– Почему? – наконец спросила она. Несколько долгих томительных минут Джез вглядывалась в лицо Бо, отчаянно пытаясь понять, каким образом обсуждение анонимных писем могло завершиться предложением Бо уехать вместе с ним.
      – Разве это не очевидно?
      Джез отрицательно покачала головой, и шелковистые волосы блестящей волной рассыпались по ее плечам.
      – Мне – нет.
      Бо бросил на нее раздраженный взгляд.
      – Ты всегда так отвечаешь на предложение выйти замуж? – рявкнул он.
      Вот теперь она действительно потрясена. Неужели Бо просит ее выйти за него замуж?
      Да, он делает именно это, поняла Джез, ошеломленно глядя на выражение мрачной решимости, появившееся на его лице. Именно из-за него она не вскочила и с радостными возгласами «Да, да, да!» не повисла у него на шее. Потому что так не выглядит влюбленный мужчина, который просит любимую женщину стать его женой и провести с ним оставшуюся жизнь. Я не знаю, – едва слышно произнесла Джез. – Никто никогда не делал мне предложение. Почему ты просишь меня выйти за тебя замуж?
      Бо нетерпеливо переступил с ноги на ногу.
      – Джез, подумай. Ты здесь не справляешься…
      – Что? – воскликнула она, с негодованием глядя на него. – Как ты смеешь унижать меня своей жалостью? – неудержимым потоком полились гневные слова. – Как смеешь оскорблять меня, говоря, что хочешь жениться на мне, по такой… такой… прозаической причине? По-твоему, я должна быть благодарна за подобное предложение?
      Бо окаменел.
      – Я не знал, что оскорбляю тебя, – язвительно процедил он. – Думал, ты с радостью воспользуешься случаем уехать отсюда. Брак со мной дал бы тебе эту возможность. Но, если я ошибся…
      – Ты ошибся, можешь не сомневаться, – ледяным тоном подтвердила Джез. – Я уже говорила, что не нуждаюсь в благотворительности… – Она прерывисто перевела дыхание. Никогда прежде ей не приходилось испытывать такую боль. Он предлагает ей рай, но она-то знает, что это всего лишь жалость. Бо насмешливо тряхнул головой.
      – Мне так не кажется.
      – Тогда уходи, пожалуйста, – сдавленным голосом попросила его Джез. – Уходи, – повторила она, не дав ему времени возразить.
      Бо направился к двери.
      – Я уезжаю в субботу днем, – резко сказал он. – Если ты передумаешь…
      – Не передумаю, – уверила его Джез, заставив себя высоко поднять голову и бесстрашие встретиться с ним взглядом. – Я позабочусь с том, чтобы к субботе неиспользованные деньги перевели на твой счет. – Лучше уж голодать в течение месяца, чем быть в долгу у этого человека.
      – Не утруждайся, – презрительно ответил Бо. – Мне они не понадобятся.
      – Мне тоже, – с горячностью произнесла Джез. Он скептически поднял темные брови и ледяным тоном сказал:
      – Как хочешь. Теперь это больше не волнует меня. – И Бо ушел.
      Тот факт, что она не волнует его, а возбуждает в нем лишь чувство жалости, заставил Джез ответить отказом на предложение Бо.
      И тот факт, что он волнует ее слишком сильно, заставил девушку беспомощно опуститься в кресло и залиться горючими слезами.
 
      – Джез, как я рада видеть тебя! – тепло приветствовала ее Мэдлин, когда экономка провела Джез в гостиную. – Как видишь, дорогой Бо тоже решил попить с нами чаю. – Она жестом указала на мужчину, расположившегося в одном из кресел.
      – Джез, – сдержанно приветствовал ее Бо, поднявшись. В черных брюках, синем кашемировом свитере поверх голубой рубашки он показался ей очень красивым. По его лицу, на котором появилась вежливая улыбка, Джез не могла понять, удивлен ли он ее появлением так сильно, как она.
      – Бо, – пробормотала она в знак приветствия.
      – Что же ты не садишься, дорогая? – проворковала Мэдлин, похлопывая по дивану и приглашая Джез сесть рядом.
      – Да, присядь, Джез, – поддержал он Мэдлин. – Если даже это единственное, что я могу предложить тебе.
      Джез бросила на Бо сердитый взгляд и, покраснев, опустилась на краешек дивана. Мэдлин игриво хихикнула.
      – Вы поссорились, не правда ли? Все в деревне говорят об этом.
