6

Брандер Харлан осторожно посадил свой флиттер на заснеженную площадку Коннора и в последний раз оглядел салон летательного аппарата. Не было и следа сумки с драгоценным камнем, который новый повелитель Роула вручил ему на последнем балу. В Конноре существовал обычай чистить флайеры гостей, пока сами они участвовали в торжествах или политических акциях на территории владений. Чтобы найти камень, можно было бы обойтись даже без слуги, занимавшегося чисткой флайеров. Харлан не спрашивал, где БенжаминIII взял этот камень, некую связь с Сирилом Мелеваном или…

Это неважно. Это — символ согласия между нами. Скрывшийся Харлан — оплот для молодого мятежника. С приходом весны оба они, и Ричард, и Халарек будут сильно удивлены. К сожалению, Халарек будет не так удивлен, как я надеялся. Я сказал Шарлотте, чтобы она убедилась, что никто не следует за ней. Теперь он знает, что она пользовалась помощью Харлана, по крайней мере, из предосторожности. Возможно, у него есть и другие сведения. Писать пришлось такими простыми словами, что это мог бы прочесть даже мой шестилетний племянник. Тупица!

Брандер вышел на крыло флиттера и посмотрел на желто-коричневую траву, пробивающуюся из-под снега. Летной погоды в этом сезоне больше не будет. Все погрузится в прекрасную тихую зиму.

Он сосчитал количество флайеров на площадке и отметил про себя, кто уже прибыл, а кому только предстояло появиться. Это было очень важное собрание, в задачи которого входила разработка некоторых очень важных политических проблем за день до Совета. После этого должен был состояться банкет. Выглядело бы странным, если некоторые правители из Девяти не приняли бы участие в совещании. Гостеприимство Дома Конноров было известно далеко за пределами владений.

Халарек, де Ври, Джастин, многие из малых Домов были уже здесь. Плюс к тому на площадке стояло несколько флайеров из свободных городов. Присутствие Свободных людей было необычным. Они не вмешивались в дела Домов. Приглашение Брандера было исключением из правил, так как Изан Грент, повелитель Марка, был официальным спикером для попечителей Харлана. У Брандера были свои предположения насчет того, каким образом было организовано его приглашение.

Не достаточно ли того, что на этом вечере не будет никого с именем Харлана, Изан? Ты знаешь, что я — доверенное лицо Ричарда.

Брандер спрыгнул с крыла на снег и направился по тропинке к входу в дом. Сенсор открыл двери лифта в тот момент, когда он достиг стен. Совещание не было единственной причиной, из-за которой он приехал сюда. На последующем банкете Брандер мог снова встретить Шарлотту Халарек и оценить ее роль в новом доме, а также возможность ее использования. Было очевидно, что она собиралась препятствовать рождению наследника Халарека. Шпионы Харлана сообщали, что она очень фамильярно вела себя с мужчинами на всех вечеринках. Это заинтересовало его. Такие женщины являются прекрасными кандидатурами в шпионы или жертвами похищения. Хотя еще одно похищение его Домом очередной женщины из Халарека будет нечто большее, чем обычные политические события.

Совещание в Большом Зале Коннора уже началось, когда появился Брандер, и, как он мог предположить, оно протекало не очень успешно. Никто из родственников Харлана не хотел отдавать части его земель, которыми они сейчас владели, а у Совета не было способа заставить их сделать это. Эта проблема была неразрешима по самой своей сути. Брандер был уверен, что это было ясно каждому еще до созыва совещания. Тем не менее споры с Одоннелом, Брассиком и даже некоторыми представителями Свободных людей длились часами. Совету предлагалось послать свою армию, чтобы отстоять небольшие участки земли, незаконно ушедшие из-под контроля Харлана. Халарек и фон Шусс сидели молча, несмотря на то, что Халарек был сильно заинтересован в том, что происходило в Харлане.

