«Укротительница тигров»

Съемки «Опасных троп» шли полным ходом, когда на «Ленфильме» был задуман новый фильм — кинокомедия о жизни цирка, «Укротительница тигров». На роль главной героини Лены Воронцовой пригласили молодую талантливую артистку Театра Советской Армии Людмилу Касаткину. Так же, как раньше Галина Юдина, она категорически отказалась сниматься с тиграми. Но на этот раз режиссеру не пришлось долго ломать голову, кем заменить ее в опасных сценах. Конечно, Маргаритой Назаровой — она приобрела уже достаточный опыт работы с тиграми. Для подготовки заключительного эпизода, когда Лена Воронцова выступает на арене с группой дрессированных тигров, нужны были опытные специалисты. И на этот раз хищников дрессировал Константин Константиновский, а консультировал Борис Эдер. Ему была поручена роль учителя Лены Воронцовой — старого дрессировщика Телегина.

Теперь Маргарите Назаровой предстояло не просто заменять героиню в отдельных эпизодах, а по ходу картины провести с тиграми целый аттракцион, то есть сделать именно то, к чему она так страстно стремилась.

И вот Эдер приступил к первым репетициям. В лесу была поставлена центральная клетка, в которой дрессировщики начали готовить с тиграми необходимые эпизоды.

Эти репетиции проходили в очень сложных условиях — на открытом воздухе, при постоянном присутствии многочисленных зрителей, собиравшихся со всех окрестностей. С утра до вечера они толпились вокруг клеток, что отвлекало тигров и затрудняло работу дрессировщиков. Но, с другой стороны, это приучало животных к условиям будущих съемок в цирке.

Работа осложнялась еще и тем, что в первой половине дня, когда съемочная площадка была залита солнечным светом, снимались эпизоды для фильма «Опасные тропы». А во второй половине дня, по окончании съемок, тигров собирали в центральной клетке, готовя будущий аттракцион и отшлифовывая сольные трюки с каждым зверем отдельно.

После возвращения тигров из «тайги» работа с ними в «централке» была очень напряженной. Видя кругом лес, животные все еще чувствовали себя на свободе и не желали подчиняться. Приходилось приучать их к жесткой дисциплине.

Борис Афанасьевич Эдер полвека дрессировал разных зверей — тигров, львов, белых и бурых медведей, даже зебр и страусов. Но теперь ему впервые в жизни предстояло готовить животных не для себя, а для другого, приучать их не к себе, а к Маргарите. Для этого он применил новую форму дрессировки, шутливо называя ее «методом конфликтов». Современные любители детективов назвали бы ее «методом двух следователей» — грубого и вежливого.

По этому методу Эдер и Константиновский обращались с тиграми сурово, часто прибегали к помощи бичей и палок, были непреклонны в своих требованиях. Когда звери исполняли трюки неохотно, дрессировщики заставляли их работать, стреляя холостыми патронами, крича и грозя вилами. Совсем иначе вела себя Маргарита. Она успокаивала зверей после стычек с мужчинами, ласково разговаривала с ними, гладила, причесывала им бакенбарды и, конечно, сама кормила. Поздно вечером, когда репетиции заканчивались, она обходила своих питомцев и оделяла их большими кусками свежего мяса. Тигры едят один раз в сутки, зато съедают за один присест по десять — двенадцать килограммов.

Прошло некоторое время, и тигры стали побаиваться дрессировщиков-мужчин. Но зато привыкли к Маргарите, увидев в ней друга и защитника.

Теперь Эдер дрессировал тигров уже не один, а вместе с ученицей. С каждым днем он все больше и больше нагружал Маргариту работой, передавая ей бразды правления. Для новой картины нужно было подготовить не только отдельные эпизоды, но и целый аттракцион. За три месяца следовало настолько сблизить Маргариту с тиграми, чтобы она смогла работать самостоятельно.

И процесс этот проходил на удивление быстро. Маргарита легко угадывала настроение и капризы хищников. Именно на этих репетициях она одержала свою первую профессиональную победу — заставила Ахилла, бунтовавшего у Эдера, сесть на ненавистную тумбу. С тех пор неприветливый тигр стал беспрекословно подчиняться новой хозяйке.

