ГЛАВА 1

До сих пор Джо не могла понять, что тогда побудило ее действовать. Возможно, женская интуиция. День начинался как обычно. Услышав будильник, она полежала, не открывая глаз, и прислушалась. Но из спален детей уже доносились возбужденные голоса. Джо вскочила, натянула черные легинсы прямо на футболку, в которой спала, и сунула ноги в тапочки. Быстро собрав густые русые волосы в хвост, она сбежала вниз готовить завтрак. Усадив детей за стол, Джо закрутилась, собирая их в школу. Джеф, как всегда озабоченный только своей персоной, слонялся по дому. Как обычно, он уже довел ее до белого каления утренней порцией своих дурацких вопросов. Где чистые полотенца, носки и рубашка? Есть ли в доме молоко? Работает ли отопление и почему так холодно? И дальше в таком же духе. Как будто каждую ночь муж волшебным образом превращался в маленького мальчика, впервые попавшего в дом. А ведь они прожили здесь четыре года.

Но все чудеса объяснялись просто. Джеф представлял славную породу мужчин, за которых с детства все делала мать. Раздеваясь, он скидывал вещи на пол. А утром одежда ждала его в шкафу – чистая, выглаженная и аккуратно развешанная заботливой мамочкой. Джо подозревала, что свекровь втайне гордится тем, что ей иногда удавалось расстегнуть ему брюки до их приземления на полу. Нетрудно догадаться, каким ударом стала для нее женитьба сына на Джоан, у которой домашняя работа никогда не стояла на первом месте.

Дети завтракали. Восьмилетний Томас сидел в пижамных штанах, закинув пижамную куртку за спину на манер плаща обожаемого Бэтмена. Волосы сына, как обычно по утрам, торчали в разные стороны. Он смотрел телевизор, роняя на стол кукурузные хлопья.

Как и все девочки в ее возрасте, шестилетняя Софи пребывала в розовом периоде. Барби, кумир ее грез, красовалась на ее пижаме и тапочках. Белокурые кудрявые волосы дочери, как и у любимой куклы, были зачесаны на левую сторону. Одной рукой она старательно выводила на бумаге красное сердце, пронзенное стрелой, а другой отправляла один за другим в рот тосты с джемом.

Джо торопливо делала сандвичи для детей и складывала их в коробки для завтраков. Появившийся на кухне с заклеенными в двух местах порезами после бритья, Джеф явно был не в духе.

– Где мой галстук? Ты опять брила ноги моей бритвой? Лезвие совсем затупилось, – проворчал он.

– Нет, – буркнула в ответ Джо, вытирая масленый палец о легинсы.

Это было не совсем ложью, ведь брила-то она не ноги, а кое-что повыше.

– Твои галстуки все там же, в шкафу.

Джеф вышел и вернулся при полном параде. В элегантном синем костюме с галстуком и голубой рубашке он скорее напоминал удачливого бизнесмена, нежели заурядного юриста. Поредевшие, еще влажные после душа темные волосы были зачесаны назад по моде восьмидесятых годов. Высохнув, они снова лягут непокорными прядями, делая его похожим на обаятельного мальчугана. Джеф работал в местной юридической консультации, занимаясь подготовкой документов для гражданских дел, разводов и имущественных тяжб. Эта работа не позволяла ему блеснуть на процессе в суде и стать известным адвокатом, как мечтала его мать, но зато давала возможность оплачивать семейные счета.

– Где мой...

– За дверью, – ответила Джо, предвосхищая вопрос, который слышала каждое утро.

Джеф подхватил кейс и подошел к детям поцеловать их на прощание.

– Ну, сорванцы! Ведите себя в школе хорошо, – пробормотала едва слышно Джо, зная наперед все реплики мужа.

– Ну, сорванцы! Ведите себя в школе хорошо, – бодро сказал Джеф и направился к двери.

– Папочка, посмотри! – воскликнула Софи, показывая листок с рисунком. – Это я тебе нарисовала!

Не очень довольный задержкой, Джеф вернулся к столу. Девочка протянула ему свой рисунок. «Папочке с большой любовью от Софи», – было старательно выведено на нем.

– Какое чудесное яблоко, малышка, – произнес Джеф с улыбкой и положил рисунок на стол.

При виде огорченного лица дочери у Джо сжалось сердце.

– Какие все папы глупые, правда, котенок? – вмешалась она. – Это не яблоко, а любящее сердце! Не забудь взять рисунок с собой на работу и повесить его над своим столом.

Джеф с видом великомученика поставил кейс на стол и открыл крышку. Сверху лежала пачка фотографий.

– Черт, чуть не забыл. Я же напечатал пленку. Там есть очень хорошие снимки детей, а ты получилась просто великолепно. Это в тот уик-энд у твоих родителей и на дне рождении Софи, помнишь?

– Спасибо. Когда ты вернешься? – спросила она. Больше всего на свете она боялась превратиться в сварливую жену. Но жизнь, к сожалению, не всегда позволяла этого избежать.

– Точно не знаю. Кажется, у нас сегодня собрание. Я тебе позвоню.

Джо стояла и рассеянно смотрела на захлопнувшуюся за мужем дверь, пытаясь осознать, в какой же момент их жизнь превратилась в рутину. Когда между ними исчезла близость? Уже несколько месяцев он не целует ее по утрам на прощание, не говорит лживых слов. Похоже, что их связывают теперь только дети и общие выплаты за дом.

Отправив Томаса и Софи наверх одеваться, Джо зашла на минутку в гостиную, выходившую окнами на улочку. Она постояла у окна, наблюдая за жизнью соседей в доме напротив. С виду безмятежная жизнь посторонних людей всегда действовала на нее успокаивающе. В квартире на втором этаже жили двое мужчин-любовников, они, абсолютно не стесняясь, никогда не закрывали шторы на окнах. Они завтракали, сидя за кухонным столом. А миссис Хоббз, восьмидесятилетняя старушка с первого этажа, уже заняла наблюдательный пост у своего окна. С первых же дней после переезда Джо приложила немало усилий, чтобы подружиться с ней. Всегда лучше иметь кого-то рядом, кто может присмотреть за домом, если уезжаешь на несколько дней. Однажды, сплетничая о других обитателях дома, старушка высказалась о соседях со второго этажа:

– Вы только подумайте, они ведь гомо сапиенсы, – понизив голос, с видом заговорщицы прошептала она.

– Я тоже, – засмеявшись, ответила Джо.

Но до старушки не дошел смысл ее ответа. С тех пор миссис Хоббз всегда ухмылялась при встрече, считая Джо, видимо, особой экзотической.

На пороге дома появилась модно одетая молодая парочка с первого этажа. У каждого из них в руках был кейс и зонтик. Мужчина поспешил взять зонтик жены и, открыв его, протянул ей. Этот простой знак внимания напомнил Джо о чудесных отношениях с Джефом в самом начале семейной жизни. Такие маленькие знаки внимания очень красноречивы. Джо вспомнила, как бывает приятно, когда ты еще не успела попросить налить вино, а тебе уже протягивают наполненный бокал. Или возвращаться уставшей и продрогшей домой в холодный, дождливый день, а тебе уже наполняют горячую ванну. Или заботливо открывают над тобой зонтик на пороге. Последний раз Джеф ухаживал за ней два месяца назад, когда она свалилась в постель с жутким гриппом. «Конечно, куда бы он делся, он просто вынужден был это делать», – уныло подумала Джо. Молодые люди на улице поцеловались и разошлись в разные стороны.

Глубоко вздохнув, Джо вернулась в холл. Прислушалась к тому, что происходит наверху.

– Пошевеливайтесь, копуши. Мы уже опаздываем!

Она зашла на кухню и взяла пакет с фотографиями. Под ним на столе остался рисунок Софи. Джеф все же умудрился забыть его дома! Джо решила пока посмотреть фотографии. На первом снимке был ее отец Джим. Он вымученно улыбался на фоне старого сарая во дворе своего дома в Оксфорде. На втором снимке рядом с ним стояли внуки. В сарае была мастерская отца, а вернее, это было место, где он спасался от жены. В последние годы Джим даже не делал вид, что что-то мастерит, а просто сидел там вечерами, потягивая пиво и перечитывая старые детективы. Джо часто задумывалась над тем, почему родители до сих пор живут вместе, если у них так мало общего. Пару лет назад она осмелилась спросить об этом у отца, и ответ поразил ее горечью:

– Спасаем благополучие другой пары, – мрачно ответил он.

В пакете оказались и две фотографии матери с внуками на крыльце дома. На лице Пэм застыло напряженное выражение, а ее сутулая фигурка казалась скованной. Холодной и строгой матери трудно было ладить с озорными внуками. Томас не любил бывать у стариков, отговариваясь теснотой маленького дома. Но Джо подозревала, что истинная причина его нежелания ехать к деду и бабушке – старый телевизор, к которому невозможно подключить игровую приставку. Джо улыбнулась, представив, что случилось бы, если бы мать увидела игру «Мортал Комбат». Она бы наверняка затеяла общенациональную кампанию по ее запрещению. Что касается Софи, то девочка была такой непоседой, что Джо даже боялась, как бы дочь чего-нибудь не разбила в кукольном домике родителей, полном хрустальных вазочек, сувениров и фарфоровых статуэток на кружевных салфетках.

Чувство профессиональной гордости Джо, работавшей дизайнером по интерьеру, всегда страдало, когда она попадала в дом, столько лет обходившийся без ремонта. Но на все ее предложения заняться им она встречала дружный отпор родителей.

– Вечно ты приезжаешь сюда со своими безумными идеями, – сердилась мать. – Нас вполне устраивает наш дом.

Остальные фотографии запечатлели шестой день рождения Софи, состоявшийся через две недели после поездки в Оксфорд.

Джо и Джеф пригласили тогда много друзей дочери, заказав в агентстве организатора детских праздников. Но в последний момент им сообщили, что тот заболел, и Джефу пришлось взять эту роль на себя. Он достал с чердака старую гитару, собираясь развлечь детей пением шлягеров восьмидесятых годов. Но стоило ему затянуть первую песню, как Джон, лучший друг Софи, громко заявил, что терпеть не может, когда поют подвыпившие взрослые. Джеф очень обиделся и приготовился серьезно доказывать, что он вовсе не пьян, но дети уже не обращали на него внимания. Они включили на всю катушку магнитофон и принялись отплясывать под своих любимых «Спайс герлз». На снимках были запечатлены счастливые, возбужденные лица танцующих детей.

Джо стала складывать фотографии назад в пакет и вдруг насторожилась. У нее создалось впечатление, что фотографий меньше, чем кадров на проявленной пленке. Джо пересчитала снимки – их оказалось девятнадцать вместо двадцати четырех! Странно! В пакете лежала только кассета с проявленной пленкой, но отсутствовала оплаченная квитанция с указанием количества оттисков. Она хотела пересчитать кадры на пленке, но не успела.

– Мама, я тоже хочу! Можно мне посмотреть фотографии, – уже канючил сын, пытаясь протиснуться ей под руку, чтобы увидеть снимки.

Софи, стоявшая рядом, явно готовилась присоединиться к брату. Джо посмотрела на часы.

– Нет, вы уже не успеете. Посмотрите, когда вернетесь из школы. Нам пора, – решительно заявила она, засовывая пакет в свою сумку и направляясь к выходу.

Но мысли о недостающих снимках крутились в голове, когда она везла детей в школу, и не покидали ее, когда она подъезжала к магазину. Может быть, из-за срочности заказа они пропустили какие-то кадры? Или пять кадров засветились? Большинство людей махнуло бы рукой на такой пустяк. Но только не Джо. Она была очень дотошным человеком и не любила неразгаданных загадок. Рози, лучшая подруга, в шутку называла ее доморощенной «мисс Марпл».

Поэтому через пятнадцать минут, купив овощи и молочные продукты, она подошла к прилавку супермаркета, где продавали фототовары и обслуживали фотолюбителей. Здесь еще не было очереди, и продавщица сразу приняла заказ. Джо решила напечатать пленку еще раз. А двойные снимки можно будет отослать родителям.

– Когда вы хотите получить снимки? – спросила продавщица.

– Через час не будет слишком рано?

– Оплачивайте заказ, – равнодушно кивнула та в ответ.

– Прекрасно, значит, я вернусь к десяти тридцати, – объявила Джо, посмотрев на часы и заплатив нужную сумму.

Она отправилась в маленькое французское кафе на углу, предварительно купив в киоске экземпляр воскресной газеты. Джо любила спокойно посидеть в кафе с газетой в руках, это были редкие минуты в ее жизни, когда она была предоставлена самой себе.

До появления Томаса и Софи они с Джефом очень любили воскресные утра – можно долго нежиться в постели. Затем кто-нибудь из них спускался готовить завтрак – кофе с круассанами, яйца и копченый лосось. Ели неторопливо и молча, уткнувшись каждый в свою часть «Санди таймс», лишь иногда обмениваясь репликами.

В прошлое воскресенье их разбудили дерущиеся из-за игрушки дети, влетевшие к ним в спальню. Джо конфисковала «яблоко раздора» и, оставив Джефа разбирать конфликт, спустилась на кухню готовить завтрак. Пока дети ели, она попыталась прочесть позавчерашнюю газету, валявшуюся на столе. Но не тут-то было. Разобиженная Софи раз десять взывала к ней, требуя наказать старшего брата.

Официант в кафе, заметив, что Джо с газетой, посадил ее за свободный столик у окна. Она заказала кофе с пирожными и погрузилась в чтение. Когда Джо очнулась, на часах было уже двадцать минут одиннадцатого. Расплатившись, она поспешила в магазин в отдел замороженных продуктов. Джеф начал часто задерживаться на работе допоздна, и стало это скорее правилом, чем исключением, Джо перестала готовить по вечерам. Вместо этого она теперь загружала морозилку полуфабрикатами, доставая и ставя в микроволновку, как только слышала поворот ключа в замке. Замороженные продукты для охладевших отношений.

Чуть опоздав, Джо вернулась за фотографиями. Она заранее решила на месте проверить их количество, чтобы сразу устранить все недоразумения. Открыв пакет, торопливо пересчитала снимки. Все оказались на месте. Тогда она стала внимательно их просматривать. Два снимка отца у сарая, два – матери с детьми, она с детьми и Джефом. Несколько фотографий с дня рождения Софи, а между ними лежали пять фотографий незнакомой девушки. На вид ей было чуть больше двадцати лет. Карие глаза, белокурые вьющиеся волосы до плеч. На трех фотографиях она лежала на кровати, застеленной белым покрывалом. Над ее головой на стене висела репродукция «Обнаженной» Дега. У девушки, одетой в короткое вечернее платье зеленого цвета на тонких бретельках, были длинные стройные ноги. Только на пальцах матово поблескивал нежно-розовый лак. Она опиралась локтем на подушки и улыбалась прямо в объектив. На четвертом снимке одна из бретелек спустилась, обнажив красивую полную грудь. Этот снимок немного отличался ракурсом, захватывая часть тумбочки, где лежали мужские часы. Точно такие же она подарила Джефу на тридцатилетие. На пятом снимке девушка лежала полностью обнаженной, изящно скрестив ноги и закинув руки за голову. Полные груди стояли торчком, влажные губы припухли, а глаза сияли, как у кошки, вдоволь наевшейся сливок. Откинутые назад волосы у корней были чуть темнее. Разомлевшая, голая, крашеная блондиночка.

Джо не имела понятия, кто эта девушка. Но одно было ясно с первого взгляда: последний снимок сделан сразу после страстного секса с тем, кто так творчески отснял эти кадры. Интимный фоторепортаж о любовном свидании. Она поняла, что увидела нечто, не предназначенное для посторонних глаз. Но как все это могло оказаться в пакете с их семейными фотографиями? Джо в панике прикидывала, могли ли ошибиться в фотолаборатории. Ей очень хотелось в это верить. Она решительно вернулась к прилавку выяснить правду.

– Не волнуйтесь, мисс, – промямлила продавщица, почему-то краснея. – Ваш муж мог дать другу отщелкать несколько кадров. Вы ведь не думаете, что это его любовница? В таком случае он не дал бы вам эту пленку. Всего хорошего, удачного дня, – решила завершить неприятный разговор продавщица.

Тут Джо вспомнила о пленке и дрожащими пальцами достала ее из пакета. Развернув, стала внимательно ее изучать. Кадры с девушкой вклинились точно между семейными снимками. В пакете лежала заполненная квитанция. Джо прикрыла глаза и, покачнувшись, схватилась рукой за прилавок.

– С вами все в порядке? – раздался за спиной мужской голос.

Джо открыла глаза и поймала сочувственные взгляды молодого человека, видимо фотомастера, и продавщицы. Она круто развернулась и поспешила к выходу.

Джо не имела представления, сколько времени простояла на углу улицы. Мимо шли люди, тормозили машины на перекрестке. У Джо возникло такое ощущение, что она попала в параллельный мир и все вокруг скользит мимо ее сознания. Видит бог, она отчаянно пыталась найти какое-то спасительное объяснение этим снимкам. Но такого объяснения не было. Обманывать себя было невозможно.

«У Джефа есть любовница», – стучало в голове Джо.

Несколько следующих часов Джо провела, словно в забытьи. Забрала детей из школы, помогла сделать уроки, накормила, искупала и, наконец, в девять часов вечера уложила спать. Джеф еще не пришел и даже не позвонил. Обычно он все же звонил и лепетал что-то о деловых переговорах. На этот раз даже это поленился сделать. Видимо, решил, что она уже привыкла к его задержкам, и так оно и было. Более того, до сегодняшнего вечера ее не слишком беспокоило – дома Джеф или нет. Все равно все вечера у них проходили одинаково скучно. Единственное разнообразие вносили телевизионные программы. Если муж появлялся, когда она еще не легла, то на вопрос, как прошел день, он устало отвечал, что все в порядке. Затем ужинал и садился рядом смотреть телевизор. Очень скоро он начинал зевать и часто засыпал прямо на диване перед светящимся экраном. Тогда Джо выключала телевизор, накрывала мужа пледом, гасила свет и уходила наверх, в спальню. Иногда ночью Джеф просыпался и приходил к ней, но чаще оставался до утра на диване или шел в комнату для гостей, чтобы не будить ее.

Но так было не всегда. Джо прекрасно помнила те времена, когда они страстно занимались любовью всю ночь, а утром пользовались любым предлогом, чтобы прикоснуться друг к другу. Они даже прибегали домой на ленч, чтобы успеть провести немного времени в постели. Затем появились дети. Теперь их сексуальная жизнь напоминала анекдот о вымирающих динозаврах. В редкие моменты близости Джеф шептал ей на ухо: «Что, если мы сумеем с этим быстро справиться?» «Справиться с чем?» – думала она про себя, пока он торопливо справлялся «с этим».

– Мне кажется, у меня все там скоро зарастет, – жаловалась она недавно Рози, своей лучшей подруге.

Теперь причина охлаждения Джефа стала ей понятна. Джо посмотрела десятичасовые новости, ничего не запомнила. Совсем другое занимало ее мысли. Еще бы – Джо Майлз обнаружила фотографии! А на них – любовница мужа! Так бы и кастрировала его! Джо снова и снова представляла момент возвращения Джефа домой и свои первые слова. Она выключила телевизор после новостей, спустилась вниз и зажгла на кухне свет. На столе валялись книги, газеты, проспекты и письма. Одним взмахом Джо смела все это на пол. Ей нужно было место для задуманного. Одну за другой она разложила пять фотографий в центре стола. Последней положив ту, где девушка была обнаженной. Затем села за стол и приготовилась ждать. Следующие полчаса только тиканье часов на стене да ее дыхание нарушали тишину. И, наконец, в одиннадцать часов в замке повернулся ключ.

Джо услышала осторожные шаги мужа в холле и напряглась. Затем Джеф возник на пороге кухни. От удивления у него вытянулось лицо, он пребывал в полной уверенности, что жена давно спит. Выглядел Джеф несколько необычно: темные волосы растрепаны, без галстука, пиджак расстегнут. «Ясно, прямо от любовницы», – подумала она, чувствуя, как в ней поднимается горячая волна ярости.

– Привет! Я думал, ты рано ляжешь спать, и не стал звонить, чтобы не разбудить тебя. Что ты... – Джеф замолчал, увидев фотографии на столе. – Что это такое?

Лицо его побледнело, глаза округлились. Джо презрительно смотрела на мужа, сдерживаясь из последних сил и пытаясь сохранять спокойствие.

Но, как она отметила про себя, его оторопевший, испуганный вид даже доставлял ей удовольствие. Она посмотрела еще раз на фотографии, потом на Джефа.

– А вот это, надеюсь, именно ты мне сейчас объяснишь!

ГЛАВА 2

Джеф уставился на нее, как загипнотизированный кролик на удава. Джо поняла, что он судорожно пытается придумать какую-нибудь спасительную ложь, но шок лишал его элементарной изворотливости. Нервно поправив волосы, он грузно опустился на стул напротив нее и сделал попытку спасти ситуацию:

– Джо, я ее не знаю, честное слово, – пролепетал он с жалким видом.

– Попробуй еще раз, – потребовала Джо вдруг севшим голосом.

Джеф опустил глаза. Будучи юристом, он прекрасно понимал, что такое неопровержимые улики. Ложь становилась бесполезной. Без всякой паузы и с лицом, на котором было написано: «Я не виноват, ты сама этого хочешь», он выдавил:

– Я встречаюсь с ней около шести месяцев.

Джо ужаснулась. «Шесть месяцев! Целых полгода! – стучало в голове. – Как это могло случиться? И именно со мной, Джоан Майлз? Этого не может быть!» Она чувствовала себя так, как будто очутилась в ночном кошмаре.

—Ты ее любишь? – спросила Джо, с трудом выговаривая слова. И тут же ужаснулась, зачем задала этот вопрос вот так в лоб, и замерла в испуге, в душе надеясь на отрицательный ответ.

Джеф молчал, отведя глаза.

– Да, я люблю ее, – кивнул он наконец.

У Джо от страха похолодели руки. Можно было бороться, если бы он сказал, что это просто несерьезная интрижка. Но со столь откровенным признанием ничего не поделаешь. Она проиграла все и разом. В голове кружились какие-то глупые вопросы, но прежде всего требовалось выяснить самый главный:

– Кто она?

Джо поразилась тому, насколько спокойно прозвучал ее голос. Страх перед тем, что ей предстояло услышать, почти парализовал ее чувства. Она ждала ответа мужчины, который вдруг показался ей совершенно чужим. Над его головой на стене висели семейные фотографии, скопившиеся за десять лет семейной жизни. Джеф обнимает ее, держа на руках новорожденную Софи, или играет с Томасом в футбол на пляже, они вчетвером уплетают пиццу. На всех снимках у них счастливые лица.

– Я спросила, кто она?

Джеф явно чувствовал себя как на иголках, нервно барабаня пальцами по столу. Джо знала, что он предпочел бы сейчас удрать и изложить все подробности в письме. Но она не могла позволить ему отделаться так просто.

– Она одна из секретарш в нашей конторе.

Голос Джефа звучал сдавленно, так как он неотрывно смотрел вниз – на кафель на полу. На тот самый кафель, на котором они страстно занимались любовью всего две недели назад. Перед этим они очень много выпили. Джо закусила губу, чтобы не заплакать. На секунду ей показалось, что Джеф сейчас улыбнется и скажет, что он пошутил. Но он сидел неподвижно.

– О господи, так банально! Связь с секретаршей! С какой-то промокашкой! – вырвалось у нее. Она была близка к истерике. – Уверена, ты ей жаловался на жену, не способную понять тебя, или, что еще лучше, уверял, что я лежу, полностью парализованная ниже пояса.

Она пыталась найти спасение в сарказме. Сколько мужчин страстно влюблялись в собственных секретарш и бросали семьи. Они с Рози презрительно называли таких секретарш «промокашками». Но с Джефом, как наивно считала она, такого не могло случиться. Он ведь порядочный человек. Это же он – ее Джеф, мужчина, которого она уважала и доверяла ему до такой степени, что вышла за него замуж и родила детей.

Джеф покраснел.

– Она не такая, Джо, поверь мне! Я люблю ее. Честное слово, я пытался воспротивиться чувству, но это оказалось выше моих сил. Я ничего не могу с собой поделать и не хочу больше притворяться. Это было бы несправедливо по отношению к тебе и детям.

Дети! Слово упало, как топор на голову.

– Ты хочешь сказать, что собираешься уйти от нас? – Голос у Джо как-то жалко сорвался. Она вдруг почувствовала себя совершенно обессиленной.

Джеф встал, подошел к ней, опустился на колени и взял ее за руки.

– Я должен уйти, Джо. Поверь, если бы я мог, я бы остался. Но не могу! Мои чувства вышли из-под контроля. Я не могу без нее жить.

Он затравленно смотрел на жену, ожидая реакции. Но Джо была совершенно раздавлена тем, что услышала. Всегда яркая, веселая и независимая, еще у алтаря в церкви она думала, что «я» навсегда меняется на «мы». Тогда родился их союз. Сейчас она с ужасом поняла, что ее десятилетний брак оказался союзом только на словах.

– Меньше всего на свете я хотел сделать тебе больно, – мягко произнес он, утыкаясь головой в ее колени, как маленький мальчик.

Джо сидела прямо и тупо смотрела на склоненную голову мужа, не в силах осознать случившееся.

– Но я знаю, ты справишься. Ты – сильная женщина. А она пропадет без меня. Она такая нежная и ранимая, – тихо сказал Джеф.

Джо почувствовала, как, зарождаясь где-то в низу живота, по ее телу медленно растекается волна дикой, слепой ярости. Схватив кружку с недопитым кофе, она со всей силы обрушила ее на голову Джефа.

– Проклятие! – заорал он, поднимая искаженное от боли лицо и прижимая руку к ране. Между пальцами сочилась кровь. – Ты что, сдурела, что, черт возьми, ты себе позволяешь?

Но Джо вместо ответа схватила его за волосы и с силой, которой в себе не подозревала, толкнула мужа на пол. Не дав ему подняться, она вскочила и встала перед ним. Ее захлестывало бешенство.

– Джо, пожалуйста... – Он поднял руки, как будто собираясь обнять ее, но она увернулась.

Сильный удар отшвырнул его к двери. Джеф скривился от боли, но ее это не остановило. Подскочив к нему, она стала молотить его по груди кулаками, пока он не ухитрился схватить ее за запястья. Джеф не удержалась и упала на колени.

– Подонок, подонок! – кричала она, рыдая и раскачиваясь из стороны в сторону.

Джеф в ужасе замер. Джо знала, что он потрясен. Она никогда не была столь эмоциональной, ни разу не плакала перед ним, даже на собственной свадьбе. Вместо нее тогда рыдала, удивив всех, ее всегда уравновешенная мать.

– Почему все матери плачут на свадьбах дочерей? – шепнул ей Джеф на ухо, когда они под громкие всхлипывания Пэм шли по проходу к алтарю.

– Потому что они знают, что дочери выходят замуж за мужчин, похожих на своих отцов, – пошутила она в ответ.

И вот через десять лет она рыдает у ног своего неверного мужа. Наклонившись, Джеф бережно подхватил ее под руки и помог встать.

– Садись. Я сейчас приготовлю что-нибудь выпить, – сказал он и усадил ее на стул.

Джо безучастно наблюдала, как он достает из шкафчика виски и наливает его в широкий стакан. «Забавно, – проносилось у нее в голове, – мужчины могут быть умными и коварными, умеют планировать войны и с успехом заниматься другими делами, но стоит появиться хитрой девице в мини-юбке, изображающей себя нежным цветочком, и они теряют способность думать и способны на любую глупость. Взять хотя бы этого, бросающего налаженную годами семейную жизнь и уходящего к той, которую почти не знает». Неожиданно в голове вспыхнула догадка. Она должна спросить.

– Сколько ей лет?

– Это к делу не относится.

– Ради бога, Джеф, мы не в суде. Просто ответь на вопрос.

– Двадцать три года.

Стул громко скрипнул, когда Джо вскочила на ноги. Джеф отпрянул в страхе, что она вновь накинется на него. Но ей вдруг стало невыносимо находиться с ним рядом. Она пробежала холл и бросилась в гостиную. Джо слышала, что Джеф следует за ней. Щелкнул выключатель, заставив ее зажмуриться от яркого света, потом она обернулась к мужу.

– Господи, двадцать три года! Ты что, действительно хочешь бросить меня и детей из-за какой-то сопливой шлюшки? – помня, что над ними спит в своей комнате Софи, прошептала она и без сил рухнула на диван.

Джеф стоял в дверях. На воротнике рубашки алела кровь.

– Она не шлюшка, Джо, – возразил он, приближаясь к ней. – На самом деле умная и порядочная девушка и очень переживает, что мы вынуждены причинить тебе боль. Но она не может от меня отказаться. Она любит меня. С судьбою не поспоришь. Это неизбежность.

«Неизбежность, как же, – фыркнула она про себя. – Джеф превращается в высокопарного идиота, когда кровь приливает к низу живота».

– Нет, Джеф, вполне возможно. Нельзя не заплатить за дом, могут выселить. И невозможно всегда оставаться молодым, все равно постареешь. Но не бросать же семью только потому, что какая-то смазливая вертихвостка положила на тебя глаз.

На каждое его красивое слово о чувствах у нее нашлось бы с десяток убийственных ответов. Но она понимала их бесполезность – все равно это будет звучать, как речи озлобленной женщины, которую бросил муж. Они с Джефом больше не составляли единое целое. Теперь ее муж и другая женщина объединились против нее. Джеф бросился на защиту своей любовницы, когда она назвала ее шлюшкой. Джо представила, как Джеф и его подружка ужинают при свечах и в тысячный раз обсуждают его решительный разговор с ней. Как прикидывают, что она ответит и как поступит. Как подбадривают друг друга в надежде, что все утрясется. Как Джеф волнуется, поймут ли и простят ли его дети? И как потом утешают друг друга в постели.

– Если она так переживает, что разрушает семью, и такая порядочная, так какого черта она с тобой трахается? Я тебе объясню почему, дорогой. Потому что это не ее двое детей остаются без отца!

Джо не могла знать точно, о чем думал в этот момент Джеф. Но могла бы поклясться, что он представляет себя королем, жертвующим королевством ради великой любви. Слишком уж он был похож на великомученика, когда вот так уставился в потолок, кусая губы. Гнев Джо остывал по мере того, как она понимала всю безнадежность ситуации и неотвратимость его ухода.

– Я всегда считала, что связи на стороне возникают, когда люди несчастны в семейной жизни. Но я что-то не замечала, что ты очень несчастен, – сделала она попытку найти с ним общий язык.

– Я не показывал вида, надеясь, что у нас все наладится. Я действительно в это верил. Но мы никогда не говорили с тобой об этом серьезно.

– Ты никогда даже не намекал на это...

– Но я и не должен был этого делать, черт возьми! Любящие супруги чувствуют и понимают настроение друг друга без слов.

– Возможно, – пожала плечами Джо.

– А мы перестали чувствовать состояние друг друга. Мы давно уже жили под одной крышей как чужие люди. Вот поэтому я стал искать понимания на стороне. Моральную поддержку, что ли...

– А может, секса? Ведь ты спал с ней, ища понимания и моральной поддержки, а?

– Я не собираюсь отвечать на этот вопрос.

– Мне и так все ясно.

Джеф проигнорировал ее слова.

– Постепенно я потерял к тебе интерес как к женщине, – произнес он давно заготовленную и отрепетированную фразу. – Ты была так увлечена своей работой, детьми, домашним хозяйством. Меня как человека ты просто перестала замечать.

Джо вскочила на ноги, гнев вернулся к ней с прежней силой. Она чуть не задохнулась от злости. Годами она жила в вечной спешке, все дела лежали только на ее плечах!

– Ты бы лучше заткнулся, подлец! Потому что именно на мне всегда был весь дом! Я кормила и укладывала детей спать, забивала продуктами холодильник. Стирала и гладила белье, убирала дом. И при этом работала. У меня не хватало времени даже на себя, не говоря уже о тебе. А что делал ты? Будил себя любимого по утрам и шел на работу, где молодая секретарша готовила тебе кофе и раздвигала ноги?!

Джо перевела дыхание и посмотрела на Джефа. Он молчал. Да и что он мог сказать, ведь все сказанное – правда! Она успешно работала дизайнером по интерьеру, а он считал все это поначалу чем-то вроде хобби. Однажды он презрительно бросил: «Любой может подобрать краску для стены и развесить на них несколько картин!» Тогда они как раз купили дом и собирались делать ремонт. Джо уговорила мужа оформить их спальню. Это стало проверкой его вкуса и воображения.

Две недели он трудился по вечерам, запираясь в спальне, а уходя на работу, брал с собой ключи.

Ни она, ни дети не могли ничего увидеть до окончания работы. Когда же такой день настал, он предварительно завязал ей глаза, и Джо было позволено оценить его произведение. Сняв повязку, она увидела стены, потолок и ковер – все одинаково нежно-розовое.

– Очень розово, – только и смогла вымолвить она.

Конечно, через пару лет вся розовость покрылась пятнами. Дети быстро привели комнату в надлежащий вид. Она переделала ее по-своему, и Джеф безоговорочно признал ее вкус и талант. К тому же дела ее шли успешно. Теперь она считалась модным, но при этом не очень дорогим дизайнером. Круг клиентов так расширился, что она выбирала только тех, кто жил поблизости. Джо стала популярной, особенно среди молодых работающих пар, которым некогда было самим что-то придумывать, но желавших жить красиво и стильно.

Свою гостиную Джо богато оформила в красных и золотистых тонах. Она много времени потратила на подбор цвета и обстановки, ей хотелось, чтобы комната, в которой она с мужем будет проводить вечера, стала теплой и уютной. Сейчас это казалось насмешкой.

– Ты любишь меня? – вдруг спросил Джеф, в упор глядя на нее.

– Что ты имеешь в виду? – Вопрос застал ее врасплох.

– Это не такой уж сложный вопрос, лапочка, – мягко сказал он.

«Лапочка! Он не называл меня так уже много месяцев, а может, и лет», – подумала Джо, чувствуя, как в горле растет ком.

– Конечно, я тебя люблю. Ты отец моих детей, – сглотнув, ответила она. Джо тут же поняла, что без этого добавления уже не может воспринимать их отношения.

Джеф помрачнел. Он уставился на свои ноги.

– Этого мало, Джо. – Он покачал головой. – Я не хочу жить с тобой только потому, что у нас есть дети. Забудь о них на мгновение. И скажи, ты действительно любишь меня по-настоящему и не можешь без меня жить?

«Зависит ли от моего ответа будущее? Соврать или ответить правду?» – пронеслось у нее в голове. Она устало опустилась на диван.

– Я не знаю, – честно проговорила Джо после некоторого раздумья.

– Вот видишь, может, в этом наша проблема? Но в одном я уверен наверняка – она-то меня действительно любит.

– Ох, ради бога, не надо громких слов! Она любит тебя сейчас, Джеф. А что будет, когда она завтра встретит двадцатичетырехлетнего красавца? Сравнивая твои поредевшие волосы, обрюзгшую физиономию и животик, твои проблемы с детьми и алиментами с его молодостью и свободой, она явно решит, что с нее достаточно романа с пожилым мужчиной. И ты останешься один и будешь локти себе кусать, что бросил семью ради какой-то вертихвостки!

Джеф сел напротив нее в кресло и покачал головой.

– Канди не такая, Джо. Она ничего не требует от меня и предоставляет свободу поступить так, как будет лучше для меня.

У них накопилось столько серьезных проблем, требующих свободного обсуждения, но Джо не смогла сдержаться:

– Канди? Так ее зовут? О господи! Похоже на имя какой-нибудь порнозвезды.

– Это уменьшительное от Кандиды, – разозлился Джеф, краснея.

Джо зло расхохоталась, чувствуя, что не может остановиться.

– А я думала – от кандидоза. Что ж, я достаточно услышала сегодня! Моего мужа уводит женщина с именем, напоминающим грибковую инфекцию. Вполне соответствует ситуации, тебе так не кажется?

Джеф напрягся.

– Послушай, разве мы не можем попытаться обсудить все спокойно, без оскорблений? – с трудом сдерживаясь, сказал он. – Это еще одна наша проблема. Меня уже давно коробит твой цинизм, Джо. Ты стала грубой и жестокой.

Джо проигнорировала его слова. Ей необходимо во что бы то ни стало достучаться до него. Шла борьба за семью, за детей и за ее будущее. Она постаралась взять себя в руки, сосредоточиться и стать как никогда убедительной и разумной.

– Послушай, я понимаю, у этой девушки достаточно времени для тебя. Она молода, у нее нет семьи и детей. Она может ходить с тобой в кино, читать вместе с тобой книги, посещать вечеринки и заниматься любовью все вечера. Делать то, что делали мы, когда только познакомились. Но как только у нее появятся дети, она станет такой же занятой, как я. И с ней тебе будет не лучше, а просто по-другому. Я знаю, тебе сейчас в это трудно поверить, но, клянусь тебе, ради этого не стоит бросать своих родных детей.

Джо с мольбой смотрела на него, в глубине души уже понимая, что проиграла. В глазах Джефа стояли слезы, но душой, казалось, он находился уже далеко.

– Я не спорю, что ты права, но я не в силах отказаться от нее. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Это как наваждение. Иногда я даже ненавижу себя за это, но не могу иначе. Мне необходимо быть рядом с ней. Лежа ночью без сна, я вспоминаю ее, принимаю ванну и мечтаю о ней, пока вода не остынет. И...

– И ты при этом спал со мной, обманывая ее, правда? – прервала его Джо, не в силах все это выслушивать. Ее бесила собственная наивность. А она-то, дура, жалела его, так устававшего на работе. Устававшего, но не от работы. От молодой любовницы!

Джо верила, что эта связь долго не продлится. Но при этом разрушит ее брак. Такая несправедливость просто угнетала. Но сильнее всего были злость и унижение. Она всегда верила в мужа. Ей казалось, что они смогут все пережить, что бы с ними ни случилось. И считала, что они будут вместе до самой смерти. Почему? Потому что имела два козыря на руках – детей, которых он обожал. Она настолько поверила в то, что он никогда не сможет уйти от них, что не обращала особого внимания на охлаждение отношений между ними. И вот допрыгалась. Самая банальная история – связь с молодой секретаршей, и все летит к черту! Как она могла так просчитаться?

Джеф плакал, закрыв ладонями лицо. Она молча смотрела на него, на слезы вины и жалости к себе. Злость ее остывала. Она слишком устала, чтобы что-то еще чувствовать. И только саднило в груди от сдерживаемых рыданий и горечи. Любимый мужчина оказался таким глупцом. Джо вдруг увидела, насколько он постарел и обрюзг. Как же давно она не присматривалась к нему!

Она вспомнила, каким он был, когда они только познакомились. Высоким, широкоплечим парнем с подтянутым животом. Слишком большой нос даже удивительным образом украшал его. А глаза! В них горела такая бездна желания, что она сразу поняла – их ждет полный страсти секс. Он был из породы обаятельных бабников. И она очень боялась тогда, что в один прекрасный день он просто исчезнет, оставив прощальную записку. Но Джеф всегда возвращался к ней. Потом они поженились. Их медовый месяц затянулся на целый год. Красивые, здоровые, уверенные в себе, они порхали с вечеринки на вечеринку в поисках развлечений. Затем она забеременела Томасом, и крылышки ее поникли.

Джо очень изменилась тогда. Ей было тяжело морально и физически. Но еще тяжелее стало Джефу. Он ведь остался таким, как прежде. А вместо девушки, так весело проводившей с ним время, рядом оказалась вечно недовольная, обидчивая и плаксивая женщина, каждое утро проводившая над унитазом. Он изо всех сил старался угодить ей, но что бы он ни говорил и ни делал, ее все раздражало.

Джо с трудом вернулась к настоящему.

– Я по-прежнему люблю тебя, Джеф. Но не так, как тебе, наверное, хочется, – с грустью призналась она.

Она понимала, что все ее слова бесполезны. Джеф уже готов уйти. Он способен, помахав на прощание жене и детям, упасть в объятия молодой и покладистой секретарши. Что ж, скатертью дорога! И вдруг Джо поняла, что ей даже жалко мужа. Джеф был похож на маленького, набедокурившего мальчика, не осознающего всей серьезности своего проступка. Он еще не осознает, какова будет его вина перед детьми. Да и поймет ли когда-нибудь? Сейчас он в состоянии думать только о сладости встреч с эдакой конфеткой Канди. Глупый, безответственный маменькин сыночек!

Но Джо не могла не думать о Томасе и Софи. Даже сама мысль о том, как дети это переживут, убивала ее.

Джеф поднялся.

– Прости меня, Джо, – всхлипнул он и подошел к ней, порываясь обнять, но она увернулась.

– Не надо. Просто уходи, – сказала она устало.

—Ну что ж, если ты именно этого хочешь.

Джо фыркнула. Как всегда, он ловко повернул ситуацию в свою пользу! Получается, она сама выгоняет его.

– А какие еще могут быть варианты? – бросила она раздраженно.

Но Джеф уже вышел из комнаты.

Джо слышала, как он поднялся наверх, наверное, за вещами. Она окаменела, чувствуя подступающую к глазам предательскую влагу. И попыталась удержать слезы, чтобы больше не плакать перед ним. Но необходимость в этом отпала после тихо щелкнувшей входной двери.

Маленький щелчок, навсегда изменивший ее жизнь.

Обычно Джо любила вечера, когда Джеф еще не вернулся домой, а дети уже заснули. Она могла просто бродить по дому, наслаждаясь свободой и одиночеством. Но теперь это было совсем другое одиночество. Джеф больше не вернется, и она поежилась. В доме стояла тишина. Но не уютная тишина счастливого семейного гнездышка, а холодное безмолвие брошенного очага.

Джо вышла в холл. Плаща Джефа не было на вешалке. Но его сапоги для загородных прогулок остались стоять рядом с детской обувью. Джо зачем-то взяла их в руки и прижала к груди. Опомнившись, бросила назад и, выпрямляясь, увидела свое отражение в зеркале.

Она выглядела постаревшей. Безобразно старой. Выбившиеся волосы торчали в разные стороны. Под глазами залегли черные тени. Глаза, что некогда так очаровывали не только Джефа, но и других мужчин, потухли. В них угнездилась боль. «Ей двадцать три года, – вспомнила она слова Джефа. – А мне тридцать три, а сейчас я выгляжу лет на двадцать старше. Неудивительно, что он меня бросил».

Слезы жалости к себе наконец свободно побежали по щекам, капая на старый свитер. Все, на чем держалась жизнь и чему Джо доверяла, рушилось, уходило у нее из-под ног. Ей хотелось завыть, забиться в угол и остаться там навсегда, но она не могла даже этого себе позволить. Она обязана держать себя в руках. Потому что через несколько часов проснутся дети, не подозревающие о том, как круто изменилась их жизнь за ночь.

Вернувшись в гостиную, Джо посмотрела на часы. «Черт возьми, всего час ночи, – ужаснулась она. – Может ли Джеф позвонить утром и сказать, что передумал? Маловероятно, особенно вот так – сразу. Возможность провести целый день на работе вместе со своей любовницей помешает ему принять правильное решение. Все пропало, теперь Джоан Майлз – одинокая мать двоих детей. Задвинута на пыльную полку, где доживают век брошенные женщины, те, кому за тридцать...»

Она больше не сдерживала себя, упав на диван, зарыдала, уткнувшись в подушку. Никогда раньше она не чувствовала такой боли, смешанной с обидой и злостью, и никогда не ощущала себя такой одинокой и преданной родным человеком.

Минут через десять у нее высохли слезы, рыдания перешли в редкие судорожные всхлипывания. Удивившись тому, как быстро она успокоилась, Джо встала на ноги и остановила взгляд на фотографии Джефа, висевшей на стене, на которой он был так похож на американского киноактора Грегори Пека.

Сорвав портрет, она швырнула его о стену. Рамка с треском развалилась, осколки стекла разлетелись по полу. Увидев улыбающееся лицо Джефа на полу, она подскочила и стала топтать его ногами, пока от фотографии не остались одни клочки.

– Будешь знать, как бросать семью, – приговаривала Джо. Потом выключила свет и вышла из гостиной.

ГЛАВА 3

Джо проснулась от прикосновения чего-то мягкого и пушистого к лицу и открыла глаза. Софи щекотала ее волосами куклы Барби и лукаво улыбалась. На какой-то миг жизнь показалась прежней, но тут же на нее навалились воспоминания, и она прикрыла глаза.

– А где папа, внизу? – спросила дочь, забираясь в постель.

Джо отчаянно захотелось крикнуть: «Он бросил нас с вами ради какой-то потаскушки!» Но вместо этого она открыла глаза и улыбнулась шестилетней дочери, которая перелезла через нее и устраивалась поудобнее на месте Джефа, не забыв положить рядом куклу. Эту широкую кровать подарили им на свадьбу ее родители. Раньше она всегда была местом утренних семейных сборов, особенно в выходные дни.

– Ему сегодня надо было уйти на работу пораньше, – соврала Джо.

Удивительно, насколько легко далась ей ложь. А их кудрявая белокурая дочь с карими миндалевидными глазами оказалась простодушной до наивности. Софи до сих пор верила в фей и Санта Клауса. Джо пока удавалось уговорить Томаса, более взрослого и проницательного, не смеяться над сестрой и не лишать ее иллюзий.

И вот теперь сама солгала дочери, будучи просто не в состоянии открыть ей сейчас страшную новость. Раздался звонок в дверь. Это пришла Рози, которой Джо в панике позвонила час назад, когда стрелки часов доползли до шести утра.

– Джеф ушел! Он бросил меня, – прорыдала она в трубку. – Боюсь, что я не выдержу и закачу истерику перед детьми.

Джо знала, что ей больше ничего не надо говорить. Рози приедет и сделает все необходимое, а потом у них будет много времени обсудить уход Джефа.

– Твоя тетя Рози пришла, – сказала она дочери.

– Тетя Рози, ура-а-а-а! – завопила Софи, спрыгнула на пол, схватила куклу и выскочила за дверь.

Джо откинулась на подушки и уставилась в потолок. На нем темнела вмятина от пробки, выстрелившей, когда Джеф открывал шампанское на день ее рождения два года назад. «Интересно, ему уже тогда было плохо со мной?» – мрачно подумала она. После ночных слез резало глаза, будто в них попал песок, а голова болела от недосыпания. Джо приняла в час ночи три таблетки снотворного и, проворочавшись часа полтора, почти заснула, но в три часа ночи сработала от ветра сигнализация в машине у соседей, и она больше уже не сомкнула глаз. Она вспомнила, как несколько раз их с Джефом будила та же машина и как она возмущалась, а Джеф пошутил, что соседи специально не чинят сигнализацию, чтобы поднять рождаемость в стране. И они тогда действительно до утра занимались любовью. От этих воспоминаний к глазам опять подступили слезы.

В дверях появилась рыжая голова Рози.

– Я накормлю детей и отвезу их в школу. Вернусь, и мы обо всем поговорим. Ты как, в порядке? – торопливо спросила она.

– Хорошо, что ты здесь, – пробормотала Джо, силясь улыбнуться.

Но Рози уже исчезла.

Джо посмотрела на свою тумбочку, на которой, как обычно, был беспорядок. Внутри лежали книги, журналы, бокал, упаковки таблеток и полупустые баночки из-под многочисленных «чудо-кремов». «Вот тебе и настоящее чудо», – невесело усмехнулась она. Потом повернулась на другой бок и уставилась на тумбочку Джефа, обнаружив там только две вещи: его фотографию с детьми и роман «короля битников» Керуака «На дороге» – ностальгический взгляд писателя на свою юность. «Налицо кризис среднего возраста у Джефа, – подумала Джо. – А не молодая ли любовница подарила ему эту книгу?» Она дотянулась до тумбочки, схватила книгу, открыла и увидела в уголке надпись Софи, сделанную печатными буквами: «Я люблю тебя, папочка!» Слезы опять навернулись на глаза.

– Подонок, – всхлипнула Джо и швырнула книгу на пол.

– Не приставай к маме, Томас! – услышала она голос Рози.

Джо быстро смахнула слезы и села. Обмануть сына гораздо труднее, чем дочь. В дверях появился Томас в расстегнутой пижаме, держа в руках пачку кукурузных хлопьев в шоколаде. В уголках рта у него белели молочные усы.

– Я сказал тете Рози, что всегда ем эти хлопья на завтрак, но она хочет, чтобы я сначала спросил разрешения у тебя, – сказал он с невинным видом и быстро захлопнул дверь.

Джо улыбнулась и спустила ноги на пол. Шоколадные хлопья полагались только по воскресным дням. Томасу врач ограничил сладкое.

Она надела тапочки и сняла первый попавший под руку халат с вешалки на двери. Им оказался халат Джефа с таким родным запахом. Он пропах его кремом для бритья, из-за которого они постоянно ссорились. Джо не выносила этот запах, но сейчас он показался ей самым прекрасным на земле. Сын уже скрылся на кухне. Она пошла за ним и принюхалась. На лестнице пахло подгоревшими тостами. Дети сидели за столом. Рози с растерянным видом стояла рядом.

– Не представляю, как ты каждое утро с ними справляешься? Я не успеваю, – пожаловалась она, и в подтверждение этому из тостера показался дымок и выскочили почерневшие тосты.

Джо скосила взгляд в ту сторону.

– Вот дерьмо! – вырвалось у Рози, но она тут же спохватилась, вспомнив о детях. – Я хотела сказать – не повезло. Это уже четвертая порция! – Она схватила нож и попыталась очистить подгоревший хлеб.

– У тебя что, нет дома тостера? – удивилась Джо.

– Ха, при чем тут тостер? У меня дома нет двух неугомонных детей, все время отвлекающих меня дурацкими вопросами! Меня только что пытали, почему небо голубое и какая разница между «возможно» и «может быть»?

– Просвети и меня, пожалуйста!

– Откуда мне знать? Это же ты у нас образованная, несмотря на хорошую фигуру и смазливое личико, – усмехнулась Рози. – Нет, просто не понимаю, как меня угораздило с тобой подружиться!

Софи жалобно вскрикнула. Томас поставил Барби в банку с арахисовым маслом.

– Томас, когда ты повзрослеешь? – возмутилась Рози, вытаскивая куклу и вытирая ей ноги салфеткой.

Джо улыбнулась, ей доставляло почти что удовольствие наблюдать, как кто-то испытывает те же мучения по утрам. Джеф никогда не помогал ей с детьми.

– Спасибо, Рози, сегодня без тебя я бы не справилась. Отвыкла быть нормальной, – вздохнула она, отпивая молоко, и поморщилась. Молоко было соленым на вкус.

– А что такое «быть нормальной»? – тут же переспросила Софи.

Но Рози отвлекла ее, сунув в руки куклу.

– Сколько у тебя этих кукол уже? Я вижу, это Барби в домашней одежде. Какая будет следующая? – спросила она.

– Я хочу Барби на мотоцикле! Ее продают в кожаном костюме со шлемом и мотоциклом! – сразу клюнула Софи. Голос девочки звучал восторженно.

– А ты не слышала про разведенную Барби? Ее продают со всем имуществом Кена, – съязвила Рози, посмотрев на Джо. – Ох, прости меня! Это все мой болтливый язык. Я не подумала!

Рози никогда не отличалась тактом.

– Ничего страшного, – успокоила ее Джо.

Дальнейший разговор на эту тему мог подождать, потому что Длинное Ухо уже ловил каждое слово, как и его товарищ Еще Более Длинное Ухо. Но она мечтала сесть и поговорить с подругой. Ей это было необходимо. Рози была очень рассудительной женщиной и всегда давала замечательные советы по поводу личных отношений. Вот только ей самой катастрофически не везло с мужчинами. У нее был один-единственный любовник. Связь с ним длилась полгода до тех пор, пока Рози не обнаружила, что у него есть ребенок, о котором он ничего не рассказывал ей. Рози тут же порвала с ним. И не из-за ребенка, а потому, что он ей не сказал об этом. Она не могла простить ему, что он игнорировал дочь, которой уже исполнилось семь лет.

– Я не могу жить с человеком, отказывающимся признавать существование собственного ребенка, – решительно заявила тогда подруга. – Каким же надо быть уродом после этого? Я полгода прожила с мужчиной, совсем не зная его!

Джо подружилась с Рози в школе, когда в семилетнем возрасте вместе с родителями переехала в Оксфорд. Она прекрасно помнила, как волновалась, первый раз придя в класс. Учитель спросил, кто хочет познакомить новенькую с порядками в школе. Никто не поднял руки. Тогда он сам выбрал Рози. Девочка сразу дала понять новенькой, что она человек с характером. Но недели через две они уже стали подругами. Далеко не красавица, Рози обладала умом и преданностью. Но Джо пришлось изрядно потрудиться, чтобы не дать подруге закомплексоваться в подростковом возрасте, когда мальчишки не обращали на нее никакого внимания. Сколько вечеров они провели, пытаясь выпрямить ее непокорные рыжие кудри. И как поддерживали друг друга после первых любовных неудач. Но Джо знала, что никогда еще не нуждалась в Рози так, как сейчас.

Кое-как с помощью подруги она в это утро справилась с детьми. Рози повезла их в школу, потому что у Джо не осталось сил встречаться с другими родителями и улыбаться как ни в чем не бывало. Она поднялась наверх одеться. Но даже это простое занятие далось ей с трудом. Джо открыла шкаф и тупо уставилась на свою одежду: розовое вечернее платье, в котором она ходила на последнюю рождественскую вечеринку юридической конторы Джефа, несколько элегантных деловых костюмов и повседневный наряд. Она вдруг забыла, зачем полезла в шкаф. Затем сообразила и, открыв другую дверцу, достала с полки джинсы и футболку. Расчесала волосы и закрепила их с двух сторон заколками Софи. Но, посмотрев на себя в зеркало, убедилась, что выглядит лет на девяносто. И, что страшнее всего, чувствует себя на столько же. «Разве я могу осуждать его за то, что он предпочел молодую девчонку? – подумала она, взяв себя за щеки и натянув кожу к вискам. Но тут же разозлилась. – Еще как могу!»

– Чай, вот что мне сейчас нужно, – вслух произнесла Джо. – Британская панацея от всех бед.

Она спустилась на кухню, чтобы поставить чайник. Когда через десять минут появилась Рози, Джо сидела, уставившись в пол. Чайник стоял на столе пустой.

– Кофе? – бодро спросила Рози. От сочувствия голос ее пискнул на октаву выше, как у Микки-Мауса. Джо знала, что Рози никогда не видела ее в таком состоянии, и растерялась, не зная, как помочь подруге.

– Спасибо еще раз, что выручила меня. Не представляю, как бы я без тебя справилась и как все это переживу.

– Как все остальные леди, попавшие мордой в дерьмо. Умоешься с мылом и заново нарисуешь себе физиономию.

Джо часто ругала подругу за грубые шуточки в неподходящий момент, но Рози, когда нервничала, не могла удержаться от этого.

– Я – как выжатый лимон, – пожаловалась Джо, чувствуя, как ее глаза наполняются слезами. – Это так странно... так противно. – Всхлипнув, она наклонилась и вытерла глаза уголком скатерти.

– Расскажи мне все с самого начала, – тихо попросила Рози.

Джо рассказывала, нервно теребя в руках скатерть. Когда она закончила, подруга громко вздохнула.

– Да, дела! Я всегда говорила, что нельзя доверять ни одному мужику с обручальным кольцом, но не могу поверить в то, что услышала. Вы с Джефом всегда казались просто образцовой парой, порой с вами даже становилось скучно.

– Ну и как, теперь весело? – спросила Джо. – Именно поэтому в это невозможно поверить. Я всегда думала, что мы с Джефом никогда не разведемся. Ладно, возможно, мы не были самой счастливой парой на земле, но всегда были уверены друг в друге. Во всяком случае, мне так казалось. У меня и мысли не возникало, что Джеф может нас бросить ради какой-то двадцатитрехлетней вертихвостки!

Джо замолчала и уставилась в пространство.

—Как он мог не убрать пленку? Какой болван! Никто бы ничего не узнал, – заговорила Рози, рассеянно сметая крошки со стола прямо на пол. – И как выглядит эта роковая промокашка?

Джо с удовлетворением заметила, что Рози уже разделяет ее презрительное отношение к сопернице.

– Типичная крашеная блондинка с большой грудью и ногами от ушей. А что?

– Ничего, просто вспомнила старый анекдот о мужике, который выбирал жену из трех любовниц, – ответила Рози, наливая чайник и включая его. – Он дал каждой из них по тысяче фунтов и попросил истратить так, как те сочтут нужным. Первая накупила на все деньги дорогую одежду, вторая половину истратила так же, а половину суммы вложила в дело. Третья пустила в дело всю сумму. И как ты думаешь, кого он выбрал?

– Не имею понятия, – бросила Джо.

– Ту, у которой сиськи были больше, – ухмыльнулась Рози.

Впервые за много часов Джо рассмеялась. Весело и от души – признак того, что она выходит из шока.

– Слава богу, ты пришла в себя. Твоя верная подруга все же сумела рассмешить тебя. Значит, не все потеряно, детка!

Но пока Рози заканчивала фразу, Джо уже вновь погрузилась в уныние.

– Как там говорится? Что имеешь – не хранишь, потерявши – плачешь? – удрученно спросила она.

– А ты что, действительно искренне оплакиваешь потерю мужа? – удивилась Рози.

– Что ты имеешь в виду? – поразилась Джо.

– Не знаю, но, понимаешь, детка... Просто я могла наблюдать ваши отношения со стороны, и у меня сложилось впечатление, что вы не особенно-то счастливы. Я не права?

– А кто, по-твоему, особенно счастлив?

– Да-да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Но все же те пары, что любят друг друга по-настоящему, всегда выделяются, понимаешь? Им всегда хорошо вместе.

Рози замолчала, а Джо нахмурилась.

– Ты любишь Джефа? – спросила вдруг Рози.

Глаза Джо от удивления полезли на лоб. Рози впервые спрашивала ее об этом. Хотя, начиная лет с шестнадцати, они чаще всего говорили именно о любви и сексе. Правда, после того, как Джо вышла замуж, они больше обсуждали личную жизнь Рози, или ее отсутствие, и свою работу.

– Как странно, Джеф тоже меня вчера об этом спросил, – задумчиво проговорила Джо. Она взяла со стола бумажную салфетку и стала методично рвать ее на мелкие кусочки.

– И что ты ему ответила?

– Что, конечно, я его люблю, что же еще? Я вышла за него замуж и родила от него детей, что вам еще нужно? – раздраженно произнесла она.

Ее бесило, что сначала муж, а теперь вот Рози спрашивают о ее любви к Джефу. Ведь это Джеф бросил, и вся вина лежит только на нем.

– Ну, хватит, Джо, ты же сама знаешь, что это не ответ. – Рози замолчала и выжидающе посмотрела на нее. – Может быть, ты не захочешь это услышать, детка, но я все равно скажу. С тех пор как ты сказала мне, что собираешься за Джефа замуж, ты ни разу не говорила о том, что любишь его. Потому что сама знала, что он за человек.

– Что такое? – запаниковала Джо. Она испугалась, что Джеф давно ей изменяет и Рози прекрасно известно об этом. – Давай, выкладывай!

– Джеф – тебе не пара. И никогда не был, – заявила Рози, откидываясь на спинку стула.

– И это все?

– А разве этого мало? Я имею в виду, разве приятно годами смотреть на детей и знать, что их отец не тот человек, который тебе нужен?

– Но, Рози, это всего лишь твое мнение. Совсем не значит, что оно соответствует действительности. Были в наших отношениях с Джефом моменты, о которых ты ничего не знаешь, так что не тебе судить!

– Ты хочешь сказать, что, как только за мной закрывалась входная дверь, вы набрасывались друг на друга, сгорая от любви? Потому что, прости, но, сидя на этом самом месте и наблюдая за вами последние несколько лет, я что-то не заметила, чтобы ваши отношения были лучше, чем у Томаса и Софи.

Джо молчала, совершенно потрясенная. Она отлично понимала, что провела много лет рядом с мужчиной, раздражавшим ее. Он был толстокожим, упрямым, лицемерным, даже лживым, и сколько раз она ругалась с Джефом из-за этого. Но стоило ему сделать нечто ужасное, как ей его уже не хватает и она готова выцарапать глаза лучшей подруге за ее, в общем-то, вполне справедливые слова. Джо посмотрела на Рози, сочувственно погладившей ее по плечу, и закусила губу.

– Джо, ты всегда была такой жизнерадостной, незаурядной, яркой, что я гордилась дружбой с тобой. В тебе было столько энергии и очарования, что я сама просто расцветала рядом с тобой. А мальчики? Я всегда видела – стоило им с тобой только познакомиться, как они тут же влюблялись в тебя. И то не твоя вина, что они не обращали на меня внимания. Просто в тебе был магнетизм, который всегда притягивал людей.

По щеке Джо покатилась предательская слеза. Ее убивало, что она чувствует себя такой опустошенной и несчастной. Она знала, что совсем не похожа сейчас на ту девушку, какой была в юности. Рози всегда мечтала, что Джо выйдет замуж за красивого мужчину, столь же обаятельного, как она сама. Как он будет обожать ее, и какие блестящие карьеры они оба сделают. Она вспомнила, как они часами на кухне у Рози мечтали о своих будущих мужьях, пытались представить себе, какими они будут. Сама Рози, считая себя дурнушкой, не претендовала на многое, но у красавицы Джо избранник обязан обладать качествами только в превосходной степени. Когда она встретила Джефа, Рози не приняла его всерьез, считая мимолетным увлечением. Он был привлекательным, но никогда не мог стать душой компании и не отличался блестящими способностями. Джо затмевала его по всем статьям. Но связь продолжалась и продолжалась, что Рози явно не нравилось. А потом случилось самое ужасное. Они собрались пожениться. Верная подруга пыталась отговорить ее, но совершенно бесполезно. Рози улыбалась на свадебной фотографии, но Джо всегда знала, чего ей это стоило. Прошло десять лет, и она оказалась права. Сейчас подруга великодушно молчала об этом. Она заботливо поправила волосы Джо, заправив их за ухо.

– С тех пор как ты вышла замуж за Джефа, я видела, как у тебя стал пропадать интерес к жизни. А в последнее время ты выглядела замотанной и уставшей. И очень скучной. Скучной от жизни с мужчиной, не способным тебя ни на что вдохновить, – закончила она, и подруги погрузились в молчание. Единственным звуком было тиканье часов на стене. Затем Джо вдруг выпрямилась на стуле, поднялась и повернулась к Рози.

– Ты закончила? Потому что, если ты завершила разъяснения на тему, какой потерей времени был мой десятилетний брак, включая моих детей, я хочу, чтобы ты немедленно ушла. У меня без тебя хватает дел.

Рози опешила.

– Джо, детка, я не хотела тебя расстраивать, прости.

– О, не переживай. Ты не можешь расстроить меня больше, чем это сделал Джеф. Просто я думала, ты поддержишь меня, морально утешишь, а не станешь обливать грязью мою семейную жизнь.

– Но Джеф же бросил тебя ради какой-то промокашки! Ты сама только что обзывала его последними словами. Что изменилось?

– Послушай, я действительно не хочу больше об этом говорить. Будь добра, уходи и оставь меня в покое, – огрызнулась Джо и отвернулась к окну.

– Пожалуйста, если ты этого хочешь, я уйду, – обиделась Рози.

После того как за ней захлопнулась дверь, Джо дошла до середины лестницы и села на ступеньку. Ее тяжело ранили слова подруги.

«Только я имею право критиковать свой брак, – думала она. – И никому больше этого не позволю! Означает ли это, что я люблю Джефа? – продолжала она гадать. – Если – да, почему тогда не сделала вид, что ничего не знаю, и не удержала его? Если – нет, зачем накинулась на Рози? Может, дело в том, что Рози права? Конечно, больно такое слушать от лучшей подруги! Когда же я перестала чувствовать себя счастливой? Я слегка нервничала в день свадьбы, но разве не все невесты волнуются в такой день? Помню, когда давала клятвы перед алтарем, мне вдруг стало страшно, что ничего уже нельзя изменить. Оставалось только надеяться на себя и свое желание построить счастливую семейную жизнь».

Внезапно она вспомнила нечто важное и выпрямилась. Отец! Когда они шли с ним в церковь, он тихо сказал ей: «Еще не поздно все отменить, Джо. Ты знаешь это?» Она тогда решила, что он шутит, и засмеялась. Но, посмотрев на него, заметила, что он как никогда серьезен. Она не вспоминала об этом до сегодняшнего дня. Уткнувшись лицом в колени, Джо задумалась: неужели отец был против ее брака с Джефом, как и Рози? Она вскочила и побежала в гостиную. Взяла стул и приставила его к встроенному стеллажу. Джо неловко залезла на стул, держась руками за полки. С трудом дотянулась до самой верхней и сняла пыльный фотоальбом. Спрыгнула, села на пол и открыла первую страницу с единственной фотографией. Они с Джефом в день свадьбы.

Фотография не походила на современные снимки, где ценится непринужденность и свобода. Типичный образец свадебного фото восьмидесятых годов. Джеф стоит в строгом синем костюме. Черные волосы, еще не начавшие редеть, коротко подстрижены на висках и длиннее на макушке. У Джефа усы – по моде тех лет. Короткое, пышное голубое платье Джо немного напоминает кукольное. С кружевными рукавами фонариком и пояском на талии. Волосы завиты и заколоты назад. На веки наложены голубые тени, а глаза подведены темными стрелками. Но вид у них, несмотря на нелепость тогдашней моды, вполне счастливый. Джо перевернула страницу.

Вот молодожены с родителями и матерью жениха. Отец Джефа умер, когда ему было восемь лет. Пэм, как обычно, в напряженной позе, лица почти не видно за полями шляпы. На ней алый костюм и черные туфли с бантами впереди. Но Джо больше интересовало выражение лица отца на фотографии. Она наклонилась и всмотрелась в снимок. Да, без сомнения, у него очень грустное лицо. И как она раньше этого не замечала? Он стоит рядом с женой, но между ними большой просвет. Невозмутимое лицо угрюмо, а в глазах затаилась боль. Наверное, все отцы расстраиваются, когда их маленькие дочки выходят замуж. Им кажется, что никто не достоин их чад.

На следующей странице была фотография Рози, подружки невесты, разодетой, как фея. Джо не хотела взрослых подружек на свадьбе, предпочитая маленькую дочь кузины, но знала, что Рози обидится, если не сыграет главную роль. Так она и шла с двумя подружками – большой и маленькой. «Слон и Моська» – как дразнил их тогда Тим, брат Джо.

«Интересно, а что думал по поводу моего выбора Тим?» – подумала Джо, хотя брат особенно не утруждал себя мыслями. Он мечтал тайком выпить и поухаживать за какой-нибудь ее подругой. Тим младше Джо на четыре года, но иногда вел себя так, как будто у них разница в двенадцать лет. В детстве они постоянно ссорились, но сейчас между ними сложились прекрасные отношения. Он оказался просто фантастическим дядей для ее детей, к тому же он и жил довольно близко.

Джо закрыла альбом и водрузила его на место. «На дальнюю полку, куда теперь засунута и я», – пронеслось в голове. А на свадебной фотографии у нее такое трогательное выражение лица. Полное веры в счастливое будущее.

Джо села на диван и задумалась. От грустных мыслей ее отвлек телефонный звонок. У нее забилось сердце. Неужели Джеф?

– Алло, – сказала она. Несмотря на все усилия говорить спокойно, голос ее дрогнул.

– С тобой все в порядке, дорогая? – озабоченно спросила ее мать.

Джо с матерью всегда не особенно ладили, но услышать заботу в голосе матери оказалось выше ее сил. Она попыталась сдержать рыдание.

– Джеф бросил меня и детей, – вырвалось у нее.

– Что? Что ты имеешь в виду? – вскрикнула Пэм.

– Ради бога, мама, какое слово ты не поняла? Он бросил нас и ушел к другой. Теперь тебе все ясно? – крикнула Джо, разозлившись на себя за то, что не сумела промолчать.

– Тебе не стоит упоминать имени господа всуе, Джоан, – строго сказала мать.

«Потрясающе! Я только что сообщила матери о том, что моя семейная жизнь пошла ко всем чертям, а в ответ, как обычно, меня воспитывают, как двенадцатилетнюю девочку».

– Прости, мама, что я на тебя накричала, но ты позвонила не вовремя, понимаешь? Он только сегодня ночью ушел от меня.

– Интересно, что ты такого натворила, что он это сделал? Ведь Джеф разумный человек, я знаю его. Он бы не ушел без веской причины.

Джо окаменела. «Так вот, оказывается, какой женой считает меня собственная мать!»

– Мне все понятно, мама, ты всегда принимала его сторону. И если бы я даже сейчас сидела вся в синяках, все равно виноватой оказалась бы я, правда? Я не в состоянии сейчас выслушивать весь этот бред. Позвоню тебе через пару недель, пока. – Она всхлипнула и швырнула трубку.

Телефон зазвонил через минуту, потом минут через пять, но она больше вообще не снимала трубку.

– Здорово, сначала Джеф, потом Рози, а теперь еще мать! Кто следующий? – возмутилась она вслух.

Но вскоре почувствовала угрызения совести. В конце концов, Рози наговорила все это, чтобы выразить ей свою солидарность. И сразу пришла на помощь, когда потребовалось. Джо схватила трубку, набрала нужный номер и услышала автоответчик: «Привет, меня сейчас нет дома. Но, если вы симпатичный, одинокий миллиардер, оставьте свой номер телефона после сигнала. Я выйду за вас замуж, как только вернусь домой». Джо улыбнулась и дождалась гудка.

– Привет, Рози, это я – наихудшая из твоих подруг. Послушай, мне действительно стыдно за свое поведение. Я вовсе не хотела показаться такой свиньей. Просто... ну, ты сама все понимаешь. В любом случае, прости, прости, прости и позвони мне.

Ей стало немного легче после этого. Во всяком случае, настолько, чтобы почувствовать голод. Джо вспомнила, что последний раз ела вчера утром в кафе.

ГЛАВА 4

На обратном пути из школы Джо улыбалась. День был в ее распоряжении до трех тридцати. Она могла прошвырнуться по магазинам, поплавать в бассейне, взять напрокат кассету в видеосалоне и просто поваляться дома с пачкой шоколадного печенья перед телевизором. В принципе, ее не особенно беспокоило, что это будет. Главное, полдня она свободна и предоставлена сама себе! Джо прикинула, что ей больше по душе, и свернула к видеосалону. Проходя мимо цветочного ларька, с удовольствием вдохнула аромат весенних цветов. Жизнь на самом деле не так уж плоха.

Три месяца назад Джо и представить не могла, что когда-нибудь еще обретет способность радоваться жизни. И вот – пожалуйста. Радуется даже тому, что у нее целых полдня свободы. С тех пор как холодной февральской ночью от нее ушел Джеф, она все время пребывала в угнетенном состоянии. Самым тяжелым испытанием для нее стало объяснение с Томасом и Софи.

Это произошло через неделю после ухода Джефа, тогда его отсутствие она объяснила детям срочной командировкой. Но как только Джо поняла, что сможет без слез поговорить с ними, решила дождаться подходящего момента. Как-то Софи пригласила в гости ее подруга. Джо осталась с сыном наедине.

– Знаешь, Том, у нас с папой что-то в последнее время разладились отношения, – начала Джо, садясь рядом с сыном на диван в гостиной, где он смотрел телевизор. – Поэтому мы оба решили, что папе лучше пока пожить отдельно.

– Я что, никогда его больше не увижу? – испугался Томас.

– Нет-нет, что ты! Ты будешь видеться с ним, с чего ты взял? Просто папа не будет с нами жить, пока мы не разберемся в своих проблемах. Нам с ним необходимо немного отдохнуть друг от друга, понимаешь? – Джо обняла сына за плечи и поцеловала. – Но папа по-прежнему очень любит вас.

– Тогда зачем ты выгнала его? Это нечестно! – возмутился сын, вырываясь и убегая из комнаты.

Ей так хотелось крикнуть ему вслед: «Это не я его выгнала, а он бросил вас ради молоденькой шлюшки!» – но она сдержалась. Как бы Джо ни относилась к Джефу, она никогда не опустится до того, чтобы настраивать против него детей. Даже если пройдет лет десять, прежде чем они смогут сами разобраться, кто из родителей виновен в разводе. «Ничего, я дождусь своего часа», – утешала она себя, тихо плача ночью.

