Сыщики отработали эту линию. Ничего существенного она не дала, материалов, подтверждавших участие в убийстве представителей истринской ОПГ, они не нашли. Отбрасывая за ненадобностью одну версию за другой, оперативники все больше склонялись к "алюминиевой" подоплеке случившегося. Оснований для этого было более чем достаточно. Потеряв "нефтяные" деньги и, казалось бы, лишившись перспективы возродить былое могущество, Олег Кантор не упал духом. Он начал активно внедряться в алюминиевую промышленность. Используя связи в регионах Сибири и опыт работы с предприятиями-переработчиками, он надеялся привлечь к себе Красноярский алюминиевый комбинат, Ачинский глиноземный комбинат и некоторых других индустриальных гигантов. По замыслу банкира, поставив эти предприятия к себе на обслуживание, "Югорский" получил бы для запуска в оборот десятки миллиардов долларов и в короткий срок возвратился бы в группу лидеров.
      Понятно, что за контроль над богатейшим рынком цветных металлов шла жесточайшая конкурентная борьба. Насколько часто она перерастала в откровенную уголовщину, можно судить по известным фактам. Ближайший партнер и хороший знакомый Кантора вице-президент банка "Югорский" Вадим Яфясов (работавший коммерческим директором Красноярского алюминиевого завода) был изрешечен пулями вместе с телохранителем 10 апреля. То есть за три с половиной месяца до убийства Кантора. Позже при невыясненных обстоятельствах погиб еще один партнер Кантора, эксперт в области алюминиевой промышленности Феликс Львов. Его труп обнаружили на обочине Волоколамского шоссе. А в конце года получил два тяжелейших ранения в шею глава московского представительства Волгоградского алюминиевого завода Сергей Бржосневский. Прежде чем рассказать о связи гибели Кантора с этими заказными убийствами, стоит подробнее познакомиться с ситуацией в алюминиевой отрасли.
      Из аналитической записки МВД России: "По производству алюминия Россия занимает второе место в мире после США, выпуская около 3 миллионов тонн металла в год. Это составляет примерно 20,6 процента общемирового объема. На внутреннее потребление внутри страны приходится примерно 600 тысяч тонн (20 процентов от произведенного алюминия). Весь остальной металл отправляется на экспорт.
      Пока еще алюминиевая промышленность России сохраняет конкурентоспособность. Но для этого производители алюминия, в целях сохранения прибыльности переработки, вынуждены во все больших объемах ввозить импортный глинозем по схеме внешнего толлинга.
      Толлинговые операции заключаются в том, что зарубежная фирма поставляет на российские перерабатывающие предприятия сырье, оплачивает его переработку, а затем получает назад уже готовую продукцию. Такая схема, помимо негативного влияния на экономическое положение отечественных производителей глинозема и бокситных руд, ставит алюминиевую промышленность России почти в полную зависимость от зарубежных компаний. На сегодняшний день более 60 процентов мощностей алюминиевой индустрии работают на импортном глиноземе. Либерализация экономической деятельности, передача госсобственности в частные руки проводились в отсутствие эффективных механизмов правового контроля. Это создало благоприятные условия для криминализации отрасли, предопределило многочисленные нарушения закона как со стороны руководителей предприятий, так и чиновников, связанных с алюминиевой промышленностью. Красноярской краевой администрацией неоднократно предпринимались попытки предотвратить распродажу за бесценок высокорентабельных, стратегически важных предприятий. Однако все разумные доводы игнорировались, что мотивировалось необходимостью срочного пополнения бюджета, даже в ущерб долгосрочным национальным интересам". Красноярский алюминиевый завод (КрАЗ) относится к индустриальным гигантам мирового масштаба. Он занимает второе место в России по производству первичного алюминия (после Братского алюминиевого завода). КрАЗ является основным источником доходной части бюджета Красноярского края. Другими словами, завод дает работу, кормит и одевает большую часть населения. Естественно, что за контроль над ним развернулась самая жестокая борьба, в орбиту которой втянуты не только местные функционеры, столичные министерские и правительственные чиновники, но и красноярские преступные кланы, мощные московские группировки и даже западные партнеры с весьма темной репутацией. Именно в этой схватке, по мнению знакомых с подоплекой дела, и могли погибнуть Олег Кантор и его партнеры Владимир Яфясов и Феликс Львов. Причем если предположение верно, то команда об устранении претендентов на "алюминиевый престол" давалась на самом высоком уровне в Москве, а исполнителями являлись великолепно подготовленные и имеющие огромные возможности профессионалы.
