- Не за что. Значит, увидимся за обедом в миссии?
- Я дам вам знать. Наверное. - Пэм повернулась к дверям палаты.
- Да, кстати, - вспомнил Харли. - По вашим словам, мы не могли знать, что Лекси окажется в автобусе… Я не успел рассказать… они как раз въезжали со стороны Салины, когда мы их засекли. Мы опередили их в Грин-ривер на каких-то пару минут.
Пэм резко обернулась.
- Я думала, они приехали сюда накануне, той ночью, когда ее похитили.
Харли покачал головой.
- Нет. Да у них и не было шанса попасть сюда раньше. Если они нашли какую-то нору под Солт-Лейк, чтобы сделать запись, то им следовало дождаться поезда, погрузить на него машину, затем найти автобус до Салины. Вы сами из такого только что вышли, поэтому знаете, с какой скоростью электроавтобус тащится вверх-вниз по горным дорогам, - не больше двадцати пяти - тридцати миль в час. И вообще, сейчас не так много поездов, которые ходят настолько далеко на юг. Можно проверить расписание, но я почти уверен: сюда они добрались так быстро, как только возможно.
- Разумеется, вы правы, - протянула Пэм. - Наверное, я просчиталась.
- Ничего удивительного, ведь столько всего произошло. Так значит, увидимся. Надеюсь, девочка поправляется.
В палате было шесть коек, пять аккуратно застланы. Пэм тихонько вошла и прикрыла за собой дверь. Лекси лежала на кровати, ближайшей ко входу. Изголовье было приподнято, длинные светлые волосы разметались по подушке. Левую руку девочки перехватывала повязка, в тыльную сторону правой ладони входила игла капельницы.
Лекси выглядела такой маленькой и бледной среди этой белизны. При виде бедняжки Пэм показалось, что ее ударили под дых. Осторожно придвинув стул, она села и стала смотреть на профиль спящего ребенка, одновременно силясь осмыслить слова Харли: если Лекси прибыла в Грин-ривер одновременно со спасателями, значит, осознанный сон показал Пэм не то место, где Лекси была, а то, где она будет через восемь часов.
Пэм размышляла. Осторожно взяв пальцы левой руки девочки, Пэм нежно сжала их. С точки зрения обычного человека, удаленное зрение в сочетании с предвидением может показаться не более странным, нежели мысленное управление приемопередатчиком времени в самопроизвольном трансе. Но несколько десятков Подмастерьев Бюро темпоральной физики работали с приемопередатчиками с самого детства. Те, кто обладал врожденным даром, этому могли научиться. Пэм не понимала, каким образом ее разум взаимодействует с полем приемопередатчика, но тем не менее активно с ним работала.
А вот случившееся во сне выходило за рамки привычного. Назови свое желание - и могучий поток энергии подхватит тебя и понесет, как река пробку. Никаких устройств, никаких хрустальных шаров или зеркал, никаких стеблей тысячелистника или столоверчения. Никакой сложной технологии приемопередатчиков. Только сон. Она вспомнила, как пикировала к длинному и низкому двойному зданию, где Лекси подняла руку - вот эту, сломанную руку, - и поежилась.
Может, Лекси знала, куда ее везут, и Пэм нечаянно прочитала ее мысли? Какая-то телепатия? Экстрасенсы, способные к удаленному видению, иногда помогали в полицейских расследованиях. Даже это Пэм было легче принять, чем мысль о том, что она заглянула в будущее.
Хотя если Время поистине едино, как не уставали утверждать хеф-ны, разве из этого не следует, что будущее тоже «здесь», как и прошлое, и столь же доступно для изучения, если только знаешь, как смотреть? Пэм охватила жажда информации. Есть уйма исследований, посвященных предвидению, где-то она видела ссылки на них… Но Пэм слишком долго и плотно занималась прошлым, а не будущим. Будущее - катастрофа, которую гайяисты силятся отвратить.
- Физически с ней все в порядке, - сообщила Пэм по телефону в ответ на расспросы Харли Кроупы. - Однако девочка очень расстроена всем случившимся. Она не хочет, чтобы я уходила, поэтому, наверное, сегодня я останусь с ней, а завтра утром ранним автобусом поедем домой.
