Владимир Муравьев
      Святая дорога
      Новая книга известного писателя и москвоведа Владимира Муравьева "Святая дорога" - это увлекательный рассказ об истории московских улиц, которые когда-то были древнейшей московской дорогой. Эта дорога вела в северные земли Руси, во Владимиро-Суздальское княжество, в Ярославль и еще в Троице-Сергиев монастырь, к преподобному Сергию, и именно за это в народе ее назвали Святой. В пределах Москвы дорога проходила от Кремля по Никольской улице, Лубянке, Сретенке, Сухаревой площади, 1-й Мещанской улице (ныне проспект Мира), Ярославскому шоссе, по местам богатым историческими воспоминаниями, памятниками истории и культуры. В книге содержатся, наряду с известными фактами, малоизвестные и впервые появляющиеся в печати сведения.
      Начиная работать над этой книгой, я думал, что пишу Путеводитель. А это значило, что я поведу Читателя по московским улицам, приговаривая: "Посмотрите налево, посмотрите направо...", обращу внимание на сохранившиеся архитектурные памятники, укажу на дома, в которых жили или бывали замечательные люди.
      Но довольно скоро оказалось, что почти про каждый дом следует рассказать гораздо больше, чем это принято обычно в путеводителях, а говоря о людях, нельзя ограничиться только упоминанием и перечислением имен. Первоначальное "посмотрите налево, посмотрите направо" незаметно сменилось другим обращением: "Послушайте, послушайте, ведь это интересно!"
      А далее, когда определились основные исторические сюжеты и эпизоды, выявились персонажи, характер книги вновь стал меняться.
      В 1830 году А.С.Пушкин о совпадении даты, когда им была написана поэма "Граф Нулин" - 13 и 14 декабря 1825 года, - с датой известного исторического события сказал: "Бывают странные сближения". Здесь не место комментировать высказывание поэта, что за близость заметил он между сюжетами литературного произведения и драмой, разыгравшейся в исторической действительности, отметим лишь то, что он обратил внимание на "странное сближение" разнородных и несравнимых явлений, благодаря формальному совпадению во времени дат.
      Топографические сближения разных событий, происходивших в разное время, но в одном месте, судеб людей, живших на одной улице, также дают обширный материал для размышлений. В рассказах и сведениях, оказавшихся в этой книге рядом только потому, что Автор руководствовался совершенно формальным признаком - последовательностью расположения домовладений по маршруту экскурсии, вдруг обнаружились удивительные сближения, переклички сюжетов и идей. Автор, задумавшись над этим феноменом, предложил задуматься над этим и Читателю, которому, возможно, откроется еще что-то, чего Автор не заметил. Сближения и догадки - материя сугубо субъективная.
      В результате расширения задач, встававших перед Автором в течение работы над книгой, формальная чистота жанра путеводителя оказалась окончательно нарушена. Теперь в книге соседствуют страницы, которые по форме относятся к разным литературным жанрам. Одни с полным правом можно назвать путеводителем, они заключают в себе жесткий минимум сведений, другие представляют собой более подробный исторический рассказ о том или ином событии или биографическую новеллу, бытовую зарисовку или художественно-публицистический очерк в жанре, который в русской литературе второй половины ХVIII - начала XIX века назывался "рассуждение", а ныне известен под названием "эссе". Кроме документальных исторических материалов, Автор включает в свое повествование предания и легенды, столь важные для понимания народного характера и народной психологии и имеющие немалое влияние на исторический процесс. Впрочем, Автор придерживается банального убеждения, что каждая легенда имеет вполне достоверную историческую основу.
      Несмотря на разножанровость, по своей главной сути эта книга все же остается Путеводителем: она может быть подспорьем Читателю, который захочет посетить и осмотреть те места, о которых в ней рассказано.
      В то же время нельзя не заметить, что Троицкая дорога, или, как ее издавна называют в народе, Святая, на всем своем протяжении - какие бы памятные места мы ни осматривали, о каких бы временах ни вспоминали, - дает повод к размышлениям и раздумьям на одну и ту же тему: о таинственной и странной исторической судьбе России.
