- Так что с парнем? - спросил Орвал. У него был глубокий, звучный голос. Куда он направился?
      - Вот, смотрите, - сказал Уорд и повел обоих через ручей, по камням и вверх по лощине. Под деревьями было сумрачно и прохладно. Мотоцикл лежал на опавших листьях. Кузнечики уже не пели.
      Орвал кивнул на завал из камней и вывернутых с корнем деревьев, на кустарник по обе стороны.
      - Да, видно, что он карабкался справа - вон там.
      Его голос словно послужил сигналом. Наверху в кустах что-то громко зашуршало и Тисл на всякий случай отступил назад и выхватил пистолет.
      - Никого нет, - сверху посыпались камешки и земля - это был Лестер, с трудом удерживавший равновесие при спуске. Он насквозь промок, упав в ручей. При виде Тисла с пистолетом он выкатил свои и без того выпученные глаза. - Эй, эй, это я. Хотел проверить, нет ли парня поблизости.
      Орвал задумчиво почесал подбородок.
      - Напрасно вы это сделали. По всей вероятности вы перебили запах. Уилл, у тебя есть что-нибудь от парня, чтобы дать понюхать собакам?
      - В багажнике. Одежда, сапоги.
      - Тогда нам требуется пища и хороший ночной отдых. А на рассвете пойдем за ним.
      - Нет. Сегодня.
      - Как это?
      - Мы пойдем за ним сейчас.
      - Я только что сказал, что через час станет темно. Луны этой ночью не будет. Нас много, мы потеряем друг друга в темноте.
      Тисл так и думал, что Орвал захочет отложить погоню до утра. Что ж, вполне резонно. Однако к черту резон: он не может так долго ждать.
      - Будет луна или нет, мы должны идти за ним сейчас, - сказал Тисл Орвалу. - Парень уже вышел за пределы нашей юрисдикции, и за пределы города, и если мы хотим оставить его себе, то должны продолжить преследование. Если будем ждать до утра, то придется передать все это дело полиции штата.
      - Вот и передай. В любом случае это грязная работа.
      - Нет.
      - Ну какая тебе разница? Стоит хозяину этой земли пожаловаться по телефону, что по его полям разъезжают машины и полиция штата будет здесь. Так или иначе придется им все передать.
      - Не придется, если я уйду в лес еще до их появления.
      Орвал покачал головой:
      - Извини, Уилл, но я должен тебя разочаровать. Я бы для тебя многое сделал - но эти горы труднопроходимы даже днем, и я не поведу туда собак ночью, из-за твоей прихоти командовать парадом.
      - Вы не совсем правильно меня поняли. Я прошу только, чтобы вы с собаками вошли в лес, а как только решите, что уже слишком темно, мы сделаем привал до утра. Мне нужно, чтобы формально считалось, что я преследую беглого преступника. Ну же, нам ведь с вами уже доводилось ночевать в лесу. Будет совсем как раньше, когда еще был жив отец.
      Орвал вздохнул и оглядел лес. Стало темнее, прохладнее.
      - Неужели ты не понимаешь, как все это глупо? У нас нет снаряжения, чтобы охотиться за ним. Ни винтовок, ни пищи, ни...
      - Шинглтон может остаться и организовать все, что нам нужно. Мы дадим ему одну из ваших собак, чтобы утром он смог прийти по нашему следу. Шинглтон приведет еще четверых из моих полицейских. У меня есть друг в аэропорту округа, он говорит, что может одолжить нам свой вертолет - перебросит нас куда-нибудь, а потом полетит на разведку. А вы вот упрямитесь. Я спрашиваю вас: поможете?
      Орвал опустил глаза и стал водить кончиком сапога по земле.
      - У меня мало времени, Орвал. Если я смогу быстро углубиться в лес, полиции штата придется оставить руководство операцией за мной. Они будут страховать меня, расставят машины, чтобы понаблюдать за дорогами, предоставив нам ловить его в горах. Но я серьезно говорю: без ваших собак у меня нет ни единого шанса.
