- Что ж, я готов, - ответил Тони. - Особых планов у меня ещё нет. Я решил, что буду играть с листа.
      - Умница.
      Карло оказался, как всегда, пунктуален. Карло - уроженец Мальорки, невысокий, смуглый, приятный в общении и необыкновенно деловой человек. Не прошло и двадцати минут, как контракт на месячную аренду уютной квартирки, расположенной на четвертом этаже пятиэтажного дома, был подписан, а Карло уже катил в Пальму.
      - Потрясающе! - воскликнул Тони, выйдя на балкон.
      Вид и впрямь завораживал - широченная панорама Магалуфского залива, посреди которого горбатился покрытый золотым песком островок.
      - Ах, я уже ощущаю себя новым человеком, - заявил Тони, сладко потягиваясь и вздыхая. - Я уже и думать забыл про наш дохлый Лондон.
      - Какой Лондон? - с невинным видом осведомился я.
      - Ты прав! - Тони шлепнул в ладоши и вернулся в гостиную. - Теперь нужно позаботиться о некоторых мелочах. Для начала - обзавестись какой-нибудь музыкой...
      - Возьмем напрокат проигрыватель.
      - Заполнить бар...
      - Внизу есть винный магазинчик.
      Тони прошагал на кухню.
      - Жратва бы кое-какая не помешала...
      - Супермаркет тоже внизу.
      - И...
      Он остановился на пороге спальни, плотоядно уставившись на широченную кровать.
      - Сию минуту ничем помочь не могу, - развел руками я. - - Дай мне время.
      - Но только не тяни, - попросил Тони. - Кровать слишком велика, а я жестоко страдаю от агорафобии в самой тяжелой форме.
      - Тебя пугают любые открытые пространства?
      - Нет, - ухмыльнулся Тони. - Только самые гигантские. С остальными я научился справляться. Да, чуть не забыл - мне понадобится машина.
      - Считай, что она у тебя уже есть. Гараж Розелло в Пальме. Мы с Патриком пользуемся им же.
      - А есть что-нибудь, что ты не можешь устроить?
      - Увы, да. Одна прехорошенькая штучка, которая служит в пальмском бюро путешествий, никак мне не дается. Можешь попытать счастья сам...
      Выйдя из его квартиры, мы зашагали по направлению к заветному дневному кафе. Было без четверти час. Десять минут спустя Тони обзавелся подружкой. Я себя тоже не обделил.
      * * *
      Тони положил на них глаз, когда мы ещё только приближались к кафе. Две девушки в темных очках - шатенка и блондинка - сидели за угловым столиком, за которым мы разглядели два свободных стула, и оживленно беседовали. На наше счастье кафе было почти целиком заполнено, и свободных стульев оставалось раз, два и обчелся.
      Тони саданул меня локтем по ребрам.
      - Смотри - вон в том углу!
      - Вижу.
      - Подходят?
      - На все сто.
      - Скорей, пока те козлы нас не опередили!
      С противоположной стороны к кафе приближались два оборванных светловолосых битника с длинными путаными космами и нечесаными бородами. Они тоже заметили нас и, разгадав наши намерения, ускорили шаг. Мы с разных сторон рванулись к своей цели, как Скотт и Амундсен к Южному полюсу. Влетев в кафе, мы принялись лихорадочно лавировать между столиками, натыкаясь на стулья, цепляясь за развешанные сумки и опрокидывая коктейли. Фу, кажется, успеваем... Нет... нет... нас опережают!
      В последнее мгновение Тони успел выхватить из-за соседнего столика пустующий стул и преградить им путь ближайшему хиппи. Тот, налетев на стул, резко затормозил, но в тот же миг второй битник со всего размаху врезался в своего приятеля, и оба покатились по полу.
      - Прошу прощения, - с невинной физиономией произнес Тони.
      С пола грянул поток отборной скандинавской брани. Глядя на разгоряченную физиономию, изрыгающую богохульства, я приподнял два растопыренных пальца - жест Черчилля - и миролюбиво произнес:
      - Все в порядке, друг, мы не обижаемся.
      Слегка запыхавшись, мы приблизились к заветному столику.
