Вот это да! - воскликнули Мунэсуэ и Ёковатари в один голос. Богатство и разнообразие стола сделали бы честь самому модному курорту.
      У нас в горах ничего нет, уж не знаю, придется ли вам все это по вкусу,- скромно сказала хозяйка, но гости, едва пробормотав что-то в ответ, накинулись на ужин. Сейчас им было не до служебных дел.
 

3

 
      Когда они, покончив с обильным ужином, немного отдышались, раздались осторожные шаги: хозяин привел стариков.
      Право, не стоило беспокоиться! Мы сами собирались к вам зайти,- стал извиняться обычно неприветливый Ековатари.
      Ну что вы, старому человеку поговорить - одно удовольствие…
      Старик был худой, но еще крепкий. За ним тенью следовала маленькая старушка. Приведя родителей, хозяин ушел по своим делам в главное здание.
      Четверо расселись вокруг котацу - не электрического, а угольного, такого же старого, как все в доме.
      - Нам уже сын сказал, в чем дело. Иностранцы сюда приезжать стали сразу после войны. Тут Многим нравится, вот люди и приезжают сюда: кто на немного, а кто и надолго,- не спеша заговорил старик.
      Хотя инспекторов интересовали сведения о Джонни Хэйворде, им пришлось сначала выслушать всю историю Киридзуми.
      Старик рассказал, что горячие источники были обнаружены здесь больше тысячи лет назад. Нашла их собака, принадлежавшая отцу Садамицу Усуи, одного из вассалов Ёримицу Минамото

, и потому одно время их называли Собачьими ключами.
      Первый курорт в этих местах был создан в 1880 году. Десять пайщиков основали «Компанию по эксплуатации источников Усуи», которая и положила начало теперешнему курорту Киридзуми. Именно тогда была построена старая гостиница, как видно, многое повидавшая на своем веку. В числе десяти основателей компании был и дед старика; впоследствии он стал ее единственным владельцем. В 1911 году, кргда дело перешло к наследнику, компанию переименовали в «Кинтокан. Горячие источники Киридзуми». Почему в название было включено слово «Киридзуми», точно неизвестно.
      - Скорее всего, потому, что уж очень часто здесь бывают туманы

,- сказал старик, очевидно вороша в памяти события далекого прошлого. Расспросы пробудили в нем воспоминания, и сейчас он мысленно оглядывал свою долгую жизнь - семьдесят с лишним лет.
      Получалось, что старик владел предприятием в третьем поколении, а нынешний хозяин - в четвергом. Кто только не перебывал на источниках со времени основания курорта.
      Кода Рохан

сюда приезжал. И Ясо Сайдзё тут останавливался. Правда, я его не видел. Это было еще при отце. А стихотворение то я случайно нашел в сборнике и отдал напечатать на салфетках.
      Когда это было? - спросил Мунэсуэ. Наконец-то начался разговор по существу.
      До войны еще. Точно уж не номню когда.
      А салфетки у вас до сих пор в ходу?
      Нет. В пятидесятые годы еще были, а теперь уже нет.
      Джонни Хэйворд родился сразу после войны. Так что он мог видеть эти салфетки. Знал ли он, откуда они,- это уже другой вопрос.
      Кстати, не приезжал ли сюда на вашей памяти этот негр? - протянул Мунэсуэ старику фотографию.- Может быть, вы что-нибудь знаете о нем?
      Иностранцев у нас много было, а вот негры ни разу не приезжали,- покачал головой старик, разглядывая фотографию. Потом он передал ее задумавшейся о чем-то своем старухе. Та, едва взглянув, тихо прошамкала провалившимся ртом, словно размышляя вслух:
      Мы-то ничего не знаем, может, О-Танэ-сан

