В величайшем волнении Крейг мерил шагами свою однокомнатную квартиру, почти не слыша пуччиниевской «Турандот», которую всегда ставил, когда нервничал.

«Позвони, Тэсс! Пожалуйста, позвони! Если с тобой все в порядке, ради Бога, позвони!» — заклинал он. Но чем дольше он понапрасну ждал, тем больше падал духом. Что-то было не так.

Он взглянул на часы, и до него дошло, что он должен был уже час назад быть на работе. Вдруг он застыл на полушаге при неожиданной мысли: «На работе? Так, Тэсс, наверно, рассудила, что я там. Может быть, она пытается дозвониться мне туда? Если… если ее не убили при пожаре, а тело еще не нашли. Нет, не смей так думать! С ней все в порядке. С ней все должно быть в порядке!»

Крейг схватил трубку и торопливо набрал номер своего отдела.

— Отдел розыска пропавших без вести, — ответил скрипучий голос.

— Тони, это Билл.

— Наконец-то. Где тебя черт носит? У нас здесь проблемы. Луиджи позвонил, что заболел. Телефоны надрываются. У нас восемь новых дел, и капитан ворчит, что все отлынивают от работы.

— Тони, обещаю, что скоро буду: Послушай, мне звонили, что-нибудь передавали?

— Конечно, полно всякого народу звонило.

Сердце Крейга забилось сильнее.

— Тэсс Дрейк что-нибудь передавала?

— Минуту. Я проверю. Что это у тебя за певица визжит? Ты что, оперу слушаешь? С каких пор ты стал итальянцем?

— Кто звонил. Тони? Посмотри, кто мне звонил?

— Ладно, сейчас. Дай-ка взгляну… Вот… Бейли, Хопкинс. Нет, Тэсс Дрейк ничего не передавала.

Крейг обессиленно присел на край кухонного стола.

— Кстати о телефонных звонках. Капитану недавно позвонили из полиции Александрии, штат Вирджиния. Они утверждают, что ты с ними связывался. Спрашивал что-то насчет пожара. Они говорят, что ты разговаривал как-то странно. Что с тобой происходит?

— Объясню, когда приду на работу. Тони, это важно: если меня будет спрашивать Тэсс Дрейк, обязательно узнай, куда ей можно позвонить.

Крейг повесил трубку. Прекрасный голос Паворотти звучал все выше и выше, а Крейг сидел тупо уставившись на край кухонного стола. Наконец, чертыхнувшись, он заставил себя встать, включил автоответчик и выключил стереосистему. Подчиняясь внутреннему побуждению, он прикрепил к поясу кобуру с револьвером, надел пиджак и выскочил из квартиры, заперев ее на два замка. Крейг бегом преодолел десять ступенек вверх из своего полуподвала и, выйдя на улицу, сразу закашлялся, вдохнув влажного душного воздуха. Он остановился на тротуаре возле шеренги мусорных бачков и, не увидев такси, в унынии сгорбился и неловкой рысцой побежал к Седьмой авеню. Задыхаясь от непривычной физической нагрузки, он подумал: «Тэсс права. Я потерял форму. Мне надо заняться спортом».

Тэсс. Мысль о том, что ей нужна срочная помощь, подстегнула его. Обливаясь потом, он побежал быстрей, отчаянно озираясь в поисках такси.

Между тем рядом с его квартирой на Бликер-стрит два человека неприметной наружности, подняв капот, копались в моторе маленького фургона, украшенного яркой эмблемой телефонной компании. Увидев, что Крейг побежал в сторону Седьмой авеню, они захлопнули капот, забрались в свой фургончик японской марки и, развернувшись, двинулись за ним. Один из сидящих в фургоне, мрачного вида мужчина, поднял трубку сотового телефона, в то время как его не менее мрачный напарник подкрутил верньеры на аппаратуре, продолжая вслушиваться в звуки, раздающиеся в наушниках.

Первый человек, зная, что сотовые телефоны легко прослушиваются, говорил намеками.

— Наш друг вступил в игру. Пара человек из нашей команды с ним… Команда соперников? Похоже, они не готовы к игре. По крайней мере, мы их не видели. Но наш друг обеспокоен здоровьем девушки. Он надеялся, что она позвонит ему в клуб. Она не позвонила. Он думает, что она будет ловить его на работе. Поскольку у нас есть немного времени в связи с тем, что команда соперников не прибыла, мы окажем нашему другу маленькую услугу и побудем около клуба, просто на случай, если его подружка позвонит и захочет что-нибудь передать. Я полагаю, у него на работе кто-то непременно будет?… Хорошо. В случае, если его подружке понадобится помощь, мне бы очень не хотелось, чтобы наш друг оказался один.

