Он отошел от хмурого воина и поспешил за повозками.
      - Скажите, люди добрые, кто тот воин в красной рубахе? Откуда он?
      - Мы издалека, нам ничего не ведомо, - ответили всаднику. - Только и знаем, что возим свое добро на царский двор. Что нам те воины? Их много развелось, а кормят их нашей данью, трудами рук наших.
      - Скажите, где берете эту руду? - спрашивал купец. - Вам взамен дам одежды всякой, масла кунжутного, кожаных ремней и всякой всячины.
      - Не велено с купцами менять, - пробормотал едва слышно возница. Иди к царю Русе или к наместнику его Иштаги - пусть меняют. А нас глашатай предупреждал: "Головы лишитесь, рук и ног лишитесь, если руду драгоценную купцам отдадите. Все для дани царской везите". Вот оно что... - Возница плюнул и погнал волов быстрее.
      "Надо запомнить того воина, - решил лазутчик Асархаддона Белиддин. - Поистине урарты проклятый народ. Сладу с ними нет. Словно знают, что не купец перед ними, а лазутчик".
      * * *
      С царским письмом Габбу сразу же попал во дворец Тейшебаини. Иштаги велел писцу своему читать священное послание царя-господина:
      - "На другой день, когда пропоют петухи, - читал писец, - пусть воины Тейшебаини уже будут готовы к походу. Луех приведет их к воротам Тушпы. Здесь великий сбор будет. Бог Тейшеба призывает нас к битве..."
      - Да вот и Луех! Ты думаешь, мои всадники уже дожидаются тебя? обратился Иштаги к статному воину.
      - А я помогу тебе собрать воинов, - предложил Луех, - Улусуна велел.
      Уходя из дворца, Габбу спросил у Иштаги, не знает ли он мастера из рода Аплая.
      - Как же, - ответил Иштаги. - Есть Аблиукну из рода Аплая... Проводите знатного воина к "Священным ключам"! - приказал он слуге.
      * * *
      Аблиукну и Таннау заканчивали вторую статую крылатого льва, когда слуга Иштаги окликнул их:
      - Открывайте, гостей принимайте!
      Таннау поспешил к калитке. Он с удивлением рассматривал незнакомцев. Высокий воин, в красной рубахе, с бронзовыми браслетами на ногах, низко поклонился и спросил:
      - Кто здесь из рода Аплая?
      - Я из рода Аплая, - ответил мальчик, широко распахнув калитку и приглашая войти во двор.
      - А где же Аблиукну, сын Аплая? - спросил Габбу. - Он нужен мне.
      - Да не я, наверно, нужен, а бронзовый щит! - ответил весело Аблиукну. Его голова показалась из-за зеленой изгороди. Аблиукну был занят работой. - Заходите, добрые люди! Поговорим, какой вам нужен щит.
      - Поговорим, - согласился Габбу. Он крепко обнял измазанного глиной Аблиукну. - Вот каков ты, сын Аплая! Я привез тебе весть от отца.
      - От отца? Он жив? Как же так? - воскликнул Аблиукну. - Да ведь Аплая давно нет, в рабстве погиб... Или боги тебя прислали из царства мертвых?
      - Я бежал из Ассирии, - ответил Габбу. - Аплай жив и всем сердцем с тобой. Вот его амулет.
      И он подал Аблиукну маленькую фигурку бога Тейшебы с булавой. Она была сделана из бронзы и служила старику для молитвы. Трудно передать радость Аблиукну, когда он узнал, что Аплай жив. С волнением слушал он горестный рассказ Габбу о рабстве, о тяжкой жизни в цепях Асархаддона.
      - Бедный отец, бедный отец! - повторял он. - Не смог бежать.
      - Не смог, - согласился Габбу. - Жил с думами о родине, а бежать не смог. А вот мне помог бежать для спасения родной земли... - И Габбу стал рассказывать Аблиукну обо всем.
      - Почему же Аплай не бежал с тобой? - спросил Таннау. - Ты бы помог старику добраться.
