Глава 20

Стиснув зубы, Онести смотрела сквозь железную калитку на огромное здание с четырьмя белыми колоннами, возвышавшееся у самой вершины Ноб-Хилла. Они с Джессом добирались сюда почти три недели. Сначала тащились на рейсовом дилижансе, а затем ехали на поезде.

– Это и есть дом Джервиса? – спросила Онести. – Выглядит совсем как крепость! Но ведь мы туда не попадем!

– Попадем. И через парадную дверь. Только сначала придется перелезть через эту калитку.

Джесс обхватил Онести за талию и хотел помочь вскарабкаться на металлическую решетку, но она его оттолкнула:

– Я не полезу, Джесс! Не могу! Это как-то неудобно. Будто мы воры! И вообще... Давай вернемся в Колорадо.

– Онести, ты не должна этого делать! Пойми же, здесь твой родной дом.

– Я чувствую себя обманщицей и не желаю кому-то навязываться. Что, если они меня не примут?!

Она никак не могла поверить, что наследует огромное состояние, принадлежащее крупнейшему судовладельцу страны. Пусть даже и с сестрой, если та жива. Ей стало страшно.

Действительно, что Онести Магуайр, выросшая в постоянных переездах из города в город, среди баров, пабов, шахтерских пивных и сомнительных заведений, могла знать о жизни здешнего света? Единственное, что она умела делать, так это петь! Но все ее выступления ограничивались опять же третьесортными салонами и танцевальными заведениями, выполняющими порой и другое назначение...

– А если я им не понравлюсь? – спросила Онести, пытливо смотря в глаза Джесса. – И как мне себя вести?

– Надо просто быть самой собой. А если ты им не понравишься, что ж, значит, они тебя не стоят!

Ранее Джесс настоял, чтобы они зашли в один из здешних магазинов и купили приличную одежду. Сейчас на Онести было красное в белую полоску платье со свободными рукавами, перехваченное на талии широким поясом. Волосы она собрала в пучок на затылке со спадающим на спину длинным, роскошным «хвостом».

Джесс купил себе новый серый костюм, повязал яркий галстук и перевязал свои густые светлые волосы голубой лентой.

Хотя и не без труда, но они все же перебрались через железную калитку и медленно пошли к главному входу по посыпанной желтым песком дорожке.

Пока они приближались к дому, Онести думала о том, каким тихим и спокойным сделался Джесс с тех пор, как они обнаружили тайник Дьюса и прочитали его завещание. Она не могла понять причину подобной перемены. Наверное, Джесс чувствовал себя счастливым. Ведь он скоро отделается от нее! Она доставляла ему столько хлопот...

Навернувшиеся слезы защипали глаза Онести. Остановившись у нижней ступеньки парадной лестницы, она повернулась к Джессу и долго смотрела ему в лицо. И казалось, могла не сводить с него глаз всю жизнь. Ведь если будет доказано, что Онести на самом деле Энис Джервис, то Джессу придется тут же уехать. Уехать и увезти с собой... ее разбитое сердце...

Онести приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в щеку.

– За что это? – не без удивления спросил он.

– За смелость!

Джесс прокашлялся и отстранился:

– Ты готова?

Онести кивнула и подумала, что, если это семейство ее не примет, она сумеет найти другое пристанище. Так уже бывало в ее жизни, и не раз...

Джесс негромко постучал в дверь. Она тут же открылась.

– Нам необходимо видеть господина Антона Джервиса, – сказал он появившемуся на пороге дворецкому.

Тот окинул взглядом сначала его, потом Онести. Затем, отступив на шаг, пропустил обоих в дом и предложил пройти в гостиную.

Это была просторная комната, три стены которой занимали полки с книгами. Огромное окно выходило на лежавшую далеко внизу бухту. Над большим камином, выполненным в старинном английском стиле, висел портрет мужчины средних лет вместе с женщиной примерно того же возраста и двумя маленькими девочками. В отличие от большинства картин портретного жанра, при создании которых от художника традиционно требовали строгого выражения лиц изображаемых персонажей, здесь все четверо улыбались.

