Казалось, его никто не выследил. Он нырнул в заросли кустов и деревьев вблизи скалы и залег там, наблюдая, что делается внизу. Примерно в миле он увидел людей, перебегавших по открытому месту. Издали они казались совсем маленькими. Он насчитал десять, но не был уверен, что эта цифра точная. Собак он вообще не видел, но, судя по шуму, их было много. Однако его беспокоило не их число, а то, что они, очевидно, взяли его след и быстро идут по нему. Пятнадцать минут - и они будут здесь. Непонятно, как Тислу удалось столь быстро его догнать. Очевидно, кому-то из преследователей хорошо известны эти места, и он ведет их кратчайшим путем.
      Рэмбо вернулся к расщелине: он не позволит Тислу подняться в этом самом доступном месте. Он положил винтовку на траву, так, чтобы в нее не попала земля, и стал толкать валун, лежавший у края скалы. Валун был большой и тяжелый, но все же он подкатил его к нужному месту. Теперь он перекрывал выход из расщелины наверх. Человек, наткнувшись при подъеме на валуи, не сможет ни перелезть через него, не обойти сбоку. Людям Тисла придется долго мучиться, прежде чем они найдут способ убрать валун, а он к тому времени будет далеко. Во всяком случае он на это надеялся.
      Глянув вниз, в лощину, он удивился, как далеко вперед успели продвинуться его преследователи, пока он передвигал валун. Сейчас они были уже около лужи и кустов, в которых он прятался. Человечки остановились там и смотрели на собак, нюхавших землю и отчаянно лаявших.
      Наверное, что-то перебило его запах. Раненый олень, вдруг понял Рэмбо. Когда он нырнул в кусты, на него попало немного оленьей крови, и теперь собаки пытались решить, по чьему следу им идти - его или оленя. Выбрали они чертовски быстро. В ту секунду, когда собаки устремились по его следу к скале, он схватил винтовку и побежал прочь.
      Кусты были густые, колючие, и он заработал немало царапин. Но вот наконец выбежал на открытое место и увидел обрыв. Под ним был лес, весь в красных, оранжевых и коричневых листьях. Обрыв был почти отвесным и спуститься здесь было невозможно.
      Итак, впереди обрыв и почти такой же, только с валуном, сзади. Оставались два других пути. Если он пойдет на восток, то опять приблизится к широкому концу лощины.
      Но там скорее всего идет страховочная группа Тисла.
      Оставался путь на запад, куда улетел вертолет - в ту сторону он и побежал. Оказавшись на краю нового обрыва, он понял, что сам загнал себя в ловушку.
      Иисусе. Собаки лаяли все громче. Он стиснул винтовку, проклиная себя за то, что нарушил одно из основных правил: никогда не иди по пути, который может тебя завести в ловушку. Иисусе. Неужели у него не только тело, а и мозги размякли, когда он валялся в госпитале? Он не должен был влезать на скалу по той расщелине. Он заслуживал того, чтобы его поймали.
      Он заслуживал всего, что сделает с ним Тисл, если Рэмбо позволит себя поймать.
      Теперь собаки лаяли еще ближе. Он провел рукой по лицу и увидел на пальцах кровь - так сильно исцарапал его кустарник. При виде этой крови Рэмбо разозлился на себя. Он думал, что убежать от Тисла будет легко и просто, что, пройдя закалку войной, ему все ни по чем. Теперь приходилось многое пересмотреть. То, как он дрожал и трясся после инцидента с вертолетом, должно было стать серьезным предупреждением. Он же был столь уверен в том, что убежит от Тисла, что взял и сам загнал себя в угол. Теперь вся надежда на везение, иначе ему не удастся отделаться лишь той кровью, которая сочится из царапин на его коже. Остается только одно. Он пробежал по краю обрыва, прикидывая высоту, выбрал место, где скала казалась самой низкой. Двести футов.
      Ладно, сказал он себе. Сам ошибся, сам расплачивайся.
      Посмотрим, какой ты смелый на самом деле.
      Он засунул винтовку между ремнем и брюками, закрепил ее так, чтобы приклад упирался в подмышку, а дуло касалось колена. Лег на живот, спустил ноги и повис на руках. Опора для пальцев ног, он никак не мог найти опору для ног... Собаки истерично залаяли - вероятно, добрались до заблокированной расщелины в скале.
