Энциклопедия русской жизни

Энциклопедия русской жизни.

Моя летопись: 1999-2007
 
Татьяна Москвина. - СПб.: Амфора. ТИД Амфора, 2008. - 398 с. - 
 
Сборник статей блестящего публициста, литератора, драматурга Татьяны Москвиной, напечатанных в газете «Pulse Санкт-Петербург», - оригинальная летопись новейшей истории России.

ОТ АВТОРА

 
      В этой книге собраны публицистические статьи, которые с августа 1999 года выходили в санкт-петербургской газете «Pulse» («Пульс»). Я разговаривала с читателем «на злобу дня», непринужденно балагуря о том о сем, словно бы сидя на какой-то воображаемой завалинке. И вот - впервые эти летучие заметки собраны вместе, сложившись в своеобразную летопись нашей жизни почти за восемь лет. Статьи приведены полностью, с микроскопической стилистической правкой. (К сожалению, отсутствуют две - нигде сыскать не удалось! - за декабрь 2000 года и октябрь 2001 года. Если кто-то отыщет их в личных собраниях и переправит мне - заранее спасибо.) В конце некоторых статей есть примечание автора - комментарий из 2007 года к ушедшему времени.
      Я не принадлежу ни к какой партии, не участвую ни в каких ангажированных сообществах, моя позиция - это всего лишь моя позиция. Позиция человека, постоянно живущего в России и живущего своим трудом, укорененного в этой жизни всеми лапами, реагирующего с характерной для русского человека звериной с чуткостью на все перипетии «русской погоды». Калейдоскоп моих точек зрения, как вы сможете заметить, сливается, однако, в отчетливую дорожку, и в дорожке этой есть своя слабость - но и своя сила. Свои заблуждения - но и свои прозрения.
      Резкость и насмешливость суждений извинительна для публициста. Как говорят французы, «чтобы тебя поняли - следует преувеличить». А впрочем, так ли уж сильно я преувеличиваю? По-моему, скорее смягчаю. Да и вообще, лучше Пушкина не скажешь - «прими собранье пестрых глав, полусмешных, полупечальных, простонародных, идеальных...». То, о чем я пишу, всем известно, всем знакомо.
      Так что выберите вечерок посвободнее, заварите себе чайку покрепче да принимайтесь читать, вспоминая добром и недобром годы, прожитые нами вместе. «Тут русский дух, тут Русью пахнет!»
      И запах этот пугает разве слабонервных иноземцев. А мы с вами, читатель, давно притерпелись к ароматам родимой избушки, не правда ли?
      Спасибо «Пульсу», пригревшему змею! Спасибо всем преданным читателям - без них труба дело! Спасибо русской жизни - неизменному источнику вдохновения!
      Татьяна МОСКВИНА декабрь 2007 года i ? ? 1999: два лика бренности

«МИЛЬОН » НА РАСПРАВУ

      Жирное, герное, горюгее зло поманит и раздавит
      Известие о гибели «бензинового короля Петербурга» Павла Капыша, надо полагать, вызвало в утомленном эмоциональном аппарате россиян вялую гамму привычных звуков - от мышиного страха до, увы, постыдного злорадства. Напоминаю, друзья, с чувствами типа «так им и надо» всякий порядочный гражданин обязан мужественно бороться. Выпалывать их надобно неуклонно и ежечасно, как сорняки. Павел Капыш, как и все мы, безусловно, был достоин лучшей участи, а «безболезненная, непостыдная и мирная кончина», которой просят для себя православные, должна в идеале венчать каждую путевую жизнь.
      Как прекрасна участь того, кто может оградить себя от ужасов нефтяной цивилизации твердынями добропорядочных банальностей, не поддающихся даже на такой вирус сатаны, как словосочетание «миллион долларов». «Миллион долларов» - сумма, на которой заканчивается восприятие реальности рядовой человечьей нравственностью. Именно он обещан сподвижниками «бензинового короля» тем шекспировским персонажам, которые решат, после ярких драматических колебаний, выдать убийц Капыша на расправу друзьям Капыша.
      «Миллион долларов» - сумма-миф, которая даже во мне, личности неистребимой светозарности, вызвала легкую судорогу невнятного сожаления о чем-то несбывшемся. Эх, вновь прошило русские лохмотья золотой нитью классического триллера! Как-то стало интересно. Какую казнь удумают друзья короля выданным за миллион долларов телам? Что станется с предателями, далеко ли они унесут роковой «мильон», да и получат ли его вообще? Будет ли призрак покойного короля в радужно-бензиновой дымке являться по ночам на автозаправках, призывая народ к умеренности в потребностях? Вот драма, от которой хочется быть как можно дальше.
      Но агония нефтяной цивилизации - величественное и трагическое зрелище, крошечным эпизодом которого является история Капыша, - к сожалению, не имеет зрительного зала. Тут все на сцене; вне ее разве что Руанда с Угандой, и то вряд ли. Жирное, черное, горючее зло, поманившее нас излишком иллюзорного комфорта, стремится разложить и коррумпировать все социальные системы до простоты первобытно-общинного строя и заразить все человеческие мозги вирусом пресловутого «мильона». Где нефть, там кровь. И классическая картина автокатастрофы - горящие обломки машины, лужи бензина, смешанные с кровью, - это, собственно, микропрообраз будущей планетарной катастрофы, которую мы, бывшие пионеры-герои, разумеется, обязаны предотвратить.
      Крушение коммунистической идеологии отбило у россиян вкус к идеологии вообще, а это дорога в никуда. Идея того, что нам надо много и хорошо произвести, а потом дружно и весело съесть, рано или поздно приведет к массовой животной тоске и очередному лечебному кровопусканию. А ведь будущее человечества, неплохо описанное в романе И. Ефремова «Туманность Андромеды», властно требует неустанной работы настоящего человечества над поисками новых, чистых источников энергии. Конечно, они уже здесь, святые безумцы и светлые маньяки, мечтающие вырвать людей из-под инфернальной власти злодействующих нефтедолларов, и нет сомнения в их победе. Такого рода маньяки всегда побеждают. Вопрос лишь в том, доведется ли жить в эту пору прекрасную мне и тебе, читатель.
      Каждый раз, когда я вижу в три часа ночи одиноко светящиеся окна, я верю, что где-то там, в окружении потенциальных героев скучных криминальных хроник, сидит веселый гениальный безумец, изобретающий путь спасения человечества из тупика нефтяной цивилизации. Скорее, товарищ, скорее! Отдать бы тебе для опытов все бешеные деньги, которые без толку мечутся в диком русском поле. Какого добра ждать от этого бензиново-королевского «мильона», пущенного на вскармливание алчности, гнева и мести? Что он породит на своем пути, кроме длинной цепи кровавых и злых триллеров? Нет, хорошо и правильно поступил бы тот, кто отдал бы свой черный «мильон» на избавление от дурного миража, то есть от нефти - вообще. Как сказал губернатор Вилли Старк - Георгий Жженов в старом фильме «Вся королевская рать»: «Я делаю добро... из зла. А знаешь, почему я делаю добро из зла? Да потому, что больше не из чего». И он жизнерадостно захохотал. август
      P. S. Насколько мне известно, обещанного миллиона никто не полугил.

ВЕРНУЛСЯ. А ДЕЛАТЬ-ТО ЧТО С НИМ?

      Что и как похитил Собгак в закромах Родины и похитил ли вообще, мы узнаем, видимо, за пределами земного опыта
      Отношение петербуржцев к реинкарнации Анатолия Собчака в Санкт-Петербурге можно уподобить драме какого-нибудь чеховского захолустного помещика, к которому неожиданно вернулась из Парижа некогда любимая и давно уже постылая жена. Были когда-то светлые минуты, были слезы восторга, надежды на чистую, трудовую, прекрасную жизнь. Но все опошлилось, распалось, выцвело, все отравлено годами лжи и обмана, и вот она, мнящая себя все такой же прелестной, ходит где-то в дальних комнатах, шуршит юбками, ругает прислугу, а наш помещик застыл в горестном недоумении и спрашивает себя: «Боже мой! Что же мне теперь делать?»
      Бодрые люди, денно и нощно несущие вахту спасения России у Гостиного Двора, откликнулись на возвращение Собчака изрядным всплеском лирического чувства. Посетившая их муза пламенной сатиры вдохновила неведомого пиита на сочинение большого монолога в стихах от имени нашего героя. В этом монологе герой признавался петербуржцам, что он долго и упорно грабил родной город, потом прогулял награбленное в Париже, вынужден был сдавать бутылки и затем решил вернуться, дабы вновь «сладко пить и вкусно жрать».
      Этот злодейский образ, конечно, подорван самими сочинителями в корне. Ибо, если Анатолий Собчак в столь короткий срок прожился в недорогом городишке Париже аж до сдачи бутылок, то очевидно, что награб12 ленного было - кот наплакал. Да и житейское кредо «сладко пить и вкусно жрать» никак не выделяет Анатолия Александровича ни из числа собирающихся баллотироваться в Госдуму, ни из сонма за это голосующих.
      От бомжей до олигархов, мы все желаем сладко пить и вкусно жрать, и отчего бы в таком случае нам не избрать Собчака в качестве нашего идеолога и защитника наших прав? Он, правда, за время странствий несколько выбился из Единственной партии России. А Единственная партия России есть партия любителей государственного пирога.
      Что и как похитил Собчак в закромах Родины и похитил ли вообще, мы узнаем, видимо, за пределами земного опыта, в светлом царстве, где нет уже ни печали, ни воздыхания, но и жилплощади на Мойке, увы, тоже нет. Человеку гуманистического мировоззрения и гуманитарного склада ума разобраться в имущественных делах верхних жителей не легче, чем познать суть разборок в стране Руанде, где народность хуту мочит народность тутси или наоборот.
      Окончательно меня запутал товарищ Шутов, который в своих бесчисленных мрачно-романтических книгах с пылом старовера мечтал посадить антихриста Собчака, а в результате сел сам. Однако я не сомневаюсь, что голая корысть никогда не была единственным двигателем бывшей звезды гласности и перестройки.
      «О! Це гоноровый пан!» - сказал как-то раз о Собчаке мой знакомый поляк, заподозрив в пане Собчаке наследника шляхетской вольности. В пушкинском «Борисе Годунове» Дмитрию Самозванцу представляется некто «Собаньский, шляхтич вольный». «Хвала и честь тебе, свободы чадо! - отвечает Самозванец. - Вперед ему треть жалованья выдать». Таким образом, здесь гений Пушкина угадывает фатальную связь между чадом свободы и жалованьем. Гонор вольного шляхтича предполагает соответствующий гонорар.
      Не сомневаюсь, что титаническое самоуважение Анатолия Александровича не сочло бы никакое вознаграждение достойным себя. Этот неумолимо требующий гонорара гонор опять ведет его в публичный цирк, где он пропустил несколько сезонов и где изрядно избалованная публика что-то сомневается, действительно ли сей воздушный гимнаст припас для нее новый трюк.
      В свое время Анатолий Собчак стилистически идеально совпадал с претензиями опетербурженного Ленинграда на интеллектуальный тон и светский шик. Не урка из предместья, а сладкоголосый профессор университета символизировал страсть лучшего и несчастнейшего города на свете к сложноподчиненным предложениям и культурному времяпрепровождению. До сих пор в речах иных петербуржцев, рассуждающих о Собчаке, проскальзывают скорбные элегические ноты, с какими члены профсоюза поминают заслуженных покойников. «Образованный был человек... Говорил культурно... Одевался прилично...»
      Но уроки школы выживания оказались слишком круты и выбили напрочь всякую претенциозность. Нет больше тяги к пышному оперенью и ярким краскам. Неулыбчивые и стилистически нейтральные мальчики типа Сергея Кириенко или Владимира Рыжкова, по крайней мере, не вызывают отвращения. Чем моложе и бесцветнее политик, чем меньше за ним историй и колорита, тем лучше.
      Опротивели, проще говоря, все чохом. Великий клоун Вольфович и тот вызывает разве что усталую улыбку. Так что не мифические награбленные миллионы, якобы прокученные в Париже, отравляют петербуржцу ликование по поводу явления блудного мэра и препятствуют возвращению того на политический олимп, а безнадежная стилистическая несовместимость Собчака с бессознательными художественными требованиями масс к фигуре политика.
      Воскресни сейчас депутат Казанник с «партией совести» - и его постигла бы та же участь, несмотря на отсутствие в биографии парижских и петербургских тайн и захваченных квартир. Как писал по другому поводу ужасный поэт Вознесенский, «устарел, как робот-шесть, когда робот-восемь есть».
      Анатолий Собчак, рассказывающий прессе, как весело и здорово он ликвидировал бы последствия дефолта, будь он в России, напрочь лишен былого очарования. Если нет политиков, способных удовлетворить наше нравственное чувство, то политиков, пока не оскорбляющих наши художественные инстинкты, наскрести еще возможно. И мы их наскребем. сентябрь
      P. S. Прошу угестъ, гто в сентябре 1999 года автору нигего не было известно о дальнейшей судьбе Анатолия Собгака.