Вот когда пригодилось прочитанное! Именно в процессе работы Маргарита поняла, что нельзя наказывать зверя напрасно, особенно в тех случаях, когда он не понимает, что от него хотят. Но если убеждалась, что тигр попросту не хочет работать, она всякий раз требовала от него выполнения нелюбимого трюка. Ведь стоит лишь однажды спустить тигру непослушание, как потом очень трудно будет заставить его подчиняться. Узнала она и о том, что ее полосатые приятели прекрасно понимают, когда их наказывают за дело, и не особенно сердятся. Но если дрессировщик напрасно обидит зверя, тот надолго, а может быть навсегда, становится его злейшим врагом.

И там же, на съемках, Маргарита еще раз убедилась, что тигры отлично помнят и добро и зло и платят за них той же монетой.

Служителем при тиграх был В. Красов, много лет работавший у дрессировщика Александрова-Федотова. На манеже он исполнял также обязанности ассистента. Однажды во время репетиции с Радой Эдер заметил, что тигрица злобно следит за Красовым. Прижав уши, она нервно поводила хвостом; ее темные зрачки расплылись по всему глазу. Но он не придал этому значения, решив, что у зверя просто плохое настроение. Это было ошибкой.

Рада в тот день не хотела прыгать с тумбы на тумбу. Чтобы не дать ей спрыгивать в сторону, как это часто делают звери, стремясь уйти от трюка, Эдер расставил в пяти метрах справа и слева от нее Назарову и Красова с палками в руках, а сам, стоя в центре клетки, посылал тигрицу на прыжок.

Несколько раз Рада спрыгивала с тумбы в сторону Красова — тот, выставляя вперед палку, возвращал зверя на место. С каждым разом тигрица злилась все больше, и вот наступил момент, когда палка не помогла! Разъяренная Рада бросилась на Красова и, сбив его с ног, сильно порвала руку.

Эдер и Назарова едва успели спасти его от окончательной расправы. Репетиция была прекращена, Эдер отвез Красова в больницу, где ему наложили швы. Вернувшись, они зашли в помещение, в котором находились звери. Увидев Красова, Рада словно взбесилась и с неистовым рыком стала бросаться на решетку.

— Может, вы грубо обращаетесь с ней во время уборки? — озадаченно спросил Эдер.

Красов ответил отрицательно, но Борис Афанасьевич был уверен, что тигрица напала не случайно и вызвано это именно жестоким отношением к ней Красова. Что очень скоро и подтвердилось.

Однажды Эдер увидел, как ассистент, не зная, что за ним наблюдают, вооружившись вилами, гоняет тигрицу по клетке. Эдер немедленно прекратил это издевательство над зверем и заявил служителю, что, если подобное повторится, тот будет отстранен от работы. Но повторения и не потребовалось. Рада так возненавидела Красова, что он уже не мог входить в клетку на репетициях, и его пришлось уволить.

Закончив натурные съемки в Боржоми — Бакуриани, дрессировщики со всем своим имуществом и четвероногими артистами погрузились в поезд и отправились в Ленинград. Тигров по прибытии разместили в одном из павильонов «Ленфильма», там же поставили центральную клетку для репетиций, ту самую, которая еще недавно стояла в лесу.

То, что в одном из павильонов студии появились тигры, очень заинтриговало работников. Особенное впечатление это произвело на пожарных, дежуривших по ночам.

Вечером тигров, разумеется, оставляли в запертых клетках, дополнительно огороженных предохранительными решетками. Но вся четверка привыкла спать днем, а ночью бодрствовать. И вот ночью в павильоне раздался сильный шум: рев, звуки прыжков, грохот железных засовов. Тигры начали резвиться! Утром пожарный явился к директору и отказался дежурить один в помещении, где находятся такие страшные звери, — до того напугал его тигриный рев в темноте.

После этого дирекция «Ленфильма» попросила Эдера оставлять на ночное дежурство одного из служителей при тиграх. Только через месяц, убедившись, что звери надежно заперты, пожарные согласились дежурить без «помощников».

Маргарита с увлечением отрабатывала с животными трюки. Пурш и Рада проявляли на учебной площадке незаурядные способности. Любопытная от природы Байкалочка тянулась за ними, и только Ахилл казался равнодушным. Но Маргарита не оставляла в покое и его. Ахилл, хоть и рычал иногда, выполнял все, что от него требовалось: переходил по буму — тонкому брусу — с тумбы на тумбу, прыгал через спины своих приятелей и сквозь оклеенный тонкой бумагой обруч.