      Бо сердито посмотрел на хозяйку:
      – «Всем в деревне» не следует лезть не в свое дело.
      Мэдлин улыбнулась.
      – Чужие дела всегда намного интереснее.
      – Вы так думаете? – Бо поднял темные брови. – Мне они кажутся на редкость банальным!
      – И поэтому ты уезжаешь? – В вопросе Джез прозвучал явный вызов.
      – Уезжаешь?.. – хрипло повторила Мэдлин, глядя на Бо. Она слегка побледнела и с обидой добавила: – Но… я не знала.
      – Да, эта новость еще не стала всеобщим достоянием, – пробурчал Бо.
      – Однако Джез знает, – возразила Мэдлин.
      – Но ведь она должна знать, не правда ли?
      – Почему она должна знать? – нахмурилась миссис Уайлдер.
      Он пожал плечами.
      – Потому что она едет со мной.
      Джез вскинула голову и взглянула на него. Что он говорит? Вернее, отдает ли он себе отче в том, что говорит?
      – Что? – едва не задохнувшись, ахнула Мэдлин, поднимаясь с дивана и устремляя на Джез гневный взгляд. – Хитро придумала! – воскликнула она. – И ни словом не обмолвилась! Ни единым словом! Как ты могла, Джез? Как ты могла? – Красивое лицо вдовы исказил гнев, глаза засверкали от ярости, тонкие пальцы сжались в кулак. – Ты так похожа на свою мать, Джез, – язвительно произнесла она.
      – Нет! – вспыхнула девушка.
      – Да, да! – Мэдлин с нескрываемой ненавистью смотрела на Джез. – У нее тоже была эта дикая красота. Необузданная. Как у цыганки, – презрительно скривив губы, заявила Мэдлин. – Муж говорил мне, что сравнивать нас – то же самое, что сравнивать пламя и лед!
      Ее тон не оставлял сомнений в том, кто из них, по мнению Мэдлин, является более привлекательной.
      Джез не могла отвести от нее взгляд. В ее душе смешались отвращение, печаль и жалость.
      Отвращение, потому что после разговора с Бо о возможном мотиве, побудившем анонима посылать ей письма, девушка с болью поняла, что только один человек способен на такое – Мэдлин, чей муж оставил ее ради Джени, матери Джез.
      Печаль, потому что она всегда думала, что Мэдлин питает к ней дружеские чувства.
      И жалость, потому что озлобление и боль, должно быть, терзали Мэдлин все эти годы до такой степени, что у нее деформировались все остальные чувства.
      Глядя на Бо широко раскрытыми глазами, Джез видела, как на его лице отражаются ее собственные чувства. До нее дошло, что Бо каким-то образом вычислил автора ужасных писем и, прежде чем уехать из Абертона, решил бросить обвинение Мэдлин в лицо.
      Бо поднялся и встал между ней и хозяйкой дома.
      – Почему ты делала это, Мэдлин? – мрачно спросил он. – Какой вред могла причинить тебе Джез?
      – Вред? – язвительно воскликнула разъяренная вдова. – Ее мать отняла у меня мужа, украла его!
      – Но Джез не виновата в том, что произойти, Мэдлин, – успокаивающе сказал Бо. – Она была еще подростком, и то, что случилось, вызвало у нее глубокое потрясение и боль.
      Мэдлин устремила на него яростный взгляд.
      – Так ей и надо! Они оба заслужили это – oна и ее отец. Если бы Джон Логан держал свою жену в узде, ничего бы не произошло и я не стала бы вдовой. Но вместо этого мне приходится восемь лет прозябать здесь, создавая видимость благополучия, в то время как деньги, которые муж оставил мне, быстро иссякают…
      – И богатый новый муж исправил бы положение?.. – тихо договорил за нее Бо.
      – Да, – презрительно фыркнув, подтвердив Мэдлин. – Но вместо этого я сижу в деревне наблюдаю, как дочь Джени Логан… – она одарила Джез злобным взглядом, – очаровывает единственного приличного мужчину…
      – Даже не будь Джез, меня бы это не заинтересовало, Мэдлин, – сказал Бо. – Ты просто не мой тип.
      Мэдлин недоверчиво тряхнула головой.
      – Ты говоришь так потому, что она здесь…
      – Нет, – спокойно возразил Бо. – Я говорю так, потому что это правда… А вот этого не надо делать! – резко добавил он, когда Мэдлин сделала попытку расцарапать ему лицо длинными красными ногтями. Схватив ее за руки, Бо удержал обезумевшую вдову.
