Он красив как бог, думала она, нежно проводя ладонями по его плечам, восхищаясь буграми мышц и шелковистостью кожи. Она продожила дорожку из быстрых, легких поцелуев по его груди, дошла до плоского живота, твердого как камень. Затем взгляд ее замер на его затвердевшей плоти.

Элизабет судорожно сглотнула, медленно опустила голову и коснулась языком мужского естества. Дыхание с хрипом вырвалось из груди Джанни, он сжал кулаки, из последних сил сдерживаясь.

Она хоть понимает, что делает? Как возбуждает его? Доводит до безумия?

Джанни уже приготовился было прервать эту мучительную пытку, как одним движением Элизабет приподнялась над ним и медленно опустилась.

Ощущение было поистине прекрасным. Нервы обоих были напряжены до предела, казалось, тела их приобрели особую чувствительность. А через мгновение Джанни перевернул Элизабет на спину и плавными, но мощными движениями довел до исступления. Длинными стройными ногами она обвила его талию, тонкие руки обхватили мускулистую шею.

Элизабет вскрикнула, достигнув вершины наслаждения, и, утомленная, откинулась на подушки. Джанни не выпускал ее из объятий, поглаживая по спине, пока не восстановилось дыхание и пульс не забился ровнее.

Она почувствовала прикосновение его губ к уху, затем они скользнули по нежной шее и наконец добрались до припухшего рта. Поцелуй был мягким и нежным, он убаюкивал, а не возбуждал.

— Мы по-прежнему…

— Вместе.

Губами Элизабет ощутила, что рот его изогнулся в улыбке.

— Тебе неудобно?

— Нет, — выдохнула она, зная, что могла бы лежать так вечно, держа этого мужчину в плену.

Она хотела сказать ему, как чудесно все было. Как восхитительно. Впервые в жизни ей показалось, что тело словно растворилось, осталась только душа. Она познала, что значит быть частью другого человека. Действительно восхитительно…

Но и страшно. Несомненно, позже придет ощущение пустоты и потерянности. Не думай об этом, твердила она себе. Наслаждайся этой ночью и не пугай себя тем, что принесет день.

Конечно, это не любовь. Любовь приходит медленно, постепенно завоевывая разум и душу и только потом тело. Любовь — это долгое узнавание.

Их же объединила страсть. Страсть, которая поглотила все остальные чувства. Теперь уже поздно сожалеть о содеянном. Настанет завтра, и тогда нужно будет что-то решать. А сейчас лучше уснуть.

Задремавшая Элизабет не заметила, как Джанни обнял ее и притянул к себе. Но она инстинктивно легла так, чтобы плотнее прижаться к нему, и оба уснули, укрытые одним одеялом.

Элизабет почувствовала, как что-то коснулось руки, и спрятала ее подальше под подушку. Еще слишком рано, будильник не звонил, и она очень устала.

Тогда что-то коснулось ее талии. Должно быть, осталось открытым окно, и теперь утренний ветерок шевелит простыни. Она протянула руку, чтобы натянуть одеяло, и ощутила тепло человеческого тела и мягкость кожи. Элизабет нехотя приоткрыла глаза и увидела Джанни, который, облокотившись, смотрел на нее. Оh был красивее, чем обычно, темная щетина придавала еще больше выразительности его мужественному лицу.

Проснуться в одной постели с этим мужчиной казалось Элизабет самой естественной вещью на свете. К ней вернулось вчерашнее восторженное состояние. Воспоминание о проведенной вместе ночи заставило блаженно улыбнуться.

Кровь прилила к щекам Элизабет, когда Джанни дотронулся до ее груди и сосок мгновенно затвердел от этой ласки. Женщина изогнулась, требуя еще. С губ ее сорвался тихий стон, когда он поцеловал шелковистое плечо. Жаркая страсть прошедшей ночи ушла, осталась нежность, которая переполняла ее.

Это лучший способ начать день, подумала Элизабет, обнимая Джанни.

— У тебя чудесная улыбка, — сказала она. Он хрипло рассмеялся, отчего по спине ее пробежала сладострастная дрожь. Элизабет легко провела кончиком пальца по колючей щеке Джанни.

— Нас ждут утренние дела: душ, завтрак… — Она очертила контур его твердых губ и поморщилась, когда Джанни легонько укусил ее за палец. — Ой, больно!

