(в сторону)
      Ее каприза я не в силах превозмочь.
      (Мартине)
      Ну, не сердитесь же, Мартина, - уходите.
      Филаминта
      Уж слишком ласково вы с нею говорите,
      Нахалку оскорбить боитесь не шутя...
      Кризаль
      Кто? Я? Ничуть.
      (Твердо.)
      Ступай!
      (Мягче.)
      Иди, мое дитя.
      ЯВЛЕНИЕ VII
      Филаминта, Кризаль, Белиза.
      Кризаль
      Она ушла, и вы довольны, без сомненья;
      Но только моего не ждите одобренья:
      Она в своих делах проворна и ловка.
      У вас же началось все это с пустяка!
      Филаминта
      Так нужно, чтоб ее я близ себя терпела,
      Чтоб подвергала слух я пытке то и дело,
      Чтоб сокрушал закон и логику поток
      Ошибок варварских, коверкающих слог,
      Слов искалеченных и - что для слуха хуже
      Пословиц, найденных в базарной грязной луже?
      Белиза
      Бесспорно, речь ее вгоняет в пот подчас.
      Как ею оскорблен несчастный Вожелас!
      В ошибках грубых тех находим каждый раз мы
      И какофонию и даже плеоназмы.
      Кризаль
      Пусть Вожеласом бы она пренебрегла,
      Лишь помнила б закон здорового стола.
      Пусть, чистя овощи или возясь с рассолом,
      Ей существительных не сочетать с глаголом,
      На слово грубое пускай и я нарвусь,
      Лишь не прокис бы суп и не сгорел бы гусь.
      Живу не стилем я - порядочным обедом;
      А Вожелас - ему рецепт супов неведом.
      Как ни был бы учен Малерб или Бальзак,
      А все ж любой из них в делах стряпни дурак.
      Филаминта
      Как можно так погрязть в заботах матерьяльных,
      Не думая ничуть о сферах идеальных
      Для человека речь подобная - позор.
      Как тяжко выносить весь этот грубый вздор!
      Как плоти - ветоши - такое дать значенье,
      Чтоб мысль ей подарить хотя бы на мгновенье?
      Да стоит ли она волнений и забот?
      Кризаль
      Нет, плоть моя есть я, и нужен ей уход.
      Пусть ветошь, все равно - ценна мне эта ветошь.
      Белиза
      В согласованье плоть и дух, - ведь ясно это ж!
      Ведь вы же верите ученым, милый брат?
      За духом плоть идет всегда на шаг назад,
      И в виде первого, важнейшего заданья
      Должны насытить дух мы соками познанья.
      Кризаль
      Ну, коль надеетесь насытить вы свой дух,
      То пищей постною, насколько верен слух.
      Но ни забот от вас не видно, ни раденья,
      И...
      Филаминта
      Ах, мне ранит слух такое выраженье!
      "Раденья"! Ветхостью от слов таких разит.
      Белиза
      Да, правда, чопорный оно имеет вид.
      Кризаль
      Хотите ль правду знать? Ведь впору мне взорваться,
      Чтоб печень разрядить, - невмочь мне представляться!
      За сумасшедших вас считают. В горе я!
      Филаминта
      Как так?
      Кризаль
      Я говорю о вас, сестра моя.
      Вас солецизм гневит, как грех недопустимый,
      А в ваших действиях могли б их тьму найти мы.
      Все книги вечные, - на кой они нам бес?
      Плутарх - ну, тот хоть толст, - для брыжей славный
      пресс.
      Давно пора вам сжечь весь этот скарб ученый,
      Науку завещав профессорам Сорбонны,
      И, образумившись, освободить чердак
      От длинной той трубы, что всех пугает так,
      От сотни разных штук (смотреть на них досада!);
      В дела луны совсем мешаться вам не надо.
      Заботить должен вас хотя б немного дом,
      Где все давным-давно уже идет вверх дном.
      Не принято у нас (тому причин немало),
      Чтоб девушка росла, учась, и много знала.
