XIX

Выйдя из гостиницы на следующее утро, я понял, почему, явившись сюда, сразу же почувствовал облегчение. Все в этом неброском на первый взгляд здании буквально дышало гармонией. Здесь не было ни решеток на окнах, ни стражи у дверей, лишь аура упорядоченности, отвращавшая всякого рода приспешников хаоса.

День выдался не такой облачный и туманный, как накануне, по ярко-голубому осеннему небу лишь изредка проплывали серовато-белые клочья облаков.

Я еще раз окинул взглядом гостинцу, отметив простоту, практичность и надежность этой постройки. Каменная мостовая перед входом уже с утра пораньше была чисто выметена.

Подняв глаза на полуоткрытое окно комнаты Тамры, как мне думалось, еще спавшей, я вроде бы приметил, как там промелькнуло нечто рыжее. Впрочем, налетавший с моря порывистый ветер был достаточно силен, чтобы трепать ярко-красные шторы. А окно Кристал находилось за углом, да и что толку на него пялиться? Одно из двух: или она еще спит, или уже ушла.

Пожав плечами, я приладил за плечами торбу, казавшуюся вовсе не такой тяжелой, как при расставании с Уондернотом, бросил на «Приют» последний взгляд и направил стопы к конюшне, где, согласно вывешенному над стойкой гостиницы объявлению, сдавали внаем лошадей. У меня не было намерения отправляться к Закатным Отрогам на своих двоих и угробить на этот путь годы. «Тысяча кай или около того» – эти равнодушные слова Тэлрина я до сих пор вспоминал с негодованием. Кому-то определенно хотелось выдворить меня с Отшельничьего, хотя бы на некоторое время.

– Эй, чужеземец, осторожнее!

Мне удалось-таки увернуться и избежать столкновения с худощавым малым в коротком плаще и поношенной тунике. Она не скрывала кольчуги. На боку у него висел короткий меч в потертых ножнах. Изобразив на лице вежливую улыбку, я посторонился, но этот малый остановился и принялся разглядывать меня в упор.

Я ждал, перехватив посох поудобнее.

– Сказано же тебе было, поосторожнее... – голос незнакомца звучал грубо. Его физиономию, помимо короткой седой бороденки, украшали еще и оспины, а нестерпимая вонь – смесь запахов прокисшего пива, застарелого пота и еще какой-то дряни – заставила меня податься назад.

– Ну ладно, ты, я вижу, парень неглупый, так что отдавай твою торбу и проваливай!

Я остолбенел, потому что никак не ожидал нарваться на грабителя всего в квартале от гостиницы.

– Оглох, по ли? Кому сказано, отдавай!

– Боюсь, приятель, ты не на того напал! – проговорил я, принимая оборонительную стойку и очень стараясь, чтобы мой голос не дрожал так, как дрожали колени.

– Еще хорохорится... – Выхватив меч, бородач со свистом рассек им воздух. Даже в неярком утреннем свете блеск стали производил путающее впечатление. – Жаль мне тебя, сопляк чужеземный, но придется выпотрошить.

Первым моим побуждением было пожать плечами, однако я, вместо этого, следил за глазами противника.

Меч звякнул о мой посох. Удар бородача был отбит.

– Может, малыш, ты и наловчился махать палкой, но это тебе не поможет...

Сосредоточившись на том, чтобы предугадывать его движения, я почти автоматически отклонял клинок, блокируя каждый взмах и выпад.

Мой противник начал потеть и пыхтеть. Как боец он далеко не дотягивал до Кристал или Деморсала.

Взвизгнув, незадачливый грабитель выронил меч и схватился за тыльную сторону запястья.

– Черный ублюдок! Чародейское отродье! – злобно выкрикнул он, отбежав подальше, а я только сейчас заметил, что ростом этот проходимец не выше моего плеча.

По правде сказать, мне было не совсем понятно, что делать дальше. Не имея намерения забрать себе его клинок и уж тем паче причинить какой-либо вред этому, пусть испорченному, но, как выяснилось, не столь уж опасному человеку, я, тем не менее, не рискнул бы повернуться к нему спиной.

– Леррис! Да у тебя, никак, неприятности?

Оглянувшись на знакомый голос, я увидел приближавшегося Миртена. Воспользовавшись этим, грабитель пустился наутек и скрылся за углом.

– А вот это было глупо, парнишка.

– Что?

Одной рукой все еще держа посох наготове, я наклонился и поднял упавший меч. Обычный клинок.

– То, что ты отвернулся от этого разбойника. Тебе повезло, что у него не нашлось метательного ножа.

