24

— Проблема в том, — Эмили шла рядом с Твигхэмом, — что все эти крутые городские волшебники думают, будто смыслят в магии больше, чем мама. Может, мама и не писала научных трудов и не представляла их на чародейских конференциях, но она знала, как наложить заклятие. Она не беспокоилась о его «магичности». Если она хотела превратить принца в лягушку, она его превращала. И сказке конец.

— Или начало, — покачал головой старый пасечник. — Твоя мать была глубже, чем ты полагаешь, Эмили. Ты считаешь, Банджи не прав?

Они приближались к воротам Мелиноверского дворца. Эмили уже достаточно примелькалась, чтобы входить и выходить по своему усмотрению, но Твигхэма стража могла не пропустить.

— Не знаю, — сказала девушка. — Я только ученица, и мне еще два года пребывать в этом статусе. Но по-моему, мастер Банджи придумал круговую аргументацию. Он говорит, что определенные заклинания не работают, потому что недостаточно волшебны, а потом говорит, что если заклинание недостаточно волшебно, оно не сработает. Не получается ли, что заклинание не работает, потому что оно не работает?

— Должен признать, что в его устах это звучало убедительнее, чем у тебя, — заметил Твигхэм.

— В любом случае здесь я ничего поделать не могу. Кэролайн и Хэл приняли решение. И мне надо идти.

— А мне надо возвращаться в Ручьи. Передай Кэролайн мои наилучшие пожелания и скажи ей, что мы все счастливы за вас обеих.

Эмили обняла его и отправилась плутать по дворцовым коридорам. Это заняло некоторое время. Всюду толпились королевские гвардейцы, офицеры сновали вниз-вверх по лестницам, мелькали в дверях. У многих под мышкой виднелись запечатанные сургучом приказы. В какой-то момент ей послышался голос Кенни, уверенно выкрикивающий команды, но самого принца она не увидела.

Остальных ученица волшебника обнаружила в апартаментах Джеффа — Хэла, Кэролайн, самого Джеффа и Медведя Макалистера. Младший принц лежал на кровати. Его брат сидел рядом на столе. Медведь разглядывал Джеффову коллекцию мечей. Вид у всех был подавленный. Никто не разговаривал.

Кэролайн взяла у Эмили флакон с мазью и принялась разматывать бинты с руки Хэла.

— Королевский хирург осмотрел его, пока тебя не было. Он сказал, что прокол глубокий, но чистый, и если мы будем регулярно менять повязки, рука отлично заживет.

— Медведь, хочешь, мы тебя тоже намажем? — Хэл едва заметно поморщился, пока девушка накладывала мазь.

— Полагаю, не возражал бы, ваше высочество.

— Как ваши раны, Макалистер? — спросила Эмили.

— Просто пара ссадин, барышня. — Он расплылся в улыбке. — Довольно глубоких, между прочим. Я до сих пор не могу понять, как вы победили с этим вшивым мечишкой, ваше высочество.

— Тут есть одна хитрость, — ответил Хэл.

— Как насчет ставок? — поинтересовалась Эмили. — Вам удалось придумать, как их собрать?

Хэл посмотрел на Джеффа. Джефф покачал головой.

— Ничего.

— По-моему, это нечестно. Вы занимаете деньги, чтобы выкупить расписки, собираете ставки и используете выигрыш, чтобы выплатить заем с процентами. На мой взгляд, кто-то хочет сделать легкие деньги.

— Я разослал курьеров ко всем, кого знаю, — сказал Джефф. — Проблема в том, что они хотят сохранить расписки в качестве обеспечения займа. А армейские офицеры, разумеется, тоже не намерены уступать.

— Ничего не получится, — сказал Хэл. — Если бы мы могли занять денег, нам, для начала, не пришлось бы обращаться в Офицерский Пенсионный Фонд. Отец занимал слишком много и слишком часто.

— Я одолжу вам свои призовые, ваше высочество, — предложил Макалистер. — Я все-таки занял второе место в фехтовании на волшебных мечах. И первое место в состязаниях арбалетчиков.