С Софи все оказалось намного проще. Джо решила немного ее подготовить и не говорить сразу всей правды. Назавтра, когда Томас первым отправился вечером в ванную, она посадила дочь на колени и, после того как ответила на вопрос дочери «почему волки живут в лесу, а собаки дома», сказала, что папа пока поживет в другой квартире ближе к работе.

– Почему? – удивилась Софи, с усилием отвлекаясь от экрана телевизора и поднимая к ней лицо.

– Потому что ему тяжело ездить так далеко на работу каждое утро. Он очень устает. Но вы будете видеться с ним по выходным.

И на этом вопрос пока закрылся. Как долго эти объяснения продержатся, Джо не имела понятия. Она надеялась, что в нужный момент наступит озарение, но сейчас, в видеосалоне у полки с мелодрамами, будущий разговор ее уже не так страшил.

Джо стояла и раздумывала, взять или не взять в шестой раз «Бессонницу в Сиэтле», как вдруг услышала голос брата:

– Не вздумай брать эту муть! Здесь можно смотреть только фильмы с Чаком Норрисом и Брюсом Ли, остальное следует просто сжечь!

– Привет, Тим. – Джо обняла его, поморщившись от запаха машинного масла – на камуфляжных штанах брата красовались пятна от мотоцикла.

– Так, так. Мелодрамы! Все ясно. Или у тебя свидание и ты вздумала кого-то довести до кондиции, или хочешь пострадать в одиночестве вечерок, обливаясь слезами? Что именно? – с улыбкой спросил Тим.

– Второе, – улыбнулась Джо в ответ. – Только я собираюсь поплакать днем, а не вечером.

Тим буквально спасал ее все эти месяцы. В то утро, когда ушел Джеф, он появился вскоре после звонка матери, колотя в дверь, как сумасшедший. Джо открыла ему и похолодела. За спиной брата стоял его друг Конор, смущенный не меньше Джо.

– Что происходит, черт возьми? Мне только что звонила мать в истерике. Она сказала, что от тебя ушел Джеф и ты не подходишь к телефону. Наверное, накладываешь на себя руки! – заорал брат с порога.

– Единственные люди, к кому бы я сейчас с удовольствием приложила руки, это мать и ты! – процедила сквозь зубы Джо. Ее просто бесило, что Конор в курсе перемен в ее личной жизни. К тому же у нее опухли глаза и черт знает что творилось на голове.

– Итак, кто эта цыпочка? – перебил ее Тим.

– Какая цыпочка?

– Та, к которой ушел Джеф? Кто она такая?

– Какая-то секретарша с его работы. И ей всего двадцать три года, представляешь?

– Двадцать три?!

– Да, смешно, правда?

– Смешно? Это не смешно, это просто сенсация! Как мог твой тюфяк соблазнить такую малышку?

– Тим, сейчас не об этом речь, – зло буркнула Джо.

– Да ладно, перестань киснуть. Он приползет к тебе назад, вот увидишь. Перебесится. К тому же на свете не найдется ни одного мужика, женатого или холостого, который не загулял бы с двадцатитрехлетней цыпочкой, если выпадает шанс. Правда, Конор? – Тим посмотрел на друга, стоявшего напротив плиты и рассматривавшего свои ноги, как будто это было сейчас для него главное занятие.

– Я бы не стал, – ответил Конор, поднимая голову и нервно проводя рукой по волосам. Он был смущен и расстроен.

Тим опешил и посмотрел на друга, не в силах понять, шутит тот или нет.

– Да, конечно, – неуверенно хмыкнул брат. – Ты хочешь сказать, что отвернулся бы от Бритни Спирс, сделав ей на прощание ручкой?!

– Я серьезно, – кашлянув, произнес Конор и смущенно одернул свитер. – Если бы я любил кого-нибудь и женился, я бы никогда в жизни не изменял жене. А если она в кого-нибудь влюбилась, я бы просто ушел.

Окончание его фразы положило конец спору. Они стояли все трое молча, ощущая неловкость.

– Я заварю чай, – очнулась Джо и поставила чайник.

– Но я прав, поверь мне, Джо. Подгулявшие ловеласы в таком возрасте, покуролесив немного, обычно, поджав хвост, возвращаются в семью, – заявил Тим, только усугубив ситуацию.

– Не уверена, хочу ли я его возвращения, – сказала Джо, с удивлением обнаруживая, что это правда.

– Но он отец твоих детей... – начал Тим.

– И что? Это помещало ему уйти от них? – оборвала она брата. – Сахар? – спросила она Конора, давая понять, что тема закрыта.

– Две ложки, пожалуйста, – ответил тот и замялся. Видно было, что он волнуется. – Э... знаешь, Джо, если тебе вдруг понадобится помощь с детьми, только свистни, ладно? Я хочу сказать, что у тебя могут возникнуть дела, а дети меня знают, и я буду просто рад посидеть с ними.

Джо постаралась скрыть свое удивление, чтобы не смущать Конора еще больше.

– Спасибо большое, это было бы здорово!

Вот так и случилось, что Тим с Конором стали проводить много времени с детьми. Как только Тим видел, что у Джо начинает дрожать нижняя губа, он с шутками сгребал детей в охапку и куда-нибудь уводил. Они с Конором так же оставались с детьми дома, когда Рози вытаскивала подругу по вечерам в бары, не давая Джо впасть в депрессию.

– Я просто была не готова к этому, Рози, – жаловалась как-то Джо, сидя с бокалом вина в полумраке бара приблизительно через месяц после ухода Джефа. – И вряд ли смогу еще раз через такое пройти. Я никогда не воспринимала серьезно поговорку насчет скелетов в шкафу у каждого.

– Перестань, Джо. Это жизнь. У нас у всех бывают тяжелые времена, это пройдет, – утешала ее подруга.

Но Джо ничего не помогало, и бедной Рози приходилось часами выслушивать, как она копается в своем грязном белье, пытаясь найти причину ухода Джефа.

Сейчас Джо все это занимало уже намного меньше. Она явно находила путь к выздоровлению. Вместо поиска причины тысячу раз на дню она теперь думала об этом всего лишь раз сто. Работа помогала ей отвлечься. С приходом весны заказов стало больше. Она взяла одновременно три больших проекта. Отвозить по утрам детей в школу, возвращаться домой и приводить себя в порядок, чтобы потом полдня крутиться по городу, утрясая все проблемы, стало очень тяжело, отнимало много сил. Но это спасало от тяжелых мыслей. И только недавно Джо поняла, что приходит в себя, так как почувствовала, что способна радоваться свободному дню, а не бояться его, как чумы. Как, например, сегодня.

– Мы с Конором договорились сходить на ленч в итальянский ресторанчик в нашем районе. Почему бы тебе не присоединиться к нам? Фильм ты всегда успеешь посмотреть, – предложил Тим и, прочитав название выбранного ею фильма, презрительно скривился.

Тим и Конор учились вместе в школе, потом надолго расстались. Когда Джо было двенадцать, два восьмилетних мальчугана сводили ее с ума своими проделками. Они подкладывали ей в постель мышей, ломали ее игрушки и прятали учебники. Но, по мере того как отношения с братом налаживались, улучшались ее отношения и с Конором. В семнадцать лет, решив стать архитектором, он уехал учиться в Лондон. Джо довольно долго не видела его, пока девятнадцатилетним Конор ни приехал на ее свадьбу, произведя своим появлением фурор среди ее подруг. Он стал высоким и очень интересным, с каким-то артистическим шармом. Широкие плечи, длинные волосы, небрежно отброшенные назад, слегка небритое красивое лицо с темными кругами под глазами и упрямый подбородок голливудского героя. Но Джо тогда обожала Джефа и на Конора не обратила особого внимания.

– Хорошо, почему бы и нет? – согласилась, подумав, Джо и направилась к кассе заплатить за кассету. – Я обожаю спагетти и даже позволю себе стаканчик вина за твой счет.

– Договорились! Я сейчас отгоню мотоцикл домой и зайду за Конором, а потом мы появимся у тебя вдвоем где-то в двенадцать тридцать. Идет?

Они явились на пятнадцать минут раньше. И решили выпить по чашке чая перед уходом. Пока Конор пил чай, болтая с Тимом, Джо первый раз по-настоящему его рассмотрела.

Теперь чисто выбритый, с гораздо более консервативной прической, но по-прежнему непокорными волосами, он облачился в дорогие джинсы и свитер. Джо вспомнила, как Тим в свое время смеялся, что в престижной архитектурной фирме, где работал Конор, вынуждены мириться с тем, что столь респектабельный сотрудник игнорирует деловой костюм. Конор владел домом в трех кварталах от дома Джо. Когда два года назад Тим переехал в Лондон, Конор разрешил ему там пожить, пока тот не найдет подходящую квартиру. Брат до сих жил с другом.

Это устраивало Джо, так как Тим часто водил детей в местный парк и вместе с ними обычно ходил Конор. Он играл в футбол с Томасом и на плечах катал Софи.

– Нам пора ехать, сестричка, – вернул ее в реальность Тим.

– Я только переоденусь.

Джо поспешила наверх и открыла шкаф. Джинсы? Слишком просто. Длинную юбку? Слишком претенциозно. Костюм? Это ленч, а не помолвка. Джо вдруг спохватилась: черт возьми, что с ней происходит?

Она идет на ленч с братом и его другом. Им просто жалко ее, потому что ее бросил муж. И абсолютно наплевать, во что она будет одета. Скорее всего, они сидят и ждут, что она появится в рубище, посыпая голову пеплом.

И все-таки ей хотелось нарядиться. У нее разбита жизнь, а она заботится о том, как будет выглядеть. «Прекрасно», – подумала она, глядя на себя в зеркало. Джо нанесла тональный крем, чтобы скрыть темные круги под глазами, и стала краситься.

Через три минуты она уже стояла перед мужчинами в шелковых плотных брюках, рубашке и вышитой шелковой жилетке. Она распустила волосы и накрасилась чуть ярче, чем обычно.

– Ты великолепно выглядишь! – воскликнул Конор, задержав на ней взгляд дольше обычного. Тим присвистнул.

– Спасибо.

Итальянский ресторан оказался почти пустым. Они сели на лучшие места у окна. Столы с клетчатыми красно-белыми скатертями, вазами, в которых стояли нарциссы, пузатыми свечами в форме винных бочонков – все это напомнило Джо детство. Когда она была маленькой, обеды вне дома были редкостью. Первый раз Джо взяли в ресторан, когда ей исполнилось восемь лет. С каким благоговением она смотрела тогда на красиво разложенный гарнир на стоявшей перед ней тарелке. Сейчас люди чаще ходят в ресторан, может быть, потому, что им лень готовить дома.

Подошедший официант поздоровался с ней, как со старой знакомой. Вероятно, запомнил ее, когда они на днях ужинали здесь с Рози.

– Ты часто здесь бываешь? – спросил Конор у Джо.

– Он так всегда знакомится с девушками, – засмеялся Тим. – Разве нет? Вчера мы с ним здесь побывали, и через полчаса одна красотка была уже готова. Я не знаю, как у него это получается. Мне же достаются одни уродины.

– Это все вранье, – покраснев, сказал Конор, внимательно изучая меню. – Кто из нас ушел с номером ее телефона?

– Это ничего не даст, – отмахнулся Тим и глотнул вина.

– Ты думаешь, она сказала не тот номер? – спросила Джо.

– Нет, просто я знаю, что это бесполезно. Если бы Конор первый спросил номер, она бы обрадовалась. Ей он понравился, а вовсе не я.

– Ну и болтун, – покачал головой Конор и налил Джо вина.

– Вот так всегда. Спорим, я позвоню, а она спросит меня про тебя? Я, наверное, до самой смерти буду другом твоих поклонниц.

– Не расстраивайся, – утешила Джо брата, погладив по плечу. – Когда-нибудь появится твоя Единственная, и все наладится.

– Я тоже так думал, когда встретил Джемму. Но она захотела быть Вечно Единственной, а это совсем другое дело. Ладно, мне пора в туалет, а то случится непоправимое. Если меня не будет через десять минут, значит, я с горя утопился в унитазе, – засмеялся Тим и заторопился к выходу.

Пока брат отсутствовал, а Конор делал заказ официанту, Джо занималась самоедством. Она сошла с ума, если решила, что удачно оделась для ленча. Совершенно очевидно, что у Конора масса красивых женщин, готовых ради него на все. Какой ему интерес обращать внимание на тридцатитрехлетнюю разведенку в глубокой депрессии да еще с весьма утомительным довеском из двоих детей?!

– Ау, Джо, очнись, – услышала она голос Конора.

– Да, прости, пожалуйста, я просто задумалась...

– Знаешь, если тебе захочется когда-нибудь поделиться своими мыслями, звони, не стесняйся. В ответ могу предложить объективную оценку со стороны. А я, в свою очередь, стану просить у тебя совета по поводу своих дел.

– Очень щедрое предложение, спасибо. Но мне сейчас лучше отсидеться в своей норе и самой привести мысли в порядок.

– Вот это да! Стоило уйти на пять минут, как ты, друг, все испортил. Кого хороним? – спросил Тим, в шутку хлопая Конора по спине.

– Мой брак, – пробормотала Джо, жалея, что не осталась дома с кассетой.

– Тебе не повредит потанцевать как-нибудь вечерком, – сказал брат, улыбнувшись ей. – Думаю, надо взять тебя с нами, потому что при тебе женщины не будут такими настырными. Мы изобразим роковой треугольник.

– Только этого мне не хватало.

– Да перестань, сестричка. Тебе понравится, вот увидишь. Это довольно забавно. Давай в эту пятницу. Ты можешь попросить Рози посидеть с детьми. Все равно у нее никакой личной жизни.

– Она бы обиделась, если бы услышала такое. Я бы попросила ее, если бы хотела пойти. Но, думаю, мне лучше посидеть дома. Ладно, спасибо, я подумаю, решу и позвоню тебе завтра.

Когда они выходили из ресторана, Джо начала прощаться, хотя ей не очень хотелось оставаться наедине со своими мыслями.

– До свидания? Ерунда, мы поедем с тобой плакать над фильмом, сестричка, – сказал Тим, обнимая ее за плечи.

– Нет, не поедем, – вдруг вмешался Конор. – Она хочет побыть одна, не будем ей мешать, Тим.

Джо помахала им на прощание и направилась к дому. Дожидаясь светофора, подумала, насколько тоньше и восприимчивее Конор, нежели ее любимый шумный братец. Вспомнив шутки Тима, Джо задумалась: а почему у Конора никого нет? Судя по словам брата, выбор у него огромный.

Дома Джо сбросила туфли, постояла босиком на прохладном полу в холле, привыкая к тишине. Затем обратила внимание на школьную выпускную фотографию, висевшую на стене. Они с Рози, как и остальные выпускники, юные и с энтузиазмом смотрящие в будущее. Никто из них не знал тогда, что такое рождение детей, тревоги по поводу неоплаченных счетов, взлеты и падения в личной жизни. Все это пришло позже. Если бы она знала тогда, что будет с ней сегодня, вышла бы она замуж за Джефа? Да, потому что иначе у нее не было бы Томаса и Софи. Но если сбросить их с чаши весов, то, скорее всего, нет.

Джо прошла на кухню и села за стол. На нем лежали журналы, из которых Софи вырезала себе картинки для коллажа. Она стала вырывать изрезанные страницы и наткнулась на интервью с Глорией Ханнифорд. Джо жадно вчитывалась в каждое слово. «Вот это женщина! – подумала она. – Была замужем, родила троих детей и влюбилась в таком возрасте, когда общество считает, что у женщины уже все позади. Развелась и выходит замуж! А я? Пока еще привлекательная женщина и в тридцать три года ставлю на себе крест?! Ну уж нет! Я пойду в ресторан с Тимом и Конором в пятницу», – окончательно решила Джо, отчего настроение у нее заметно улучшилось.

ГЛАВА 5

К тому времени, когда Джо в пятницу утром вернулась домой из школы, она уже передумала идти вечером в ресторан. День выдался очень ветреный, пасмурный и холодный. Мысль о том, что надо наряжаться и выходить из дома для того, чтобы провести вечер с братом и его другом, не вдохновляла. Детей заберет из школы Джеф, и она предвкушала свободный вечер. Тем более в телевизионной программе значился неплохой фильм. Джо взяла телефон и позвонила Рози.

– Привет, это я. Я передумала насчет сегодняшнего вечера. Если хочешь, приходи, проведем приятный вечерок. Захвати с собой бутылку вина, поболтаем и посмотрим хороший фильм. А в конце, как обычно, спросим: «Черт, о чем же был этот фильм?»

Но Рози не рассмеялась в ответ.

– Так, понимаю. Мысль о том, что надо наряжаться, краситься и куда-то выходить, пугает тебя, да? – строго спросила она.

– Что-то вроде этого, – согласилась Джо.

– Хватит терять время, Джо, и сидеть дома!

– Не поняла. Я думала, ты на моей стороне.

– Именно поэтому я требую, чтобы ты пошла в ресторан. Прекрасный Принц не подъедет в лимузине прямо к твоему крыльцу, детка. Сначала ты должна выйти и найти его!

– Рози, я не собираюсь никого искать. У меня и так хватает неприятностей, чтобы искать новых на свою голову.

– Тогда просто сходи и повеселись от души. Это гораздо лучше, чем сидеть и киснуть дома. Ты превращаешься в замшелого домового. Я приду и проверю, ушла ли ты. И учти, выставлю тебя пинками за дверь, если обнаружу дома!

– Не беспокойся, я пойду, – уныло ответила Джо. – Лучше подыхать со скуки с теми двумя, чем иметь дело с тобой одной.

В восемь вечера она сидела за стойкой в местном баре с бокалом вина и ждала своих кавалеров. Они пока не появились. Лет десять назад она бы ни за что не согласилась сидеть одна у всех на виду. Но сейчас чувствовала себя уверенно и уютно. Джо глотнула вина и поставила бокал на стойку, затем спокойно открыла сумку и стала изучать ее содержимое. Несколько старых писем, школьных циркуляров и старые квитанции. Тим всегда смеялся над ее столь вместительной сумкой.

– Черт возьми, здесь можно уже проводить археологические раскопки, – пошутил он, вытащив как-то из нее обрывок прошлогодней газеты с объявлениями.

Прошло минут пятнадцать, но мужчины все не приходили. Джо почти допила вино и уже решила вернуться домой, когда к ней подбежал запыхавшийся Конор.

– Господи, Джо, прости, но меня задержал твой братец. Сначала я его чуть ли ни силой вытаскивал из ванны, а затем он почти до восьми часов выбирал себе одежду. Так и не выбрал, дубина. Сказал, чтобы мы начинали без него, а он придет, только когда будет полностью готов.

– Не расстраивайся, я вполне приятно провела время, – успокоила его Джо.

Конор пошел заказать им выпивку, а Джо обратила внимание, как несколько женщин проводили его глазами и цепким взглядом осмотрели ее. «Скорее всего решили, что я его подружка», – подумала польщенная Джо, чувствуя, как невольно гордо расправляет плечи. Она чуть не засмеялась. Это было так не похоже на те далекие годы, когда Джо не знала, как избавиться от Тима и его дружка. Она всегда догадывалась, что зачинщиком гадостей был Тим, но это не уменьшало ее неприязни к Конору в то время.

Однажды лет в тринадцать Джо вернулась из школы и, думая, что в комнате никого нет, устроила любимый спектакль перед портретом Джорджа Харрисона, в которого была влюблена. Она воображала себе, что он находится рядом, и вовсю кокетничала с ним вслух. Когда она любезно согласилась сфотографироваться с ним на память, в шкафу что-то подозрительно стукнуло. Джо подбежала, открыла шкаф и обнаружила там Тима и Конора, затыкавших себе рты ее шарфом, давясь от смеха. Сейчас Джо улыбалась, вспоминая это, но тогда года два сгорала от стыда и ненавидела их изо всех сил.

– Ну и как у тебя дела? – спросил Конор, вернувшись с двумя бокалами вина.

– У меня встречный вопрос. Что ты хочешь услышать? Обычную вежливую отговорку или правду? – поинтересовалась Джо.

– Разумеется, правду. Я не люблю вежливых отговорок.

– Ну, тогда серединка на половинку. Дети скучают по Джефу, как сумасшедшие, но, кажется, немного примирились с тем, что он живет отдельно. А я... – она замолчала, уставившись в бокал с вином.

– Что ты? – мягко спросил Конор, глядя на нее с сочувствием.

– Я пока не знаю, на каком я свете, но уже не чувствую себя такой потерянной, как раньше. Неплохо для начала, правда? – Джо посмотрела на него, пытаясь улыбнуться.

Несмотря на свое нытье подруге и ощущение безнадежности, испытываемое последние три месяца, Джо действительно хотела хотя бы на сегодняшний вечер вычеркнуть из памяти все плохое. И постараться хорошо провести время. Конор, казалось, прочел ее мысли.

– Могу я внести предложение? Что, если нам забыть на сегодня о том, что тебя печалит, и постараться от души повеселиться? Для этого надо подзаправиться, – сказал он, быстро допивая вино и направляясь опять к бармену.

Джо уже немного опьянела после двух бокалов вина и знала, что ей надо бы притормозить. Но алкоголь притуплял боль, а хотя бы временное забвение становилось приятным. Пока Конора не было, Джо обвела глазами бар. Публика напомнила ей преуспевающую деловую молодежь, окрещенную в восьмидесятых годах «яппи». В одном углу она заметила группу девушек с модными заколками на головах, в брюках и дорогих тонких кожаных куртках, хихикавших и что-то оживленно обсуждавших, поглядывая на противоположный угол, где сидела компания ребят. Молодые люди выглядели точно так же, если не считать отсутствие заколок на голове. Джо улыбнулась. Она не сомневалась, что к концу вечера эти две группы сольются в одну.

Ей было забавно наблюдать за ними. Господи, как она в юности ненавидела одиночество. В этом, наверное, заключались свои прелести, но ее угнетало, когда приходилось искать человека, чтобы не идти одной в кино. Джо поражалась, как Рози и Тим могут годами жить одни, хотя последнего это состояние явно в восторг не приводит.

– Сдаюсь, – пожаловался он недавно сестре. – Наверное, со мной что-то не так. Я не способен понравиться ни одной женщине.

При этом он имел столь несчастный вид, что Джо не выдержала и погладила его по голове.

– Давай по порядку. Расскажи, что ты говоришь, когда хочешь познакомиться с понравившейся девушкой? – спросила она участливо.

– Ну, я предпочитаю делать это скорее в шутливой манере, – объяснил он, немного подумав.

– Это хорошо, – подбодрила она его. – Приведи какой-нибудь пример.

– Ну, что-то вроде: «Меня не толстит этот презерватив?» – сказал он, улыбаясь с гордым видом.

Джо в ужасе посмотрела на него.

– Это не смешно, Тим. Это просто непристойно, особенно с незнакомым человеком.

– А что ты предлагаешь? – обиделся брат.

– Да даже избитое «Мы с вами раньше встречались?» гораздо лучше.

– Серьезно? Я однажды так и сказал. И знаешь, что получил в ответ? «Да, безусловно, встречались. Я работаю в регистратуре сумасшедшего дома».

Джо улыбалась, вспоминая брата, когда вернулся Конор.

– Что-то смешное? – заинтересовался он, тоже улыбнувшись.

– Я просто вспомнила разговор с Тимом на днях, когда он мне плакался по поводу неудач с женщинами.

– Какое забавное совпадение! Твой брат-неудачник только что позвонил в бар. Он сказал, что девушка, с которой он недавно провел ночь, пригласила его в гости. Тим надеется, что мы справимся сегодня без него.

Джо вдруг почувствовала, как у нее запорхали бабочки в низу живота, но решила, что это от вина.

– Итак? – Голос Конора вывел ее из чувственного транса. – Мы справимся одни? – улыбнулся он.

– Еще как! Думаю, нам даже будет лучше без этого толстокожего бегемота. Он не понимает меня, потому что никогда не испытывал стрессов. Чаще всего он сам был их причиной, – затараторила Джо, поражаясь, что за чушь она несет.

– Тогда давай еще выпьем и пойдем в ресторан, как намечали. Тебе нужно домой к определенному часу? – спросил Конор.

– Нет, дети у Джефа, так что все в порядке, – сказала Джо, чувствуя, как у нее слабеют ноги. – Но мне лучше выпить в ресторане, я думаю. Прости, мне надо в дамскую комнату, – в панике закончила она и быстро встала. Она чувствовала, что теряет над собой контроль, и нуждалась в передышке.

Джо прямо в одежде села на крышку унитаза. У нее что – свидание с Конором? Тут же в ушах зазвучал гнусавый голосок: «Обрадовалась, старушка? Конечно, нет! Он просто поухаживает за тобой вместо твоего загулявшего брата, быстро накормит и избавится при первой же возможности!»

– Слушай, если у тебя сегодня есть более интересные дела, не стесняйся, иди. Я, вообще, не очень голодна, если честно, – заявила она, вернувшись на место.

– Нет, я хочу пойти с тобой. Если ты не возражаешь, конечно.

– Нет, нет, я тоже очень хочу, – вырвалось у нее, и она покраснела.

– Прекрасно, это мы выяснили. – Он изучающе смотрел на нее. – Тогда нам остается только поехать в ресторан. Пошли.

В одиннадцать тридцать они вышли из дорогого ресторана в центре и сели в такси.

– Сначала на Грин-роуд, пожалуйста, – пробормотала Джо водителю. – Затем на Фаерфилдз-авеню.

– Глупости, – перебил ее Конор. – Везите сразу на Фаерфилдз-авеню, пожалуйста. – Он повернулся к Джо. – Я провожу тебя, выпью с тобой кофе, а затем пройдусь пешком. Свежий воздух мне не помешает. Кроме того, я прекрасно провел сегодня вечер, и мне совсем не хочется так быстро с тобой расставаться, – решительно сказал он.

У парализованной количеством выпитого Джо не нашлось сил спорить. Бабочки в низу живота уже не порхали, а бешено кружились. В молодости, если ей приходилось ехать после свидания в такси, это всегда становилось очень волнующим моментом, включающим элемент неуверенности. Выйдет ли молодой человек вместе с тобой? Или останется в машине и распрощается? Но Конор сразу взял инициативу в свои руки, сказав про кофе, как будто это было в порядке вещей.

Джо припомнила, как Тим доказывал им как-то с Рози, что, когда мужчина спрашивает у них: «Выпьем кофе?», он на самом деле предлагает: «Давай переспим!», и серьезно добавил при этом: «Если вам, старухам, конечно, повезет найти такого дурака».

Такси остановилось перед домом, и Джо вышла на тротуар, пока Конор расплачивался с водителем. Несмотря на действие алкоголя, она нервничала, как подросток.

– Я гадаю, сможет ли Тим уговорить девушку на вторую ночь? – усмехнулся Конор, пока она пыталась вставить ключ. – Если да, то от его сексуальных рассказов можно будет сойти с ума.

Джо расстегнула жакет и застыла в холле, не зная, куда идти. Упоминание о сексе сразу возбудило ее. Он крепко взял ее за локоть и повел в гостиную. Помог снять жакет и усадил на диван.

– Посиди, я приготовлю выпить, хорошо? – произнес Конор, вопросительно глядя на нее.

Джо молча кивнула. Родная обстановка немного успокаивала ее, хотя до нее доходила вся необычность ситуации. Но ей почему-то стало наплевать на все.

– Чай, кофе или что-нибудь еще? – спросил Конор, швыряя пиджак на спинку кресла и разглядывая ее с таким откровенным сексуальным желанием, что Джо прямо окаменела. Ей показалось, что между ними протянулся луч, который, проникая в нее, воспламеняет все внутри.

– Что-нибудь еще... – проговорила она вдруг севшим голосом.

– Что именно? – спросил Конор и облизнул языком верхнюю губу.

Джо уставилась на него. У нее заныл низ живота от нахлынувшего желания, но мысли блуждали в поисках отступления. «Пьяная, изголодавшаяся женщина! Какой позор!»

– Я хочу тебя... – прошептала она и тут же в ужасе подумала: «Черт, неужели я это сказала?»

Ее слова повисли в воздухе, требуя его ответной реакции. Джо казалось, что ее сердце вот-вот выпрыгнет из груди. «Что я делаю? Зачем я это сказала?» – стучало в голове.

Конор подошел к ней, поставил на ноги и заключил в объятия. Он зарылся в ее волосы лицом.

– Я тоже тебя хочу, Джо, – прошептал он. – Я всегда тебя хотел.

– Что? Даже когда тебе было десять лет? – вырвалось у нее со смешком.

Конор поднял голову и одной рукой бережно приподнял ее лицо, а пальцами другой нежно обвел контур губ. Джо закрыла глаза, когда его палец раздвинул губы. Затем в рот проскользнул его язык, и внутри у нее все закружилось.

«Как все чудесно происходит, когда целуешься с кем-нибудь впервые, – подумала она отрешенно. – Через неделю я бы уже ворчала: «Тебе надо побриться, ты исколол мне все лицо». Но почти болезненное ощущение в низу живота заслонило все мысли.

Конор уже расстегнул ее блузку и спустил лифчик. Пока его голова склонялась к ее груди, Джо вдруг вспомнила, какое старое на ней белье. Если бы она знала, чем все закончится, то надела бы шикарный бюстгальтер, расстегивающийся спереди.

То ли из страха, что кто-то увидит ее застиранный лифчик, то ли просто до нее дошло, что ситуация не самая лучшая, но она вдруг оттолкнула Конора и стала судорожно застегивать блузку. Когда она закончила, даже две верхние пуговицы, которые она никогда не застегивала, были на страже ее нравственности.

– Нет, мы не должны срываться, – решительно объявила она. – Иначе утром будет стыдно смотреть друг другу в глаза.

Конор отступил на шаг с разочарованным видом.

– Я думал, ты сама этого хочешь, – сказал он.

– Я хотела... И хочу... – промямлила Джо. – Но это не самая удачная идея. Ты друг моего брата.

—Что-то не припомню такого запрещающего закона, – съязвил Конор. – Знаешь что, давай я позвоню Тиму прямо сейчас и официально уведомлю, что с этого момента мы с ним больше не друзья, хорошо?

Конор сделал к ней шаг.

– Нет! – вскрикнула Джо и отскочила, как ужаленная.

Запах алкоголя и ее духов стоял в воздухе. Они походили на двух подвыпивших подростков на первом свидании. Этот отказ явно задел Конора. Лицо его помрачнело.

– Послушай, Конор, давай, ты переночуешь в комнате для гостей. Тебе не придется тащиться ночью домой, а утром будем считать, что ничего этого не было. Мы останемся друзьями, и все у нас пойдет по-прежнему.

Конора это явно не воодушевило.

– Если это то, чего ты действительно хочешь, – пожал он плечами.

– Да, именно этого, – твердо произнесла она, с трудом удерживаясь от того, чтобы не наброситься на него, пославши к черту свои принципы.

В пять утра Джо в панике очнулась с ощущением, что с кем-то дралась всю ночь и куда-то проспала. Она смутно припоминала, что была чем-то расстроена перед сном. Да, да, тем, что случилось с ней и мужчиной, спящим в гостевой комнате... «Господи, помилуй! – ужаснулась она. – Я напилась и чуть не соблазнила лучшего друга своего младшего брата! Мужчину, которого знала еще ребенком и который знал моих детей с самого рождения. Человека, постоянно приходившего к нам в гости и ставшего в последнее время почти членом моей поредевшей семьи. Как я смогу смотреть ему в глаза после этого?»

Выйдя из спальни, она увидела открытую дверь комнаты для гостей. Джо на цыпочках зашла туда, подошла к кровати и замерла в восхищении. Там, по ее мнению, лежал самый привлекательный мужчина на свете. Конор безмятежно спал. Черные волосы упали на красивое умиротворенное лицо. Он тихонько посапывал, как маленький. «Господи, он даже сопит красиво», – умилилась она, вспомнив храп Джефа, особенно мощный после выпивки.

При виде этого прекрасного спящего мужчины Джо моментально возбудилась. Она поспешила вернуться в спальню. Во рту пересохло, а вся наволочка красовалась пятнами туши для ресниц. Припомнив события вчерашнего вечера, она почувствовала, как у нее между ног все заныло, но поспешила изгнать греховные мысли из головы.

– Чай, – пробормотала она, вспомнив национальную панацею от всех бед.

Пока Джо готовила себе крепкий чай, она вспоминала, как вчера в ресторане вытянула из Конора подробности его несчастной любовной истории.

Слышала она о его неудачном романе от Тима, но только в общих чертах. Но вчера выудила все подробности, пока лицо Конора не стало совершенно несчастным.

– Ну-ка, Конор, признавайся, а у тебя есть любовница? – спросила она сразу, как только они приступили к закускам. Сейчас она чувствовала стыд за свою вчерашнюю бесцеремонность.

– Нет... во всяком случае, постоянной, – немного замявшись, ответил он, отправляя в рот кусочек маринованного огурца.

– Понятно, когда мужчины так говорят, это означает, что у них любовниц слишком много.

– Но не в моем случае. Я не имею привычки искать кого-то еще, если у меня есть та, которая что-то значит для меня. Но сейчас я вообще предпочитаю одиночество.

– Но тогда как ты сможешь определить, кто будет для тебя что-то значить, если не станешь ни с кем встречаться? – приставала к нему Джо, не оставляя попыток выведать подробности.

– Проклятие, у меня такое ощущение, что я на сеансе у Зигмунда Фрейда, – пошутил Конор, но все же продолжал отвечать на ее вопросы.

За два часа Джо узнала, что Конор на первом курсе университета подружился с девушкой. Но только на последнем курсе у них начался бурный роман.

– И чем он закончился? – не отставала Джо.

– Она изменила мне с моим коллегой по работе. Именно поэтому я тогда уволился. Не мог видеть его рожу каждый день.

– Боже, прости. Я думала, ты сам ушел из-за низкого оклада.

– Нет, это я придумал, чтобы никто не узнал о том, что произошло на самом деле. Только моя семья и Тим знали правду.

– Тим никогда мне об этом не рассказывал, – удивилась Джо.

– Он и не стал бы. Несмотря на то, что твой братец – самый шумный и безалаберный человек, которого я знаю, он умеет держать язык за зубами, когда необходимо.

Джо недоверчиво покачала головой.

– Хочешь поговорить об этом? – спросила она.

– Не особенно. Это все произошло так давно, что я уже почти не вспоминаю об этом. Но если тебе интересно, могу рассказать.

– Прости, но, видимо, из-за того, что меня тоже бросили, мне хочется знать, как такое происходит у других. – Она жалко улыбнулась, надеясь, что он проглотит наживку.

Конор закурил сигарету и, тяжело вздохнув, приступил к рассказу:

– Мне казалось, что Салли, так ее зовут, именно та девушка, которая мне нужна. Мы хорошо друг друга узнали за годы учебы. Я очень любил ее и мечтал жениться, чувствуя, что наши чувства взаимны. Когда я получил работу и купил дом, она переехала ко мне. Года два мы были очень счастливы, а потом я стал замечать, что ее поведение изменилось. Поэтому я заподозрил, что...

– Стоп, стоп, стоп, эй! – вмешалась Джо. – Как изменилось ее поведение? – Ее всегда раздражало, что мужчины не любят подробностей. Они с Рози могли часами обсуждать малейшие детали происшедшего.

– Ах, ты об этом. Мы реже стали заниматься сексом, она стала чаще уходить куда-то одна, и все в таком же духе. Я спросил ее прямо, и она призналась, что у нее есть любовник. Оказалось, это мой коллега с работы, пару раз побывавший у нас в гостях со своей девушкой. Сознание того, что он сидел напротив меня и мог про себя хихикать: «А я спал с твоей подружкой, растяпа!», просто убивало меня. Поэтому я сразу порвал с нею и уволился с работы, так и не доставив ему удовольствия позлорадствовать на свой счет.

– Я просто восхищаюсь твоим самообладанием и гордостью. Увы, я совсем другая. Но, возможно, когда нет детей, все воспринимаешь по-другому?

– Просто уверен в этом. Зато я получил хороший урок на будущее. И теперь точно знаю, что никогда не буду никому изменять. Слишком тяжело ощущать себя преданным. Я не хочу никому причинять такую боль, через которую прошел сам.

Допивая последний глоток чая, Джо улыбнулась, вспомнив свой искренний порыв в ресторане после этих слов Конора. Она тогда вскочила, наклонилась к нему, обняла и расцеловала в обе щеки.

Но звук шагов на лестнице согнал с лица Джо улыбку.

– Ой-ой-ой, – бормотала она, устремляясь в туалет рядом с кладовкой. Джо закрыла дверь и прислушалась.

Шаги остановились на пороге кухни.

– Доброе утро! – крикнул Конор.

– Привет! Извини, я буду через минутку, – крикнула она через дверь. Джо быстро открыла шкафчик над раковиной с зеркальной дверцей и в ужасе посмотрела на себя. От ее аккуратного вчерашнего макияжа остались лишь сине-черные разводы под глазами и четко прорисованный контур губ. Лицо напоминало ведьму из мультика. «Вместо того чтобы предаваться приятным воспоминаниям, лучше бы освежила макияж, дура старая!» – проклинала она себя. Абсолютная уверенность в правильности того, что остановила Конора прошлой ночью, не мешала желанию сейчас предстать перед ним во всей красе. Но, учитывая ее местонахождение и недостаток времени, это становилось невозможным. «Придется бедному Конору любоваться тем, что создала природа за тридцать три года, а не за целый час искусных манипуляций перед зеркалом», – скривилась Джо. Умывшись и кое-как расчесав пальцами копну на голове, она быстро открыла дверь, юркнула в кухню и села за стол спиной к окну.

Конор стоял в спортивных атласных трусах, небрежно опираясь на рабочий столик у плиты. Он выглядел великолепно. У нее опять заныл низ живота.

– Доброе утро, – повторил он. – Как твоя голова?

– Я как раз собиралась звонить в ресторан и спросить, не нашли ли они пьяной безумной головы? – мрачно ответила Джо, потуже запахивая халат.

– Понимаю. Это просто шутка или твое отношение к тому, что произошло между нами вчера?

Джо остолбенела. Она не привыкла иметь дела со столь прямолинейными и откровенными мужчинами. Джеф обычно юлил и изворачивался, как мог, чтобы не доводить дело до скандала. Почему-то она надеялась, что Конор сделает вид, что ничего не случилось, и они вернутся к прежним отношениям. Но он ждал ее ответа, глядя ей прямо в глаза.

– Знаешь, на самом деле я не в настроении сейчас это обсуждать. У меня зверски болит голова. Я слишком много выпила вчера. И безумно хочется вернуться в свою собственную постель и немного поспать. – Джо не хотела, но голос ее звучал фальшиво.

– В таком случае, я ухожу, – приподняв бровь, сказал Конор. – Но говорить «в свою собственную постель» было необязательно. Я никогда на нее не претендовал без твоего приглашения.

Конор вышел из кухни и стал подниматься по лестнице, а Джо тяжело вздохнула. «Получила по заслугам», – мрачно подумала она. Минут через пять он появился на пороге кухни полностью одетый. Постоял немного, глядя на нее.

– Знаю, ты не хочешь говорить об этом сейчас, но уверен, что, как только я уйду, у меня вряд ли еще появится возможность остаться с тобой наедине. Поэтому пользуюсь случаем и хочу признаться. Если ты помнишь, я сказал тебе вчера, что всегда хотел тебя. Это правда. Но ты вышла замуж за Джефа, и я ничего не мог поделать. Теперь ты одна, и я никогда бы не простил себе, если бы упустил шанс признаться в своих чувствах. – Конор кашлянул, прочищая горло. – Ты действительно мне нравишься, Джо, и я специально подстроил это свидание, чтобы изменить твое отношение ко мне только как к другу брата. Я предоставляю право тебе решать, хочешь ли ты продолжения наших отношений или нет. – Конор подождал ее ответа, но его не последовало. – Хорошо, чувствую, мне пора. Скоро увидимся, я надеюсь.

– Да-да, конечно, – тоже кашлянув, ответила она. – Спасибо за прекрасный ужин.

Джо понимала, что ей не мешало бы встать и проводить Конора, но, вспомнив об окне в холле, предпочла не появляться перед ним при хорошем освещении. Здесь она, по крайней мере, сидела спиной к окну. Услышав щелчок замка, она перевела дух и почувствовала, как от напряжения у нее устали плечи.

– Слава богу, – пробормотала она, пытаясь расслабиться, но не почувствовала облегчения. Нет ничего противней неудовлетворенного сексуального желания. Но только не с другом младшего брата. А с кем? Кому нужна разведенная тридцатитрехлетняя женщина с двумя детьми? Джо уныло подумала, что с сексом в ее жизни никогда уже не будет так легко и просто, как раньше. И это угнетало.

Но немного погодя Джо вспомнила, что предстоит абсолютно свободный день. Дети у Джефа. «Вот удача! Что лучше? Принять сейчас ванну, а потом поспать? Или сначала выспаться, а потом принять ванну? – прикидывала она, улыбаясь. – Решения, решения, как мне это надоело», – заявила она коту, который потягивался рядом на полу.

И тут зазвонил телефон.

ГЛАВА 6

– Алло, – нервно сказала она в страхе, что это Конор звонит по мобильному телефону, ожидая ее решения.

– Привет, это Джеф. Слушай, у Софи сильно разболелся живот, и она просится домой. Я пытался отговорить ее, но она плачет и хочет к тебе.

«Постель или ванна? Ванна или постель? Ни то ни другое, милочка! Твой свободный уик-энд растаял как дым!» – подумала разочарованно Джо, но тут же устыдилась.

– Бедная моя! И как долго это продолжается?

– Приблизительно с десяти часов вечера вчера. Я пытался дозвониться до тебя, но тебя не было дома. И ты не включила автоответчик. Но Софи все же с трудом заснула где-то в полночь, поэтому я решил не тревожить ее до утра. Ну как, ты хорошо провела время? – Джеф помедлил, прежде чем решился задать этот вопрос.

– И что ты хочешь этим сказать? – взвилась Джо, чувствуя, что начинает краснеть.

– Только то, что ты слышала. Я просто интересуюсь, хорошо ли ты провела вечер, так как понял, что ты куда-то ходила.

– Да, спасибо, прекрасно, – ответила Джо, приходя в себя. – Привези ее домой. Я жду.

Через полчаса Джеф появился на пороге с хнычущей дочкой на руках. Она с несчастным видом прижимала к животу руки.

– А где Томас? – спросила Джо, заглядывая через плечо Джефа и забирая постанывающую для убедительности Софи на руки.

– Он остался играть с сыном моей соседки. Я попросил приглядеть за ним полчаса, так как побоялся оставить его одного, – пояснил Джеф, закрывая за собой дверь.

– Его лучше держать от твоей пассии подальше, – шепнула ему Джо, стараясь, чтобы ее не услышала Софи.

– Он не с ней! – раздраженно произнес Джеф, поднимая глаза к небу, словно взывая к богу. – Я вряд ли осмелюсь на это, зная, как ты несправедлива к Канди, запрещая ей знакомиться с детьми. Но когда ты начнешь с кем-нибудь встречаться, сама поймешь, насколько это глупо.

Джо бросила на него убийственный взгляд и понесла Софи наверх.

– Я хочу спать у тебя, мамочка, – заныла дочь, цепляясь за ее шею.

– Конечно, детка, если хочешь, – согласилась Джо, целуя ее и занося к себе в спальню.

Откинув одеяло одной рукой, она уложила Софи в постель, а потом накрыла, подоткнув со всех сторон одеяло. Она услышала шаги на лестнице и повернулась в тот момент, когда Джеф проходил мимо спальни в комнату для гостей. Джо поспешила за ним.

Муж часто ночевал в этой комнате в последние месяцы, возвращаясь поздно, объясняя это тем, что не хотел ее тревожить. Теперь-то Джо знала, что он приходил от Канди и, видимо, предавался приятным воспоминаниям и грезам наедине с собой.

– Я вижу, все следы моего пребывания здесь давно убраны. – Джеф придирчиво осматривал комнату. – Зато следы кого-то другого сохранились, – с торжеством в голосе сказал он, указывая пальцем на подушку. На белой наволочке чернели два волоска Конора, словно заявляя: «Вот полюбуйтесь, мы здесь!»

– Что за чушь ты несешь? – возмутилась Джо. – Это, наверное, твои.

– Дорогая, думаю, даже ты меняешь белье раз в три месяца, – съязвил Джеф, наклоняясь к подушке и принюхиваясь. – И мой крем для бритья пахнет совсем по-другому.

Джо в ярости повернулась на каблуках и вышла из комнаты. Возможно, Джеф и не тянул на адвоката, но вполне мог бы стать неплохим частным детективом. Он из тех мужчин, что берут след и идут по нему до конца, пока не докопаются до истины. Ему так же нравилось ставить людей в неловкое положение. До благородного Эркюля Пуаро ох как далеко.

– И кто же он? – спросил Джеф, спустившись за ней в кухню.

Джо понимала, что ей не следует обращать внимания на его вопрос, но за годы совместной жизни Джеф прекрасно изучил, на какие кнопки нажимать, чтобы вывести ее из себя.

– Послушай, я не имею представления, о чем ты говоришь. Но, если бы даже я захотела переспать со всеми мужчинами нашего района, тебя это совершенно не касается, понял? – ответила она, ненавидя себя за то, что не сдержалась.

– Так, так, так. Темперамент, как обычно, тебя подводит, – обрадовался Джеф. – Я же задал простой вопрос. А ты сама ответила на него, употребив слово «переспать». В любом суде присяжные сразу бы обратили внимание на это выражение и учли его не в твою пользу.

«Вот дерьмо!» – скривилась Джо. Джеф весьма умело использует свои профессиональные навыки. Не успела оглянуться, как уже в роли обвиняемой. Он психологически переиграл ее.

– Здесь тебе не суд. Ты спросил, с кем я спала, а я ответила, что ни с кем. А даже если бы и переспала с кем-нибудь, то это не твое дело. И хватит об этом, – раздраженно бросила Джо.

Но Джеф не обратил внимания на ее слова.

– Как забавно, знаешь. Мне бы очень хотелось, чтобы у тебя кто-то появился. Тогда бы ты лучше поняла мою ситуацию.

Джо фыркнула.

– Твою ситуацию? Давай уточним. Ты бросил жену и двоих детей, чтобы спать с двадцатитрехлетней телкой, и ждешь от меня понимания? Не слишком ли губы раскатал? – Она сжала кулаки, поражаясь, что так быстро завелась.

– Очень остроумно! Я думал, что спустя три месяца ты хотя бы чуть-чуть поумнела, но, видимо, слишком многого требую от тебя.

В кухне повисло напряженное молчание. Джо смотрела за окно, а Джеф страдальчески поднял глаза в потолок.

– Послушай, я просто думал, что для детей будет лучше, если ситуация как-то сдвинется с неопределенной точки, – помолчав, заговорил он примирительным тоном. – Это неудобно, что Канди вынуждена ночевать у друзей, когда ко мне приезжают дети, только потому, что тебе не хочется, чтобы они с ней виделись.

Джо на всякий случай посмотрела на него, решив проверить, не шутит ли он, но Джеф был очень серьезен.

– Знаешь, если бы твоя Канди спала под скамейкой на набережной, меня бы это нисколько не тронуло, уверяю тебя. Мне нет до нее дела и никогда не будет. Я просто хочу уберечь детей от знакомства с твоими очередными «тетями», – ответила она спокойно, так как знала, что это произведет большее впечатление. Но ей это дорого далось.

Джеф испустил свой знаменитый вздох «чего от женщин можно еще ожидать?» и сделал шаг в ее сторону.

– Я уже тысячу раз говорил тебе и повторяю еще раз, черт возьми, да я готов даже напечатать это на футболке и приходить к тебе только в ней: «Канди – не очередная!» Она – постоянное явление в моей жизни, и тебе лучше с этим смириться.

Джо закрыла лицо ладонями. Неожиданно она почувствовала себя слабой и очень уязвимой. Ей захотелось, чтобы Джеф поскорее ушел.

– Да, последнее постоянное явление в твоей жизни ты уже бросил вместе с домом и детьми. Это, кстати, напомнило мне о том, что ты здесь больше не живешь, поэтому, сделай одолжение, проваливай!

Ее муж стоит в их бывшей семейной кухне и защищает свою любовницу перед ней. Такое унижало и угнетало ее больше всего на свете.

– Прекрасно. Я привезу Томаса завтра домой к чаю. А пока проваливаю, как ты изящно выражаешься, – язвительно, почти как в суде, завершил разговор Джеф и вышел в холл.

Джо услышала, как громко хлопнула входная дверь. Второй мужчина за сегодняшнее утро покидал ее дом. Она чувствовала себя страшно несчастной. Как с ней могло такое произойти? Только недавно она была счастливой замужней женщиной с двумя детьми. А теперь – одинокая мать, настолько никому не нужная, что, немного перепив, бросается на шею первому попавшему под руку мужчине.

Свободный день, недавно так радовавший ее, предстал мрачными часами одиночества и тоски. Джо понимала, что будет хвататься за любое дело, лишь бы заполнить хотя бы один час, не думая о тех, что впереди. Джеф ушел от нее злой. Но он-то знал, что после того, как завтра отвезет сына домой, его ждет бурная встреча с любовницей. Он вполне мог потерпеть одни сутки в неделю и исполнить роль «хорошего» отца.

А Джо все двадцать четыре часа в сутки, всю неделю несет ответственность за жизнь и здоровье детей. На ней висят обязанности кормить, лечить их, стирать и гладить для них, проверять дневники, воспитывать и волноваться. Ее свидание с Конором уже потускнело в памяти и не казалось столь волнующим. Оно казалось далеким, глупым и не имеющим к ней никакого отношения. Она была одинока в этой жизни с двумя детьми на руках и всеми трудностями, ждущими их впереди. И все остальное абсолютно не важно сейчас. Безнадежность и беспросветность будущей жизни пугали и угнетали. По щекам Джо потекли слезы.

– Джоан Майлз, а ну-ка возьми себя в руки! – всхлипнув, пробормотала она. Но это не помогло. Она опустилась на стул, положила голову на стол и зарыдала от жалости к себе.

Когда через пять минут зазвонил телефон, Джо уже выплакалась и чувствовала себя немного лучше.

– Алло? – сдерживая всхлип, напряженно сказала она.

– Привет, это я, Рози, – раздался голос подруги. – Я на минутку. Просто хочу узнать, ходила ли ты вчера в ресторан с ребятами и как все прошло? Было ли что-нибудь интересное?

– Кое-что было, – буркнула Джо.

– Хорошее? – оживилась подруга.

Джо знала, что, если начнет рассказывать Рози все по порядку, разговор продлится часа два, не меньше. Поэтому она решила отложить разговор до вечера.

– Событие неожиданно оказалось очень интересным. Слушай, мне Джеф привез назад Софи. У нее разболелся живот. Приходи к нам вечером, и я все подробно тебе расскажу. Хорошо?

– Договорились. Я захвачу с собой бутылку вина.

– Вполне пригодятся и две бутылки.

В семь тридцать вечера, когда появилась Рози, к Джо уже вернулось философское отношение к жизни. Днем она часа два поспала рядом с Софи. У дочери уже спала температура, и сейчас она в триллионный раз смотрела «Утиные истории» по видику.

– Дзинь! – Рози потрясла двумя бутылками вина, заходя в дом. – Когда много вина, потеря рассудка почти не страшна.

– Похоже, что я уже потеряла его, – засмеялась Джо, проводя подругу в кухню. Она уже накрыла стол, выставив бокалы, тарелки с орехами и чипсами и большое блюдо с маленькими бутербродами разных видов.

– Я еще поставила кекс в духовку, потому что нам предстоит долгий разговор, – объявила она, пока Рози возилась с пробкой.

Рыжие непокорные кудри подруги упали на глаза.

– Вот уж не ожидала, что вечеринка с твоим братом и его другом может оказаться настолько интересной! – заметила Рози, когда, наконец, вино разлили по бокалам.

– Сама увидишь, – ответила Джо, приступая к рассказу. – Во-первых, Тим вообще не пришел, и я была только с Конором, что закончилось весьма возбуждающим флиртом между нами.

К несчастью, Рози в это время делала глоток. Она поперхнулась, закашлялась, и вино побежало по подбородку. Схватив салфетку, Рози стала торопливо вытираться, боясь испачкать блузку и продолжая откашливаться.

– Ничего себе! – наконец смогла выговорить она. – Я думала, ты мирно пьешь шерри в местном баре, а ты, оказывается, уложила в постель лучшего друга своего брата!

– Нет, нет и нет. Так далеко дело не зашло. Мы выпили в баре, затем пообедали в ресторане, апотом уже здесь между нами кое-что произошло, – запротестовала Джо.

– Кое-что произошло? – хмыкнула Рози. – Что именно? Катастрофа или кайф? Господи, хотела бы я, чтобы у меня «кое-что произошло» с таким потрясающим парнем! Если хочешь сказать, что у него ничего не получилось, тогда я вообще не разбираюсь в мужчинах!

– Понимаю, в это будет трудно поверить, – пожала плечами Джо. – Но дело не в нем. Я не захотела довести дело до конца. Просто мы слишком много выпили и потеряли над собой контроль.

– Это называется «сексуальное желание», детка, – заявила Рози. – И единственное, что могу тебе сказать, ты просто глупая корова, Джо, если упустила такой шанс! Отказаться от такого лакомого кусочка!

– Такое могло произойти только случайно, понимаешь? – оправдывалась Джо. – Я только начала приходить в себя после ухода Джефа. Мне сейчас абсолютно не нужна новая связь. Знаешь, как говорят? Мужья столь мало отличаются друг от друга, что лучше остановиться на первом.

– Тогда ты сошла с ума, что выгнала своего. Но, ради бога, забудь об этом придурке. Расскажи, что случилось! Мне нужны мельчайшие подробности, – потребовала Рози. Она положила локти на стол, приготовившись слушать.

Зажав бокал в ладонях, Джо стала в деталях описывать вчерашний вечер. Она уже столько раз повторяла рассказ в уме, что даже собственный голос показался ей странным. Однако исповедь принесла неожиданный терапевтический эффект.

Когда она дошла до места, как Конор взял ее лицо в руку и обвел пальцами контур ее губ, Рози испустила жалобный вздох.

– Это та-а-а-ак романтично! Ты просто счастливица! – сказала она с завистью. – Серьезно, Джо, ты не представляешь, как тебе повезло. Большинство мужчин в такой ситуации считают, что и так осчастливили старушку, и лезут сразу туда. Прости, продолжай, пожалуйста.

Джо продолжила рассказ, закончив на том, как Конор покинул ее дом.

– Все, но я больше никогда не смогу посмотреть ему в лицо, – закончила она и подняла глаза на Рози. Подруга скорчила довольно странную мину.

– Давай-ка, детка, поговорим начистоту. Ты испытала страсть к красивому мужчине с потрясающей внешностью и прекрасными мозгами, который вместо того, чтобы после отказа послать тебя к черту, признался, что хочет тебя и сам подстроил это свидание. Более того, он ждет, чтобы ты сама назначила следующее.

– Да, если ты так это поняла.

– А как еще можно понять? На твоем месте я бы давно сидела на телефоне и звонила ему.

– Ты, но не я. У тебя нет таких сложностей в жизни, как у меня. У тебя нет двоих детей на руках, когда речь идет только о грандиозном сексе, и проблемы, где устроить свидание. В моем положении все гораздо сложнее. Для меня сейчас завести роман, значит, стать для мужчины обузой...

– Что за чушь?! – искренне возмутилась Рози.

Но Джо не слушала ее. Она сидела, уставившись в пространство.

– Самое ужасное для меня то, как это воспримут у меня дома. Я представила, что будет, если опять начну с кем-нибудь встречаться. Ведь никогда не угадаешь вначале, к чему могут привести твои отношения. Будет ли это мимолетный роман или серьезное чувство? На какой стадии, если ты решишь, что у вас это надолго, знакомить его с детьми? И что, если он не понравится им?

– Конор их знает с самого рождения, так что эта проблема у тебя с ним не возникнет, – быстро нашлась Рози. – И более того, тебе не придется страдать от неизвестности, какой перед тобой человек, так как и ты его отлично знаешь. Помнишь, через что мне пришлось пройти, когда я дала объявление в газету?

У Джо невольно вырвался смешок.

– Прекрасно помню. Все обернулось кошмаром для тебя, но я от души развлекалась несколько месяцев!

Несмотря на неудачи с мужчинами, Рози не сдавалась. И пару лет назад поместила брачное объявление в газете. Она получила около пятидесяти откликов. Подруги провели незабываемый уик-энд, вскрывая конверты и сортируя кандидатов на три категории: «стоит попытаться», «только в крайнем случае» и «сексуальные маньяки и серийные убийцы».

Рози сходила на свидания со всеми десятью из первой категории и даже на два свидания с мужчинами из второй категории. Но все было бесполезно.

– Черт возьми, им всем надо работать шифровальщиками или рекламными агентами, – жаловалась она, вернувшись с очередного свидания с мужчиной, характеризовавшим себя как «крупный», а размерами и волосатостью оказался похожим на Кинг-Конга.

Джо умирала от смеха, когда потом полчаса читала брачные объявления в газете, а Рози мрачно комментировала услышанное.

– «Замечательный».

– Это значит, толстый, нудный и лысый.

– «Образованный».

– Значит, заговорит тебя до смерти.

– «Сначала дружба».

– До тех пор, пока не успели раздеться.

– «Способен удовлетворить женщин любого типа. Профессионал».

– Извращенец.

– «Свободных взглядов».

– Гуляет направо и налево.

– «Честный до щепетильности».

– Патологический лжец.

После знакомства с таким широким спектром мужских «достоинств» неудивительна бурная реакция Рози на то, что Джо упускает Конора. Рози встала и поставила бокал на стол. Затем посмотрела на часы. Почти полночь.

– Уже поздно, я лучше пойду. Хочу завтра встать пораньше и заставить себя сделать зарядку, которую ненавижу. Если бы бог хотел, чтобы я дотягивалась до пальцев ног, он поместил бы их на коленки. Может, вместо упражнений убрать с утра гостиную, от этого хоть будет реальная польза.

– Ты всегда поднимаешь мне настроение своей самокритикой, – хмыкнула Джо.

– Всегда к твоим услугам. Но мне пора! Если я останусь, мы протрепимся до утра, а горшки останутся пустыми, как говорит моя бабушка.

– Хорошо, иди. Спасибо, что пришла. Так здорово, когда есть кому излить душу, а то днем думала, что просто сойду с ума. – Джо встала, потянулась к потолку и с аппетитом зевнула.

– Да, иногда исповедоваться необходимо, – согласилась Рози, тоже зевая.

Джо стояла на пороге и смотрела, как Рози идет к дороге. Вдруг подруга остановилась и повернулась к ней.

– Я вспомнила еще одну причину, по которой тебе надо сойтись с Конором, – крикнула она.

– Какую? – улыбнулась Джо.

– Он прекрасно справляется с твоей мамашей! – крикнув это, Рози поспешила поднять руку проезжавшему такси. И побежала к остановившейся впереди машине, еще раз помахав на прощание.

Джо закрыла дверь и устало прислонилась к ней.

– Вот гадость! – пробормотала она. Стоило подумать, что хуже в ее жизни уже быть не может, как реплика Рози напомнила, что, конечно же, может.

Завтра утром должна приехать ее мать.

ГЛАВА 7

Звук захлопнувшейся дверцы машины перед домом вывел Джо из состояния транса. Они сидели с Софи в гостиной. Дочь чувствовала себя гораздо лучше, но старалась выжать из своей болезни как можно больше положенных больной привилегий. Сейчас она лежала и смотрела видик, посадив рядом Барби, и не забывала время от времени корчить страдающую мину.

Прозвенел звонок, и Джо почувствовала, как у нее внутри все напряглось.

«Она не выведет меня из себя, она не сумеет меня достать», – внушала она себе, направляясь в холл.

– Мама! Ты все-таки выбралась! – с притворным энтузиазмом воскликнула Джо, распахивая дверь.

– Не стоит столь явно проявлять разочарование, дорогая, – наставительно сказала Пэм, подставляя дочери щеку для поцелуя.

Джо наклонилась, но мать, как обычно, в последнюю секунду отвернулась, и Джо ткнулась носом в ее седые волосы и шелковый шарфик.

– Ну, и где моя несчастная, больная внучка? – спросила Пэм, проходя мимо дочери в холл.

– Она в гостиной смотрит уже раз в двадцатый «Один дома».

Джо стояла на пороге и расстроенно смотрела на две огромные дорожные сумки, оставленные матерью за дверью. «Да, это надолго», – отметила она про себя, наклоняясь и берясь за ручки.

Отношения с матерью у Джо окончательно разладились с тех пор, как Пэм случайно позвонила сразу после ухода Джефа и обвинила в случившемся дочь. Джо не подходила к телефону и не отвечала на сообщения матери около двух недель. И сдалась она только под нажимом Тима, обещавшего, что сделает себе харакири, если ему еще хоть раз придется выступить в роли посредника между ними. Джо заставила себя позвонить родителям. Мать формально принесла ей извинения и пригласила с детьми на две недели в Оксфорд «зализать раны». Но поездка обернулась тихим ужасом. Стоило ей переступить порог родительского дома, как мать всеми силами «утешала» ее, стараясь докопаться до причины ухода Джефа и уговорить спасти брак.

– В открытом море случаются вещи и похуже, дорогая, – заявила она дочери.

– Да, но я живу не в открытом море, а на юге Лондона, – пробормотала в ответ Джо.

– Прекрати притворяться, Джоан, ты отлично поняла, что я имею в виду.

Разговоры в таком духе продолжались постоянно, стоило им остаться наедине. Поэтому Джо провела чудных две недели, стараясь избежать этого и спастись от душеспасительных разговоров с матерью.

Отец отнесся к происшедшему философски. И самым приятным и запоминающимся впечатлением от поездки стал разговор с ним в саду. Джо подробно рассказала отцу все, что произошло. Не скрыла она ни возраст любовницы Джефа, ни утверждение его, что он любит ее по-настоящему.

– Мама считает, что я должна бороться за мужа, – проговорила Джо, поднимая на отца глаза, чтобы понять его реакцию.

– Бесполезно, – веско ответил отец. – Если Джеф зашел в своей страсти так далеко, ему необходимо время, чтобы перегореть. Даже если ты вернешь его сейчас, вы кончите тем, что возненавидите друг друга.

– Почему? – удивилась Джо такому нестандартному мнению отца. Она никогда не считала его специалистом в области чувств.

—Потому что каждый раз, когда он будет выходить из дома, ты станешь гадать, не к ней ли он пошел? И это начнет изводить тебя. И даже если он будет не с ней и постарается забыть ее, скорее всего, он возненавидит тебя за это и со временем найдет кого-то еще. Я не знаю наверняка, но скорее всего так и случится. – Отец бросил на дочь сочувственный взгляд. – Лучшее, что можно сделать, это предоставить их страсти завершиться естественным путем. А это произойдет, поверь мне, – продолжал отец. – Он уже сейчас скучает по детям, а разница в возрасте со временем проступает все ярче. Скоро роман сам по себе завершится. Вопрос в том, захочешь ли ты принять его назад, когда он решит вернуться? – Отец посмотрел ей прямо в глаза, вопросительно приподняв бровь.

Джо несколько секунд смотрела на грядки, затем подняла глаза и пожала плечами.

– В настоящий момент не имею ни малейшего представления.

– А в этом и нет необходимости, – ответил отец. Лицо его смягчилось. – До поры до времени вообще об этом забудь. Понимаю, легче сказать, чем сделать. Но постарайся жить своей жизнью и предоставь всему идти своим чередом.

На Джо произвел впечатление разговор с отцом, ей стало намного легче. Она почувствовала, Что хотя бы один из родителей понимает испытываемую ею боль и безнадежность.

Они с братом никогда не слышали, как родители спорят или ссорятся. Но в тот приезд неосторожная реплика отца спровоцировала большой скандал с Пэм.

Дети уже спали, отец, уютно устроившись в углу гостиной, спокойно читал местную газету. Джо с матерью сидели за столом и сравнивали цены на продукты в Лондоне и Оксфорде.

Естественно, Пэм не могла упустить возможность поговорить о Джефе, тем более что Джо с детьми через несколько дней собирались вернуться домой.

– Ты обязана приложить все силы, чтобы вернуть Джефа домой, – сказала мать, снимая крошку с рукава Джо.

– Не думаю, что мне вообще стоит что-либо предпринимать, мама, – вздохнув, ответила Джо. Она устала от бесполезных и бесконечных разговоров.

– Знаешь, не зря говорят, что счастливые мужья никогда не смотрят на сторону. Значит, существует какая-то причина, почему Джеф ушел от тебя, – не терпящим возражения тоном заявила мать, поджав губы.

Джо за эти дни столько наслушалась о своем неумении быть хорошей женой, что у нее уже не осталось сил спорить, но сейчас этого и не потребовалось, за нее ответил отец:

– Ради бога, заткнись! Хватит, как испорченная пластинка, долбить одно и то же. Ты постоянно пилишь и пилишь ее. Бедная девочка приехала сюда за поддержкой, а не за упреками при каждом удобном случае, – гневно произнес отец, его лицо стало пунцовым.

Пэм на какое-то мгновение опешила от неожиданности. Ее нижняя губа задрожала. Она смотрела на мужа, как несправедливо обиженный ребенок. Джо испугалась, что мать сейчас заплачет.

Она была в шоке, хотя давно поняла, что родители очень разные люди, но никогда не считала их брак несчастным. И вот впервые на ее глазах семейная идиллия, в которую они с Тимом свято верили, затрещала по швам. Джо вдруг отчетливо поняла, что родители далеко не идеальная пара. Просто они сумели со временем сгладить острые углы, притереться друг к другу, отыскав разумный компромисс. Но в одном они были явно заодно – никогда не показывали своих истинных отношений детям.

«Возможно, я и не прилагала особых усилий в семейной жизни с Джефом, потому что всегда считала, что отношения между супругами в счастливом браке просто складываются сами по себе?» – впервые задумалась тогда Джо.

Целый месяц после ухода Джефа они с Рози часами обсуждали, как пример родителей повлиял на их взрослую жизнь. Отец Рози был запойным пьяницей, и ребенком она часто становилась свидетелем диких драк между родителями. В девять лет она даже угрожала пьяному отцу ножом, чтобы спасти мать от смерти. Это событие навсегда врезалось в ее память.

– Не подумай, что я не доверяю мужчинам, Наоборот, – призналась Рози подруге. – Просто я всегда слежу, как они ведут себя, когда выпьют. Малейший намек на способность потерять над собой контроль – и для меня все кончено. Жить с ним рядом, терпеть это и ходить в синяках?

Неприятие мужчин, способных поднять на женщину руку, стало единственным видимым последствием пережитого Рози в детстве. Но Джо тогда серьезно задумалась, как ее взаимоотношения с Джефом могут повлиять на будущее Томаса и Софи.

– Знаешь, то, что они видели нас с Джефом всегда вежливыми и корректными друг с другом, может исказить для них реальное представление о жизни, – делилась она с Рози. – Мы с Тимом были воспитаны на «идеальном представлении» о браке, и куда это меня привело?

Пока Джо предавалась размышлениям, ссора между родителями разгоралась.

– Как ты можешь такое говорить? Я просто пытаюсь спасти ее брак, а не поощряю развод, как это делаешь ты! – Голос Пэм дрожал от возмущения.

Джим вскочил, швырнул газету на пол и стал ходить взад-вперед по комнате.

– Единственное, о чем я тебя прошу, только не вздумай плакать. Если это ускользнуло от твоего внимания, Пэм, напоминаю: Джеф бросил Джо и ушел к другой, и с этим ничего не поделаешь! На пороге двадцать первый век, и женщинам не надо цепляться за мужчин, чтобы выжить. Она прекрасно устроит свою жизнь без него! – заявил отец, продолжая мерить комнату шагами.

Пэм стрельнула в него глазами, и из-под очков покатились слезы.

– Если так рассуждать, зачем тогда женщинам вообще выходить замуж? Вы, мужчины, все одинаковые! Вам кажется, что все в жизни устроено просто! А это далеко не так!

Родители замолчали, обмениваясь убийственными взглядами.

– Послушайте, вы оба, не ссорьтесь из-за меня, ради бога! – взмолилась Джо. – Джеф ушел, и в данный момент я ничего не могу с этим поделать. Просто буду жить дальше. – Она хотела помирить родителей, но в глубине души чувствовала, что их разногласия лежат гораздо глубже ее семейных проблем.

Насколько Джо поняла из редких телефонных звонков, дома все встало на свои места, когда она с детьми уехала. Но ее неприятно кольнул звонок матери, в котором та сообщила, что приедет к ней погостить надолго. Неужели у них с отцом до сих пор не наладились отношения?

Раньше Пэм никогда не оставляла Джима больше чем на уик-энд. Джо всегда удивляла разница между ее браком и браком родителей. Они с Джефом часто разъезжались, давая друг другу возможность немного отдохнуть от детей и семейной рутины.

Джо вспомнила, как в юности удивилась, увидев мать раскладывающей каждое утро одежду отца на постели.

– Он же не инвалид, мама! И ты не его служанка! – возмутилась она тогда.

– Я знаю, милая, – певучим голосом ответила ей мать. – Нечего пичкать меня своей феминистской чепухой.

Мать называла ее феминисткой так часто, что Джо в знак протеста развесила тогда в своей комнате плакаты с их лозунгами, хотя движение за права женщин ее совсем не интересовало.

Усмехнувшись воспоминаниям, Джо решила отнести сумки Пэм в комнату для гостей, гадая, как проводит сейчас время отец? Перед лестницей она встретила мать и Софи.

– Бедный ребенок совсем зачах. Ей гораздо полезней гулять на свежем воздухе, чем часами сидеть перед телевизором. Я собираюсь одеть девочку и вывести погулять в парк, чтобы на ее щечках опять заиграл румянец, – решительно заявила Пэм, поднимаясь с внучкой наверх.

«Люблю я долгие прогулки, особенно когда их совершают люди, раздражающие меня», – подумала про себя Джо. Пэм постоянно пробуждала в ней комплекс неполноценности. «Плохая жена и мать!» Поэтому Джо всегда отдавала бразды правления в руки матери на период встреч. Она поняла, чего ей будет стоить этот двухнедельный визит, и, тяжело вздохнув, поставила сумки на пол. Надо было сварить кофе для матери перед прогулкой.

Пэм вскоре привела на кухню Софи в розовом платье, вязаном кардигане и белых носочках с розовыми полосками, которые дочь только вчера отказалась носить.

– Они же совсем детские! – заявила девочка, отбрасывая их в сторону. По этой же причине любимая кукла Барби была засунута как «ребячество» на полку неделю назад. Но Джо знала, что, когда никто не видит, Софи продолжает с ней играть.

– Тебе повезло, мама, Софи тут пережила период камуфляжных штанов и черных маек после того, как ты ее видела в последний раз, – сказала Джо, подавая Пэм крохотную чашку с кофе, как та любила, и наливая дочери в бокал сок. – Ты же отказывалась все это носить, когда я тебе предлагала недавно, – обратилась она к дочери, пораженная ее розовым видом.

– Просто надо быть с детьми строже, – фыркнула Пэм и сделала глоток. – Они всегда слушаются, если чувствуют по голосу, кто здесь главный.

Пэм допила кофе и поставила чашку в раковину, а Джо быстро показала ей в спину язык.

– Мама, это же невоспитанно! – тут же завопила Софи.

Пэм обернулась и укоризненно посмотрела на дочь.

– Не знаю, что ты сделала за моей спиной, Джо, но подозреваю, что это был не очень хороший пример для твоей впечатлительной дочери. Пойдем, Софи, нам пора в парк.

Дверь за ними захлопнулась одновременно с телефонным звонком. Звонил Тим.

– Привет, сестричка! Ты ее еще не убила?

– Нет, но уже очень близка к этому. И впереди еще тринадцать дней и двадцать три часа, – вздохнула Джо, машинально исправляя грамматическую ошибку в записке Софи на столе. – Я решила, что родственники хороши на расстоянии, и чем больше расстояние, тем они замечательней.

– Понимаю, это суровое испытание, – засмеялся брат.

Джо вдруг задумалась, как Тиму всегда удается избегать стычек с матерью. Правильно говорят, сын остается сыном до тех пор, пока не женился, а дочь на всю жизнь. Тим еще не женился, но уже давно спихнул все обязанности по отношению к родителям на Джо. И на этот раз ничего не изменилось.