      Тони нацепил на себя ослепительную улыбку телезвезды, от которой едва не заполыхала скатерть. Девушки испуганно вздрогнули.
      - Можно, леди, мы здесь присядем?
      Девушки озадаченно переглянулись, смерив нас взглядами; потом шатенка ответила, с еле заметным акцентом:
      - После битвы, которую вы выдержали, чтобы пробраться сюда, было бы бессердечно вам отказать.
      - Победы сладкие плоды, - продекламировал Тони. - Спасибо.
      Мы уселись.
      Девушки продолжили свою беседу; разговаривали они на немецком. Тони изогнул правую бровь на миллиметр. Я согласно кивнул. Цыпочки и впрямь были хоть куда. В течение нескольких ближайших минут мы обменивались незаметными взглядами; несколько раз я искоса подмечал, что и девушки то и дело украдкой посматривают на нас. Обе были загорелые и подтянутые; без единой унции лишнего жира. Вид у них был спортивный, даже, как мне показалось, щегольски спортивный. Словом, стильные девушки.
      У шатенки волосы были длинные, с пробором; когда она опиралась о стол, они свешивались прямо на него. Блондинка подвязывала волосы в пучок на затылке. Хотя огромные темные очки скрывали почти половину их лиц, оставшиеся части - аккуратные носики, высокие скулы, широкие чувственные губы - позволяли судить о красоте подружек. Особенно мне бросились в глаза руки блондинки - тонкие, с безукоризненно ухоженными длинными пальцами.
      Говори они тихо, почти шепотом. В плохих руках - вернее, губах немецкий можется показаться кому-то излишне грубым и отрывистым; даже лающим. В устах этих девушек он звучал удивительно мелодично и сексуально. Девушки определенно знали себе цену и умели себя подать. Я сразу положил глаз на блондинку.
      Подошел официант. Тони стал теребить себя за подбородок, прикинувшись смущенным, потом, как бы желая посоветоваться, бросил взгляд на девушек. Перед ними стояли стаканы, наполовину наполненные каким-то бледновато-желтым напитком.
      - Э-ээ, я даже не знаю, - произнес он в ответ на вопросительный взгляд официанта. - Одну минутку. - Он обратился к девушкам: - Вы пьете что-то очень симпатичное. Не скажете, как это называется?
      Шатенка понимающе улыбнулась и ответила:
      - Мышьяк с содовой.
      Тони кивнул и соверщенно серьезно заявил официанту:
      - Нам четыре мышьяка с содовой.
      Тот обалдело покрутил головой.
      - Что, сеньор?
      Девушки прыснули. Тони подмигнул им и спросил:
      - Чинзано?
      Обе, смеясь, закивали.
      - Вы составите нам компанию?
      Шатенка бросила взгляд на подружку, потом почти сразу кивнула, глядя на Тони с выражением, которое я истолковал так: "о'кей, мальчик, твоя взяла, но только знай - одним бокалом чинзано нас не купишь".
      Тони заказал напитки и достал сигареты. Девушки курить отказались. Блондинка ответила:
      - Спасибо, но мы предпочитаем французские.
      - Разве вы француженки? - удивился Тони.
      - Нет, мы из Германии.
      - Вот здорово. А мы англичане.
      - Мы так и поняли. Извините, нам надо отлучиться.
      - Что? Ах да, конечно.
      Девицы встали и потопали в туалет. Одеты обе были в открытые маечки и коротенькие шорты; на ногах красовались легкие сандалии. Только теперь, увидев девушек в полный рост, я оценил красоту и изящество их фигурок. Стройные шоколадные ножки, круглые попочки; блондинка по-прежнему казалась мне предпочтительней.
      Тони восхищенно присвистнул.
      - Ну что, сынок, не разочарован?
      - Ты заметил, какие руки у этой блондинки?
      Тони метнул на меня недоуменный взгляд.
      - Кто же смотрит на руки, когда у девчонки такие ножки?
      - Интересно, чем они занимаются?
      - Ножки?
      - Девицы, дубина.
      Тони задумался.
      - Трудно сказать. Мне кажется, они как-то связаны с искусством. Художницы, например... Может, учатся.
      - Думаешь, они студентки?