      - Это было невозможно, мальчик, - вздохнул Габбу. - Аплая охраняли, как сокровище. К нему каждый день приходил верховный жрец Шумукин следить за его работой. К тому же он был слаб, как дитя. Злобный царевич Ашшурбанипал, кровожадный, как лев, избил его и выколол ему глаз. Если он не смог убежать, когда был молодым и здоровым, то сейчас был не в силах даже выйти за ворота... Такая судьба выпала на долю Аплая.
      Аблиукну слушал рассказ Габбу и думал о том, что нет такой силы на свете, которая бы спасла Аплая. Даже если будет поход на ассирийцев, урарты не попадут в столицу Ассирии Ниневию. А если бы и попали, то вряд ли кто стал бы интересоваться старым литейщиком.
      Таннау подсел поближе к Рапагу.
      - Знаешь, как я ненавижу ассирийских царей! - говорил киммер. - Я так ненавижу их, что смог бы сжечь всю Ассирию.
      - А ты сожги ее, когда пойдешь в поход, - посоветовал Таннау. - Если бы меня взяли в поход, я бы сжег их проклятую страну.
      - Ты еще мал, Таннау, - улыбнулся Рапаг. - Вот я вернусь к ним... Но знаешь как? Я поведу за собой киммеров, и мы сровняем с землей их города и храмы. Мне даже приснилось, будто я веду киммеров против Асархаддона и великое множество ассирийцев падает к нашим ногам. То вещий сон! Так оно и будет! Ты думаешь, я молод, не смогу?
      - Ты сможешь. Боги тебе помогут. Я помолюсь за тебя Халду. Хочешь?
      - Помолись, - согласился Рапаг. - А я своим богам воздам жертву и попрошу их милости.
      Аблиукну долго не отпускал Габбу - все уговаривал остаться у него и поселиться в его маленьком домике. Но Габбу не мог согласиться: он спешил в Тушпу, чтобы вместе с воинами Русы пойти в поход на ассирийцев. Прощаясь с Аблиукну и Таннау, Габбу дал слово вернуться к ним после битвы.
      Когда Габбу вместе с Рапагом покинули селение "Священные ключи", навстречу им попался тот же купец.
      - Смотри-ка, опять с амулетами идет! - удивился Габбу. - Что ему от нас надобно?
      - Эй, воин царский! - обратился купец снова к Габбу. - Может, выменяешь что-либо на золотые амулеты? Они ведь в бою помогают.
      - Опять ты с амулетами! - улыбнулся Габбу. - Какие они? Египетские или ассирийские?
      - А какие тебе нужны?
      - Нам нужны ассирийские.
      - Или ты в Ассирию собираешься? Зачем тебе ассирийские амулеты? удивился купец.
      - Они нужны нам против мечей ассирийских, - ответил Габбу. - Слышно, поход будет. Говорят, будто идут на Урарту воины Асархаддона.
      - Кто же говорит то неведомое? - изумился купец. - Расскажи мне, что знаешь.
      Габбу промолчал.
      - А скоро ли будет тот поход? - обратился купец к безмолвному Рапагу.
      - О том цари знают, - ответил юноша. - Мы идем, когда нас ведут на битву, а к чему битвы, о том цари ведают.
      - Вот это верно сказано! - похвалил Габбу. - О походе тебе Руса скажет. А нам надо торопиться... Дела у нас много, а менять нечего.
      - Когда же битва ожидается? - настаивал купец.
      - Спроси у богов. Воздай щедро жертву: они ответят.
      * * *
      Всю ночь лазутчик царя Ассирии Белиддин трудился над письмом. Он много раз его переделывал и совсем замучил писца.
      "Царю, моему господину, - писал Белиддин. - Да будет мир царю, моему господину!
      Все, что ты приказал мне, царь мой, господин мой, я выполнил. Всюду рыскал, как верный пес. Все узнал, все с моими гонцами отправил Белушезибу. Узнал я, где какая охрана стоит, где какое войско стоит. Все крепости обошел, всю охрану осмотрел. Все было тихо в пределах Урарту. А сегодня дошла до меня весть, что поход против тебя готовит поганый урартский царь Руса. Оружие куют, войско собирают. Откуда урарты узнали наши тайны? Откуда узнали о том, что ты, мой господин, поход против них замыслил? Видел я здесь воина бородатого с глазами, как горящие угли. Он так и сказал, что амулеты нужны им от мечей Асархаддона. Не он ли донес царю Русе о тайне твоей? Не беглый ли то поганый раб? Пусть еще раз проверят и закроют все ворота. Пусть накрепко закуют рабов в колодки. Если кто беглый дошел до Русы и слово ему сказал, то быть великой битве. Да проклянет Ашшур милостивый все племя урартское!
