Схватка за будущее

      Доктор Сузуки поддерживал отвлеченную беседу, интересовался жизнью Кейптауна, семьей профессора. Они разговаривали все более расслабленно и доверительно, как вдруг завтрак был прерван неожиданным событием.
      – Господин профессор, господин профессор! – Кто-то истошно кричал во дворе виллы, по пути, судя по грохоту, зацепив полог и обрушив полки с находками. – Скорее, господин профессор! Там! Там!
      – Что такое? Что случилось? – удивился Сузуки, не донеся до рта блинчик, намазанный джемом. Профессор же отреагировал живее – он сразу понял, произошло что-то необычное, из ряда вон выходящее.
      – Это кто-то из моих сотрудников. – Он вскочил и быстро пошагал в обход дома.
      Японец, чуть помедлив и положив на салфетку блинчик, последовал за ним. Обогнув виллу, Сузуки увидел практически повисшего на профессоре рабочего, взмыленного и покрытого песчаной пылью, как будто он пересек пустыню бегом. Да оно так и было – из-за отсутствия транспорта он, конечно, бежал, как мог, с каким-то важным известием. Рабочий выбился из сил, он почти падал на каменную плитку, которой был вымощен двор.
      – Да что происходит? – Японец даже немного вышел из себя.
      – Сейчас, ему нужно отдышаться… – начал было Мугаби, но рабочий его перебил.
      – Там! Там! Скорее! Мы нашли! – Он задыхался и показывал рукой на юг, вдоль дороги.
      – Что, что такое? – переспросил профессор, но рабочий только мотал головой и повторял, хватая ртом воздух, те же самые слова. Он опустился на колени, по плечам струился пот, прочерчивая темные дорожки в светлой пыли.
      – Они что-то откопали. Что-то очень важное. Едем, господин Сузуки, скорее. – Мугаби поддался возбуждению, исходившему от землекопа. – Скорее! Он бежал всю дорогу, нам нужно торопиться!
      Он первым добрался до «лендровера», успел его завести и нетерпеливо играл педалью газа, поджидая, пока японец возьмет фотоаппарат и усядется на второе переднее сиденье, а рабочий перелезет через борт и зацепится за трубчатый каркас, венчавший кузов.
      Как только все забрались в машину, «лендровер» взревел и, поднимая тучи песка, вырвался на дорогу. Мугаби гнал как мог быстро, благо дорога была ему известна до мелочей. Машину бросало из стороны в сторону, на пригорках она даже отрывалась колесами от земли. В этот раз профессору было не до любования окрестностями с вершины холма. Быстро проскочив лесок и развилку, от которой уходила еще одна дорога влево к заброшенному карьеру, он влетел в рабочий поселок, промчался мимо вышки и въехал прямо на территорию раскопок, едва не зацепив собранные леса.
      Рабочие стояли плотной толпой на небольшой свободной площадке перед раскопом и о чем-то оживленно переговаривались. Сотрудники университета на корточках ползали в свежем отвале, что-то разгребая руками и небольшими метлами, не позволяя рабочим подойти близко.
      Не успела машина остановиться, как Мугаби выпрыгнул из-за руля и бросился к своим сотрудникам.
      – Что происходит? Что вы нашли? – закричал он еще на бегу.
      – Профессор! Как хорошо, что вы сразу приехали! Смотрите! – Один из археологов растолкал остальных и показал рукой вниз, в свежевырытую канаву.
      Мугаби подошел к самому осыпающемуся под ногами краю и заглянул вниз.
      Рядом остановился японец, так же осторожно, вытянув шею, разглядывая находку.
      Рабочие снимали грунт широкими ступенями – наиболее глубокий проход был сделан вдоль береговой линии, затем уступ чуть повыше, потом еще и еще. Всего ступеней было четыре, хотя никто не старался сознательно соблюдать правильность уступов, поэтому расстояния между ними были разные, высота тоже. Когда рабочие после перерыва спускались к самой глубокой части раскопок, чтобы продолжить углубляться в землю, то уступы обрушились очень сильно, создав длинный оползень в сторону океана. И этот сдвиг грунта обнажил нечто такое, с чем никто из археологов в своей жизни пока что не сталкивался.