– Слушай, – нервно сказал Тим. – Знаю, я собирался сходить с вами на ленч, но...

– Тим, ты же обещал! – перебила его Джо в ужасе. – Ты же знаешь, я не вынесу мать одна так долго!

– Знаю, знаю. Слушай, вместо ленча я лучше приеду пораньше вечером, ладно? Просто прекрасная погода, и мы с Конором хотим немного порыбачить.

Джо поразилась, как мужчины перестают чувствовать за собой вину, как только речь заходит об их желаниях.

– Ты имеешь в виду, что вы с Конором хотите от души попьянствовать на берегу, пока рыба будет спокойно проплывать мимо? – возмутилась она, чувствуя волнение, когда произносила имя мужчины, с которым чуть не переспала.

– Черт, ты нас раскусила. Но неважно, мы позже тебя навестим, не волнуйся.

– Мы? При чем тут «мы»? – в панике спросила она.

– Я думаю, что уговорю Конора прийти со мной. Ты же знаешь, как он отлично с ней ладит. Мы с тобой сможем немного расслабиться, – объяснил Тим.

– Нет, Тим. Ты думаешь только о себе! Если мне придется одной страдать с ней полдня, то будь добр, не зови никого себе на помощь, чтобы было по-честному. Приходи один, понял? – решительно заявила Джо.

– Если ты настаиваешь, – вздохнул Тим. – Я подъеду к шести.

Опустив трубку, Джо немного подумала, глядя в пространство. Она была не готова справляться одновременно с двумя проблемами. Ей хватит матери, недоставало еще встретиться лицом к лицу с Конором. Она надеялась, что Тим ничего не заподозрил, услышав ее требование явиться одному. Мог ли Конор рассказать ему? Вряд ли, успокоила она себя. Ее болтливый братец не выдержал бы и уже замучил ее вопросами.

Джо посмотрела на часы. Уже полдень. Столик в местном ресторане заказан на час дня. Томаса Джеф привезет где-то к четырем. Она злилась на Тима, но так было всегда. Брат постоянно делал, что хотел, будучи любимчиком матери, а на Джо всегда сыпались все шишки. Тим был актером, очень часто сидевшим без работы, но Пэм всегда поддерживала его и морально, и материально.

Джо же стала дизайнером, причем очень хорошим, и прилично зарабатывала, но мать никогда не относилась к этому серьезно.

– Почему ты не найдешь себе приличную работу? – часто спрашивала она дочь.

«Если ты так любишь Тима, почему ты никогда не останавливаешься у него, когда приезжаешь в Лондон?» – часто подмывало ее спросить у матери, но Джо никогда на это не осмеливалась.

Женская доля!

Схватив трубку, Джо быстро набрала номер Рози, моля про себя, чтобы подруга оказалась дома.

– Слава богу, ты дома! – воскликнула она, услышав голос в трубке. – Слушай, мне очень неудобно тебя просить, но не могла бы ты прийти к нам на ленч? Тим обещал, но, как всегда, нашел предлог сбежать, а я серьезно опасаюсь, что не смогу держать себя в руках и дело закончится скандалом.

– Джо, – ответила Рози, немного помолчав. – Мне очень жаль, но придется отказаться. Я собираюсь сдать сегодня восемь пинт крови.

– Ты и так ее потеряешь, если пойдешь с нами, не волнуйся. Ну, пожалуйста, умоляю!

– Ладно, ладно, уговорила, но ты теперь моя должница!

– Спасибо, спасибо тысячу раз! В час дня в ресторане у нас на углу. Стол заказан на имя Дракулы. Если не поймут, попробуй Майлз.

Джо вздохнула с облегчением, но тут услышала, как в дверях поворачивается ключ, и опять напряглась.

– А вот и мы! Для нее гораздо лучше погулять, чем сидеть перед телевизором, – жизнерадостно сообщила мать, заходя в дом.

– Спасибо, мама. Кстати, Тим не сможет пойти с нами на ленч. Он придет к нам ближе к вечеру. Но я пригласила вместо него Рози.

– Понимаю, не можешь вынести ленч со мной, не имея за спиной поддержки? – усмехнулась мать. Она была старомодна, но отнюдь не глупа.

– Не выдумывай! Просто я подумала, что ты будешь рада снова увидеть Рози. Тебе же она всегда нравилась, – сказала Джо, чувствуя, что это звучит неубедительно, но ей было все равно.

В три часа дня они вернулись домой. Софи тут же пристроилась перед телевизором – больше, чтобы позлить бабушку. Идея пригласить подругу оказалась не самой лучшей. Но зато Рози приняла огонь на себя. Весь ленч Пэм проспорила с ней, пытаясь переманить ее на свою сторону по поводу ухода Джефа.

– Я уверена, что все еще можно исправить, ты согласна, Рози? Твоя задача убедить Джо, что если она не вернет сейчас Джефа, она останется одна и пропадет! – вещала Пэм. Потом немного помолчала, сообразив, что это не особенно тактично по отношению к одинокой Рози. – Я не имею в виду, конечно, что жить одной нельзя, – быстро добавила она.

– Я уверена, что у вас самые добрые побуждения, – ответила Рози. – Но не думаю, что со стороны Джо будет разумно сейчас любыми путями вернуть Джефа. Он должен полностью осознать свою вину и вернуться сам, чтобы на коленях вымолить у нее прощение.

– Это было бы грандиозно, – с каменной улыбкой сказала Пэм. – Но в каждой истории есть две стороны.

– Да, и я знаю их обе. И именно поэтому утверждаю, что виновной стороной в этой семье является Джеф. На самом деле он такой идиот, что заслуживает лишь того, чтобы вообще исчезнуть с лица земли.

Джо чувствовала, что Рози вот-вот взорвется, хотя такое случалось редко, но всегда было незабываемо. Поэтому она все оставшееся время вовремя снимала напряжение, когда чувствовала, что Рози уже на грани срыва. Хорошо, что меню было разнообразным, цены умеренными, погода просто превосходной, а еда на удивление замечательно приготовлена. На обратном пути Рози буркнула что-то по поводу того, что ей надо вернуть кассету в видеосалон, и быстро исчезла.

Дома Джо все время посматривала на часы, с нетерпением ожидая возвращения Томаса. Она не хотела долго оставаться наедине с матерью. Джеф появился в четыре тридцать, и мать первая успела к двери.

– Джеф, дорогой! Проходи и выпей с нами чаю! Я сто лет тебя не видела, – сладким голосом запела Пэм.

– Вот дерьмо, – пробормотала на кухне Джо.

Она собиралась первой открыть дверь, схватить Томаса и быстро вытолкать Джефа.

– Привет! Как Софи? – спросил у нее Джеф, проходя на кухню и усаживаясь на стул.

– Спроси ее сам на обратном пути, когда будешь искать выход. Она в гостиной смотрит телевизор, – ответила Джо, демонстративно оставаясь стоять.

Джеф вернулся через пару минут вместе с Пэм.

– Софи прекрасно выглядит благодаря твоей маме, – нагло заявил он.

У Джо был готов ответ, но тут быстро вмешалась Пэм:

– Ну что, Джеф, соскучился уже по моему чаю? Ты всегда говорил, что никто не заваривает чай так, как я! – заливалась соловьем мать, быстро включая чайник.

– Это точно, – подтвердил Джеф, бросив испуганный взгляд на Джо. Он гадал, сказала она Пэм наконец правду, что его всегда тошнило от крепкого чая тещи.

Джо не собиралась быть мелочной, но не удержалась от сладкой мести.

– Если ему твой чай настолько по душе, не скупись, мама. Налей ему вот в эту большую кружку, – предложила Джо, доставая из шкафа огромную кружку.

Но мать металась по кухне, заглядывая во все шкафы.

– У тебя есть бисквиты, дорогая? Ты же знаешь, как Джеф любит бисквиты с чаем, – причитала она.

– Нет, у меня их больше нет. Мне не нравится, когда дети их много едят, а потом их не заставишь есть овощи. А так как, к счастью, Джефа больше с нами нет, покупать их незачем, – громко возвестила Джо, но весь эффект от ее заявления был испорчен, так как Пэм все же нашла одну упаковку в шкафу и уже выкладывала бисквиты на тарелку.

– Вот так, Джеф. Когда ты в следующий раз придешь, я позабочусь, чтобы твои любимые бисквиты или вкусные кексы дома были.

– Спасибо, Пэм. Только ты всегда знала, как мне угодить.

Сказал он это специально, чтобы вывести из себя Джо. Пэм же безмятежно не замечала напряжения, нараставшего между дочерью и Джефом.

– Вот так, цивилизованно и мирно, правда? Я никак не возьму в толк, почему вы не можете вот так сесть и спокойно разобраться со своими разногласиями? Тогда вы сумеете опять жить вместе. У вас два чудесных ребенка, которые будут страдать, если их мама и...

– Замолчи, мама! – взвилась Джо и встала перед матерью. – Причина, по которой мы не можем больше жить вместе, в том, что Джеф предпочитает трахаться с молоденькой дурочкой, а не оставаться дома со мной и детьми. Он сделал свой выбор, и оставь меня в покое! Не меня надо учить, как сохранить семью! Поучи лучше его!

Джеф отставил нетронутый чай и встал.

– Ладно, хватит. Я ухожу. Я пытался сохранить между нами мир, но все мои попытки кончаются ссорами. – Он повернулся к Пэм и улыбнулся. – Прости, что ты стала жертвой на этот раз, – мягко добавил он и направился к выходу. Для Джо его слова стали последней каплей.

– Перестань, ни к чему притворяться перед моей матерью! Ты всегда ее ненавидел, а от ее чая тебя просто тошнило! – заорала она, хватая со стола кружку и запуская ему вслед.

Женщины услышали, как Джеф прощается в гостиной с детьми, затем хлопнула входная дверь. Джо повернулась к матери. Та стояла с убитым видом.

– Это правда, что он всегда ненавидел меня? – потерянно спросила она.

Джо могла бы припомнить все грубые эпитеты, которыми награждал ее Джеф за годы семейной жизни, но, даже злясь на мать, она не могла нанести ей такой удар.

– Нет, не правда, – жалко улыбнулась она. – Хотя его действительно тошнило от твоего чая.

Губы матери вытянулись в ниточку. Джо знала, что ей сейчас предстоит выслушать очередную порцию нравоучений.

– Иногда, Джоан, нужно учитывать обстоятельства и стараться оказаться на высоте в отношениях друг с другом. Его роман с этой девушкой долго не продлится, и, если ты начнешь сейчас вести себя с ним ласково, он вернется к тебе. Ни один мужчина не любит, когда в доме идет война.

Ей даже не хотелось отвечать. То, что Джеф первым развязал войну и разрушил их жизнь, для ее матери ничего не значило. Она понимала, что никакие разговоры не помогут. Пропасть между ней и матерью, до сих пор раскладывавшей белье мужа по утрам, будет только расти. Поэтому Джо промолчала.

– Вот видишь, тебе первый раз в жизни нечего мне ответить. Я надеюсь, что убедила тебя в своей правоте, – подвела итог довольная Пэм.

ГЛАВА 8

Схватив со стола карту района, куда надо было добраться, Джо мельком заглянула в зеркало в холле и выскочила из дома.

Пока она рылась в сумке в поисках ключей от машины, в конце улицы появилась Пэм, возвращавшаяся домой после того, как отвела детей в школу. Джо помахала ей рукой. Несмотря на многочисленные стычки в эти две недели, Джо признавала, что присутствие матери позволило ей с головой уйти в работу.

Ей предстояло начать грандиозный проект в Челси, и она нервничала, потому что это был самый крупный и престижный заказ за все время ее работы. Рози, всегда стоявшая на страже профессиональных интересов Джо, уговорила ее послать рекламу с фотографиями своих работ во все крупные журналы по интерьеру, считая, что это значительно расширит круг ее клиентов во всех слоях населения Лондона.

– Когда эти снобы увидят твою рекламу в журналах, они поймут, что ты по-настоящему добилась успеха и способна на большие проекты, – предрекала подруга. – Если это поможет, я могу послать туда рекомендательные письма с благодарностью за «отлично проделанную работу» у меня в квартире. Они же не докопаются, что это был всего лишь чулан в подвале.

После выхода рекламы последовал только один звонок. Но зато какой! Ей поручили внутреннюю отделку шестиэтажного особняка в Челси, хозяин которого решил обновить интерьер в современном стиле. Гонорар составлял значительную сумму, но самое главное, что на эту работу уйдет несколько месяцев. Что означало необходимость сосредоточиться на деле и выбросить из головы все мысли о неудачном браке, уже порядком надоевшие ей. Удивительно, но мать промолчала. Она только укоризненно качала головой, особенно когда дети начинали ссориться. Как будто подразумевала: «Чего еще можно ждать в доме разведенной работающей женщины?»

Среди многочисленных так, казалось бы, необходимых мелких вещей, составлявших содержимое сумки, Джо наконец выудила ключи от своего маленького голубого «Рено», или «мотороллера», как дразнил его Тим. Пытаясь вырулить со стоянки, чтобы не задеть соседнюю машину, Джо думала о встрече с Мартином Блейком, владельцем особняка. Она видела дом только один раз, да и то мельком, но впечатление он производил грандиозное. Там было где развернуться.

– Я не могу так это оставить, – сказал ей тогда Мартин Блейк, сжав губы и обводя взглядом огромную гостиную. – Хочется отделать дом в стиле минимализма.

У Джо тогда екнуло сердце. Минимализм никогда не был ее сильной стороной. Но она не могла отказаться от столь выгодного заказа.

Машина почти выехала со стоянки, когда к Джо подошла мать и постучала кулаком по боковому стеклу. Джо открыла окно.

– Я тут подумала, – начала Пэм, – скорее всего, я уеду домой в воскресенье вечером. Вчера я звонила твоему отцу. По-моему, он обижается, что я так надолго его оставила.

«Наоборот, радуется каждому моменту своей свободы, – подумала про себя Джо, но промолчала. – Наконец-то отцу можно курить в доме и спокойно смотреть свои любимые матчи по телевизору. И никто не дергает его каждые пять минут».

– Хорошо, мама. То есть я хотела сказать, что мы будем скучать по тебе. Твоя помощь оказалась просто подарком небес для меня. – Джо сомневалась насчет «скучать», но вторая половина речи прозвучала искренне.

Выехав на дорогу, она пыталась сосредоточиться на том, как станет представлять свои эскизы хозяину, но вместо этого переживала, как справится с работой и детьми без помощи матери.

Ее позабавила мысль взять няню на целый день и заставить Джефа оплачивать ее. В конце концов, он слишком ловко устроился, полностью взвалив детей ей на шею. Пусть пострадает хотя бы материально. Но ей было жалко детей. Они и так уже лишились отца, и вряд ли няня заменит им мать.

Можно нанять приходящую няню на несколько часов в день. Это самый лучший вариант. Но тут она вспомнила печальный опыт своих друзей. Они наняли через агентство девушку из Чехословакии. Но у той оказались серьезные проблемы с алкоголем, однажды она так напилась, что забыла детей в парке. Позже оказалось, что она еще и беременная в придачу. «Нет, я лучше придумаю что-нибудь другое, – рассуждала Джо и вдруг почувствовала ощутимый толчок в машину сзади. – Все, допрыгалась. Сейчас начнется». Джо испугалась, увидя в зеркальце, как из шикарной «Вольво» вылезает крупный мужчина и спешит к ней.

– Черт возьми, я очень извиняюсь, вы не ушиблись? – сказал он, не дав ей открыть рта. – Это целиком моя вина. Я задумался, простите меня ради бога.

– Ничего, все в порядке, – успокоила его Джо, вылезая из машины.

Все произошло так быстро, что она еще не успела прийти в себя. Они вдвоем прошли вдоль машины, осматривая повреждения. Весь бампер ее машины перекорежило, и один габаритный фонарь разбит вдребезги. Выпрямившись, Джо внимательно рассмотрела мужчину. На вид ему лет тридцать пять, темно-русые волосы и светло-карие глаза. Красавцем из-за большого носа его назвать трудновато, но улыбка у него замечательная и предназначается в настоящий момент именно ей.

– Правильно говорят, что хуже всех водят машину водители «Вольво», – усмехнулся он.

– Послушайте, не расстраивайтесь, – сказала Джо, думая про себя, какой он все же привлекательный. – Повреждения не столь велики, да и машина у меня далеко не новая. Я тоже могла бы не зевать, если на то пошло. – Джо посмотрела на часы. Она боялась опоздать на встречу.

– За бампер и габаритный фонарь я обязательно заплачу, не волнуйтесь. Давайте быстро запишем все повреждения.

Мужчина достал из ящика для перчаток в своей машине блокнот и ручку и, облокотившись на машину, стал что-то писать. Джо быстро окинула взором салон в поисках детского сиденья и посмотрела, нет ли на его руке обручального кольца. Ни кольца, ни сиденья не было. Как она объясняла позже Рози, она сделала это не потому, что заинтересовалась им, просто, оставшись одинокой, она вдруг стала очень интересоваться личной жизнью всех, кому перевалило за тридцать.

– Все происходит так же, как в то время, когда я только купила голубой «Рено». Я сразу стала замечать все голубые «Рено» на дорогах. С тех пор как я стала одинокой, я тут же узнаю товарищей по несчастью, – объясняла она подруге.

Пока он что-то писал, Джо пригляделась к нему внимательней. Он был весьма прилично одет. Кожаные туфли сшиты явно на заказ, дорогие солнцезащитные очки небрежно сдвинуты на голову. На руках густо курчавились волосы. Рози бы это явно сочла сексуальным. Мужчина вырвал листок из блокнота и протянул ей.

– Здесь мой адрес и телефон, – пояснил он. – Меня зовут Шонклер Гуд. Для друзей я Шон. Исполнитель Желаний.

– Джоан Майлз, – протянула Джо руку. – Очень любезно с вашей стороны признать свою вину. Обычно водители отправляют друг друга куда подальше и разъезжаются. В Лондоне такое сумасшедшее движение.

– Когда я устаю от бешеного темпа жизни, я обычно иду на почту, – улыбнулся Шон.

Джо достала визитку и протянула ему.

– Простите, но боюсь, мои визитки закончились, – извинился Шон.

– Всего хорошего, мне уже пора ехать. Еще раз спасибо за вашу честность, – улыбнулась на прощание Джо.

– Не меня надо благодарить, а мою мать, она так меня воспитала. Хотя далось ей это нелегко. Я начинал с нуля, зато теперь вожу такую шикарную машину! – пошутил Шон.

– Не очень разумно иметь дорогую машину в Лондоне, где сумасшедшие водители могут размечтаться за рулем, – сказала Джо и открыла дверцу. – Не очень приятный был повод, но все равно рада была с вами познакомиться.

Помахав из окна рукой Шону, Джо посмотрела на часы и ужаснулась. Она уже на пять минут опоздала на встречу с Мартином Блейком, а ей еще минут десять к нему добираться. Вывалив содержимое из сумки на сиденье, Джо нашла свой древний мобильный телефон, напоминавший размерами кирпич, и набрала номер.

– Алло, Мартин? – спросила она. – Скорее всего, я опоздаю минут на десять, так как мне только что разбили габаритный фонарь и повредили бампер. Нет, нет, ничего. Спасибо, со мной все в порядке. Увидимся позже.

Отключив телефон, Джо нашла листок с адресом и телефоном Шона и сунула в кармашек сумки.

– Шон Гуд – значит, хороший, – громко произнесла она. – Не сомневаюсь, что хороший!

Всю оставшуюся дорогу Джо думала о том, как странно устроена жизнь. Сегодня чудесный летний день. Она едет договариваться насчет важного заказа и только что обнаружила, что ей может понравиться мужчина, несмотря на ее недавние переживания. Только вчера она жаловалась Тиму: «Жизнь – это огромный сандвич с дерьмом, от которого ты каждый день откусываешь маленький кусочек». Сегодня все казалось ей почему-то уже не таким мрачным.

ГЛАВА 9

С отобранными эскизами в руке Джо поднялась по мраморным ступеням особняка и нажала на кнопку звонка в массивной деревянной двери. Она услышала шаги в холле, и дверь открылась. Мартин Блейк стоял с трубкой радиотелефона в руках и кивком пригласил ее войти.

– Одну минутку, Боб, – произнес он, отводя трубку в сторону. – Простите, Джоан, но я должен закончить разговор. Вы не могли бы меня немного подождать в гостиной?

Джо кивнула и прошла вперед. В огромной гостиной стоял только маленький стол с узкой кушеткой перед ним. На стенах еще оставались старые, выцветшие обои с белесыми квадратами от картин, а на полу лежал не менее старый, вытоптанный ковер. К одной из стен прижалась стопка упакованных в бумагу картин. Обертка у верхней была надорвана, и то, что Джо увидела под ней, очень напоминало Хокни.

– Простите за задержку, – сказал Мартин Блейк, заходя в комнату и останавливаясь возле огромного камина, отделанного серым мрамором. – Звонили из Нью-Йорка, и я не мог отложить разговор.

– Извиняться, вообще-то, должна я за опоздание, – поспешно проговорила Джо, выпрямляя спину.

Мартин махнул рукой.

– Серьезные повреждения? – спросил он. – Дайте мне знать, если вам нужен срочный ремонт. У меня есть свой мастер, который ухаживает за моими машинами.

«Машины. Свой мастер». Джо правильно оценила эти слова – слова человека богатого и хорошо организованного. Как любил говорить ее отец: «Хочешь что-нибудь сделать, ищи занятого человека».

– Спасибо. Но они с трудом тянут на повреждения. Вы бы их даже не заметили на моей старой колымаге.

«Уверена, что миссис Блейк разъезжает на роскошном спортивном «Мерседесе» или в «БМВ», – подумала Джо, заметив на его пальце тонкую золотую полоску обручального кольца.

– Итак, что мы будем делать с этим огромным сараем? – перешел к делу Мартин. – Для начала позвольте показать вам то, на чем, я считаю, надо сделать акцент в этой комнате.

Он подошел к стопке картин и стал снимать бумагу с верхней. Затем бережно смахнул клочок бумаги и повернул к ней картину Хокни.

– Мне она тоже нравится! – воскликнула Джо. – У меня дома висит репродукция этой картины, только поменьше.

– Это оригинал, – сказал Мартин таким будничным голосом, что до Джо не сразу дошло, что она смотрит на небольшое состояние в его руках.

– Вот это да! – непроизвольно вырвалось у нее. Она готова была укусить себя за то, что так опростоволосилась. Не к лицу дизайнеру такого класса, каким она себя преподнесла, делать такие промахи.

– Я бы хотел, чтобы она висела здесь, в центре, – невозмутимо продолжил Мартин, показывая на просторное место над камином. – Прежде чем мы приступим, не хотите ли выпить кофе?

– Спасибо, с удовольствием, – кивнула Джо. Мартин подошел к столу, на котором лежал пульт с кнопками, и нажал на одну из кнопок.

– Да, сэр? – раздался женский голос.

– Один кофе, пожалуйста, миссис Ричардс, а мне, как всегда, чай с мятой.

– Сию минуту, сэр.

Следующие полчаса Джо показывала свои эскизы и рассказывала о том, что задумала, а Мартин изредка вносил свои коррективы. Он хотел в основном кремовые стены, больше солнечного света в комнатах и паркетные полы. Кухню с нержавеющими деталями и пластиком под гранит. Джо прикинула, что на одни полы уйдет около 75 000 фунтов стерлингов.

Джо предполагала, что Мартин Блейк сделал состояние в Сити, но, чем дольше с ним общалась, тем больше сомневалась в этом. Он вовсе не походил на банкира. Постепенно любопытство ее пересилило.

– Мне не хотелось бы показаться невоспитанной, но я не в силах удержаться. Скажите, пожалуйста, чем вы занимаетесь? – спросила она.

– Я и сам иногда спрашиваю себя об этом, – засмеялся Мартин, а потом рассказал, что у него независимая студия звукозаписи, и он успешно раскрутил ставшую весьма популярной группу «Гедонисты».

– Вы должны были продать немыслимое количество дисков, наверное, – усомнилась Джо, посмотрев на полотно Хокни, приставленное к стопке.

Мартин проследил ее взгляд и рассмеялся.

– Это выгодно, но на самом деле не настолько, вы правы. Я оказался достаточно мудрым, чтобы раньше всех открыть музыкальный сайт в Интернете. Я ничего не делал, просто сидел и ждал, когда на нем накопится достаточно материала, а потом продал весь сайт за тридцать миллионов долларов компании «Мега рекордз» в США.

– Почему я до этого не додумалась? – вздохнула Джо, посмотрев на него с невольным уважением.

Мартин был высоким брюнетом с сединой на висках и большими голубыми глазами. Дорого, но очень консервативно одетым. Темно-серый костюм, ослепительно белая рубашка и бордовый галстук с серебряной заколкой с монограммой. Его вполне можно было назвать симпатичным и уж, конечно, лакомым кусочком для любительниц денег и власти.

– За каждым успехом мужчины стоит женщина, – однажды провозгласил Тим, проклиная свои неудачи в работе и с женщинами. Но Джо больше любила обаятельных, веселых мужчин, которых Рози определяла, как «опасных типов». И Мартин показался ей скучным со своими сдержанными деловыми манерами.

– А как идут ваши дела? – прервал Мартин вопросом ее мысли.

– Простите, – беспомощно моргнула она, приходя в себя.

– Работа дизайнера хорошо оплачивается?

– Она позволяет мне покупать репродукции картин Хокни и соответствующую обстановку к ним, – усмехнулась Джо. – Но я не типичный пример. Я только недавно стала работать в полную силу.

Мартин вопросительно посмотрел на нее.

– От меня недавно ушел муж, так что мне теперь надо работать, чтобы обеспечить себя и детей и поменьше думать о том, что произошло, – ответила Джо, гадая, не слишком ли она разоткровенничалась.

– Простите, я не хотел быть таким назойливым, – помолчав, извинился Мартин.

Джо пожала плечами.

– Не расстраивайтесь. Я уже привыкаю к одиночеству. Осталось только решить проблему, как втиснуть работу в часы, когда дети в школе.

– Сколько у вас детей?

– Двое. Мальчик восьми лет и девочка шести.

Мартин отошел от камина и поставил пустую чашку на стол.

– Знаете, я не буду против, если вы сможете приходить на работу в устраивающее вас время. Поэтому не беспокойтесь напрасно. Я знаю массу людей, за полный рабочий день не делающих и половины того, что способны сделать другие за меньшую часть рабочего дня. Если ваша работа меня устроит, мне будет неважно, в какой срок вы ее сделали.

Джо почувствовала облегчение, что ее честность не стоила ей работы.

– Спасибо, я буду очень стараться. – Она встала и стала собирать эскизы со стола. – Мне пора, но я появлюсь, как только продумаю в деталях то, что мы сегодня обсудили.

Мартин шел впереди нее и открыл перед ней дверь. Яркое солнце ослепило их, и они оба прищурились.

– Если возникнут проблемы, даже самые маленькие, не стесняйтесь, сразу звоните мне. Разговор о строительных материалах будет приятным отдыхом для меня среди споров с темпераментными артистами, – улыбнувшись, сказал он и пожал ей на прощание руку.

Выезжая тенистым, характерным для Челси переулком, Джо обогнула дом с обратной стороны. Рядом с шестиэтажным особняком с башенками и балкончиками рос могучий дуб. Джо прикинула, что такой дом должен стоить не меньше трех миллионов фунтов стерлингов. И это без отделки, которую она собиралась сделать. Она удивлялась, почему именно он, а не миссис Блейк обсуждает с ней интерьер будущего дома. Возможно, миссис остается в загородном поместье, пока в Лондоне стоит такая жара? Какая бы она ни была и где бы сейчас ни находилась, именно такую жизнь всегда мечтала вести Рози.

– Ты только представь, – рассуждала она однажды. – Если выйти замуж за богача, каждый день превратится в праздник. Никаких дурацких начальников над тобой, ходи себе на ленчи с друзьями, шатайся по магазинам, покупая все, что хочешь, да еще домой тебя после этого отвезет личный шофер! «Да, домой, будьте любезны!»

Но Джо возразила ей тогда. Нет, она не прочь выйти замуж за богатого человека, но только с одним условием: если она будет по-настоящему его любить. Если любви не будет, она не согласна на такую жизнь ни за что на свете.

– На здоровье! – фыркнула Рози. – Но если передо мной встанет выбор между любовью и деньгами, я выберу деньги! Любовь – штука недолговечная. Она может через пару месяцев растаять как дым. А деньги, если поместить их с умом, будут всегда.

Сейчас, спустя много лет после их спора, при виде этого солидного особняка Джо подумала: скорее всего, подруга тогда была права? Она любила Джефа, и чем это для нее закончилось? Осталась одна с двумя детьми и мечтает о любовном свидании, если ей вообще повезет и она найдет себе подходящего партнера для встреч. Джо медленно ехала домой, погрузившись в невеселые мысли.

ГЛАВА 10

Последние выходные с матерью оказались на редкость напряженными. Джеф приехал в субботу в девять утра и забрал Томаса с Софи в пригород, где открыли развлекательный центр «Страна Чудес». Он обещал вернуть детей к чаю. Джо подумала с грустью, что пока она делает всю скучную работу по дому, ухаживает за детьми и строго требует выполнения всех домашних заданий, Джеф устраивает им раз в неделю праздники. Она только надеялась, что когда-нибудь дети оценят и поймут, что ее рутинный труд на самом деле куда более важен для них. Но в семь вечера Джеф с детьми еще не появился.

– Где он застрял, черт побери? – возмущалась Джо, нервно расхаживая по кухне. Его телефон постоянно занят, как будто Джеф самый деловой человек в мире. – Он всегда делал, что хотел, не считаясь ни с кем. Негодяй!

– Успокойся, Джо, – вмешалась Пэм. – Он их отец и сумеет позаботиться, чтобы с ними ничего плохого не случилось. Может, сломалась машина или они попали в пробку.

– Для таких случаев и существует телефон, мама. Он просто эгоист, вот и все. А если мне надо куда-нибудь пойти?

– Джеф знает, что я дома и смогу встретить детей вместо тебя. Все равно ты никуда не собиралась, так что нечего вредничать.

Джо чертыхнулась про себя. Ее мать может быть справедливой ко всем, кроме собственной дочери.

Раздался звонок в дверь.

– Ну, я сейчас ему покажу! – пробормотала Джо, торопясь к двери. Но, открыв дверь, она остолбенела. Перед ней стояла дочь с ядовито-розовыми прядями на голове. Томас, слава богу, остался прежним.

– Тебе нравится, мамочка? – спросила довольная Софи, облизывая огромный леденец на палочке.

Джо заметила, как Джеф трусливо прошмыгнул в туалет рядом с кухней. «В своем репертуаре», – возмутилась она.

– Ну, это немного необычно, – протянула она. – Это что, так теперь понимают моду третьего тысячелетия? Я надеюсь, она не приживется.

– Это не в парикмахерской. Мы вернулись к папе к чаю, и мне это сделала Канди! Она такая лапочка! – заявила дочь и гордо прошла за Томасом мимо матери в гостиную.

У Джо к лицу прилила кровь. Она какое-то время тупо смотрела в пол, собираясь с силами. Потом почувствовала, как гнев просто распирает ее. Джо стремительно прошла на кухню, где мать уже хлопотала вокруг Джефа.

– Мама, будь добра, выйди и проследи, чтобы сюда не заходили дети. Мне надо поговорить с Джефом.

Но Киссинджер в юбке была уже начеку, решив проявить чудеса дипломатии.

– Перестань, Джо. Ну, подумаешь, немножко опоздали, но зато дети прекрасно провели время. Я как раз заварила для Джефа свежий чай.

– Выйди, мама!

На этот раз мать по тону сразу поняла, что дело плохо, и поспешила ретироваться.

– Ну, и что дальше? – вздохнул Джеф. – Ну, прости, прости, мы опоздали, но было так весело, что мы совсем забыли о времени. Прости, что я еще дышу после такого преступления!

Но Джо была совсем не в настроении выслушивать его шуточки.

– Каким местом, ублюдок, черт возьми, ты думал, знакомя моих детей со своей потаскушкой?

– Что? – оторопел Джеф.

По его лицу Джо поняла – он не ожидал, что она узнает об этом сразу.

– Закрой рот! Я специально предупредила тебя, чтобы она на пушечный выстрел не подходила к моим детям! И что я узнаю от своей шестилетней дочери? Что ей испоганила голову твоя любовница? И что она считает ее лапочкой?

Джеф откинул голову назад и как плохой оперный певец раскатисто захохотал.

– Ах, нас сейчас за это распнут на кресте! Как страшно! И все это из-за того, что ты боишься, что нашим детям, я подчеркиваю – нашим детям, может понравиться Канди! Ты просто ревнуешь! – сказал он, торжествуя.

– Джеф, – хмыкнув, произнесла Джо, – я не собиралась сегодня никого убивать. Пожалуйста, помоги мне не брать греха на душу. Но я, слава богу, еще не настолько свихнулась, чтобы ревновать детей к вульгарной девке в платьях, напоминающих набедренную повязку дикаря и предназначенных для соблазнения чужих мужей!

Они стояли, испепеляя друг друга взглядами и сжигая последние остатки семейного счастья.

– Она что, ходила с вами в «Страну Чудес»? – более спокойно спросила Джо.

– Нет, но она встретила нас в квартире, когда мы вернулись, – ухмыляясь, ответил Джеф.

– Специально подстроено за моей спиной. Я не шучу, Джеф! Я не желаю, чтобы дети с ней встречались. И если это случится еще хоть раз, я буду вынуждена через суд ограничить ваши встречи по времени и оговаривать места, где вы будете встречаться.

– Понятно, – сказал Джеф, вставая со стула. – Если я не буду плясать под твою дудку, ты накажешь меня, используя в качестве оружия детей. Но только не забывай, что этим ты навредишь не только мне, но и им.

Джо знала, что он прав, но не собиралась это признавать. Не сейчас, во всяком случае.

– Ты можешь понимать это так, я не возражаю. Я хочу уберечь своих детей от того, чтобы они видели, как их поседевший отец пребывает в незаконной связи с молоденькой девушкой. Я не сказала, что ты не сможешь с ними видеться, я говорила, что она не должна при этом присутствовать. И если ты так заботишься о детях, как утверждаешь, тебе несложно сделать выбор, не правда ли?

Джо замолчала, довольная собой. На этот раз она одержала победу в споре, что случалось нечасто. Но победа оказалась недолговечной.

– Что ж, мне хочется думать, что ты печешься о детях, – усмехнулся Джеф. – Но что-то мне в это не верится. Они прекрасно приняли Канди.

– Разумеется, приняли, они просто еще совсем маленькие и не понимают, что происходит. – Джо отдавала себе отчет, что эта фраза только усиливает позицию Джефа, но не могла ничего поделать.

– Ха, ха, ха! Ну, ты и актриса! Ясно, что мы не можем говорить с детьми, как со взрослыми. Но вот что я тебе скажу, дорогая. Я не стану специально подстраивать встречи Канди с детьми, но и не собираюсь выгонять ее из моей квартиры, когда приезжают дети. Следовательно, я не смогу брать их к себе с ночевкой, а буду просто видеться в других местах, – Джеф замолчал и посмотрел на Джо, но она промолчала. – Но если ты начнешь играть со мной в кошки-мышки, мешая мне с ними видеться, предупреждаю, я без малейших колебаний расскажу им, что это устраиваешь именно ты и что это твоя вина.

Джо смотрела на человека, с которым прожила десять лет, и, кроме ненависти, ничего не испытывала. Он был абсолютно чужим ей, как будто и не существовало этих счастливых лет совместной жизни. Джеф сел и выжидающе смотрел на нее. Джо потерла разламывающиеся виски.

– Послушай, Джеф. Ты когда-нибудь задумывался над тем, сколько раз мне хотелось рассказать детям правду? О том, почему их папочка и мамочка не живут больше вместе? Господи, мне же так просто это сделать и резко облегчить себе жизнь. Но, даже зная это и то, что ты получишь по заслугам, ничего не говорю им потому, что это больно ранит их. Они любят тебя и думают, что ты тоже любишь. Детям будет больно узнать, что ты их обманываешь. Им будет трудно понять такую любовь, когда ты мог предпочесть им такую «лапочку» Канди! И за то, что я защищаю их от этого и не разрешаю им видеться с твоей любовницей, ты собираешься очернить меня перед ними?

– Да ты сама меня вынуждаешь!

Внезапно в голове Джо пронеслись образы из мультфильма «Том и Джерри». У нее зачесались руки – хотелось схватить сковородку и опустить ее Джефу на голову. Где-то она читала, что японские рабочие в перерывах бьют чучела своих начальников. Наверное, очень помогает. Но вдруг она почувствовала страшную усталость.

– Убирайся, Джеф. Ты не взрослый, ты просто ребенок, у которого есть деньги. Возвращайся, когда повзрослеешь.

Джеф встал, взял висевший на стуле пиджак и пошел к дверям.

– Знаешь, Джо, – сказал он, оглядываясь на пороге. – Мне приходят на ум слова «валить с больной головы на здоровую». Я уйду сейчас, а ты посиди и вспомни, что ты мне тут наговорила. Надеюсь, поймешь, насколько несправедлива ко мне.

Джо промолчала и отвернулась к окну. Его последняя реплика напомнила ей, как Джеф умеет использовать свои профессиональные навыки. Собирая материалы для суда, он часто проговаривал приготовленные заранее реплики и продумывал стратегию защиты. Он с большим успехом пользовался этой тактикой в ссорах с Джо.

Один случай вспомнился сейчас Джо. Софи было шесть месяцев, когда Тим однажды предложил свои услуги и забрал к себе Томаса и Софи, чтобы они с Джефом могли немного развлечься. Джеф просто хотел посидеть дома и посмотреть спокойно телевизор. Но Джо мечтала сделать то, чего так долго была лишена: пройтись по магазинам, сходить на ленч в ресторан и посмотреть какой-нибудь фильм. Она с трудом уговорила Джефа. Но не прошло и часа, а они поругались.

– Ты просто неприлично глазела на него, – заявил Джеф, когда они вышли из небольшого магазина.

– На кого? – удивилась Джо, оглядываясь.

– На того продавца в магазине. Просто не сводила с него глаз!

– Не выдумывай, Джеф. Я даже не помню его лица. И смотрела я на одежду.

– Слушай, мне наплевать, ты можешь хоть вешаться на шею первому встречному при мне, но меня просто бесит, что ты никогда не признаешься. Просто признайся, и все! – потребовал Джеф. – Скажи, что смотрела на него, и я успокоюсь.

Но Джо не собиралась наговаривать на себя. Ссора разгорелась до того, что Джеф повернулся и ушел домой.

– Ты что, не понимаешь? – спросила ее Рози, когда она на следующий день ей все рассказала. – Он не хотел идти за покупками, поэтому затеял ссору, чтобы повернулось все так, как хотел именно он. Пошел домой и спокойно уставился в телевизор, пока ты не вернулась. А всю вину свалил на тебя.

Но в те времена Джо всегда подлаживалась под настроения Джефа и бросилась его защищать:

– Перестань, Рози, ты слишком все утрируешь. Возможно, я и вправду смотрела на продавца, просто забыла об этом.

– Забыла? Как же! Просто Джеф, как всегда, контролировал ситуацию, а ты попалась, как обычно, на его удочку.

Джо давно забыла этот эпизод, но сейчас он всплыл в ее памяти. Подруга оказалась права. Но и она уже далеко не та наивная простушка и отлично усвоила все уловки Джефа. К тому же они уже расстались, и это к лучшему. У Джо поднялось настроение. Она услышала, как Джеф прощается с детьми, как хлопает входная дверь. Затем в кухню тихонько вошла Пэм.

– Мама, что бы ты ни хотела сказать, я не буду это слушать.

– Я просто хотела спросить: выпьешь ли ты джина с тоником? – непривычно ласковым голосом сказала мать.

Джо согласилась. Они выпили, а потом она долго лежала в ванне и размышляла, как ей поступить с тем, что дети познакомились с Канди.

Тим приехал на ленч в воскресенье за две минуты до назначенного времени.

– Специально подгадал, чтобы не помогать мне готовить? – поинтересовалась Джо, подставляя ему щеку для поцелуя.

– Ты так хорошо меня знаешь, сестричка, – ласково сказал он, поцеловал ее и вручил букет роз, который прятал за спиной.

– Твои бедные соседи опять лишились цветов? – усмехнулась Джо, обрывая с цветка увядший лепесток. – Не лучше ли подарить их маме? Ты не видел ее целую неделю!

– Ты, как всегда, права, – обрадовался Тим и выхватил у нее из рук букет. – Где она?

– Упаковывает вещи и ждет любимого сыночка, не сомневаюсь. И не вздумай рано удрать, – предупредила Джо, стуча ему пальцем в грудь. – Мать сегодня полностью в твоем распоряжении, как и мытье посуды, кстати.

Тим тяжело вздохнул и скорчил гримасу.

– Ну вот, то я собака, то дуб, а теперь еще нянька и посудомойка!

Через десять минут все сидели за обеденным столом и разбирали по тарелкам то, что приготовила Джо.

– Кто хочет вырасти великаном? – спросил Тим, поднимая блюдо с брюссельской капустой.

– Бр-р-р, не надо, – сморщилась Софи.

– А кто тут у нас хомяк? – продолжал Тим, схватив блюдо с бобами.

Дети зашлись от смеха.

– Тим, дорогой, перестань! Детей так трудно заставить есть овощи, – мягко проговорила Пэм.

Джо отметила про себя, как меняется тон матери, когда та разговаривает с сыном. Но ненавидеть своего проказника брата из-за этого она, конечно, не могла.

– И как, братишка, жизнь, любовь и все остальное? – спросила она, дотрагиваясь до его руки.

– Жизнь все такая же. Ни работы, ни денег, как обычно. Любовь – дерьмо, простите, тихий ужас! – Тим посмотрел на Софи, явно оценившей его реплику. Девочка фыркнула и попыталась засунуть брюссельскую капусту в нос Томаса. – Что касается всего остального, я собираюсь выяснить это на следующей неделе.

– А что случилось с девушкой, с которой ты встречался, когда мы с Конором тебя не дождались? – поинтересовалась Джо, подумав про это сочетание слов: «мы с Конором».

– А, с Бернис Винтерс? – уточнил Тим и зевнул так, что у него вывалился изо рта кусочек капусты. – Можете в это поверить? Ее зовут Бернис Винтерс, прямо как в пьесе. Но при этом она больше похожа на Луи де Фюнеса в очередной комедии.

– Судя по всему, она тебя уже бросила, – заметила Джо, протягивая ему салфетку.

– Да, ты права. Я никогда не пойму женщин, честное слово. Это очень тяжело, потому что они сами не знают, чего хотят.

– Девчонки тоже, – вставил Томас, проявляя мужскую солидарность.

– Некоторые из нас знают, – засмеялась Джо и потрепала сына за волосы.

– Нет, сестричка, только так кажется. Они считают, что знают, а когда добиваются своего, тут же хотят другого, – заявил Тим, приподнимаясь и утаскивая с тарелки Джо вареную картошку. – Я недавно прочел чудную статью в Интернете по поводу мужчин и женщин.

– Расскажи, о чем она? – попросила Джо, проигнорировав испуганный взгляд матери, боявшейся услышать что-нибудь неприличное.

– Она была озаглавлена «Как завоевать женщину». В ней перечислялось, как надо целовать женщину, возбуждать ее, ласкать, ухаживать за ней, каким вином поить и чем кормить, сколько денег тратить на нее и идти ради нее на край света.

– И?

– А в конце было написано, как завоевать мужчину. Прихватить с собой пиццу и раздеться, – закончил Тим, откусывая кусок картошки. – И это действительно так. Мы – простые натуры, тогда как у тебя, например, куча комплексов и проблем.

– Знаешь, когда я захочу узнать твое мнение о себе, я у тебя спрошу. Ты прав насчет себя. Ты действительно прост, потому что думаешь только об одном, – сказала Джо, на что Тим пожал плечами. – Мужчина на свидании гадает: повезет ли ему сегодня? А женщина уже знает это! Ну, и по каким соображениям тебе дала отставку эта Бернис?

– А черт ее знает! – вздохнул Тим. – Она что-то лепетала насчет несовпадающих карм и что ее астролог предупредил, что ей сейчас нельзя заводить длительную связь. А я и не собирался, я хотел просто переспать и разбежаться. Так, случайная интрижка, сама понимаешь.

– Тимоти, следи за своим языком, – строго проговорила Пэм. Мать всегда называла их полными именами, когда отчитывала.

Джо хотела как-то незаметно повернуть разговор на Конора, но не могла ничего придумать, чтобы это выглядело естественно. Но Тим сам пришел ей на помощь.

– Да, мама, тебе огромный привет от Конора, – сказал вдруг Тим, следя голодными глазами за тем, как Джо раскладывает клубнику по креманкам с мороженым.

– Как поживает мой дорогой мальчик? – растрогалась Пэм.

Конор с детства был для них с Джимом как бы вторым сыном. Сколько раз Джо возвращалась домой и обнаруживала за столом брата с другом, который уплетал ее порцию мороженого или шоколада. Иногда Джо думала, что ее матери лучше было воспитывать двух сыновей.

– Отлично, – пробурчал Тим с полным ртом мороженого. – Одно время что-то затосковал, но сейчас опять в форме. Наверное, потому, что у него появилась новая девушка.

– Правда? – вырвалось у Джо. – И кто она? Мы ее знаем?

– Понятия не имею, – ответил Тим. – Конор никогда не распространяется на эту тему. Он год прожил со своей Салли, прежде чем познакомил меня с ней.

– Да, он мне рассказывал, чем все закончилось, в тот вечер, когда ты не пришел, – опять вырвалось у Джо. – Он порвал с ней, а потом долго переживал.

– Не может быть! – Тим был потрясен. – Конор тебе рассказал о том, почему порвал с нею? Ты удостоилась великой чести! Я думал, что об этом знаем только я, его мать и сама Салли.

– Нет, нет и нет, что ты! Он рассказал мне только в общих чертах, – спохватилась Джо. Не хватало только, чтобы брат пересказал разговор Конору и тот подумал, что они с Тимом обсуждали его историю.

Мороженое закончилось, и Тим стал собирать тарелки. Джо ломала голову, как ей выяснить, что за девушка у Конора, но ничего не могла придумать. Тут вмешалась мать.

– Так ты думаешь, он нас скоро познакомит со своей новой девушкой? – спросила она сына.

– Бог его знает, мама, – ответил Тим, явно удивленный любопытством матери. – Я знаю только, что он с кем-то встречается, так как обнаружил ее послание на автоответчике. Конор сказал мне, что идет встретиться с коллегой, чтобы обсудить какие-то сложности на работе. Но я-то знаю старого развратника. Ладно, мама, я понимаю, что это плохое слово, сдаюсь! – сказал Тим, поднимая руки вверх.

– А что такое «развратник»? – тут же встряла Софи, поднимая измазанное мороженым личико от креманки.

Тим беспомощно покосился на Пэм, потом сгреб племянников в руки и потащил в гостиную.

– Хватит, идемте лучше поиграем в загадки! – крикнул он Джо. – Посуду я вымою завтра.

Полчаса спустя Томас и Софи давились от смеха, глядя на бабушку, которая пыталась изобразить героя фильма «Фантомас».

– Я никогда не прощу тебе этого, Тим! – пообещала Пэм, падая на диван.

Тим с детьми начал что-то изображать. Джо знала ответ, так как видела эту пантомиму раньше, но не хотела подыгрывать матери.

– Эпилептик? – предположила Пэм, включая воображение на полную мощность.

Дети захохотали.

– Это Майкл Джексон, – сказала Джо, бросая торжествующий взгляд на брата, согнувшегося от смеха пополам.

Джо давно так не веселилась, и лицо матери, изображающей Фантомаса, стало своеобразным символом на пути к ее возрождению. Сидя в гостиной рядом с хохочущими матерью, братом и детьми, Джо вдруг поняла, что можно быть счастливой и без мужа. Ей было так хорошо, что она просто забыла о его существовании.

Джо впервые пришло в голову, что впереди ее ждет немало хорошего и она еще будет счастливой. Это ее вполне устраивало.

ГЛАВА 11

Неделю спустя Джо поняла, что радость по поводу отъезда матери была несколько преждевременной. Ей все труднее становилось найти кого-нибудь, кто мог вовремя забрать детей из школы. Мартин Блейк действительно предоставил ей полную свободу в выборе рабочих часов, но пару раз у нее состоялись встречи с рабочими, которые было невозможно перенести. Оба раза Джо была вынуждена звонить Джефу на работу и просить, чтобы он отпросился пораньше.

– Джо, не забывай, я здесь работаю, а не отдыхаю, – заявлял он ей с важностью, но все же выручил оба раза.

Эти слова были ей хорошо знакомы. Джеф всегда считал, что если он зарабатывает больше денег, то все остальные проблемы его не касаются. Он никогда не помогал ей по дому, предпочитая смотреть телевизор. Если кто-то из детей заболевал, а ей нужно было отлучиться по работе, это становилось только ее проблемой. Вот и сейчас она даже не пыталась позвонить ему в страхе, что сорвется и наговорит гадостей, услышав знаменитую фразу. Вместо этого она третий раз набрала номер брата, у которого все время был занят телефон.

– Привет, мой милый, хороший братишка! – сказала она, когда, наконец, дозвонилась.

– Да, разумеется, я их заберу, – сразу ответил Тим, не дожидаясь ее просьбы.

– О боже, я настолько предсказуема?

– Да, но не бери в голову. Я люблю сидеть с твоими детьми. Когда ты вернешься?

– Все не так уж плохо. У меня встреча с паркетным подрядчиком, но это недолго, к тому же недалеко от дома. Я приду где-то в четыре тридцать.

– Хорошо, я заберу их из школы и схожу с ними в парк. Пусть немного выпустят пар. Мы вернемся к пяти. Только смотри, купи чего-нибудь вкусненького к чаю, а то я сижу на диете из консервированных бобов с лапшой. И скоро стану на всех кидаться от недостатка сахара в организме. Договорились?

– По рукам! И спасибо огромное. Не знаю, что бы я без тебя делала?

Как она и предполагала, встреча с подрядчиком закончилась в три тридцать, так что у нее осталось время заскочить в кондитерскую и накупить всяких сладостей, как просил Тим. Джо вернулась домой, сбросила босоножки и с удовольствием выпила чашку чая в одиночестве. Примерно через полчаса раздался звонок в дверь. Джо поспешила в холл и улыбнулась при виде двух маленьких силуэтов за толстым рифленым стеклом на двери.

– Мама, скорей! – крикнул Томас в почтовую щель.

Джо с улыбкой на лице широко распахнула дверь.

– Привет... – начала она и осеклась. За детьми стоял Конор.

– Привет! – поздоровался он смущенно. – Тиму в последний момент позвонил агент и вызвал на пробы, а он не хотел тебя расстраивать. Поэтому попросил меня забрать детей. Надеюсь, ты не сердишься?

– Нет, конечно, нет. Не глупи. Ты же просто спас меня, благослови тебя небо, – пробормотала Джо, гадая про себя – пригласить его войти или, поблагодарив, закрыть перед его носом дверь? Томас решил эту проблему за нее:

– Можно дядя Конор войдет и проверит мой научный проект? Мамочка, пожа-а-а-алуйста!

– Безусловно, если он не торопится куда-нибудь, – улыбнулась Джо Конору, которого уже тащил в дом за рукав сын. – Кофе? – спросила Джо и покраснела, вспомнив, как он спрашивал ее о том же тем вечером.

– Да, спасибо, – ответил он с улыбкой. – Я только поднимусь, посмотрю его проект и быстро спущусь.

Пока Джо готовила кофе, она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Не то чтобы присутствие Конора ее так взволновало, просто она поняла, что от ее поведения сейчас зависит, как сложатся их отношения в дальнейшем. Если они не смогут справиться с напряженностью, и она наделает ошибок, им уже не удастся сохранить дружбу, связывавшую их до того памятного вечера.

Томас ввалился в кухню и бросил папку с проектом прямо на стол. Он уже переоделся в майку и камуфляжные штаны, купленные всего три месяца назад, но выглядевшие, как будто их носили года три. За ним появился Конор, одетый в простую черную футболку и потертые джинсы. Но и в этой одежде он был безупречно элегантным.

Пока Джо разливала по чашкам кофе, она украдкой наблюдала за парочкой, увлеченно обсуждавшей идею. Сын стоял, прислонившись к Конору и обхватив его за плечи. Теперь, когда с ними не было отца, Джо считала необходимым, чтобы у детей появилась возможность общаться с мужчинами, особенно такими надежными и добрыми, как Тим и Конор. Это единственное, чего она хочет от Конора, как убеждала себя Джо. Хотя это совсем не означает, что она не считает его привлекательным. Еще как считает! И все равно, несмотря на его дружбу с ее детьми и массу других достоинств, она не видела в нем своего будущего любовника.

– Я буду чувствовать себя с ним такой старой! – призналась она Рози.

– Ох, ради бога! – отмахнулась подруга. – Все это пустые отговорки. Просто тебе не хватает чувства риска, потому что ты обожаешь «опасных» мужчин. Тебе нужны трудности, чтобы заинтересоваться кем-нибудь.

– Но ты же не хочешь, чтобы я перешла на зануд? – надулась Джо.

– Вот видишь? Опять за старое. Ты автоматически зачисляешь мужчину в зануды, если он не законченный негодяй. Есть еще золотая середина, как тебе, наверное, известно.

– Возможно, ты и права, – хмыкнула Джо. – Но я таких мужчин пока не встречала.

– Нет, ты просто еще не пыталась их встретить!

«Скорее всего Рози не ошибается, – подумала Джо. – Я еще не готова с кем-нибудь встречаться».

– Томас, «Симпсоны» начинаются! – крикнула Софи, заглянув в дверь.

– Я покажу тебе остальное в другой раз, – пообещал Томас, быстро складывая папку, и выскользнул за дверь.

– Дети так оживляют дом, правда? – сказала Джо.

– Как твои дела? – спросил Конор, оставив без внимания ее слова.

– Прекрасно, спасибо. Я смогла пережить визит матери, правда, с большим трудом. Когда уже не о чем было говорить, она все равно продолжала меня уговаривать, – ответила Джо, стараясь держаться нейтральных тем.

– Понятно, – засмеялся Конор. – Служба Спасения Семьи? Тим приглашал меня с собой на ленч пару недель назад, но потом почему-то отменил приглашение. Надеюсь, это не связано с тем, что произошло между нами тем вечером?

Джо опять поразила его прямолинейность. Совершенно не признает никаких уверток.

– Ну что ты! – притворяясь удивленной, ответила Джо. – Просто мы с Тимом решили, что не стоит испытывать терпение наших друзей и заставлять их мучиться вместе с нами.

Джо чувствовала – Конор понял, что она солгала, но промолчал.

– А что за пробы у Тима? – перевела она разговор в безопасное русло, хотя умирала от желания спросить его о девушке, которую имел в виду брат. – На роль Гамлета или Макбета?

– Он бы не отказался. Но, знаешь, его пригласили на пробы в рекламе, очень ему подходящей. Реклама лапши быстрого приготовления в стаканчиках. Представляешь?

Джо рассмеялась.

– Зная брата, думаю, Тим возьмет в качестве гонорара годовой запас этого чудного продукта, – пошутила она.

Конор с улыбкой кивнул, допил кофе и встал.

– Мне пора. Спасибо за кофе.

Его явное нежелание разговаривать с ней выбило Джо из колеи.

– Не за что, это тебе спасибо за то, что присмотрел за детьми. Ты меня здорово выручил.

– Нет проблем. Они прекрасные дети. Ты правильно все делаешь. По ним незаметно, что от них ушел отец, – сказал Конор, обернувшись на полпути к двери и посмотрев на нее.

Джо знала, что ей надо поблагодарить его, попрощаться и дать уйти, но ей хотелось продолжить разговор.

– Я не представляла, что будет так тяжело, – призналась она. – Мне столько раз хотелось посадить их за стол и рассказать им всю правду, а не «мама и папа просто разлюбили друг друга». Но это бы разбило их маленькие сердечки, а я просто не могла такого допустить, – проговорила Джо, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Она отчаянно заморгала, чтобы остановить их.

– Правильно, – сказал Конор. – Многие взрослые вообще не думают в такой ситуации о чувствах детей. Они поступают, заботясь лишь о себе.

Джо давно удивляла его способность понимать детей.

– Не могу не сказать тебе, но ты разбираешься во всем этом на удивление здраво для человека, у которого нет детей.

Конор почти дошел до двери, но обернулся, услышав ее слова.

– Иногда для этого не надо быть родителем, – усмехнулся он. – Достаточно в детстве пережить подобную ситуацию.

– Господи, прости! – воскликнула она, чуть не укусив себя за то, что совсем выпустила из виду прошлое. Отец Конора ушел из семьи навсегда, когда мальчику было всего двенадцать лет. Честно говоря, тогда, в шестнадцать лет, она почти не обратила на это событие внимания.

– Забудь, это было так давно, – успокоил он Джо.

– И как твоя мать справлялась? – спросила она, почувствовав по его предыдущим репликам, что ему было не очень сладко.

– Не стоит об этом вспоминать. Это случилось, когда мне было двенадцать, и следующие пять лет, пока я не уехал учиться в Лондон, мать вбивала мне в голову, каким подлецом является мой отец. Года два после его ухода мне казалось, что мое имя «Заткнись и слушай!».

Конор выглядел несчастным. Первым порывом у Джо стало желание кинуться и утешить. И она так бы и сделала раньше. Но сейчас осталась стоять на месте.

– А какие у тебя сейчас отношения с отцом? – поинтересовалась она, припомнив, что Тим как-то сказал, что они общаются.

– Нормальные. Моя мать так долго внушала мне, что отец ушел, потому что не любит меня, что много лет я просто старался не думать о нем. Но после пары любовных неудач понял, что в разрывах всегда виноваты обе стороны. Я нашел его. Но время, чтобы стать по-настоящему близкими людьми, уже ушло.

– И как он объяснил свой уход? – спросила Джо, понимая, что задает очень личный вопрос.

– Многими причинами, – ответил Конор, вздыхая. – Но в основном все сводилось к невозможности больше выносить характер матери, а потом отец годами воевал с ней за право видеться со мной. Много лет он собирал письма и судебные протоколы, чтобы показать мне, когда я вырасту. – Конор посмотрел на часы. – А я все эти годы жил и думал, что он про меня забыл.

– Мне так жаль, – произнесла Джо, пересекая комнату и кладя руку ему на плечо.

– Не стоит, – сказал он, быстро дотронувшись до ее руки. – Черт, я так не люблю людей, взваливающих свои проблемы на других, а сейчас сам так поступил.

Конор настолько стремительно отошел к двери, что рука Джо повисла в воздухе.

– Я сама тебя расспрашивала, – улыбнулась Джо. – И твои слова лишь укрепили мое намерение говорить детям о Джефе только хорошее. Большое тебе спасибо.

– Всегда к вашим услугам, мэм, – улыбнулся Конор, щелкнул каблуками и отдал ей честь.

Джо вышла проводить его в холл, и тут зазвонил телефон.

– Не беспокойся, иди. Надеюсь, скоро увидимся, – проговорил Конор, обернувшись на пороге.

– Спасибо за все! – крикнула ему Джо, направляясь в гостиную, где дети не обращали никакого внимания на трезвонивший телефон.

– Алло?

– Привет, это Шон Гуд.

– Простите? – Джо отвлеклась, увидев, как Софи водит ногами по стене, лежа на диване.

– Плохой водитель, разбивший вашу машину.

– Ах да! Здравствуйте, – вспомнила Джо.

– Вы не позвонили, поэтому я решил узнать, как обстоят дела с ремонтом. Готов оплатить все счета.

– Если честно, я даже не вспоминаю об этом. Такие пустяки, мне исправили все за полчаса, и стоило это сущие копейки. Давайте просто забудем об этом, хорошо? – Она замолчала, жестами приказывая Софи перестать пачкать стену, но ее самовольная дочь не обратила на это никакого внимания.

– Ох! – разочарованно воскликнул Шон.

– Но спасибо, что позвонили, – добавила Джо. – Не так-то много на свете людей, беспокоящихся по поводу чужой машины. Вы возвращаете мне веру в человечество.

– Если честно, это не единственная причина, по которой я звоню.

– Правда? – заинтересовалась Джо.

– Я хотел спросить, не выпьете ли вы со мной по бокалу вина как-нибудь вечером? Ваша машина была только предлогом, – признался он.

– Неужели, – протянула Джо, отчетливо вспомнив улыбку Шона – Исполнителя Желаний, как его называют друзья. Что он ловкий малый, видно сразу. Но никакого вреда не будет, если они встретятся и выпьют по бокалу вина в каком-нибудь баре. – Почему бы и нет? – сказала она, думая о том, как станет гордиться ею Рози.

– Чудесно! Как насчет следующей недели?

– В моем еженедельнике пустые страницы до конца года, – откровенно призналась Джо. Но подумала, что, если она собирается опять ходить на свидания, ей надо быть более скрытной.

– Как и у меня, – вздохнул Шон. – Прямо Клуб одиноких сердец, как когда-то пел Леннон с ребятами.

Джо прикинула, может ли это быть правдой, но, вспомнив обаятельную улыбку Шона, усомнилась. Вряд ли такой сексапильный мужчина способен долго оставаться одиноким. Он просто притворяется, чтобы она не чувствовала себя неловко. В любом случае, этот мужчина начинал ей нравиться.

ГЛАВА 12

Историческое событие, именуемое Рози «Первое свидание», было назначено на четверг.

– Мы просто выпьем по бокалу вина в баре, не стоит так волноваться, – за день до этого ворчала Джо, глядя, как с видом консультанта модного магазина Рози роется в ее шкафу.

– К черту, детка, ты что, не поняла – война уже началась! – ответила подруга, вытаскивая еще одно платье на свет.

– Любимое платье Джефа, – сказала Джо, вспомнив время, когда Джеф любил снимать с нее это платье.

– Правда? В благотворительный фонд, – равнодушно произнесла Рози, швыряя его в огромную кучу одежды на полу.

– Что? – возмутилась Джо, подхватывая его из кучи. – Я люблю его и буду еще носить.

– Никогда, – Рози вырвала платье и вернула в кучу. – Если не хочешь умереть старой девой. Оно отвратительное и лет сто назад вышло из моды. Неудивительно, что оно нравилось твоему муженьку. Когда ты его надевала, он был на сто процентов уверен, что на тебя не посмотрит ни один приличный мужик, и ты не наставишь ему рога.

Джо всплеснула руками:

– В таком случае, через полчаса все содержимое моего шкафа окажется в этой куче. Я всегда одевалась так, чтобы прежде всего было удобно.

– Как мило, – фыркнула Рози, доставая старые дырявые джинсы с полки и отправляя их в кучу. – В таком случае тебе придется срочно менять свой стиль. Я не позволю тебе ходить в таком старье. Ты похожа на молодящуюся старушку. Тебе же всего тридцать три, а не сто три. Встряхнись, детка!

– Я не старушка!

– Овца, мышь, моль бесцветная, корова – выбирай по вкусу.

– Нашлась тут модница! – разозлилась Джо, придирчиво осмотрев с ног до головы подругу.

– Ты не поверишь, сколько стоит это простенькое платьице, – гордо сказала Рози.

Джо быстро вынула из кучи какую-то юбку и затолкала назад в шкаф. Она знала, что подруга права, но нельзя же все сразу выбрасывать. Вещи были частью ее жизни. Они напоминали ей о чем-то, что знала только она. Джо с детства была такой. Она никогда не выбрасывала письма или открытки. Хранила все школьные записи и старые дневники.

– Что это? – в ужасе спросила Рози, вытащив халат, который сама подарила Джо еще на первом курсе колледжа. – А где хранятся твои ползунки и распашонки? Детка, ты просто сумасшедшая. Тебе срочно необходимо посетить психиатра.

Через пять минут подруги сидели на кухне с бокалами вина в руках. На полу стояли три огромные сумки с одеждой, которую надо было отправить в благотворительный фонд при церкви.

– Вся эта бесполезная кутерьма только показала, что мне абсолютно нечего завтра надеть, – загрустила Джо.

– Глупости! Это было эмоциональное и психологическое очищение, оно станет поворотным моментом в твоей жизни, – заявила Рози. Джо не уставала удивляться, как подруге удается присобачить психологию к любой жизненной ситуации. – Но я согласна с тем, что носить тебе нечего. Пришло время сделать набег на магазин модной одежды.

– Обновки? – встрепенулась Джо, но тут же сникла. – Я не могу себе позволить покупать новую одежду для встречи с каким-то мужиком, толком не умеющим водить машину. Я его даже не знаю. У меня не будет свободных денег, пока я не получу гонорар от Мартина Блейка. Джеф держит меня в очень жестких финансовых рамках.

– Серьезно? – удивилась Рози. – А ты не можешь попросить своего адвоката, чтобы он увеличил сумму?

– Господи, какого адвоката? Джеф сказал, что не стоит зря тратить деньги, когда он может сам все уладить бесплатно, – устало ответила Джо, зная, что сейчас последует.

И Рози полностью оправдала ее ожидания.

– Господи! Я иногда просто поражаюсь, как такой одаренный человек может быть настолько тупым! – Рози хлопнула ладонью по столу. – Джеф вновь контролирует тебя! Конечно, ему выгодно решить финансовые проблемы непосредственно с тобой, потому что это позволяет ему обчищать тебя прямо среди бела дня! Ну и идиотка же ты, Джо!

– Должна сказать, что этих денег едва хватает на жизнь. Я уже начала проедать то, что откладывала на черный день, но все равно не оплатила все счета. Я уже в минусе.

– Так, рейд в магазин откладывается, – решительно заявила Рози. – Мы отправляемся на поиски хорошего адвоката. – Рози взяла свою сумку. – Мать всегда говорила мне: «Доверяй мужу, но все деньги переводи на свое имя». Идем!

– Но я не могу, – запаниковала Джо. – Джеф сойдет с ума от злости!

– Джо! – заорала Рози. – Давай кое-что проясним. Джеф ушел от тебя! Он только что познакомил детей со своей любовницей, хотя ты запретила ему это делать. А теперь выясняется, что, скорее всего, он тебя обманывает и ущемляет тебя и детей материально! Какого черта тебя каждую секунду волнует, что он подумает или сделает? Пришло время заставить его расплачиваться за содеянное!

– Но он отец моих детей, – беспомощно пролепетала Джо.

– И что? Разве это дает ему право водить тебя за нос и обкрадывать их? – Рози поджала губы. – На тебе висело в этом доме все, и ты еще работала, пока он изображал из себя пылкого Ромео. Да он должен был целовать следы твоих ног, а не бросать тебя.

– Вполне понимаю, что ты хочешь сказать. Но я никогда не стану требовать, чтобы он отдавал мне половину. Я не хочу ничего выяснять. Возможно, я подспудно хочу уберечь детей от судебного процесса. Лучше оставить все как есть, – сказала Джо, начиная убирать со стола в надежде, что это остановит спор.

– Джо, ты не будешь ничего требовать. Ты просто выяснишь, не обманывает ли он тебя и детей! – не унималась Рози.

Джо вздохнула и промолчала. Она уставилась в окно, мечтая, чтобы все трудности исчезли, как рассеивается туманная дымка. Как бы она хотела, чтобы ее жизнь осталась прежней. Ведь Джо никогда безмятежно не порхала, напротив, жила размеренно и разумно. А сейчас она задыхается под грузом проблем. И при этом страдает от комплекса неполноценности из-за того, что ее бросили, и боится вступить с кем-нибудь в связь. И у нее нет денег даже купить себе новое платье! Рози права. Она должна на что-то решиться.

– Ладно, но это станет только предварительной встречей, чтобы выяснить, каким образом здесь возможен обман. И это все. Я не обещаю, что поступлю так, как посоветует мне адвокат.

– Прекрасно, – улыбнулась довольная Рози. – Джефу повезло, что ты всего-навсего разводишься с ним. У нас в семье с мужчинами не разводятся, мы их просто хороним.

Через два часа подруги вернулись домой. Джо прошла в гостиную и опустилась на диван. В холле она посмотрела на себя в зеркало. Лицо у нее было серого цвета.

– Чаю? – спросила Рози.

– Спасибо.

Встреча с адвокатом вымотала ее не только эмоционально, но и физически. Невыносимо было рассказывать чужому человеку интимные подробности своей семейной жизни. Но, как ни странно, слыша, как ее переживания облекаются в бесстрастные юридические формулировки, Джо испытала что-то, похожее на облегчения после приступа боли. Она чувствовала, что сделан огромный шаг вперед на пути к полному эмоциональному выздоровлению. Но путь предстоял еще долгий.

Когда они подошли в приемной юридической консультации к секретарше, выяснилось, что записываться надо предварительно. Подруги повернули назад, но Рози вдруг вернулась и задумчиво посмотрела на молодую женщину.

– Что случилось? – спросила та, отрываясь от женского иллюстрированного журнала.

– Ничего, просто хочу попытаться вас уговорить, – сказала Рози. – Понимаете, я с таким трудом уговорила подругу прийти, что уверена – она никогда больше не заставит себя сюда вернуться. Неужели здесь не найдется никого, кто разбирается в семейном праве? Нам нужно-то всего несколько минут.

В середине этой тирады Джо увидела, как в приемную вошла пожилая, хорошо одетая женщина.

– Какие-то проблемы, Линии? – спросила она.

– Женщина хочет, чтобы ее подруга побеседовала со специалистом по семейному праву, – ответила секретарша, кивнув в их сторону. – Но я объяснила, что нужна предварительная запись.

Пожилая женщина внимательно посмотрела на Джо, страстно мечтавшую в этот миг провалиться сквозь землю. Неожиданно ей все здесь показалось строгим и официальным и захотелось домой под одеяло. Она бы спряталась от всего мира, воображая, что Джеф никуда от нее не уходил.

– У меня есть пятнадцать минут свободного времени, проходите сюда, – услышала вдруг Джо.

—Вас примет миссис Барнет, – пояснила ей секретарша с недовольным видом.

– Я подожду тебя здесь, – сказала Рози, подталкивая Джо к двери кабинета. Джо нервно топталась на месте, не решаясь войти. – Вдохни поглубже и ныряй!

Джо прошла за миссис Барнет в кабинет и тут же почувствовала себя очень уютно, благодаря ковровому покрытию и подвесным потолкам, таким же, как у нее дома. Полки стеллажа были заставлены тяжеленными томами, регистрационными книгами, картотечными ящичками, и Джо увидела на одной из полок даже несколько романов. Пол усеивали стопки из документов и папок.

– Только я знаю, где что лежит, – улыбнулась миссис Барнет. – Больше никто не способен здесь разобраться.

Джо чувствовала себя так, как будто стоит в кабинете директора школы, готовясь получить нагоняй за двойки по математике.

– Спасибо, что согласились принять меня, миссис Барнет.

– Зовите меня просто Хейзел.

– Да, Хейзел... я просто не знаю, стоило ли приходить. Моя ситуация довольно ясна, чтобы беспокоить кого-то.

– Ваша подруга очень настаивала, чтобы вы сюда пришли.

– Да, потому что ей кажется, что мне самой не справиться.

– Хорошо, почему бы вам не рассказать мне все с самого начала, а я посмотрю, стоит или не стоит вам к кому-нибудь обращаться за помощью, – предложила Хейзел.

Джо десять минут рассказывала ей обо всем. О найденных фотографиях, уходе Джефа, о Канди. И добавила, что разрешает Джефу видеться с детьми, когда он этого хочет.

– Хочу объяснить, что основной причиной моего появления здесь является то, что он познакомил детей со своей любовницей, а я ему с самого начала запретила это делать. Моя подруга считает, что он обворовывает меня, пользуясь своим профессиональным опытом. Он – поверенный в юридической конторе.

– Давайте посмотрим, – ответила Хейзел. – Если ваш муж специалист в таких вопросах, у него есть все возможности это делать.

– Правда? – опешила Джо, в ужасе думая, что Джеф не только бросил ее ради молодой женщины, но еще и оказался вором.

