6

– Железная Стража овладела Крышей Мира, и Зиркас изучает то, что осталось от архивов Западного Оплота... – стоявший за кафедрой рослый немолодой маг закашлялся. В наступившей тишине прозвучал громкий шепот:

– Оплот пал тысячу лет назад. Вряд ли там сохранилось много ценных документов.

– Он уже установил, что сарроннинский гарнизон сберег немалую часть древних рукописей, – продолжал чародей. – Хвала Керрилу!

В это мгновение на пороге появился молодой Белый маг – широкоплечий, черноволосый. Поджав губы, он сделал знак другому молодому чародею и, пройдя под аркой, устроился на скамье в боковом помещении. Его круглолицый светловолосый товарищ последовал за ним.

– Хвала Керрилу! Да славится Керрил! – досадливо проворчал черноволосый. – Знаешь, Элдирен, меня просто тошнит от этих славословий! Тебе-то известно, что в действительности этот хваленый Керрил был, самое большее, третьеразрядным колдунишкой. Как можно превозносить такое ничтожество, в то время как его современником был великий Джеслек? – он бросил презрительный взгляд за арку, в сторону Палаты Совета, и предложил: – Давай спустимся к Висло.

– Ну, Белтар... – Элдирен замялся, чертя носком белого кожаного сапога по гранитному полу. – Вообще-то это нынче не модно.

– Вот и прекрасно. Значит, никого из гоняющихся за модой вертопрахов там не будет.

Спустившись по лестнице и выйдя наружу, молодые маги оказались в самом сердце напоенного белым светом Фэрхэвена, в тени Башни. Стоял теплый весенний день. Чуть помедлив, Белтар решительно зашагал по подстриженной траве новой Площади Магов. Газон приятно пружинил под ногами.

Элдирен прибавил шагу, чтобы не отстать от товарища.

– Что ты так взъелся на старого Гистена? – заговорил он.

– Причин хоть пруд пруди. Взять, например, эти его дурацкие игры с лидьярскими кораблями. Какой в них прок?

– Он хочет выставить Черных тиранами, творящими беззаконие.

– Можно подумать, это хоть когда-то приносило пользу! – хмыкнул Белтар. – И потом, меня просто бесит его манера без конца восхвалять Керрила Великого! «Великого»! Это ж надо – я предлагаю отверзнуть источники хаоса под Кандаром, и никому нет до этого дела. Хуже того, Зиркас и Гистен грозятся натравить на меня Железную Стражу с Белым Отрядом в придачу, если я только попробую своевольничать. Нет... – неожиданно заявил Белтар, остановившись на дальнем краю площади и переведя дух. – Не пойдем мы к Висло. Нечего там делать.

– Глянь! – донесся до их слуха восторженный голос какого-то паренька, проезжавшего мимо на крестьянской подводе. Толкнув возницу в бок, тот указывал рукой на молодых людей. – Это же маги! Всамделишные чародеи. Сразу двое.

Элдирен помахал юнцу рукой.

– Он меня заметил! Это он мне машет, мне! – восхитился парнишка.

– Нашел, перед кем покрасоваться! – фыркнул Белтар, обращаясь к товарищу. – Играешь на публику?

– А хоть бы и так. Это не больно и не стоит мне ни медяка.

– Ты изъясняешься точь-в-точь, как Зиркас, Гистен и Ренвек.

– Так ведь то, что они говорят, тоже порой бывает не лишено смысла, – промолвил круглолицый маг, коснувшись плеча Белтара.

– Ты так думаешь? – спросил Белтар, обернувшись и глядя на сверкающую Белую Башню.

– Тебе горько, потому что сейчас они не нуждаются в твоих способностях. Но твое время еще настанет. Подожди!

– Они так не считают!

– А какое значение имеет то, что думают ОНИ? Неужто ты и вправду веришь, будто Отшельничий станет сидеть сложа руки, пока мы не завершим строительство Великого тракта и не овладеем всем западом Кандара?

– А почему бы и нет? Они ведь и пальцем не пошевелили, когда мы прибирали к рукам Спидлар, южный Кифрос и острова.