ДВА ЛИКА БРЕННОСТИ

      Одна и та же болезнь может приконгить и святого, и тирана
      Как счастлив тот, о чьей болезни не сообщают по телевизору. Как сильны и милосердны его ангелы: ибо люди, о чьей болезни сообщают по телевизору, выздоравливают медленно и с трудом, если выздоравливают

15

      вообще. Известие о недомогании высокопоставленного лица (о других же лицах нам не рассказывают), попадая в умы миллионов низкопоставленных граждан, немедленно рождает рефлекс тайного (а чаще и явного) удовлетворения. Оказывается, Они тоже болеют. Надо же. Кто б мог подумать! Да еще такими... ну, совершенно человеческими болезнями. У моей тети была лейкемия, так она померла, бедняжка, в два месяца сгорела. Что вы говорите! Гепатит С! Ну, это не лечится. И вот эта жужжащая равнодушно-раздраженным довольством громада многомиллионных энергетических писков обрушивается на частное болящее лицо. А врачи потом удивляются. И делают все, что могут.
      Остросюжетный бразильский сериал, который устроили СМИ из болезни и смерти Раисы Максимовны Горбачевой, покуда является беспрецедентным. Раиса Максимовна, царство ей небесное, всегда была окружена любовью близких и никогда - массовой любовью. Ее угасание на миру, под жадные камеры, что шарили по белому лицу убитого горем Михаила Сергеевича, достойно слезы искреннего сожаления. «Мы продолжаем следить за состоянием здоровья супруги бывшего президента страны», - сообщали неутомимые стражи эфира, охотясь за главной информационно-эстетической ценностью сюжета, за переживаниями Горбачева, и вполне искусно нагнетая спортивное напряжение болельщиков (умрет? не умрет?). Думаю, что выздоровление Раисы Максимовны никак бы не устроило массового зрителя, уже подсознательно решившего сказать «ай-ай-ай, горе-то какое, бедный Михаил Сергеевич!» и положить на гроб бывшей Первой леди крошку света, не отданного ей при жизни...
      Болезнь сама по себе не является ни наказанием, ни наградой. Она исходит из сферы, не знающей добра и зла в человеческом смысле этих слов, и осуществляет в каждом конкретном организме планетарную драму борьбы за существование. Такой уж нам положен предел, имя ему - бренность. Оно, конечно, прискорбно. Однако трудно не заметить, так, знаете, в скобках, что, ежели бы мы, такие, какие мы есть, вдруг сделались не бренными, а вечноцветущими, большие бы хлопоты вышли от того мирозданию.
      Краткость и бренность нашего цветения как-то ограничивает нашу потенциальную вредоносность. Слабость плоти, увы, приводит к небытию величайшие умы и сиятельные добродетели, но она же пресекает и размах всякого злодейства и мучительства. Как веревочка ни вьется, ей все равно придет конец.
      Одна и та же болезнь может прикончить и святого, и тирана - поскольку у них имеется обыкновенное человеческое тело. С кровью, эпидермисом, железами внутренней секреции и прочей многочисленной и тленной требухой.
      Вот в такую пучину мудрых банальностей привело меня известие о болезни известного предпринимателя, совершенно мифической личности с очень-очень русской фамилией. Наименование «предпринимателя» он Носит по праву, поскольку в самом деле постоянно что-то предпринимает.
      Его генетическая программа настроена на беспрестанную лихорадку. Он купил столько средств массовой информации, что нет никакой возможности и смысла ими управлять. Такое количество информационного пространства развивается уже по законам больших чисел и не поддается регуляции. Он провел в жизнь такую массу политических решений, что они самоуничтожились в давке воплощения. У него столько денег, что денег у него, собственно, и нет. А есть вихри огромных мятущихся и обезумевших нолей. А ноль бесконтролен и коварен по своей природе... И все эти кондитерские излишества оказались бессильны перед простеньким вирусом гепатита.
      И вот он, движимый мятежным хитроумным духом, воображающим в ослеплении своем, что может разыграть жизнь как шахматную партию, прискакивает из больницы на пресс-конференцию. Видим мы желтенького нездорового человечка и с несколько изумленной веселостью говорим: «Э-э... да ты, братец, такой же, как мы все, костяной да жильный... а звону-то что было...»
      И хочется не грубо браниться, а спеть известному предпринимателю что-нибудь душевное и задумчивое, например из репертуара Кости Кинчева: «А ты хоть раз попробуй, посмотри на себя - что успел ты сделать? И кто этому рад?»
      Так что бренность, товарищи, многолика. И болеть тоже иногда можно. Главное - надо при этом затаиться, как умеют животные или дикие люди. И ни в коем случае не попасть со своей хворью в телевизор.
      К эфиру на глазок да к людям на язычок. Оно не к здоровью будет, точно говорю. октябрь

ГЛАВНЫЙ ХУДОЖНИК

      Борьба с творгеством Церетели переносится из Москвы в Петербург
      Читаю я интервью Главного художника города. Один корреспондент спрашивает его с редкой для Петербурга прямолинейностью: господин Главный художник, будет ли на Малой Садовой улице воздвигнут бюст Ивана Шувалова работы Зураба Церетели? На это господин Главный художник отвечает, что задачи, стоящие перед современной скульптурой, чрезвычайно трудны, поскольку историческая среда города требует особенно внимательного подхода. По всему видать, что человек терпеливо приуготовился к долгому и сложному вранью. В конце концов, однако, с некоторой удрученной раздражительностью господин Главный художник вымолвил, что бюст, господи ты боже мой, такой маленький, а Зураб Церетели такой авторитетный, что непонятно, зачем средства массовой информации вечно все драматизируют.
      Так и слышишь бессмертный вопль гоголевского Городничего: «...щелкоперы, бумагомараки!» Куда суются, о чем чирикают? Не видят разве - заруба идет, тяжелая, кровавая заруба. Настоящие люди настоящие деньги делят. Нет, опять надо вылезти с этим Церетели, чтоб он был здоров. А главное: не один ли им черт, кто сварганит этот никому не нужный бюст никому не ведомого Шувалова, про которого даже люди с тремя высшими образованиями помнят только то, что Неправо о вещах те думают, Шувалов, которые стекло чтут ниже минералов! (М. В. Ломоносов)
      И что, стало быть, даже великий Михайло Ломоносов время от времени кому-то из вышестоящего начальства чесал пятки в рифму. Конечно, нам он этого не завещал, а завещал упорно рождать «собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов». Один такой быстрый разумом Невтон по имени Марат Гельман несколько лет возглавлял велико-московскую борьбу с творчеством самого Зураба Церетели. Жизнь его была полна: он составлял петиции, сочинял прокламации, возглавлял акции, реакции энд инсталляции. Пламенное сочувствие всего мыслящего пролетариата идоло-борческим трудам галериста Марата Гельмана портил только тот грустный факт, что в качестве ценностной культурной единицы борющийся равнялся противнику. Гельман был, увы, при всей своей пылкой любви ко всему хорошему - свободе, демократии, американским фондам и виски с содовой, - таким же раздутым пустым местом, как и Церетели. Москва проиграла борьбу с Церетели. Петербург не способен даже ее начать. Вообще, глядя на наш город, неутомимые слуга дьявола должны умереть от скуки. Кого тут прельщать и заманивать, с кем сражаться, когда люди спят на ходу? Да если б завтра объявили, что на месте Медного всадника будет воздвигнута конная статуя Александра Невзорова, и то бы мало кто вздрогнул.
      Да, прав господин Главный художник города, и необычайно трудны задачи, стоящие перед современным скульптором! Необычайная трудность задачи состоит в осознании необходимости временного самоупразднения. Не нужны нам современные скульптуры - ни работы Церетели, ни работы никого. Нам нужно наладить простейшие системы жизнеобеспечения и добиться нормальной оплаты за добросовестный труд. Все остальное - в порядке индивидуального подвига. Пластические формы искусства очень уж неумолимо связаны с духом времени. Не бывает так, чтобы героическое и талантливое время рождало бездарную скульптуру и наоборот. Наше время отличается бездарностью и безвкусицей всех публичных видов проявления, оттого все скульптуры нашего времени безвкусны и бездарны - просто порождения Церетели по бездарности ярче и грандиознее прочих. У каждого человека в жизни есть хотя бы небольшой период, о котором он хотел бы несколько подзабыть или, по крайней мере, не ставить ему памятника. Нашему времени тоже следовало бы проявить инстинктивную осторожность и не запечатлевать свою бездарность в бронзе и мраморе, а использовать более летучие и тленные материи.
      Впереди зима. О том, что случится зимой, знают травматологические отделения наших больниц. Падая на улицах города, покинутых дворниками еще при первых звуках свободы, людишки станут ломать руки и ноги, разбивать челюсти и черепа. Но тепло и светло будет в гостеприимном доме знаменитого скульптора Зураба Церетели! Сколько будет приносимо и съедаемо, сколько пето и пито за здоровье мудрейшего из монументальных пропагандистов! Много, много славных мужей видел сей дом!
      Не правда ли, господин Главный художник города? Да знаю, знаю я, что вам об этом ничего не известно. Зато мне известно, что крепок и грозен будет череп просветителя Ивана Шувалова, стоящий в виде бронзового бюста на Малой Садовой улице. Ничем не прошибешь! ноябрь
      P. S. Бюста Ивана Шувалова работы Церетели на Малой Садовой не появилось. Он возник в другом месте.

П1

НЕ ТОРМОЗИ, ВЫБОРНИ

 
      Плюсы и минусы многопартийной системы
      Не первая зима на волка. Как в прошлый раз выбор-нули, так и сейчас выборнем. Жизнь - авантюрный роман. Сегодня русский исторический роман, который мы читаем, открыт на главе «Выборы в Государственную думу».
      На мой не оригинальный вкус, список партий, желающих спасти Россию на момент 1999-го, выполнен в излишне гротескной манере, присущей неопытным юмористам. В названии большинства политических партий нет и намека на политические стремления данной партии. Мало кто обладает четким структурным мышлением Виктора Анпилова, объяснившегося коротко: «Коммунисты России - за Советский Союз». Хорошо, величаво, трагично. Дескать, врагу не сдается наш гордый «Варяг». Никакой жеваной промокашки про единые дома всего отечества под яблонями.
      А что снится организаторам Консервативной партии России, какие консервы - образца 1913-го, 1937-го, 1968-го или 1985 года? Чей образ вдохновляет лидера этой партии, выступающего под ослепительным именем Лев Убожко? Что-то слышится родное в этих звуках. Все мы отчасти львы и немножко убожки. Это, что ли, будем консервировать?
      Чересчур стихиен политический театр России, нет опытного руководителя, который бы позаботился о распределении амплуа, о репертуаре и о звучных псевдонимах для актеров. Существуй такой руководитель, он бы непременно выпустил в жизнь партию, заявляющую, что отечества у нас давно нет, а Россия - мировая помойка, которую следует расчленить на улусы, где должно насадить преступность, отменить пенсии, прекратить культуру, унизить достоинство граждан и плевать на закон в целях воцарения хаоса. Назвать партию можно коротко и стильно: «Враги России». На этом фоне остальные партии обретут ясное и светлое лицо. Друзья России грудью встанут на защиту России. Тонны слащавой демагогии про спасение Отечества и усиление законности будут восприниматься как песня героического соловья. А покуда всем, обещающим навести порядок и заодно искоренить преступность, хочется интеллигентно сказать: «Балалайка ты бесструнная! Ты ведь знаешь, что преступность искоренить нельзя. А всякий порядок - временная усталость хаоса. Но ты можешь поработать над своим куском жизни и улучшить его. Можешь ты внятно объяснить, каков ты есть и как собираешься работать?»
      Ну да, разбежались они объясняться. Фигурируют же второй раз подряд в избирательном списке партий мистические «Женщины России», про которых известно, что они, вот, с виду во всяком случае, являются женщинами, живущими вроде бы в России. Это и есть их платформа, на основании которой они рвутся на подмостки отечественного политтеатра, заверяя, что женщина может то же самое и даже лучше.
      Разные женщины живут в России. С некоторыми я бы на одном поле мечтать не села. Общность физиологии меня совсем не вдохновляет. Достоинства обоих полов одинаковы - различны пороки и несовершенства. И спорить с тем, что многие женщины в состоянии достичь уровня гадючести, необходимого для успешной государственной деятельности, не приходится. Достигают. Например, врут женщины гораздо убедительней мужчин. У тех пот льется, глаза бегают (см. Скуратова и Кучму). А эти мелодичным голосом тра-та-та, тра-та-та, и не заметно ничего. И действительно, пущай для разнообразия стрекочут про наведение порядка наравне с мужчинами России. Картинка поживей будет.
      Живость вносит и то фантасмагорическое обстоятельство, что некогда единый блок «Женщин России» распался надвое. Какая там Марья Ивановна поссорилась с какой Марьей Никифоровной, не могу сказать. Но большое скопление чисто женщин в одном месте, кроме роддома, - такое же болезненное явление, как и скопление чисто мужчин в любом месте, кроме армии. Тасоваться надо!
      Все равно выборнем. Прочь тревоги, прочь сомненья. Настроение ровное, бодрое. В Питере, как водится, соблазнятся «Яблоком», в Краснодаре - КПРФ. Многопартийная система выгодна как психологически - есть простор для злобного брюзжания и вдохновенных восторгов, так и реалистически - есть много кому много на чем заработать. На одних рейтингах немало народу-то прокормится. (Сколько стоят полпроцента неведомо чего неизвестно откуда взятого? Не знаете? Кто знает, тот делиться не любит.) На одних рекламных роликах немало квартир евроремнутся в Москве! А кто хотел в плане протеста проголосовать за «Экологическое движение "Кедр"» и обнаружил там в запевалах Ивана Охлобыстина, известного тем, что он вносит оттенок веселого шарлатанства в любое дело (от кинофильма до православия), пусть не кручинится. Много деревьев в русском лесу. Полно старых знакомцев с крепкими мозолистыми от заседаний задами, в достатке солидных вменяемых мужчин, сознающих, что Советский Союз приказал долго и счастливо жить. Есть корявые и скользкие, лысые и кудрявые, болтливые и молчаливые, есть распад левых слабостей и союз правых сил, есть клоуны и борцы, трагики и комики... Налетай, россияне, пока цирк не сгорел, пока не свернули ярмарку! Когда потом дождешься!
      Как я лично стану голосовать? Если буду трезвая, так по старинке за НДР (четыре года приличного поведения, минимум вреда плюс вменяемость, плюс перспективный маленький Рыжков). А если не буду трезвая - то уж, братцы, тогда не знаю. декабрь