      Сердечно благодарю за постоянную дружескую помощь в поисках материалов для книги моих дорогих коллег - любителей и знатоков московской старины В.В.Сорокина, Н.М.Пашаеву, Н.М.Молеву, С.К.Романюка, М.Б.Горнунга, И.А.Гузееву, В.Ф.Козлова, О.И.Журина, В.А.Киприна, В.В.Виноградова, И.Н.Сергеева, Я.Н.Щапова, О.А.Дмитриева. Также моя великая благодарность тем москвичам, имена которых я не знаю, но которые при моих хождениях по московским улицам, переулкам и дворам отвечали с доброжелательностью на мои порой казавшиеся им странными вопросы, стараясь припомнить давно всеми забытое.
      КАБЫ НЕ ТРОИЦКАЯ ДОРОГА,
      НЕ БЫЛО БЫ И МОСКВЫ
      Первые московские улицы образовались из дорог, подходивших к воротам древней Москвы, когда она была еще, как говорит летописное предание, "мал, древян град". Поэтому самым старым московским улицам уже под тысячу лет.
      Внутри стены, окружавшей тот град, стояли церкви, княжеские и боярские хоромы, жила дружина, ставили свои "дома-амбары" самые богатые купцы. А за стеною вокруг города селились ремесленники, крестьяне, торговцы, которых князья специально приглашали в свои владения, отводили им землю для жительства - сажали на отведенные наделы, почему такие ремесленно-торговые поселки за стенами города получили название посадов.
      Вдоль той части дороги, которая проходила по посаду, застройка была особенно плотная: бок о бок вставали избы, лавки, кузницы, харчевни, постоялые дворы и другие нужные для проезжающих и приносящие доход местным жителям заведения. Таким образом дорога превращалась в улицу.
      Сначала обстраивались ближайшие к городу части дорог. С течением времени и расширением и ростом города (за счет пригородных посадов) длиннее становились и улицы. Подобное превращение происходит и сейчас: на наших глазах недавние загородные шоссе, войдя вместе с районами, по которым они пролегают, в состав Москвы, обретают статус и облик современных городских улиц и проспектов.
      В этой книге речь пойдет об улицах, возникших вдоль старинной московской дороги, ведущей на северо-восток и существовавшей еще прежде основания города. Протянувшись по территории современной Москвы на расстояние около 20 километров, эти улицы - Никольская, Большая Лубянка, Сретенка, проспект Мира (1-я Мещанская), Ярославское шоссе, переходя одна в другую и по-разному называясь (чему были свои причины), тем не менее представляют собой единое целое, они - части старинной дороги.
      Рассуждая о том, почему столичный град России - белокаменная и златоглавая Москва - возникла именно на том месте, где она стоит, наши старинные любители отечественной истории полагали, что, во-первых, на то было Божье изволение, а во-вторых, что Москва искони была, как сказал в начале XIX века известный собиратель древних русских преданий Зориан Ходаковский, "средоточие и перекресток древних путей".
      Историки нового времени - С.М.Соловьев, В.О.Ключевский, И.Е.Забелин и другие, считали главной причиной появления больших городов их местоположение на торговых путях. В частности Москва, полагали они, своим возникновением обязана древнему торговому водному пути с Днепра на Волгу, звеном которого являлась Москва-река. Поскольку на судоходной реке, рассуждали сторонники этой теории, обязательно должна быть остановка-пристань, то купцы и избрали место для нее у Боровицкого холма, где со временем образовался город.
      Однако И.Е.Забелин, проанализировав ситуацию, пришел к выводу, что для купцов, плывущих по Москве-реке, гораздо предпочтительнее было бы избрать место для пристани не у Боровицкого холма, а либо при устье реки Сходни, либо при устье Яузы. (Кстати сказать, и в том, и в другом месте обнаружены древние поселения.)
      Но Москва возникла на Боровицком холме. Это значит, что, кроме водного пути, здесь сыграли свою роль какие-то другие обстоятельства.
      И.Е.Забелин в "Истории города Москвы", говоря в основном о водных торговых путях, на которых находилась Москва, несколько абзацев отвел и сухопутным дорогам, назвав древнейшую из них, существовавшую еще в ХII веке дорогу во Владимиро-Суздальское княжество. Но никаких выводов из своего наблюдения не сделал.
      В начале XX века в связи с растущим интересом к истории Москвы, а значит, и с более углубленным ее изучением, теория водного пути перестала удовлетворять ученых. Поэтому в 1921 году в Музее истории Москвы (тогда называвшимся Московским коммунальным музеем) была создана Историко-географическая комиссия под председательством академика Д.Н.Анучина - ученого-энциклопедиста, географа, историка, этнографа, археолога. Перед Комиссией была поставлена задача исследовать вопрос происхождения Москвы и объяснить причину ее возникновения на Боровицком холме.