– В тех землях не следовали Преданию, и они не являлись родиной Мегеры. Кроме того, как только мы займем Сутию, падет Южный Оплот...

– Сутию? Но мы не добрались еще и до Сарроннина.

Элдирен покачал головой:

– Сарроннин – это лишь вопрос времени. Ты и сам прекрасно знаешь, что помешать нам установить там свое господство Отшельничий не сможет. А что останется после этого? Сутия, Южный Оплот да кучка друидов, засевших в Запустелых Землях и на Каменных Кручах.

– Ну и что?

– Да то, что на этом этапе Отшельничий будет вынужден вмешаться. И вот тут-то нашим мудрецам потребуется твоя сила. Помни об этом, но не забывай и о судьбе своего кумира Джеслека. Он проявлял нетерпение, рвался вперед, а в результате слишком рано превратился в мишень. Не повторяй его ошибок, сделай мишенями Гистена и Зиркаса.

Белтар поджал губы.

– Подумай об этом, – продолжал уговаривать его Элдирен. – Время у тебя есть... а вот у них его нет. А пока наслаждайся возможностью жить в Фэрхэвене. Ведь в отличие от нас члены Совета лишь собираются здесь на заседания, после чего разъезжаются по всему Кандару, к местам исполнения своих должностных обязанностей.

– Еще одна выдумка пресловутого Керрила Великого! – фыркнул Белтар, постучав сапогом по бордюру тротуара. – Это он установил порядок, при котором все влиятельные и способные маги удалены из Фэрхэвена и разосланы по захолустьям.

Элдирен молча покачал головой и помахал рукой еще одному восторженному зеваке.

7

Дом, возведенный из черного камня, был очень старым. Все здесь дышало спокойствием и гармонией. Широкое крыльцо, каких теперь уже не строят, выглядело уютным. Дом находился в самой старой части Найлана, примыкавшей к портовым складам. Настил, ступени и козырек крыльца, оконные ставни и прочие деревянные детали, пропитанные защитным составом и тщательно отполированные, сверкали как новенькие.

– Это тот самый дом? – спросил Гуннар. Ветер трепал его тонкие, песочного цвета волосы.

– Сейчас выясним, – ухмыльнулся Джастин и постучался. Послышались шаркающие шаги. Дверь отворила седовласая женщина с круглым, улыбчивым лицом.

– А, молодые люди... Вы, должно быть, друзья Крителлы. Она о вас рассказывала. Ты, паренек, наверняка Гуннар. Ну а тебя, надо думать, кличут Джастином. Меня зовут Эрлин, Крителле я довожусь тетушкой. Племянница скоро будет: побежала вниз, в портовую контору за Дагудом. Вы, наверное, знаете, что он помощник начальника порта.

– Весьма рад знакомству, – промолвил Джастин с легким поклоном.

– Мы весьма благодарны за приглашение, – добавил Гуннар. – Приятно побывать за семейным столом, это не то, что казенные харчи.

– Заходите, не стойте на пороге, – предложила Эрлин, отступая от двери. – Здесь у нас гостиная; присаживайтесь и подождите Крителлу. Не сомневаюсь, она будет с минуты на минуту. А вот Венда, она составит вам компанию, пока я хлопочу по хозяйству.

Через арочный проем на другом конце гостиной Эрлин удалилась на просторную кухню, оставив молодых людей в обществе взъерошенной рыжеволосой девчушки в полотняной блузе и выцветших штанах, выпущенных поверх изрядно потертых коричневых кожаных сапожек. С огнивом в руках она подошла к столу, на котором красовалась лампа, и заявила:

– Время еще раннее, но раз в доме гости, я могу зажечь свет. Обстановку гостиной составляли кушетка, три деревянных кресла, кресло-качалка, несколько стульев с прямыми спинками и два столика, служивших подставками для ламп. Закатное солнце отбрасывало в окно красноватые блики.

– Я Джастин, а это мой брат Гуннар, – представился молодой инженер.

– Как же, знаю. Он Маг-Буреносец, Крителла, особливо когда думает, будто я ничего не слышу, только об нем и толкует.