      Огромный блок из желтого металла блестел из-под тонкого слоя песка, пыли и комьев земли. Хорошо просматривалась грань длиной около трех метров и два прямых угла, обозначавших по крайней мере часть большой металлической конструкции правильной формы.
      Соскальзывая и проваливаясь в рыхлый грунт по щиколотку, Мугаби спустился совсем близко к находке, жестом приказал прекратить суету вокруг и наклонился к блестящей поверхности. Внимательно рассмотрел угол и грань, дотронулся до металла рукой, сначала осторожно, потом смелее. Постучал по блоку костяшками пальцев. Прислушался. Задумчиво погладил подбородок.
      – Что это может быть, профессор? – Доктор Сузуки уже оказался рядом и так же осторожно дотрагивался до гладкой поверхности.
      – Не имею ни малейшего понятия, господин Сузуки, – задумчиво ответил Мугаби.
      – Что-то военное? Подземный склад? Какой-то секретный бункер?
      – Уверен, что нет. Слишком маленький размер… Смотрите! – Мугаби указал кривым пальцем на небольшую канавку, тянувшуюся вдоль грани. – Видите, видите? Там символы! Они отчеканены или отлиты прямо на металле.
      – Маркировка?
      – Что вы, что вы! Это символы какой-то письменности. И я думаю, очень древней письменности.
      – Неужели нам удалось найти алтарь храма, выходивший к морю? Я знал это! – Голос Сузуки сорвался, он подошел опасно близко к осыпавшемуся краю и опустился на корточки рядом с открытой гранью конструкции, сметая ладонью песок с символов.
      Мугаби присел рядом.
      – Что, что там видно? – нетерпеливо спрашивал он японца, от волнения забыв про субординацию.
      Доктор наклонился над самой надписью, долго в нее всматривался, потом изменился в лице и отшатнулся назад, чуть не оступившись. И лететь бы ему к подножью скалы, если бы Мугаби не схватил его за предплечье.
      – Господин Сузуки! Что с вами?
      – Посмотрите сами, – еле слышно прошептал тот, указывая на надпись.
      Профессор вгляделся в мелкие символы и тоже чуть не задохнулся от изумления.
      – Это же иероглифы! Японские иероглифы! Но как… Что здесь делает этот блок? Или это толстая плита? – Он снова постучал костяшками пальцев по металлу. Звук был таким, будто стучали в огромную цельнолитую глыбу.
      Сузуки помотал головой.
      – Не японские. И даже не китайские. Похожи, да, очень. – От волнения он заговорил с сильным акцентом. – Но только похожи. Я их не знаю.
      – Что вы стоите? – закричал Мугаби своим ассистентам, вскакивая на ноги. – Продолжайте работу! Скорее! Нужно очистить этот блок до захода солнца!
      Японец дотронулся до его руки и показал пальцами весьма неопределенный жест, но профессор понял, что имелось в виду.
      – Если очистите находку за два часа, каждому премия!
      Все задвигались, сначала неуверенно, потом все быстрее. Конечно, для южноафриканца никакая премия не может быть более желанной, чем блаженная лень, но землекопам и самим было любопытно узнать, что это такое они нашли. Профессор и японец поднялись к самому гребню раскопа, а рабочие, наоборот, спустились вниз и принялись быстро очищать остальные грани от земли.
      Кто-то принес веревки, землекопы начали закреплять друг друга, чтобы безопасно работать на самом обрыве. Грунт просто сгребали в океан, не утруждая себя подъемом наверх. Благо песок был сухим и ссыпался целыми потоками, оголяя металлические грани все дальше и дальше. Леса не собирали – некогда было. Бросили на спуске несколько сколоченных из досок щитов, чтобы можно было ходить по ним, если придется поднимать грунт наверх, и все.
      Японец нетерпеливо ерзал, наблюдая за работой, на складном парусиновом стуле, который заботливо подставил ему профессор Мугаби.