– Да. Потому что пока вы официально не разведены, ему очень легко оплачивать свою новую жизнь, не ставя вас об этом в известность, а если у него ничего не получится с этой женщиной, он вернется назад как ни в чем не бывало. Нигде не будет никаких документов, подтверждающих его траты на вас и на жизнь с ней. Если вы захотите его принять назад после измены, он начнет все с чистого листа. Вы никогда не сможете его поймать на краже, потому что официально у вас сейчас ведется общее хозяйство.

– Вы хотите сказать, – воскликнула пораженная Джо, – что мне надо бежать домой и сменить замок в дверях? Он может вынести из дома все, что захочет?

– Хм, да. Я бы не позволяла ему заходить, когда ему вздумается, в ваш дом, если ничего не изменится в ваших отношениях. Если он не отдаст вам ключи, я бы могла попытаться вернуть их, не поднимая большого шума. – Хейзел посмотрела в свои записи. – Но вам сначала следует решить, хотите ли вы бороться за его возвращение или желаете восстановить справедливость в финансовом вопросе, чтобы устроить достойную жизнь себе и детям на будущее без него.

Джо тысячу раз слышала то же самое от Рози, но услышать это от совершенно постороннего человека было невыносимо.

– Чем быстрее вы выясните этот вопрос для себя, тем скорее решите все ваши проблемы раз и навсегда. Звучит банально, но это правда, – добавила Хейзел.

– Давайте остановимся на чем-то одном, – взмолилась Джо. – Как вы думаете, в финансовом отношении он меня обманывает?

– Исходя из моего опыта, думаю, что да. Но есть и другие факторы, которые надо учитывать. Если вы решите подать на него за это в суд, будет полезно записать показания ваших детей о последнем свидании. Это усилит ваши позиции и выльется ему в кругленькую сумму компенсации за моральный ущерб.

– И что мне для этого надо сделать? – в панике спросила Джо, растерявшись от всего того, что ей еще предстоит пережить.

– Я думаю, вам надо вернуться домой и хорошенько обдумать вашу позицию по отношению к мужу. А потом наведаться ко мне для следующего разговора. Этот совет был бесплатным, – закончила Хейзел, посмотрев на часы.

– Спасибо, – Джо с трудом выдавила из себя жалкую улыбку. – Я бы с радостью сказала, что мне все стало ясно, но уверена, вы сами знаете, что такие дела никогда не отличаются простотой.

Хейзел покачала головой.

– Знаете, как говорят, жизнь – это то, что происходит, пока ты строишь планы, как жить.

Когда Джо и Рози выходили, Линии презрительно сморщила нос.

– Надеюсь, вы понимаете, как вам повезло, что миссис Барнет согласилась уделить вам немного времени и приняла без записи?

Джо промолчала, а Рози резко повернулась к столу.

– Когда мне понадобится дерьмо, я просто возьму твои мозги, – сказала она и вышла с гордым видом. – Ну? – спросила подруга уже на улице.

– Кажется, ты была права, – произнесла Джо, отводя глаза.

– Я знала это! – торжествовала Рози. – Я знала, что это ничтожество тебя обманывает!

– Полегче, полегче, не шуми. – Джо схватила ее за рукав. – Не все так просто. Прежде всего я должна пойти домой и все серьезно обдумать. Разговор с Хейзел, так зовут миссис Барнет, помог мне понять, что я как страус прячу голову в песок, надеясь, что проблемы решатся сами собой. Мне необходимо принять решение.

– Разве не то же самое я тебе твердила с самого начала? – буркнула Рози, беря ее под руку, чтобы не бежать за ней.

– Возможно, – согласилась Джо, хлопая ее по спине. – Но ты была пристрастна, сознайся! Ты всегда его не любила.

– Еще как! – улыбнулась Рози. – Ну, и что ты будешь делать с Джефом?

– Я перейду этот мост, когда дойду до него, – Джо почувствовала, что разговор с Хейзел укрепил ее дух. – Пойдем-ка домой и выпьем чаю.

ГЛАВА 13

– Ах, это же телевизионная звезда! Вы снимаете рекламу прямо на дому? – сказала Джо при виде Тима и притворилась, что ищет глазами оператора за его спиной.

Тим мрачно кивнул сестре и прошел в дом.

– Не напоминай мне про этот кошмар!

– Почему? – удивилась Джо. – Я думала, что реклама любимой лапши вдохновит тебя? Ты же столько ее съел!

Тим находился уже в кухне. Он открыл холодильник и достал банку пива. Потом сел и поставил ноги на раковину.

– Знаю, но все оказалось совсем не так, как я себе представлял.

– А как? – спросила Джо. Она спешила на встречу с Шоном, но пара минут для брата все же оставалась.

– Когда я туда пришел, все выглядело очень профессионально. Мне объяснили, что я должен делать. Я удивился, что мне не дали сценария. Оказывается, я вообще не должен был говорить.

– Значит, реклама короткая, да? Не расстраивайся, мы все равно тебя увидим.

– Не уверен. Они посадили меня и замотали в гигантскую лапшу. Я находился, как в коконе, и ничего не видел. Боюсь, что лица вообще не было видно.

– Ужас! – прыснула Джо, зажимая рот, чтобы не расхохотаться.

– Ладно, не притворяйся. Я ведь знаю, что ты смеешься. Конор чуть не описался, когда я ему рассказал. С такой карьерой мне скоро придется продавать собственную мебель, – Тим допил пиво и выбросил банку в урну. – Ладно, ты готова к выходу. Где дети?

– Один играет на приставке, а другая купается в ванной, вернее, купает своих Барби. Они вновь поссорились, как обычно.

Джо поднялась наверх немного подкраситься. Вспомнив ленч с Тимом и Конором, она решила сегодня выглядеть нарядно. В конце концов, тогда это сработало. Любая женщина знает, что немного макияжа не помешает.

После некоторых сомнений Джо выбрала шелковые черные брюки от Версачи, шелковую белую блузку и бледно-голубой кашемировый жакет. Она хотела выглядеть просто, но стильно.

Рози три раза звонила ей сегодня, спрашивая, в чем она решила идти. Подруга явно беспокоилась, что Джо не выдержит и достанет что-нибудь из трех сумок, что так и остались стоять на полу кухни.

– Я вообще ничего не смогу надеть, если ты будешь меня все время отвлекать, – заявила ей Джо.

Джо зашла в комнату к Томасу, где обнаружила Тима, азартно игравшего вместе с племянником.

– Все, я ухожу. Увидимся позже, – сказала она, понаблюдав за игрой, прежде чем обнять сына.

– Куда ты идешь? – спросил Тим, не отрываясь от игры.

– Просто выпить с приятелем, – ответила Джо, зная, что Тим увлечен игрой и не будет ее расспрашивать. – Я вернусь не поздно.

Ей пришлось пройти до бара четверть мили пешком, потому что рядом не оказалось места для парковки. Шон уже ждал ее. Она заметила его среди моря голов и направилась к его столику.

– Простите, что опоздала. Но здесь очень трудно припарковаться.

Услышав ее голос, он поднял лицо и улыбнулся своей обаятельной улыбкой, которую запомнила в тот день Джо.

– Ничего страшного. Я пока читал содержание фильмов в афише. Обожаю кино, но нет ничего хуже, чем тратить время на скучный фильм.

Джо улыбнулась и села на стул рядом с ним.

—Подождите, пока у вас появятся дети, – заметила она. – Тогда вы будете засыпать на самых интересных фильмах.

– Полагаю, это из личного опыта? У вас есть дети?

Во время бесконечных уговоров вернуть всеми средствами Джефа Пэм привела веский, как ей казалось, аргумент: «Кому ты нужна с двумя детьми? Узнав о них, любой мужчина тут же сбежит». Поэтому Джо порадовалась, что Шон остался на месте, когда она кивнула. Но ей было неловко сидеть в баре с мужчиной, который абсолютно ничего о ней не знает.

– Да, у меня их двое. Мальчик и девочка, – призналась Джо, подумав, что через полминуты после начала первого свидания рановато доставать фотографию детей.

– Вполне достаточно в данный момент, – усмехнулся Шон. – Прежде всего, что вы предпочитаете пить?

– Что-нибудь одно, – рассмеялась Джо. Ей нравилось его чувство юмора.

– Понимаю, что вы имеете в виду. Но на первом свидании мне нужно выяснить этот вопрос более подробно.

– Бокала сухого белого вина вполне достаточно, спасибо, – ответила Джо, отметив про себя, что он назвал встречу свиданием.

Шон исчез в толпе возле стойки, а Джо откинулась на стуле и стала с интересом рассматривать публику в маленьком зале с желтыми стенами и удобной мебелью. Пара в дальнем углу, без сомнения, была в разгаре выяснения отношений. Джо видела, что женщина с трудом сдерживается, чтобы не заплакать. «Негодяй!» – сразу определила Джо, ставшая в эти месяцы мужененавистницей. В середине зала сидела большая компания атлетически сложенных мужчин и веселых женщин. Они громко разговаривали и смеялись. На паре мужчин красовались футболки с какой-то эмблемой на спине. Все женщины были одеты нарядно и ярко. «Команда регбистов со своими женами и подружками», – решила Джо. Она любила наблюдать за людьми и определять их занятия и характеры. «Интересно, что можно сказать о нас с Шоном, глядя со стороны?» – подумала она.

Шон пробирался к столику с бокалом вина и кружкой пива для себя.

– Там у стойки громко ссорится какая-то парочка, – сказал он. – Думаю, она его сейчас бросит ко всем чертям.

– Правда? Откуда вы узнали? – заинтересовалась Джо.

– Я слышал, как она говорила: «Как ты мог, она похожа на лошадь», или что-то в этом роде. Но если честно, сама она выглядит не лучше. Парень явно променял шило на мыло. Ладно, чин-чин! – произнес Шон и чокнулся с Джо кружкой с пивом.

Джо отпила вина и посмотрела по сторонам.

– Знаете, я люблю наблюдать за людьми, – сказала она и кивнула головой в угол. – Давайте проверим, насколько вы проницательны. Что вы можете сказать о парочке в том углу?

Джо рассмеялась, увидев, как Шон старательно обводит глазами потолок, стараясь незаметно скосить глаза на парочку в углу. Он немного понаблюдал за ними и повернулся к ней.

– Вероятно, они расходятся. Мужчина, скорее всего, говорит, что ему хочется расстаться мирно, так как она для него слишком хороша и он ее недостоин. И утешает, что она легко найдет кого-нибудь гораздо лучше него.

– Очень хорошо! – Джо кивнула на большую компанию. – А что насчет этой группы?

Пока Шон наблюдал за ними, Джо изучала его. Бежевые льняные брюки и белая рубашка с короткими рукавами подчеркивали неплохой загар. Длинные темно-русые волосы слегка завивались на концах. Шон привычным жестом часто откидывал их со лба. Джо понравилось то, что она увидела.

Шон посмотрел на нее и задумчиво потрогал подбородок.

– Хм, я бы сказал, что это крикетная команда или члены скакового клуба празднуют успех со своими женами и девушками, – сказал он.

– Отлично! Я подумала, что они игроки в регби. Но это почти одно и то же. Вы очень проницательны.

– Возможно, но спортсменов всегда легко угадать по фигурам и манере одеваться.

– Чувствую, к спорту вы равнодушны? – спросила Джо, хотя Шон выглядел очень подтянутым.

– Да, вы угадали. Я слишком ленив, – ответил он, нарочито потягиваясь и зевая. – Я когда-то занимался легкой атлетикой, но, когда понял, что из меня не получится олимпийского чемпиона, сразу бросил. Но это было чертовски давно.

Джо немного расслабилась. С Шоном было легко общаться, и вечер ей положительно нравился.

– Интересно, сколько она сможет прожить без еды? – вдруг воскликнул Шон, глядя на кого-то за спиной Джо.

Она украдкой оглянулась и увидела женщину, весившую, наверное, килограммов сто двадцать. Множество подбородков напоминало лестницу, талия отсутствовала напрочь, а бежевые лосины на необъятных ногах создавали впечатление, что она ниже пояса голая.

Джо отвернулась и хихикнула, зажимая рот, вспомнив вопрос Шона. Они с Рози обожали обсуждать внешность проходящих мимо людей, зная, что их никто не слышит.

– А что бы вы сказали о нас со стороны? – поинтересовалась она и посмотрела на шумную компанию в центре. Один из спортсменов под аплодисменты всей компании пил пиво из литровой кружки. Джо не могла поверить, что задала столь провокационный вопрос, но почему-то подумала, что Шон не обидится.

– Ну, – улыбнулся Шон. – Я бы сказал, что этот парень сходит с ума по этой красивой женщине и изо всех сил хочет ей понравиться, чтобы продолжать встречаться и добиться от нее большего.

Джо ощутила знакомую, но давно забытую реакцию в низу живота – своеобразный сигнал, что отношения могут зайти достаточно далеко, если она захочет.

– Понимаю, – сказала она, глядя ему прямо в глаза, которые лукаво смотрели на нее. – И что я должна ответить на это?

– Ох, что еще рано, – начал Шон, откинувшись назад и вздохнув. – Что я ничего еще не знаю о ней. Но предполагаю, что она недавно избавилась от длительных отношений с кем-то и еще не готова к новым. Но ей нравится его компания, просто ей надо повстречаться с ним еще несколько раз, чтобы решить, стоит ли с ним связываться. – Он вдруг остановился и вопросительно посмотрел на нее, ожидая реакции.

– Очень метко, – засмеялась Джо. – Но я говорила вам раньше, что у меня двое детей, так что нетрудно догадаться, что для их появления нужны были длительные отношения. А так как я пью здесь с вами, можно догадаться, что отношения закончились.

Шон ударил себя по лбу.

– Горе мне, она догадалась! А я-то был уверен, что она очарована моей внешностью и проницательностью.

– Надо было лучше стараться. Попытайтесь еще раз. Выпьете еще? – предложила Джо, пожалев, что она на машине.

—Нет, нет, нет! – вскочил Шон. – Это я вас пригласил, поэтому я за все плачу.

«Симпатичный, забавный и за все платит. Ущипните меня, чтобы я проснулась», – подумала про себя Джо.

Когда Шон вернулся к столику, у него в руках, кроме бутылки вина, была еще тарелка, полная креветок.

– Я знаю, что вы не хотите есть, но взял это в качестве легкой закуски.

Джо думала, что немного с ним выпьет и рано уйдет, если он окажется скучным. Но сейчас поняла, что ей хорошо и весело с ним, поэтому не прочь была выпить и перекусить. Шон сел, осторожно придвигая свой стул поближе. Но она заметила.

– Так, теперь расскажите мне, – сказал он, беря креветку и макая ее в майонез. – Вы замужем или уже были?

«Все шло так хорошо, а теперь Джеф, как всегда, все испортит», – невесело подумала Джо.

– Мы разъехались с мужем, но еще официально не развелись, – ответила она, тоже беря креветку. – Мы расстались несколько месяцев назад.

– Мне очень жаль это слышать, – серьезно сказал Шон. – Особенно потому, что у вас дети. А что случилось?

– Он бросил меня из-за другой женщины, – объяснила Джо. – Она секретарша с его работы и на десять лет моложе меня.

Три месяца назад она не могла даже представить, что сможет такое рассказать почти незнакомому человеку. Но в последнее время чем больше она об этом рассказывала, тем ей легче это давалось. Шон внимательно посмотрел на Джо, потом выпрямился.

– Тем хуже для него, – резюмировал он.

– Вы были когда-нибудь женаты? – спросила Джо.

– Нет, я почти собрался однажды, но мы оба поняли, что нам не стоит этого делать.

– А вы бы хотели быть женатым?

– Никогда об этом серьезно не задумывался, – ответил Шон быстро. – Моя работа не способствует укреплению серьезных отношений.

– Правда? А чем вы занимаетесь? Я давно хотела вас об этом спросить, но это такой банальный вопрос, правда? В Лондоне все друг друга сразу об этом спрашивают, и меня это бесит. Наверное, потому, что когда у меня родились дети, я нигде не работала, ведь они требовали постоянного внимания, и чувствовала себя глупой наседкой, – призналась Джо, посмотрев на Шона в расчете на реакцию.

Но он промолчал.

– Я работаю оператором на телевидении в программе «Горячие новости». Это здорово, потому что я объездил много стран, где происходили военные конфликты, где расположены военные базы, где случались катастрофы, землетрясения, наводнения и так далее. Но из-за этого я терял всех женщин, которые мне нравились.

– Мне кажется, это зависело от серьезности ваших отношений, – сказала Джо. – Если бы вы действительно кого-нибудь любили и доверяли, думаю, это длилось бы достаточно долго и ваши отъезды только усиливали бы радость встреч.

– Замечательно! – просиял от такого взаимопонимания Шон. – Я тоже всегда так думал! Проблема только в том, что ни разу не нашел единомышленницу.

Джо решила сменить от греха подальше тему разговора.

– И куда вы едете в следующий раз?

– Не имею представления. Это же горячие новости. Они могут случиться в любой момент. На этот случай я всегда хожу с этим, – ответил Шон, задрав рубашку и показав на пейджер, висевший у него на брючном ремне.

Джо еще успела заметить загорелый живот с узкой полоской волос, уходящей ниже.

– Значит, все ваши планы могут сорваться в последний момент? – спросила она.

– Вот именно. Но, слава богу, что ни один проклятый диктатор не устроил сегодня переворот и мне удалось встретиться с вами.

– В самом деле? – вырвалось у Джо. «Господи, что я болтаю? При чем тут в самом деле?» – подумала она. И поняла, что ей действительно нравится этот мужчина, раз она так придирчиво анализирует свои слова.

– А вы захотите со мной встретиться еще раз? – заметно нервничая, поинтересовался Шон.

Вопрос удивил ее своей нерешительностью. Если бы он сказал: «Я бы хотел с вами встретиться еще раз», она бы знала его намерение, а этот вопрос вынуждал ее сначала открыть свои карты. Можно бы ответить тем же, сказав: «Это зависит от того, хотите ли этого вы?» Но к тридцати годам она поняла, что в некоторых случаях лучше напрямую говорить, что чувствуешь.

– Разумеется, а почему бы и нет? – проговорила она как можно более равнодушно, но на самом деле ей очень хотелось увидеться с Шоном еще раз. Она не думала о нем как о партнере для длительных отношений. Она вообще ни о ком не думала в этом плане. Нет. Просто ей нравилась его компания, и она находила его приятным. «Мне же надо иногда развлекаться, а он самый подходящий для этого человек», – убеждала она себя.

– Пожалуй, мне пора двигаться. Я оставила детей с братом, но никогда до конца не уверена, кто за кем из них присматривает.

Джо встала, отодвинув стул. Шон тоже поднялся. Он снял жакет Джо со спинки стула и накинул его ей на плечи. На улице они остановились и посмотрели друг на друга.

– Моя машина там, – сказала Джо, махнув рукой.

– А моя там, – засмеялся Шон, показывая в противоположную сторону. – Но я сначала провожу вас.

– Нет, что вы, не стоит. Я прекрасно дойду сама, – запротестовала Джо. У нее закончилось первое свидание, и ей хотелось поскорее обдумать все случившееся наедине.

– Хорошо, как вам будет угодно, – произнес Шон, протягивая ей руку на прощание.

Джо пожала ее. Его рука оказалась теплой, сухой и сильной.

– Мне очень понравился сегодняшний вечер, спасибо, – призналась она.

– Взаимно, я обязательно организую что-нибудь не менее приятное, – пообещал он, потянулся и чмокнул ее в щеку.

– Хорошо, буду ждать вашего звонка. Ведите машину осторожно, пока, – Джо улыбнулась ему и пошла к машине.

«Что означал этот поцелуй? Пока, до следующего раза, или пока, мы больше не увидимся?» – лихорадочно размышляла Джо, все же надеясь на первый вариант. Она еще не могла правильно оценить сегодняшнюю встречу, но твердо знала, что великолепно провела время, не позволив мыслям о Джефе и своих проблемах испортить себе настроение. У самой машины Джо обернулась и увидела, что Шон стоит у входа в бар и смотрит ей вслед. Заметив, что Джо повернулась, он помахал ей рукой.

ГЛАВА 14

Дверь спальни с треском распахнулась, и в дверях появилась Софи с чашкой в руках.

– Мамочка, я приготовила тебе чай.

– Софи, ты же знаешь, что я запрещаю тебе самой включать чайник, – испугалась Джо.

– Я не включала, – сказала дочь, протягивая ей чашку с какой-то коричневой жидкостью.

—Что в ней?

– Я сделала его с холодной водой. Там есть и заварка, – объяснила довольная Софи.

Джо притворилась, что делает глоток, стараясь не смотреть на содержимое чашки.

– Хм, очень вкусно, спасибо, котеночек. Я допью его, когда встану и оденусь.

Софи выскочила за дверь.

– Вот видишь, Томас! Я же сказала, что ей понравится! – закричала она и помчалась по лестнице.

Джо прошла в ванную и вылила чашку в унитаз. Затем посмотрела на себя в зеркало.

– Да, детка, если бы Шон тебя увидел такой, он вряд ли позвонил бы тебе когда-нибудь, – сказала она своему отражению.

Шон пообещал, что позвонит ей, но вчерашнее приподнятое настроение уже улетучилось. Вчера вечером Джо была уверена, что он проявляет к ней интерес, но сегодня ей уже казалось, что он никогда не вспомнит о ней. Это не значит, что она рассчитывала на счастье с этим мужчиной. Она вообще больше не рассчитывала на счастливое будущее после ухода Джефа. Но интерес Шона к ней тонизировал и немножко тешил самолюбие. Это было приятно, и она хотела еще раз встретиться с ним. В юности, когда Джо бегала на свидания, словосочетание «Я позвоню тебе» имело разброс значений от «завтра» до «никогда». «Интересно, в моем возрасте люди тоже играют в такие игры? – подумала она с усмешкой. – Кажется, у меня теперь появилась возможность это выяснить».

Сполоснув лицо холодной водой, Джо вытерлась полотенцем и села на унитаз. И тут, как назло, зазвонил телефон.

– Томас, Софи, возьмите трубку, я в туалете! – крикнула она.

В спальню влетела Софи и сняла трубку.

– Алло, нет, нельзя. Она в туалете, – громко сообщила дочь, потом помолчала и ответила: – Хорошо, передам.

Когда Джо оделась и спустилась в кухню, дети уже сидели за столом и ели хлопья с молоком.

– Кто звонил? – спросила она Софи.

– Не знаю, – с набитым ртом промычала дочь. – Какой-то мужчина. Я сказала, что ты в туалете, а он сказал, что перезвонит позже.

– Если это важно, то перезвонит, – пожала плечами Джо. – Поторапливайтесь, а то опоздаете.

Она вспомнила, как в студенческие годы они с подругами в общежитии допрашивали с гестаповской дотошностью всех звонивших, выясняя имя, возраст, причину звонка и что передать, чтобы не мучиться неизвестностью. Посмотрев на часы, она ужаснулась. Уже пора ехать, а дети еще в пижамах. Следующие полчаса прошли, как ускоренные кадры кинопленки.

В девять пятнадцать Джо вернулась домой из школы. Она только села с газетой и налила себе чай, когда телефон зазвонил опять.

– Алло!

– Привет, это я, – сказала Рози.

– Привет, – томно произнесла Джо.

– Ну, как прошло первое свидание?

– Довольно забавно. Я думала, что это он звонит, и, должна признаться, разочаровалась, что это не он. Представляешь?

– Ох, звучит многообещающе. Ну, и на что это было похоже? Опять соблазнила беднягу и продинамила? – заволновалась Рози.

– Ничего подобного! И позволь тебе напомнить, что случай с Конором абсолютно не в моем стиле. Просто выпила слишком много.

– Ну, конечно. И снег вдруг выпал, было так холодно одной, как говорит моя бабушка, – пошутила Рози.

– Твоя бабушка что-то чересчур много успела наговорить за столь короткую жизнь, – засмеялась Джо, предостаточно наслушавшись бабушкиных присказок за годы дружбы с Рози.

– Ладно, выкладывай, как все было.

– Ничего такого особенного, мы просто приятно провели время. Он несколько раз рассмешил меня, и я нахожу его симпатичным. При удачном раскладе мы можем иногда видеться и развлекаться, как вчера.

– Ну, если это твое объяснение не начало истории о Ромео и Джульетте, я укушу себя за локоть, договорились? Ладно, позвонишь и честно расскажешь, когда это случится. Пока.

Джо пила чай, просматривая газету. Она обнаружила интервью с Джерри Холл насчет ее развода с Миком Джаггером, которое с большим интересом прочитала.

«Я чувствую, что справилась, – говорила Джерри. – Я ощущаю себя более уверенной и стойкой, чем когда-либо раньше. У меня была небольшая депрессия в прошлом году, и это было очень тяжело. Мне казалось, что я рассыпалась на кусочки и никогда уже не восстановлюсь. Но я нашла в себе силы мирно развестись, и это стало чудом. Я очень горжусь собой».

«Она права, – подумала Джо. – Трудно сохранять спокойствие, когда тебе больше всего хочется вцепиться в негодяя, предавшего тебя».

«Если вы оказались способны на это и проявили благородство, то ирония заключается в том, что это может сделать вас вновь привлекательной в глазах мужчины, до этого вас бросившего», – высказался журналист.

«Думаю, что очень важно, особенно когда вы много лет прожили с мужчиной и все кончилось крахом, дать себе время прийти в себя. И постараться избегать подобных мужчин впредь. Бабников, я имею в виду», – добавила Джерри Холл.

Джо задумалась: «Странно, но я никогда не считала Джефа бабником. Он изменил мне всего один раз и, к несчастью, попался при этом, что и привело нас к печальному концу». Джо сидела и размышляла, можно ли считать его бабником, и вдруг ее обожгло: «А первая ли Канди? Или она одна из многих? Может, я, как наивная дурочка, просто ничего не замечала раньше? Ведь Джеф целых полгода водил меня за нос!» Джо сидела, пытаясь припомнить подозрительные моменты в их повседневной жизни с Джефом. Вроде ничего такого не приходило на ум. Но это ничего не доказывало. Джо подумала, как часто посторонние люди замечают то, что ускользает от внимания доверчивых жен или мужей. Просто окружающие не хотят никого расстраивать и своим вмешательством коверкать кому-то жизнь. Джо вспомнила слова Рози о том, что она никогда не думала, что Джо счастлива с Джефом. Аккуратно сложив газету и спрятав ее в навесной шкафчик, чтобы позже перечитать, Джо решила при случае расспросить Рози и Тима, подозревали ли они когда-нибудь об изменах Джефа. Телефон зазвонил еще раз. Погруженная в мрачные мысли о Джефе, Джо не успела даже подумать, кто может ей звонить.

– Алло, – процедила она сквозь зубы.

– Ах, вы уже успели помахать на прощание вчерашним креветкам? – спросил Шон.

Джо не могла не рассмеяться, хотя шутка балансировала на грани приличия.

– На самом деле я ходила по-маленькому, но спасибо за то, что беспокоились за меня. Со мной все в порядке, – ответила она, поражаясь, что говорит такие вещи почти незнакомому мужчине.

– Рад это слышать. Я боялся, что отравил вас на первом же свидании, – сказал Шон.

– Нет, вам не удалось это сделать, – засмеялась она, отметив про себя, что он опять говорит о встрече как о свидании.

– Послушайте, причина, по которой я звоню, не только в том, что мне приятно слышать ваш голос, но и в том, что из-за ситуации на Ближнем Востоке меня посылают в Кувейт снимать специальный репортаж, – сообщил он. – Это займет около недели или чуть больше, я думаю, но сложность в том, что дозвониться из Кувейта практически невозможно, хотя я постараюсь, конечно. Мне бы не хотелось, чтобы вы считали, что я забыл про вас.

– Не волнуйтесь, со мной это вам не грозит, – ответила она, вовсе не уверенная, что ей стоило делать столь откровенное признание.

– Я знаю об этом, – довольно самоуверенно заявил Шон. – Но я бы хотел увидеться с вами, когда вернусь, поэтому решил заранее договориться, чтобы вы внесли меня в свой календарь. Меня это будет вдохновлять на подвиги среди мужчин в чалмах и горбатых верблюдов.

– Ну, мы оба знаем, что мой календарь до конца года пуст, – засмеялась Джо. – Так что мне нет смысла притворяться и якобы листать странички в поисках свободного местечка для вас. Называйте любой день, и я буду свободна.

– Прекрасно. В пятницу через неделю. Если возникнут какие-то проблемы, я позвоню вам и предупрежу. Но так как это специальный репортаж, он не должен быть длинным, так что, скорее всего, мы уложимся в срок.

– Договорились, в следующий раз я оставлю свою машину дома, – сказала Джо.

– Прекрасно, давайте вместе напьемся, – с энтузиазмом воспринял это Шон. – Мне это будет необходимо после недели воздержания.

Джо не удержалась от торжествующей улыбки, когда положила трубку. У нее намечено свидание! Настоящее полноценное свидание с мужчиной, которого она находит весьма привлекательным и забавным. У нее явно повышалась самооценка, сильно упавшая после ухода Джефа.

В двенадцать сорок пять Джо остановила машину у особняка Мартина Блейка. Сегодня вместо того, чтобы остаться дома и обсудить дальнейшие планы, они решили встретиться за ленчем в ресторане, хотелось немного сменить обстановку.

Стоял теплый июньский день, и Джо надела белую блузку и цветастую плиссированную юбку. Льняной жакет лежал у нее поверх сумки. Дорогие солнечные очки, пару лет назад подаренные ей на день рождения Джефом, были подняты наверх.

Джо нажала на звонок, но Мартин уже открыл дверь и вышел ей навстречу, одетый более нарядно, чем обычно. На нем были темно-синие брюки, туфли от Гуччи и белая шелковая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами. Волосы еще не до конца высохли после душа.

– Здравствуйте, давайте пойдем пешком, здесь близко, – предложил Мартин, забирая у нее из рук папку с образцами.

Они зашли в настоящий итальянский ресторанчик, в котором работала одна большая семья. Это был самый популярный ресторан в районе, и совершенно очевидно, что в него можно было попасть лишь по предварительному заказу.

– Когда вы заказали столик, в Рождество? – спросила Джо, усаживаясь за столик у окна, куда их провел метрдотель.

– Нет, сегодня утром, – улыбнулся Мартин. – Они держат несколько столиков для постоянных клиентов, а я здесь завсегдатай.

Тут к ним направился владелец, появившийся из кабинета рядом с баром.

– Мистер Блейк! Рад видеть, как всегда! – Толстый низенький человек с блестящими черными волосами, сияя от удовольствия, пожал Мартину руку и повернулся к Джо. – А кто эта прекрасная молодая леди вместе с вами?

– Можно сказать, что мы вместе работаем, – заулыбался Мартин, посмотрев на Джо.

– Наслаждайтесь едой. Приятно, что вы изменили своей привычке и посетили нас днем. Он слишком много работает, вы знаете? – сообщил владелец, обращаясь к Джо.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась она.

Когда владелец отошел, Джо взяла корзинку с хлебом и предложила Мартину, но он похлопал себя по животу, давая понять, что бережет фигуру.

– Так вы, оказывается, трудоголик? – поинтересовалась Джо, беря себе булочку и намазывая ее маслом.

– Без этого я бы ничего не добился. Но уже пытаюсь отвыкнуть от этого. В моем возрасте понимаешь, что на свете есть более важные вещи.

– Например?

Мартин пожал плечами.

– Как семья и дети, например. Я так теперь считаю.

—А разве вы не женаты? – спросила Джо и пригубила бокал с вином, который наполнил ей официант. Она заметила, что это «Шабли».

– Это что, интервью? – рассмеялся Мартин.

– Простите, я слишком любопытна. Но из-за ситуации, в которой я сейчас оказалась, меня очень интересуют чужие семейные отношения. Я вижу у вас на пальце обручальное кольцо. – Джо показала на его левую руку.

– Ах да. Вы же говорили мне как-то, что разъехались с мужем, – проигнорировал он ее жест. – И как у вас продвигаются дела?

– Медленно и болезненно. Браки хороши, когда они счастливые. Но ужасно, когда они распадаются. Вам лучше держаться от этого подальше, – сказала она.

– Я понимаю, что вы имеете в виду. Но, когда тебе сорок пять лет, ты уже лучше, чем в двадцать, разбираешься, кого тебе выбрать в спутницы жизни, – пояснил Мартин, отпивая вино. – Когда ты молод, ты больше занят тем, чтобы сделать себе имя, не замечая, что у тебя с кем-то испортились отношения и все пошло не в ту сторону. А сейчас у меня есть время уделить внимание семье. Проблема в том, что женщины, интересующие меня, как правило, уже замужем и с детьми.

– С вашими деньгами и положением вы можете найти целый полк молодых женщин, способных осчастливить вас, – предположила Джо, машинально отщипывая булку и отправляя кусочки в рот.

– Не вдохновляет, – покачал головой Мартин. – Коэффициент их умственного развития соответствует возрасту. Одним из моих недостатков является то, что, если женщина глупа, я не могу считать ее привлекательной.

– Мой муж бросил меня ради двадцатитрехлетней девицы, – призналась она, абсолютно ничего при этом не испытывая.

– Серьезно? – удивился Мартин. – Что он в ней нашел?

– Постоянное присутствие на работе и большую грудь, я думаю. Это вы мне объясните, вы же мужчина!

– Спасибо, что заметили, – усмехнулся он. – Но я не из тех, кто интересуется двадцатитрехлетними, какими бы достоинствами они ни обладали.

Появление закусок прервало разговор. Джо выбрала салат из крабов, а Мартин ограничился салатом из капусты и моркови без заправки и соли.

– Господи, да от такого даже кролик бы отвернулся, – не выдержала Джо.

– Я стараюсь есть здоровую пищу и заниматься спортом. В моем возрасте вы тоже будете следить за своим здоровьем. – Мартин многозначительно прикоснулся к груди с левой стороны.

Джо молча кивнула. Но на самом деле такое отношение к еде раздражало. Она не любила обжор, но морить себя голодом ради фигуры тоже считала крайностью. У настоящих мужчин должен быть здоровый аппетит, считала она.

– Но вы когда-нибудь были женаты? – продолжила она допрос.

– Черт, я надеялся, что вы уже забыли. Да, был. Однажды, в далекой молодости.

– И?

– И наш брак продержался всего восемь месяцев. Нам было по двадцать лет, и ей довольно скоро надоело все время ждать меня с работы. Она хотела ходить в гости и развлекаться, а я хотел создать свое дело. Поэтому она ушла и стала развлекаться с кем-то другим. Не могу сказать, что осуждаю ее за это.

– Вы до сих пор общаетесь?

– Боже упаси, нет, конечно. Я ничего не слышал о ней, наверное, лет двадцать. Когда мы быстро развелись, нам нечего было больше друг другу сказать. Если бы у нас были дети, наверное, все сложилось по-другому.

– Да, вам пришлось бы из-за них поддерживать отношения, – вздохнула Джо. – Мы с Джефом все время спорим по поводу детей. Я запрещаю ему знакомить детей со своей промокашкой.

– Простите, с кем?

– Ах, это я просто так называю его пассию, потому что она работает секретаршей у него в конторе, – ответила Джо.

Мартин наполнил ее бокал вином. Джо заметила, что себе он не налил.

– Вы должны позволить детям общаться с ней, – заметил вдруг Мартин. – Это же ваше мощное секретное оружие.

– Что вы имеете в виду? – удивилась Джо.

– Ей всего двадцать три года, и уверен, у нее нет ни малейшего желания брать на себя ответственность за чужих детей. Ей хочется ездить по клубам, танцевать, заниматься любовью и высыпаться после этого. Вы только представьте, как присутствие детей станет мешать ей вести привычную жизнь, не говоря уже о любовной романтике. Джо опешила, услышав его слова.

– Я никогда не думала об этом с такой стороны.

– Что ж, начало положено. Представьте, ей вскоре захочется узнать, почему его дети все время торчат вместе с ними, а он ответит – потому, что он их очень любит. Потом закричит, что, если она по-настоящему его любит, она должна потрудиться принимать их ради него, – Мартин буквально сиял, представляя себе эту сцену. – Ох, да это классика. Будь я на вашем месте, я бы начал вторжение в ближайший уик-энд, – засмеялся он.

Джо рассказывала о намеченных работах, расправляясь с огромным куском запеченного мяса и картошкой фри, а Мартин ел горошек с томатным соусом и внимательно ее слушал. Когда Джо допила кофе, было уже без пятнадцати три.

– Ай, мне надо ехать. Я опаздываю за детьми в школу! – воскликнула она, торопливо собирая папку.

– Идите, я расплачусь, – сказал Мартин, жестом подзывая официанта. – И, кстати, если ваши дети захотят послушать какую-нибудь популярную группу, просто позвоните мне, хорошо? Я возьму для них билеты. Это касается и вас. Премия за проделанную работу.

– Спасибо, Мартин, очень любезно с вашей стороны, – поблагодарила Джо, вставая. – И спасибо за прекрасный ленч и интересную работу, не говоря уже об интересном совете, который я обдумаю. Все, до встречи, я побежала.

– Глупости. Вам спасибо. Это было для меня удовольствием – отвлечься немного от работы. До свидания! – крикнул он ей вдогонку.

Когда Джо подъехала к школе, дети как раз выходили на площадку, где их разбирали родители. Софи собиралась сегодня на чай к подруге, поэтому Джо поискала глазами Томаса. Он вышел из школы один. Вид у него был расстроенный.

– Привет, мужичок, – сказала она, потрепав его за волосы. Она так поддразнивала его в детстве.

– Привет, – мрачно ответил он.

– Что, дорогой, не самый удачный день? – спросила она.

– Мама! – вдруг сказал он. Прежде чем о чем-нибудь спросить, Томас всегда добивался полного внимания с ее стороны.

– Да, – произнесла она серьезно.

– Вы хотите с папой развестись? – задал он вопрос, глядя на нее.

– С чего ты это решил? – удивилась Джо, моментально догадавшись.

– Мне сказал об этом Джек. Он сказал, что папа никогда не вернется к нам, а вместо этого собирается жениться на своей любовнице, – заявил Томас. Лицо его скривилось.

«Джек великолепно во всем разобрался, – разозлилась Джо. – А информацию получил от своих родителей, скорее всего. А теперь эта новость будет гулять по всей школе». Она вспомнила, что именно этот гаденыш рассказал Томасу, что нет никакого Санта-Клауса.

– Мы с папой еще не решили, что будем делать, родной. Но ты обязательно узнаешь об этом самым первым, – сказала Джо, чувствуя, как у нее по щеке течет слезинка. Она незаметно смахнула ее пальцем. – В любом случае, ты будешь видеться с ним столько, сколько захочешь, милый.

– Он женится на Канди? – спросил Томас, всхлипнув, и сразу превратился в маленького обиженного мальчугана.

– Не знаю, мой сладкий. В настоящий момент твои мама и папа еще женаты, а это значит, что вы с Софи должны быть счастливы.

Неожиданно лицо Томаса оживилось.

– Если ты пойдешь и скажешь папе, что любишь его, он вернется, я знаю, он обязательно вернется, – с надеждой взывал к ней ребенок.

– Нет, Томас, он теперь любит Канди, – объяснила Джо, чувствуя, как у нее сжимается сердце. – Он больше не любит меня, но это не значит, что он не любит тебя или Софи. Мы все должны попытаться как можно спокойнее пережить эту ситуацию.

Томас мрачно молчал. Они свернули на улицу, где находились все основные магазины их района.

– Знаешь, что я тебя скажу, милый, – начала Джо, останавливая машину, – раз уж мы предоставлены самим себе сегодня, почему бы нам не прогуляться в магазин игрушек и не посмотреть, получили ли они новые фишки с Покемонами? Только не говори Софи, хорошо?

– Вот круто! Спасибо, мама! – просиял Томас, тут же забыв о разводе родителей.

«Хотела бы я, чтобы и мои проблемы тоже решались с помощью новых фишек с Покемонами», – грустно подумала Джо, пытаясь догнать сына.

ГЛАВА 15

Дети смотрели воскресную детскую программу, уткнувшись в телевизор, а Джо нежилась в ванне, наслаждаясь единственной возможностью побыть одной. Она слегка побаловала себя, вспоминая Шона. Его лицо, улыбку и манеру шутить. И ей стало очень приятно, что интерес был обоюдный, так как он явно старался узнать о ней побольше. Это вселяло надежду и поднимало настроение, отвлекая от мрачных мыслей о Джефе, который должен через час приехать, чтобы забрать детей. У Джо с ним произошел не самый приятный разговор вскоре после случая с крашеными волосами Софи. Джо категорически запретила ему возить детей домой, где он жил с любовницей.

– Ты не можешь мне отказать в этом, Джо, – возмутился Джеф.

– Нет, могу, потому что ты не оправдал моего доверия, – спокойно ответила она. – Я не запрещаю тебе видеться с ними, но не желаю, чтобы ты приходил для этого сюда. Сходи с ними в парк, например.

– Мы поговорим с тобой об этом при встрече, – пригрозил он, и Джо поняла, что ей сегодня предстоит еще один неприятный разговор.

Через двадцать минут Джо вышла из ванной и выглянула в окно. Стояла прекрасная погода. Джо оделась. Она выбрала приятно обтягивавшее фигуру новое платье, недавно купленное в модном бутике. Потом расчесала волосы и, собираясь заколоть их в пучок, вдруг вспомнила, как Шон сказал, что ей больше идут распущенные волосы.

– Значит, оставлю их так, – сказала она своему отражению. Джо чуть ярче, чем обычно, подкрасилась, поражаясь, как даже минимальный интерес со стороны понравившегося мужчины может повлиять на женщину.

В девять тридцать раздался резкий звонок в дверь.

– Дети, вы готовы? – крикнула Джо, направляясь в холл, но ответа не получила.

Джеф вошел в дом с тяжелой сумкой и с интересом посмотрел на нее.

– Черт, что это с тобой?

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Джо.

– Ты как-то по-новому выглядишь. Распустила волосы, нарядилась и подкрасилась.

– Надоело выглядеть пугалом, как говорится, – усмехнулась Джо.

Пока Джеф здоровался с детьми в гостиной, Джо собиралась с силами. «Он не сможет меня достать, моя жизнь продолжается», – повторяла она про себя.

– Чай будешь? – вежливо спросила Джо, заглядывая в гостиную, где дети, уставившись в телевизор, не обращали на Джефа никакого внимания.

– Да, пожалуйста, – ответил он, вставая и следуя за ней.

– Сегодня чудесный день. Я подумала, почему бы нам не сходить с детьми в парк вместе. Пусть поиграют на свежем воздухе, – предложила она, включая чайник и доставая две бокала.

– Как тебе будет угодно, – ответил Джеф, продолжая разглядывать ее. – Что за чудесное превращение? Влияние владельца того крема для бритья?

Джо посмотрела на него с недоумением, потом сообразила, что он имеет в виду ночь, когда в комнате для гостей ночевал Конор.

– То, что я не заколола волосы, в новом платье и подкрасилась, не означает, что у меня появился мужчина, – ответила она, подумав при этом: «Пока, во всяком случае».

– Только не говори, что все это в мою честь!

Джо могла бы поклясться, что в его тоне промелькнула надежда.

– О, не беспокойся, – улыбнулась она. – Это я в свою честь.

– Что ж, ты великолепно выглядишь, – признал Джеф.

– Спасибо, – ответила Джо, действительно благодарная ему за комплимент.

Она быстро сообразила, что, если будет в будущем воспринимать язвительные замечания Джефа с безразличным видом, это даст ей большое преимущество над ним. И подумала, что ее знакомство и легкий флирт с Шоном помог ей лучше понять, какие чувства способен или не способен испытывать Джеф к Канди. Ее равнодушие к их отношениям станет хорошим оружием против него.

– В тебе появилось еще что-то новое, помимо внешности, – заявил Джеф час спустя.

Они с трудом оторвали детей от телевизора, но сейчас Томас и Софи с упоением резвились на траве, бегая друг за другом, как сумасшедшие, пока родители медленно прогуливались рядом.

– Серьезно? Что именно? – поинтересовалась Джо, прекрасно зная, что это такое, но предпочитая держать это в секрете от Джефа.

Джеф задумался, посматривая на нее.

– Не знаю точно, но ты кажешься сегодня не такой подавленной, как раньше. Даже веселой.

– Конечно, жизнь у меня идет прекрасно, так чего же мне грустить? – ответила Джо, поднимая с травы брошенную бейсболку Томаса.

– Да? И что же именно стало прекрасным? – спросил Джеф, останавливаясь и поворачиваясь к ней.

– Если хочешь знать правду, то я уже просто привыкла к твоему отсутствию. Возможно, не до конца, но уже достаточно, чтобы спокойно продолжать жить без тебя и радоваться жизни.

– Понимаю, – буркнул Джеф. – И что это, конкретно, значит?

– Что значит? – Джо пожала плечами. – Что я уже виделась с адвокатом насчет начала нашего развода.

Джеф как раз сделал глоток диетической колы из банки, которая тут же с шумом выплеснулась на траву, так как он поперхнулся.

– Что, черт возьми, ты сделала? – заорал он.

– Что именно ты имеешь в виду? – невинно спросила Джо. – Встречу с адвокатом или развод?

– И то и другое, черт тебя побери! Почему ты не поговорила сначала со мной? – возмущенно кричал Джеф.

– Если честно, не видела в этом никакого смысла. Мы с тобой постоянно спорили все это время, а уж по поводу развода наверняка бы окончательно разругались. Не лучше ли предоставить все это беспристрастному человеку, третейскому судье в наших спорах? Ты что, с этим не согласен?

Джеф смотрел на нее так, как будто она только что на его глазах сошла с ума.

– Разумеется, нет! Ты что, совсем ненормальная?

– О! – разочарованно произнесла Джо. – Но в любом случае уже поздно, – притворно вздохнула она. – Я уже решила, что хочу именно этого. Так будет лучше для всех. Я уверена, что тебе скоро захочется оформить отношения с Канди официально, а пока мы не разведены, это невозможно, правда? Ты же не сможешь жениться на ней, – безмятежно улыбнулась она.

В душе Джо посмеивалась над своим безразличным тоном, прекрасно зная, как сильно это заденет его. И это отлично сработало.

– Жениться на Канди? Ты что, сошла с ума?

Джо подняла высоко брови, изображая предельную степень удивления.

– Ах, понимаю, ты хочешь соблюсти все приличия. Прошло еще слишком мало времени, но поверь мне, Джеф, лучше не тяни с помолвкой. Пройдет еще немного времени, и она сама начнет требовать от тебя обручальное кольцо. Продашь свое старое и купишь два новых.

Джо пошла по направлению к детям, играющим с мячом уже далеко впереди. Джеф последовал за ней.

– Она может требовать все, что ей будет угодно, – бросил Джеф, со злостью швырнув пустую банку из-под колы в урну. – Но этим все равно ничего от меня не добьется.

– Знаешь, Джеф, честно говоря, это ваши личные дела. Меня они совершенно не интересуют. Больше всего меня в данной ситуации заботит, чтобы дети виделись с тобой, сколько захотят. Поэтому я передумала, – помедлив, произнесла Джо, припомнив совет Мартина, как превратить жизнь Джефа и Канди в ад.

– Что? – озадаченно спросил Джеф, не в силах поверить в то, что сейчас может услышать.

Джо вздохнула, как бы делая над собой страшное усилие.

– Я подумала, может, я действительно была несправедлива, не позволяя детям видеться с твоей Канди.

– Что? – опешил Джеф, забыв закрыть рот.

– Да, я передумала. Поэтому, почему бы тебе не взять сегодня детей к себе с ночевкой и не отпраздновать это вчетвером? Дети будут просто счастливы, – великодушно предложила Джо, предвкушая свободный вечер с новым фильмом, взятым напрокат в видеосалоне. – А завтра, по дороге на работу, вы бы забросили их в школу.

Джеф медленно покачал головой:

– К сожалению, Канди пригласили сегодня на девичник в какой-то ночной клуб.

«Классно», – злорадно подумала Джо, представив, как ей тяжело после этого будет проснуться от криков чужих детей в семь утра и вставать готовить им завтрак.

– Все равно, можешь взять их, – улыбнулась Джо. – Они же скучают только по тебе, а не по ней.

– Нет, у меня есть другое предложение, – явно уже опомнившись, сказал Джеф. – Почему бы мне не приехать вечером домой и не переночевать в гостевой комнате? Тогда я буду с ними, когда они проснутся. Им это понравится, я уверен.

Джо притворилась, что обдумывает его предложение.

– Нет, не стоит этого делать, Джеф. Это только вселит в них ложные надежды. Они примут это за твое возвращение домой и будут травмированы еще больше.

– Но ведь вопрос об этом еще не закрыт окончательно! Кто знает, что может случиться в дальнейшем! – с чувством воскликнул Джеф.

Джо возмутилась двуличностью мужчин, и особенно Джефа. Он ушел к молодой любовнице от нее и детей, но на всякий случай держит старое место за собой на случай, если ему дадут пинком под зад, когда он постареет. А так и будет, Джо уже не сомневалась в этом.

– Нет, Джеф, вопрос уже закрыт, – сказала она, не веря, что сумела это сказать, но радуясь тому, что уже верит в это. Почти.

– Ты что, прямо заявляешь, что наш брак уже закончился? – недоверчиво спросил Джеф.

– Нет, это ты заявил об этом громко и ясно, когда ушел от нас, – ответила Джо, изо всех сил стараясь сдерживаться и говорить спокойно. – А я только сказала тебе, что хочу устроить свою дальнейшую жизнь, а это невозможно, пока мы с тобой не разведемся.

– Понимаю. – Джеф явно расстроился.

Он громко позвал детей, которым уже надоело носиться с мячом, и они все вместе привычной дорогой направились к дому.

Джо включила телевизор в гостиной, пока Джеф кормил детей на кухне. Затем он искупал их, и в восемь тридцать они забежали пожелать Джо спокойной ночи. Джо нежно расцеловала их по очереди, и они убежали наверх. Джеф просунул голову в гостиную:

—Я немного почитаю Софи перед сном. Томас предпочел почитать свою книгу сам.

– Хорошо, – ответила Джо, поднялась, закрыла шторы и легла на диван, растянувшись в свое удовольствие.

«Если бы Джеф уделял столько внимания детям, когда мы жили вместе, наш брак никогда бы не закончился столь плачевно», – подумала она. Джеф всегда называл себя «рабочей лошадкой», считая, что это дает ему право, вернувшись с работы, валяться весь вечер у телевизора, пока Джо обслуживала его и занималась детьми. «Это мне бы сейчас пришлось носиться по кухне, потом мыть посуду, купать и укладывать детей, а Джеф валялся бы здесь, – пришло неожиданно ей в голову. – Что ж, новое положение меня вполне устраивает, – улыбнулась она. – А потом я спокойно лягу и почитаю перед сном и не буду ждать Джефа, чтобы заняться с ним торопливым сексом без всякого удовольствия с обеих сторон».

Джеф спустился через полчаса, как раз когда Джо начала смотреть фильм «Прощай, любимая».

– Прекрасно, я люблю этот фильм, – сказал он, усаживаясь на кушетку. – Тысяча девятьсот семьдесят седьмой год, господи, мне было четырнадцать лет, когда он вышел на экраны кинотеатров.

– Да, я тоже люблю его, – бросила Джо и нахмурилась, увидев, что он снимает сандалии. – Я не хочу показаться грубой, но предпочитаю смотреть его в одиночестве.

Джеф уже расстегнул застежку на одной ноге, но остановился и поднял голову.

– Ты серьезно? – удивленно спросил он.

– Совершенно. Это не имеет отношения к тебе лично, честно, но мне так редко удавалось побыть одной без детей и спокойно посмотреть фильм, когда ты всю неделю работал, да и в выходные, если на то пошло, что мне пока вполне хватает собственной компании, прости.

– Ты мне сегодня устроила потрясающий день. Сначала сказала, что подаешь на развод, а теперь просто выставляешь меня из собственного дома! – мрачно сказал Джеф.

Джо могла бы ему вылить на голову миллион ядовитых ответов, но решила дать ему спокойно уйти. С нее было достаточно побед на сегодня. Она просто встала и спокойно достала из кармана его легкой куртки ключи от дома, чтобы он не смог воспользоваться ими в будущем.

ГЛАВА 16

Джо в очередной раз посмотрела на часы. Было одиннадцать утра. Тим, как всегда, опаздывал. Уже на целый час. Джо очень любила своего безалаберного, доброго братца, но не удивлялась, что ни одна девушка не хочет с ним долго встречаться. Он был слишком легкомысленным и страшно не пунктуальным. Как-то, когда они еще жили с родителями, какая-то девушка позвонила и настойчиво спрашивала, где Тим?

– Он смотрит телевизор в гостиной, – ответила Джо. – А что случилось?

– Мы час назад должны были с ним встретиться на площади под часами, и я до сих пор торчу здесь, как последняя дура! – прокричала девушка и в ярости, не попрощавшись, повесила трубку.

Джо нисколько не осудила ее за это.

– Черт, я как раз вспомнил и собирался бежать туда, – спохватился Тим, не отрывая, впрочем, глаз от телевизора, когда Джо рассказала ему о звонке.

– Как ты можешь пригласить кого-нибудь на свидание и забыть об этом? – возмутилась тогда старшая сестра.

«Десять лет прошло, а ничего не изменилось. Неудивительно, что все его романы длятся не более одной ночи», – подумала Джо, нетерпеливо поглядывая на часы.

Тим все же появился ближе к двенадцати, рассыпаясь в извинениях, и что-то пробормотал о проблемах с транспортом, хотя жил всего в трех кварталах от нее. Джо очень хотелось всыпать ему по первое число, но она промолчала, давно поняв, что это бесполезно. Тима не переделаешь.

– Ты хоть сделал заказ в ресторане? – с тревогой спросила она.

– Да, конечно, нас ждет столик в час дня, – обиженно ответил Тим.

«Смоленский», огромный ресторан на Стрэнде, куда они направлялись, обслуживал в основном родителей с детьми. Там была куча развлечений для детей любого возраста, чтобы родители могли спокойно поесть. В ресторане имелся специальный игровой зал и давались кукольные представления. Дети обожали бывать там, потому что, в отличие от многих центральных ресторанов, где на них взирали с неодобрением, их тут ждали. Сидя за столиком на четверых, Джо с Тимом пытались удержать детей на месте, пока заказывали еду. Потом, торопливо поев закуски, Софи побежала учиться наносить грим, а Томас пошел туда, где всем мальчишкам давались уроки борьбы.

– Ну что, как жизнь? – спросил Тим, забирая с тарелки недоеденный салат Софи.

– Замечательно, – просияла Джо. – Отношения с Джефом стали более мирными, так как я разрешила детям встречаться с Канди.

– Не может быть! – воскликнул Тим, удивленно приподняв брови. – И что побудило тебя так круто изменить свое решение?

– Не могу сказать точно. То ли я просто устала спорить с ним на эту тему, то ли последовала совету постороннего человека, моего работодателя Мартина Блейка. Я поняла, что была против этого из-за собственной уязвимости. Видимо, меня это просто теперь перестало волновать.

Джо помахала рукой Томасу, который успешно провел прием и посмотрел в их сторону, подтягивая шорты.

– Хороший признак, – заметил брат, тоже помахав племяннику. – Значит, тебе уже немного лучше. Но это еще не значит, что ты полностью пришла в себя.

– Ты прав, это еще не показатель, – сказала Джо и глубоко вздохнула для храбрости. – Как и факт, что я подала на развод.

– Слушай, но это очень серьезный шаг, – произнес брат с бесстрастным лицом.

– Да, но знаешь, Джеф, похоже, не собирается бросать Канди, а дети уже с этим справились. Они привыкли к такому укладу нашей жизни. – Джо пожала плечами. – Так какого черта мне находиться в этом унизительном, подвешенном состоянии? Я могу прекрасно прожить и без него.

– Да, конечно, в крайнем случае, вы всегда можете еще раз пожениться, если он захочет вернуться, – осторожно кивнул Тим.

– Нечего ходить на цыпочках на всякий случай. Даже если мы с ним сойдемся, я не продам тебя Джефу, как бы ты к нему ни относился. Он вполне заслуживает твоей неприязни, – усмехнулась Джо, раскусив тактику брата. – Ладно, мне уже до смерти надоели разговоры обо мне и Джефе. Расскажи лучше, как твои дела?

– Ничего нового, – сразу поскучнел Тим. – Больше нечего добавить. О чем будем говорить дальше?

– Ох, милый, все так плохо? – засмеялась Джо, схватив брата за вихор. – В таком случае, как поживает Конор? Он по-прежнему встречается с той девушкой, о которой ты тогда говорил?

– Да, он видится с ней, но мне кажется, что он не увлечен ею по-настоящему, – сказал Тим, откусывая огромный кусок французской булки Томаса.

—Правда? – усмехнулась Джо. – Мне кажется, Конор не смог бы встречаться с женщиной, если бы она ему не нравилась.

Тим, казалось, абсолютно не удивился ее знанию характера Конора. Он прожевал булку до конца и запил ее остатками сока Софи.

– Я не говорю, что она ему уж вовсе не нравится. Конор, мне кажется, встречается с ней лишь потому, что женщина, к которой его влечет, не обращает на него никакого внимания.

– И кто же это? – спросила заинтригованная Джо.

– Ты, – заявил Тим, глядя ей прямо в глаза.

– Я? – Джо инстинктивно схватилась за сердце, а опомнившись, выдавила фальшивую улыбку. – Не выдумывай!

– Я не выдумываю, – сказал брат. – Он мне все рассказал.

– Он тебе рассказал? – в ужасе переспросила Джо. Она не могла поверить, что такая «темная лошадка», как Конор, мог рассказать ее шумному, болтливому братцу такие вещи. – И что он тебе поведал?

– Не так уж много, – пожал плечами Тим. – Но достаточно, чтобы я понял, как ему плохо. Конор никому ничего не рассказывает о своей личной жизни. Он никогда не обсуждает этого, пока не доходит до критического состояния.

– Понимаю. – Джо поразила способность Тима к глубокому анализу поведения друга, но тем любопытней ей было услышать все подробности этого разговора. – И что конкретно он тебе сказал?

– Понимаешь, он пребывает в ужасном настроении все последнее время, – объяснил Тим, покусывая губы. – И однажды, когда мы с ним пили пиво, я не выдержал и стал выяснять, что с ним происходит?

– И? – не вытерпела Джо.

– И он признался, что всегда был влюблен в тебя, а с тех пор, как исчез с горизонта Джеф, и после вашего свидания, когда я не смог прийти, просто сходит по тебе с ума.

– И? – недоверчиво поинтересовалась Джо, чувствуя, что брат закончил рассказ.

– Что – и? И все, чего тебе еще надо? – раздраженно ответил Тим.

– Как – все? Не может этого быть! Ты только что мне сказал, что он встречается с женщиной, потому что я им не интересуюсь. Он же должен был тебе об этом сказать?

– Ах, ты про это? – Тим обвел глазами зал в поисках детей и явно терял интерес к предмету разговора. – Да, говорил. Он сказал, что во время вашего свидания признался тебе и предложил встречаться, но ты не выразила желания.

Джо с облегчением откинулась на стуле. Она осталась довольна, что не ошиблась в Коноре. Не стал бы он рассказывать о том, что было на самом деле, тем более Тиму. А ее брат даже представить себе не мог, что это могло между ними произойти.

—И что, это правда? – спросил вдруг Тим, с интересом вглядываясь в ее лицо.

– Что именно? – удивилась Джо.

– Что ты им не интересуешься?

– Нет, конечно, интересуюсь, но не в таком смысле, – смутилась Джо. – Он меня очень удивил, когда признался в своих чувствах. Я имею в виду, что всегда относилась к нему, как к другу. Я же столько лет его знаю! И никогда не рассматривала его с этой точки зрения.

– Возможно, пришло время рассмотреть, а? – спросил Тим, смешно вскинув брови, но взгляд его остался внимательным и цепким.

– Нет, не могу, – покачала головой Джо. – Потому что это будет неправильно, все так усложнит. Я могу потерять хорошего друга и не хочу рисковать... К тому же не думаю, что он мой тип мужчины, – добавила она, слегка замявшись.

Тим фыркнул:

– А кто твой тип? Тупой, надутый индюк, падкий до девочек? – презрительно сморщил он нос.

Джо была шокирована. Она никогда не думала, что Тим так относится к Джефу. И не в его характере так уничижительно отзываться о ком-то из близкознакомых людей.

– Я думала, он тебе нравится, – в замешательстве проговорила она. – Ты всегда был с ним очень милым.

– Он был твоим мужем, – пожал плечами Тим. – Я прилагал все усилия, чтобы ты не заметила, что я его терпеть не могу.

– Ох, – только и могла вымолвить Джо, подумавшая про себя, сколько таких признаний «мне он никогда на самом деле не нравился» приходится выслушивать всем после развода.

– Ты казалась такой убитой сразу после его ухода, но сейчас вроде пришла в себя и прекрасно себя чувствуешь без него, – сказал Тим примирительным тоном.

– Ты прав, – кивнула Джо, – но мне очень одиноко.

– Разумеется, мы все одиноки, сестричка, вопрос лишь в том, что ты собираешься предпринять по этому поводу.

– Я... – Джо задумалась. Она совершенно не собиралась ничего рассказывать Тиму, но неожиданно почувствовала непреодолимое желание признаться ему во всем. – Я была недавно на свидании с мужчиной, который мне по-настоящему нравится. И мы решили встретиться еще раз, когда он вернется из последней командировки. Он телевизионный оператор.

– Классно! Кто он? – спросил Тим, но тут к столику подбежала Софи, и он отвлекся. – О господи! Да это же настоящая тигрица!

– Брысь, не подходи ко мне! – подхватила Джо, отшатываясь в шутку от дочери, лицо которой было раскрашено под тигра. – Беги, тигрица, напугай своего брата и приведи сюда. Сейчас принесут горячее.

В половине третьего, когда дети поели и побежали смотреть кукольное представление, Джо с Тимом смогли продолжить разговор.

– Я думаю... – начал Тим, но замолчал, ожидая, когда официант уберет со стола.

– Валяй, братец, продолжай, – подбодрила его Джо, когда они остались одни.

– Я думаю, что мне надо поговорить с Конором, – серьезно сказал Тим. – Я скажу, что у нас с тобой состоялся серьезный разговор. Что ты хочешь остаться его другом. В таком случае, он, возможно, увлечется той девушкой по-настоящему. Хорошо?

– Ладно, – выдавила из себя Джо, предпочитая почему-то не отвечать на вопрос. – Должна сказать, что очень удивлена, что ты так близко принимаешь к сердцу его проблемы. Ты, видимо, очень любишь Конора.

– Он лучший из всех, кого я знаю, – просто ответил Тим. – И, если честно, если бы вы поженились, я бы был просто счастлив. Потому, что он бы присмотрел за тобой, сестричка, и никогда бы не поступил, как Джеф.

– Было время, Тим, – вздохнула грустно Джо, – когда я бы ни за что не поверила, что Джеф на такое способен. Но это все равно случилось. Так что не будь так уверен в этом.

Тим, к радости Джо, больше не проявлял интереса к мужчине, с которым сестра собирается на свидание, и разговор между ними свернул на любимый Тимом футбол и финансовые трудности актерской профессии.

Только когда они вернулись домой, Тим ушел, а дети легли спать, Джо могла спокойно обдумать разговор с братом. Прекрасно, что у нее был такой честный, отзывчивый брат, на удивление тонко и точно понимающий ее проблемы. Раньше они не были настолько близки и откровенны друг с другом. Джо всегда отличала скрытность, она не любила ни с кем обсуждать свои семейные проблемы из чувства солидарности к Джефу. Но когда тот сам все разрушил, причинив ей столько боли, она вдруг прозрела и поняла многое из того, от чего, как страус, прятала голову в песок. А самое главное, она гораздо лучше узнала и оценила тех, кто остался с ней рядом. Людей, по-настоящему любивших ее.

И где-то за всеми этими мыслями, как мигающие фары, мелькали воспоминания о Шоне, его обаятельной улыбке и остроумных шутках. Вскоре Джо погрузилась в мечты о том, как пройдет их следующее свидание. Как он подхватит ее на руки и отнесет в спальню, как уложит на постель и будет смотреть на нее таким взглядом, что у нее кровь закипит в жилах. Тут зазвонил телефон.

– Даже помечтать немного нельзя, чтобы кто-то не помешал, – буркнула Джо и схватила трубку.

– Алло, – сказала она зло.

– О, дорогая, вы, кажется, не в настроении? Я не вовремя позвонил? – сказал Мартин Блейк виновато.

– Нет, не переживайте. Это мое обычное брюзжание на весь мир.

– Что ж, оно очень эффективно действует, могу подтвердить, – произнес Мартин. – Я звоню потому, что должен сопровождать одного важного европейского шоумена на концерт группы «Степс» в Уэмбли, который состоится в среду вечером.

– И вы ищете себе «группу поддержки»? – спросила Джо с иронией.

– Нет, – Мартин или не услышал иронии, или просто не хотел ее замечать. – Я могу взять четыре билета, поэтому подумал, возможно, вы захотите пойти на концерт вместе с детьми?

Джо колебалась, но потом решила, что Мартин просто ее деловой партнер, а точнее, работодатель, и ни о каких личных отношениях речи нет, поэтому решила согласиться. Более того, лишать такого праздника детей у нее не поднялась бы рука.

– Звучит заманчиво! – призналась Джо. – Я спрошу утром детей, но не сомневаюсь, что ответ положительный. Я позвоню вам подтвердить это.

ГЛАВА 17

До концерта в Уэмбли и свидания в пятницу Джо предстояло одно испытание. Ее наконец пригласили в гости.

С тех пор как от нее ушел Джеф, приглашения в гости пропали, как будто она странным образом выпала из жизни всех знакомых. А теперь, как только она немного пришла в себя, ей тут же позвонила Салли Кин. Салли была бы «безмерно счастлива», если бы Джо посетила ее «маленький обед без всяких затей».

Если бы ее пригласили неделю назад, Джо никогда бы не соблазнилась тем, что в представлении Салли считалось «маленьким обедом без всяких затей». Но в новом состоянии, когда она уже воспряла духом и чувствовала, что готова начать новую жизнь, решила не отказываться от приглашения. Когда появилась Рози, чтобы присмотреть за детьми, они немного поболтали на предмет исчезновения и появления приглашений в гости.

– Как только растворился Джеф, испарились и все приглашения, – пожаловалась Джо, пытаясь влезть в обтягивающую блузку. – Я даже хотела вычеркнуть все телефоны из записной книжки.

– Я никогда и не заводила записную книжку, – с грустью сказала Рози. – Я так давно живу одна, что все мои друзья давно забыли о моем существовании.

– Поверь мне, ты мало потеряла, – произнесла Джо сдавленно, пролезая сквозь узкий вырез. – Обычно все эти обеды – просто ночной кошмар, и не думаю, что сегодняшний будет исключением. Мне эта Салли никогда особенно не нравилась. Бог знает, почему я вообще согласилась пойти.

– Напомни, кто она такая? – поморщилась Рози.

– Мы с ней вместе лежали в роддоме, когда я рожала Софи. У нее тоже родилась девочка – Джакаста, можешь себе представить такое имечко? И по какой-то причине она привязалась ко мне. – Джо поправила блузку и заглянула в зеркало. – Господи, я похожа на слониху.

Рози согласно кивнула.

– Ладно, все равно с ее стороны весьма любезно, что она тебя пригласила, – сказала она. – Может, она решила, что ты нуждаешься в моральной поддержке?

– Очень сомневаюсь, – усмехнулась Джо, вытаскивая шелковый костюм из шкафа, и мрачно добавила: – Скорее ей хочется позлорадствовать и продемонстрировать, что до сих пор удалось удержать своего мужа. Но ее муж такой примитивный, что я бы не согласилась провести с ним ни одного дня даже за миллион.

– Ладно, не унывай, – утешила ее Рози. – Вспоминай там о будущей пятнице почаще, и все будет нормально.

– Поверь мне, – сразу улыбнулась Джо. – Это единственное, что меня сейчас греет в жизни. Свидание с Шоном да еще концерт в Уэмбли, конечно.

– Что, прости?

– Мы завтра с детьми едем на концерт в Уэмбли. Вернее, Мартин Блейк берет нас туда с собой, – объяснила Джо, одергивая жакет на бедрах.

– Погоди, погоди, – возмутилась Рози, грозя ей пальцем. – Ты идешь на свидание с этим богатеньким Буратино и забыла мне об этом рассказать?

– Никакое это не свидание, что за чушь! – запротестовала Джо. – Концерт группы «Степс». Он просто больше никого не нашел, кого мог бы пригласить за компанию, вот и оказал любезность, позвав меня с детьми.

– Джо, поверь мне, в его понимании – это свидание. Он просто достаточно умный мужик и знает, что ему проще будет завоевать твое расположение, если заранее понравится твоим детям, – заявила Рози, снимая пушинку с юбки Джо.

Джо не обратила внимания на слова подруги, зная ее привычку принимать желаемое за действительное в сердечных делах.

– Даже если он воспринимает это как свидание, а я тебя уверяю, что это не так, это все равно не имеет значения. Он все равно меня абсолютно не интересует, – равнодушно сказала Джо. – К тому же Мартин Блейк достаточно привлекателен и богат, и он говорил мне, что хочет завести семью. Зачем ему тратить время на меня и моих детей, когда он может найти себе любую молодую красоточку, способную родить ему собственных детей.

Рози упала на ковер и притворилась, что рыдает, закрыв лицо руками, и стала молотить ногами пол.

– Понимаю, ты считаешь меня сумасшедшей, – добавила Джо. – Но если искра не пробегает, я ничего не могу с собой поделать, ты же знаешь!

– Да, но ты отказываешься даже попробовать! – возмутилась Рози, вскакивая с пола. – Вместо этого ты грезишь незнакомым оператором, еще неизвестно что из себя представляющим!

– Мы уже тысячу раз спорили на эту тему, – устало произнесла Джо. – Меня не интересуют деньги так, как тебя.

Рози громко фыркнула:

– Ты предпочитаешь мужчин с червоточинкой, это давно известно. И считаешь порядочных мужчин скучными.

– У Джефа не было червоточинки, когда я выходила за него замуж. Он потом стал таким, – спокойно парировала Джо, чувствуя вдруг страшную неуверенность при мысли о чужом доме, полном незнакомцев, куда ей предстояло идти.

Рози заметила смену ее настроения и быстро поменяла тему разговора:

– Если ты не хочешь иметь дела с этим Блейком, познакомь с ним меня. Единственная вещь, в которой я всегда была сильна, – это секс.

Джо улыбнулась подруге и взяла ключи от дома, чтобы сунуть их в сумку.

– Ну, как я выгляжу?

– Как женщина, которая не хочет идти в гости, но идет, – честно ответила Рози.

– Замечательно. Именно этого я и добивалась. Я специально выбрала этот серый костюм, чтобы не выделяться на фоне обоев Салли.

Джо попрощалась с детьми, так и не оторвавших взглядов от экрана, вышла из дома и пошла к машине.

– Итак, миссис Джоан Майлз, надеюсь, ваше умение притворяться на вечеринках не исчезло вместе с уходом Джефа, – сказала она себе и тронулась в путь.

Через полчаса она добралась до дома Кинов в Ричмонде. Через ярко освещенные окна большого зала Джо могла видеть силуэты гостей, перемещавшихся группками, видимо, с коктейлями в руках в ожидании обеда. При звуках громких взрывов притворного смеха Джо вдруг опять почувствовала неуверенность. Она всегда с удовольствием ходила на такие обеды с Джефом, чувствуя себя уверенно и раскованно. Но в новом статусе женщины, от которой муж ушел к любовнице, ей что-то совсем не хотелось появляться среди гостей. Там уже не будет никого, кто может найти ее взглядом и сказать одними губами: «Пора сматываться», никого, кто спасет ее от банальных разговоров, уведя танцевать, заметив ее умоляющий взгляд. С тяжелым сердцем Джо поднялась по лестнице к двери и нажала на звонок.

– Это, должно быть, Джо, – услышала она пронзительный голос Салли через дверь и поняла, что приехала самая последняя.

– Здравствуй, дорогая, – сказала Салли, крепко обнимая и обдавая густым запахом духов «Шанель №5». – Я боялась, что ты передумала.

– Я опоздала всего на пятнадцать минут, – оправдывалась Джо, взглянув на часы.

– Да, дорогая, но это неважно. В конце концов, ты уже здесь, – ответила Салли. Джо поняла, что ее приятельница не утратила способности делать всех вокруг немного виноватыми. – Пойдем, я тебя сейчас со всеми познакомлю.