      А еще скажу, мой царь, господин мой. Когда узнаю я в Тушпе о походе, быстрее птицы прилетит та весть к тебе. А еще узнаю имя того проклятого богами воина бородатого. Если раб он беглый, то быть ему убитым".
      Эта мысль обожгла Белиддина. А что, если и в самом деле этот проклятый воин в красной рубахе бежал из Ниневии и сообщил Русе тайну Асархаддона? Но как же он мог узнать эту тайну? Нет, это невозможно. Просто Руса, урартский царь, задумал отомстить ассирийцам и готовит поход, чтобы угнать рабов, увезти золото и драгоценности из храмов Ниневии, чтобы показать свою силу и мощь. Пойдет на Ассирию, а скифы испугаются его могущества и не тронут урартов. А этого только и нужно царю Русе.
      Белиддин решил попасть в Тушпу, чтобы там своими глазами все увидеть и все разузнать.
      * * *
      Расставшись с Аблиукну, Габбу долго думал о том, где бы узнать о судьбе отца, Нарагу. Аблиукну ничего не смог ему сказать - он не знал Нарагу, - зато он дал Габбу добрый совет. Недалеко от Тейшебаини строилась небольшая крепость. Там работали лучшие мастера Урарту. "Быть может, кто из старых мастеров и скажет об отце твоем, Нарагу", - советовал Аблиукну каменотесу.
      В крепости Габбу действительно нашел старого каменотеса, который еще до нашествия Саргона строил храм в Тушпе. Он знал Нарагу и очень обрадовался, когда увидел Габбу.
      - Не знаешь ли ты что-либо о моем отце? - спросил Габбу старика, поведав о своей жизни.
      - Так ты не знаешь, как славно погиб твой отец? - удивился старик. Так знай же, что он отказался следовать за воинами Саргона, когда они хотели увести его в рабство. Тогда один из воинов хотел кинжалом пронзить сердце Нарагу. Но твой отец так ударил кулаком по голове воина, что тот выронил кинжал и свалился замертво. Долго отбивался тем кинжалом Нарагу, многих воинов ранил. Но вражеская стрела пронзила его храброе сердце. Нас спас он своей кровью. Все каменотесы, какие были поблизости, успели скрыться в пещере, недалеко от храма. И я остался жив благодаря смелости отважного Нарагу.
      Габбу слушал старика и не замечал, как слезы катятся по его худому черному лицу. Перед ним ожила картина далекого прошлого, и образ смелого отца звал сына в бой.
      - Мы отомстим врагам, за все отомстим! - прошептал Габбу.
      Через несколько дней Габбу вместе с Рапагом вернулись в Тушпу. В тот же день в город прибыла тысяча воинов Тейшебаини, посланная Иштаги. Во главе пятисот отборных всадников был Луех. Со всех сторон страны, из горных селений и городов, двигались воины к Тушпе. Царь Руса поручил полководцу Улусуне возглавить царское войско и пойти навстречу ассирийцам, чтобы учинить битву в горах, далеко от городов Урарту.
      С нетерпением ждали возвращения лазутчиков, которых Руса послал в Ассирию. Им было дано приказание найти военный лагерь, который готовится к походу в Тушпу. Лазутчики Русы вернулись с нужными вестями. В горах на севере от Ниневии ассирийцы создали военный лагерь и туда собирают воинов для похода. Они рассказали и о том, что поход еще не объявлен, не все воины еще собрались и что каждый день подходят новые.
      - Пока соберутся, мы выступим, - сказал Улусуна, довольный сообщением лазутчиков.
      И вот настал час, когда затрубили в рог и войско Русы начало строиться в боевые сотни. Габбу впервые видел воинов Урарту во всем блеске. Впереди ехали боевые колесницы, за ними, сверкая бронзовыми щитами, шли щитоносцы, затем следовали конница и копьеносцы. Пешие воины были хорошо одеты, и все имели луки и колчаны. За стройными рядами воинов громыхали повозки с поклажей, мычали коровы и блеяли овцы. Все знали, что на привалах их ждет сытная еда.