      К исходу второго часа верхнюю грань найденного объекта уже можно было разглядеть полностью. Размером примерно три метра на восемь, высоту пока было не оценить, потому что землекопы очистили стенки всего лишь метра на полтора вглубь раскопа, но металл уходил еще дальше. Похожий на огромный брусок, он отсвечивал в лучах клонившегося к горизонту солнца яркими желтыми бликами. Работа продвигалась быстро.
      Мугаби даже грешным делом начал опасаться реакции рабочих. Они вполне могли вообразить, что находка целиком золотая. А такое количество даже воображаемого золота порой творит чудеса. Профессор жестом подозвал одного из помощников и что-то негромко ему сказал. Помощник кивнул и быстро спустился к самой находке. Походил вокруг нее, постучал, даже пнул, хотя от этого профессор уже поморщился, потом повернулся и громко крикнул, так, что услышали все:
      – Нет, господин профессор, это совершенно точно не золото!
      Японец чуть не упал на своем стульчике.
      – Какое золото? Вы о чем таком говорите?
      – Ничего, господин Сузуки, все в порядке, это просто мера предосторожности. Но на всякий случай я бы посоветовал вам сегодня ночью пригласить к вам на виллу охрану с яхты. Вдруг мы их не убедили?
      – Ах да, профессор, очень хорошая мысль. Я так и сделаю. Разумеется, это не золото. Но все же, что это за металл? Как вы считаете?
      – Даже боюсь предполагать. Если делать анализ, то нужно отколоть кусочек, а это…
      – Нет! Ни в коем случае! И проследите, чтобы рабочие были максимально аккуратны с находкой. Я буду думать, что делать дальше.
      – Конечно, господин Сузуки, вы совершенно правы, – склонил голову Мугаби.
      – И вот что еще… Я думаю, охрану нужно выставить не на вилле, а именно здесь, возле монолита, давайте уж так называть этот предмет. На всю ночь. Обязательно проследите за этим, профессор. Ну что там, скоро они закончат? – Японец был само нетерпение.
      Мугаби взмахнул рукой, снизу тотчас подбежал один из ассистентов.
      – Скоро вы там?
      – Верхнюю часть полностью очистили, господин профессор. Сейчас откапывают переднюю и боковую стенку. Только…
      – Что?
      – Кажется, это столб.
      – Столб? Что ты хочешь сказать? – Мугаби не понял, что помощник имеет в виду.
      – Мы не сможем откопать весь предмет. Он углубляется вниз, мы проверили зондом до четырех метров – стенка идет дальше.
      – Вот это новость… Хорошо. На сегодня работы прекратить. Пусть рабочие отдыхают. Наши сотрудники тоже свободны. А ты возьми «лендровер» и привези с яхты вооруженную охрану, пусть дежурят всю ночь, – Мугаби жестом отпустил помощника, но тот не уходил, чего-то ожидая. – Что еще?
      – Вы обещали рабочим премию…
      – Верно. – Профессор повернулся к японцу.
      Тот вытащил из кармана бумажник, достал оттуда стопку банкнот и передал Мугаби. Профессор пересчитал их, невольно поморщился – слишком щедро разбрасывал деньги Сузуки, на его взгляд, но передал помощнику.
      – Здесь достаточно и для сотрудников университета, и для рабочих. Проследи, чтобы никто не был обижен.
      Ассистент поклонился и побежал вниз, на ходу выкрикивая команды.
      Рабочие прекратили работать и потянулись наверх и к своим хижинам, по очереди принимая банкноты из рук ассистента. Теперь, когда день закончился, деньги вызывали у них радостную улыбку. Сегодня все они соберутся под тростниковым навесом и будут играть в одну из своих загадочных, но, видимо, очень азартных игр. Как тут не улыбаться?
      Японец с трудом дождался, когда место раскопок опустеет, потом быстро спустился по уже утоптанной тропинке, поскальзываясь на осыпавшемся местами песке. Мугаби с трудом поспевал за ним. На самом деле спуск был весьма опасным, учитывая, что объект располагался практически на самом обрыве, а грунт легко скользил при малейшем давлении.