      - Не исключено. Хотя выглядят, пожалуй, постарше.
      - Немки всегда кажутся старше своих лет - самоуверенные, крепкие.
      Тони ухмыльнулся.
      - Я однажды снимался с немкой в одном ролике. Вот уж она и вправду была самоуверенной. И твердо знала, чего хочет. Вплоть до доли дюйма. Эх, приятно вспомнить...
      - Оставь хоть на время свои похабные воспоминания, Дейн. Лучше подумай, что нам с ними делать. Если они согласятся, конечно. Может, пригласим на ужин или сводим потанцевать?
      - Почему бы и нет.
      - У меня ведь сегодня очередное нашествие гостей. Не представляю еще, во сколько я освобожусь.
      - Ничего, сынок, в самом худшем случае я развлеку их до твоего прихода сам. Только дай мне денег...
      - Господи, ты такой же вымогатель, как Патрик. Кстати, какая тебе больше нравится?
      - Все равно. Любая подойдет.
      - Хорошо - тогда берешь шатенку. Коль скоро по счету плачу я, мой выбор первый.
      - Пожалуйста, малыш, я не возражаю. О, вот и они. Черт возьми, до чего классные девки!
      В дамском туалете девушки избавились от очков и немного причесались. По мере их приближения я разглядел, что у шатенки глаза темно-синие, а у блондинки - светло-голубые, почти серые, но на удивление теплые и сексуальные. Усевшись на свой стул, она стрельнула ими в меня, попросив зажигалку, отчего меня мигом бросило в пот.
      - Итак, - спросила она, затянувшись. - Что вы тут без нас решили?
      Вопрос поверг меня в смятение. Я уставился на нее, не веря своим ушам.
      - А что, - продолжила она, - вы ведь наверняка перемывали нам косточки, так же, как и мы вам. Не так ли?
      Я быстро посмотрел на Тони. На его физиономии расцвела широкая улыбка. Я оторопело перевел взгляд на блондинку и расхохотался.
      - Да, вы угадали.
      - Ну, так сколько нам ждать? Выкладывайте - что вы тут напридумывали.
      Мы с Тони покатились со смеху. Отдышавшись, я ответил, стараясь говорить с той же прямотой, как и блондинка.
      - Как насчет ужина и танцев сегодня вечером? Я знаю местечко, которое наверняка придется вам по вкусу.
      Блондинка наклонилась к подружке, обменялась какими-то словами, потом снова повернулась ко мне.
      - Мы принимаем ваше предложение. Меня зовут Клаудиа Зиген.
      - А меня Крис Шпайер, - улыбнулась шатенка.
      - Расс Тобин.
      - Тони Дейн.
      Подошел официант с мышьяком. Я украдкой метнул взгляд на Тони. Он все ещё был ошарашен внезапным натиском девиц. Тони и сам не страдает от излишней скромности, но Клаудиа превзошла его по всем статьям.
      - Просит, - произнес я, поднимая свой бокал. - Или как там у вас принято говорить.
      - Чин-чин, - улыбнулась Клаудиа. - Или как там принято говорить у вас.
      - Мы из Лондона, - поведал Тони.
      Крис приподняла брови.
      - Вы - наверное, - сказала она. - А вот Расс, по-моему, не чистый лондонец.
      Пришел мой черед удивляться.
      - Откуда вы знаете?
      Крис загадочно улыбнулась.
      - Мы специально тренировались.
      - В каком смысле? Вы шпионки, что ли?
      Клаудиа рассмеялась.
      - Мы работаем в Женеве - в Организации объединенных наций. Мы переводчицы.
      - Ого! - восхитился Тони. - Здорово.
      - Почему? - спросила Крис.
      - Ну, дело в том... - он пожал плечами и рассмеялся. - Немного необычно. Не удивительно, что вы так хорошо говорите по-английски. А какими ещё языками вы владеете?
      Крис сказала:
      - Еще тремя - французским, итальянским и испанским. Также, немножко датским, фламандским и шведским. Примерно такой же набор и у Клаудиа.
      - Фантастика!
      Крис улыбнулась.
      - Интересно, почему англичане всегда так поражаются, встретив человека, который умеет говорить не только по-английски? А ведь здесь нет ничего сложного. Любому это по по плечу. Неужели англичане - исключение?