Маргарита старалась приучить тигров к работе перед кинокамерой, под ослепительным светом «юпитеров». Треск аппарата отвлекал зверей, они нервничали, пугались, злились. Но дрессировщица настойчиво заставляла их выполнять задания.

Маргарита теперь работала самостоятельно. На манеже с тиграми она находилась одна; оба дрессировщика стояли по другую сторону решетки, готовые в случае чего прийти на помощь.

Вместе с Маргаритой выросли ее полосатые партнеры. Прошло совсем немного времени, и они уже не обращали внимания на треск кинокамеры, на ослепительные лучи прожекторов. Назарова, словно играя с животными, заставляла их прыгать через объятый пламенем обруч, ходить по деревянным бутылкам, перепрыгивать с тумбы на тумбу и строиться в пирамиды. Маргарита повелевала командой тигров, а операторы в это время снимали самую настоящую дрессировку.

Дрессировка — это не угнетение, а творческий союз.

На репетициях проверяются открытия, сделанные во время предварительного ознакомления, намечаются трюки. Звери даже могут внести в них свои поправки. Действуя согласованно со своими питомцами, идя в чем-то на компромисс, дрессировщик добивается полного подчинения, а щедрое угощение, которое получают звери во время репетиций, должно создать у них приятное впечатление о пребывании на манеже и вызвать желание прийти туда снова.

Это угощение — кусочек мяса — самый убедительный аргумент. Надо именно убедить тигра сидеть на тумбе. Сперва он не понимает, что от него хотят, соскакивает, носится по арене, резвится, и приходится десятки раз прибегать к приманке, чтобы водворить «артиста» на место. И так продолжается до тех пор, пока он не поймет, что сидение на тумбе не грозит никакой опасностью, наоборот, там еще и вкусно кормят.

А если в самом начале работы наказать тигра, когда он находится на тумбе, то он больше никогда на нее не сядет, а если и сядет, то будет испытывать страх и отвращение.

Тигр на тумбе представляет для дрессировщика меньше опасности — сидя там, зверь не способен взять в прыжке необходимый темп и потому редко нападает оттуда.

Каждому тигру на манеже отводится персональная тумба, стоящая всегда на одном и том же месте. Приходить на тумбу и уходить с нее он должен всегда одним и тем же путем. Отклонение от курса карается окриком или тушировкой (легким ударом бича). Пренебрегать этим правилом ни одному животному не разрешается: отклонившись в сторону, он встретится с другим тигром, затеет с ним драку или игру, а это нарушит строй всего представления, да и остальных животных выбьет из колеи. Если зверь поступил по-своему и укротитель спустил ему это — завтра он наверняка сделает то же и еще что-нибудь в придачу.

Обучение такому простому занятию, как сидение на тумбе, подчас требует времени и терпения больше, чем иной сложный трюк, потому что тумба — это основа основ. Тигр учится узнавать свое место и понимать дрессировщика. Следующий этап начинается с того, что зверь вызывается на середину манежа для испытания его способностей. Дрессировщик выясняет, что у каждого тигра лучше всего получается.

«На работу» тигр выходит голодным. Сытый тигр ленив, ему хочется спать. Пустота в желудке — самый лучший творческий стимул. Кусочек мяса заставляет животное двигаться в нужном направлении и выполнять требования дрессировщика. Впоследствии, когда тигр сдаст экзамен и станет настоящим артистом, надобность во вкусных «взятках» отпадет сама собой. Каждый раз награждать зверя за выполнение трюка нецелесообразно, иначе кусок мяса так и останется единственным стимулом. А что, если на представлении зверь не будет голоден? Не исполнять трюк?

Отучить животное от лакомства нелегко. Постепенно, когда артист начинает исполнять трюк быстро и хорошо, дрессировщик сокращает количество «взяток». А потом они и вовсе исчезают. Зверя поощряют только в исключительных случаях.

Интересно, что некоторые животные сами перестают брать «взятки» и работают даром. Но бывают и такие, что никак не соглашаются на бесплатное творчество, а отказ в угощении воспринимают как оскорбление. С этими капризами нужно бороться строгостью и хитростью, находя удобный момент для изъятия лакомства.

Животным также необходим отдых. Затягивать занятия нельзя — звери утомляются, становятся апатичными и раздражительными.

Обычно по приезде в новый город тигры десять — пятнадцать дней работают с большим азартом, а потом исполнительское вдохновение исчезает. То же самое происходит и в праздничные дни, когда в день выпадает по два-три представления. Для зверей это слишком большая нагрузка.