Миртен был одет в ярко-зеленую тунику, темно-зеленые штаны и тяжелый темно-серый кожаный плащ. Свою торбу, в отличие от меня, он не закинул за спину и нес на левом плече. Обличьем мой лохматый сотоварищ более походил на барда или менестреля, нежели на вора, каковым в действительности являлся. На поясе его висели два больших ножа, но под одним из них, левым, я приметил маленький замаскированный пистолет.

Бросив взгляд в сторону оставшейся позади гостиницы, я никого не увидел. Схватка не привлекла ничьего внимания, а вот Миртен был совершенно прав, указав на мою оплошность.

– Не ожидал, что на меня налетят чуть ли не возле самого порога, – пробормотал я, пожав плечами.

– Такие вещи, знаешь ли, всегда случаются неожиданно, – хмыкнул он. – Хаос – штука непредсказуемая.

Я снова пожал плечами.

– Хочешь, возьми себе этот меч.

– Ты мог бы его продать.

– Я?

Миртен издал короткий, лающий смешок:

– Да, уж ты, пожалуй, наторгуешь... Это малость не в твоем характере. Давай так: продам я, а выручку поделим.

Мне эта мысль показалась весьма удачной.

– Замечательно. Но где?

– Да пошли куда глаза глядят; наверняка что-нибудь да подвернется.

Создавалось впечатление, что во Фритауне Миртен чувствует себя непринужденнее, чем в Найлане.

– А как же требование Мастеров?..

– Все в порядке, мы ведь еще не начали путешествие. Город покинем поодиночке.

На следующем перекрестке Миртен остановился и кивнул налево, в сторону узкого переулка с грязной, раздолбанной мостовой. Я нахмурился. Мне казалось, что как раз в таких закоулках путников и подстерегают грабители.

– Рано. Для настоящих разбойников слишком рано, – сказал Миртен, угадав мои мысли.

– А как насчет моего приятеля?

– Этого? Он не профессионал, просто любитель легкой поживы.

Мы свернули в проулок и быстро зашагали мимо домов, двери которых были заперты на железные засовы. Вопреки слухам, железо не обладает никакими магическими свойствами, но его природная прочность так велика, и его разрушение требует привлечения таких сил хаоса, что игра не стоит свеч. Так говорила магистра Трегонна. Скорее всего, так оно и есть. Наверное, именно по этой причине мечи до сих пор используют чаще, чем такую новинку, как огнестрельное оружие.

Протопав по переулку родов этак с полсотни и перейдя еще одну улицу, пошире, вроде той, на которой стояла гостиница, Миртен остановился перед узким фасадом лавки – дощатого строения, выкрашенного в какой-то ржавый цвет. Та же «ржавчина» окаймляла черные оконные ставни. Обитая железными полосами дверь удерживалась в открытом положении железным крюком. Над единственным, забранным железной решеткой, окном красовалась вывеска:

«ОРУЖИЕ СУДЬБЫ».

– Ну что, зайдем? – спросил Миртен.

Пытаясь уразуметь, что это за место, я сосредоточился... и потерпел неудачу. Точнее сказать, ничего не ощутил. Ни магии хаоса, ни сил гармонии.

– Вроде бы все в порядке, – проговорил я вслед Миртену, который ступил на порог, не дожидаясь моего ответа. Мне оставалось лишь последовать за ним внутрь, где я увидел не совсем то, что ожидал. Вместо темного лабаза с разложенным рядами на полках оружием, мы оказались в ярко освещенном помещении. У левой стены стояли четыре больших открытых шкафа.

В ближайшем находились ножи. Такого разнообразия не было даже в оружейной Гильберто.

– Чем могу служить? – осведомился стоявший возле второго шкафа седовласый детина. Он был довольно высок ростом и очень широк в плечах. Глаза его поблескивали.

Я присмотрелся к оружейнику и не почувствовал в нем никакого подвоха.

Миртен почему-то глянул на меня.

Я кивнул.

– Мы тут... хм... УНАСЛЕДОВАЛИ один клинок...

Седой оружейник улыбнулся:

– Вы, надо думать, с Отшельничьего. И какой-то незадачливый дуралей уже попытался на вас напасть.

Миртен нахмурился.

– А почему это про нас «надо думать» именно так? – полюбопытствовал я.

– Твой приятель, – оружейник указал на Миртена, – еще мог бы сойти за выходца из Дирензы или даже Спидлара, но уж такому, как ты, и вовсе неоткуда взяться в Фритауне. За одним исключением: вчера, говорят, прибыл корабль с Отшельничьего, и пассажиры ночевали в «Приюте».

– Это что, известно всему городу? – спросил я.

– Всему – не всему, но людям, зарабатывающим торговлей, небезынтересно знать, кого и что привозит каждый корабль.

Что-то в его речи буквально щекотало мою память, но определить, что именно, никак не удавалось.

