Глава 1

Четверг, 23 декабря, 7.45 вечера

— Мое имя Уистер, — сказал Макс Фесдей. — Я полагаю, моя жена уже зарегистрировалась у вас?

Клерк посмотрел на него с подозрением.

Перед ним стоял высокий широкоплечий мужчина в твидовом пиджаке. Из-под шляпы виднелось худое равнодушное лицо. Горбатый нос не менял и не смягчал выражение лица. И только складки у губ подчеркивали присущие ему юмор и жесткость. Клерк, встретив ледяной взгляд голубых глаз, не выдержал и опустил свои глаза на регистрационные карточки.

Фесдей снял шляпу, пригладил волосы и осмотрелся. Приближалось Рождество, и все отели к этому времени обычно украшались. Вот и здесь под потолком висело полотнище с надписью: «Добро пожаловать, АСЮК!»

Ассоциация секретарей Южной Калифорнии заключила договор с Дель Маро о проведении каникул здесь и в двадцати милях отсюда, на побережье, возле Сан-Диего. Отель «Палмз-Бай-Си» был вторым отелем в Дель Маро, и здесь должна была состояться трехдневная встреча секретарей. В вестибюле порхало много хорошеньких секретарш, но Фесдей не обратил на них никакого внимания.

Отель представлял собой типичную калифорнийскую постройку. Он был выстроен из необожженного кирпича и весь окружен деревьями.

За спиной Фесдея вздохнул клерк, седой курчавый мужчина с седыми усами. Фесдей повернулся к нему.

— Ваша жена в комнате 302. Может быть, вы рас пишетесь в регистрационной книге?

— Нет, миссис Уистер уже расписалась за нас. Клерк разочарованно посмотрел на него, а Фесдей сказал:

— Я пройду в комнату 302.

И он быстро направился через вестибюль мимо группы женщин, а глаза клерка буравили его спину. Фесдей знал, что ему лучше не расписываться. Он нашел лестницу и поднялся на третий этаж. Фесдей никак не мог понять, почему клерк не поверил, что он муж миссис Уистер. Он нащупал в кармане письмо и снова перечитал его. Письмо пришло в его контору три дня назад. Оно было написано женским, но грубым почерком. Подписано миссис Сильвией Уистер, которая нуждалась в услугах частного детектива. Если мистер Фесдей заинтересован в трех сотнях долларов, он должен прибыть в отель «Палмз-Бай-Си» в Дель Маро в восемь часов вечера 23 декабря. Он будет там уже зарегистрирован, и все будет сохранено в тайне.

Первым его движением было сунуть письмо в корзину для мусора. Но триста долларов — неплохой подарок к Рождеству, тем более что он испытывал в них нужду. Вероятно, это молодая, длинноногая, неудовлетворенная женщина собирается предпринять что-либо против мужа.

Фесдей подошел к комнате 302 и прислушался. Внутри было тихо. Он осторожно постучал в дверь.

— Кто там? — спросил женский голос.

— Твой муж, дорогая.

— Входи.

Дверь была незаперта. Фесдей толкнул ее и вошел. В комнате царил полумрак, и его глаза не сразу освоились после ярко освещенного коридора. Свет в комнату попадал только из окна.

Шум прибоя смешивался с томными звуками оркестра, игравшего во внутреннем дворике.

Фесдей закрыл дверь и шагнул вперед. У окна он увидел женский силуэт. Когда его глаза привыкли к полумраку, он разглядел эту женщину. Он был удивлен. Он считал, что увидит молодую особу, а перед ним оказалась хрупкая маленькая женщина с морщинами на лице и белыми волосами.

— Проходите сюда, — произнесла она твердым голосом. — Ваше имя?

— Макс Фесдей. А вы миссис Уистер?

— Конечно. Садитесь.

