137

– Чудная корзина, отроду таких не плел, – признался Селдит, глядя на продолговатую, высотой по пояс, плетеную корзину, занимавшую всю середину мастерской.

– Как раз то, что мне нужно, – с улыбкой отозвался Джастин, пробежав пальцами по тройному плетению борта. – Прекрасная работа.

– И непростая. Я, знаешь ли, бочар, а не корзинщик.

– И то сказать! Сколько я тебе должен? Три монеты?

– Ну... договаривались мы о трех.

– Но тебе пришлось повозиться с ней побольше, чем ты думал сначала? – промолвил Джастин, поняв прозвучавший в голосе мастера намек.

– Ну... чтобы поспеть в срок, мне пришлось работать вечерами. Да еще и привлечь к этому Маллина.

– Держи четыре, – промолвил инженер, доставая из кошелька четыре золотые монеты.

– Это слишком щедро.

– Вовсе нет. Для меня было очень важно получить заказ в срок. Мой фургон стоит снаружи.

– Ага, значит, ты заберешь эту корзину прямо сейчас? – спросил ремесленник, и Джастину почудилось в его голосе растерянность.

– У нас, инженеров, принято говорить «куй железо, пока горячо», – отозвался Джастин, стараясь придать тону сердечность. Спрятав кошель, он поднял корзину, порадовавшись ее легкости, и попросил: – Не откроешь ли дверь: у меня руки заняты.

– Конечно, мастер Джастин.

Инженер вынес плетеную корзину за двери, забросил ее в дожидавшийся на улице фургон, поднял откидной борт и закрыл задвижку.

– Великолепная работа, Селдит! – крикнул он достаточно громко, чтобы похвалу мог услышать стоявший на пороге своей лавки галантерейщик Баста. Толстый бочар, вышедший проводить заказчика, съежился. Ехидно ухмыльнувшись, Джастин отвязал лошадей и забрался на козлы. Ребра вроде бы зажили, но о том, чтобы вспрыгнуть на сиденье, он пока не помышлял.

– Спасибо на добром слове, – прогудел с крыльца Селдит. – Всегда рад стараться.

Джастин снял фургон с тормоза, взялся за вожжи, и лошади легко понесли повозку по дороге. Вспоминая, как держался Селдит, инженер хмурился.

Работавшая в саду Шрезан – ее малыш играл рядом с матерью – помахала ему рукой, когда он проезжал. Джастин махнул в ответ, а его мысли тем временем обратились от Селдита к Рилтару. Хотелось бы знать, сколько пройдет времени, прежде чем ретивый купец подтолкнет Совет к действиям?

С чего это советник вообще к нему цепляется? Рилтар не производил впечатления человека, слишком уж радеющего о гармонии или даже просто о традиции. Связь с контрабандистами свидетельствовала о том, что куда больше высоких соображений его заботила нажива. Но как раз кошельку советника деятельность Джастина вроде бы ничем не угрожала.

За раздумьями он и не заметил, как доехал до поворота к дому. Попридержав лошадей, Джастин свернул в проулок, и фургон медленно покатил к конюшне.

Элизабет припустила навстречу из сада. Гуннар, встретив брата у конюшни, подсунул клинья под колеса. Джастин поставил фургон на тормоз и слез на землю.

– Фургон освободился, – сообщил он. – Если кому нужен, можно забрать.

– Да вроде возить сейчас нечего, – промолвила Элизабет. – Даже ранние яблоки еще не поспели.

– Ладно. Тогда я поставлю его на место, – сказал Джастин, откидывая борт и снимая корзину. – Шар готов, линзы тоже, мне осталось только прикрепить к корзине скобы. После этого мы загрузим машину и сегодня же вечером уедем.

– Я думал... Почему? – опешил Гуннар.

– Сегодня? Так скоро? – изумилась и Элизабет.

– Потому, что за мной следят. Селдит не хотел, чтобы я забирал корзину, и не особо обрадовался, даже когда я переплатил ему золотой.

– Соришь деньгами, а?

– Я решил, что это будет неплохим вложением, если поможет мне забрать корзину и убраться.

– Твои емкости для угля еще не заполнены. Мы с отцом можем заняться этим, пока ты прилаживаешь скобы. Я так понимаю, что ты хочешь проехать по Великому тракту ночью?

