Московский Василий Петрович
      Твои крылья
      Аннотация издательства: В книге, написанной в форме популярного очерка, прослеживаются "этапы большого пути" отечественной авиации. Рассказывается о замечательных русских изобретателях и испытателях первых летательных аппаратов, прославленных авиаконструкторах, выдающихся советских летчиках участниках боев на Халхин-Голе, Хасане и в небе республиканской Испании, героях Великой Отечественной войны. Издание рассчитано прежде всего на молодого читателя.
      Содержание
      Предисловие
      Почему небо манит
      Ленинский взлет
      "...Куется на земле"
      За нашу Советскую Родину
      Предисловие
      Всю свою жизнь Василий Петрович Московский, ныне генерал-майор в отставке, имел самое непосредственное отношение к авиации.
      В далеком 1930 году приказом Реввоенсовета в составе группы командиров и политработников наземных войск он был направлен из роты связи в знаменитую 1-ю авиабригаду, размещавшуюся недалеко от Ленинграда, Гатчине. 1-я авиабригада была для тех лет весьма крупным соединением боевых самолетов: в нее входили истребительная, бомбардировочная, разведывательная эскадрильи, на ее базе работали школы пилотов и младших авиационных специалистов. Сотни самолетов стояли на открытых стоянках и в ангарах...
      Сила!
      Часть этой силы и направило Советское правительство в декабре 1933 года на Дальний Восток в связи с усилившимися провокациями на границе. Здесь, на Дальнем Востоке, Василий Московский служил вместе с замечательными летчиками - Сергеем Грицевцом, Вячеславом Забалуевым...
      В 1939 году он окончил военно-воздушный факультет Военно-политической академии имени В. И. Ленина и был назначен редактором газеты Киевского особого военного округа "Красная Армия". С тех пор Василий Петрович Московский в течение десятилетий возглавлял крупнейшие военные периодические издания: газету Прибалтийского особого военного округа "За Родину", центральную газету ВВС "Сталинский сокол", старейший журнал Военно-Воздушных Сил Красной Армии "Вестник Воздушного Флота" и, наконец, центральный орган Министерства обороны СССР - газету "Красная звезда".
      За годы своей многотрудной работы Василий Петрович Московский имел завидную возможность наблюдать, как крепли в боях и победах крылья любимой Родины. Ему выпало счастье близко знать таких выдающихся летчиков, как В. П. Чкалов и М. М. Громов, таких высокоталантливых конструкторов, как Н. Н. Поликарпов и А. Н. Туполев, прославленных асов Великой Отечественной А. И. Покрышкина и И. Н. Кожедуба. Он был знаком с творцом ракетно-космических систем С. П. Королевым и летчиком-космонавтом номер один Ю. А. Гагариным... Их жизнь, их служба Родине должны стать примером для тебя, будущий летчик. И потому рекомендуем внимательно прочитать эту книгу: раздумья о героизме наших славных воинов помогут еще больше окрепнуть святому чувству любви к социалистической Отчизне, воспитают стремление в совершенстве овладеть летным мастерством, военным делом, которое, возможно, станет делом всей твоей жизни.
      В настоящее время В. П. Московский является заместителем председателя Советского комитета ветеранов войны.
      Издательство ДОСААФ СССР, 1977 г.
      Почему небо манит
      Мысль о завоевании воздушного океана зародилась в нашей стране издревле. Старинные сказки, былины, легенды и песни напоминают о том, как упорно мечтал русский народ подняться под облака.
      Сохранился примечательный летописный текст, опубликованный во второй половине XVIII века в "Древней Российской Вивлиофике". В нем говорится о "воздушных силах", созданных княжившим в Киеве "вещим" Олегом. При штурме и взятии Византии русскими около 907 года он "...сотвори кони и люди бумажны, вооружены и позлащены и пусти на воздух на град; видев же греци и убоящаяся", то есть направил по ветру в неприятельский стан вооруженных людей на конях из позолоченной бумаги. Внезапное появление в небе "ратников" вызвало в неприятельском лагере панику, и Олег овладел городом.
