6

— Стив, вас хотят видеть, — сказал по интеркому регистратор фирмы.

— Я сейчас выйду.

— Совершенно незачем, — послышался из динамика другой голос, заставивший Декера на мгновение оторопеть — женский голос, низкий и звучный. — Я знаю дорогу.

Декер сразу поднялся, почувствовав, что его сердце забилось чаще. Через несколько секунд Бет вошла в его кабинетик. Вместо темного костюма, который был на ней вчера, она надела полотняные слаксы и облегающую курточку чайного цвета, в сочетании с которым ее темно-рыжие волосы казались еще эффектнее. Она выглядела еще прекраснее, чем накануне.

— Как дела? — искренне поинтересовался Декер.

— Восхитительно. Сегодня особый день.

Декер вопросительно взглянул на Бет, не понимая, что она имеет в виду.

— Этой ночью я решила, что не могу больше ждать переезда, — объяснила Бет. — Дом уже меблирован. Поэтому я позвонила хозяину и спросила, нельзя ли мне снять этот дом на то время, пока будут оформляться бумаги и я не вступлю в официальное владение.

— И он согласился?

— Любезнее, чем он, просто никто не может быть. Он сказал, что я могу взять у вас ключ.

— Несомненно. А лучше всего будет, если я сейчас же отвезу вас туда.

На оживленной улице перед офисом Декер открыл для Бет пассажирскую дверь своего джипа.

— Я всю ночь крутилась в постели и пыталась решить, правильно ли я поступила, — сообщила Бет.

— Точь-в-точь как я, когда прибыл в город.

— И как вы разобрались во всем этом?

— Я спросил себя, какая у меня альтернатива.

— И?

— У меня ее не было, — сказал Декер. — По крайней мере такой, которая не была бы равнозначна безоговорочной капитуляции перед тем, что грозило меня уничтожить.

Бет повернулась, пытаясь взглянуть ему в глаза.

— Я знаю, что вы имеете в виду.

Сев за руль, Декер рассеянно взглянул вперед и сразу же внутренне напрягся. Неподвижно стоявший человек среди мельтешащей толпы туристов сразу же заставил пробудиться дремавшие в течение года защитные инстинкты Декера. Непосредственной причиной для возникновения подозрения явилось то, что мужчина, смотревший прямо на него, тут же отвернулся, как только Декер заметил его. Теперь незнакомец стоял спиной к улице, делая вид, что интересуется выставленными в витрине ювелирными изделиями, которыми славились эти места, но его глаза смотрели вперед, а не вниз, а это значило, что на самом деле он изучал не экспозицию, а отражение в окне. Отъехав, Декер посмотрел в зеркало заднего вида и заметил, что мужчина повернулся и уставился вслед его отъезжавшей машине. Волосы средней длины, средний рост и вес, лет тридцать пять, неброские черты лица, неброская одежда не слишком темных и не слишком ярких тонов. Из многолетнего опыта Декер знал, что такая неприметность не бывает случайной. Единственной заметной особенностью мужчины были широченные плечи, которые не могла скрыть даже мешковатая рубашка. Он не был туристом.

Декер нахмурился. «Что же это значит? Наступило время проверки, так, что ли? — спросил он себя. — Они решили посмотреть на меня и узнать, как я себя веду, смирный я или непослушный, могу ли представлять какую-нибудь угрозу?»

А Бет между тем говорила что-то об опере.

Декер попытался вступить в разговор с середины.

— Да?

— Я очень ее люблю.

— А я настоящий фанатик джаза.

— Значит, вы не хотите пойти? Я слышала, что опера в Санта-Фе считается одной из лучших.

Декер наконец-то понял, о чем она говорила.

— Вы приглашаете меня пойти с вами в оперу?

Бет хихикнула.

— Вчера вы не были таким заторможенным.

— А какую оперу будут исполнять?

— "Тоску".

— Раз так, то я пойду, — объявил Декер. — Поскольку это Пуччини. А вот на Вагнера меня силой не затащишь.

— Вот умница!

Декер напустил на себя веселый вид, а сам то и дело посматривал в зеркало заднего обзора, особенно сворачивая за угол, чтобы понять, есть ли за ним слежка. Но так и не заметил ничего необычного. «Возможно, я ошибся насчет того парня, который пялил на меня глаза?»