      Комиссия, работавшая в течение двух лет, исследовала огромное количество документального, летописного, археологического и исторического материала и восстановила трассы двух главных сухопутных дорог, проходивших через Москву.
      Одна дорога шла с северо-запада на юго-восток - из Великого Новгорода в Рязань. К Москве-реке она подходила там, где сейчас находится Большой Каменный мост, здесь была переправа - брод.
      Другая дорога шла с юго-запада на северо-восток - из Киева и Смоленска в Ростов Великий, Суздаль, Переяславль, Ярославль, Владимир-на-Клязьме и другие северо-восточные города. Она переходила Москву-реку возле нынешнего Новодевичьего монастыря (там также был брод) и по лугу внутри петли, которую образовывало здесь течение реки, вновь выходила на ее левый берег в том месте, где сейчас находится Крымский мост. Далее дорога пролегала вдоль берега и подходила к Боровицкому холму и к броду Новгородско-Рязанской дороги. Вот здесь-то, на пересечении этих больших торговых и стратегических сухопутных путей, сохранявших в течение столетий свое значение, в то время как водный путь его терял, и появились все условия для возникновения поселения - и оно появилось на Боровицком холме. К такому выводу пришла Комиссия.
      На основании выводов Комиссии А.М.Васнецов написал картину "Москва-городок и окрестности во 2-й половине ХII века". На ней изображена первоначальная Москва и ее окрестности с птичьего полета. Видны речки, ручьи, села, леса и сходящиеся у Боровицкого холма две большие дороги, о которых шла речь.
      После пересечения с Новгородско-Рязанской дорогой дорога в Суздальско-Владимирскую Русь и северные земли шла по левому берегу Москвы-реки у подножия Боровицкого холма до нынешнего Китайгородского проезда. Там, повернув и выйдя на нынешнюю Варварскую площадь (тогда эта местность называлась Кулишками), она поднималась вверх по Лубянскому проезду на плоскогорье водораздела Яузы и Неглинной (где сейчас проходит улица Большая Лубянка) и по нему продолжала путь на север.
      Этой дорогой ездили великие князья Киевские в свои окраинные владения - Ростов и Суздаль, Переяславль и Киржач. По ней в конце Х начале ХI века проехал на Волгу князь Ярослав Мудрый и основал там город, назвав его своим именем - Ярославль, а в начале ХII века Владимир Мономах, направлявшийся в Суздаль, основал Владимир-на-Клязьме.
      По этой же дороге, едучи из Киева к сыну своему Андрею во Владимир, великий князь Киевский Юрий Долгорукий, как рассказывается в старинной "Повести о начале Москвы", наехал "на место, идеже ныне царствующий град Москва..., взыде на гору и обозре очима своима семо и овамо по обе стороны Москвы реки и за Неглинною, возлюби села оные, и повелевает вскоре соделати мал древян град и прозва его Москва град".
      Став городом, Москва превратилась в важный пункт на старинной дороге. Теперь купцы останавливались здесь не только для отдыха. Возле города образовался торг, на который съезжались и сходились жители окрестных селений. Еще более увеличилось значение Москвы, когда она в конце XIII века приобрела статус главного города хотя и небольшого, но самостоятельного Московского княжества. Теперь для многих купцов Москва стала конечной целью их пути: одни привозили сюда товары на продажу, другие здесь их покупали, чтобы увезти в свои земли. Поэтому, если прежде о дорогах говорили, что они проходят через Москву, то со временем Москва превратилась в пункт, в котором дороги заканчивались и от которого начинались
      Отрезок старой дороги из Киева во Владимир, проходившая по территории Москвы, в то время изменил свой маршрут: теперь дорога шла уже не берегом реки у подножия Боровицкого холма, а входила в Кремль через Боровицкие ворота и здесь заканчивалась. Бывшее же ее продолжение на север стало самостоятельной дорогой: вместо крюка через Варварскую площадь и Лубянский проезд она выходила из Кремля через Никольские ворота и по современным Никольской улице и Большой Лубянке уходила напрямик за город.
      Всякая дорога свое название, по старинной русской географической традиции, получала по своему конечному пункту. Дорога, которой посвящена эта книга, имеет несколько названий, возникших в разные времена благодаря определенным обстоятельствам: Владимирская, Троицкая, или Святотроицкая, Переяславская, Ярославское шоссе.