знает?
      А ведь и то правда, она же все время смотрела за гостями, когда нас не было,- сказал старик.
      А кто это О-Танэ-сан? - оживились инспекторы.
      Горничная, она давно у нас работала. Когда мы ездили в Токио или еще куда, она оставалась за хозяйку. Если уж кого спрашивать, так ее.
      А эта О-Танэ-сан сейчас здесь?
      Она в Юносава живет.
      Юносава? - Кажется, они уже где-то слышали это название.
      - В деревне около плотины. Там уж никого не осталось, только одна она.
      Ну конечно, про эту деревню им говорила хозяйка, когда они пили чай в «Киридзумикане».
      А сейчас внучка О-Танэ помогает нам по хозяйству.
      Внучка?
      Славная девочка. Она еще малышкой осталась без родителей, О-Танэ ее вырастила. Когда О-Танэ состарилась и больше не могла работать, мы какое-то время присматривали за Сидзуэ - ее Сидзуэ зовут, эту девочку,- потом она кончила школу и теперь у нас работает, бабушку содержит. Говорили мы ей, иди дальше учись, мы об О-Танэ позаботимся, а она ни в какую: как же, говорит, я бабулю оставлю? Так и работает у нас. Сейчас позовем ее.
      Не успел старик договорить, как старушка с неожиданным для ее возраста проворством встала, раздвинула сёдзи

и вышла. Вернулась она в сопровождении сем-надцати-восемнадцатилетней девушки, крепенькой и круглощекой. Тут же явилась и хозяйка с горячим чаем.
      - Это наша Сидзуэ-тян. Уж такая она работница, так нам помогает. Грех, конечно, держать ее в такой глуши…- словно оправдываясь, сказала хозяйка, разливавшая чай.
      Сидзуэ, и без того румяная, совсем залилась краской и смущенно поклонилась инспекторам.
      Рады познакомиться, Сидзуэ-сан. Видите ли, мы хотели бы поговорить с вашей бабушкой по одному важному делу… Скажите, как у нее с памятью? - дружелюбно заговорил Мунэсуэ, боясь обеспокоить девушку.
      Бабуля очень любит поговорить о прежних временах, часто рассказывает, какие люди раньше к нам приезжали. Так подробно обо всем рассказывает, что я даже удивляюсь иногда.- Сидзуэ, кажется, обрадовалась, что с ней заговорили о любимой бабушке.
      Это прекрасно. Кстати, не говорила ли бабушка о каком-нибудь постояльце-негре?
      Негре?
      Ну да, из Америки.
      Говорила. Она рассказывала, что как-то очень давно приезжал чернокожий солдат с сыном.
      Чернокожий солдат с сыном! - невольно вырвалось у полицейских.
      Ну да. Правда, она давно об этом рассказывала, может, я что и путаю.
      - Мы хотели бы увидеться с вашей бабушкой…
      - Ну вот и прекрасно! - улыбнулась хозяйка, обратившись к Сидзуэ.- У тебя же завтра выходной, ты как раз и проводишь гостей в Юносава.
      Все, что можно было выяснить в Киридзуми, они выяснили. Теперь оставалось ждать завтрашнего дня. Ёковатари и Мунэсуэ вышли на улицу, и над ними раскинулось яркое звездное небо. Такого им давно не приходилось видеть. В городе небо тусклое, звезды унылые, едва заметные. А тут им словно не хватало места на небе, они теснили друг друга и сверкали. Сверкали жестким металлическим блеском, лишенным теплоты, как острия копий. Казалось, увидев людей, звезды ощетинились, как стая голодных зверей, готовых вот-вот броситься на добычу.
      - Небо какое-то жуткое,- поежился Ёковатари и поспешил обратно в дом. Мунэсуэ последовал за ним, не рискнув остаться в одинбчестве.
 