7

Оперный театр находился в пяти минутах езды к северу от города, слева от шоссе, ведущего в Таос. Декер не спеша ехал в длинной веренице автомобилей по извилистой дороге, ведущей в гору. Закат уже начал гаснуть, и водители один за другим включали фары.

— Какое прекрасное расположение. — Бет обвела взглядом невысокие темные густо поросшие соснами холмы, возвышавшиеся по обеим сторонам дороги. Еще больше пленил ее вид, открывшийся с вершины горного кряжа, на котором размещалась стоянка, где Декер поставил автомобиль, после чего они в сгущавшихся сумерках направились к амфитеатру, выстроенному на склоне по другую сторону от плоской вершины. Бет была заинтригована внешностью окружавших ее людей. — Никак не могу решить: то ли я одета слишком просто, то ли не в меру разодета. — Она надела в театр черное платье на тонюсеньких бретельках, прикрыла плечи кружевной шалью; ее шею украшало жемчужное ожерелье. — Некоторые пришли в смокингах и вечерних платьях. А кое-кто выглядит так, будто приехал сюда прямо от лагерного костра: походные ботинки, джинсы, вязаные свитера. А вон та женщина — в куртке на меху и с рюкзаком. Может быть, я плохо представляю себе реальность? Вы уверены, что мы все направляемся в одно и то же место?

Декер, облаченный в пиджак спортивного покроя и слаксы, усмехнулся.

— Амфитеатр открыт с боков и не имеет крыши. Как только солнце скроется, в пустыне становится прохладно, иногда температура падает до сорока пяти градусов[15]. Если, не дай бог, поднимется ветер, та леди в вечернем платье горько пожалеет о том, что у нее нет куртки на меху, о которой вы упоминали. Во время перерыва множество народу бросится осаждать киоски, в которых продаются одеяла. Именно поэтому я прихватил с собой этот плед. Не исключено, что он нам потребуется.

Они предъявили билеты, пересекли приветливо раскрывшийся перед ним двор, заменявший театральное фойе, и, следуя указаниям капельдинеров, влились в толпу, которая неспешно ползла вверх по лестницам, направляясь к нескольким широким деревянным дверям, ведущим к различным частям верхнего яруса.

— А вот и наша дверь, — сказал Декер. Он жестом предложил Бет войти первой и, пропуская ее, самым естественным образом повернул голову и окинул лестницу и фойе внизу взглядом, пытаясь понять, есть ли за ним наблюдение. И тут же с легкой, но ощутимой горечью понял, что старые привычки вернулись к нему с немыслимой легкостью. Почему он вдруг взволновался по этому поводу? Слежка за ним не имела никакого смысла. Что компрометирующего могло обнаружить его бывшее начальство в том, что он сидит на оперном представлении? Впрочем, предосторожность ничего не дала: Декер не заметил ровным счетом никого, кто проявлял бы больше интереса к его персоне, чем к предстоящей опере.

Стараясь ничем не показать свою озабоченность, Декер сел рядом с Бет в правой части верхнего яруса. Места у них были не из лучших, но, успокоил он себя, жаловаться, конечно, не на что. С одной стороны, их секция амфитеатра находилась не под открытым небом, но в то же время им были видны звезды, сиявшие над партером. Кроме того, верхняя часть амфитеатра была лучше защищена от ночного ветра.

— Но как же можно без крыши? — удивилась Бет. — Ведь может пойти дождь. Что же тогда, представление прекращается?

— Нет. Дождь не попадает на певцов.

— А зрители в партере?

— Они промокают.

— Очень странные порядки.

— Есть и большие странности. На будущий год вам следует обязательно побывать на открытии оперного сезона в начале июля. Перед началом спектакля зрители устраивают пикник на автостоянке.

— Пикник? Вы хотите сказать, нечто вроде того, что бывает на футбольных матчах?

— Именно. Только здесь пьют шампанское и носят смокинги.

Бет расхохоталась. Ее веселье оказалось заразительным. Декер был настолько рад тому, что слежки за ним больше не было, что смеялся вместе со своей спутницей.