ОБЫКНОВЕННЫЕ ЧУДЕСА

      Лугшераз и навсегда усвоить, ггпо наша страна состоит целиком из национальных особенностей
      Наша сказочная страна наилучшим образом подготовилась к нашествию Белого дракона. Могучей народной волей в народную Думу выбраны не только дохлые политические партии, в борьбе с драконом бесполезные, но и тотемное животное «медведь», блок богатыря Жириновского, а так же мифологический фрукт «яблоко». Что ж, медведь - он и есть медведь. Как говорил король в «Обыкновенном чуде» Евгения Шварца, «все-таки не хорек какой-нибудь». И Корней Чуковский яркими красками рисовал исход борьбы медведя с укравшим солнце крокодилом (родственником дракона): «И встал медведь, зарычал медведь, и к большой реке побежал медведь». Светлые писательские головы, ринувшиеся в эпоху большого террора спасать детей, породили в массах светлую неугасимую веру в обыкновенное чудо, в очеловеченных медведей и полную победу над крокодилами. Поэтому лукавые мозги, измыслившие назвать свою партийную фикцию именем священного русского животного, могут вполне ликовать.
      Может ликовать и безвестный титан, придумавший «Союзу правых сил» убойный слоган «Молодых надо!». Еще товарищ Сталин говорил, что молодых надо. Это в нас въелось крепко, ничем не выведешь. Утверждать, что в любом политическом или общественном движении должны быть и молодые, и пожилые, и мужчины, и женщины, - значит уподобиться несчастному М. С. Горбачеву, который с трогательной, прямо-таки душераздирающей серьезностью пытался объяснить цели и задачи российской социал-демократии людям, мечтающим, чтоб «встал медведь, зарычал медведь».
      Не додумкали до своего счастья «Женщины России». Что б им не догадаться назвать себя - «Белочка. Союз трудовых женщин». Позвать пару спортсменок и летчиц, а также Александру Маринину. Затем Пугачева, Долина и Ротару, как выдающиеся белочки своего времени, спели бы гимн трудящихся женщин России. Нарисовали бы эмблему: белка песенки поет и орешки все грызет. А конфеты «Белочка» уже есть. На ура бы в Думу прошли! И были бы славной сказочной парой с «Медведем». Вообще открывается простор для фантазии. К примеру: «Волк. Партия законности и порядка». Или: «Березка. Союз любителей Родины».
      Казалось бы, пора перестать удивляться чему бы то ни было, раз и навсегда усвоив, что страна наша состоит целиком из национальных особенностей. От удивительной манеры показывать спортивные соревнования глухой ночью, часика эдак в два, когда все потенциальные потребители сих зрелищ обязаны спать здоровым сном, до величественного, как океан, заявления губернатора Петербурга Яковлева, что решение Верховного суда об отмене незаконно перенесенных выборов главы городской исполнительной власти есть «кремлевская интрига», - особенно всё. Последнее как-то уж совсем особенно. Такого себе не позволяли даже воеводы семнадцатого столетия. Если до злосчастного места, где воевода правил безраздельно, вдруг доходил грозный царский указ - он никакому обсуждению не подлежал. Абсолютный произвол, которым пользовался воевода, мог быть пресечен сверху в любой момент. Без дискуссий.
      Даже в городе Глупове, придуманном Салтыковым-Щедриным, градоначальники, имеющие манию сочинять собственные законы, рано или поздно изымались из истории города некоей вышней волей. Нет ничего более несносного, чем именно местный произвол, местный гнет, оттого так и велика потребность в Верховном и Высшем, в каком-то удаленном поднебесном дупле, откуда раздают правду и справедливость. Отобрать у русского человека исконное русское занятие «писать наверх» - немилосердно. Как бы ни кривился петербуржец на Москву, в Москве имеется, благодарение Богу, Верховный суд. И он объявил незаконными досрочные выборы губернатора Петербурга. И хотя маловероятно, чтоб это решение было продиктовано исключительно жаждой справедливости (откуда бы она взялась в Москве?), как-то превратности предвыборной тактики чудесным образом совпали с контурами истины. Даже иллюзия справедливости рождает в организме какую-то негу. Мираж, а приятно. Думаешь: эх, хорошо бы Верховный суд все время что-нибудь решал, решал... и все бы исполнялось, исполнялось...
      Но есть такие национальные особенности, о которых куда ни пищи - толку не будет. Я, например, тихо убеждена, что Рождество Иисуса Христа по всей логике сюжета Бытия должно совпадать с днями Солнцеворота. Это так естественно: свет побеждает тьму, день прирастает, Бог рождается, и наступает новый год и новое время. Почему вначале Новый год, а потом Рождество, а потом какой-то непостижимый уму старый Новый год? Почему вместо того, чтобы примирить общество, природу и веру, их надо постоянно путать, ссорить и морочить? А если добавить сюда еще споры о «мил-лениуме», который то ли наступит, то ли нет еще, хитрую страшилку про компьютеры, которые вот возьмут все вместе и выйдут из строя прямичком в новогоднюю ночь, Белого дракона, который то ли сейчас сожрет, то ли помилует до февраля, становится ясно: выход, как всегда, лежит в одной-единственной национальной особенности, которая, на наше счастье, общечеловечна и доступна.
      Безумная, хмельная вода разнообразного цвета, разбавляя наш}' печальную тяжелую кровь, сообщает мыслям приятную легкость, а речам - темп аллегро. Если собрать толковую компанию и поглощать безумную воду в разумных ритмах, то легкость умножится на легкость, аллегро ляжет на аллегро, а душа войдет в душу.
      По моему личному опыту, поверье о том, что как встретишь Новый год, так его и проведешь, является обыкновенным вздором. Один раз, будучи юной и гневной, из идеи сопротивления житейской пошлости, я вообще никак не встречала Новый год, а сам год, тем не менее, пришлось прожить. Так что главная забота разумного человека - заблаговременно подумать о качестве поглощаемой воды и окружающей компании на всем протяжении года, какой бы цифрой он ни обозначался.
      Это - наша магистраль. Идти по ней нам придется долго и трудно, учитывая невероятное количество поддельных напитков и фальшивых людей на просторах Родины. И если из толщи и громады суррогатов, фальшивок, мнимостей и обманов вам удастся извлечь истинный алкоголь и настоящих друзей - пожалуй, это и будет «обыкновенное чудо». январь

НЕДОБРЫЙ ИО

      Путин. У него нет рельефного прошлого. Он абсолютно стерилен...
      Интересно было бы посмотреть на реакцию человека, который, допустим, с тяжелой травмой попал в больницу, без сознания провел время с начала декабря до конца января и, наконец, очнувшись, включил телевизор. Конечно, если бы он попал на физиономию спикера Государственной думы Геннадия Селезнева, он с опрометчивой зеленой тоской подумал бы, как в известном абсурдном анекдоте: «Который день летим, и все пятница».
      Но очень скоро этот человек понял бы: глубокие мешки под глазами спикера Селезнева - это едва ли не единственное, что соединяет распавшуюся связь времен. Он бы обнаружил, что могучая русская корова слизнула языком всякое упоминание о Борисе Ельцине и адская машина запущена на всех парах по новой программе. Программа новая, но машина старая. Она годится на одно: полное извлечение из человека всех информационных возможностей с целью последующего истребления.
      Богатырь из села Будка - Борис Ельцин - сумел эту машину обхитрить, подсовывая ей все новую и новую информацию даже ценой здоровья, как тот царевич из сказки, что кормил несущую его птицу собственным телом. ИО, бледнолицый юноша из Петербурга Владимир Путин, напоминающий посетителя декадентских салонов Серебряного века, с характерным балтийским свинцовым блеском в глазах, хищной вкрадчивостью в речах, составленных из сложноподчиненных предложений, и той потаенной маниакальностью, что отличает настоящего, на наших дождях и туманах вскормленного петербуржца, еще столкнется с машиной массовой информации не раз.
      Природного здоровья и излишков тела ИО Владимир Путин не имеет. Не удивлюсь, если он тайком пишет стихи. У него нет рельефного прошлого. Он практически стерилен. Чем он станет кормить несущую его птицу - ума не приложу.
      Хотя кое-какие догадки имеются. Поскольку Путин судьбой связан с богом войны - Марсом, месть его поджидает со стороны Венеры. Нешуточная борьба Марса и Венеры вообще единственное, что как-то оживляет современную историю. При всей устрашительнос-ти Марса, он уязвим в одном месте, и в этом месте он не страшен, а смешон. Венера мстит зло, остроумно и наповал.
      Президент грозной, воинственной страны - Соединенных Штатов, заприметив рядовую американскую девушку по имени Моника, становится со своей беспокойной штучкой посмешищем всего мира. Генеральный прокурор другой некогда грозной и воинственной страны предстает неловким, похотливым дядькой и внушает населению страны игривые мысли: интересно, а как они, все эти главные и генеральные, делают «это»? Марс надевает доспехи, бряцает оружием, шествует валено, весь в громах и триумфах. А Венера, лежа на цветах, с бокалом в руке, стреляет лукавым насмешливым глазом: ну-ну, мой милый, давай-давай, повыпендривайся чуток, поизображай, что ты меня знать не знаешь.
      К Борису Ельцину Венера была снисходительно-уважительна и мстить ему не стала. Не за что было. Ельцин признавал власть стихии и никогда не был рационален. Все демоны мира, терзавшие его годами, не смогли озлобить замечательно добродушной природы этого славного и великого человека. Ни одной головы не срубил! Никого не преследовал! Да, он был вынужден подавить бунт 1993 года, и где бы мы были, если б он этого не сделал.
      А что потом? Предатель Руцкой сытно живет на Курщине. Да и все остальные в полном шоколаде. В кои-то веки Бог послал на Русь доброго царя - и держались бы за него, олухи. Сколько одних кривляк прокормил, извергавших на него тонны грошового скучного острословия с ухмылкой какого-то непонятного превосходства.
      На мой вкус, по степени отвратительное™ всех превосходит спикер Селезнев. Про спикера Селезнева можно сказать цитатой из «Бани» Маяковского: «Самоуважение у вас, товарищ Победоносиков, титаническое!» И этот товарищ Победоносиков опять у руля. И с той же чугунной надутой важностью чего-то вещает. Впору свалиться в ноги Венере и вообще всем насмешливым богам и попросить их: милые, отомстите, сделайте что-нибудь с этим «титаническим самоуважением» на ровном месте...
      А наш ИО, обреченный и облеченный властью над огромной страной, что же он и кто он? Подавленная нервность, трудовая дисциплина, недюжинная воля, довольно развитый интеллект, налет какой-то невнятной тоски в утомленных глазах, отсутствие прямых спонтанных проявлений. Природного размаха в нем не чувствуется, и откуда бы он взялся в заправском петербуржце?! Потаенный человек, спрятанный, непростой и, как кажется, недобрый. Так русским и надо, пожили с добрым, каждый день его в дерьме купая, и будет.
      Есть в ИО занятная особенность - оставлять в тексте поведения некоторые многозначительные пустоты, возбуждающие простор для толкования. Эдакая карта Таро, гадай, что она означает. Партийная номенклатура, простая как мычание, вроде спикера Селезнева, должна с ним замучиться вконец. Ты уж, дескать, приласкай или ударь, но дай знать! Не-а,
      Сиди и думай: вот тут промолчал - это он к чему? А тут усмехнулся - это он над чем? Заказать в «Куклы» новую куклу немудрено, только несмешная получается кукла, странная такая... ой, россияне, странная. Солидные мастера опасных безопасностей делали эту куклу. Как говорится, фирма веников не вяжет. Долго мы смеялись, не пришлось бы всласть наплакаться.
      И как вспомнишь, что вытворяли с Ельциным, - оно было бы поделом. февраль
      P. S. Напоминаю, гто на дворе стоял февраль 2000 года и Путин был еще ИО - исполняющий обязанности - президента России.

СУММА ПРОПИСЬЮ

      Дышите ровно, мастера культуры. Выберут Путина. Припомнит он вас и всем даст рогалик с маком
      В романе Ф. М. Достоевского «Идиот» трагический юноша-бунтарь Ипполит восклицает: «Неужели нельзя меня просто съесть, не требуя от меня похвал тому, что меня съело?» Горький вопрос обращен к самому мирозданию, к неумолимым законам природы - таков уж был круг мыслей автора и его героев. Мы же живем куда скромнее. Зарабатывая с трудом на нелегкую жизнь в условиях нынешней пореформенной России, массовый человек так измотан, что некогда и нечем ему думать над проклятыми вопросами.
      Но есть избранные счастливцы, которые защищены от плачевной нужды и низости текущих дней своим положением, даром, признанием. У них вроде бы есть и деньги, чтоб не волноваться о куске хлеба, и время для размышлений над вечными темами. Они-то могут хотя бы попытаться что-то додумать к оставленному нам русской культурой. Привить обществу вкус к горнему воздуху настоящих, крупных философских споров или хотя бы самим подышать им. Заняться неспешной отделкой больших трудов. Совершенствовать грани мастерства. Чаще встречаться с прекрасным. Вообще заняться чем-нибудь удаленным от любимого в прошлом жанра советских мастеров культуры - от «суммы прописью».
      Наверное, такие избранники есть и действуют. На глаза попадаются совсем иные. Резвый, сплоченный отряд не обиженных жизнью мужчин, которые страшно озабочены судьбами культуры перед лицом власти. Не знаю, спят ли эти люди, отдыхают ли они. В любое время дня и ночи, в любую погоду, невзирая на возраст, дела и приличествующую их общественному положению стыдливость, они готовы - буквально по свистку - рассказать властям, как трудно живется культуре.
      Что ими движет? Корысть? Но трудно заподозрить Марка Захарова, Владимира Васильева, Константина Райкина или Евгения Миронова, явившихся на выдвижение Владимира Путина в президенты, людей сложных, артистически изысканных, в таком примитиве. Скорее всего, в глубине их душ проживает чистая и бесхитростная чеховская Душечка, которая просто не в состоянии была жить без мужа, Так и наши мастера культуры: готовы жить в любви с властью или вопреки ей, но только не сами по себе, только не в отчаянной пустоте свободы. «Мы с Васечкой», «Мы с Ванечкой» - твердила счастливая Душечка. «Мы с Путиным» - написано на счастливых лицах допущенных к Телу деятелей искусств.
      А вот еще новость из волшебного мира: Андрей Кон-чаловский и Валерий Гергиев полтора часа беседовали с Владимиром Путиным - естественно, о судьбах культуры. О чем еще они могли беседовать? Призрак голодной смерти не витает над могущественными головами Кончаловского и Гергиева. Кто же, кроме них, способен объяснить великому ИО весь несказанный трагизм судеб нашей культуры? Кому же, как не им, облеченным в пурпур и виссон славы, не положить «душу свою за друга своя» и не позаботиться о ком-то, кроме себя и своего личного благополучия?
      Я разве сомневаюсь, что прославленными мастерами двигала неустанная забота о судьбах культуры? Что вы, нисколько! Как начнешь сомневаться, так не захочется и просыпаться по утрам.
      Ни в чем я не сомневаюсь, а так, отчего-то противно. Моркотно, как говорили в народе. «Когда так властны страсти над вдовою, как требовать от девушек стыда?» («Гамлет»). Когда авторитетные, солидные, пожилые люди так страстно обеспокоены «судьбами культуры», какого ж стыда ждать от юношей, обдумывающих житье и сызмальства уже мечтающих о золотом веке ничем не омраченной халявы?
      Дышите ровно, мастера культуры, и успокойтесь - выберут вашего Путина, припомнит он вас и всем даст рогалик с маком. Будете и дальше получать медали, справлять юбилеи, сидеть в президиумах и жюри и друг другу давать премии.
      Только вряд ли такое поведение совместимо с настоящим творчеством. Оно совместимо с холодным, ловким, расчетливым ремеслом. Музы ревнивы и не любят, когда ради земных властей предают их священный огонь.
      Но неужели нельзя нас просто съесть, не требуя от нас похвал тому, что нас съело? март P. S. Да, всех припомнил и всем дал рогалик с маком.