      - Да, по двум причинам, - ответил я. - Во-первых, у нас слишком развита национальная гордость. Знаете - старый принцип: "с какой стати нам учить их язык, когда они могут выучить наш"?
      - А вторая? - спросила Клаудиа, не будучи уверена, превозношу ли я этот принцип или критикую его.
      - Вторая заключается в том, что мы - островитяне, отгороженные от всего мира и страшно ленивые.
      - Ну вот, - улыбнулась она. - Теперь вам будет полегче. Говорят, что чистосердечная исповедь благотворно влияет на душу.
      - Нет, бросьте - я говорил про всю нацию, не имея в виду себя.
      - А вы не очень ленивый?
      - Нет, мэм. Я вкалываю не на совесть, а на страх.
      - И чем же вы занимаетесь? - полюбопытствовала Клаудиа.
      - Присматриваю за туристами. Я - курьер. Это нечто вроде гида.
      - Ах, вот как! - с удивлением воскликнула она. - А я приняла вас за туриста.
      - Это он, вот, турист, - указал я на Тони.
      - А чем вы занимаетесь в Англии? - спросила Крис.
      Следующие четверть часа мы трепались про ТВ, рекламу, а также про Лондон и Женеву; к концу этого срока мы уже окончательно сблизились и подружились.
      Клаудиа испортила нам все удовольствие, посмотрев на часы.
      - Ой, мне очень жаль, но нам пора. Нас ждут на обед... - Заметив, что я нахмурился, она с улыбкой добавила: - Это деловая встреча. В нашем отеле остановился некий француз, который хочет заключить довольно крупную сделку с каким-то американским агентом по продаже недвижимости, но ни один из них не разговаривает на языке другого. Нас угощают бесплатным обедом в обмен на маленький переводик.
      - А вы уверены, что к вечеру освободитесь? - ревниво спросил я.
      - Ну, разумеется. Это же только обед. Где и как мы встречаемся, Расс?
      - А где вы остановились?
      - В "Алькудии" - это за углом, в двух шагах отсюда.
      С нашего места была видна крыша "Алькудии" - современного четырнадцатиэтажного отеля, расположенного на самом берегу залива Пальма-Новы.
      - Что, если мы заберем вас из отеля - скажем, в восемь вечера? предложил я.
      - Прекрасно, - кивнула Крис. - Форма одежды парадная или свободная?
      - А как вам лучше?
      - По мне - чем свободнее, тем лучше, - сказала Клаудиа. - И предпочтительно - на свежем воздухе.
      - Я тоже предпочитаю танцевать под открытым небом, - сказала Крис.
      - Спасибо, - поклонился я. - Терпеть не могу парадные костюмы. А свежего воздуха там предостаточно. Пойдемте, мы проводим вас до отеля.
      * * *
      По пути домой Тони порхал, как на крылышках. Рот у него не закрывался ни на минуту.
      - Здорово для начала, а? Такие классные девахи! Ну и везет же нам! Надеюсь, этот вечер удастся на славу.
      - А как же твоя агорафобия?
      Тони похотливо ухмыльнулся.
      - Проходит с каждой минутой, приятель. Кто знает, может, к утру я от неё навсегда избавлюсь...
      - А взамен подцепишь немецкий нижний насморк, - хохотнул я. - Пошли быстрей - заморим червячка и дунем в аэропорт.
      * * *
      В автобусе Тони сел рядом со мной на кожаное сиденье, ещё недавно согретое восхитительными задиками Глэдис и Эсмы. За рулем сидел, как всегда, Антонио. По дороге в Пальму я рассказывал Тони про особенности моей работы, а также знакомил с местными достопримечательностями.
      Когда мы проезжали Кала-Майор, который находится примерно на полпути к Пальме, я указал Тони на отходившую вправо длинную и извилистую проселочную дорогу, исчезавшую вдали за сосновой рощей. В начале дороги стоял гигантский щит, рекламировавший ресторан "Эль-Чулету" - изысканную пищу и танцы.