      Монолит выглядел строго и загадочно. Профессор даже остановился от охватившего его ощущения неимоверной древности находки. Казалось, что от нагретой солнцем обнаженной поверхности исходит поток неведомой силы, такой старой и такой непреодолимой, что хотелось склонить голову в знак уважения. У него даже закружилась голова, а колени задрожали.
      Доктор Сузуки, уже успокоившись после волнения, вызванного находкой, ничего, казалось, не замечал. Он обошел объект вокруг, касаясь верхней грани ладонью. Проследил весь желобок с письменами, который охватывал верх объекта по периметру. Попытался найти хоть один знакомый символ – бесполезно. Ковырнул в нескольких местах ногтем у самой грани в надежде, что это крышка, которую можно поддеть и открыть объект, как сундук. Ничего не вышло.
      – Господин Сузуки, – окликнул японца Мугаби. – Взгляните!
      Сузуки проследил за пальцем профессора. Тот, забравшись на одну террасу вверх по раскопу, указывал в самый центр верхней плоскости. Доктор поколебался несколько секунд, потом, наплевав на идеально чистый парусиновый костюм, влез прямо на монолит и присел на корточках в центре, рассматривая то, на что обратил его внимание Мугаби.
      – Профессор, забирайтесь сюда. Эта штука очень прочная. Посмотрите – ни время, ни грунт, ни инструменты на ней и царапины не оставили.
      Дождавшись, пока профессор окажется рядом, японец смахнул оставшиеся песчинки, обнажив сложный рисунок прямо в центре верхней грани. Прорезанные в металле на глубину нескольких миллиметров линии образовывали окружность диаметром около полуметра, хаотически расчерчивали эту окружность, образовывая две гладкие, почти прямоугольные площадки слева и справа от центра. В центре же, наоборот, имелась выпуклость в виде двух не слишком длинных гребней правильной формы. В нижней части рисунка, точнее в той, что была обращена на север, в сторону центра острова, окружность разрывалась, как будто ее не дочертили до конца, а сделали две идущие вниз параллельные линии, причем левая была раза в полтора длиннее. В целом рисунок напоминал одуванчик на короткой ножке.
      – Ваше мнение, профессор? – Сузуки не отрывал взгляда от рисунка, стараясь проследить каждую линию.
      – Я поражен. Это действительно какое-то культовое сооружение. Но я вас заверяю, это абсолютно невозможно. И сейчас-то в Африке технологии не получили должного развития, а уж во времена постройки предполагаемого храма… Это невозможно.
      – Я тоже так подумал, профессор. Этот предмет был внедрен в грунт в недавнее время.
      – Простите, господин Сузуки, я так не думаю…
      – Что вы имеете в виду?
      – Ощущение… Я чувствую, что возраст этого объекта исчисляется даже не сотнями лет… Тысячами. Может быть, даже миллионами. Слишком много времени я провел с древностями, наша культура подразумевает уважение ко времени, мы способны чувствовать возраст предметов. И этот монолит… Он подавляет своей древностью. Не могу этого объяснить, просто чувствую… В нем скрыты какие-то чудовищные силы, великая энергия.
      – Вот как? Возможно, вы правы. Да, весьма вероятно, вы и раньше в дни нашей совместной работы часто верно определяли временные периоды… Но тогда все сильно усложняется. – Японец поднялся на ноги, доставая из висевшего на шее чехла плоский цифровой фотоаппарат.
      Наверху послышался звук двигателя подъезжающего грузовичка, на котором прибыла охрана. Через секунду по дощатому настилу вниз спустились трое в песочного цвета тропической униформе. Старший группы приветственно кивнул доктору Сузуки и вполголоса отдал команды двум часовым, которые заняли позиции по сторонам от объекта. Один из них покосился на монолит и непроизвольным движением поправил короткоствольный автомат на ремне, словно беспокоясь отчего-то.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.