— Это конь-демон! — закричал один из разведчиков.

— Точно! Нужно пристрелить его. Кто-то уже сдернул с плеча лук, но Пакс тотчас же скомандовала:

— Нет1 Отставить!

Следя взглядом за описывающим дугу вокруг отряда конем, она негромко, но так, чтобы всем было слышно, произнесла:

— Подождите. Мне кажется… Точно, это животное не принадлежит силам зла.

— А ты уверена? — спросил подъехавший вплотную к Пакс Стэммел.

Та кивнула, не отрывая взгляда от коня, перешедшего на изящную рысь.

— Нет в нем ничего страшного и зловещего. По крайней мере, я ничего такого не чувствую. И мне кажется, что, исходи от него опасность, я бы заметила это в первый же момент.

Весь отряд внимательно следил за неизвестно откуда появившимся конем. Ко всеобщему удивлению, гнедой просто сверкал под неярким зимним солнцем, словно только что покинул конюшню после хорошей чистки. Лошади, на которых ехали солдаты, за полдня, проведенные под открытым небом, испачкались и потускнели куда сильнее. Конь продолжал кружить вокруг них, и из его ноздрей выбивались клубы белого пара. Два маленьких белых пятнышка украшали его круп, а прямо посреди лба красовалась яркая белая звездочка. Пакс издали навскидку попыталась определить его рост: получалось ничуть не меньше, чем у вороной Соке, что ждала ее в Фин-Пенире. Гнедой выглядел немного более стройным и поджарым, словно самой природой созданным для долгой и стремительной скачки.

— Может быть, попробуем поймать его? — предложил Стэммел.

— Отличная мысль, — кивнула Пакс, и отряд, выстроившись дугой, попытался окружить гнедого коня. Тот сначала замер, подозрительно присматриваясь к этим маневрам, а затем, изобразив растерянность и прянув раз-другой в разные стороны, стремительным броском проскочил мимо загонщиков, известив их об удаче своего маневра довольным ржанием. Несколько попыток взять гнедого в кольцо окончились столь же безрезультатно.

— Сдается мне, что этот конь не совсем обычный, — негромко сказал Стэммел, обращаясь к Пакс. — Уж не заколдованный ли он? Странный какой-то и слишком уж умный.

— Да нет, — отмахнулась Пакс. — Просто сейчас холодно, вот он и разыгрался. Наши точно так же вели бы себя, только они уже подустали, а этот явно полон сил и энергии. — Пакс замолчала, глядя на то, как конь, опять обойдя их шеренгу, остановился неподалеку, но вне их досягаемости. — Видит Гед, он просто красавец! — искренне восхитилась Пакс. — Хотела бы я сейчас посмотреть на того, с чьей коновязи сорвался этот любитель одиноких прогулок.

— Знаешь, мне кажется, этот конь давненько седла не видел. С месяц как минимум. Посмотри, у него на шкуре ни единой отметины.

— Похоже на то, — кивнула Пакс. — А дикие северные лошади выглядят несколько иначе. Эй, малыш! — Последние слова Пакс были обращены к коню, который тотчас же навострил уши, не переставая внимательно наблюдать за всадниками. — Интересно, — предположила Пакс, — а он подпустит меня к себе, если я подойду одна и пешком?

— Ты бы поосторожнее, Пакс, — предупредил ее Стэммел. — К чему зря рисковать?..

— Да он же совершенно нормальный. Нет в нем ничего зловещего.

— Зловещий не зловещий, но ведет он себя вовсе не так, как положено вести, как ты изволила выразиться, нормальному коню. Смотри, какой он здоровенный: если лягнет или зубами вцепится — мало не покажется.

— Ну, на такие трюки все они сильны. Даже вьючные мулы требуют к себе уважения. — Улыбнувшись, Пакс соскочила со своей лошади и протянула поводья Стэммелу. Сержант только сокрушенно вздохнул. Пакс ободряюще улыбнулась ему и шагнула по направлению к гнедому коню. — Все оставайтесь на местах. Не вздумайте идти за мной следом, — распорядилась она. — Главное — не спугнуть его.

Не успела Пакс сделать и нескольких шагов, как из-за спины до нее донесся ворчливый голос Стэммела:

— Кстати, тебе не доводилось слышать о лошадях-демонах, которые позволяют людям сесть на них верхом, а затем уносят их неведомо куда?

— Да уж наслышана, — бросила через плечо Пакс. — Но вы не волнуйтесь, этот не такой.