– Э... так насчет клинка... – напомнил Миртен.

– Ах да, конечно. Могу я взглянуть? Положите вот сюда, – он выдвинул из шкафа деревянную полку. – Кстати, зовут меня Дитр.

Шкаф, хоть и побитый, оказался превосходной работы. Полированное дерево даже не скрипнуло. Миртен положил нашу добычу на указанное место.

Внимательно рассмотрев ничем с виду не примечательный меч, Дитр наклонился, достал из нижнего ящика шкафа маленький маятник и, отрегулировав его, запустил качаться над стальной полосой клинка.

– Хм... Во всяком случае, нейтрален. Вы не будете против, если я возьму его в руки?

– Нет, – промолвил Миртен, покосившись на меня.

– Ты либо очень доверчив, либо весьма уверен в себе, – улыбнулся Дитр.

– Миртен ловок по части ножей, – заметил я.

– А ты, как мне кажется, неплохо владеешь посохом. И, в отличие от предыдущего владельца этого меча, мне вовсе не хочется испытывать твое умение.

Легко подхватив меч за рукоять, он сделал несколько быстрых взмахов и вернул его на место. Движения торговца были ловкими и умелыми. Как мне представлялось с самого начала, он являлся таким человеком, каким и выглядел.

– Ну как? – спросил Миртен.

– Ничего особенного... ни в каком смысле. Клинок не гармонизирован, не запятнан чарами... Простое и практичное оружие, – Дитр пожал плечами. – Обычная цена такому мечу – золотой, но это продажная. Покупная составит пару серебреников. Однако, разобравшись по-тихому с этим малым, вы избавили нас – а я член Совета западной окраины – от лишних хлопот. Так что, пожалуй, свой золотой вы заслужили. Устроит?

– Вполне, – согласился Миртен, решив не торговаться. Его внимание привлек шкаф с пистолетами.

– Интересуешься? – Дитр взял меч и задвинул на место смотровую полку. – По мне, так огнестрельное оружие хорошо разве что для охоты, а от пистолетов и вовсе мало толку. Но коли любопытствуешь, посмотри. Я пока положу на место свою покупку.

Мои брови поползли вверх: ни один торговец в здравом уме не оставил бы незнакомых покупателей без присмотра возле шкафа с оружием. По всему выходило, что этот малый был каким-то образом защищен. Но каким именно, мне обнаружить не удавалось.

Удалившись в глубь лавки, седовласый торговец положил меч на узкий прилавок под полкой с набором инструментов и вернулся к шкафу, возле которого отирался Миртен.

Впрочем, я отмечал все эти перемещения лишь постольку-поскольку, полностью сосредоточившись на попытках прочувствовать внутреннюю структуру этого помещения. По-видимому, оно представляло собой своего рода островок потаенной гармонии в городе, почти полностью погруженном в хаос.

Присутствия магии не ощущалось, однако я чувствовал, что хотя лавка Дитра была открыта и выглядела совершенно незащищенной, никто не сможет покинуть ее без разрешения хозяина. Солидно сработанные шкафы казались столь же прочными, способными надежно противостоять воздействию хаоса. Во всяком случае, случайному.

– ...три золотых? – донесся до меня голос Миртена.

– Маловато.

Мне по большому счету не было дела до их торга, лишь бы получить свои пять серебреников. Клинок для Кристал я купил, поддавшись порыву, а теперь понимал, что эти деньги были бы совсем не лишними. Однако Кристал нуждалась в хорошем мече. Тамра, ясное дело, моего поступка не одобрила, но трудно ожидать, чтобы какой-либо мой поступок мог сподобиться ее одобрения.

– Так и быть, три с половиной, – согласился Миртен и полез за спрятанными в поясе в потайных карманах монетами. – Давай так: я сразу отдам Леррису пять причитающихся ему серебреников и два с половиной золотых тебе?

– Как находишь удобным, – отозвался Дитр без намека на одобрение или недовольство. Но пистолет из шкафа не вынул.

Миртен вручил мне пять серебреников, и я спрятал их в поясной кошель. Еще пять и два золотых он отдал Дитру, который проверил чистоту металла с помощью магии.

– Опасаешься хаос-подделки? – спросил я.

– На глаз ее не обнаружишь....

Видимо, удовлетворившись результатами проверки, Дитр кивнул, ссыпал монеты в железный ящик, привинченный к прилавку, и вернулся к нам:

– Что-нибудь еще нужно?

– Не здесь, – ответил я.

Миртен лишь пожал плечами.

– Коли так, желаю удачи... Особенно тебе, паренек. Слишком многие, даже среди молодежи, настроены против Черных посохов. Вас всегда было слишком мало, чтобы развеять недобрые слухи. Всего доброго, – и он отвернулся к прилавку.