      И есть у нее еще народное название - Святая, ни в какие официальные государственные регистры не занесенное, но тем не менее бытующее в живой речи вот уже 600 лет.
      Так как начало дороги обычно считается от границы города, для москвичей XII века эта дорога начиналась сразу за воротами Кремля, в ХIV веке - за границей посада, с нынешней Лубянcкой площади; после постройки стен Белого города - в ХVI веке - от Сретенских ворот; с ХVII века, когда был возведен Земляной город-вал, - от нынешней Сухаревской площади; а во второй половине ХVIII, в ХIХ и начале ХХ века - за Троицкой, или, как еще ее чаще называли, Крестовской заставой, возведенного в 1740-е годы Камер-Коллежского вала (ныне - Рижская площадь). В 1778 году знаменитый путешественник, автор фундаментального труда "Описание Сибири" академик Г.Ф.Миллер, выйдя на пенсию и поселившись в Москве, совершил путешествие в Сергиев монастырь, Александровскую слободу и Переяславль-Залесский. Описание путешествия сделано им в академической традиции: сухо и пунктуально. Он точно указал точку тогдашнего начала Троицкой дороги: "Почти час времени прошло, как я от моего дома (около Яузских ворот. В.М.) до конца города ехал, где при заставе начинается большая дорога, ведущая к Святотроицкому монастырю. От сего также места начинаются и версты, означенные новыми столбами".
      В наше время граница Москвы отступила далеко за Камер-Коллежский вал и проходит по Московской кольцевой автомобильной дороге. Поэтому та часть Ярославского шоссе, которая проходит в пределах Москвы, даже сохранив название Ярославское шоссе, юридически и фактически является городской улицей.
      С точки зрения здравого смысла, отсчет начала дороги от границы города продиктован весьма основательными соображениями: превращение улицы в дорогу - граница не только формальная, административная, но в еще большей степени психологическая. Каждый автомобилист знает то эмоциональное состояние, которое возникает при выезде с улицы на загородную дорогу.
      Следуя этой логике, сейчас было бы справедливо отнести начало Троицкой дороги (так мы ее будем преимущественно называть, поскольку в книге идет речь о дороге между Москвой и Троице-Сергиевой лаврой) за Московскую кольцевую, но этому противится историческая народная память, в которой Троицкая дорога занимает особое, единственное в своем роде среди прочих российских дорог место.
      Все старинные русские географические справочники ХVI-ХVII веков, в которых содержатся сведения о дорогах России, так называемые "Поверстные книги", начинаются с описания Троицкой дороги, полагая ее первой и главной дорогой государства. Любопытно, что и сейчас московские общие справочники-расписания движения пригородных поездов традиционно открываются Ярославской линией Северной железной дороги.
      Троицкая дорога связывала Москву с севером и Сибирью. По ней до постройки железной дороги, то есть до второй половины XIX века, из Сибири везли меха, золото, серебро, медь, с верховьев Камы - соль, из Архангельска тянулись рыбные обозы (с одним из них, как известно, добирался в Москву М.В.Ломоносов), ближайшие губернии также поставляли Москве каждая свою продукцию: из Вологодской и Костромской губерний возами возили сушеные грибы, которые в Великий пост составляли основу питания москвичей, из Ярославля - льняные изделия, из Переяславля-Залесского - знаменитую переяславскую сельдь, Ростов Великий славился своими огородниками и поставлял овощи.
      Но особенно торной и многолюдной стала эта дорога в конце ХIV, в ХV веке после основания самым почитаемым русским святителем Сергием Радонежским Троицкого монастыря, в который устремились богомольцы со всей России. Благодаря им за дорогой укрепились названия Троицкая и Святая.
      В ХVI веке за Троицкими воротами Земляного города у дороги были поселены своей слободой ямщики. Они были обязаны обслуживать "ямской гоньбой" дорогу от Москвы до Переяславля, а так как было принято называть дорогу по конечной станции, то у нее появилось еще одно название Переяславская. Слобода также называлась Переяславской (память о ней осталась в названиях Переяславских улиц и переулка).
      В середине XIX века дорогу от Москвы до Ярославля благоустроили: провели шоссе, сделали насыпи, прокопали канавы для стока воды, проезжую часть засыпали щебнем. С тех пор ее официальное название - Ярославское шоссе.