Хозяйка слегка подталкивала Джо в спину, ведя в большой зал с антикварной мебелью и картинами на стенах.

– Сью и Марк, – сказала хозяйка, подведя ее к первой паре.

Представленная женщина чуть прикоснулась к руке Джо, угрюмо улыбаясь. А ее муж, наоборот, вложил в рукопожатие всю силу.

– Ох, – поморщилась Джо, потирая руку. – Вы случайно не служили в десантных войсках?

– Нет, я, что называется, «тыловая крыса», – явно довольный ответил он.

– А это Мэнди и Боб, – продолжила Салли, подводя ее к паре, расположившейся на двухместном диванчике. Женщина походила на застывшую статую, и Джо заподозрила, что на ней нижнее белье из твида. Никто из них не поднялся ей навстречу.

– Очень приятно, – произнесла Джо и улыбнулась.

Оба без улыбок чуть кивнули в ответ. Джо решила держаться от них как можно дальше сегодня вечером.

– Тина и Джек, – представила Салли очередную пару. – Наши новые друзья.

– Да, Салли еще не знает, на что мы способны, а то бы она никогда не пригласила нас к себе, – улыбнулся Джек, пожимая ей руку. Он сразу понравился Джо.

– У Джека есть один недостаток. Он не может долго молчать. Пока он не заговорит до смерти хотя бы троих, он не успокоится, – улыбнулась его жена Тина. – Будьте бдительны.

– Не волнуйтесь, – тепло улыбнулась Джо. – У меня у самой такой брат, – сказала она, собираясь остаться рядом с этой парой.

Но у Салли были другие планы. Она взяла ее за руку и повела в противоположном направлении.

– А вот и наш Грэхем, – с нажимом сказала она, отступая в сторону, как будто демонстрируя главный приз.

Джо не заметила этого мужчину, когда вошла в зал, так как смотреть особо было не на что. Он был небольшого роста, с крохотным лицом, бочонком вместо живота и пальцами, похожими на сосиски. Судя по тону Салли, Джо безошибочно определила, что именно Грэхем предназначен ей сегодня в пару. Джо почувствовала, как у нее деревенеют руки и ноги и неприятно холодеет в животе.

– Откуда вы знаете Салли? – сумела вежливо выдавить из себя Джо, когда хозяйка, извинившись, скрылась на кухне. Она с трудом подавляла в себе желание вытереть ладонь об юбку после потного рукопожатия.

– Я ее не знаю. Я знаю Пола, – ответил Грэхем, кивнув в сторону мужа Салли, вышедшего вслед за женой.

– О, так вы тоже компьютерный дизайнер? – спросила Джо, испугавшись, что разговор о профессии так рано не очень приличен для брошенной женщины. Еще подумает, что она выясняет его финансовое положение.

– Господи, нет, конечно. Мы с ним знакомы по гольф-клубу. Я брокер на бирже, – пояснил он с важностью, как будто являлся человеком, целыми днями спасающим мир на планете.

—О, интересная работа, – вынуждена была ответить Джо. – Возможно, вы сможете мне что-то посоветовать насчет моих ценных бумаг.

– Вряд ли. Я специалист по заграничным вкладам, – фыркнул Грэхем.

– Все, прошу всех к столу! – крикнула Салли, вернувшись из кухни и хлопая в ладоши, как воспитательница в детском саду. – Давайте рассаживаться.

Джо начала продвигаться к Джеку с Тиной в надежде сесть с ними рядом. Но она забыла, каким непревзойденным организатором и непререкаемым командиром была Салли.

– Так, сюда, пожалуйста. Вы сюда, Джек, и вы, Тина, садитесь рядом. Сью садитесь туда, Боб сюда, Мэнди там, Марк, располагайся здесь. Джо, тебе лучше сесть напротив Грэхема вот тут, а мы с Полом сядем во главе стола.

Джо села на предложенный стул и посмотрела на рассаживающихся гостей. Джек пытался поймать ее взгляд. Он показал глазами в сторону Грэхема и схватился за свой галстук, делая вид, что вешается на нем. У Джо невольно вырвалось несколько смешков.

– Что вас так рассмешило? – спросил Грэхем, обстоятельно устраиваясь на стуле и наливая себе в большой бокал красного вина.

– Нет, ничего, просто вспомнила старый анекдот, – пробормотала Джо.

– Я нахожу старые анекдоты несколько грубыми, – заявил он, вытирая салфеткой пот со лба. Он с подозрением обежал глазами гостей, пытаясь понять, не над ним ли кто-то подшутил.

Джо понимала, что если она хочет пережить этот кошмарный обед, то должна хотя бы для видимости поддерживать с Грэхемом вежливую беседу. Поэтому она решила использовать старый прием, уже не раз испытанный ею в подобных ситуациях. Джо нашла самую интересную для него тему. О нем самом.

– Скажите, почему вы выбрали именно финансы? – спросила она, сделав заинтересованный вид.

Маневр удался, как всегда. Ей оставалось только делать вид, что она слушает. Пластинка завелась и освободила ее почти на час. Грэхем разливался соловьем, увлеченно рассказывая, какой он прекрасный специалист в области финансов и как его никто не может превзойти у него в отделе. «Боже, какой придурок!» – время от времени думала про себя Джо.

Случайно подняв глаза, она увидела довольное лицо Салли, которая подмигнула и одобрительно кивнула в сторону Грэхема. Как и подозревала Джо, все было подстроено специально. Теперь только из-за того, что муж ушел от нее к более молодой женщине, она превратилась в объект всеобщей жалости. Все знакомые теперь станут ей помогать, знакомя с очередным просроченным товаром брачного рынка. С мужчинами вроде Грэхема. Толстыми, низенькими, глупыми и надутыми, как индюки. Мужчинами со всевозможными комплексами, причудами и, бог знает какими еще скрытыми пороками и маниями, подходящими, по мнению сердобольных знакомых, брошенным женщинам.

«Они что, действительно считают, что мне остается лишь такой вариант? – ужаснулась Джо, делая вид, что слушает, как Грэхем нудно рассказывает про свою очередную финансовую победу. – Они что, считают, что я настолько не в себе от горя, что найду этого коротышку привлекательным? Мне даже страшно представить, что он когда-нибудь в жизни поцелует меня!» Джо поняла, что не сможет высидеть с ним больше даже минуту. Она порывисто вскочила, резко отодвинув стул.

– Прости, Салли, но мне лучше уйти. Мне вдруг стало нехорошо, – попросила Джо, приняв самый несчастный вид и призывая на помощь все свои актерские способности. Хотя после такого соседства в течение целого часа можно было этого не делать.

– Ох, дорогая, не надо. Вы так увлеченно беседовали с Грэхемом! – воскликнула Салли.

– У меня в последнее время такое часто случается. Думаю, из-за стресса, – пояснила Джо и, посмотрев на Салли, слегка скривилась, как бы говоря: «Ты же меня понимаешь?»

– Дорогая, это ужасно, но я уверена, что с тобой все скоро будет в порядке. Нам надо с Полом заняться кофе, но уверена, Грэхем тебя проводит до дома, – не отставала от своего плана Салли.

– Не стоит беспокоиться, я прекрасно доеду сама, – пробормотала Джо, чувствуя, что ей действительно сейчас станет плохо, если она проведет с этим мужчиной еще немного времени. Она стала пробираться к выходу.

—Глупости, глупости! – закричал Грэхем, неловко вскакивая со стула, и поспешил за ней.

– Всем до свидания и всего хорошего! – попрощалась Джо, повернувшись на пороге. Она вышла в холл, за ней семенил Грэхем. «Если меня когда-нибудь пригласят на обед одну и я соглашусь, мне надо будет просто вспомнить этот момент», – подумала Джо. Она дошла до выхода, не оборачиваясь, и открыла дверь. Прохладный ветерок приятно обвевал ее горевшее от стыда и злости лицо. Джо обернулась попрощаться с Грэхемом, а он воспользовался этим шансом и поцеловал ее прямо в губы. Внезапно вся ее злость куда-то испарилась.

– Как вы смотрите на то, чтобы пообедать вместе как-нибудь? – спросил он, напряженно вглядываясь в нее.

Как все женщины, Джо уже давно умела мягко, не обидев, отказать мужчине: «Дело совсем не в вас, а во мне. Я еще не пришла в себя после операции и не готова к свиданию, простите. Мой последний ухажер ревнивый психопат, и я боюсь подвергать вас опасности». Вариантов можно найти уйму, но в данный момент Джо была слишком выбита из колеи и обошлась без церемоний.

– Спасибо, но я не хочу, – прямо ответила она.

– Серьезно? – очень удивился Грэхем.

– Абсолютно, – подтвердила она и стала спускаться по ступеням. А когда обернулась попрощаться, увидела, как его губы складываются в презрительную ухмылку и он фыркает.

– Я пригласил вас только из жалости по просьбе Пола и Салли. Они сказали, что муж вас бросил ради женщины помоложе. Знаете, меня это нисколько не удивляет, – изрек он с торжествующей улыбкой.

Джо стояла и смотрела на его силуэт на фоне освещенного дверного проема, прикидывая, сколько из этой свиньи можно было бы сделать отбивных на углях. Она искала в уме подходящий ответ, но только открыла рот, как он отступил назад и с треском захлопнул дверь за собой. Джо немного потешила свое самолюбие мыслью, что сейчас вернется и выскажет этой жирной свинье, что она о нем думает, а заодно и Салли. Но решила не опускаться до этого, а лучше спокойно вернуться домой.

Назад она ехала на автопилоте, представляя, что сейчас говорят о ней в доме Кинов. Но Джо уже достигла возраста, когда не расстраиваются по этому поводу. Она только надеялась, что больше никогда в жизни не увидит Салли Кин. «Жизнь слишком коротка, чтобы переживать по поводу мнения людей, которые мне даже не нравятся», – подумала она устало.

Когда Джо вернулась домой, Рози заливалась слезами над фильмом «Прощайте, мистер Чипс» с Питером О'Тулом и Петулой Кларк в главных ролях.

– Она так и не узнала, что он был заведующим, – рыдала подруга.

– Рози, это всего лишь фильм, – вздохнула Джо. – Это мне надо всю ночь рыдать из-за проклятого обеда! – сказала она, швыряя сумку на пол и бросаясь на диван.

– Так паршиво?

– Меня посадили с самым ужасным кретином и уродом, которого только можно найти в Лондоне. Знаешь, из тех, что на вопрос, как дела, начинают подробно рассказывать об этом. Я даже хотела порезать себя ножом, чтобы избавиться от него.

– Ясно. Думаю, ты больше не пойдешь на званые обеды в обозримом будущем, – подвела итог Рози.

– Сначала в Англии начнут расти бананы и апельсины прямо на улицах. Ладно, я иду спать.

ГЛАВА 18

Мартин Блейк подъехал к дому на блестящем черном «Мерседесе». За рулем сидел шофер в униформе.

– Ого! – вскрикнул Томас, который уже полчаса с нетерпением поглядывал в окно. – Твой знакомый, видимо, очень крутой!

– Томас, посмотри на меня, – строго велела Джо и развернула сына к себе. – Ты не должен говорить о таких вещах сегодня, особенно с Мартином. Это не тактично. А теперь сбегай за фотоаппаратом, позови сестру, и скорее спускайтесь вниз.

– Хорошо! – крикнул он и помчался наверх.

Джо распахнула дверь и увидела нарядного Мартина в дорогом, но строгом костюме с модным галстуком. Выглядел он очень официально.

– Не совсем подходящая одежда для концерта «Степс», – сказала она.

—Боюсь, что так, – улыбнулся в ответ Мартин. – Но я был вынужден, учитывая мою встречу с европейским шоуменом, на сегодня отказаться от парчового пиджака и кожаных штанов в обтяжку.

«Он не лишен чувства юмора», – отметила про себя Джо, ведя детей к шикарной машине, после того, как представила их друг другу, подчеркнув, что Мартин ее деловой партнер. Ей совсем не хотелось, чтобы дети считали его поклонником матери.

– Но, мама, у тебя же нет постоянной работы, – сказала Софи, ерзая на кожаном сиденье в углу.

– Есть, милая, – объяснила Джо, волнуясь, что дочь поцарапает дорогую кожу заклепками на джинсовых шортах. – Я украшаю дома внутри и сейчас занимаюсь этим в доме Мартина.

Несмотря на приглашение Мартина, она села с детьми сзади, чтобы присматривать за ними. Софи обычно укачивало в дороге, и такое, как правило, случалось внезапно. Джо предпочла на этот случай находиться с пакетами рядом, чем испортить шикарную машину. Дорога заняла у них больше часа, так как трасса была забита поклонниками группы. Машины иногда почти останавливались, ожидая, когда рассосется пробка впереди. Мартин как мог развлекал детей рассказами о звездах эстрады и рок-музыки.

– А вы встречались с Майклом Джексоном? – спросил Томас, слушая его с открытым ртом.

– Да, много раз, – ответил Мартин, оборачиваясь к ним с переднего сиденья. – Он довольно приятный парень, но, на мой взгляд, ведет довольно странный образ жизни.

– А как насчет «Хуплас»? – не выдержала Софи. Это была сейчас ее самая любимая женская группа.

– Ну, с ними я вижусь довольно часто, потому что они записываются на моей студии, – ответил Мартин. – Они не в восторге друг от друга, но вынуждены держаться вместе, потому что дают хорошие сборы.

Джо сидела и смотрела на счастливые лица Томаса и Софи. «Дети такие непостоянные натуры, – думала она про себя. – Можно день и ночь быть с ними рядом, кормить, ухаживать, воспитывать, и они тебя не замечают. А стоит какому-то незнакомому мужчине посадить их в лимузин, рассказать пару занимательных историй из жизни знаменитостей и предложить билеты на модную группу, как они уже завоеваны».

– За какую футбольную команду ты болеешь, Томас? – поинтересовался Мартин.

– За «Арсенал»! – ответил Томас, просияв, что с ним говорят, как со взрослым.

– И я за «Арсенал», – улыбнулся Мартин. – У меня есть сезонный билет. Я возьму тебя на матч в одно из воскресений, хочешь?

– Круто! – закричал Томас.

– Если мама разрешит, конечно, – спохватился Мартин, бросив на Джо вопросительный взгляд.

– Как может сравниться такое с воскресным вечером в обществе скучной старой матери? – язвила Джо, слегка обиженная, что он не подумал в первую очередь о ней, желая произвести впечатление на сына.

– Мы приехали, – сказал шофер, подъезжая к специально огороженной и охраняемой стоянке для служебных машин.

На воротах висел знак: «Посторонним въезд запрещен». Ворота открылись, и машина остановилась недалеко от служебного входа.

– Вот это да! – вырвалось у Томаса, и он выскочил из машины.

– Добрый вечер, мистер Блейк, – почтительно сказал охранник, пропуская их.

«Черт возьми, – подумала Джо. – Такое не только на детей, но и на меня, оказывается, производит впечатление». Они прошли за кулисами мимо больших ящиков с костюмами, на которых были наклеены ярлыки с фамилиями участников группы.

– Смотри! – закричала Софи, дергая брата за руку, а Джо остановилась посмотреть, что могло так потрясти ее детей.

На двери, к которой подошел Мартин, вытаскивая ключ из кармана, висела табличка со светившейся надписью: «Степс». Посторонним вход воспрещен».

– Мы просто пройдем через это помещение в бар для персонала и выпьем чего-нибудь прохладительного перед концертом. Я оставлю вас в баре и пойду на свою встречу. А вы, если хотите, можете послушать штук семьдесят разогревающих групп, правда, практически одинаковых, – сказал Мартин, обращаясь к Джо.

– Спасибо, – поблагодарила она. – Вы взяли нам места в секторе для важных персон, как я вас просила? – пошутила Джо, надеясь на его чувство юмора.

Но он не отреагировал, а может, ее шутка не показалась ему удачной?

Они прошли в бар, и тут же его обступили люди, называя по имени и здороваясь за руку. Не желая показаться назойливыми, Джо взяла детей и повела их к столику в углу. Она велела им посидеть спокойно, пока она не принесет для них напитки из бара.

– Я не ожидал, что вы отойдете, – сказал Мартин, подходя к ней, когда она возвращалась к детям с напитками на подносе. – Я хотел представить вас своим коллегам.

– Вам не обязательно это делать, – произнесла Джо в замешательстве. – Мы будем держаться в стороне, не беспокойтесь за нас. С вашей стороны и так очень любезно, что вы привезли нас сюда. Я совсем не рассчитываю, что вы станете здесь за нами ухаживать.

– Поставьте детям напитки и идемте, я вас познакомлю со всеми. – Мартин явно не желал слушать ее возражения.

Джо вздохнула, опустила поднос на стол и пошла за ним.

– Внимание всем, это Джо! – объявил он громко. – А это Бетти, Фрэнк, Рэй и Тони.

«Представляю, как они сейчас гадают: «Это что еще за тетка?» – думала Джо, улыбаясь и пожимая всем руки. Любопытство, написанное на их лицах, подтверждало ее мысли.

Высокий седой мужчина позвал Мартина.

—Извините, я на минутку, – извинился он и отошел, оставив Джо среди своих коллег.

– Как вы познакомились с Мартином? – довольно бесцеремонно спросила ее Бетти.

– Я работаю для него.

– Правда? И что это за работа?

– Оформляю интерьер в его новом доме, – твердо сказала Джо, тоном давая понять, что тема исчерпана.

Но Бетти не унималась. Она смотрела на Джо с подозрением.

– Понимаю. А как вы оказались здесь?

«Вот нахалка!» – подумала Джо, решив, что Бетти ревнует то ли потому, что у них роман, то ли потому, что имеет на него виды. В любом случае, ее это не волновало.

– Вообще-то, мне кажется, это не ваше дело, – вежливо улыбнувшись, ответила Джо, развернулась и пошла к детям.

Томас и Софи сидели непривычно тихо – явно под большим впечатлением от происходящего.

– Концерт начинается! – крикнул какой-то парень в открытую дверь бара.

Но никто не обратил на это внимания. Все продолжали пить и разговаривать.

– Вставайте, пойдемте в зал, – стала поднимать детей Джо.

Тут, как по волшебству, появился Мартин.

– Куда это вы направляетесь? – спросил он.

– Слушать концерт, – удивленно ответила Джо. – Мы же за этим сюда приехали.

– Почему бы вам не посадить детей и не вернуться выпить со мной, пока публику разогревают другие группы? – предложил Мартин.

– Нет, они слишком маленькие, чтобы оставлять их одних в такой толпе, – покачала головой Джо. – Я останусь с ними.

– Хорошо, – быстро согласился он, не скрывая своего разочарования. – Я просто встречу этого парня из Европы, который опаздывает. А потом приду к вам вместе послушать «Степс».

Джо провела довольно утомительный час с четвертью, слушая оглушительную музыку со сцены, крики и свист трибун, наблюдая, как в экстазе дергаются подростки и молодежь. Все песни казались ей совершенно одинаковыми. Это был настояний ад для родителей.

Мартин материализовался за две минуты до появления группы «Степс».

– Я пропустил что-нибудь интересное? – поинтересовался он.

– Сомневаюсь. Они даже не способны написать хорошую мелодию! – проорала Джо, пытаясь перекричать шум. – Господи, это, наверное, старость! Я ворчу, совсем как моя мать.

Но разговаривать было невозможно. Трибуны взревели при появлении любимцев. Поэтому им пришлось просто молча сидели рядом, в то время как Томас и Софи вскакивали, танцевали, топали и хлопали под зажигательную, энергичную музыку «Степс». Мартин, казалось, ушел в себя, и они с Джо просто слушали песни, когда с потолка вдруг посыпались серебристые световые конфетти.

– Вперед! Надо спешить, – вскочил Мартин и потянул ее за локоть.

Джо жестом позвала за собой детей, и они вчетвером забежали в бар за несколько секунд до того, как с трибун хлынули толпы зрителей.

– Это было круто! – воскликнул раскрасневшийся от возбуждения Томас.

– Я рад, что тебе понравилось, – улыбнулся Мартин, потрепав его за волосы. – Я могу достать билеты на любые концерты, так что дайте знать, когда захотите кого-то послушать.

Джо опять кольнуло, что он делает предложение детям, не посоветовавшись с ней. Но ее детей не купишь, подумала Джо, однако тут же усомнилась в этом, увидев, как Томас и Софи прыгают и кричат от радости вокруг Мартина.

– Ваша встреча прошла успешно? – спросила она, меняя тему разговора.

– Он не приехал, – ответил Мартин. – Похоже, мне придется теперь самому лететь в Мадрид.

У Джо вдруг промелькнуло в голове, что вся эта важная встреча была выдумкой и только предлогом, чтобы пригласить их на концерт, но она тут же прогнала эту мысль. Если бы он хотел пригласить ее на свидание, то концерт в Уэмбли был бы последним местом для этого. Скорее всего, ему просто хотелось оказать ей дружескую услугу. И тут она вспомнила замечание Рози, что он намерен действовать через детей. И эти разговоры о футбольных матчах и других концертах вполне укладывались в предположение подруги. Но, с другой стороны, возможно, он просто добрый человек. Единственный способ узнать точно его намерения – ждать, как он поведет себя дальше. Она надеялась, что Рози ошибается. Ведь отказ Джо очень осложнит деловые отношения между ними, а ей бы этого не хотелось. Работа-то будет длиться еще несколько месяцев. А деньги ей сейчас не помешают.

– Ах, вот они наконец! – ворвался в ее мысли голос Мартина.

– Кто? – спросил Томас, проследив за взглядом Мартина.

– Группа «Степс». Сейчас будет встреча с ними и съемки для газет и журналов. Пойдемте, я вас познакомлю.

Мартин взял за руки детей и повел к музыкантам. Они вернулись минут через пятнадцать. Сиявшие от счастья дети держали в руках фотографии музыкантов с автографами.

– Они дали нам автографы, и мы сфотографировались вместе с ними! – захлебывалась от восторга Софи.

– Я возьму для вас несколько экземпляров, когда их напечатают, – пообещал Мартин. – Что ж, уже поздно, а нам еще долго ехать, так что пора трогаться в путь.

Через десять минут пути дети уже спали, прислонившись к Джо.

– Спасибо, что вы все это организовали для нас, Мартин, – прошептала Джо. – У них сегодня был бесподобный праздник.

– Мне это тоже доставило удовольствие, – улыбнулся он. – Надо чаще брать с собой кого-нибудь, кто столь непосредственно радуется таким вещам. Боюсь, что мне все это несколько приелось.

Они погрузились в молчание, и остальную часть пути Джо видела только затылок и спину Мартина. Она размышляла, почему он остался холостым. Привлекательный мужчина, к тому же богатый, но в его личной жизни, похоже, имелись проблемы, раз он до сих пор один. У нее было несколько знакомых женщин с такими же трудностями. Пока Джо выходила замуж и рожала детей, с трудом совмещая материнство и работу, они выбрали одиночество и карьеру. А когда они многого достигли и могли бы завести семью, выяснилось, что встретить нормальных холостых мужчин, подходящих им по возрасту, очень трудно. Все нормальные мужчины или женаты, или имеют проблемы, с которыми раз в неделю ходят к психотерапевту. Две приятельницы Джо решились завести детей без мужей, отправившись на модные курорты, но им пришлось изрядно помучиться, пока они сумели зачать. Джо иногда завидовала их независимости, но чаще чувствовала свое превосходство, ведя полноценную семейную жизнь. До недавнего времени, впрочем.

Они подъехали к дому в половине двенадцатого ночи. Джо осторожно разбудила детей и, обняв Томаса, шла впереди, чтобы открыть дверь, а Мартин осторожно шел сзади с Софи на руках. Она проснулась, когда Мартин поставил ее на ноги возле порога.

– Спасибо вам, Мартин, – пробормотали дети сонно и как сомнамбулы побрели в дом.

– Да, большое спасибо, – сказала Джо, стоя на пороге.

– В любое время к вашим услугам, – произнес Мартин, делая шаг вперед, и Джо вся напряглась. – Я не собираюсь кусать вас, Джо, – усмехнулся он.

Джо посмотрела вниз и увидела протянутую на прощание руку. Ей стало страшно стыдно за свою глупость. Она торопливо пожала твердую, сухую руку Мартина.

– Скоро свяжемся по поводу работ в доме, всего хорошего и до свидания, – сказал он, повернулся и пошел к машине.

– Обязательно! – крикнула ему вслед Джо. – Еще раз спасибо за чудесный вечер и спокойной ночи!

Она захлопнула дверь и постояла, чувствуя, как от стыда горят щеки, пока не услышала звук отъезжающей от дома машины.

– Ты самодовольная, глупая старая корова! – пробормотала она. – Ему на тебя просто наплевать.

ГЛАВА 19

Оставшиеся дни недели прошли довольно спокойно. Джо выбирала для особняка паркет и материал на шторы. Она купила все самое качественное и наняла самых опытных, на ее взгляд, мастеров. Мартин не ограничивал ее в средствах. Джо немного поволновалась только в пятницу днем. Она встречалась с адвокатом Хейзел Барнет и объявила, что хочет официально подать на развод.

– Вы абсолютно уверены в этом? – спросила Хейзел.

– Нет, – вздохнула Джо, нервно теребя край носового платка в руках. – Но я почти уверена. И мне надо принять какое-то решение, чтобы я могла продолжать жить дальше. Невыносимо находиться в подвешенном состоянии, понимаете?

Хейзел слегка наклонилась через стол и внимательно посмотрела на нее.

– Но вы хорошо понимаете, что официальный развод может окончательно поставить точку в ваших взаимоотношениях с мужем? Вы готовы к тому, что это может привести к скандалам, куда будут вовлечены ваши дети?

– Готова рискнуть. Я позвонила ему вчера вечером и сказала, что он может со своей подружкой взять детей в воскресенье. Думаю, он не сможет больше обвинить меня в несправедливом отношении к себе в этом вопросе.

– Почему вы изменили отношение к этим встречам? – удивилась Хейзел.

– Думаю, просто устала спорить на эту тему, – ответила Джо и отвела глаза. – К тому же меня просто перестало это волновать. Я поняла, что другая женщина никогда не сможет занять мое место в жизни детей, а это главное, что на самом деле меня тревожило.

– Ну что же, звучит обнадеживающе, – сказала довольная Хейзел. – Кажется, вы действительно пришли в себя, а значит, с этого момента можете смело двигаться вперед, а остальное я беру на себя.

– Вы успокаиваете, как психотерапевт, – улыбнулась Джо.

Размышляя об этом в субботу утром в ожидании Джефа, она чувствовала, что это помогает ей не волноваться перед встречей. Приятно сознавать, что опытный адвокат, целыми днями занимающийся разводами, находит, что она, Джоан Майлз, справилась с ситуацией наилучшим образом. Было время, когда ей это тяжело давалось, но она сумела взять себя в руки, несмотря на то, что муж поступил с ней, как последний негодяй.

Как обычно, Джеф появился в девять тридцать утра. Несмотря на то, что дети знали, что это приехал отец, никто из них не оторвался от игровой приставки.

– Дети уже готовы? – спросил Джеф с порога. – Канди ждет нас в машине.

– Эй вы, поросята! – крикнула Джо. – Папа приехал и ждет вас внизу.

Она посмотрела на стоявшего мужчину в дверях, как на постороннего. На Джефе были камуфлированные штаны, обтягивающая майка без рукавов и крупная золотая цепочка на шее. Налицо кризис среднего возраста. Молодящийся пожилой мужчина, пытающийся соответствовать молодой любовнице.

– Куда вы планируете поехать? – поинтересовалась Джо.

– Мы хотим сводить их в кукольный театр на Южном берегу. Потом поедим в каком-нибудь ресторанчике, – ответил Джеф, поглядывая на часы. Те самые часы, которые выдали его на фотографии несколько месяцев назад.

«Мы!» – отметила про себя Джо. Теперь он был «мы» не с ней, а с Канди. Но ее это почему-то оставило равнодушной.

– Мы привезем их к шести, – сказал Джеф.

Хотя Джо разрешила детям встречаться с Канди, она еще не дозрела до того, чтобы разрешить им ночевать в одной квартире с любовниками.

– Привет, папа! – крикнула Софи, несясь к нему навстречу. За ней спешил Томас. – Куда мы пойдем?

– В кукольный театр. – Он подхватил дочь на руки и поцеловал в обе щеки.

– А мы ездили на концерт «Степс» на этой неделе с мамой и Мартином! Было круто! – похвастался Томас. – И ходили к ним за кулисы!

– С мамой и Мартином, да? – заинтересовался Джеф, обернувшись к Джо, которая вдруг занервничала. – И кто же этот Мартин?

– Самый выгодный клиент на работе, – поспешно пробормотала Джо. – Я занимаюсь отделкой его особняка в Челси.

– Понятно, – протянул Джеф, но было видно, что его любопытство не удовлетворено. – Ладно, дети, нам пора. Канди ждет нас в машине.

Джо расцеловала детей на прощание и постояла в дверях, пока они не скрылись за углом.

Потом быстро захлопнула дверь и, перепрыгивая через ступеньки, понеслась наверх, как бешеная. Она подошла к окну в спальне и тихонько отодвинула край шторы. Джеф с детьми как раз перешел дорогу и направился к машине. Джо могла видеть Канди на переднем сиденье. Когда Джеф и дети подошли поближе, она выскочила из машины, заулыбалась и наградила детей поцелуями в щеки. На Канди были розовые джинсы в обтяжку, черные босоножки на каблуках и маленький черный топ. «Подружка гангстера», – усмехнулась Джо, очень довольная, что ничего особенного не чувствует, видя, как молодая соперница, наклонившись к заднему сиденью, заботливо пристегивает на детях специальные ремни безопасности.

– С этого момента вы двое можете забирать детей каждый уик-энд, – громко сказала Джо. – Это даст мне возможность тратить на себя гораздо больше времени, чем когда я была замужем! – улыбнулась Джо. И тут же вспомнила, что их с Рози ждет впереди восхитительный день. Они прошвырнутся по магазинчикам на Кингс-роуд, поедят в уютном ресторанчике и даже позволят себе бокал-другой шампанского. – Жизнь, оказывается, прекрасна!

Через час Джо выходила из автобуса недалеко от кафе, где они с подругой обычно встречались. При всей своей любви к детям она испытывала возбуждение от пьянящего чувства свободы при мысли о целом дне, проведенном без них. Она даже потешила себя мыслью, что, если бы отдала детей Джефу с ночевкой, у нее были бы свободны вечер, ночь и следующие полдня. Возможно, в другой раз, даже допустила она.

– Ты чудесно выглядишь, – сказала ей Рози, которая уже сидела в кафе и увидела ее в окно.

– Спасибо, я думала, что изрежу свои джинсы и майки на мелкие кусочки – так они мне надоели, – ответила Джо, одетая в яркое цветастое легкое платье, купленное прошлым летом.

– Ну, как наш старый ловелас сегодня? – спросила Рози, протягивая подруге бокал апельсинового сока со льдом.

– Как медведь в посудной лавке рядом с ней, – фыркнула Джо. – Он сегодня приехал с Канди и оставил машину за углом, так что я рассмотрела промокашку в окно спальни.

– И как она выглядит? – заинтересовалась Рози.

– Как дешевая бижутерия, но раздражающе стройная при этом, – вздохнула Джо. – Но, если честно, мне на нее наплевать.

– Умница! – обрадовалась Рози, чокаясь с ней своим бокалом. – Ладно, пошли спускать денежки.

На этот раз у Джо были деньги. Она получила первую зарплату от Мартина в четверг, но не собиралась их транжирить. И все же хотела купить что-нибудь сногсшибательное для свидания с Шоном в пятницу.

– Как ты считаешь, в каком стиле я должна одеться для свидания с Шоном? Невинной овечкой? Или небрежной крутой девицей? – озабоченно спросила она у подруги.

– Нет! Мы обе знаем, конечно, что ты крутая, – хитро хмыкнула Рози. – Но ему об этом знать пока рано. Думаю, мы начнем с главного.

Она схватила Джо за руку и потащила в очень дорогой магазинчик нижнего белья.

– Зачем мы сюда пришли? – тихо проговорила Джо, нервно поглядывая на симпатичную молодую продавщицу, обратившую на них внимание.

– Потому что я видела белье в твоем ящике, и это катастрофа! – ответила Рози, начиная копаться в корзинах с лифчиками и трусиками, стоявших на прилавке. Она отрицательно покачала головой продавщице, предложившей помощь.

– Поверь мне, это не зайдет так далеко, – в ужасе прошептала Джо.

– Поверь лучше мне, ударная доза алкоголя и отсутствие секса почти полгода могут быстро сделать свое дело, – объясняла подруга слишком громко, как показалось Джо. – Так почему бы к этому заранее не подготовиться? Если все это белье вернется нетронутым рукой Шона, оно пригодится тебе для другого раза, – сказала Рози непререкаемым тоном и потащила Джо к раздевалке, неся в другой руке охапку выбранных комплектов. – Мы сами справимся, спасибо, – бросила она опять появившейся продавщице. – Господи, сколько раз я должна ей говорить, что мы обойдемся без нее? – Рози сунула в руки Джо охапку белья, выхватила из рук сумку и вышла из раздевалки. Но через минуты две просунула голову за занавеску. – Ты прямо секс-бомба! – восхитилась она. – Господи, была бы у меня такая фигура!

Черный, очень открытый кружевной лифчик отлично поддерживал грудь, а маленькие кружевные трусики прекрасно сочетались с ним. Ее фигура в этом комплекте выглядела просто идеально.

– Хорошо, его я беру, – согласилась Джо. – Но больше ничего. Можешь отнести остальное обратно.

К тому времени, когда они в час дня сидели в ресторане, Рози уже уговорила ее накупить дорогой косметики на пятьдесят фунтов, узкие черные брюки и подходящий к ним топ, а также приятного розового цвета длинную юбку с оборкой по краю. Она также железной рукой повела ее записаться к модному мастеру в парикмахерскую.

– Что слышно от мистера Удивительного? – спросила тиранка, расправляясь с салатом.

– Ничего, – ответила Джо. – Но я не ждала его звонка, так как Шон предупредил, что оттуда практически невозможно дозвониться. Думаю, он проявится накануне пятницы, чтобы дать знать, где и когда мы встречаемся. Ты все еще сможешь посидеть с детьми?

– Кошмар! – Рози закрыла ладонью рот и в ужасе замотала головой, и сердце Джо упало. – Я совсем забыла! Мой миллиардер как раз в пятницу вечером везет меня на Багамы!

Джо вздохнула с облегчением.

– Очень смешно! Я даже на мгновение испугалась. Я бы могла, конечно, попросить Тима, но мне бы не хотелось, потому что придется торопиться домой.

– Не хочешь торопиться? Час назад ты с пеной у рта доказывала мне, что не будешь с ним спать!

– И не собираюсь, – твердо ответила Джо. – Я просто хочу раскрутить его на ночной клуб.

– Знаешь, детка, если бы я была на твоем месте, я бы не упустила шанса заняться сексом с мужчиной, который тебе нравится. Ты будешь последней идиоткой, если упустишь такую возможность, – убеждала Рози, потянувшись и схватив с тарелки Джо нетронутую оливку.

– Посмотрим, – сказала Джо, задумчиво глядя в окно. – У меня нет опыта в таких делах, но мне бы не хотелось, чтобы он думал обо мне, как о легкодоступной женщине.

– Черт возьми, ты меня выводишь из себя! Сначала ты не пускаешь в свою постель мужчину, о котором можно только мечтать всю жизнь, – с золотым сердцем, стальными нервами и красивого, как дьявол. Теперь ты колеблешься, брать ли следующего! Да если бы у меня появились такие шансы, я бы вцепилась в них мертвой хваткой.

– Ты что, Конора имела в виду? – спросила Джо, почему-то почувствовав укол в сердце. – Ладно, я тебе обещала, посмотрим.

Явно разочарованная, Рози зевнула и попросила счет.

– Кстати, как там концерт «Степс»? – вдруг вспомнила она.

– Здорово, честное слово! Дети в восторге. Все прошло на высшем уровне. И я была права, что это не было свиданием. Он просто пожал мне руку на прощание.

– Чепуха! – фыркнула Рози. – Он слишком хорошо знает, что у него впереди много возможностей увидеться с тобой без детей и не у тебя дома. Он считает, что у него есть время, и не хочет тебя отпугнуть.

– Рози, ты все такая же фантазерка! – засмеялась Джо.

– Правда? Запомни мои слова, детка, хорошо?

ГЛАВА 20

Шон действительно позвонил в среду накануне свидания, но Джо с трудом слышала его сквозь треск помех.

– У меня совсем нет времени, я просто звоню договориться насчет пятницы! – кричал он.

– Правда? – ответила Джо, чувствуя, как у нее сильнее забилось сердце.

– Встретимся в том же баре около восьми, хорошо?

– Прекрасно, – согласилась Джо, чувствуя, что это так и есть.

– Договорились, тогда до встречи! – крикнул Шон и повесил трубку.

Джо постояла несколько секунд с трубкой в руках, потом медленно опустила ее на место. «Думаю, такие короткие звонки характерны для тех, кто привык часто бывать в отъезде, – подумала она. – Ладно, он все-таки позвонил, как обещал, а не исчез с моего горизонта».

В четверг Джо поехала проверить, как сделали полы на кухне в особняке Мартина. Это была первая встреча с ним после концерта, но, как и звонок Шона, она оказалась очень короткой. Мартин открыл ей дверь, на ходу надевая пиджак.

– Привет, проходите, – сказал он, борясь с пуговицами. – Боюсь, что мне необходимо бежать, но не думаю, что я вам здесь нужен, да? Миссис Ричардс напоит вас чаем, если хотите. Поговорим позже, пока, – закончил он и, подхватив портфель, выскочил за дверь.

– До свидания! – крикнула Джо ему вслед. Она прошла на кухню, где миссис Ричардс стояла у новенькой сверкающей плиты.

– Здравствуй, дорогуша! – тепло поздоровалась она с Джо и кивнула на полы. – Прекрасная работа. Ты пришла это проверить?

– Да, хочу убедиться, что все сделано в соответствии с моими распоряжениями. Я ненадолго.

– Но чашку чая выпить успеешь, я думаю. Ты еще застала мистера Блейка?

Мартин говорил Джо, что, несмотря на все его уговоры, миссис Ричарде продолжала называть его только так.

– Да, но он, по-моему, страшно спешил.

– Он всегда спешит, дорогуша. Я мечтаю, чтобы он остепенился, нашел себе чудесную, подходящую женщину и женился. Кого-нибудь вроде тебя, – сказала она, подмигнув Джо.

– Ох, уверяю вас, у нас только деловые отношения, – быстро пояснила Джо и попыталась закрыть тему. – Не думаю, что я в его вкусе.

– Я в этом вовсе не уверена, милочка, – произнесла миссис Ричарде, улыбаясь и качая головой. – Я насмотрелась за эти годы на разных женщин – высоких, маленьких, брюнеток, блондинок. Никто надолго не задерживался. Но мистер Блейк любит хорошие фигуры, как у вас, – добавила она.

Джо промолчала, но чувствовала себя неловко, слушая такие вещи о своем работодателе. Он наверняка вышел бы из себя, узнав, что его экономка обсуждает его личную жизнь с посторонним, едва знакомым человеком.

– Поверите ли, ни одна его связь долго не длилась потому, что он такой занятой человек, – продолжала тем не менее экономка. – Многие из них бесились из-за того, что он так много времени работает. Но ведь без труда не выловишь рыбку из пруда, правда? Всем им нравились его денежки, но не нравилось, как они зарабатываются. Должна сказать, что он стал меньше работать, когда продал эту штуку в этом ящике с экраном.

Внимательно осмотрев весь пол, Джо обнаружила кусок в самом углу, который было необходимо переделать. Она записала это к себе в блокнот, допила чай и поставила чашку в раковину.

– Спасибо за чай. Я тороплюсь, – сказала Джо и поспешила в холл.

– Не за что, дорогуша. Всегда к твоим услугам. Я люблю немного поболтать с тобой, а то скучно целый день одной.

Джо рассказала о болтливой экономке Мартина Блейка Рози, когда та пришла переночевать с детьми.

– Черт возьми, если экономка будет на твоей стороне, полдела сделано! – рассуждала Рози. – Помнишь, как было в «Ребекке» Дафны Дюморье?

– Господи, Рози, перестань. Зачем мне расположение миссис Ричардс, если я больше никогда ее не увижу, закончив эту работу? Ты совсем свихнулась.

Подруга ничего не ответила, но посмотрела на нее очень выразительно.

– Господи, ты что – еще не выкинула из головы свои фантазии насчет меня и Мартина? – возмутилась Джо и тяжело вздохнула. – Смени пластинку, ради бога, этого никогда не будет. В подтверждение этому прямо сейчас я отправляюсь на свидание с другим мужчиной.

– И великолепно выглядишь, детка, – добавила Рози, оглядывая ее с ног до головы.

На Джо были новые узкие черные брюки, черные босоножки и маленький топ в черно-белый горошек на узких бретельках. Она подстриглась у парикмахера, к которому ее заставила записаться Рози. Густые темно-русые волосы блестели и красивой волной спускались на оголенные гладкие плечи.

– Превращение Золушки, – улыбнулась Рози и посмотрела на часы. – Эй, детка, тебе лучше поторопиться, а то опоздаешь.

На этот раз Джо оставила машину дома и заказала такси по телефону, немного накинув время, так как обычно машины запаздывали. Но сегодня все шло гладко, и машина подъехала вовремя.

Через двадцать минут Джо подъехала к бару. Расплачиваясь с водителем, она нервничала, видит ли ее Шон в окно? Но волновалась она напрасно, ее кавалер еще не пришел. Джо обошла весь зал, высматривая его среди посетителей.

– Остаетесь? Если хотите, садитесь ко мне, – предложил ей мужчина, похожий на неандертальца, сидевший недалеко от женского туалета. Он привстал с места и протянул к ней руку.

– Нет, спасибо, – отмахнулась от него Джо, развернулась и пошла к стойке. Она села на табурет и достала зеркальце из маленькой вечерней сумочки, чтобы проверить свой макияж. Ей больше нечем было заняться, и она молилась, чтобы ей не пришлось долго ждать. Вдруг чья-то рука обняла ее за талию, и Джо подпрыгнула на месте.

– Привет, моя красавица! – услышала она. Это был Шон. Джо схватилась рукой за грудь.

– Господи, как вы меня напугали! Мне показалось, что это тот неандерталец, который пытался усадить меня рядом с собой.

– Шустрый парень! Но я его вполне понимаю. Я бы тоже попытался усадить тебя рядом, если бы увидел в одиночестве. И прости, но, может, пора перейти на «ты»?

Джо не знала, как ей реагировать, но у нее на это не было времени. Шон уже тянул ее за собой.

– Ты займи места, а я принесу выпивку, – сказал он, кивая на свободный диванчик за одним из столиков.

Он вернулся с двумя высокими бокалами коктейлей с кружочками лимона и бумажными зонтиками.

– Пара коктейлей для начала, – предложил он, садясь рядом на диванчик, и быстро поцеловал ее в губы. – Кстати, я уже говорил тебе, что ты потрясающе выглядишь?

– Да, говорил, – улыбнулась Джо, не зная, как реагировать на комплименты с непривычки. Джеф уже давно не обращал внимания на ее внешность.

Шон выпил коктейль четырьмя большими глотками и поставил бокал на невысокий столик.

– Прости, я обычно так не пью, – улыбнулся он. – Но очень уж соскучился по спиртному. Пойду и принесу нам чего-нибудь посущественнее.

Он вернулся через несколько минут с бутылкой белого вина и двумя бокалами.

Джо отставила налитый ей бокал и подняла на него глаза.

– Пока мы еще не напились, я бы хотела побольше о тебе узнать.

Шон тоже отодвинул бокал и откинулся на спинку диванчика.

– Я родился на юге Лондона. У меня есть сестра, но родители, к сожалению, уже дано умерли. Что ты еще хочешь обо мне узнать, инквизиторша?

– Ха, – хмыкнула Джо. – Например, сколько тебе лет?

– Мне двадцать, – ответил Шон, ухмыльнувшись. И шутливо поднял руки вверх, поймав ее свирепый взгляд. – Ладно, ладно. Сдаюсь. Мне тридцать четыре года.

– Гм, хорошо, а чем занимается твоя сестра?

– Что? Ха... не знаю точно, – признался Шон, явно смущенный. – Я очень давно не получал от нее известий. Последнее, что я знаю, она работала крупье в казино на круизном теплоходе.

Джо видела, что он чувствует себя неуютно от ее расспросов, поэтому решила отложить вопрос о том, как и когда умерли его родители, до лучших времен.

– Что ж, тебе, кажется, нравится твоя работа? – поменяла она тему.

Это сработало. Шон заметно оживился.

– Да, очень, – просиял он. – Она меня устраивает, но в последнее время не хочется надолго уезжать из Лондона. Я мог бы стать редактором, но, к несчастью, они с возрастом все превращаются в педантичных сухарей.

При этих словах Джо вдруг почему-то вспомнила Джефа.

– Так ты думаешь поменять работу?

– Нет, я всегда останусь оператором, потому что люблю снимать. Просто перейду в другой отдел, потому что, если честно, военные зоны все похожи одна на другую, и это со временем приедается.

– Ты мог бы приехать к нам домой и снять совсем другую военную зону несколько месяцев назад, – усмехнулась Джо.

– Что, было так плохо?

– Да, – кивнула Джо. – Но мы уже достигли прогресса. Во всяком случае, можем говорить друг с другом, не ссорясь, и я даже позволила детям общаться с его любовницей. – Джо, вообще-то, не хотела навешивать на Шона личные проблемы, если он сам не спросит, но так нервничала, что не удержалась.

– А что ты подумаешь, если я тебя поцелую? – спросил Шон вдруг, оставив без ответа ее слова, и, не дождавшись ее реакции, потянулся и медленно прижался губами к ее губам.

Его губы сохранили кислый вкус вина, но своей мягкостью поразили ее. Когда его язык начал исследовать ее рот, Джо почувствовала такое возбуждение, что была готова тут же отдаться ему. Но резко отпрянула от него. «Не могу поверить, что целуюсь с незнакомцем прямо в центре бара», – подумала она, осторожно оглядываясь по сторонам. В баре было многолюдно, но никто не обращал на них внимания. Шон достал сигарету из кармана и закурил.

– Я мечтал об этом с тех пор, как врезался в твою машину, – признался он.

– Правда? – Она не нашла других слов.

– Да. Вернее даже, до того, как врезался в нее.

– Что?

– Я не хотел рассказывать тебе это, черт возьми. – Шон нервно затянулся и выпустил дым в сторону. – Я проезжал мимо тебя немного раньше и, увидев, просто потерял голову, поэтому отстал и перестроился за тобой, а когда ты притормозила, специально врезался тебе в бампер.

Джо в первый момент решила, что Шон шутит, но, посмотрев ему в глаза, поняла, что он абсолютно серьезен.

– Что за странные вещи ты рассказываешь, – сказала она, не зная, как реагировать на его признание.

– Знаю, – согласился Шон. – Но, понимаешь, когда тебе в жизни выпадает какой-нибудь шанс, нельзя его упускать. Если бы я не сделал этого, мы бы с тобой не сидели сейчас здесь.

Он остался очень доволен своим поступком, поняла Джо, поэтому решила обдумать все позднее, а пока свести все к шутке.

– В таком случае, тебе придется заплатить за мой ремонт в троекратном размере, – заявила она.

– С удовольствием, – улыбнулся он. – А пока позволь заплатить мне еще разок за выпивку. Пойдем в какой-нибудь бар, где более подходящая атмосфера, – предложил он и встал, протягивая ей руку.

Через пять минут они уже вошли в бар, где было в два раза темнее и еще более шумно, чем в первом.

– Я схожу за выпивкой, а ты поищи, где мы можем приткнуться, – сказал Шон, исчезая в толпe.

Джо осмотрелась и прошла в темный угол в самом конце длинной стойки. Она прислонилась к стене и нашла глазами Шона, который стоял и стучал ладонью по стойке в надежде привлечь внимание бармена. «Вот нетерпеливый», – подумала Джо, припомнив его способ знакомства с ней. Но после стольких лет с флегматичным Джефом ей даже нравился такой напор. Она находила чертовски привлекательным этого мужчину, отлично знающего, чего хочет от жизни. Шон вернулся с еще одной бутылкой белого вина и бокалами. Поставив все на стойку, он обнял Джо за талию. Прижав ее к себе, он так страстно поцеловал ее, что она почувствовала головокружительное желание, какого не испытывала со времен начала романа с Джефом. Она забыла в этот момент о своих проблемах, о матери, Тиме, Рози и даже о детях. Джо заботило только прикосновение и поцелуи этого мужчины. Она чувствовала себя снова девочкой-подростком, плюющей на весь мир. Следующий час они провели, обнимаясь и целуясь в этом углу. Иногда из-за громкой музыки им приходилось шептать слова друг другу на ухо.

– Я нахожу тебя безумно привлекательной, Джо, – шептал Шон, лаская пальцами ее шею.

– Взаимно, – ответила она.

В этот момент музыка смолкла, и им стало легче разговаривать.

– Мне трудно рассчитывать на что-то с моей работой и командировками, но я считаю, что мы очень подходим друг другу, – серьезно сказал Шон.

– Согласна, – просто ответила Джо, надеясь, что он не сочтет ее легкомысленной.

– Я знаю, что у тебя сейчас есть проблемы, но я не буду отнимать у тебя много времени, потому что часто уезжаю. Что ты на это скажешь?

– Почему бы не попробовать? – решилась Джо, чувствуя, что после долгих месяцев собственной ненужности к ней возвращается уверенность в себе. – Пусть все идет так, как идет, а там посмотрим, – улыбнулась она. Ее внешнее спокойствие совсем не соответствовало тому, что происходило с ней внутри.

– Фантастика! – воскликнул счастливый Шон, приникая к ее губам. – Это надо отметить! Пойдем, у меня дома есть бутылка шампанского.

ГЛАВА 21

Шон жил в непрестижной части Фулхема в современном многоквартирном доме. В холле подъезда мерцал свет, позволяя разглядеть бывшие когда-то модными красно-серые обои. Стоял затхлый запах, свидетельствовавший о том, что здесь давно не убирались. На одной стене – длинный ряд почтовых ящиков с номерами квартир. Джо шла, спотыкаясь, за Шоном, крепко держа его за руку. Они поднялись по лестнице на второй этаж и остановились перед дверью с номером 124.

– Извини за беспорядок, – предупредил Шон, открывая дверь. – Но я так редко тут бываю, что убираться нет смысла.

Джо вошла в квартиру, ожидая застать разгром, но с удивлением увидела, что, в отличие от ее дома, здесь нет никакого беспорядка. Квартира напоминала безликий номер отеля. Все находилось на своих местах.

– Разве это беспорядок?! – воскликнула Джо.

Но Шон уже отправился на кухню за шампанским. Джо осмотрелась в гостиной. На маленьком кофейном столике лежали две книги по художественной фотографии. Пара гостиничных шлепанцев стояла перед черным кожаным диваном. Музыкальный центр и телефон с автоответчиком расположились на столике в углу. На подвесных полках – несколько книг о телевидении, но нигде не было видно ни одной фотографии.

– Здесь довольно просторно, – сказала она появившемуся с бутылкой и бокалами в руках Шону.

– Да, я люблю мими... минми... Я люблю так, как здесь.

– Ты любишь минимализм, вот что ты пытался сказать, – рассмеялась Джо. – Забавно, в данный момент я пытаюсь сделать такое в одном особняке в Челси.

Джо хотела продолжить светский разговор, но Шон ее не слушал. Он открыл бутылку, разлил шампанское и протянул ей бокал. Джо сделала несколько осторожных глотков. Потом Шон устремился к музыкальному центру в углу, и через несколько секунд из динамиков послышалась страстная испанская музыка. Неожиданно Джо почувствовала себя отвратительно. Ей вообще захотелось исчезнуть из этого «любовного гнездышка». Она столько лет занималась сексом только с Джефом, что не представляла этого с кем-то другим. Она вообще больше не знала, хочет ли этим сейчас заниматься. Уставившись в пол, Джо как раз решила, что события разворачиваются слишком быстро для второго свидания, как рядом с ней на диван присел Шон. Он осторожно взял бокал шампанского из ее руки и поставил его на кофейный столик.

– Подожди, на чем это мы остановились?

Шон опять начал ее целовать, сначала нежно, а потом все настойчивее, одновременно давя на нее своим весом, пока Джо не потеряла равновесие и не упала на спину. Она хотела высвободиться и начала сопротивляться, шепча:

– Не надо, отпусти меня.

– Почему, черт возьми, не надо? – удивился Шон и усилил атаку, пустив в ход руки. После чего все разумные мысли Джо под натиском желания испарились, и она перестала сопротивляться.

Шон отодвинул в сторону бретельку и спустил топ, обнажив грудь Джо. Она непроизвольно застонала, когда язык Шона коснулся ее напрягшегося соска, а левая рука сквозь ткань ласкала другую грудь. Это всегда возбуждало Джо сильней всего, и в следующую секунду они стали торопливо срывать друг с друга одежду, делая это с пьяной неловкостью. Шон не переставал страстно целовать ее. Как только Джо расстегнула «молнию» на его брюках, вырвавшаяся на свободу плоть предстала перед ней во всей красе.

– Господи, какой он большой! – вырвалось у нее.

– Он чертовски хочет тебя, – пробормотал Шон, направляя ее руку.

Джо водила рукой вверх и вниз, возбуждая Шона, она немного отвлеклась. Ей было так странно трогать пенис другого мужчины, после того как много лет она имела дело только с одним мужчиной – собственным мужем.

– Думаю, я никогда не смогу быть верной единственному мужчине, – сказала ей как-то Рози. – Это все равно, что каждый день обедать в одном и том же ресторане. Всегда знаешь заранее, что тебе подадут.

Но то, что ощущала Джо в эту ночь, вполне ее устраивало. Пенис Шона был не только большой, но и замечательно твердый. Джо потянулась к нему, но Шон опрокинул ее на диван и стремительно стащил с нее брюки и трусики. Джо закрыла глаза и тут же открыла, услышав знакомый звук. Шон открывал презерватив.

Джо потянулась к Шону, чтобы помочь ему. Пока она это делала, Шон двумя пальцами вошел в нее и стал нежно ласкать ее внутри. Когда по ее телу прокатилась острая волна наслаждения, Джо закрыла глаза и застонала.

Она еще не успела прийти в себя, как почувствовала прикосновение его волос к своему телу. Едва касаясь губами, Шон покрывал поцелуями внутреннюю часть ее бедра. Жар желания почти лишил Джо рассудка.

– Тебе хорошо? – прошептал Шон, дотрагиваясь до заветного места между ее ног языком.

– Потрясающе! – выдохнула она.

Пока Шон ласкал ее языком, держа за ягодицы, Джо забыла обо всем и кричала в полный голос. Через несколько минут она почувствовала головокружительный взлет, на который откликнулась каждая клеточка ее тела. Она еще раз громко вскрикнула и забилась в экстазе. Шон отпрянул, а Джо приложила пальцы к влажным бедрам, пытаясь продлить наслаждение. Когда последние вспышки угасли, Джо открыла глаза. Шон стоял у нее в ногах. Она посмотрела ему прямо в глаза.

– А теперь возьми меня, – произнесла Джо, бесстыдно раздвигая ноги.

Когда Шон склонился к ней, она помогла ему, затем обхватив руками его спину, глубоко вдохнула ни с чем не сравнимый острый мускусный запах.

Выпрямившись на руках, Шон, глядя в глаза Джо, стал медленно двигаться в ней. Он входил глубже и отступал, опять входил и вновь отступал. У Джо вырвался легкий стон наслаждения. Она так соскучилась по этому!

Его движения стали энергичнее, ритм ускорился. Шон наклонился и нашел губами ее ухо.

– Тебе хорошо? Ты чувствуешь, как там влажно? Расскажи мне, что ты чувствуешь...

– Там... потрясающе, – прошептала Джо с заминкой. Она не любила разговаривать во время секса, хотя понимала, что это возбуждает. Просто потом стыдилась слов, произносимых в этот момент.

– Расскажи мне, почему ты такая влажная?

– Я очень хочу тебя, – прошептала она.

– Расскажи, как ты меня хочешь?

– Я хочу, чтобы ты вошел в меня еще глубже, – вырвалось у Джо, и когда он это сделал и застыл, они разом вскрикнули, содрогаясь в объятиях.

– Ты сможешь остаться? – прошептал Шон чуть позже.

– Да, но не на всю ночь.

Джо проснулась еще до рассвета в незнакомой комнате. Рука Шона лежала на ее груди. Ей стало не по себе, и не столько от выпитого накануне, сколько от сознания, что она переспала с практически незнакомым мужчиной, который врезался в ее машину, чтобы добиться свидания. Ниже пасть просто некуда. Несмотря на то, что ей было хорошо рядом с Шоном, Джо хотела освободиться. Больше всего она нуждалась в чашке кофе, притом в собственном доме. Джо не хотела, чтобы Шон просыпался.

Она улыбнулась, вспомнив рассказ Тима о передряге, в которую он попал однажды.

– Я выпил слишком много пива в ту ночь, – сообщил он им с Рози. – Помню, что уходил из бара с Синди Кроуфорд, а проснулся в объятиях какой-то уродины. Пришлось применить прием динго.

– Что? – спросили они с Рози одновременно.

– Когда собаки динго попадают в капкан и пытаются вырваться, они перегрызают собственную лапу. Мы так с ребятами называем умение удрать утром от девиц, не разбудив их при этом.

Теперь Джо предстояло применить прием динго на практике. Хотя Шон был далеко не уродина, признала она. Но Джо знала, какую он может представлять опасность, если проснется.

Осторожно отодвинувшись к краю кровати, Джо убедилась, что Шон продолжает дышать ритмично. Сердце ее отчаянно забилось, когда она вдруг услышала, как его дыхание на миг стало шумным. Джо застыла на месте и решила подождать, когда он опять спокойно засопит. Она обвела глазами комнату. Ночью ей было не до этого. Они с Шоном занялись диким сексом, добравшись до кровати в спальне, а потом, кончив одновременно, разом провалились в сон.

Спальня была еще более пустой и безликой, чем гостиная. Они забыли выключить свет в гостиной и не закрыли дверь. В полутьме Джо с трудом разглядела кремовые стены, бежевый ковер и длинный, во всю стену, встроенный шкаф. Огромная кровать занимала почти всю спальню. В изголовье с двух сторон стояли маленькие тумбочки, настольные лампы на которых больше напоминали офисные. На тумбочке, со стороны Шона, стоял маленький будильник и лежал журнал. Время текло бесконечно, но наконец Джо услышала спокойное сопение и тихонько выбралась из постели. Она на цыпочках подошла к полуоткрытой двери и осторожно выскользнула из комнаты, прикрыв за собой дверь. Джо собрала одежду, валявшуюся на полу, в панике разыскала свои трусики под диваном. Оделась и попыталась глазами найти какую-нибудь бумагу, но здесь не было ничего, даже маленького клочка, и ни одной ручки. Она не стала рыться в столике под музыкальным центром, побоявшись разбудить Шона. Джо взяла из своей сумочки чистую салфетку и черный карандаш для век.

«Сейчас 4. 30 утра, я исчезаю, пока мои дети не проснулись. Спасибо за потрясающий вечер. Джо, – с трудом нацарапала она, потом подумала и дописала: – Позвони мне».

Оставив записку на кофейном столике, Джо потушила свет, подхватила босоножки и на цыпочках прошла к входной двери. Она надела их и осторожно открыла дверь. Очень аккуратно закрыла ее за собой так, что раздался только легкий щелчок, и стала тихо спускаться по лестнице. На улице еще стояла тьма и не было ни души. Джо поежилась и решила пройти немного вперед, чтобы согреться. Но вскоре ее догнало свободное такси. Шофер посмотрел на нее с презрительной ухмылкой, видимо приняв за проститутку, возвращавшуюся от клиента. Но ей было наплевать на него. Главное, чтобы он довез ее домой, куда она сейчас стремилась всей душой.

Дома Джо сразу поднялась наверх, заглянула в спальни детей и прошла в свою комнату. «Если бы дети только знали, чем занималась ночью их мать, они бы ужаснулись!» – угрызаясь совестью, подумала Джо, быстро разделась и легла. На часах было уже пять, и за окном начинали петь птицы, когда она провалилась в глубокий сон. В голове проносились воспоминания о том, что случилось ночью, и почему-то сейчас ей уже не было стыдно.

ГЛАВА 22

Год спустя

В субботу утром Джо стояла с чашкой крепкого чая в руках у окна гостиной и ждала появления машины. В прошлый четверг Джеф с Канди забрали детей и полетели отдыхать на Канарские острова. У Джо впервые за всю семейную жизнь выдалась целая свободная неделя. Сначала они с Шоном тоже планировали закатиться на какой-нибудь фешенебельный курорт, но его не отпустили с работы. Поэтому они просто встречались каждый день, а выходные провели в санатории, устроенном на живописной ферме в Гэмпшире. Там к их услугам предлагались массаж, грязевые ванны, душ Шарко и бассейн. Сегодня Джо приехала на такси от Шона только три часа назад и испытывала легкие угрызения совести по поводу того, что не очень скучала в эту неделю по детям.

– Слушай, у них были великолепные каникулы, и вряд ли они вообще тебя вспоминали, так что не изводись, – сказала ей Рози вчера по телефону. – Лучше порадуйся за себя и за них.

Но Джо все равно мучилась. Хотела бы она быть похожей на аристократок, детей которых сначала воспитывают няни и гувернантки, а потом в шесть лет их отправляют в заграничные школы на весь год, разрешая иногда появляться дома. Потом в восемнадцать лет дети поступают в университеты и опять редко бывают дома. Но, к сожалению, Джо унаследовала беспокойную натуру своей матери и всегда переживала за своих чад. А особенно с тех пор, как развелась с Джефом. Только спустя полгода после знакомства с Шоном Джо познакомила с ним детей и все равно переживала, что поторопилась с этим.

– Беда в том, что, когда заводишь с кем-то роман, имея детей, – делилась Джо с Рози, – ты никогда не знаешь, нужно ли знакомить детей с твоим любовником или нет? А вдруг это быстротечный роман? Откуда я могу заранее знать, станут ли наши отношения с Шоном долгими и прочными?

Сколько ночей она провела, раздумывая, стоит ли знакомить его с детьми. Конечно, если бы она познакомила их с Шоном, когда только начинала с ним встречаться, все произошло бы гораздо проще. Подумаешь, новый мамин знакомый. Но Джо тогда была не уверена в длительности их отношений, и ей не хотелось знакомить детей с каждым новым любовником. Она предпочитала звать Тима или Рози на помощь и встречалась с Шоном вне дома.

Рози и брат всегда охотно выручали ее. Но месяц назад подруга начала встречаться с мужчиной, с которым познакомилась в магазине здоровой пищи в своем районе. Джо очень радовалась за нее, но это нарушало все ее планы. Сегодня ей необходимо было встретиться с Шоном, чтобы отметить годовщину знакомства, поэтому она попросила посидеть с детьми Тима. Брат недавно начал сниматься в каком-то мыльном сериале, но сказал, что с удовольствием придет. Ему надо было учить роль, и он сможет заодно прорепетировать ее перед детьми.

Джо услышала знакомый шум мотора и увидела свернувшую на их улицу машину Джефа. Она отступила на шаг, чтобы Джеф с Канди не подумали, что она подсматривает за ними. Ей, конечно, было очень любопытно узнать, как Канди справлялась с чужими детьми целую неделю, но Томас ей все расскажет, она в этом не сомневалась. Сын стал ее маленьким шпионским жучком. Софи находилась в прекрасных отношениях с Канди, и умение краситься и знание моды играли в этом не последнюю роль. Но Томас проявлял к этому равнодушие, так как был старше, многое понимал и замечал в поведении взрослых.

– Она разговаривает с отцом кукольным голоском, как маленькая, – раздраженно сказал сын однажды. – И всегда надевает какие-то дурацкие туфли, вечно натирающие ей ноги, когда мы куда-нибудь идем.

Шестнадцать месяцев назад Джо бы порадовалась, услышав такое. Но со временем она стала даже жалеть Канди. Кому в таком возрасте хочется возиться с чужими детьми? Она припомнила, как волновалась накануне того дня, когда собиралась познакомить детей с Шоном. Частично потому, что он не имел своих детей. А больше из страха, что они друг другу не понравятся. Это было все равно что идти по минному полю.

– Мне так страшно, – призналась она Рози.

– Напрасно, – успокоила ее подруга. – Джо, он умный мужик и прекрасно понимает, что, если хочет встречаться с тобой, должен понравиться детям.

Джо уже знала к тому времени, что Рози не очень нравится Шон. Спустя какое-то время после их знакомства подруга пару раз давала ей это понять.

– Он слишком скользкий, понимаешь? В нем есть что-то фальшивое, – сказала она однажды после совместно проведенного вечера.

Но Джо подумала тогда, что подруга просто ревнует, что часто происходит между друзьями, когда кто-то из них влюблен, а другой нет. Знакомство детей и Шона должно было состояться в одном из кафе Баттерси-парка в девять тридцать утра.

– Куда мы едем? – спросил Томас ворчливо, злясь, что его оторвали от игровой приставки.

– Мы едем в парк на встречу с моим другом, а потом вместе подышим свежим воздухом, – ответила Джо, поправляя у сына воротник куртки.

– С каким другом? – спросил тут же Томас.

– Вы его не знаете.

– Но он же не может быть твоим старым другом? Правда? – тут же заявил сын.

Томас переживал период тотальной подозрительности и временами бывал очень грубым с Джо. Иногда она не выдерживала и шлепала его за это. Но в тот день она промолчала, так как не хотела, чтобы Шон в первый раз увидел ее сына заплаканным и злым. Две минуты они втроем ехали молча.

– Он твой любовник, да? – спросил вдруг Томас.

– Не выдумывай, милый, – ответила Джо, чувствуя, как у нее чешутся руки.

– Тогда почему мы едем в парк в воскресенье? – не унимался сын. – Мы никогда не ходили в эти дни в парк, потому что ты всегда говорила, что в воскресные дни там слишком многолюдно.

Сын был абсолютно прав, но Джо очень хотела, чтобы он заткнулся и сидел молча. Девятилетние мальчишки слишком многое понимают и суют свои носы куда не следует. Но с семилетней Софи было не легче.

– Мамочка, а что такое гей? – спросила дочь недавно.

Джо всегда придерживалась мнения, что, если дети проявляют интерес к сексу, надо откровенно отвечать на вопросы. Поэтому она пустилась в длинные объяснения, кто такие геи и почему их так называют.

—Я знаю это, мамочка. Просто хотела убедиться, что ты знаешь тоже, – остановила ее дочь, мило улыбнувшись.

Подъехав к парку, Джо припарковала машину на стоянке, а потом повела детей к пруду.

– Вот мы и пришли! – сказала она с фальшивым оживлением и посмотрела на притихших детей.

– Где мы встретимся с твоим... другом? – поинтересовался Томас, многозначительно выделив последнее слово паузой.

– Вон в том кафе, – показала Джо в сторону небольшого стеклянного павильона.

Они пришли в кафе на десять минут позже, но Шон еще не появился. Джо обрадовалась, потому что как все разведенные родители считала, что ничто так не поднимает настроение детей, как мороженое и кока-кола. Ее мать всегда ругала ее, уверяя, что это вредное сочетание, но Джо было не до этого. Переживут как-нибудь.

Они заняли столик прямо над прудом. В кафе в такую рань было только два посетителя. Какой-то старик читал газету, а пожилая женщина курила сигарету, время от времени поглядывая по сторонам. Джо сделала заказ, и дети ненадолго замолчали, получив свои порции.

Прошло еще десять минут. Шона все не было.

– У твоего друга есть часы? – с издевкой спросил Томас.

Сочетание его сарказма и волнения по поводу опоздания Шона сделали свое дело. У Джо сдали нервы.

– Послушай, ты, маленький свиненок! Если ты можешь быть часами милым с той молоденькой стервой, ради которой ваш папочка бросил вас, то уж будь добр, посиди спокойно, когда тебе приходится пять минут ждать встречи с моим другом! – прошипела она, наклонившись к нему.

Томас оторопел на мгновение, потом его нижняя губа задрожала, а на глазах появились слезы. Он вскочил и выбежал из кафе.

Джо чувствовала себя ужасно. Она не имела права спускать собак на сына. И ей стало стыдно за свои слова о Канди. Она ведь клялась себе, что никогда не будет говорить о ней гадости детям. Но Джо заставила себя сидеть спокойно и не побежала за сыном. Не стоит ему потакать. Он действительно безобразно вел себя сегодня. Прошло еще пять минут. Они с притихшей Софи молча наблюдали, как в пруду плавают утки, как их кормит старушка, бросая с берега куски хлеба, доставая их из холщового мешочка. «Куда он, к черту, пропал?» – думала Джо, посматривая на часы. Вдруг кто-то тронул ее за плечо. Она с радостью обернулась, но это оказался Томас.

– Прости меня, мамочка, – сказал он, всхлипывая, и обнял ее за шею.

– Ничего, все в порядке, родной, – пробормотала Джо, крепко прижимая его к себе. – Ты тоже меня прости. Давай забудем об этом.

Успокоившись, Томас сел на место и стал играть с Софи в города. Прошло уже сорок пять минут с назначенного времени, и Джо потеряла всякую надежду на то, что Шон появится сегодня.

– Ладно, дети, поехали домой, – предложила Джо, вставая. – Моего друга, наверное, послали неожиданно в командировку. Нет смысла больше сидеть и ждать его здесь.

Они вышли из кафе и побрели по дорожке к выходу из парка.

– Мамочка, смотри! – сказала Софи, показывая на соседнюю дорожку.

По ней навстречу к ним бежал мужчина и махал рукой. Это был Шон.

– Простите, простите, простите! – сказал он, задыхаясь, когда добежал до них. Наклонившись и упираясь руками в колени, он стоял, приводя дыхание в порядок.

– У тебя есть часы? – спросила Джо, бросив быстрый взгляд на Томаса.

– У меня нет никаких оправданий, кроме чистосердечного признания в том, что я проспал, – сказал Шон и поднял руки вверх. – Застрелите меня, пожалуйста. Мне очень стыдно.

Томас тут же поднял руку с воображаемым пистолетом и сделал несколько «выстрелов», сопровождая их звуками.

– Ох... все... мои... деньги... найдете... в... – сказал Шон, хватаясь за грудь с каждым «выстрелом», и в конце концов упал на траву.

Томас и Софи громко расхохотались. Джо улыбнулась, тут же забыв свое недовольство.

– Он с такой легкостью покорил детей, – рассказывала Джо Рози на следующий день, после того как они с Шоном долго в воскресенье гуляли с детьми, а потом сводили их в шикарный ресторан.

– Наверное, потому, что у всех троих умственное развитие на одном уровне, – фыркнула Рози.

Очнувшись от приятных воспоминаний, Джо посмотрела на улицу. Там разыгрывался целый спектакль. Джеф пыхтел, вытаскивая из багажника чемоданы, чтобы достать сумки детей, а Канди, взяв Томаса и Софи за руки, готовилась перевести их через дорогу. На ней была очень короткая юбка. «Красивые ноги», – вынуждена была признать Джо. Канди довела детей до середины дороги и, убедившись, что машин нет, подтолкнула их вперед к дому. Джо категорически отказывалась встречаться с ней, несмотря на то, что уже давно спокойно воспринимала ее связь с Джефом. Джо быстро спустилась в холл.

– Привет! – сказала она, распахивая дверь и крепко обнимая детей. – Хорошо провели время?

– Грандиозно! И посмотри, какая у меня прическа! – воскликнула дочь, вертя головой. У нее на голове красовались четыре хвоста, схваченные разноцветными резинками.

– Надеюсь, ты не сердишься? Их слегка укачало в самолете, поэтому они такие бледные! – крикнул Джеф, подходя к дому.

– Нет, что ты! Они прекрасно выглядят, – честно ответила Джо. – Хорошо отдохнули?

– Чудесно, но было слишком шумно, – признался Джеф. Неожиданно Джо заметила, что он выглядит старше своих тридцати семи лет. – Думаю, мне нужен еще один отпуск, чтобы отдохнуть от этого.