Дураки. Халарек, фон Шусс, де Ври и Джастин даже не поднимут руки, чтобы собрать владения Харлана воедино. Это не в их интересах. Но Свободные люди обеспокоены. Очень любопытно. Наверняка они обсуждали у себя, что делать. Придется это проверить. Могут ли несколько Свободных людей заставить Совет использовать его армию против одного из Девяти.

В конце концов члены Домов отказались от использования армии Совета для наведения порядка в Харлане, как Брандер и предполагал. Хотя нестабильность в Харлане ставила под угрозу многих из них, предложить иного выхода никто из них не мог. Пришло время ужина, и совещание закончилось, не принеся никаких результатов.

Слуги быстро расставили скамьи и столы. Когда все было готово, в зал вошла Дарлен Коннор, сопровождаемая женами собравшихся в зале.

Дарлен могла накормить жен заранее и где-нибудь еще. Какой разумный человек захочет омрачить трапезу женской болтовней? Женщина на вечере — это одно, а за едой — совсем другое.

Брандер вовсе не был голоден, но Дарлен Коннор была знаменита своим угощением, это был прекрасный шанс отведать ее блюда, но совсем не хотелось сидеть за одним столом с женщиной.

Женщин было гораздо меньше, чем мужчин, и все они сразу были пристроены. Так что Брандер, к своей радости, мог есть один. Пробуя то одно, то другое, он пришел к выводу, что с этим сравниться не может ничто. Мясо было заправлено вкуснейшим соусом. Овощи подавались в горшочках, каждый из овощей сохранил свой естественный цвет, и, если овощи были смешаны, цвета радовали глаз. Масла такого Брандер не пробовал никогда в жизни. Вина были высочайшего качества. К тому времени, когда начали подавать десерт, Брандер окончательно расслабился и чувствовал себя превосходно.

После десерта Дарлен пригласила женщин освежиться и дать возможность мужчинам расслабляться дальше, пробуя вино и говоря о своих делах и о политике. Похоже было, что в этот вечер все только о ней и говорили. Спорили о наделах земель, отнимаемых друг у друга, о мятежных вассалах и о покровительстве Домов малым Домам.

Через некоторое время церемониймейстер открыл главную дверь зала, и женщины вновь вошли в зал, сверкая своими нарядами и украшениями. Брандер увидел Чилдрет Коннора, шедшего к своей жене. Он поцеловал ей руку и несколько мгновений глядел на нее. Его лицо светилось от гордости за свою жену и ее непревзойденные способности хозяйки. Брандеру было ясно, что он сможет найти здесь связи, которые впоследствии смогут оказаться полезными. Если бы Ричард знал об узах, связывающих наследника фон Шусса и Катрин Халарек, возможно, он бы по-другому спланировал свои действия. Его безразличие могло привести к потере Катрин и ребенка. Если бы доктор Геббитс делал, что он обещал и если бы маленькие таблетки, подброшенные Ричарду в вино, сделали свое дело, Ричарду было бы недостаточно двадцати лет, чтобы завести ребенка.

Удача сопутствовала сыну леди Катрин. Эннис предусмотрел все. Он забрал Катрин из Одоннела прежде, чем люди Ричарда могли настигнуть ее. Возможно, свою роль сыграл здесь Гаррен Одоннел, так как планы Ричарда по поводу жены его родственника были слишком дерзки даже для Гаррена, чтобы он мог не обращать на них внимания.

Брандер видел, как Гаррен и его прекрасная жена присоединились к другим парам. Нет, Гаррен — очень надежный союзник. Эннис ушел от отряда солдат Гаррена, убил или спрятал ребенка, который мог бы оказаться таким полезным. Брандер не верил, что ребенок погиб от болезни, как сказала Катрин.

Вошла Шарлотта Халарек. Она огляделась вокруг. Лхарра Халарека не было видно. Она слегка кивнула, и толпа поклонников окружила ее, скрыв от других глаз.