      В привычках честности воспитывать детей,
      Прислугой управлять и кухнею своей
      И с экономией сводить свои расходы,
      Такой науки ей должно хватить на годы.
      "Суть в том, что женщины достаточно умны,
      Коль могут различить, где куртка, где штаны",
      Так наши в старину говаривали предки,
      А их суждения, по мне, довольно метки.
      Их жены жили век отлично и без книг;
      Хозяйство было всем, что разум их постиг.
      Наперсток, нить, игла им вместо книг служили.
      Приданое они с усердьем дочкам шили.
      Как жены далеки теперь от нравов тех!
      Они писатели, им надобен успех;
      Науки чем трудней, тем больше им желанны,
      Мы превосходим в том все остальные страны.
      Все тайны мира им понятны и ясны,
      И знаний нет лишь тех, что в доме нам нужны.
      Известны вам Луна, созвездье Козерога,
      Сатурн, Венера, Марс, в чем пользы мне немного.
      Вы знанья ищете в небесной вышине,
      А здесь забыт мой суп, который нужен мне.
      В угоду вам взялись и слуги за науки,
      А к делу нужному не прилагают руки.
      Здесь рассуждают все, - таков уж в доме тон,
      И рассуждением рассудок выгнан вон.
      Один жаркое сжег в писательском наитье,
      Тот чтеньем увлечен, когда желаю пить я;
      Все с вас берут пример, всем дело до наук,
      И не обслужен я, хоть и имею слуг.
      Служанка бедная одна мне оставалась,
      Зараза та ее доселе не касалась,
      И с шумом гонят прочь несчастную от нас
      За то, что говорит не так, как Вожелас.
      Не скрою я, сестра, что этим возмущаюсь
      (Как я уже сказал, лишь к вам я обращаюсь).
      Латинским умникам нисколько я не рад,
      А Триссотен мне всех противней во сто крат.
      То он стихами вас доводит до позора;
      Но есть ли что в речах его помимо вздора?
      Все смысла ищут там, где смысла вовсе нет.
      А я так думаю, что спятил ваш поэт.
      Филаминта
      Что низменней - душа или язык, о боже!
      Белиза
      Как! К этой же крови принадлежу я тоже?
      Да видан ли когда такой конгломерат
      Мещанских атомов, как разум ваш, мой брат?
      Не мука ль, что одно у нас происхожденье?
      Уйду я: вы меня приводите в смятенье.
      (Уходит.)
      ЯВЛЕНИЕ VIII
      Филаминта, Кризаль.
      Филаминта
      Осталось выпустить еще вам много стрел?
      Кризаль
      Со ссорой кончено. Положим ей предел.
      Речь о другом сейчас: о дочках. Все яснее,
      Что в старшей склонности нет к узам Гименея.
      Она философ - пусть, не стану возражать;
      И дочь вам удалось прекрасно воспитать.
      Но младшая совсем в ином все видит свете;
      Не худо б предложить, пожалуй, Генриетте
      Супруга подыскать.
      Филаминта
      Я думала о том
      И о намеренье вам сообщу моем.
      Тот Триссотен, что был вменен нам в преступленье,
      Кому не повезло так сильно в вашем мненье,
      Его-то именно я ей в мужья и дам.
      Ну, а судить о нем пристало мне, не вам.
      Излишне поднимать вам голос для протеста:
      Все твердо решено, нет возраженьям места.
      Ни слова дочери о выборе моем:
      Я с ней поговорить хочу до вас о нем.
      Принять мой план у нас есть много оснований,
      Но с нею говорить не вздумайте заране!
      (Уходит.)
      ЯВЛЕНИЕ IX
      Арист, Кризаль.
      Арист
      Ну, что? Жена ушла, мой брат, и ясно мне,
      Что обо всем сказать успели вы жене.
      Кризаль
      Да, да!
      Арист
      А результат? Как с нашей Генриеттой?
      Согласье есть у вас? И решено ль все это?
      Кризаль
      Ну, не совсем еще...
      Арист
      Отказ?