У мужчины были густые черные волосы, расчесанные на прямой пробор, темные густые и тщательно подстриженные брови, узкий нос и глубоко посаженные карие глаза. По вискам спускались пышные баки.

У женщины были светло-каштановые волосы и светло-голубые глаза, каких Онести еще ни разу ни у кого не видела. Брови широко раскинулись над чуть полноватым носом. Рот был большой, с полными чувственными губами.

Онести не могла бы назвать эту женщину очень красивой. Но в ней чувствовалась внутренняя грация, что не могло не привлекать внимания.

У ног родителей сидели две девчушки двух или трех лет от роду – видимо, те самые, которые и стали жертвами похищения. Волосы у обеих были гораздо светлее, чем у матери.

– Смотри, Джесс, – воскликнула Онести, указывая на ручку одной из девочек, – вон мое кольцо!

В этот момент в гостиную вошел высокий широкоплечий человек.

– Чем могу служить? – не особенно приветливо спросил он.

– Мы приехали, чтобы встретиться с господином Антоном Джервисом, – торжественно объявил Джесс.

Глаза вошедшего сразу же сделались узкими и колючими.

– Мистер Джервис сейчас отдыхает и просил его не беспокоить.

– Просим вас передать господину Джервису, что его дочь Энис приехала, чтобы увидеться с ним.

– Это невозможно! Моя кузина давно умерла.

Чуть загорелое лицо кузена посерело.

На лице же Джесса появилась язвительная усмешка.

– Готов поспорить, что вы хотели этого, не так ли? – злобно проговорил он.

– Джесс...

– Нет, Онести! Вы только посмотрите на этого человека! Ведь если бы вы не вернулись, то все богатство мистера Джервиса досталось ему!

– Как вы смеете?! – воскликнул племянник Джервиса. – Этот дом уже шестнадцать лет одет в траур. И если бы я мог вернуть Энис, то сделал бы это немедля! Вы даже представить себе не можете, сколько раз я желал, чтобы из той проклятой бухты мертвым вытащили меня, а не несчастных девчушек! Нет, господа! Я не знаю, в какую игру вы играете, но попросил бы вас обоих немедленно уйти из этого дома!

– Мы оба останемся здесь! – твердо объявила Онести.

– Ах вот как?! – воскликнул племянник. – Тогда мне не остается ничего другого, как...

Он схватил со стола колокольчик и позвонил. В дверях тут же появился слуга.

– Вызовите полицию!

– Прекрасная идея! – подхватил Джесс. – Но одновременно пригласите и адвоката. Вам он очень понадобится!

– Кто вы такой, чтобы давать распоряжения?

– Разрешите представиться: Джесс Джонс – агент разыскного агентства «Пинкертон», нанятый для поимки Дьюса Магуайра.

– Детектив?

– Да.

– Мы действительно нанимали детектива для поимки того мерзавца. Но это было очень давно!

– Тогда кто же нанимал Джесса? – недоуменно спросила Онести.

– Это сделал я, – раздался голос откуда-то сверху.

Все подняли головы и увидели человека, спускавшегося по лестнице со второго этажа.

Это был статный мужчина, чуть старше средних лет, в коричневой шелковой мантии, в которую обычно облачаются на судебных процессах юристы, надетой поверх брюк и белой рубахи.

Племянник тут же подбежал к нему, помог спуститься с последних ступенек и усадил на старинный стул в стиле времен королевы Анны.

– Дядя, почему вы встали с постели? – спросил он учтиво.

– Алекс, я поспешил вниз, чтобы приветствовать свою родную дочь Энис, возвратившуюся в отцовский дом.

Дядя улыбался, но на ресницах его дрожали слезы.

– Дядюшка, Энис, к сожалению, здесь нет! – пробормотал Алекс.

– Кто же тогда стоит передо мной? Или ты не узнаешь золотистые кудри ее матери?

– Вы... мой отец? – срывающимся от волнения голосом спросила Онести.

– Дядюшка, перед вами всего лишь очередная авантюристка, желающая нажиться на нашей трагедии! – поспешил вмешаться Алекс.

Джесс сделал шаг вперед:

– Еще одно оскорбительное слово в ее адрес, и вас действительно будут выуживать из бухты!

