Глава 15

Тогда она подняла глаза, искоса глядя на него.

— Я не думаю, что можно быть практически девственницей, это все равно что быть почти беременной. Тут уж или да, или нет.

Он был не согласен. Элейн на третьем месяце беременности первым ребенком выглядела совершенно иначе, чем в последнем триместре. Определенно существуют различные степени беременности. И точно так же существуют ступени, по которым женщина движется от невинности к опытности.

— Ты очень невинна.

— Но я все время учусь. — Ее улыбка должна была бы предостеречь его, но не предостерегла.

Поэтому когда ее жаркий шелковисто-влажный рот сомкнулся на головке его возбужденного члена, его охватило пламя. Он потянулся к ней, а она ласкала его член обеими руками, одновременно кружа языком по его головке.

— Я сейчас кончу. Ты должна прекратить.

Она не послушалась. И не отняла губ. Она всосала его еще на дюйм глубже и продолжила двигаться неопытными, но невероятно эротичными движениями.

Ему казалось, что он вот — вот взорвется, но он хотел быть внутри ее, когда испытает оргазм. Это было самое сладкое ощущение, и оно стало неотъемлемой частью его полного удовлетворения. Он отстранил ее голову и быстро поднял вверх за подмышки, чтобы проникнуть в нее. Ее пальцы впились ему в плечи, когда она развела ноги. Сомкнув их позади него, она нанизала себя на его пульсирующую плоть одним медленным скользящим движением.

Она сама занималась любовью с ним.

Это было лучше, чем он мог представить, и он перешел через край почти сразу же. Она кончила вместе с ним, содрогаясь на его пульсирующем члене и сомкнув зубы на его плече в болезненном наслаждении.

Тяжело дыша после катастрофического взрыва, он с силой прижал ее к себе. Только когда рассудок начал медленно возвращаться к нему, другая сторона их потрясающего секса встала перед ним со всей своей подавляющей ясностью. Он взял ее без презерватива. Вернее, она взяла его. Но не в этом дело. Его стремящаяся оплодотворить сперма прямо сейчас струилась внутри ее, и это была единственная реальность, которую он мог воспринять.

Если она забеременеет, будет шанс, что он сможет убедить ее остаться с ним. Как только эта мысль оформилась его голове, он устыдился ее. Продлевать отношения таким образом? Это недостойно.

Чувство вины последовало за стыдом так же быстро, как сиамские близнецы друг за другом. Это на нем лежит ответственность. У нее никогда не было любовника вне брака, она была настолько девственна, насколько это возможно для однажды побывавшей замужем женщины. Это он соблазнил ее в душе, попросил прикоснуться к нему… потерял контроль и вошел в нее, не надев предварительно презерватив.

— Малышка?

— М-м?

— Я ничего не использовал.

Она пробормотала что-то в его грудь.

— Что?

Вдруг она вскинула голову и потрясенно посмотрела на него.

— Ты только что сказал, что не использовал ничего? — Потом она покачала головой, ее глаза были широко распахнуты и немного испуганы. — Ну конечно, нет. Мы же были в душе. — Она посмотрела вниз, на их все еще соединенные тела. — О, Саймон, мне так жаль.

Даже сейчас ему не хотелось отпускать ее, и он подхватил ее рукой сзади.

— Это не ты забыла о контроле рождаемости.

Она поморщилась от его слов, отчего он почувствовал себя еще хуже, но не попыталась отстраниться.

— Вообще-то мы оба забыли. Я даже не думала об этом, и это моя вина, что ты забыл. Я соблазнила тебя и довела до такого неистовства, что ты вряд ли мог вспомнить о подобной мелочи. — Она говорила не настолько расстроено, как должна бы.

Если бы он не считал это совершенно невозможным, он бы предположил, что она даже гордится собой!

— Защита не такая уж и мелочь.

— Ну, это и не всегда норма для занятий любовью.

— Очевидно, — сказал он. — Беременность очень вероятна? — Он должен был спросить.

Она покраснела, и если бы он не чувствовал себя таким виноватым, он бы рассмеялся. Она без малейшего колебания взяла его в рот, но покраснела, когда он спросил ее о менструальном цикле.

Она закусила губу — эта привычка Аманды вызывала в нем одновременно желание защитить и сексуальное влечение.

— Тебе нужна правда или умиротворяющая ложь?

— Правда.

— Если я правильно помню уроки биологии, мы на внешней границе зоны.