      Оживленно было в Тушпе в тот день. Царь Руса благословлял свое войско на победоносный поход. Во дворах и храмах воздавались щедрые жертвы богу Тейшебе. Отцы провожали своих сыновей. Матери молились богам и отдавали в храм последнюю овцу. С беспокойством смотрел на все происходящее ассирийский лазутчик Белиддин. Гонцы увезли его послание Асархаддону. Скоро ли оно дойдет? Проклятые урарты, кто мог сообщить им тайну? А войско урартское все шло и шло. Впереди на боевой колеснице - Улусуна. Рядом с ним на горячем коне - Габбу.
      ЗАЩИТИМ ЗЕМЛИ НАШИ!
      Урартское войско шло по пути, хорошо знакомому Габбу: те же горы, те же реки. Минуя глубокие ущелья, оно преодолело снежные вершины высочайших гор. Улусуна вел своих воинов обходными путями, чтобы напасть на ассирийцев неожиданно.
      Много было трудностей на пути, но все эти трудности казались Габбу легко преодолимыми: ведь совсем недавно он прошел здесь с одной только бронзовой киркой. А сейчас он ведет хорошо вооруженное войско. Волы тащат на повозках всякое снаряжение. Очутились они у пропасти, и вместо того чтобы обходить ее несколько дней, как делали это они с киммером, по приказу Улусуны был построен мост из крепких бревен, и страшное ущелье осталось позади.
      Когда войско Улусуны подошло к ручью, где Габбу с Рапагом сделали свой первый привал, весна уже расцвела и запела многоголосым хором птиц. Весело нес свои весенние воды быстрый ручей. Высоко в небе плыли легкие облака, вокруг благоухали цветы орешника, нежной зеленью покрылись лозы дикого винограда.
      "Что это так поет в моем сердце? Так радуется жизни? - спрашивал себя Габбу. И сам себе отвечал: - Ты свободен, Габбу! Посмотри, как прекрасна земля! Для тебя светит весеннее солнце. Для тебя поет ручей. И птицы кружатся в веселом хороводе для тебя, Габбу. Ты был рабом и никогда не видел весны. А теперь все для тебя. Радуйся, Габбу, у тебя есть родина! слышались ему святые слова Аплая. - Защити землю своих отцов!"
      Тем временем Улусуна собрал своих тысячников на совет. Он приказал выделить храбрых воинов, которые смогут пробраться в стан врага, все разузнать и вернуться с ценными вестями.
      Тогда заговорил Габбу, сидевший рядом с Улусуной:
      - Есть у меня мысль одна. Если она верная, то пошли меня, Улусуна, вместе с лазутчиками.
      - Говори мысль свою, - разрешил Улусуна.
      - Я пойду в лагерь ассирийцев, притворюсь, будто бежал из плена урартов, скажу, что знаю кратчайший путь в Тушпу и готов ассирийское войско с собой повести. Скажу, что намерен отомстить царю Русе за его злодейство.
      - А дальше что будет? - заинтересовался полководец.
      - Если поверят мне, то приведу их сюда, - ответил Габбу. - А если не поверят, на то воля богов. Значит - смерть.
      - Это ты хорошо задумал, - согласился Улусуна. - Самому царю Русе этот план понравится. А вот за тебя боюсь: пропадешь ты от руки ассирийского полководца.
      - А я должен перехитрить ассирийцев, - возразил Габбу. - Злоба против них горит в моем сердце. Она придаст мне хитрости. Я пойду к ним и вернусь.
      Улусуна задумался. Ему давно уже нравился этот гордый и смелый человек. Он с первой же встречи понял, что перед ним отважный воин. Своими словами Габбу подтвердил мнение полководца. Суровому урартскому военачальнику жаль было терять Габбу. Улусуна понимал, что этот умелый и отважный человек сможет еще не раз пригодиться в походе: он хорошо знал дорогу, никем ранее не хоженную, он знал, где есть вода, где лучше обойти высокие горы. Многое мог подсказать беглый раб...