Он продвинулся вперед и сел в кресло лицом к ней. Она сидела за небольшим письменным столом. Ее хилое тело прямо и неподвижно застыло в кресле. На ней был строгий костюм с белым воротничком. Ее маленькие руки прижимали к себе разукрашенную коробку размером чуть больше ящика для сигар.

— Я думала, что вы гораздо старше, — заметила она.

— Частные детективы не могут работать, когда они стареют.

— Это должно быть сделано осторожно, а не стремительно.

— Из этого я делаю вывод, что вас устраивает окольный путь. Почему?

Ее глаза сверкнули.

— Это не ваше дело.

— Отлично, миссис Уистер. Так в чем же мое дело?

— Прежде чем я дам вам инструкцию, скажите: вы вооружены?

Фесдей покачал головой. Женщина, казалось, была удовлетворена.

— Теперь слушайте меня внимательно, мистер Фесдей. Я хочу, чтобы вы выполнили одно поручение, поручение, которое я по некоторым причинам не могу вам объяснить, но оно должно быть выполнено тайно. Вы поняли?

— Возможно, я понял, а возможно, и нет. Я хочу, чтобы вы тоже поняли, что я детектив, а не обманщик. Я выполняю работу за деньги при условии...

— Да, да, — нетерпеливо перебила его она. — Пожалуйста, поймите, что в этом нет ничего противозаконного и ничто не повлияет на вашу репутацию. А вот ваши деньги. — Она наклонилась вперед и положила перед собой конверт. — Здесь сто пятьдесят долларов, половина суммы, которую я обещала вам в письме. Когда вы закончите — получите остаток.

Фесдей взял конверт. Он не был запечатан, и можно было видеть в нем зеленые бумажки.

— Слушаю вас, — сказал он, пересчитывая деньги.

Старуха стиснула коробку.

— Я должна спешить, — начала она, — прошу вас не заставлять меня повторять. Вы должны сделать все, что я скажу.

— Иначе вы потребуете деньги назад?

Но она не обратила внимания на его вопрос. Он сунул конверт в карман.

— Дело, которое поручается вам, очень простое, — продолжала она. — Вы видите предмет, который я держу в руках?

— Да, но только я никак не пойму, что это такое.

— Ничего особенного. Для вашего сведения — это музыкальная шкатулка. Вещь антикварная, восемнадцатого века. Швейцария. Ценная, но не очень. Я хочу, чтобы вы вручили ее графу Эмилю фон Рашке. Сейчас он находится в отделе «Фримонт» в Сан-Диего.

— И это все?

— Пожалуйста, не перебивайте меня, мистер Фесдей. Вы должны вручить графу фон Рашке эту шкатулку. Он даст вам кое-что другое. После вы встретитесь со мной, но, быть может, и не со мной... Вы сможете это сделать?

— Допустим. А что мне даст граф?

— Это не должно вас интересовать. Вам платят, и платят хорошо. Вы должны сделать все это. Сможете?

— Мне кажется, это смог бы сделать и дурак, — улыбнулся Фесдей.

Впервые в ее тоне что-то изменилось.

— Вы подходите, — пробормотала она. — В таком случае, мистер Фесдей, сыграйте дурака.

Оркестр заиграл еще громче, и Фесдей с трудом различал ее голос. Он наклонился вперед. Она дышала тяжело, как будто перед этим ей пришлось пробежаться. Или от испуга.

— Что вас беспокоит? — резко спросил он.

Вначале ему показалось, что она не обратила внимания на его вопрос.

— Я хочу предупредить вас об одном человеке. Вам, возможно, придется столкнуться с женщиной. Ее зовут Джиллиан Прайор, она несколько раз угрожала мне, что показалось мне глупым. Но это не ваше дело, помните, что она вне данного вам поручения.

Это имя ничего не сказало ему.

— Джиллиан Прайор, — повторил он. — Что ей нужно?

— Это не ваше дело.

— Я уж и не знаю, что сказать, так много дел, которые меня не касаются, — засмеялся он.

