– И что Долли хотела? – с притворной непринужденностью спросила она.

– Назначить встречу. Тебя это удивляет? – улыбнулся он, целуя жену в шею. – Сейчас объясню... Она снова работает моим агентом. Ты злишься?

– А разве есть повод? – затаив дыхание, спросила Рэйчел.

– Не думаю. Ложись, – попросил Хэнк и прильнул к ней, лаская губами ее подбородок. – Когда я узнал, что ты ждешь близнецов, я понял, что срочно должен найти помощника, который хорошо знаком с моим бизнесом. Аманда посоветовала Долли. Мне ничего не оставалось делать. Я позвонил ей и предложил увеличить зарплату.

Интересно, что, кроме зарплаты, он предложил ей? – подумала Рэйчел, которую внезапно атаковали старые сомнения.

– Пришлось долго уговаривать ее. Мы страшно поругались после того, как она нарисовалась в нашей спальне, закутанная в твое полотенце. Я был в шоке и наговорил ей ужасных грубостей. Потом пришлось объясняться, и в конце концов, она вернулась на работу. Долли – блестящий агент. Я собираюсь сделать ее своим партнером, – закончил он.

Рэйчел закрыла глаза. Эта женщина никогда не исчезнет из ее жизни. Она будет преследовать их, не давая вздохнуть спокойно.

– Рэйчел, – снова заговорил Хэнк, – ты знаешь, что я люблю тебя. Ты для меня – все. Я ценю твою доброту и остроумие, твой оптимизм и смелость... – Его голос дрогнул. – Я никогда не изменял тебе, даже в мыслях. Я весь принадлежу тебе одной. И так будет до конца моей жизни.

Его слова прозвучали уверенно и правдиво. Рэйчел вздохнула и крепче прижалась к нему.

– Когда ты, застала меня и Долли полураздетых в спальне, я был в ужасе. Я не мог поверить, что она способна на такое, – добавил Хэнк.

– А я думала, что ты потрясен ее красотой.

– От страха и гнева я не мог говорить. Это было просто кошмаром.

– Ты злился на меня? – спросила Рэйчел.

– И на тебя, и на нее. Я не верил, что ты могла подумать, что я изменяю и лгу тебе. Из-за ее глупой выходки наш брак оказался в опасности. Мне оставалось только надеяться, что ты поймешь, как я дорожу тем, что было между нами.

– Значит, вы не были любовниками? – осмелилась спросить она.

– Нет, милая. Я люблю только тебя! – пылко воскликнул Хэнк. – Позже, когда я позвонил ей, я только хотел, чтобы она рассказала тебе правду.

– А я подумала, что ты назначаешь ей очередное свидание! – подняла брови Рэйчел. – Бедняжка, представляю, как ты сходил с ума. – И нежно добавила: – Прости меня. Я люблю тебя и верю тебе.

Хэнк слегка отстранился от нее. На его лице сияла улыбка.

– Значит, пойдем вместе на свадьбу Долли?

– Что?

– На работе она времени даром не теряла. Безумно влюбилась в одного из моих клиентов и довольно быстро его окрутила, – пояснил Хэнк. – А главное, она, наконец решилась поговорить с тобой. Она отправила мне телеграмму, но глупо ждать в такую погоду хорошей работы почты.

Рэйчел улыбнулась, вспомнив похищенное послание.

– Долли собиралась быть у нас сегодня, но застряла из-за бурана и теперь остановилась у доктора, – тихо сказал Хэнк. – Я решил, что будет мудро предупредить тебя.

– Боишься, что я вырву ей волосы?

– Ты на это способна, – усмехнулся он и будто нечаянно провел рукой по телу Рэйчел.

У нее перехватило дыхание. Прикосновение было электризующим. Но Хэнк столько пережил в этот день и, должно быть, устал сильнее, чем за всю предыдущую жизнь.

– Спи, – прошептала она.