      Во второй половине XVI века, в царствование Ивана Грозного, "смерд Никитка, боярского сына Лупатова холоп" изобрел крылья и летал при большом стечении народа в Александровской слободе под Москвой. Его схватили, предали суду. Приговор гласил: "...человек не птица, крыльев не имать... За сие дружество с нечистою силою отрубить выдумщику голову..." Этот суровый приговор, вынесенный по настоянию духовенства, не помог: небо продолжало манить все новых и новых людей.
      В "Записках" думного дворянина И. Желябужского приведены факты, относящиеся к 1695 году: "Того ж месяца апреля в 30 день закричал мужик караул, и сказал за собою Государево слово... что он сделав крыле, станет летать, как журавль. И по указу Великого Государя, сделал себе крыле слюдные, и стали те крыле в 18 рублев из Государевой казны... и тот мужик те крыле устроя, по своей обыкности перекрестился, и стал мехи надымать, и хотел летать, да не поднялся, и сказал, что он те крыле сделал тяжелы... И за то ему учинено наказание: бит батоги..."
      Историк авиации и воздухоплавания А. Родных опубликовал в 1910 году рукопись А. Сулакадзева, жившего в конце XVIII - начале XIX века. Она называется "О воздушном летании в России с 906 лета по Р. X." и содержит некоторые сообщения о попытках русских людей передвигаться по воздуху на устроенных ими аппаратах.
      Ссылаясь на документы рязанской воеводной канцелярии за 1699 год, Сулакадзев утверждает: стрелец Серов сделал в Ряжске "крылья из крыльев голубей великие" и пытался на них летать.
      В 1724 году, говорится в том же источнике, в селе Пехлеце "приказчик Перемышлева фабрики Островков вздумал летать по воздуху. Сделал крылья из бычачьих пузырей, но не полетел, опосле сделал как теремки из них же, и по сильному ветру подняло его выше человека и кинуло на вершину дерева".
      Из дел воеводы Воейкова за 1730 год Сулакадзев приводит такую выписку: "1729 года в селе Ключе, недалеко от Ряжска, кузнец, Черчая Гроза называвшийся, сделал крылья из проволоки, надевал их на рукава: на вострых концах надеты были перья самые мяхкие как пух из ястребков и рыболовов, и по приличию на ноги тоже как хвост, а на голову как шапка с длинными мяхкими перьями; летал тако, мало дело ни высоко, ни низко, устал и спустился на кровлю церкви, но поп крылья сжег, а его едва не проклял". Скорее всего, Черная Гроза не летал - это маловероятно, - а спланировал с вершины дерева на церковную кровлю.
      Думается, особенно важна в рукописи "О воздушном летании в России..." следующая запись: "1731 года в Рязани, при воеводе, подьячий нерехтец Крякутной фурвин сделал как мяч большой, надул дымом поганым и вонючим, от него сделал петлю, сел в нее, и нечистая подняла его выше березы, и после ударила его в колокольню, но он уцепился за веревку, чем звонят, и остался тако жив. Его выгнали из города, он ушел в Москву, и хотели закопать живого в землю или сжечь". Переписчики документов не раз превращали неизвестное слово "фурвин" в собственное имя летателя, хотя оно означает просто "большой мешок". Возможно, речь в приведенной выше записи идет о первом полете на воздушном шаре. Братья Монгольфье во Франции поднялись на своем шаре более чем полвека спустя.
      Записи Сулакадзева относятся лишь к Рязани и ее окрестностям. Очевидно, подвижников, стремившихся взмыть в воздух, по всей России было великое множество. Однако час покорения воздушного океана еще не настал. И справедливо сказал при закладке Петропавловской крепости Петр I: "Не мы, а наши правнуки будут летать по воздуху, аки птицы".