      Глава 7
      Тисл, очевидно, сразу же вызвал по радио вертолет, чтобы воспользоваться лебедкой для подъема валуна, или же осмотреть сверху склоны на тот случай, если Рэмбо все еще там скрывается. Рэмбо уже спустился по откосу примерно на десятикратную длину тела, когда услышал приближающийся гул вертолета. На каждую длину тела ушло, по его оценке, около минуты: все трещины и выпуклости приходилось осторожно ощупывать и постепенно переносить вес... Часто он повисал в воздухе, не зная, найдет ли опору для ног, как это было в самом начале. Если он захочет подняться наверх, чтобы скрыться от вертолета, на это уйдет столько же времени. Значит он не успеет. Нет смысла карабкаться вверх, тогда как продвижение вниз может еще спасти его.
      Теперь он спускался быстрее, потому, что все время прислушивался к гулу вертолета и не так тщательно ощупывал скалу ногами. А, значит, рисковал. И вот вертолет появился, двигаясь в сторону этого обрыва и быстро увеличиваясь в размере. Шерстяная рубашка Рэмбо была красной, а камень серым. Рэмбо молча молился, чтобы стрелок его не заметил.
      Но он знал, что стрелок заметит его рубашку.
      Тупой толчок пули в камень поблизости от его правого плеча оглушил Рэмбо и так напугал, что он чуть было не разжал руки. Тряхнув головой, чтобы прийти в себя, он с лихорадочной быстротой стал спускаться вниз.
      Ка-ранг! Вторая пуля с визгом срикошетила от скалы чуть выше его головы, напугав его не меньше, чем первая - теперь его можно считать покойником. Пока его спасало только то, что вертолет в движении, а это мешает стрелку целиться. Но через несколько секунд вертолет зависнет, и тогда...
      А тут еще ноги никак не могли найти опору. Он висел на руках, цепляясь за камни окровавленными пальцами, а вертолет наскакивал на него, как чудовищная бабочка. Ка-ранг! Тупой удар, резкий визг осколков камня и расплавленных кусочков пули, впившихся ему в щеки. Он посмотрел на камни внизу - до них было футов сто. Пот заливал глаза, и он с трудом мог разглядеть пышное хвойное дерево, верхние ветки которого были всего в десяти футах от его ног. Может быть, в пятнадцати или двадцати, это трудно было определить на глаз.
      Вертолет завис рядом с ним, струи воздуха от лопастей били в лицо. Рэмбо нацелил тело на верхушку дерева и разжал руки. Он падал долго, невероятно долго, но наконец, пробил крону и застрял между толстой веткой и стволом.
      Удар его ошеломил.
      Он даже дышать по-настоящему не мог. Судорожно раскрывал рот, кривился от боли - болели грудь и спина. Ему казалось, что его ранила пуля.
      Но пулевого ранения не было. Грохот вертолета над головой и пробившая густую крону дерева пуля заставили его выйти из оцепенения. Он лежал довольно высоко на дереве. Винтовка по-прежнему была засунута между ремнем и брюками, но от удара сбилась на бок. Он потянул ее, она не поддалась. А наверху кружил вертолет, готовясь к новому выстрелу. Рэмбо сильно дернул винтовку, и она высвободилась. От этого резкого движения ветка, на которой он сидел, закачалась. Он потерял равновесие, заскользил бедром по жесткой коре и с трудом зацепился рукой за верхнюю ветку. Она треснула, и он перестал дышать. Если ветка сломается, падать ему очень далеко. Ветка треснула еще раз, потом все стихло, и он снова стал дышать.
      Но звук вертолета стал теперь иным. Ровным. Пилот сообразил, в чем дело, и завис над ним. Рэмбо не знал, видно ли его сквозь хвою, но это не имело значения. Рано или поздно в него попадут даже вслепую. Он поспешно раздвинул ветки, высматривая вертолет.
      Напротив него. Примерно на расстоянии с обычный дом. Стрелок высунул голову из кабины. Рэмбо отчетливо видел его круглое лицо с большим носом. Полицейский готовился к следующему выстрелу. Одного взгляда ему вполне достаточно. Он положил одним движением дуло винтовки на ветвь над головой и прицелился в круглое лицо, в кончик носа.