Мы с Миртеном переглянулись и вышли.

– Слушай, Подпружная улица будет следующая впереди? – спросил я уже снаружи.

– Ежели карта в гостинице не врала, то так и есть. Счастливо, Леррис.

Миртен повернулся и зашагал в обратном направлении. Я же – в направлении Подпружной улицы. Мостовая между тем становилась все уже, и мне начинало казаться, будто верхние этажи зданий нависают над моей головой.

На камни мостовой внезапно упала тень. Я вздрогнул, однако тень исчезла так же быстро, как и появилось. Просто солнце на миг спряталось за тучкой.

До самого перекрестка мне не повстречалось ни одного человека, кроме нищего мальчонки, спрятавшегося при моем появлении за кучу мусора. Следующей – в полном соответствии с гостиничной картой – оказалась искомая Подпружная улица.

Она повела меня налево и вверх по склону. Он не был крутым, но мне все равно приходилось внимательно смотреть под ноги, поскольку многие плиты из красного песчаника раскололись, растрескались или сдвинулись с места. Подпружную явно мостили позже, с использованием более дешевого материала. Проулок, из которого я свернул, пусть узкий и запущенный, устилали старые, но прочные и лучше подогнанные гранитные плиты.

Одолев подъем приблизительно в сотню родов, я увидел выцветшую, облупившуюся вывеску с примитивными изображениями лошади, уздечки, седла и чего-то совсем уж непонятного (по моим догадкам – копны сена). Над этими художествами красовалась надпись:

«КОНЮШНЯ ФЕЛШАРА. ЛОШАДИ И СБРУЯ ВНАЕМ».

Серая дощатая дверь была открыта.

Глубоко вздохнув, я прошел узким коридором. Пол этого коридора представлял собой утоптанную смесь глины, конского навоза и еще неведомо какой дряни. Во внутреннем дворе находился загон без крыши, посреди которого была привязана лошадь с глубокой седловиной. А в дальнем конце – лошадка поменьше, а точнее сказать, – крупный лохматый пони.

Бородатый мужчина в выцветшей серой одежде попытался огреть пони кнутом и сам, в свою очередь, едва увернулся от удара задних копыт.

– А чтоб те в Хаморе сгинуть!

Пони ответил сердитым ржанием.

Я ощутил исходившую от конюха волну ненависти.

– Эй! Ты, что ли, будешь Фелшар?

– Ты, гаденыш лохматый, еще у меня получишь!.. – проворчал бородач, явно адресуя свои слова пони, и повернулся ко мне, изобразив на лице улыбку. Хотя внутренне он продолжал кипеть от злобы. – Фелшар в отлучке, скоро вернется. Меня Керкласом кличут. Чем могу служить? – голос его казался скользким, вроде масла в той бутыли, что стояла рядом со сложенными у коновязи седлами.

– Откуда мне знать, что ты можешь, чего не можешь? – откликнулся я, пожав плечами. – Мне вообще-то не помешала бы лошадь

Слегка ухмыльнувшись, Керклас смерил меня взглядом, нахмурился, завидев мой посох, и буркнул:

– В нынешнем году лошади дороги.

Я вопросительно поднял брови.

– В Кифриене засуха, в Спидларе – лютая зима... Много лошадей пало. Мало кто из путников смог вернуть взятых внаем животных.

– Сколько? – я кивнул в сторону лошади с провисшей спиной, казавшейся куда смирнее и покладистее норовистого пони.

– Пять золотых. И считай, что ты заключил очень выгодную сделку, – откликнулся Керклас. – Хотя фураж нынче дорог.

По правде сказать, мне вообще не хотелось иметь дело с этим малым. Пахло от него хуже, чем от скотины, а налитые кровью глазенки так и шарили по моим карманам. К тому же он врал, подобно большинству кандарских торговцев, приплывавших в Найлан. Правда, даже при моей возросшей способности различать гармонию и хаос я не мог определить, велика ли ложь и в чем именно она состоит.

– Путников нынче тоже не густо. Я вот один, и возможно, больше к тебе никто не заглянет. А стойла твои почти полны.

Последнее являлось моей догадкой, но, похоже, догадкой верной.

– Путники во Фритауне всегда найдутся, – проворчал Керклас.

– Скажи лучше, каких коней можешь предложить, – промолвил я, направляясь к мохнатому пони.

– Разных, хоть под седло, хоть вьючного, хоть боевого...

Но меня почему-то тянуло к мохнатому коротышке, на боку которого имелись рубцы от недавних ударов кнута. Отметив про себя этот факт, я попытался понять, чем этот пони мог так прогневать конюха. Животное как животное, без какой-либо порчи хаосом – во всяком случае, ощутимой.