Харли едва ее выслушал.
- Понятно. Слушайте, Джейми звонил. Я как раз хотел вам сказать. Он просил, чтобы вы сейчас же с ним связались. - Харли выдержал театральную паузу. - Хефн Хамфри едет в Моаб! Он требует, чтобы вы его дождались. Он приехал в Солт-Лейк… в общем, пусть Джей-ми сам все расскажет.
- Едет сюда? А Джейми сказал, почему?
- Нет, только то, что хефн твердо решил ехать. Он будет тут… ну, наверное, в любую минуту, ведь он полетел вертолетом. Как по-вашему, он посетит миссию? - Обычно унылое лицо Харли раскраснелось, преобразилось от возбуждения; рядовые члены движения никогда не видели его основателя во плоти.
- Он, вероятно, приземлится посреди Мейн-стрит и будет ждать, когда члены миссии сами к нему придут, - сухо отозвалась Пэм. - О боже! Ладно, я сейчас позвоню в офис. Когда объявится хефн, передайте ему, пожалуйста, что я осталась с Лекси, но мы будем рады, если он нас навестит. И, может, пришлете нам обед? Извините, похоже, на вас столько всего разом свалилось…
- Конечно, я сам привезу вам еды. АХамфри… У него есть любимое блюдо?
- Бисквитный пирог, - сообщила Пэм. - Бисквитный пирог со смородиной. Сомневаюсь, что вы его где-нибудь откопаете. Мы с Лекси непривередливы, но очень проголодались.
Харли отключился, а Пэм набрала номер Джейми, чье лицо с поднятыми бровями тут же вспыхнуло на экране.
- Беру свои слова назад, босс, - признал он. - Ты кудесница, и я больше никогда не буду тебе перечить.
- Господи, не говори такого! Мне же придется тебя уволить и найти кого-то еще, кто бы держал меня в узде.
Джейми усмехнулся.
- Харли сказал, с девочкой все будет в порядке…
- По медицинскими показаниям, да. Это всего лишь трещина. Но у нее посттравматический синдром: нервничает, не хочет выпускать меня из виду, отказывается встречаться с матерью, ведь РоЛейн участвовала в похищении. Я изложу тебе все детали, но решать вопрос опеки надо немедленно, Лекси не может вернуться в семью. И что это за история с Хамфри?
- Объявился у нас около половины второго. Прилетел из Санта-Барбары, даже не удосужившись предупредить. Я ему ничего про твой сон не рассказывал, просто изложил ситуацию, сказал, что ты, скорее всего, привезешь Лекси завтра, и пусть пока устраивается у тебя в квартире, а он возразил, честное слово, так и сказал: «Я не буду ждать в доме Пэм Пруитт, если Пэм Пруитт в Моабе. Я поеду прямо в Моаб. Я не пропущу ход. Я не лишусь фишек». Где Хамфри научился играть в «Монополию»?
- Ах, это? В Бюро мы часто играли в настольные игры. Ему пришлись по душе старые глупости вроде «Монополии».
- Часа через два после этого я услышал, как взлетает вертолет, и предположил, что он направился к вам.
- Ага, - отозвалась Пэм, - я уже слышу шум. Он не сказал, что за срочность у него возникла?
- Не-а. Может, ему просто захотелось посмотреть Изящную арку? Пэм застонала.
- Ладно, по поводу опеки… В Солт-Лейк и Огдене у Лекси есть тети и дяди, но все они эфраимиты, а в настоящий момент она не хочет иметь с ними дела. Прямо она не высказывалась, но я знаю: больше всего она хочет остаться со мной. На первых порах я справлюсь, но когда девочка вернется к «Тысяче миль», ей понадобятся две вещи: другой ответственный взрослый на месте съемок и неэфраимитский телохранитель двадцать четыре часа в сутки. Сможешь этим заняться?
- М-да… - Джейми скривился. - Относительно опеки и телохранителя можно попробовать. А вот как насчет ответственного взрослого… Что ты думаешь по поводу ее отца? Сможет он заменить РоЛейн?