– К черту сон. Я хочу тебя, я обожаю тебя, я жажду. Ты нужна мне. Люби меня, Рэйчел, – страстно прошептал он и стал покрывать поцелуями ее лицо.

Губы Хэнка жадно искали встречи с ее губами, и, сливаясь в жарком поцелуе с любимым, она почувствовала, что безудержно проваливается в водоворот дивных переживаний. Ее ум, сердце и душа устремились к нему. Он любит ее, любит.

Изгибаясь в руках Хэнка и пылко целуя его, она требовала все более смелых ласк, соблазняла и возбуждала его и, чувствуя, как тонкие, мучительно-блаженные язычки пламени охватывают все ее существо, пыталась подавить стоны, крепче прижимаясь к нему. Ей казалось, что она может умереть от любви.

Неистовые поцелуи Хэнка отпечатывались на ее плечах, а его пальцы скользили по ее животу все ниже и ниже, пока они оба не задрожали от возбуждения.

Это было началом их настоящей семьи – без притворства и отчужденности, началом союза, полного любви и радости, доверия и поддержки на всю жизнь.

– Любимый, – шептала Рэйчел, отдаваясь во власть языческих ритмов, в которых двигалось его тело.

Их тела, влажные от пота, переплелись. Все исчезло, и был только этот восхитительный побег от остального мира, полное растворение умов и тел в безграничном блаженстве момента.

Когда Хэнк крепко стиснул плечи Рэйчел, она приоткрыла глаза, чтобы увидеть его лицо в момент наивысшего экстаза. Он был дивно красив. Его темные ресницы вздрагивали, а приоткрытые губы неустанно шептали ее имя.

Потом оба погрузились в уютное тепло, и их мышцы постепенно расслабились.

– Да, кто-то говорил, что устал, с лукавой улыбкой пробормотала Рэйчел.

– Ты способна возбудить даже скалу, – ответил Хэнк.

– Я шучу.

– А я – нет!

Она уютно свернулась в его объятиях. Их союз, который так долго висел над пропастью, сумел удержаться и выжить. Теперь они могли наслаждаться полнотой жизни.

Когда наутро чета Хансон спустилась к завтраку, их встретила веселая компания соседей по поселку, которые дружно уплетали свои бутерброды и яичницы.

Снежные заносы не могли расчистить два дня, но люди не унывали. Взрослые изобретали забавные игры для детей, помогали Рэйчел и Хэнку управляться с малышами. Долгими вечерами все собирались у камина и вели беседы, словом, жили одной большой семьей.

Хэнк всегда мечтал об этом. Несмотря на то, что их дом напоминал теперь лагерь беженцев и повсюду стояли кровати, лежала одежда, и царил хаос, дом был наполнен радостью и весельем. Общая беда объединила людей.

Когда снегоуборочные машины сделали свое дело, и путь к нижней части поселка был свободен, Хэнк вместе с соседями отправился проверить, в каком состоянии находятся их дома, и, если нужно, помочь. Люди восхищались Хэнком, и Рэйчел искренне соглашалась с ними.

Хэнк еще не вернулся, когда в дверь позвонили, и, открыв ее, Рэйчел с удивлением обнаружила, что перед ней стоит испуганная Долли. Под пальто Долли скрывался строгий деловой костюм с простой закрытой блузкой, дополняли этот целомудренный наряд теплые сапожки.

Счастливая улыбка, с которой Рэйчел встретила ее, повергла Долли в слезы.

– Заходи, – дружелюбно сказала Рэйчел, положив руку ей на плечо. – Пойдем в кабинет Хэнка, там нас никто не потревожит.

– О, Рэйчел, прости меня! – сквозь слезы говорила Долли. – Я все тебе объясню.

Они вошли в кабинет и расположились в креслах друг против друга.

Сделав глубокий вдох, бледная и испуганная Долли торопливо начала:

– Я повела себя, как дура, – призналась она. – Видишь ли, Хэнк часто говорил о тебе на работе, рассказывал, что ты несчастлива в этом доме и что вы редко видитесь. Он, как одержимый, работал все больше и больше, чтобы купить квартиру в Нью-Йорке.