– Мне кажется, так будет лучше. Мы ведь не знаем, как отнесутся лошади к моей машине.

– Это точно.

– Я соберу провизию, – промолвил подошедший Горас. – Припасы вам всяко пригодятся.

– Это точно. Возможно, нам придется провести несколько дней в Найлане в ожидании «Ллиз», – указал Гуннар.

– Ничего, это всяко лучше, чем оставаться здесь. Там, в случае чего, я смогу загнать машину в мастерскую под тем предлогом, что ее изучают мастера Братства.

– Это мысль, – кивнул Гуннар. – Вижу, ты не на шутку встревожен.

– Чувствую, Рилтар что-то затевает. И не могу понять, с чего он на меня так взъелся.

– Но поскольку ты все равно не в состоянии это выяснить, – резонно заметил Горас, – так и не ломай себе голову понапрасну. Лучше соберись в дорогу повнимательнее, чтобы чего не упустить.

– Отец, как всегда, прав, – рассмеялся Гуннар. – Брат, с чего начнем?

– С воздушного шара. Уложим его во внутренний отсек. Я приготовил запасной отрез ткани, хотя хочется верить, что разрывов не будет и заплаты ставить не придется. Рама с держателями для линз уже разобрана и упакована в ящик. Все проложено мягкими тряпицами.

Джастин принялся подробно расписывать, что и как разместится в тесном нутре сухопутного корабля.

– Вот уж не думал, что ты можешь быть таким аккуратистом, – удивился Гуннар.

– Так ведь я столько времени думал...

– Мне-то что делать? Может, принести чего? – перебила брата Элизабет.

– Тащи припасы, отец скажет, где что лежит, – отозвался инженер, подняв глаза на почти безоблачное послеполуденное небо. – А мы выкатим машину во двор. Парусина, наверное, не понадобится.

– Парусина? – удивилась вышедшая из кузницы Кирлин. – Это еще зачем?

– Я запасся ею для защиты от дождя или слишком жаркого солнца. Но похоже, в пути до Найлана укрываться от непогоды нам не придется.

– Никакого дождя точно не будет, – уверенно заявила Элизабет, деловито направляясь вслед за отцом за кухню.

Джастин, Гуннар и Кирлин выкатили машину во двор.

– Чтобы толкать ее при полной загрузке, троих не хватит, – пробурчал Гуннар, привалившись к боковой броневой плите.

– Особенно если она не на дороге, а на рыхлом грунте, – отозвался Джастин, поставив машину на тормоз.

– Куда это девать? – спросила Элизабет, вернувшаяся с охапкой вощеных пакетов.

– Клади сюда, – Джастин указал на сиденье рядом с местом водителя. – Потом я переложу пакеты в ящик в определенном порядке. Чтобы все поместилось.

Гуннар поднял брови.

– Говорю тебе, я все промерил и рассчитал. Какой толк учиться на инженера, если не применять знания на практике?

– Пойду за оболочкой шара, – сказал Гуннар.

– Я помогу, – вызвалась Кирлин.

– Отец спрашивает, браться ли ему за обед? – обратилась к Джастину Элизабет.

– По-моему, сейчас самое время. Пока он стряпает, мы закончим.

– Оптимист, – буркнул Гуннар.

Однако, невзирая на пессимизм мага, погрузка завершилась даже раньше, чем Горас позвал к столу.

– Сейчас, – откликнулся Джастин, обстругивая полешко. – Только вот запасусь растопкой.

Вообще-то коробка со стружкой у него уже имелась, но он решил, что лишняя растопка всяко не помешает. Мало ли что может случиться.

Собрав наконец достаточно стружки, щепок и прутиков, Джастин уложил их в короб, вышел к насосу и тщательно умылся.

К его появлению на кухне все уже сидели за столом.

– Пряная баранина! – объявила Элизабет. – А еще фруктовый кекс и пирог.

– Но к чему такая спешка? – спросила Кирлин. – Неужто так уж нужно уезжать именно сегодня?

– Советник Рилтар хочет посадить меня под замок как одержимого гармонией, – промямлил Джастин с набитым ртом.

– Это ведь только твои догадки, – заметил Гуннар.

– Какие уж догадки! Я это точно знаю, – возразил Джастин. – Но решительно не понимаю, чем я ему помешал. Его вроде бы интересуют только деньги и торговля.