Пэм сообразила, что почти ничего не знает об отце Лекси, даже его имени.
- Это идея, но лучше обсудить ее с самой Лекси. Он папа девочки, но тоже эфраимит. Эд Карстейрс - его приемный отец. Лучше с этим подождать. Ты звонил Марси?
- Вчера после полудня. Сценаристы уже перекраивают текст, обыгрывая сломанную руку Кейт. Стервятники какие-то.
Пэм хмыкнула.
- Это бизнес. Увидимся завтра.
Оборвав связь, она извинилась перед медсестрой, на бейдже которой значилось «Миссис Джексон», что так долго занимала телефон в ординаторской, и вернулась в палату Лекси. Пациентка сидела на койке и изучала гипс.
- Обед скоро доставят, - объявила Пэм. - И угадай, кого мы сейчас увидим? Хамфри! Ты слышала шум?
Кивнув, Лекси просияла.
- Это он? Здорово! Но почему он здесь?
- Джейми не знает. Может, он сам нам скажет. Как ты себя чувствуешь? Хочешь одеться, пока гость не появился?
- А можно?
- Почему бы и нет… Где твои вещи?
Лекси не знала, но, открыв дверь шкафчика, Пэм обнаружила на крючках джинсы, футболку и кроссовки Лекси.
- У меня была еще толстовка, но она, наверное, осталась в автобусе.
- Да… - Встряхнув футболку, Пэм внимательно ее осмотрела. - Давай попробуем, пролезет ли гипс… Я рассказывала тебе, что когда была в твоем возрасте, то сломала руку? Помню, какая это была мука самой натягивать одежду через голову!
- А как ты свою сломала?
- Упала с дерева.
Присев на кровать, Пэм развязала больничную ночную рубашку Лекси. Футболка налезла без проблем, сперва на гипс, потом на вторую руку и через голову. Лекси вытащила светлый хвост и сама одной рукой натянула джинсы, но Пэм пришлось застегнуть пуговицу. Носки и кроссовки Лекси надела сама, и Пэм завязала шнурки.
- Работа в команде - ответ на все. Но со временем ты научишься обходиться самостоятельно. Хорошо еще, что сломана левая рука.
Врач с большим коричневым конвертом под мышкой постучала и вошла, когда Пэм причесывала Лекси. Представляя ее своей старшей подруге, девочка гордо сказала:
- Доктор Бонифас - гайяистка!
- Верно, и я очень рада с вами познакомиться, мисс Пруитт.
- И мне очень приятно познакомиться с той, кто вылечил нашу девочку. - Пэм пожала врачу руку. - Не хотите задержаться и увидеть хефна Хамфри? По слухам, он летит сюда.
- Это не просто слух. Несколько минут назад звонил Харли. Они выходят, как только Софи соберет команду. Похоже, еды они везут столько, что полк можно накормить.
- Скажите, мне надо что-нибудь знать о запястье Лекси? Утром мы уезжаем.
Доктор Бонифас положила на койку конверт.
- Это рентгеновские снимки. Они понадобятся ортопеду в Солт-Лейк. Лекси, гипс тебе снимут через пять-шесть недель, наложат шину, так будет легче. А пока походи в повязке, ладно?
Лекси кивнула.
Пока врач говорила, шум на улице все усиливался.
- А вот и обед! - провозгласила Пэм. Доктор Бонифас выглянула в окно.
- И все до последнего гайяисты Моаба.
Дверь больницы распахнулась. Лекси возбужденно прыгала на кровати, потом не выдержала и соскочила, когда Пэм поспешила в приемную.
Одно из качеств, которое так привлекало к Хамфри людей, заключалось в том, что хефн всецело отдавался простым радостям жизни.
- Привет, милая! Только посмотри, я кучер! Харли Кроупа дал мне урок и вложил в руки поводья! Мы рысили! Это так восхитительно - управлять конной повозкой! - Он буквально подпрыгивал от радости. - И тебе тоже «здравствуй», милая маленькая Лекси! Как и ты, я теперь возница! Тебе это не кажется чудесным?