— Так задумано, — ответил он, хитро улыбаясь. В темных глазах плясали чертенята. — У нас есть еще час.

— Ничего подобного. Я не люблю беспорядок.

С подчеркнуто тяжелым вздохом Джанни вылез из-под одеяла. И тут же Элизабет оказалась у него на руках.

— Эй, куда ты меня несешь?

— В ванную, — сообщил он, открывая дверь.

Не выпуская свою ношу, Джанни включил воду и встал под теплые струи. Он поставил Элизабет рядом, одной рукой прижимая к себе, а другой — потянулся за губкой. Выбрав флакон с гелем, налил его на губку.

Элизабет легонько ударила Джанни в плечо.

— Ты против? — удивился он.

При мысли о продолжении утренних ласк во рту у нее пересохло.

— Да. Боюсь, что не успею позавтракать.

В черных глазах загорелись странные огоньки, и Джанни наклонился к ее уху.

— Тогда завтра мы начнем на часок пораньше, хорошо? — прошептал он.

Элизабет не ответила, потому что не могла произнести ни слова. Губы их слились в страстном поцелуе.

Она перестала ощущать льющуюся сверху воду, все ее чувства сосредоточились на одном-единственном человеке. И этот человек сильными руками прижимал ее к своей широкой груди, сводя с ума, доводя до экстаза.

Когда Джанни легко раздвинул ее стройные бедра, она обвила его талию ногами. А когда он вошел в нее одним сильным движением, чуть не задохнулась от испытываемого блаженства. Время остановилось, пока они предавались страсти, исступленно лаская друг друга…

Конечно, Элизабет не успела позавтракать. Времени хватило только на то, чтобы глотнуть кофе, наспех приготовленного Джанни, пока она одевалась и делала макияж.

Он проводил ее до двери, помог надеть пальто.

— Мы сегодня ужинаем с Лаурой и Фабио, ты не забыла? Кстати, — поддразнил ее итальянец, поворачивая лицом к себе и целуя. — У тебя очень милая татуировка.

Маленькая черная бабочка была выколота на ее правой ягодице.

— Что это — результат приступа безумия или авторский подарок, а? — Джанни лениво улыбнулся, с удовольствием глядя, как щеки Элизабет заливает румянец.

— Сделала на спор. Там, во Франции. Или татуировка или кольцо в пупке. — При воспоминании об этом в синих глазах женщины загорелись озорные огоньки.

Зазвонил телефон, и от игривой атмосферы не осталось и следа. Если это Питер… Элизабет решительно подошла к телефону и взяла трубку.

— Бет, как дела? Все нормально? К счастью, это оказался Фабио.

— Да, я уже выхожу. — Положив трубку, она обернулась к Джанни. — Просто захлопни дверь, когда соберешься уходить.

Мысли ее невольно обратились к Питеру. Именно из-за него Джанни остался на ночь, опасаясь очередной безумной выходки младшего Аткинса. Ведь сексуальные отношения в их с Копполо договор не входили. Кто же спровоцировал недавнюю близость?

Да какая, в сущности, разница?

Большая, сама себе возразила Элизабет. Теперь им совершенно незачем притворяться, они и вправду стали любовниками. Но ведь все затевалось из-за Лауры. И как долго продлится их роман? Неделю? Две? А потом что? Джанни Копполо может так же легко исчезнуть, как и появился, если ему наскучит разыгрывать влюбленного.

Очевидно, так он и планировал. Иначе просто быть не может. Но разве сама она хочет чего-то другого?

Такие мысли мучили Элизабет по дороге к «Грацио и Спенсер». Наконец она остановилась у знакомого здания и быстро взбежала по лестнице.

До самого вечера она была занята разными делами. Работа, вот что ее спасет. Все, что нужно, это не позволять себе расслабляться и не думать слишком много о будущем.

Элизабет подавила горький смешок и покачала головой. В теории все замечательно. Но проблема-то существует в реальности.

Телефонный звонок оторвал ее от тягостных раздумий. Молодая женщина быстро взяла трубку.

— Это Джанни. Не хочешь сегодня посидеть со мной где-нибудь?

— А как же важные и неотложные дела? И встреча в ресторане с Фабио и Лаурой.

— Я все перепланировал, так что успеем приятно провести время и в ресторан не опоздаем. Заеду за тобой после работы.