      Кризаль
      Нет, не отказ...
      Арист
      В сомнении она?
      Кризаль
      Сомненья нет как раз.
      Арист
      Как?
      Кризаль
      Дочери она нашла другого мужа.
      Арист
      Другого мужа - ей?
      Кризаль
      Да, да, другого.
      Арист
      Ну же,
      Кто он?
      Кризаль
      Да Триссотен.
      Арист
      Как, Триссотен? О нет!
      Кризаль
      Он, этот латинист и заодно поэт.
      Арист
      Вы согласились?
      Кризаль
      Я? О боже, нет, конечно!
      Арист
      Каков был ваш ответ?
      Кризаль
      Ответ? Я рад сердечно,
      Что промолчал; и вот не связан я никак.
      Арист
      Да, довод ваш блестящ: серьезный сделан шаг.
      А о Клитандре вы словцо ввернули кстати?
      Кризаль
      Нет, раз уж речь зашла об этом новом зяте,
      Я думал, что молчать всего умней пока.
      Арист
      Да, осмотрительность отменно велика!
      Вам с вашей мягкостью разделаться пора бы.
      Мужчина ль вы? И как могли вы стать так слабы,
      Чтоб, полную во всем жене давая власть,
      Так под ярмо ее безропотно подпасть?
      Кризаль
      Мой бог! Легко вам, брат, твердить урок свой строгий,
      Мне ж тяжелей всего домашние тревоги.
      Ведь я миролюбив, и дорог мне покой;
      Но у моей жены характер не такой.
      Хотя она у нас философ пресловутый,
      Но поминутно в гнев она впадает лютый;
      И пусть ее мораль земных не знает благ
      Разлитьем желчи ей грозит любой пустяк;
      А если кто ее не подчинится дури,
      Неделю целую подряд бушуют бури.
      Меня кидает в дрожь, чуть слышу этот тон;
      Деваться некуда: не женщина - дракон!
      И вот ее, с такой чертовскою ухваткой,
      Голубкой, душечкой я называю сладко!
      Арист
      Э, шутки! Из жены - я прямо вам скажу
      Трусливо создали себе вы госпожу.
      Своею слабостью вы власть ее взрастили.
      Кто в сан владычицы ее возвел? Не вы ли?
      Вы уступать во всем готовы ей сполна,
      И за нос водит вас, как дурака, она.
      Как! Вы не можете, хотя бы раз единый,
      Решиться до конца явить себя мужчиной,
      Набраться мужества, достоинства и сил,
      Чтоб твердо женщине сказать: "Я так решил!"
      И не стыдитесь дочь отдать вы на съеденье
      Безумию семьи, где властвуют виденья,
      Бездельника своим обогатить добром
      За шесть латинских слов и весь их лживый гром,
      Педанта этого, арбитра всех вопросов,
      Что вашею женой увенчан как философ,
      Как ум блистательный, изящнейший поэт,
      Меж тем как он - ничто, и это не секрет?
      Ведь это просто стыд! Решиться не пора ли?
      Вы трус и стоите, чтоб все вас осмеяли.
      Кризаль
      Согласен с вами я и вижу, что не прав.
      Пускай же мужеством мой закалится нрав!
      Арист
      Прекрасно сказано!
      Кризаль
      Ведь это униженье
      Быть у своей жены в таком порабощенье!
      Арист
      Ну да!
      Кризаль
      Все дело тут лишь в кротости моей!
      Арист
      Да, да!
      Кризаль
      Легко со мной справляться было ей!
      Арист
      Вы правы.
      Кризаль
      Разъясню, чтоб все уразумели,
      Что дочь - мне дочь и мне подчинена на деле,
      Что мужа для нее я выбираю сам.
      Арист
      Вот это правильно! Я рад таким словам.
      Кризаль
      Вам дом Клитандра, брат, известен, без сомненья;
      Скажите, чтоб сюда он шел без промедленья.
      Арист
      Бегу немедленно.
      Кризаль
      Терпеть так долго - грех.
      Мужчиной, наконец, я сделаюсь для всех!