Лекси, нерешительно мешкавшая на пороге палаты, теперь вышла и прислонилась к Пэм.
- Привет, Хамфри. Да, мне тоже это нравится, жаль, получается слишком редко.
- В «Тысяче миль», - объяснил Хамфри сгрудившимся гайяис-там, которым это, без сомнения, было известно не хуже его, - Кейт Макферсон пришлось управлять лошадьми и переправлять повозку с провиантом через Норт-Плэтт-ривер. Я понятия не имел, какое это удовольствие! - Он постарался успокоиться. - И как ты себя чувствуешь, маленькая? Мне очень жаль, что у тебя сломана рука.
- Это лишь трещина, - объяснила Лекси. Эту фразу она слышала со вчерашнего дня. - Но все равно больно.
Пэм поддержала ее руку, убрав мешающую повязку.
- Рука распухла. Лучше снова приложить лед. Можно ей какое-нибудь обезболивающее? - спросила она миссис Джексон, которая следила за происходящим.
- Я сама этим займусь, - сказала выглянувшая на шум Сьюзан Бонифас. - Пойдем, Лекси.
И они снова скрылись в палате.
За Хамфри в приемную набились Харли и другие гайяисты, которые принесли с собой кастрюли и миски под крышками, корзинки для пикника и переносные холодильники. Приемная наполнилась запахами снеди.
- Давайте вот что сделаем, - предложила Пэм. - Я и Лекси пообедаем с Хамфри в палате Лекси, но еды тут хватит на целую армию. Почему бы вам, ребята, не расположиться в ординаторской и не угоститься, чем есть. Вы не против? - спросила она медсестру, которая счастливо кивнула; по всей видимости, больницу впервые заполнило столь радостное оживление. - Спасибо. А потом все поможем с посудой.
- Вот пирог для Хамфри, - объявила Мерседес, двойник Джейми в здешней миссии. - Забирайте блюдо с собой.
Это действительно был смородиновый пирог, еще теплый. Пэм с изумленной благодарностью подняла взгляд от его лиловой поверхности.
- Как…
- У меня оставался один в морозилке с прошлого лета. Пусть Хамфри съедает весь. Смородина нового урожая уже почти поспела.
10.
- У местных гайяистов есть один большой плюс, - сказала она хефну позднее, когда все разошлись по домам, а Лекси заснула. - Они бывшие эфраимиты и умеют устроить первоклассный пир из того, что бог послал. Боевой дух моабской миссии высок, как никогда.
Пэм сидела на стуле с высокой спинкой, Хамфри устроился на койке рядом с Лекси (ему сидеть на таком стуле было практически невозможно), прижимая к волосатому туловищу круглую стеклянную кре-манку с пирогом и держа раздвоенной лапой ложку на длинной ручке. Он поделился лакомством с Лекси и Пэм, но две трети съел сам.
- У гайяистов Моаба есть повод веселиться без устали, - мягко сказал он. - Это земля, которую они обжили, место, где Гея недвусмысленно являет себя. Истинный Иерусалим, и они это знают. - Хамфри последний раз провел ложкой по креманке и поставил ее рядом с собой. - Как тебе удалось найти Лекси Оллред?
Пэм подробно описала свой сон.
- Лекси не знала, куда ее везут, - закончила она. - Она задавала сопровождающему этот вопрос, но он не отвечал. Джаред знал, каноник знал, РоЛейн думала, что знает. А Лекси не знала. Поэтому во сне я либо прочитала мысли Джареда и каноника, либо как-то заглянула в будущее…
Рассказывая историю освобождения Лекси, она смотрела, как девочка посапывает, но, уловив внезапное движение, тут же открыла глаза. У кровати замер Хамфри. Каждый волосок на его теле стоял дыбом. Большие плоские глаза были устремлены на Пэм.
- В чем дело? - спросила она и тоже встала.
Хамфри издал звук, какого она никогда от хефнов не слышала, -высокий и гулькающий, поразительно чуждый человеческому. Его руки описывали круги. Лекси проснулась.
- В чем дело? - испуганно спросила она. - Что случилось?