      Улусуна долго молчал: все думал о том, кого бы послать, а Габбу оставить при себе. Но план, задуманный Габбу, не мог быть осуществлен другим воином. Нужен был человек, который долго жил в Ассирии, знал ассирийский язык, знал нравы и обычаи ассирийцев и смог бы выдать себя за ассирийца, попавшего в плен к урартам. Только один Габбу мог сделать это. И Улусуне пришлось согласиться.
      Воинам Улусуны, переодетым в одежду ассирийцев, удалось пробраться во вражеский лагерь. Габбу, в лохмотьях раба, с всклокоченной головой и окровавленными руками, на которых, казалось, еще сохранились следы цепей, пробирался к стоянке военачальника. В шалаше среди своих тысячников сидел Белушезиб. Охранникам было велено никого не впускать. Но Габбу так просил и настаивал, так громко повторял, что это нужно для спасения Ассирии, так громко призывал в свидетели бога Шамаша, что Белушезиб сам вышел посмотреть, что случилось. Раб упал на колени и, обнимая ноги Белушезиба, стал просить о милости.
      - Я из Тушпы, - молил Габбу, - я бежал в родную Ассирию из цепей Русы, проклятого богами Русы! Сделай милость, выслушай беглого раба.
      - Говори дело, - потребовал Белушезиб. - Зачем ты здесь?
      - Я хочу помочь твоему войску пройти в Тушпу кратчайшим путем, так, чтобы неожиданно напасть на урартов. Посмотри, как изорваны мои уши, посмотри, как избита моя спина... Я хочу отомстить урартам за все муки. Я поведу вас дорогой, которой пришел к вам. Твое войско окружит город и застанет урартов врасплох.
      - А если ты нас обманешь? - грозно спросил Белушезиб. - Как можем мы довериться ничтожному рабу?
      - Как же вам не верить мне, когда жизнь моя в ваших руках! - возразил Габбу. - Ты можешь убить меня в любую минуту. Я теперь принадлежу тебе. А мне жизнь дорога. Не думаешь ли ты, что я бежал из цепей Русы, чтобы погибнуть от твоего ножа?
      Белушезиб велел охранять Габбу. Надо было подумать. Все, что рассказал ему раб, показалось Белушезибу вполне правдоподобным, да и сам раб не вызвал подозрения. А предложение было так заманчиво и сулило полную и легкую победу над урартами.
      Белушезиб дал приказ двинуться в горы. Войско должно было пройти по пути, который наметил Габбу.
      Этот путь был не легкий, и Белушезиб не раз обрушивал свои проклятия на голову раба, угрожая страшными пытками, если он окажется предателем. Но Габбу спокойно, с большим терпением выслушивал проклятия ассирийского военачальника. Ему было необходимо во что бы то ни стало войти в доверие к Белушезибу. Габбу постоянно предсказывал, что ждет их в пути, и Белушезиб удивлялся тому, как хорошо знает раб, где встретится им река, где может быть глубокое ущелье и где можно поохотиться на диких коз. Этот раб имел ум мудреца.
      Настал день, когда лагерь урартского войска был совсем близко. Белушезиб велел устроить привал и поохотиться на диких кабанов, следы которых были обнаружены у небольшого озера. Полководец разрешил и самому Габбу принять участие в охоте, но поручил двум своим лучникам следить за каждым шагом беглого раба. Лучникам было приказано, в случае если Габбу вздумает бежать, стрелять в него из лука.
      Габбу вместе с воинами направился по следам дикого зверя. Вскоре они очутились в глухой чаще, недалеко от маленького лесного озера.
      - Вот здесь проходит тропа, по ней кабаны пойдут на водопой, пояснил Габбу. - Пусть охотники останутся здесь - они смогут перебить целое стадо. А мы с лучниками пойдем к водоему и погоним кабанов прямо сюда.
      Так и решили. Двадцать воинов расположились в густой чаще, по обе стороны тропы, ведущей к озеру. Габбу вместе со своими лучниками пошел дальше.