Итак, пройдя через все подготовительные занятия, тигр уже знает, что такое дисциплина, и готов к обучению в «высшей школе» дрессировки. И вот тут часто одного терпения и настойчивости дрессировщика не хватает. Нужны хитроумные приспособления, смекалка, чтобы преодолеть неожиданные препятствия. Сколько всего приходится изобретать!

Например, Александров-Федотов в свое время изрядно помучился, когда учил пантеру Мерси прыгать через обруч, заклеенный бумагой. Пантера быстро научилась прыгать с тумбы на тумбу на расстояние в семь-восемь метров, легко освоила и первые прыжки в обруч. Но когда обруч заклеили бумагой, прыгать отказалась. Дрессировщик решил приучать ее постепенно. Он приклеивал по окружности тонкую полоску бумаги, постепенно уменьшая диаметр отверстия. Сначала пантера прыгала, не обращая внимания на бумажную полоску, но когда отверстие стало заметно сужаться, Мерси стала нервничать и сопротивляться. Прыгать в дырку, в которую могла пройти только голова, она отказывалась. Никакие лакомства, уговоры, нежности, приказания не помогли. И после трех месяцев бесплодных усилий от этого трюка решено было отказаться.

Попытки возобновили через полгода. Результат — тот же. Злобно рычащая пантера явственно показывала, что скорее кинется на дрессировщика, чем в эту дырку. Как ее заставить? Наконец дрессировщик догадался: пантера боится не бумаги, она боится, что ее голова застрянет в дырке, маленькой и черной, — ведь за дыркой она видит темное пятно неосвещенного партера. Эврика! Тут же, на арене, ассистент заклеил обруч целиком и нарисовал в центре темный круг в два раза больше головы пантеры. Затем дрессировщик снова вызвал Мерси на тумбу. На этот раз зверь по его команде прыгнул и разорвал головой сплошной лист бумаги. Приземлившись на тумбу, Мерси с изумлением оглянулась: что вдруг зацепило ее морду там, где раньше ничего не цепляло?

Во время этой репетиции прыжок повторили трижды, и все три раза Мерси бесстрашно преодолевала невидимую для нее преграду — ведь прыгала-то она в дырку. И то, что дырка каждый раз оказывалась плотной, продолжало пантеру удивлять.

Потребовалось всего несколько дней, чтобы доработать трюк. С каждым днем круг становился все светлее, пока наконец не обрел цвет обыкновенной белой бумаги.

Исполняли этот трюк и тигры Маргариты Назаровой.

За кусок мяса тигра можно уговорить исполнить феноменальные вещи, даже такие, которые несвойственны ему по природе. Например, катание на шаре. Сперва тигра приучают стоять на шаре, который прочно закреплен. Когда зверь научится прочно стоять на круглой поверхности, шар начинают понемногу двигать на специальном устройстве. Почувствовав, что почва под лапами заколебалась, тигр сейчас же соскакивает на манеж. Дрессировщик опять загоняет его на шар, тигр опять соскакивает — и так много раз. В конце концов тигру на шаре отрезают все пути отступления и одновременно угощают мясом. Это немного успокаивает зверя. Он держится на шаре, перебирая лапами, сперва робко, а потом все увереннее чувствуя себя на шаткой поверхности. И в один прекрасный момент понимает, что стоять на шаре и двигать его по рельсам совсем не страшно, тем более что мяса за это можно получить вдоволь.

Даже такой простой трюк, как прыжок с тумбы на тумбу, требует долгой подготовки. Казалось бы, что может быть естественней для тигра, чем прыжки?! Но он отказывается прыгать: зачем это? Дрессировщик обычно ставит рядом две тумбы И, маня тигра кусочком мяса, заставляет перешагнуть с одной на другую. Когда тигр привыкнет это делать, тумбы постепенно раздвигаются, так что ему приходится перепрыгивать. Сначала совсем чуть-чуть, а потом все дальше и дальше — до четырех-пяти метров. Чего не сделаешь ради угощения!

Конечно, даже самый умный тигр понятия не имеет о смысле того, что он делает. Хотя, может быть, испытывает удовольствие и гордость от ловко выполненного прыжка. На самом деле тигр просто запоминает сигналы дрессировщика и свои движения, которые должны последовать за этим сигналом. Задача дрессировщика — не дать зверю уклониться от намеченного пути и следить, чтобы у того не возникали «вольнолюбивые» мысли. Дрессировщик — движущаяся преграда, сдерживающий центр, дисциплинирующее начало.