– Александр не хотел сказать ничего плохого, – вступился за племянника старший Джервис. – Он только хочет защитить меня. Дело в том, что сюда уже не раз вторгались некоторые личности женского пола, каждая из которых пыталась выдать себя за одну из моих дочерей. Пока все эти попытки не имели успеха. Но сейчас, мой дорогой племянник, я вижу нечто совсем другое. Ты только внимательнее посмотри на эту девушку. И тогда, уверен, непременно узнаешь в ней нашу любимую Энис! Да что там! Просто взгляни в ее глаза, и ты сразу же скажешь, кто это!

С плохо скрываемой неохотой Алекс подошел к Онести. Потом медленно поднял голову и долго изучал висевший на стене портрет. Снова повернулся к Онести и вдруг воскликнул:

– Мой Бог! Это действительно вы!

– А я тебе что говорил? – с торжеством в голосе произнес Джервис.

– Но... Как же это?.. Я ведь был здесь за день до вашего похищения. И отлично помню, во что вы были одеты. Это было очень красивое длинное детское платьице голубого цвета, подпоясанное черным пояском, и с миниатюрным кружевным воротничком... Господи, все эти годы я нес на себе тяжелейший груз непростительной вины за то, что не уберег вас!

– Алекс! – воскликнула Онести. – Я же здесь! И все снова в порядке!

– Дорогая моя кузина! Ведь в тот страшный день именно мне было поручено вас опекать. Я отвернулся на какой-то момент. И тогда все произошло! Господи! Энис, сможете ли вы когда-нибудь меня простить?!

– Мне не за что вас прощать, Алекс!

– Деточка моя, подойди ближе! – раздался взволнованный голос из-за спины Онести. – Дай мне на тебя посмотреть!

Тут Онести поняла, что, разговаривая с кузеном, совсем забыла про своего родного отца. Она посмотрела на Джервиса и вдруг почувствовала, что перед ней стоит совершенно незнакомый, чужой человек. Такой же, каким показался ей Джесс в первые часы их знакомства.

Смущенно и неуверенно она подошла к нему.

– Ты стала очень красивой молодой женщиной, как я и предвидел! – сказал он, с гордостью глядя на дочь.

Онести посмотрела на Джесса и покраснела. Она надеялась, что отец не поймет, до какой степени его дочь стала женщиной...

– Твоя матушка уверяла меня, что настанет день, когда обе дочери вернутся в родной дом.

– А где мама? – спросила Онести. – Она здесь? Я очень хочу ее увидеть!

Джервис поник, глаза его потухли, а плечи опустились.

– Боже, это невозможно! – прошептал он. – Твоя мама умерла в тот самый день, когда бандиты выкрали тебя и сестру из дома...

За ужином все разговаривали о том, как шестнадцать лет назад была похищена Онести. Она же чувствовала себя явно не в своей тарелке. В первую очередь потому, что никогда еще в своей жизни не видела столь богато сервированного стола и такого разнообразия деликатесных блюд.

Во главе стола сидел Антон Джервис. Справа от него – Онести. Прямо напротив нее оказался Алекс. Джессу было отведено место на дальнем конце. Это расстроило Онести, которой очень хотелось, чтобы он был рядом.

Джервис рассказал о том, как от тяжелой, изнурительной болезни умерла мать Онести; Джервис получил письмо он неизвестного похитителя, который требовал залог в миллион долларов, в противном случае угрожал убить детей. Чтобы спасти девчушек, семья в срочном порядке продала два парохода и собрала требуемые деньги, которые были оставлены в условленном месте недалеко от порта.

Но Джервис не получил назад своих дочерей. И лишь несколько часов назад вновь обрел одну из них.

– Мы теперь знаем, что похититель действовал не в одиночку, – заключил свой рассказ Джервис и при этом многозначительно посмотрел на Алекса.

Алекс густо покраснел и уткнулся в тарелку. Джервис же тяжело вздохнул и сказал:

– Автором идеи и плана преступления оказался мой родной брат – отец Алекса.