      Бежать! Нужно бежать сейчас, или будет уже поздно. Эта мысль не покидала Габбу. Но как освободиться от своих охранников и добыть оружие? Надо было перехитрить лучников. Габбу еще не успел решить, что ему делать, как послышался рев животных: у озера показалось несколько громадных кабанов. Лучники были так захвачены охотой, что позабыли строгий наказ Белушезиба. Момент для побега был самый подходящий. Габбу выломал с корнем крепкий дубок и изо всей силы ударил лучника по голове. Затем схватил его лук и пронзил стрелой второго лучника. Теперь надо было бежать. Уйти, далеко уйти, прежде чем воины, увлеченные охотой, обнаружат его исчезновение.
      Бежать как можно быстрее - впереди лагерь урартов. А если догонят смерть!
      Габбу знал, что лагерь Улусуны совсем близко. Надо было бежать изо всех сил, чтобы попасть в свой лагерь раньше, чем Белушезиб обнаружит его предательство. Тогда урарты смогут захватить ассирийцев врасплох.
      Лагерь Улусуны раскинулся у реки, вблизи зеленой долины, с трех сторон укрытой горами. В лагере с нетерпением ждали лазутчиков, но ни один из них еще не вернулся. То ли их задержали ассирийцы, то ли они потеряли дорогу и бродят в лесу... Улусуна уже решил послать новых людей в лагерь ассирийского войска, когда ему сообщили о возвращении Габбу. Полководец был очень обрадован приходу Габбу. Изможденный, задыхаясь от быстрого бега, тот первые минуты даже не мог говорить.
      - Перехитрил! - с радостной улыбкой начал Габбу. - Я, бывший раб Асархаддона, перехитрил его полководца... Я завел их в густой лес, они на пути к нашему лагерю, но здесь не пройти колесницам, и не только колесницам, - конница тоже не пройдет сквозь лесные дебри. Пока они будут расчищать дорогу, мы должны их окружить и уничтожить.
      Маленькие, быстрые глаза Улусуны радостно сверкнули.
      - Вот как ты ловко придумал! - повторял Улусуна, похлопывая Габбу по плечу. - Мы оставим свои колесницы в этой зеленой долине, да и конницу возьмем не всю. Мы пойдем на них и завяжем битву, а потом я дам сигнал к отступлению. Ассирийцы должны подумать, что мы испугались их, и бросятся нас преследовать. А мы перевалим через горы и спустимся в эту долину. Здесь к нам примкнут наши боевые колесницы и конница. Они окружат ассирийскую пехоту и превратят ее в груду костей и мяса. О, хорошая будет битва! - восклицал Улусуна, предвкушая желанную победу.
      По приказу полководца урартское войско выступило в расчете застигнуть ассирийцев врасплох.
      - Ты сослужил мне службу, - говорил Улусуна, обращаясь к Габбу. Теперь ты свободен. Иди куда хочешь, а в битву не вступай: тебя будут искать ассирийцы.
      - Прошу тебя, мой полководец, - взмолился Габбу, - прикажи дать мне коня и меч хороший! Буду я мечом рубить ассирийские головы. Кто же, кроме меня, отомстит за отца моего Нарагу? Кто за Аплая отомстит?
      Улусуна велел дать Габбу коня, меч и копье. А сам умчался на своей колеснице догонять боевые сотни.
      * * *
      В лагере Белушезиба было тихо и спокойно. Воины отдыхали на привале, когда появились охотники с богатой добычей. Вдруг один из них воскликнул:
      - А где же раб с рваными ушами? Да и лучников нет... Где они?
      Несколько воинов бросились к озеру и сразу же обнаружили убитых лучников. Раб бежал! Эта весть быстро долетела до лагеря. Белушезиб от ярости потерял дар речи. Опомнившись, он разразился проклятиями, каких еще не слышали его воины. Тут же затрубили в рог, и по приказанию Белушезиба воины тронулись. Полководец понял теперь, что раб подстроил ему ловушку.
      Вскоре войско ассирийское столкнулось с идущими навстречу урартами. Урарты шли на врага полумесяцем и, засыпав передние ряды врага градом стрел, стали поджигать повозки и снаряжение горящей паклей, привязанной к стрелам. Ассирийцы в ярости отбивались. Их искусные лучники и копьеносцы обрушились на храбрых урартских воинов. Но в это время урарты стали отступать, и Белушезиб, воодушевленный удачей, направил свое войско вслед за ними.