Она не улыбнулась ему в ответ. Ее тяжелое дыхание не могла заглушить даже музыка.

— Возможно, вы успеете все это сделать раньше. Тогда приходите сюда. Я вам все сказала, и если будет слишком поздно для меня...

Казалось, что миссис Уистер сморщилась в своем кресле.

— Мисс Прайор следила за мной сегодня. Она не знает про шкатулку. Я попыталась задержать ее до вашего прихода...

— Вы написали в восемь, и я пришел точно в восемь часов.

Миссис Уистер не ответила. Ее пальцы неожиданно разжались и выпустили шкатулку.

— Миссис Уистер! — воскликнул Фесдей.

И, подобно эху, за дверью раздался голос клерка: «Миссис Уистер!»

Словно от этих криков тело ее сложилось пополам, и она бесшумно сползла на пол.

Фесдей быстро подошел к двери и повернул ключ. Клерк снова позвал ее из-за двери.

— Что с вами, миссис Уистер? У вас все в порядке? — Затем он сказал кому-то: — Она не отвечает.

Фесдей тихо подошел к окну.

Старуха была мертва.

Клерк сильно постучал в дверь.

— Миссис Уистер, простите, что беспокою вас, но мне сказали, что у вас что-то случилось. В чем дело?

Стоя на коленях возле тела, Макс Фесдей знал, в чем дело. Миссис Уистер умерла от крошечной ранки в груди. Ранка не кровоточила, потому что она крепко прижимала к себе шкатулку.

Но теперь он видел, как темное пятно расплывалось по ее блузке.

Глава 2

Четверг, 23 декабря, 8.15 вечера

Дверь кто-то подергал, как будто хотел убедиться, что она заперта. Потом голос клерка позвал миссис Уистер еще громче.

Затем раздались другие голоса.

Фесдей направился к двери, но вдруг остановился. Он попал в западню. Отношения его с полицией были неважными, а с прокурором еще хуже. Выкручиваться будет трудно. Встреча с миссис Уистер была тайной для всех. Три сотни вполне приличная сумма, чтобы не болтать.

Фесдей достал носовой платок и тщательно протер ключ.

Удары в дверь продолжались.

— ...мне показался подозрительным этот парень, — говорил кому-то клерк. — Я сразу понял, что он слишком молод, чтобы быть мужем такой старой леди.

— У вас есть ключ? — перебил его кто-то.

— Я пробовал, но в двери миссис Уистер торчит ключ, и я не смог ничего сделать.

— Тогда придется взломать дверь.

Фесдей отошел от двери. Еще пять минут, и он будет арестован по обвинению в убийстве женщины, которую он только что увидел. В комнате еще две двери. Одна в ванную, другая в туалет. Да, выхода нет. Он подошел к окну. Внизу был дворик, где играл оркестр, и три этажа. Перед каждым этажом тянулся довольно широкий карниз. Это единственная возможность выйти из создавшегося положения.

Фесдей решился. Он еще раз протер платком ключ, кресло, в котором сидел, стол, на который опирался. Потом взял шкатулку. Посредине ее крышки виднелось небольшое пятнышко крови. Он вытер кровь и взял шкатулку в левую руку. Позади него трещала дверь. Фесдей перекинул свои длинные ноги через подоконник, прижался к стене и осторожно сделал первый шаг. Держаться было трудно, особенно из-за невозможности использовать левую руку, в которой была шкатулка. Семь полушагов — и перед ним окно комнаты, расположенной рядом с комнатой 302. Окно открыто, света не было. Макс надеялся, что ему удастся выбраться через чужую комнату.

— Вам не холодно там? — спросил женский голос.

От неожиданности Фесдей чуть не упал, успев, однако, схватиться за окно.

— Да нет, — только и нашел он, что ответить.

Женщина мягко усмехнулась. Она чуть отступила назад, втемноту. Он не мог хорошо ее рассмотреть, заметил лишь, что она блондинка и ей примерно двадцать — двадцать два года.