— Тир тебя раздери, Пакс! Прошу, конечно, прощения у вашего паладинского превосходительства за такие слова, но ты уже ведешь себя как наполовину заколдованная. А что будет, когда ты подойдешь вплотную к этому невесть откуда взявшемуся пришельцу?

— Да все будет нормально, — сказала Пакс с полной уверенностью в своих словах.

Стараясь не делать лишних движений, она медленно приблизилась к гнедому. Он внимательно наблюдал за ней, подобравшийся и, казалось, готовый в любой момент отпрянуть. Вот Пакс подошла к нему вплотную и заглянула в огромные сиренево-карие глаза с длиннющими ресницами. Взгляды человека и животного встретились. Белая звездочка действительно оказалась прямо посредине лба гнедого коня. Пакс еще раз внимательно осмотрела животное. Сложено оно было просто великолепно: сильные длинные ноги, широкая грудь, изящная длинная шея. Пакс осторожно сделала еще один шаг вперед, затем еще один, последний. Что-то неудержимо влекло ее к этому коню. Совершенно неожиданно для нее самой тот вдруг чуть наклонил голову и ласково ткнулся губами ей в руку.

— Ах ты, мой хороший! — похвалила она его, и конь, чуть подавшись вперед, ткнулся ей головой в плечо. Пакс погладила его по шее, и тот тихонько, едва слышно заржал, явно признавая ее ласку.

Пакс переступила так, что рассмотреть коня сбоку. Тот грациозно выгнул шею, продолжая внимательно наблюдать за ней. Пакс поразилась красоте и утонченности изогнутой шеи и немало удивилась, разглядев вблизи, насколько сильные и натренированные мышцы играют под гладкой шкурой. Да, этот конь был чуть легче и изящнее ее вороной кобылы, но и ему силы было явно не занимать. Пакс осторожно положила руку ему на спину. Он продолжал стоять неподвижно, словно чего-то ожидая. Проведя ладонью по передней ноге, Пакс привычным движением попросила коня подать копыто для осмотра. Не проявляя ни удивления, ни недовольства, гнедой столь же привычно согнул ногу, демонстрируя неподкованное копыто без единого скола или трещинки. Судя по внешнему виду и общему состоянию этого животного, оно совсем недавно побывало в руках добросовестного конюха. Стоило Пакс отступить на шаг назад, как конь вновь повернулся к ней и игриво фыркнул. Он явно провоцировал Пакс, подталкивал ее к чему-то. Сама Пакс вдруг почувствовала непреодолимое желание сесть верхом и попробовать прокатиться на нем. Судя по всему, конь бросал ей своего рода вызов, предлагая сделать попытку справиться с такой силой и мощью. «Неужели так и действует колдовство?» — мелькнуло в голове Пакс, но она тотчас же отбросила от себя эту мысль.

Она еще раз обошла коня. Никаких подозрений это животное у нее не вызывало. Отличный скакун, все, что нужно, на месте, и нет ничего, что можно было бы назвать лишним. Крепкий костяк, мышцы и сухожилия; воплощенная сила и стремительность. Подойдя опять к голове коня, Пакс протянула руку к его губам, чтобы рассмотреть, в каком состоянии находятся его зубы. Конь отпрянул и громким фырканьем выразил явное неудовольствие таким посягательством на свою личную жизнь. Пакс рассмеялась и, кивнув, сказала:

— Ну все, договорились. Не будем выяснять, сколько тебе лет. Видит Гед, старым ты быть в любом случае не можешь.

— Пакс… — Порыв ветра донес голос Стэммела. — Только не вздумай садиться на него верхом!..

— Все нормально. Как раз именно это я и собиралась сделать. — Отвечая Стэммелу, Пакс отвернулась от коня и вдруг почувствовала у себя на шее его теплое дыхание. Отпрыгнув, она строго посмотрела на гнедого:

— Слушай, ты только без вольностей!

Тот лишь тихонько заржал и снова аккуратно ткнулся мордой ей в плечо. «Что это? — мелькнуло в голове у Пакс. — Приглашение? Вызов?» Она в задумчивости похлопала коня по шее, размышляя про себя о том, что настоящего паладина конь-демон обмануть не может. «А значит, — рассуждала Пакс, — либо это не призрак, засланный злыми силами, либо я не настоящий паладин. В общем, чем бы или кем бы это животное ни было и кем бы на самом деле ни являлась я, один раз я на нем прокачусь во что бы то ни стало». Сама удивляясь тому, что практически не испытывает страха, Пакс подошла к боку коня и положила руку ему на холку. Тот стоял неподвижно, и лишь по настороженным ушам было видно, что животное внимательно следит за человеком.