      Действие третье
      ЯВЛЕНИЕ I
      Филаминта, Арманда, Белиза, Триссотен, Лепин.
      Филаминта
      Нам слушать здесь стихи удобно и спокойно,
      В них слово каждое раздумия достойно.
      Арманда
      Я жажду слышать их.
      Белиза
      Томимся мы по ним.
      Филаминта
      (Триссотену)
      Ах, для меня любой ваш стих неотразим!
      Арманда
      Восторг сладчайший мне еще досель неведом.
      Белиза
      Мой вкус насытите вы лакомым обедом.
      Филаминта
      Желаний столь живых вы не томите в нас!
      Арманда
      Спешите!
      Белиза
      Ах, мы ждем! Приблизьте дивный час!
      Филаминта
      Да. Эпиграммы ждем от вас мы напряженно.
      Триссотен
      (Филаминте)
      Увы, сударыня! Она - новорожденный,
      И вам ее судьба близка, сомненья нет:
      При вашем же дворе она пришла на свет.
      Филаминта
      Раз вы ее отец, мне дорога малютка.
      Триссотен
      Ей мать подарите вы похвалою чуткой.
      Белиза
      Как он умен!
      ЯВЛЕНИЕ II
      Генриетта, Филаминта, Арманда, Белиза, Триссотен, Лепин.
      Филаминта
      (Генриетте, которая хочет удалиться)
      Ну, ну! Зачем вам так бежать?
      Генриетта
      Боюсь беседе я столь сладкой помешать.
      Филаминта
      Приблизьтесь, дочь моя, обоими ушами
      Отдайтесь радости упиться чудесами.
      Генриетта
      В стихах не смыслю я и признаю сама,
      Что не способна я ценить игру ума.
      Филаминта
      Побудьте все же здесь. А после буду рада
      Я вам сказать секрет, который знать вам надо.
      Триссотен
      (Генриетте)
      К науке не горит в вас вдохновенный жар;
      Я вижу, вы горды лишь силой ваших чар.
      Генриетта
      Ничуть. Мне чаровать здесь было бы некстати.
      Белиза
      Ах, я прошу скорей подумать о дитяти!
      Филаминта
      (Лепину)
      Эй, стулья нам подай, чтоб сели мы кругом!
      Лепин падает.
      Вот глупость! Как! Упасть! Иль ты забыл о том,
      Что выучил на днях про силы равновесья?
      Белиза
      Невежество твое усматриваю здесь я.
      Ведь при паденье то смещается, пойми,
      Что центром тяжести зовется меж людьми.
      Лепин
      Все это понял я, когда уже свалился.
      Филаминта
      (Лепину, который уходит)
      Мужлан!
      Триссотен
      На счастье, он стеклянным не родился.
      Арманда
      Ум так и бьет ключом!
      Белиза
      Ему предела нет.
      Они садятся.
      Филаминта
      Подайте ж нам скорей чудесный ваш обед.
      Триссотен
      Ваш голод так силен (он выражен так мило!),
      Что блюда в восемь строк ему бы не хватило;
      И думается мне, что я не оплошал:
      Ту эпиграмму я, - вернее, мадригал,
      Сонетом замешал; столь тонко он построен,
      Что у принцессы был хвалою удостоен;
      Его аттической приправил солью я,
      Чтоб вам по вкусу был он, милые друзья.
      Арманда
      Ах, в том сомненья нет!
      Филаминта
      Начнем скорее чтенье.
      Белиза
      (прерывая Триссотена всякий раз, как он собирается
      начать чтение)
      Я чувствую, душа дрожит от нетерпенья!
      Люблю поэзию я с самых давних пор.
      Особенно коль стих изящен и остер.
      Филаминта
      Наш долгий разговор ему начать мешает.
      Триссотен
      Со...
      Белиза
      (Генриетте)
      Тс-с, племянница!
      Арманда
      Пускай же он читает.