— Входите, — предложила она.

Свет, зажегшийся в комнате 302, заставил его решиться войти.

— Спасибо, — сказал Фесдей, влезая в окно. Блондинка была босиком и полуодета.

— Не бойтесь, — успокоил он ее.

— Боюсь? — удивилась она. — Мне нечего бояться, это вы должны бояться. Мне не часто приходится ловить симпатичных грабителей.

Она говорила совершенно спокойно и даже весело. При слове «ловить» глаза Фесдея быстро скользнули к настенному телефону.

— Не волнуйтесь, я не воспользуюсь им, — усмехнулась она. — А что вы застыли как каменный?

Он с холодным любопытством рассматривал ее. Это была обычная хорошенькая секретарша.

— А это ваша добыча? — спросила она, кивая на шкатулку. Она с улыбкой взглянула на шкатулку, которую он все еще держал в левой руке.

Фесдей осторожно подошел к стене, смежной с соседней комнатой, и прислушался. Оттуда не доносилось ни звука.

— Стены звуконепроницаемы, — сообщила блондинка. — Если что-нибудь произойдет за стеной, вы не услышите, и наоборот. — Она улыбнулась и снова посмотрела на шкатулку. — Интересно все же — что там?

— Я могу поверить, что вы не станете звонить вниз?

— Все вы стараетесь удрать побыстрее в таких ситуациях, — сказала она хорошо поставленным голосом актрисы. — Здесь вы в безопасности. Я дам вам что-нибудь выпить, если вы расскажете мне вашу историю.

— Вы не будете звонить? — снова спросил он.

Она удивленно посмотрела на него. Потом пожала плечами, подошла к двери и приоткрыла ее. Луч света проник в комнату. Она выглянула в коридор. Наконец она кивнула ему на дверь.

— Идите, — сказала она. — В соседней комнате что-то случилось, но они все внутри.

— Благодарю вас. Вы здорово мне помогли.

— Забудьте об этом. Я никогда больше вас не увижу.

Он подошел к двери.

— Знаете, — сказала она, — для преступника вы слишком скучный человек.

Дверь захлопнулась за его спиной.

Макс Фесдей осторожно прошел мимо комнаты 302 к лестнице. Быстро спустился вниз и вышел из отеля. Его никто не видел.

Глава 3

Пятница, 24 декабря, 8.00 утра

Макс Фесдей жил в небольшом доме в Миддлтауне, между гаванью и Бальбоа-парком. Он сидел за столом, пил кофе и обдумывал, как ему связаться с графом фон Рашке.

Утро было ясное, хотя солнце и не светило. Он рассматривал карточку графа, которую достал на почте. Макс написал на карточке адрес и взялся за «Сан-Диего Юнион».

Справа от него стояла шкатулка, все время приковывавшая его внимание. Он уже несколько раз дюйм за дюймом исследовал ее, но не мог найти ничего подозрительного.

Она была выполнена в виде матросского сундучка, девять на девять дюймов и четыре дюйма глубиной. Три потускневшие серебряные полоски. Между ними инкрустирован какой-то цветок с листьями. Две сотни лет назад эта шкатулка, видимо, была разноцветная, но прошедшие столетия отшлифовали ее, и она стала неопределенно коричневой. Цветок был разукрашен полудрагоценными камнями. Макс оценивал эту шкатулку примерно в двести долларов. Когда крышку шкатулки открывали, раздавалась музыка. Возможно, это было сочетание часового механизма с набором маленьких колокольчиков. Шкатулка играла всякий раз, как открывали крышку.

Это была обычная музыкальная шкатулка.

Черный «седан» промчался по Айви-стрит и развернулся на углу Юнион-стрит. Фесдей с неудовольствием заметил, что машина остановилась около его дома. Полицейская машина. Сзади нее затормозила еще одна машина, двухместная. Фесдей закрыл крышку шкатулки и сел за стол. Зачем скрывать?