КРУГОМ ВРЕДИТЕЛИ

      Увидел Путин Радуева и сказал: «Животное какое-то»
      Первый же квартал года Дракона принес населению довольно яркую стилистическую находку властей - долгожданную поимку вредителей.
      До сих пор образ чеченского врага лепился художественными приемами, которые используются в сказках и былинах. На Северном Кавказе истощенный и ослабевший Илья Муромец рубился с неким Змеем Горы-нычем Интернешнл. Этот Горыныч Интернешнл был неуязвим, вездесущ и бессмертен. Басаеву отрезали ногу, нога вырастала, и он, сообщало ТВ, «был замечен В районе таком-то». Радуева рассекали пополам, каждая половина начинала жить своей жизнью, причем у одной росла борода, а у другой нет. Воина по имени Хаттаб вообще никто из смертных не видел, что неудивительно всякому, кто читал книжку про старика Хот-табыча. Всем ясно, где прячется джинн, когда у него начинаются проблемы. По ночам полевые командиры засевали поля зубами дракона, и наутро из них вырастали новые бойцы, а иначе никак не объяснить тот факт, что, если суммировать заявленные с начала войны потери боевиков, то это число вроде бы превысит количество взрослого населения Чечни.
      Но вот что-то случилось где-то, и у чеченского многосерийного и многобюджетного проекта явно поменялся продюсер. Началось изловление вредителей с торжественным привозом их в столицу - жаль, не в клетке! - и предъявлением народу.
      Исполнитель роли Вредителя, известный нам, зрителям, как Салман Радуев, был неподражаем - мерзкий, уродливый, жалкий, ничтожный, просто гадина какая-то. Когда в свое время А. Солженицына выдворяли из страны, а Союз писателей во главе с С. Михалковым изощрялся в издевательствах и оскорблениях будущему нобелевскому лауреату, один «писатель» в порыве иудиного вдохновения закончил свою статью так: «При свете дня рептилии всегда выглядят отвратительно». Вот нечто такое хотелось воскликнуть, глядя на изловленную тушку вредителя Радуева. Путин так прямо и сказал: «Животное какое-то».
      Однако доблестная армия огромной страны ловила это животное пять лет - не велика ли честь животному? Не стоит преуменьшать заслуг вредителя, это снижает образ. Но на самом деле я совершенно согласна с властями в их стилистических новациях. Кругом, кругом одни вредители. Житья от них нет!
      Гость нашего города, ты ступай с Малой Садовой на проспект Космонавтов или проспект Большевиков и посмотри, как неутомим и злостен Вредитель. Ты увидишь сорванные двери подъездов, испачканные стены домов, подворотен и лестничных клеток, из каждого лифта шибанет тебе в нос запах мочи, ветер будет мести сор по газонам... Все это, конечно, дело рук вредителей. Нельзя не подивиться их коварству и хитроумию. Например, для начала они заняли почти все имеющиеся в городе вакансии дворников. Потом вредители оккупировали жэки и разные там ПРЭУ (не знаю, как они называются, потому что никакого впечатления, кроме тоски зеленой, эти организации не вызывают) и «работают» там под видом сантехников, монтеров и паспортисток. Изрядное количество вредителей подалось в торговлю, прикинувшись вроде бы приятными молодыми девушками. Но всякий житель города знает, что каждая вторая девушка по ту сторону прилавка есть замаскированный крокодил.
      Прихожу тут в магазин, подхожу к отделу, где лук продают. А она сидит и что-то пишет. На меня ноль внимания. Я говорю: «Мне луку зеленого полкило». А она сидит и пишет. Я говорю: «Ты чего пишешь? Подсчитываешь, сколько украла?» А она смотрит на меня и говорит: «Ну и народ пошел». А я говорю: «Я народ, а ты что, аристократия? Давай, - говорю, - подними задницу и взвесь мне луку, потому что принц сегодня не приедет». Я покупатель типа «смерть продавцам». Другой бы заплакал и ушел. А я лук взяла, именно у этой оторвы! Сказал ведь Гете: «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой!»
      Вы мне скажите - это что, не вредительство? Может нормальный продавец, чья задача - продать как можно больше товару, так себя вести? Нет! Поэтому констатирую немилосердное число вредителей торговли.
      Назовите такую область жизни, где вредителей нет! Так что меня вашей бледной немочью по фамилии Радуев не испугаете и его изловлением не успокоите. Сколько домов они взорвали - три, четыре? Да у нас скоро без всяких чеченцев наши панельки посыплются.
      Сколько мы сами себе вредим и гадим, столько ни один Радуев не нагадит за тысячу лет. апрель

ЗА ЧТО ТЫ НАС ТАК, ТОВАРИЩ МОСКВА!

      В анекдоте о Валентине Матвиенко скверно все: от выбора куклы-марионетки до складывания в пыльный гемодан за ненадобностью
      Я позвонила на днях в службу 060, обязанную сообщать точное время. Интимный женский голос сказал мне: «После сообщения точного времени вы можете прослушать интересную информацию». От изумления я дождалась интересной информации, но надежда на то, что мне подскажут, где именно спрятана Янтарная комната, рухнула. Поведали какую-то очередную сказку про подстерегающую меня где-то мебель.
      Я так понимаю, что если это может быть в Петербурге, то всё может быть в Петербурге. Позвонишь в 01, а там сначала расскажут про новые поступления в бутик «Версаче», потом - про пиццу на дом... Людям жить-то надо.
      Надо жить, а как - непонятно. Петербург воодушевленно проголосовал за Владимира Путина, а он отплатил нам скверным анекдотом про Валентину Матвиенко. Причем в этом анекдоте скверно все, от начала до конца, от выбора куклы-марионетки до финального ее складывания в пыльный чемодан за ненадобностью. Я далека от политических симпатий не только к Матвиенко, но и вообще к кому бы то ни было из политических деятелей, поскольку русская политика - плохой фильм с плохими актерами. Но лишать людей их свободной воли - это, как говорят англичане, «не крикет» (неблагородная, нечестная игра). Что за дела: будто вставили ключик в заводную курочку - она крыльями похлопала, ключик вынули - завод кончился, стоп. И не поклевала даже толком.
      Говорить о свободной воле - пустая трата времени... Дохлая романтика, мечты о лучшей жизни. Петербург - это такой отдаленный район Москвы, окраина, вроде Чертанова или Черемушек, но сильно отсталый и заброшенный, правда с разными занятными аттракционами вроде Мариинского театра, Эрмитажа и белых ночей. Надо признать такую реальность и оставить амбиции. Если четырехмиллионный город не в силах создать себе достойных фигур для высоких постов, было бы разумным и выгодным упразднить эти посты. Для чего нам игры в выборы и дорогостоящая кукла-марионетка в амплуа «Губернатора», коли все знают, что губернатором будет тот, кого поддержит Путин? Какие могут быть выборы на окраине? Петербург будет управляться так, как решит Москва, - кому это неизвестно? К чему тогда бессмысленный перевод денег и демагогии? Пусть сам Путин и управляет. Или честно назначенный им городничий.
      Нет никаких «двух столиц». Есть Московия, набирающая силу варварская республика, на территории которой расположены останки бывшей столицы бывшей российской империи, вкупе с руинами советской цивилизации. Останки замечательные и руины занятные. Свободной и самостоятельной политической жизни Петербург не имеет. Он имеет довольно свободную и самостоятельную культурную жизнь, но это никогда само по себе не делало город столицей. Столица - это заветная цель, энергетическая воронка, магический круг. В столицу люди стремятся, а от нас люди только и делают, что уезжают.
      И превратиться вдруг, ни с того ни с сего, в энергетическую воронку, нам не удастся. И тягаться с Москвой не стоит, а стоит поискать каких-то путей диалога. Например, спросить кротко и тихо, по-девичьи, по-сиротски: за что ты нас так, товарищ Москва? Неужели нельзя было подобрать кого-нибудь помилее, поумнее, поинтеллигентнее, попетербуржестее? Ведь самой будет приятно, коли приедешь к нам на белые ночи, а тебя встречает такой из себя видный, речистый господин, которого не стыдно и в Европе показать, и ведег тебя по городу, а город-то как игрушечка...
      Завалились мы в коварную щель времен. В этой щели хорошо ставить на театре Островского с Достоевским, реконструировать балеты Петипа и писать философские трактаты. Но если вместо точного времени вам предлагают прослушать сообщение об «интересной информации», то ясно: самой трагической фигурой в этом городе будет человек, решивший понять, где дворники. Он узнает много интересной информации. Где дворники, он не узнает никогда.
      Как остро, как сильно не хочется никакого губернатора вообще. Товарищ Москва! Вместо одного марионеточного губернатора вышли нам хотя бы десять тысяч дворников - тебе по деньгам даже экономия будет. Надежда слабая - не вышлют. Чувствую сердцем: не зря в Москве притихли, опять там какая-то поганка заворачивается.
      Ну а с другой стороны, нас, детей и внуков блокады, голыми руками не возьмешь. У нас соль и спички еще с 1991 года. май
      P. S. Напоминаю, гто на губернаторских выборах в Петербурге 2000 года Валентина Матвиенко снагала была выдвинута кандидатом, а затем отказалась от угастия в выборной гонке ввиду явной неизбираемости.

СЕМЕРО СМЕЛЫХ

      Комиссары президента должны показать нам, как закаляется сталь. Но вряд ли это полугится
      Поведение загадочного и немногословного президента продолжает вызывать всполохи странных и противоречивых чувств. С одной стороны, не может не позабавить то хрустальное презрение, с которым Путин игнорирует блефмейстера Б. А. Березовского, вынужденного плясать тарантеллу по тропам передвижения президента в надежде на высочайшее внимание. Березовский - это мираж, который исчезает, если только хорошенько сморгнуть.
      С другой стороны, хрусталь высокого презрения никак не срабатывает в случае с кинематографистами, которые никак не могут создавать картины без родимого Госкино. Подобно анекдотической теще, Госкино вызвало бурю нежных чувств лишь в момент погребения. Михалков и Рязанов (их уже так запросто не сморгнешь) и в страшных снах будут являться и стенать.
      Видимо, нам предстоит созерцать долгий путь познания Президентом реальности, в конце которого он поймет: не все то истина, что пукнул Греф. Этот великий алхимик Греф, который, подобно чародею Мерлину, сидит где-то в башне и пишет, пишет новые горькие страницы страдальческой летописи русских экономических программ.
      Не сомневаюсь, умен, трудолюбив и всем хорош Греф. Но как приучила нас КПСС писать и читать экономические программы, как отравила мозги идеей научного коммунизма, т. е. бредятины «по правилам», так и бродит по артериям коллективного интеллекта эта отрава.
      Смена интуитивиста Ельцина на логика Путина еще принесет сюрпризы. Петербургская рассудочность еще споткнется о телегу жизни. Судя но всему, долгими и скорбными ночами Путин размышляет над картой России. И какое исторически-географическое дерзание видно в громовом решении о Семи представителях президента!
      Хаотический и неопрятный кошмар республик, областей, регионов нарезан, как это принято в СМИ-прогнозах погоды, на четкие ломти. Дальний Восток, Сибирь, Урал, Поволжье, Центральный округ, Северо-Запад - и особо выделен проклятый аппендикс Кавказа. Семь Симеонов, Семеро смелых, семь раз отмерь - один отрежь, семь комиссаров Президента должны показать нам, как закаляется сталь. Мечта молодых властителей - стальная вертикаль власти.
      По всему видно, как мало друзей у Путина, а теперь их и взять будет неоткуда. Будь у него друзей побольше, особо любимому другу он мог бы вырезать из какого-нибудь округа приятный такой Курортный округ с центром в Сочи. Конечно, тогда комиссар-посол-спортсмен Драчевский, получивший планету Сибирь, где тайга по сю пору скрывает раскольничьи скиты и колонии дезертиров с Великой Отечественной, мог бы возроптать. Но Президент на все ропоты отвечает усилением свинцового балтийского блеска в глазах, так что риск был невелик.
      Вялотекущая шизофрения скучной эпической перебранки регионов с центром и между собой сменяется маниакальным психозом подлинной Драмы! История прибытия, бытия и отбытия Семи Комиссаров Президента будет достойна кисти если не Шекспира, то уж Щедрина и Островского - точно. Интересно: через сколько лет, ошибок, скандалов, мучений наступит прозрение и наши Семеро смелых поймут главное-то, что хорошо понимали царские генерал-губернаторы и что помогло России, стране, к разумной жизни непригодной, держаться на плаву.
      Это главное в изобилии рассыпано по собранию русских пословиц и гласит, что выше лба уши не растут; гладко было на бумаге, да забыли про овраги; не буди лихо, пока оно тихо; а башмак стопчется по ноге.
      Это главное известно здравомыслящим людям - не ходит жизнь по закону. Не ходит - и все тут. Ее, жизнь, слушать и слышать надо, ограждать от истребления, осторожно поправлять, бережно культивировать. Иногда лучше дать ей спокойно расти, а не втискивать в границы схем. Как идиотически-трогательно звучат речи о том, что, дескать, «наконец Кириенко в Поволжье осуществит все свои замыслы, которые злой рок не давал ему осуществить». Миллионы людей, родившихся на Волге, родились исключительно для того, чтобы увидеть, как Кириенко осуществляет замыслы. Не много ли чести отдельно взятому образу и подобию в лице Кириенко?
      Башмак стопчется по ноге. Замыслы не осуществятся. Среда заест комиссаров. Они спрячут в комод маузеры. Завещают внукам экономические программы и стихи, написанные ночью, во время бессонницы после очередной битвы за Конституцию. Сыновья комиссаров женятся на дочках городничих. В мире абстракций идея противовеса местного произвола высшей властью закономерна и верна. Но думать, будто семь человек справятся с волями десятков тысяч, - наивно.
      «Лейся песня на просторе, не горюй, не плачь, жена! Штурмовать далеко море посылает нас страна!» (2 раза). Музыка из к/ф «Семеро смелых». июнь