      Триссотен
      Сонет принцессе Урании
      на ее лихорадку
      Зачем неосторожно так
      В покое, убранном прелестно,
      Обласкан вами столь чудесно
      Был самый ваш жестокий враг?
      Белиза
      Что за вступление!
      Арманда
      Что за изящный стих!
      Филаминта
      Ах, этой легкости не встретишь у других!
      Арманда
      "Неосторожно так". Сдаюсь без промедленья.
      Белиза
      Ну, а "обласкан враг"? Я в полном восхищенье.
      Филаминта
      Кто б мог наречия изящней подобрать?
      К "прелестно" этому "чудесно" так подстать!
      Белиза
      Насторожим же слух.
      Триссотен
      Зачем неосторожно так
      В покое, убранном прелестно,
      Обласкан вами столь чудесно
      Был самый ваш жестокий враг?
      Арманда
      "Неосторожно так"!
      Белиза
      "Обласкан враг"!
      Филаминта
      "Прелестно" и "чудесно"!
      Триссотен
      Пусть люди судят так и сяк,
      Расстаньтесь с гостьей неуместной.
      Она старается бесчестно,
      Чтоб жизни дивной сок иссяк.
      Белиза
      Мгновенье! Дайте же перевести мне дух!
      Арманда
      Ах! Дайте время нам излить восторги вслух!
      Филаминта
      От этого стиха чудеснейшим елеем
      Облита вся душа, и мы невольно млеем.
      Арманда
      "Пусть люди судят так и сяк,
      Расстаньтесь с гостьей неуместной".
      Про гостью этот стих - как он красив и мил!
      Метафору он здесь искусно применил!
      Филаминта
      "Пусть люди судят так и сяк..."
      Ах! Это "так и сяк" звучит неотразимо!
      На вкус мой эта вся строка неоценима.
      Арманда
      О, ваше "так и сяк" пленило сердце мне!
      Белиза
      Да, это "так и сяк" вам удалось вполне.
      Арманда
      Завидная строка...
      Белиза
      Поэмы стоит целой...
      Филаминта
      Поймет ли это кто, как я понять сумела?
      Арманда и Белиза
      О! О!
      Филаминта
      "Пусть люди судят так и сяк..."
      Пусть с лихорадкою в сообществе они
      Осмеивайте их, что вам до болтовни?
      "Пусть люди судят так и сяк..."
      О, в этом "так и сяк" глубокий смысл на деле.
      Не знаю, на меня походят в этом все ли,
      Но слов мне слышится за этим миллион.
      Белиза
      Как полон смысла стих, хоть не объемист он.
      Филаминта
      Когда вы "так и сяк" прелестное писали,
      Все действие его могли вы знать едва ли...
      Вам ясно ль было все, что скажет нам оно,
      Все остроумие, каким оно полно?
      Триссотен
      Э! Э!
      Арманда
      Бесчестная и злая лихорадка,
      Что людям за приют отплачивает гадко...
      "Бесчестно" - трогает до глубины души!
      Филаминта
      Катрены, спору нет, отменно хороши.
      Но дальше! Мы так ждем терцетных ваших строчек!
      Арманда
      Ах, "так и сяк" еще прочтите хоть разочек!
      Триссотен
      "Пусть люди судят так и сяк..."
      Филаминта, Белиза, Арманда
      О, "так и сяк"!
      Триссотен
      "Расстаньтесь с гостьей неуместной..."
      Филаминта, Белиза, Арманда
      Ах, "с гостьей неуместной"!
      Триссотен
      "Она старается бесчестно..."
      Филаминта, Белиза, Арманда
      Бесчестно это, да!
      Триссотен
      "Чтоб жизни дивной сок иссяк".
      Филаминта
      О! "Жизни дивной"!
      Арманда и Белиза
      О!
      Триссотен
      Как! Титула не признавая,
      Кровь точит лихорадка злая...
      Филаминта, Белиза, Арманда
      О!
      Триссотен
      И день и ночь - исчез покой!
      Без дальних слов - скорей на воды
      И там виновницу невзгоды
      Топите собственной рукой!