Брандер подошел к краю этой группы и напрягся, выжидая и вслушиваясь. Было много того, чего он не понимал в Шарлотте Риц-Халарек. Она не вела активной общественной жизни до замужества. Последние годы она уединенно жила около Зринна. Это беспокоило Брандера.

Первые несколько часов на вечере Шарлотта провела, слоняясь из одной части зала в другую, смотрела на жонглеров и акробатов, на дрессированных собачек и фокусников, словом, вела себя так, как подобает порядочной молодой жене, если не считать того, что подле нее постоянно держался молодой человек. Впрочем, он был, скорее, похож на ее брата, нежели на друга.

Вскоре Шарлотта присоединилась к танцующим. Ее мужа по-прежнему нигде не было видно. Брандер принялся наблюдать за ней и заметил, что она старается прильнуть к своим партнерам по танцу. Он стал смотреть более внимательно, и оказалось, что она держится в танце не совсем прилично для замужней женщины. Она интересовала его все больше и больше.

Ближе к концу вечера, убедившись еще раз, что Карна Халарека по-прежнему нет в зале, Брандер пригласил Шарлотту на танец. Они танцевали польку и поддерживали беседу, насколько это было возможно, затем Брандер попросил Шарлотту остаться с ним на вальс. Когда зазвучала музыка, Брандер стиснул Шарлотту в своих объятиях. Она прижалась к нему, ее глаза лениво щурились. Они продолжали легкую непринужденную беседу.

Во время танца Брандер следил, не появится ли Карн Халарек. Недавно он держал свою новую жену около себя. Брандер некоторое время обдумывал, не пойти ли поискать, куда делся Халарек и его союзники, и что заставляет их так долго отсутствовать, но потом решил, что это было бы слишком рискованно. Кроме того, Шарлотта была умелой танцовщицей, и ее опыт доставлял ему удовольствие. В дополнение ко всему, он все больше и больше утверждался во мнении, что связь с ней может много дать ему. Слежка за Халареком и его друзьями может дать кое-кому понять, как ему интересно то, что замышляют враги Харлана. Кузену нет дела до их планов, особенно, если он не старший в семье. Они должны волновать правителя Дома и его братьев.

Вальс закончился, и Брандер передал Шарлотту другому партнеру, но весь остаток вечера он неустанно наблюдал за ней. Она танцевала большинство танцев и с некоторыми своими партнерами держалась более вольно, чем это позволяли правила приличия. Кое-кто из ее партнеров прижимал ее к себе, позволяя себе держать руки там, где могли быть только руки мужа. Закончив танцевать, она вернулась в толпу друзей и поклонников.

Неужели она уже надоела ему? Или она была женщиной, которой необходимо постоянное возбуждение, и она искала мужчин, с которыми получала его? Нужно будет прислушаться повнимательней ко всему, что будет говориться о ней. Шарлотта может добраться до управления Домом, хотя она и несколько дискредитировала себя. Ее власть в доме Халареков заинтересует Ричарда.

Брандер никогда не жалел, по крайней мере, после своей юности, о недостатке гормонов в организме.

Он считал, что это охранит его от его родственников. У него не было почти никаких шансов найти жену из того небольшого числа женщин, которые были в Домах. Этой ночью он почувствовал, что понял бы Шарлотту лучше, если бы его тело хоть как-то отреагировало на ее легкие прикосновения.

Неважно. Я знаю много мужчин, которые «функционируют» нормально. Я выясню, что происходит с Шарлоттой Риц и с Халареком вообще.

7

Карн стоял у входа в убежище, надевая защитный костюм и маску. Снег, приносимый ветром, был похож на туман, в котором ничего невозможно было разглядеть. Пришел ухл, разразившись ужасными штормами, похожими на этот вид штормов, которые случаются в конце месяца. Карн почувствовал, что шторм увлекает его за собой. Огромные сугробы из нанесенного ветром снега возвышались на два метра у входа в убежище. Убийственный ветер мог прекратить дыхание человеку без защитной маски. Карн подумал о контрасте с солнечным светом и нежными дождями Болдера, которые поливали его в свое время.