НЕМАЯ ВЛАСТЬ

      Кремль проиграл олигархам в гетыре дня и с разгромным сгетом
      За четыре июньских дня, проведенных медиамагна-том Владимиром Гусинским в тюрьме по подозрению в мошенничестве, совокупный ор журналистов, юристов и юмористов уверил отечество, что Генеральная прокуратура свершила 37-й год, холокост и распятие Христа одномоментно. Если бы при этом в информпо-токах не публиковались факты биографии Гусинского и не мелькали его фотографии, то несведущий человек и впрямь мог бы подумать, что Гусинский есть псевдоним Дон Кихота Ламанчского. Так орали, что надорвались. Вздумай Генпрокуратура прищучить следующего олигарха, на него пара бы не хватило - весь ушел в свисток. Свисток был слышен с неделю, потом стих. Все желающие ухватили свой кусочек от пирога эфемерной славы, сопровождающей раскрутку всякого крупного скандала. Водопады красноречия превратились в ручеек. Дымы демагогии по-рассеялись. И обнаружилась интересная картина.
      Оказалось, что у государства нет средств массовой информации. Нет не только телевидения или радиостанции, но даже какой-нибудь завалящей газетки или журнальчика. Везде сидят хорошо обученные орды вполне образованных и говорливых профессионалов, которые не в состоянии произнести слово «Кремль» без дрожи отвращения или гримасы иронии. Все они нацелены на разоблачение и развенчание власти. Безразлично, есть или нет смысл и справедливость в действиях властей - они обречены, что называется, по факту. Вот уж действительно ирония истории: государство, некогда безраздельно владевшее всеми средствами информации, нынче не имеет ни одного! Немая власть. Власть, чье жалкое бормотание обрывает на полуслове любой репортер...
      Кто виноват? Да сам Кремль и виноват. Чем он занимался, когда ловкие люди распределяли между собой вышеупомянутые средства? Неужто Кремль полагает, что сегодня кто-то за бесплатно будет сражаться за его интересы и создавать в массах его привлекательный облик? Нет, придется кремлевским курантам раскошеливаться и перекупать у олигархов их информационные войска. Другого пути нет. Для неспешного выращивания корпуса публицистов, преданных идее укрепления государства и увеличения авторитета власти, понадобились бы годы, да и сомнительно, чтоб из нынешнего поколения пофигистов такой корпус удалось бы сформировать. Придется покупать этих нынешних, боевых, которые собаку съели на информационных войнах. И покупать задорого. Из внебюджетных средств, припасенных на самый экстренный случай. Более экстренного случая и не подберешь.
      Силы уж больно неравны: с одной стороны, Киселе-вы-Доренки, с их трубными иерихонскими голосами, готовые лепить афоризмы сутками, с другой - наша вечно косноязычная власть, не способная объяснить самых простых и очевидных своих поступков и страшно конфузящаяся перед каждой общественной истерией. Следует на каждого Доренку иметь свою анти-Доренку, которой и поручить овладение классической и новейшей демагогией. Этот анти-Киселев и мог бы разъяснить замороченному обществу, что это абсолютно не его, общества, дело - решать, какая мера пресечения чрезмерна для подозреваемого лица, а какая нет.
      Что до меня, то я по женской эмоциональности для справедливых решений по этой части не гожусь. Хитрые, злые и лживые физиономии разного сорта формальных и неформальных властителей вызывают у меня только одну мысль - что на свете есть немало лиц, в отношении которых никакая мера пресечения мне не показалась бы чрезмерной. Таких психов, как я, и близко нельзя подпускать к власти. Мне нравится, как поступали с зарвавшимися казнокрадами Петр I и Екатерина II, эта дивная парочка русской истории. Ну так что ж теперь поделаешь! Нынче кнутом нельзя, нынче надо разговаривать, объясняться, растолковывать. Демократия-с.
      Значит, немая власть обязана как-то вылечиться от недуга и обрести крепкий и внятный язык. Несколько сбавить самомнения - кремлевские люди убеждены, что сами сильны в демагогии, тогда как они совершенно ею не владеют, - и язык этот тихо переманить. Власть не имеет права производить впечатление глухонемого паралитика, который здоров только кинематографистов обижать, а телекомментаторы не должны творить суд и писать историю. Иначе вместо реальности мы начинаем жить внутри информационного кошмара, для которого жизнь человеческая - не более чем подбор картинок и слов (что покажешь - то и есть, что скажешь - тому и верят).
      Доказал же всей жизнью герой нашего времени Гусинский, что самое дорогое и полезное ископаемое - вовсе не алюминий или нефть, а эфир.
      Наши «олигархи», как правило, люди малоприятные во всех отношениях, но не глупые. И Кремлю, прежде чем объявлять им войну, можно было бы кое-чему у них выучиться.
      Ну, хотя бы для того, чтоб не проигрывать матч «Кремль-олигархи» в четыре дня и с таким разгромным счетом. Ей-богу, скука смотреть. июль

ЧЕРЕЗ ЗАПАД НА ВОСТОК

      Москва, запах жирной баранины, шитый золотом халат, корейско-японский визит Путина В. В.
      Таинственная фирма, занимающаяся, по ее словам, производством мороженого, пригласила гостей Московского кинофестиваля на пышный загородный прием в восточном духе. И выгодное это, оказывается, дело - мороженое, кто бы мог подумать. На гектаре земли, расположенной где-то в лесах у Волоколамского шоссе, накрыли нам столы с яствами. В казанах фырчал узбекский плов нескольких сортов. Взлетали воздушные шары расцветки российского флага. С эстрады звучала успокоительная восточная музыка. А главное, гостей облачили в даровые халаты, бархатные, шитые золотом, - синие для мужчин, малиновые для женщин.
      Да! Радиотелефон, конечно, придает мужчине вид востребованности. Но ничто так не украшает его, как восточный халат. Все мгновенно обратились в падишахов и визирей, и стала видна истина: вот он, наш магистральный путь - через Запад на Восток.
      Мое основное июльское впечатление от Москвы: ласковые и неумолимые волны Азии захлестнули ее приливом, и она стала большим курортным азиатским городом, для местного колорита приодетым в «евростан-дарт». Если европеец находит порой Москву и Россию недостаточно «комильфо», азиатов она вполне устраивает. В глазах Востока мы - приличная цивилизация, не бедная, не грязная, не разбойничья. Можно жить, можно торговать. Русские - умные, хитрые, сложные люди с заверченной судьбой - могут пугать Запад своей «непредсказуемостью», а Восток их прекрасно расщелкивает и нисколько не боится.
      По отношению к Востоку у нас нет никаких комплексов неполноценности, и наоборот. Взаимоотношения простые и ясные - кто кого артистичней объегорит, и притом без злобы. Азиатский бизнес процветает и делает это не через силу и только ради денег, как основная масса бизнеса западного, а в хорошем настроении и с удовольствием. Процветает и все, удачно освоившее восточный колорит.
      Москва покрыта сетью относительно дешевых японских ресторанов, пользующихся бешеной популярностью. В обеденное время там стоит очередь. Провалилось русское бистро с его черствыми кулебяками и морсом клюквенным. Пошатнулся господин великий гамбургер. Люди, воспитанные на колбасе с жареной картошкой, со стонами наслаждения поглощают сырую рыбу с рисом и счастливы избавиться наконец от ненавистных западных вилок.
      Сообразительные «Елки-палки» отгрохали огро-менную стекляшку на Пушкинской площади с едой В узбекском стиле - плов, чебуреки, мясо на выбор, которое вам тут же испекут, и у них тоже в обед длинная очередь.
      Вместо фальшивого американского оскала здесь встречают гостей нежной и коварной улыбкой, причем официанты явно русского происхождения навострились улыбаться точно так же, как их восточные коллеги. Русский рот, с трудом растягивающийся в ненавистную гримасу западной приветливости, охотно и уверенно складывается в тонкую, лукавую усмешку Востока.
      То ли корейско-японский визит Путина Владимира Владимировича так взбодрил и обнадежил людей Востока, то ли количество перешло в качество, но азиатское лицо Москвы сделалось совсем уж недвусмысленным и очевидным.
      Я-то давно как увидела первые шаги русского «евро-стандарта», так сразу и сказала: наваждение шайтана. Не привьется это у нас. Затоскуем, заплачем, станем биться головой об белые стены. Нет!
      Как говорилось в сказке «Цветик-семицветик»: «Лети, лети, лепесток, через Запад на Восток!» Туда, туда, где шитый золотом бархат, запах жирной баранины, неспешный разговор, плеск фонтана, несчитаное время; или туда, где чайная церемония, ветка сакуры и честь самурая. Подальше от западной скучищи.
      Русские могут вынести все, кроме скуки. август

ПЛОХИЕ КОМЕДИАНТЫ

      Прав тот, кто, завидев неутешное горе ближнего, плагет вместе с ним, а не стоит в отдалении, сурово поигрывая скулами
      В1912 году, под бравурные марши и восторженные приветствия тогдашних СМИ, «непотопляемый» «Титаник» гордо отправился в плавание. Вызов, который юная технократическая цивилизация, порожденная высокомерным человеческим интеллектом, бросила Природе и Провидению, был принят. Недвусмысленный ответ насчет «непотопляемых» кораблей получен. Катастрофы - неотменимая и неминуемая часть технократической цивилизации, и с ее успехами их число будет только возрастать, а не уменьшаться.
      Я эту цивилизацию, глупую и воинственную, не люблю. Я за то, чтобы люди строили церкви и музыкальные школы, а не огромные подлодки, и нефть считаю чистым беспримесным злом. Но всех нас, не спро-сясь, в эту чертову карусель впаяли крепко и насмерть. А поскольку Россия, как в свое время заметил В. И. Ленин, есть «слабое звено в цепи империализма» (т. е. слабое звено в цепи цивилизации), то все ужасы и провалы цивилизации заметны в ней особо рельефно и могуче. Они не смягчены решительно ничем: ни игрой ума, ни ловкостью рук, ни соблюдением правил техники безопасности, ни артистизмом властей, ни круглыми страховыми суммами. Никаких теплых покровов и цветастых флеров.
      В России человек находится совсем уж в непосредственной близости от того, что древние греки именовали словом «рок» и чему даже в их виртуозной мифологии и философии не было никаких объяснений. Греческий «рок» означает примерно следующее: человек располагает свободной волей и живет, с ней сообразуясь, пока, например, не решит 8 августа 2000 года около шести часов вечера купить себе пачку «Мальборо» в подземном переходе на Пушкинской площади в г. Москва. Глубинный ужас этого факта нельзя по-настоящему осознать. Нет возможности жить тому, кто в каждом мгновении жизни видел бы приближенье катастрофы. И вот для того, чтобы мы все скопом не сошли с ума, нам и дан чудесный дар забвенья. И еще нам, с той же целью, даны представители власти.
      Ведь исправить технократическую цивилизацию ни и один присест, ни в сто тысяч присестов не получится. Более того: подавляющее большинство людей даже не В силах постичь ее устройство. Что там за таинственные «фидеры» полыхают в Останкинской башне и что за отсеки затоплены на подлодке «Курск» - бог весть! Ясно одно: горим и тонем. И тут физиономии наших властителей как нельзя кстати. Так уж они у нас подобрались, прямо голова к голове, и Цицероны у них с языка слетают стаями. Сразу понятно, кто виноват, на кого валить, кого ненавидеть. Удобно и просто.
      Конечно, когда ошарашенные телевизионщики спрашивают Юрия Лужкова, екнется Останкинская телебашня или нет, а он отвечает: «Уровень устойчивости при определенных обстоятельствах может быть подвержен разным колебаниям» (вместо простого человеческого: «А хрен его знает»), зло берет на хроническое неумение вести себя достойно моменту и на отважное презрение к нормам русской речи. Но, положа руку на сердце, разве Лужков виноват в этом символическом факеле над Москвой? Нет, не больше, чем любой из нас.
      Конечно, всегда тяжело глядеть на Валентину Матвиенко, а в истории с раздачей денег семьям погибших на «Курске» тяжесть достигла болезненной степени. «Я посмотрела сегодня, как живут семьи подводников, - сообщила она нам слегка дрожащим голосом примадонны художественной самодеятельности клуба железнодорожников. - У меня НЕТ СЛОВ...» И вздохнула. Что ж, если у Валентины Матвиенко «нет слов», она может обратиться ко мне. Я с удовольствием сообщу ей несколько хороших русских слов, с помощью которых вице-премьер по социальным вопросам расскажет, как живет аварийная, барачная, нищая, долбаная Россия, состояние и нужды которой она обязана знать, как свои пять наманикюренных пальцев, а не закатывать круглые глаза под накрашенные веки. Но, опять-таки, разве эта растерянная и неумелая товарищ вице-премьер ответственна за состояние ВМФ, трагедию «Курска», быт военнослужащих и т. д.? Нет. Этот котлован рыли долго и сообща.
      Конечно, президент мало чем порадовал своих избирателей в августе. Величавости он еще не нажил, артистизма, столь необходимого демократическому лидеру, в нем маловато, а стиль постоянного «подавления эмоций» наводит на подозрения, что этих эмоций нет вообще. И может, прав тот, кто, завидев неутешное горе ближнего, плачет вместе с ним, а не стоит в отдалении, сурово поигрывая скулами? Тем не менее наш невезучий, «нефартовый» Президент вряд ли повинен в эффектной агонии технократического двадцатого века, который на просторах России обернулся своей самой безобразной и варварской рожей. Такой, значит, рок у Путина - в чужом пиру похмелье принимать.
      Нами «правят» обыкновенные люди, не более слабые и глупые, чем большинство россиян, но и не менее. Валить на них свое горе, свои страхи и свою ненависть - это простая психологическая уловка. Я не питаю к ним жалости, поскольку за возвышенное положение надо платить. Не виню во всех бедах и несчастьях страны, поскольку сущность происходящего кажется мне куда более сложной, чем «власти гадят - народ страдает». Но я чувствую себя внутри некоторой трагедии и в этой трагедии составляю вместе с миллионами граждан некий «хор». И вот мы с гражданами играем, по-моему, хорошо, ответственно и с душой.
      А люди власти, будучи постоянно на авансцене, играют неважно. Плохие комедианты.
      Собственно, больше претензий у меня к ним нет. сентябрь