Вода оказалась такой грязной, что Тэсс пришлось слить ее, вымыть ванну и снова наполнить. Но даже приняв ванну во второй раз, она не почувствовала себя достаточно чистой и вымылась еще и под душем, трижды намылив голову шампунем. Не найдя фена, Тэсс просто хорошенько расчесала волосы, которые, слава Богу, были короткими и послушными и из черных от сажи опять стали белокурыми.

Она взяла из аптечки первой помощи антибиотик и смазала им ожоги. Волдыри были небольшими, хотя из них сочилась прозрачная жидкость и они опять начали саднить. Ей хотелось забинтовать обожженные ладони, но она где-то читала, что если ожоги не очень сильные, надо обеспечить им доступ воздуха. Впрочем, ожоги и ссадины были сейчас не самой главной ее проблемой.

В дверь постучала миссис Кодилл и объяснила, что положила одежду в соседней спальне. Тэсс завернулась в полотенце и вышла в спальню, обнаружив на кровати носки, нижнее белье, джинсы и темно-вишневую кофточку. Она поспешила одеться, откинув в сторону лифчик. Приятно было почувствовать на чистом теле свежую одежду. Она пришлась ей почти впору. Вот только кеды оказались на полразмера меньше, и Тэсс не оставалось ничего иного, как надеть грязные кроссовки, которые она надеялась выкинуть. Схватив свою сумку, такую перепачканную и пропахшую дымом, что ее срочно надо было менять, Тэсс решила, что пора спуститься вниз, пока миссис Кодилл не изменила своего мнения начет звонка в полицию.

Возле столовой она услышала доносившееся оттуда звяканье посуды и, войдя, увидела, что служанка ставит на край длинного дубового стола серебряный поднос с тостами, джемом, беконом, яйцами и апельсиновым соком. Из кофейника поднимался пар. Миссис Кодилл сменила халат на платье и сидела во главе стола, просматривая свежий выпуск «Вашингтон пост». Увидя Тэсс, она улыбнулась, хотя глаза ее смотрели печально.

— Ну, ты и впрямь выглядишь лучше. — Миссис Кодилл с усилием выпрямилась. — Надеюсь, ты не откажешься позавтракать. Я не знаю, что ты любишь, и рискнула заказать Розмари завтрак для тебя на свой вкус. Ты, должно быть, умираешь с голода.

От соблазнительных запахов у Тэсс заурчало в животе. Только теперь она поняла, как ослабела от голода. Прошлым вечером вместо ужина она съела немного паштета, который любила ее мать. Ее мать. Горе с новой силой оглушило ее, в горле встал ком, но Тэсс сдержала подступившие слезы. Она не имеет права терять самообладание, тем более когда впереди ее ждут немалые испытания. И все же она до сих пор не могла свыкнуться с мыслью, отказывалась поверить, что ее мать мертва. Нет, этого не может быть!

Собрав всю свою волю, Тэсс улыбнулась миссис Кодилл в ответ и проговорила:

— Спасибо, вы так добры.

— Что за церемонии, Тэсс. Ты меня отблагодаришь тем, что ничего не оставишь на тарелке. Сегодня тебе предстоит, прости за выражение, чертовски трудный день. Тебе надо подкрепиться.

— Боюсь, вы правы. — Тэсс села за стол, развернула салфетку и взяла в руку начищенную до блеска серебряную вилку. Она сама себе подивилась, как вмиг все проглотила, хотя этот завтрак намного отличался от ее привычного. Она давно исключила яйца (слишком много холестерина) и бекон (канцерогенные нитраты) из своей диеты. Допивая апельсиновый сок и ощущая приток сил от огромного количества съеденного, Тэсс вдруг надумала спросить: — А где ваш муж? Он сейчас у себя на службе в министерстве юстиции? Или, может быть, он уехал в ваш летний дом в Мэне?

— Мой муж? — Миссис Кодилл побледнела. — Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь?

— Я не очень поняла, — Тэсс поставила стакан на стол, — чего я не знаю?

— Мой муж умер три года назад.