— Мне не кажется это необходимым, — пробормотала Элизабет, поудобнее усаживаясь в глубоком кресле.

— В половине шестого, Бет.

И он повесил трубку! Не дал даже слова сказать! Ни возразить, ни отказаться…

— Есть проблемы?

Услышав вопрос, Элизабет повернула голову и встретилась взглядом со стоящим в дверях Фабио.

— Ничего такого, с чем я бы не могла справиться, — ответила она.

Это было сказано скорее для собственного успокоения. Вряд ли кто-либо мог совладать с Джанни, если только он сам не позволил бы.

— Ты вчера рано ушла.

— У меня разболелась голова. Фабио притронулся к ее запястью.

— Эй, помни, ты же можешь мне доверять.

Элизабет стойко выдержала обеспокоенный взгляд друга, внимательно изучающего ее бледное лицо с голубоватыми тенями под глазами.

— Может, мы не будем играть в вопросы и ответы, а позволим правде выплыть на свет божий?

— Хорошо. — Элизабет с вызовом посмотрела Фабио в глаза. — Мы с Джанни поехали ко мне домой и там провели сумасшедшую ночь, занимаясь любовью.

Даже если друг и был удивлен, то никак этого не выказал.

— Я так и думал, — сказал он. — Темпераментный итальянец, мог ли он сдержаться? А Питер послужил катализатором, не так ли? Для того, кто знал, куда смотреть вчера вечером, не составило бы труда сложить два и два… Я сверну ему шею!

— Кому? Питеру или Джанни?

— Любому, кто обидит тебя. — Фабио заботливо посмотрел ей в глаза. — Если возникнут проблемы, только дай знать, дорогая. Мы ведь больше чем партнеры, мы друзья, не так ли?

— Джанни настаивает на том, чтобы я обратилась в полицию. Из-за… Аткинса. — Она с трудом заставила себя выговорить ненавистную фамилию.

Глаза Фабио опасно сузились.

— Что именно произошло? — спросил он.

— За последние несколько дней этот человек трижды пытался напасть на меня.

— Сукин сын! — Фабио произнес это так грозно, что по спине Элизабет пробежали мурашки. — С каким удовольствием я начистил бы ему физиономию! Не ходи никуда одна. Поняла?

— Мне так нравится, когда ты выходишь из себя, — невинным голоском заметила Элизабет.

— Я серьезно говорю.

— А я разве нет? — Она склонила голову набок и сложила губки бантиком. — Я уже большая девочка, Фабио. Могу постоять за себя, и ты отлично это знаешь.

Еще бы ему не знать, ведь они вместе прошли изматывающий курс по самозащите и вместе сдавали экзамен.

— Встань и повернись ко мне спиной! — вдруг приказал Фабио.

— Но…

— Давай-давай!

— Мне не кажется это столь уж необходимым, — запротестовала молодая женщина, но звук открывающейся двери привлек ее внимание. Фабио тоже обернулся.

— Джанни…

Неужели уже половина шестого? Нужно срочно попудрить носик и привести себя в порядок, подумала Элизабет.

— Продолжим позже, — сказал Фабио.

— Что именно вы собираетесь продолжить позже? — недовольно спросил Джанни, входя.

Его высокая статная фигура невольно притягивала взгляд. Казалось, этот энергичный, властный мужчина заполнил собой всю комнату. Сегодня на нем были легкие светлые брюки, темно-синяя рубашка с расстегнутым воротом, куртку он небрежно перекинул через плечо.

— Проверить, как она сможет защитить себя при неожиданной атаке, — сообщил Фабио, безмятежно выдержав пронзительный взгляд Джанни.

— Элизабет тебе полностью доверяет, — констатировал тот.

— О да.

— Думаю, ты не станешь возражать, если она поедет со мной поужинать.

— А что потом?

— А потом я отвезу ее к себе. Элизабет, все это время переводившая взгляд с одного мужчины на другого, услышав последний ответ Джанни, так удивилась, что в недоумении уставилась на него.

— Ты сделаешь — что?

— Отвезу тебя к себе, — терпеливо повторил он.

Ярость охватила Элизабет так же легко, как огонь — сухой хворост.

— Какого черта!

— Тогда поедем к тебе. Никакой разницы.

— Есть разница, и очень большая!

— Тогда предлагай ты.