      Легкое прикосновение к спусковому крючку. Попадание точно в цель.
      Полицейский машинально прижал руки к изуродованному лицу. Он умер сразу, даже не успев вскрикнуть. Пилот еще мгновение удерживал вертолет на одном месте, словно ничего не случилось, потом до него дошло, что кабина вся забрызгана кровью и мозговой тканью, и что у его партнера исчезла верхняя часть черепа. Рэмбо видел, как он в ужасе смотрит на кровь, залившую его рубашку и брюки. Глаза у пилота полезли на лоб, он схватился одной рукой за пристежной ремень, другой - за рычаг управления, и нырнул на пол.
      Рэмбо попытался поймать его на мушку. Сейчас он не видел пилота, но довольно хорошо представлял в каком месте он съежился на полу, и прицелился в эту часть пола. Но тут вертолет качнуло к краю обрыва, и он задел за что-то хвостом. Рэмбо показалось, что он расслышал сквозь рев мотора резкий металлический треск, но не был в этом уверен. Казалось, вертолет завис там навечно, как вдруг он перевернулся кверху брюхом и рухнул вниз: грохот, визг металла, хруст ломающихся лопастей, тупой удар внизу, взрыв и ослепительный шар огня. Осколки металла пронизали крону дерева, потом все стихло.
      Рэмбо уже карабкался вниз по стволу дерева. Собаки лаяли громче, яростнее - вероятно, уже преодолели баррикаду и выбежали на гребень. Рэмбо не мог понять, как Тислу и его людям удалось взобраться так быстро. - Валун должен был отнять у преследователей больше времени. Он крепко сжимал винтовку, протискиваясь вниз между веток и почти не замечая, что иголки колют ему лицо. Болела грудь от падения на дерево - похоже несколько ребер треснули или сломались, но сейчас ему некогда об этом думать. Собаки лаяли совсем близко, и ему пришлось поторопиться. В двадцати футах от земли он обнаружил, что дальше спускаться нельзя: кончились ветки. Прыгать. Иначе никак. Он мрачно улыбнулся: именно этому его учили когда-то, он в течение нескольких недель прыгал с башен в парашютной школе. Зажав в одной руке винтовку, он обхватил другой самую нижнюю ветку, повис, потом отпустил руку и упал. Приземлился идеально. Колени согнулись как нужно, тело обмякло, он мягко прокатился и вскочил на ноги - как делал это тысячи раз. И только через несколько минут, когда бежал по камням, ощутил, что боль в груди стала сильнее. Намного сильнее. Черт возьми, так можно и проиграть.
      Он бежал вниз по склону, в сторону леса. Каменистая почва осталась позади, и сейчас под ногами была трава.
      Собаки наверху вдруг зашлись безумным лаем. Значит, они были там, где он слезал по откосу; следовательно, через несколько секунд в него будут стрелять. На открытом месте у него нет ни единого шанса, он должен добежать до леса, пригибаясь и петляя. Он напряг тело, готовясь принять первую пулю и не упасть, а бежать дальше... Кусты. Лес. Он задел за что-то ногой и упал, но не стал подниматься, а просто лежал, тяжело дыша, на мягкой лесной траве, от которой пахло так сладко.
      В него не стреляли. Он не мог понять почему. Но вдруг понял: да просто потому, что на вершине скалы никого нет. Они еще не дошли до этого места. А он попросту обманулся. Что с ним? Раньше слух никогда так его не подводил.
      Мексика. Он представил солнечный пляж и ласковые волны прибоя. Надо двигаться. Встать и идти. С трудом поднялся и уже сделал несколько шагов, когда сзади послышались крики, лай собак - вот теперь погоня была на вершине скалы.
      Он свернул налево, приближаясь к кромке леса, где его никак не могли ожидать. Когда деревья стали редеть, он пополз и вскоре, спрятавшись за кустом, увидел нечто для себя интересное: в сотне ярдов были люди и собаки. Они все бежали к тому месту, откуда он начал спускаться. Собаки лаяли, один человек держал их на общем поводке, за ним бежали остальные преследователи. У края все остановились, глядя на догоравший вертолет. Рэмбо еще не видел их ближе, чем сейчас, с начала охоты на него, а ярко светившее солнце казалось еще увеличивало фигуры. Шесть собак, сосчитал он, и десять человек, девять в серой полицейской форме, десятый в зеленой куртке и брюках. Он и держит на поводке собак.