      - Вот куда я хочу повести вас сегодня вечером, - сказал я. - Отсюда ничего не видно, но ресторан этот просто замечательный, с роскошной террасой и садом, выходящими на море. Вечером как раз ожидается полнолуние. Представляешь, как будет романтично. Несколько душещипательных аккордов на гитаре, пара бутылок шипучки и - они наши! О соо-оо-ле ми-ии-и-оооо! запел я.
      Антонио в ужасе оглянулся, испугавшись, не отвалился ли мотор. Тони заткнул уши. Я поспешно замахал руками, клятвенно пообещав, что больше не буду.
      - Да уж, пожалуйста, - проворчал Тони. - А то меня удар хватит.
      - Подумаешь, уж нельзя выразить свои чувства...
      - Занятная все-таки штучка эта Крис, - задумчиво произнес Тони, чуть помолчав. - Прекрасное сильное тело. Сложена она как легкоатлетка.
      - А у меня из головы не идут руки Клаудиа.
      Тони засмеялся и покачал головой.
      - Забавно, как вдруг сами перешли к делу, не дав нам даже раскачаться. Правильно - а чего терять время? Если кто тебе понравился, то хватай сразу.
      - Думаешь, схватят?
      - Сынок, - снисходительно произнес Тони, - послушай своего старого, умудренного опытом папашу. Эта парочка приехала сюда не для того, чтобы поправлять здоровье. Они отдыхают! Дома, в родной ООН, скучищи у них хоть отбавляй. Здесь они ищут романтическое приключение.
      - Спасибо, подсказал, - презрительно фыркнул я. - А то я мог бы провести бессонную ночь, заучивая наизусть французские или испанские глаголы.
      Вспомнив о цели нашей поездки, я начал просматривать свои бумаги. Тони с любопытством взглянул на список приезжающих.
      - Сколько народа к тебе подвалит?
      - Тридцать три человека из Лутона.
      - Одинокие девчонки имеются?
      - Угу, целых шесть.
      - Ты не шутишь! Выгодная у тебя работенка, черт побери! Даже, номера их комнат есть.
      - А откуда, по-твоему, у меня такие мешки под глазами - от чтения при тусклом свете?
      - Насколько я наслышан, местные парни тут тоже не промах.
      - Местным парням тут настоящее раздолье. Они олицетворяют собой тайные мечты европейских девушек: здесь щепотка подлинно испанской экстравагантности, там горсточка пылкой латинской страсти. А дома ждут скучные, бездарные и унылые банковские клерки. Не то, чтобы испанцы были все как на подбор весельчаки да таланты - нет, конечно, - но уж романтичности им не занимать... Темные жгучие глаза, обволакивающий подход, подкупающие манеры. Взять, например, Хуана, бармена из "Польенсы". Этот честный малый имеет тридцать-сорок девчонок за курортный сезон. Он сам мне рассказал.
      У Тони отвисла челюсть.
      - При этом он даже не старается приударить хоть за одной из них. Он просто знай стоит себе за стойкой бара, напустив на себя загадочный вид, а эти дурехи сами из кожи вон лезут, чтобы повеситься ему на шею. И вовсе не ради секса - им хочется романтики. Что-то, видимо, происходит с женщинами на отдыхе. То ли жара на них так влияет, то ли оторванность от дома, не знаю; но факт остается фактом: стоит им только сойти с самолета, как они просто теряют рассудок.
      - Сорок девчонок в сезон, - ошалело пробормотал Тони. - Сдохнуть можно!
      - Видел бы ты, какие у него мешки под глазами, - хмыкнул я.
      Съехав со скоростной трассы, я вырулил на шоссе, ведущее к аэропорту, и вскоре остановился перед залом прилета. Мы подъехали как раз вовремя. Самолет только что приземлился, и первые мои клиенты должны были появиться в зале уже через четверть часа. Тони провел все это время, тяжело пыхтя и откровенно пялясь на местных красоток.
      - Да, старичок, похоже, я занимаюсь не тем делом, - вздыхал он. - Я-то думал, что в рекламном агентстве у меня необъятный простор для деятельности; оказалось же, что до сих пор я жил в монастыре. Ты только посмотри на этих куколок!