— Хорошо. Но прежде объясни, кто дал тебе право распоряжаться моей жизнью и командовать тут! — Элизабет так разозлилась, что готова была немедленно наброситься на Джанни с кулаками.

— Я сам себе его дал, — самодовольно заявил тот. — Так что к тебе или ко мне, моя маленькая?

— Я не твоя! И не маленькая! Темные глаза Джанни потеплели.

— Конечно же, это именно так.

Фабио наблюдал за их словесной перепалкой с превеликим интересом. Казалось, еще немного, и между этими двумя начнут проскакивать искры. Внезапно он улыбнулся своим мыслям. Пожалуй, Элизабет нашла себе достойного спутника жизни в лице его властолюбивого соотечественника.

— Я лучше пойду домой, — пробормотал себе под нос Фабио и бочком, по стеночке стал пробираться к двери.

Элизабет все больше закипала от невозмутимости, с которой Джанни выслушивал ее речи.

— Дай тебе только волю, и ты сразу же запрешь меня в клетке, — бушевала она. — Будешь сторожить целыми днями!

— И ночами, — с любовью во взгляде подтвердил он.

— Об этом не может быть и речи! — запальчиво заявила разгневанная женщина.

— У меня есть разрешение твоих родителей.

— Это низкий трюк!

— Они всего лишь заботятся о твоей безопасности так же, как и я.

Элизабет настолько разозлилась, что почувствовала, как теряет над собой контроль. Кто он такой, этот человек, чтобы распоряжаться ее временем и личной жизнью?

— Я не сомневаюсь, что вы все трое желаете мне добра! Но мне не три года, я могу сама о себе позаботиться. И мне не нужна нянька.

Больше всего на свете Джанни хотелось взять ее за плечи и как следует встряхнуть, но он ограничился словами. В конце концов, они могли произвести такой же эффект.

— Ты забываешь о Питере. Что, если бы меня не оказалось поблизости тогда, на улице? Что бы с тобой было? — С удовлетворением он заметил, как гнев в ее глазах поутих. — Или прошлой ночью? Вдруг он снова захочет подстеречь тебя одну? Есть здесь кто-то, кто станет беспокоиться, если ты вовремя не вернешься домой? Питер нападал на тебя три раза. Кто поручится, что он не попытается сделать это опять?

Джанни замолчал, переводя дыхание. Элизабет открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его. Итальянец успокаивающе тронул ее за руку.

— Не кажется ли тебе, что после вчерашнего… ты слишком много споришь?

Как тактично! Да этот мистер Копполо просто специалист по улаживанию конфликтов!

— Уже поздно, — кисло заметила Элизабет только для того, чтобы сменить тему.

— Не волнуйся, — заверил ее Джанни. — Пара звонков — и дело в шляпе.

— Ну, тогда я пойду попудрю носик, — заявила молодая женщина, вставая с кресла и направляясь туалет.

Ну почему, почему я не могу просто плыть по течению! Всегда мне нужно вступать в пререкания. Этот мужчина — любовник, каких поискать. Надо всего лишь жить одним днем, наслаждаться каждой минутой, увещевала она себя.

Сегодняшняя ночь была чудесной. Разве грешно получать удовольствие от любви великолепного мужчины?

Да-да, конечно. Но что с тобой будет, когда все кончится, осведомился злой бесенок где-то глубоко внутри. А ведь все кончится, и очень скоро. Найдешь ли ты в себе силы продолжать жить — с разбитым сердцем, с улыбкой на устах, мило поблагодарив любовника за прекрасные мгновения?

— Дай мне передышку, — раздраженно бросила Элизабет невидимому злопыхателю, торопливо подкрашивая губы помадой.

Затем она вернулась в кабинет и мрачно посмотрела на Джанни. Ее взгляд был встречен нетерпеливым движением бровей.

— Ты готова?

— Да.

Они быстро спустились в главный холл. Щелкнув замком дверцы машины, Джанни усадил свою спутницу на переднее сиденье и сам сел за руль. Мотор приглушенно заурчал, и они понеслись по шумным, переполненным транспортом улицам Лондона.

— Ты что-то очень тихая сегодня, — заметил Джанни, лихо обгоняя идущую впереди желтую машину.

— Приберегаю все на потом, — отрезала Элизабет и услышала в ответ неопределенный смешок. — Веди машину, пожалуйста, не глазей на меня, не то я выйду прямо здесь, — пригрозила молодая женщина.