      Изначально КрАЗ был ориентирован на мировой рынок алюминия. В связи с кризисом в экономике, начиная с 1992 года эта зависимость усилилась еще больше из-за резкого сокращения платежеспособности и спроса на внутреннем рынке России. К указанному периоду относится почти полная переориентация завода натоллинговые сделки. Схема гарантировала бесперебойную работу производства без привлечения собственных оборотных средств и, по отзывам специалистов, спасла предприятие от полной остановки.
      Одним из первых партнеров КрАЗа стала фирма "Trans-Cis Commodities LTD" ("ТСС"), зарегистрированная в Монте-Карло. Она являлась дочерним предприятием мощной международной корпорации "Trans-World Metals LTD". Причем возглавляющие фирму "ТСС" бывшие граждане СССР, ныне живущие в Израиле братья Лев и Михаил Черные, имеют обширные связи не только в мире бизнеса и финансов. Они, например, помогали организации престижного теннисного турнира "Кубок Кремля". А на трибуне Льва Черного можно было увидеть рядом с известным в криминальной среде Тайванчиком. (Они знакомы еще по Ташкенту, где оба родились.) Впрочем, Черные в оперативных материалах спецслужб всегда занимали достойное место, их не раз подозревали в нарушениях налогового и таможенного законодательств. Правда, дальше подозрений дело не двигалось, и, несмотря на регулярные разоблачительные материалы, братья-коммерсанты успешно ведут свои операции.
      Еще в 1992 году вице-премьер Правительства России Олег Сосковец ходатайствовал перед Министерством экономики о предоставлении разрешения на переработку по схеме толлинга, ввоз импортного глинозема и вывоз алюминия на КрАЗе. А в марте того же года все тот же Олег Николаевич находит время съездить в Красноярск лично, где на расширенной коллегии Комитета по металлургии РФ представляет директорскому корпусу алюминиевой отрасли братьев Черных и рекомендует с ними активно сотрудничать.
      Заключенный в августе 1992 года договор с фирмой "ТСС" и принятые позднее дополнения фактически поставили КрАЗ в полную финансовую зависимость от заграничных партнеров. Он предусматривал монополию на толлинговые операции (эксклюзивное право поставки сырья, 75 процентов всего толлинга, договор о сотрудничестве до 2003 года). В последующие два года во время акционирования завода фирма братьев Черных предприняла попытку установить тотальный контроль над КрАЗом, скупив контрольный пакет акций. Через московские банки "Русский капитал" и "Залогбанк" было приобретено до 20 процентов акций. Предпринимались также попытки скупить акции на чековых аукционах через физических лиц.
      Фирма "ТСС" не имеет на территории России ни рублевого, ни валютного счетов и все взаиморасчеты с КрАЗом и Ачинским глиноземным комбинатом вела через различные коммерческие структуры. Так, в октябре 1992 года руководителями межрегионального банка "Драфт-банк" был открыт расчетный счет АО "Эридан" и выдан кредит на сумму 740 миллионов рублей. Полученные по кредиту деньги переведены КрАЗу и АГК в счет платежей "ТСС". Такие же расчеты за указанную фирму проходили через московскую коммерческую структуру "Грант".
      Из аналитической записки МВД РФ: "В 1994 году со сменой руководства КрАЗа был принят курс на обеспечение независимости завода от зарубежных партнеров, включая и фирму братьев Черных. В конечном итоге администрация завода отказалась пролонгировать дополнительные соглашения, рассчитанные до 2003 года, а права банков на акции АО "КрАЗ" были оспорены через суд. В 1995 году, по инициативе краевой администрации, Госкомимущества РФ, нового генерального директора АО "КрАЗ" Ю. Колпакова, президента АО "КрАМЗ" А. Кузнецова, гендиректора АО "АГК" И. Чуприянова и генерального директора АО "Красноярскэнерго" В. Иванникова была создана финансово-промышленная группа "Транснациональная алюминиевая компания" ("ТаНаКо"), куда вошли 12 предприятий Красноярского края. Создание "ТаНаКо" преследовало цель добиться сырьевой независимости, а также сохранения 20 процентов акций, находящихся в собственности государства. Кроме того, более 400 миллиардов рублей было израсходовано на приобретение Ярославского и Ачинского глиноземных комбинатов, Полевского, Южно-Уральского и Кувандыкского криолитных заводов".
      Мощнейшая финансово-промышленная группа, через которую можно было прокручивать сотни миллионов долларов, стала привлекать многие банковские структуры. Партнерство сулило стабильность, огромные доходы и дальнейшее внедрение в бизнес Урала и Сибири. К этому периоду и относятся первые заказные убийства банкиров и коммерсантов, связанных с производством легкого металла.