      С открытием в 1862 году Северной железной дороги движение по шоссе резко сократилось. Полвека спустя в связи с ростом автомобильного транспорта оно снова становится одной из самых оживленных магистралей, хотя прежнего грузового значения, конечно, не вернуло и вряд ли когда-нибудь вернет.
      Но зато в последние десятилетия, особенно в восьмидесятые-девяностые годы, Ярославское шоссе - Троицкая дорога - обретает свое прежнее значение как путь в Троице-Сергиеву лавру. Правда, бредущих по ней богомольцев сейчас не увидишь, но уже вошло в обычай съездить на машине (у кого есть такая возможность) к святыням Сергиева Посада.
      Древние дороги, сколько бы веков и бурь ни пронеслось над ними, в чем-нибудь да сохраняют память о былом: то привлечет внимание придорожный храм, то развалины старинной постройки, то название речки или селения, порой непонятное, чужеязычное, дошедшее до нас из тьмы веков, когда здесь обитали иные племена и народы. С каждой московской дорогой связано немало исторических воспоминаний и современных историй, а с Троицкой - особенно много...
      Вопрос, откуда, с какого места вести официальный, государственный отсчет расстояний от Москвы, возник в ХV веке с введением ямской гоньбы и поверстной оплаты за проезд.
      На практике отсчет велся обычно с места отправления государственного транспорта - ямских троек, дилижансов - от главной ямской станции и конторы дилижансов. Но постепенно возникла идея установить некую общую точку в Москве, от которой отсчитывались бы расстояния от столицы до любого пункта России.
      В петровские времена такой точкой стал Московский почтамт, помещавшийся на Мясницкой улице. В XIX веке какое-то время ею считали здание Губернского правления в Воскресенском проезде на Красной площади. В народе было распространено мнение, что расчет расстояний ведется от колокольни Ивана Великого - как самой высокой постройки города, которую видать со всех сторон издалека.
      В советское время до 1959 года этой точкой считали здание Центрального телеграфа на Тверской улице. А в 1959 году Министерство автомобильного транспорта приняло решение: "На автомобильных дорогах общегосударственного значения, выходящих из Москвы, исчисление километража производится от Мавзолея В.И.Ленина и И.В.Сталина на Красной площади".
      В декабре 1982 года Исполком Моссовета принял решение установить на Красной площади символический знак отсчета протяженности автомобильных дорог, ибо, как сказал В.В.Маяковский: "Начинается земля, как известно, от Кремля". Установить его предполагалось у здания ГУМа "в створе с Мавзолеем В.И.Ленина".
      Работу над знаком поручили архитектору И.Н.Воскресенскому и скульптору А.И.Рукавишникову. Об ответственности и трудности создания знака газетный корреспондент, дававший информацию об их работе, сказал весьма энергично: "Ведь не столб верстовой на окраине поставить..." Задача усложнялась еще и тем, что знак предназначался для Красной площади - он не должен был нарушать ее исторический ансамбль и в то же время быть у всех на виду.
      Авторы разрешили проблему остроумно и логически обоснованно - они сделали знак в виде плоскостной композиции, отлитой в бронзе и вмонтированной заподлицо в брусчатку площади.
      Изобразительная основа знака - квадрат, разделенный на четыре сектора, в секторах - рельефные изображения характерных представителей фауны и флоры четырех географических сторон света: в северном секторе - полярная сова, олень, морской котик и ягода морошка; в южном - горный козел, гриф, дельфин и мандарины; в западном - тетерев, зубр, угорь и дуб; в восточном уссурийский тигр, птица-топорок, среднеазиатская кобра и сибирский кедр. Рядом со знаком, на тротуаре, таким же образом размещалась бронзовая доска с надписью: "Начало отсчета километража важнейших автомобильных дорог общегосударственного значения на территории СССР".
      В 1986 году знак был готов, и в газетах появились сообщения о скорой его установке. "Московская правда" напечатала фотографию Красной площади с нарисованной стрелкой, указывающей место, где он будет находиться. Но тогда знак почему-то не был установлен.
      Решение Моссовета было выполнено только в августе 1996 года. Однако знак был частично переделан, и поместили его в другом месте - при въезде на Красную площадь с Манежной, перед восстановленными в 1994-1995 годах Воскресенскими воротами древней стены Китай-города и часовней с одной из самых почитаемых в Москве чудотворных икон - Иверской иконой Божией Матери.