      Больше всех интересовал его тот, кто ходил взад-вперед, похлопывая рукой по бедру. Тисл. Никак нельзя не задержать свой взгляд на этом коротком плотном торсе, выпяченной груди, осанке бойцового петуха. Именно петуха. Вот ты кто, Тисл, - петух.
      Он улыбнулся. Потом тщательно прицелился в Тисла, разговаривавшего с человеком в зеленом. Вот Тисл удивится, если ему сейчас пробьет горло пуля. Вот будет шутка. Он так увлекся это игрой, что чуть было не нажал на спусковой крючок.
      Это будет ошибкой. Конечно, ему хочется убить Тисла: после того, что он пережил, оказавшись зажатым между вертолетом и отрядом преследователей, он способен на все, только бы скрыться от погони. Думая о тех двух, погибших в вертолете, Рэмбо заметил, что волнуется меньше, чем после того, как убил Г опта. Он опять стал привыкать к смерти.
      Но здесь все сложнее. Скала не остановит Тисла, лишь задержит на час-полтора. А если он убьет Тисла, это вовсе не обязательно остановит погоню - у них останутся собаки, умеющие быстро выслеживать. Гончие. Это не такие злые собаки, как немецкие овчарки, с которыми он имел дело на войне, но все же прирожденные охотники. И если они его догонят, то вполне могут напасть, а не просто загнать в угол, как их учат. Значит, нужно застрелить их в первую очередь. Потом Тисла. Или человека в зеленом, если представится такая возможность. По тому, как этот человек обращается с собаками, видно, что он хорошо умеет ходить по следу, а если и он, и Тисл погибнут, остальные растеряются и разбегутся по домам.
      Конечно, эти люди понятия не имеют, как вести себя в подобных условиях стоят и сидят на виду у противника. Он презрительно фыркнул. Очевидно, им и в голову не приходит, что он еще может быть поблизости. Человеку в зеленом никак не удается успокоить собак. Он разделил общий поводок и передал троих полицейскому.
      Лежа в прохладной тени кустарника, Рэмбо прицелился в ту тройку, которую человек в зеленом оставил себе, и без особого труда застрелил двух из них. Он бы попал и в третью, но человек в зеленом успел рвануть за поводок и оттащить ее от края обрыва. Полицейские кричали, бросаясь в укрытие. Вторая тройка., собак бесилась, натягивая поводок и пытаясь освободишься от державшего их полицейского. Рэмбо быстро пристрелил одну из них. Другая испугалась, метнулась в сторону и сорвалась с края обрыва. Державший поводок полицейский попытался вытащить ее наверх, но потерял равновесие, и полетел вниз, увлекая за собой последнюю собаку. Прежде чем его тело ударилось о камни у подножья скалы, он успел вскрикнуть.
      Глава 8
      В следующее мгновение они распластались на земле и лежали под палящим солнцем. Ни звука, ни дуновения ветерка. Это тянулось очень долго. Потом Шинглтон вдруг направил винтовку в сторону леса и начал стрелять. Он успел сделать четыре выстрела, когда к нему присоединился кто-то еще, потом третий, и вот уже все, кроме Тисла и Орвала, стреляли без перерыва - словно в костер бросили коробку патронов, которые беспорядочно взрываются.
      - Хватит! - приказал Тисл.
      Никто не подчинился. Полицейские палили беспрерывно.
      - Я сказал, хватит! - рявкнул Тисл. - Прекратить!
      Его никто не слышал. Винтовки были разных систем и различных калибров. Грохот получался разноголосый и оглушающий.
      Орвал, удерживавший последнюю оставшуюся в живых собаку, тоже кричал:
      - Перестаньте!
      Тисл, приподнявшись из ложбинки, пригрозил:
      - Кто еще выстрелит, тот потеряет двухдневную зарплату!
      Это возымело свое действие. Полицейские затихли, сжимая нагревшиеся стволы винтовок.