      Снаружи у дверей, в ожидании автобуса толпилось человек пятьдесят только что приехавших туристов, среди которых и впрямь было не меньше дюжины настоящих красоток лет восемнадцати-двадцати. Одна из них, потрясающая рыжеволосая девчушка с огромными ярко-синими глазами, не только задержала на Тони взгляд, но и обворожительно улыбнулась ему, после чего тут же отступила к подружкам, оживленно хохоча и постреливая в его сторону бесстыжими глазами.
      - Ого, ты видел? - завопил Тони.
      - Да, а чего ты удивляешься? Обычное дело. Кстати, хочешь знать, где она остановилась? Я разглядел наклейку - отель "Миримар"; это в Камп-де-Маре, буквально рукой подать от Магалуфа.
      Тони проводил взглядом огненноголовую красотку, исчезнувшую за дверью автобуса.
      - Расс!
      - Что?
      - Сколько платят курьеру?
      - Что? Выбрось эти мысли из головы. Ты не продержишься и недели.
      - Пусть так. Но зато - какая это будет неделя!
      - Слушай, ты и так проведешь здесь целый месяц. Может, тебе стоит повидать доктора Карреро в Магалуфе, чтобы он дал тебе витамин Е в таблетках и порошок из носорожьего рога. Заодно купи себе пару костылей... А, вот и они.
      В зале появились первые туристы с наклейками "Ардмонта" на чемоданах.
      - Потерпи немножко, пока я разберусь с ними. Не умрешь со скуки без меня?
      Но Тони меня не слушал. Его внимание было целиком поглощено молоденькой девушкой из расположенного по - соседству с нами "стола справок", облаченной в крохотную мини-юбку размером с носовой платок. Девушка пыталась подобрать с пола рассыпавшиеся бумажки, не показав всему залу свои трусики; пока ей это плохо удавалось.
      Оставив его за этим занятием, я поспешил навстречу своим пассажирам.
      То, что знакомство с Эдлардом С. Кайзингером сулит мне сплошные неприятности, я понял с первого взгляда. У меня вообще развито чутье на подобных юных мерзавцев, а то, что стоявшее передо мной нахальное отродье относится именно к числу скороспелых негодяев, никаких сомнений не вызывало. Одето чадо было в длинные клетчатые брюки, кургузый пиджачок, широкий цветастый галстук и альпийскую шапочку с пером; на носу красовались очки без оправы. Если верить данным моего списка, то Эдларду С. Кайзингеру было всего восемь лет от роду. Однако зловредности в нем уже накопилось лет на сто сорок. Впрочем, кинув взгляд на его родителей, я уже больше ничему не удивлялся.
      Отец, Банкрофт Д. Кайзингер, был точной копией своего отпрыска, помноженной на триста фунтов дряблого жира. Настоящий толстомордый Монблан чванливого самодовольства с четырьмя подбородками и необъятным пузом. Мать Эдларда - Анжелика - ухитрилась втиснуться в облегающий, как вторая кожа, шелковый брючный костюм. И совершенно напрасно - с такой задницей ей больше подошла бы плащ-палатка.
      Я приблизился к ним, приветливо улыбаясь.
      - Здравствуйте. Добро пожаловать на Мальорку. Надеюсь, вы не...
      - Эдлард, - прогнусавила мамаша. - Зайка моя, убери лапки от этого конвейера... Я кому говорю - не смей ломать ленту!
      - Я пить хочу, - заныло чудовище, ожесточенно ковыряя перочинным ножичком заклепку на ленте конвейера. - Дай попить-то!
      - Сейчас, киска, - нежно проворковала мамаша, устремляя на дьявольское отродье влюбленный взгляд. - Потерпи чуть-чуть.
      - Не хочу терпеть! - взвыл Эдлард. - Хочу сейчас!
      - Слушай, парень, - обратился ко мне Банкрофт Д., выдохнув мне в лицо едкое облачко кисловатого сигарного дыма. - Надеюсь, отель "Польенса" уже достроен и все такое... Мне говорили, что людей тут часто селят в недостроенные отели, где нет ни воды, ни туалетов.
      - Не беспокойтесь, - заверил его я. - "Польенсу" построили три года назад.