      Филаминта
      Изнемогаю! Ах!
      Белиза
      Восторг!
      Арманда
      Умру!.. Нет сил.
      Филаминта
      Блаженный трепет мне стократно грудь пронзил.
      Арманда
      "Скорей на воды"!
      Белиза
      "Топите собственной рукой"!
      Филаминта
      "Без дальних слов"!
      Арманда
      Здесь, что ни шаг, в стихах прелестные места.
      Белиза
      Прогулка по таким стихам - одна мечта.
      Филаминта
      Лишь по изящному ступают наши ноги.
      Арманда
      В них розами везде усеяны дороги.
      Триссотен
      Так, значит, вам сонет...
      Филаминта
      Он свеж, прекрасен, нов.
      Никто не сочинял еще таких стихов.
      Белиза
      (Генриетте)
      Подобные стихи прослушать без волненья!
      Мне странным кажется такое поведенье.
      Генриетта
      Ах, всякий кажется тем, что ему под стать!
      Не всем же, тетушка, дано умом блистать.
      Триссотен
      Не надоел ли вам я этими стихами?
      Генриетта
      Нет; я не слушаю.
      Филаминта
      Скорее, к эпиграмме!
      Триссотен
      О карете цвета сливы,
      подаренной одной из моих знакомых дам.
      Филаминта
      Как удивителен он в выборе заглавий!
      Арманда
      Ждать искр его ума по ним одним мы вправе.
      Триссотен
      Амур столь дорого мне узы продает...
      Филаминта, Арманда, Белиза
      Ах!
      Триссотен
      Что третью средств моих его оплачен счет.
      Вот вам карета: даже спица
      И та от золота лоснится,
      И ей дивится вся страна:
      Лаисе на триумф мной куплена она.
      Филаминта
      О, эрудиция! "Лаиса" - пишет он!
      Белиза
      Да, внешность хороша и стоит миллион.
      Триссотен
      Вот вам карета: даже спица
      И та от золота лоснится,
      И ей дивится вся страна:
      Лаисе на триумф мной куплена она.
      Не говорите: цвета сливы,
      Но - сколько за нее внесли вы?
      Арманда
      О! О! Какой конец! Кто ждать его бы мог?
      Филаминта
      В подобном жанре он бесспорно одинок.
      Белиза
      "Не говорите: цвета сливы,
      Но - сколько за нее внесли вы?"
      Игра созвучий тут: "в ней сливы" и "за нее внесли вы".
      Филаминта
      Не знаю почему, но с первого же дня,
      Как будто кто вперед расположил меня,
      Я вашей прозою любуюсь и стихами...
      Триссотен
      (Филаминте)
      Когда б свои стихи вы прочитали сами,
      То с восхищеньем мы прослушали бы вас.
      Филаминта
      Нет у меня стихов; но вот теперь как раз
      План Академии я нашей написала.
      Хотите глав шесть-семь я вам прочту сначала?
      Когда "Республику" свою писал Платон,
      Оставил от нее набросок только он,
      Я ж до конца хочу свою развить идею,
      И в прозе справиться я постараюсь с нею.
      На ум клевещут наш, вот что меня гневит.
      Мне это кажется тягчайшей из обид;
      И я отмщу за нас, за всех без исключенья,
      Мужчинам, что хотят держать нас в униженье,
      Чтоб жалким мелочам весь наш талант обречь
      И к знанью высшему дорогу нам пресечь.
      Арманда
      Ах! Оскорблять наш пол такой обидой злобной,
      Сознанью нашему кладя предел подобный!
      Что ж, юбку или шарф ценить нам по плечу
      Иль прелесть кружева да новую парчу?
      Белиза
      На рабство гнусное восстать должны мы разом,
      Чтоб показать, на что способен женский разум.
      Триссотен
      Известно, что весьма я почитаю дам;
      Я блеску их очей хвалу всегда воздам,
      Но также рад признать, что ум их полон света.