4

 
      Утро было ясное. Во дворе гостиницы раздавались толоса: выглянув в окно, инспекторы увидели, что это отправляется в путь компания туристов.
      Стало быть, мы не одни тут ночевали, а? - обратился Мунэсуэ к Ёковатари.
      Видно, они неплохо время провели. Вон какие веселые.
      Здесь, кажется, проходит туристский маршрут на какую-то Кривобрюхую гору и на плоскогорье Асама.
      Не Кривобрюхая, а Кривоносая! - раздался девичий смех у них за спиной. Это была вчерашняя девушка Сидзуэ: она принесла завтрак.
      А, Сидзуэ-сан!
      Ну как, хорошо вы спали?
      Как младенцы. Только от голода и проснулись.
      У меня давненько такого аппетита не было,- подтвердил Ёковатари слова Мунэсуэ, взглянув на накрытый столик.- На свежем воздухе особенно хочется есть.
      Кстати, Сидзуэ-сан, когда вы уходите?
      Все от вас зависит. Как только соберетесь, так сразу и пойдем.
      Так что ж мы тут расселись,- заторопился Ёковатари,- отнимаем у вас время, сегодня ведь ваш выходной.
      - Ничего, ничего, завтракайте спокойно,- присела Сидзуэ рядом.
      Ночь в гостинице вместе с обильным и изысканным ужином и завтраком стоила всего три тысячи иен. Расплачиваясь, они подивились дешевизне. Провожали их старики. Было что-то очень трогательное в том, как они стояли рядышком, глядя им вслед. Залитые ярким утренним солнцем фигурки стариков становились все меньше и скоро превратились в два черных пятнышка на дне ложбины.
      Все еще не уходят,- недоуменно сказал Мунэсуэ.
      Они всегда так провожают гостей,- объяснила Сидзуэ.
      Так вот и доживут свои дни вдвоем в этой горной гостинице, в тишине,- с грустью промолвил Ёковатари.
      Пу что ж, красивая, спокойная жизнь.
      Так-то оно так, да кто знает, что им пришлось претерпеть на своем веку? - заметил Ёковатари.
      Тут они поднялись на перевал, откуда здания гостиницы уже не было видно. Мунэсуэ помахал рукой и тихо, чтоб никто не услышал, прошептал: «До свидания». Сидзуэ шла впереди и была уже по ту сторону перевала. Отсюда открывался вид на «Киридзумикан».
      Хорошо бы еще разок попасть в эти места,- сказал Ёковатари.
      Да, неплохо бы…- ответил Мунэсуэ. Оба знали, что расчувствовались, что это скоро пройдет и что больше они сюда никогда не вернутся.
      Обратный путь они снова проделали на микроавтобусе. Шофер был тот же. И даже вчерашний спутник, немолодой мужчина, опять ехал вместе с ними. Видимо, он ночевал в «Киридзумикане». В рекламном проспекте, который хозяйка вручила им на прощание, говорилось, что гостиница открыта круглый год - единственный в своем роде случай.
      Это, конечно, не наше дело,- почему-то вдруг озабоченно сказал Ёковатари,- но как же они не прогорают?
      За прибылью они как будто не гонятся. Наверно, хорошо зарабатывают в отпускной сезон и праздничные дни.
      Действительно, в проспекте говорилось, что на источниках бывает людно во время больших весенних и осенних праздников, под Новый год, а также летом. Но много ли приезжих останавливается в гостиницах, не было сказано.
      Жалко будет, если не уберегут такое заведение,- вздохнул Ёковатари.
      Жалко,- согласился с ним Мунэсуэ.
      Старуха О-Танэ жила в единственном оставшемся в деревне Юносава доме. Ей давно предлагали переехать в город, в новый дом, выделенный для нее муниципалитетом, но она говорила, что хочет быть поближе к внучке, и до сих пор ютилась в своем полуразвалившемся домишке.
      О-Танэ доживала в Юносава свой век, и единственной ее радостью была Сидзуэ, приходившая навещать старуху в свои выходные дни. О-Танэ было тоскливо без Сидзуэ, но в остальном ей жилось неплохо: заботы о ее пропитании взяли на себя хозяева гостиниц в Киридзуми.