      Одно было плохо: в густом лесу не могли пройти колесницы, да и конница шла медленно. А Белушезибу надо было спешить, чтобы настичь урартов и разбить их жалкое войско. Пришлось оставить и колесницы и конницу. Дорогу расчищали землекопы. Белушезиб с пехотой следовал за урартами, и многих воинов Улусуны настигли ассирийские стрелы.
      Урарты с боем отходили к горам, а войско Белушезиба преследовало их с победными криками. Полководцу казалось, что сами урарты приведут его к воротам Тушпы. Но вот урартское войско перевалило через хребет, и, преследуя врагов, ассирийцы очутились в зеленой долине. Тут испытанный в боях ассирийский полководец понял: так вот в какую ловушку завел их проклятый раб! Со всех сторон мчались на них урартские колесницы. Копья урартов поражали ассирийских воинов. Конница Улусуны окружила часть пехоты и угнала к скалам большую группу пленных. Белушезиб послал надежных людей за своей конницей и колесницами, а сам окружил сотню смелых урартских всадников, которые прорвались сквозь его пятидесятки. Вместе со своими копьеносцами он перебил их.
      В пылу битвы ассирийский полководец не забыл дать приказание найти раба-предателя и доставить к нему для расправы. Два десятка отборных всадников умчались к месту самой ожесточенной схватки, где им было велено искать могучего чернобородого раба с рваными ушами.
      Между тем наступила ночь, и сражение продолжалось при свете факелов и костров. Воины Белушезиба яростно сражались с урартами. Замешательство, которое произошло в ассирийском войске при внезапном нападении урартов, постепенно проходило, и Белушезиб видел, что не все еще потеряно.
      На рассвете подоспели ассирийские колесницы и конница. С новой силой разгорелась битва. Ассирийцам удалось окружить большую группу урартской пехоты, и Белушезиб уже готов был забрать их в плен и обезглавить. Но в это время из-за гор появились новые тысячи урартских воинов. Они отбили своих пехотинцев и с победными криками бросились на ассирийцев.
      Среди конных воинов, особенно отважных в бою, выделялся храбрый всадник в бронзовом шлеме, с помятым щитом. Это был Габбу. Он разил врагов своим острым копьем и так яростно отбивался от наседающих на него ассирийцев, что обратил на себя внимание всадников, которые были посланы Белушезибом на поиски раба. Всадники примкнули к ассирийской коннице и окружили отважную сотню Габбу. Казалось, гибель была неминуема. Габбу видел, как падали замертво его воины, которые всего лишь мгновение назад бесстрашно отбивались от врагов. Он с яростью наносил удары копьем, и каждый раз падал ассирийский всадник.
      Но врагов было много, значительно больше, чем урартов. Что делать? Может быть, послать Рапага к Улусуне за помощью? Его сотня оказалась самой крайней в долине. Полководец, должно быть, не видит, в какой они опасности. Габбу ищет глазами Рапага, но не видит его. Неужели он убит? Не может быть... Только что он был рядом и прикрывал его своим щитом. Где же он, почему его не видно? Габбу яростно отбивается, подбадривает смелых воинов, которые сражаются рядом с ним и разят врагов своими копьями, а сам думает о том, что наступают последние мгновения его жизни.
      - О боги, защитите! - шепчет Габбу. Вот упало еще трое лучших метальщиков копий. Надо отомстить! Габбу замахивается копьем и в тот же миг чувствует, как заметался под ним его горячий конь, его верный друг в этой страшной битве. У коня подбиты передние ноги, он падает... Габбу вскакивает и, пронзив ассирийца своим копьем, стаскивает его с лошади и садится на нее. Всадники, посланные на поиски Габбу, хотят взять его живым. Это они подбили его коня и теперь снова целятся. Но Габбу вовремя укрывается щитом. Снова ушла в сторону ассирийская стрела. Слышны воинственные крики урартов. Боги милостивы! Не они ли прислали сотню отважных урартских всадников? Впереди - смелый воин. Он словно слился со своим горячим конем. На лету пускает меткие стрелы. В страхе бегут от него ассирийцы. Габбу силится вспомнить, где он видел этого всадника. Да это же Луех!
      - Отважен! - восхищается Габбу.
      Он видит, как отступают воины Белушезиба, которые пытались замкнуть его сотню в кольце.