Затем огни померкли, и началась «Тоска». Представление оказалось прекрасным. В первом акте рассказывалось о бежавшем из тюрьмы и скрывающемся в церкви политическом заключенном; музыка была по большей части мрачной и угрожающей. Хотя, конечно, никто и никогда не мог сравниться с Марией Калласс, исполнявшей главную роль в тех давних легендарных спектаклях, но и здесь сопрано была очень хороша. Когда первый акт закончился, Декер принялся восторженно бить в ладоши.

Но, случайно поглядев вниз, в проход левой части среднего яруса, он внезапно застыл.

— В чем дело? — спросила Бет.

Декер не ответил. Он продолжал вглядываться в проход.

— Стив?

Ощущая, как за ушами у него запульсировали жилки, Декер наконец ответил:

— А почему вы решили, что что-то не так?

— Выражение вашего лица. У вас такой вид, будто вы увидели призрак.

— Не призрак. Делового партнера, который нарушил соглашение. — Декер увидел того самого мужчину, который следил за ним утром около офиса. Человек, одетый в неописуемую спортивную куртку, стоял в проходе, не обращая ни малейшего внимания на кишевших вокруг него людей, покидавших зал, и смотрел на Декера. Он хочет увидеть, останусь ли я здесь или выйду из зала через эту дверь, думал Декер. Если я уйду, он, вероятно, воспользуется микрофончиком, спрятанным за лацканом, и сообщит напарнику, снабженному головным телефоном, что я пошел в направлении кого-то из команды. — Забудем о нем, — сказал он вслух. — Я не позволю ему испортить наш вечер. Вы, наверно, не прочь выпить горячего шоколада? Тогда пойдемте.

Они возвратились к дверям, через которые входили, прошли по балкону и спустились по лестнице в переполненный двор-фойе. Окруженный людьми, Декер потерял всякую возможность определить, кто из них может за ним следить. Он провел свою спутницу в обход левой стороны театра к той части фойе, где видел подозрительного мужчину.

Но того на месте не, оказалось.

8

Во время антракта Декер сумел вести нормальную светскую беседу. Под конец он не спеша проводил Бет к их местам. Она же ничем не показывала, что замечает его напряженность. Когда начался второй акт «Тоски» и задача не испортить Бет вечер временно потеряла актуальность, он смог полностью сосредоточиться на той чертовщине, которая сегодня творилась вокруг него.

Он подумал, что с одной точки зрения происходившее имело смысл. Управление все еще продолжало тревожиться из-за его яростной реакции на трагическую римскую операцию, и там хотели удостовериться, что он не нашел для своих эмоций выход, заключавшийся в предательстве, — то есть выяснить, не продавал ли он кому-нибудь информацию о секретных операциях. Одним из признаков того, что ему кто-то за что-то платил, могла оказаться степень его активности в брокерской работе, а также то, сколько он тратит — не превышают ли расходы Стива его заработков.

Вот и прекрасно, думал Декер. Я ведь ожидал проверки. Но предполагал, что они займутся ею раньше. И, конечно, они вполне могли проделать все это, не появляясь рядом со мной, а просто ознакомившись с совершенными мной сделками по недвижимости, моими счетами и ценными бумагами, а также моими обращениями в банк. Почему по прошествии года с лишним они решили проследить за мной вплотную? Помилуй бог, в опере!

В темноте Декер искоса смотрел на роскошные декорации, изображавшие Италию в начале 1800-х годов, но был настолько поглощен своими мыслями, что едва слышал задумчивую музыку Пуччини. Неспособный противиться импульсу, Декер повернул голову и сосредоточился на темном проходе слева от середины яруса, где он в начале антракта заметил наблюдавшего за ним человека.

И тут же мышцы его спины напряглись. Мужчина оказался на том же месте, и теперь никак нельзя было усомниться в его намерениях, поскольку он полностью игнорировал оперу и, не отрываясь, смотрел в сторону Декера. Очевидно, он полагал, что его еще не заметили и что тень, в которой он держался, надежно защищает его от взглядов объекта слежки. Но он не понимал, что в его сторону падает свет со сцены.