— Если ты сбросишь меня и выставишь перед ребятами полной дурой, — предупредила Пакс, — я устрою за тобой погоню и буду преследовать тебя до самой Ледяной пустыни.

Конь пошевелил ноздрями, моргнул, но остался стоять неподвижно.

Пакс набрала в легкие воздуха, крепче взялась за холку коня и одним прыжком вскочила ему на спину. Пара секунд ей потребовалась на то, чтобы устроиться поудобнее. Все это время гнедой продолжал стоять как изваяние. Пакс бросила взгляд на Стэммела, на лице которого застыло выражение неодобрения, смешанного с удивлением. Пакс чуть сжала колени, и конь двинулся вперед. Ей не доводилось ездить без седла с тех пор, как свершилось чудесное исцеление, вернувшее ей воинский дух и силу. Поначалу Пакс было непривычно ощущать под собой движущиеся бугры мышц, но гнедой не сделал ни единого резкого движения, и Пакс вскоре заново освоилась с такой верховой ездой. Чуть более сильное нажатие одной ногой — и конь послушно изменил курс, направившись в сторону Стэммела. Пакс напряглась и чуть откинулась назад. В ответ, как и положено хорошо выученной лошади, гнедой остановился как вкопанный.

— Ну что ж, вынужден признать, что эта тварь ведет себя не так, как полагается демонам, — притворно ворчливым голосом сообщил Стэммел. — Насколько мне известно, те предпочитают срываться в галоп и уносить седока неизвестно куда.

— Да никакой это не демон, — отмахнулась Пакс. — Впрочем, что это за конь и откуда он здесь взялся, я просто ума не приложу. — При этих ее словах гнедой вскинул голову и протяжно заржал. Похлопав его по шее, Пакс сказала:

— Ты уж меня извини, я действительно не понимаю. Слушай, Стэммел, попробую—ка я прокатиться на нем. Посмотрим, чего он стоит.

Стэммел опять удивленно поднял брови:

— Как, без седла и уздечки?

— А что? По крайней мере, пока что мне вполне удается управлять им одними ногами, а там посмотрим. Если я по собственной глупости сломаю себе шею, можете передать герцогу, что это была только моя вина. — С этими словами Пакс тронула каблуком левый бок коня, и тот, мгновенно отозвавшись, повернул направо. Еще один толчок обеими ногами — и гнедой пошел вперед легким изящным шагом. На всякий случай вцепившись руками в гриву своего скакуна, Пакс попробовала перевести его на рысь. Тот подчинился. Его рысь оказалась более мягкой и в то же время несколько более размашистой, чем у вороной кобылы, принадлежавшей Пакс раньше. Без какого-либо усилия Пакс пустила коня по кругу, а затем восьмеркой. Тот подчинялся ей беспрекословно. Более того, казалось, он способен угадывать малейшее желание своей всадницы. В общем, Пакс вдруг поняла, что это лучший конь, на котором ей доводилось ездить когда-либо в жизни: отличный ход, прекрасно выдержанный ритм, полное взаимопонимание… Не без сожаления Пакс вновь подъехала к своему отряду и остановилась прямо перед Стэммелом.

— Ну что ж, — кивнул ей сержант, — выглядит вполне убедительно. И что ты с ним собираешься делать?

— Честно говоря, еще не задумывалась. Пожалуй, я бы… — В этот момент конь опять заржал, и Пакс пришлось снова похлопать его по шее. — Наверное, я прокачусь на нем до крепости. Ведь если его потеряли где-то поблизости, то хозяева вполне могут заехать к нам, чтобы спросить, не видел ли кто-нибудь такого красавца.

— Знаешь, Пакс, я не думаю, что такое случится. Чьим бы ни был этот конь раньше и откуда бы он тут ни взялся, я уверен, что он появился здесь только для тебя. Серьезно, не надо обманывать себя. Ты посмотри на него: никакой, конечно, это не демон в лошадином обличье, но… — Стэммел прищурился и хитро посмотрел на Пакс. — Напомни-ка мне: откуда у паладинов обычно берутся их скакуны?

У Пакс просто челюсть отвисла. Она и думать забыла о чудесных обретениях паладинами своих лошадей. В Фин-Пенире после посвящения в паладины в церемониальном зале вновь посвященные выходили во внутренний двор замка, где их уже ждали прекрасные кони. Все уверяли друг друга и посторонних в том, что эти лошади появлялись сами собой, присланные богами, и что никто — начиная от Верховного Маршала и вплоть до рядовых членов ордена — не имеет к этому никакого отношения.