      Филаминта
      Наш пол усердно вас благодарит за это;
      А тем, что придавать нам не хотят цены,
      Кичливым умникам, мы показать должны,
      Что знаньем женщины подчас их всех богаче,
      Что можем мы решать не меньшие задачи,
      В ученых обществах сплетясь, подобно им.
      То, что раздельно там, мы здесь объединим.
      С изящным стилем слов высокое познанье.
      Мы в сотнях опытов изучим мирозданье,
      Все школы к диспуту допустим мы равно,
      Но думать ни с одной не станем заодно.
      Триссотен
      Считаю первенство за перипатетизмом.
      Филаминта
      Я - за абстракции пленилась платонизмом.
      Арманда
      Мне дорог Эпикур: как мысль его смела!
      Белиза
      Меня б устроили мельчайшие тела,
      Но мысль о пустоте лишь смутно мне понятна.
      Зато в материи тончайшей все приятно.
      Триссотен
      Магнит Декарта я принять душой готов.
      Арманда
      А я, я - вихри.
      Филаминта
      Я - падение миров.
      Арманда
      Когда ж в собрании открытом возвестить я
      Смогу про первое научное открытье?
      Триссотен
      Мы ждем, что в мир внесут столь светлые умы.
      Для вас почти уж нет в природе тайн и тьмы.
      Филаминта
      Одно открытье есть: себе не льстя нимало,
      Скажу вам, что людей я на луне видала.
      Белиза
      Людей мне видеть там не удалось как раз,
      Но колокольни - да, совсем как вижу вас.
      Арманда
      С грамматикой бы мы и физикой желали
      Историю, стихи, ученье о морали,
      Число, политику - все углубить до дна.
      Филаминта
      Ах, вместе с древними в мораль я влюблена!
      Но стоикам я дам пред всеми предпочтенье:
      Пред их учителем полна я восхищенья.
      Арманда
      По нашим правилам очистится язык;
      Надеюсь я, что в нем произведем мы сдвиг.
      Да! К ряду слов горим мы гневом справедливым;
      Чем ни были б они - глаголом, субстантивом,
      Мы, их преследуя смертельною враждой,
      Распределить хотим взаимно меж собой;
      И на ученейшем собранье нашем скоро
      Обрушим мы на них всю тяжесть приговора,
      Дабы и в будущем заранее пресечь
      Внедренье этих слов в стихи и в нашу речь.
      Филаминта
      Для Академии задуманной имеем
      Еще один мы план, что мной давно лелеем.
      Славнейший замысел; он будет вознесен
      Умами лучшими в потомстве всех времен.
      Готовит он конец слогам тем неприличным,
      Что могут грязный смысл придать словам различным,
      Что тешат всех тупиц в течение веков,
      Рождая пошлости - отраду остряков,
      Двусмысленностям всем, чья низкая игривость
      Стремится женскую в нас оскорбить стыдливость.
      Триссотен
      Уверен я, проект отличным все сочтут.
      Белиза
      Когда мы кончим все, покажем вам статут.
      Триссотен
      Конечно, будет он прекрасным и ученым.
      Арманда
      Мы станем всех судить по нашим же законам.
      Все подчинятся нам: прозаик иль поэт
      Раз он не наш, то в нем ума, конечно, нет.
      Мы ко всему всегда найдем предлог придраться,
      Чтоб мы одни могли талантами считаться.
      ЯВЛЕНИЕ III
      Лепин, Триссотен, Филаминта, Белиза, Арманда, Генриетта.
      Лепин
      (Триссотену)
      Пришел тут человек, и вас он, сударь, ждет.
      Он в черное одет и сладко речь ведет.
      Все встают.
      Триссотен
      То мой ученый друг; давно он ищет чести
      Представленным вам быть, придя со мною вместе.
      Филаминта
      За вами все права ввести его в наш дом.
      Триссотен идет навстречу Вадиусу,
      ЯВЛЕНИЕ IV
      Филаминта, Белиза, Арманда, Генриетта.
      Филаминта
      (Арманде и Белизе)
      Гостеприимство нам велит блеснуть умом.