Еще несколько слов о гуманном методе дрессировки, который начал применяться с конца девятнадцатого века.

Гуманный метод — это не сердобольный подход к животным, которых нельзя мучить. Это, если так можно выразиться, уважительное отношение к зверю, признание его «личности», использование его способностей, а не подавление. Такой подход оправдывает себя и экономически. Номера стали получаться быстрее, хищники реже нападают, меньше искалеченных людей и зверей. Еще Чарлз Дарвин заметил: «Ничто человеческое не чуждо животному».

Основоположник гуманного метода Карл Гагенбек очень любил животных с самого детства. Он основал большой зоопарк в Гамбурге и снаряжал экспедиции для отлова зверей зоопаркам и циркам. Сам он тоже дрессировал животных. Гагенбек любил повторять, что при дрессировке многое решает не только характер, но главным образом талант зверя. Он первый заговорил о такой «человеческой» категории, как талант, в применении к животным.

На основе гуманного метода знаменитые русские клоуны Анатолий и Владимир Дуровы создали русскую школу дрессировки. В ее традициях работали потом и все советские укротители.

Гуманный метод облегчил работу с хищниками: убедить тигра — это не то что схватиться с ним врукопашную. Ведь только для того, чтобы удержать сваленного тигра на месте, требуется десять человек. И это, если он еще не будет в ярости, иначе силы его увеличатся многократно. Поэтому человеку выгоднее покорить сердце. Тогда у тигра реже возникает желание растерзать дрессировщика.

Гуманный метод требует тонкости в подходе к животному, любви к нему. У зверей, как и у людей, у каждого свой характер. Познать характер животного — значит действовать не по шаблону, а находить индивидуальный подход, учитывая все особенности характера подопечного.

Современные дрессировщики все чаще употребляют слово «воспитание», а не «укрощение». В процессе дрессировки, то есть обучения зверя, они стараются применять педагогические приемы. Конечно, педагогика тут особенная. Непослушному ученику можно поставить двойку по поведению, и это заставит его задуматься. А непокорный тигр просто слопает своего «учителя», во всяком случае, он всегда готов к этому, когда «учитель» слишком уж допекает. Так что разница существенная. А в остальном совпадений много.

Когда Карл Гагенбек начал применять свой метод, он еще не знал, как научно объяснить то, что происходит со зверем в результате такого отношения к нему. Только открытие Павловым условных рефлексов и его учение о высшей нервной деятельности животных позволили осознать возможность психологического подхода в исследовании характера зверя.

Гуманный метод, конечно, не исключает строгости. Зверя, как и человека, без строгости не воспитаешь. Но наказания должны быть разумны.

У тигров разные характеры и разные способности. Один все понимает с полуслова и охотно выполняет команды. А бывает способный, но ленивый. Такого необходимо взбадривать. Поэтому надо обладать умением различить, когда зверь «халтурит», а когда хотел бы, да не может сделать то, что от него требуется.

Дрессировщики часто расплачиваются здоровьем именно тогда, когда забывают это правило. Если тигр не решается выполнять то или иное требование, например, вспрыгнуть на движущийся шар или на высокую тумбу, а дрессировщик вновь и вновь бичом и вилами теснит его туда, то в конце концов зверь, отчаявшись, нападает на мучителя. Другой же дрессировщик поступает, как описано выше, — приучает постепенно, применяя вкусопоощрение, — и добивается результатов хоть и с трудом, зато без единого шрама.

Бывают, конечно, и такие животные, которые не хотят учиться ничему, да еще при каждом удобном случае норовят наброситься на дрессировщика. Таких обычно держат в группе либо из-за красивой внешности, либо для количества — как статистов. На представлении они просто сидят и ничего не делают. Так что кормят их и вправду за красивые глазки.

Иногда дрессировщикам приходится работать со зверем очень агрессивным, но при этом очень способным. Как известно, талант и миролюбивый характер не всегда сопутствуют друг другу.