А то, что Декер увидел в следующий момент, буквально потрясло всю его нервную систему. Это тоже был не призрак, но с тем же успехом мог оказаться и настоящим привидением: настолько потрясла Стива внешность другого мужчины, настолько его появление здесь было неожиданным, настолько невозможным. Второй мужчина появился из тени, остановился рядом с первым, что-то обсуждая с ним. Декер поспешил сказать себе, что он, вероятно, ошибся, что это просто иллюзия, порожденная расстоянием и недостатком освещения. Само по себе то, что мужчина казался чуть старше тридцати лет, имел короткие белокурые волосы, был несколько грузноват, что его плечи были очень массивными, а черты лица даже издалека казались очень резкими и грубоватыми, ничего не значило. Таких мужчин довольно много. Декеру доводилось встречать множество бывших звезд колледжских футбольных команд, которые...

Между тем белокурый резко взмахнул правой рукой, подчеркивая жестом что-то, сказанное другому, и желудок Декера стиснул спазм — он безусловно убедился в том, что его подозрение было верным. Стоявший там белокурый тип был тем самым человеком, который был виновен в гибели двадцати трех американцев в Риме, из-за которого Декер ушел из Управления. Оперативник, которому поручили наблюдение за Декером, был Брайаном МакКиттриком.

— Извините меня, — шепнул он на ухо Бет. — Мне придется выйти. — Он протиснулся мимо мужчины и женщины, сидевших рядом с ним, оказался в проходе, поднялся вверх по лестнице к двери за рядом кресел.

На пустом балконе Декер пустился бегом. На бегу он всматривался в освещенный лунным светом двор, расположенный внизу, но если там и был кто-то из членов команды наблюдения, Декер их не видел. К тому же он не обладал ни малейшим запасом времени. Он поспешно сбежал вниз по лестнице и устремился к смутно освещенной левой стороне театра, туда, где, как он успел заметить, исчез МакКиттрик.

Гнев, который он испытывал в Риме, снова захлестнул его. Он хотел догнать МакКиттрика, прижать его к стене и потребовать, чтобы тот рассказал, что происходит. Он бежал вдоль стены «Дома оперы», а в ночной высокогорной пустыне разносилась тревожная, щемящая музыка. Декер надеялся, что она заглушит его поспешные шаги по бетонному полу. Но привычная осторожность тут же заставила его взять действия под контроль. Он перешел на шаг и, держась вплотную к стене, прошел на цыпочках оставшееся расстояние до того места, где только что видел МакКиттрика.

Там никого не оказалось. «Как я мог с ними разминуться?» — недоуменно подумал он. Если бы они пошли вдоль стены, мы столкнулись бы лоб в лоб. Если, конечно, у них не было мест в амфитеатре, напомнил себе Декер. Впрочем, они могли услышать мои шаги и скрыться. Куда? В туалет? За киоск в фойе? За стену, отделяющую театр от пустыни?

Даже сквозь музыку, заполнявшую амфитеатр и его окрестности, Декер услышал звук движения среди сосен, росших за стеной, где царил полный мрак. А что, если МакКиттрик и его помощник наблюдают за мной оттуда? Впервые Декер почувствовал себя уязвимым. Он поспешил пригнуться, чтобы невысокая стенка скрывала его.

«Не стоит ли перебраться на ту сторону и выяснить, что это за шум?» — подумал было он, но тут же одернул себя, напомнив, что в темноте на той стороне он окажется в тактическом проигрыше. Звук шагов предупредит МакКиттрика о его приближении. Единственный альтернативный вариант заключался в том, чтобы обежать амфитеатр по тротуару и выждать, когда МакКиттрик с напарником вернутся из пустыни. Хотя они вполне могут пойти на стоянку и уехать в город. И вообще, может быть, те звуки, которые ты слышал, были всего лишь шорохом пробежавшей мимо дикой собаки. И еще, может быть, хватит, черт побери, задавать вопросы самому себе и потребовать ответа от кого-нибудь другого?

9

— Декер, вы хоть имеете представление о том, который теперь час? — жалобно проговорил его бывший начальник. Голос его был хриплым со сна. — Неужели нельзя было подождать до утра вместо...