Первые шторма этого года были столь свирепы, что снабжение Гильдии с Орбиты, которое обычно продолжалось до конца ухла, уже прекратилось. Это будет последним выходом Карна наружу до весны, пусть даже в защитном костюме. Его пальцы уже начало сводить от холода и ветра. Завтра или послезавтра ветра ухла будут уже настолько сильны, что оторвут его от поручней, как бы он ни цеплялся за них.

Карн жалел, что это маленькое приключение уже кончилось. Минуты, проведенные снаружи, снимали с него тяжесть пребывания на посту главы Большого Дома. Они также освежали воспоминания об играх в снежки на Болдере, где люди могли играть на улице всю зиму. Неделю-другую Семья Халареков наслаждалась пребыванием там. Это было очень важно для них. Опыт зим на Старкере-4 научил Гхарров необходимости держать руки и умы постоянно занятыми. Когда несколько сотен людей жили в тесном контакте в одном доме сто шестьдесят дней, скука становилась опасной, даже смертельной.

Порывы ветра делались все сильнее, и он поспешил перебраться обратно в лифт и безопасность. Он остановился у двери лифта, чтобы еще раз взглянуть назад. Снег ворвался внутрь и лег на пол у его ног. Карн шагнул назад, двери закрылись, и лифт двинулся вниз.

В Доме Халареков зима была временем игр, вечеринок, веселых состязаний плюс к тому занятием личными увлечениями, такими, как катание на лошадях, спортивные соревнования на арене, встречи с друзьями. Этой зимой, еще до конца ухла, стало ясно, что всех этих обычных занятий недостаточно для Шарлотты. Не в силах сделать больше, чем просто видеться со своими друзьями, Шарлотта становилась угрюмее и угрюмее. Игры, состязания, катание на лошадях — ничто не радовало ее. Веселой ее видели только на вечеринках.

Карн знал, что, даже улыбаясь, она строит планы, как ей вернуть назад отнятые прерогативы. В самом начале их семейной жизни Карн понял, что Шарлотта не прощает пренебрежения к своим желаниям и мстит за это. Она уже почти перестала пускать его в свою постель. Карн же не принуждал ее, по крайней мере, пока, хотя это входило в его официальные права. Он помнил, как это было с Лизанн, и поэтому выжидал.

Силы не потребовалось, архаст и курт прошли без ожидаемой мести. Шарлотта вела себя как самая гостеприимная леди из Девяти, пока Карн ждал, чувствуя напряженность, нарастающую в воздухе. Карн ждал, сам не зная, чего. В дополнение к этому по дому ходили слухи, что Шарлотта флиртует со стражей и спит с другими членами Семьи. Спать с родственником, жившем в малом Доме, было инцестом. Это было местью Шарлотты. Устроенный ею скандал вызовет отчуждение Свободных людей и большинства консервативных Домов. Репутация Шарлотты была репутацией Карна. Опозорив себя, она опозорила и его.

Карн закрывал глаза на нее и после того, как по дому поползли слухи, но поручил своим служащим наблюдать за ней, пока его не было рядом. Разговоры прекратились, но Карн знал, что это временно. Постоянное наблюдение за ней не могло быть выходом из положения. Шарлотте вполне достаточно нескольких минут, чтобы устроить невероятный скандал. Ему придется увидеть все это, увидеть то, над чем Шарлотта не сможет посмеяться или оправдать себя.