      Из оперативной сводки: "10 апреля 1995 года в 22.00 во дворе дома 4/2 по Кутузовскому проспекту двое неизвестных преступников из огнестрельного оружия расстреляли автомашину "БМВ-750". Погибли вице-президент банка "Югорский" Владимир Яфясов, работавший также заместителем генерального директора по внешнеэкономическим связям Красноярского алюминиевого завода, телохранитель Виталий Сальков и получил тяжелые ранения водитель Вадим Тишаев.
      В ходе оперативно-розыскных мероприятий установлено, что к дому Яфясов, Сальков и Тишаев приехали около 21.30. Сальков и Яфясов поднялись в квартиру последнего, где пробыли примерно 20 минут. Когда они спустились во двор и сели в машину, к ним сзади с двух сторон подбежали двое неизвестных и начали бегло стрелять с близкого расстояния. После этого киллеры побежали в сторону дома N 8 по Кутузовскому проспекту, где сели в машину "ВАЗ2109" и скрылись в сторону Минского шоссе".
      Позже единственная выжившая жертва преступления - водитель Тишаев - сумела сообщить некоторые важные детали. Примерно за два дня до происшествия он находился вместе с Яфясовым в квартире банкира на Кутузовском проспекте. В восемь вечера раздался телефонный звонок. Хозяин дома снял трубку. Содержания беседы и имени абонента водитель не знал, но отметил, что после звонка Яфясов явно занервничал, повел себя напряженно.
      Оперативники выяснили, что за несколько дней до убийства за машиной Яфясова стали следить. Его постоянно сопровождал "БМВ" красного цвета. Сыщики, не без труда, выяснили имя того самого абонента. По данным уголовного розыска, им оказался некий представитель компании "Trans-Cis Commodities". Правда, в ходе допроса он напрочь открестился от фирмы братьев Черных, заявив, что давно организовал собственное дело, беседу с Яфясовым вел на тему совместного бизнеса, и носила она мирный, дружеский характер. Однако следствие располагало несколько иной информацией. Накануне гибели смертельно испуганный Яфясов встречался с Олегом Кантором. Яфясов сказал, что речь шла о пакете 20 процентов государственных акций Ачинского глиноземного комбината, ему угрожают, он "приговорен" и ближайшая суббота - последний день в его жизни. Владимир Яфясов ошибся лишь на сутки…
      Из оперативных материалов: "На российском рынке производства алюминия столкнулись интересы нескольких конкурирующих компаний. Основное противостояние отмечено между "ТСС", фирмами "Айок" (США) и "Глинкор" (Швейцария). Суть противоречий - установление контроля над заводами алюминиевой отрасли России путем скупки пакетов акций. Интересы "ТСС" распространяются на Саянский алюминиевый завод (СаАЗ), Братский алюминиевый завод (БрАЗ), Новокузнецкий алюминиевый завод (НоАЗ), а "Айока" - на Красноярский алюминиевый завод.
      В наиболее выгодном положении находится компания "ТСС", опирающаяся на мощную финансовую базу международной финансово-промышленной группы "Trans-World Metals", способной предлагать заводам-производителям наиболее выгодные условия инвестирования и покупки акций. Это приводит к естественному вытеснению конкурентов. Так, фирма "Айок", не имея мощной поддержки, потеряла свое влияние на алюминиевых заводах и закрепилась на КрАЗе, скооперировавшись с его руководством. В случае вытеснения с завода "Айок" практически будет выброшен с российского рынка. Понимая это, коммерческий директор "Айока" Феликс Львов пытался расширять влияние фирмы и проводил политику по завладению двадцатипроцентным пакетом акций Ачинского глиноземного комбината - поставщика сырья на КрАЗ, используя при этом активность и связи Владимира Яфясова в высших правительственных кругах в Москве. Усилия Львова не пропали даром. Во многом благодаря его энергичности и интригам управление администрации Красноярского края получило желаемый пакет акций. Но тем самым Львов нажил смертельных врагов и подписал себе приговор… Яфясов, игравший в этой истории едва ли не главную роль, в качестве "аванса" за успешную работу (за десять дней до убийства) был назначен заместителем генерального директора КрАЗа. Кроме того, он являлся связующим звеном между руководителем КрАЗа Колпаковым, Львовым и президентом "Югорского" Кантором. Из названных людей в живых остался лишь глава КрАЗа Юрий Колпаков. Но и ему приходится нелегко. По признанию самого директора, по родному городу он передвигается в бронированном лимузине в сопровождении телохранителей, а из автомобиля вылезает, только заехав в гараж. Осторожности Колпакова научил и опыт его предшественника. Предыдущий генеральный директор КрАЗа Иван Турушев освободил свое место после того, как был зверски избит в подъезде прутьями стальной арматуры…
      Последней жертвой в войне за алюминий стал Феликс Львов. Он не был столь значительной фигурой, как глава "Югорского" Кантор или предприниматель Яфясов. Во всяком случае, Львов не занимал официально высоких постов ни в одной коммерческой или финансовой структуре. Тем не менее, как показало изучение его связей и влияния, погибший был фигурой очень интересной. А смерть, в особенности обстоятельства его убийства, дают обильную пищу для размышлений и некоторое представление о том, на каком уровне решались вопросы об устранении того или иного конкурента в схватке за контроль над красноярским алюминиевым гигантом.
