Сим изо всех сил пытался понять, что она хотела этим сказать, но никак не находил правильного ответа. И смог лишь промямлить: "Я думал, мы все счастливы, живя под одной крышей", - но голосу его недоставало уверенности.
      - Все! - фыркнула Керин. - Хам и Айша не разговаривают друг с другом. Иафет и Мерибол счастливы лишь потому, что ведут себя так, словно вокруг никого нет. То есть считают, что они уже ушли.
      - Ты же не хочешь, чтобы мы вели себя, как Иафет и Мерибол?
      - А ты бы этого не хотел? - мягко спросила Керин.
      В изумлении Сим повернулся к жене, заглянул в глубину ее синих глаз и утонул в них. Протянул к Керин руки, сжал в объятьях так, что у нее перехватило дыхание, поцеловал.
      - Хорошо, я обещаю. А теперь мне надо доделывать крышу.
      Керин, напевая, пошла к дому с пустым кувшином в руке.
      * * *
      - Согласно гласу Божьему, - объявил Ной в тот же вечер, - Ковчег подплывет к вершине Арарата. Произойдет это не раньше семнадцатого дня седьмого месяца. Затем вода начнет постепенно убывать.
      - А что мы будем делать? - спросил Иафет.
      - Мы будем постепенно вылезать, дорогой, - хихикнула Мерибол.
      - И окажемся на вершине Арарата, - добавил Хам. - Мама, ты сможешь спуститься с горы, высотой семнадцать тысяч футов?
      - Даже не знаю, дорогой. В последнее время мне както не приходилось лазать по скалам. Но думаю, у меня получится лучше, чем у коров.
      Ной дернул себя за бороду.
      - Возможно, я не все понял насчет Арарата, - с неохотой признал он.
      - Будем надеяться, дорогой, - улыбнулась мужу Ханна.
      * * *
      Хам вошел в комнату Айши. Та обернулась и холодно спросила: "Что тебе нужно?"
      - Я не задержу тебя. И не сердись, во всяком случае до того, как я начну.
      - Начнешь что?
      - Говорить то, что хочу сказать.
      - О, значит мы опять разговариваем друг с другом? - спросила Айша. Как приятно. Впервые за столько месяцев.
      - Возможно, больше нам говорить не придется. Или я выбрал неудачный момент? Ты, я вижу, собираешь вещи, - Хам прошел к туалетному столику, сел перед ним, взял деревянный гребень. - Я сам вырезал его для тебя. Ты помнишь? Получилось неплохо.
      Айша вырвала гребень из его руки.
      - Пожалуйста, не мути воду. И не пора ли тебе начать собираться? Вечером мы должны войти в Ковчег.
      - Выто войдете. А я - нет.
      Она резко повернулась к Хаму.
      - Что ты хочешь этим сказать? - Айша положила гребень на туалетный столик.
      Хам встал.
      - Присядь и расчеши волосы. Если не захочешь меня выслушать, все равно не потеряешь время даром, - он протянул гребень Айше, та села. - Раньше мне нравилось наблюдать, как ты расчесываешь волосы, смотреть на твое серьезное, отрешенное лицо, следить за плавными движениями рук. Но теперь все изменилось. Ты одна, я один и... О чем ты спрашивала меня? О, насчет того, собрал ли я вещи. Спешить с этим нет нужды. Видишь ли, я не собираюсь в Ковчег.
      - Ты что, не веришь в Потоп? Конечно, не веришь.
      - Иногда верю, иногда - нет. Но я не верю в то, что имею право на спасение. Я не могу не спросить себя: "Почему Хам?" Я понимаю, почему Яхве выбрал отца и мать, Сима и Керин. Они хорошие люди. Я не уверен насчет Иафета и Мерибол. Они счастливы, и мен кажется, что трудно найти лучшее время для смерти. С другой стороны, они - милые дети и никому не причинили вреда. Все ясно мне и с Айшей. Разве можно уничтожать истинную красоту? Но когда я думаю о Хаме, меня гложут сомнения. И мне кажется, что нелепо выделять четырех мужчин и четырех женщин из всего человечества, доказывать, что они лучше всех остальных. На Земле есть плохие люди, смею сказать, я один из них, но только не дети, только не младенцы. Я не могу поверить в такого Бога.
      - Значит, ты хочешь рискнуть?
      - Да... Айша, я хочу, чтобы ты пошла со мной.
      - Сейчас?
      - Да.
      - Почему?
      Хам говорил медленно, словно рассуждал вслух.
      - Я никогда не решился бы попросить тебя. Но когда ты воскликнула: "Да утонуть бы нам всем и покончить с этим!" - я понял, что ты так же несчастна, как и я, и значит, у нас есть шанс начать все сначала. Мы используем этот шанс, если уйдем вместе. Другими словами, - продолжил он более уверенно, - я не хочу целый год жить с тобой в этом чертовом Ковчеге и наблюдать за Иафетом и Мерибол, зная, что люблю тебя в сто раз больше, чем он - свою жену, но не имея мужества первым шагнуть тебе навстречу.
      Рука Айши с деревянным гребнем застыла в воздухе. В наступившей тишине она вновь начала расчесывать волосы, затем попросила: "Встань так, чтобы я могла тебя видеть".
      Хам подошел к ней, встал сзади и чуть сбоку. Они смотрели на свои отражения в зеркале.
      - Так ты стоял и раньше, когда тебе нравилось наблюдать, как я расчесываю волосы?
      - Да.
      - Мне кажется, ты никогда не говорил мне об этом.
      - Я думал, ты знала.
      - И напрасно. Не надо гадать, что я знаю, а чего - нет.
      - Теперь ты знаешь.
      - Да. И всетаки я считаю, что мы вместе должны войти в Ковчег. На всякий случай. Ты не возражаешь?
      - Теперь нет.
      - Возможно, - Айша улыбнулась, - Иафет и Мерибол смогут подсказать нам, как стать счастливыми.
      - Мы обойдемся без них. У меня очень хорошая память.
      - У меня тоже. О, у меня тоже.
      - Айша!
      - Когда все закончится, я обещаю тебе, что мы уйдем вдвоем, далекодалеко, и у нас будет настоящая семья.
      - Спасибо тебе, любимая моя.
      - Мужество возвращается к тебя?
      - Да, - кивнул хам.
      Она повернулась к мужу.
      - Докажи мне.
      * * *
      Под безоблачным небом они вошли в Ковчег, накормили животных и собрались в жилой комнате.
      - Давайте обратимся к Господу нашему и попросим его благословить наше начинание, - сказал Ной. - Давайте помолимся, чтобы мудрость Его сияла для нас вечным маяком, а наша вера в Него стала крепким щитом, о который разобьются все опасности, подстерегающие нас на пути.
      Молодые и старые, умудренные и легкомысленные, верующие и неверующие, они упали на колени, ощущая беспомощность перед грядущим, не ведая, что ждет их впереди. Ной молился, и их сердца, казалось, бились в такт его словам, но постепенно все нарастающий монотонный звук заглушил его голос... И они поняли, что слышат, как по крыше Ковчега барабанят первые капли дождя.
      1 Первая книга Моисеева. Бытие. 5:31, 5:32