Он взял газету и стал просматривать спортивные новости. Когда в дверь постучали, он сосчитал до десяти, а потом пошел открывать.

На крыльце стоял лейтенант Остин Клапп, начальник уголовной полиции Сан-Диего, тяжеловесный человек с обветренным лицом. Морщины у глаз и седые виски говорили, что он человек средних лет.

— Рад, что застал вас, Фесдей. Вы заняты?

— Не настолько, чтобы отказать в разговоре копу. Это ваши друзья?

За спиной лейтенанта стояло двое мужчин. Один из них был одет в бриджи, подпоясанные бечевой, и кожаную куртку. Широкополая шляпа скрывала его лицо. Второй мужчина был клерком из отеля.

Они зашли в дом. Клапп стал осматривать комнату, где Макс пил кофе, а клерк с торжеством разглядывал его.

— Ну? — спросил лейтенант Клапп.

— Это тот парень, — сказал клерк. — Все верно.

— Вы слышали, Макс?

— Сначала скажите мне, в чем дело? — отозвался Фесдей.

— Это твое право, — с иронией заметил Клапп. — Это мистер Хигби, он клерк в отеле «Палмз-Бай-Си», и вчера у него случились кое-какие неприятности.

— Знаю, читал об этом.

— Не сомневаюсь. А этого джентльмена зовут Демарест. Он заместитель шерифа в Дель Маро. Вчера в восемь часов к старой даме в комнату отеля явился мужчина. Через пять минут она умерла, а ее визитер исчез. Мистер Хигби достаточно точно описал тебя, и вот мы здесь.

— А я-то думал, что вы производите повальный обыск.

— Не стоит шутить. Мистер Хигби говорит, что ты тот самый человек, который приходил вчера к этой старой даме.

— Да, да, я узнаю его, — подтвердил клерк.

— Садитесь, — предложил Фесдей. — Курите.

Клерк испуганно покачал головой, когда Фесдей протянул ему сигареты.

— Я жду, — произнес Клапп.

Фесдей печально улыбнулся.

— Вы ошибаетесь, — сказал он.

— И голос его, — снова заговорил Хигби.

— При данных обстоятельствах я не могу верить тебе на слово, — сказал Клапп.

— А я и не прошу этого. Позвоните мисс Мерли Осборн и спросите ее, если хотите знать, где я был вчера в восемь часов.

— Эта девушка из газеты? — Клапп поднялся. — О'кей, где тут телефон?

Фесдей повел его на кухню.

— Ее телефон 1-1476. Возможно, она еще на работе.

Пока лейтенант звонил по телефону, Макс вернулся в комнату.

— Так этот таинственный человек был похож на меня? — спросил он Хигби.

— Как будто вы не знаете! — воскликнул тот. — Я считаю, что это были вы. Счастье, что молодая леди услышала крик.

— Какая леди? — спросил Фесдей.

— Для вас это не имеет никакого значения, — покачал головой Хигби. — Я помню ваше лицо. Но если бы эта леди не остановилась у стола и не сказала мне... Симпатичная блондинка...

Фесдей остолбенел. Девушка в комнате тоже была блондинка. Она пыталась устроить ему ловушку, а потом помогла бежать?

Из кухни вышел мрачный Клапп.

— Мисс Осборн уверяет, что они вчера были в Калифорнийском театре. Алиби с семи часов вечера.

— Пусть расскажет, что он там видел, — мрачно произнес Демарест.

— Он мог видеть их представления и вчера вечером, и пять лет назад, — сказал Клапп.

— Ну что ж, — вздохнул Демарест, — тогда нам здесь нечего делать. Пошли, Хигби.

Хигби вскочил.

— Но я же говорю вам, что это был он!