В первой группе львов, с которой работал Борис Афанасьевич Эдер, были два льва, два брата. Они очень дружили друг с другом. Эдер называл их братьями-разбойниками. Невероятно свирепые и коварные, они постоянно угрожали жизни дрессировщика. Хуже всего было то, что, когда один из них начинал бунтовать, другой тотчас же бросался ему на подмогу, и они нападали на Эдера уже вдвоем. Несколько раз это чуть не кончилось для него совсем плохо. Разумнее было бы сдать одного из них, а то и обоих в зоопарк, но оба они, как нарочно, были замечательными артистами и легко разучивали новые трюки.

Борис Афанасьевич решил проблему весьма остроумно, применив метод «разделяй и властвуй». Он запер скандалистов в одну клетку и несколько дней подряд давал им одну порцию мяса на двоих, из-за которой они, разумеется, дрались. Вскоре братья возненавидели друг друга и перестали действовать на арене заодно.

К сложным цирковым трюкам у хищника обычно нет склонности. Все, чему учит его дрессировщик, если не раздражает зверя, то страшно удивляет — ведь он не понимает смысла своих действий. На воле тигру или леопарду никогда не придет в голову скакать на лошади — он может прыгнуть на нее, только если собирается съесть. И кататься на шаре, а тем более прыгать в огонь он тоже не будет. Но в цирке он обязан это делать — и делает. Многие тигры смысл цирковых представлений в конце концов понимают: дрессировщик демонстрирует их способности другим людям. Более того, некоторые даже разгадывают смысл аплодисментов и соответствующим образом реагируют. Если хлопки редкие, животные работают вяло. А уж если зрители уходят раньше времени, то звери начинают с раздражением следить за ними, словно недоумевая: мы ведь показали еще не все, что умеем.

Некоторые животные — и львы, и тигры, и даже свирепые леопарды — очень гордятся своими успехами. Заслышав бурные аплодисменты, они демонстрируют свое искусство с большим старанием. Вполне возможно, что они воспринимают аплодисменты как сигнал-оценку, подтверждающий, что они поступают правильно.

После дрессировки хищники более приспособлены к жизни среди людей. Нрав смягчается, развивается память на действия и вещи, на интонации человеческого голоса. Известно, что собаки и кошки понимают некоторые слова. Крупные хищники, без сомнения, тоже. На примере Пурша видно, что даже такой свирепый по натуре хищник, как тигр, способен развиваться интеллектуально.

Прыжок через горящий обруч — этот традиционный номер, который исполняют тигры, — бесспорно, является украшением всего аттракциона. Звери, как известно, боятся огня. Огонь — лучшая защита от хищников. И тем заманчивей научить тигров исполнять этот трюк.

Но как этого добиться? Оказывается, не так уж сложно — все решают время и терпение.

Назарова стала готовить этот трюк задолго до съемок. Сначала тигров приучали прыгать через изогнутый полукругом жгут, а то и через обыкновенную дугу. Тигр прыгал и получал кусочек мяса. Прыгал еще — и получал еще кусочек. И так множество раз.

Концы жгута между тем все смыкались и смыкались, пока постепенно жгут не превращался в замкнутый круг — обруч. Но обруч этот был особенный — с вмонтированными электрическими лампочками. Как только тигры освоили прыжок через обруч, дрессировщики стали приучать их к огню.

На обруче в разных местах загорались три-четыре лампочки. Зверь смотрел на них недоверчиво, но за огоньками видел дрессировщицу с кусочком мяса в руке и слышал ее ласковый голос: «Ко мне, Ахилл! Сюда!»

Искушение было слишком сильным. Превозмогая инстинктивное отвращение к огню, тигр прыгал через обруч. И вот он уже получил заслуженное угощение, а рука дрессировщицы нежно треплет его уши.

С каждым прыжком огоньков в обруче становилось все больше, но зверь уже привык к ним и не обращал внимания.

Потом на обруче вместо электрических лампочек появились маленькие фитильки с настоящим пламенем. Сначала два, потом четыре, шесть… Наконец весь обруч был усеян трепещущими язычками пламени (местами они начали сливаться). Но тигры все прыгали и прыгали через обруч в надежде заслужить кусочек мяса и ласковое слово дрессировщицы. О своем страхе перед огнем они забывали. У них была возможность убедиться, что огонь — не такое уж опасное препятствие, если преодолеть его единым махом. Зато потом тебя ожидает награда.

И когда наконец обруч превратился в сплошной горящий круг, а большие языки пламени шипели и поднимались вверх, тигры смело, по первому знаку Маргариты, брали это препятствие.