Хэл покачал головой.

— Такая сумма погоды не сделает. Побереги деньги, Медведь.

— У нас есть время до завтрашнего утра, — вздохнула Эмили. — Может, что-нибудь произойдет.

Хэл ничего не ответил, а его брат угрюмо произнес:

— Произойдет то, что евреев выгонят из страны. — Он резко вскочил на ноги, снял со стены меч и нацепил перевязь.

— Куда ты?

— Я встречаюсь с несколькими офицерами. Мы собираемся отправиться в город и помочь им выстоять против королевской гвардии.

— Что? — воскликнула Кэролайн. — Армия собирается остановить погром?

— Нет, — покачал головой Джефф. — Папа приказал армии не вмешиваться. Просто несколько офицеров и я. Не по форме и не в служебное время. Мы не в силах остановить погром, но можем где-нибудь предотвратить мародерство, защитить кого-то от побоев или сделать еще что-нибудь.

— Вы бы удивились, — вставил Медведь, — узнав, как часто всего несколько человек с мечами поворачивали вспять целую толпу.

— Извините, — подал голос Хэл, — а меня почему не посвятили? Вы собираетесь в город без меня? По-моему, это неправильно.

— Хэл, смотри на вещи реально. Ну куда ты пойдешь с такой рукой?

— Простите, ваше высочество, — произнес Макалистер.

— Вы берете Медведя, а у него две раны.

— Ага, и он вчетверо больше тебя, так что в процентном соотношении ранен вдвое меньше. Не вставай, Хэл. Ты потерял слишком много крови и, случись что, не сможешь драться.

— Левая рука у меня в порядке.

— Биться как следует левой рукой ты все равно не сможешь.

— Это волшебный меч. Он сражается сам по себе.

— Успокойся, Хэл. Отдохни. Я поговорю с тобой позже.

— Во вмешательстве армейских офицеров есть смысл, — заметила Кэролайн. — Многие букмекеры являются также заимодавцами, которым придется бежать из города. Уверена, офицеры не захотят, чтобы они уехали, пока Офицерский Фонд не обналичит ставки.

— Между прочим, нет. — Джефф ровно и пристально посмотрел на нее. — Они поступают так, потому что они порядочные люди, которые хотят сделать правильное дело, и они мои друзья .

Кэролайн смутилась.

— Прости, Джефф. По-моему, у меня просто приступ цинизма.

— Все в порядке. Я поговорю с тобой позже. Идем, Медведь.

Они ушли. Кэролайн метнулась следом, чтобы посмотреть, как они удаляются по длинному коридору и спускаются с лестницы. Потом закрыла резную дубовую дверь и прислонилась к ней спиной.

— Мне жаль, что такая закавыка с приданым, — вздохнул Хэл. — Я знаю, тебе очень нравится Джефф.

— Не беспокойся об этом. Я помолвлена с тобой и не собираюсь тебя подводить.

Раздался стук, девушка впустила Уинтропа.

— Добрый день, сир. — Камердинер Джеффа толкал перед собой столик на колесах. — Здесь у меня новые полотенца, чистые бинты и горячая вода.

— Положи их на стол, Уинтроп.

— Также миссис Уинтроп испекла для вас пирог, сир, и умоляет принять его в знак ее нижайшей благодарности. Я последовал вашему совету и поставил шиллинг на состязания волшебных мечей. Она осталась очень довольна результатом.

— Не сомневаюсь, — вставила Кэролайн.

— Здорово, — обрадовался принц. — Хоть кому-то от всего этого польза.

— Жалко, я сама не поставила, — вздохнула первая красавица. — Сто к одному. Подумать только.

— Где бы ты взяла деньги на ставку? — хмыкнула Эмили.

— Не догадываешься?

— Ах да.

— Что? — не понял Хэл. — Где бы ты взяла деньги?

— Я бы продала волосы в магазин париков.

— Ой, — смутилась Эмили. — Я думала, ты имела в виду, что пойдешь прясть лен с коротышкой.