- Ничего не случилось, маленькая Лекси, - высоким сдавленным голосом сказал Хамфри. - Все хорошо. Все чудесно! - и, словно опомнившись, сел.
Разумеется, Лекси не заснула. У нее болела рука, ей требовался лед, таблетки и питье, но больше всего ей нужно было, чтобы Пэм расправила ей простыню, подоткнула одеяло и вообще утешила. Когда веки девочки затрепетали и наконец сомкнулись, Пэм снова повернулась к Хамфри, готовая напомнить ему о тишине, но хефн уже успокоился. Шерсть улеглась, обе руки он держал перед собой - жестом умиротворения. И заговорил он хриплым шепотом:
- Я буду вести себя тихо, моя дорогая. Но сказанное тобой наполняет меня радостью. Ведь твой душевный кризис спровоцировал трансформацию.
Пэм стало не по себе.
- Ты не перебарщиваешь? Я не назвала бы сон трансформацией. Хотя, если уж на то пошло, уверенность в том, кто похитил Лекси,
расширение сознания Пэм… если эти явления и сон как-то связаны…
- Просто ты слишком мало знаешь. - Ворс Хамфри снова начал вставать. - Пойдем.
Круто развернувшись, он решительно вышел в коридор, где встал у одного из плакатов.
Последовав за ним, Пэм остановилась рядом. На плакате изображались две длинные статичные красные фигуры, чем-то напоминавшие те, которые она видела в моабской миссии. У фигуры слева была сплющенная голова с огромными выпученными глазами, а еще - худые руки, которые она уперла в бока: на инопланетянина она походила даже больше, чем сам Хамфри. У правой тоже были худые руки, но головка оказалась маленькой и заканчивалась словно антеннами, прямыми и перистыми, а вокруг этого «головного убора» ореолом роилось облако насекомых или крошечных птиц.
- Посмотри, моя дорогая. Видишь маленьких птичек? А человека? Это шаман. Знаешь, кто такой шаман?
- Э… что-то вроде колдуна? Лекаря?
- В ранних культурах вашей планеты шаманами звали тех, кто ради своего народа совершал путешествие в мир духов. В этот мир он входил различными путями. Некоторые из них - например, пост, очищение травами, отказ он сна и поедание отвратительных на вкус кореньев - весьма неприятны, но у многих шаманов не было других средств выйти из физического тела. Они должны были так поступать, чтобы отыскать лекарство от болезни или привести свое племя к победе в войне. Это трудно и опасно, но зато очень престижно.
- Откуда, скажи на милость, ты это знаешь? - Пэм изумленно воззрилась на Хамфри. - Вот уж не думала, что это по твоей части.
- Одна из самых распространенных причин путешествия в мир духов - найти потерянное. Ценные предметы. Пропавших людей. Шаманы знали пути туда. Покинуть тело можно, например, с помощью барабанного боя. Аеще известно, что самые могучие шаманы видели яркие сны.
Пэм переводила взгляд с Хамфри на плакат и обратно. Сердце начало ухать у нее в груди.
- Этим картинкам тысячи лет, - запротестовала девушка.
- Нарисованный шаман не есть отображение именно того, что пережила ты, дорогая. - Он просеменил к стойке сестры и завозился там с компьютером, а Пэм все смотрела на страшноватую фигуру с антеннами на голове и перистым ореолом.
- А вот это шаманы другой древней культуры, - сказал он минуту спустя. - Смотри.
Он развернул экран к Пэм.
Изображение было выполнено совершенно в ином стиле. Пэм удалось выделить пару силуэтов: две одинаковые красные сардельки, каждая с четырьмя конечностями-палочками; обе они почти лежали на беловатой неровной поверхности. Каждая рука и нога заканчивалась трехпалой птичьей лапой.
Сосиски сосисками, палочки палочками, но в этих фигурах не было ничего от статуй с острова Пасхи. Фигуры, очевидно, летели, что становилось ясно по тому, как над и под ними, направляясь в ту же сторону, неслась стая птиц. Это были уже не крошечные существа, кишевшие, как мошкара, вокруг антенн неподвижного астронавта. По сравнению с «сосисками» птицы казались огромными, и их было немало - десять, и, хотя нарисовали их довольно грубо, композиция в целом производила впечатление крайне динамичной. Шаманы летели на фоне скалы, а с ними, поддерживая и направляя, неслись птицы.