В первый день немба Семья Халареков собралась в Большом Зале на очередную зимнюю вечеринку. Карн стоял с Кит на одной из узких галерей над Холлом. Снизу ни того ни другого не было видно. Обед закончился, и музыканты настраивали свои инструменты. Скоро начнутся танцы, и Шарлотта выйдет на открытое пространство. Шарлотта любила танцевать, а Карн напомнил ей, когда она наряжалась, что дела с Таном задержат его в библиотеке почти до вечера. Карн увидит собственными глазами, насколько правдивы слухи о ней.

— Шпионить за своей собственной женой, — проворчал он. — И ради чего?

Кит успокаивающе взяла его за руку.

— Ты должен сделать это. Ты должен проверить эти слухи, которые ходят в доме, Карн.

Некоторое время они стояли молча. Карн наблюдал за толпой внизу. Одной рукой он обнял за плечи сестру, и она оперлась на него.

Из маленьких окошек над галереями проходил тусклый свет, освещавший пол в центре Зала. Яркие флаги и знамена свисали над людьми, которые ходили, сидели, стояли, разговаривали. В одном из углов пел менестрель. В торце Зала была установлена платформа для стола, за которым обедал Лхарр Халарек и его семья. Сейчас там выступали жонглеры и акробаты. Перед ними находилось открытое пространство для танцев.

Карн искал глазами ярко-зеленое платье Шарлотты, ненавидя себя за то, что следит за ней. «Человек, который не может держать в повиновении свою жену, не справится со всем домом». Это был один из старейших и наиболее сильных принципов Гхарров. Это было правило для всех их мужчин. Если только в Домах увидят, как его выставили дураком, неспособным держать под контролем свою собственную жену, все достигнутое за прошлый год превратится в прах, и Старкер-4 снова встанет на путь саморазрушения.

Карн чувствовал ярость и горькое разочарование. Он старался дать Шарлотте все, что мог. Человек должен быть уверен в собственной жене, по крайней мере, в том, что она не повредит его репутации. Слава богу, эти слухи еще не обсуждались на вечере, но это произойдет, если Шарлотта не остановится.

Кит взглянула на него, и ее рука легла на его.

— Ты сломаешь себе челюсть, Карн. Я слышу, как ты скрипишь зубами. Я

— твоя сестра, а ты стараешься скрыть от меня, как тяжело ты переживаешь все то, что происходит с Шарлоттой.

Это было слишком для Карна, уже терявшего над собой контроль.

— Я — Лхарр, — чуть не вскричал он, затем добавил более спокойно: — Извини, Кит. Я подозреваю, что многие наши родственники ждут чего-то этакого. Поэтому многие из них остались здесь вместо того, чтобы разъехаться по своим домикам на зиму. Они смотрят на нас, как на марионеток. Я не дам им повода для злорадства и не позволю Шарлотте сделать это.

Карн посмотрел в зал. Кит взяла его голову своими руками и насильно повернула к себе.

— Тебя что-то беспокоит, не так ли? И это что-то больше, чем Шарлотта.

Карн кивнул. Кит обладала способностью читать его мысли, даже до того, как научилась говорить. Но он не хотел обсуждать с ней вопрос о правах, которые Ричард мог предъявить на ее ребенка, ребенка, которого она и Ник ждали с таким нетерпением.

— Расскажи мне, — настаивала Кит. — Ты думаешь о ребенке, о том, что Ричард будет пытаться заставить тебя отдать его? Из-за Энниса?.

Карн кивнул.

Руки Кит обвились вокруг его шеи.

— Я боюсь этого. Но я так виновата перед тобой. Мы не можем после всего тебе доставлять хлопоты еще и этим!

Карн мягко взял Кит за руку, а сам невидящими глазами взглянул в зал, долгое время не отвечая сестре. Шарлотта. Роул. Ребенок. Когда Ник и Кит создавали этого ребенка, они думали, что умрут через несколько часов. Но они спаслись, а беременность наступила слишком быстро. Чересчур мало времени прошло после смерти Энниса, чтобы можно было избежать скандала.