      * * *
      Мы привыкли, что история отечественных знаний, о какой бы из областей ни шла речь, начинается с Ломоносова. Авиационная наука - не исключение из этого правила: Михаил Васильевич Ломоносов первым научно обосновал принцип полета тел, более тяжелых, чем воздух. А в 1754 году он построил и испытал первую в мире модель геликоптера. Изобретение Ломоносова было забыто царскими чиновниками, полагавшими, что истина открывается только зарубежным ученым. Лишь потомки по достоинству оценили, продолжили, развили его исследования в области авиации и воздухоплавания.
      Уже через полвека после испытания ломоносовской модели геликоптера, в 1804 году, академик Я. Д. Захаров поднялся на воздушном шаре для изучения верхних слоев атмосферы. Годом позже подобные полеты неоднократно совершал штаб-лекарь "Московской гошпитали" Кашинский. А спустя некоторое время воздухоплавательница Ильинская набрала высоту 600 метров на шаре, наполненном "простым дымом от аржаной соломы".
      Важный вклад в развитие воздухоплавания и авиации в России внес своими опытами академик М. А. Рыкачев.
      Заинтересовавшись изучением верхних слоев атмосферы, он в 1870 году, еще будучи лейтенантом морского флота, организовал полеты на воздушных шарах с научной целью, много раз поднимался на них и сам.
      М. А. Рыкачев провел ряд экспериментов по исследованию подъемной силы винта, вращаемого воздухом. Целью его опытов была постройка аэроплана. Ученый сконструировал специальный прибор с четырьмя деревянными крыльями. Их приводила в движение огромная пружина, весившая пять с половиной килограммов. С помощью прибора исследователь хотел выявить зависимость между поднимаемым грузом и мощностью машины, найти наиболее выгодный "уклон" плоскостей для поднятия наибольшего груза, определить размеры крыльев. Известный ученый Спицын в докладе на собрании Русского технического общества сообщил: М. А. Рыкачев "путем весьма точных и изящных опытов" доказал, что с помощью винта даже при тяжести существующих паровых машин подъем в воздух возможен.
      Первые книги по вопросам воздухоплавания и авиации стали выходить у нас раньше, чем за рубежом. Так, в 1828 году П. Иноходцевым были опубликованы "Опыты о сопротивлении воздуха и о воздухе как движущей силе". С января 1880 года стал издаваться журнал "Воздухоплаватель", а позже и другие журналы: "Летун", "Новости воздухоплавания", "Библиотека воздухоплавания".
      На протяжении всей своей научной деятельности проблемами полета интересовался Дмитрий Иванович Менделеев. В одном из писем в Военное министерство в 1878 году он подчеркивал: "Воздухоплавание бывает и будет двух родов: одно в аэростатах, другое - в аэродинамах". Гениально предвидел он будущее авиации, утверждая, что "этот род воздухоплавания... указывается самой природой, потому что птица тяжелее воздуха и есть аэродинам".
      Менделеев поддерживал работы отечественных изобретателей по созданию моделей летательных аппаратов, в частности - весьма устойчивых планеров доктора Арендта, которые тот создал раньше, чем немецкий инженер Лилиенталь. Вокруг Менделеева группировались такие деятели авиации, как Можайский, Спицын, Котов и другие.
      Д. И. Менделеев оставил нам замечательное исследование "О сопротивлении жидкостей и воздухоплавании". В предисловии к этому своему труду ученый указывал: "У других много берегов водяного океана. У России их мало сравнительно с ее пространствами, зато она владеет обширными... берегами свободного воздушного океана. Русским поэтому и сподручней овладеть сим последним, тем более, что это бескровное завоевание составит эпоху, с которой начнется новейшая история образованности". Великий русский ученый Н. Е. Жуковский впоследствии высоко оценил исследование Менделеева, считая, что оно "может служить основным руководством для лиц, занимающихся кораблестроением, воздухоплаванием или баллистикой".