      Орвал поднял глаза и полез в карман за кисетом и папиросной бумагой. Он обдумывал услышанное, и Тисл знал, что его нельзя торопить. Наконец он сказал:
      - Может быть я соглашусь, если буду знать, что этот парень тебе сделал, Уилл?
      - Он разрезал одного из моих людей чуть ли не пополам, а второй после его удара может ослепнуть.
      - Ясно, Уилл. Но ты мне так и не ответил. Что этот парень сделал тебе?
      Глава 2
      Местность была гористая, дикая, густо поросшая лесом, рассеченная ущельями и лощинами, испещренная впадинами. Совсем как холмы Северной Каролины, где он проходил военную подготовку. И очень напоминает холмы, в которых он воевал. Рэмбо бежал изо всех сил, пользуясь последним светом угасающего дня, все вверх и вверх, выше в горы. Его голое тело покрылось разводами крови от поцарапавших его веток, босые ноги разбиты о камни.
      Увидев пологий болотистый участок, он свернул в ту сторону, зная, что выйдет на ручей. И действительно, скоро показался питавший это болотце ручей. Рэмбо направился вдоль него по мягкой почве, но уже не бежал, а шел. По собственным подсчетам он проделал пять миль, и это расстояние его утомило: он был еще не в такой форме как перед пленом, еще не пришел в себя после проведенных в госпитале недель. Тем не менее помнил все, чему его учили, а его учили выживать в любых условиях, и хотя дальше бежать ему было бы трудновато, эти пять миль он пробежал прекрасно.
      Ручей извивался и изгибался, и Рэмбо следовал за его руслом. Он знал, что скоро за ним будут идти собаки, но он даже не стал заходить в ручей, чтобы попытаться сбить их со следа. Это бы замедлило его продвижение, а поскольку рано или поздно ему все же придется выйти из воды, человек, ведущий собак, просто разделит свою свору и пустит по обоим берегам ручья.
      Стемнело быстрей, чем он ожидал. Стояла тишина, нарушаемая лишь журчанием воды и пением ночных птиц, и он решил криками привлечь к себе внимание. Крикнул несколько фраз по-вьетнамски, потом по-французски, который учил в школе, потом громко заговорил на английском с южным акцентом, западным, негритянским... Наконец выпустил залп самых жутких ругательств... Люди, которых он ищет, наверняка поинтересуются, кто кричит что-то непонятное и ругается...
      Ручей нырнул в небольшую ложбинку сбоку склона. Там никого не было. Он продолжал время от времени выкрикивать какие-то фразы. Если в самое ближайшее время он никого не встретит, то окажется возле вершины холма, у самого истока ручья, и таким образом потеряет ориентир. Так и случилось. Он подошел к роднику, из которого брал начало ручей.
      Ну ладно. Он опять прокричал что-то на вьетнамском - и пошел дальше. Когда оказался в тридцати футах от источника, разом включились два фонаря, справа и слева. Он замер как вкопанный.
      При любых других обстоятельствах, он бы вышел из-под фонарей стремительным прыжком и уполз в кусты. Ходить ночью по этим холмам значило рисковать жизнью - скольких непрошенных визитеров здесь уже застрелили и оставили на съедение ночным животным.
      Свет одного фонаря бил ему прямо в лицо, другого - освещал голое тело. Он по-прежнему не двигался, стоял, подняв голову, и смотрел куда-то в сторону, смотрел очень спокойно, будто гуляет тут каждую ночь.
      - Ну-ка, бросай револьвер и бритву, - хрипло проговорил старик справа.
      Рэмбо облегченно вздохнул: они его не убьют, во всяком случае не сразу, ибо он разбудил в них любопытство. И все же есть риск в том, что он держит в руках револьвер и бритву - эти люди могут решить, что он представляет опасность и застрелить его. Но он не мог ходить по лесу без оружия.
      - Да, сэр, - ровно сказал Рэмбо и выронил револьвер и бритву. - Не беспокойтесь. Револьвер не заряжен.
      - Так я тебе и поверил.
      Если справа старик, подумал Рэмбо, то слева должен быть молодой. Вероятно отец с сыном. Или дядя с племянником. Так всегда бывает: старики командуют, молодежь делает работу. Рэмбо чувствовал, что эти двое с фонарями его оценивают. Старик молчал, Рэмбо тоже не собирался ничего говорить, пока его не спросят.