— В данной ситуации, мистер Хигби, вам лучше не настаивать на этом, — сказал Клапп. — Теперь право на его стороне. Но рано или поздно мы все выясним.

Двое мужчин ушли.

— Поздно, пожалуй, писать поздравления к Рождеству, — сказал Клапп, заметив на столе открытки.

— Лучше поздно, чем никогда.

— Ты можешь сообщить мне что-нибудь, Макс? Мы теперь одни.

— Находчивый ты парень, Клапп.

Клапп сел на диван возле кофейного столика и улыбнулся.

— Я знаю, когда ты скрываешь что-нибудь, и знаю, когда говоришь правду. Сейчас ты скрываешь.

— Но у меня же алиби.

— Знаю я такое алиби! Эта Осборн влюблена в тебя до безумия, к тому же она чем-то тебе обязана. Я знаю, что ты видел старуху, и уверен, что не ты ее пристукнул. Но мне нужна информация обо всем.

Фесдей покачал головой.

— Клапп, я всегда помогаю тебе, когда могу. Но если я скажу тебе сейчас хоть слово, твое чувство долга приведет меня в твою резиденцию. И прокурор будет стоять с топором возле моей шеи.

Клапп вздохнул.

— Ты прав. Но смотри не удивляйся, если прокурор приставит к тебе людей. Я твой друг и всегда буду им, но даже я не смогу предупредить тебя.

Фесдей порылся в карманах и достал две бумажки.

— Вот, временно возвращаю.

— Что это?

— Одна из них — разрешение на хранение оружия, а вторая — расписка из магазина, куда я продал свой кольт. Это было неделю назад.

— Иначе говоря, за неделю до убийства миссис Уистер. Ты умен, но ее закололи, а не застрелили.

— Что вам известно о ней?

— Миссис Сильвия Уистер — вдова, семьи не имеет. Отличный кандидат на тот свет. Невысокая седая женщина. Не тронет и мухи. Убита чем-то узким, обоюдоострым, в три дюйма шириной. Это мне сообщил доктор Штейн. Ножа мы не нашли.

— А что вы думаете о мотиве? Она что-нибудь знала или у нее что-то было?

— Трудно сказать. Она действовала немного странно. Она тоже принадлежит к Ассоциации секретарей, потому что она сама секретарь. Но до вчерашнего дня ее не было здесь и она не принимала участия во всех их встречах.

— Она секретарша? Где? — спросил Фесдей. — Об этом в газетах нет ни слова.

— Она была личной секретаршей у старого Оливера Артура Финча. Ты знаешь, кто он такой. И поэтому в газетах об этом не писали.

Фесдей знал. Финч был владельцем пятнадцати универсальных магазинов, расположенных вдоль побережья, и являлся одним из первых граждан Сан-Диего. Сейчас он не занимался делами, но силы и власти у него было достаточно. Он владел большим особняком возле океана со стороны Порт-Лома.

— Насколько я знаю, — продолжал Клапп, — миссис Уистер находилась в тени трона этого короля. Она была его секретаршей в течение тридцати лет.

— Ты видел его?

— Мы были у него вчера ночью. Но он ничего не знает и ничего не слышал. У него больное сердце, как сказала его сиделка.

— Это могло оказаться ударом для него.

— Отличная мысль, Макс. Мне кажется, что Фин больше обеспокоен скандалом, чем потерей миссис Уистер. Такое у меня впечатление. Я не мог ничего добиться. У него слабое сердце и большая власть в городе.

— А ты, конечно, хочешь удержаться на работе, задумчиво произнес Фесдей.

Он торопливо обдумывал факты. Финч боялся скандала. Даже когда умерла его личная, преданная ему секретарша, он тщательно оберегал тайну. Теперь ему ясно, что его работодателем был сам Финч, а не миссис Уистер. Создала ли для него смерть миссис Уистер какие-либо трудности? Может быть, лучше сначала сходить к Финчу, прежде чем отнести шкатулку Рашке?