      Д. И. Менделеев принимал и личное участие в воздушных экспериментах. Так, он совершил полет на военном аэростате во время солнечного затмения 7 августа 1887 года. Ученый хотел провести "испытание существующих аэростатических приборов в мирное время для тех целей, для которых они будут служить во время войны". В статье "Воздушный полет из Клина во время затмения" ученый рассказывал: "... я задумал ряд аэростатических восхождений внутри России. Составил проект аэростата, допускающего возможность безопасно оставаться на больших высотах в атмосфере... Меня так заняла гордая мысль подняться выше... что временно я оставил все другие занятия..." Подъем Менделеева на аэростате прошел блестяще. Так заботами и личным участием крупнейшего ученого России вопросы воздухоплавания и авиации вплотную приблизились к практическому решению.
      Среди выдающихся ученых и изобретателей нашей страны почетное место занимает военный моряк Александр Федорович Можайский. Основываясь на достижениях науки и техники, он приступил к постройке первого летательного аппарата.
      А. ф. Можайский был человеком большой физической силы и еще большего упорства и воли. Идея о создании летательного аппарата тяжелее воздуха зрела и подкреплялась знаниями, которые изобретатель получил, изучая теоретическую механику на лекциях Д. И Менделеева и П. Л. Чебышева. Наряду с овладением теорией А. Ф. Можайский проводил многочисленные опыты: изучал полет птиц, построил воздушный змей-планер и совершил на нем буксировочный полет, рассчитал и создал первые в мире авиационные двигатели. Можайский впервые четко сформулировал основной принцип самолетостроения - вес самолета, скорость его полета и величина площади крыльев взаимосвязаны. Он писал: "...чем больше скорость движения, тем большую тяжесть может нести та же площадь".
      Проверив выводы о возможности полета на аппарате тяжелее воздуха, Можайский разработал проект такого аппарата и представил его военному министру. Специально созданная комиссия, членом которой являлся Д. И. Менделеев, одобрила проект.
      В 1882 году Можайский с помощью ученого Спицына, механика Голубева, столярных мастеров Яковлева и Арсеньева построил в натуральную величину самолет - свободнонесущий моноплан. К бортам его крепились прямоугольные крылья, несколько выгнутые вверх. Деревянные переплеты крыльев обтягивал желтый шелк, пропитанный лаком. Три винта приводились в движение двумя двигателями, расположенными в лодке (фюзеляже). Летательный аппарат имел все основные части современного самолета: крыло, фюзеляж, силовую установку, шасси, органы управления и устойчивости (хвостовое оперение). Летом 1882 года на военном поле в Красном Селе состоялись испытания. Самолет, ведомый механиком Голубевым, взлетел. Это был первый - пусть и короткий - полет человека на аппарате тяжелее воздуха.
      Ученый мир обязан русским и начальными исследованиями в области реактивной авиационной техники. Еще в 1881 году студент Петербургского института инженеров путей сообщения народоволец Николай Иванович Кибальчич, заключенный в Петропавловскую крепость за участие в убийстве Александра II, разработал там проект летательного аппарата, который мог перемещаться в пространстве с помощью ракет. Приговоренный к смертной казни Кибальчич завещал свой проект русскому народу. Однако лишь после Великой Октябрьской социалистической революции этот проект был найден и обнародован.
      Уникальный вклад в развитие воздухоплавания и космонавтики внес выдающийся деятель мировой науки Константин Эдуардович Циолковский.
      Еще в 1895 году появилось его сочинение "Аэроплан или птицеподобная (авиационная) летательная машина", где даются чертежи и расчеты моноплана, удивительно похожего на современный самолет с тянущим винтом и свободнонесущими крыльями.
      В 1903 году в журнале "Научное обозрение" появляется работа К. Э. Циолковского "Исследование мировых пространств реактивными приборами". Здесь впервые научно обоснована теория полета ракеты, вычислен коэффициент полезного действия реактивного двигателя, определен расход горючего, необходимого аппарату, чтобы пробиться за пределы земной атмосферы. Ученый предложил схемы устройства жидкостного реактивного двигателя и рулей для управления ракетой на больших высотах.