— О, да это же кремовый торт! — воскликнул принц, снимая крышку. — Обожаю. Передайте супруге мою благодарность.

— Не будь дурой, Эмили, — отрезала Кэролайн. — Бредовая идея. Кроме того, ты сама говорила, что ничего не получится.

— Мне сейчас не хочется есть, Уинтроп. Пожалуй, я поем позже. Что не получится, Кэролайн?

— Спрясть золото из льняной кудели.

— Закон Подобий, — вздохнула Эмили.

— И Закон Трансформации.

— А что такое, — Хэл собрался опустить крышку на блюдо с тортом, — Закон Подобий?

— Это просто означает, что если вы собираетесь превратить одно вещество в другое, они должны изначально походить друг на друга. Золотой лен на золотой металл, например.

Хэл сделал забавную вещь. Он замер с занесенной над блюдом крышкой и держал ее так несколько минут. Принц смотрел на торт, но явно не видел его. Он был настолько явно погружен в раздумья, что обе девушки и Уинтроп стояли неподвижно и молча наблюдали за ним.

Наконец Хэл опустил крышку, откинулся на подушки и пробормотал:

— Ладно, а что такое Закон Трансформации?

Кэролайн, с любопытством глядя на него, воспользовалась затишьем.

— Это значит, что, дабы превращение совершилось, должен произойти взаимообмен магических сил. Например, потеря девственности.

— Точно, — мгновенно отреагировал Хэл.

Он сбросил ноги с кровати и вскочил. Головокружение заставило его сесть обратно, но через несколько секунд принц снова поднялся.

— Со мной все в порядке. Как, еще раз, зовут карлика? Джеральд?

— Патрик? — предположила Эмили.

— Румпелыптильцхен, — напомнила Кэролайн. — Как можно забыть такое имя?

— Ты знаешь, где он? Все еще в «Быке и Барсуке»?

— Нет, он говорил, у него комната над ювелирной лавкой на краю еврейского квартала.

— Я знаю, где это.

— Его может там и не быть.

— Разберемся. — Хэл заметался по комнате, нацепил меч, схватил свежую рубашку и напялил ее, втиснув забинтованную руку в рукав. — Нельзя, чтобы увидели кровь. — Он схватил Эмили за руку. — Философский камень все еще у тебя?

— Конечно. — Она показала ему висящий на груди мешочек.

— Тогда ты — со мной. Кэролайн, отправляйся на конюшни и раздобудь карету. Скажи, что это для меня, и возьми самых быстрых лошадей, какие найдутся. Затем ты должна разыскать Джеффа и привезти его на квартиру к карлику. Уинтроп, сходи в комнату Кэролайн, возьми ее плащ и проводи на конюшни.

— Уже бегу, сир.

— Погодите, опешила первая красавица. Что происходит?

Но Хэл уже выскочил за дверь, волоча за собой Эмили, а Уинтроп незамедлительно послед овал за ним, оставив девушку одну в комнате. Она подняла крышку и пригляделась к торту.

— Либо ему пришла в голову грандиозная идея, либо в этом торте есть действительно нечто странное. — Кэролайн попробовала. — А неплохо.

И отправилась на поиски Джеффа.

25

Для тех, кто практикует искусство защиты, является аксиомой тот факт, что большой человек лучше управляется с дубиной, тогда как маленький — с ножом. Также широко известно, что очень немногие способны кинуться на обнаженную сталь. Какой-то механизм в человеческой психике мешает этому. И если солдат держит нож за спиной, дабы подманить врага поближе, то человек, защищающий свою жизнь, выставляет клинок перед собой, стараясь удержать противников на расстоянии.