Джастин ухмыльнулся, а Гуннар густо покраснел.

Дважды щелкнув огнивом, Венда зажгла фитиль, умело подкрутила его, чтобы лампа не чадила, и, положив огниво на стол, уселась в кресло-качалку.

Гуннар занял одно из кресел, тогда как Джастин пристроился на краешке кушетки, откуда мог видеть переднее крыльцо.

– Мне нравится, когда у нас бывают гости, – сообщила девочка, – а еще я люблю, когда приходит тетушка Эрлин. Если она у нас, то мне почти не приходится помогать маме на кухне. А вот ты, – она указала пальцем на Гуннара, – можешь устроить настоящую бурю? Большую-пребольшую?

– Ну... – пробормотал Гуннар, ерзая в кресле. – Вообще-то устраивать сильные бури едва ли стоит. Из-за штормов, вызванных великим Креслином, погибло очень много народу.

– Да знаю я. Мне просто интересно, слабо тебе вызвать бурю или нет. Так как, можешь?

– Если очень уж потребуется... пожалуй, смогу.

Джастин приметил в окне две человеческие фигуры, сворачивавшие с дороги на тропку, ведущую к дому. Вечерние лучи поблескивали на рыжей макушке.

– Думаю, Венда, твои отец и сестра сейчас будут дома, – сказал он.

– Она всегда приходит пораньше, если ждет гостей. Да и папа тоже, – откликнулась Венда и, качнув креслице вперед, встала.

Джастин и Гуннар последовали ее примеру, так что вошедших в гостиную Крителлу и ее отца они встретили уже на ногах.

– Друзья, это мой отец, Дагуд. Папа, познакомься с Гуннаром и Джастином, – промолвила Крителла, улыбаясь юношам. – Надеюсь, с Вендой, моей матушкой Карнелой и тетушкой Эрлин вы уже познакомились?

– Твоей матушки мы еще не видели, она, наверное на кухне, – ответил Джастин.

– А ты, смотрю, зажгла лампу, – промолвила Крителла, бросив на сестренку строгий взгляд.

– Ну и зажгла... у нас ведь гости.

– Это я установил правило: до заката свет у нас зажигают только в случае прихода гостей. А гости заходят к нам не так уж часто, – улыбнулся Дагуд. – А вы, молодые люди, не хотите ли помыть руки?

– Да, мы бы не прочь.

– Прошу сюда.

Дагуд провел гостей в кухонный альков, где находился второй умывальник.

– Обед скоро? – тем временем поинтересовался Дагуд, заглядывая на кухню.

– Помоете руки и за стол. Ждать долго не придется, – отозвалась стоявшая у плиты рослая худощавая темноволосая женщина.

– Давай теперь ты, – кивнул Джастин Крителле, когда Дагуд уже взялся за полотенце.

– Ты весьма учтив, – с улыбкой отозвалась девушка. Инженер улыбнулся в ответ, хотя предпочел бы, чтобы его находили не «весьма учтивым», а «весьма привлекательным».

– Венда, – окликнула Крителла сестричку, когда та бочком двинулась к столу.

– Что, и мне тоже?

– А как же! – в один голос ответили Дагуд и Крителла.

– Только и делаешь, что моешься, моешься... – пробормотала девчушка, неохотно направляясь к умывальнику.

Покончив с умыванием, все принялись рассаживаться.

– Джастин, устраивайся вон там, а Венда сядет рядом с тобой...

Инженер последовал указанию Крителлы, хотя ему куда больше понравилось бы сидеть на месте Гуннара, под боком у молодой Целительницы.

– Рассаживайтесь, во имя Тьмы, – заявила Карнела, выставляя на длинный дубовый стол две корзинки со свежеиспеченным хлебом и здоровенную супницу с похлебкой. – Все с пылу с жару.

Гости были представлены хозяйке и устроились за столом. Дагуд прокашлялся и нараспев проговорил:

– Во имя гармонии и следуя Равновесию, мы, собравшиеся ныне за сей трапезой, посвящаем себя и свои души поддержанию вящей гармонии в наших поступках и помыслах.

