Поздний вечер был теплым. Тем не менее Четем зябко ежился, словно под ложечкой у него смерзлись кусочки льда. Ему не давали покоя тревожные опасения не только потому, что он согласился, вопреки рассудку и опыту, на эту не совсем обычную и потенциально опасную встречу, а скорее из-за того, что это было уже второе не совсем обычное свидание за сегодняшний день. Первое — с Кеннетом Мэдденом, заместителем директора ЦРУ по тайным операциям, — состоялось в полдень на Арлингтонском национальном кладбище. Между этими встречами несомненно существовала связь, и Четем был более чем уверен, что близятся какие-то роковые события. Он подумал об убийстве Мелинды Дрейк и поправил себя: нет, не «близятся», а уже происходят. Многолетний опыт работы директором Федерального бюро расследований подсказывал ему, что началось нечто непредсказуемое и неконтролируемое.

Когда два часа назад Тэсс позвонила ему, Четема встревожил ее дрожащий, полный отчаяния голос. Она без сомнения была сильно напугана. Даже не дав ему возможности объяснить, почему он хотел поговорить с ней, Тэсс с места в карьер заявила, что знает, кто убил ее мать, что у нее есть важная информация об убийстве, которую она не может сообщить ему по телефону. Ей необходимо кое-что объяснить, показать улики.

— Так приезжайте ко мне на работу, впрочем, нет, — передумал Четем, — лучше встретимся у меня дома, там нас никто не побеспокоит.

— Но ни на работе, ни у вас дома я не буду чувствовать себя в безопасности!

— Простите, Тэсс, но не кажется ли вам, что ваши опасения несколько преувеличены?

— После всего, что я пережила? Эрик, вы даже не представляете, через что мне пришлось пройти. На моем месте вы опасались бы не меньше.

— Ладно, успокойтесь. Если вы в такой панике, я прикажу специальным агентам охранять дом.

— Нет! Встреча должна состояться на моих условиях. Если вы действительно были другом моему отцу, вы сделаете все возможное, чтобы уберечь меня от смерти!

— Хорошо, — помолчав, согласился Четем, — в память о вашем отце я готов принять любые условия.

— Несколько моих друзей встретят вас и отвезут туда, где я не боюсь за свою жизнь.

— Согласен.

— Вы приедете один, — добавила Тэсс.

— Мне это не нравится, но все равно, согласен, — проговорил Четем, и в висках у него застучало.

— Так надо. Чтобы мои друзья могли убедиться, что за вами нет хвоста. Люди, которые хотят убить меня, вероятно, следят за вами.

— Вы опять преувеличиваете.

— Нет, Эрик, я констатирую факты! Если я не приму мер предосторожности, они через вас могут найти меня. Неважно, какой пост вы занимаете. Еретики доказали, на что они способны, лишь бы заставить меня замолчать.

— Еретики? — спросил Четем, и по спине у него пробежал холодок. — О ком вы говорите?

— Вы хотите сказать, что ничего не знаете?

— Если бы я знал, неужели стал бы отрицать это?

— Умоляю вас, будьте там, пожалуйста! — Тэсс назвала место и время встречи и добавила: — Я буду ждать в надежном месте, куда мои друзья привезут вас.

И вот сейчас Четем тревожно поглядывал в темноте на светящийся циферблат своих часов. Десять минут двенадцатого. Стоя среди туристов у подножия подсвеченного лучами прожекторов памятника Линкольну, он ежился от холода, несмотря на теплый вечер. Он ждал уже целых десять минут — вероятно, посланец Тэсс разведывал окрестности, чтобы проверить, явился ли Четем один и не проследили ли за ним враги Тэсс. Между тем директор ФБР чувствовал себя так, словно его выставили на обозрение всей этой толпе туристов, каждый из которых мог представлять для него опасность.

«Не сходи с ума, — убеждал он себя. — Еще немного, и у тебя появятся навязчивые идеи, как у Тэсс. Да я уже не в себе, если согласился на эту встречу».

Рядом остановился мужчина и начал фотографировать мемориал. Он был среднего роста, не худой и не толстый, с неприметным лицом и в неброской одежде.

— Наверное, не получится, — проговорил мужчина, обращаясь к Четему, и огорченно покачал головой. — Не ту выдержку поставил.

— Кто знает, может и повезти, — настороженно ответил Четем.

— Тэсс Дрейк, — бросил мужчина, делая с нижних ступенек лестницы еще один снимок статуи Линкольна и высящихся рядом колонн. — Вы приехали один?

— Как обещал.

— Мы не сомневались в ваших словах, но на всякий случай я проверил.

— Я так и предполагал, — пожав плечами, ответил Четем.

— В таком случае вы готовы с нами прокатиться?

— Все, что угодно, лишь бы узнать, что происходит. — И Четем, нетерпеливо повернув налево, направился в сторону темной, окруженной деревьями автостоянке.

— Нет, мы пойдем сюда, — сказал незнакомец с фотоаппаратом и кивнул в противоположную сторону. — Направо.

— Направо? — нахмурился Четем и посмотрел на металлические барьеры высотой около метра, которые перекрывали въезд на улицу, огибающую мемориал. За барьером мелькали фары проносящихся мимо автомашин. Четем слышал, как они с ревом поднимаются по Арлингтонскому мосту и потом сворачивают налево на 23-ю улицу.

— Да, знаю, — сказал, человек с фотоаппаратом. — Там нет стоянки, но не беспокойтесь, мы обо всем позаботились.

Он расстегнул висящий на поясе чехол от фотоаппарата, вынул сотовый телефон и набрал номер.

— Все чисто. Мы готовы, — быстро произнес он. — Две минуты? Хорошо. Примерно столько же понадобится и нам. — И, положив телефон обратно в чехол, осведомился: — Не хотите ли пройтись, мистер Четем?

Не дожидаясь ответа, мужчина легко коснулся руки Четема и повел его направо, к металлическому барьеру. Они обошли барьер, пройдя мимо деревьев, толстые стволы которых окаймляли заросшую сорняками, заброшенную часть дороги, а густая листва закрывала небо, усыпанное звездами.

— Кстати говоря, — сказал мужчина, — я не один. Мои товарищи наблюдают за нами на случай, если у кого-нибудь хватит глупости следить за нами.

Четем заставил себя пошутить:

— Инструкторы в учебном центре ФБР в Квантико могут у вас многому поучиться.

Человек с фотоаппаратом («Только это совсем не фотоаппарат, а скорее всего замаскированный пистолет», — подумал Четем), сделав чуть заметный жест свободной рукой, ответил:

— Мы никогда не пойдем на это, но тем не менее благодарю за комплимент.

— А я был бы благодарен, если бы узнал, что же все это значит.

— Скоро, мистер Четем, скоро.

Они подошли к шумному и плотному потоку машин на подъезде к мосту. За деревьями на засыпанной щебнем обочине спутник Четема остановился чуть впереди, и тот, разглядывая его в свете фар проезжавших автомобилей, вдруг понял, что телосложение его провожатого только на первый взгляд ничем не примечательно: в действительности он был гибким и мускулистым. Этот человек, подумал Четем, находится в гораздо лучшей физической форме, чем самый подготовленный из его телохранителей.

— Что дальше? — спросил Четем.

— Придется подождать, но недолго. Вы слышали, как я сказал «две минуты». Я немного ошибся, мы подошли раньше времени. А вот и они, — указал рукой провожатый Четема. И тут же фургон, съезжавший с Арлингтонского моста, вдруг отделился от сиявшего мириадами фар потока машин и остановился на щебенке обочины. Боковая дверца скользнула в сторону.

— После вас, — сделал знак рукой незнакомец.

Четем, которому стало не по себе, забрался внутрь. Сидевшие в фургоне двое мужчин — такие же неприметные — кивнули, ему в знак приветствия, однако их миролюбивый жест не слишком ободрил Четема, когда он увидел у них в руках оружие. Ему не оставалось ничего иного, как усесться между ними, потому что никакого другого свободного места в кузове не оказалось. Провожатый Четема последовал за ним и, присев на корточки на полу, закрыл дверцу. Взревел мотор, фургон съехал с обочины и, взвизгнув покрышками на асфальте, стал набирать скорость.

Человек, сидящий впереди рядом с водителем, произнес в трубку сотового телефона:

— За ним никто не шел? Хорошо. Вы знаете, где нас встретить. — Он положил трубку и обернулся. — Добро пожаловать, мистер Четем. Спасибо, что согласились прийти.

— Но неужели все эти предосторожности так необходимы?

Незнакомец в ответ лишь выразительно посмотрел на Четема.

— Кто вы? — спросил тот.

— Тэсс уже объяснила вам, мы — ее друзья.

— Я поверю, когда увижу ее. Через сколько времени мы попадем туда, где она находится?

Его вопрос, казалось, позабавил человека на переднем сиденье.

— Быстрее, чем вы думаете.

Четем подозрительно посмотрел на него и тут же услышал знакомый голос:

— Я за вашей спиной, Эрик.

Четем в удивлении обернулся.

Тэсс, которая, пригнувшись, пряталась позади за сиденьями, выпрямилась и села на деревянный ящик. Чуть дальше за ней пристроился плотный мужчина с волевым лицом в темно-синей спортивной рубашке с подвернутыми манжетами.

Тэсс улыбнулась Четему, впрочем, как ему показалось, через силу, что его встревожило, и проговорила:

— Давно мы не виделись, рада встретить вас снова. Эрик.

Вопреки правилам хорошего тона, вместо того чтобы ответить любезностью на любезность, Четем неприветливо пробормотал:

— Но по телефону вы сказали, что эти люди отвезут меня туда, где вы прячетесь.

— Извините, что пришлось ввести вас в заблуждение. Мы боялись, что ваш телефон прослушивается и у мемориала за вами будут следить. При том же, как мы организовали встречу, слежка за фургоном вряд ли возможна. А если наши противники все же проследили за вами, то, не догадавшись, что я в фургоне, решат, будто машина выведет их на меня, и не станут на нее нападать.

— И вы считаете, что мой телефон можно прослушать? — недоверчиво покачал головой Четем. — Его проверяют каждое утро, к нему невозможно подсоединиться. А что касается нападения на фургон, то кто же решится на это, когда в нем я?

— Еретики.

Опять это слово, от которого становится не по себе, подумал Четем.

— Они же решились, — продолжала Тэсс, — убить Брайана Гамильтона.

Четем был так потрясен, что даже не нашел слов для ответа.

— Он тоже занимал немалый пост в правительстве, — напомнила Тэсс, — почему бы им не осмелиться убить директора ФБР? Чтобы добраться до меня, чтобы достичь своей цели, не дать мне разоблачить их, они пойдут на все.

— О чем вы говорите? Разоблачить… Еретики?…

Тэсс протянула ему фотографии и маленький карманный фонарик.

Озадаченный больше прежнего Четем направил луч фонарика на фотографии и принялся их изучать, явственно ощущая на себе пристальные взгляды. Одна из фотографий вызвала у Четема гримасу отвращения.

— Это что, человек верхом на быке перерезает животному горло? — спросил он Тэсс.

— Да, это скульптура.

— Где вы такую нашли?

— Вы никогда не видели ничего подобного раньше? — спросила Тэсс.

— Боже мой, конечно, нет. Я наверняка запомнил бы такое отталкивающее зрелище.

Стражи по бокам продолжали молча наблюдать за ним.

— Тэсс, я, доверившись вам, пришел один. Я сделал все, о чем вы просили. А сейчас, Бога ради, объясните, что все это значит?

Его перебил человек на переднем сиденье:

— Откуда вы знаете, что Тэсс и лейтенант Крейг должны связаться с александрийской полицией?

— Я этого не знал.

— Тут что-то не сходится, — услышал Четем позади себя и, резко повернувшись, увидел, что это произнес мужчина с волевым лицом.

— Вы звонили шефу полиции Фарли, — продолжал мужчина. — Зачем?

Четем растерянно посмотрел на неприметного человека на переднем сиденье, затем перевел взгляд на плотного мужчину, сидевшего в глубине фургона.

— Это вы лейтенант Крейг?

— Ответьте на мой вопрос, — настойчиво проговорил тот хриплым голосом. — Если вы не знали, что мы с Тэсс должны связаться с шефом полиции Фарли, зачем вы ему звонили?

— Потому что обещал.

Тэсс, взволнованно подавшись вперед, судорожно вцепилась рукой в локоть директора ФБР.

— Кому вы обещали?

— Кеннету Мэддену.

— Мэддену? — отрывисто спросил человек впереди. — Из ЦРУ?

Четем так резко повернулся к нему, что у него даже закружилась голова.

— Да, заместителю директора по тайным операциям.

— С какой стати Мэдден попросил вас позвонить в александрийскую полицию?

— Потому что ЦРУ не имеет права действовать на территории США. Бюро значительно легче связаться с местной полицией, к тому же это вызовет куда меньше кривотолков.

— Но зачем все это надо было затевать? — требовательно спросил мужчина с волевым лицом.

— Видите ли, тут затронута честь мундира. Местная полиция не любит, когда мы вмешиваемся в расследования, не касающиеся непосредственно ФБР. Но если бы в расследование захотело вмешаться ЦРУ, александрийской полиции это понравилось бы еще меньше и наверняка было бы принято в штыки, посыпались бы негодующие телефонные звонки и так далее, и тому подобное. — Четем перевел взгляд с плотного мужчины позади себя на сидящую рядом Тэсс. — Думаю, что вы не представляете себе, насколько обеспокоены вашей судьбой друзья отца. Все были потрясены смертью вашей матери и опасаются за вашу жизнь. Поэтому они действовали по общепринятой схеме: связались с александрийской полицией — тем правоохранительным органом, куда вы прежде всего должны были бы обратиться за помощью и защитой. Однако друзья вашего отца хотят дать вам более надежную защиту, чем эта.

— Под «друзьями» вы имеете в виду ЦРУ и Кеннета Мэддена? — Строгий голос неприметного человека с переднего сиденья заставил Четема посмотреть теперь в его сторону.

— Вот именно, — ответил он. — Они беспокоятся о Тэсс, они в долгу перед ее трагически погибшим отцом. Однако вам, вероятно, неизвестно, что желание помочь Тэсс исходит из более высоких инстанций, чем Бюро или Управление. Гораздо более высоких.

— Откуда же?

— Из Белого дома.

— Вы хотите сказать, — взволнованно проговорила Тэсс, еще крепче сжимая руку директора ФБР, — что сам президент, зная о грозящей мне опасности, хочет меня защитить?

— Нет, вице-президент.

— Алан Джеррард? — Плотный человек позади Тэсс недоверчиво посмотрел на директора ФБР.

— Да, я знаю, что о нем пишут в газетах, — ответил Четем. — Но он выразил озабоченность и попросил Мэддена связаться со мной, а Мэдден, в свою очередь, попросил меня позвонить Фарли. Необходимость сотрудничать с Управлением никогда не приводила меня в восторг. В их компетенции — иностранные государства, в нашей — территория США, и очень важно строго следовать этому разграничению. Но когда я получаю указание от вице-президента, — если только от меня не требуют нарушения закона, — я делаю все от меня зависящее, чтобы выполнить его. Суть указания состоит в том, чтобы Тэсс обязательно позвонила Мэддену.

— И Мэдден утверждает, что поможет ей? — спросил человек на переднем сиденье.

— Нет, Мэдден — всего лишь посредник. Это вице-президент хочет предоставить ей защиту. А это означает, как я понимаю, что он собирается подключить секретную службу.

Тэсс, с сомнением покачав головой, спросила:

— Почему вдруг такой интерес ко мне?

— Я же говорил, все дело в вашем отце. Как и многие другие политики, Джеррард был с ним близко знаком и хочет, обеспечив вашу безопасность, выплатить таким образом свой долг перед вами за храбрость и отказ вашего отца говорить под пыткой.

Собеседники Четема молчали, раздумывая над его объяснениями. Между тем фургон, повернув обратно к Вирджинии, прибавил скорость, огни фар встречных автомобилей замелькали еще быстрей.

— Кто эти еретики, о которых вы упомянули? — нарушил наконец молчание Четем.

Тэсс вопросительно посмотрела на человека впереди. В ответ тот сказал:

— Вы знаете, о чем не следует говорить.

— Эрик, — со вздохом сказала Тэсс, — я надеюсь, вы можете мыслить непредвзято.

— После нескольких лет работы директором ФБР меня трудно чем-нибудь удивить. Что ж, давайте проверим, так ли это.

— В 1244 году… — начала Тэсс.

Полчаса изумленный Четем слушал ее не перебивая. Когда она закончила, он снова осветил фонариком фотографию барельефа и спросил:

— Это все? Больше вам нечего мне сообщить?

— Кое-что осталось, — произнес человек на переднем сиденье, — но большего вам не стрит знать.

— Я предполагаю, что недосказанное касается вас и вашего участия во всем этом.

— Не пытайтесь строить предположений. Того, что вы узнали, достаточно, чтобы ваша жизнь оказалась в опасности. Знай вы больше, вы подвергнетесь еще большему риску. Что вы собираетесь предпринять?

— Честно говоря, если бы я не видел фотографии, если бы об этом рассказала не Тэсс, а кто-то другой…

— Это правда, Эрик, — перебила его Тэсс, прямо глядя ему в глаза. — Чистая правда.

— Но все настолько невероятно, что требует проверки.

— Значит, вы начнете расследование?

— Безусловно.

— Надеюсь, вы будете действовать осторожно, — сказал человек, сидевший впереди. — Займитесь этим сами, не доверяя никому. Подонки прячутся там, где меньше всего ожидаешь. Помните, что случилось с Брайаном Гамильтоном? Один опрометчивый шаг, — и вы станете их следующей жертвой.

— За меня не тревожьтесь, я не всегда был чиновником. Тринадцать лет, прежде чем перейти на административную должность, я, черт возьми, был неплохим агентом, — с гордостью произнес Четем. — Я не забыл, как вести расследование, не привлекая к себе внимания.

— В таком случае, — сказал человек на переднем сиденье, — покажите свое мастерство.

— Как мне с вами связаться? Как сообщить, что я узнал?

— Об этом не тревожьтесь, мы сами с вами свяжемся.

— И я уверен, вы сделаете это на высоком профессиональном уровне, — отозвался Четем. — Но чего ради я должен вам доверять?

— Ради Ремингтона Дрейка, Мелинды Дрейк, Брайана Гамильтона и Тэсс.

— Конечно, и в первую очередь ради Тэсс, ради живых.

— Нам нужен телефон Мэддена.

— Вот, пожалуйста, это визитная карточка с его личным номером, — сказал Четем и, нахмурившись, добавил: — И все же я никак не могу примириться с мыслью, что, если вы правы, если все это не галлюцинации, выходит, Мэдден и Джеррард — заместитель директора ЦРУ по тайным операциям и второй после президента человек в стране — могут быть замешаны в этом деле.

— Как я говорил, подонки прячутся там, где меньше всего ожидаешь, — повторил человек на переднем сиденье и посмотрел в ветровое стекло. — Ага, я вижу, мы отлично рассчитали время. В ту самую минуту, как мы закончим нашу беседу, фургон окажется как раз напротив вашего дома. Вашу машину перегнали со стоянки у мемориала Линкольна. Вы ее найдете у ворот гаража.

— И бьюсь об заклад, что доставивший ее человек был очень похож на меня.

— Совершенно верно. Он прошел к задней двери вашего дома и исчез.

— Жаль, что вы не работаете на меня.

— Довольствуйтесь тем, что я не работаю против вас.

Когда фургон остановился, провожатый Четема открыл боковую дверцу, вышел и жестом пригласил директора ФБР последовать его примеру.

— Хотя и не могу сказать, что получил большое удовольствие от доездки, поскольку вы заставили меня порядком поволноваться, — произнес Четем, — она определенно оказалась информативной.

— Мы надеялись, что вы испытаете не столько волнение, сколько… — Человек на переднем сиденье многозначительно умолк.

— Страх? — договорил за него Четем.

— Да.

— Тогда, — сказал Четем, — вы своего добились.