      Из оперативных документов: "8 сентября 1995 года на 107 километре Волоколамского шоссе в пяти метрах от асфальтированной площадки для отдыха на куче мусора с пятью огнестрельными ранениями обнаружен труп Феликса Львова, 1944 года рождения. Львов проживал в Москве, работал директором компании "Форвард".
      С места происшествия изъято две гильзы от пистолета "ТТ", личные вещи убитого: золотые часы и кольцо, 205 тысяч рублей. При потерпевшем были обнаружены: визитная карточка на его имя с указанием, что он является членом Совета директоров "Альфа-банка", и удостоверение сотрудника МИДа РФ, с фотографией Львова. Позже проверкой установлено, что к "Альфа-банку" и МИДу РФ Львов никакого отношения не имел.
      В ходе следствия установлено, что 6 сентября потерпевший, в сопровождении охраны компании, приехал в аэропорт Шереметьево. После оформления документов на рейс Москва - Алма-Ата, вылетающий в 23.30, сотрудники охраны уехали. Львов прошел турникет предполетного досмотра и находился в боксе вместе с другими пассажирами. Когда до вылета оставалось 15 минут, к нему подошли двое мужчин. Они представились сотрудниками ФСБ и, предъявив удостоверения, предложили Львову следовать за ними. Последний раз всех троих видели выходящими с территории аэропорта. 27 сентября 1995 года в компанию "Форвард" позвонили коммерческие партнеры из Алма-Аты и сообщили, что Львов к ним не прилетел. В тот же день представители фирмы подали заявление на розыск Львова".
      Уже через сутки тело убитого было обнаружено, дело отнесли к числу наиболее значимых преступлений, и к работе подключились самые опытные оперативники уголовного розыска. Удалось по часам восстановить действия Львова в роковой день, найти трех свидетелей, вспомнивших момент увода Львова из аэропорта, и составить фотокомпозиционный портрет предполагаемых преступников. Очень любопытные факты всплыли при изучении личности Львова. Он окончил Плехановский институт, имел дар предпринимательской деятельности, склонность к коммерции и некоторому авантюризму. Занимался валютными операциями и проходил в оперативных материалах "компетентных органов" в связи с нелегальными финансовыми сделками. Еще в годы застоя Львов располагал значительными суммами в валюте. Он очень хорошо играл в карты, имел немало знакомых из числа авторитетов криминального мира практически на всей территории бывшего СССР. Причем никто из родных и родственников не имел представления об этой стороне жизни Львова. Он не был судим, но контактировал с представителями измайловской и солнцевской группировок. Знал он о планах и возможностях консорциума "ТСС". И еще немаловажная деталь. Львов неоднократно, в том числе на слушаниях в Государственной Думе "О состоянии приватизации в алюминиевой промышленности" 30 мая 1995 года, в категорической форме выступал против участия "ТСС" в этом бизнесе на территории России. Наконец, незадолго до смерти Львов активно собирал компромат и на Олега Сосковца и даже пытался его опубликовать.
      Из закрытой аналитической справки: "Львов был лично знаком с президентом банка "Югорский" Кантором и вице-президентом банка Яфясовым, которые имели прямое отношение к производству и сбыту цветных металлов и вступили в конфликт с консорциумом "ТСС". Оба финансиста убиты ранее в Москве и в Истринском районе Московской области. В частных беседах Львов неоднократно утверждал, что случившееся связано с алюминиевыми делами и "ТСС". Он говорил также, что братья Черные имеют обширные связи среди авторитетов и новых русских, поддерживают контакты со спецслужбами Узбекистана…"
      Заявления Львова незамеченными не оставались. Ему не раз угрожали в прямой или опосредованной формах. А в июле того же 1995 года произошло событие, которое можно трактовать как последнее предупреждение. От офиса фирмы Львова "Форвард" неизвестные похитили водителя Волина. Его несколько дней держали в неустановленном месте, после чего выпустили с требованием передать Львову угрозу расправы. Волин сразу же уволился с фирмы, и местонахождение его неизвестно.
