Все понятия, которые мы употребляем для выражения бесконечного числа оттенков и нюансов негативных чувств, включая ревность, бешенство, ненависть, депрессию, беспокойство, зависть, раздражение, волнение и огорчение, основаны на трех первичных состояниях — на страхе, горе и гневе. Подобно трем основным цветам — желтому, синему и красному — смесь различных пропорций страха, горя и гнева приводит к возникновению всех вообразимых оттенков отрицательных эмоций.
      На самом деле, страх, горе и гнев — совсем не эмоции; скорее, они представляют собой три первичных преграды, или сокращения свободно текущей энергии, которую мы называем блаженством. Страх, горе и гнев — три фундаментальных формы эмоционального страдания.
      Когда мы говорили о средствах облегчения, я описывал универсальную проблему стресса, возникающую, когда энергия сталкивается с внутренними преградами. Мы уже рассмотрели физические барьеры и нарушения равновесия, вызываемые неправильным питанием, неверными положениями тела, недостатком физических упражнений, травмами, поверхностным дыханием и стрессовым напряжением — все эти причины отражают или создают внутренние возмущения энергетических потоков.
      Кроме того, мы исследовали умственные препятствия, такие как необоснованные убеждения, мнения, толкования и интерпретации, а также жесткие, устаревшие и противоречивые мысли, которые становятся источником возникновения физических и эмоциональных барьеров.
      Сейчас мы поговорим о том, как устранить эмоциональные препятствия, мешающие свободному течению энергии, и открыть путь растущей радости и приливам блаженства даже в разгаре обыденной жизни.
      Физически мы ощущаем страх, горе и гнев совершенно одинаково: как сокращения, спазмы, напряженность или боль в жизненных центрах — в груди и животе. Затем наш разум истолковывает такие сокращения, и мы начинаем чувствовать гнев (раздражение, отвращение, бешенство, злость), печаль (подавленность, меланхолию, уныние) или страх (беспокойство, волнение, нервозность) — в зависимости от текущей интерпретации.
      Многие легко согласятся, что чувство страха возникает при угрозе жизни, безопасности и благополучию. Можно согласиться и с тем, что гнев и злость возникают при проблемах, касающихся власти и подчинения. Связь печали с сексуальностью и удовольствиями может показаться менее очевидной, тем не менее, она существует. Когда человек впервые влюбляется, но не уверен в том, что объект его чувств отвечает на них взаимностью, то в большинстве случаев этот человек теряет аппетит, непрерывно вздыхает и ощущает нечто сходное с грустью. Сексуальное желание неизбежно предполагает потерю или риск потери партнера. Даже на самых тонких энергетических уровнях оргазм представляет собой форму телесного жертвоприношения, освобождение или потерю жизненной энергии.
      Страх, горе и гнев коренятся чуть ниже уровня сердца, который мы связываем с любовью и счастьем.

      Страх, самое истощающее эмоциональное препятствие, обладает парализующим воздействием. Когда мы напуганы, наше дыхание и тело обычно замирают — именно тогда, когда необходимо действовать решительно. Страх является корнем всех эмоциональных сокращений, он гнездится в нас намного глубже, чем горе и гнев. Когда Тодд действует под влиянием гнева, чувствуя себя разозленным или беспомощным, чуть ниже гнева кроется печаль (потому что при этом он чувствует себя обиженным или болезненно задетым), а еще ниже огорчения — боязнь оказаться ничего не стоящим и покинутым и страх смерти. Этот механизм является универсальным, она справедлив для каждого человека, что может показать глубокий анализ любой ситуации.
      Печаль не может парализовать нас — никто не «замирает от грусти». Горе ослабляет. Не настолько резкое и сильное чувство, как внезапный приступ страха, печаль высасывает нашу энергию и заставляет нас терять присутствие духа. Голова бессильно падает на грудь, плечи склоняются вперед. Предельно подавленные люди часто не могут даже встать с постели.
      Гнев сильнее страха и горя. Его можно использовать, чтобы заставить себя действовать. Гнев способен превозмогать влияние страха и печали. К примеру, когда я занимался гимнастикой и осваивал какую–нибудь новую и рискованную комбинацию сальто, мне часто было очень страшно, мое сердце бешено колотилось в груди, когда в кровь выделялась очередная порция адреналина. Однако я инстинктивно научился вырабатывать в себе определенную форму злости или свирепости, помогавшую преодолевать страх. Сам страх не исчезал, гнев просто позволял прорваться сквозь него.
      Когда нас внезапно увольняют с работы или оставляет любимый человек, мы можем ощутить, как прибывающая энергия последовательно проходит в начало по иерархии чувств, включая — хотя и не всегда — шок или оцепенение, панику или испуг, страдания и боль и, наконец, гнев. Возникновение гнева можно считать признаком процесса исцеления, но это еще не последняя его стадия. Хотя гнев сильнее и полезнее страха или печали, он все еще расположен ниже уровня сердца, является формой эмоционального страдания и препятствует свободному течению возрастающей жизненной энергии. Таким образом, наряду со страхом и горем, необходимо устранять ярость и искать выход, ведущий к открытому сердцу и счастью.