– Если он купец, то наверняка заинтересован в удержании налогов на низком уровне, – предположил Горас, – ведь всякое повышение государственных поборов бьет прежде всего по торговле. Возможно, он опасается, что твои действия приведут к открытому военному конфликту с Фэрхэвеном. В таком случае налоги неизбежно повысятся, а прибыли соответственно упадут.

– Он хочет упрятать меня в заточение только потому, что мои действия, возможно, повлекут за собой повышение налогов? – Джастин покачал головой, отхлебнул эля и положил на тарелку сочный кусок баранины.

– Возможно, он просто хочет, чтобы все оставалось по-прежнему, – высказала догадку Кирлин. – Торговцы не любят перемен.

– Он не просто торговец, но и контрабандист, – сказал Джастин.

– В отличие от Кандара и Хамора на Отшельничьем за это не казнят, – заметил Гуннар.

– А может, он боится, как бы Джастин не добился успеха, – высказалась Элизабет.

– Да ведь Рилтар понятия не имеет, чем я на самом деле занимаюсь! И знать не может, потому как мне самому неизвестно, что из этого выйдет.

– Но то, что ты против Белых, – ни для кого не секрет, – промолвил Гуннар. – Мне кажется, Элизабет может оказаться права. Смотри, Рилтар не понимает сути твоих изысканий, но ему ясно, что они направлены на ослабление Фэрхэвена. Основой политики Белых на материке является жесткий контроль над торговлей и высокие налоги. Именно это позволяет Белым содержать огромную армию.

– Ну и что?

– Да то, что Белые препятствуют свободной торговле. Но всякого рода ограничения порождают контрабанду, а Рилтар как раз наживается, имея дело с контрабандистами. Таким образом...

Горас кивнул:

– Чем жестче ограничения, вводимые Белыми на материке, тем больше монет в кошельке Рилтара.

– Но достаточно ли этого, чтобы начать добиваться ареста Джастина?

– Не знаю, – пожал плечами Джастин. – По мне, так здесь должно быть что-то еще. Но что...

– Неужто можно быть таким жадным? – покачал головой Горас.

– А по-моему, алчность не стоит недооценивать, – молвила Кирлин.

– Мне стоило бы поехать с Джастином, – ни с того ни с сего объявила Элизабет.

– Ага. Только сначала тебе следовало бы стать такой же умелой волшебницей, как Гуннар, или поднатореть в инженерном деле, как Джастин, – отрезала Кирлин.

– Это нечестно!

Все рассмеялись.

– Ладно, ладно, – сдалась Элизабет. – Честность тут ни при чем, но я не обязана радоваться тому, что меня никуда не пускают и ничего мне не разрешают.

– Не огорчайся, – промолвил Джастин, погладив сестру по плечу. – У тебя еще будет время, чтобы отправиться невесть куда и совершать глупости, из-за которых можно не сносить головы.

– ...И влюбляться в чужих краях в чужаков, которых никто из твоих родных в глаза не видел, – подхватил, с лукавой искоркой в глазах, Горас.

– ...И строить диковинные устройства, способные швырять этих самых родных через стены, – суховато добавила Кирлин.

– Обещаете? – спросила Элизабет.

На сей раз взрыв хохота был еще громче.

Обед закончился лишь к тому времени, когда солнце уже спряталось за холмы.

Джастин и Гуннар отнесли свои торбы к машине. Проверив емкости с углем, Джастин добавил в каждую по лопате, открыл топку, поджег огнивом сложенные там заранее стружки и щепочки и подбросил совочек угля. Как только занялось пламя, он закрыл задвижку, оставив возле нее ведерко, чтобы уголь всегда был под рукой. Ему не хотелось черпать топливо из основных емкостей, пока машина не выйдет на дорогу.

Бросив свою и Гуннарову торбу на третье сиденье, инженер взялся за маленькие меха и подбавил жару. Послышался свист стравливаемого пара.

Покончив с приготовлениями, Джастин вылез из машины.

– Все-таки зря ты меня не берешь, – вздохнула Элизабет. – Я всего-то разок прокатилась на твоей машине, этого мало!

– Более чем достаточно, – возразил Горас. – Мы все страху натерпелись.