ОСЕННИЙ ПИСК СВОБОДЫ

      Свобода слова - не для слабонервных
      Глухими сентябрьскими ночами по НТВ показывали мрачных мужчин предынфарктного вида, широко известных в пределах Садового кольца. Мужчины сказали, что их источнику питания - свободе слова - опять что-то угрожает.
      Ну, свобода слова, это, как говорится, для слабонервных. Знаем мы эти разговоры много лет. Образуется какой-нибудь приятный «Фонд защиты свободы, истины, добра и красоты», пара-тройка комиссий по правам и словам, там засядут все те же предынфарктные мужчины и до инфаркта еще успеют съесть несколько килограммов икры и выпить несколько бочек коньяку. И бог с ними. Меня интересует другая история.
      Некогда была создана прелюбопытная газета - «Коммерсантъ». Она в приличных буржуазных интеллектуальных формах возвещала нам зарю новой жизни. В короткие сроки скупив почти все имевшиеся тогда бойкие перья, «Коммерсантъ» блистал на унылом фоне нашей журналистики. Обозреватели его были смелы, остроумны, талантливы и работящи. У них был один видимый недостаток - все сплошь до нервной дрожи не переваривали Б. А. Березовского.
      А на лбу у Б. А. Березовского написано, что он командирован в Россию на должность черта лысого обыкновенного. Командировочных не положено, но всякая инициатива приветствуется. Поэтому Березовский в роковую минуту и приобрел вышеупомянутую свободную газету (и весь издательский дом).
      И не стало блистательного «Коммерсанта». Ушли смелые и остроумные обозреватели. Тоской посредственного профессионализма - то есть отрабатывания денег строчками - веет с его тусклых страниц. Ни свободы, ни стильности, ни умной иронии - ничего, ноль. Погибло хорошее дело, задуманное широко и талантливо. И что? Кого-нибудь это взволновало? Общественность трясла подбородками по ТВ, собирались митинги, писались письма протеста? Да ничего подобного. Полное торжество главной героини всех русских трагедий по имени Тихая Сапа.
      Так что попытку государства внушить некоторым монополистам свободы слова верную мысль насчет «делиться надо» мне трудно квалифицировать как разбой. По-моему, разбой был несколько раньше.
      Но на случай, если вдруг действительно чего-нибудь будет со свободой слова, я - эдак напоследок - скажу заветное. Выкрикну наболевшее, а там уж будь что будет.
      Во-первых, мне не нравится министр культуры Михаил Швыдкой. Я как увижу его по телевизору - день испорчен. Я даже не понимаю, как это могло случиться, и такой вот министр, с таким лицом, фамилией, манерой обделывать дела и прочее, образовался в России. Если бы подобный человек имел лавку сувениров или возглавлял театрик типа кабаре, тут я бы ничего не сказала. Но министр! Культуры! России!
      Надо заметить, в нашем правительстве случаются просветы. Всегда убедителен министр топлива и энергетики. Неплохи министры иностранных дел. Традиционно выразительны председатели Центробанка. А с культурой - труба, и все. Такой уж, видно, это пост гиблый. Никогдашеньки на нем ничего утешительного не сидело.
      Во-вторых. Все синтетические колготки, наши и не наши, Голден леди, Леванты, Омсы и т. п. - гадость, дрянь и мерзость. Это буквально «игла», на которую нас посадили империалисты. Они всегда рвались и будут рваться - для того, чтобы мы покупали и покупали, и обогащали и обогащали кого-то. Колготки исключительно вредны для здоровья и должны быть повсеместно запрещены. Нас обложили ими как волков, отняли у нас, у женщин, главное - шелковые чулки, которые не рвались и потому были невыгодны. Я готова отдать свободу слова за шелковые чулки. Я требую великого крестового похода против синтетических колготок! Желаю специального указа, запрещающего торговлю синтетическими колготками на всей территории страны, и обязательного ношения женщинами пояса с подвязками.
      В-третьих. Тут мне на глаза попалась газета с такой вот шапкой: «"УЖ ЛУЧШЕ БЫ КИРКОРОВ БЫЛ ГОМОСЕКСУАЛИСТОМ", - пожаловалась Алла Пугачева нашему корреспонденту». Бедная женщина! Бедная, несчастная женщина!
      Ну вот. Я все сказала. Лети в облака, мой осенний писк свободы. октябрь

ХЭЛЛО, ДОЛЛИ

      Виктор Степановых Черномырдин как гроза американских политиков
      Если уж совсем тоска возьмет от родных осин, надо посмотреть международные новости. На фоне мирового бедлама скромный маниакально-депрессивный психоз отечества кажется совсем нестрашным. Вот ликует народ Югославии, свергнувший Милошевича, которого с не меньшим ликованием избирал. Народ Югославии ликует много лет, ибо ликование - чувство, с которым больно и трудно расставаться. Это что-то вроде психологического оргазма. Одни народы налаживают нормальные формы общежития, совершенствуют сантехнику и работают над улучшением туши для ресниц. Мы эти народы знаем, поскольку все вышеперечисленное у них экспортируем. А другие, избранные народы, народы-счастливцы - те ликуют!
      Нечего поглядывать завидущими глазами в сторону ликующего народа Югославии. Мы свое отликовали. Видели мы обалделые толпы на площадях, слышали крики экстаза и сами их издавали, любовались легким эйфорическим полетом вновь избранных - и потому прекрасных, как олень, - лидеров. Кончен бал, погасли свечи.
      И к братскому народу Соединенных Штатов сейчас катит волна подзабытого нами кайфа: радость пришла В каждый аул. Президентские выборы. Но вот тут образовался крутой поворот истории. Нежданно-негаданно России удалось внести весомый вклад во внутренние дела своей заокеанской сестры. И сделал это мой давнишний любимец, Виктор Степанович Черномырдин.
      Я не понимаю, почему в магазинах не продают кассеты с отрывками из речей и жизни Виктора Степановича - слушайте, этим же можно лечить людей. Если бы американцы понимали, что и как говорит Виктор Степанович, он бы сделался у них героем. Потеря Черномырдина для большой российской политики есть невосполнимая утрата, которую ЧВС как-то на редкость ловко компенсировал. Мощно всплыл он таинственным островом в политике американской и одним махом подсек сразу двух тамошних кандидатов.
      Создатель афоризма «красивых женщин я успеваю только замечать» был уличен в переписке с Альбертом Гором (1995 год), в совершенно обыкновенной среди начальства манере «ты - мне, я - тебе». Что-то ЧВС ему там обещал в обмен на нечто, и Гор, парень явно почти русской толковости, не стал делать больших демократических глаз (минуточку обождите, я, дескать, пойду посоветуюсь с конгрессом), а стал, как нормальный человек, прикидывать, не будет ли какой от того пользы родным горам, долам и озерам.
      Бесхитростности Виктора Степановича иногда завидуют обитатели тайги. Я полагаю, он бы и хотел понять, чем теперь недовольна американская общественность, - но не может. В толк ему не взять. Начальники на то и созданы, чтоб договариваться по хлопотливым вопросам, а дело народа - добывать газ и пушного зверя. Все это можно поменять на оружие, оружие продать, на вырученные деньги купить чего-нибудь съестного, накормить народ, чтоб тот опять добывал газ и пушного зверя. Вот правда лесов и полей! Настоящая экономика!
      А Джордж Буш-младший до чего договорился своим маленьким ротиком! Что будто бы Виктор Степанович похитил кредиты Международного валютного фонда. Да Виктор Степанович и в глаза не видел эти кредиты. Кредиты вообще субстанция деликатная, передвигающаяся с трудом. Вот, допустим, вышли кредиты из ворот МВФ и медленно пошли в сторону России. Ну и где-нибудь там, в районе наших западных границ... того. Сами понимаете, какая у нас сторона глухая. Напал тать в нощи, лихой человек с кистенем. На грех мастера нет, все под Богом ходим: был кредит - да весь вышел. А Виктор Степанович в этот момент дочитывал сценарий фильма Никиты Михалкова «Сибирский цирюльник» и знать ничего не знал.
      Виктор Степанович Черномырдин не может что-либо похитить или, жутко сказать, своровать. Потому как воруют - чужое. А ЧВС в состоянии взять только свое. Так что тут младший Буш дал маху. Теперь Виктор Степанович его по судам затаскает.
      Я думаю, суд должен происходить в Америке, дабы тамошний обыватель увидел наконец русского политика во всей его сказочной, нерукотворной красе. Настоящий русский политик, каковым является В. С. Черномырдин, не выращивается наподобие искусственного кристалла с помощью хитроумных технологий. Нет! Он растет естественным образом, как милый сердцу корявый белый гриб. И улиточка его приела, и травинки прилипли к шляпке, и частый дождичек поливал, и лягушки ему пели... Зато откроет наш политик рот, и понимаешь: так говорил Илья Муромец. «Что ж ты, вражина, гуторишь? На кого ты, змей, руку поднял? И маму твою знаю, мама - хорошая. И папу знаю. А ты кто такой?» (в тексте использованы подлинные речи ЧВС - ответ Бушу). А увидев ЧВС во всей его нерукотворной красе, Америка с ним уже не расстанется. Она его усыновит. ЧВС как скажет местному народу: «Наш дом - Америка» - и как ладошки сложит - ну и все. Кто отведал настоящей стерляжьей ухи, того не потянет на гамбургеры. Отведав густого личностного колорита, коим обладает Виктор Степанович, Америка отвернется с презрением от скучнейших своих политиков с односложными фамилиями и цифрами и фактами в устах. Виктор Степанович всех отучит интересоваться дохлыми вопросами, что куда пришло, откуда ушло и на что потратилось. Он им покажет то, что обещал Никита Сергеевич Хрущев, - а именно заветную Кузькину мать.
      Если же ЧВС погорячился и Буша в суд не затащит, возможен другой вариант событий: допустим, выбирают Альберта Гора. Гор припомнит комиссию «Гор- Черномырдин» и обещание ЧВС засудить ненавистного Буша. Гор пригласит русского друга на инаугурацию. Пресса бросится к Виктору Степановичу, дабы прояснить историю с перепиской, кредитами и Бушем. Виктор Степанович откроет рот. Ну и все...
      Так что: Хэлло, Долли! ноябрь 2001: художественная необходимость