      Константин Эдуардович настойчиво совершенствовал методику своих аэродинамических опытов. Вскоре он убедился, что для подобных исследований необходимо иметь регулярное течение воздушных струй - искусственный ветер. Так родился прототип современной аэродинамической трубы, или, как называл ее Циолковский, "воздуходувка". Воздушный поток в ней создавался вентилятором. При помощи аэродинамической трубы Циолковский произвел много опытов и решил ряд теоретических проблем. Свои выводы он изложил в 1898 году в обширном исследовании "Давление воздуха на поверхности, введенные в искусственный воздушный поток".
      Теоретические положения, сформулированные К. Э. Циолковским, явились значительным шагом вперед в развитии авиационной науки и техники.
      Славой отечественной науки, вдохновителем первых русских летчиков стал Николай Егорович Жуковский, по праву называемый отцом русской авиации. Еще в семидесятых годах XIX века он предсказал победу человека над воздушной стихией. В 1890 году Николай Егорович приступает к опытам по аэродинамике. В журнале Русского физико-химического общества публикуется его работа "К теории летания". За ней следует новый труд "О парении птиц"; в нем ученый предсказал возможность выполнения летательным аппаратом мертвой петли, которую в 1913 году сделал на своем аэроплане выдающийся летчик Петр Нестеров.
      В 1898 году на съезде естествоиспытателей и врачей в Киеве профессор Н. Е. Жуковский произнес взволнованную речь: "Глядя на летающие вокруг нас живые существа: на стрижей и ласточек, которые со своим ничтожным запасом энергии носятся в продолжение нескольких часов в воздухе с быстротой, достигающей 50 метров в секунду, и могут преодолеть целые моря, на орлов и ястребов, которые описывают в синем небе красивые круги с неподвижно распростертыми крыльями, на неуклюжую летучую мышь, которая, не стесняясь ветром, бесшумно переносится во всех возможных направлениях, - мы невольно задаемся вопросом: неужели для нас нет возможности подражать этим существам? Правда, человек не имеет крыльев, и по отношению веса своего тела к весу мускулов он в 72 раза слабее птицы, правда, он почти в 800 раз тяжелее воздуха, тогда как птица тяжелее воздуха только в 200 раз. Но я думаю, что он полетит, опираясь не на силу своих мускулов, а на силу своего разума..."
      В Московском университете Жуковский построил аэродинамическую трубу и, пользуясь ею, провел множество опытов по изучению поддерживающей силы крыльев, динамики геликоптерных и гребных винтов, распределения давлений потока вблизи и вдали от винта. Так родилась его новая замечательная работа "О присоединенных вихрях". Этот капитальный труд явился фундаментом строго обоснованной теории поддерживающей силы крыла самолета и позволил создать методы точного технического расчета летательного аппарата как машины.
      В 1912 году увидела свет еще одна работа Н. Е. Жуковского - "Вихревая теория гребного винта". Ученому удалось определить рациональную форму воздушного винта. Винты эти, названные именем их создателя - НЕЖ, - с успехом стали применяться на самолетах.
      * * *
      Развитие науки и техники, достижения промышленности, военные интересы держав и нужда в воздушных сообщениях позволили сделать первые шаги в небо. Оттесняя уже привычные воздушные шары, с земли все увереннее стали взлетать самолеты.
      В конце 1903 года поднялся летательный аппарат американцев братьев Райт, который пролетел за 12 секунд 36 метров. Первый полет в Европе совершил в 1906 году на авиетке своей конструкции бразилец Сантос-Дюмон, преодолев по прямой 220 метров. Через два года француз Фарман на "Вуазене" сумел выполнить воздушный рейс из одного города в другой, за 17 минут пролетев 27 километров. А летом 1909 года весь мир узнал о сенсационном событии: француз Луи Блерио на своем моноплане перемахнул через пролив Ла-Манш, совершив перелет из Франции в Англию за 37 минут!