Румпелыптильцхен имел обо всем этом неплохое представление. Он даже счел нужным прихватить два ножа — по одному в каждую руку, — и теперь невысокий человечек угрожающе размахивал ими перед растущей толпой. Толпы набралось уже человек восемь — вполне достаточно, чтобы стадный инстинкт взял верх. В какой момент смертельная комбинация глупости, злобы и алкоголя бросит их вперед, оставалось только вопросом времени. Румпелыптильцхен знал, насколько плохи его дела. Проживающие на краю еврейского квартала традиционно первыми подвергаются нападению, а погромы, когда все необходимое уже сказано и сделано, происходят в той же степени из жадности, в какой и из религиозной нетерпимости. Шанс ограбить ювелирную лавку представлялся мощным стимулом.

Он расхаживал взад-вперед перед дверью лавки, размахивал ножами и выкрикивал угрозы типа «Назад, назад!» и «Еще один шаг, и я выпотрошу тебя, как рыбу!», а также прочими способами разъяснял, что любой, кто посмеет сунуться, через несколько секунд отправится распевать гимны с ангелами, причем отнюдь не баритоном.

Воодушевленная банда его противников построилась грубым клином. В голове ее оказался самый здоровый, а также, вероятно, самый злобный, самый тупой и самый пьяный (скорее всего, и то, и другое, и третье вместе) из них. В руках громила сжимал увесистую дубину и медленно подбирался ближе, подбадривавмый криками сзади. Румпельштилыдхен переключился с угроз на проклятия, но и они быстро иссякали. Расстояние между коротышкой и первым из нападавших сокращалось. Детина описывал дубиной широкие круги, пока наконец не поднял ее над головой и не бросился на карлика.

И тут обнаружил прямо перед своим животом острие изогнутого клинка.

Хэл шагнул из двери, которую только что открыл за спиной у Румпельштильцхена. Он повел мечом вверх, уперев его в грудь детины.

— Брось.

Дубина брякнулась о булыжник.

— Теперь исчезни.

Толпа отступила. К сожалению, нападавшие не рассосались полностью, как надеялся Хэл, а просто сгрудились на другой стороне улицы и изготовились к новому нападению. Хэл, даже с мечом в руках, не производил подавляющего впечатления. Он признал это, втащил Румпельштильцхена внутрь лавки и закрыл дверь на засов.

— Это же дом ювелира, — сказал принц. — На окнах решетки, дверь клепаная. Стоило торчать снаружи, вместо того чтобы укрыться внутри?

— Таки мне надо было протянуть немножко времени, — ответил Румпельштильцхен. — Вы, наверное, думаете, что это моя лавка? Так вот я вам скажу, что она не моя. Я должен был оказать услугу ее хозяину, потому что эта лавка принадлежит ему. Я держал переднюю дверь, пока он вытаскивал свое добро через заднюю. Кстати, почему я не вижу Изю?

— Уехал. Он выходил, как раз когда мы появились. Эмили, ты помнишь Румпельштильцхена?

— Еще раз здравствуйте.

— Я просто очарован, — поклонился Румпельштильцхен. На лице его мелькнуло узнавание, и он обернулся к принцу с сердитым видом. — Вы! Ваше высочество! Вы виноваты во всех моих бедах!

— Почему?

— Турнир. Фехтование! Я из-за вас и из-за вашего ужасного заколдованного меча потерял целых пятнадцать корон. Вы понимаете? Целых пятнадцать корон. Вы нас надули прямо как сосунков, когда проиграли ту схватку у таверны.

Хэл поцокал языком.

— Звучит так, будто вы играли на деньги, Румпельштильцхен. Я шокирован, поистине шокирован. Ты не шокирована, Эмили?

Эмили кивнула.

— Я содрогаюсь при мысли, каким еще порокам вы предаетесь, господин Румпельштильцхен. Как вы не понимаете, что впечатлительные молодые люди вроде нас воспринимают взрослых вроде вас как ролевые модели?

— Гм, ну, просто сказали друг другу, почему бы нам не заключить дружеское пари, — смешался Румпельштильцхен. Он бросил ножи на конторку. — Что ж, по-моему, в этой части города для таких, как я, становится слишком жарко. И это при том, что я даже не еврей. Я скажу Изе, что вы к нему заходили.

— Подожди, — остановил его Хэл. — На самом деле мы пришли к тебе. Эта прялка, которую ты называешь волшебной, еще у тебя?