ОШИБКА ПРЕЗИДЕНТА

      Гимн Александрова силен тем, гто его можно завывать в любом состоянии
      Александр Солженицын заявил недавно, что погиба-Ющей России искусственно навязан лишний вопрос О государственной символике. Сказано сильно, а впечатляет мало. Россия погибает более восьмидесяти лет, как нам известно из многотомных сочинений Солженицына. Стало быть, состояние вечной погибели ничуть не отменяет разные интересные подробности национальной судьбы и даже вовсе не перечеркивает в отдельных русских биографиях приятные перипетии - i кшроде Нобелевской премии за высокохудожественное ()i шеание русской погибели.
      Около русской погибели много народу прокормилось, даже из числа иноземцев. Потому и мы, маленькие рыбки, не станем унывать. Сказано ведь: «Пропадать, так с музыкой!» - значит, это вполне важно, с какой именно музыкой пропадать. Если начальство решило, что с музыкой Александрова, нехай будет чугунное занудство Александрова. Им же петь, не нам. Как известно, у начальников обыкновенно нет ни слуха, ни голоса - иначе какие ж они начальники. А гимн Александрова силен тем, что его можно завывать всякому и в любом состоянии, так он въелся в совковое сознание.
      Известный острослов, кинорежиссер Алексей Герман, при первых известиях о возможности принятия этого гимна тут же предложил вариант текста: Союз нерушимый республик свободных Сплотила на время великая Русь. Так проклят будь, созданный волей народной, Единый могучий Советский Союз! :
      По-моему, мило. Главное, все наконец выяснилось: кто всегда с народом, а кто смутьян и отщепенец. В каком-то романе братьев Стругацких была описана ловля единым и могучим государством коварных отщепенцев: по трансляции пускали некое излучение патриотических песен, и отщепенцы, замаскированные под обычных граждан, этого излучения вынести не могли. Пронзенные токами патриотических песен, они корчились в страшных муках. Нечто подобное произошло и нынче, в истории с утверждением государственной символики: все отщепенцы упали в корчах с невнятными проклятиями гимну Александрова. Но, слава богу, теперь никто не помешает России погибать с выбранной ею музыкой.
      Так рассудил годовалый наш президент, ощутивший в себе силы на произнесение чего-то похожего на приговор истории. Президент сказал примерно следующее: я и большинство народа за гимн Александрова. Допустим, мы с народом ошибаемся (улыбка авгура). Этот гимн надо принять, ибо, если его не принять, получится, что наши деды и отцы прожили свою жизнь зря. А с этим согласиться невозможно... Вообще-то не нахожу ничего удивительного в мысли о том, что президент и большинство народа способны совершить ошибку. Это в человеческой истории случалось сплошь и рядом. Люди в XX веке, бывало, сходили с ума целыми нациями, и причем надолго. И в Китае сходили с ума, и в Германии, и в России. Причем России явно далеко до полного выздоровления. Если избранная народом Дума при мысли о том, что следует похоронить злосчастный полуистлевший труп Ленина, а не держать его в центре столицы, начинает вопить - не тревожьте святыни! - значит, надо выписывать в страну какого-то доброго доктора Айболита, который бы подлечил русские умы.
      Вопрос же о том, зря или не зря прожили свою жизнь деды и отцы, находится абсолютно не в компетенции президента. Это вопрос, который решает Господь. Это ого дело и его тайна - между ним и каждым человеком и отдельности. К этому единственно важному и подлинно грозному вопросу гимн Александрова решающего отношения не имеет. Но может внести некоторый нюанс в общенациональную атмосферу.
      Ведь символика - это не пустяк. Между прочим, Крест - тоже символ. Частичное принятие советской символики означает принятие тяжкого бремени гре-хон советской России. А это означает, что «день гнева» еще не закончен, как мы было о том возмечтали, и кари Господня будет длиться и длиться. Так что своим решением президент принес не мир, но меч. Конечно, без всякого злого умысла. Он, как принц Гамлет, хотел связать разорванную связь времен и утешить «дедов и отцов», дабы они не зря заканчивали свою жизнь, а по/1 привычные звуки. Да вот беда: утешишь дедов и отцов - возмутятся прадеды и прапрадеды. Они все ж таки с размахом строили и воевали «за Веру, Царя и Отечество», а веру порушили, царя убили, землю у крестьян отобрали и опоганили варварской индустриализацией. Потом эти «достижения» были символически закреплены в гимне Александрова. Вроде бы у многих прадедов и прапрадедов есть основания сейчас повращаться в гробу.
      Пусть, конечно, радуются деды и отцы. Но чем провинились внуки и правнуки, которые будут слушать и разучивать эту неприятную тяжеловесную музыку, не говорящую им ничего о блаженных временах докторской колбасы по два двадцать? Конечно, вместо «Союз нерушимый» придется петь что-нибудь вроде «Господь Вседержитель», усугубляя кощунство - пошлостью.
      Так и заживем: и с Лениным и с Христом, и с Октябрем и с Пасхой, и с кровавым знаменем и с андреевским стягом. Главной стратегией новой идеологии уже без всяких оговорок становится кич.
      Были мы «империей зла», а будем - «империей пошлости». январь

НОВОЕ «БОРОДИНО»

      Чтобы заплатить внешние долги, России достатогно арестовать с конфискацией трех-гетырех геловек
      Редкий россиянин не улыбнулся широкой и ласковой улыбкой несказанного удовольствия при известии об аресте в Америке Павла Бородина - и мы этих редких россиян тотчас же увидели. Это разновидность социальной фауны, известная под названием «начальники». В то время как простые люди злорадно хихикали за чайком у телевизора, в популяции начальников было заметно нешуточное волнение.
      А волнение начальникам категорически противопоказано. Начальник должен быть сытым, сдобным, вальяжным и эпически спокойным. Самодовольство и некая приятная маслянистость в лице - неотъемлемые качества профпригодности начальника. И вдруг они стали потеть, бледнеть, жалобно блеять что-то совсем несусветное. Сияние, исходящее от начальников, стало меркнуть. Обнаружились пожилые, нездоровые, малопривлекательные люди, явно напуганные неожиданной катастрофой с Пал Палычем - отцом родным.
      Вот пришла беда, откуда не ждали. Какой-то стоп-лист Интерпола. Какие-то прокуроры-вредители. Каких-то законов понаписали, что русским людям ни издохнуть ни охнуть, и что самое непостижимое - по ЭТИМ законам живут и нас заставляют. Сами бы и жили, а мы тут при чем?
      Психология начальников уровня Бородина примерно та же, что у бояр допетровской Руси. Допетровский боярин знал один закон: гнев и милость царя-батюшки. Вы что ж думаете, в царствование Алексея Михайловича Кремль не ремонтировали с помощью иностранных спецов? Еще как ремонтировали. И суммы, оседавшие и карманах тогдашних управделами были вполне-ВПОЛне соизмеримыми с суммами нынешними. Разница, однако же, есть существенная: допетровский боярин никуда не шлялся. В мыслях даже не было. Он, дедовским обычаем, сиднем сидел на Москве или в своей ЮТЧИНе, искренне полагал, что живет в Святой Руси - центре мира, и к нехристям и басурманам на их бесовские инаугурации не хаживал.
      Нынешние же бояре, прямо скажем, зарвались. Деньги они наживают в краю беззакония - а отдыхать, лечиться и детей учить норовят в царстве закона. Видимо, этот фокус больше не пройдет. Запад очевидно разозлен, а когда Запад злится, с ним шутки плохи. Русский беспредел наконец осточертел. С лицемерной учтивостью, вооружившись всеми буквами закона, заранее приготовив много теплых местечек в чистых и удобных тюрьмах, Запад выходит на новое Бородино.
      А в это время маска спадает с лица нашей законодательной власти, и слуги закона показывают себя во всей красе. «Бородина арестовали за то, что он русский!» - кричит снежный человек Шандыбин, и законодатели согласно кивают. Ну, если я должна любить Павла Бородина потому, что он русский и это многое объясняет, то я записываюсь в швейцарцы. В беззаконии можно жить, имея на руках хотя бы пару-тройку миллионов долларов, а у меня таковых нет - следовательно, мне нужны законы. Кроме того, сердце-вещун говорит мне, что в стоп-лист Интерпола просто так не попадают. И квартиры прокурорам дарят не за красивые глаза, коих у прокуроров не бывает. И если страна не может сама остановить собственное разграбление, прийти в ум и начать соблюдать простейшие правила и законы (о заповедях-то уж и мечтать не приходится), то ее останавливают силой. Существование таинственного «стоп-листа» приятно волнует меня. Хочется, чтобы огласили весь список. Нет ли там еще знакомых русских фамилий? Нельзя ли еще кого стопануть? Так становится хорошо на душе, когда начальник попадается, и так это редко бывает. Да, не люблю я их. До тоски. Просто вот - глаза бы мои на них не глядели. Личное омерзение чувствую. И они меня не любят. Редкий случай полной гармонии.
      Надеюсь, что история с Бородиным как-то вразумит начальников. Конечно, те, кому за пятьдесят, в основной массе безнадежны и уважать закон не научатся никогда. Но они могут испугаться при созерцании параболы Бородина и держаться поскромнее. А то сидел этот Бородин эдаким фертом, руки в боки, важный такой, победительный, «Нет у меня вообще проблем!» - говорил. А взял и опозорился на весь мир, а у него, между прочим, пятеро детей (приемных четверо), вот будут новые Гамлеты. Вообще интересно, как будут себя вести впоследствии все эти чистенькие, умненькие, сытенькие детки начальников, обученные в лондонах и женевах, когда вернутся домой к своим проворовавшимся отцам. Хороший сюжет для пьесы.
      С отцами-то дело ясное: накрылись медным тазом их лондоны и женевы. Как говорится в детском стишке, «дома будете сидеть, друг на дружечку глядеть, подавать друг дружечке чай да сахар в кружечке». Неведомый и ужасный стоп-лист Интерпола, точно огненный ангел, преградит им путь к накупленным за границей островам и замкам. Погуляли в буфете, пора домой, в Московию, к старым клячам, поющим старые песни в старых квартирах, на печи есть калачи. Хватит добрых европейских людей пугать. Отдыхать будете в Ираке у Саддама Хусейна. Лечиться в Северной Корее. А детой отправлять учиться в Китай...
      Удивительно, но факт: для того, чтобы полностью заплатить внешние долги, России достаточно арестовать с конфискацией трех-четырех человек. Как вам моя идея, товарищ Илларионов? февраль

ЮБИЛЕЙНЫЙ ПИРОГ

      300 лет Петербурга еще за горами. Но интересная особенность, с которой город войдет в свой новый век, уже ясна
      К сожалению, дата основания Санкт-Петербурга известна с удручающей точностью. Никакие гипотезы не пройдут - май 1703, и крышка. Так что мешок овса из казны (сорок миллиардов рублей) мы получим один только раз. Увы! Надо было раньше думать. Надо было поддерживать историческую науку. Тогда ученым был бы резон постараться и доказать, что трехсотлетие города следует считать от какого-нибудь пира, во время которого Петр поделился со своими собутыльниками мыслью о необходимости новой столицы (что смеетесь, когда 850-летие Москвы примерно так и насчитали, от обеда князей!). Тогда бы мешок овса мы получили уже сейчас, потом передумали и остались бы на канонической дате. А потом ученые еще что-нибудь доказали бы... Глядишь, и кроме десяти-пятнадцати новых особнячков в окрестностях города и его рядовым обитателям что-нибудь перепало бы от юбилейного пирога.
      Нет, я не имею никаких подозрений насчет судьбы юбилейных денег. Боюсь, что эта судьба мне известна. При любых родовых схватках казны возле ее ложа появляются особенные люди (вроде братьев Михалковых), имеющие специальный акушерский талант к родовспоможению казны, то есть к освоению бюджетов. Так что спляшем как надо. Начальство, чья жизнь - показуха, уж позаботится о показухе выдающейся, под которую много чего можно списать и на которой есть все шансы классно оттянуться. Уйдем из мира больших бешеных денег в наш, маленький и человеческий. Там у нас каждый день случаются печальные происшествия, которые вполне могли бы быть предотвращены с помощью маленьких денег. Вот уехал на ПМЖ в Германию чудесный актер Алексей Девотченко, любимец театральной публики и даже - представляете, и такое бывает! - театральной критики. Уехал по самой прозаической причине, из-за жилищных мытарств. Всего-то нужно было человеку, чтобы комнатенку его жены, расположенную в лютой алкоголизированной коммуналке, помогли сменить на что-то, напоминающее человеческое жилье, где актер мог бы работать над ролями и воспитывать небольшого народившегося у него ребеночка. Мелкий случай из личной жизни, как любил говорить Михаил Зощенко. Конечно, администрация города в виде Управления культуры такой ерундой не занимается. А чем оно, управление, занимается, мы знаем. Видели по телевизору. Какие-то не то десять, не то пятнадцать тыщ долларов кто-то не то взял, не то понес и не донес кому-то, не то ему подложили незаметно (?), короче говоря, будни чиновников неожиданно странным образом засветились на мгновение. Кстати сказать, нельзя ли it будущем взятки, конфискованные в Управлении культуры, пускать на нужды культуры? Много полезного можно сделать.
      Так, но Алексей Девотченко тем временем уже в Германии, язык он выучил, и при его гибкости и дивной музыкальности ему не трудно будет осчастливить немецкую публику. А нам, сидя на сорока миллиардах и преддверии трехсотлетия города, к славе коего мы не имеем ни малейшего отношения, без разницы - одним актером больше, одним меньше. Потом будем вопить о гибели культуры, которая и создается людьми вроде Девотченко, а не людьми, важно восседающими в пышных залах Управления культуры.
      300 лет Петербурга еще за горами, через два года. Но интересная особенность, с которой город войдет в свой новый век, ясна уже сейчас. В Петербурге не стало поэтов.
      Не видно их и не слышно. Ни хороших, ни плохих. «Замолкли звуки чудных песен, не раздаваться им опять. Приют певца угрюм и тесен, и на устах его печать». Видимо, так сбылось проклятие царицы Авдотьи - «Быть Петербургу пусту!», - и там, где реками и водопадами лилась поэтическая речь, наступило безмолвие.
      Я еще помню времена, когда «поэтами» назывались солидные дядечки с портфелями, любившие заседать на собраниях и живо интересовавшиеся жилищным вопросом. Помню и других, немытых-нечесаных подпольных «поздних петербуржцев», очень вопивших против тех, солидных, дядечек и предлагавших нечто небывало новаторское. И у тех и у других не помню ни единой строчки. Но они все что-то писали, читали, гордо и скромно стреляя глазами, когда о них говорили: «поэт»... Были, меж тех и других, и талантливые или просто способные к стихосложению, к чудной мерной речи. И вот ничего не стало - ни Союза писателей, куда первые «поэты» не принимали вторых, подозрительных, ни «Сайгона», ни поэтических вечеров, ни графоманского вала стихов в журналах, ни отдела поэзии в Доме книги, ничего... Как это странно-в ландшафте питерской культуры не иметь фигуры поэта. Кто же напишет сатиру на вельмож из Управления культуры? Кто сочинит элегию на воцарение Виктора Черкесова на Петровской набережной? Кто, наконец, сложит оду «К 300-летию Санкт-Петербурга»? Как мы дошли до жизни такой, что у нас нету поэтов, даже придворных?
      И зачем нужны эти скучные миллиарды, и вечно пляшущее начальство, и к чему течет Нева, и зажигаются вечером фонари, для чего идет снег, звонят колокола, и театры приглашают публику - если об этом некому написать стихи? Какой же мы тогда Петербург и что мы собираемся праздновать? То, что за восемьдесят годков сумели угробить все созданное за двести двадцать лет?
      По моим сведениям, начальство меня читает. Я вам сейчас расскажу, как оно среагирует: начальство крякнет, отделит от сорока миллиардов один миллиончик и позовет поэта Андрея Вознесенского.
      Андрей Вознесенский, невозмутимая восковая персона, умеющая имитировать любые формы стихосложения и мыслительного процесса, прибудет на юбилей города с запасом кошмарных пиджаков и строчек на отпущенную сумму.
      Торжественное заседание в Мариинском театре откроется чтением его поэмы о Петербурге и закроется песней Александра Розенбаума. Пронеси меня мимо, Господи. март
      P. S. А Девотгенко из Германии сбежал, не сдюжил! Играет теперь в Александринке, в Малом драматиге-ском. И поэты оживились.