Музыка поплыла над залом. Пары сходились и расходились. Появилась Шарлотта и, поскольку Карна не было рядом, принимала приглашение за приглашением. Она находилась на положенном расстоянии от каждого партнера и оставалась с каждым после танца не более, чем того позволяли правила приличия.

Карн поглядел на сестру.

— Шарлотта здесь. Ведет себя безупречно. Может, история с Таном не одурачила ее, и она знает, что я здесь и смотрю за ней?

Кит стояла молча. Отзвучала полька, начался вальс. Карн любил вальс. Но старики говорили, что этот танец живет только потому, что его правила разрешают неженатым мужчине и женщине плотно прижиматься друг к другу. Многие обвиняли Карна в том, что он разрешил вальс из-за своих идей из другого мира, хотя Карн ничего не мог поделать с этим. Пары кружились по залу, хотя их было гораздо меньше, чем на польке. На мгновение Карн забылся, любуясь мерцающим светом и слушая музыку.

Внезапно Кит толкнула его. Он посмотрел, куда показывал ее палец. В центре зала кружилась Шарлотта в объятиях молодого мускулистого мужчины. Между ярко-зеленым платьем и золотистым костюмом свободного пространства не было вообще. Карн с горечью подумал, что Шарлотта вряд ли стала бы так танцевать с ним.

Кит сжимала его руку до тех пор, пока не встретила его взгляд:

— Ты должен остановить ее. Сейчас. Сегодня. Ничто не устроит Ричарда больше, чем уличение ее в супружеской неверности, что обратится против тебя. — Кит смотрела в сторону. — Супружеская неверность означает смерть.

Кит смотрела в пол. Карн понял, что она вспомнила, как избежала этой участи только потому, что убийца убил Энниса, а Ник женился на ней. Затем его мысли вернулись к Шарлотте. Ему пришлось отвернуться от сестры, чтобы она не заметила, как боль исказила его лицо. Он не требовал любви от жены, но он ждал от нее верности. Верность была необходима. Любовь была опасна. Чилдрет и Дарлен любили друг друга. Это же можно было сказать о Нике и Кит. Карн жил в постоянном страхе, думая о том, чего им может стоить эта любовь. Они, возможно, тоже осознавали это. Карн знал, что желание всегда опасно. Он стиснул руки. Несмотря на подготовку, полученную в Академии, он больше не мог держать себя под контролем.

Другое. Он должен думать о чем-то другом. Например, об опасности, исходящей от родственников Харлана. Они дестабилизируют всю политическую структуру Старкера-4, и их вероломство и междоусобицы происходят от желания захватить как можно большую власть.

Был еще ПаульII Друма, очень старый, слабый. Он был вассалом Харлана. Гаррен Одоннел и лорд Марк полагали, что он не нужен его отцу. Волки, постоянно ищущие чужой смерти.

Наконец ссора, ждущая его впереди, по поводу ребенка Кит. Это было похоже на холодный душ.

Карн вздрогнул и снова вернулся к залу. Теперь он держал под контролем выражение своего лица и реакции, но боль внутри него не утихала.

— Я женат четыре года. Другие уже имеют по трое детей.

Кит поцеловала его в щеку.

— Здесь ничего не сделаешь. Не вини себя. У тебя нет детей, а у меня есть ребенок, но я не могу доказать свои права на него. Его прячут даже от меня, чтобы защитить от Харлана.

Карн обнял ее:

— Эннис любил вас обоих и спас Нарру ценой своей собственной жизни.

Карн почувствовал, как по телу Кит пробежала дрожь, и понял, что она борется со слезами. Он прижал ее к себе, забыв на мгновение о Шарлотте.

Только охранники и шесть человек из Девяти знают, что Нарра жива. Благодаря Эннису Ван Макнис спас ее и спрятал в надежном месте. Таким образом, Нарра была в такой безопасности, какой вообще можно достичь в этом мире.