– А нечего было бояться! Джастин даже скорости толком не набрал.

– Хвала Тьме, что он хотя бы не гнал свою пыхтелку сломя голову.

Джастин обнял сестру, мать и отца.

– Ну, нам пора ехать, – промолвил маг, выпустив из объятий Элизабет.

– Будь поосторожнее с этой... штуковиной, – обронил Горас.

– Она ничем особым не отличается от кораблей Братства, – заметила Кирлин.

– Хочешь знать мое мнение – так эти корабли тоже опасны.

Джастину показалось, что отец его поддразнивает.

– Мы будем осторожны... насколько сможем.

– Этого явно недостаточно.

В тишине, нарушаемой лишь мягким шипением пара, Гуннар и Джастин заняли свои места. Третье сиденье оставалось пустым.

Инженер подал пар на турбину, взялся за руль, и машина покатила в сторону дороги. Кирлин, Горас и Элизабет махали вслед отъезжавшим. До самого перекрестка ни Джастин, ни Гуннар не проронили ни слова.

– Знаешь, – промолвил Гуннар, когда они уже свернули к Уондерноту, – люди в городе могут принять нашу машину за пыхтящее огнедышащее чудовище.

– Все может быть, – отозвался Джастин, не сводя глаз с дороги и плавно увеличивая скорость, – но время ночное, народу на улицах будет немного, а шуму от нас ненамного больше, чем от тяжелой подводы.

– Может и так, но разворачиваться на городских улицах будет непросто. Наш сухопутный корабль хоть и меньше морского, но подлиннее любого воза.

– Опять же ненамного, если учесть отсутствие впереди упряжки. Но ты прав, с поворотами нужно быть повнимательнее.

Прокатив по безлюдной дороге мимо пригородных усадеб Шрезан и Юсала, они въехали в Уондернот, где у мастерской бочара, над лавкой Басты и перед входом в «Сломанное Колесо» горели ночные фонари.

Возле гостиницы они приметили троих людей, явно вступивших в перепалку. Двое яростно жестикулировали, третий, рослый и грузный, грозил им дубинкой.

– Проваливайте! Слушать вас не желаю!

– Наши монеты не хуже, чем у всех прочих!

– Э... это еще что за штуковина? – воскликнул, обернувшись на шум машины, один из споривших. Постояв мгновение с разинутым ртом, он повернулся и пустился наутек.

Оставшиеся двое вытаращились на проезжавшую машину:

– Ну и ну!..

– Фургон без лошадей!.. какой-то чародейский кошмар!

– Юсал-то говорил, что это, мол, Джастин... он-то самый чародей и есть...

Голоса остались позади. Проехав мимо почтовой станции, Джастин повернул руль и направил машину на Великий тракт.

– Ну и нагнал же ты страху на эту троицу! – заметил Гуннар. – Кстати, они хоть и пьяные, а сразу сообразили, кто это может разъезжать ночами на колесницах без лошадей! Интересно, скоро ли об этом прознает Рилтар?

– Не позже чем через день после того, как мы доберемся до Найлана. В крайнем случае через два. А мы попадем туда на два дня раньше, чем почта.

– Эта как? – удивился Гуннара.

– Как-как... поедем прямо по тракту. А где мы, по-твоему, можем остановиться?

– Но ты не сможешь управлять машиной так долго без отдыха.

– Что правда, то правда. Придется тебе научиться этому нехитрому делу и меня подменять.

– Мне? – ахнул маг Воздушной Стихии.

– Тебе, – скромно подтвердил Джастин.

138

Допив вино, Белтар без промедления наполнил бокал снова.

– Здесь, в башне, вино нужно пить быстро, пока оно не прокисло.

– Надо полагать, причиной тому избыток хаоса, – пробормотал Элдирен.

– Несомненно, – Высший Маг поставил бокал на стол, потеребил звенья цепи, на которой висел его золотой амулет, и снова потянулся за бокалом. – Несомненно.

– Что, покорять чужие земли было интереснее, чем заправлять делами в Фэрхэвене?

– Это уж точно, – отозвался Высший Маг. Он снова поставил бокал на стол и бросил взгляд в сторону полуоткрытого окна. Хотя уже началась осень, но погода стояла жаркая, а неподвижные занавески указывали на полное безветрие. Утерев лоб, он пояснил: – Все тебя ненавидят, но ходят вокруг тебя на цыпочках, и что бы ты ни сказал, в ответ слышишь одно: «Да, Высший Маг. Истинно так, Высший Маг...»