ПРАВОСЛАВНАЯ МЕСТЬ

      Лугший вариант ответа России - США: не ругаться бесплодно, а затаиться. Это ставит в тупик прямолинейную Америку
      Когда-то на евразийском континенте водилось могучее племя, известное под именем «русские православные». Они свободно переходили через Альпы, запросто могли в одиночку умять гуся или осетра, пели протяжные песни и называли своего царя «батюшкой». Племя вывелось, и его пищеварительные способности остались загадкой истории. Для «русских православных» Великий пост имел смысл - внутренности отдыхали и набирались сил для последующих пасхальных подвигов. Нам же, вырожденцам, без разницы, сколько ни отдыхай - ни на гуся, ни на осетра мы уже не взойдем. Песни нам поют тонюсенькими жидкими голосами какие-то доходяги, вместо царя-батюшки у нас бледный президент с хроническими тенями под глазами. Во время нынешнего Великого поста, когда положено предаваться смиренным и благочестивым размышлениям, нам устроили нескончаемую нервотрепку - то угон, то взрывы, то дипломатические скандалы.
      Обижают нас теперь все кому не лень - а лень, кажется, одной Франции, после де Голля впавшей в сладостную летаргию. Еще вроде бы Германия малость стесняется, из-за своего темного прошлого. Остальные кусаются, как оводы перед грозой. Мыслимое ли дело: как только Америка задумала выслать наших дипломатов яко шпионов, то же самое решила сделать Болгария. Там, оказывается, тоже кучковались наши разведчики, пытаясь разгадать тайны выращивания болгарских помидоров. Милое дело - куда конь с копытом, туда и рак с клешней. Продали нас братья-славяне за грош, за безвизовый режим, и всегда продадут при удобном случае, благо на Шипке все спокойно, вот вам и весь «панславизм».
      Поразительное единодушие проявила отечественная журналистика по отношению к американскому демаршу. Хорошо еще, что полк советских карикатуристов и публицистов вышел в отставку, а то бы мы прочли о «ястребах Пентагона, держащих старческую руку на спусковом крючке войны» и налюбовались на Буша-младшего в виде бешеного пса. Горькая искра прошла судорогой по русскому сердцу: надо же, только что всей страной в восторге посмотрели фильм «Брат-2», где наши парни мочили вдоль-поьерек эту самую придуроч-пую воображалу, Америку, а в реальности вон что - не мы их, а они нас. Ощущение полного нашего сиротства в недобром мире объединило всех. Пусть мы не любим Америку, но какое право она имеет нас не любить? Пусть мы только что засыпали тамошнюю администрацию гневными нотами по поводу ареста Павла Бородина, где открыто заявили, что подозреваем происки и провокацию, пусть мы не совершали, собственно, никаких доброжелательных жестов в сторону заокеанского спрута - они обязаны были все это кушать, извиняться и благодарить. И шпиончиков наших холить и лелеять - они у нас молодцы. Вдобавок, для довершения удручающей картины, на экранах появился В полный рост мистер Колин Пауэлл...
      Да... Тут, православные, нам крыть нечем. Разучилась земля русская производить такие лица. Я-то думала, что предыдущий госсекретарь Мадлен Олбрайт есть нечто запредельное по части устрашения врага, а оказалось, Америка еще много что может показать миру. Вот это разлет бровей! Вот это выправка! Вот на что способен Голливуд вкупе с бифштексами в десяти поколениях.
      А теперь взгляните на отечественный корпус вышнего начальства - ничего похожего, тишь да гладь. От систематической близости с государственной собственностью в особо крупных размерах и прочих благ жизни лица округлились, измельчали, раздобрели. Из прежних еще Ельцин и Примаков имели какую-то физиономическую устрашительность - нынешние же как на подбор сладенькие да маслянистые, хоть завтра на сцену, в оперетте выступать. Только Василий Шандыбин мог бы как-то поспорить с мистером Пауэллом по части вызывания нервной дрожи одним видом, но он, к сожалению, есть наша чисто национальная радость и непригоден для предъявления миру.
      Вот если бы «русские православные» поняли в свое время, что их главная задача - сохранить способность переваривания целого гуся под водительством царя-батюшки, и построили бы жизнь вокруг этой чудесной оси, то лица бы так позорно не измельчали. А теперь остается смиренно глотать слезы обиды за целых пятьдесят выдворенных шпиончиков.
      У России есть три варианта ответа на американский финт: нулевой, злобный и православный. Нулевой, самый бессмысленный, состоит в адекватном жесте, то есть высылке из отечества ровно пятидесяти американских «дипломатов», баш на баш. Злобный - в выдворении ста, ста пятидесяти и так далее, по размеру злобы, голов. Православный - не высылать никого. Этот вариант самый хитрый. Молчание и недеяние - сокровища православной этики - способны поставить в тупик прямолинейное американское мышление. Молчим, притаились и нечто держим себе на уме. Надо вообще оставить эту манеру слабых и нервных чуть что раздражаться, махать руками и слать «ноты». Надо брать пример с Японии.
      Наверное, уж Япония после Второй мировой имела право желать Америке исчезнуть с лица земли. И что же? Стиснули зубы, затаились, стали работать, перегнали врага на всех направлениях и уже давно потихоньку скупают Америку в таких масштабах, что скоро от надменной державы останутся одни декорации.
      Вот и нам хорошо бы не ругаться бесплодно, а тихо и молча подготовить и заслать в США такое количество шпионов, чтобы через двадцать лет там на всех ключевых постах (сверху донизу!) сидели наши люди.
      Это и будет она, страшная православная месть. апрель

ДАЛЬШЕ - ТИШИНА

      Оптимистигеская трагедия: пятикратные губернаторы, пожизненный кабинет министров и спектакль о молодом В. В. Путине
      Русская пословица советует: весь апрель никому не мерь. И в самом деле, нынешний апрель доказал свой обманчивый норов: если в его начале отдельные люди еще находили в джунглях массовой коммуникации каких-то особей, которым они собирались верить, т«) в конце месяца массы налились тяжелым свинцом к »рячего желания положить на все с прибором.
      Я и так с трудом смотрю телевидение. Предпочитаю в основном художественные фильмы, так как честный вымысел куда полезнее нечестного, выдающего себя за «правду жизни». Но в апреле телевидение превратилось в сущую пытку - я имею в виду невротический сериал «Захват НТВ». Москва опять треплет нервы всей стране. Хитроумцы, ворочающие тыщами и миллионами долларов США, опять морочат голову Анне Ивановне и Фаине Абрамовне... В любом американском фильме понятно, где хорошие парни, а где плохие. Кто - ясный сокол, а кто - сука в ботах. Но, располагая мысленно рядом Владимира Гусинского и Альфреда Коха, я решительно не понимаю, где тут наши и за кого болеть. Оба ужасны. Гусинский появился, такой щекастенький и радостный, и сообщил, что - кто куда, а он в Израиль. Кох с миной кислого превосходства толковал разным дурачкам у экрана и в экране, что все - деньги и все ради денег и обязательно надо, чтобы НТВ приносило как можно больше денег, потому что эти деньги надо превращать в другие деньги (интересно, как живой человек становится машиной по переработке жизни в деньги)...
      О том, что никакой свободы слова у нас нет, свободно говорили целыми днями миллионы слов. Угнетенная команда НТВ перешла на ТВ-6 и тут же сама стала угнетать. Хорошие парни поминутно обращались в плохих и снова отливали чем-то хорошим. Ясные соколы, грянувшись оземь, оборачивались чистыми суками в ботах. Болтовня вышла из берегов, как вешние воды, и утопила реальность всех событий. Вот мы видим, что Сергея Доренко обвиняют, будто бы он наехал бешеным своим мотоциклом на мирного капитана Николаева. Капитан Николаев лежит в больничке под казенным одеялом - да, говорит, наехал на меня прославленный журналист. Тут же мы видим, что и Сергей Доренко уже лежит в больничке под казенным одеялом и говорит: ни на кого я не наезжал, самого меня побили. И мы понимаем, что мы ничего не понимаем. Через сто лет какой-нибудь новый Радзинский напишет книгу и все объяснит. А пока - аут.
      Вот вы, читатель, понимаете ли, зачем фирме, которая занимается добычей и сбычей газа, покупать невероятное количество средств массовой информации? Что она, собирается новый привлекательный образ природного газа, что ли, создавать и рекламировать? А если «Газпром» - это маска государства, то понимает ли государство, что оно ведет себя точь-в-точь как разбойники-олигархи, с которыми оно сражается? И понимают ли массы, каково им будет жить в государстве, которое станет лгать, изворачиваться и скупать время и пространство так же, как это делали изгнанные «олигархи»? И в чем тогда прелесть традиционной русской операции по замене шила на мыло?
      Пожалуй, единственное определенное действие угадать в нынешней общественной жизни можно: это явная смена колорита.
      Олигархи делали веселое разбойничье телевидение (и такие же газеты-журналы) - все было эдакое ярко-лживое, хохма - занимательное, пестро-болтливое. Теперь все будет делать сам Кремль. А Кремль нынче Мбит бесцветными идеологами, молодыми людьми, разными Денисами и максимами. Эти новые молчали-iii.i уважают власть чисто автоматически, как биороботы, получившие команду. Поэтому на смену лживой яркости идет могучая волна ровного серого цвета.
      Если государство становится главным и единственным олигархом, все подвластные ему СМИ должны обрести единый, то есть суровый и серый стиль. Ничего не надо заострять, акцентировать, нагнетать, преувеличивать. Надо решать проблемы. Спокойно. По-деловому. Во-первых, во-вторых. Есть с кого брать пример. Есть перед глазами человек, который ни одной проблемы не решил, зато всегда спокоен. Пожар ли, потоп ли, захват ли - у него всегда наготове и во-первых, и во-вторых.
      Не стоит волноваться - серая волна накроет всех без исключения. Кто выплывет, а кто и утонет. С жизнью будет ровно то, что случилось с нашим кинематографом, когда он стал жалким придатком кафкианско-го «замка» - Министерства культуры; когда гордые творцы сделались сутулыми попрошайками, главная задача которых - обольстить надменных чиновниц; когда всякая инициатива студий была задушена и любые надежды на свободный, радостный, самостоятельный кинопроцесс погибли. Остались одинокие волки - режиссеры, столь знаменитые, что их так просто не сожрешь.
      Одиночки всегда останутся, а вот общий вид жизни будет сереть и скучнеть неотвратимо.
      Губернаторы, отмотав три срока, утвердят необходимость четвертого и пятого. Кабинет министров уже выглядит как пожизненный.
      Программа «Время» выйдет наконец на застойную высоту - пока ей мешают сущие стилистические пустячки.
      В театре «Современник» поставят пьесу о молодом В. В. Путине. Все фракции Думы, кроме ЛДПР, сольются в одну. Тирании никакой не будет - какая может быть тирания в эпоху Интернета! Да и мы, слава богу, так выродились, что ни харизмы особенной, ни патологической жажды власти ни у кого и нету. Просто всюду будут сидеть люди без лица и беречь свою вонючую нефтегазовую цивилизацию.
      Тихо,спокойно. май
      P. S. Господа, на дворе май 2001 года - а гто пишет автор!

БЕЗУМИЕ ВОДЫ

      Летописец Пимен при наводнении кивал на гнев Божий и несгастного правителя. Сегодня виноватых опять игцут на небесах, а не на земле
      Ни одно страшное стихийное бедствие так прочно не связано в народном сознании с идеей Божьего гнева, как наводнение. Оно же - потоп. Если пожары, смерчи И землетрясения еще иногда списывают по ведомству нрага рода человеческого (стихия огня ведь принадлежит ему, вспомним геену огненную), то вода искони считается проводником воли Господней, «разверзающей хляби небесные» и «погружающей в пучину».
      Это живет в таких далеких пластах сознания, что и сейчас солидные, образованные люди, когда их стали спрашивать о майском наводнении в Якутии, вдруг убитыми голосами начали рассуждать о наших грехах тяжких, о часе гнева Божьего и о том, что пора покаяться. В самом деле, живи мы лет четыреста тому назад, такое мощное наводнение сочли бы за непременное «знамение», относящееся, вестимо, к новоизбранному царю и его вельможам. Какой-нибудь летописец Пимен записал бы, что «лета такого-то, в царствование такого-то царя, произошли неисчислимые бедствия и знамения чудны и страшны», а в народе упорно говорили бы, что царь «несчастливый» или «не тот».
      Так что В. В. Путину повезло, что он получил управление Россией в XXI веке, потому что ни в каком другом веке такого количества стихийных бедствий на единицу царствования ему бы не простили. Архаическое сознание не спрашивает никаких разумных разрешений на свое существование. На кого ж Бог может гневаться в первую очередь? Вестимо, на главных, а народ уж так, потом, гуртом идет. Кто его знает, в самом деле! Может быть, добрый русский Бог, поглядев на то, как сладко улыбается и гуляет туда-сюда Пал Палыч Бородин, действительно, в запале грохнул облачным кулаком по небесному столу со словами: «Да пропадите вы пропадом, русские свиньи!» - и начался потоп.
      Но вот я читаю о том, что в озерах Псковской области свирепствует небывалая чума среди щук, и на этом месте мое понимание божественной логики обрывается. Если небо гневается на нас, людишек, тому можно сыскать множество оснований. Хотя странно начинать с Якутии, когда верным было бы жахнуть прямо по источнику зла, то есть по столице.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.