Подъехав к незнакомому зданию, машина остановилась. Джанни помог спутнице выйти и повел ее к входу в ресторанчик «Ла Барка».

— Нам что, сюда? — удивилась Элизабет. — Зачем?

— Слегка перекусить. Я же обещал.

— Но я не голодна.

Здесь подают прекрасные итальянские блюда.

— Джанни, но…

— Мне кажется, ты опять собралась спорить, — невозмутимо произнес мужчина, увлекая ее за собой.

— Да! Потому что ты самый самоуверенный и самодовольный тип из всех, кого я когда-либо встречала! — выпалила Элизабет, выдергивая руку из пальцев Джанни.

— Все верно, — последовал еще более невозмутимый ответ. — Я и есть самый самоуверенный тип на свете.

На это сказать было нечего, и молодая женщина только презрительно фыркнула. В ответ Джанни взял ее за плечи, развернул лицом к себе и поцеловал. Тысячи крохотных иголочек наслаждения пронзили ее тело, заставляя на время забыть об окружающем мире.

Пока Элизабет пыталась отдышаться после захватывающего поцелуя, Джанни мягко прикоснулся указательным пальцем к ее губам.

— Ты слишком много разговариваешь, — сказал он. — А теперь пойдем.

Элизабет огляделась. Интерьер был слишком уютен, чтобы не поддаться его очарованию. Ее спутник — слишком… притягателен, чтобы устоять перед соблазном. Она со вздохом пожала плечами и устроилась поудобней за столиком, указанным хозяином ресторана.

— Ну как, тебе здесь нравится? — спросил Джанни, изучая меню.

— Да, очень.

— Мы все-таки должны решить, кто к кому переезжает.

— Не думаю, что сейчас уместно…

— Так к тебе или ко мне?

— Ты всегда слышишь только себя? — возмутилась молодая женщина. Милая, по-домашнему уютная обстановка зала, как оказалось, заворожила ее ненадолго.

— К сожалению, это неотъемлемая часть моей натуры. Ничего не могу поделать. На десерт заказать мороженое или фруктовый салат?

— Салат, — буркнула Элизабет. Невозможно спорить с каменной стеной. С ужасно самоуверенной каменной стеной!

В молчании они отдали должное заказанным блюдам. Покончив с десертом, Джанни расплатился по счету и встал из-за стола.

— Пойдем?

Элизабет покорно последовала за ним, все еще размышляя о причинах женской податливости. Видимо, сила покоряет и завораживает, решила она. А может, все дело в сексе? Или в стремлении к тому, чтобы кто-то взял всю ответственность на себя? Решил, что тебе делать?

Погруженная в собственные мысли, она рассеянно смотрела в окно на улицы, по которым проезжала роскошная машина Джанни. И опомнилась Элизабет только тогда, когда они остановились перед домом, в котором он живет.

— Подожди здесь, я возьму кое-что, — бросил ее невыносимый спутник. — Или, пожалуй, тебе лучше пойти со мной.

Элизабет с неудовольствием повернула к нему хорошенькое личико.

— Терпеть не могу людей, которые решают все за меня!

На миг скулы Джанни обозначились резче. Но в следующий момент его лицо стало таким же, как всегда, — непроницаемым.

— Придется привыкнуть, моя маленькая.

Джанни вел ее по роскошно отделанному коридору. Его апартаменты занимали весь верхний этаж. Восточные ковры, дорогая мебель, множество изящных мелочей говорили о тонком вкусе и о тяге к изысканному великолепию хозяина квартиры.

— Нам следует обговорить условия… довольно важные условия, — мрачно сказала Элизабет в пространство.

— Чувствуй себя как дома, — проигнорировав ее слова, предложил Джанни. — Я мигом соберусь.

На длинном красного дерева комоде стояли фотографии в серебряных рамках. Машинально, а вовсе не из любопытства Элизабет взяла одну из них, чтобы рассмотреть поближе.

Семья, наверное, решила молодая женщина, глядя на благообразную пожилую чету, окруженную множеством маленьких отпрысков. И не очень маленьких.

Странная жажда узнать побольше о своем новом знакомом охватила ее. Ведь ей почти ничего не известно о Джанни, о его семье, о его окружении. Кто его родители? И сколько… сколько продлится их интригующая, приносящая так много наслаждения связь? Неделю? Месяц? Может быть, несколько месяцев?..