Устранение эмоциональных препятствий

УПР. Рецепт уравновешенности

Ритуал очищения

УПР. Очищающее дыхание

Ловушка стресса

УПР. Устранение спазмов тела

Соблазн негативного

УПР. Эмоциональные соблазны и привычки

Восстановление равновесия

      Люди, которые уже умеют принимать, а не отрицать свои чувства, могут выдвинуть возражения против всех этих разговоров об устранении преград страха, горя и гнева. Однако равновесие дыхания никак не связано с подавлением свободного выражения чувств; оно нацелено на устранение причин их возникновения, на то, чтобы мы не были полностью поглощены припадками отрицательных эмоций. Таким образом, это, наоборот, позволит нам выражать свои чувства намного эффективнее, с большей искренностью и ясностью.
      Кроме того, страх, печаль и гнев иногда бывают вполне обоснованными! Если мы видим грабителя, прячущегося в тени, совсем не обязательно останавливаться и пытаться вступить с ним в мирную беседу — вполне естественно полностью выразить свой страх и убежать. Однако осознанность в этот момент позволит нам избежать паралича. Если мы присутствуем на похоронах друга, то горестные чувства совершенно уместны. Но если при этом мы будем глубоко дышать и позволим своим чувствам выражаться свободно, то после рыданий к нам придет ощущение покоя. Когда мы сталкиваемся с бездельником–бюрократом, прикрывающего свою лень всякой чушью вроде «политики компании», наш гнев будет вполне понятен, а зачастую и эффективен. Но вероятность достижения реальных результатов в такой ситуации повышается, если мы все ясно осознаем и не поддаемся слепой ярости.
      Когда мы с Джой подыскивали для себя и своих дочерей дом, я пришел переговорить с владелицей, сдававшей домик, который нам особенно приглянулся. Она оказалась очень высокомерной и разговаривала со мной с резким холодком. Я заполнил объемистую анкету и подошел к ее столу, чтобы вручить ей бумаги. Она не удостоила меня даже мимолетным взглядом, и произнесла, махнув рукой в сторону кипы бумаг: «У нас тут сорок анкет; оставьте свою — сейчас я занята». Я не хотел ее беспокоить и, тем более, обострять отношения, поэтому просто положил свою анкету в стопку и направился к двери, когда меня вдруг осенило. Почему я позволяю так с собой обходиться? Я резко развернулся к столу и громко сказал: «Простите!» Вскинув брови, она удивленно подняла глаза.
      — Я знаю, что такое занят. — сказал я. — Я тоже когда–то был таким занятым, но сейчас называю это грубостью. — Теперь я определенно привлек ее внимание. Черт с ним, с домом — меня охватил праведный гнев и приступ красноречия!
      — Мне нужно всего несколько мгновений вашего драгоценного времени и внимания. — предельно вежливо сказал я, указывая на стопку анкет. — Не больше половины того времени, что я потратил на заполнение этого бланка.
      — Чего же вы хотите? — спросила она.
      — Я просто хочу сообщить вам, что моей жене, моим детям и мне очень понравился этот домик, и что мы заботились бы о нем так, словно он наш собственный. — Я что–то еще рассказал о своей семье, пожелал ей приятного дня, поблагодарил за то, что она меня выслушала, и покинул контору. Через два дня она позвонила и сообщила, что из сорока претендентов выбрала нас.
      Да, я действительно разозлился и дал ей это понять; но при этом я смог объяснить, что она действительно вела себя не очень хорошо, и мы поговорили вполне нормально, по–человечески. Когда мы искренне гневаемся, небо совсем не обязательно обрушивается на нас — иногда мы, наоборот, разгоняем на нем тучи.

      Обычно мы сталкиваемся лишь с одним из двух состояний здоровья чувств. Этот первый уровень представляет собой определенную степень их отрицания, даже если мы считаем, что уже «переросли это». Второй уровень ведет к оздоровлению тела и совершенствованию отношений с людьми и означает выражение чувств.
      Отрицание происходит, когда Сознательное Я не обращает внимания на сигналы и эмоциональные потребности Базового Я, что приводит к многочисленным неприятным симптомам. Когда мы научимся и начнем на практике — конструктивно — признавать свои чувства, Базовое Я обязательно отблагодарит нас за это, выделяя для нас новые объемы энергии.

УПР. Связь с чувствами

Зачем выражать чувства?

Преграды свободного выражения

Преодоление страха