      Кроме того, была изменена и надпись, поскольку изменилось название государства: в ней говорилось уже не о дорогах СССР, а о дорогах Российской Федерации.
      Мне не попадалось публикаций в прессе о мотивах, которыми руководствовалась Московская мэрия, устанавливая знак именно здесь. Что же касается исторической Троицкой дороги, дороги на богомолье, то она действительно уже третий век начинается отсюда. Начинается как дорога, которую предстоит пройти или проехать, а еще, что гораздо важнее и существеннее, начинается как духовный путь к преподобному Сергию.
      Все богомольцы, направляющиеся в Троице-Сергиеву лавру: и москвичи, в каком бы конце Москвы они ни жили, и жители иных мест и губерний, чей путь проходил через Москву, почитали своим долгом перед дорогой помолиться в Иверской часовне. Известный русский писатель начала XX века Иван Сергеевич Шмелев в 1935 году, находясь в эмиграции, написал повесть-воспоминание "Богомолье" о том, как в детстве, в 1880-е годы, он ходил к Троице. Память его высвечивала многие мельчайшие подробности того богомолья. Шмелевы жили в Замоскворечье. Одним летним утром богомольцы - старик приказчик дедушка Горкин, бабушка Домна Тимофеевна с внучкой, бараночник Федя, кучер Антип и восьмилетний Ваня - выехали из дому.
      Переехали Каменный мост, через Боровицкие ворота проехали по Кремлю к Никольским. Дедушка Горкин по пути указывал Ване, на что надо обратить внимание.
      "А это Никольские ворота, - указывает Горкин. - Крестись: Никола дорожным помочь. Ворочь, Антипушка, к Царице Небесной... нипочем мимо не проходят.
      Иверская открыта, мерцают свечи. На скользкой железной паперти, ясной от скольких ног, - тихие богомольцы, в кучках, с котомками, с громкими жестяными чайниками и мешками, с палочками и клюшками, с ломтями хлеба. Молятся, и жуют, и дремлют. На синем, со звездами золотыми, куполке железный, с мечом, Архангел держит высокий крест.
      В часовне еще просторно и холодок, пахнет горячим воском. Мы ставим свечки, падаем на колени перед Владычицей, целуем ризу. Темный знакомый Лик скорбно над нами смотрит - всю душу видит. Горкин так и сказал: "Молись, а она уж всю душу видит"..."
      От Иверской начнем наш путь по Троицкой дороге и мы.
      ВОСКРЕСЕНСКИЕ ВОРОТА
      ИВЕРСКАЯ ЧАСОВНЯ
      Воскресенские ворота с прислонившейся к ним Иверской часовней перегораживают проход на Красную площадь и выход к Никольской улице первой улице Троицкой дороги. Но не стоит спешить поскорее их пройти: Воскресенские ворота - неотъемлемая часть Святой дороги, ее начало и запев.
      Сейчас Воскресенские ворота воспринимаются как самостоятельное архитектурное сооружение декоративного характера, но они отнюдь не декоративная арка, а самая настоящая крепостная башня.
      К началу ХV века московский посад на восток от Кремля разросся и фактически стал частью города, среди его жителей появились знатные люди, богатые купцы, и тогда возникла необходимость и эту часть города защитить крепостной стеной.
      Весною 1534 года, повествует летопись, "великий князь (князем тогда был малолетний Иван IV, правила именем сына его мать Елена Глинская. В.М.) велел город Китай делати и торги все ввести в город".
      Укрепления Китай-города состояли из рва, земляного вала и деревянной стены на валу, и, как написано в летописи, их построили "хитрецы (инженеры. - В.М.) велми мудро". Стена Китай-города шла от угловой Арсенальной башни Кремля вдоль реки Неглинной, вокруг посада, через Лубянскую площадь, далее поворачивала к Москве-реке и вдоль реки возвращалась к другой башне Кремля - к Свибловой.
      Название второй линии оборонительных укреплений - Китай-город - было дано по главному строительному элементу вала - плетню из связок "тонкого леса". Такая связка по-древнерусски называлась кита. Земля насыпалась между двумя рядами плетня и утрамбовывалась. (До сих пор в некоторых русских областях "китой" называют скрученный из пучка соломы жгут для обвязывания снопов.)