В это время в гостиную вернулся Джанни. На плече у него висела спортивная сумка, в руке он сжимал небольшой чемоданчик.

— Моя сестра с мужем и со своими чадами, — прокомментировал он, заметив, что Элизабет держит в руках фотографию. — Они живут в Риме, там же, где и мои родители. Есть еще одна сестра, в Равенне. Тоже замужем.

— А ты? Мотаешься по всему миру… Почему?

— У меня есть недвижимость в разных странах. К тому же я люблю путешествовать. Новые встречи, новые партнеры…

— И новые женщины?

— У меня много друзей. Среди них есть и женщины, — сдержанно заметил Джанни.

Интересно, а она для него — одна из многих? Или он считает свою новую подружку чем-то особенным?

Да брось ты! — отрезвляюще произнес внутренний голос. Ты для него всего лишь развлечение. Этакое маленькое, ничего не значащее приключение. Как ни жаль.

Прогнав прочь грустные мысли, Элизабет демонстративно взглянула на часы.

— Нам пора, я думаю, — громко сказала она, направляясь к выходу. — Тебе, наверное, понадобятся ключи от моей квартиры.

Через несколько минут они уже шли к ее дому.

— Пора закончить такой прекрасный день, моя дорогая, чем-нибудь не менее прекрасным.

Пустить этого человека в свой дом — какая роковая ошибка! — зябко поежившись, подумала молодая женщина. То же самое, что делить кров с тигром или львом. Конец известен: поиграет и съест. Но брать свои слова назад было уже поздно.

Получив ключи, Джанни отпер дверь ее квартиры и вошел внутрь, с интересом оглядываясь. В тот раз ему некогда было любоваться интерьером.

— Налить тебе чего-нибудь? — нервно спросила Элизабет, размышляя, чем бы его отвлечь. — Или лучше сам налей. А я приму душ.

Она с облегчением заперла дверь ванной комнаты, с трудом удержавшись от желания забаррикадировать ее шкафчиком или корзиной для белья. Неужели этот мужчина вторгнется в ее личное пространство да еще станет везде разбрасывать свои вещи? Этого Элизабет не вытерпеть!

Нужно немедленно обсудить правила общежития, решила она. Да-да, я так прямо ему и скажу, что…

Строя радужные «проекты», она на полную мощность включила душ и с наслаждением встала под упругие колючие струи, смывающие накопившуюся усталость.

Пробыв в ванной никак не менее сорока минут и приведя себя и свои мысли в относительный порядок, Элизабет придирчиво рассматривала себя в зеркале. Вроде бы все не так уж и плохо.

Голубой шелковых халат подчеркивает соблазнительные изгибы тела. Белая кожа дышит свежестью. Влажные, тщательно расчесанные белокурые локоны рассыпались по плечам… Вполне достаточно, чтобы привлечь внимание и святого.

Элизабет глубоко вдохнула и перешагнула порог гостиной, где, судя по слабому позвякиванию стекла, находился ее гость.

Взгляда, которым Джанни одарил вошедшую красавицу, не вызывал никаких сомнений. В нем были желание, страсть… искреннее восхищение.

— Как думаешь, я произведу неизгладимое впечатление на Лауру? — кокетливо поинтересовалась Элизабет, ощущая, как итальянец буквально пожирает ее взглядом.

Джанни ничего не ответил, лишь сделав какое-то неуловимое движение, оказался совсем близко. В следующее мгновение он уже страстно целовал белокурую красотку, сминая пальцами тонкую шелковую ткань.

Когда он, наконец, оторвался от сладких, податливых губ, молодая женщина с трудом перевела дыхание.

— Восхитительно, — промурлыкал темноволосый искуситель. — Кончиком пальца он нежно прикоснулся к не тронутым помадой приоткрытым губам Элизабет. — Я, знаешь ли, предпочитаю естественный вкус, безо всякой химии.

— Ну что, поедем искать, кого бы сразить наповал? — внезапно ощутив прилив безудержного веселья, предложила молодая женщина.

Джанни с некоторым сожалением выпустил ее из объятий и кивнул.

— Не следует забывать, для чего все затевалось, — сказал он.

Сердце Элизабет тревожно заныло, но делать было нечего.