Кит вздрогнула:

— Шарлотта уходит с Шеллом, Карн.

Карн взглянул в зал. Шарлотта направлялась в дверь под дальним балконом. Покинуть комнату с мужчиной без разрешения Карна было то же самое, что лечь с ним в постель. А спать с родственником Халарека было инцестом.

Карн видел, как Шарлотта прильнула к своему партнеру, который фамильярно обнял ее за талию и покусывал ее за ухо. Карн похолодел, как будто вся кровь вышла из него. На несколько мгновений он оперся о стену. Невозможно было, чтобы Шарлотта думала, что такое ее поведение останется незамеченным.

Карн отошел от стены, у которой он стоял:

— Довольно. Я видел достаточно.

Одним прыжком он достиг балюстрады, свесил свою левую руку через край и движением руки подозвал к себе охранников. Из толпы выделились десять синих и быстро, но не создавая спешки, направились к дверям зала. Карн спустился по лестнице. Его рука лишь слегка касалась перил. У подножия лестницы он остановился, чтобы проверить свои волосы и одежду и убедиться, что они в полном порядке. Ничто не должно было выдавать его волнение или гнев. Он хотел казаться холодным и строгим. Пройдя через зал, он направлялся в опочивальню Шарлотты.

Знакомые звуки праздника окружили его в Большом Зале. Люди разговаривали, смеялись, смотрели на выступления артистов. Музыканты играли на своих инструментах. Собаки, которых привели с собой гости, лаяли во время музыки или возились друг с другом. Вполуха Карн слышал, что Кит где-то рядом с ним, отвлекает гостей, которые пытались остановить его для приветствия или беседы.

Они, наверно, уже готовы рассказать мне, что моя жена бросилась в объятия другого мужчины. Это было бы не так плохо, если бы мы были женаты уже много лет или если бы она уже родила мне детей. Многие женщины заводят себе любовников уже после того, как дети подрастут.

Здесь не было ничего похожего на их свадьбу с Лизанной. Она никогда не была бесстыдной. Она никогда не была вспыльчивой и страстной. Брак с Шарлоттой был результатом слишком поспешного стремления заменить Лизанну, когда она умерла. Теперь ему было стыдно за ту поспешность. Он должен был лично проверить ее, поговорить с аббатом того приюта, где она жила.

На время Карн потерял Шарлотту из виду. Он остановился и внимательно огляделся вокруг. Она не могла теперь выйти из зала, но ему хотелось самому поймать ее. Здесь, около помоста. Она изменила направление. Возможно, она увидела одного из синих. Кровь ударила Карну в голову. С этого момента она будет находиться под замком. Не было другого пути защитить Халареков от ее безрассудства.

Он остановил Шарлотту, крепко стиснув ее плечо. Она обернулась в ярости, но увидев его, скрыла свой гнев и опустила глаза.

— Мой повелитель, — сказала она тихим голосом.

Карн взглянул через ее плечо на мускулистого молодого человека, стоявшего за ней.

— Твое присутствие здесь больше нежелательно, Шелл. — Карн говорил холодным тихим голосом. Слишком тихим, чтобы его могли слышать другие. — Тебе повезло, что я не вызову тебя на дуэль за то, что ты так ведешь себя с моей женой. — Холодность тона, усилие, сделанное, чтобы говорить тихо, упоминание о дуэли — все это помогало Карну контролировать себя.

Шелл открыл рот, чтобы что-то сказать, затем закрыл его и покинул зал. Карн больше не обращал внимания на своего родственника. Ему удалось заставить ее забыть о верности и долге. Или это она соблазнила его. Страх на ее лице говорил больше, чем слова. Она сознавала, что зашла слишком далеко. Карн позаботится о ее поведении в дальнейшем. Сейчас же нельзя драматизировать ситуацию. Он знал, что если отправит Шарлотту в ее комнату, она будет сопротивляться громко и со скандалом.