— Ты ведь паладин, — продолжал Стэммел, — и вполне логично предположить, что рано или поздно ты должна была обрести своего коня. В конце концов, как я понимаю, ты же не собираешься провести у нас в крепости всю оставшуюся жизнь.

— Да… — Пряча смущение, Пакс теребила лошадиную гриву. — Я… я как-то об этом не подумала. А может быть… — Она наклонилась вперед и заглянула в скосившийся назад глаз лошади. — Эй, скажи! Ты случайно не конь паладина? Признавайся: ты мой?

Громко фыркая, гнедой затряс головой и несколько раз ударил копытом о землю. Стэммел рассмеялся и уже с явным одобрением посмотрел на гнедого скакуна.

— Видят боги, Пакс, — сказал сержант, — с тобой всегда так: либо ты попадешь в какую-нибудь переделку, либо найдешь что-то интересное. Я ведь потому и стараюсь почаще выходить на патрулирование вместе с тобой. А кстати, мы будем заканчивать маршрут, или твое драгоценное приобретение настаивает на том, чтобы поскорее вернуться домой?

Гнедой конь что-то профырчал, и Стэммел строго сказал, обращаясь прямо к нему:

— Я прошу прощения, уважаемая скотина, но не все могут позволить себе беззаботные прогулки. Кое-кому нужно и делом заниматься.

— Возьмем его с собой, — решительно сказала Пакс, — пускай привыкает. — Забрав у Стэммела поводья лошади, на которой она выехала из крепости, Пакс повела ее в поводу. Небольшой отряд продолжил патрулирование выделенного ему участка в окрестностях крепости герцога Пелана.

Когда под вечер отряд вернулся в крепость, гнедой конь сразу же привлек к себе всеобщее внимание. Пакс едва успела въехать в ворота, как вокруг нее собралась целая толпа желающих посмотреть на красивого скакуна. Маршал Керрин, которая как раз шла через двор из одной казармы в другую, остановилась и подошла к воротам.

— Где это вы раздобыли такое сокровище? — спросила она.

— Да он сам вышел нам навстречу между холмами, — ответил Стэммел, прежде чем Пакс успела раскрыть рот. — Потом он покрутился вокруг нашего отряда, легко раскусил все попытки окружить его, но при этом совершенно спокойно допустил к себе Пакс. По правде говоря, я поначалу предположил, что это конь-демон, но Пакс утверждает, что это не так. Впрочем, то, как лихо Пакс его укротила, подтверждает ее правоту.

Маршал покачала головой.

— Да нет, какой же это конь-демон… Ну, Пакс, ты, как всегда, в своем духе. Опять нас всех удивила.

— И чем же, уважаемая маршал? — поинтересовалась Пакс, спрыгнув с коня, но продолжая держать его за гриву.

— Я все думала, — пояснила маршал, — о том, как ты обретешь своего скакуна — истинного коня паладина. Честно говоря, я терялась в догадках и даже предположила, что в обозримом будущем тебе придется обходиться без своего скакуна. Ты ведь не такая, как другие паладины Геда, и трудно предугадать, что может случиться с тобой. Говоря откровенно, менее всего я ожидала, что такой конь появится здесь посреди зимы…

— Значит, вы думаете, что это…

— Твой конь паладина. А что же еще? Ты только посмотри на своего красавца. — Маршал протянула руку к гнедому, тот ткнулся ей в ладонь носом, а затем вновь повернул морду к Пакс. — Странно только, — добавила маршал, — что он не появился здесь сразу вместе с тобой. — Конь фыркнул и ударил копытом о камни, которыми был вымощен крепостной двор. Маршал удивленно посмотрела на него, а затем снова покачала головой. — Понимаешь, Пакс, лошади паладинов тоже обладают некоторыми особыми способностями. Я не знаю, говорил ли тебе об этом Амберрион…

— Кое-что мне известно…

— Вот и хорошо. Не все они одинаковы. Я, пожалуй, не стану зря гадать, что именно умеет этот гнедой, но заранее предупреждаю: не следует слишком удивляться, если он вдруг выдаст что-нибудь необыкновенное. — Сказав это, маршал кивнула Пакс и ее коню и направилась к казарме.

Пакс оглядела собравшихся вокруг солдат. Никто не осмеливался спрашивать ее о чем-либо, но, судя по взглядам, можно было понять, что всех интересует, что Пакс собирается делать дальше. Помолчав некоторое время, она вздохнула и сказала:

— Пожалуй, для начала надо подыскать ему место в конюшне.