Завершив молитву, хозяин дома поднял глаза, улыбнулся и потянулся за черпаком, лежащим перед ним в серой глиняной миске.

– День сегодня выдался хлопотный, – промолвил он и зачерпнул из супницы ароматного дымящегося варева.

Аромат пряностей – перца, риалла и еще чего-то исключительно душистого – наполнил рот Джастина слюной. Когда супница оказалась перед ним, он, следуя примеру Дагуда, аккуратно наполнил свою миску густой смесью рыбы и овощей и повернулся к Венде:

– Сколько тебе положить, юная госпожа?

– Меня звать Венда, и я хотела бы получить половину мисочки.

– Стало быть, ты и получишь ровно половину. У нас, инженеров, глазомер точный.

– Посмотрим.

Гуннар закашлялся. Крителла усмехнулась, а потом промолвила:

– Ну, Джастин, не ударь в грязь лицом.

Юноша взялся за половник и, используя свое чувство гармонии, зачерпнул из супницы столько варева, столько требовалось, чтобы налить тютелька в тютельку половину миски.

– Неплохо, – снизошла до похвалы Венда. – Ты, надо думать, всем инженерам инженер.

– Венда! – окликнула дочь Карнела, и Джастин уловил в ее голосе холодок. – Ты бы лучше ела, пока все не остыло.

– Прошу прощения, магистр Джастин, – пробормотала девочка, потешно склонив рыжую головку.

Мать одобрительно кивнула.

– Не извиняйся, – отозвался инженер.

– Могу я попросить также ломтик хлеба? – спросила Венда.

– Сию минуточку, – отозвался Джастин, ухаживая за соседкой.

– В белом кувшине – красный сок, а в сером – темное пиво, – сообщила Крителла.

Джастин, разумеется, наполнил свою кружку из серого кувшина и слегка ухмыльнулся, заметив, как Гуннар укоризненно покачал головой.

– Как дела в порту? – полюбопытствовал Гуннар, глядя на Дагуда.

– Затишье – надо думать, из-за неладов в Сарроннине, – ответил Дагуд. – Давненько такого не бывало, чтобы по весне у причала швартовалось так мало судов. Только хаморианцы везут все подряд, как и прежде.

– Это потому, что их интересует только нажива, – фыркнула Эрлин. – Они прирожденные торгаши, для которых нет ничего святого.

– Плох тот торговец, который упустит свою выгоду, – со смехом возразил Дагуд. – Многие из наших купчин облапошат кого угодно ничуть не хуже хаморианцев.

– Ты часом не о семейке почтенного советника Рилтара? – поинтересовалась Эрлин.

– А хоть бы и о них. Старина Рилтар конкурирует с хаморианцами на их исконных маршрутах – и успешно, кстати, конкурирует. Говорят, он зашибает огромные деньги, – ответил Дагуд.

– А что нолдранцы? – продолжил расспросы Гуннар. – Говорят, будто тамошние купцы и по сию пору предпочитают Найлану Край Земли.

– Ага, говорят... – буркнул Дагуд. – Некоторые суда даже бросают там якорь, но не потому, что тамошний порт так уж хорош, а из-за ветров, дующих со стороны Нолдры. Толкуют даже, будто Совет собирается выделить средства на расширение старого порта на Краю Земли. Но уж это совершенная глупость. Хаосом рожденная дурь, и ничего больше. Достаточно взглянуть на сводки погоды, чтобы понять: число дней в году, когда гавань совершенно недоступна, возрастает с каждым десятилетием. У Края Земли нет будущего. Всего два года назад лидьярский колесный пароход налетел там кормой на мол!

Умолкнув, Дагуд с шумом отхлебнул пива.

Джастин тоже отпил глоток, тайком любуясь яркими зелеными глазами и сочными губами Крителлы.

– Хочешь еще похлебки? – спросила юношу Эрлин.

– Не откажусь, – со смущенной улыбкой отозвался тот, заглянув в свою опустевшую миску.

– И хлеба возьми.

– Спасибо, – промолвил Джастин, кивая Карнеле. – Очень вкусно.