– Да, Высший Маг.

– Элдирен! Думаешь, если я малость перебрал вина, так у меня уж и голова не работает?

– А что ты хочешь от меня услышать?

– Что-нибудь насчет того чародея.

– Какого еще... чародея?

– Того самого, который взорвал магические зеркала. Уже дважды... вроде бы дважды?

– Ах... того! – пальцы Элдирена непроизвольно коснулись тонкого шрама на щеке.

– Его, его самого. Тебе прекрасно известно, о ком речь, – Белтар уже в который раз потянулся за бутылкой.

– Если бы знал! Я даже не могу его обнаружить. Изображение расплывается, и уловить удается лишь странное переплетение гармонии и хаоса, причем все это гармонизировано. Ты можешь себе представить гармоничный хаос?

– Пропади он пропадом! – Белтар осушил бокал, наполнил его снова и с преувеличенной осторожностью водрузил на стол опустевшую бутылку. – По-твоему выходит, что мы имеем дело с настоящим Серым магом... Из тех, про которых говорят, будто их не бывает?

– Утверждать наверняка я не возьмусь, – отозвался Элдирен. – Но мне так кажется.

– Пропади все пропадом! Мало мне коварных льстецов с их поддакиванием и кознями за спиной! Так теперь приходится беспокоиться еще и об этом Сером демоне, шастающим невесть где и взрывающим зеркала, так что никто не может его найти.

Элдирен не поднимал глаз от стола.

– Ты все равно не пьешь, – промолвил Белтар. – Давай-ка я выпью и твое вино, пока оно не прокисло. Как все вокруг.

139

– Умно придумано, весьма умно, – промолвила Алтара, пробежавшись пальцами по броневым листам из черного железа, подкрепленным черным дубом. – Впрочем, Джастин, ты всегда умел находить удачные решения. А могу я поинтересоваться, как этот наземный пароход пропустили в ворота?

– Джастин сообщил караульным, что машина предназначена для тебя и ты рассердишься, если не получишь ее вовремя, – пояснил Гуннар. – А поскольку это не вполне убедило их, добавил, что если это хорошее устройство, то задерживать его им незачем, а если плохое и вредное, то его надо убрать подальше. А в таком случае лучшего места, чем инженерная мастерская, для такой чертовщины не подобрать. А еще во всеуслышание объявил себя инженером, одержимым гармонией. Короче говоря, устроил настоящее представление.

– Охотно верю, – хмыкнула Алтара.

– Он преувеличивает, – возразил Джастин. – Да и ты тоже: в этой конструкции не так уж много оригинального. В ход пошла уйма корабельных деталей.

– Помнится мне, твои гармонизированные наконечники для стрел тоже отличались от обычных лишь одной малостью, – припомнила Алтара. – Если вещи, в которых не так уж много нового, таковы – то мне страшно подумать, что представляло бы собой твое по-настоящему оригинальное изобретение.

Джастин счел за благо не распространяться о воздушном шаре и гармонизированном световом луче.

Гуннар отвел взгляд и уставился на утрамбованную глину перед грузовыми воротами мастерской.

– И что же, предполагается, я стану делать с этим... устройством? – криво усмехнулась Алтара.

– Я подумал, что тебе, возможно, захочется осмотреть и изучить его в течение дня или двух, перед тем как... – Джастин умолк.

– Ясно. Избавь меня от подробностей, Джастин, – отозвалась Алтара, глядя на утреннее солнце над Восточным океаном. – По моему скромному разумению, ты просто хочешь спрятать эту паровую иголку в стоге сена нашей мастерской. Я права?

– Да, о догадливейшая и любознательнейшая из инженеров.

– И при этом ты даже не соврал насчет изучения – всякий настоящий инженер, увидев этакую диковину, наверняка излазит ее сверху донизу и перенесет на чертежи все, что можно и нельзя. Таким образом, вне зависимости от удачи или неудачи твоего предприятия, изобретение сохранится, если только Совет не разгонит весь корпус инженеров.

– Последнее представляется мне маловероятным, – заметил Гуннар.