      - Иисусе, - прошептал Шинглтон.
      Он был бледен, кожа обтянула скулы, как на барабане.
      Уорд облизнул пересохшие губы.
      - Вот именно, Иисусе.
      - Никогда еще я не был в таком переплете, - пробормотал кто-то.
      - Ну что, кто-нибудь попал в парня, а? - спросил Митч.
      - Кто-нибудь ранен?
      Все Окей, - поинтересовался Уорд.
      - Все в порядке, - ответил Лестер.
      Тисл смерил его взглядом.
      - Это не так. Нас только девять. Джереми упал вниз.
      - И с ним три моих собаки. А две другие застрелены, - сказал Орвал. Он говорил монотонно, точно автомат, и все обратили на него удивленные взгляды. Пять. Пятеро погибли. - Лицо Орвала было серым, как цементный порошок.
      - Мне очень жаль, Орвал, - проговорил Тисл.
      - Что тебе еще остается делать? Ведь это была твоя дурацкая идея. Ты бы мог подождать, пока за это возьмется полиция штата.
      Последняя собака дрожала, прижавшись к земле, и скулила.
      - Ну, ну, ну, ну, - успокаивал ее Орвал, поглаживая по спине, он глядел на двух мертвых собак у края обрыва. - Мы с ним рассчитаемся, можешь быть спокоен. Если он еще жив, мы с ним рассчитаемся. - Он перевел взгляд на Тисла, и его голос стал громче. - Ты просто не мог дождаться полицию штата, да?
      Полицейские смотрели на Тисла, ожидая, что он ответит. Тисл пошевелил губами, но никто ничего не услышал.
      - Что такое? - спросил Орвал. - Если тебе есть что сказать, то наберись мужества и скажи.
      - Я говорю, вас никто не заставлял сюда идти. Вы наслаждались собой, демонстрируя всем нам, какой вы крепкий, бежали впереди всех, а чтобы мы видели, что вы умнее всех, быстренько поднялись по трещине в скале и сдвинули тот валун. Вы сами виноваты в том, что ваши собаки погибли. Вы так много знаете, вот и могли бы держать их подальше от края.
      Орвал затрясся от гнева, и Тисл пожалел, что раскрыл рот. Он уставился в землю. Не надо было ему высмеивать стремление Орвала превзойти всех. Тем более, что Тисл был благодарен, когда Орвал сообразил, как сдвинуть валун влез на него, обвязал концом веревки, а остальным велел тянуть за другой конец, сам же использовал как рычаг толстую ветку. Валун свалился вниз, кроша мелкие выступы скалы.
      - Ладно, Орвал, мне очень жаль, - примиряюще сказал Тисл. - Это были прекрасные собаки. Поверьте, я очень сожалею.
      Он почувствовал, как кто-то рядом с ним внезапно дернулся. Это Шинглтон, прицелившись из винтовки, выстрелил вниз, в заросли кустов.
      - Шинглтон, я сказал не стрелять!
      - Там кто-то двигался.
      - Тебе это стоило двухдневной зарплаты. Жена будет очень рада.
      - Но я видел, там что-то шевелилось.
      - Да брось ты - видел, видел... Слушай. Кстати, это всех касается. Слушайте. Никто из вас даже не оцарапал парня. Вы с такой задержкой ответили на его огонь, что он мог прочитать молитву подлиннее и спокойно уйти.
      - Ну чего там, Уилл, двухдневная зарплата? - обиженно протянул Шинглтон. Вы шутите.
      - Я еще не закончил. Посмотрите, сколько валяется гильз. Вы истратили половину патронов.
      Полицейские посмотрели на землю - гильз было на удивление много..
      - Что же вы будете делать, если снова на него на- ткнетесь? Расстреляете последние патроны и станете швырять в него камнями?
      Все подавленно молчали.
      Послышалось жалобное повизгивание. Одна из собак, застреленных Рэмбо и лежавших на краю обрыва, была еще жива. Очевидно, пуля ее оглушила, теперь же она из последних сил пыталась встать.
      Орвал вскочил и сделал несколько шагов по направлению к собаке. Вдруг он пошатнулся, уронил винтовку, каким-то странным жестом схватился за спину и рухнул на землю лицом вниз. Уже когда он падал, снизу донесся выстрел. В этот раз никто не открыл огонь.