      Но уже в следующем 1535 году вдоль рва вместо деревянной стены "на большее утверждение граду", как сообщает летописец, начали возводить стену из красного обожженного кирпича. Руководил строительством итальянский инженер-архитектор Петрок Малый.
      Кирпичная стена Китай-города представляла собой мощное фортификационное сооружение протяженностью в 2,6 километра с 14 башнями, из которых 6 имели проездные ворота, остальные башни были глухие. Средняя высота стен была 6-7 метров, толщина - около 6 метров. Польский офицер С.Маскевич, участвовавший в походе в Россию в начале ХVII века, рассказывая о "крепости" Китай-города, отмечает "бесчисленное множество осадных и других орудий огнестрельных на башнях, на стенах, при воротах и на земле". Курляндца Якова Рейтенфельса, побывавшего в Москве во второй половине ХVII века, поразила высота стен. "Высочайшие красного цвета стены, - сообщает он в своем "Описании Московии", - опоясывают Китай-город".
      Некоторые элементы военного назначения Воскресенские ворота сохраняли еще в конце XIX века. "Как часть городского укрепления они самою постройкой обнаруживали свое первоначальное назначение, несмотря на позднейшие переделки, - пишет И.К.Кондратьев в книге "Седая старина Москвы" (1893 г.). - Ворота эти сделаны из крепостного тяжеловесного кирпича с железными связями и закрепами. В толстых стенах у обоих проездов еще остались железные пробои от двойных ворот, а в арках - прорехи для опускных решеток, коими запирались эти проезды. Под зубцами воротных стен еще уцелели осадные стоки, через которые осажденные лили на неприятелей кипяток и растопленную смолу, серу и свинец. В двухъярусных палатах и в двух над ними осьмигранных башнях помещались прежде огнестрельные орудия, или так называемый огненный бой, и стояли пушкари и стрельцы в случае нападения врага и осады. Амбразуры, или пушечные и мушкетные бои, обращены потом в окна".
      Сейчас около ворот лежит горка старинных пушечных ядер, найденных при земляных работах возле Воскресенских ворот.
      Китайгородская крепостная башня, которая сейчас называется Воскресенскими воротами, стояла на берегу реки Неглинной (сейчас заключенной в трубу), и поэтому ее первоначальное название было Неглиненские, или Неглинные, ворота. В 1556 году английский король Филипп прислал Ивану Грозному в подарок льва, львицу и львенка, которых в клетке поместили для всеобщего обозрения во рву возле Неглинной башни, и некоторое время ворота называли Львиными. Также их называли Курятными, во многих работах это название объясняется тем, что поблизости, за Неглинной, находился торговый ряд, где торговали курами. Курятной, или Куретной, называлась также соседняя проезжая башня Кремля (ныне Троицкая), что иные объясняли близостью к царскому "Куриному двору", иные - к царскому "Каретному двору", но археологи не обнаружили существования в Кремле около башни ни того, ни другого двора. Происхождение этого названия иное: и та и другая башни были поставлены на курье, так в ХV веке называлась местность, расположенная на старом русле реки, залив, заводь, заболоченный рукав.
      Через Неглинные - Львиные - Курятные - Воскресенские ворота шла старинная Тверская дорога. Через Неглинку к ним был построен широкий и красивый каменный мост. (Его фрагменты можно видеть в подземном Археологическом музее, находящемся на Манежной площади против Воскресенских ворот.)
      В ХVII веке Воскресенские ворота служили парадным въездом на Красную площадь. В отличие от других ворот они имели не одну, а две проездные арки, были украшены каменной резьбой и покрыты золоченой медью. Все прибывавшие в Москву иностранные посольства, с какой бы стороны они ни въезжали в город, обязательно препровождались специальными приставами на Тверскую улицу и затем следовали по Воскресенскому мосту через Неглинку и въезжали в Воскресенские ворота.
      Этот маршрут по главной улице города, через Воскресенские ворота, за которыми внезапно открывалась панорама Красной площади и Кремля с их соборами и золотыми куполами, неизменно производила большое впечатление на иностранцев. Проезд через Воскресенские ворота был частью обязательного дипломатического церемониала. Показав панораму Красной площади и Кремля, посольства препровождали в Посольский двор на Ильинке.
      Кроме того, Воскресенские ворота в церемониале приема посольств играли еще одну специфическую роль: в них над проездами были устроены "светлицы", соединенные переходом с кремлевским царским дворцом, в окна этих светлиц царь наблюдал проезд посольства.