      - Па, пусть он скажет, чего голый-то ходит, - произнес тот, что слева. Судя по голосу, он был намного моложе, чем ожидал Рэмбо.
      - Заткнись, - приказал старик. - Я ведь предупреждал, чтоб ни звука.
      Рэмбо услышал, что старик взводит курок.
      - Подождите, - быстро проговорил Рэмбо. - Я один. Мне нужна помощь. Не стреляйте, пока не выслушаете меня.
      Старик молчал.
      Это правда. Я ни на кого не собираюсь нападать, хотя и знаю, что один из вас мальчик.
      Он действовал интуитивно. Конечно, старик в конце концов может выстрелить. Голый и окровавленный, Рэмбо, несомненно, казался ему опасным.
      я скрываюсь от полиции. Они забрали мою одежду.
      Я убил одного из них. А кричал для того, чтобы кто-нибудь услышал и пришел мне на помощь.
      - Да, помощь тебе нужна, это верно, - сказал старик. - Только - чья?
      - Они пошлют за мной собак. Они найдут вашу самогонную установку, если мы им вместе не помешаем.
      Момент был критический. Если они его убьют, то немедленно.
      - Самогонную установку? - переспросил старик. - А почему ты думаешь, что она тут есть?
      - Что еще могло привести вас ночью к ручью? Она у вас чертовски хорошо спрятана. Даже не видно пламени от очага.
      - Ты думаешь, если бы я знал, что тут есть самогонная установка, то стал бы прохлаждаться с тобой вместо того, чтобы идти к ней? Черт возьми, я охочусь на енотов.
      - Без собак? К чему тратить время на эти разговоры? Нужно успеть все сделать до того, как завтра появятся собаки.
      Старик вполголоса выругался.
      - Да, вы в сложном положении, - сказал Рэмбо. - Мне очень жаль, что в этом виноват я, но у меня не было другого выхода. Мне нужна пища, одежда и винтовка, и я вас не отпущу, пока не получу все это.
      - Давай его застрелим, па, - сказал мальчишка слева. - Он хочет нас обдурить.
      Старик не ответил, Рэмбо тоже молчал. Он давал старику время подумать. Если он будет наседать, старику может показаться, что его загнали в угол, и он выстрелит.
      Рэмбо услышал, как мальчишка взводит курок.
      - Опусти ружье, Мэтью, - сказал старик.
      - Но он что-то задумал. Разве ты не видишь? Наверное, его прислали федеральные власти.
      - Я тебе уши оборву, если ты не опустишь ружье. - Старик хихикнул. Федеральные власти. Чепуха. Посмотри на него - где бы он мог спрятать свою бляху?
      - Слушай своего папашу, - сказал Рэмбо. - Он все правильно понял. Если вы меня убьете, полицейские, которые найдут меня утром, поинтересуются, кто это сделал. И пошлют собак по вашему следу. Где бы вы меня ни закопали, они...
      Он помолчал, предоставив им возможность обдумать его слова.
      - Если вы не дадите мне пищу, одежду и винтовку, я отсюда не уйду, пока не отыщу вашу самогонную установку, а утром по моему следу придет полиция.
      Помолчав несколько секунд, старик снова выругался.
      - А если вы мне поможете и дадите все необходимое, я сразу уйду подальше, и полиция не найдет ваш тайник.
      Становилось все холоднее, и Рэмбо уже не мог сдержать дрожь.
      Наконец, старик заговорил:
      - Мэтью. Наверное, тебе лучше сбегать домой и принести то, что он просит. - Голос у него был не очень-то довольный.
      - И еще принеси канистру керосина, - сказал Рэмбо. - Раз уж вы мне помогаете, я позабочусь, чтобы вы не пострадали. Я смочу одежду керосином и высушу, прежде чем одеть. Керосин не помешает собакам выслеживать меня, но помешает уловить ваш запах и пойти по вашему следу.
      Мальчик продолжал светить в Рэмбо фонарем, его рука не дрогнула.