      (Генриетте, которая хочет уйти.)
      Куда? Не ясно ль, вам остаться я велела?
      Вы мне еще нужны.
      Генриетта
      Но для какого дела?
      Филаминта
      Терпенье! Вскоре все вам скажет ваша мать.
      ЯВЛЕНИЕ V
      Триссотен, Вадиус, Филаминта, Белиза, Арманда, Генриетта.
      Триссотен
      (представляя Вадиуса)
      Вот гость; сгорает он желаньем вас узнать.
      Вводя его в ваш дом, я утверждаю рьяно,
      Сударыня, что к вам я не ввожу профана.
      Его признал своим ученой мысли цвет.
      Филаминта
      Раз вами он введен, сомненья в этом нет.
      Триссотен
      Во Франции никто не знал того вовеки,
      Что знает он, - ему известны даже греки.
      Филаминта
      Ах, греки! Греки, ах! Ах, греки, дочь моя!
      Белиза
      Сестра, ах, греки!
      Арманда
      Ах, как грекам рада я!
      Филаминта
      Вы греков знаете? О, вам раскрыв объятья,
      За греков, сударь, вас хочу расцеловать я!
      Вадиус целует также Белизу и Арманду.
      Генриетта
      (Вадиусу, который хочет поцеловать и ее)
      Простите, незнаком мне греческий язык.
      Все садятся.
      Филаминта
      Храню я греческих немало разных книг.
      Вадиус
      Не помешал ли я? Боюсь, в горячем рвенье,
      Сударыня, мое вам изъявить почтенье,
      Увы, прервал я нить ученейших бесед!..
      Филаминта
      Могли ль вы с греческим нам помешать? О нет!
      Триссотен
      Творит он чудеса и прозой и стихами.
      Проверьте хоть сейчас, коль вам угодно, сами.
      Вадиус
      Писатель (к каждому мой применим укор!)
      Привык уверенно вторгаться в разговор.
      В суде, за ужином, в садах, в толпе салонной
      Томительных стихов он чтец неугомонный.
      Что довелось когда глупее встретить вам,
      Чем автор, что везде свой клянчит фимиам,
      Что встречных за уши стремительно хватает
      И в жертв бессонницы своей их превращает?
      Упрямых тех безумств я не знавал вовек,
      И образцом тому мне служит некий грек,
      Что всем ученикам в числе строжайших правил
      Запрет читать другим свои труды оставил.
      Вот написал стишки я на любовный лад,
      И ваше мнение узнать я был бы рад.
      Триссотен
      Ваш стих в себе таит красоты без примера.
      Вадиус
      Ах, Грации у вас в твореньях и Венера!
      Триссотен
      Изящен слог у вас, отменен выбор слов.
      Вадиус
      Как этос с пафосом сквозят в любой из строф!
      Триссотен
      Эклоги дали вы в столь бесподобном стиле,
      Что Феокрит им в тень отброшен и Вергилий.
      Вадиус
      Как в одах ваших дух и нежен и высок!
      Кто стих Горация сравнить бы с вашим мог?
      Триссотен
      Что нежит сладостней, чем ваши канцонетты?
      Вадиус
      С чем сопоставить мог бы ваши я сонеты?
      Триссотен
      Прелестнее рондо, чем ваши, не читал!
      Вадиус
      А кто острее вас напишет мадригал?
      Триссотен
      Великолепнее всего у вас баллада.
      Вадиус
      А ваши буриме читать одна отрада.
      Триссотен
      Пойми лишь Франция, что вы за человек...
      Вадиус
      Когда бы должное воздал уму наш век...
      Триссотен
      Вы ездили б всегда в карете золоченой.
      Вадиус
      Вам статуи народ воздвиг бы восхищенный.
      (Триссотену)
      Гм! Вот баллада вам, и я на сей предмет
      Желал бы, чтобы вы...
      Триссотен
      (Вадиусу)
      Известен вам сонет
      К Урании, чья жизнь подточена недугом?
      Вадиус
      Вчера он в обществе моим прочтен был другом.