      Русскому человеку сметки, дерзости не занимать, и передовая отечественная наука к тому времени уже шагнула далеко вперед в разработке аэродинамики, основ конструирования летательных аппаратов и воздушных винтов. Но... неповоротливый государственный механизм царского самодержавия не приемлет ничего нового. Успехи отечественной авиации один из черносотенцев, депутат Государственной думы, встретил заявлением: в России "надо запретить всякие полеты частным лицам до тех пор, пока не будет создана надежная... воздушная полиция". Царское правительство ввело специальные правила, обязывающие чинов полиции присутствовать при каждом полете. И все же вопреки всем грозным запретам в России появляется плеяда славных летчиков, которыми и поныне гордится наш народ.
      Не успел мир подивиться успеху Луи Блерио, как все газеты запестрели новым именем, доселе ни Европе, ни Америке неведомым - Михаил Ефимов. Называли его и "месье Карашо", и "русский медведь", и "король воздуха". Верно, блистательные его достижения в небе были похожи на чудо. Спустя три недели после первого самостоятельного вылета Ефимов установил мировой рекорд продолжительности полета с пассажиром, тем самым перекрыв достижения чемпиона Франции Анри Фармана и известного американского летчика Орвила Райта.
      Дома, в Одессе, Михаила Ефимова узнали гораздо раньше. Молодой электромеханик, работавший на телеграфе железной дороги, увлекся сначала велогонкам, потом стал участвовать в мотосоревнованиях. Дважды завоевывал звание чемпиона России по мотоспорту. Между тем в Одессе вслед за Петербургом состоялось открытие аэроклуба. Разумеется, для местной знати: увлечение авиацией стало модой у высокопоставленных особ. А Ефимов - простой рабочий парень. В клубе поднимались на воздушных шарах, затем механик-изобретатель Цацкин построил планер. Да вот беда: никто из господ авиаторов, как ни тужился, не смог на нем взлететь. Летать на планере начал Михаил Ефимов. Весь город летом 1909 года сбегался глазеть на храбреца, плавно парящего в небе!
      Ни авиашкол, ни летчиков в России еще не было. И одесский банкир Ксидиас решил нанять Михаила Ефимова, послать на учебу во Францию к Фарману, а затем сорвать солидный куш за его платные публичные полеты.
      Так Михаил очутился во Франции. И с первого полета завоевал симпатию и доверие Анри Фармана. Поначалу ни слова не зная по-французски, Ефимов на замечание учителя откликался по-русски: "Хорошо!", - за что был прозван "месье Карашо".
      В январе 1910 года Михаил Ефимов блестяще сдал экзамен на звание пилота-авиатора. Вскоре корреспондент русского журнала "Спорт и наука" сообщает из Франции: "Фарман, признав Ефимова самым выдающимся и способным из своих учеников, поручил ему обучение пилотажу четырех офицеров французской армии".
      В марте 1910 года, вернувшись на Родину, Михаил Ефимов совершает на ипподроме в Одессе первые в России показательные полеты на самолете. Столпы аэроклуба, куда раньше никак не мог поступить Михаил Ефимов, теперь торжественно надевают на него лавровый венок, увитый голубой лентой с надписью: "Первому русскому авиатору". И в этот момент, как пишет находившийся на торжестве журналист, "народ, тот самый простой народ, из которого вышел Ефимов, подымает его на руки и несет".
      Перед отъездом на международные авиационные соревнования в Ниццу Ефимов посылает телеграмму военному министру в Петербург: "...жду с нетерпением того момента, когда... предложу свои услуги моей дорогой Родине..." В этой телеграмме Михаил Ефимов с гордостью называет себя "сын России".