      Сидзуэ была славной девочкой, ее не смущало то, что ее бывшие одноклассники либо продолжили учение, либо бросили родные места и отправились работать в Такасаки или Токио. Она не хотела покидать бабуптку и осталась работать здесь же, в Киридзуми. Ничего, что ей, такой молодой, тоскливо в горной глуши. Мечты подождут, сейчас главное - позаботиться о бабушке.
      - Не скучно вам здесь, в горах? - спросил Мунэсуэ.
      Девушка смущенно подняла глаза:
      - Послушать моих подруг, которые в Токио работают или в других городах, так там не жизнь, а сплошной праздник. Непонятно только, что ж они всякий раз приезжают оттуда такие бледные да худые? У нас иногда бывают постояльцы моего возраста, так они говорят, что зарабатывают меньше, чем я в Киридзуми. И уж больно тонюсенькие, прямо едва живые - все фигуру берегут. А мне больше нравится в горах. Красиво, воздух какой,
      да и хозяева добрые… А самое главное - возле бабули.
      Сидзуэ говорила просто и доверчиво.
      - Правильно,- отозвался Ёковатари.- Ничего хорошего в этом Токио нет. А такой девушке, как ты, там и вовсе не место.
      Когда приезжают студенты из Токио, подрабатывать, с ними надо быть начеку.
      В каком смысле начеку?
      Сразу говорят: давай встречаться. А сами-то скучные такие и хуже всех работают…- Сидзуэ судила строго.
      Микроавтобус спускался по горной дороге. Теперь долина расстилалась уже не где-то внизу, а совсем рядом.
      - Бабуля, когда я прихожу домой, всегда выходит меня встречать, к самой плотине,- сказала раскрасневшаяся от радостного волнения Сидзуэ.
      Показалась плотина. У ее подножия столпились люди.
      Что-то случилось,- пробормотал 'шофер, притормозив.
      Что может случиться? - встревоженно нахмурилась Сидзуэ.
      Похоже, кто-то разбился.
      С плотины упал? Да ведь это верная гибель! - переглянулись инспекторы.
      Что-то я бабули не вижу! - заволновалась Сидзуэ, глядя туда, где обычно ждала ее бабушка.
      Видимо, она пошла посмотреть, что случилось,- сказал Мунэсуэ, желая не столько успокоить девушку, сколько заглушить тревожные предчувствия в себе самом.
      Автобус подъехал к краю плотины.
      Эй, что произошло? - крикнул шофер кому-то из собравшихся внизу.
      Да вроде какая-то старуха здешняя разбилась,- ответили ему.
      А вдруг это бабуля? - Сидзуэ чуть не плакала.
      Да нет, не может быть. Мало ли старух на свете… Чего тревожиться понапрасну, беги лучше домой,- подбодрил Сидзуэ шофер, протянув ей сверток с гостинцами, который она чуть было не оставила в автобусе.
      Верно, верно. Может, вашу бабушку задержало что, вот она и не смогла вас встретить,- поддержал его Мунэсуэ.
      Господин начальник станции, можно я пойду взгляду? - спросил шофер у пожилого мужчины. Видно, он встревожился не на шутку.
      - Иди, Цунэ-сан. Я, пожалуй, тоже схожу посмотрю,-- сказал пожилой мужчина, оказавшийся начальником станции, и вышел из автобуса вместе с шофером. Оба пошли за Сидзуэ; должно быть, они прекрасно знали, что никаких других старух, кроме О-Танэ, в Юносава нет. У лестницы, ведущей с плотины вниз, им преградил дорогу человек в каске, видимо рабочий:
      Проход воспрещен.
      Скажите, кто там разбился? - спросил рабочего Цунз-сан.
      Не знаю,- ответил тот и замахал рукой, словно отгоняя собак.- Сюда нельзя!
      Пропустите хоть эту девушку, она из Юносава, там живет ее бабушка…
      Из Юносава! - Рабочий изменился в лице, что явно не предвещало ничего хорошего.- Бабушка, говорите?
      Да, а что? Неужели…- Цунэ-сан помрачнел. Сидзуэ, смертельно бледная, едва держалась на ногах. Если бы Мунэсуэ не поддерживал ее, она бы наверняка упала.
      Раз так, идите. Меня-то просто для охраны сюда поставили,- сказал рабочий и показал рукой вниз, на подножие плотины.
      Мне страшно! - оцепенела Сидзуэ.
      Ну что ты, Сидзуэ! С бабушкой твоей все в порядке. Иди скорей домой,- успокаивал ее Цунэ-сан.