      – Может быть, вы и в самом деле заслуживаете друг друга, – тщетно пытаясь вырваться, прошипела Мэдлин.
      На ее искаженном лице отразилась целая гамма чувств. Гнев, безысходное отчаяние и боль быстро сменяли друг друга. Наконец боль возобладала, лицо Мэдлин сморщилось, и она разразилась слезами.
      Джез сделала движение, намереваясь подняться, но Бо жестом остановил ее.
      – Тебе нужна помощь, Мэдлин. Профессиональная. Если я позвоню своему другу, психиатру, ты согласишься встретиться с ним?
      Мэдлин подняла на него затуманенный взгляд. Макияж расплылся на ее лице, и теперь она выглядела гораздо старше.
      – Ты также намерен вызвать полицию? – спросила она хриплым голосом.
      – Нет, думаю, в этом нет необходимости, – Бо натянуто улыбнулся. – Мне кажется, что ни я, ни Джез не…
      – Нет, – поспешно уверила их Джез. – Нет, – повторила она мягко, сочувственно глядя на Мэдлин.
      Разве кто-нибудь мог догадаться, что за красивым фасадом, который Мэдлин с удовольствием являла миру, скрывается так много ненависти и злобы?!
      – Мне действительно очень жаль, Мэдлин, что моя мать так поступила с тобой. И жаль, что ты заблуждалась на мой счет, – дрогнувшим от волнения голосом сказала Джез.
      Это была правда. Она знала только, что все закончилось, тайное стало явным, и ей хочется уйти отсюда, чтобы в одиночестве зализывать свои раны.
      Бо отпустил Мэдлин, и та бессильно упала в кресло.
      – Да, нам пора уходить, Мэдлин, – спокойно сказал Бо, нежно притянув к себе Джез. – Я попрошу моего друга позвонить тебе позже, хорошо?
      В глазах Мэдлин стояли слезы.
      – Да. Да… я… прости меня, Джез. На самом деле я… я просто… – Она смущенно тряхнула головой, словно пробуждаясь от сна – или кошмара.
      – Мы уходим, Мэдлин, – поспешно прервал ее Бо, очевидно почувствовав, что Джез едва держится на ногах.
      Он обнял девушку за талию, вывел из комнаты, а затем из дома, прежде чем пережитое потрясение полностью лишило ее сил.

      – Как ты догадался, что это была Мэдлин? – глухо спросила Джез.
      Бо привез ее в коттедж и молча приготовил две чашки крепкого чая, после чего они уютно устроились в гостиной.
      Он сидел в кресле напротив нее. Мрачное выражение еще не сошло с его лица.
      – Чисто случайно, – коротко ответил он. – Утром в магазине Барбара Скотт призналась мне, что ее радует дружба, возникшая между тобой и Мэдлин, несмотря на то, что случилось восемь лет назад. – Бо устремил на Джез осуждающий взгляд. – Неужели ты не подумала, как было важно в данных обстоятельствах сказать мне, что твоя мать сбежала с мужем Мэдлин?
      Джез почувствовала, что краснеет.
      – Мне не приходило в голову, что ты должен знать это, – честно призналась она. – Я никогда не думала… я даже не представляла… – Она замолчала, растерянно качая головой.
      – Но, идя сегодня к Мэдлин, ты уже знала, что эти письма посылает она, не правда ли? – сердито осведомился он.
      – Да, – неохотно призналась Джез.
      – И все равно пошла! – в сердцах воскликнул Бо. – Джез, ты представляла, какой опасности подвергаешь себя? Ты должна была понять, что психика Мэдлин расстроена и ситуация может выйти из-под контроля…
      – Я надеялась, что ошибаюсь.
      – Знаешь, ты чертовски напугала меня, – раздраженно пробормотал он.
      Джез широко раскрыла глаза.
      – Напугала?
      – Вот именно, – подтвердил Бо, резко поднявшись. – Как я могу завтра уехать, если все время буду беспокоиться о том, что еще может произойти с тобой? – с укором спросил он.
      Джез озадаченно нахмурилась.
      Но Мэдлин согласилась принять помощь. Ты думаешь, она может отказаться? – обеспокоено спросила она.
      – Я позабочусь, чтобы она не сделала этого. – Тогда почему ты должен волноваться обо мне?.. – медленно произнесла Джез, чувствуя, что он сбил ее с толку.