      - Смотри, чтобы это было так, сынок. Я ухлопал чертову уйму бабок на эту поездку. Если нас обманут, Ардмонт даже не успеет узнать, что его ударило.
      - Уверяю вас, все в полном порядке, - успокоил его я.
      - Эй, мистер, что это тут у вас? - Эдлард С., наступив мне на ногу, пытался выхватить у меня из рук список моих туристов.
      - Это мой блокнот, сынок, - сказал я, ловко выхватывая его из цепкой клешни Эдларда.
      - Зачем он вам?
      Чтобы надавать тебе по ушам, маленький вредитель!
      - Так, записать кое-что нужное.
      - Дайте мне! Дайте мне!
      С радостью дам! В какое ухо?
      - Не сейчас, - с улыбкой отказал я.
      - Я хочу сейчас! Мне надо порисовать!
      - А как кормят в "Польенсе"? - прорычал мне в ухо Банкрофт-Толстопузый. - На прогорклом масле не жарят?
      - Пища там замечательная, - заверил я и тут же подпрыгнул - Эдлард пребольно ущипнул меня за бедро. - Не надо, малыш - больно.
      - Мы заплатили за комнату с лоджией, - просипела Анжелика, не обращая внимания на то, что её замечательный отпрыск топчется у меня на ноге.
      - Сынок, так тоже не надо, - сказал я, отдирая Эдларда от себя и сверяясь со списком. - Совершенно верно, у вас номер с лоджией.
      - С видом на море?
      - Да.
      - С ванной?
      - Разумеется.
      - А у Эдларда какая комната?
      Я снова сверился со своими записями, уже закипая - юный мерзавец принялся развязывать шнурки на моих туфлях.
      - Слушай, малыш... - Я метнул судорожный взгляд на Анжелику. - Детишки любят пошалить...
      - Какая комната у Эдларда? - грозно спросила Анжелика.
      - У него... Ой, Эдлард, не связывай их вместе, а то дядя упадет. У него - комната с балконом в торце отеля... Ой!
      - В торце? - грозно переспросила сразу расфуфырившаяся мамаша. Значит - без вида на море?
      - Нет... то есть - да. Комната выходит на очень живописную сосновую рощу, но и море из неё тоже видно...
      В этот миг Эдлард выпрямился, держа в одной руке мои шнурки, а в другой - раскрытый перочинный нож. Я растерянно посмотрел на отрезанные шнурки, потом метнул на малолетнего бандита испепеляющий взгляд - в ответ его змеиные глазки, не моргая, уставились на меня. С вызовом, как мне показалось. Я перевел взгляд на родителей, в ожидании справедливого вердикта. И я его удостоился.
      Банкрофт Д. проквакал:
      - Эдлард, осторожней с этим ножом - он очень острый. Не порежься. Мне же он сказал следующее: - Мы должны посмотреть на его комнату, прежде чем вселимся в этот номер. Мы платим только за самое лучшее.
      - Ну, разумеется. - Я отобрал у Эдларда отрезанные шнурки, наградив его столь уничтожающим взглядом, что, как я вознадеялся, маленький мерзавец начнет заикаться от страха.
      В ответ этот гаденыш пребольно кольнул меня в ногу ножиком.
      - Ой!
      - Отдай мне блокнот!
      Банкрофт прохрюкал:
      - Эдлард, не приставай к человеку, он работает.
      - Я пить хочу.
      - Слушай, парень, ты не можешь его напоить? - обратился ко мне Его Свинячество Банкрофт.
      С удовольствием - где моя синильная кислота?
      - Извините, сейчас мне очень некогда, но в любом туалете есть кран...
      - О, нет, испанскую воду он пить не станет, - запротестовала Анжелика. - Ему нужна содовая.
      Ему нужна порка, миссис. Эх, как бы я надрал задницу твоему ублюдку!
      - Через полчаса мы приедем в Магалуф, - сказал я. - Там вдоволь содовой. Извините, я должен заняться остальными клиентами.
      Я поспешно сбежал от них и согнал вместе все свое стадо. Слава Богу, все остальные клиенты оказались вполне нормальными и приличными людьми. Одна женщина средних лет, например, с тремя маленькими девочками, с сочувствием спросила:
      - Досталось вам от этого несносного маленького американца, да?