      Вот когда пришло спасение! Но в этот миг Габбу настигает вражеская стрела. Он падает, раненный в бедро, и слышит крик ассирийца:
      - Умри, предатель! Не удалось взять тебя живым...
      И хотя ассириец далеко и не может услышать, Габбу шепчет:
      - Не умру!..
      Напрягая последние силы, он вырывает стрелу из раны. Кровь хлещет и заливает одежду воина. У Габбу потемнело в глазах. Вдруг показалось, что он летит в пропасть... Но в это время чьи-то сильные руки подхватили его.
      ...Габбу очнулся на зеленой траве. Кругом было тихо. Как странно!.. Где же он? Почему болит бедро? Почему нельзя шевельнуть ногой? Кто это склонился над ним и шепчет что-то? Сделав большое усилие, Габбу открывает глаза и видит Рапага:
      - Ты жив, Рапаг?
      - Слава богам, они спасли мне Габбу! - восклицает радостно Рапаг.
      Он бросается к беспомощному другу, но тот снова недвижим. Снова закрыты глаза и едва слышно дыхание. Взяв Габбу за голову, Рапаг шепчет нежно и ласково:
      - Открой глаза, скажи еще слово, мой добрый Габбу! Ты не должен умереть, ты должен жить... Я не дам тебе умереть... Не оставляй меня одного!
      Юноша гладит любимого друга, целует его руки и шепчет слова молитвы на родном языке. Рапагу кажется, что Габбу уже не дышит. Он не может больше сдержать свое горе. Рапаг склоняется к ногам Габбу и неутешно рыдает. Слезы льются на промокшую от крови повязку; Рапагу кажется, что сердце его разорвется от горя. Но Габбу жив. У него нет сил подняться, ему трудно говорить, зато он все слышит и все понимает. Он делает усилие и, прикоснувшись рукой к голове Рапага, тихо, едва слышно спрашивает:
      - Где же ты был, мой Рапаг? Я думал, ты погиб...
      - Ты жив, Габбу? Тебя ранили, так много крови ушло... Хорошо, что я подоспел вовремя.
      - Где же ты был? - спрашивает едва слышно Габбу.
      - Я вырвался из вражеского кольца и поскакал к Улусуне просить помощи, - улыбнулся счастливый Рапаг. - Мы примчались к вам, когда ассирийцы уже готовились торжествовать победу: осталось тридцать вои: нов из твоей отважной сотни. Мы прогнали ассирийцев, а многих побили... Много пленных угнали урарты.
      - Ты унес меня так далеко, даже не слышно шума битвы, - удивился Габбу. - Где же я?
      - Ты за горой, - ответил Рапаг. - Я унес тебя далеко, чтобы не нашли воины Белушезиба. Они ищут тебя - хотели, видно, живым доставить Белушезибу.
      - Проклятые! - проскрежетал зубами Габбу. - Теперь мне не подняться и не вернуться на поле битвы.
      - На поле битвы ты не вернешься, - согласился Рапаг, - а в дом Аблиукну вернешься. Я отнесу тебя туда на носилках. Когда заживет рана, снова будешь сильным, как прежде.
      - Пусть слова твои станут истиной, - ответил тихо Габбу.
      * * *
      А битва продолжалась, и тысячи воинов Асархаддона сложили свои головы в этой небольшой горной долине.
      - Здесь будет кладбище ассирийского войска, - сказал суровый Улусуна, рассматривая в лучах утреннего солнца поле битвы.
      Ослепительно сверкали обломки колесниц, помятые и брошенные шлемы. Лежали убитые и раненые воины, носились брошенные кони, а в центре долины яростно сражались конные всадники. Их поддерживали стрелки.
      Белушезиб наконец понял, что битва им проиграна. Все его попытки увести свое войско и отступить были бесполезны. Урарты так многочисленны, они так ожесточенно защищались, что даже самые испытанные воины Асархаддона оказались побежденными. Но если урарты победили, то надо сохранить и увести с собой как можно больше своего войска. Хорошо, что с ним оставалась лучшая тысяча царской конницы Асархаддона. Белушезиб оставил ее при себе, чтобы вместе с ними завершить сражение. Но если так ужасен конец этого сражения, то лучше уж спасти от урартских стрел отборных царских всадников.