— О! — упавшим голосом воскликнула Тэсс и в смятении умолкла, не зная, как выразить свои чувства. Потом порывисто коснулась руки миссис Кодилл и осторожно пожала ее. — Мне очень жаль, — искренне проговорила она. — Я любила его. Очень любила. Он всегда был так приветлив со мной.

Миссис Кодилл прикусила губу.

— Да, — с трудом подавляя рыдания, ответила она, — он был достойным человеком.

— Может быть, вам неприятно…

— О чем ты?

— Говорить на эту тему?

— Неприятно? — Миссис Кодилл покачала головой. — Отнюдь. Между прочим, разговоры о нем каким-то странным образом утешают меня. Не стесняйся, продолжай. Я крепкая старуха.

— Как это случилось?

— Сердечный приступ. — Миссис Кодилл вздохнула. — Как я ни пыталась, я не могла убедить его поменьше работать. Я все время уговаривала его передохнуть или, по крайней мере, не появляться на работе по выходным. — Ее губы задрожали. — Да, он умер там, где хотел. Не дома, а у себя в кабинете.

«Смерть, — подумала Тэсс. — Меня окружает смерть».

— Поэтому я знаю, каково тебе сейчас, Тэсс. Господи, как бы мне хотелось не знать этого, но увы! Мой муж. Твоя мать. Нам будет не хватать их. — Миссис Кодилл решительно расправила плечи, давая понять, что не хочет больше говорить об этом. Она кивнула на лежащую перед ней «Вашингтон пост». — Пожар в твоем доме… убийства… они произошли ночью, очевидно, поэтому сообщения о них не попали в утренний выпуск. Однако давай включим радио. Может быть, появилась какая-то новая информация, произошли события, о которых тебе необходимо знать.

Внутренне съежившись, Тэсс вспомнила кошмар, пережитый ею ночью: пламя, убийство матери. Мысль о том, что она услышит об этом по радио, ужаснула ее. Тем не менее ей отчаянно хотелось знать, удалось ли полиции поймать людей, застреливших ее мать.

— Да, это хорошая идея.

— Ну а теперь, когда ты отдохнула, ты, конечно, позвонишь в полицию?

— Непременно, — солгала Тэсс. — Я как раз собиралась это сделать.

Тут ее внимание привлекла газета, лежащая перед миссис Кодилл. Когда Тэсс удалось прочесть самый броский заголовок, который был повернут к ней вверх ногами, у нее кровь застыла в жилах. Охнув, она схватила газету и развернула ее к себе. Заголовок кричал: «БРАЙАН ГАМИЛЬТОН ПОГИБАЕТ В АВТОКАТАСТРОФЕ».

— О Боже, Брайан Гамильтон погиб? — Она начала торопливо читать статью.

— Микроавтобус столкнул его машину с дороги, — подавленным тоном произнесла миссис Кодилл: — Видно, за рулем был маньяк или пьяный.

Тэсс выхватила глазами строчку: «Затем автомобиль Брайана врезался в опору линии электропередачи, и его машина взорвалась».

— Даже если он не умер при столкновении, — продолжала миссис Кодилл, — он должен был погибнуть в огне. Подумать только, уцелеть, пройдя долгую войну во Вьетнаме, чтобы бессмысленно окончить свою жизнь в случайной аварии на дороге.

— Но я видела его только вчера! — вскричала Тэсс, вскакивая со стула. — Я говорила с ним в доме матери!

— Да, я и забыла. Он и твоя мать были друзьями. Благодаря твоему отцу.

— И не только поэтому. Я просила его об одной услуге.

— Услуге? — удивилась миссис Кодилл.

Пугающие мысли, путаясь, пронеслись в голове Тэсс. Пожар в усадьбе. Автокатастрофа на шоссе. Она не могла поверить, что это были совпадения. Те, кто убил ее мать, убили и Брайана Гамильтона! Они каким-то образом узнали, что Тэсс вызвала его для разговора! «Они боялись, что я передала ему опасную для них информацию. Они убивают всех, кто знает то, что знаю я! Они убивают всех, с кем я вхожу в контакт! О Боже, миссис Кодилл! Если я не уберусь отсюда, следующей будет она!»

— Мне нужно срочно позвонить, — деловито сказала Тэсс, отчаянно скрывая охватившую ее панику.

— В полицию?

— Да, — ответила Тэсс, — именно туда, в полицию. Пришло время. Мне надо с ними поговорить.

— Есть телефон в холле. Другой на кухне.