      Но для того, чтобы попасть в Юносава, все равно падо было спускаться по лестнице. В глубине красновато-ржавой долины виднелись останки заброшенных домов и засохшие деревья. Где-то там должен был быть и дом старухи О-Танэ.
      Хотя рабочий явно уклонился от ответа, им все еще не верилось, что произошла трагедия. Ведь О-Танэ старая женщина - а вдруг она плохо себя почувствовала и не смогла прийти встретить внучку?
      Они спустились к подножию плотины, где шумела толпа, в которой мелькали полицейские.
      - Кто упал? - спросил Цунэ-сан, пытаясь пробиться через толпу.
      Его остановил резкий голос полицейского:
      Кто такие?
      Мы из Киридзуми, услышали, что тут несчастье, и…
      Кто вас пропустил?
      Дело в том, что вот эта девушка живет в Юносава…
      В Юносава?
      А это господин начальник станции…
      Кто-то из полицейских, видимо, узнал железнодорожника, и тон разговора сразу переменился.
      Толпа расступилась, и они увидели нависавшую прямо над ними 67-метровую бетонную плотину. У ее подножия лежал труп, небрежно прикрытый циновкой. Камни и земля вокруг были в крови.
      Кто-то из полицейских приподнял циновку, скрывавшую тело. Оно было чудовищно разможжено. С первого взгляда трудно было даже догадаться, что это человек.
      Бабуля! - вглядевшись, крикнула Сидзуэ и припала к циновке.- Я так и знала!
      Это что, родственница погибшей? - сочувственно зашумели в толпе.
      Бабуленька, как же, как же это ты? Ведь ты же знала, что я сегодня приду? - рыдала Сидзуэ. Окружающие и не пытались ее утешать: девушке надо выплакаться.
      Как же она упала? - спросил начальник станции.
      Да мы и сами не знаем. На плотине с обеих сторон перила, захочешь - не упадешь, если только сам не бросишься, конечно, или не столкнут,- ответил один из полицейских, судя по форме, помощник инспектора. Обычно осмотр места происшествия делает сам инспектор, но на местах частенько обходятся и помощником.
      Столкнут? - повторил Мунасуэ, и глаза его загорелись.- А что, есть подозрение?
      Да в общем-то, нет, кому нужна эта старуха. Оступилась, наверно: посмотрела вниз, голова и закружилась. Плотина не достроена, ходить по ней запрещено, но разве тут усмотришь? А кстати, кто вы такие?
      Помощник инспектора давно почуял, что Ёковатари и Мунэсуэ не из местных. Сначала, увидев их в компании начальника станции, он решил, что это его приятели, но теперь насторожился.
      Извините, мы забыли представиться. Мы из Токийского полицейского управления. Это инспектор Ёковатари из первого следственного отдела, а я Мунэсуэ, участок Кодзимати,- объяснил Мунэсуэ.
      Из полицейского управления?.. Ну что ж, добро пожаловать. Сибуэ, участок Мацуида,- представился помощник инспектора уже весьма дружелюбно.- А что же понадобилось полицейскому управлению в такой глуши?
      Собственно говоря, дело-то у нас было к этой старушке, что упала с плотины.
      Как, к покойнице? Наверное, в связи с каким-нибудь расследованием? - На круглой, лоснящейся физиономии упитанного помощника инспектора появилось
      напряженное выражение. По званию он был выше стоявших перед ним сотрудников полицейского управления, но, услышав, что они присланы из центра, решил быть с
      ними поосторожнее.
      Да. Не исключено, что эта старушка знала кое-что важное по делу, которым мы сейчас занимаемся.
      Знала что-то важное…- повторил Сибуэ, кажется осознав серьезность происшедшего.- И значит, теперь, когда она погибла…
      Вот именно, для нас очень важны обстоятельства ее смерти,- сказал как отрезал Мунэсуэ. Краем глаза он видел, как плачет Сидзуэ, склонившись над телом бабушки.
      И хоть ему было жаль девушку, помочь он ей ничем не мог. К тому же занимало его совсем другое…
 