– Пожалуй, ты прав. Однако, учитывая рвение достойнейшего советника Рилтара, приходится принимать в расчет и самое невероятное. За последнее время он интересовался здоровьем Джастина никак не меньше полудюжины раз. Видать, не уверен, что для твоей поправки достаточно одного лишь отпуска.

– Мне это рвение непонятно, – ответил Джастин.

– Мне тоже, но такие люди, как Рилтар, ничего не делают без серьезной причины. А ты, – она пристально уставилась на Джастина, – и впрямь выглядишь не лучшим образом. Наверняка не спал по ночам.

– У меня было много работы.

– И что это работа дала? Мне интересно, чего ты добиваешься?

– Интересно? – Джастин изобразил вымученную улыбку. – Хочу поразить все Братство и прославиться как первый строитель сухопутного корабля.

Вызванная ложью боль сжала его виски, но он был готов к этому и сумел не вздрогнуть. Алтара покачала головой:

– Так или иначе, но ты не сможешь прятать здесь свою железяку долго.

– Знаю. Но это – техническое устройство, а стало быть, в том, чтобы временно разместить его в мастерской, ничего противозаконного нет. Всего на пару ночей, а?

– Посмотрим, – Алтара пожала плечами и обернулась к Гуннару: – Можешь ты проследить за тем, чтобы наш изобретатель не нарывался на каждом шагу на неприятности? И чтобы он хоть чуточку поспал?

Гуннар пожал плечами.

– Постараюсь.

– Ты собираешься спать в комнате Гуннара? – спросила Алтара у Джастина.

– Нет, в машине.

– Не знаю, что хуже: пустить тебя в помещения Братства или отправить в мастерскую, – призналась Алтара.

– Так ведь ночью в мастерской никого нет, а днем я к ней и близко не подойду.

– Ладно, загоняй этот сухопутный корабль, паровой фургон, или как его ни назови, внутрь! Да поживее, пока зеваки не собрались. Вон туда, к большому прессу.

– Хочешь, чтобы я объяснил устройство машины кому-нибудь из инженеров?

– Уверена, до своего отъезда ты обязательно это сделаешь.

– Джастин! – невесть откуда взявшийся Варин обнял молодого инженера. – Не стоило тебе возвращаться! Ты выглядишь совсем разбитым.

– Это от усталости. Отдохну, и пройдет. Зато смотри, что мы построили. Сухопутный корабль. Видишь... если взять маленький паровой котел...

Алтара переглянулась с Гуннаром, и оба они покачали головами.

После того как Варин ушел, Гуннар схватил Джастина за руку:

– Я уже с голоду умираю, а ты все никак отсюда не уйдешь. Дождешься, что Алтара вышвырнет тебя отсюда вместе с твоей тарахтелкой.

– С чего это ты решил спать в машине? – спросил Гуннар, когда они уже шли по переулку к гавани. – Это не слишком удобно.

– Я вообще не уверен, что буду спать, – зевнув, отозвался Джастин. – Сосну чуток в твоей комнате после того, как мы перекусим, а ночью... Ночами, до отплытия, я намерен сторожить машину. Если и вздремну, то выставив охранные чары.

– Не уверен, что охранные чары будут действовать вблизи такого количества железа, – указал Гуннар, тоже зевая. – Часовые надежнее. Может быть, Мартан сможет выделить караул?

В обеденном зале трактира заняты были всего два столика, так что братья смогли с удобством устроиться в углу, откуда просматривалось все помещение. Усевшись, Джастин покосился в сторону кухни, у входа в которую хозяин, Гуларт, с озабоченным видом говорил что-то молодой женщине, и напрягся. Расслышать ему удалось лишь несколько слов.

– ...Ерсол... улица напротив... инженер...

Он нахмурился, пытаясь припомнить, где слышал имя Ерсол? Кажется, в какой-то связи с Рилтаром.

– Ты был прав, – шепнул Джастин брату.

– А? – встрепенулся тот.

– Ладно, потом.

– Что угодно, господа? – с поклоном спросил остановившийся у столика Гуларт.

– Что есть горяченького, да побольше, – пробормотал Гуннар.

Гуларт улыбнулся с профессиональной любезностью трактирщика.

140

– Кто сейчас в порту?