– Настоящее лакомство! – поддержал его Гуннар.

– Вижу, вы знаете толк в хорошей еде, – заметила Эрлин. – Наверное, ваша матушка стряпает отменно.

– Вообще-то у нас дома всегда готовил отец, – ответил Гуннар. – Он и вправду хороший повар.

– Отец ли, мать ли, не важно, – промолвила Эрлин. – Главное, кто-то приучил вас к настоящему столу.

– Магистр Джастин, а чем занимаются инженеры? – звонким голоском вмешалась Венда. – Вы вот все ходите в черном... Значит ли это, что инженер – он вроде мастера гармонии?

– Что-то в этом роде. Инженеры делают машины и всякие устройства для кораблей.

– Жаль, что ты для меня стар. А у тебя нет младшего братишки?

Джастин чуть не поперхнулся. Крителла хихикнула и прикрыла рот.

– Нет, братишки, к сожалению, нет. Только сестренка, ее зовут Элизабет.

– А почему она с вами не пришла?

– Она живет в Уондерноте, с нашими родителями, – пояснил Гуннар.

– Если готовит у вас в доме отец, то чем тогда занимается матушка? – полюбопытствовала Венда.

– Она кузнец.

Карнела подняла бровь.

– Мама вполне могла бы стать инженером, – пояснил Джастин, – но она заявила, что, во-первых, не интересуется кораблями, а во-вторых, не хочет жить в Найлане.

– Весьма разумная женщина, – заметила Эрлин.

– О ней все так отзываются, – кивнул Джастин.

Крителла покосилась на Гуннара, который, в свою очередь, смотрел на Джастина. Молодой инженер улыбнулся целительнице, доел похлебку и обратился с вопросом к Дагуду:

– Как думаете, торговля в Найлане еще оживится?

– Рано или поздно торговля оживляется непременно, это лишь вопрос времени. Однако порой этого приходится ждать месяцами, а то и годами. По мне, так все встанет на свои места после того, как уладятся дела в Сарроннине.

– А как они там уладятся? – встряла Венда. – Белые победят?

За столом воцарилось молчание. Эрлин тихонько прокашлялась. Джастин пригубил пива.

– Не думаю, доченька, чтобы кто-то из нас мог бы тебе ответить, – промолвил наконец Дагуд. – Это вопрос для Совета.

– Уже поздно, – проговорила Карнела, вставая из-за стола. – Полагаю, нам не следует задерживать дорогих гостей.

– Мы весьма признательны за приглашение и любезный прием, – отозвался Гуннар, тоже поднявшись на ноги.

Залпом допив кружку – пиво едва не попало ему не в то горло – Джастин последовал примеру брата.

– Премного благодарен, – пробормотал он, силясь не закашляться.

Сопровождаемые Карнелой и Крителлой, братья направились к выходу. Уже у дверей Гуннар снова поклонился хозяйке:

– Еще раз спасибо за прекрасное угощение.

– А я хочу поблагодарить еще и за прекрасную соседку и собеседницу за столом, – добавил Джастин, сравнивая мать и дочь, в облике которых имелось много общего. – Крителла, передай Венде, что я восхищен.

– И не подумаю! – фыркнула молодая целительница. – Венда и без того несносна, а услышав такое, совсем зазнается.

Дверь закрылась, и юноши зашагали к казармам Братства.

– Прекрасная семья, – задумчиво произнес Гуннар.

– Ага, особенно старшая дочка, – поддакнул Джастин, стараясь не отстать от длинноногого брата.

Тропу освещали лампы, но ни тот ни другой в них не нуждались: оба прекрасно видели в темноте. Через некоторое время Джастин заговорил снова:

– Как по-твоему, неужели все на Отшельничьем не хотят даже думать о сарроннинских делах?

– Но что мы можем сделать? Войска-то у нас все равно нет! К тому же прямой угрозы нам самим действительно не предвидится.

– Боюсь, все отнюдь не так просто.

– Не исключаю. Возможно, как раз по этой причине люди предпочитают не задумываться на сей счет. Дело тревожное, хлопотное и притом напрямую их не затрагивающее. Во всяком случае, они надеются, что оно их не затронет.