      - Ложись! - скомандовал Тисл. - Всем лежать! - Полицейские вытянулись на земле. Последняя собака бросилась к тому месту, где лежал Орвал. Ее сшибла следующая пуля. Вжимаясь в землю и стискивая кулаки, Тисл дал себе слово, что будет гнаться за парнем вечно, схватит его и убьет собственными руками. Он никогда не отступит. И не потому, что он должен отомстить за одного из своих людей, Голта. Теперь это было нечто личное. Убит его приемный отец. Только сейчас, размышляя о том, как спуститься со скалы и добраться до парня, Тисл понял, какую большую ошибку он совершил. Не он гнался за парнем, а наоборот. Он позволил парню завлечь их в засаду. И, Господи, какую засаду! До ближайшего города тридцать миль по пересеченной местности, вертолет разбился, собаки мертвы. Парень, если захочет, может перестрелять их всех. Потому что местность позади них не ровная. Потому что в восьми футах от обрыва начинается подъем. Чтобы отступить, им придется бежать вверх по открытому месту, а парень будет стрелять в них из леса. Интересно, где он достал винтовку и где научился устраивать засады?
      В небе появились черные тучи. Над лесом прокатился гром.
      Глава 9
      Орвал. Тисл не мог отвести от него глаз. Старик лежал лицом вниз у обрыва, и у Тисла так теснило в груди, что он с трудом мог дышать. Из-за меня, думал он. Единственный раз в жизни он проявил неосторожность, а я ему не напомнил, что подниматься нельзя. Он пополз к Орвалу.
      - Парень нас обойдет, - упавшим голосом проговорил Лестер.
      Слишком упавшим, подумал Тисл. Он неохотно повернулся: думать нужно прежде всего о живых. Их теперь семь, и у всех был растерянный вид. У всех, кроме Шинглтона.
      - Я говорю, что парень нас обойдет, - продолжал Лестер. У него были порваны на колене брюки. - Он выйдет на нас с тыла.
      Все головы повернулись к пологому подъему позади них, как будто парень уже мог появиться там.
      - Он сюда придет, это точно, - чуть не плача, проговорил самый молодой полицейский. - Боже мой, пусть меня кто-нибудь отсюда выведет.
      - Ну, иди, - сказал ему Тисл. - Беги вверх по склону. Сам увидишь, как далеко сможешь уйти, прежде чем он тебя подстрелит.
      Полицейский опустил глаза.
      - Ну, чего ты ждешь? - Тисл повысил голос. - Беги вверх по склону.
      - Нет, - прошептал молодой полицейский. - Не побегу. - Тогда заткнись.
      - Но мы должны подняться наверх, - сказал Лестер. - Пока он нас не опередил. Если мы станем мешкать, он придет туда первым и не выпустит нас отсюда.
      Темные тучи вспорола молния, потом долго грохотал гром.
      - Что это? Я что-то слышал, - встрепенулся Лестер.
      Звук был негромкий и какой-то странный - будто кто-то задыхается. Орвал. Он начал двигаться - как-то боком, неуклюже распрямляя колени, обеими руками сжимая грудь. Как гусеница, которая поднимает спину, чтобы чуть-чуть продвинуться вперед. Но он не продвинулся ни на дюйм. И через несколько мгновений его тело расслабилось. Кровь капала с пальцев, текла изо рта.
      Тисл ничего не мог понять. Он был уверен, что Орвал мертв.
      - Орвал, - выдохнул он. И поспешил к нему. "Не поднимай голову", напомнил он себе, изо всех сил вжимаясь в скалу, чтобы как Орвал, не сделать из себя мишень. Но Орвал лежал слишком близко к краю, и Тисл боялся, что парень видит его снизу. Он схватил Орвала за плечо и потащил назад в укрытие. Но Орвал был слишком тяжелый, а парень мог выстрелить в любую секунду.
      - Помогите мне! - крикнул Тисл своим людям.
      Орвал закашлялся кровью.
      - Эй, кто-нибудь, помогите мне! Быстрее!