      - Я сделаю, как говорит па, а ты мне не указывай.
      - Ладно, можешь делать, как он сказал, - неохотно проговорил старик. - Мне он тоже не нравится, но он хотя бы понимает, во что нас втравил.
      Мальчик продолжал светить в Рэмбо, как будто раздумывал, подчиниться или нет, а может просто из упрямства. Потом луч переместился-с Рэмбо на кусты и погас. Рэмбо услышал, как мальчишка с шумом пробирается сквозь заросли.
      - Спасибо, - сказал Рэмбо старику, чей фонарь продолжал светить ему в лицо. Фонарь погас. - И за это спасибо, - сказал Рэмбо, у которого от яркого света уже начали болеть глаза.
      - Берегу батарейки.
      Рэмбо слышал, как он сделал несколько шагов в его сторону.
      - Лучше не подходите близко. Нельзя смешивать ваш запах с моим.
      - Я и не собирался. Здесь бревно. Я хочу сесть.
      Старик зажег спичку и поднес ее к трубке. Рэмбо успел разглядеть копну спутанных волос, обветренное лицо и верхнюю часть рубашки в красную клетку.
      Оба молча ждали.
      Глава 3
      Тисла разбудило пение утренних птиц. Он лежал в темноте у костра, завернувшись в одеяло и глядя на поздние звезды над верхушками деревьев. Будить остальных не было смысла - еще не пришел Шинглтон с припасами и людьми. Тисл плотнее обернул вокруг себя одеяло.
      Его внимание привлек новый запах. Он огляделся по сторонам и увидел Орвала, который сидел в стороне и курил самодельную сигарету.
      - Я не знал, что вы проснулись, - прошептал Тисл, не желая беспокоить остальных. - Давно?
      - Раньше тебя.
      - Но я не сплю уже целый час.
      - Знаю. Сам-то я теперь сплю мало. Не потому что не могу. Времени жаль.
      Подхватив одеяло, Тисл перебрался к Орвалу и прикурил сигарету от горящей ветки у костра.
      - Ну и все-таки, что тебе сделал этот парень, - помолчав, спросил Орвал? Почему для тебя так важно его поймать?
      Тислу очень не хотелось отвечать.
      - Ну.., вы же знаете мою работу. В городе спокойно, пока я контролирую всякие мелочи. Что касается ограбления или убийства, то этого не предотвратишь. Если кто-то очень хочет это сделать, он сделает. Но именно мелочи позволяют оставаться городу таким, каков он есть, поэтому за мелочами необходимо следить. Если бы я улыбнулся и спустил все это парню с рук, я и другим парням мог бы что-нибудь спустить, а потом перестал бы обращать внимание и на более серьезные вещи. Я беспокоился об этом парне как о себе. Я не могу себе позволить расслабиться. Нельзя поддерживать порядок в одном случае, и все пускать на самотек в другом.
      - Но ты уж больно стремишься его преследовать, хотя уже выполнил свою часть работы. Теперь дело за полицией штата.
      - Но он убил моего человека, поэтому я сам должен его арестовать. Все мои люди должны знать: я пойду на пролом, чтобы отомстить за каждого из них.
      Орвал посмотрел на окурок своей сигареты, швырнул его в огонь и кивнул.
      Где-то вдалеке послышался собачий лай, и это взбудоражило собак, привязанных к дереву рядом с Орвалом. Их было пять, они тоже не спали, лежали на животе и не сводили глаз с Орвала. Теперь они вскочили и подняли лай.
      - Ш-ш-ш, - велел Орвал, и они, взглянув на него, умолкли.
      Лежавшие по другую сторону костра, Уорд, Лестер и молодой полицейский забеспокоились во сне.
      Вдалеке опять залаяла собака - она была уже ближе. Собаки Орвала залаяли в ответ. Орвал прикрикнул на них построже.
      Проснулся Уорд.
      - : В чем дело? Что случилось?
      - Самое время вставать, - сказал Тисл.
      - Что? - спросил Лестер, поеживаясь. - Холодно, черт возьми.
      - Пора вставать.
      - Минуту.