Пакс даже удивилась тому, насколько спокойно и охотно ее гнедой зашел в конюшню, встал в стойло и принялся жевать сено, как самая обычная рабочая лошадь. Убедившись в том, что гнедой чувствует себя на новом месте совершенно нормально, Пакс поспешила во внутренние покои крепости, чтобы разыскать герцога и доложить ему о случившемся.

Выслушав ее, герцог Пелан задумчиво сказал:

— Есть у меня подозрение… что все это значит только одно: ты больше не задержишься здесь надолго. Кстати, кольчуга твоя тоже почти готова.

— Может быть, ты что-нибудь чувствуешь? Какой-нибудь внутренний голос? — спросила Доррин.

— Нет. — Пакс оглядела обеденный зал и пожала плечами. — Пока ничего. Но может быть, мой господин, вы и правы. Я не представляю, для чего здесь, в крепости, может потребоваться такой скакун.

— По крайней мере, Праздник середины зимы ты должна провести здесь, — сказал герцог и, улыбнувшись, добавил:

— Если, конечно, у твоих богов есть хоть какой-то здравый смысл. Я решил в этом году закатить праздничный пир, который запомнится надолго. Надеюсь, ты такое событие не пропустишь.

Пакс вспомнила о том, как она встречала середину зимы год назад: замерзшая, напуганная, прячущаяся от своего прошлого и бегущая от будущего. Несмотря на мрачность воспоминаний, она нашла в себе силы улыбнуться и сказать:

— Мы отметим этот праздник вместе, мой господин и уважаемые капитаны. Для меня он будет праздником победы света над тьмой и храбрости над трусостью.

Герцог хотел что-то сказать, но махнул рукой и одобрительно кивнул головой.

В праздничную ночь вся рота в полном составе отстояла торжественную стражу, отдавая дань памяти погибшим. На следующий день новобранцы, освобожденные по случаю праздника от большей части привычных работ и занятий, набрались дерзости и рискнули угостить офицеров, маршала и паладина собственноручно испеченными пирогами с сушеными фруктами. В тот же день Пакс должна была сопровождать герцога в поездке в обе деревни для совершения церемониального обмена поклонами и грамотами. Она и не думала отправляться в столь недалекую дорогу на своем гнедом, но, спустившись к воротам, обнаружила его у коновязи, оседланного и в сбруе. Герцог, улыбнувшись, покачал головой:

— Осторожней, Пакс. Будь внимательна. Боги явно оказывают давление на тебя.

— Я, честно говоря, вовсе не собиралась…

— Только не нужно мне опять пересказывать старую историю о том, что за паладинов все решают боги, — снова с улыбкой сказал герцог. — Если бы мне кто-то подарил такого коня, я бы и шагу пешком не ступил, выполняя волю богов.

— Ну что ж, а я, в общем-то, и не против… — сказала Пакс, погладив коня по шее. Грива гнедого была такой гладкой и блестящей, словно по ней только что прошлась щетка конюха. — Я хотела лишь узнать, кто его оседлал.

— Спрашивай, спрашивай, — ответил герцог, — только боюсь, что этого не делал никто.

— Но, мой господин, лошади ведь не умеют сами себя седлать…

Возражение Пакс было опровергнуто фырканьем гнедого коня, который к тому же чуть попятился и аккуратно, но недвусмысленно боднул свою хозяйку.

— Ну ладно, извини, — сказала Пакс. — Я только хотела узнать…

Конь опять фыркнул, и герцог рассмеялся уже в открытую.

— Все, Пакс, замолчи, — сказал он. — Садись в седло, и поехали. А иначе, того и гляди, ляпнешь что-нибудь такое, чего он тебе никогда не простит.

Пакс вскочила в седло. Ей показалось, что оно было сделано специально под нее, по заказу. Даже стремена были подтянуты на нужную высоту. Никто так и не признался ей, как и откуда была доставлена в крепость эта сбруя (хотя самым естественным объяснением было бы то, что герцог заказал ее кому-то в Верелле). Тайной осталось и то, кто же так вовремя и так удачно оседлал гнедого. Пакс вслед за герцогом выехала из ворот крепости — заинтригованная, теряющаяся в догадках, но довольная. Когда поздно вечером они вернулись обратно, конь позволил ей снять с себя седло и узду, но, несмотря на полдня скачки, на его шелковистой шкуре не осталось ни намека на след от подпруги или самого седла. Пакс лишь пожала плечами, положила седло на стеллаж, повесила уздечку и направилась во внутренние покои крепости, все так же теряясь в догадках.