— Что ты сказал? — обратился он к Клаппу.

— Я спрашиваю, знаешь ли ты его сына?

— Я даже не знал о его существовании.

— Мерлоз Финч. Он единственный, кто остался у старого Финча. Его жена умерла несколько лет назад. Сына я не видел. Он недавно вернулся из Парижа, где разбрасывал денежки своего папаши, и был пьян, как вонючка, когда мы были там. Они сказали, что он хроник. — Клапп вздохнул. — Я пытался пробиться к нему, но мне не удалось. Может быть, это такое же алиби, как и твой, телефонный звонок.

— Нашли что-нибудь в багаже миссис Уистер?

— Какой багаж? У нее ничего не было. Она пришла в отель без единой вещи. Она выглядит так, будто вообще не собиралась оставаться там на ночь. — Клапп неожиданно наклонился вперед. — Скажи, Макс, где ты достал эту вещичку? — он кивнул на шкатулку.

— Я купил ее в городе. Думаю, она понравится Мерли. А что ты думаешь о блондинке, про которую рассказывал этот Хигби?

— О блондинке? — Клапп пожал плечами. Он взял в руки шкатулку и начал рассматривать ее. — Какая-то блондинка подошла к его столу и сказала, что в комнате 302 что-то происходит. Не то крик, не то стон. Хигби был в замешательстве, он только и успел заметить, что она молода, красива и что она носила странную голубую шляпу. Он сказал, что шляпа походила на птичье гнездо. — Клапп перевернул шкатулку и стал рассматривать клеймо изготовителя.

— Ты считаешь, что этот ее рассказ липовый?

— Возможно. Время покажет.

— Ты сможешь найти ее?

— Никто не сможет узнать ее. Практически все женщины блондинки. — Клапп снова перевернул шкатулку. — Я даже не удивлюсь, если это окажется моя дочь Шейла. К тому же она собирает всякие необычные штуки, вроде этой шляпы. Ты не хочешь продать эту шкатулку?

— Не могу, Клапп. Я с трудом достал ее. Мерли любит всякие такие вещи, а у меня больше нет времени бегать по магазинам.

— И много ты заплатил?

— Не особенно. — Макс с тревогой следил, как Клапп крутит в руках шкатулку. Он резко спросил: — И ты думаешь, что миссис Уистер могла кричать?

— Мне кажется, все женщины могут это делать.

Фесдей помолчал. Нет, миссис Уистер не стала бы этого делать. Он мало видел эту женщину, но был в полной уверенности, что она не станет кричать. А блондинка, конечно, все это сказала Хигби, чтобы поймать его, Макса, или, по крайней мере, помешать ему.

Клапп, наконец, закончил изучение шкатулки и поставил ее на стол.

— Красивая штучка, — сказал он.

— Швейцарская, — отозвался Макс. — А играет «Звездный флаг».

— Это «Анакреон на небесах», — пояснил Клапп. — Эта мелодия пришла оттуда. — Он поднялся. — Ну, ладно, Макс, бери шляпу и пойдем.

— Куда? — удивился Фесдей.

— Не волнуйся, — засмеялся Клапп. — Пока ты прикрыт хорошо. Просто мне надо встретиться с одним парнем. Или у тебя другие планы?

Его серые глаза внимательно наблюдали за ним; но Макс твердо выдержал взгляд. Он подумал о Финне.

— Мне нужно еще кое-что провернуть.

— Это не займет много времени, — сказал Клапп. Он подождал, пока Макс оденется, в своей спальне. — Неважный день. Настоящая калифорнийская погода перед Рождеством.

Шкатулка играла последние ноты мелодии, наконец внутри что-то щелкнуло и музыка смолкла. Фесдей сунул шкатулку в небольшой ящик письменного стола и прикрыл ее сверху листом бумаги.