— Все-таки ответьте мне, — настаивал Декер. Он воспользовался телефоном-автоматом в темном углу безлюдного двора перед «Домом оперы». — Почему за мной установили наблюдение?

— Я не знаю, о чем вы говорите.

— Почему ваши люди следят за мной?! — Декер стиснул телефонную трубку с такой силой, что у него заныли суставы. В театре гремела музыка, она разносилась по двору-фойе и отдавалась в трубке телефона.

— Что бы там у вас ни происходило, это не имеет никакого отношения ко мне. — Бывшего начальника Декера звали Эдвард. Перед мысленным взглядом Декера предстали обвисшие щеки шестидесятитрехлетнего мужчины, которые всегда густо краснели, когда их обладателю приходилось испытывать напряжение. — Где вы находитесь?

— Вам совершенно точно известно, где я нахожусь.

— Все еще в Санта-Фе? Ну так вот, если за вами действительно следят...

— Неужели вы думаете, что я могу ошибиться в этих делах? — Несмотря на владевшие им эмоции, Декер сдерживал себя, чтобы не повысить голос, который разнесся бы по гулкому двору. Он надеялся, что нараставшее крещендо оркестра и энергичное пение скрывало его собственный гнев.

— Вы слишком остро реагируете, — устало произнес Эдвард в трубку. — Это, вероятно, рутинная проверка.

— Рутинная? — Декер обвел взглядом пустынный двор, чтобы удостовериться, что к нему никто не приближается. — Вы считаете рутиной то, что группу наблюдения возглавляет тот самый сопляк, с которым я работал тринадцать месяцев назад?

— Тринадцать месяцев назад? Вы говорите о?..

— Может быть, вы хотите, чтобы я по телефону выложил вам все открытым текстом? — вспылил Декер. — Я сказал вам тогда и повторяю теперь — от меня не будет никакой утечки информации.

— Тот человек, с которым вы работали перед тем, как уйти в отставку, — именно он наблюдает за вами?

— У вас такой голос, будто вы удивлены.

— Послушайте меня. — По-старчески скрипучий раздраженный голос Эдварда стал громче, как будто он прижал трубку ближе ко рту. — Вы должны кое-что узнать. Я там больше не работаю.

— Что? — Теперь уже Декер всерьез удивился.

— Я досрочно ушел в отставку шесть месяцев назад. На лбу Декера забилась жилка.

— У меня забарахлило сердце. Теперь я вне игры, — сказал Эдвард.

Декер выпрямился, увидев движение на балконе театра. Он почувствовал, что у него стиснуло грудь, когда он разглядел, что человек прошел вдоль балкона и остановился возле лестницы, ведущей вниз.

— Я говорю с вами абсолютно искренне, — продолжал Эдвард. — Если тот человек, с которым вы работали в прошлом году, наблюдает за вами, я не знаю, ни кто приказал ему заняться этим, ни по какой причине.

— Скажите им, что я хочу, чтобы они это прекратили! — потребовал Декер. Стоявший на балконе человек — это оказалась Бет, — нахмурившись, всматривался в ту сторону, где он находился. Потом она обхватила руками укрытые шалью плечи и начала спускаться по лестнице. Музыка сделалась громче.

— У меня больше нет на них никакого влияния, — сказал Эдвард.

Бет спустилась до конца лестницы и направилась к нему через двор.

— Просто убедитесь в том, что не забыли сказать им, чтобы они это прекратили.

Декер повесил трубку на рычаг в тот самый момент, когда Бет приблизилась к нему.

— Я начала волновался за вас. — Прохладный ветерок трепал волосы Бет, ей было холодно и она дрожала. — Вас долго не было...

— Прошу простить меня. Это дела. Последняя вещь на свете, которую мне хотелось бы сделать, это оставить вас там в одиночестве.

Бет с озадаченным видом уставилась на него.

Женский голос, доносившийся из театра, был исполнен отчаяния и муки. Бет повернулась в ту сторону.

— Я думаю, что как раз сейчас Скарпья обещает Тоске, что помилует ее возлюбленного, если она отдастся ему.

Во рту Декера вдруг сделалось сухо, как будто он наелся пепла, — потому что он лгал ей.

— А может быть, сейчас Тоска наносит Скарпьи смертельный удар.