      - Как раз через минуту они будут здесь.
      Через кустарник кто-то продирался, приближаясь в их сторону. Тисл зажег еще одну сигарету, отчего в пересохшем рту появился неприятный вкус. А ведь это может быть полиция штата, вдруг подумал он и быстро встал, вглядываясь в лес.
      - Холодно-то как, - пожаловался Лестер. - Хорошо если бы Шинглтон принес горячую пищу.
      Тисл надеялся, что это Шинглтон и его люди, а не полиция штата. Вдруг показались пятеро мужчин. В бледном утреннем свете они быстро шли между деревьями. Тисл не мог разглядеть, какого цвета на них форма. Люди переговаривались между собой, один споткнулся и выругался, но Тисл не узнал их голосов. Если это полиция штата, то ему во что бы то ни стало нужно придумать что-то такое, чтобы остаться во главе погони.
      Они уже совсем близко - Тисл разглядел Шинглтона, которого тащила собака на поводке, а за ним шли его люди, которых он как никогда был рад видеть. Они несли набитые холщовые мешки, винтовки, веревку, а у Шинглтона через плечо висел полевой радиопередатчик.
      - Ты принес горячую пищу? - сразу спросил Лестер.
      - Сэндвичи с ветчиной и яйцами, - ответил Шинглтон, тяжело дыша. - Термос с кофе.
      Лестер потянулся к его мешку.
      - Не здесь. У Митча.
      Митч с ухмылкой открыл свой мешок и вытащил завернутые в вощенку сэндвичи. Все жадно набросились на еду.
      - А вы здорово продвинулись в темноте, - прислонившись к дереву, сказал Шинглтон Тислу. - Я думал нагнать вас за полчаса, но пришлось потратить вдвое больше.
      - Что там происходит?
      Шинглтон усмехнулся.
      - Полиция штата в ярости от того, что вы выкинули такой финт. Как вы и велели, я остался ждать их в том поле.
      Они появились минут через десять после того, как вы углубились в лес и прямо-таки взбесились, что вы решили воспользоваться сумерками, чтобы преследовать парня. Меня удивило, что они сходу вас раскусили.
      - Ну и дальше?
      Шинглтон гордо улыбнулся.
      - Я провел с ними полночи в участке. Наконец они согласились поступить по-вашему.
      Будут блокировать ведущие вниз дороги, а сюда не сунутся. Можете мне поверить, уговаривать их пришлось долго.
      - Спасибо. - Тисл знал, что Шинглтон ждет благодарности.
      Шинглтон кивнул.
      - Окончательно убедило их вот что: я сказал, что вы знаете парня, поэтому скорее угадаете, что он отмочит.
      - А они не знают, кто числится ли за ним что-нибудь противозаконное?
      - Скоро будут знать - они этим занимаются. Велели держать связь по радио. Придут при малейшем осложнении во всеоружии.
      - Осложнений не будет.
      Послышался рокот мотора. Тисл не мог понять, что это, но рокот все приближался. Наконец над верхушками деревьев показался вертолет, огромный, блестевший на солнце.
      - Как он узнал, где мы?
      Залаяли, встревоженные шумом, собаки. К реву мотора примешивался свист рассекающих воздух лопастей.
      - Полицейские штата, - сказал Шинглтон, вытаскивая похожий на портсигар предмет, - вручили мне кое-что новенькое. Эта штука испускает радиосигнал. Они хотят каждую минуту знать, где вы находитесь, поэтому дали мне этот импульсатор, а приемник оставили человеку, который предоставил по вашей просьбе- свой вертолет.
      - Кто из наших в вертолете? - спросил Тисл.
      - Лэнг.
      - По твоему радио с ним можно поговорить?
      - Разумеется.
      Шинглтон положил радиопередатчик в низкой раз вилке дерева. Тисл щелкнул переключателем и, глядя на зависший вертолет, проговорил в микрофон:
      - Лэнг. Портис. Вы готовы?
      - Ждем команду, шеф. - Голос был скрипучий. Казалось, что он доносится издалека.