      В течение года на соревнованиях лучших летчиков мира в Ницце, Вероне, Будапеште, Реймсе Михаил Ефимов устанавливает рекорды, завоевывает первые места и призы - за наибольшие скорость и дальность полетов, точность посадки.
      Осенью 1910 года Михаил Никифорович Ефимов назначается старшим инструктором только что организованной Севастопольской (Качинской) авиационной школы. Так Ефимов становится наставником первых военных летчиков России. К тому времени относится ряд его выдающихся экспериментов: эскортирование кораблей в море, ночное бомбометание, взлет-посадка в темноте с использованием прожектора.
      В первую мировую войну Михаил Ефимов пошел на фронт добровольцем, отличился в боях, за что был отмечен наградами и произведен в прапорщики. Ранее ему было пожаловано царским указом звание "почетного потомственного гражданина Смоленской губернии". Но никакими подачками и знаками внимания власть имущие не смогли прельстить Михаила Ефимова - первого русского летчика и верного сына России. В дни Октября он без раздумья стал на сторону большевиков.
      Пример Михаила Ефимова увлек в небо сотни отважных. Ефимов встречался и был близко знаком со многими, кто возвеличил славу русской авиации, в том числе с Николаем Егоровичем Жуковским и Петром Николаевичем Нестеровым.
      Военный летчик, основоположник высшего пилотажа Петр Николаевич Нестеров - гордость отечественной авиации.
      Авиацией Нестеров увлекся, еще будучи молодым артиллерийским офицером во Владивостоке. С большим трудом он добился в 1911 году назначения в Петербургскую воздухоплавательную школу, а затем в ее Гатчинский авиационный отдел. Успешно закончив обучение в Гатчине, он прошел тренировку на самолетах в Baршаве. В 1913 году начал службу военным летчиком в Киеве.
      П. Н. Нестеров был авиатором пытливого ума. Впервые в мире 9 сентября 1913 года на Киевском аэродроме он выполнил на самолете замкнутую кривую в вертикальной плоскости - фигуру, впоследствии названную петлей Нестерова (мертвой петлей). Столичные русские газеты сообщали: "Сегодня в 6 часов вечера военный летчик 3-й авиационной роты Нестеров в присутствии других летчиков, врача и посторонней публики сделал на "ньюпоре" на высоте 600 м мертвую петлю, т. е. описал полный круг в вертикальной плоскости, после чего спланировал к ангарам". Нестеров по-новому поставил вопрос об устойчивости и управляемости самолета. Первым в России он познал на практике такое интересное явление, как перекрестное действие рулей при кренах более 45°. В подобной ситуации рули высоты служат рулями поворота, а руль поворота рулем высоты. П. Н. Нестерову были строго запрещены его, по определению начальства, "акробатические" полеты. За один из таких экспериментов Нестерову угрожали месячным арестом. И только в начале первой мировой войны для тугодумного руководства стала наконец понятна роль "акробатических" полетов отважного пилота - ведь в воздушном бою самолет должен свободно перемещаться всех плоскостях.
      Благодаря Нестерову авиаторы осваивали фигуру высшего пилотажа: вираж, боевой разворот, петлю, управляемый переворот через крыло. Петр Нестеров считал, что высший пилотаж должен служить задаче, которую позднее сжато и четко сформулировал Валерий Чкалов: "Самому сбивать неприятеля, а не быть сбитым"!
      В начале первой мировой войны Петр Николаевич Нестеров совершил небывалый подвиг: в воздушном бою с неприятельским самолетом-разведчиком, пытавшими установить расположение и численность частей русской армии перед наступлением, впервые в истории авиации применил таран. Герой погиб, но боевое задание выполнил.
      Подвиг Нестерова всколыхнул страну и армию. Его ученик и товарищ, военный летчик Евграф Крутень писал в газету, вспоминая слова Петра Николаевича, сказанные в Гатчине за три месяца до его последнего боя: "Теперь меня занимает мысль об уничтожении неприятельских аппаратов таранным способом. ...Например, ударив на лету своим шасси неприятельский аппарат сверху". И вот как заканчивал Крутень свое письмо: "Итак, начало боя в воздухе положено... Слава тебе, русский герой!.. Слава богу, что русские таковы!"