– А что скажешь насчет нашей целительницы Крителлы? – осведомился Джастин, чуть сбавив шаг и оглянувшись на гавань, где сейчас не было ни одного корабля, кроме «Ллиз».

– Целители не такие, как все, – ответил на ходу Гуннар.

«Вот и Крителла – она особенная», – подумал Джастин, торопясь нагнать брата. Хотя говорить им сейчас было не о чем.

8

– Так тебе, высокочтимый, было известно о том, что Сарроннин направил посла в Край Земли? – спросил хрупкого сложения Белый маг и склонился перед сидящим за столом человеком.

– Хватит разводить церемонии, Ренвек. Садись и угощайся, – промолвил Гистен, указывая место за столом напротив себя и наливая из кувшина вина во второй стакан.

Кивнув Высшему Магу, Ренвек уселся.

– Судя по твоему тону, ты не слишком обеспокоен.

– Представь себе, да. Сомневаюсь, чтобы Черный Совет предпринял сколько-нибудь действенные меры для спасения Сарроннина, – промолвил Гистен, потягивая вино и поглядывая сквозь полуоткрытое окно башни на светящийся в сумраке Белый Город.

– Ты настолько уверен в своем...

– Ты хотел сказать – «в своем шпионе»? Правильно я тебя понял?

Ренвек кивнул:

– Можно ли быть столь уверенным в действенности такого рода... хм... «пожертвований»?

– Конечно нельзя. Купленная верность долго не длится, но эти, как ты их назвал, «пожертвования» сделаны совсем недавно и некоторое время будут себя оправдывать. Таким образом, нам не стоит опасаться того, что Черный Совет поспешит оказать Сарроннину помощь. Во всяком случае, не на словах, а на деле.

– А ты уверен, что наше... хм... «влияние» на Отшельничьем нельзя проследить?

– Мы прибегаем не к магии, а к золоту, которое не содержит в себе никаких признаков хаоса. Ни малейших. Подкуп, если можно так выразиться, совершается в полном соответствии с принципами гармонии, – отозвался Гистен, отпив из бокала еще глоток. – Понесенные нами расходы не так уж велики. Если мы выведем из игры Отшельничий хотя бы на один сезон, это вполне их оправдает.

– Думаешь, без твоих денег и твоего человека Черный Совет повел бы себя иначе?

– Так он же Черный. Имея дело с такими людьми, трудно быть в чем-то уверенным, – пожал плечами Гистен.

– А как обстоят дела с вербовкой новых сторонников?

– Превосходно. Черным не стоило отказываться от прежней политики изгнания недовольных на континент. Чего им недостает, так это нашей дисциплины, – Гистен рассмеялся. – Ты улавливаешь иронию? Приверженцам порядка недостает той самой дисциплины, которая придает силу нам, сторонникам хаоса... Конечно, это сущая ересь. Но разве не ересь составляет самую суть хаоса?

9

Повесив кожаный фартук на крюк, Джастин натянул драную рубаху, служившую для тренировок, и выудил из встроенного шкафчика потертый посох из красного дерева.

– Как твое оружие? – спросил Варин.

– Прекрасно. Это старинная штуковина.

– При чем тут древность? – пробормотал инженер постарше, надевая просторную тунику и доставая из другого шкафчика поблескивающий черный посох, обитый железом.

– Упражнения с посохом прекрасно развивают ловкость, но, подобно многому из здешнего арсенала, представляют не практический, а сугубо исторический интерес. Ну какой прок от посоха, когда имеешь дело с ракетами, снарядами или магическим огнем Белых? Обучение приемам боя на посохах – не более чем реликт тех недоброй памяти времен, когда всякого инакомыслящего отправляли в изгнание.

Джастин крутанул посох так, что Барину, его старшему напарнику, пришлось податься назад. Затем он картинно указал шестом из красного дерева на свой шкафчик и воскликнул:

– Владей же всем этим, Белый разбойник!

– Пошли, – рассмеялся Варин.

Пожав плечами, Джастин вместе с ним вышел из раздевалки на широкую веранду.