      Вдруг кто-то оказался рядом с ним, они вдвоем оттащили Орвала подальше от края, где очутились в безопасности. Тисл судорожно, прерывисто вздохнул, смахнул с глаз пот и не глядя понял, кто ему помог. Шинглтон.
      А Шинглтон ухмылялся и даже смеялся. Не громко, не радостно, но все же смеялся.
      - Успели. Он не стрелял. Успели.
      Конечно, смешно, и Тисл тоже засмеялся. Но Орвал снова закашлялся кровью, и Тисл увидел, что ничего смешного тут нет.
      Он расстегнул окровавленную рубашку Орвала.
      - Спокойно, Орвал. Сейчас мы вас осмотрим, и сделаем все как надо.
      Рана оказалась страшной.
      - Насколько.., тяжело? - морщась от боли поинтересовался Орвал.
      - Не беспокойтесь, - сказал Тисл. - Мы вас починим. - Он стал расстегивать свою рубашку.
      - Я спросил.., как тяжело? - Это был едва слышный шепот.
      - Вы же видели много раненых, Орвал. Сами понимаете, насколько это серьезно. - Он свернул свою рубашку в шар и засунул в рану на груди Орвала. Рубашка сразу пропиталась кровью.
      - Я хочу, чтобы ты мне сказал. Я спросил...
      - Ладно, Орвал, берегите силы. Не нужно говорить. - Он застегнул на Орвале рубашку. - Не буду вам лгать, поскольку знаю, что вы бы этого не захотели. Крови много и трудно сказать наверняка, но мне кажется, что задето легкое.
      - О Господи!
      - Теперь молчите, нужно беречь силы.
      - Пожалуйста.
      Ты не должен меня оставлять. Не оставляй меня.
      - Вот уж об этом не, беспокойтесь. Мы доставим вас обратно в город и сделаем все, что сможем. Но и вы должны кое-что для меня сделать. Слышите?
      Я засунул в рану рубашку, а вы должны прижимать ее к груди. Нужно остановить кровотечение. Вы меня слышите? Вы поняли?
      Орвал облизнул губы и едва заметно кивнул, и Тисл почувствовал во рту тошнотворный вкус. Не было ни малейшего шанса, что свернутая комком рубашка остановит кровотечение из такой раны... Он подумал о воде.
      Тисл знал, что воду Орвалу давать нельзя. Это он хорошо усвоил еще в Корее. У человека, раненного в грудь или живот, выпитая вода вызывает рвотный рефлекс, а от рвоты расширяется рана, усиливается боль. Но Орвал облизывал губы, все облизывал губы, и Тисл не мог видеть, как он мучается. Дам ему немного, подумал он. Немного ему не повредит.
      У Орвала к ремню была пристегнута фляжка.
      Тисл дал ему чуть-чуть. Орвал кашлянул, и из его рта вылилась пенистая вода с кровью.
      - Боже мой, - сказал Тисл. Он не знал, что делать дальше. Но тут вспомнил про радио и потянулся к нему. - Тисл вызывает полицию штата. Полицию штата. Срочно. - Он повысил голос. - Срочно.
      До этого он принял решение не вызывать по радио помощь, что бы ни случилось. Даже не стал никого звать, когда увидел разбившийся горящий вертолет. Но Орвал... Орвал умирает.
      Радио трещало разрядами атмосферного электричества - приближалась гроза. Но вот послышался голос, хриплый и неразборчивый;
      - ...лиция.., штата.., эт...
      - Я вас плохо слышу, - торопливо заговорил Тисл. - Наш вертолет разбился. У меня раненый. Мне нужен для него еще один вертолет.
      - ...Невозможно. Идет.., буря. Все.., на земле.
      - Но, черт возьми, он умирает!
      Голос что-то ответил, Тисл не разобрал что, потом на несколько мгновений затерялся в атмосферных разрядах, и вновь он услышал обрывок какой-то фразы.
      - Не слышу! - завопил Тисл.
      - ...Выбрали себе.., дичь для охоты... Зеленый Берет.., заслуженный.., медаль...
      - Что? Повторите.
      - Зеленый Берет? - встрепенулся Лестер.
      Но голос окончательно затерялся в атмосферном шуме. Пошел дождь, его легкие капли прибивали пыль, холодили голую спину Тисла. Небо над головой заволокло черными тучами. Вспыхнула молния.