Он не мог объяснить, какая надежда пустила в нем корни, как не мог объяснить и внезапный прилив вожделения, заставивший его член снова затвердеть.

Ее глаза расширились.

— Саймон?

Он почувствовал, что сам краснеет. Как сказать современной женщине, состоящей с тобой в свободных от обязательств сексуальных отношениях, что мысль сделать ее беременной так мощно возбуждает?

— Думаю, мне лучше отпустить тебя.

Ее темно-карие глаза были наполнены желанием.

— М-м… мы ведь уже и так навредили, как могли, да?

Это она пытается сказать, что не хочет, чтобы он отпускал ее? Его возбуждение стало сильнее от этой мысли.

— Согласно статистике, добавочный риск беременности от повторного незащищенного сношения минимален.

Она рассмеялась, ее дыхание стало прерывистым, когда он начал двигаться внутри ее.

— Ты прямо как лектор в университете.

— Я чувствую себя мужчиной, который стоит на грани чего-то умопомрачительного.

— Ты говоришь такие милые вещи.

Аманда была первой женщиной, которая считала его романтичным.

— А ты иногда говоришь слишком много, — прорычал он в ее губы, прежде чем наброситься на них.

Два часа спустя, насытившись вкуснейшим поздним завтраком, приготовленным Джейкобом, держась за руки, они гуляли вдоль берега. Аманда пыталась набраться хладнокровия, чтобы сказать, что ему не нужно беспокоиться насчет заражения от нее какой-нибудь неприличной болезнью, но до этого они оба избегали разговора об их незащищенном сексе, и она не знала, как снова поднять эту тему.

Она вдыхала чистый соленый воздух, наслаждаясь тем, как он пробуждает ее чувства.

— Знаешь, я понимаю твое желание жить на острове. Здесь так свежо, так чисто и так тихо.

Он сжал ее руку.

— Мне это нравится.

— Мне тоже. — Что удивительно, учитывая, где она привыкла жить. — Правда, вода холодная.

Они гуляли босиком, и ее пальцы занемели от холодного прибоя.

— Если бы она была теплее, пляжи на этом острове не были бы так пустынны.

— Думаю, ты прав. — Но все же она бы предпочла, чтобы к пальцам вернулась чувствительность.

— Мой бассейн подогревается. — Его голос понизился до сексуального тона, посылающего чувственные сигналы в самые сокровенные уголки ее тела.

— Да?

— Ты еще ни разу не была в нем.

— Я не привезла купальник. — Она паковала вещи для деловой поездки, которой к тому же полагалось быть гораздо короче, чем получилось.

Он улыбнулся ей, его обычно холодные серые глаза потеплели от желания.

— Плавать без купальника — одно из преимуществ своего собственного бассейна.

— Раньше я никогда не купалась голышом. — Она никогда и не хотела этого. Она всегда была слишком не уверена в себе, чтобы выставить свое тело напоказ, но мысль сделать такое вместе с Саймоном скорее приятно щекотала нервы, чем пугала. И все же…

— Что, если Джейкоб зайдет сообщить, что тебе звонят, или что-то еще?

— Я скажу ему не беспокоить нас.

— Тогда он точно будет знать, что мы делаем. — Едва эти слова слетели с ее губ, она поняла, как смешно они звучат. Как будто Джейкоб до сих пор не заметил, что она переселилась в постель его босса.

Саймон не ответил, нос извиняющимся видом поднял свои часы и заговорил в них:

— Да, Джейкоб?

— Мастер Джо на проводе.

— Я сейчас приду.

Он посмотрел на Аманду:

— Это мой племянник. Я обещал приехать повидаться с ним на этой неделе, но забыл. — Он погладил ее по щеке. — Все слегка сдвинулось.

Она улыбнулась, наслаждаясь ощущением, когда он касался ее вот так.

— Тебе лучше встретиться с ним сегодня, если ты хочешь успеть сдержать свое обещание.

Саймон кивнул.

— Придется отложить наше купание до другого раза. Идем, мне лучше подняться до того, как он уговорит Джейкоба рассказать ему еще одну историю о разведчиках. В прошлый раз Элейн злилась на меня целую неделю.

— Почему? — спросила она, задыхаясь, вынужденная спешить, чтобы поспеть за Саймоном.

— Истории Джейкоба бывают довольно страшными.

Аманда не удивилась.

— Джейкоб любит сгустить краски.