— Она правда волшебная. Просто надо знать, как ею пользоваться.

Внезапно раздалась серия трескучих ударов и ставни развалились. Внутрь сквозь железные прутья по-летели булыжники. Румпельштильцхен бросился к двери и распахнул ее.

— Послушайте вы, идиоты! Здесь совсем нет золота! Его все вывезли… черт! — Он снова захлопнул дверь и опустил засов как раз в тот миг, когда клепаные доски прогнулись под тяжелым ударом. — Эти подонки настроены серьезно.

— Прялка, — напомнил принц. — Где она?

— Представьте, она наверху. И знаете, я мог бы предложить вам очень выгодную сделку прямо сейчас…

Его трескотню перебил новый тяжелый удар. Дерево вокруг запора потрескалось.

— Стереги дверь, — скомандовал Хэл. — Я заберу прялку. — Он направился по узкой деревянной лестнице на второй этаж. — Эмили, будь готова бежать.

— Я уже готова.

— К чему нам прялка, — крикнул Румпельштильцхен. Дверь под новым ударом треснула еще сильнее. — Мы можем вернуться за ней после. Они ищут золото, а ее даже не заметят. — Он подпер дверь плечом и навалился на нее всем весом своего маленького тела. Следующий удар сбил его с ног. — Таки вот что я получаю за простое желание помочь людям.

— Она? — спросил Хэл. Он появился вновь с перекинутым через плечо деревянным предметом и съехал вниз по перилам, слегка поморщившись от удара об пол. — Какое-то колесо, но на прялку не похоже.

Эмили посмотрела на предмет. Это действительно было небольшое колесо со спицами, вставленное в треугольную раму из тщательно отполированного темного дерева.

— Что это?

— Это, представьте себе, прялка, — сообщил Румпельштильцхен.

В дверь теперь долбили размеренно и упорно, а злобные голоса снаружи становились все громче.

— Поверьте, я делал прялки, еще когда вы пешком под стол ходили. Эта разновидность называется «замковое колесо». Оно предназначено для небольших коттеджей, где недостаточно места для «большого колеса». Видите, здесь нажимают на педали, а здесь веретено.

Раздался лязг. Все трое подняли глаза. Один из металлических засовов отскочил от двери.

— Ну вот, — воскликнул Румпельштильцхен. — Теперь к черному ходу. Вы таки идете или нет?

— Еще один вопрос, — сказал Хэл. — Как его звали?

Румпельштильцхен уже скользил между пустых рабочих скамей.

— Кого?

— Чародея. Ты говорил, что чародей нанял тебя сделать эту прялку, но так и не явился заплатить за нее. Как его звали?

Румпельштильцхен достиг задней двери и пододвинул к ней стул. Ему пришлось встать на него, чтобы дотянуться до тяжелого дубового засова, который он рванул вверх и сбросил на пол.

— Чародея? — Карлик спрыгнул вниз, пинком убрал стул с дороги и ухватился за дверную ручку. — Если я не ошибаюсь, он звался Торичелли. А что?

— Тогда все ясно, — сказал Хэл. — Пошли. Он поднял прялку здоровой рукой, другой ухватил Эмили за запястье и в несколько шагов догнал Румпелыптильцхена. Они втроем вывалились на улицу, захлопнули за собой дверь и свернули в узкую улочку.

И столкнулись лицом к лицу с принцем Кенни.

— Хэл, ты ли это? — Его высочество принц Кеннет воздел бровь. — Решил присоединиться к мародерам? Я полагал, это ниже твоего достоинства.

Кенни, в форме офицера гвардии и во главе полудюжины гвардейцев, смотрелся угрожающе. В отличие от солдат армии, дисциплинированных и хорошо обученных, к королевским гвардейцам большая часть населения относилась как к гопникам в униформе. Они, конечно, являлись гопниками высшего класса, и, хотя коррупция в подразделении была сведена к минимуму, подчиненные Кенни не стеснялись демонстрировать избыточное применение силы. И не упускали возможности на халяву проломить сколько-нибудь голов.