      Сам Евграф Крутень стал выдающимся воздушным бойцом первой мировой войны. Он глубоко вникал в вопросы тактики авиационных сражений. Выступил инициатором создания крупных истребительных авиагрупп, считая, что истребители должны драться с врагом парами, чтобы поддерживать друг друга. Крутень отработал ряд приемов, которые легли в основу боевых действий истребительной авиации: например, атака снизу сзади, после пикирования и резкого выхода на огневую позицию. Вдумчивый авиационный руководитель, Крутень обобщил свои взгляды в ряде трудов: "Создание истребительных групп в России", "Тип аппарата-истребителя", "Воздушный бой", "Кричащие нужды русской авиации", "Нашествие иноплеменников". За свои подвиги Е. Н. Крутень был удостоен высшей боевой награды - ордена святого Георгия и золотого Георгиевского оружия.
      Интересы Родины потребовали, небо позвало - ив строй летчиков встали смелые и талантливые люди. Такие, как К. К. Арцеулов, первым в мире освоивший "штопор" - сложнейшую фигуру высшего пилотажа; А. В. Шиуков, первым в России (в мае 1908 года) полетевший на планере; А. К. Туманский, полный Георгиевский кавалер, а затем герой гражданской войны, известный советский летчик-испытатель; А. В. Панкратьев - выдающийся летчик эскадры тяжелых воздушных кораблей "Илья Муромец", позднее заслуженный командир Красных авиаотрядов; Ю. А. Братолюбов, В. Ф. Вишняков, И. И. Петрожицкий, И. К. Спатарель, ставшие прославленными красновоенлетами в годы гражданской войны. Сотни замечательных людей пришли в молодую авиацию. Одно плохо: правящая верхушка ценила только иностранное. Летательные аппараты предпочитали покупать за рубежом, свои немногочисленные самолетостроительные и моторные заводы ставили на изготовление машин по чужестранным образцам. Между тем русская школа авиационных строителей еще до Октябрьской революции создавала великолепные машины.
      Так, в 1911 году студент МВТУ (впоследствии академик) Б. Н. Юрьев разработал автомат перекоса, без которого в наше время немыслим ни один вертолет. А вертолет Юрьева еще в 1912 году получил золотую медаль на Международной воздухоплавательной выставке.
      Русский летчик-инструктор И. И. Стеглау в 1911 году продемонстрировал сконструированный им самолет с фюзеляжем из сварных стальных труб и стоек, с работающей фанерной обшивкой крыльев. Фоккер и другие германские авиаконструкторы вскоре применили это новшество.
      Д. П. Григорович еще до первой мировой войны создал ряд удачных конструкций. А его летающая лодка М-5 - морской разведчик-бомбардировщик долго не имела себе равных. Летные качества ее были таковы, что пилот Я. Нагурский выполнял на М-9 (впервые в мире на гидросамолете) петли Нестерова. Характерно, что по чертежам этой машины, "любезно отданным" за рубеж Временным правительством Керенского, еще много лет строили летающие лодки в Англии, Франции, Америке
      Значительный вклад в развитие отечественной авиации внес Русско-Балтийский вагонный завод (РБВЗ), где в канун первой мировой войны трудилась группа инженеров во главе с И. И. Сикорским, развернувшая работы по строительству аэропланов. Здесь был создан и вы пускался серийно первый в мире специально сконструированный самолет-истребитель РБВЗ-16. Боевая маневренная машина имела на вооружении два пулемета. Один из них бил синхронно, через воздушный винт. Чертеж синхронизатора конструкции Смыслова запросила Морская служба Великобритании. Вскоре синхронно стреляющие пулеметы появились на английских и французский истребителях.