      - Немного, - улыбнулся я. - Ничего, справимся.
      - 0н всю дорогу приставал к нам. Довел до слез моих девчурок - дергал их за волосы, щипал. Родители с ним совершенно не справляются. Жуткий хулиган. Счастье еще, что он не развалил самолет.
      - Не беспокойтесь, миссис Ленни, мы его обуздаем.
      - Я возмущена его родителями - почему они позволяют ему так себя вести? Он бегал по всему самолету, лазил по сиденьям, а однажды на полчаса заперся в туалете, не давая никому войти.
      Я обошел всех клиентов, а потом, когда подали багаж, вернулся к Тони. Тот ждал меня с нескрываемым нетерпением.
      - Ну, где они?
      - Кто?
      - Те шестеро девиц!
      Я повернулся и указал.
      - Вот, посмотри на эту женщину - у неё трое дочерей. Вон ещё две. А шестая, с косичками, держит в руках куклу. Видишь?
      - Ах ты, мерзавец!
      - Будь поосторожнее вон с тем маленьким американским негодяем. Он страшнее помеси гремучей змеи со скорпионом.
      - Да, я видел. Когда он оттяпал твои шнурки, я думал, что ты сотрешь его в порошок.
      - Дай время, я из него фарш сделаю. Я уже вынашиваю планы дьявольской мести. Этот подлец не уйдет от расплаты.
      Из здания вышли первые клиенты, сопровождаемые носильщиками с багажом. Пока они усаживались в автобус, мы с Тони помогли Антонио запихнуть чемоданы и сумки в багажное отделение.
      - Ну вот, вроде бы все, - удовлетворенно сказал я, пересчитав всех пассажиров. - Поехали, Антонио.
      Войдя в автобус, мы увидели, что Эдлард С. Кайзингер, усевшись на место водителя, крутит руль, включает фары и запускает стеклоочистители. Я зашарил глазами по салону в поисках его родителей. Так и есть - сидят в самом хвосте.
      - Эй, Эдлард, - процедил я, с трудом подавив в себе порыв схватить его за тоненькую шею и давить, пока он не посинеет. - Ступай к маме и папе.
      - Нет, я буду рулить.
      Я ухватил его за тонкую ручонку.
      - Пойдем, малыш, будь паинькой...
      - Отпусти мою руку, скотина!
      - Эдлард! - Я встряхнул его за шиворот и, к моему вящему удивлению, он выпустил руль. Увы, мне следовало насторожиться заранее. Дождавшись, пока я поставил его перед собой, Эдлард пребольно лягнул меня по коленной чашечке.
      - Ауу-ууу-ыыы-иии! - взвыл я. - Ну, блин, ты у меня сейчас попляшешь...
      Я отшвырнул его на переднее сиденье. Эдлард ляпнулся на него так, что лязгнули зубы, но в следующий миг, разжавшись, как пружина, вихрем налетел на меня, беспорядочно молотя крохотными кулачками. Я крепко ухватил его за ручонки и присел, чтобы мое лицо оказалось вровень с его искаженной от ярости мордочкой.
      - Слушай, парень, - прорычал я. - Если ты не сядешь и не утихомиришься, я оторву тебе руки и ноги и запихаю в уши. Понял? Я не шучу!
      Это тебя угомонит, маленький поганец, подумал я...
      Как бы не так. Ха! Дитятко разжало пасть и пропищало:
      - Если ты меня не отпустишь, мой папаня тебе яйца оторвет! Понял?
      Я беспомощно покосился на Тони. Тот ржал так, что слезы на глазах выступили. Я усадил Эдларда рядом с ним и грубо процедил уголком рта, как Хэмфри Богарт в роли неустрашимого Сэма Спейда из "Мальтийского сокола":
      - О'кей, хмырь, это легавый. Он настоящий зверь. Только пикни - он тебя мигом скрутит в бараний рог и закует в наручники. Усек?
      Эдлард метнул на Тони презрительный взгляд и фыркнул:
      - Это не легавый, а дерьмо собачье. Нашел, чем испугать.
      Я повернулся к Антонио, который слушал наш диалог с разинутым ртом.