Пэм облокотилась о стойку, у нее зазвенело в ушах.
На экране имелась еще и подпись: «Птицы-эскорт из Фейт-белл», а ниже Пэм прочла: «На этом редком рисунке из Фейт-белл десять птиц сопровождают двух летящих шаманов, иллюстрируя свою роль духов-хранителей во время шаманского путешествия души».
Пэм молча перевела взгляд на Хамфри, который сказал:
- Люди, нарисовавшие эти картинки, принадлежали к культуре Пе-кос-ривер, этот народ жил в западном Техасе, возможно, три тысячи лет назад, приблизительно в то же время, когда в Юте жили шаманы, изображенные на плакатах. Невзирая на разделяющее их расстояние, у двух культур удивительно много общего. Дело не в том, как рисовали люди, а в том, что стремились изобразить. Никто не в состоянии внятно объяснить сходство или дать ответ на вопрос, почему подобные изображения появляются у другого народа бассейна Мексиканского залива, а больше нигде, вообще нигде на свете. Но в одной малости, поразительной малости, культура Пекос-ривер была уникальной.
Хамфри нажал несколько клавиш, и на экране вспыхнула другая картинка: оперенная овальная фигура, обведенная красным. Внутренность туловища выкрашена черным, на нем - красные и желтые отметины. Туловище и раскинутые конечности обведены толстой красной линией. Удивительно, но у фигуры не было головы. Из шеи выступали две прямые красные линии, а еще две пересекали их на концах, - на взгляд Пэм, это больше всего походило на детский рисунок трамвая. Подпись гласила: «Фантастические существа, стрелого-ловые фигуры».
- В каждом случае таких существ можно было опознать по параллельным линиям, пересеченным одной или двумя полосками, заменявшими им голову. Отдельные участки их тела покрывал ворс. Изображение этих мифических существ было распространенным, возникало раз за разом. Вероятно, они являлись хорошо известными персонажами космологического пантеона Пекос-ривер, должны были сообщить что-то зрителям, но суть их роли в той поучительной пьесе уже утрачена.
Повинуясь щелчкам клавиш, на экране вспыхивали различные варианты чудовищных созданий. Их, похоже, было немало. «Стрелого-ловая фигура, Девилс-ривер», «Стрелоголовая фигура, Пекос-ривер», «Стрелоголовая фигура, Пантер-кейв». Фигуры, очевидно, были нарисованы разными мастерами, но практически все были обведены темно-красным, как вышивки на индейских штанах.
Пэм хотелось вернуться к птицам-проводникам, но Хамфри методично показывал ей изображения волосатых безголовых существ. Умерив нетерпение, она сказала:
- У них вид мощный, но жутковатый… Что за кайма вокруг них? Статическое электричество?
- Нет, - произнес Хамфри и выжидательно замолчал.
Некоторое время спустя Пэм подняла глаза от экрана. Все волоски на теле Хамфри стояли дыбом. Под ее взглядом он поднял коротенькие ручки, и Пэм сразу поняла, что он собирается сказать.
- Они видели нас во сне.
- Вас?
- Видели нас во сне. Три тысячи лет назад люди Пекос-ривер видели во сне хефнов.
Пэм недоуменно посмотрела на него, потом на экран.
- Головы… головы, как оружие. Контроль разума… гипнотическое внушение. Иссечение памяти?
- Да.
- Это же… Нет, погоди минутку. - Она попятилась, размахивая перед собой руками, точно отгоняла саму мысль. - Откуда ты это знаешь? Они могут быть кем угодно! Откуда такая уверенность, что это хефны! Разве что три тысячи лет назад состоялся контакт, о котором ты почему-то умолчал!
Скорчившись, Хамфри устроился на стуле медсестры.
- На эти рисунки я наткнулся по чистой случайности в одной из книг в Калифорнии. Увидев их, я понял. Нет, узрев их в книге, я уверовал. А когда собственными глазами увидел наскальные рисунки, тогда я понял. Как ты узнала, что Лекси у эфраимитов.