      – Потому что я ничем другим не занимаюсь с тех пор, как приехал сюда, – отрубил Гэрретт.
      – Бо… – робко сказала она.
      – Джез! – раздраженно откликнулся он, беспомощно глядя на нее и прижав руки к бокам.
      Она почувствовала, как отогревается ее сердце, наполняясь зарождающейся надеждой на то, что все, возможно, закончится хорошо.
      – Бо, почему ты попросил меня выйти за тебя замуж? – тихо спросила Джез, надеясь, что она не ошибается и ей не придется вновь возводить барьер вокруг своего сердца.
      – Неужели это не очевидно?
      – Ты уже отвечал так, – покачала головой Джез. – Это не очень хорошее объяснение.
      – Неужели? – Бо невесело усмехнулся. – Что ты хочешь услышать, Джез? Сентиментальную чепуху? Ты поверила бы мне, если бы я сказал что-нибудь в этом роде?
      У нее перехватило дыхание.
      – Поверю, если ты скажешь. Он прищурился.
      – Даже если это неправда?
      Он насторожен. Слишком насторожен.
      – Но ведь это правда, Бо? – Впервые за всю свою недолгую жизнь Джез пошла на такой риск, зная, что не вынесет, если он оттолкнет ее. – Я люблю тебя, Богард Гэрретт, – глухо произнесла она, глядя ему в глаза.
      – Ты лю… – не веря своим ушам, пробормотал Бо. – Но на днях ты сказала… ты сказала мне… – Он умолк. – Нет, ты вовсе ничего не сказала кроме того, что не выйдешь за меня, если все, что я чувствую к тебе, – всего лишь жалость. Джез, я не жалею тебя, – простонал он. – Я люблю тебя. Люблю так сильно, что не могу думать ни о чем другом.
      Лед, сковывавший ее сердце, растаял от нахлынувшей любви.
      – Почему ты не смог объяснить мне это в тот вечер? – с болью спросила Джез. Ее глаза на полнились слезами, но на сей раз то были слезы радости. – Почему, Бо?
      Его щека нервно задергалась, подчеркивая багровый рубец.
      – Из-за этого. – Он поднес руку к шраму. – Ты сказала, что считаешь мое предложение оскорбительным для себя, и я… – Он покачал головой, напряженно глядя на нее. – Джез, неужели ты только что призналась, что любишь меня?
      – Да, да, – радостно выдохнула она, бросаясь в его распахнутые объятия. – Я очень сильно люблю тебя. Я хочу всегда быть с тобой.
      – Я намного старше тебя. И этот шрам…
      – Меня совершенно не волнует твой старый шрам, – беззаботно бросила Джез. – Мне жаль, что руководство на телевидении придает ему какое-то значение.
      – Вовсе нет, – возразил Бо. – Я сам отказался продлить контракт.
      От удивления Джез широко раскрыла глаза.
      – Ты сам?
      – Да, – сдержанно сказал Бо. – Но мы сможем обсудить это позже. Намного позже, – хрипло добавил он, наклоняя голову. – Сейчас я хочу поцеловать свою невесту. – Он по-мальчишечьи улыбнулся. – Приятно звучит, правда?
      – Очень приятно, – согласилась Джез, прильнув к нему.
      – Но я… Бо замер, не коснувшись ее губ.
      – Что? – с опаской спросила Джез.
      – Я еще не сделал тебе предложение должным образом, – пробормотал Бо. – Джез, я люблю тебя до безумия, хочу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь, заботиться о тебе и чувствовать твою заботу обо мне. Ты выйдешь за меня замуж?
      – О да, – не колеблясь, прошептала она.
 
      Прошло много, очень много времени, прежде чем они снова заговорили, лежа на диване.
      – Расскажи мне о своей матери, – попросил Бо раскрасневшуюся от любовных ласк Джез, лежавшую в его объятиях.
      Грустная улыбка осветила ее лицо.
      – Ей было семнадцать, когда мой отец – он старше ее на пятнадцать лет – приехал в деревню и открыл садовый центр. По словам бабушки и дедушки, она всегда была необузданной, всегда стремилась избавиться от удушающей атмосферы пасторского дома, и мне кажется, что Джон Логан явился для нее избавлением. Через три месяца после его приезда мать забеременела и они поженились. Я еще не родилась, когда она поняла, что, избавившись от одной тюрьмы, попала в другую. Но было уже поздно.