Что выбрать, холл или кухню? В кухне служанка.

— Я пойду в холл, — бросила на ходу Тэсс и выскочила из столовой.

Поток сумасбродных мыслей захлестнул ее. Она ненавидела Брайана Гамильтона за то, что он послал отца в Бейрут, где того убили. Но прошлым вечером она заключила сделку с человеком, которого ненавидела, и теперь он мертв. И произошло это потому, что он собрался рассчитаться со старыми долгами, оказав ей услугу, — узнать, используя все свое влияние, подноготную человека по имени Джозеф Мартин. «Мертв. Все, с кем я разговариваю, обречены. А я, я еще жива! И я с ними рассчитаюсь!»

Она подошла к телефону в холле, порылась в своей сумке, наткнувшись на пистолет, и отыскала наконец визитную карточку, которую дал ей Крейг.

Крейг! Он — единственный, кто поймет. Почти с самого начала этого кошмара он был рядом с ней. Но Крейг знает то, что знает она. Может быть, он тоже в опасности. Надо предупредить его.

Она набрала номер его домашнего телефона и услышала записанный на пленке автоответчика голос лейтенанта:

— Говорит Билл Крейг. Сейчас меня нет дома, но если вы назовете свое имя и…

Черт возьми! Она забыла про время. Он сейчас должен быть на работе. Тэсс нажала на рычажок и набрала другой номер.

— Отдел розыска пропавших без вести, — произнес скрипучий голос.

— Лейтенанта Крейга, — по возможности ровным голосом произнесла Тэсс.

— Его нет на работе. Но если я чем-то могу быть вам полезен…

Тэсс бросила трубку.

Нет! Ей нужен Крейг! Единственный, кому она может довериться — это Крейг!

— Тэсс?

Обернувшись, Тэсс увидела вышедшую из столовой миссис Кодилл.

— Ты поговорила с полицией? — взволнованно спросила она.

— Ну конечно! Они хотят, чтобы я приехала немедленно. Это ужасно нахально с моей стороны, миссис Кодилл, но не могла бы я воспользоваться какой-нибудь из ваших машин?

— Мой дом и машины в твоем распоряжении. Возьми машину мужа. Я содержала ее в полном порядке. На тот почти невозможный случай, если сумею пересилить себя и сесть за руль.

— А какой марки этот автомобиль?

— "Порше-911". Очень… как вы, молодежь, говорите… крутая машина.

— Именно такая подходила вашему мужу, миссис Кодилл.

— О да, именно такая. Бери, Тэсс, «порше». Моему мужу это понравилось бы. Тебе нужна крутая машина. Потому что у меня есть ощущение, что твои проблемы гораздо серьезней, чем я себе представляю. А серьезные проблемы нуждаются в крутых решениях.

Тэсс кивнула головой.

— Ваша интуиция не подводит вас, миссис Кодилл. У меня действительно серьезные проблемы. Вы не поверите, насколько серьезные, и времени у меня в обрез. Извините за бестактность, но дайте мне быстренько ключи.

Сохраняя спокойствие, но приготовившись к ссоре, вице-президент Алан Джеррард прошел через детектор металла, мимо сотрудников секретной службы, застывших с каменными лицами вдоль коридора Белого дома, и вошел в Овальный кабинет — рабочий кабинет президента США. С тех пор, как три года назад на президентских выборах Джеррарда выбрали, к всеобщему удивлению, вице-президентом, его приглашали в Овальный кабинет всего восемь раз. И каждый раз он поражался, что помещение выглядит намного меньше, чем по телевизору. Со стороны могло показаться странным, почему вице-президент не вхож к президенту в кабинет. Но сам Джеррард знал это как нельзя лучше. На самом деле он был избран не благодаря каким-то особым талантам, а по трем случайно совпавшим прагматическим и политическим причинам.

Во— первых, он был сенатором от штата Флорида, и его связи в южных районах страны компенсировали северные связи президента как бывшего сенатора от Иллинойса.

Во— вторых, Джеррарду было сорок -на пятнадцать лет моложе президента, и он имел внешность кинозвезды. Эти его качества (так утверждали советники-демографы при президенте) привлекали на его сторону молодежь и особенно женщин.

В— третьих, и наверное, это явилось самым главным, у него была репутация человека уступчивого, мягкого, беспрекословно следующего линии республиканской партии, и, следовательно, Джеррард не будет соперником президенту, который уже подумывал о следующих выборах и не хотел иметь подле себя сильную волевую личность.