Хэл бросил взгляд в конец улицы. Он разглядел Джеффа и Кэролайн, пытавшихся провести карету сквозь людскую массу. Младший принц быстро отвел глаза и поправил под мышкой свою добычу.

— Просто заканчивал кое-какие дела. Распродажа — великая вещь, скажу тебе.

Эмили увидела эту прялку в окне лавки и решила купить.

— А? — Кенни озадаченно посмотрел на девушку. — Я и не знал, что волшебницы прядут.

— Нет, я не пряду, — заявила Эмили. — Но цена была такая хорошая. Только подумайте, сколько денег я сэкономила.

Румпелыптильцхен не сказал ничего. Он знал, что принц Кенни не таков, как принц Хэл, а простолюдины не заговаривают первыми с особами королевской крови.

Старший принц взглянул на дверь лавки.

— Ювелир, — произнес он. — И ростовщик?

— Как и большинство ювелиров, — пожал плечами Хэл.

— И букмекер?

— Большинство букмекеров являются также ростовщиками. Как нашей семье слишком хорошо известно.

— Хм-м. — Кенни повернулся к своим гвардейцам. — Обыскать лавку.

Джефф и Кэролайн находились теперь всего в квартале от них. Хэл сделал шаг в сторону. Гвардейцы распахнули заднюю дверь, и тут раздался треск и грохот со стороны передней. Помещение заполнилось разъяренными громилами.

— Мародеры, — кивнул Хэл в их сторону. — Мы наткнулись на них у парадных дверей.

— Так уж и мародеры? — тонко улыбнулся Кенни.

— Разве вы не собираетесь остановить их? — удивилась Эмили. — Они же разнесут весь дом.

— Его хозяин еврей и назад не вернется. Но если он оставил какие-нибудь финансовые документы, имеющие отношение к отцовским долгам, я хочу убедиться, что они уничтожены. Давайте внутрь, — велел он своим гвардейцам. — И убедитесь, что они хорошо поработали.

Карета добралась до угла. Кенни ее до сих пор не замечал.

— Наверху ничего нет. Я уже смотрел, — произнес Хэл.

— Да ну? — Старший брат смерил его долгим взглядом. — Думаю, мне стоит самому проверить второй этаж.

Он ушел внутрь. Хэл схватил Эмили за руку и потащил вдоль по улице. Он добрался до кареты, распахнул дверь и закинул внутрь прялку. Пока Кэролайн и Джефф слезали с козел, принц быстро помог Эмили забраться на сиденье. Хэл ткнул пальцем в сторону лавки ювелира.

— Джефф, там Кенни с несколькими гвардейцами. Я не знаю, догадался ли он, но не хочу рисковать. Ты сможешь позаботиться о том, чтобы он не последовал за нами?

— Не вопрос. Я задержу его внутри, пока вы не уедете. Куда ты направляешься?

— Я поеду с вами, — заявила Кэролайн, влезая в карету.

Хэл уже сидел на месте кучера. Он подхватил вожжи, и повозка рванула по улице с дьявольской скоростью. Пешеходы рассыпались в стороны, некоторые только чудом избежали окованных железом колес.

— Хэл! — завопил Джефф.

— Охолони, ради бога! — И затем добавил: — Не догадался?

— О чем не догадался?

Карета вписалась в поворот, встав на два колеса и бросив Эмили на колени к Кэролайн. Секундой позже их швырнуло в противоположном направлении.

— Разве не здорово? — произнесла первая красавица. — Обожаю загородные прогулки в карете. Это так освежает.

— Совершенно с тобой согласна, — откликнулась Эмили, подпрыгивая едва ли не до потолка. — Мягкое покачивание — ох — меня почти убаюкивает.

Раздался стук в дверцу кареты. Обе девушки в изумлении обернулись, поскольку повозка неслась на огромной скорости. Кэролайн отодвинула занавеску. В раму вцепились скрюченные пальцы. Она высунулась наружу, ухватила карлика за плечи и втащила через окошко внутрь. Человечек распластался на сиденье, затем приподнял голову.