      – Должно быть, ты узнала об этом из вторых, наверное, даже из третьих рук?
      – Пожалуй, – грустно согласилась Джез. – Но я знаю, что моя мать была несчастна.
      – Возможно, и все-таки она оставалась с тобой, пока тебе не исполнилось семнадцать лет, – мягко заметил Бо.
      – Это так, – задумчиво сказала Джез.
      – Когда она уехала с Уайлдером… – Бо нахмурился, рассеянно играя ее локоном, – сказала ли она тебе что-нибудь или просто неожиданно исчезла?
      – Она оставила мне письмо, в котором говорила, что сожалеет и, как только они… они устроятся, она пришлет за мной.
      – И? – тихо спросил Бо.
      – Они погибли три месяца спустя, не успев обосноваться где-либо. Бо, ты думаешь?..
      – Я думаю, что мать любила тебя, Джез. – Он склонился над ней, любуясь красотой ее разрумянившегося лица. – Ее родители, как ты говорила, оказались совершенно не способны воспитать дочь, не говоря уже о внучке. Твой отец наверняка прошел через адские муки, зная, что она вышла за него замуж только радо того, чтобы избавиться от чересчур властных родителей.
      Джез обняла Бо.
      – В то время как я выхожу замуж потому, что люблю тебя и хочу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь, – с подкупающей искренностью призналась она.
      – О Джез! – Бо прижал ее к себе. – Сможешь ли ты покинуть эти места и жить со мной в Лондоне? – с волнением спросил он. – На прошлой неделе я ездил туда, чтобы обсудить новый контракт. Я могу снова заняться любимой журналистикой. Когда после автокатастрофы я долгие недели лежал в больнице, то понял, что мне необходимо изменить свою жизнь, потому что в ней больше нет целей, ради достижения которых нужно бороться. Хотя, должен признаться, я сначала без особой радости отнесся к вспыхнувшей у меня любви к тебе, – признался он, посмеиваясь.
      Джез попыталась скрыть улыбку, но ей это не удалось.
      – Бедный Бо, не испытывая ни малейшего смущения, усмехнулась она.
      – Везучий Бо, – поправил он ее. – Счастливый Бо. Восторженный Бо. Компания предложила шестимесячный контракт, двенадцать программ, любые расследования, которые заинтересуют меня. Но для этого нужно переехать в Лондон. Если ты не согласна, я откажусь…
      – Конечно, согласна, – радостно уверила его Джез, довольная тем, что Бо принимает во внимание ее желания. – Мне безразлично, где жить, лишь бы ты был со мной. К тому же, – добавила она, – я уже договорилась с местным фермером, моим соседом, о продаже земли и коттеджа. Сделка состоится в конце месяца, и…
      – В конце месяца? – недоверчиво прервал ее Бо. – Куда ты собиралась уехать, Джез? Что намеревалась делать?
      – Фермер согласился заплатить мне больше, чем я ожидала, поэтому я подумала, что смогу немного попутешествовать. Возможно, поселилась бы где-нибудь во Франции или Испании. В конце концов, там тоже нужны садоводы.
      – Ты собиралась уехать, не сказав мне, куда направляешься? – не веря своим ушам, простонал Бо.
      – Я не была уверена, что тебе это интересно, – мягко возразила Джез.
      – Вы, мадам, никуда не поедете, если я не буду сопровождать вас, – решительно заявил Бо. – Если ты действительно хочешь путешествовать, то почему бы нам не отправиться куда-нибудь? Это может быть весьма интересно, – задумчиво добавил он.
      – А как же твой новый контракт?
      – С этим можно подождать. Единственное, что имеет для меня значение, это ты, Джез. Ты и твое счастье, – с жаром произнес Бо.
      И единственное, что имеет значение для нее, – это счастье Бо.
      – Тогда мы поедем в Лондон, – весело сказала Джез. – Я никогда не была там, – призналась она. – И может быть, скоро мы подумаем о детях? – Это было ее самое сокровенное желание. Будучи единственным ребенком, Джез мечтала о большой семье, но не имела ни малейшего представления о том, как Бо относится к детям…
      – Мэри или Марк? – усмехнувшись, напомнил он ей.
      Джез улыбнулась.
      – Ну… я могу передумать.
      – Только не передумай любить меня! – решительно заявил Бо.
      – Никогда, – заверила его Джез.