      Тисл оглядел своих людей. Орвал торопливо собирал бумажные стаканчики и вощенку от сэндвичей и бросал в костер. Остальные укрепляли на себе снаряжение, вешали через плечо винтовки. Когда Орвал начал забрасывать костер землей, Тисл сказал:
      - Ладно, выступаем.
      Он был очень взволнован.
      Глава 4
      Все утро, пока Рэмбо бежал и шел, бежал и шел, он слышал отдаленный гул мотора и редкие приглушенные выстрелы из винтовок, а порою низкий мужской голос что-то бормотавший в громкоговоритель. Потом звуки стали ближе, он различил рев вертолета - а с вертолетами он хорошо познакомился на войне - и прибавил шагу.
      Теперь уже почти двенадцать часов Рэмбо носил одежду, но после подъема в холмы голышом холодной ночью он с особенным чувством воспринимал сберегаемую одеждой теплоту. На нем были тяжелые старые башмаки, которые мальчишка принес где-то около полуночи в ложбину у ручья. Башмаки оказались чересчур большими, тогда он напихал в них листьев. Но все равно жесткая кожа натирала ему ноги, и он пожалел, что мальчишка не принес носки. А может быть, он их нарочно не захватил. Брюки же, наоборот, оказались слишком узкими - поняв, что это было сделано специально, он рассмеялся. Ботинки велики, брюки малы - над ним хорошо подшутили.
      Рубашка оказалась белая, хлопчатобумажная, потрепанная на обшлагах и воротнике; старик отдал ему свою толстую шерстяную рубашку в красную клетку, которую можно было натянуть поверх белой. Он удивился, что старик вдруг ста, таким дружелюбным. Наверно, здесь сыграло роль виски. Когда они съели холодную жареную курицу, которую принес сын, старик открыл кувшинчик самодельного виски. Все трое выпили, и старик в конце концов отдал свою винтовку и завязанные в платок патроны.
      - Когда выпутаешься из этого дела, пришли мне деньги за винтовку, - сказал он. - Я хочу, чтобы ты дал мне слово. Не то чтобы меня волновали деньги. Благодаря виски я зарабатываю столько, что могу позволить купить себе другую. Но если ты уцелеешь, мне будет интересно узнать, как тебе это удалось, а винтовка, думаю, напомнит тебе, что я жду твоего рассказа. Это хорошая винтовка.
      Рэмбо с ним согласился. Из такой винтовки можно было прострелить человека, как кусок сыра на расстоянии в полмили. Старик сделал кожаную нашлепку на прикладе, чтобы смягчить отдачу, а на мушке имелось пятнышко светящейся краски, чтобы легче было целиться в темноте.
      Потом Рэмбо сделал то, что обещал: прошел вниз по ручью, прочь от того места, где старик держал бойлер, змеевики и кувшины. Вскоре он повернул на запад, позже собираясь свернуть на юг, в сторону Мексики. Он понимал, что добраться туда будет нелегко. Поскольку он не мог украсть машину - это всегда оставляет след - придется несколько месяцев идти пешком и кормиться подножным кормом.
      Солнце уже стояло высоко. Он успел проделать несколько миль и сейчас бежал вверх по длинной широкой лощине. Выстрелы становились все громче, голос из громкоговорителя звучал разборчивее, и Рэмбо знал, что скоро вертолет зависнет над этой лощиной. Он как раз пересекал открытое место - там не было деревьев, только трава и папоротники - и где-то в самом начале пути услышал чуть ли не над головой свист лопастей вертолета. Он метнулся в сторону. Поблизости была только упавшая сосна, вероятно, разбитая молнией, вернуться в лес он бы не успел. Рэмбо нырнул под толстые ветви сосны, оцарапав спину. Сквозь сосновые иголки увидел вертолет - он быстро увеличивался в размерах, поднимаясь вверх вместе с лощиной.
      - Это полиция, - проревел голос из громкоговорителя. - У вас нет никакого шанса, сдавайтесь. Все, кто в лесу! Возможно, вблизи вас опасный преступник. Покажитесь. Помашите, если вы видели одинокого молодого человека. - После короткой паузы голос зазвучал вновь, в точности с той же интонацией, как если бы читали по написанному: - Это полиция. У вас нет никакого шанса, сдавайтесь. Всем, кто в лесу. Возможно, вблизи вас опасный преступник. Покажитесь. Помашите, если вы видели одинокого молодого человека.