- Им снились хефны? Три тысячи лет назад. - Нашарив позади себя стул, Пэм тоже села.
- В феврале прошлого года, когда приезжал к тебе в Солт-Лейк, - продолжал Хамфри, - я сделал крюк. Слетал в Техас. Точнее, в Дель-Рио. Аэропорта там не было. Меня повезли из Остина на машине, на «скорой помощи», и повез меня специалист по наскальной живописи. Он, кстати, никогда не вспомнит, что делал в тот день.
Как всегда при столь небрежном упоминании о стирании памяти (Хамфри уничтожает день чьей-то жизни, чтобы удовлетворить собственное любопытство), Пэм поморщилась, но постаралась подавить непроизвольную реакцию.
- Ты приемопередатчик брал?
Хамфри изогнулся - так хефны пожимают плечами.
- Какой смысл? Мы открыли бы окно в прошлое, увидели бы, как шаман рисует на стене пещеры «стрелоголовую фигуру». И что бы нам это дало? Если бы он рассказывал истории и сказки об этих фигурах, мы бы все равно не поняли его слов. Как ты заметила, эти фигуры могут быть кем угодно. Но они, - с жаром закончил Хамфри, - не кто угодно!
- Прежде чем скажу еще хоть слово, - заявила Пэм, - я хочу знать, останется ли в моей памяти этот разговор?
На физиономии хефна отразилось изумление.
- Как ты можешь о таком спрашивать?
Пэм вспомнила о незадачливом специалисте по наскальной живописи из Остина.
- Могу. А вот ты хоть понимаешь, что мне показываешь! Плоские глаза Хамфри обратились к Пэм.
- Выходит, ты ничего не поняла, милая? Теперь все изменилось. Пэм воззрилась на него недоуменно.
- Почему изменилось?
- Потому что хефны не видят во сне будущего, - объяснил Хамфри. - Хефны вообще снов не знают! Используя точно откалиброван-ные устройства и наши умственные способности, мы заглядываем в прошлое. Но ты, Пэм Пруитт, дитя из нашего собственного детства, безо всякого оборудования увидела событие до того, как оно произошло. Как шаманы древности, ты заглянула в будущее.
- Ну не так уж далеко, - беспомощно запротестовала Пэм. - На несколько часов, может, на полдня.
Хамфри нажал еще клавишу, и на экран вернулось изображение стрелоголового.
- Эти люди видели на три тысячелетия вперед. Ты - Подмастерье темпоральной физики, математик, тебе известны нелинейные уравнения и поведение иррациональных чисел. Ты понимаешь, как хаос сводит на нет любую попытку математически предсказать будущее. Но Время едино! Как шаманы древности, ты перепрыгнула предсказательные модели, ты видела то, что произойдет!
Хамфри лихорадочно стучал по клавишам, и на экране возникли теперь четыре фигуры в форме пуль, которые слетали со скалы, а за ними тянулись горизонтальной линией пять крупных, похожих на уток, птиц с распростертыми крыльями. Подпись гласила: «Птицы и антропоморфные фигуры поднимаются над зубчатым горизонтом в Рио-Гранде. Копия. Оригинал затоплен при строительстве водохранилища Амистад». Снова птицы-проводники, на сей раз утонувшие. Пэм поежилась от такого безумия, но, откровенно говоря, оно ее зачаровывало. Еще одна клавиша, еще одна картинка: «Округлый шаман поднимается в облаке птиц. Хало-шельтер на Делвис-ривер». Пэм охватила дрожь возбуждения, она сгорала от желания узнать больше.
- Все они в Техасе?
- Да. Множество наскальных рисунков и петроглифов ряда древних культур изображают птиц и шаманов, - сообщил Хамфри. - Птицы повсюду считаются символом полета души в мире духов. После моего визита в Техас я начал глубоко изучать шаманизм.
- Ух ты! - вырывалось у Пэм. - Заговорив о человеческой душе и мире духов, мы забираемся в область веры, которой у меня больше нет.
Впервые с тех пор, как Хамфри унюхал смородиновый пирог, он подмигнул.