– Решили размяться? – спросила их рослая мускулистая женщина. – Я смотрю, вы не слишком выкладываетесь на работе. Может, стоит подумать о том, чтобы поставить вас обоих к прокатному стану?

– Алтара, дорогая, ты могла бы задать мне работенку другого рода, – насмешливо откликнулся Варин.

– Я бы и не прочь, Варин, но боюсь, у тебя возникнут сразу две проблемы. Во-первых, после такой работенки ты едва ли очухаешься, а во-вторых, ежели все-таки очухаешься и доковыляешь до дому, Эстил уж точно не оставит от тебя и на корм крабам.

Двое стоявших неподалеку подмастерьев покатились со смеху.

– Ну ты меня уела, Алтара, – с насмешливо-сокрушенным видом проговорил Варин. – Даже молодой Джастин относится ко мне снисходительнее, даром что норовит отдубасить посохом.

Инженер легко шагнул к каменной лестнице, и ветерок взъерошил его светлые, уже изрядно поредевшие волосы.

– Джастин, не позволяй ему себя дурачить, – сказала Алтара, когда юноша поспешил вслед за Барином по мощеной дорожке, ведущей к Великому тракту, пересекающему весь остров.

– Не позволяй ЕЙ одурачить тебя, – тут же откликнулся Варин, остановившись и глядя вверх. В весенних сумерках был отчетливо виден тракт, сейчас совершенно пустой. За долгие годы каменные плиты легли еще более плотно. – Сам ведь знаешь, очень скоро она появится здесь с оружием.

Джастин подавил ухмылку. Почти каждый день они с Барином устраивали после работы учебные поединки, и Алтара, никогда не упускавшая случая одарить их по этому поводу язвительными шуточками, в конечном итоге почти всегда присоединялась к ним. День ото дня одно и то же: шутки, поединки, шутливые предостережения Барина. Впору задуматься: неужто вся жизнь состоит из повторяющихся слов и поступков?

Покачав головой, Джастин раскрутил посох, метнул его в мостовую и поймал на отскоке.

– Этак можно сломать деревяшку, – заметил Варин.

– Зато упражнение забавное. И полезное: вдруг мне когда-нибудь и впрямь доведется пустить посох в ход ради серьезного дела.

Остановившись перед открытой дверью оружейной, Джастин скользнул взглядом по черной каменной кладке, неподвластной времени. Она сохранилась здесь еще со времен самого Доррина. Впрочем, подумал юноша, сам Доррин едва ли укладывал камни собственными руками, разве что скреплял их гармонией. Он наверняка был слишком занят строительством своего корабля, прославленного «Черного Молота».

Варин ступил внутрь, и Джастин поспешил за ним.

– Трудно сказать что-либо определенное... – бормотал себе под нос Варин, приступая к разминке.

– Ты о чем?

– О том, молодой человек, когда и зачем тебе может всерьез понадобиться посох.

В другом углу площадки тренировались моряки под началом Фирбека, могучего блондина, телосложением походившего на хуторянина с реки Фейн. Расшнуровывая башмаки, Джастин следил за тем, как моряки ловко взбираются по свисающим с потолочных балок канатам.

Небось, столетия минули с тех пор, как морякам приходилось участвовать в настоящей абордажной схватке, подумал Джастин. Но тут он припомнил свое плавание на «Ллиз» и нахмурился.

– И чем же ты занимаешься, старина Джастин? – сказал он себе. – Размахиваешь дубовой зубочисткой, место которой в палате древностей!

Бурча под нос что-то в этом роде, Джастин занялся разминкой, стараясь вернуть гибкость мышцам, загрубевшим от работы с металлом.

– Гляжу, ты сегодня не в лучшей форме, – ехидно заметил Варин.

Снова взяв посох, Джастин последовал за товарищем в свободный угол площадки. Насухо вытерев руки, он перехватил свое оружие, бывшее на добрый локоть короче, чем поблескивающий черный посох Барина, и встал в боевую стойку.

– Ума не приложу, как можно считать посохом этакий потешный прутик, – фыркнул Варин, со свистом крутанув черный шест.