Несколькими секундами позже они подошли к дому, и она оставила Саймона разговаривать по телефону, В сама поднялась наверх проверить электронную почту. От Джилл пришло сообщение, и она ответила на него. Было еще письмо от матери. Ее агентство недвижимости оценивало квартиру в доме, где жила Аманда, и мать хотела узнать, не желает ли Аманда тоже продать свою.

Аманда удалила сообщение, не ответив на него. В конце концов, это не более чем навязчивая электронная реклама, а она никогда не отвечала на «макулатурную» почту. Она проигнорировала болезненное чувство, возникшее от осознания, что это торговое предложение — первый случай, когда ее мать побеспокоилась связаться с ней за более чем шесть месяцев.

— Ты сможешь быть готова к выходу через десять минут? — спросил Саймон с порога.

Она отвернулась от компьютера и встала.

— К выходу куда?

— В гости к Джо, забыла?

— Я не думала, что ты захочешь взять меня с собой.

— Почему же нет?

— Это семейное дело. Я же не вхожу в вашу семью. — Ее собственные родители и брат не обращались с ней как с членом семьи, так зачем же родственникам Саймона желать ее присутствия?

— Ты моя девушка. Этого достаточно.

— Твоя девушка?

— Да, моя девушка. У тебя с этим какие-то сложности? — Он настороженно посмотрел на нее.

Она покачала головой:

— Я просто не подозревала, что ты хочешь, чтобы кто-то знал о нас.

Саймон запустил руку в свои длинные черные волосы — он явно был разочарован.

— Когда я такое говорил? Я никогда не воспринимал тебя как просто делового партнера, с которым мне удалось переспать. Я думал, ты понимаешь это.

— Я понимаю. — Их отношения не могли быть постоянными, но все же они никогда не сводились только к постели. Она не знала, что сказать, чтобы это сердитое выражение исчезло с его прекрасного лица. — Я сейчас переоденусь.

Выбирать ей особо было не из чего, но она решила, что для визита к его племяннику подойдет простая одежда. Поэтому надела джинсы и белую блузку, которую обычно носила с костюмом. Она закатала рукава и оставила три верхние пуговицы расстегнутыми.

Аманда сунула ноги в белые сандалии и повернулась к Саймону.

— Я готова.

Он переоделся в черные джинсы и подходящую футболку. Волосы завязал в хвост и выглядел невероятно привлекательно.

А еще он выглядел очень серьезным.

— Аманда, тебя смущает, что мои родственники узнают, что мы с тобой вместе?

— Нет! — Она поспешила к нему и положила руки ему на плечи. — Я просто не хотела навязываться, вот и все.

— Думаю, твоему боссу будет очень неловко, когда он поймет, что ты спишь с врагом.

«Неловко» — это не то слово, каким она описала бы реакцию Дэниела на такую новость. «Ликование» подошло бы гораздо лучше.

— Ты не враг, — только и сказала она.

— Да, я не враг. — Он посмотрел на нее с загадочным выражением в серых глазах. — Интересно, будешь ли ты помнить об этом, если слияние не состоится.

Он не дал ей возможности ответить, а просто вывел из комнаты. Они торопливо спустились по лестнице и вышли через гостиную на палубу.

— Куда мы идем?

Он потянул ее к лестнице, соединяющей палубу с двором.

— К моему кузену.

— Но машина…

— Мы поплывем на лодке. Эрик встретит нас у причала.

— О-о. — Она прошла вслед за Саймоном до конца палубы, где он поднял ее на борт небольшой яхты.

— У штурвала Джейкоб, но мне нужно отдать швартовы. — Он стал отвязывать веревки, державшие лодку у причала, и когда последняя была развязана, запрыгнул на борт. Через пару минут, убрав снасти, он вернулся к Аманде.

— Это занимает чуть больше часа и не так быстро, как паром, но зато нам не придется беспокоиться о том, чтобы не опоздать на него, когда мы будем возвращаться домой.

— Джейкоб говорил, что на острове у многих есть собственные лодки.

— Это вопрос одновременно и безопасности, и необходимости. Никогда не знаешь, когда паромное сообщение может прерваться.

Она уже испытала это на собственном опыте, но не стала бы жаловаться.

— И не надо беспокоиться о сплетнях, распространяемых паромщиками.

Саймон усмехнулся:

— Это правда.

Через час они добрались до большой земли, и Эрик уже ждал их на пирсе.