- Похоже, личности незачем принимать веру, если вера решает принять личность. - Но говорил он совершенно серьезно. - И ты, Пэм Пруитт, тоже должна глубоко изучать шаманизм. А также провидческое сновидение, что, по сути, одно и тоже. До прибытия хеф-нов этими проблемами вплотную занимались антропологи и невропатологи. Тебе многое предстоит узнать, тебя ждут целые библиотеки!
- Послушай, - остановила его Пэм. - Мне самой этого хочется. Но я не слишком бы надеялась… То есть не надо рассчитывать, что это как-то поможет решить проблему Родной Земли. Возможно, это лично мое.
- И тем не менее я буду надеяться, - с жаром сказал хефн. - Возможно, это наша последняя надежда. Возможно, единственная!
Мысли Пэм неслись вскачь.
- А что если я просто… - произнося эти слова, она поняла, как хорошо бы это было: -…на время исчезну? Уеду, чтобы начать учиться? Миссию в Солт-Лейк может взять на себя Джейми, он уже готов.
- В Кентукки поедешь? - спокойно спросил Хамфри.
- Сначала в Техас. Потом в Кентукки. - Ее собственный личный Сад, замечательно! - Хотелось бы, чтобы пока никто не знал. Версия такая: я ищу идеи для проекта «Родная Земля». Это ведь не слишком далеко от истины.
Хефн «кивнул».
- Хороший план. Думаю, ты права, говорить об этом рано. Если расскажешь, это разбавит силу внутри тебя.
Пэм тоже кивнула. Загадка ее собственных возможностей ждала своего исследования. И от ее решения во многом зависело будущее человечества и его инопланетных опекунов. Хамфри, по всей видимости, в это верит, и действительно, в его словах есть смысл. Два десятилетия экспедиций в прошлое не разрешили конфликта. Тогда почему бы не поискать решение в будущем, если три тысячи лет назад древние шаманы Пекос-ривер встречали во сне хефнов?
Потом она вдруг вспомнила.
- Ох! А как же Лекси? Я просила Джейми подготовить документы по опеке к моему возвращению в Солт-Лейк! Проклятье! Потребуется время, чтобы подыскать ей другой дом, если вообще такое возможно.
Страстное желание спасти Лекси, узнать, где прячут ее похитители, по всей видимости, повлекло за собой трансформацию. Но сейчас Лекси ничего не грозит. Пэм нервно мерила шагами приемную, раз за разом проходя мимо монументальных фигур, решительно безразличных к ее проблеме.
- Это будет непросто, девочке нужна опора. Как же мне не хочется взваливать сейчас эти тяготы на плечи Джейми и Клавдии! Может, кто-то еще из гайяистов, какая-нибудь молодая пара…
- Ас тобой поехать нельзя?
Хамфри и Пэм разом обернулись… Конечно, на пороге палаты в трусах и футболке стояла Лекси. Вот черт!
- Давно ты подслушиваешь? - вырвалось у Пэм.
- Я не собиралась подслушивать! Я просто проснулась и услышала ваши голоса, и у меня рука разболелась, а потом ты сказала… - пискнула девочка, стараясь не расплакаться. - Сказала что-то про картинку с хефном, поэтому я встала, и как раз собиралась выйти, а потом ты сказала…
По ее щекам сползли две слезинки. Подбежав к ней, Пэм обняла девочку, стараясь не задеть больную руку.
- Ах, милая, прости, пожалуйста. Ты не подслушивала, не следовало мне так говорить, это наша вина, что мы тебя разбудили.
Девочка прижалась к ней и теперь без утайки плакала, не сдерживая слез. Внутренне Пэм тоже обмякла. Пузырь радужных планов словно проткнули булавкой, но и это было не самое худшее. Оказывается, веской причины достаточно, чтобы предать беззащитное существо.
- Не плачь, маленькая Лекси, - сказал Хамфри и, обращаясь к Пэм, тише добавил: - Может, мне извлечь это воспоминание?
Пэм покачала головой, но Лекси глухо, так как плакала в серо-зеленую форменную рубашку Пэм, пробубнила:
