ИСТОРИЯ О ЗАБЛУДИВШЕМСЯ ПЬЯНИЦЕ

Вообще-то Радж, как и все нормальные звери, пьяных, даже знакомых ему, не любил. Дыбил загривок, отворачивался, морщился от противного острого запаха, неприятно удивлялся неуверенным движениям. «Зачем люди это делают? – отчётливо читалось на его широкой морде. – Зачем перестают быть собой?»

Единственным человеком, которому Радж пьянство прощал, был наш друг Димка. Димка часто брал Раджа с собой в лес, на рыбалку, оставался с ним в квартире… так что пёс был к нему привязан не намного меньше, чем к хозяевам.

Однажды осенью Димка, как всегда, взял Раджа с собой в поход. Когда встали на стоянку, Радж сначала на кого-то охотился, а потом спокойно лежал возле костра и грелся. В отличие от большинства зверей, он совсем не боялся «Красного Цветка» и при случае (например, вымокнув ночью под дождём) мог под утро даже разгрести лапой остывшие угли и лечь на землю, прогретую погасшим костром. Впрочем, при этом он никогда не спал и высоко держал голову. Возможно, чтобы не опалить усы.

…Лёжа у костра, пёс неодобрительно смотрел, как сидящие под тентом туристы разливают по металлическим кружкам противно пахнущую жидкость. Он вроде бы даже пытался намекнуть Димке (которого он в текущий момент считал своим человеком), чтобы он этого не делал…

Что было потом, Димка не помнил.

Очнулся он в лесу… В куче веток, которые он, видимо, бессознательно сгрёб вокруг себя, чтобы не замерзнуть окончательно. Огляделся. Место не напоминало ни о чём. Никаких примет вроде ручья, реки или дороги не было. Из одежды – брюки, сапоги и штормовка на голое тело. Спичек и папирос нет. Компаса, естественно, тоже. Впрочем, компас в данном случае был бесполезен, потому что совершенно непонятно, сколько и в каком направлении Димка шёл ночью. Время – нераннее утро. Пожухлая трава припорошена сединой инея…

Думая, что он вполне может находиться совсем рядом с лагерем, Димка попробовал кричать. Никто не откликнулся.

Тогда Димка с трудом поднялся на ноги и, не обращая внимания на раскалывавшуюся башку, попытался что-нибудь придумать и найти выход из ситуации. Выход упорно не находился. Даже какая-нибудь мало-мальски пригодная гипотеза о том, куда и сколько надо идти, не рождалась в измученном отнюдь не «нарзаном» мозгу.

Вместе с тошнотой подкатывала апатия. Хотелось лечь обратно и замерзнуть к чёртовой матери.

Именно в это время из кустов неторопливо вышел Радж и с самым невозмутимым выражением на морде подошёл поздороваться с человеком.

Обычно Димка не склонен проявлять особые эмоции даже по отношению к людям. И уж тем более он не склонен сюсюкать с собаками. Но тут его радость была яркой и неподдельной. Радж очень удивился, однако осознал какую-то особую Димкину эмоциональную надобность в своей особе. Он даже сел в траву рядом с человеком, хотя обычно в лесу к людям не подходил, просто держался поблизости.

– Пошли, Радж! – сказал Димка.

Радж послушно встал, но не двинулся с места.

– Пошли!

«Конечно, пошли, – немедленно пропечаталось на морде пса. – Видишь, я готов. Пойдём, куда ты скажешь. Но куда?»

– Ты веди! Ты! Понимаешь? Я не знаю, куда идти! – в отчаянии, размахивая руками, чтобы согреться, объяснял Димка.

Радж внимательно слушал. Он знал, что иногда, особенно с похмелья, людям необходимо выговориться. Слушателем он, как и все собаки, был очень хорошим.

Димка попробовал идти сначала в одну, потом в другую, противоположную сторону. Радж послушно трусил рядом.

– Радж, туристы! Лагерь! Стоянка! Костер! Костик! Граф! – взывал Димка, пытаясь объяснить псу ситуацию и подвигнуть его на нужные действия.

Радж прилежно внимал и дружелюбно махал хвостом.

– Радж, где твоя каша?!! – наконец заорал отчаявшийся пьяница.

Пес закрутил башкой, не понимая.

– Веди туда, где каша! Пойдём! – рявкнул Димка.

Подумав, Радж скрылся в кустах. Димка поспешил следом.

Приблизительно через полчаса они вышли к лагерю. Там проснувшиеся после ночной гульбы туристы уже строили планы спасательной операции.

Радж, естественно, получил свою кашу. Димка собственноручно положил в неё полбанки тушёнки…

ИСТОРИЯ О СОБАЧЬЕМ ЗАВТРАКЕ

Иногда случалось так, что мы с мужем уезжали в экспедиции одновременно. В этих случаях Раджа приходилось куда-нибудь пристраивать. Это никогда не превращалось в особенную трагедию. Радж был спокойной, доброжелательной к людям, красивой собакой, хорошо знал всех наших друзей и легко оставался с ними.

Как-то летом Радж жил на даче у моей подруги в поселке Репино. Целый день он сидел на цепи возле будки и от нечего делать брехал на проходивших мимо людей (хотя в обычном состоянии Радж был крайне молчалив и почти не лаял). Вечером муж подруги подолгу и с удовольствием гулял с ним по взморью. Днём подруга боялась отпускать пса, опасаясь, как бы с чужой собакой чего не случилось. Впрочем, иногда ему всё-таки удавалось удрать. Тогда самостоятельный Раджуля отправлялся в долгие промысловые вояжи по прибрежным кафе и ресторанам. Как выяснилось впоследствии, эффектному добродушному псу неплохо подавали. Если он не мог или не успевал съесть все подачки, то прятал их в колючей зелёной изгороди. Вечером, гуляя с мужем подруги, Радж иногда подбирал «заначки» и ужинал. Как-то достал из кустов полпалки сырокопчёной, слегка заплесневевшей колбасы. Хозяйственный мужик отобрал дефицит (на дворе был конец восьмидесятых, так что обычным людям сырокопчёная колбаса даже не снилась) и принёс домой, жене.

– Это Раджу в ресторане презентовали, – объяснил он. – Может, отмоем, обрежем и сами съедим?

Подруга категорически отказалась есть собачью подачку и колбасу отдали-таки Раджуле.

Во избежание всяких случайностей на ошейнике Раджа всегда висела самодельная металлическая бляха с выгравированными на ней кличкой собаки и нашим городским телефоном. Впрочем, обычно Радж прекрасно ориентировался на местности и совсем не склонен был теряться…

…Мы с мужем только-только вернулись из экспедиции и ещё не успели распаковать рюкзаки, когда зазвонил телефон.

– Это ваша собака Радж – такая большая, чёрная? – взволнованно прокричал в трубке слегка визгливый женский голос.

– Да, а в чём дело? – встревожилась я. – Что с ним случилось?

Ехать за Раджем к подруге мы собирались в конце недели.

– Приезжайте немедленно, – велел голос из трубки. – Ваша потерявшаяся собака у нас.

– Простите, а где это – у вас? – резонно поинтересовалась я.

– Станция Солнечное, с дорожки к заливу второй поворот направо, ведомственный санаторий «Чайка», – отрапортовала женщина.

Я облегченно вздохнула.

– Всё в порядке, – объяснила я неведомой доброжелательнице. – Раджуля вовсе не потерялся. Он там недалеко от вас живёт на даче у наших друзей. Часто гуляет один вдоль залива. Отпустите его, и он легко найдёт дорогу домой.

– Ни в коем случае! – отчеканила женщина. – Собака в очень плохом состоянии. Голодная и заморённая. Наверное, ваши друзья не ухаживают за ней, или она всё-таки потерялась. Приезжайте сами. Мы ждём. Отдадим пса только в руки хозяевам.

– Придется ехать! – вздохнул муж, когда я объяснила ему ситуацию.

Оставив на полу неразобранные рюкзаки, едва переставляя ноги, мы потащились в автобусе к Финляндскому вокзалу.

Тётка из телефонной трубки встречала нас у ворот. Платье в горошек, «шестимесячная» химическая завивка, лицо простое, доброе и энергичное…

– Идите за мной! – скомандовала она.

Вид Раджа поразил меня до глубины души. Узнав нас, пёс явно с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь из стороны в сторону, слабо завилял хвостом. Голова опущена к земле, язык вывален на сторону, из пасти течёт слюна… Посередине туловища какое-то странное утолщение.

– Раджуля, что с тобой?! – едва сдерживая слёзы, кинулась я к собаке.

Энергичная тётка давала пояснения происходящему:

– Собака прибежала к подъёму, когда отдыхающие выходят на зарядку. Сразу видно – бродячая. Живот втянут, в шерсти репьи. Красивая собака – жалко. Увидели ошейник, прочли телефон, позвонили с вахты, никого нет. Понятно – есть хозяева. Собака добрая, ласкается, смотрит, умирает с голоду – жалко. Я решила: надо спасти. Выступила в столовой, люди понимают. На завтрак были котлеты. По две штуки. Все отдали по одной. Три смены. Собака наконец позавтракала… Но всё равно – видите, в каком она состоянии? Кажется, ей даже стало хуже. А может быть, она просто поняла, что попала в хорошие руки, и расслабилась… После завтрака всё время лежит…

– Так! – Муж, о чём-то догадавшись, прервал монолог женщины. – Скажите, пожалуйста, сколько отдыхающих в санатории?

– Приблизительно триста человек, – бодро отрапортовала тётка.

Я негромко застонала. Радж, как все бывшие бродяги, великолепно умеет прикидываться бедным, несчастным и умирающим от голода. Но тут он явно перестарался.

– Сожрать зараз триста котлет! – воскликнул муж. И с почтительным восхищением взглянул на Раджа.

Тётка непонимающе таращила глаза. Наверное, у неё никогда не было собак.

Радж снова лёг и вытянул лапы. Я осторожно поглаживала распухшее Раджино брюхо. Пёс тихонько повизгивал от удовольствия – он явно был рад меня видеть. И всё-таки не каждый день удаётся так позавтракать…

ИСТОРИЯ О ВОИНСКОЙ ЧЕСТИ

Однажды на прогулке я стала свидетелем психологически замечательной сцены. Мы с Раджем шли вдоль высоковольтной линии, по колено утопая в буйно разросшихся травах. Внезапно Радж принял боевую стойку (шея параллельна земле, уши прижаты, шерсть на загривке вздыблена, хвост – чуть опущенное перо). Я напряглась, закрутила головой и безнадёжно скомандовала:

– Радж! Фу! Нельзя!

И тут же увидела предполагаемого Раджиного противника. Сначала я не поняла, кто это. И только спустя несколько секунд догадалась, что медленно идущая навстречу нам собака – ризеншнауцер. Вообще-то ризеншнауцеры – узкие, чёрные собаки, подтянутые и мускулистые. Но тот, что сближался с нами, больше всего напоминал огромный седой кирпич. Его размеры и ширина груди внушали невольное опасение. Вместе с тем было заметно, что пёс уже очень немолод. Позади шла пожилая хозяйка. Было очевидно, что так же, как и я, она не в силах предотвратить грядущую схватку. Приближаясь, старый ризен поднял загривок, вытянул обрубок хвоста и приглушённо зарычал, обнажая сточенные клыки. Против матёрого и более крупного Раджа шансов у него не было никаких, но и сдаваться он явно не собирался. Меня, как всегда в подобных случаях, затрясло. Собаки медленно сближались, идя по параллельным тропинкам, протоптанным собачниками в высокой траве…

Когда расстояние между ними составило около трёх метров, внезапно произошло нечто поразительное. Радж полностью убрал из позы агрессию, вытянулся вверх на напружиненных передних лапах, задрал кверху морду и поднял хвост. Несколько секунд он оставался в этой странной, никогда раньше не виданной мною позе. Потом отвернулся – и спокойно потрусил дальше, миновав ризена параллельным курсом и как бы не обращая на него никакого внимания. Ризен облегчённо вздохнул, расслабился и медленно двинулся своей дорогой. В тот раз я так и осталась в недоумении: что это было? Хотя сама поза мне что-то смутно напоминала…

Спустя некоторое время от местных собаководов я узнала, что лет пять назад кирпичеобразный ризеншнауцер по кличке Роджер держал в страхе всех собачников и собак района. Как и Радж, он грыз всех без разбору пола и возраста. И несомненно был самым сильным бойцом в районе от высоковольтки до автомобильного магазина. Узнав об этом, я сразу поняла, что именно напомнила мне поза моей собаки.

Можете смеяться, но я совершенно уверена в том, что те несколько секунд были собачьим воинским салютом. Новый молодой лидер, боец и вожак приветствовал и чествовал доблесть старого.

Таким он мне и запомнился…