Джесс слушал это с бесстрастным выражением лица, скрестив на груди руки. Онести же восприняла рассказ о своем похищении так, как будто все это случилось не с ней, а с кем-то другим.

В ответ она рассказала о своей жизни и поисках, которыми занималась в последние месяцы после смерти Дьюса. При этом многие детали постаралась опустить. Ее отношения с Джессом были слишком интимной темой. Тем более что хозяин дома и его племянник казались Онести скорее чужими людьми, чем близкими родственниками.

– Дьюс был добрым человеком, – говорила она. – Я понимаю, что в это трудно поверить, но все же он был таким!

Онести показала Джервису и его племяннику письмо Магуайра.

– Поэтому я считала своим долгом свято исполнить его последнюю волю и для этого объехала чуть ли не всю страну. Вот посмотрите!

Она вытащила из сумочки пачку счетов за переезды, гостиницы, телеграммы с запросами и так далее.

– Вот чего стоили Джессу мои поиски!

У Джервиса и Алекса глаза полезли на лоб. Антон прокашлялся и обратился к Джессу:

– Мы перед вами в неоплатном долгу. Но все же, прошу вас, позвольте нам оплатить хотя бы эти счета!

Джесс посмотрел на дядюшку с племянником, потом, с шумом отодвинув стул, выбежал из гостиной...

Джесс наблюдал, как волны разбивались об острые выступы скал, которые выстроились вдоль берега под самым домом Антона Джервиса. Ему казалось, что каждая из них хотела расколоть его сердце. Джессу все представлялось совсем иначе: вот он приведет Онести в ее родной дом, поможет ей воссоединиться с семьей, а сам спокойно, не оглядываясь, удалится.

Однако оказалось, что Онести завладела им, хотя Джесс и не до конца поверил ее рассказу. Но сейчас Джервис сделал попытку откупиться от него деньгами, и Джесс подумал, что сам был готов заплатить вдвое больше, лишь бы Онести (она же – Энис) осталась с ним.

– Джесс... – услышал он знакомый голос.

Но не обернулся, хотя почувствовал, что Онести подошла к нему вплотную. Почему-то у него не хватило силы посмотреть на нее. Наверное, потому, что не хотел лишний раз переживать предстоящую разлуку, которая будет мучить его до конца жизни.

– Ты уезжаешь?

Джесс чуть заметно кивнул. Он еще не до конца поверил, что эти слова Онести произнесла, прощаясь с ним навсегда. Прощаясь перед тем, как самой стать полноправным членом семьи Джервис и наследницей огромного состояния.

– Мой отец хотел бы, чтобы ты разыскал и мою сестру, – тихо сказала Онести.

– Если ему нужен детектив, то пусть найдет кого-нибудь другого. Я не хочу к нему наниматься.

– Другими словами, ты не намерен возвращаться в Денвер и продолжать сотрудничать с «Пинкертоном»?

– Я еще не решил, чем стану заниматься, Онести. Признаюсь, что работать в агентстве мне очень нравилось, но...

Черт побери, что же теперь ему делать? Онести права: ведя прежнюю жизнь, он никогда не будет счастлив. Он хотел большого чувства. Огненной, безрассудной страсти. Хотел всего того, что принесла с собой в его жизнь Онести.

А главное – он хотел, чтобы она всегда была рядом!

Мысль о том, что теперь ему снова придется проводить ночи под открытым небом, острой болью разрывала грудь Джесса. Душу его наполняла беспредельная грусть.

– Пока я даже не могу представить, что буду лишен возможности и дальше заниматься своим делом... – с горечью произнес он.

– Почему же? Ты прекрасный, талантливый сыщик, очень нужный агентству.

– Когда-то это действительно было так! Но только до того момента, когда я потерял веру в себя.

Впервые Джесс высказал вслух то, в чем еще совсем недавно не признавался даже самому себе.

– О, Джесс...

Онести обняла его за талию. Джесс в изнеможении закрыл глаза.

– Ты не потерял веру в себя! – прошептала она ему на ухо. – Просто очень устал. Поэтому у тебя немного притупились чувства.