– Ну, у тебя впереди целый уик-энд на восстановление, – улыбнулась Джо, втайне злорадствуя, что Джефа так утомили собственные дети. Когда они жили вместе, она смотрела за ними все двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю и никогда не получала никакой помощи и благодарности от него.

– Боюсь, Софи чем-то отравилась, – попрощавшись с ней и детьми, сказал Джеф. – Она жаловалась на боль в животе, и ее вырвало сегодня утром в гостинице, так что присматривай за ней.

Через час Джо отводила волосы семилетней дочери назад, стоя рядом с ней над унитазом. Софи зверски рвало чем-то зеленым, и она плакала от страха, думая, что умирает. Джо не представляла, чем могла отравиться Софи, но кое-что она знала точно. Ее свидание с Шоном накрылось.

ГЛАВА 23

Уложив умытую Софи в постель и вызвав врача, Джо сообщила Тиму, что его услуги не понадобятся. Теперь ей надо было предупредить Шона, что она не сможет с ним встретиться в том самом баре, где у них год назад состоялось первое свидание. Джо позвонила ему на мобильный телефон и стала ждать. Ответа не последовало, и, что странно, пейджер тоже был отключен. Тогда Джо позвонила ему на квартиру и оставила сообщение.

– Привет, это Джо, – сказала она и вздохнула. – Слушай, Софи заболела, и я хочу предложить тебе вместо встречи в баре приехать к нам домой. Не знаю, заедешь ли ты домой, но твой мобильник не отвечает. Я буду все время пытаться дозвониться до тебя.

Джо повесила трубку и задумалась. Она никогда не интересовалась рабочим телефоном Шона, потому что всегда заставала его по мобильному. Но она вдруг вспомнила его слова, что до свидания он будет заканчивать в студии монтаж репортажа о жизни Берлина после разрушения стены. Вряд ли он успеет заехать домой. Джо позвонила в справочное бюро и узнала номер его телестудии и записала в блокнот.

– Алло, будьте любезны, вы не могли бы соединить меня с Шонклером Гудом из редакции «Горячих новостей»? Я буду вам очень благодарна, пожалуйста, – попросила Джо, дозвонившись. Она долго ждала ответа, наблюдая за двумя птичками на дереве за окном.

– Простите, но такого имени в моем списке нет. Чем он занимается? – ответили ей наконец.

– Он оператор.

– Да? Тогда это все объясняет. Их обычно не вносят в списки, так как операторы редко бывают в студии. Я соединю вас с редакцией его программы, возможно, кто-нибудь сможет вам помочь, пожалуйста, подождите секундочку.

—Спасибо, – ответила Джо и услышала начальные такты Сороковой симфонии Моцарта вместо звонка.

– Алло? – услышала она женский голос после второго сигнала.

– Здравствуйте, простите за беспокойство, – зачастила Джо, – я пытаюсь найти или передать сообщение Шонклеру Гуду.

– Он был здесь сегодня утром, но прямо сейчас я его не видела. А вы пробовали дозвониться на его мобильный телефон? – более любезно ответила женщина.

– Да, он не отвечает. Понимаете, мы должны были с ним встретиться и выпить в баре, но у меня заболел ребенок и я не смогу прийти.

– Подождите секундочку, – ответила женщина, и Джо услышала звук, как будто трубку положили на стол. Затем женщина крикнула громко: «Боб! Ты не видел Шона?» Потом трубку опять подняли. – Да. Вы слушаете? Простите, Шон ушел подписывать документы в главный корпус. Я передам ему, что вы звонили, и сообщу о ребенке. Энн, это вы?

– Нет, меня зовут Джо, – сказала Джо, думая, что пора познакомиться с коллегами Шона, чтобы они знали ее голос.

В разговоре возникла небольшая пауза.

– Простите, пожалуйста, я просто подумала, что звонит его жена, простите.

– Его жена? – тупо переспросила Джо не своим голосом, чувствуя, что падает в темный бездонный колодец.

– Да, его жена Энн. Я перепутала вас с нею, – объяснила женщина, при этом голос ее явно зазвучал настороженно.

Джо мгновенно взяла себя в руки.

– Понятно, – быстро сказала она. – Неудивительно, что вы ошиблись. У нас с Энн очень похожи голоса. Нас всегда путают. Я старый друг их семьи. У нас дети ровесники. Мы просто хотели пропустить с Шоном по рюмочке после работы, но это у меня заболела дочь, а не у них. Не пугайте его, ради бога.

– Ясно, – ответила женщина. – Я передам Шону, что звонила Джо и что вы не можете с ним встретиться вечером, – произнесла она поскучневшим голосом. – Всего хорошего.

– Все правильно, спасибо, – выдавила из себя Джо и положила трубку. Руки у нее тряслись, а кожа покрылась пупырышками от нервного озноба.

Джо села за кухонный стол и тупо смотрела на хлебницу, пытаясь осмыслить и проанализировать разговор. У нее не осталось никаких сомнений: Шон женат, и у него есть дети. Возможно, двое, а может быть, и больше. Как ни пыталась она усомниться в этом, у нее ничего не получалось. Только она могла быть такой наивной и доверчивой дурочкой, допустившей, что ее водили за нос целый год. Неожиданно все встало на свои места, как в мозаике. Нелюбовь Шона к вопросам о себе и родственниках, его частые командировки, которыми так легко было прикрываться. И его безжизненная квартира, похожая на номер отеля.

Это было его «любовное гнездышко», а где-то еще был настоящий дом, где жила ничего не подозревающая жена и скучавшие по отцу дети. Такие же невинные крошки, как Томас и Софи, ничем не заслужившие такого пренебрежения со стороны отцов. Джо села прямо, сжала руками голову и стала раскачиваться из стороны в сторону при мысли о том, что произошло. Она, сама того не ведая, причинила этой женщине такое же зло, как некогда ей Канди! Джо хотела провалиться под землю от отвращения и стыда. Более того, она целый год не только бесстыдно занималась с ним сексом, но еще и познакомила с ним своих детей. При мысли об этом у Джо непроизвольно вырвался всхлип.

– Ты развратный, грязный ублюдок! – пробормотала она сквозь зубы. – Ты ничтожный, двуличный червяк!

Джо знала, что она должна сделать. Вопрос заключался только в том, как она выдержит это сама.

Запыхавшийся Тим появился в семь тридцать вечера. Под мышкой у него был зажат сценарий, а в руках брат держал огромный прозрачный мешок с кукурузными палочками.

– Сначала она зовет меня посидеть с детьми, потом дает отбой, потом опять зовет, – начал ворчать он, когда Джо открыла дверь, но, увидев ее лицо, осекся.

– Так! Что случилось? Джеф опять обвел тебя вокруг пальца? – неуверенно спросил он.

– Правильное предположение, но не то имя, – ответила Джо. Губы ее дрожали, она боялась разрыдаться.

– А, так это Шон? Что натворил герой-любовник? Первая ссора? Но, Джо! Вы встречаетесь год, и согласись, это даже не естественно, что вы еще ни разу не поругались, – успокоился Тим и улыбнулся.

– Он женат! – произнесла Джо, зажимая рукой рот. В глазах у нее стояли слезы.

Улыбка Тима растаяла быстрее снега на батарее.

– Женат?

– Да, женат! – Джо показала брату в сторону свободной от детей кухни. – Узнала об этом только сегодня, позвонив ему на работу. Сотрудница решила сначала, что звонит его жена.

– Вот чертов ублюдок! – вырвалось у Тима.

– Не буду спорить, – с трудом усмехнулась Джо. – В любом случае, мне нужно, чтобы ты посидел здесь сегодня, так как я должна с ним разобраться. Он еще не знает, что я в курсе.

– Да, не хотел бы я оказаться на месте Шона сегодня, – проявил Тим мужскую солидарность.

– Он недавно звонил мне из дома, получив сообщение на автоответчике. Интересовался, как чувствует себя Софи. Я сказала, что ей гораздо лучше, и я смогу вырваться к нему ненадолго. Я хочу выяснить с ним один на один, и чтобы Томас и Софи ничего не знали об этом.

– Так ты что, собираешься с ним порвать? – удивился брат.

– Черт возьми, Тим, ты всегда несешь глупости, я уже привыкла, но такое уже просто ни в какие ворота не лезет! – возмутилась Джо. – Конечно, я собираюсь с ним порвать! Ты что, серьезно думаешь, что я бросаю больную дочь ради того, чтобы узнать, как поживает его жена и сколько у них детей, а потом лягу с ним в постель?

Тим поднял руки, сдаваясь.

– Я просто забочусь о тебе. Тебе он так нравился, и вам было хорошо вместе. Жалко такое терять, сестричка, подумай об этом как следует.

Джо тяжело вздохнула и села напротив Тима.

– Мне он нравится. Очень нравится. Но он женат, а это значит, что он целый год лгал мне и моим детям. И это перечеркивает все хорошее между нами. Я не могу встречаться с человеком, если больше не смогу ему доверять. Он лгал мне с самого начала.

– Понятно, – сказал Тим, зевая. – Ладно, не волнуйся за детей. Я лягу в комнате для гостей, так что не торопись. Только не убивай его, ладно? Это будет самый банальный случай в полицейском рапорте, поверь.

– Хорошо, может, только слегка покусаю, чтобы не быть, как все. Не забудь дать Софи таблетки. Они на холодильнике. И не корми ее кукурузными палочками. Для нее там есть сухари, – сказала Джо и вышла в холл, прихватив свои ключи с холодильника.

Джо десять минут сидела в машине возле дома Шона. Она собиралась с мыслями и глубоко дышала, чтобы успокоиться. Ей важно было высказать ему все спокойно и невозмутимо, а потом развернуться и уйти, не слушая его оправданий. Меньше всего она хотела потерять самообладание при нем и показать, как больно ранила ее его ложь. С тяжелым сердцем она поднялась по лестнице и заставила себя нажать на звонок.

– Привет, любимая! Я в душе и замочу весь пол. Заходи, я оставил для тебя дверь открытой! – громко крикнул Шон и опять пустил воду.

Джо толкнула дверь и вошла. Она постояла в коридоре, вспоминая, что произошло, когда в прошлый раз Шон тоже принимал душ. Джо тогда доставала лед из холодильника, как вдруг он прижался к ней, совершенно обнаженный и мокрый. Он схватил ее на руки и потащил в ванную. Там он прямо в одежде поставил ее под душ. Джо хохотала и отбивалась от него. Ее белая майка и кружевной лифчик тут же намокли, и розовые соски проступили под мокрой тканью. Это так возбудило Шона, что назад дороги для них уже не было. Джо прижалась к стене, возбудившись при виде его восставшей плоти. Он поднял ее юбку, стащил с нее трусики и, подхватив за ягодицы, посадил на себя. Джо обхватила его руками и ногами и застонала, закусив губу, чтобы не кричать. У них был тогда самый страстный и великолепный секс в ее жизни. Джо призналась в этом Шону, когда они немного пришли в себя.

– Еще пятьдесят пять минут, и целый час будет страстным и великолепным, увидишь, – сказал он, помогая ей развешивать в ванне мокрые вещи и опять возбуждаясь.

Джо почувствовала такое чувство потери, вспоминая это, что у нее выступили слезы на глазах. Она тихо прошлась по квартире, к которой уже давно привыкла и считала почти своим домом. Она по-настоящему верила, что встретила человека, достойного доверия. Человека, с которым она могла не только веселиться, но и чувствовать себя надежно и уверенно. Но все рухнуло. Он оказался еще одним предателем и бабником, только и всего. Джо опустилась на диван.

– Не скучай, милая, я уже скоро! – крикнул Шон, и через несколько секунд шум воды стих.

Джо сидела неподвижно и обводила глазами комнату. То, что раньше казалось неприхотливостью, превратилось в явные улики. Ни одной фотографии, шлепанцы из отеля, нетронутые книги на кофейном столике. Как она могла быть настолько слепой? Ни один человек так не живет. Даже у самого последнего пьяницы в доме найдется хоть одна фотография родителей и парочка зачитанных книг, не говоря уже о старой одежде. Это было просто временное пристанище. Квартира для тайных свиданий.

– Привет, моя красавица! – сказал, как обычно, Шон и, быстро наклонившись, поцеловал ее в губы. С волос еще капала вода. На нем был распахнутый махровый халат, он вытирал голову маленьким полотенцем.

Двадцать четыре часа назад от его слов и поцелуя у нее бы уже подгибались колени и увлажнились трусики, но сейчас, кроме злости к этому мужчине, Джо ничего не чувствовала. Она отказалась от демонстративного жеста и не стерла поцелуй со своих губ. Вместо этого она просто смотрела на него холодно и с презрением. Или ей так казалось.

– Я все знаю, Шон, – твердо произнесла она.

– Ох-ох-ох! Это новость! И что же ты знаешь? – дурачился Шон, глядя на нее глазами ни в чем не повинного, искреннего человека.

Джо на секунду заколебалась. А что, если произошла ошибка? Нелепая, безумная ошибка? И ей не придется ничего терять? Но она тут же одернула себя. Ни одного шанса. Он был женат.

– Я знаю насчет Энн, – решительно сказала она,не спуская с него глаз в ожидании его реакции.

– Энн? Прости, ты меня что, разыгрываешь? – не моргнув глазом, ответил Шон. Он не вздрогнул, не побледнел.

Джо вскочила и стала мерить шагами комнату, не в силах скрыть свое волнение. Ей нужно было во что бы то ни стало успокоиться и взять себя в руки.

– В таком случае, Шон, позволь освежить твою память, – ледяным тоном проговорила Джо, справившись с собой. – Энн – это твоя жена, мать твоих детей. Женщина, о которой ты почему-то забыл мне рассказать.

На этот раз никаких сомнений быть не могло. На сразу покрасневшем лице Шона крупными буквами было написано: «Виновен». Он отвел глаза, уставился в пол и шумно задышал. Джо хотела уйти, но не смогла. Ей захотелось услышать его объяснения, если они у него были вообще. Медленно, очень медленно Шон поднял голову и посмотрел на нее тяжелым взглядом.

– Ты что, шпионила за мной, Джо? – спросил он бесстрастно. – Я надеялся, что опыт с Джефом отучил тебя от этого навсегда.

Джо опешила, пытаясь осмыслить его слова. Она ждала каких-то жалких извинений и оправданий или глупых отрицаний на худой конец. Но такое? Это было уже слишком! У него хватает наглости поставить все с ног на голову, обвинив ее?

Позже, обсуждая это с Рози, она признала, что ей надо было развернуться и сразу уйти, ничего не объясняя. Но его замечание вывело ее из себя.

– Я позвонила тебе на работу, чтобы отменить встречу. А женщина, ответившая мне, приняла меня за твою жену Энн. Вот так все было, просто, как в кино! – крикнула она. – Мне не приходило в голову за тобой следить, подонок, потому что я доверяла тебе!

Ей так хотелось развернуться и уйти, но она не могла заставить себя сделать ни шагу. Желание услышать из его уст объяснение всей истории пересиливало все разумные доводы.

– Сядь сюда, – спокойно сказал Шон, опускаясь на диван и хлопая по месту рядом с собой.

Джо села в кресло напротив, обняв себя за плечи.

– Послушай, – начал он. – Признаюсь, что когда я впервые тебя увидел, то просто хотел немного пофлиртовать. Мой брак зашел в тупик пару лет назад, и я просто хотел немного поразвлечься, – Шон замолчал, водя пальцем по трещинке на кофейном столике. Он посмотрел на Джо, ожидая какой-то реакции, но она заставила себя смотреть на него абсолютно бесстрастно. – Но с каждым разом ты мне нравилась все больше и больше, и я понял, что влюбился, чего вовсе не планировал, – продолжил Шон. – Когда я понял, что мои чувства серьезны, я собирался тебе все честно рассказать. Но знал, что, как только сделаю это, ты сразу бросишь меня. Поэтому я малодушно оставил все как есть, чтобы не потерять тебя, и продолжал лгать тебе, – закончил он.

Джо боролась со слезами. Лицо ее скривилось от этого усилия.

– Ты согласился познакомиться с моими детьми. Как ты мог пойти на это, зная о том, что уже произошло с ними?

– Знаю, знаю, я очень виноват. Я опять смалодушничал. Ты так хотела меня с ними познакомить, что, если бы я отказался, ты бы заподозрила, что у меня несерьезные намерения, – оправдывался Шон.

– Намерения? – возмутилась Джо. – Какие, к черту, могут быть серьезные намерения?

Шон встал и опустился перед ней на колени, пытаясь взять за руки. Но Джо еще крепче обхватила себя за плечи.

– Джо, любимая, не делай этого с нами. Я уйду от нее, честное слово. Все останется как есть. Ты, я, Томас и Софи, – умоляющим голосом сказал Шон.

Джо достаточно наслушалась. Она вскочила с кресла, подхватила свою сумку и направилась к выходу.

– Ты действительно считаешь, что я смогу изображать счастливую пару с мужчиной, бросившим семью, чтобы быть с нами? И позволю тебе общаться с моими детьми, если ты бросишь своих? Господи, да ты просто настоящее дерьмо, если считаешь, что я на такое способна. А я последняя дура, что не разнюхала его в тебе с самого начала, – сказала Джо, обернувшись на пороге и смерив его презрительным взглядом.

Она выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью, и помчалась вниз, не оглядываясь. Проехав несколько кварталов, Джо затормозила на обочине и дала волю слезам.

Она чувствовала себя полностью уничтоженной. И не только потому, что Шон оказался таким негодяем, а потому, что она сама нанесла травму детям, заставив привязаться к человеку, которого они больше никогда не увидят. Вместо того чтобы защищать, она опять подвела их. Джо обняла руль и минут пятнадцать рыдала, не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих.

ГЛАВА 24

Только через две недели Джо смогла рассказать Рози о том, что случилось. Во-первых, подруга с головой окунулась в свой новый роман и не появлялась, а во-вторых, Джо стыдилась своей наивности. Ей было тяжело признаваться в этом даже подруге, с которой она раньше делилась всеми переживаниями.

– Знаешь, что странно? – призналась она Рози после того, как рассказала все. Они сидели в садике за домом и пили охлажденное белое вино. – Когда я думаю об этом, я не испытываю той пустоты в душе, что переполняла меня после ухода Джефа.

– Ничего удивительного. Джеф был твоим мужем и отцом твоих детей. Вы прожили десять лет, – убежденно ответила Рози, отпивая вина.

– Дело не только в этом, – возразила Джо. – Я тогда приняла решение, что не позволю себе сблизиться ни с одним мужчиной до такой степени, как с Джефом. И ни один из них меня больше не ранит с такой силой. Конечно, я чувствую себя немного одинокой, но это ерунда. Знаешь, мне кажется, у меня больше задето самолюбие. Ведь я оказалось такой наивной дурочкой, которую можно было год водить за нос.

Рози не сделала попытки разубедить ее в последнем.

– Ты что-нибудь слышала с тех пор об этом скользком змее? – спросила она.

– Да, – вздохнула Джо. – Пару дней назад он подсунул под дверь от руки написанное письмо с признанием в безумной любви ко мне, в том, что он не может без меня жить и что собирается уйти от жены, чтобы мы могли быть вместе, – перечислила она содержание безразличным тоном, как будто зачитала список покупок.

– Черт его побери! И что ты собираешься делать?

– Я уже сделала. Отослала письмо по его адресу с припиской: «Иди в задницу, а лучше сдохни», – ответила Джо со смешком, но ей отнюдь не было весело.

– Ха, достойный ответ, – хмыкнула Рози и вздохнула. – Но нельзя сказать, что я очень удивлена.

– Если ты хочешь сказать что-то вроде: «Мне он никогда не нравился», не трудись, – скривилась Джо. – Ты давно предупреждала меня, что в нем есть что-то фальшивое, и мне надо было к тебе прислушаться.

– Да, но даже я не подозревала, до какой степени доходит его фальшь, – рассмеялась Рози. – Я просто никак не могла понять, почему ты выбрала его, когда могла выбрать Конора или Мартина?

– М-да, интерес Мартина ко мне – плод твоего богатого воображения, – ответила Джо. – Он ни разу не позвонил мне не по делу с тех пор, как мы были вместе на концерте, а что касается Конора... – Джо замолчала.

– Он стал встречаться с другой, и ты упустила свой шанс, – закончила за нее подруга.

– Да, что-то в этом роде, – улыбнулась Джо, убирая ноги, чтобы Рози могла пройти в туалет. – Все счастливы, кроме Джоан Майлз, вечной неудачницы в любви и одинокой женщины до конца дней.

Пока Рози не было, она поразмышляла на эту тему. В этой шутке была доля правды. Она опять осталась одна, и ей было уже тридцать с чем-то лет. У нее двое детей, и, несмотря на наличие бывшего мужа, она сделалась одинокой матерью. Неудивительно, что мужчины за тридцать предпочитают молодых. «Я обречена на вечное одиночество», – вздохнула Джо.

У Джефа была Канди. У Рози – Джим. У ее матери был отец. У Конора – Эмма. И даже шалопай Тим с кем-то встречался, наконец, больше одного раза.

Конор и Эмма. Джо вспомнила, как пару месяцев назад впервые встретилась с этой девушкой. Случилось это на Пасху. Конор с Тимом устроили барбекю в саду возле своего дома. Погода в апреле стояла непривычно теплой.

Джо взяла с собой Шона, и, пока он играл с Томасом и Софи в конце сада, Конор подошел к ней поболтать.

– Вроде отличный парень, – сказал он, кивая в сторону Шона. – Счастлива?

Конор выглядел чрезвычайно привлекательным в белой футболке и джинсовых шортах.

– Очень-очень, – улыбнулась Джо. – Эмма вроде тоже хорошая девушка, не говоря уж о том, что она просто ослепительная красавица.

Не будь у нее Шона, она вряд ли была способна на такие комплименты, но удивительно, насколько великодушней делает людей новый роман.

– Точно, – улыбнулся Конор, посмотрев на Эмму, с героическим видом слушавшей одну из бесконечных историй Тима. – И у нее чудесный характер.

Они постояли и помолчали, наблюдая за тем, как дети играют с Шоном в мяч.

– Итак, у вас это серьезно? – спросил Конор. – Вы встречаетесь с Шоном уже почти год, правда?

– Да... – Джо заметила, как у него напрягся на щеке желвак. – Я имею в виду, что да, уже почти год, и нет насчет того, что это серьезно, – Джо не знала, почему так ответила тогда. – А как у тебя?

– По всем признакам, все идет хорошо, – ответил Конор, стирая пальцем пот над верхней губой. – Я чувствую себя счастливым человеком.

«Да, – невесело подумала Джо, возвращаясь к действительности при виде Рози. – Все способны на нормальные прочные любовные отношения, кроме меня. Разумеется, если бы мать узнала, не дай бог, о моей очередной неудаче, она бы обвинила во всем меня. Сказала бы, что я выбираю не тех мужчин». Но она не верила в это. В конце концов, Джеф был десять лет отнюдь не плохим мужем, и даже после того, как он бросил ее ради молоденькой дурочки, в глубине души Джо все равно не считала его дурным человеком. Она давно решила, что в его измене была и часть ее вины. Ей надо было приложить больше усилий для сохранения брака. Она привыкла, что он всегда при ней. Если бы они больше общались, и она прилагала больше усилий, чтобы быть желанной, брак можно было спасти. Но сейчас рассуждать об этом поздно. Когда она вспоминала свою свадьбу, ей теперь сразу вспоминались слова викария: «Любовь требует усилий разума, это не просто чувство».

Джо не помнила остальных его слов. Но считала теперь, что в этом он был прав. Сейчас, когда разводы стали обыденностью, чтобы прожить с одним человеком всю жизнь, надо чаще анализировать свои отношения, учитывая интересы каждого. Но это трудный, усеянный булыжниками путь, требующий усилий с обеих сторон. Не все способны бороться за то, что уже получили.

Это навело ее на мысль, что Конор как раз из тех, кто способен на такое. «Везучая Эмма», – подумала Джо.

– Ладно, хватит о моей несчастной одинокой жизни, – решительно заявила она Рози, которая уже села на место. – Расскажи, как идут дела в счастливом мире Рози и Джима?

Прошел уже почти месяц с тех пор, как они начали встречаться, но Джо до сих пор не могла удержаться от улыбки, слыша или произнося их имена вместе. Она даже в шутку подарила подруге старую видеокассету дочери с мультфильмом о Рози и Джиме.

– Знаешь, я ненавижу хвастаться, но это удивительно, – сказала Рози, сияя. – Он веселый, добрый и общительный. При этом знает свое место и, кажется, обожает меня.

– Быстренько скажи, что у него совсем маленький членок и огромные сексуальные проблемы, а то я просто не поверю в такую праведность, – пошутила Джо.

– Прости, но в сексе он просто великолепен, – скорчив виноватую мину, ответила Рози.

Джо фыркнула и опрокинула свое пластмассовое кресло в траву. Она выбралась из него и задрыгала ногами в воздухе, визжа от восторга.

– Понимаешь, мне, наконец, повезло в любви! – засмеялась Рози. – Ты-то все это давно испытала.

– Подожди-ка, дай подумать, – сказала Джо, усаживаясь на траве и сосредоточенно хмурясь. – Мой муж бросил меня и детей, а любовник, с которым я год встречалась, оказался женатым. Да, могу понять, почему ты считаешь, что у меня уже была счастливая любовь.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – возмутилась Рози. – Возможно, Шон был не самым удачным выбором, но если бы ты остановилась на Мартине, то сейчас красовалась бы в бриллиантах и вела такую жизнь, о которой мы всегда мечтали.

Джо поставила кресло на место и села за стол.

– Слушай, я тебе уже говорила триллион раз: ни он, ни я абсолютно не интересуемся друг другом.

Волнение Джо по поводу того, что Мартин начнет за ней ухаживать, давно ушло в прошлое. После концерта в Уэмбли они несколько раз встречались и даже обедали вместе, обсуждая планы по поводу завершавшейся перестройки особняка. Она ему давно рассказала про Шона, чтобы он не питал никаких надежд в отношении нее. Но он и без этого никогда не выходил за рамки деловых отношений.

– На самом деле я настолько уверена в его безразличии ко мне, что согласилась слетать с ним в Ниццу в следующий уик-энд, чтобы посмотреть дом, который он собирается купить, – сказала Джо, вынимая мошку, запутавшуюся в густых волосах подруги. – Он хочет поручить мне его отделку.

– Серьезно? – присвистнула Рози. – Где вы остановитесь?

– В «Библосе» в Сен-Тропе. Мы прилетим в Ниццу, а потом он хочет нанять яхту на все время, она будет доставлять нас туда и обратно. Мы вернемся в Лондон в воскресенье днем, – ответила Джо, швыряя камешек в воробьев, клевавших еду в кошачьей миске. – Джеф заберет детей к себе, так что мне за них не придется беспокоиться. На самом деле я уже с нетерпением жду эту поездку!

– Опа! Еще бы, миллионер везет ее в Ниццу, разумеется, только из деловых соображений. Только не надо пудрить мне мозги, ладно?

– Я не пудрю, а говорю чистую правду. В любом случае, моя любовная карьера закончена. Я больше не собираюсь заниматься сексом ни с одним мужчиной. Хватит с меня!

– За вас! – сказал Мартин и чокнулся хрустальным бокалом с бокалом Джо.

Они сидели на веранде легендарного «Клуба 55» на набережной Сен-Тропе в легких плетеных креслах и рассматривали пеструю толпу.

– Смотрите, это же Джоан Коллинз, – прошептала Джо, незаметно кивнув направо.

– Да, она часто здесь бывает, – сказал Мартин равнодушно. – Здесь был Джек Николсон, когда я приезжал сюда последний раз.

После двух бутылок шампанского Джо все равно не хотела уходить из этого замечательного места. Солнечный день, праздничная атмосфера и легкое опьянение сделали ее необыкновенно счастливой. Она бы могла просидеть здесь целый день, просто наблюдая за нарядными, загорелыми людьми.

– Боже мой, сколько дней она могла бы обходиться без еды?! – воскликнула она, повторив шутку Шона, и кивнула на женщину гигантских размеров, которая разделывалась с омаром за одним из столиков недалеко от них.

Мартин хихикнул, прикрыв лицо ладонью. Они посидели пару минут молча. Джо представляла, как веселились бы они сейчас с Шоном, разглядывая проходящих мимо людей и бросая шутливые комментарии насчет их внешности.

– Как складываются ваши отношения с Шоном? – спросил вдруг Мартин, как будто прочитав ее мысли.

Джо клялась себе перед поездкой, что, если об этом зайдет речь, она притворится, что у них с Шоном все прекрасно. Но сочетание жары и алкоголя так подействовало на ее мозги, что слова вылетали прежде, чем она успевала обдумать сказанное:

– Прекратились после того, как я обнаружила, что он женат, – пробормотала она и выпила еще шампанского.

Брови Мартина взлетели почти на лоб, и Джо отметила про себя, что ей нравится такая реакция.

– Это большой удар для девушки, – сказала она с иронией.

– Представляю, – ответил он. – Хотите об этом поговорить?

Джо не хотела, но не смогла удержаться. Слишком болезненная рана кровоточила у нее в душе, и ей хотелось поплакаться кому-нибудь в жилетку. А Мартин к тому же был человеком объективным и порядочным. Следующие полчаса Джо рассказывала историю о звонке на телестудию, о разрыве, о письме Шона с обещанием бросить жену и жить с ней.

– Так что все у меня закончилось очередным фиаско, – резюмировала Джо и промокнула салфеткой пот со лба.

– И что вы собираетесь делать дальше? – поинтересовался Мартин, жестом подзывая официанта, чтобы расплатиться.

– Думаю, начну искать кого-то еще, – ответила Джо, помрачнев. – Надо только сначала прийти в себя и вернуться к тому состоянию, которое у меня было до встречи с ним. Но пока ничего не получается.

– Неужели вас так пугает одиночество? – слегка улыбнулся Мартин. – Жить одному не так уж плохо, поверьте. Я живу так много лет.

Джо немного обдумала его слова, затем спустила с головы на нос солнцезащитные очки и тяжело вздохнула.

– Знаете, мне бы не хотелось стареть в одиночестве. Хотелось бы, чтобы было кому подать стакан воды, и все такое...

У Мартина на лице появилось загадочное выражение. Он подписал счет, который положил перед ним официант, и встал.

– Знаете, такие женщины, как вы, недолго остаются одинокими, – с улыбкой произнес он. – Здесь стало как-то скучно. Пойдемте, надо поднять вам настроение.

– А куда мы пойдем? – Джо совсем не хотелось покидать такое шикарное место.

– Сначала посмотрим выбранный мной дом, потом вернемся в отель и приготовимся к разгульной ночи, во время которой, я обещаю, вы забудете все свои печали.

С большим трудом от действия алкоголя Джо сосредоточилась на своих часах. Была полночь. Они с Мартином сидели в углу ночного клуба своего отеля и смотрели на пары, двигающиеся на танцевальной площадке. В основном это были грузные, потные, полуобнаженные женщины далеко за тридцать и, безусловно, очень богатые бизнесмены в тройках, явно испытывавшие кризис среднего возраста.

Джо пребывала в легком ступоре и с удовольствием наблюдала за движениями танцующих людей. Это возвращало ее в молодость, когда приглашение от незнакомца расценивалось как настоящий экзамен на умение красиво танцевать.

Среди танцующих, разумеется, находился человек, «тушивший» окурок левой ногой и махавший, как лыжник, руками. Был и «пассажир» поезда, который трясся и время от времени срывал руками стоп-кран. И, как всегда, нашлась пара, взявшаяся за руки и раскачивающая штурвал в разные стороны. Не обходилось и без прыгунов, совершающих свои подскоки то в длину, то в высоту, причем в разных темпах.

Джо поймала себя на том, что опять мысленно обращается к Шону. Да, они бы сейчас повеселились от души, обсуждая смешные движения танцоров.

Перед ними с Мартином на столе стояла полупустая бутылка очень дорогого шампанского. Особенность этого ночного клуба состояла в том, что любой напиток можно было заказывать только бутылками, включая водку и джин.

– Хватит, вставайте, – предложил вдруг Мартин, поднимаясь и протягивая ей руку. – Давайте покажем этим ребяткам, как это делается!

Пока Мартин вел ее к площадке, Джо безошибочно узнала первые звуки своей любимой песни молодости, и у нее поднялось настроение. Ничто так не способно завести, как любимая мелодия.

Джо была потрясена, увидев, как Мартин прекрасно танцует. Он очень ритмично и красиво двигал бедрами и ногами, а движения рук были при этом изящными и плавными. Джеф всегда нелепо прыгал по танцплощадке, как маленький щенок. Шона она никогда не видела танцующим. «И никогда уже не увижу», – подумала она. Мартин неожиданно придвинулся к ней, схватил за руку и крутанул вокруг себя. Зал завертелся перед глазами Джо, и неожиданно она поняла, что сильно опьянела, почти до потери контроля над собой. Тут сменилась пластинка. Начался медленный танец, и Джо стала медленно двигаться в сторону столика.

– Эй, стойте, стойте! Вы куда? – закричал Мартин и притянул ее к себе. Затем взял за руку, а другой крепко обнял ее за талию.

Джо положила подбородок ему на плечо. Ей показалось, что это самое лучшее место для него сейчас. Она забылась на мгновение, почувствовав себя опять в сильных руках мужчины, и вдохнула его незнакомый запах. Джо опомнилась, только когда обнаружила, что Мартин наклонился и целует ее в шею, туда, где бился пульс. Это место всегда было у нее эрогенной зоной. Мягко отстранившись и чувствуя, как все кружится вокруг, Джо подняла голову, их лица встретились, а носы соприкоснулись. И вдруг они поцеловались, сначала осторожно и мягко, а затем поцелуи стали обжигающе страстными.

Для Джо было сейчас абсолютно безразлично, с кем она целуется, как в юности, когда важны сами поцелуи, а не с кем ты это делаешь. Партнером мог стать любой незнакомый парень, пригласивший на медленный танец. Музыка опять сменилась на быструю, и Джо с Мартином оторвались друг от друга, приходя в себя.

– Пойдем сядем, – спокойно сказал Мартин, беря ее за руку и ведя к столику.

Джо тут же отметила, что он перешел на «ты». Но глупо было церемониться после таких страстных поцелуев.

Мгновенно подскочил официант и наполнил им бокалы. Мартин подал одной рукой ей бокал, а другой обнял и стал нежно перебирать пальцами волосы. Без музыки и танцев Джо не знала, как на это реагировать. Потом он притянул ее к себе и нежно поцеловал в губы. Джо нервно улыбнулась. До нее дошло, что происходит, и ей уже хотелось спустить все на тормозах и забыть об этом навсегда.

– Джо!

«Ну вот, приехали!» – подумала она.

– Да, меня так зовут, и нечего все время повторять мое имя, – произнесла она довольно грубо, давая понять свое настроение.

– Слушай, я тут подумал, – очень серьезно начал Мартин, не обращая внимания на ее слова и тон.

– Ох, переходи прямо к делу, – опять нагрубила она, но он ничего не заметил. Видно было, что он тоже опьянел и пытается не потерять мысль.

– Мы уже достаточно долго друг друга знаем, и мне хотелось бы думать, что стали больше друзьями, чем деловыми партнерами. – Мартин сделал паузу, как будто давая ей возможность обдумать его слова.

– Да, друзьями, – повторила Джо, сделав глоток из бокала, чтобы успокоиться. «Кажется, Рози опять оказалась права», – пронеслось у нее в голове.

– Ты мне все больше нравишься, Джо, – продолжал Мартин с пьяной целеустремленностью. – И я уже несколько раз думал, почему между нами не может быть чего-то большего?

– Большего? – как попугай повторила Джо. Она понимала, что это выглядит глупо, но ничего не могла больше придумать.

– Да, большего. Знаешь, может быть, связь, – Мартин выделил последнее слово, как будто речь шла о чем-то очень значительном.

– Понимаю, – выдавила из себя Джо, хотя ничего не понимала на самом деле. Он что, предлагает ей что-то серьезное или только переспать сейчас? Она была слишком пьяна, чтобы определить это.

– Я уже пару раз собирался поговорить с тобой об этом, но ты ни разу не дала мне понять, что заинтересована во мне, – сказал он.

Джо промолчала. Она не доверяла себе пьяной. Не могла же она обидеть его, признавшись прямо в лицо, что никогда им до сегодняшнего дня не интересовалась. И что алкоголь, смена домашней обстановки на шикарное окружение и танцы с поцелуями возбудили ее. Что она бы с удовольствием затащила его к себе в номер и занялась сейчас с ним откровенным, ни к чему не обязывающим сексом, о котором назавтра можно забыть. Но она не настолько опьянела, чтобы не понимать, что с этим мужчиной так разговаривать нельзя. Мартин был слишком серьезным и ответственным человеком, тщательно обдумывающим свои действия, прежде чем говорить о чувствах. Джо глубоко вдохнула, пытаясь сосредоточиться и не ляпнуть чего-нибудь ужасного.

– Слушай, мы сегодня оба слишком много выпили, – улыбнулась она и погладила его по щеке, как ребенка. – Давай немного поспим... отдельно, – добавила она торопливо, чтобы избежать неясности.

Мартин медленно кивнул в знак согласия, но его всегда бесстрастное лицо явно помрачнело.

– Хорошо, – спокойно сказал он, беря со стола счет и пытаясь разглядеть его в полутьме зала.

Джо наблюдала, как он невозмутимо подписывает немыслимо огромную сумму, и лихорадочно прикидывала в уме: «Вот богатый, порядочный мужчина, который всегда относился ко мне с большим уважением. Он привез меня сюда за свой счет и ни в чем мне не отказывает. Мартин воплощает все, о чем я мечтала в юности, – положение, богатство и хорошее воспитание. Он из тех, кто будет заботиться обо мне и детях до конца жизни. Он станет дарить мне бриллианты и никогда не бросит. Не совершаю ли я сейчас самую большую ошибку в жизни? Не упускаю ли счастливый шанс, даже не обдумав его предложение?»

Они молча вышли из ночного клуба и в гробовом молчании стояли в ожидании лифта, стараясь смотреть только прямо перед собой. Когда они зашли в лифт и Мартин нажал кнопку, Джо молча уставилась на его аккуратно подстриженный затылок, раздумывая, не затащить ли ей в последнюю минуту его к себе в номер.

Но она просто не могла это сделать, не испытывая страсти, как всегда заявляла Рози. Так оно и было. Мартин довел ее до номера и ждал, когда она справится с пластиковой карточкой, чтобы открыть дверь.

– Спокойной ночи, приятных снов, – сказал он, когда она обернулась на пороге. Наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

Если бы поцелуй был более страстным и если бы Мартин вдруг сказал: «Черт, давай просто сейчас подарим друг другу немного радости, а утром обдумаем, стоит ли продолжать», Джо знала, что согласилась бы, не раздумывая. Но он был для этого слишком джентльменом. А Джо не знала, как он отнесется, если она произнесет ему эту фразу сама.

– Беда с вами, женщинами, – сказал однажды Тим. – Вы обожаете страдать. Вам надо, чтобы мужчина вами помыкал, тогда вы будете страдать, но умирать от любви к нему. Вы абсолютно не цените порядочного к себе отношения. Как мне недавно заявила одна красотка, что не может спать со мной, потому что я «слишком хороший» для нее, и она хочет остаться моим другом. Поэтому я тут же назвал ее уродиной и коровой, но она все равно мне отказала.

«Тим попал прямо в точку, – думала Джо, глядя, как Мартин уходит от нее по коридору и сворачивает за угол. – Но, вероятно, я уже достаточно наелась дерьма, и пришло время ценить порядочных мужчин и их отношение к себе». Джо постояла немного в надежде, что Мартин вдруг появится в конце коридора, завернутый в простыню, как в тогу.

Через пять минут она нырнула в широкую постель и провалилась в сон. Одна.

ГЛАВА 25

– Я знала это! – торжествовала Рози. Подруги сидели на кухне с большими бокалами джина с тоником. – Что я тебе говорила?

– Да, да и еще раз да. Ты была права, – засмеялась Джо. – Но для меня это все равно было как гром среди ясного неба. Я ничего не подозревала до самого конца.

Этот разговор происходил спустя пять дней после возвращения Джо из Сен-Тропе. Рози пришла помочь подруге с обедом для гостей, но пока они болтали о Мартине.

– Ты только подумай! Миллионный счет в банке и, скорее всего, куча недвижимости и акций. Одежда от французских кутюрье, как у кинозвезд! Только законченная идиотка может от такого отказаться!

– Тебя всегда было легко купить, – засмеялась Джо. – Ладно, пора готовить, а то придется есть одни бутерброды. Тим за это съест меня живьем.

Тиму исполнялось тридцать лет, и Джо предложила устроить в его честь вечеринку. Это пришло ей в голову только вчера, и отказаться уже было невозможно. Вечером должен был прийти Тим со своим новым увлечением Энн, исполнявшей главную роль в его сериале. А также Конор с Эммой и Джим. Только она оказалась без пары.

– Почему ты не пригласила меня? – спросил обиженно Джеф, забирая утром детей.

– Наверное, потому, что у тебя теперь своя жизнь, – ответила Джо с иронией. – И потом, не думаю, что твоей Канди понравилось бы, что ты идешь в гости к бывшей жене.

– Ее это не касается, и она все равно не узнает, – сказал он равнодушно. – Она укатила на выходные в Брайтон с какими-то подругами.

«Канди все чаще проводит время одна», – отметила Джо. Но вводить это в уши Джефа не собиралась. Это его проблемы, и ей они были безразличны.

Две недели назад Джо планировала пригласить Мартина, но после поездки в Сен-Тропе она его старательно избегала. И это опять ей напоминало юность. Как быстро тогда после поцелуев менялись отношения с парнями. Те, с кем ты запросто общалась и звонила, превращались в тех, кому самой звонить становилось неудобно и нужно было ждать и волноваться, позвонит ли он. Джо знала, что, если позвонит Мартину, это будет означать переход на другой уровень отношений. А она еще ни на что не решилась. Ход оставался за ней, но она пока была не готова к нему. И не знала, будет ли готова вообще. Если честно, она еще страдала по своему женатому любовнику и на большее была пока просто не способна.

Когда она вернулась из поездки, на автоответчике было сообщение от Шона. При одном звуке его голоса Джо затрепетала и возбудилась. И это было ужасно!

– Привет, Джо! Это Шон. Ты дома? – Голос его звучал по-деловому, он явно хотел, чтобы она взяла трубку. – Значит, тебя нет. Ладно. Позвони мне обязательно. Нам о многом надо поговорить.

От этого звонка пострадали обои в гостиной, которые Джо нервно сдирала, чтобы не схватить трубку и не позвонить. Ей так хотелось рассказать ему о своей поездке, о том, каких знаменитостей она видела, каких смешных и забавных людей. Ей хотелось услышать его шутки и смех. Она так соскучилась по этому. Но Джо не позвонила. Смогла сдержаться.

К десяти часам вечеринка была в самом разгаре. Рози пыталась удержать десертную ложку на кончике носа. Джим преданно старался сделать то же самое.

– Черт, это напомнило мне об одной истории с кокаином, – засмеялся Тим, наблюдавший за ними. – Хотите, расскажу о жене Дейва Китинга?

– Нет! – хором ответили все. Никто не хотел слушать сплетню о звезде первой величины, актере, исполнителе главной роли в сериале, которого за заносчивость никто не любил.

– Итак, – начал как ни в чем не бывало Тим. – Все вы знаете, что у него большие проблемы с кокаином, а жена годами пытается его вылечить. В прошлом году он отдыхал в санатории в Приори, а вернувшись, объявил ей, что абсолютно чист. Но он ее обманул.

– Он что, там не мылся, в Приори, да?

Вопрос прозвучал настолько глупо, что Джо решила сначала, что это шутка. Но, посмотрев на серьезное лицо Эммы, поняла, что нет.

– Дорогая, не стоит говорить о таких низменных вещах, – ответил Тим, абсолютно не обратив внимания, что Эмма не знает переносного значения слова «чистый». – Где я остановился?

Джо заметила, как Конор успокаивающе погладил Эмму по колену и сочувственно улыбнулся ей. Это напомнило ей, какой он прекрасный человек. Но интересное дело, вместо благодарности многие женщины обычно готовы бежать от такого отношения к себе куда глаза глядят.

– Ах да! – не унимался Тим. – Короче, Дейв сказал, что он чистый, и Фреда, его жена, поверила. Представляете, в каком шоке она была, когда в кармане пиджака, который собиралась сдавать в чистку, нашла пакетик с кокаином?

– Нет! – оживилась Рози. Она обожала сплетни, особенно о знаменитостях. – И что она сделала?

– Я чуть не умер от смеха, когда она мне про это рассказывала, – ответил Тим, достал сигарету и неторопливо закурил. Выпустив несколько колечек, он обвел глазами компанию. – Она решила сама попробовать, чтобы узнать, почему все так торчат от этого.

Все затаили дыхание.

– Я спросил ее: «И как тебе, Фреда?» Она пожала плечами и ответила: «Не знаю, Тим, честное слово, ничего не могу тебе сказать. Я тут же отвлеклась и перегладила почему-то все белье в доме, включая скатерти на столах и висевшие шторы».

Все захохотали, кроме Энн, слышавшей эту историю раньше и сейчас просто улыбающейся. Только Эмма никак не отреагировала, удивленно глядя на остальных.

– Она у тебя звезд с неба не хватает, да? – сказала Джо Конору, когда он помогал ей нести грязные тарелки в кухню.

Лицо его помрачнело. Джо стало стыдно за свою бестактность.

– Я знаю, – мрачно буркнул Конор. Джо дотронулась до его плеча:

– Прости, ради бога. Я не должна была этого говорить. Она очень милая.

Конор проигнорировал ее извинения и стал ставить кофейные чашки на поднос, где уже были сахарница и молочник. «Он знает эту кухню, наверное, лучше Джефа», – мелькнуло у Джо в голове.

– Тим рассказал мне про Шона, – произнес Конор, закончив с подносом. – Мне очень жаль. Он казался хорошим парнем.

– Да, люди не всегда оказываются такими, как кажутся, правда? – вздохнула она, чувствуя ноющую боль в груди. – Он мне действительно очень нравился. Что ж, еще один прокол. Просто я не умею разбираться в мужчинах.

—Я тоже очень любил Салли, – сказал вдруг Конор, с сочувствием глядя на нее. – Но жизнь продолжается. Я уже давно пришел в себя и чувствую себя счастливым.

Джо даже залюбовалась им. В простой черной футболке и потертых джинсах Конор выглядел потрясающе.

– Это заметно, – с наигранной радостью сказала Джо. – Должна сказать, тебе очень идет быть влюбленным.

Конор подхватил тяжелый поднос и пошел к двери.

– Спасибо, – бросил он через плечо, оглянувшись на пороге.

Когда все вернулись за стол, Тим продолжал рассказывать старые анекдоты, которые все уже миллион раз слышали в его исполнении. Рози с сияющими от счастья глазами прижималась к Джиму, обнимавшему ее за плечи и что-то шептавшему. «Они прекрасно подходят друг другу», – подумала Джо. Джима не назовешь писаным красавцем, но кудрявые каштановые волосы и круглое простоватое лицо с румяными щеками располагали к себе. Но главное, он своим поразительным спокойствием уравновешивал взрывной темперамент Рози. И явно обожал ее, что благотворно влияло на комплексы Рози. Энн слушала Тима с ангельским терпением. Ей было 28 лет. Простоватое лицо, обрамленное коротко подстриженными каштановыми волосами, волшебным образом менялось, стоило ей накраситься. Очень ценное качество для актрисы. Энн играла в сериале одну из главных ролей – красивую медсестру, немного подрабатывающую на дорогах собственным телом. Тим запал на нее, когда она была в форме медсестры.

– Форма меня возбуждает, – шутил брат. – Хотя снимает возбуждение именно вторая часть роли.

Эмма, перебиравшая тонкими пальцами с ярко-красными ногтями волосы Конора, была знаменитой фотомоделью. Настоящая красавица с широко расставленными синими глазами, блестящими черными волосами, точеным носиком и пухлыми, четко очерченными красными губами. Она обладала изумительно белой кожей. Одета была в стильные черные сапоги до колен, очень короткую черную кожаную юбку и свободную ярко-красную шелковую блузку, под которой иногда маняще вырисовывались острые холмики груди. «Неудивительно, что Конор чувствует себя таким счастливым, – подумала Джо. – При такой внешности не грех быть абсолютной дурой». Джо тяжело вздохнула, взяла маленькое пирожное и засунула в рот целиком.

В два часа ночи она помахала на прощание шатающемуся Тиму, которого поддерживала невозмутимая Энн, и вернулась домой. «Наконец-то тихо», – подумала она с облегчением.

Они хорошо повеселились все, но Джо было очень странно находиться одной среди влюбленных пар. Как будто ее выбросили из обычной жизни и она наблюдала все со стороны. Сбросив туфли на каблуках, Джо надела шлепанцы и пошла ставить чайник. Ей хотелось пить после сладкого. Она опять чувствовала себя старой и несчастной. Одинокая женщина с двумя детьми. Баба с довеском, как говорится.

Они с Рози недавно определили личную жизнь женщины, которой за тридцать, как вершину пирамиды. Когда ты молода, у тебя огромный выбор партнеров. Но ты взрослеешь, и круг начинает сужаться и сужаться, так как вокруг тысячи женщин тоже ищут себе спутников жизни. В конце концов, на вершине одиноких мужчин оказывается слишком мало. Джо всегда радовалась, что вышла замуж рано. Но сейчас задумалась, правильно ли это? Поженившись двадцатилетними, первые десять лет супруги озабочены карьерой и воспитанием детей. На себя у них просто не хватает времени. Очень многие пары не выдерживают этой гонки и расстаются. Во всяком случае, их с Джефом хватило ровно на десять лет. Теперь она осталась у разбитого корыта. Она порвала с Шоном, ради нее готовым сделать одинокой свою жену, как сделал это Джеф. И отказалась от Мартина, который был старше и мог дать ей в жизни все.

Джо вспомнила разговор с Конором, веселым, дружелюбным и, по ее мнению, очень красивым. Но Джо упустила свой шанс и с ним, он полюбил другую. Свято место пусто не бывает. Хоть он не признался в этом сам, но это было очевидно.

– Тебе остается только одно, Джоан, – вслух сказала она, – оставаться одной.

ГЛАВА 26

Джо повесила трубку и обхватила руками голову.

– Проклятие! – простонала она. – Какая я дура!

Она била себя ладонями по голове. Что она наделала! Она позвонила Шону!

Джо не собиралась этого делать. Она планировала провести воскресенье, занимаясь домашними делами, скопившимися за неделю, а потом хотела побаловать себя теми радостями, которых была лишена, когда дома находились дети: понежиться в ванне с душистой пеной, сделать маникюр и педикюр, поваляться с книгой в постели. Посмотреть какой-нибудь фильм.

Но одиночество угнетало ее. Несколько раз Джо стояла и смотрела на телефон, заставляя себя отойти и найти какое-нибудь дело, чтобы отвлечься. Но, в конце концов, она не выдержала и подошла к телефону. Но, даже набирая номер, надеялась, что звук его голоса на автоответчике приведет ее в чувство.

– Алло? – Шон сам взял трубку после первого звонка.

Джо застыла. Она хотела бросить трубку, но вспомнила, что не заблокировала свой номер, так что он все равно поймет, что это звонила она. К тому же она хотела поговорить с ним.

– Вот это сюрприз! Думала, что ты водишь по воскресеньям жену и детей в парк и в ресторан на ленч, – сказала Джо, не представляясь.

– Джо! – воскликнул Шон. Он явно обрадовался. – Я уже не надеялся, что ты позвонишь!

– Не обольщайся, – строго произнесла она, хотя в душе у нее все ликовало от его радостного тона.

– Как ты? – спросил Шон, нервно кашлянув.

– Могло быть лучше, – ответила Джо. Она настраивалась на долгий разговор, чтобы удовлетворить свое любопытство о его реальной жизни. – А где вообще твой настоящий дом?

– В Дербишире, – спокойно объяснил Шон. – Послушай, Джо, я так виноват перед тобой. Почему бы нам не встретиться, и я все тебе объясню и отвечу на все твои вопросы.

– Забудь об этом, – отрезала Джо, но сердце в груди подпрыгнуло от одной мысли, что она его увидит. Она была готова согласиться, но чувство самосохранения остановило. – Давай поговорим обо всем прямо сейчас. Как часто ты вешал мне на уши лапшу, что ты в командировке за границей, а сам отправлялся в Дербишир?

– Не так уж часто, – неуверенно ответил Шон после продолжительной паузы. – Всего пару раз. Я знаю, ты мне не веришь, Джо, но моя семейная жизнь давно пошла насмарку.

Джо громко фыркнула.

– Ничего удивительного, если ты свободно разъезжаешь на машине и, чтобы назначить свидание, таранишь машины у приглянувшихся женщин. Сколько раз ты до меня изменял жене, Шон? – поинтересовалась Джо. Этот вопрос ей только сейчас пришел в голову. Странно, она никогда не задумывалась об этом раньше.

– Ни разу, Джо, честное слово! – сразу ответил Шон. – Я просто не мог удержаться, увидев тебя тогда. Потом решил, что ничего не случится, если мы разок выпьем с тобой по бокалу вина. Но мне захотелось увидеться с тобой еще, а потом я совсем пропал, но боялся, что потеряю тебя, если расскажу правду.

– Что ты и получил, – сказала Джо, безнадежно вздохнув.

– Серьезно? – оживился Шон. – Джо, неужели у нас нет ни малейшего шанса на будущее? Я так тебя люблю! И очень соскучился!

До этого момента Джо как-то держалась. Но стоило этому негодяю проговорить эти слова, как горло Джо перехватило, и она чуть не разрыдалась. Миллионы раз она прокручивала в уме разговор с ним. Она представляла, как он ей скажет именно эти слова и что она на это ему ответит. И как твердо даст понять, что между ними все кончено. И ни при каких обстоятельствах не может быть продолжения. Как бы не так!

– Я тоже соскучилась, – созналась Джо, стараясь говорить ровным голосом, но у нее вырвался в конце всхлип.

– Я не в силах перестать думать о тебе, – продолжал Шон. – Как только вижу что-нибудь смешное, сразу вспоминаю тебя. И представляю, как бы мы с тобой вместе посмеялись.

– Знаю, что ты имеешь в виду, – полусмеясь, полуплача, призналась Джо. – Со мной происходит то же самое.

Шон тяжело вздохнул, и они замолчали. Джо не хотелось первой возобновлять разговор. Наконец, Шон кашлянул:

– Понимаю, как нам трудно будет начать все заново, Джо, но, если ты найдешь в себе силы простить меня, я тут же заберу вещи от Энн, чтобы мы могли быть спокойно вместе.

– Какая она из себя? – спросила Джо, проклиная себя в душе. Она не должна была этим интересоваться, но не удержалась. Она хотела это знать.

– Кто? – смутился Шон.

Джо понимала, что он специально тянет время.

– Женщина, которая чистит твое гнездышко! Иди к черту, Шон, про кого я могу еще спрашивать, по-твоему? – взорвалась Джо.

– Прости, – промямлил Шон. – Она выше среднего роста с коричневыми волосами.

– Ты прямо Петрарка! – съязвила Джо. – Какое счастье, что ты никогда не был свидетелем преступления. С таким описанием преступника бы никогда не поймали. Какой у нее рост? Волосы длинные или короткие. Дурнушка или красавица?

– Она примерно метр семьдесят два ростом, длинные каштановые волосы, прямые. И считаю, она очень красива.

Джо тут же возненавидела его жену и возненавидела себя за это чувство. Она не собиралась превращаться в одну из тех женщин, которые винят во всем соперниц. Во всем был виноват только этот змий-искуситель Шон.

Это уже слишком для банальной интрижки. В юности Джо клялась, что у нее никогда не будет романов с женатым человеком. И тем более после того, как от нее ушел Джеф. И вот тебе, пожалуйста, она сходит с ума по женатому человеку да еще и ревнует его к несчастной жене! Да, она не имела понятия, что он женат, когда начала с ним встречаться. Но сейчас-то Джо отлично знала и все равно говорила с ним, хотя должна была давно оставить его в покое.

Но при всем понимании обыденности ситуации Джо продолжала слушать его сбивчивые оправдания и объяснения в любви. Хотя это был стереотипный лексикон всех женатых любовников во всем мире, ей все равно хотелось верить ему. Хотелось верить, что каким-то волшебным образом у них все иначе. Что этот мужчина не похож на других, которые просто не в силах потерять свой сладкий десерт и пытаются изо всех сил удержать его во рту.

«Шон любит меня по-настоящему и именно поэтому уйдет от жены, – уговаривала она себя. – То сексуальное притяжение, что мы оба испытываем, – это волшебство настоящей любви, вспыхнувшей между нами с первого взгляда», – уверяла себя Джо, забывая о тех днях после аварии, когда она о Шоне ни разу и не вспомнила. Все дело в том, что она должна была верить в то, что у них с Шоном все по-другому. Иначе ей грозило превращение в обычную любовницу женатого человека, отправлявшегося при случае на сторону, чтобы отдохнуть от приевшегося семейного секса. А сама мысль об этом заставляла ее сгорать от стыда.

– Но между мной и Энн все кончено, Джо, поверь! – заявил Шон. Джо очнулась. – Я бы давно с ней развелся, если бы не дети.

«Еще одно банальное оправдание женатого любовника, – устало подумала Джо. – Дети! Бедные невинные крошки, мужчины так просто оставляют их ради более ярких сексуальных утех. А я даже не вспомнила о них, ослепленная ненавистью к женщине, с которой невольно делила Шона. Какой позор!»

– Сколько им лет? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Девочке пять, а мальчику три. Элли и Макс.

– Чудесные имена, – сказала Джо.

«Элли и Макс. Еще одни Томас и Софи. Сколько детских судеб исковеркано бесконечным мотанием из одного дома в другой. От матери к отцу. И все потому, что одному из родителей приелась супружеская постель и он решил приискать себе новую».

– Я начну готовиться к разводу сразу, как только ты этого захочешь, – ворвался в ее мысли голос Шона.

– Прости? – настало время Джо тянуть время.

– Начну развод, чтобы начать новую жизнь с тобой, – терпеливо повторил Шон.

Она прекрасно поняла, чего он от нее ждет, и тихо вздохнула.

– Не уверена, что хочу жить с человеком, бросившим жену и детей. Я сама испытала такое. Меня тоже бросил муж ради любовницы, – сказала Джо и, случайно взглянув на часы, ужаснулась. Какого черта она тут разболталась, когда человек, о котором она говорит, должен привезти ее детей с минуты на минуту!

Шон молчал.

– Слушай, – добавила она, – я все как следует обдумаю, прежде чем дам тебе ответ, хорошо? А пока мы оба поживем каждый своей жизнью.

Джо положила трубку и обхватила голову руками. Она проклинала себя за звонок. Но, успокоившись и хорошенько обдумав разговор с Шоном, поняла, что позвонила не зря. Она теперь могла представить себе его жену и детей. И знала их имена. Это должно помочь ей набраться решимости и окончательно порвать с ним. Ей будет тяжело, но она должна справиться с этим. Раздался звонок в дверь.

– Привет, я не буду заходить, просто привез детей, – сообщил торопливо Джеф, выглядевший расстроенным.

Джо обратила внимание на грязный воротник его летней рубашки и мятые светлые брюки. «Обратная сторона жизни с молодой девицей, – мстительно подумала Джо. – Она не утруждает себя стиркой и глажением, считая, что постели вполне достаточно». Джо тут же вспомнила слова Тима о романах с немолодыми женщинами. «С ними скучновато в постели, но зато утром обслуживание по первому разряду: вкусный завтрак и вся одежда выстирана и выглажена».

Позже, когда Софи уже заснула, Джо сидела в ванной и болтала с Томасом, который мылся. Он уже перестал стесняться своей наготы и стал разрешать потереть себе спину.

– Ну и как вы повеселились у папы? – спросила она, натирая ему намыленной рукавичкой спину.

– Нормально, – ответил сын и с шумом нырнул в ванну, обдав ее брызгами.

– Все в порядке? Чем вы занимались? – поинтересовалась Джо, дотянувшись рукавичкой до его шеи.

– Ничем. Папа и Канди ссорились, – фыркнул Томас.

– Ох, дорогой. Бедный папа. – Джо уже поняла за этот год, что вытянет из сына больше подробностей о жизни Джефа, если проявит сочувствие к бывшему мужу.

– Мы собирались сходить все на воскресный ленч в ресторан, но Канди опоздала, и папа накричал на нее, – выложил с готовностью Томас.

– Конечно, опаздывать нехорошо, если договаривались, – поддакнула Джо, ей нужно было убедить сына в своей лояльности к Джефу, иначе сын замолчит. – И что произошло потом?

– Они очень сильно поссорились. Канди кричала, что с папой очень скучно, потому что он зануда. Потом ушла и пообещала, что больше не вернется! – сказал Томас, которому явно надоела эта тема, и нырнул на дно.

Джо оставила его, пожелав спокойной ночи, и пошла к себе в спальню, где позволила себе злорадно улыбнуться. Похоже, что счастливая жизнь Джефа начинает давать трещину.

ГЛАВА 27

Шум стоял невообразимый. Крики и возгласы детей в воде сливались в разноголосый гул, который отражался от стен и потолка.

Джо сидела за столиком на открытой площадке, с которой можно было видеть Томаса и Софи в бассейне. Рози рылась в их коробочках с ленчем.

– Прости, но это все, что они оставили, – извинилась Джо. – Как будто сто лет не ели или вернулись из голодного края, – добавила она, улыбнувшись.

Они с Рози одновременно вспомнили свои школьные времена, когда их мучил голод, и расхохотались.

– Господи, я могла съесть два шоколадных батончика с орехами за один раз. Неудивительно, что у меня теперь такие ляжки, – сказала Рози, запихивая в рот сразу шесть чипсов из пакетика, обнаруженного в коробке Софи.

– Не считая двух упаковок чипсов с запахом бекона, – фыркнула Джо. – Господи, как мы их любили!

– Да, это точно. Жаль, что от них так округляешься. Я поняла это только сейчас, увы.

– Не расстраивайся! Джим любит каждую лишнюю унцию твоего веса, потому что они твои.

Рози фыркнула и быстро стащила с бумажной тарелки Джо кусочек цыпленка.

– Обычно за такие остроты я готова тебе выколоть глаза, но сейчас ты абсолютно права, – согласилась она с улыбкой. – Он такой сладострастный, и мне это совсем не противно.

– Потому что он веселый и делает тебя счастливой, – пояснила Джо и вздохнула. – Но это скучно для тех, у кого никого нет.

– Представляю, – сказала Рози, поправив блузку канареечно-желтого цвета. Она обожала яркие цвета. – Но знаешь, хочу признаться, что для меня облегчение знать, что я могу быть счастлива с порядочным человеком. Сколько лет я потратила на каких-то кретинов! Мне раньше казалось, что любовь – это обязательно страдания.

– Да уж! Помнишь Стива? – спросила Джо, прыская.

Рози влюбилась в Стива, когда была в выпускном классе и готовилась к экзаменам. Но вместо того, чтобы подтянуть свои оценки, она потеряла голову от парня, умственное развитие которого застряло на уровне пятого класса. Он работал механиком в автомагазине, получал неплохую зарплату и играл на гитаре в местном клубе. Рози он казался чуть ли не Полом Маккартни.

– Я всегда думала, что он относится к сильному, немногословному типу мужчин, пока однажды не обнаружила, что ему просто нечего сказать, – засмеялась Рози. – Да, любовные истории в те времена стоили таких мучений, помнишь? А с Джимом я вообще не думаю о чувствах. Я просто живу, и все. Нам легко вместе и никаких переживаний. Я поняла теперь, что любовные отношения должны радовать людей, а не причинять боль.

– Согласна, – ответила Джо, немного подумав над словами подруги. – Но здесь нужно быть очень осторожной. Так легко при хороших отношениях самоуспокоиться и впасть в самодовольство. Думаю, наш брак с Джефом распался именно поэтому. Я поняла, что мы просто перестали со временем дорожить друг другом.

– Чепуха! – хмыкнула Рози. – Ваш брак распался, потому что Джеф сбежал от тебя к Барби в человеческом облике.

– Нет, это уже следствие, а не причина. Я тоже сначала во всем обвиняла только его. Но что его довело до этого? Чем больше я об этом думала, тем меньше стала его обвинять.

– Как ты до этого дошла? – спросила совсем не удивленная Рози.

Джо в последнее время стала гораздо лучше понимать и даже жалеть Джефа. Может, сказался ее опыт с Шоном, а возможно, потому, что бывший муж ей стал окончательно безразличен.

Но она теперь гораздо лучше понимала опасность однообразия в семейной жизни.

– Я не знаю, кто первый начал прилагать меньше усилий, чтобы сохранить любовь, – сказала Джо, отказавшись от воздушной кукурузы. – Но другой принял это и тоже перестал бороться за чувство. Прежде чем мы оба поняли, что произошло, мы уже стали чужими людьми, живущими вместе под одной крышей, только чтобы воспитывать Томаса и Софи.

Как это ни горько, но их отношения с Джефом сошли на нет задолго до разрыва. Но у них оставалась повседневная жизнь, где у каждого была своя роль и обязанности. И у них никогда не хватало времени, чтобы остановиться и решить проблему личных отношений. И она незаметно росла, пока не превратилась в огромную гору, и даже мысль о том, чтобы сдвинуть ее с места, уже не возникала. Чем ближе к концу, тем все больше их беседы стали сводиться только к детям. Иногда они даже общались через детей, используя их как демпфер, чтобы не доводить дело до скандала. Когда Джеф приходил с работы, Джо было абсолютно не интересно, как у него прошел день. Она крутилась по дому, чтобы все успеть, и его скучающий вид ее только раздражал.

– Самое забавное, – призналась Джо, повернувшись к Рози, – что измена Джефа на меня благотворно повлияла. Это стало толчком, заставившим меня относиться к работе профессионально, а не просто как к хобби. Я даже благодарна ему за это, как ни странно. У меня появился вкус и интерес к жизни, представляешь?

– Вот это да! – удивилась все же Рози. – Совсем не похоже на то, что творилось с тобой вначале. Помнишь, как ты хотела его придушить и сжечь в камине?

– Помню, – улыбнулась Джо. – Но у меня и сейчас есть к нему претензии. Ему надо было не кидаться на Канди, а взять меня за руку, усадить рядом и поговорить по душам. Возможно, у нас все же появился бы шанс изменить нашу жизнь к лучшему.

– К сожалению, мужчины редко размышляют над тем, счастливы они или нет, – подумав немного, сказала Рози. – Стоит какой-нибудь сучке пройти мимо них в мини-юбке, как они возбуждаются и бегут за ней, как голодные кобели. А потом начинают оправдываться тем, что чувствовали себя глубоко несчастными.

Джо подумала, что для человека, почти не имевшего опыта в семейной жизни, Рози отличала поразительная интуиция. Она оказывалась во многом права. Джеф ни разу не выглядел несчастным, пока она его не поймала с поличным. Только тогда он стал жаловаться, каким необласканным он был, явно оправдывая свою измену. Неожиданно Джо перестала жалеть его.

– Кстати о птичках, жизнь с юной куколкой не такая уж сладкая. Томас рассказал, что Канди с Джефом жутко разругались в прошлые выходные. Она обозвала его занудой и ушла, хлопнув дверью.

– Ха! – улыбнулась Рози, помахав Софи салфеткой. – Если я правильно помню, я еще тогда тебе говорила, что этим все кончится. Но Джеф это полностью заслужил.

Джо внимательно посмотрела на подругу, раздумывая, продолжать разговор или нет. Но все же решилась.

– Знаешь, на самом деле я иногда чувствую себя очень виноватой перед ним, – сказала она, сделав опять крутой поворот в сторону жалости к нему. Но она ничего не могла с собой поделать. Ее всегда тянуло к справедливости.

– Виноватой? – изумилась Рози, поперхнувшись кофе. – Перед ним? За что?

Джо услышала, как ее зовет Томас, повернулась, нашла его глазами на вышке и послала ему воздушный поцелуй.

– Потому что он столько вынес из-за того, что бросил меня и детей. А ведь доля моей вины в этом тоже была. Но все вокруг считают виноватым только его. Для моих родных и друзей он сделался врагом номер один. И если у него ничего не сложится с Канди, получится, что все это он пережил напрасно, – сказала Джо, зевая. – В этом плеске воды есть что-то усыпляющее.

– Разумеется, напрасно, – фыркнула Рози. – Но если он такой дурак, считающий себя настолько неотразимым, что молодая девка навсегда останется с ним, то он этого заслуживает, уверяю тебя, детка.

– Ты не понимаешь, – настаивала Джо, начиная собирать грязные тарелки, коробки и пакеты на поднос. – У него, наверное, был небольшой кризис среднего возраста. Ему просто хотелось удержать свою молодость.

– В таком случае, ему лучше не знакомить ее с молодыми мужиками, вдруг у нее кризис молодого возраста? – заметила Рози, и они обе засмеялись.

– Откуда ты знаешь, может, у него там все отлично работает до сих пор, – сказала, отсмеявшись Джо.

– Да, разумеется, а Эмма – секретный агент ЦРУ, – фыркнула Рози, и они опять покатились со смеху.

Они уже не в первый раз перемывали косточки девушке Конора, поражаясь ее глупости. Джо стыдилась этого, но что может быть лучше, чем перекинуться острым словцом с преданной подругой, если ты знаешь, что дальше это никуда не пойдет? Джо вдруг обнаружила, что подруга смотрит на нее с подозрением.

– Неужели ты подберешь этот отработанный фаллоимитатор? – спросила Рози.

– Который? – хмыкнула Джо. – Не забывай, пожалуйста, у меня их уже два, – отшутилась она, а потом стала рисовать на столе восьмерки. – Если ты имеешь в виду Джефа, то я пока не знаю. Я уже не та преданная женушка, к которой он привык. Я изменилась. Не уверена, что мы теперь уживемся друг с другом. Но он отец моих детей, и это единственное, что может заставить меня серьезно об этом подумать.

ГЛАВА 28

– Нет, ты можешь в это поверить? Чертов автобус! Я прождал его целых сорок пять минут! Дерьмо! – возмущался Тим, для убедительности хлопая ладонью по приборной доске.

– Тим, придержи язык, – прошипела Джо, кивая назад, где сидели Томас и Софи, каждый со своим тетрисом.

Была середина августа. У детей еще продолжались каникулы, и они вчетвером ехали, правда очень медленно из-за многочисленных пробок, в кемпинг в Уэльсе, где они с Тимом в детстве часто отдыхали с родителями. Да, в тот самый, где они провели столько скучных, дождливых дней в детстве. Джо планировала поехать туда только с Томасом и Софи. Она мечтала о спокойных ночах, когда будет лежать и слушать стук дождя по крыше коттеджа и шум прибоя, вдыхать солоноватый воздух из открытого окна и неторопливо размышлять обо всем, что с ней случилось. Ей хотелось успокоиться и разобраться в своей жизни. Но в последний момент Тим напросился поехать с ними. Он обнаружил, что его роль в сериале убрали, и решил, что ему надо где-то зализать свои раны.

– Мало этих идиотов-сценаристов на мою голову, так еще и с автобусом не повезло. Все против меня! – Тим открыл окно и швырнул окурок, а потом подставил лицо под дождь. – Знаешь, если я сегодня решу купить кладбище, люди с завтрашнего дня перестанут умирать, вот увидишь!

Они проехали уже два с половиной часа, а Тим все не мог успокоиться, понося последними словами сценаристов, режиссера и критиков, написавших про его игру в сериале уничтожающую рецензию.

– Если ты немедленно не заткнешься и скажешь еще хоть слово об этом чертовом сериале, я разверну машину, и мы поедем прямо в съемочный павильон, чтобы ты мог при мне поубивать всех на месте, понял? – не выдержала Джо и, оторвав взгляд от дороги на пару секунд, свирепо посмотрела на брата.

– Про-о-о-сти, – кривляясь, ответил Тим, подражая Томасу.

Ко всему прочему Энн бросила его на следующий же день после того, как его герой по сценарию погиб в автомобильной катастрофе.

– Она явно любила не меня, а моего героя Димитрия, – опять завел свою волынку Тим. Он играл в сериале грека-официанта и произносил слова со странным акцентом, напоминающим речь лондонских греков, пакистанцев и итальянцев. – Ладно, ну ее к черту! Она просто старая корова. Но пока мне не повезет в любви, мне не улыбнется счастье ни в чем!