Для того чтобы научить зверей этому трюку, потребовалось двести пятьдесят репетиций.

И все же «метод конфликтов» Эдера оказался палкой о двух концах.

К тому моменту, когда начались съемки второй картины, звери очень привязались к Маргарите. Зато дрессировщиков-мужчин возненавидели. Работать Борису Афанасьевичу и Константину становилось все труднее, особенно Константину, который часто бывал неоправданно груб и резок. Привыкший к людям Пурш не понимал такого поведения дрессировщиков и держался с ними сдержаннее, чем прежде. А тройка уссурийцев теперь видела в дрессировщиках-мужчинах просто личных врагов. Тигрицы исполняли команды со злобой и раздражением, а к Ахиллу вообще опасно стало подходить.

Закончилось все, как и должно было закончиться.

В один прекрасный день — таковым он показался поначалу — Константиновский под наблюдением Эдера в очередной раз «прогонял» на арене будущий аттракцион. Настала очередь Ахилла ходить по деревянным бутылкам, прикрепленным к брусу. С неудобной тумбы Ахилл слез охотно, а вот работать не хотел, рычал и огрызался.

— Але, Ахилл! Тигр не двигался.

— Але! — Резкий удар бича по брусу. — Работай! Ахилл снова зарычал, попытался уйти в сторону, но

Костя перехватил его.

— Назад! — Снова удар бича. — На брус! Но тигр не желал подчиняться.

— Але! Я что сказал?! Работай, мерзавец! — И тушировка.

Прижав уши, Ахилл шагнул навстречу Косте. Голос дрессировщика явно резал ему слух.

— Куда?! — Тушировка. — Назад, бандюга! Але! Ахилл пригнулся, но Константин заслонился палкой

и щелкнул бичом прямо у тигра перед мордой. Ахилл отступил и с очередного «але» пошел на брус. Рыча, он прошел по бутылкам в одну сторону, потом в другую, слез и, прижав уши, медленно направился к своей тумбе. Помня его коварство, Константин провожал его взглядом до тех пор, пока тигр снова не уселся на своем пьедестале.

Затем наступила очередь Рады. Она должна была исполнять прыжки. Вдохновленная примером Ахилла, тигрица свирепо огрызалась. Но Константин заставил ее подчиниться. Рада прыгнула, обернулась к дрессировщику, зашипела и забила хвостом.

— Але! — Костя движением бича подал команду. Рада прыгнула обратно, обернулась. На третий раз

Константин выставил бич слишком далеко — тигрица в прыжке ударила по нему лапой и вырвала у дрессировщика из рук. Костя крикнул помощнику за решеткой, чтобы тот подал новый бич, — наклоняться за старым в такой ситуации было опасно. Помощник замешкался.

— Хлыст! — Константин обернулся, на миг оказавшись к Ахиллу спиной.

И тут же по клетке словно пронеслась полосатая молния — Ахилл прямо с тумбы кинулся на дрессировщика.

Спасла Константина только мгновенная реакция. Он успел увернуться, но одной лапой тигр все-таки задел его. Ахилл приземлился в одну сторону, человек отлетел в другую. Ударила струя из брандспойта, отделив Ахилла от его жертвы. Вторая струя отогнала в сторону Раду, которая уже собралась кинуться на упавшего. В клетку ворвался Эдер.

— Откройте туннель!

Служитель распахнул дверь туннеля, и тигры бросились с арены в железный коридор — по своим клеткам. Константиновского унесли в медпункт и там перевязали. Две длинные раны тянулись у него по спине, пиджак был разорван надвое. К счастью, удар Ахилла оказался скользящим, иначе дрессировщик вряд ли уцелел бы.

После перевязки Константина увезли в больницу, а Эдер через час снова выгнал тигров на манеж работать дальше — иначе они могли бы подумать, что их агрессия способна что-либо изменить. Позже Борис Афанасьевич признался Маргарите, что использование «метода конфликтов» слишком затянулось.

— Теперь и нам придется обращаться с тиграми по-человечески, — сказал он. — А то скоро мы не сможем даже в клетку к ним войти. Да и вам, Маргарита Петровна, следует удвоить бдительность.

Маргарита вспомнила, сколько раз она советовала Косте не так грубо обращаться с животными, поменьше кричать и размахивать палкой. Но Борису Афанасьевичу она ничего не сказала, да и мужу решила не говорить — сам поймет.