– Что? Квартиру в Нью-Йорке? – удивилась Рэйчел. – Они же безумно дорогие!

– Да, но он думал, что это выход, – Продолжала Долли. – Он ужасно боялся, что другой мужчина отнимет тебя у него. – Она опустила глаза. – Мне так стыдно, Рэйчел. Я жалела Хэнка и думала, что влюблена в него. Мне казалось, что ты не ценишь его, и я смогу отбить его у тебя, если пересплю с ним. Но он не давал мне повода для этого. Честно. Я не понимала, что он настолько любит тебя, что не переживет, если потеряет. В тот день я спрятала его одежду. Вот...

Долли наклонилась и стыдливо достала из своей сумки одежду Хэнка, покрытую застарелыми пятнами кофе.

Рэйчел обомлела.

– Ах, мне тяжело вспоминать об этом! Я спрятала его одежду за вешалкой в холле перед тем, как сама разделась и разбросала свою одежду по лестнице, – призналась Долли. – Дома я швырнула его вещи в шкаф и забыла о них. Когда Хэнк пришел и обрушился на меня с бранью, я поняла, что повела себя ужасно глупо. Это было так дешево. Теперь я понимаю это и умоляю тебя простить меня. Эта вина висит надо мной как дамоклов меч, и я хочу избавиться от нее перед своей свадьбой. Пожалуйста, прости меня.

Рэйчел встала и обняла ее.

– Конечно, прощаю. Как я могу осуждать тебя за то, что ты увлеклась мужчиной, которого я считаю самым чудесным человеком в мире. Я почти разозлилась, когда узнала, что ты влюблена в кого-то другого. Расскажи о нем.

Долли облегченно вздохнула и улыбнулась.

– О, Рэйчел... Руперт – само совершенство. Я никогда в жизни не встречала более доброго, чуткого и понимающего человека. С ним я нашла счастье и поняла, что такое – настоящая любовь.

Рэйчел приподняла брови, увидев, как Долли засветилась, говоря о своем женихе. Она не ожидала увидеть в ней такой перемены. Этот старый-старый мир полон неожиданных поворотов.

– Мы встретились, когда я занималась учетом церковных пожертвований. Руперт служит каноником в церкви.

– Человек в рясе? – изумилась Рэйчел.

– Да. Мне самой не верится, – рассмеялась Долли. – Но теперь я знаю, каким должен быть порядочный мужчина. Знаешь, Рэйчел, раньше, я всегда выбирала подонков, которых интересовал только секс (о нет, я не имею в виду Хэнка – он не в счет). А Руперт помог мне обрести себя. Он намного старше меня, был женат и овдовел, но он обожает меня и говорит, что я прекрасна, хотя я знаю, что не заслуживаю этого.

Рэйчел пожала ей руку.

– Я очень рада за тебя, – тепло сказала она.

– Хэнк был прав, когда говорил, что ты замечательная женщина и все правильно поймешь. Спасибо, что выслушала меня, – я так боялась, что ты все еще злишься. Для меня это много значит, – искренне сказала Долли и тут же добавила: – Мне пора уходить. Время убраться с твоего пути.

– Брось, Долли, останься. Пусть Хэнк увидит, что мы не таим зла друг на дружку.

Когда женщины в обнимку вошли в кухню, они увидели Хэнка сидящим на диване с малышами на обеих руках. Его окружала компания людей, которые внимательно слушали его отчет о последствиях бурана.

Время от времени Хэнк прерывал рассказ и с нежностью и восхищением поглядывал на малышей. Сердце Рэйчел затопила любовь. Бросив взгляд на них с Долли, Хэнк тепло улыбнулся. Рэйчел пробралась к нему, села рядом и взяла на руки Тину.

– Все хорошо, любимая? – спросил Хэнк.

– Замечательно, – ответила она.