Не в силах больше это выслушивать, Джо свернула к бензозаправочной станции, чтобы немного проветриться. Она с удовольствием зашла в павильон, дала детям деньги на видеоигры, а сама подошла к стойке выпить с Тимом по чашечке кофе.

– Простите, молодой человек, – обратилась к брату пожилая женщина, вытиравшая стойку. – Вы не с телевидения?

– Да, – гордо сказал Тим, сразу приосанившись.

– Так и думала, что видела вас. Я не люблю смотреть в этот ящик, но мой маленький песик обожает, когда экран светится и что-то там двигается.

Тим сразу сник.

– Господи! Стоит только подумать, что хуже уже некуда, как обнаруживается, что я единственная собачья радость, – сказал он горько.

К счастью для Джо, это стало последней каплей для его гордости, и Тим до конца путешествия погрузился в мрачное молчание. Через два с лишним часа они, наконец, немного поплутав, доехали до пустынного морского берега, на котором провели значительную часть своих школьных каникул. Тим вздохнул с облегчением и заметно повеселел.

– Помнишь, Джо, как мы ждали в детстве, когда сюда завезут новую партию мороженого? – улыбнулся брат, высовываясь из окна, чтобы осмотреться.

Место, куда они прибыли, можно было описать, как небольшую деревушку с несколькими магазинчиками, отделенную дорогой от серого галечного пляжа. На одном краю деревни стояла пара полуразрушенных домов, в которых мальчишки играли в войну. Джо проехала мимо паба, во времена их детства называвшегося «Красный лев», а сейчас его перекрасили и дали название «Морской прибой». Джо повернула на широкую площадку перед пляжем и заглушила мотор. Ни Томас, ни Софи не подняли головы от своих тетрисов, зато она и Тим посидели несколько минут, наслаждаясь знакомым видом. Прямо в центре пляжа под трепещущим на ветру разноцветным тентом расположилась семья – папа, мама и трое детей. Они устроились за раскладным столиком и перекусывали сандвичами из большой коробки. Все, как один, в ярких куртках, спортивных штанах и резиновых сапогах.

– Ах, все тот же неистребимый британский дух! – прокомментировал Тим. – Разверзнись ад, случись наводнение или ураган, англичане все равно будут сидеть на пляже и впихивать в детей сандвичи, потому что морской воздух полезен для здоровья и стимулирует пищеварение.

– А помнишь то лето, если его можно было назвать летом, – рассмеялась Джо, – когда отец решил, что мы чудесно проведем здесь время, хотя мы не могли пройти прямо даже пару метров – такой здесь был ветер?

– Еще бы! – кивнул Тим. – Как ты думаешь, мы приехали сюда тогда, потому что отец считал, что это закаляет характер, или потому, что мы не могли позволить себе ничего лучшего?

– Думаю, и то и другое, – пожала плечами Джо. – Но, как бы тут тогда ни было, у нас действительно появилась возможность закалить силу воли, когда мы мерзли и спасались силой воображения, представляя, что мы на африканском побережье, помнишь? Ладно, пойдем, надо заплатить за коттедж.

Джо с Тимом вышли и прошли вдоль пляжа в ту сторону, где виднелась ограда кемпинга «Морской пейзаж».

– Слабая надежда, что мы встретим кого-нибудь из старых знакомых, правда? – предположил Тим.

– Люди почти перестали ездить сюда с тех пор, как здесь стали загадочно исчезать влюбленные парочки, – своим самым «зловещим» голосом ответила Джо, вспомнив, как они по ночам в детстве пугали друг друга страшными историями.

В кемпинге все осталось по-прежнему. Те же неизменные двухкомнатные деревянные коттеджи, некоторые из них были заняты, некоторые стояли пустыми. Коттедж, что они занимали когда-то с родителями, оказался занятым. Джо и Тим вздохнули почти одновременно, но не признались друг другу, что хотели бы остановиться в нем. Они прошли к единственному кирпичному домику, в котором располагалась администрация кемпинга, встретив несколько пенсионеров и молодых пар с маленькими детьми по дороге. Им достался коттедж под номером 24, ничем, кроме номера, не отличающийся от остальных.

– Деточка, мы снова дома! – заорал Тим, прыгая по траве. – И он остался точно таким же, как был сто лет назад. Ура!

– Это не тот, – заспорила Джо детским голоском. – Тот был шестой, шестой, шестой!

– Господи, такое впечатление, что здесь остановилось время, – вздохнул Тим.

Они зашли в коттедж осмотреться. Все те же плохо закрывающиеся окна, те же синтетические шторы, которые яростно захлопали, стоило открыть дверь. И стоял все тот же запах сырости и затхлости. Покрывала на кроватях были ветхими от времени, шторы были будто истерзаны кошачьими когтями, а ковер был протерт почти до дыр.

– Слава богу, что мы взяли свои постели. Неизвестно, что тут можно подцепить, – брезгливо скривилась Джо.

К девяти часам вечера детей, непривычных к морскому воздуху, сморил сон. Небольшой газовый камин в гостиной больше чадил, чем грел. Джо с Тимом резались в карты, как когда-то в детстве.

– Как ты думаешь, родителям действительно нравилось здесь отдыхать или они приезжали сюда просто по инерции? – спросил Тим, когда Джо надолго задумалась над очередным ходом.

– Забавно, но я недавно тоже об этом подумала, – сказала Джо, положив на стол карты рубашками вверх. – Ничто так не способствует анализу семейных отношений, как собственный развод.

– И какие выводы? – поинтересовался Тим, откидываясь на спинку пластмассового кресла – неизбежной части обстановки всех кемпингов туманного Альбиона.

– Странно, но я ни в чем не уверена в отношении наших родителей, – нахмурилась Джо. – Скажи, ты когда-нибудь видел, чтобы они ссорились между собой? Лично я не помню.

– Я тоже не могу припомнить такого. Но, знаешь, сейчас, вспоминая их тогда, я бы не сказал, что они были особенно счастливы друг с другом. Про них как-то язык не повернется сказать: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день». Дай бог им здоровья! – добавил Тим и налил до краев белое вино в два бокала. – Давай выпьем за них!

Джо хмыкнула, но взяла свой бокал и чокнулась с братом. Ее удивила проницательность Тима, который, несмотря на то, что был тогда легкомысленным сорванцом, сумел сделать правильный вывод из своих детских впечатлений. Она этого не ожидала.

– Думаю, просто в те времена развод считался чем-то постыдным, – добавил брат.

– Что? Ты считаешь, что они думали об этом? – Джо была шокирована.

– А разве не все супруги иногда хотят расстаться? – спросил Тим, закуривая сигарету.

– Возможно. Но ты никогда по-настоящему не веришь, что это сделают именно твои родители. Дети всегда считают, что их семья – самая постоянная величина в мире, – Джо запнулась, вспомнив Томаса и Софи, спящих в соседней комнате. Ее уже развезло от вина, и она чувствовала, что может в любую минуту заплакать.

– В наше время все изменилось, – сказал Тим, словно почувствовав ее состояние. – Дети уже не так ранимы. Сейчас сплошь и рядом неполные семьи.

– Это ужасно, правда? – всхлипнула Джо. – У всех детей должно быть счастливое, безоблачное детство. Им необходимо расти с матерью и отцом.

– И что хорошего это принесло нам? – поинтересовался Тим, нервно потушив сигарету в пепельнице. – У нас с тобой было якобы счастливое детство, правда? И посмотри на нас! Сидим тут вдвоем в этом богом забытом месте в ненастную августовскую ночь. Ты только недавно развелась и осталась с двумя детьми на руках, а я... не смог удержать даже женщину, которой почти тридцать.

«Он прав, – рассуждала Джо. – Мы грызем себя из-за того, как подействуют наши поступки на психику детей, а ведь существуют тысячи обратных примеров, когда в самых неблагополучных семьях, вопреки всем обстоятельствам, вырастают очень уверенные в себе и счастливые люди, и наоборот».

Джо вдруг подумала, что гораздо больше на детей влияют не поступки родителей, а их настроения и чувства. И если удастся успешно защитить детей от своих эмоциональных проблем, справившись с ними, у детей есть все шансы избежать психологических последствий развода.

– А ты была настолько подавлена уходом Джефа, сестричка, что даже отвергла самого честного и порядочного и, признайся честно, самого красивого парня, проявившего к тебе интерес, – ворвался в мысли Джо голос брата.

– Прости? – растерялась Джо. Она немного опьянела и никак не могла сообразить, кого имеет в виду Тим. Шона? Мартина? Она забыла, что брат ничего не знает о последнем. – О ком ты говоришь?

– О Коноре! Ко-о-нор! Знаешь такого? – раздраженно ответил Тим, отпивая вино и глядя на нее через бокал.

– Да-да, знаю! Черт возьми! – возмутилась Джо, вскакивая на ноги. Ее слегка качнуло. – Но это случилось почти сразу после ухода Джефа, и я была не готова к этому. Я вообще не хотела ни с кем встречаться тогда! Я ненавидела всех мужчин! – в запальчивости крикнула она и топнула ногой.

– Слушайте! Слушайте! Слушайте! – завопил Тим, опьяневший не меньше, чем она. – Что ж ты начала встречаться с Шоном сразу после этого?

– Не сразу, а через несколько недель! – кипятилась Джо, зная, что спорит просто из вредности. – И с ним другое дело. Я его совсем не знала. А это гораздо легче.

Джо пыталась сфокусировать взгляд на глазах Тима, чтобы понять его реакцию на столь неоспоримый довод. Но брат только издевательски фыркнул. Она немного походила по комнате, чтобы успокоиться, и села на место.

– Мне просто хотелось снова почувствовать себя привлекательной женщиной, вот и все! – обиженно сказала Джо. – А отношения с Конором тогда только бы все усложнили, – добавила она и заметила, что в ее бокал залетела мошка. Она попыталась ее вытащить.

Тим наблюдал за ее усилиями, а потом перегнулся через стол и посмотрел на нее в упор.

– Почему? – спросил он, пристально глядя в глаза.

– Почему? Ты еще спрашиваешь? – Джо округлила глаза, откинулась назад и уставилась в потолок. – Возможно, потому, что я знала его всю жизнь, потому что он твой лучший друг, потому что он знает наших родителей, – перечисляла она, загибая пальцы. – Я имею в виду, что, если бы у нас ничего не получилось, это разрушило бы все отношения между нами!

Тим якобы схватил воображаемую трубку телефона и набрал номер. Потом сосредоточенно нахмурился, как будто слушая гудки.

– Алло! Здравствуйте, это телестудия? Моя сестра готова выступить в женском ток-шоу на тему «Как правильно выбирать мужчин». Спасибо, мы утром перезвоним!

– Ха-ха и ха! – Джо выпрямилась. – Хотя ты прав. Наверное, я не умею делать правильный выбор. Но для меня тогда отношения с Шоном стали просто развлечением, не затрагивающим чувства.

– Стоп, стоп, стоп! Связь всегда затрагивает чувства! Всегда!

– Я не согласна. Только в том случае, если ты кого-то любишь! К несчастью, я полюбила Шона, прежде чем обнаружила, какой это двуличный... двуличный... негодяй.

Джо отвернулась к окну с повлажневшими глазами и погрузилась в воспоминания. Дождь барабанил в окно, и капли собирались в струйки, стекая вниз.

– Ты так считаешь? – мягко спросил Тим. – Что любишь его? Я в этом сильно сомневаюсь. Мне кажется, что твои чувства просто подогрелись, потому что все закончилось. А если бы все продолжалось как раньше, ты бы со временем охладела к нему.

Джо пожала плечами и вздохнула. Она только сейчас почувствовала, как сегодня устала. Столько часов за рулем, а уже почти два часа ночи.

– Беда в том, что этого я никогда уже не узнаю, – сказала она. – Я знаю только, что между нами все кончено и что я стала ощущать себя старой развалиной.

Они посидели молча. Чуть слышно шипел камин и хлестал дождь за окном, сливаясь с шумом прибоя. В том, что говорил Тим, была доля правды, но Джо могла признаться сейчас себе, что после года связи с Шоном по-прежнему страстно его хочет. «Может, когда у тебя двое детей и ты с трудом выкраиваешь время для свиданий и редко видишься с любовником, то чувствуешь иначе, чем когда живешь с человеком в браке? Осталась бы страсть в наших отношениях, если бы мы были вместе постоянно, или нет, я уже никогда не узнаю», – грустно подумала она.

– Ты разговаривала с ним еще раз? – спросил Тим, вставая и относя бокалы в раковину.

– Увы, да, – вздохнула Джо. – Я не хотела, но ничего не смогла с собой поделать. Мне хотелось кое-что узнать.

– И?

– Узнала, что у него очень красивая жена и двое детей, которые живут в Дербишире, – объяснила Джо, вставая и потягиваясь. – И еще, что он тут же бросит их, стоит мне дать ему шанс.

– Понимаю, – скривился Тим. – И как ты поступишь?

Джо зевнула и опять потянулась.

– Бог его знает, Тим. Я то ненавижу его, то хочу позвать к себе и попробовать стать счастливой, наплевав на всех остальных.

ГЛАВА 29

Мартин открыл черный кожаный кейс и достал фирменный красный футляр от Картье и пододвинул по столу к Джо.

– С днем рождения!

Джо стало неловко. Во-первых, потому, что она ничего не подарила Мартину месяц назад, когда у него был день рождения. А во-вторых, она хотела на этом обеде отказаться от тех отношений, что он предложил ей в Ницце.

– Мартин, они потрясающе красивы! – воскликнула Джо, прикладывая к руке модный золотой браслет с баснословно дорогими часиками. – Но я никак не могу их принять.

– Ради бога, почему? – удивился Мартин.

– Потому, что это подарок, который дарят любимой, – ответила Джо, с сожалением укладывая часы обратно в футляр и защелкивая его. – А мы с тобой просто друзья.

– А-а-а, – протянул Мартин. – Чувствую, что таким образом ты деликатно даешь мне отставку?

Джо жалко улыбнулась и поковыряла вилкой салат в тарелке. В душе она проклинала Мартина за такой шикарный подарок, все усложнивший.

Она хотела расстаться с ним совсем по-другому. Джо вздохнула и посмотрела Мартину в глаза.

– Знаешь, я много думала о том, что ты предложил тогда в Ницце. – Джо опустила глаза в тарелку и перемешала салат. – Ты замечательный человек и как никто другой подходишь для этого, но...

– Ах да, сейчас будет знаменитое «но»! – прервал ее Мартин с каменной улыбкой.

– Но я просто думаю, что не готова сейчас к таким отношениям. Как я теперь поняла, я слишком рано стала встречаться с Шоном после того, как распался мой брак. Мне тогда надо было сначала разобраться в себе и понять, чего я хочу от жизни. И сейчас, Мартин, ситуация повторяется. Я не хочу больше торопиться и наступать на те же грабли, понимаешь? Мне слишком дорого это обходится, – сказала Джо с виноватой улыбкой.

– Понимаю, – ответил Мартин, явно не ожидавший такой исповеди. – Спасибо за откровенность, – добавил он и немного расслабился. – Я буду счастлив оставаться твоим другом так долго, как ты сама этого захочешь.

Они ели в молчании. Мартин, как обычно, разделил свою порцию на составляющие и ел только то, что считал полезным. Джо подумала, какой он основательный во всем и целеустремленный. «Вот передо мной сидит замечательный мужчина – привлекательный, богатый, порядочный, добрый. Он явно хочет жениться на мне. И готов терпеливо ждать, пока я дозрею до любовных отношений, не думая о себе. А я? Вожу его за нос, потому что никак не могу забыть страстных свиданий с телевизионным оператором, снимавшим квартиру для любовных игр и скрывавшим свою семью на севере», – размышляла Джо.

– Спасибо, – тихо сказала она, дотрагиваясь до руки Мартина. – И за это тоже, – добавила она, придвигая к нему по столу красный футляр.

– Джо, ты не имеешь права отказываться от подарка. Это подарок друга. Мы же друзья? – сказал он, отодвигая футляр назад. – И потом, я не могу вернуть их назад в магазин. Я покупал их на прошлой неделе в Париже и больше туда не собираюсь. А сам их носить не могу. Они женские.

После того как Джо, еще раз поблагодарив Мартина, спрятала футляр в сумку, они доедали обед, обсуждая планы по поводу дома в Ницце, и Мартин рассказывал о своем детстве в отдаленном уголке Кента. У него были старшие брат и сестра. А родители держали небольшой бакалейный магазин, разорившийся в 1975 году, когда рядом построили огромный супермаркет.

– Но они не жаловались. Купили фургон и развозили молоко из окрестных ферм. Мы с трудом сводили концы с концами, – скривился Мартин.

Он рассказал, что отец заболел, когда не смог найти дополнительную работу. Его брат и сестра были вынуждены пойти работать сразу после окончания средней школы, чтобы помочь семье удержаться на плаву.

– Так как я был самым младшим, я продолжал учиться после школы, а когда закончил колледж, дела в семье пошли лучше, и я смог исполнить свою мечту и заняться музыкальным бизнесом, – рассказывал Мартин. – Я был так благодарен им за все, что, когда продал свой сайт, подарил брату и сестре по два миллиона. Они сразу бросили работу, – улыбнулся он, – и теперь наслаждаются жизнью. Мне приятно это видеть.

Джо нравился этот удивительный человек все больше и больше.

– А что с твоими родителями? – осторожно спросила она.

– Оба умерли, к сожалению, – помрачнел Мартин. – Отец после инфаркта, когда мне было двадцать пять лет. А мать – от рака пять лет назад.

– Мне очень жаль, – мягко сказала Джо, напомнив себе, что ей надо утром позвонить родителям и быть с ними поласковей.

– Не расстраивайся, – вздохнул Мартин. – Это было давно, но мне бы хотелось, чтобы они пожили подольше, чтобы я мог немного их побаловать на старости лет. Господь свидетель, сколько они сделали для меня при жизни.

Когда они вышли из ресторана на улицу, Джо обняла Мартина.

– Ты замечательный мужчина, Мартин, – проговорила она ему на ухо, чувствуя, как ей уютно и надежно в его объятиях в этот холодный октябрьский вечер.

– Но не для тебя, увы, – сказал он, улыбнувшись, и выпустил ее.

– Просто друзья пока. – Джо лукаво посмотрела на него. – Но никогда не говори никогда.

Взглянув в свете уличного фонаря на новые часы, которые она успела надеть в такси, Джо обнаружила, что уже одиннадцать часов. Она достала ключ, открыла дверь и тихо разделась в холле. Джеф лежал в гостиной на диване, завернувшись в плед, и громко храпел. Пару лет назад Джо бы такая картина вывела из себя, но сейчас она просто равнодушно посмотрела на него и подошла разбудить. Она дотронулась до плеча и осторожно потрясла его.

– Что? Что? – вскрикнул он спросонья, поднимаясь и растерянно моргая. Увидев Джо, он вскочил, путаясь в пледе ногами. На каждом носке зияла большая дыра, через которую проглядывали пальцы.

– Это я. Я вернулась, ты можешь идти, – тихо произнесла Джо.

– Думаю, мне надо выпить кофе перед уходом, чтобы окончательно проснуться, – сказал Джеф, двигаясь на кухню.

Сердце Джо упало. Она так надеялась провести спокойный вечер, чтобы вспомнить и обдумать разговор с Мартином. У нее возникло подозрение, что Джеф хочет о чем-то поговорить с ней.

Она пошла за ним на кухню, чтобы выпить свою обычную чашку чая перед сном. Через пять минут, когда каждый держал в руках кружку, Джеф приступил к разговору.

– Какие у вас планы на Рождество? – спросил он. – Как всегда прибудет войско израилево?

Он старался говорить равнодушно, но Джо знала, что это не праздный вопрос.

– Господи, еще только октябрь на дворе! Но если ты имеешь в виду моих родителей и Тима, то да, они будут здесь, – сказала Джо, тяжело вздыхая, словно давая понять, что такого набора родственников с нее достаточно.

– Я просто подумал... – начал неуверенно Джеф.

«Ну вот, приехали», – подумала Джо.

– Я мог бы к вам присоединиться, – выговорил он, глядя на нее преданными глазами щенка, просящегося в теплый дом в зимнюю ночь.

– Нет, думаю, не стоит, – решительно ответила Джо, напрягаясь.

– А почему нет?

– Может, потому, что мы в разводе.

– При чем тут это? Дети будут рады, это же все-таки Рождество! – Он допил кофе и поставил пустую кружку на стол.

Джо сидела молча. Хотя до Рождества было еще два месяца, ей не хотелось омрачать этот праздник ссорой даже сейчас.

– Ты не очень-то рвался к детям в прошлое Рождество, – спокойно объяснила она. Но внутри у нее все кипело при воспоминании о том, как она просила, нет, умоляла Джефа в прошлом году провести Рождество с детьми, чтобы они не чувствовали себя брошенными. Они к тому времени уже много месяцев не жили вместе, но она считала, что такой семейный праздник дети обязаны проводить с родителями. Но нет, Джеф заявил ей тогда без всякого стыда или смущения, что они с Канди хотят насладиться этим праздником только вдвоем.

– Я очень жалею об этом сейчас, – признался Джеф, заерзав на стуле от неловкости. – Это было очень эгоистично с моей стороны, я понял и очень хочу все исправить в этом году.

«Прекрасный ход, – признала Джо, – но меня на такое уже не купишь».

– Спасибо, но нам и без тебя будет весело. Не волнуйся, – твердо ответила Джо, вставая, и отвернулась поставить кружки в раковину. Она повернулась назад и просто остолбенела, увидев, какое несчастное лицо у Джефа.

Он выглядел пожилым, даже старым. Глаза в красных прожилках, блестящие когда-то волосы потускнели и висели жирными сосульками. Он даже осунулся. Короче, ее бывший муж выглядел брошенным и несчастным. Джеф тяжело вздохнул и посмотрел ей прямо в глаза.

– Все кончено, – сказал он.

– Прости? – смутилась Джо.

– Между мной и Канди все кончено. Она сказала, что устала от меня, выразилась немного иначе, но это одно и то же, правда? – сказал Джеф вдруг дрогнувшим голосом. Его губы дрожали.

Джо подошла и села рядом с ним на стол. Она погладила его, как маленького, по голове.

– Мне очень жаль, – тихо сказала она. И это было сказано честно. Восемнадцать месяцев назад Джо бы пришла в восторг, услышав, что Канди бросила его, но сейчас это оставило ее абсолютно равнодушной. Она просто пожалела Джефа. – Я думала, ты просто чем-то расстроен, – добавила она, убирая руку.

Джеф встал и подошел к окну. Он уставился в темноту двора, где много лет назад они проводили такие счастливые дни вчетвером.

– Меня расстраивает не потеря Канди, – произнес Джеф, медленно поворачиваясь к ней.

– Да?

– Меня мучает то, как я мог быть таким идиотом, что бросил тебя и детей ради такой пустышки?

«Ну, вот мы и приехали! После стольких страданий и слез я услышала от него именно то, что с самого начала думала об этой кукле, по глупости ухитрившейся сделать несчастными столько людей. И в той же самой комнате! Судьба пошутить умеет», – мрачно подумала Джо. Но она не испытывала торжества, услышав то, что когда-то так мечтала услышать от него. Ей просто стало грустно, что они с Джефом дошли до такого. Два чужих человека в той самой кухне, когда-то бывшей самым веселым местом в их доме, стоят и обсуждают его ошибку, стоившую им брака.

– Что ж, – нарушил молчание Джеф, силясь улыбнуться. – Это будет, видимо, самое одинокое Рождество в моей жизни.

«Вот истинная причина его желания прийти сюда, – подумала Джо. – Он и не думает возвращаться к ней и детям. Ему просто жалко себя и не хочется проводить праздник одному в своей маленькой тесной квартирке». Джо никогда не была там, но почему-то верила, что она тесная и темная. Она нахмурилась.

– Глупости, – с притворным оживлением сказала она. – Ты можешь поехать к своей матери! Она будет радоваться каждой минуте, проведенной с тобой. И станет за тобой с удовольствием ухаживать.

– Думаю, мне так и придется сделать... если не возникнет других вариантов, – с грустью произнес Джеф.

– Знаешь что... – вырвалось у нее против воли.

– Что? – Джеф смотрел на нее с надеждой.

– Почему бы тебе не приехать на следующий день после Святок и не забрать детей на довольно продолжительное время, – предложила она с улыбкой. – Ты можешь привезти их домой утром в Новый год.

Глаза Джефа потухли, когда он понял, что, несмотря на все усилия, его не собираются приглашать на Рождество.

– Хорошо, так и сделаю, – сказал он скучным голосом.

Через три минуты Джо с порога помахала Джефу, садившемуся в машину, и заперла на ночь дверь. Она потушила в холле свет и пошла наверх. На губах ее блуждала улыбка. Джо не могла сдержать ее, несмотря на жалость к Джефу. Ей было так приятно взять хотя бы разок верх над Джефом и видеть, как он извивается перед ней ужом, а не наоборот!

А кроме того, он заберет детей, и у нее появятся самые настоящие рождественские каникулы до самого Нового года.

ГЛАВА 30

В рождественское утро дом напоминал детский летний лагерь. Повсюду валялись сумки и носились люди с ворохами одежды в руках.

Мать и отец пытались устроиться в комнате для гостей, полностью заставленной старыми детскими игрушками и мебелью, «которая может пригодиться в один прекрасный день», а также картонными коробками со старыми фотографиями. Не говоря уже о пластмассовых футлярах с видеокассетами, на которых был снят маленький Томас. Джо и Джеф тогда увлекались видеосъемками. Увлечение быстро прошло, и бедная Софи не попала в семейные хроники. Тим расставлял посуду в столовой, старательно делая вид, что трудится, когда туда кто-нибудь заглядывал.

– Не знаю, почему ты отказалась от нашей старой кровати, я ведь тебе предлагала ее забрать? – спросила Пэм у дочери, когда они заглянули к Тиму посмотреть, как он накрыл праздничный стол. – Она бы очень подошла в комнату для гостей.

– Господи, мама, да потому, что она старая, продавленная и вся провоняла твоим Злюкой. Ее давно пора было сжечь. Как вы на ней спали, не представляю! – воскликнула Джо.

Родители приехали накануне поздно вечером, но мать уже довела ее до белого каления. Джо изо всех сил сдерживалась, пытаясь избежать скандала.

– Не смей говорить такого о моей бедной старой собаке, – возмутилась мать. – От него совсем не пахло псиной!

Любимцу матери как никакой из собак полностью подходила его кличка. Он был маленьким беспородным уродцем со злобным нравом.

– Он – настоящая реинкарнация Дракулы, – заявил как-то Тим, когда с трудом избежал острых зубов, пройдя слишком близко от собачьей миски.

К несчастью для обожавшей его хозяйки, он был страстным псом. Злюка ухитрился стать отцом уродцев-щенков, появившихся у соседской собаки вместо ожидаемых спаниелей. Соседи до сих пор не разговаривали с матерью. Три года назад пес, наконец, умер, но Пэм до сих пор горевала по нему. Он был единственным в мире существом, которого она никогда не ругала и не критиковала.

– Мам? – позвал Томас, просовывая голову в дверь, и исчез.

– Да? – ответила Джо, выходя за ним в холл больше для того, чтобы избавиться от общества матери, чем узнать, для чего ее позвал сын. Она прекрасно знала, о чем он хочет спросить утром в Рождество.

– Можно мы откроем свои рождественские чулки? – попросил Томас, уже готовый взлететь по лестнице наверх. С перил свешивалась лохматая головка Софи с горящими от нетерпения глазами. – Уже восемь часов утра!

– Да, конечно, мои милые, – улыбнулась детям Джо. – Принесите их в гостиную.

Когда они с Тимом были детьми, мать всегда заранее составляла расписание этого праздничного дня, как будто планировала важную военную операцию. Кухня становилась в этот день ее штабом, где она становилась настоящим главнокомандующим. А остальные члены семьи превращались в рядовых, по часам беспрекословно выполнявших ее приказы. Завтракали ровно в девять. Рождественские чулки открывали ровно в десять часов утра. Два тощих чулочка, в которых лежало по одному «полезному» подарку и обязательная открытка с церковным нравоучением. Мать всегда говорила, что не собирается лезть из кожи вон ради Рождества, потому что это обычный праздник, как и все остальные. И ее не интересовало, что они были детьми и мечтали о чем-то чудесном в этот день. Затем следовал рождественский ленч ровно в два часа, речь королевы в три, а ровно в три тридцать можно было открыть главные подарки. Пэм не была такой уж пунктуальной в остальные дни, но, возможно, только потому, что просто упускала это из виду. И каждое Рождество подарки сиротливо лежали под елкой, как шампанское в холодильнике, пока главнокомандующий не давал соответствующего приказа.

Джо много раз клялась себе в детстве, что, когда у нее появятся дети, она никогда не станет их так мучить ожиданием и разными расписаниями в этот день. Поэтому Рождество в доме Майлзов всегда было днем, когда все обычные порядки в доме выбрасывались за дверь. Дети делали, что хотели, и веселились от души.

Раскрасневшиеся от волнения Томас и Софи уже бежали по лестнице, прижимая к себе чулки, больше похожие на ноги слона.

– Я именно такими представлял себе ноги с варикозными венами, – сказал Тим, тыкая пальцем в туго набитый чулок Томаса.

– Ура! Санта-Клаус та-а-а-ко-о-й щедрый! – вопил Томас, прыгая от возбуждения.

Десятилетний сорванец прекрасно знал, что никакого Санта-Клауса не существует, но Джо пригрозила убить его, если он расскажет об этом наивной Софи.

– Я просто не представляю, как он все это унес? Ведь он приходит ко всем детям, – сказала сияющая Софи, усаживаясь на ковер перед камином. – Мама, представляешь? Он выпил бокал шерри, который мы ему поставили!

Тим быстро подмигнул Джо и облизнулся. Лицо его еще оставалось примятым от сна, а волосы стояли торчком. Он кое-как поднялся сегодня с постели, когда его в семь тридцать утра разбудила Джо. Это, наверное, был единственный день в году, когда он встал раньше девяти часов.

Родители сидели на диване рядышком, но казались странно разобщенными, как будто между ними стояла невидимая остальным Берлинская стена. Отец напоминал постаревшего американского актера Кэри Гранта в новой отглаженной пижаме и кожаных шлепанцах. Пэм же, как всегда, уже успела полностью одеться. На ней был кашемировый свитер с высоким воротником и твидовая юбка. Джо задумалась: а видел ли когда-нибудь отец ее мать полностью обнаженной? Вряд ли, скорее всего, она занималась сексом в застегнутой до самого горла фланелевой рубашке с длинными рукавами.

Дети с необычайной скоростью стали вытаскивать подарки из своих чулок, поднося каждый к лицу с радостными возгласами. Большинство подарков было куплено в отделе игрушек местного магазина на распродаже с уценкой. Разумеется, почти все они через пару дней могли сломаться, но это было неважно. Джо знала, что они все равно уже выполнят свое предназначение – создадут праздничное настроение волшебного Рождества. А это самое главное. Постепенно оба чулка опустели и валялись на полу. Теперь дошла очередь до основных подарков, лежащих под елкой. Томасу Джо купила две новые электронные игры, о которых он давно мечтал. А для Софи, конечно, Барби на мотоцикле и очаровательную ванную комнату со всеми принадлежностями. Ей просто повезло, потому что они с дочерью никак не могли ее найти, чтобы собрать кукольный дом полностью.

– Мамочка, спасибо! – закричали дети и бросились к ней на шею.

– Не за что, вы заслужили их, – сказала Джо, крепко обнимая и целуя их по очереди.

Она втайне волновалась, что они будут переживать из-за отсутствия Джефа, как это случилось в прошлом году. Но у детей были такие счастливые физиономии, что стало совершенно очевидно, что они его даже не вспоминают. Для Джо это явилось подтверждением, что она сумела помочь детям пережить развод с наименьшими потерями.

– В вашем разводе с папой самое лучшее то, что мы теперь получаем от каждого из вас подарки. Их теперь в два раза больше, – сказал вдруг Томас, как будто прочитав ее мысли.

– Что ж, можно оценивать это и с такой стороны, – засмеялась Джо, заметив краем глаза, как мать поджала губы, шокированная словами внука. Джо знала, что Пэм ей это еще припомнит.

– Итак, чем дети будут заниматься весь день? – раздраженно спросила мать, строго посмотрев на кучу оберточной бумаги и коробок на полу.

Джо только хотела ответить, но ее опередил отец:

– Наверное, будут до конца дня играть со своими рождественскими подарками и радоваться празднику! Разве подарки не для этого делают? – заявил он вызывающим тоном. – Я никогда не понимал, почему мы все должны были каждый год по часам маяться от скуки из-за тебя. Это убивало всю прелесть Рождества!

Джо бросила быстрый взгляд на растерявшегося Тима, а потом посмотрела на мать. Пэм выглядела так, как будто ее только что ударили. Она сидела очень прямо, как будто окаменела и превратилась в статую скорби.

– Почему же ты тогда молчал, если так ненавидел все это? – тихо прошептала она, как раненый перед смертью.

Джим громко хмыкнул.

– Сомневаюсь, что ты бы меня послушала. Ты вообще никогда не слушала ни меня, ни детей. Хоть раз в жизни признайся в этом.

Взрослые застыли в гробовом молчании под аккомпанемент веселого свиста Томаса и радостного бормотания Софи, которые в упоении играли на полу со своими новыми сокровищами, не обращая никакого внимания на взрослых. Губы Пэм вытянулись в ниточку, и она стала нервно отряхивать идеально чистую юбку.

– Ладно, я, пожалуй, пойду готовить наш рождественский ленч, – сказала Джо с притворным воодушевлением и пошла к дверям.

Отец встал с дивана и вышел вслед за ней.

– Прости меня, детка, – произнес он, складывая посуду от завтрака в раковину.

– Не извиняйся, ты виноват не передо мной, – мягко сказала Джо. – Тебе лучше извиниться перед мамой.

– Не надо меня учить, – ответил отец. – Я просто извинился за то, что это произошло, перед тобой, вот и все.

– Папа, – обратилась Джо, внимательно посмотрев на него. – У вас с мамой все в порядке? – спросила она и в ужасе ждала ответа. Одного развода в их семье было вполне достаточно.

– Все просто прекрасно, родная, – ответил Джим, тяжело вздохнув. Он дотронулся до ее руки, а потом заботливо убрал упавшую ей на лицо прядку волос за ухо. – Мы просто слегка кусаемся и играем друг у друга на нервах. Это иногда полезно. У нас с твоей матерью накопилось достаточно яда за долгую жизнь, только я, в отличие от нее, редко позволяю себе его выпускать. Все будет хорошо, не волнуйся, девочка.

– Ты в этом абсолютно уверен? – встревожилась Джо.

Отец улыбнулся и посмотрел на нее грустными глазами.

– Уверен настолько, насколько все мы можем быть уверены в чем-либо в нашей жизни. Тебе помочь с ленчем?

Джо прогнала его из кухни и занялась овощами. Она поняла, что ее только что вежливо отшили, но решила приглядывать за отцом, чтобы не допустить дальнейших ссор между ним и матерью. В конце концов, сегодня Рождество.

В три пятнадцать, когда Пэм дослушала речь королевы, вся семья прошла в столовую, где стоял красиво накрытый большой стол. Джо постаралась сегодня от души. Стол ломился от праздничных блюд. Все расселись по местам. Отец открыл шампанское, а Тим разлил его по бокалам. Джо налила детям в бокалы ананасовый сок. Брат поднялся с бокалом в руке и постучал вилкой по его хрустальному боку.

– За нашу семью... и за тех, кому она не удалась или не удается! – провозгласил он.

Джо засмеялась и сделала первый глоток. «Брат прав. Мы все же были семьей, хотя и не очень удачной. Я – разведенная женщина с двумя детьми. Сам Тим – актер-неудачник, личная жизнь которого напоминает бескрайнюю голую степь. А родители? Я же знаю, что у них давно не все в порядке, хотя редко их вижу».

Только Томас и Софи были пока свободными от тяжелого бремени неудач и ошибок. Джо собиралась и дальше защищать их, но знала, что каждый обязан сам учиться жизни на своих ошибках. Джо подумала, что так происходит у всех людей на земле. Все они живут, страдают, спорят, учат своих друзей, как жить. Но когда дело доходит до себя самого, всем кажется, что у него все будет по-другому. Что человек, которого он выбрал, самый лучший в мире. Что он не способен на ложь и предательство и никогда не бросит тебя. Люди такие оптимисты в душе! Иначе никто в мире не женился бы и на земле не рождались бы дети. Посмотрев на сидящих за столом родных людей, Джо вдруг умилилась и почувствовала себя частью каждого их них.

– Эта морковь не доварилась. Ее надо было поварить еще минут пять, – услышала она недовольный голос матери.

– Прости, что? – Умиление Джо моментально испарилось.

– Я сказала, что морковь трудно жевать, – повторила Пэм и высоко подняла вилку с наколотым куском моркови вверх, как будто демонстрируя важную улику в суде.

От звука брошенного на тарелку ножа все вздрогнули.

– Господи, женщина, ты дашь нам спокойно поесть хоть раз в жизни, не слушая твою идиотскую, никому не нужную критику? – закричал Джим, краснея от гнева. – Бедная девочка так старалась, готовя все это, а ты вместо благодарности только все критикуешь!

Тим, сидевший между детьми, побледнел и обнял Томаса с Софи. Внуки с открытыми ртами в ужасе смотрели на разгневанного дедулю, которого до этого всегда видели только спокойным и добродушным.

– Все в порядке, папа, – пробормотала Джо, надеясь прекратить эту сцену, грозившую перерасти в еще один развод в их семье.

– Нет, не все в порядке, Джо, совсем не все в порядке, – твердо сказал Джим. – Морковь очень вкусная, гораздо вкуснее той разваренной гадости, которой кормила нас много лет твоя мать!

И в доказательство этого отец наколол вилкой сразу несколько кусков моркови, сунул их в рот и стал жевать, специально громко причмокивая от удовольствия.

Все остальные ели молча, уставившись в свои тарелки, как будто увидели там что-то интересное. Томас был настолько выбит из колеи, что съел ненавистную брюссельскую капусту, даже не заметив этого.

– Бабуля плачет, – доложила вдруг Софи. Джо посмотрела на мать, прикрывшуюся бокалом, но по ее дряблой щеке катилась предательская слезинка прямо в тарелку.

– Бабуля не плачет, Софи, детка, – фыркнула Пэм. – Просто картошка оказалась такой горячей, что у меня на глазах выступили слезы, вот и все. Лучше ешь свои овощи, если хочешь вырасти большой и сильной, а не смотри по сторонам.

Остальную часть ленча все вели себя чрезвычайно вежливо, беседуя о каких-то пустяках.

– Я что, дожив до тридцати лет, должен превратиться в ребенка, страдающего от развода родителей? – тихо спросил Тим, нервно переключая на пульте телевизионные программы.

Было уже одиннадцать часов вечера. Брат с сестрой устроились в гостиной на диване. Они только две минуты назад попрощались с родителями, пожелав им спокойной ночи. И провели не самый лучший вечер в жизни, просидев с мрачными родителями весь вечер у телевизора. После неудачного ленча ссор больше не было, но их и быть не могло. Пэм и Джим вообще не обращали друг на друга внимания, демонстративно разговаривая только с другими членами семьи.

– Сомневаюсь, – сказала Джо. Она пила горячий шоколад, обхватив ладонями кружку. – Я спросила днем папу, все ли у них в порядке. Он сказал, что да, просто у них сейчас сложный период в семейной жизни.

– Сложный период? – ужаснулся Тим. – В их возрасте? Я думал, что с годами наоборот отношения супругов должны улучшаться. Люди привыкают друг к другу и становятся более терпимыми к недостаткам. Если это не так, то я напрасно расстраиваюсь, что не могу найти себе жену.

– В этом заключается главная шутка семейной жизни. Вы встречаете свою пару, женитесь, рожаете детей, затем большую часть жизни проводите, живя не для себя. Стараетесь стать хорошим работником, хорошим мужем или женой, хорошей матерью или отцом. Когда дети вылетают из гнезда, вы выходите на пенсию и становитесь самим собой наконец. А с вами рядом ваша пара, которая тоже становится собой. Если вам повезло и вы еще можете найти какие-то хорошие качества друг в друге, то спокойно живете дальше. Если нет, то портите друг другу остаток жизни.

– Как ты думаешь, они могут развестись? – серьезно поинтересовался Тим. Лицо у него было встревоженным.

– Господи, надеюсь, что нет, – хмыкнула Джо. – Ты думаешь, что мать сможет жить одна? Ей же некого будет пилить. Она же тогда станет постоянно торчать у нас и доводить еще хуже, чем сейчас.

Джо пыталась сгладить шуткой тягостное впечатление от всего, что случилось сегодня, но в глубине души боялась не меньше брата. Ведь, по идее, это был такой возраст, когда родители должны были бы уже притереться друг к другу и радоваться жизни, избавленные от стрессов на работе и родительских обязанностей. А вместо этого они вели себя сегодня, как молодая парочка накануне развода.

– Знаешь, Джо, это выглядит куда серьезней, чем просто сложный период в семейной жизни. Ты заметила, с какой ненавистью отец смотрит на мать? Он сегодня не смог сдержаться даже при детях, – не успокаивался Тим.

Джо поставила пустую кружку на журнальный столик, встала и потянулась.

– Не переживай, это просто Рождество, – уверенно сказала она, надеясь успокоить взволнованного брата. – Уверяю тебя, прямо сейчас люди по всей стране точно так же ссорятся, потому что провели вместе целый день в предпраздничных хлопотах, устали от криков возбужденных детей, общения с друзьями, родственниками и перемыли горы грязной посуды. Это выбивает из привычной колеи, согласись.

– Ты права, – кивнул Тим, соглашаясь. – Я недавно читал статью о том, что самое большое число заявлений на развод подается в первую неделю после Рождества.

Они замолчали. Тим переключал каналы, пытаясь найти что-нибудь интересное, а Джо листала журнал «Космополитэн». Она обнаружила там статью с названием «Как пережить Рождество». В ней сообщалось то же самое, что говорила она, и прилагалась статистика, которую привел Тим.

– Вот смотри, это как раз то, о чем мы с тобой рассуждали. Санта-Клаус правильно делает, что появляется только раз в году, иначе человечество бы просто вымерло, – сказала Джо.

Тим улыбнулся и ткнул пальцем в телевизионную программу на столе.

– Смотри, сейчас будет мультик. Посмотрим и пойдем спать?

Джо вспомнила сегодняшний звонок подруги. Рози позвонила под вечер поздравить их с праздником и повеселила Джо рассказом о том, как прошло Рождество в ее семье. У нее были очень старенькие дедушка с бабушкой, придававшие семейным сборищам комедийный оттенок. Бабушка Вайолет сегодня громко прохрапела весь фильм «Мост через реку Квай». Проснулась только один раз, посмотрела одним глазом на экран и заявила: «Живучая нация эти японцы». А глуховатый дедушка Джек, простывший сегодня, весь ленч рассказывал анекдоты, всеми родственниками за долгие годы уже выученные наизусть, и при этом оглушительно чихал.

– Мы сначала притворились и немного посмеялись для приличия, – рассказывала Рози. – Но не тут-то было. Он вошел во вкус и стал рассказывать весь репертуар по второму кругу. И просто взбесился, когда на тридцать пятом анекдоте никто не засмеялся, потому что в этот момент говорили о чем-то интересном. Он обозвал нас всех «унылыми задницами», громко чихнул и тут же захрапел.

Джо улыбнулась, вспомнив праздничные впечатления подруги, и неожиданно Рождество в доме Майлзов перестало казаться ей таким уж мрачным. Она улыбнулась, предвкушая, как расскажет Рози о вилках с морковью в руках матери и отца. И как отец смачно ел ненавистную ему вареную морковь.

– Папа и мама не будут разводиться, – успокоила она Тима, когда они досмотрели старый мультфильм. – Они просто поиграют друг у друга на нервах, спустят немного пар, и все войдет в привычную колею. Все будет хорошо.

– Надеюсь, ты права, – сказал Тим, зевая. Он встал и посмотрел на себя в зеркало. – Ладно, как актер на отдыхе я очень нуждаюсь в покое.

– Иди спать, ленивец, спокойной ночи. И серьезно, не расстраивайся. Вот увидишь, к Новому году родители уже перестанут воевать, и все пойдет по-прежнему.

Поднимаясь по лестнице к себе в спальню, Джо скрестила пальцы на удачу. В Рождество все должно сбываться.

ГЛАВА 31

В девять тридцать вечера, когда Джо подходила к дому Конора и Тима, вечеринка была в самом разгаре. На довольно пустынной и темной улице громкая ритмичная музыка и взрывы смеха были слышны издалека. Все окна в доме ярко светились.

Джо опоздала на целый час из-за собственной нерешительности. Никак не могла выбрать, что ей надеть на вечеринку. Она перемерила все свои наряды, но остановилась все же на палочке-выручалочке всех женщин – маленьком черном вечернем платье с узкими бретельками. Оно очень шло Джо, так как подчеркивались красивой формы плечи, длинная шея и оставалась видна ложбинка между высокой грудью. А длина чуть выше колен выставляла напоказ длинные ноги. Рози в юности считала, что с такими ногами и фигурой ей следовало идти в манекенщицы. Конечно, Джо немного располнела в бедрах по сравнению с теми временами, но маленькое черное платье потому и любимо женщинами, что скрадывает недостатки фигуры. Джо надела сверху вишневого цвета кашемировое пончо и повесила на плечо маленькую вечернюю сумочку на длинном ремешке. Волосы крупными, беспорядочными локонами обрамляли лицо, придавая ей легкомысленный вид и делая моложе лет на десять.

– Черт возьми, ты фантастически выглядишь! – завопил Тим, впустив ее в дом и рассмотрев в ярко освещенном холле. – Жаль, что мы не можем стать любовниками, потому что мы брат и сестра и старейшины племени этого не одобрят, – громко сказал он, делая ей рекламу. Перед гостиной стояла кучка его друзей-актеров, которые теперь с интересом разглядывали Джо и улыбались. Тим снял ее пончо и набросил на перила. – Как всегда, весь народ толпится на кухне, боясь хоть на секунду отойти от выпивки и закусок, – пожаловался брат и повел ее в сторону длинной узкой кухни.

Когда он открыл перед ней дверь, на них обрушилась волна громкого разноголосого шума и теплого воздуха. Здесь находилось человек сорок, и еще несколько человек вышли в сад. Дверь, ведущая туда, была открыта нараспашку. Тим с Конором развесили на деревьях горящие разноцветными огнями гирлянды.

– Я заставляю всех, кто опоздал, выпить «Кровавую Мэри», чтобы, так сказать, догнать компанию, – сказал Тим, наливая в чистый бокал оранжевую жидкость из кувшина – крепкую смесь из водки и томатного сока.

– Спасибо! – крикнула Джо. Для нее это было чересчур крепко, поэтому, задержав дыхание, она выпила коктейль залпом.

– Молодец! – похлопал ее Тим по спине, когда она закашлялась. – Не скучай, сестричка!

Джо побродила немного среди веселящихся гостей и скоро заметила на другом конце комнаты Конора. Он стоял, небрежно обнимая Эмму за плечи, и разговаривал с какой-то парочкой. Джо остановилась и в упор неотрывно смотрела на него, пока Конор не почувствовал взгляд и не поднял на нее глаза. Он тут же отсалютовал своим бокалом, приветствуя ее, но не сдвинулся с места, чтобы подойти.

Джо вдруг почувствовала, как у нее испортилось настроение. «Конечно, большая разница, когда приходишь на вечеринку вдвоем, – подумала она мрачно. – Если ты никого вокруг не знаешь, тебе все равно весело. Можно поболтать друг с другом или отсидеться в укромном уголке, целуясь, если не хочешь ни с кем общаться». Ей захотелось уйти прямо сейчас. Стоя среди веселой, галдящей толпы, она еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.

Джо решительно направилась в холл, чтобы уйти, но тут раздался звонок в дверь, кто-то ее открыл, и на пороге появились Рози с Джимом. Она тут же расслабилась.

– Здесь столпотворение, – сказала она, крепко обнимая подругу и целуя Джима в щеку. – Вы будете сегодня моими кавалерами.

Следующие два часа она не отходила от них, разве только один раз, чтобы посетить туалет. Там она поняла, что уже довольно сильно опьянела. Она выпила слишком много «Кровавой Мэри», прежде чем перешла на белое вино. Но вместо того чтобы чувствовать головокружение и сонливость, она испытывала состояние эйфории. И полную боевую готовность кого-нибудь соблазнить.

– Черт возьми, я не знаю, что там намешано в этой «Мэри», но я чертовски хорошо себя чувствую! – прокричала она Рози, вернувшись на кухню.

– Твой паршивец брат добавил туда кофеин, – засмеялась Рози, которая, как обычно, пила ром и диетическую колу. – Очень сомневаюсь, что ты сегодня сможешь заснуть!

Джо подозревала, что это, возможно, обманное чувство, но она сейчас впервые за десять лет чувствовала себя на коне, как когда-то в молодости – уверенной в себе, обаятельной, неотразимой и опасной Джо, готовой на любые подвиги. В ней закипала страсть, обострилось восприятие, И она чувствовала себя свободной, как птица. Ей было море по колено и, кроме поиска партнера, ничто в жизни больше не волновало. Это было фантастическое ощущение.

Она вдруг услышала перезвон Биг-Бена.

– Трансляция начинается! – завопил Тим, включая на полную мощь радиоприемник.

Джо обнаружила себя зажатой между двумя здоровенными актерами, друзьями Тима, которые схватили ее за руки и все двенадцать ударов подкрепляли крепким рукопожатием. Она простояла так все время, пока били часы и играл гимн, а потом все бросились обниматься и целоваться, крича: «С Новым годом!» Актеры поцеловали ее в щеки с двух сторон и побежали целоваться с другими.

Джо нашла Рози с Джимом. Они обнялись и расцеловались от души, а потом решили выпить за Новый год. Джо стояла за их спинами, когда к ней подошел огромный мужчина, которого она еще не видела среди гостей.

– Здорово, кажется, Санта-Клаус приберег для меня отличный подарок, – сказал он, плотоядно улыбаясь. – С Новым годом, прекрасная незнакомка!

Он сжал Джо в объятиях и приблизил красное лицо с мокрыми губами к ее лицу. От него несло перегаром и дешевым куревом. Джо отвернулась, чтобы не дать ему себя поцеловать, чувствуя, как внутри поднимается волна тошноты. Она стала вырываться и молотить его по спине кулаками, но он был слишком сильным для нее. Джо пнула его, но попала в воздух, так как ее неожиданно освободили, и, повернув голову, увидела рядом Конора, державшего ее незадачливого кавалера за шиворот.

– Черт возьми, Роджер, – возмущался он, отталкивая наглеца подальше. – Ты что, не видишь? Девушка не хочет!

Пробормотав неразборчивые извинения, Роджер быстро ретировался из кухни.

– Спасибо, – поблагодарила Джо, стараясь, чтобы голос ее не дрожал.

– Забудь, – пожал плечами Конор. – Он всегда был подонком. И, кстати, с Новым годом, Джо!

– И тебя с Новым годом, Конор! – улыбнулась она.

У нее сложилось впечатление, что все люди в комнате уменьшились до микроскопических размеров. Больше она не слышала ни музыки, ни гвалта. Только она и Конор стояли друг против друга в пустой комнате, или, во всяком случае, так ей казалось. Конор сделал к ней шаг, бережно приподнял за подбородок и нежно поцеловал в губы. Джо, почувствовав, что он отпускает ее, в каком-то диком порыве прижалась к нему и схватила за плечи, пытаясь продлить чувственный контакт, но Конор осторожно отстранил ее и отступил на шаг. Он удивленно приподнял бровь, глядя на нее.

– Эмма где-то здесь, – тихо сказал он, склонив голову набок и внимательно изучая выражение ее лица.

– Да, конечно, – пробормотала Джо, мечтая, чтобы земля под ней разверзлась и поглотила навек. – Прости. Это все чертова «Кровавая Мэри». Мне нельзя столько пить.

– С тобой все в порядке? – встревожился Конор.

– Все просто чудесно, чудесно, – ответила она с излишней поспешностью. – Иди и найди Эмму.

Только через десять минут она осмелилась краем глаза взглянуть на Конора. Он шутил с каким-то актером, а Эмма стояла рядом и ласкала пальцами его шею, время от времени дергая его за ухо. «Наверное, это все, что мужчинам требуется, – подумала она грустно. – Простая ласка красивой женщины, пусть даже непроходимо тупой, зато не мешающей болтать с приятелями, женщины, которая никогда не спорит, спит с тобой, когда тебе хочется, никогда ни на что не жалуется и не проявляет никаких чувств, кроме безмятежной радости».

Но Джо по опыту своих подруг знала, что это не так. Мужчины уверяют, что хотят именно такую жену, но на деле поступают, как им удобно. Одной ее подруге муж запретил работать, когда родился ребенок. А потом ушел от нее к деловой женщине, сказав, что ему с ней гораздо интереснее, чем с простой домохозяйкой. Это парадоксы жизни, думала Джо, заходя в гостиную. Там сидела в углу парочка, притворяясь, что смотрят телевизор. Джо нашла телефон и вызвала такси. Она прошла в холл и села на ступеньку. Такси должно было приехать через полчаса.

За пять минут до появления машины Джо вышла из дома, ни с кем не попрощавшись. Она просто ненавидела полные фальши уговоры подвыпивших людей, которым ты, в принципе, безразлична. Эйфория прошла, вместо этого на Джо вдруг накатила жуткая тоска. Ей сделалось невыносимо одиноко, а при мысли о пустом доме на глаза навернулись слезы. Неделю назад она верила, что Новый год чудом изменит ее судьбу. «Ха-ха-ха!» – горько сказала она вслух.

– Простите, поезжайте, пожалуйста, на Веллингтон-роуд вместо Фаерилдз-авеню, – сказала она водителю, когда машина тронулась с места.

Слова вырвались неожиданно для нее самой, и Джо не знала, зачем едет к Шону и в городе ли он вообще. Он мог уехать домой на север, чтобы встретить Новый год с родными. Кто она ему? Никто.

Машина подъехала к дому Шона, и Джо заметила слабый свет в окнах гостиной. Правда, это мог быть и вор. А может, Шон специально оставил свет включенным, чтобы отпугнуть грабителей.

– Подождите, меня, пожалуйста, – сказала Джо, протягивая водителю десять фунтов. – Если я не выйду через пять минут, можете уезжать.

На двери подъезда появился домофон. Джо, ничего не чувствуя, как под наркозом от действия алкоголя, набрала номер квартиры Шона и нажала на звонок. Раздался сигнал, но ответа не последовало. Она сбросила номер и набрала его еще раз более аккуратно. Потом нажала на звонок и стала ждать.

– Привет, кто это? – раздался наконец сонный голос Шона.

– Это я, ты один? – хрипло спросила она.

– Да, – удивленно ответил Шон. – Проходи.

Сработал сигнал, Джо толкнула дверь и очутилась в холле. В нос ей ударил знакомый затхлый запах. Она торопливо прошла к лестнице, услышала, как Шон открыл дверь своей квартиры, и остановилась немного собраться с мыслями. «Для чего я пришла? Ругаться или мириться? Ни то ни другое. Я пришла просто заняться любовью с мужчиной, которого любила и до сих пор хочу», – подумала она и стала подниматься по лестнице. Ее слегка качало из стороны в сторону. В полумраке лестничной площадки Джо увидела Шона. Видимо, он спал, потому что волосы у него торчали во все стороны и на нем был только махровый халат и шлепанцы.

– Джо! – радостно начал он. – Я...

– Молчи, я не за этим пришла, – перебила его Джо, которую захлестнула волна желания при виде его голого тела в распахнутом халате.

Она торопливо сбросила пончо и сумочку на пол, обхватила его руками за шею и прижалась к нему всем телом. Шон втащил ее в прихожую, голой ногой захлопнул дверь и, наклонившись, залез руками под платье. Он провел пальцами по ее ногам в ажурных чулках на резинках и добрался до кружевных трусиков. Джо сразу почувствовала, как трусики соскользнули вниз. Она переступила через них, а Шон уже выпрямился, спустил бретельки на платье, обнажая ее грудь, и сжал губами один сосок, лаская второй рукой.

– Как я по этому соскучился, – пробормотал он, отрываясь от ее груди на секунду и снова припадая к ней.

– Я тоже, – выдохнула Джо, чувствуя, как в нее входят его пальцы, и начиная ритмично двигать бедрами им навстречу.

У нее внутри все пылало, и она вдруг с силой толкнула Шона так, что он упал спиной на ковер в прихожей. Джо бесстыдно подняла платье и встала над ним, расставив ноги. Она нагнулась, схватила его восставший член рукой и направила в себя, опускаясь на колени. Не помня себя, Джо с какой-то звериной жестокостью начала двигаться на нем, убыстряя темп и заботясь только о собственном удовлетворении. Платье собралось у нее на талии. Наконец они оба одновременно вскрикнули, и Джо судорожно задергалась в экстазе, а Шон вцепился руками в ее ягодицы, крепко прижимая к себе. Затем она рухнула к нему на грудь. Они тяжело дышали и медленно приходили в себя, возвращаясь в реальность. Смертельная комбинация ударной дозы алкоголя и одиночества в новогоднюю ночь привели ее опять к двери Шона, и Джо теперь чувствовала себя отвратительно.

Шон прокашлялся, собираясь заговорить.

– Я знал, что ты в конце концов все поймешь, – хрипло сказал он, нежно гладя ее бедра в чулках. – Видишь, чувство между нами только усилилось в разлуке. Мы не имеем право дать ему умереть.

Выскользнув из его рук, Джо медленно встала и натянула бретельки платья на плечи. Потом нашла трусики и не спеша оделась. Подобрав пончо и сумочку, она проверила, на месте ли ключи.

– Честно говоря, я удивлена, что застала тебя дома, – сказала она с королевским достоинством. – Почему вы не изображаете из себя счастливую семью?

– Она думает, что я сейчас работаю, – растерянно моргнув, ответил Шон, явно опешивший от такой смены настроения Джо. – Я не мог себя заставить встречать Новый год с женщиной, больше не вызывающей у меня желания, – сказал он, оставаясь на полу и протягивая к ней руки. – Я хочу только тебя!

– Понимаю, – с иронией произнесла Джо, однако внутри у нее что-то дрогнуло. Сегодняшняя вспышка страсти опять превратила в костер ее до сих пор тлеющее чувство. Ее железная решимость порвать с Шоном поколебалась. Целый год Джо вкладывала так много чувства в эти отношения, что, когда все внезапно закончилось, видимо, не успела закрыть счет окончательно. И вряд ли теперь осмелится испытывать к кому-нибудь такое чувство еще раз. Джо почувствовала себя страшно уязвимой. Ей так хотелось остаться и заснуть в его уютных объятиях, оставив все решения на утро. Но она не могла себе этого позволить. Если она сейчас проявит слабость и останется с ним, он поймет, что она у него на крючке. И тогда все это превратится в долгоиграющую пластинку. А Джо совсем не улыбалось стать его постоянной любовницей, годами ждущей, когда он бросит жену и детей. Время от времени она будет находить в себе силы прогонять его, но потом вновь проявит слабость, и начнется новый виток. При мысли об этом Джо сразу пришла в себя.

– Я не собираюсь возвращаться к тебе, – сказала она, с презрением глядя на лежащего на полу Шона. – Даже под страхом смерти. Мне просто не нравилось, что мы с тобой не успели поставить в конце жирную точку. Эта «половая любовь» и есть наш грандиозный финал.

– Но, я думал... – начал Шон, выпрямляясь на боку и опираясь на локоть.

У него на лице появилась чарующая сексуальная улыбка, от которой у нее прежде всегда подгибались колени. Он решил пустить в ход другое оружие. Джо увидела, как вздыбился его запахнутый на бедрах халат.

– Что ты думал, Шон? – разозлилась она, чувствуя, как ее тело реагирует на это. – Что мы сейчас займемся любовью и все вернется на круги своя? Не надейся. Я пришла к тебе, потому что напилась и мне захотелось секса. А не в моих правилах приставать к незнакомцам, поэтому решила воспользоваться твоими услугами. Я тебя просто использовала, как ты раньше использовал меня. Почувствуй, как это приятно, на собственной шкуре! – Джо надела пончо, повесила сумочку на плечо, подошла к двери и обернулась на пороге.

– И еще, я хотела попрощаться с тобой лично, – сказала она и, ослепительно улыбнувшись, послала ему воздушный поцелуй. – Прощай, Шон!

Джо решительно захлопнула дверь, спустилась по лестнице и нажала на кнопку домофона. Очутившись на холодной пустынной улице, она почувствовала, как физическая эйфория после ее дикого секса испаряется вместе с мстительной радостью по поводу своей победы над Шоном. Ей стало опять одиноко и жалко себя. А хуже всего было то, что она сейчас себя ненавидела.

«Забавно, – подумала она, тяжело вздохнув. – Когда тебе одиноко и ты пьяна, тебе кажется, что, совершив что-то безумное, ты почувствуешь себя гораздо лучше. А утром на трезвую голову пожалеешь о содеянном». Джо постояла немного, спрятавшись за дерево, в надежде, что Шон бросится ее догонять. Но он даже не выглянул в окно. Тогда она, спотыкаясь, побрела к ближайшей стоянке такси, плача от жалости к себе.

ГЛАВА 32

Раздалась пронзительная трель будильника. Джо перевернулась на другой бок и открыла один глаз. Было девять тридцать утра.

Прошло всего девять с половиной часов нового года, а она уже совершила две крупные ошибки. Джо застонала и уткнулась в подушку, вспомнив свое вчерашнее поведение. Во-первых, она пыталась соблазнить Конора, когда в комнате находилась его девушка. Во-вторых, она переспала с Шоном, ведя себя, как последняя шлюха. И, в-третьих, у нее было жуткое похмелье. Хорошо, что у нее на сегодня не намечено никаких дел, иначе она просто умерла бы.

Разглядывая потолок, Джо лежала, прислушиваясь к своим ощущениям. Заснуть она больше не сможет, это точно. В голове у нее гудела наковальня, по которой кто-то бил тяжелым молотом. Когда-то перспектива свободного дня в одиночестве радовала ее, как маленькую. Сейчас целый день лишь наедине со своими мыслями пугал Джо.

Она немного полежала, представляя, что делают сейчас ее родные и знакомые. Тим, скорее всего, тянет пиво, мучаясь с похмелья, как она. Родители дуются друг на друга, каждый в своем углу. Джеф готовит завтрак детям. Рози с Джимом шутят и пьют горячий шоколад. Конор с Эммой милуются в постели. Последнее видение ей не понравилось, и она мысленно отправила парочку погулять в холодный парк. Только Шон, скорее всего, тоже один. Но его не мучили угрызения совести и не болела голова с похмелья, как у нее. «Мужчинам наплевать, по любви с ними спят или нет. Они все равно довольны», – горько усмехнулась Джо.

Кое-как она заставила себя встать с постели и добрести до кухни. Выпив крепкого чая и приняв две таблетки аспирина, Джо вернулась в постель. Она то засыпала, то просыпалась. Ей приснился кошмарный сон, в котором она выходила замуж за Мартина. А подружками невесты были Джеф, Шон и Конор в розовых платьях и почему-то все с усами. Они все вместе как раз приготовились фотографироваться на ступенях церкви, когда Джо разбудил телефон. Был уже полдень.

– Привет, ты еще в постели, лентяйка! Я чувствую по твоему голосу, не отпирайся, – весело верещала Рози.

– Ты бы тоже была, если бы тебя мучило такое похмелье, – мрачно ответила Джо, потирая глаза пальцами, сразу ставшими грязными от размазанной туши. – Я больше никогда не буду пить.

– И меньше тоже, – пошутила Рози. У нее явно было прекрасное настроение. – Да, ты вчера явно переборщила с «Кровавой Мэри», детка. Ты ушла, не попрощавшись, поэтому я решила проверить, что ты благополучно добралась домой.

– Какая трогательная забота! – съязвила Джо. – Лучше бы ты не давала мне пить, чтобы я так не мучилась сегодня.

– Господи, детка, я чувствую, у тебя сегодня не самый удачный день. Ты всегда такая после пьянки. Позвони, когда очухаешься, ладно? – быстро отступила Рози.

Рози была права. Ей действительно всегда становилось плохо на следующий день, если она накануне слишком много пила. Но все, что она чувствовала раньше, сущие цветочки по сравнению с тем, что было сегодня.

Джеф привез детей в четыре часа, когда фильм с Бетт Дейвис, который, обливаясь слезами, смотрела Джо, как раз закончился.

– Мамочка, у тебя красный нос и мокрые щеки, – объявила Софи, поцеловав ее.

– Знаю, солнышко, – шмыгая носом, ответила Джо, вытирая рукавом лицо. – Я просто смотрела грустный фильм.

– Ты всегда была сентиментальной, – улыбнулся Джеф, заходя в гостиную. – Помнишь, как ты всегда плакала, когда видела свадебные кортежи?

Джо не успела ответить, так как Томас вбежал в комнату с газетой в руках.

– Вот они, вот! Они идут! – кричал сын, размахивая газетой.

– Я обещал, что мы сводим их с тобой на диснеевские мультфильмы, если они будут где-нибудь идти, – пояснил Джеф.

– Правда? – мрачно буркнула она, хотя после дня, проведенного в одиночестве, идея ей понравилась. Может, наивные мультфильмы со счастливыми концами поднимут ей настроение.

– Мамочка, ну, пожалуйста! – взмолился Томас.

– Я подумаю, – пообещала Джо.

Кинотеатр был переполнен родителями с детьми, уставшими сидеть дома перед телевизорами и отдавшими предпочтение большому экрану. Джо с детьми пошла покупать попкорн, пока Джеф стоял в длинной очереди за билетами.

– Как в старые добрые времена, правда? – сказал Джеф, запуская руку в ее пакетик с соленой воздушной кукурузой, когда погас свет в зале.

– Нет, – пробормотала Джо тихо, чтобы не слышали дети. – Ты никогда раньше не ходил с нами в кино, отговариваясь тем, что хочешь отдохнуть после трудовой недели.

Джеф хотел ответить, но Томас сердито шикнул на них, так как титры прошли и начался мультфильм.

Когда они через полтора часа вышли из кинотеатра, был уже морозный, но очень ясный зимний вечер.

– Смотрите, я курю! – воскликнула Софи, приложив два пальца ко рту, как будто держала сигарету, и выпуская изо рта пар.

– Давайте вернемся домой мимо Палаты общин, – предложил Джеф, вопросительно посмотрев на Джо. – Как вы, дети, дойдете?

Томас и Софи побежали вприпрыжку вперед, делом доказывая свою готовность. Джо запахнула плотнее пальто и пошла за Джефом. Они шли за детьми по темной улице, ведущей к Палате общин.

– Смотри, тот самый высокий забор! – произнес Джеф, показывая рукой в темноту. – Помнишь, как ты злилась, когда я закинул за него твою перчатку?

– Не напоминай. Мы тогда только начали встречаться, и я даже хотела бросить тебя из-за такой выходки. Это было глупо с твоей стороны.

– Я просто хотел произвести на тебя впечатление таким необычным и забавным образом, – обиделся Джеф. – Я же купил тебе новую пару.

– Да, в два раза дешевле, не того цвета и меньше на размер, – хмыкнула Джо. – За исключением всего этого, они были замечательные.

– Как приятно провести вечер со своей бывшей женой, – засмеялся Джеф. – Не надо выпендриваться, она давно знает, какой ты идиот.

Они уже подошли к Палате общин, на площади перед зданием стояла гигантская елка, украшенная ярко горевшими разноцветными огнями, в окружении празднично расцвеченных ларьков. Здесь было что-то вроде ярмарки. Работала даже карусель. Томас с Софи бегали вокруг елки, явно не собираясь уходить.

– Ладно, поиграйте немного, – разрешила Джо.

Через пять минут Джо окончательно промерзла. Тонкое пальто и кожаные перчатки не спасали от холода. Они с Джефом выпили по стаканчику горячего чая, чтобы согреться. Но она все равно притопывала и хлопала в ладоши, слушая бесконечный, скучный монолог Джефа о проблемах на работе. Ее так и подмывало сказать: «Слушай, я все это терпела, когда была твоей женой. Но почему я должна это выслушивать сейчас?» Но Джо удержалась, радуясь в душе, что ей теперь не приходится выдерживать подобное каждый день. Она пропускала то, что он говорил, мимо ушей и не сразу поняла, что Джеф замолчал. И вдруг он сказал то, что ее очень удивило:

– Джо, прости меня.

—Что? – переспросила она, не уверенная, что правильно его расслышала.

– Я сказал, прости меня, – повторил Джеф, глядя в сторону. – Меня мучит то, что я так и не попросил у тебя прощения.

– За что? – уточнила Джо, усомнившись, не пропустила ли она чего-нибудь, когда не слушала его.

– За то, что бросил тебя и детей, – спокойно ответил Джеф. – За то, что разрушил ко всем чертям нашу жизнь.

Было время, когда Джо тоже так считала, но с тех пор много воды утекло. Она не могла позволить, чтобы он считал только себя во всем виноватым.

– Ох, даже не знаю, – сказала она, жестом подзывая к себе детей. – В каком-то смысле, Джеф, ты оказал мне услугу.

– Что ты имеешь в виду? – поразился он. Джо не смогла ему ответить, потому что к ним подбежали дети.

– Карусель! Хотим на карусель! – кричали они.

Они с Джефом прошли за детьми к карусели. Джеф заплатил за билеты, и Томас с Софи побежали на круг. Они долго не могли выбрать, куда им сесть, но, наконец, остановились на паре лошадок.

– Между мной и Канди на самом деле все закончено, – признался Джеф, улыбаясь детям, которые как раз проехали мимо них.

– Правда? Я думала, она просто хочет отдохнуть немного, – заметила Джо, стараясь говорить безразличным тоном.

– Она так и сказала сначала, но потом решила, что больше не вернется ко мне, – Джеф вздохнул. – Она решила, что я слишком старый и скучный для нее.

– Мы такие и есть теперь, – улыбнулась ему Джо.

– Она ушла, – продолжал серьезно Джеф, – и я абсолютно ничего не почувствовал, кроме стыда за то, что был таким дураком, разрушив хороший брак ради такого, – он выговорил последнее слово с такой злостью, что Джо поежилась.

Они немного помолчали, глядя на возбужденных и счастливых детей. Потом Джо стала машинально утрамбовывать левой ногой рыхлую землю.

– Он был не столь уж хорошим, наш брак. Особенно в конце. – После долгих месяцев раздумий, наконец, Джо произнесла это вслух.

– Ты это имела в виду, когда сказала раньше, что я оказал тебе услугу? – спросил пораженный Джеф.

– В каком-то смысле да. На самом деле я считаю, что мы оба перестали стараться как-то заинтересовать друг друга. Не ты один в этом виноват, хотя твоя вина в том, что ты начал искать кого-то на стороне, не попытавшись решить проблему со мной, – объяснила Джо, кинув на него быстрый взгляд, и пошла к остановившейся карусели. Она хотела продолжить разговор, но дети подскочили к ним и стали просить еще денег.

—Так, послушайте, вы оба, – обратился Джеф к детям, доставая кошелек, – я даю вам денег еще на два круга, но больше не просите, договорились?

– Прекрасно умеют вымогать деньги, – сказала Джо, собираясь немного пройтись. Но Джеф удержал ее за руку.

– Ты действительно считаешь, что я оказал тебе услугу? – обиженно спросил он.

– Да, но не потому, что моя жизнь стала без тебя лучше, – мягко ответила она, не уверенная до конца в своей искренности. – Просто потому, что я перестала изображать из себя хорошую жену, мать, дочь, дизайнера, а стала просто жить. И уверена, что ты чувствуешь то же самое.

Джеф какое-то время размышлял, потом кивнул.

– Что-то в этом роде.

Это, конечно, было притворством. Джеф никогда не утруждал себя никакими обязанностями, кроме работы. Он избегал общения с собственной матерью, время от времени убеждаясь по телефону, что она жива и здорова. И если возникали проблемы с детьми, автоматически перекладывал их на Джо, отговариваясь работой. Он никогда не старался быть ни хорошим сыном, ни мужем, ни отцом. Но все это осталось уже в далеком прошлом. Джо не хотела сегодня спорить с ним.