– «Ялмиш», наша «Виелла» и шайка Слияка – не помню, как сейчас называется его посудина, – ответил Ерсол, поставив на стол кружку теплого эля.

– Нужно устроить маленький пожарчик. Команда «Ялмиша» да Слияковы головорезы с этим справятся.

– Поджог – здесь? Да это безумие!

– Нам непременно нужно избавиться от той штуковины, которая стоит в мастерской. Да и вообще, если мастерская сгорит, инженеры хоть некоторое время не будут путаться у нас под ногами. Я не доверяю Алтаре, она и Дженна слишком близки, – проворчал Рилтар, ерзая в мягком кресле и вертя пальцами бокал из черного хрусталя.

– Почему тебя вообще так беспокоит этот инженер?

– А ты не понимаешь? Он едва не одолел Белых в Сарроннине, ухитрился заручиться поддержкой этих демонов-друидов, а теперь еще и смастерил паровой фургон, который ездит по дорогам, как пароход по воде. По мнению некоторых знакомых инженеров, любой из их братии может научиться управлять такой штуковиной.

– Ну и что? Если подкупленные тобой инженеры докладывают правдиво – а это, скорее всего, так, – значит, никто, кроме инженера или мага, с этой штуковиной не управится. Ну и пусть тешатся, нам-то какое дело! Купец такую машину не осилит, а инженеры торговлей не занимаются и нам не конкуренты.

– А этот, представь себе, занимается. То ли завел делишки с Наклосом, то ли наклосцы его используют. Сначала привез уйму лоркена, потом выписал оттуда ткань, какую раньше поставляли только тирану Сарроннина. А теперь обзавелся машиной, позволяющей пересечь весь Кандар в считанные дни. Ездить по дорогам можно будет быстрее, чем плавать из порта в порт.

– Не может быть!

– Селдит видел этого малого, когда он покидал Уондернот. Чтобы добраться досюда, ему потребовалось менее суток. Сейчас машина в мастерской, а значит, в скором времени инженеры смогут построить и другую, и третью. Куда это нас заведет?

– Так ведь инженеры не торгуют! Даже если один из них и спутался с друидами...

– Ты не понял. Что будет, если он вернется в Кандар?

– Я понял одно: ты хочешь от него избавиться, – промолвил Ерсол, снова наполняя кружку.

– Пошевели мозгами хоть раз! – рявкнул Рилтар, неприязненно глядя на молодого купца.

– Ну нечем мне шевелить, нечем!.. Коли ты такой умник, так растолкуй мне, убогому, в чем проблема.

Рилтар вздохнул:

– Ладно. С чего мы имеем лучшие барыши?

– С морской торговли с Хамором.

– Почему?

– Сам знаешь... Хамор огромен, больше Кандара, и любой путь сушей там очень долог. А на море мы вне конкуренции, поскольку наши суда самые быстроходные. Если еще и не платить пошлин...

– Есть у них хорошие дороги?

– Есть. Но это не меняет дела – слишком уж долго приходится по ним ехать.

– А маги там есть? Мастера гармонии?

– Немного, но найдутся.

– Но раз этот демоном проклятый инженер может управлять паровым фургоном, то и любой хаморианский маг...

– Дерьмо!

– Теперь дошло! Эта машина сократит путь по суше, а мы останемся внакладе.

– Хм... До меня хоть и туго доходит, однако кое-что я соображаю. Но с чего ты взял, будто инженер собирается переправлять свой сухопутный корабль в Хамор? Сам вроде говорил, будто он в Кандар собирается.

– Ох, Ерсол... Пойми элементарную вещь: если что-то существует, это что-то не может остаться тайной навсегда. Тем паче что стоит императору прослышать о таком изобретении, он мигом смекнет, что оно сулит. А возможности добывать сведения у него, уж поверь мне, имеются. Если ты хочешь не позволить кому-то узнать, как устроена какая-нибудь штуковина, надо от нее избавиться. Только так, и никак иначе.

– Понял. Поговорю со Слияком, а он свяжется с ребятами с «Ялмуша». Сдерут они, правда, втридорога.

– Дело того стоит.

– А вдруг не получится?

– Попытка не пытка. В любом случае поднимется шум, а это поможет добиться от Кларис согласия посадить этого Джастина под замок... Для поправки здоровья. Она уже почти дозрела.