Но неважно, насколько разумным был этот ход в предвыборной кампании республиканского претендента на президентский пост в теории, на практике его эффект оказался катастрофическим. Общественность, пресса, радио, телевидение и политические аналитики были не просто удивлены выбором президента, они ужаснулись.

«Джеррард — хороший теннисист, но ничего не смыслит в политике. Он уютнее чувствует себя в загородном клубе, чем в сенате. У Джеррарда столько денег, что он думает, будто все ездят только на „мерседесах“. Он не принял ни единого решения, не посоветовавшись со всеми на свете, включая садовника. Бог наградил его красивой внешностью, потом пошел погулять и забыл добавить мозги».

И так далее, и тому подобное.

Лидеры республиканцев умоляли будущего президента пересмотреть кандидатуру на пост вице-президента. До перепуганного Джеррарда доходили упорные слухи, что президент почти согласился, но в конце концов посчитал, что если передумает, то проявит нерешительность, что будет плохим началом избирательной кампании. Поэтому он оставил Джеррарда в команде, но отдалился от него настолько, насколько было дипломатически возможно, посылая кандидата на пост вице-президента произносить предвыборные речи в наименее важные, наименее населенные районы, тем самым как бы заставив основную часть избирателей забыть о нем.

Благодаря нескольким факторам — слабой демократической оппозиции, сильным связям президента с прежней очень популярной администрацией — республиканцы победили на выборах, и президент немедленно еще больше отдалился от Джеррарда, используя его как номинального представителя Белого дома на самых незначительных мероприятиях и часто отсылая по разным странам с самыми безобидными «миссиями доброй воли». В последнее время Джеррарда начали называть в газетах «человеком-невидимкой».

Но четыре дня назад прекратили. О да, прекратили. Четыре дня назад. Именно тогда Джеррард оказался на виду и использовал свою ограниченную власть, шокировав всех политологов страны.

В Овальном кабинете, куда Джеррард вошел, закрыв за собой дверь, не было никого, кроме президента, Клиффорда Гарта, который сидел за широким полированным письменным столом в кресле с высокой пуленепробиваемой спинкой на фоне окна с пуленепробиваемым стеклом, выходящего на лужайку перед Белым домом.

Президенту исполнилось пятьдесят пять лет, он был высок — выше, чем выглядел по телевидению, и худощав, поскольку поддерживал себя в форме, ежедневно проплывая по две мили в бассейне в цокольном этаже Белого дома. У него было узкое, вытянутое лицо, что придавало ему страдальческий вид, темные, властно сведенные брови эффектно контрастировали с благородной сединой в аккуратно подстриженных, коротких волосах. Его загорелое благодаря ежедневным сеансам под кварцевой лампой лицо сейчас было багровым, а глаза, как правило смотревшие спокойно, со сдержанным ободряющим вниманием, выкатились, сверкая яростью.

— Я к вашим услугам, господин президент. Вы хотели меня видеть? — спросил Джеррард.

— Видеть вас? Вы чертовски правы, я хотел вас видеть. — Президент резко встал. — Я бы приказал вам явиться сюда четыре дня назад, но мне понадобилось именно столько времени, чтобы взять себя в руки! И меня останавливали не политические соображения. Просто мне не хотелось, чтобы меня арестовали.

Джеррард покачал головой.

— Не понимаю, сэр, арестовали? Вас?

— Да, арестовали за убийство. — Гарт в бешенстве вскинул руку и принялся водить указательным пальцем слева направо, словно по газетным строкам. — Представьте заголовки. Представьте чувство удовлетворения, которое я испытал бы. «Президент, потеряв над собой контроль, бросается на вице-президента, швыряет ублюдка на стол в Овальном кабинете и душит сукина сына так, что у того вываливается язык». Идиот! Какого дьявола вам взбрело в голову?… Вы что, шутки ради вообразили, что обладаете какой-то властью? Кретин!

— Ах, понимаю, сэр. Вы, вероятно, имеете в виду голосование в сенате по законопроекту о контроле за чистотой атмосферы, — сказал Джеррард.

— Господи, я поражен до глубины души! Я и не подозревал о подобных ваших способностях. Вы вдруг становитесь гением, вы читаете мои мысли, Джеррард. Да, вы правы, именно это я имел в виду. Сенатский законопроект о контроле за чистотой атмосферы!