– Когда ты меня бросил, я должна была разобраться в причинах своей неудачи, – вновь начала объяснять она. – Это помогло мне понять, что мы не можем жить для других людей. И, самое главное, научило, что надо больше времени уделять себе, быть немножко эгоистами, что ли. Путь, выбранный нами, должен нас радовать, а не превращаться в рутину, погубившую наш брак.

Джеф нахмурился, обдумывая ее слова. Потом повернулся и посмотрел на нее с надеждой.

– Но все не так уж безнадежно, правда? – произнес он, заглядывая ей в глаза.

– Наше свидетельство о разводе говорит обратное, – быстро ответила Джо, которую его слова застали врасплох.

– Почему бы нам не плюнуть на него и не начать все сначала? – предложил Джеф, беря ее за руку выше локтя и пожимая ее.

– Джеф, я... – начала Джо, но они заговорили одновременно.

– Я знаю, что тебе трудно будет мне теперь доверять, и я заслужил это. Но я теперь совсем другой человек, Джо. Время, проведенное без тебя, многому меня научило. Я стал смотреть на нашу жизнь более объективно, осознав, что потерял. Я стал гораздо лучшим отцом и по-новому оценил тебя, – сказал он, притягивая ее к себе за плечи, так что их лица оказались совсем близко. – Ты очень красивая, Джо, честная и яркая женщина. Ты замечательная, просто фантастическая мать. Я никогда не говорил тебе этого раньше, а, черт возьми, просто обязан был говорить тебе это каждый день!

Глаза Джо наполнились слезами, и одна слезинка покатилась по щеке. Она смахнула ее перчаткой. Она никогда не думала, что спустя столько времени мнение Джефа о ней так ее растрогает.

—Мамочка, мы уже накатались и замерзли, – вмешался в их разговор подбежавший Томас.

– Хорошо, значит, пора идти домой. – Джо надеялась, что сын подумает, что у нее глаза слезятся от мороза.

Джеф взял Софи на руки, и они все пошли самой короткой дорогой домой.

– Мы поговорим об этом в другой раз, – пообещала Джо, кивнув на Томаса, пристававшего к ней с вопросами.

Джеф молча кивнул в знак согласия.

Когда они подошли к дому, Софи уже спала на руках у Джефа, а у Томаса от холода стучали зубы. Пока Джеф относил наверх Софи в сопровождении Томаса, Джо зашла в гостиную проверить автоответчик. Ей пришло в голову, что Шон мог ей позвонить, обдумав все, что произошло между ними. Она на всякий случай плотно закрыла дверь.

Но когда Джо прослушала запись на автоответчике, кровь отхлынула от ее лица и она выронила куртку Томаса из рук.

– Господи, пожалуйста, только не это, – дрожащими губами прошептала она.

ГЛАВА 33

К тому времени, когда она в панике приехала в Оксфорд, отец уже умер. Обширный инфаркт, как констатировали врачи. Спасти его было нельзя. Внезапный приступ, и все кончено.

У Джо просто не укладывалось в голове, как человек, в жизни не болевший ничем, кроме простуды, да и то, наверное, всего пару раз, мог так внезапно умереть.

– Наверное, вы могли все же что-нибудь сделать, – сказала она, уставившись в шоке на молодого врача, сообщившего ей, что несколько раз пытался оживить сердце отца, но безрезультатно.

– Мы испробовали все средства, миссис Майлз, – мягко ответил он. – Надо сделать контрольные тесты, конечно, но я подозреваю, что окончательный результат подтвердит, что у него давно было больное сердце. Странно, что не появлялось никаких симптомов до того, как произошел инфаркт.

Возможно, они были, подумала Джо. Но, зная отца, поняла, что он просто проигнорировал их, считая пустяком. Он ненавидел лечиться, хотя сам всегда очень серьезно следил за здоровьем детей.

Джо нашла мать в кафетерии госпиталя, где та сидела за столом, уставившись на зажатую в руке чашку давно остывшего чая. Без привычного макияжа она вдруг показалась Джо очень старой и беззащитной.

Осторожно высвободив чашку из ее руки, Джо взяла ее за руку. Прикосновение дочери как будто вывело Пэм из транса.

– Привет, родная. Хорошо доехала? – спросила она будничным тоном.

Джо решила проигнорировать этот банальный вопрос, списав поведение матери на шок. Она нежно погладила руку матери.

– Как это случилось, мама?

Мать выдернула руку и положила обе руки на колени. Они никогда физически не выражали своих чувств в семье.

– Я точно не знаю, дорогая, – проговорила она, хватая салфетку и нервно вытирая на столе разводы от чая. – Только что он был жив, а в следующую секунду его уже не стало.

– Расскажи мне, как это все случилось, – попросила Джо, чувствуя себя на удивление спокойной, даже сильной. Может, потому, что знала, как мать нуждается сейчас в ее поддержке. – Начни с самого утра.

Пэм немного успокоилась и стала подробно рассказывать, как у них прошел день. Как тетя Берил и дядя Билл пригласили их к себе и как они решили отказаться. Вместо этого они посмотрели два фильма, но мать не смогла припомнить, какие. Она называла то один фильм, то другой, но так и не сумела вспомнить названия. Джо вздохнула, терпеливо ожидая, когда мать перейдет к делу. Она знала, что для нее сейчас важны любые подробности последнего дня жизни с отцом.

– Твой отец, видимо, хватил тайком пару стаканчиков виски, так как очень расшумелся, когда я сказала, что ему лучше больше не пить сегодня, – проговорила Пэм, поджав губы.

«Бедный отец, – подумала Джо, совсем не удивившись. – Он даже не мог спокойно выпить дома в Новый год, чтобы его не пилили за это».

– Затем позвонила ты и поздравила нас, – продолжала вспоминать мать. – А потом мы прилегли отдохнуть. Часа в четыре твой отец сказал, что пойдет в мастерскую почистить инструменты. Но в этом не было ничего необычного. Он всегда уходил туда на пару часиков в день.

«Его единственное убежище», – подумала Джо.

– Продолжай, – произнесла она вслух.

– Где-то часов в шесть я вышла во двор и крикнула, что чай готов, но он ничего не ответил. Поэтому я надела тапочки... или садовые сапоги?

– Мама, какая разница?

Но мать ее не слышала. Глаза ее наполнились слезами, она запрокинула голову и уставилась в потолок.

– Он просто сидел в кресле, – выговорила она срывающимся голосом. – В кресле перед верстаком. Глаза у него были полузакрыты. Он был еще теплый, – всхлипнула она.

– Мама, не надо, – Джо быстро придвинула свой стул и обняла мать крепко за плечи. На этот раз та не вырывалась.

– Я сначала вызвала «Скорую помощь», потом позвонила тебе, но тебя не оказалось. – Голос Пэм сорвался, и она опять всхлипнула. Слезы покатились по щекам.

– Мы с Джефом водили детей в кино, – пояснила Джо, продолжая обнимать мать и вытирая платком слезы с ее лица, как у маленькой. – Я пришла домой, услышала автоответчик и сразу поехала к тебе. Хорошо, что Софи заснула на руках у Джефа и он зашел с нами домой.

– Я надеялась, что его еще можно спасти, но они сказали, что он умер практически сразу от обширного инфаркта. Я пыталась еще дозвониться до Тима, но его тоже не было, а у него нет автоответчика.

– Не переживай, я нашла Конора. Он его привезет, – успокоила она мать.

Джо догадалась взять свой мобильный телефон в дорогу и каждые пять минут названивала Тиму. Наконец, раз на пятнадцатый трубку взял Конор.

– Привет, это Джо, – начала она срывающимся голосом, – Тим дома?

– Нет. Что случилось, Джо? – сразу забеспокоился Конор.

– Это... у отца сердечный приступ, – всхлипывая, ответила Джо, стараясь сквозь слезы разглядеть дорогу.

– Господи! Он не... он не... – Конор тоже не смог ничего выговорить.

– Хуже всего, что я ничего не знаю. Мать оставила сообщение, что его везут в госпиталь. А я сейчас на дороге в Оксфорд.

– Слушай, – сказал Конор, сразу начиная контролировать ситуацию. – Ты просто постарайся благополучно доехать и больше ни о чем не беспокойся. Тима я беру на себя. Он в местном пабе пьет пиво. Я заберу его и привезу в госпиталь.

Джо рассказала ему, как найти госпиталь в городе, а остальную часть пути ехала на автопилоте, молясь богу, чтобы отец был жив, когда она приедет.

– Пойдем, мама, – предложила Джо, поднимая застывшую мать за руку со стула. – Надо вернуться и узнать, что нам делать дальше.

Через пять минут после того, как они попросили врача выйти к ним, на пороге комнаты ожидания появился очень бледный Тим.

– Как он? – спросил брат, подбегая к ним.

– Он умер, милый. Мама думала, что он еще жив, когда его нашла, но они сказали, что он скончался сразу, он не страдал, – ответила Джо, поднимая сухие глаза на брата.

Это была одна из тех нелепых вещей, которую говорят в таких случаях: «Отмучился, легкая смерть, по крайней мере, он не страдал». Джо впервые в жизни поняла, что ее действительно утешает мысль, что отец умер мгновенно, не успев это осознать.

Ни Джо, ни мать, видимо, из-за шока не могли реагировать сейчас на случившееся эмоционально. Но Тим вдруг громко зарыдал, закрыв лицо руками. Его тело сотрясалось. Джо просто не могла поверить, что этот несчастный рыдающий высокий мужчина – ее легкомысленный брат. Она вскочила на ноги и крепко обняла его, гладя по спине и успокаивая, как сотни раз делала это с Томасом и Софи, когда им было больно. Через несколько минут Тим немного успокоился. Он больше не плакал, но еще всхлипывал и не отпускал Джо, как будто от ее объятий зависела его жизнь. Они были втроем в этой пустой, безликой комнате. Джо услышала, как открывается дверь, и подняла голову, думая, что это врач. Но это был встревоженный Конор.

– Как он? – одними губами спросил он.

– Умер, – тоже беззвучно ответила Джо и почувствовала, как впервые за вечер на глаза наворачиваются слезы. Но она подняла голову и постаралась удержать их. Ей необходимо быть сильной ради Тима и матери. И еще она вдруг поняла, что присутствие Конора здесь кажется ей очень естественным и нужным.

– Мне очень жаль, – сказал он, чувствуя неловкость, что оказался в такой важный для семьи момент рядом. – Я подожду в кафетерии.

Через полчаса Джо нашла его там, листающим без всякого интереса старые журналы.

– Как Тим? – спросил он. Его лицо бледностью напоминало призрак.

– Я оставила их с матерью утешать друг друга. Они просто сидят и держатся за руки. В нашей семье не любят открыто демонстрировать свои чувства.

– Он всю дорогу переживал, что не успеет застать отца в живых, – проговорил Конор, захлопывая журналы.

– Он умер внезапно. Ни у кого не было шанса с ним попрощаться, даже у матери, – пояснила Джо, чувствуя себя так, как будто говорит не об отце. – Спасибо, что привез Тима сам. Вряд ли он доехал бы в таком состоянии без аварии.

– Я был просто обязан это сделать, – ответил Конор, нервно откидывая волосы со лба, как делал всегда, когда нервничал. Джо помнила этот его жест с детства. – Я ведь тоже очень любил Джима.

Джо немного удивилась. Она никогда не думала, как Конор относится к ее родителям. Но сейчас вспомнила, что в детстве он действительно проводил много времени в их семье, особенно когда его отец развелся с матерью.

– Я провел с Джимом больше времени, чем с собственным отцом, – сказал Конор, как будто почувствовав, о чем она сейчас думает. – Для меня он был примером того, каким должен быть настоящий отец, – добавил он. Глаза его заблестели.

– Он был потрясающим отцом, – сказала Джо, кивая и улыбаясь. – Просто не понимаю, почему я не могу отреагировать, как Тим. У меня внутри все как будто застыло.

– Говорят, что так бывает, когда теряешь кого-то очень близкого. – Конор положил свою ладонь на ее руку. – Это просто шок, – мягко произнес он.

Нежное прикосновение его руки подействовало на нее, как электрошокер. Джо поняла, что прямо сейчас она как раз способна не то что разрыдаться, как Тим, а просто завыть, как раненый дикий зверь. Но она не могла себе этого позволить. Джо встала, потянув Конора за руку.

– Пойдем, там есть два человека, очень нуждающиеся в том, чтобы мы были сильными.

ГЛАВА 34

Джо сама понимала, как странно прозвучали ее слова, когда она по телефону сказала Джефу, что похороны прошли замечательно. Но все так и было.

Несмотря на январь, день стоял солнечный и морозный. Народу пришло на удивление много. Приехала Рози с Джимом, был Конор, собрались все старые сослуживцы отца, близкие друзья и все приятели из местного клуба, где он состоял больше двадцати лет. Отца, оказывается, очень любили и уважали. Мать держалась великолепно, даже когда звучали речи. Одну произнес бывший начальник отца Стивен Грин, а вторую Конор. Предполагалось, что выступит Тим, но он в последний момент совсем расклеился и попросил друга заменить его.

Конор, бледный от переживаний и волнения, нервно откашлялся перед выступлением. Он извинился перед присутствующими, что у него не было времени заранее подготовиться, и поэтому он просто будет говорить то, что чувствует.

– По некоторым причинам, которыми я не буду вас утомлять, я не жил с собственным отцом с двенадцати лет, – начал Конор громким звучным голосом, хорошо слышным под сводами церкви без всякого микрофона. – Поэтому в подростковые годы, когда все мы нуждаемся в поддержке и руководстве отца, Джим заменил мне его, – сказал Конор и улыбнулся. – Джо и Тим, наверное, сейчас удивлены. Я никогда не рассказывал им об этом. Я не хотел, чтобы они думали, что я пытаюсь отвлечь внимание Джима на себя. Я никогда не претендовал на это, но он был таким удивительным человеком, что мог бы обогреть своей добротой еще сотню детей. Он часто отзывал меня в сторонку и спрашивал: «Сынок, у тебя все в порядке?» Иногда у меня возникали проблемы, и тогда он всегда меня внимательно выслушивал и давал дельные советы. – Голос Конора дрогнул, прерванный кашлем. – Он даже позвал меня к себе, когда меня постигла неудача в личной жизни и я очень страдал.

Джо удивленно посмотрела на Конора. Она понятия не имела, что отец вообще знал об этом.

– У всех нас есть в душе идеальный образ отца, – продолжал Конор. – Для меня таким стал Джим. Я всегда завидовал в этом Тиму и Джо. Для всех нас эта потеря очень тяжела, но особенно для его семьи. Я приношу им свои соболезнования и хочу, чтобы они в утешение вспоминали, сколько долгих лет посчастливилось им прожить рядом со столь замечательным человеком. А ведь многим в жизни не удается даже повстречаться с таким. Спасибо, – закончил Конор, поклонился и вернулся на свое место.

Джо стояла рядом с могилой и судорожно сглатывала, пытаясь избавиться от кома в горле, не дававшего ей глубоко вдохнуть. Стараясь сдержать слезы, она нашла взглядом хрупкую фигурку матери. Мать застыла, как статуя, и только без конца теребила платок в руках.

—Пойдем, мама, – мягко сказала она. – Нам пора домой.

Дома Пэм устроила, как она выразилась, «скромные поминки». Весь дом блистал чистотой, столы ломились от всевозможных закусок и напитков. На каминной доске стояла большая фотография отца в парадном костюме.

Все тихо переговаривались, но по мере того, как гостиная начала заполняться людьми с кладбища, разговоры стали громче.

– Эта старая толстая мымра – из отдела отца, я ее помню, – шепнула Джо Тиму, кивнув в сторону толстой женщины, жадно кусавшей бутерброд. – Он всегда ненавидел ее, а сейчас она уплетает бутерброды в его доме.

– Она похожа на жабу, – громко проговорил Тим, посмотрев на женщину. – Господи, как я ненавижу такие вещи.

– Не хватало еще, чтобы тебе понравились похороны собственного отца, – произнес Конор, присоединяясь к ним.

– Спасибо за речь, старина, – поблагодарил Тим, хлопая друга по спине. – Ты великолепно говорил. Я никогда не думал, что вы были так близки с ним.

– На самом деле не так уж сильно, – смутился Конор. – Он просто присматривал за мной, зная, что рядом нет мужчины. – Он улыбнулся Джо. – Ты как, в порядке?

– Да, спасибо, – ответила Джо. – Но я тоже ненавижу подобные вещи. Думаю, мне надо немного проветриться.

Джо вышла через кухню в длинный и пустынный сад. Немного в стороне стоял сарай, где отец организовал мастерскую. Дверь его была заперта на замок.

Джо подошла к сараю и пошарила рукой над дверью. Губы ее задрожали. Там отец всегда оставлял ключ. Достав ключ, она с трудом вставила его в замок, так как сильно нервничала. Когда Джо, наконец, вошла в сарай, в нос ей ударил знакомый с детства запах. Пахло сеном, машинным маслом и табаком. Здесь царил полный порядок. Кресло отца стояло у верстака с аккуратно разложенными, вычищенными и смазанными инструментами, он всегда хорошо ухаживал за ними. Здесь было так спокойно и мирно, что с трудом верилось, что отца больше нет в живых.

Зайдя за верстак, Джо увидела под ним маленькую скамеечку, на которой они с Тимом в детстве сидели. Она достала ее и прижала к себе. Как часто она сидела на ней рядом с отцом, задавая вопросы обо всем на свете. Он всегда терпеливо и подробно на них отвечал. Джо задумалась, скучал ли отец по тем временам после того, когда сначала она, а затем и Тим уехали из дома. Оставшемуся наедине с матерью, ему, наверное, не хватало их веселой компании. Некоторые родители спокойно живут одни, но Пэм и Джим, как подозревала Джо, к этой категории не относились.

Джо уже собралась уходить, но вдруг заметила пуловер отца, висевший на гвозде в стене. Сердце ее дрогнуло. Она сама связала его отцу лет шесть назад ко дню рождения. Джо схватила его и зарылась в него лицом. Старая вещь хранила запах отца. Джо вдруг осела на пол и отчаянно зарыдала. Все чувства, сдерживаемые ею с момента приезда в госпиталь, вырвались наружу. Она рыдала, раскачиваясь из стороны в сторону, стараясь заглушить звук шерстью, прижатой к лицу. Через полчаса пуловер весь промок, Джо громко всхлипывала и не услышала, как кто-то вошел. Но, увидев на полу рядом тень, она подпрыгнула от неожиданности.

– А я гадал, куда ты исчезла, – сказал Конор, подходя к ней.

– Я пришла сюда вспомнить детство, и это оказалось выше моих сил, – сморкаясь в платок и всхлипывая, с трудом проговорила Джо.

– Иди сюда, – позвал Конор, поднимая ее за руку с пола и прижимая к себе.

Спрятав лицо у него на груди, Джо глубоко дышала, стараясь успокоиться. Конор, как маленькую, гладил ее по голове и похлопывал по спине. Она вдруг почувствовала себя очень спокойно в его сильных руках. Ей было уютно и надежно в объятиях человека, ставшего ее самым близким другом в эти тяжелые дни.

– Так странно жить дальше без него, – пробормотала она.

– А твоей матери еще хуже. Вы с Тимом должны окружить ее заботой. Вы ей очень нужны сейчас, – мягко произнес Конор.

– Наверное, впервые в жизни, – сказала Джо, отстраняясь от него, чтобы видеть его лицо. – Спасибо, Конор. Ты иди, я тебя догоню. Мне надо немного успокоиться, чтобы не расстраивать мать с Тимом своим видом.

– Ну, не знаю. По-моему, твой распухший нос весьма подходит к году Свиньи, – улыбнулся Конор, нажимая на кончик носа пальцем. – Увидимся.

Когда Джо вернулась в дом с покрасневшими глазами, но уже успокоившаяся, мать носилась по дому с полными подносами еды. Она готовила, убиралась и чистила серебро два дня, и ее невозможно было остановить. Помогая ей, Джо поняла, что только работа помогает матери держаться. И она знала, что самое страшное время для нее наступит, когда все разъедутся. Пэм останется совсем одна и осознает, что потеряла человека, с которым прожила вместе тридцать семь лет.

Многие раньше рассказывали Джо, что любая мелочь способна напомнить об утрате и ввергнуть человека в отчаяние. Она только что убедилась в этом сама. Поэтому решила остаться, чтобы поддержать мать в такой тяжелый момент. Джо позвонила Джефу и попросила взять отпуск на неделю, чтобы присмотреть за детьми.

Эмоционального срыва у Пэм долго ждать не пришлось. На следующий день после похорон, когда все разъехались, Джо отдыхала в комнате для гостей, уставившись в бежевые занавески, и думала об отце, когда вдруг услышала странный звук. Сначала она решила, что это дерутся коты, но звук все нарастал, превратившись в дикий вой. Джо в испуге вскочила и бросилась к матери.

Пэм каталась по широкой кровати и выла. В руках она зажимала расческу отца.

– Мама, мамочка, что это? – Джо бросилась к матери. Она прекрасно понимала, что происходит, но ей стало страшно. Она боялась, что не сможет помочь. Джо никогда не предполагала, что мать способна на такие чувства. Все ее сомнения по поводу любви родителей рассеялись как дым при виде безумно воющей женщины.

– Это... это... его... рас-сческа... она... была... в его т-у-умбочке... На ней... до сих пор... его... волосы, – с трудом разобрала Джо слова матери, захлебывавшейся в рыданиях и время от времени издававшей пронзительный монотонный вой. Пэм металась по кровати, путаясь в простынях.

Джо быстро легла рядом, притянула худенькое вздрагивающее тело матери к себе и, крепко обняв ее, тоже заплакала.

– Давай, мамочка, поплачь, родная! Не держи в себе. Я вчера увидела его жакет в сарае и тоже прорыдала почти час. Мне стало намного легче после этого. Давай, моя родная, плачь, – говорила она, гладя и баюкая мать, как ребенка.

Это было самое длинное объятие в жизни Джо и ее матери.

ГЛАВА 35

В оставшиеся дни Джо узнала о своих родителях больше, чем за всю предыдущую жизнь. Матери стало гораздо лучше после того вечера, когда она заснула в крепких руках дочери, и она много рассказывала о своей жизни с отцом, начиная с первого дня их знакомства.

– Меня пригласили в гости, а он сидел за столом рядом со мной. Помню, только увидев его, подумала: «Какой скучный тип», но это оказалось совсем не так. Он смешил меня весь вечер, и я в него сразу влюбилась.

– Он что, назначил тебе тогда свидание? – допытывалась Джо.

– Нет, хотя я отчаянно флиртовала с ним. Он держался очень корректно. Только потом я узнала, что Джим встречался с девушкой и ему не хотелось меня зря обнадеживать.

– И как вы потом увиделись? – продолжала расспрашивать Джо, смутно помнившая, что родители познакомились у кого-то в гостях.

– Он через полгода пришел в кондитерский магазин, где я работала. Сказал, что его девушка ушла к другому, чему он втайне обрадовался, потому что все время помнил меня, но не мог порвать с ней первым, так как это было бы непорядочно.

В другой раз, когда рассматривала какую-то фотографию в семейном альбоме, глаза ее затуманились.

– Этот снимок Джим сделал, взяв фотоаппарат у друга, – объяснила она, показав на снимок, где стояла с новорожденной Джо на руках. – Мы жили тогда очень бедно. Он так обрадовался тебе, что заплакал от умиления, увидев впервые. Ему было очень стыдно перед врачом, но он ничего не мог с собой поделать.

—Я всегда знала, что за его суровой внешностью скрывается очень мягкое сердце, – проговорила Джо, улыбнувшись.

Всплыло еще очень много всяких подробностей, которые Джо так никогда бы и не узнала. Она благодарила судьбу, что решила остаться с матерью после похорон. Пэм открылась перед ней совсем с другой стороны. Она с мягким юмором вспоминала какие-то случаи из семейной жизни, подшучивая над собой и отцом. Но окончательно удивила она Джо как-то вечером.

– А как обстоят дела у тебя? – вдруг спросила мать, когда они сидели на ее блиставшей чистотой маленькой кухне.

Джо опешила. Она совсем забыла о себе и своих проблемах.

«С чего начать?» – размышляла она, вдруг прислушиваясь к себе. Если бы мать задала ей такой вопрос две недели назад, она бы просто отмахнулась, бросив, что у нее все чудесно. Но сейчас Джо вдруг очень захотелось ей все рассказать.

– А ты не расстроишься? – на всякий случай спросила она.

Пэм загадочно улыбнулась и чуть качнула головой.

И тогда Джо прорвало. Она рассказала ей о Шоне все, начиная с того момента, как он врезался в ее машину, и кончая новогодней ночью. Джо никогда никому не рассказывала об интимных отношениях так откровенно, даже Рози. Она чувствовала себя, как на исповеди.

– Ты любишь его? – спросила мать, прищурившись.

– Не знаю, – откровенно ответила Джо. – Но знаю точно, что мне никому не хочется причинять таких страданий, через которые прошла я сама.

– Не забывай, что это будет вина Шона, а не твоя. Это его семья, и никто не заставлял его заводить связь с тобой, – твердо заявила мать, отвернувшись к окну. – И та же история с Джефом.

Джо уставилась на затылок матери, не веря своим ушам. Никаких нотаций и нравоучений. Простая констатация фактов, больше похожая на поддержку.

– Мама, ты изменила свое мнение! – вырвалось у нее. – Кстати, совсем забыла, связь Джефа закончилась и он хочет вернуться назад, – добавила она, ожидая, что Пэм сейчас вскочит и взволнованно начнет носиться кругами по комнате.

Вместо этого мать спокойно повернулась и внимательно посмотрела на нее.

– Серьезно? И как ты к этому относишься?

– Не знаю еще. Через десять минут после его слов об этом я услышала автоответчик и помчалась сюда. С тех пор я как-то не вспоминала о нем, – призналась Джо.

– Понятно. – Мать опять отвернулась к окну.

– Я понимаю, что ради детей должна обдумать все очень серьезно, – вздохнула Джо. – Но мне трудно представить себе, как мы сможем с ним жить после того, что случилось.

Пэм вдруг встала, открыла окно на два деления и придвинула свой стул вплотную к Джо. Она явно нервничала, но старалась взять себя в руки.

– У твоего отца была связь, – откашлявшись, вдруг разоткровенничалась она.

– Что? – вскрикнула Джо, отпрянув, будто получила удар по лбу. Но сомнений не возникало, мать произнесла именно эти слова.

– Трудно поверить, да? – спросила мать, жалко улыбнувшись. – Я не имела об этом ни малейшего представления около года, а ведь жила с ним под одной крышей.

– Когда это произошло? – поинтересовалась наконец Джо, приведя мысли в относительный порядок.

– Ах, много лет назад, – покачала головой Пэм. – Тебе тогда было двенадцать, а Тиму, значит, где-то около семи лет.

– Как ты это обнаружила?

– Меня просветила одна местная сплетница, – ответила мать, начиная чертить на столе пальцем круги. – Мы с ней всегда недолюбливали друг друга, и она решила меня уесть этим. Помнишь Бэтти Мэрфью? Она работала в угловом магазине кассиршей.

– Эта вредина?

– Да, – кивнула мать. – Мы с ней поругались из-за сдачи как-то, и она обозвала меня скрягой, добавив что-то вроде: «Неудивительно, что твой муж гуляет на стороне, чтобы хоть немного развлечься».

Джо ахнула и зажала себе рот рукой. Но Пэм не обратила на это внимания.

– Я дождалась Джима с работы, рассказала ему о ссоре с Бэтти и потребовала от него правды.

Любовницей отца оказалась сорокатрехлетняя женщина, вдова одного из приятелей Джима по клубу. Пэм сама уговорила мужа заходить к ней и помогать в тех делах, где требовались мужские руки.

– К сожалению, твой отец пристроил свои руки немного не туда и стал бывать у нее чаще, чем того требовали обстоятельства, – горько усмехнулась Пэм.

– Но он обещал тебе ее бросить? – спросила Джо.

– Господи, нет, конечно. Он хотел бросить нас и стал собирать свои вещи, чтобы уйти к ней. Можешь в это поверить? Я молила его, ползала перед ним на коленях, стыдила, короче, делала все возможное, чтобы он остался.

– Это, видимо, сработало, – предположила Джо, у которой сердце разрывалось от жалости к матери. Но ей также было горько, что ее отец оказался совсем не тем безупречным героем, каким ей казался.

– Он остался, да, – тихо сказала Пэм, – но только не из-за меня. Он остался потому, что не смог бы жить без тебя и Тима. Как говорится, ради детей.

Джо сжала руку матери, и они погрузились в молчание, испытывая странную солидарность двух отвергнутых женщин. Джо встала и поставила чайник – вечное английское утешение.

– Он никогда не простил мне этого, – вдруг проговорила мать. – Я всегда чувствовала, что он ненавидит меня за то, что я – не она. Он бросил ее, но она всегда присутствовала в нашем доме как призрак. Джим спал со мной, но мечтал в этот момент о ней.

– Глупости, мама, не может такого быть. Он же не бросил тебя, когда мы с Тимом уехали. Значит, он остался не только ради нас. Отец любил тебя.

– У него просто не было шансов. Через два года после того, как он ее бросил, она вышла замуж за другого члена клуба. Я думаю, это разбило его сердце навсегда, – сказала Пэм и тихо заплакала. Но быстро взяла себя в руки и решительно вытерла слезы. – Я очень любила его, но, думаю, достаточно оплакала его потерю еще при жизни. Я была так благодарна ему, что он остался, что старалась стать идеальной женой, чтобы он никогда не пожалел об этом. Я готовила, скребла, стирала, не перечила ему ни словом. Но он все равно оставался неприступным, как я ни старалась. У нас уже не было брака, Джо. Мы просто жили вместе под одной крышей, вот и все.

Джо встала и заварила чай. Потом поставила две полные чашки на стол.

– Должна сказать, мы с Тимом заметили напряжение в ваших отношениях на Рождество, – призналась она и сделала глоток.

– Рождество, Пасха, Масленица, что еще? – равнодушно ответила мать. – Отношения всегда оставались напряженными, просто мы делали оба героические усилия, чтобы не расстраивать вас с Тимом. Но когда вы уезжали, становилось еще хуже. Мы оба спускали накопившийся пар. Потом он запирался в своем проклятом сарае, а я старела, натирая здесь все до блеска. Он превратил меня в чудовище, – с неподдельной горечью произнесла мать.

– Ты не чудовище, мама, – резко возразила Джо. – Ты просто ужасно несчастная женщина, и теперь я поняла, почему. Прости меня, мне так стыдно, что я не догадалась об этом раньше.

– За что ты просишь прощения, маленькая праведница, – сказала мать и вдруг ласково улыбнулась, взъерошив ее волосы. – Маленькая Джо, любительница просить прощение! Ты с детства прежде всего заботилась о своей чистой совести, ты такое замечала за собой?

– Я уже ожесточилась, мама, жизнь научила.

– Хорошо. И что моя ожесточившаяся дочь собирается делать со своим браком? – поинтересовалась мать, выпрямляя спину и одергивая свитер.

– Черт его знает, – Джо уставилась в потолок. – Я думала, что смогу его принять, заставив себя проявить великодушие ради детей, но сейчас что-то сомневаюсь, что у меня получится.

– Хочешь мой совет? – спросила мать, приподнимая брови.

– Да, особенно после нашего разговора, – тепло улыбнулась Джо.

– Решай, опираясь только на свои чувства к Джефу, и пошли к черту все мысли о том, как будет лучше для детей. – В голосе Пэм звучала решимость. – Они уже привыкли к тому, что вы развелись. Все, что было в этом плохого, они уже пережили. И ты хорошо с этим справилась, родная. – Она остановилась и пристально посмотрела на дочь. – Ты должна вернуться к Джефу, только если твердо уверена в том, что именно он тебе нужен. Если это не так и вы опять разведетесь, дети снова будут страдать. На этот раз им будет тяжелее вас понять. Если ты не уверена, лучше оставить все как есть.

– Что, остаться до конца жизни одинокой? – ужаснулась Джо.

– Нет, я не то имела в виду, – ответила Пэм и устало вздохнула. – Я сказала, что теперь ты должна выбрать мужчину, с которым будешь счастлива всю жизнь.

– Я думала так, когда выходила замуж за Джефа.

– Да, мы все так думаем, когда нам по двадцать и мы идеалисты. Но потом появляются дети, работа, сложности, наши иллюзии уходят, и редкие браки остаются после этого крепкими. – Пэм сделала глоток. – Ты теперь уверена в себе и реалистка. У тебя есть дети и была неудачная связь, ты теперь знаешь, чего хочешь от мужчины. Я уверена, что, если тебе теперь придется принимать решение, ты больше не ошибешься и будешь счастлива до конца жизни с тем, кого выберешь.

Джо потрясли разумные доводы матери. Пэм была права. Джо изменилась за эти два года. Не говоря уже о том времени, когда она выходила замуж за Джефа. Она решила идти до конца.

– Кстати, есть еще один человек, – призналась она.

– Что? – засмеялась мать и покачала головой. – Кроме Джефа и Шона?

– Да, но между нами ничего не было, никакого секса, – начала торопливо оправдываться Джо, превращаясь опять в маленькую девочку, которая боится осуждения матери.

– Что, просто легкий флирт? – явно разочарованно спросила мать.

– Что-то в этом роде. Я работала на этого человека уже полтора года, и мы подружились, – сказала Джо и вскочила. Она сбегала за своей сумкой в холл и стала искать в ней визитку Мартина. Наконец, протянула ее матери. – Вот он, посмотри.

– Интересный мужчина, – рассмотрела фотокарточку мать и вдруг нахмурилась. – А ты уверена, что он не женат?

– Уверена, – рассмеялась Джо. – Он давно одинок и настоящий джентльмен. У нас с ним сначала возникли только деловые отношения, но несколько месяцев назад он предложил мне встречаться.

– И?

– Я сказала, что подумаю над этим, а пока хочу, чтобы мы остались просто друзьями. Он согласился и ждет моего решения.

—Похоже на то, что ты не слишком увлечена.

– Да, ты права. Я просто знаю точно, что этот человек никогда меня не бросит, понимаешь? Но если я соглашусь с ним встречаться, отношения очень быстро станут серьезными, а я пока к этому не готова. Я должна точно убедиться, что он именно тот человек, который мне нужен.

– Что он за человек? – поинтересовалась мать.

– Необыкновенный, – ответила Джо, не раздумывая. – Трудно описать, но, когда он рядом, нет никаких проблем. Ему все удается. Когда я позвонила ему и сообщила о смерти отца, он сразу сказал, что все юридические формальности берет на себя, и это он организовал тот чудесный венок от детей, помнишь?

– Господи, прости меня, но у тебя богатый выбор, а? – Мать изумленно подняла брови. – Джеф, Шон и... – Пэм быстро взглянула на визитку. – Мартин Блейк. Есть кто-нибудь еще, о ком мне надо знать?

– Нет, это пока все, – улыбнулась Джо. Лицо Конора промелькнуло в ее мыслях, когда она говорила это. В последнее время она часто его вспоминала, но относила это за счет его участия в их семейных делах. На следующее утро после того, как он нашел ее в сарае, Конор увез вновь разрыдавшегося Тима в Лондон, а потом позвонил ей, что они благополучно добрались и Тим немного пришел в себя.

– Я сунул ему в постель бутылки с горячей водой, и он заснул. Его всего колотило.

– Бедняга, – сказала Джо. – Слушай, если это повторится, звони мне. Спасибо за то, что возишься с ним, и спасибо за все.

– Слушай, если я еще раз услышу от тебя такое, я просто отшлепаю тебя, поняла? – возмутился Конор.

– Да? Ну, тогда спасибо, спасибо, спасибо, – засмеялась она.

Они еще немного поговорили о дороге в Лондон, о самочувствии Пэм, а потом Джо не выдержала.

– Как Эмма? – спросила она невзначай. – Не очень злится, что тебя так долго не было?

– Нет, все в порядке. С ней нет проблем, – спокойно проговорил Конор. – Ты скоро вернешься?

– Скорее всего, в конце недели, – ответила Джо. – Думаю, мама к тому времени уже чуть-чуть придет в себя, а Джеф, наоборот, озвереет от детей. Но ничего, ему полезно. Пусть немного побудет в моей шкуре, – злорадно добавила она.

– Думаю, Канди ему помогает, – съязвил Конор. – Ну, готовит еду, убирает постели, и все такое.

– Господи, я совсем забыла тебе сказать! – воскликнула Джо. – Они расстались с Канди. Она заявила, что он для нее слишком стар, – последнюю фразу ей не очень хотелось говорить, но она не удержалась.

– И что теперь будет? – тон Конора изменился.

– Пока не знаю, он просится назад, но я не уверена, что это такая уж хорошая идея.

– Никогда не говори никогда, – сказал, прокашлявшись, Конор. – Тебе надо хорошенько все обдумать. Дети обрадуются, а это стоит серьезного решения.

Джо вдруг почувствовала разочарование, что он настолько объективен. Конечно, она не надеялась, что он ее еще любит, но надеялась, что хоть немного расстроится.

– Возможно, ты прав, – вздохнула она. – В любом случае, торопиться я не стану. Пусть немного помучается, ему полезно.

Джо сидела, погрузившись в воспоминания, когда вдруг услышала голос матери:

– Что ж, девочка, ты должна в первую очередь думать о себе, когда будешь делать выбор. А то кончишь, как я, живя под одной крышей с чужим человеком.

– Спасибо, мама! – улыбнулась Джо. – Ты даже не можешь себе представить, как мне помог наш разговор.

У Пэм на глазах появились слезы.

– Спасибо, мне очень жаль только, что я не всегда была для тебя настоящей матерью, с которой ты всем могла поделиться и получить хороший совет.

– Прекрати! – прикрикнула на нее Джо. – Я никогда тебе ничего не рассказывала сама, как ты могла мне что-то советовать?

– А почему ты мне не рассказывала? – быстро возразила мать. – Потому что тебя не тянуло. Ты боялась, что я окажусь не на твоей стороне. И самое ужасное, что это так всегда и случалось. Я винила тебя за все, даже за развод.

– Я и сама себя винила, – призналась Джо. – Знаешь, смерть отца все расставила по своим местам. Как говорится, начинаешь по-новому на все смотреть. Лучше поздно, чем никогда, правда?

– Замечательно! – воскликнула Пэм. – Я классический пример этому, но у тебя еще все впереди, доченька.

Они улыбнулись и, шутя, чокнулись чашками с чаем за будущее Джо, каким бы оно ни оказалось.

ГЛАВА 36

Джеф уже сидел в ресторане, когда появилась Джо.

– Прости, я опоздала. Тим, как всегда, пришел позже, а я не хотела оставлять детей одних.

– Ничего страшного, – ответил Джеф. Он заметно нервничал. – Выпьешь?

– Да, спасибо, – ответила Джо, наблюдая, как он наливает в бокал белое вино. – Как прошел день?

– Как прошел мой день? – удивился он. – Как всегда. Спасибо, все нормально. Не лучше и не хуже, чем обычно.

Между ними повисло неловкое молчание. Что-то должно было произойти, обмен любезностями закончился. Они оба это понимали. Когда Джо вернулась от матери, Джеф предложил через пару дней пообедать вместе, сказав, что им надо серьезно поговорить. Джо знала, что он хочет завершить разговор, который они не закончили из-за смерти отца. И понимала, что он ждет ее решения.

– Итак, – начал Джеф, поднимая свой бокал. Но Джо не пошевелилась. – Итак, ты думала над тем, что я сказал тебе после Нового года?

– Думала, разумеется, когда не оплакивала отца. Но у меня было достаточно времени, чтобы все хорошенько обдумать.

– И?

– Что – и?

– Понимаю, ты не хочешь облегчить этот разговор для меня. И я тебя за это не виню. Но что ты решила насчет нас?

Джо взяла бокал и сделала несколько глотков. Она тянула время, не желая пока ответить прямо. Но потом передумала. Хватит тянуть резину.

– И решила, что у нас ничего не получится. Прости, но я так чувствую.

– Понимаю, – ответил Джеф и стиснул зубы. – А почему?

– Я не знаю, – беспомощно пролепетала Джо, которая тысячу раз сегодня репетировала этот разговор, но сейчас у нее от волнения все вылетело из головы.

– «Я не знаю», – передразнил ее Джеф. – Хорошая причина для окончания десятилетнего брака!

– Наш брак закончился, когда мы с тобой поставили подписи под документом о разводе, Джеф, – разозлилась Джо. – И закончился, потому что ты ушел к другой! По-моему, ты просил меня подумать, смогу ли я простить тебя до такой степени, чтобы мы могли попытаться начать все с чистого листа.

– И что ты сделать не можешь, о чем мне ясно только что сказала, – глухо проговорил Джеф.

– Нет, на самом деле я могу простить тебя. И давно сделала это. Но проблема в том, что я больше не доверяю тебе, а без этого у нас ничего хорошего не получится.

Они помолчали. Потом Джеф внимательно посмотрел на нее.

– А я могу со временем заслужить твое доверие? – поинтересовался он.

– Может, да, а может, нет. Я не готова рисковать, Джеф. Дети привыкли к тому, что мы живем отдельно. Я не хочу травмировать их во второй раз, если у нас ничего не выйдет. Поэтому пусть лучше все останется как есть.

Джо принялась за свои любимые спагетти, давая понять, что разговор окончен. Но Джеф не собирался сдаваться.

– Джо, я обещаю тебе, что никогда не изменю тебе.

– Ты клялся в этом на нашей свадьбе в церкви, помнишь?

– Да, как и ты, – ответил Джеф, поднимая брови. – Но я тогда был молодым и глупым. А сейчас я знаю, сколько горя и страданий может принести всем измена. Я уже получил хороший урок. И что? Это несправедливо, что, когда я осознал все и стал зрелым человеком, ты не хочешь меня понять. Я живу один, люблю детей и тебя и хочу вас вернуть. Я не могу без вас жить, мне плохо без тебя, – горько признался он, и на его глазах выступили слезы.

– Понимаю, как тебе тяжело. Я тоже через это прошла, когда ты ушел, помнишь? Но это закалило меня. Я чувствую себя сильной и больше уважаю себя. Я не могу вернуться к тому, какими мы были раньше.

– А нам и не надо к этому возвращаться, – оживился Джеф. – Мы все начнем сначала, и у нас все будет по-другому. Мы наймем прислугу, и ты сможешь работать целый день, если захочешь.

– Правда? Вот спасибо, – пожала плечами Джо.

– Мы устроим все, как ты захочешь. У нас будут новые порядки в семье. Ты заслуживаешь отдыха, Джо, за то, что так хорошо воспитала детей, – сказал Джеф, вставая. – Прости, мне нужно в туалет. Подумай, как ты хочешь устроить нашу жизнь по-своему. Я на все согласен.

«Ну вот, приехали, – подумала Джо. – Мне дается карт-бланш, и я могу устанавливать свои порядки в доме, наказывая мужа, если он не станет их соблюдать. Он хочет выкинуть осколки нашего брака и начать все сначала, надеясь построить счастливую семью. Дети будут счастливы, конечно, и не о таких ли усилиях со стороны супругов я долго размышляла? – от этой мысли у Джо дрогнуло сердце. Но тут она вспомнила слова матери. – Не обманываю ли я себя, ставя интересы детей выше собственного счастья? Смогу ли я доверять Джефу и быть с ним счастливой? Или все время стану ждать появления очередной Канди? Я уже столько думала об этом. Смогу ли я когда-нибудь избавиться от этого подспудного страха? Или мы закончим, как мои родители?»

Джеф вернулся за стол.

– Это не поможет, Джеф. У нас ничего не получится, – твердо заявила она.

– Почему не поможет? – возразил он. – Ну почему, Джо?

– Потому что, как только ты будешь задерживаться допоздна на работе, я буду думать, что ты с кем-то развлекаешься на стороне. Потому что, каждый раз, когда мы станем заниматься любовью, я буду думать, со мной ты это делаешь или с ней. И при каждой пустяковой ссоре я буду напоминать тебе о Канди снова и снова. И стану истязать тебя этим, пока не возненавижу саму себя. – Джо остановилась и посмотрела на Джефа. Он опустил глаза. – Ни один брак не выдержит такого.

– Некоторым это удается, – сказал Джеф, отставляя свою тарелку нетронутой.

– Возможно, но я не из их числа. Для того чтобы быть с кем-то счастливой, мне надо доверять человеку на сто процентов.

– Как ты доверяла Шону? – саркастически усмехнулся Джеф.

– Я доверяла ему, потому что не видела причин не доверять ему, и я не собиралась за него замуж. И он, кстати, готов бросить жену и детей и жениться на мне. Но я больше не верю ни ему, ни тебе. Я доверяла тебе, когда стояла с тобой перед алтарем. Но начинать отношения с кем-то, кто тебя уже предал, это совсем иное дело. Я на это не способна.

– Значит, на этом все и закончится? – спросил Джеф, украдкой вытирая рукой слезы. – И наши дети проведут остальную жизнь в разных домах с отцом?

– Не вешай это на меня, Джеф. Ты от них ушел, а не я. Я тебе никогда не изменяла. Если бы ты этого не сделал, мы бы до сих пор жили вместе.

– Ты что, предпочитаешь теперь умереть одинокой женщиной, как твоя мать? Ты же будешь, как она, просто один к одному. Такой же сварливой и вредной.

– Оставь в покое мою мать. Нечего ее сюда приплетать, – возмутилась Джо. – Попроси счет.

Но ей не хотелось ждать, когда Джеф расплатится с официантом. Она чувствовала, что сейчас заплачет.

– Я расплачусь, можешь идти, а то ты сейчас умрешь от нетерпения, – холодно бросил Джеф.

Но Джо было на это наплевать. Она встала и взяла свою сумочку.

– Спасибо за обед. – Она наклонилась и чмокнула его в щеку. – И мне очень жаль, но я не смогу.

Джеф молчал, уставившись в бокал.

– Ладно, увидимся, – быстро попрощалась она. – Дети будут ждать тебя завтра, пока!

Джеф так и не ответил ей. Джо поспешно вышла, чтобы скрыть слезы. Ей было жалко его и себя, но в то же время она чувствовала облегчение. Она легко завела машину и резко отъехала от ресторана. Слезы текли по ее лицу, но это были просто прощальные слезы по ее разрушенному браку, который так хорошо начинался когда-то.

– Вот и ты! – воскликнул Тим, когда Джо вошла в гостиную. – Дорогая, ты плакала? Как все прошло?

– Со мной все в порядке, – бодро сказала Джо, кивая Тиму в сторону кухни.

Тим пошел за ней.

– Ужасно, – всхлипнула Джо, вновь начиная реветь.

– Но не хуже, чем тогда, когда он бросил тебя ради этой пустышки, – разозлился Тим, после смерти отца почувствовавший себя единственным мужчиной в семье.

– Ох, я плачу не из-за него или себя, Тим. Я плачу больше потому, что он отец моих детей, и дети так обрадовались бы, если бы он вернулся. У меня стояли перед глазами их счастливые мордашки, когда я ему отказывала.

Тим отодвинул стул для нее и сел сам.

– Ответь мне еще на один вопрос, детка. Ты уверена, что это твое окончательное решение?

– Уверена, Тим, я не передумаю. За эти два дня я столько раз сама спрашивала себя об этом. Вспоминала все хорошее, что между нами было. Но стоило мне сегодня увидеть его в ресторане, как я поняла, что никогда не смогу ему больше доверять, а это конец всему.

– Люди иногда пересиливают себя и забывают такие вещи, – осторожно предположил Тим.

– Знаю, но я не смогу. И мать с отцом не смогли, – ответила Джо.

Она рассказала Тиму о том, что у отца была связь, как только вернулась от матери. Брат был потрясен, но потом сказал, что это объясняет многое в странностях их отношений.

– Да, но они принадлежат другому поколению, Джо. Предполагается, что мы современнее и гораздо терпимее, – улыбнулся Тим.

– Извини, но, когда дело касается измен, предпочитаю быть старомодной, – парировала Джо, включая чайник. Она встала, сняла жакет и достала чашки.

– В любом случае, все семьи счастливы одинаково, а несчастны по-своему, как сказал Лев Толстой, кажется. И лично я с этим согласна.

– И все равно это твой добровольный выбор, Джо. Некоторые и этого не имеют. Одиночество само выбирает нас, – с горечью произнес Тим. – Прости за патетику, но мне до тебя далеко. Ведь это ты в последнее время отказываешь парням, которые вьются вокруг тебя.

– Не совсем так. Просто я чувствую, что ни один из них мне не подходит.

– До сих пор не могу поверить, что ты не хочешь дать шанс этому Мартину Блейку. Ты же будешь купаться в роскоши, Джо!

– Ты прямо как Рози, – улыбнулась Джо. – Хотите продать меня за самую высокую цену? А ты никогда не слышал, что браки по расчету оказываются самыми несчастными?

– Но, по-моему, ты говорила, что он прекрасный человек.

– Да, он такой. Но просто «прекрасный человек» – для меня мало. Для того чтобы полюбить человека, нужно совсем другое. Но он действительно очень мил. Он прекрасно принял то, что я ему отказала, – сказала Джо, разливая чай.

– Бедняга. Ждал у моря погоды все это время, а дождался отказа.

– Знаю и себя ужасно чувствую из-за этого. Но дело не только во мне. Я поняла, что должна дать ему время проверить свои чувства. Знаешь, я не думаю, что он увлечен мною по-настоящему. Я никогда этого не ощущала рядом с ним.

– Ты думаешь, вы останетесь просто друзьями? – спросил Тим.

– Да. Знаешь, он держался как истинный джентльмен, когда я ему отказала, и выразил надежду, что я закончу его французский дом. И мы время от времени будем обедать как друзья. Таких мужчин один на миллион.

– Еще бы, таких богачей днем с огнем не сыщешь, – усмехнулся Тим, допивая свой чай. – Ладно, мне пора. Как ты завтра?

– Отвергнутый влюбленный приедет за детьми с утра, так что меня с утра тут заморозят ненавистью. Джефу не хватает благородства Мартина. Он зачем-то вспомнил нашу мать в конце, – вздохнула Джо. – А когда он уедет с детьми, я больше ничего не планирую. Буду сидеть здесь замороженная и оттаивать.

– Звучит не очень весело, – хмыкнул Тим, выходя в холл. – Ладно, убегаю. Позвоню тебе завтра, проверю, жива ли ты. Чао!

После того как Тим ушел, Джо зажгла газ, чтобы было теплее. И еще посидела немного на кухне, наслаждаясь тишиной и обдумывая разговор с братом. Она бы сама была рада влюбиться в такого порядочного и надежного человека, как Мартин Блейк. Он стал для нее спасением, когда ей было трудно в финансовом отношении, поверив в ее талант. И если бы она вышла за него замуж, в ее жизни было бы все в порядке. И не в смысле денег, а просто это человек, с которым чувствуешь себя надежно. Мартин относился к людям, которые принимают решения и обязательно выполняют их. Он никогда бы не ушел от нее и детей. Это был бы брак до гроба. Но в браке необходима и живая искра между людьми, о чем так часто говорят, но что так редко встречается в жизни.

Вдруг на плите что-то треснуло, и над конфоркой взлетела реальная искра. И Джо вдруг прозрела.

ГЛАВА 37

Расцеловав детей в холодные розовые щеки, Джо стояла на пороге.

– Пока, ведите себя хорошо! – попрощалась она, махнув им на прощание.

Джеф стоял рядом с машиной. На ее приглашение войти в дом он отказался.

– Мы торопимся, у меня запланирована для детей очень насыщенная программа на сегодня.

Джо захлопнула дверь и немного постояла, прислонившись к ней. Ей вдруг захотелось схватить пальто и догнать детей и Джефа, чтобы провести вместе чудесный семейный день. Но эта мысль быстро покинула ее. Совсем не тот случай после решения, принятого ею вчера.

Для начала Джо решила побаловать себя продолжительной ванной, а уже потом думать, чем ей сегодня заняться. Она поднялась наверх и наполнила ванну горячей водой, добавив апельсиновую пенку. Тут раздался звонок в дверь.

– Черт возьми, не можешь уехать, не забыв чего-нибудь, – проворчала она, спускаясь по лестнице.

Джо рывком открыла дверь и обомлела, чувствуя, как у нее забилось сердце. На пороге стоял Конор.

– Привет! Маленькая птичка принесла мне на хвосте, что ты собираешься сегодня сидеть дома и кукситься, – весело сказал он и приподнял полный полиэтиленовый пакет в руках. – Я решил прийти и развлечь тебя. Разделить с тобой роскошный ленч. Вернее, приготовить его тебе.

Джо была так рада видеть его, что чуть не заплакала. «Бог услышал мои молитвы», – подумала она.

– Я собиралась принять ванну, но разве девушка может отказаться от такого заманчивого предложения? – улыбнулась она, пропуская его в дом.

Конор разделся, и они прошли на кухню. У Джо все дрожало внутри от волнения.

– Поставь это пока в холодильник, – предложил он, протягивая ей бутылку шампанского.

Джо взяла бутылку и открыла холодильник. Она действовала машинально, поражаясь в душе, как быстро исполняется все то, о чем она вчера мечтала, когда поняла свои истинные чувства.

Конор раскладывал продукты на рабочем столе, рассказывая, куда они пойдут после ленча, если погода будет хорошая.

– Конор, мне надо поговорить с тобой, – решилась наконец Джо.

Несмотря на то, что впереди у нее был целый день с ним, Джо больше не могла тянуть. Она и так столько времени потеряла на Шона, хотя, как вчера окончательно поняла, ее сердце давно принадлежало другу ее брата, а теперь и ее самому близкому другу. Джо знала, что рискует, так как с тех пор, как Конор предложил ей встречаться, а она отказалась, он больше не проявлял к ней интереса. И нельзя еще сбрасывать со счетов красавицу Эмму. Но у Джо больше не оставалось сил притворяться. Как одержимая, она отдалась сейчас чувству, распиравшему ее изнутри.

– Садись, – нервно сказала она, показав жестом на стул возле кухонного стола.

– Похоже, мне сейчас будут выносить приговор.

– Нет. Хотя для меня, возможно, это и так.

– Теперь ты меня по-настоящему заинтриговала.

Джо показалось, что он наслаждается ее смущением.

– Ладно, сейчас... подожди, дай успокоиться, – пробормотала она.

– Может, позвать на помощь какого-нибудь друга? – улыбнулся он.

– А ты он и есть, Конор. У меня ты – лучший друг! Но ты даже больше, чем друг. Ты так поддержал меня, когда умер папа, и... все такое... Я... – слова застревали у нее в горле.

– Ты хочешь поблагодарить меня от чистого сердца? – спросил он, глаза его хитро блеснули.

– И я подумала, – продолжила Джо, проигнорировав его слова, – испытываешь ли ты ко мне еще какие-нибудь чувства?

Секунд тридцать он молчал, изучая ее лицо.

– Какого рода чувства? – спокойно уточнил он после паузы.

– Такого, о котором ты говорил... раньше, – пробормотала она.

– Джо, что ты на самом деле хочешь узнать? – спросил он, наградив ее сначала загадочным взглядом.

У Джо упало сердце, и ей захотелось оставить все как есть. Но она должна была выяснить это, пусть даже ценой отказа. Джо набрала воздуха и закрыла глаза.

– Я хотела узнать, есть ли еще шанс у нас с тобой? – выпалила она и открыла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

Но Конор, опустив голову, смотрел в стол и молчал. У Джо заколотилось сердце в страхе, что это означает отказ. Она наклонилась, пытаясь увидеть выражение его лица. Ожидание стало невыносимым.

– Итак? – вырвалось у нее.

– В каком качестве? От этого зависят судьбы очень многих людей.

Конор не уточнил, кого он имеет в виду, но Джо поняла, что судьба Эммы, и, возможно, Томаса, и Софи. Но он не отверг ее сразу, и это придало ей смелости. Она придвинула свой стул и взяла его за руку.

– Слушай, я понимаю, что причинила тебе боль, отвергнув тебя и связавшись с человеком, оказавшимся женатым. И знаю, что за моей спиной неудачный брак и двое детей в придачу. Давай откровенно. Я – кошмарный вариант для тебя, – Джо нашла в себе силы улыбнуться, – но я очень много думала в последнее время, особенно после смерти отца, и мне многое стало ясно. Я поняла, что всегда относилась к тебе хорошо, но, когда ты признался мне в чувствах после того, как от меня ушел Джеф, это испугало меня. Я не хотела быть стервой и портить тебе жизнь, поэтому отказала тебе.

– Это уж точно, – улыбнулся Конор. – Ты вела себя, как Снежная королева – гордо и неприступно.

– Да, и хочу все сейчас исправить. Я люблю тебя, Конор, и думаю, что полюбила тебя давно. Просто старалась это скрывать даже от самой себя. А сейчас я хочу, чтобы ты знал, что я чувствовала... Мне необходимо, чтобы ты это знал. Я не могла признаться тебе давно, потому что ты встретил Эмму, и все еще больше усложнилось.

– Ах да, Эмма... – сказал Конор и откинулся на спинку стула.

– Ты... все еще... ну, знаешь, любишь ее и... все такое? – спросила Джо, с трудом ворочая языком, казалось, весившим тонну.

– Все такое? – усмехнулся Конор, сверкнув глазами. – О да, окончательно и бесповоротно.

Простая мысль, что Конор любит и делает «что-то такое» с Эммой, вывела Джо из себя.

– Ох, понимаю, – прикусила она язык. В конце концов, какое она имеет право возмущаться? Но при мысли о том, что она навсегда потеряла такого потрясающего мужчину, у нее засосало под ложечкой и похолодели руки. – Что ж, я просто высказалась и абсолютно не претендую ни на что, если ты ее любишь. Но мне хотелось, чтобы ты знал о том, что я чувствую... Прости, пожалуйста, тебя это ни к чему не обязывает и...

– Заткнись! – вдруг прервал ее Конор.

– Что?

– Я сказал, заткнись!

– Ох, прости...

– Перестань, к черту, извиняться! – почти прокричал он, вставая и поворачиваясь к ней.

– Ты сердишься, – пролепетала она, увидев его лицо.

– Сержусь, – отрезал Конор.

– Почему?

– Потому что ты всегда настолько погружена в свои переживания, что не видишь дальше своего носа.

– Что ты имеешь в виду? – в страхе прошептала она.

Конор опустился перед ней на колени и взял ее холодные руки в свои.

– Мы с Эммой окончательно и бесповоротно расстались на Новый год. Я не говорил тебе этого, потому что умер твой отец. Кроме того, ты никогда не спрашивала, и я думал, что тебе это безразлично. – Конор замолчал и взял ее лицо в ладони. – Джо, я очень любил твоего отца, но поехал в госпиталь из-за тебя. И остался на похороны тоже из-за тебя. Я не мог видеть, как ты страдаешь, и мне было невыносимо, что я не могу тебя открыто обнять и утешить.

Конор замолчал, а у Джо встал ком в горле, и от облегчения хлынули слезы из глаз.

– И как ты думаешь, почему я появился тут сегодня? – спросил он, нежно вытирая ее слезы пальцами.

– Накормить меня ленчем, – всхлипнула Джо, смеясь и плача одновременно.

– Да, и это тоже. Я пришел, потому что Тим рассказал о твоих отказах Джефу и Мартину и сказал, что ты сегодня остаешься одна. Я не появлялся у тебя, потому что думал, что ты вернешься к Джефу, но, когда услышал, что это не так, у меня опять появилась надежда, что у нас с тобой есть шанс. Вот почему я здесь! Я продолжал любить тебя, даже когда ты меня отвергла. – Он вытащил платок и дал ей высморкаться. – Но честно пытался разлюбить. Я стал встречаться с Эммой, но все равно не мог выбросить тебя из головы. В конце концов, я понял, что это несправедливо по отношению к Эмме, и мы с ней расстались.

– Так что, это означает «да»? – с надеждой в голосе поинтересовалась она, вытирая слезы. – Ты действительно хочешь связаться с немолодой женщиной, не способной видеть дальше своего носа, и с двумя детьми в придачу?

Конор стал медленно расстегивать пуговицы ее халата.

– Я подумаю над этим, – вздохнул он, а когда обнажил ее грудь и увидел напрягшиеся соски под прозрачным лифчиком, испустил еще один тяжелый вздох. – Пожалуй, я уже подумал, и мой ответ «да»!

Он встал и снял свитер с майкой через голову, обнажив грудь, которую она хорошо запомнила с первого раза. Одним резким движением смел со стола газеты и журналы на пол. Поставив Джо на ноги, он обхватил ее за бедра и, приподняв, осторожно наклонился и опустился вместе с ней на поверхность стола. Его поцелуи были сначала нежными, но постепенно становились более страстными.

– Я извиняюсь, – пробормотал Конор, приподнимая голову. Он торопливо расстегнул ей халат и снял с нее трусики. Потом стянул одежду с себя. – Я столько ждал тебя, что больше не в силах терпеть!

—Ох, прямо «Почтальон всегда звонит дважды», – хихикнула Джо, притягивая его к себе.

Через три минуты они лежали на полу, крепко обнявшись, и приходили в себя.

– Конор?

– Хм, да? – ответил он, целуя ее в шею.

– Я люблю тебя.

– Нет, это я тебя люблю.

– Забавно, а знаешь, что помогло мне понять это?

– Что? – промычал он, лаская губами ее сосок.

– Плита.

– Мы повесим над ней мемориальную доску.

– Знаю, звучит глупо, но я сидела тут вчера после ухода Тима и зажгла газ. Вдруг, когда вылетела искра, я вспомнила, как ты пришел с Тимом ко мне в то утро, когда сбежал Джеф. Ты помнишь?

– Помню, ты тогда еще очень смутилась, увидев меня.

– Ты стоял напротив плиты, когда Тим сказал, что любой бы мужчина ушел к двадцатитрехлетней красотке, а ты ответил, что ты бы не ушел.

– Серьезно? – удивился он, в шутку чмокнув ее в нос. – Я соврал. Это был просто тактический прием, чтобы тебе понравиться.

– Очень смешно, – заметила Джо, слегка шлепнув его. – Серьезно, и это тогда запало мне в душу. Доверие очень важно для меня, особенно сейчас.

– И ты получишь его. Я никогда от тебя не уйду, буду только входить. Я люблю тебя и покажу тебе, как сильно. Я собираюсь подняться в твою спальню и показать тебе это прямо сейчас. А потом мы нырнем в твою ванну.

– Ох, еще раз? «Архитекторы всегда входят дважды», да? – засмеялась Джо, собрала одежду и позволила ему отнести себя наверх.

ГЛАВА 38

Год спустя

Обняв Софи, стараясь не помять кружева, Джо чмокнула ее в чистую гладкую щеку.

– Ты выглядишь потрясающе! – воскликнула она, с гордостью осматривая дочь. – Просто сказочная принцесса!

Софи расцвела улыбкой до ушей и покружилась в своем пышном, персикового цвета платье подружки невесты. Ради праздника ей даже немного подкрасили ресницы, и огромные голубые глаза ярко блестели.

– А вот и принц! – обернулась она к Томасу, появившемуся в гостиной. Он был одет в черный бархатный костюм пажа. Волосы его были аккуратно зачесаны на одну сторону.

– Бабушка хочет превратить меня в чертова сосунка, – возмущался сын, упрямо взъерошивая волосы.

– Томас, следи за речью. Не вздумайте чертыхаться в церкви и испортить Рози свадьбу, – строго велела Джо, но не могла не улыбнуться детям. Она гордилась ими.

В гостиной появилась Пэм в нарядном розовом шерстяном костюме и маленькой черной круглой шляпке. Создавалось впечатление, что шляпка вот-вот упадет с седой головы.

– Хочешь подушиться моими духами? – спросила ее Джо.

Но мать не слушала ее. Она стояла у зеркала и закрепляла шляпку на голове. Потом повернулась к детям.

– Все, надевайте плащи и марш в машину. Не хватало еще опоздать в церковь, – сказала она строго, но тоже улыбнулась. – Вы чудесно выглядите, мои милые.

Джо постояла на пороге и помахала им рукой, а потом вернулась в дом, чтобы подкраситься и присоединиться к ним в церкви.

– Объявляю вас мужем и женой! – разнесся голос священника под сводами церкви.

Джо стояла и с материнской гордостью наблюдала за детьми. Они ни разу не ошиблись во время церемонии. И выглядели, как ангелы.

Жених и невеста пошли по проходу, усыпанному лепестками роз, за ними потянулись гости. Вскоре все вышли на небольшой церковный двор в самом сердце Оксфордшира.

Был ясный морозный зимний день, и все стояли, притопывая, стараясь не замерзнуть, пока фотограф расставлял первую группу фотографирующихся. У Джо появилась возможность поговорить с Конором.

– Правда, дети смотрелись потрясающе? Томас был таким красивым пажом, – улыбнулась она. – Я так горжусь ими.

– Ты имеешь на это право. Они прекрасные дети, – ответил Конор и помахал Пэм, которая шла к ним, обходя гостей.

– Такая красивая церемония, – восхищалась Пэм, прикладывая платочек к глазам. – Рози выглядела очень счастливой.

– Еще бы, – сказала Джо, улыбнувшись подруге, вместе с Джимом позировавшей фотографу. – Просто не верится: Рози замужем! Она всегда говорила, что сначала ад замерзнет, прежде чем это случится. – Она прослезилась.

Конор чмокнул Джо в щеку, а потом повел Пэм к родственникам Рози.

Джо постояла одна, а потом собралась последовать за ними, но кто-то тронул ее за руку. Это оказался Джеф.

– Как мы с тобой тринадцать лет назад, – он кивнул на невесту с женихом. – Разница только в том, что ты вышла замуж за подлеца.

Джо возвела очи к небу и чмокнула его в щеку.

– Не наговаривай, пожалуйста, на себя. Все обернулось к лучшему в конце концов. Пойдем.

Джо подтолкнула его в спину по направлению к тому месту, где Конор уже о чем-то увлеченно разговаривал с яркой брюнеткой лет тридцати пяти.

– Ах, вижу, вы двое наконец-то познакомились, – сказал Джеф, целуя женщину в щеку и пожимая Конору руку.

– Да, – ответил Конор с улыбкой. – Анжела как раз рассказывала мне, как сняла с тебя последние штаны вчера в суде.

Джеф, который стал наконец в этом году адвокатом, в шутку нахмурился.

– Чертовы женщины! Стоит им подкраситься и пококетничать с судьей, и они тут же выигрывают дело.

– Ты говоришь это, потому что мои гонорары пока выше твоих, а клиенты чаще выигрывают, – ответила Анжела, показывая ему язык.

Джо улыбалась, посматривая на них по очереди, как на игроков в теннис, парирующих удары друг друга.

– Что ж, могу сказать, что я очень рада, что Джеф встретил, наконец, достойного противника, – проговорила она, улыбнувшись Анжеле. – Он столько раз сводил меня с ума своим: «Я сейчас докажу тебе обратное», что я готова была его убить.

– Тогда как мы за год ни разу не поругались друг с другом, – с улыбкой сказал Конор, обнимая Джо за плечи.

– Да, конечно, и у нас под окном выросла пальма, – хмыкнула она.

Все четверо стояли молча и улыбались, наблюдая, как Рози с Джимом фотографируются с Томасом и Софи, которые вели себя на удивление примерно. Томас даже оставил волосы так, как перед съемкой опять зачесала ему бабушка. Когда фотограф закончил, Рози расцеловала детей и, крепко прижимая к себе, повела их к родителям.

– Должна сказать, что твои ребята были просто потрясающими сегодня! – сказала она, улыбаясь. – Все, хватит, пора немного выпить.

Джо взяла ее за руку и отвела немного в сторонку.

– Ты сегодня такая красавица. Я так счастлива за тебя, – Джо опять прослезилась. Она крепко обняла Рози, и две подруги немного постояли, прижавшись друг к другу.

– Спасибо, детка, – всхлипнула Рози, вытирая глаза рукой в перчатке. – Кто бы мог подумать, а? Я замужем!

– Я могла подумать, – улыбнулась Джо. – Я всегда поражалась, почему этого не случилось раньше.

Рози махнула фотографу, звавшему ее назад.

– Я через минуту собираюсь бросать букет, – сказала она, ухмыльнувшись. – Кинуть в твою сторону, детка? Думаю, Конора надо слегка подтолкнуть.

– Его не надо подталкивать, – засмеялась Джо, открывая сумку, чтобы достать свой фотоаппарат. – Он давно к этому готов, уже замучил меня этими разговорами. Это я упираюсь, потому что уже выходила замуж и развелась.

– Тебя не должно это останавливать, Джо. На этот раз ты отхватила настоящее сокровище и должна держаться за Конора. Я тебе всегда это говорила про него, – сказала Рози, посмотрев на Конора, смеявшегося над какой-то репликой Джефа.

– Знаю, Рози. Я до сих пор не могу поверить, насколько он потрясающе относится не только ко мне, но и к детям тоже. И мне так обидно, что я потеряла столько времени с Шоном, хотя у нас могло бы быть все так хорошо сразу после ухода Джефа.

– Честно говоря, думаю, тебе это пошло на пользу. Тебе следовало немного поесть дерьма, чтобы по-настоящему оценить порядочного мужчину, – произнесла Рози, целуя подошедшего к ним Джима.

– Ну, женушка, пойдем, – усмехнулся он. – Ты же сама хотела сделать побольше фотографий для наших будущих детей.

Джо улыбнулась молодоженам. Ей вдруг захотелось побыть одной. Она прошла вперед – туда, где находилось кладбище. Остановившись перед большим каменным надгробием, Джо прочитала: «Джемма Прайс, три года. Рано покинула этот мир, но никогда не будет забыта. Мамочка и папочка».

У нее на глаза опять навернулись слезы. Но Джо всегда плакала на свадьбах. Она увидела деревянную скамейку и села, любуясь высокими деревьями, сквозь голые ветки которых на ее лицо попадали лучи солнца.

Джо вдруг почувствовала себя абсолютно счастливой. Это было такое давно забытое ощущение, которое она перестала испытывать, возможно, еще задолго до ухода Джефа. Дети были здоровы и счастливы. У них сложились прекрасные отношения с Джефом, даже лучше, чем когда он с ними жил. И им нравилась Анжела, его новая подруга. И они просто обожали Конора. Он всегда им нравился. Конор не отставал от Томаса на спортивной площадке, а также помогал ему делать уроки. Они вместе ходили на футбол и болели за одну и ту же команду. И баловал Софи, взяв на себя роль Кена в ее играх с Барби. Когда Джо поняла, что у них с Конором впереди долгая и счастливая жизнь, то решила не тянуть и сразу объявила детям, что Конор будет жить у них, потому что они любят друг друга.

– И что, вы будете при нас целоваться? – спросила Софи, забавно округлив глаза.

Конор тут же притянул упирающуюся Джо к себе и поцеловал в губы. Дети дружно расхохотались. Улыбнувшись воспоминаниям, Джо услышала чьи-то шаги и подняла голову.

– А, вот ты где. Я гадал, куда ты исчезла. Как ты? – Конор внимательно вгляделся в ее лицо. Он сел рядом и взял ее за руку.

– Чудесно, просто хотелось отдохнуть в тишине минутку.

– Оставить тебя одну? – спросил он.

– Нет, я люблю, когда ты рядом со мной. Вот что мне нравится в тебе больше всего. С тобой даже молчать приятно.

Они погрузились в молчание, думая каждый о своем.

– Джо!

—Да? – отозвалась она, уже зная, что последует дальше.

– Я понимаю, – произнес Конор, глядя ей прямо в глаза. – Тебе это не очень нравится, и я даже понимаю, почему. Но я не Джеф...

– Да, Конор, я буду, – проговорила она, опуская глаза.

– Будешь что?

– Твоей женой.

– Но я просто собирался сегодня с Томасом посмотреть футбол вместо фильма.

Джо опешила и подняла на него глаза. Он улыбался до ушей.

– Я пошутил!

– Вот бессовестный! – смеясь, возмутилась она, шлепая его по руке. Он тут же схватил ее за руку.

– Так, и какое же это твое «да»? – спросил он.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, есть «да», которое утром превращается в «нет». Есть «да», которое превращается в «нет» при первой ссоре. И есть настоящее «да», с которым надо немедленно бежать к детям.

– Давай наперегонки? – улыбаясь, предложила Джо, вскочила и, вырвав руку, сорвалась с места первой.