      И снова и снова, одни и те же слова. Рэмбо неподвижно лежал под прикрытием веток, зная, что его не видно с земли. Но вдруг его видно с воздуха? Вертолет кружил так низко, что можно было заглянуть в застекленный кокпит. Там сидели два человека и смотрели в окна каждый со своей стороны, гражданский пилот и полицейский в серой форме. Как и все люди Тисла, этот целился из мощной винтовки с телескопическим прицелом, выставив ее из окна. Грохнул выстрел, пуля ушла в завал из камней и кустарника на краю леса - вертолет только что пролетел над этим завалом.
      Господи, выходит, Тислу он очень нужен, если тот приказал своему человеку стрелять по всем подозрительным местам, не боясь попасть в невинного человека. Все невинные, конечно же, услышав объявление, выйдут чтоб показаться; по-своему Тисл прав - Рэмбо убил полицейского и его нельзя выпустить из рук. На его примере нужно показать, что бывает с тем, кто поднимает руку на полицейского. Но даже при этом Тисл был слишком хорошим полицейским, чтобы просто взять и прикончить Рэмбо, не дав ему шанса сдаться, - вот почему все время передают это объявление. А стрельба по всем подозрительным местам - это больше для того, чтобы его напугать. И тем не менее вполне возможно, что одна из пуль в него попадет, поэтому совсем не важно, с какой целью они стреляют.
      Еще один выстрел - по зарослям кустов у края леса. Сейчас вертолет уже летит над лугом и скоро окажется над ним. Почти наверняка последует выстрел в лежащую на земле сосну. Рэмбо прицелился сквозь ветки, метясь в лицо стрелка, готовый превратить в месиво его лицо, как только тот прильнет к прицелу. Он не хотел никого убивать, но у него не было выбора. Более того, если он застрелит полицейского, пилот успеет броситься на пол, где его уже не подстрелишь, и уведет вертолет в сторону, а потом вызовет по радио помощь. И все будут знать, где он. Разве что он остановит пилота, взорвав у вертолета бензобак - но думать об этом глупо. Конечно, он может в него попасть. Но взорвать? Только в плохих кинофильмах взрывают бензобаки обычными пулями.
      Он напрягся как струна и ждал с колотящимся сердцем, а вертолет ревел над его головой. Вот стрелок быстро склонился к телескопическому прицелу своей винтовки, и Рэмбо сам уже хотел было нажать на спусковой крючок, но тут увидел, куда тот прицелился. Хорошо, что увидел - еще было время ослабить палец. Ярдах в пятидесяти слева, рядом с большой лужей, в зарослях кустарника лежали валуны. Когда вертолет приближался, он чуть было не спрятался там, но это место оказалось слишком далеко. Сейчас вертолет несся в ту сторону. Выстрел - и он не мог поверить собственным глазам, ибо кусты зашевелились. Но это не было обманом зрения - из зарослей поднялся во весь рост большой олень с огромными рогами. Он стал неуклюже карабкаться через ведуны, упал, снова встал, поскакал по траве к лесу, а вертолет его преследовал. По ноге оленя стекал ручей густой крови, но, казалось, это не имеет значения - олень бежал без видимых усилий.
      Сердце Рэмбо бешено колотилось. Они вернутся. Олень - всего лишь игрушка. Как только он скроется в лесу, они прилетят сюда. Если кто-то прятался в кустах у лужи, они решат, что кто-нибудь может спрятаться и под упавшей сосной. Нужно убираться отсюда как можно быстрей.
      Но ему пришлось ждать, когда вертолет развернется к нему хвостом. Каждая секунда ожидания была невыносима. Но вот наконец пора, и он побежал в сторону леса, выбирая те места, где короткая трава, чтобы не оставлять следов. Он приближался к кустам - когда понял по звуку, что вертолет разворачивается. Значит олень уже успел скрыться в лесу. Пригнувшись, Рэмбо бросился в кусты, готовый, если нужно, выстрелить.
      Ка-рак! Ка-рак! Два выстрела в лежавшую сосну, над которой вертолет ненадолго завис. Опять прозвучало объявление, зачитанное по бумажке. От напряжения Рэмбо вырвало, во рту появился противный горький вкус. Он сейчас находился в узком конце лощины. Дальше скалы плотно смыкались. Он лежал на траве, ослабевший после рвоты и смотрел, как вертолет кружит, кружит над скалами, потом удаляется, голос затихает, рев мотора тоже...
      Рэмбо не мог стоять - так сильно дрожали ноги. Вертолет не должен был так напугать его. На войне он бывал в ситуациях куда более опасных и выходил из них потрясенный, но не настолько, чтобы тело отказывалось ему подчиняться. Кожа стала липкой от пота, очень хотелось пить, но вода в луже была гнилая, и от нее стало бы еще хуже.
      Ты слишком долго не воевал, вот и все, сказал он себе. Потерял форму. Но ничего, скоро привыкнешь.
      Схватившись за валун, он медленно встал и осмотрелся - нет ли кого поблизости. Поначалу он не был уверен, что услышал все, как есть: налетевший порыв ветра исказил звуки. Потом ветер стих, и он отчетливо расслышал дальний лай собак со стороны широкого конца лощины. Снова по его ногам пробежала дрожь. Он повернулся направо, туда, где начинались скалы и стояли одинокие деревья, и, напрягая мышцы, побежал.
      Глава 5
      Парень не так уж и далеко успел от них оторваться, размышлял Тисл, пробираясь вместе со своими людьми сквозь деревья и кустарник. Сбежал он в шесть тридцать, стемнело в восемь тридцать. Не мог он покрыть ночью в этих холмах большое расстояние. У него наверное был час, максимум два. Как и они он вышел с рассветом, так что получается, что у него всего четыре часа форы. А если учесть кое-какие другие факторы, то еще меньше, всего около двух часов: он голый, и это замедляет продвижение, не знает этих мест, поэтому ему приходилось иногда заходить в расщелины, не имеющие выхода и тратить время на то, чтоб выйти и найти другой путь. К тому же у него нет пищи, а голодный человек устает быстрее и идет медленнее.
      - Он опередил нас меньше, чем на два часа, - сказал на бегу Орвал. Похоже, не больше, чем на час. Посмотри на собак. След такой свежий, что они даже не опускают нос к земле.
      Орвал был впереди Тисла и остальных и бежал вместе с собаками, держа их на общем поводке, Тисл старался изо всех сил не отстать от него. Собственно говоря, это было смешно: темп устанавливал семидесятидвухлетний старик, а они еле за ним поспевали. Однако Орвал каждое утро пробегал пять миль, выкуривал всего четыре сигареты в день и никогда не пил, а он, Тисл, выкуривал полторы пачки, без конца пил пиво, а физических упражнений не делал уже много лет. Правда, в морской пехоте он занимался боксом и кое-чему полезному для тела научился, но сейчас все приходилось вспоминать заново. Собаки лаяли где-то впереди, Орвал быстро перебирал своими длинными ногами, пытаясь не отставать от них. Полицейские надрывались, дабы не отстать от Тисла, а тот лишь каким-то чудом поспевал за Орвалом. Когда он бежал по траве и все его тело работало в одном слаженном ритме, ему показалось на какое-то мгновение, что он может бежать вот так вечно.
      Но вдруг Орвал рванул вперед, и Тисл отстал. Его ноги отяжелели, ощущение ритма и легкости исчезло.
      - Не так быстро, Орвал!
      Но Орвал будто не слышал его.
      Глава 6
      Когда Рэмбо добежал до того места, откуда начинались деревья и камни, пришлось слегка замедлить шаги и ставить ступни осторожно, чтобы не поскользнуться и не сломать ногу. У подножия скалы он нашел расщелину, которая вела наверх, и стал карабкаться по ней.
      С вершины скалы лай собак был слышен лучше.
      Он огляделся - нет ли поблизости вертолета. Его не было - даже не доносился рокот мотора.