Он улыбнулся, когда увидел Аманду.

— Привет. Как продвигаются переговоры?

Она грустно улыбнулась в ответ:

— Ваш кузен ужасно упрям. Он выслушал предложение и все выгоды, которые я описывала вам, но, по-моему, это ничего не изменило.

Саймон непринужденно положил руку ей на плечо:

— Но я охотно позволяю ей пытаться повлиять на мое мнение.

Эрик изучающе посмотрел на руку Саймона на ее плече, а потом на лицо Аманды, но ничего не сказал. Он открыл пассажирскую дверь серебристого «мерседеса».

— Элейн и Джо ждут дома.

— А как же Джейкоб? — спросила Аманда, когда Саймон усадил ее на заднее сиденье роскошной машины.

— Он сам развлечет себя.

— А он не будет чувствовать себя брошенным?

Эрик, смеясь, завел мотор.

— Джейкоб — служащий Саймона, а не его лучший друг. Вам не нужно беспокоиться о нем, Аманда.

Она не совсем согласилась с таким определением, о чем свидетельствовал ее взгляд, брошенный на Саймона.

— У Джейкоба есть старый друг, которого он любит навещать, когда приезжает на большую землю. Он совсем не чувствует себя покинутым.

— А-а… Тогда хорошо. — Раздражительный старик постоянно изводил ее, но она симпатизировала ему.

— Наверное, приятно оказаться на большой земле после стольких дней на острове, — сказал ей Эрик.

— Не знаю. Думаю, я легко бы прожила там целый год. Саймон же живет.

Смех Эрика наполнил вместительный салон.

— Да, но Саймон смотрит на жизнь не так, как другие люди. Он предпочитает одиночество.

Она тоже, когда это одиночество включает Саймона, но Аманда не произнесла этого вслух. Ее первое замечание можно было истолковать как прозрачный намек Саймону, что она уже хочет остаться. Она не желала, чтобы он чувствовал себя неловко, и боялась показаться навязчивой.

— Как Элейн? — спросил Саймон. Улыбка Эрика померкла.

— Утренняя тошнота и эмоциональная неустойчивость. Я чувствую себя таким беспомощным, и от этого становится только хуже. Чертовски хорошо, что она хочет всего двух детей. Не думаю, что смогу пройти через это еще раз.

Аманда провела рукой по животу. Она, может быть, уже беременна от Саймона. Будет ли он чувствовать то же самое из-за ее беременности? Захочет ли он иметь только одного ребенка, как ее родители, или двоих, как Эрик и Элейн? Может быть, он вообще не хочет детей.

Эта трезвая мысль развеяла радужное сияние счастья, окружавшее ее. Если она беременна, то твердо намерена остаться таковой. Она никогда не считала аборт допустимым способом контроля рождаемости, не важно, что об этом думает вся остальная страна. Она никогда не смогла бы избавиться от ребенка Саймона.

На несколько сладких секунд она представила, как это — выйти замуж за Саймона и носить его ребенка. Продолжая грезить наяву, она представила у себя на коленях годовалого малыша и серьезного темноволосого мальчика постарше, сидящего рядом с ней. Конечно, это средневековье, но ей бы очень хотелось иметь четверых детей…от Саймона.

— Аманда?

Она очнулась от своей задумчивости.

Саймон смотрел на нее с переднего сиденья.

— Эрик спросил, как скоро тебе придется возвращаться в Калифорнию.

Она не могла отделаться от чувства, что ответ должен больше волновать Саймона, чем Эрика, но это ее любовник задал вопрос.

— Я… Время точно не определено. Высшее руководство очень хочет слияния. Всю другую свою работу я делаю через Интернет, так что не проблема, что я здесь. — Ну, разве только недостаток одежды. Может быть, позвонить Джиллиан и попросить ее прислать кое-что экспресс-почтой?

Ее деловые костюмы совсем не подходят для того образа жизни, который она вела сейчас с Саймоном.

— Наверное, должен быть какой-то предельный срок, — предположил Эрик.

Она отвернулась и стала смотреть в окно.

— Уверена, он есть, но я не знаю какой.

Ей не хотелось уезжать, и разговоры об этом расстраивали ее, но Эрик был прав. У ее босса должен быть какой-то предельный срок, после которого он вызовет ее назад в Калифорнию.