– Нет, Онести! Я действительно потерял веру в себя. Совсем недавно я в этом еще сомневался. Но ты внесла в мою жизнь ясность...

– Это случилось, когда ты узнал о моем родстве с Дьюсом? Прошу тебя, Джесс, хоть немного поверить мне! Ведь я не могла, живя бок о бок с крупнейшим авантюристом Дикого Запада, ничему не научиться!

Джесс понимал, что Онести пытается облегчить горечь утраты, хотя это было явно бесполезным.

– Я должен был узнать всю правду о том, кем ты была, – прошептал он.

– Как об этом мог узнать ты, когда я сама очень смутно представляла себе жизнь, которую вела? Что касается Дьюса, то он был большим мастером обмана. Но и ты очень искусно маскировался. В противном случае я бы уже давно догадалась, кто ты на самом деле!

– Возможно – да. А возможно – и нет! Но это ничего бы не изменило. Видишь ли, я очень устал. Человек непременно устает, когда ему приходится постоянно ждать предательского удара в спину!

– А если я буду оберегать тебя от предательских ударов?

Джесс не понял, обрадовало или тронуло его это неожиданное предложение. Конечно, Онести была импульсивной женщиной и потому нередко совершала ошибки.

Он посмотрел ей в глаза и не без удивления спросил:

– Извини, что ты сказала?

Она положила обе ладони ему на грудь и несколько секунд внимательно изучала жемчужную пуговицу на воротнике его сорочки. Потом подняла голову и прошептала:

– Я хотела сказать, что ты, верно, не совсем понимаешь, каково мне будет жить здесь без тебя.

Джесс нежно погладил ее по щеке.

– Онести... Кто я для тебя?

– Ты – моя сила. Моя музыка. Мое прибежище от всяких бед и несчастий. Все в этом мире становится вверх дном, когда тебя нет рядом! Ну как мы станем жить друг без друга?

Джесс прижал Онести к себе.

– Мы останемся такими же, какими были вчера, позавчера и еще раньше, – горячо заговорил он. – Наши имена и фамилии могут измениться. Но не сердца!..

– Ты действительно в это веришь, Джесс? – спросила Онести, и глаза ее вспыхнули надеждой.

– Без сомнения! Сейчас это единственное, во что я по-настоящему верю!

– Тогда почему же ты считаешь, что мои чувства отличаются от твоих?

– Если бы я думал иначе, то никогда бы не смог от тебя уехать.

– Так не уезжай! Останься со мной!

– Не могу. Ибо уже много лет, как я отказался от светской жизни.

– Тогда возьми меня с собой!

– Но здесь твой родной дом, Онести!

– Нет. Это родной дом Энис Джервис и ее отца – миллионера Антона Джервиса. А я – не его наследница! Я дочь самого большого мошенника и проходимца на Диком Западе. Представь себе, как я могу скомпрометировать крупнейшую американскую судоходную компанию и какой урон ей нанести!

Грустная улыбка тронула губы Джесса. Онести заметила ее:

– Я не осуждаю тебя за то, что ты не желаешь воспользоваться возможностью стать мужем миллионерши. Это естественно после того, как я столь бесчестно вела себя по отношению к тебе. Но, видишь ли, я потратила столько лет, скитаясь по всей стране, не для того, чтобы провести остаток жизни в стеклянной клетке. Я решила освоить профессию следователя. Естественно, под руководством своего супруга. Если, конечно, он на это согласится.

Джесс был поражен. Он с восхищением смотрел на женщину, которая была готова без сожаления отказаться от возможности начать роскошную жизнь, о которой многие другие представительницы прекрасной половины человечества могли бы только мечтать.

– Только обещай никогда не лгать мне! И – никаких секретов! Пойми, дорогая, что мне некому в этом мире доверять, кроме тебя!

– Значат ли эти слова, что ты согласен взять меня с собой?

Сердце Джесса забилось от счастья. А руки еще крепче обхватили Онести и прижали к груди.

– Кто-то должен был в конце концов направить твои несравненные таланты на пользу дела!

Онести обвила руками его шею:

– У тебя не меньше талантов!

Она посмотрела на него с улыбкой, которая стоила куда больше миллиона долларов...