— Так что вы намерены делать: остаться и дослушать до конца или отправиться домой? — В голосе Бет звучала грусть.

— Домой? Ради бога, конечно, нет. Я приехал сюда, чтобы наслаждаться вашим обществом и оперой.

— Хорошо, — ответила Бет. — Я рада.

Когда они приблизились к лестнице, музыка дошла до фортиссимо и резко смолкла. Наступившую тишину прервал гром аплодисментов. Двери открылись. Зрители повалили из зала, чтобы погулять в антракте.

— Хотите еще горячего шоколада? — спросил Декер.

— Если честно, то сейчас я выпила бы вина.

— Я составлю вам компанию.

10

Декер проводил Бет через темные ворота и заросший цветами двор и остановился перед ее дверью в кругу света от лампы, которую Бет оставила гореть над входом в дом. Она продолжала плотно кутаться в шаль. Декер не мог понять, что было причиной этого — холод или нервозность.

— Вы не шутили, когда говорили о том, как прохладно здесь может быть ночью даже в июле. — Бет глубоко вдохнула, словно смакуя, воздух. — Интересно, что это за аромат? Пахнет почти как шалфей.

— Это, вероятно, кусты чамизы, которые растут вдоль вашей дорожки. Они сродни полыни.

Бет кивнула, и Декер полностью уверился в том, что она действительно нервничает.

— Что ж. — Она протянула ему руку. — Спасибо за замечательный вечер.

— Это доставило мне удовольствие. — Декер принял ее ладонь в свою. — И еще раз прошу прощения за то, что оставил вас одну.

Бет пожала плечами.

— Я на вас нисколько не обиделась. Вообще-то я привыкла к этому. Так постоянно поступал мой муж. Он всегда сбегал с любых развлечений, чтобы сделать деловые звонки или ответить партнерам.

— Сожалею, что вернул вас к болезненным воспоминаниям.

— Вы ни в чем не виноваты. Не волнуйтесь по этому поводу. — Бет поглядела на землю, потом в небо. — Это было серьезным шагом для меня. Вчера вечером и сегодня вечером... первый раз с тех пор, как Рей умер... — Она замялась. — Я вышла с другим мужчиной.

— Я вас понимаю.

— Я часто задумывалась, смогу ли заставить себя вновь пройти через это, — продолжила Бет, немного помолчав. — Не только стеснение из-за того, что я встречаюсь с мужчиной после десяти лет замужества, но больше того... — Она снова умолкла, подбирая слова. — Боязнь того, что я изменю Рею.

— Даже после того, как он покинул вас, — сказал Декер.

Бет кивнула.

— Эмоциональные призраки, — заметил Декер.

— Совершенно верно.

— И? — спросил Декер. — Как вы чувствуете себя теперь?

— Вы имеете в виду: если отбросить ностальгические воспоминания о возбужденном подростке, прощающемся на пороге после первого свидания? — Бет вдруг захихикала. — Я думаю... — Она успокоилась. — Это сложно.

— Нисколько не сомневаюсь в этом.

— Я рада, что сделала это. — Бет набрала полную грудь воздуха. — Никакого сожаления. Я хотела сказать именно то, что сказала. Спасибо за замечательный вечер. — Она казалась довольной собой. — Эй, да ведь я оказалась достаточно взрослой, чтобы проявить инициативу, пригласит вас пойти со мной.

Декер рассмеялся.

— Мне понравилось быть приглашенным. Если вы мне позволите, я хотел бы ответить вам приглашением на вашу любезность.

— Да, — сказала Бет. — Скоро.

— Скоро, — отозвался эхом Декер, понимавший, что она подразумевала: ей нужна некоторая дистанция.

Бет вынула ключ от маленькой сумочки и вставила его в замок. В предгорьях на разные голоса завывали койоты.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

11

Не теряя осторожности, Декер проверился на предмет наблюдения, когда шел домой. Ничего не показалось ему необычным. В последующие дни он сохранял бдительность и то и дело проверял, есть ли за ним слежка, но его усилия не принесли никаких результатов. МакКиттрик и его команда больше не оказывались в поле его зрения. Возможно, Эдвард передал сообщение Декера, и наблюдение было отозвано.

Глава 4