На следующей неделе она начала сомневаться в этом. Дэниел был в высшей степени любезен, когда в понедельник она представила ему менее чем обнадеживающий отчет.

Пока Саймон играл с племянником, у Аманды появилась возможность обсудить с Эриком слияние. Эриквноиь подтвердил свою заинтересованность в этом предложении. И все же он ясно дал понять, что, если Саймон будет против, он лучше откажется от сделки, чем допустит войну внутри семьи.

Именно этого она и ожидала. И все же, когда она сказала об этом Дэниелу, он отвечал так, будто это незначительная помеха, а не серьезная неудача. Он сказал ей продолжать обрабатывать Саймона, но у нее ясно сложилось впечатление, что происходит что-то, о чем она не знает.

Однако из продолжения их разговора и своих тщательно спланированных вопросов она больше ничего не смогла выудить.

Во вторник она ездила с Саймоном в «Брант компьютерз». Он хотел встретиться со своей командой дизайнеров и пригласил ее поехать с ним. Он посчитал себя обязанным представить ее нескольким служащим «Брант компьютерз». Разница в том, как он обращался с ними и как руководство «Икстант» обращалось со своими подчиненными, стала для нее откровением.

На время встречи Саймон оставил ее в компании пожилой женщины, работавшей в группе поддержки. По дороге обратно Саймон спросил, что бы она почувствовала, если бы эта женщина оказалась среди тех, кого выкинут на улицу в результате слияния.

Она была вынуждена признать: во-первых, это более чем вероятно, и, во-вторых, она бы чувствовала себя ужасно.

— Она работает на нас с тех пор, как ее муж умер от рака пятнадцать лет назад, оставив ее вдовой с двумя детьми-подростками. Я не смогу спокойно спать, если она будет вынуждена работать в какой-то забегаловке, потому что мы выгнали ее.

Слова Саймона все еще звучали в ее голове, и она начинала видеть в новом свете его твердое нежелание говорить об объединении. Он был не чудаковатым гением, который понимает деловой мир недостаточно хорошо, чтобы эффективно функционировать в нем. Он просто был очень внимательным человеком, близко к сердцу принимавши все, что происходит в его компании.

И все же он продолжал обсуждать с ней лучшие стороны ее предложения. Он считал необходимым задавать ей как минимум один вопрос в день или выдвигал аргументы, которые она была вынуждена опровергать. Аманда не знала, делает ли он это для очистки совести, потому что обещал Элейн, или для того, чтобы напомнить Аманде, зачем она здесь.

Даже если это и не входило в его планы, это работало. Она ни на минуту не забывала, что была лишь временной переменной в жизни Саймона, а не постоянной величиной. Вопрос о ее возможной беременности больше не поднимался, а Саймон тщательно заботился о защите после того случая в душе.

Аманда была в ужасе от мысли, что все может кончиться беременностью. Сумеет ли она быть доброй и любящей матерью? И к тому же одинокой. Но этот крошечный человечек внутри ее вызывал в ней страстное желание иметь кого-то, кто будет принадлежать только ей, кого-то, кому она сама может принадлежать.

Она игнорировала эти желания, стараясь разобраться, почему босс так резко изменил свою точку зрения. Он стал каким-то уж слишком понимающим, когда дело касалось ее безуспешных переговоров с Саймоном, но сегодня он написал ей: «Это не твое дело» — в ответ на письмо, в котором она спрашивала его о чем-то другом.

У нее появилось плохое предчувствие.

Она боялась, что Дэниел за ее спиной начал переговоры с другими держателями акций. Больше всего ее терзала мысль, что она должна предупредить Саймона и Эрика о такой возможности. Как служащая, она должна отстаивать интересы «Икстант корпорейшн», и сообщение чего-либо Саймону и Эрику было бы равносильно разглашению конфиденциальной информации. С другой стороны, она ужасно боялась, что ее босс все-таки развяжет ту семейную войну, которой и она, и Эрик так старались избежать.

А если он занялся другими акционерами, значит, он нарушил свое обещание позволить ей самой вести все переговоры. Она вздохнула, наступив на сухую веточку, которая хрустнула под ногой. Она разрывалась на части между преданностью совершенно противоположным вещам и недолговечностью ее отношений с Саймоном.

Часы на ее запястье, точно такие же, как у Саймона, начали вибрировать. Саймон дал их ей в понедельник. В радиусе мили и он, и Джейкоб могли связаться с ней по двустороннему радио, вмонтированному в часы.