— Мисс Кэролайн?

— Румпельштильцхен, вы обладаете способностью внезапно появляться в самых странных местах.

— Да, но я беру на себя смелость надеяться, что вы не станете возражать против моего приглашения самому себе прокатиться в вашей карете. В конце концов, это же моя прялка.

— Чем больше народа, тем веселее. Вы не знаете, что принц Хэл намерен с ней делать?

— Представьте, нет. А вы не знаете, куда он направляется?

— Не-а, — ответила Эмили.

— В таком случае, — объявила Кэролайн, снова устраиваясь на подушках сиденья, — нам придется подождать и выяснить. Кто-нибудь знает историю, чтобы скоротать время?

— Конечно, — откликнулся Румпельштильцхен. — Жили-были…

— Эту я слышала, — перебила его Эмили.

— Стойте! — воскликнула Кэролайн. Она отдернула занавеску и снова высунулась в окно. — Я помню. Это дорога, по которой мы приехали. Мы направляемся обратно в Ручьи?

Судя по всему, дело именно к тому и шло, но до конца разгадать намерения Хэла им не удалось. Девушкам оставалось только ждать, покуда стремительная лошадиная рысь проглатывала милю за милей, покрывая за час расстояние, на которое у них по дороге в столицу уходило полдня. В таком темпе лошади долго продержаться не могли, но Хэл остановился на военной заставе у подножия предгорий и потребовал смену. Солдаты не решились отказать принцу, тем более принцу с бешено вытаращенными глазами и забрызганному кровью — от напряжения, требовавшегося для управления шестеркой на такой скорости, рана на руке открылась. Кэролайн хотела сменить повязку, а Эмили — расспросить относительно цели путешествия, но Хэл просто стряхнул их с себя и снова забрался на место возницы. Девушкам оставалось только залезть в карету и продолжать путь.

Но когда часом позже карета свернула с дороги и покатилась по узкой тропе к холмам, Кэролайн с уверенностью сказала:

— Я знаю, куда мы едем. Это дорога к башне.

— Где та девица с длинными волосами?

— Именно. Рапунцель. Нам очень скоро придется вылезать и идти пешком.

Она оказалась права. Через несколько минут карета остановилась, и Хэл слез на землю. Чтобы открыть дверцы, понадобилось приложить некоторые усилия — карету со всех сторон окружали молодые деревца. Румпельштильцхену даже пришлось толкать изнутри. Хэл сунулся в карету и взвалил на плечо прялку. Вид он имел бледный и лихорадочный.

— Ты несешь ее в башню? — спросила его Эмили.

— Да.

— С тобой все в порядке?

— Нет. — Он исчез в подлеске.

Эмили с Кэролайн переглянулись.

— Иди с ним, — наконец сказала Кэролайн. — Я позабочусь о лошадях и присоединюсь к вам.

Дочь волшебницы кивнула. Солнце садилось, и в лесу уже сделалось довольно темно, там и сям начали вспыхивать огоньки светляков. Из-за слабого освещения и густых кустов видеть Хэла она не могла, но слышала, как он продирается сквозь заросли, и двигаться за ним не составляло труда. Румпельштильцхен держался следом.

Хэл добрался до башни, сильно опередив их. Черная громада и днем-то выглядела странно, а на фоне заходящего солнца ее строгий силуэт вырисовывался еще более загадочно. Хэл отбросил закрывавшее вход одеяло, вошел и неровно поставил прялку на пол. Та со стуком упала. Восседавшая на куче подушек Рапунцель подняла голову.

— Ваше высочество, какой приятный сюрприз! Я как раз расчесывала волосы. Знаете, я решительно полагаю, что эти посеребренные щетки для…

— Заткнись, Рапунцель. — Принц рухнул на стул. — Я не хочу это слушать.

Хэл сделался совсем бледен, а волосы у него слиплись от пота. Он подождал, пока войдут Эмили и Румпельштильцхен.