5

 
      По словам помощника инспектора Сибуэ, труп старухи О-Танэ, Танэ Накаяма, был обнаружен утром этого дня, 22 октября, около восьми часов. Обнаружил его один из рабочих: он заметил валявшуюся у перил плотины сандалию. Это показалось ему странным, он перегнулся через перила и увидел труп. Перепуганный рабочий тут же сообщил обо всем в строительную контору, и вскоре полиция была на месте происшествия.
      Осмотр тела показал, что смерть наступила около шести часов утра в результате травмы черепа, вызванной падением с большой высоты. Полиция недоумевала, как могла старуха упасть с плотины, и не знала, как взяться за дело. Тут-то и появились Сидзуэ, Ёковатари и Му-нэсуэ.
      Детективов охватило разочарование. Пропал с таким трудом найденный было след. Стало до боли ясно: Танэ Накаяма была убита. Преступник все время следил за действиями полиции и, узнав, что полиция заинтересовалась Киридзуми, опередил ее и расправился со старухой О-Танэ, в руках которой был ключ к делу. Было от чего прийти в отчаяние.
      Но ведь убийство старухи доказывает, что мы пошли по верной дороге,- вдруг сказал Мунэсуэ, выйдя из задумчивости.
      Верная она или неверная, что с того, сейчас-то мы снова в полной тьме,- раздраженно отозвался Ёковатари.
      В шесть утра уже светло. И раз преступник расправился со старухой, когда его могли увидеть, значит, что-то его подстегивало. Возможно, у него не было времени. И он пошел на риск.
      Чем же это объяснить?
      Не знаю. Если преступник хотел убить старуху, он мог это сделать в любое время. Однако он выбирает для этого самый опасный момент. Значит, все дело в нас. Преступник не ожидал, что мы доберемся до старухи. Увидев же, как быстро мы ее разыскали, он испугался и убрал ее.
      Вполне вероятно, что, действуя в спешке, он мог допустить какую-нибудь оплошность…
      Не исключено. И еще: если старуха без всякого страха пошла за преступником и ему удалось завести ее на плотину, значит, он был ей знаком.
      Что ж, получается, что старухе О-Танэ был знаком убийца Джонни?
      Да, не исключено, что она знала преступника в лицо. И это уже само по себе было чрезвычайно опасно для него.
      Ты думаешь, Джонни и старуху убил один и тот же человек? - оживился Ёковатари.
      С уверенностью сказать этого нельзя, но, если преступник решил заткнуть рот старухе, чтобы замести следы убийства Джонни, зачем ему сообщники, лишние свидетели?
      Если в этом деле только один убийца, то он, конечно, японец.
      Почему?
      Ты же сам сказал, что он был знаком со старухой.
      Так ведь и иностранец мог быть с нею знаком.
      Если старуха его знала, то познакомились они, очевидно, в Киридзуми. И надо полагать, давно. Вряд ли она узнала бы иностранца по прошествии многих лет.
      Хм…
      К тому же если преступник - иностранец, то очень уж велик был для него риск. Кто-нибудь непременно обратил бы на него внимание.
      Пожалуй. Но даже если это и не иностранец, он все равно шел на риск. Надо искать, обязательно должны остаться следы.
      Детективы наконец оправились от удара. Дело уже не казалось им таким безнадежным. Кто-то из полицейских, подойдя к Сидзуэ, плакавшей возле тела бабушки, взял ее за руку и увел. Ей в ее горе уже ничто не могло помочь.
      В полицейском участке Мацуида забеспокоились: с появлением инспекторов из управления исчезла уверенность в том, что это несчастный случай. Ёковатари и Мунэсуэ позвонили в Токио, продлили командировку и получили указание собрать с помощью местной полиции сведения о Танэ Накаяма.
 

Взбунтовавшийся «инструмент»