      Из оперативных источников были получены сведения, что в ответ на похищение водителя Львов готовился сделать контрход. Он обоснованно опасался за свою жизнь и решил избавиться от "крыши" своих недругов - одного из лидеров мощной московской группировки. Львов как будто бы вел переговоры с человеком, и тот согласился выполнить заказ, но был задержан израильской полицией. Позже видеоматериалы о подготовке покушения "случайно" попали потенциальной жертве. Последовала незамедлительная реакция. Организация устранения Львова была поручена двум боевикам столичной группировки. Один из них после выполнения задания погиб при невыясненных обстоятельствах.
      С братьями Черными, упоминания о которых есть в каждом из алюминиевых дел, связана таинственная и не получившая объяснения история. После убийства Яфясова к оперативнику, занимающемуся в службе криминальной милиции Западного округа этим уголовным делом, пришел некий человек. Предъявив удостоверение действующего сотрудника ФСБ, он, без составления положенных в таких случаях документов, изъял фотографии братьев Черных. На вопрос оперуполномоченного, как найти сотрудника ФСБ, если появится нужда в фотографиях, он ответил, что сам отыщется, если будет нужно. При последующей проверке выяснилось, что сотрудника контрразведки с такой фамилией в ФСБ никогда не было…
      Кем был на самом деле самозваный "сотрудник ФСБ" и кто предъявил "корочки" контрразведки таможенникам Шереметьева, позволившие беспрепятственно проникнуть в зону вылета и вывести оттуда Львова? Ответов на эти вопросы пока нет. Но и исключить полностью участие в заказных убийствах коррумпированных представителей спецслужб нельзя. За каждым эпизодом алюминиевой войны стоят сотни миллионов долларов, влиятельные политические фигуры, стратегические интересы целых государств. Этим же объясняется отсутствие реальных результатов (несмотря на очевидные усилия МВД и прокуратуры) в поиске убийц и раскрытии преступлений. С уверенностью можно утверждать лишь то, что под смертельным грузом "крылатого" металла сломается еще не одна судьба и политическая карьера. Подтверждением тому служит неожиданная и скандальная отставка Сосковца, которого многие склонны считать лоббистом влиятельного финансово-промышленного клана братьев Черных. Это же подтверждает история, в которую оказался замешан директор Красноярского алюминиевого завода Юрий Колпаков.
      В июне 1997 года гендиректор КрАЗа был обвинен своим вчера еще надежным партнером и другом, председателем Совета директоров Геннадием Дружининым в хищении 20 миллионов долларов. Конфликт возник осенью 1996 года, когда Дружинин узнал о подписании Колпаковым договора с оффшорной компанией "Leo Trust Company". По контракту директор "LTC" Олег Ким (он, кстати, был очень близким приятелем убитых Львова и Яфясова, а последний имел даже в офисе Кима собственный кабинет) намеревался поставить КрАЗу глинозем на 20 миллионов долларов. Причем Колпаков сделал партнеру 100-процентную предоплату. Деньги были переведены, а глинозем в Красноярске так и не получили.
      Однако не только интересы родного предприятия заставили Дружинина обратиться в правоохранительные органы за помощью. Еще в апреле в Лондоне состоялось заседание Совета директоров КрАЗа, на котором Дружинин был отправлен в отставку. После этого и появилось соответствующее заявление в Следственном комитете МВД РФ. На сегодня расклад сил в Красноярске таков. Колпаков, которого поддерживает местный теневой авторитет и владелец солидной доли акций предприятия Анатолий Быков, категорически отказывается идти на сотрудничество с братьями Черными. Дружинин же, встречавшийся с ними несколько раз в Турции и Алма-Ате, считает Черных хорошими партнерами, вытянувшими из кризиса Братский алюминиевый завод и ряд других предприятий.
      На чьей стороне правда, сказать трудно. Некоторую ясность внесет следствие (если оно завершится) по уголовному делу 8 отношении Юрия Колпакова и 20 миллионов долларов. Не исключено также, что разборки в алюминиевой промышленности приведут к серьезным конфликтам на самом высоком уровне и новым жертвам войны за легкий металл.
 

Большая нефтяная война