      - Медаль? - переспросил Лестер у Тисла. - Вот на кого вы нас натравили? Герой войны? Зеленый Берет, черт возьми?
      - Он не стрелял! - сказал Митч.
      Тисл внимательно посмотрел на него, опасаясь, как бы Митч не свихнулся. Но - нет. Он был взволнован, пытался им что-то сказать, Тисл знал, что именно: он уже успел это обдумать и решил, что у них ничего не получится.
      - Когда вы тащили сюда Орвала, - сказал Митч, - он не стрелял. Его уже там нет. Он сейчас обходит стороной, чтобы оказаться у нас в тылу - вот каков наш шанс спастись!
      - Нет, - сказал Тисл, дождь уже вовсю хлестал его по лицу.
      - Но мы могли бы...
      - Нет. Быть может, он уже в пути, но может и нет. Что если ему не нужна одинокая цель и он ждет, когда мы все потеряем осторожность и высунемся?
      Их лица стали пепельно-серыми.
      Тучи разверзлись, хлынул настоящий ливень.
      Глава 10
      Такого ливня Тисл никогда не видел. К тому же еще ветер швырял воду в лицо, в рот...
      - Буря? Это не буря, это конец света.
      Он лежал в воде. Он думал, что хуже некуда, но дождь еще усилился. Молнии вспыхивали ярко, как солнце...
      Рукой Тисл прикрыл от дождя глаза. Орвал лежал лицом вверх, с открытым ртом. Он захлебнется, подумал Тисл. Рот наполнится водой, и он ее вдохнет.
      Прищурясь, Тисл смотрел на своих людей, которые тоже были в воде, и понял, что утонуть может не один Орвал. Место, где они все находились, было руслом сумасшедшего ручья. Вода стремительно сбегала по склону, перехлестывала через них и мчалась дальше, к обрыву. Хоть он и не видел края обрыва - видимости не было почти никакой - он мог себе представить, что это за водопад. А если польет еще сильней, их всех туда смоет.
      И первым Орвала.
      Он схватил Орвала за ноги.
      - Шинглтон! Помоги мне! - прокричал он, и его слова смешались с громом.
      - Хватай его за руки, Шинглтон!
      Мы отходим! - Температура резко упала.
      - Но, как же парень! - прокричал кто-то.
      - Он нас не увидит! Он ничего не увидит!
      - Но он уже может ждать нас там!
      - Неважно! Все равно отсюда нужно уходить!
      - Я здесь! - крикнул Шинглтон. - Я взял его за руки. Пошли!
      Они вытащили Орвала из воды и поволокли наверх. Дождь еще усилился, хотя казалось бы куда сильней. Тисл поскользнулся. Он сильно ударился плечом при падении и уронил Орвала в бурный поток. Теперь пытался ухватиться за Орвала, чтобы держать его голову над водой, но снова поскользнулся и с головой ушел под воду. И - от растерянности сделал вдох. Вода хлынула в рот, нос, горло. Кашляя, задыхаясь, он судорожно метнулся наверх. Кто-то крепко схватил его. Это был Шинглтон.
      - Нет! Орвал! Хватай Орвала!
      Они не смогли его найти.
      - Его смоет с обрыва!
      - Сюда! - крикнул кто-то. - Орвал! Я держу его.
      Вода доходила Тислу до колен. С трудом переставляя ноги, он побрел туда, где кто-то держал над поверхностью воды голову Орвала.
      - Его несло течение! - Это был Уорд, который с трудом удерживал Орвала. Он уже плыл в сторону обрыва! И наткнулся на меня!
      Тут появился Шинглтон. Вместе они вытащили Орвала и оттащили выше по склону. Здесь-то Тисл и понял, почему вода прибывает так быстро. В склоне была глубокая ложбина, и в нее стекали сверху ручьи.
      - Надо пройти немного в ту сторону! - сказал Тисл. - Там будет легче подняться!
      Так они и сделали. Шинглтон шел первым, пятясь в полусогнутом состоянии и держа Орвала за плечи. Тисл и Уорд следовали за ним, тоже согнувшись и стараясь взять на себя большую часть веса Орвала. А вода буквально сбивала их с ног и устоять было трудно.