Из дома они вышли вместе, Макс стал запирать дверь, а Клапп направился к своему «седану». Макс снова открыл дверь, быстро вошел в комнату, переложил шкатулку в другой ящик, запер его и вышел на крыльцо. Тщательно заперев за собой дверь, он подошел к машине Клаппа.

— Ты что? — спросил тот.

— Забыл сигареты, — ответил Макс.

Глава 4

Пятница, 24 декабря, 9.00 утра

— Я ничего не знаю об этом, — сказал Фесдей. Лейтенант Клапп прекратил разговор о нефти.

Его черный «седан», к удивлению Фесдея, не поехал к Управлению полиции. Он миновал Шестую авеню, свернул налево и направился к окраине, к огромному Бальбоа-парку.

— Я не лучше тебя разбираюсь в этом, — признался Клапп.

Машина проскочила Кэбрил Бридж. Они проехали мимо Галереи изобразительных искусств, свернули на север и подъехали к зданиям, которые назывались Спешил Арт Вилледж. Этот парк все еще строился, и здесь были представлены многие виды искусства. Клапп остановил машину и вылез. Фесдей последовал за ним. Все Дома были желто-розового цвета. Они прошли под аркой, пересекли маленькую площадь и подошли к дому с деревянным балконом.

Коридор, куда они попали, был мрачным и узким. Клапп направился к голубой двери и постучал в нее два раза.

Дверь открыл стройный мужчина, он вопросительно взглянул на них.

— Хелло, Прайор, — сказал Клапп. — Можно нам войти?

— А! — удивленно развел руками мужчина. — Лейтенант Клапп! Входите. — Мужчина говорил с мягким британским акцентом.

Фесдей шел за Клаппом. Они оказались в светлой студии. Сильно пахло скипидаром, хотя окна были распахнуты настежь. Пол в студии был каменным. Большой камин в стене заделан кирпичом, а вместо него установлена электрическая печь. У одной из стен стояло множество картин.

— Рад представить вам Макса Фесдея, — сказал Клапп. — Макс, это мистер Люсьен Прайор. Он только что прибыл из Англии.

Фесдею показалось, что Клапп наблюдает за тем, как он реагирует на это знакомство. Художник был не очень выразительным человеком. Светлые волосы, безвольный подбородок. Поверх костюма он надел фартук.

— У меня беспорядок, — улыбнулся Прайор.

— Вам нужна женщина, — заметил Клапп.

Прайор печально улыбнулся, затем лицо его приняло беспокойное выражение.

— Вы узнали что-нибудь, лейтенант? Насчет...

— И да и нет. Как насчет выставки?

Прайор пожал плечами, а Клапп посмотрел на Макса.

— Он приехал сюда для участия в выставке. Его картины только что демонстрировались в Национальной галерее в Лондоне.

— Прекрасно, — проговорил Фесдей, не понимая, за чем ему все это нужно. Его не покидала мысль о шкатулке, и в душе он очень беспокоился. — Большой прыжок — из Лондона в Сан-Диего!

— Ты имеешь в виду — падение, — сказал Клапп. И он и Прайор рассмеялись. — Понимаете, Прайор, Фесдей — детектив. И он всегда думает немного иначе. Я привел его, чтобы он послушал вашу историю.

— Конечно, лейтенант. — Прайор задумчиво посмотрел на Фесдея. — Вы, однако, недооцениваете вашу галерею, мистер Фесдей. Здесь есть прекрасные картины, например «Инфанта Маргарита» Веласкеса.

— Сначала расскажите, — прервал его Клапп, усаживаясь на потрепанную тахту.

Прайор немного нахмурился.

— Я уже рассказывал об этом лейтенанту Клаппу, — начал он. — Дело в том, что моя выставка здесь — вторая. Я не попал бы сюда, если бы не хотел найти здесь свою сестру. Ее имя Джиллиан Прайор.

Макс Фесдей с трудом сохранил на лице вежливое любопытство. Джиллиан Прайор! Он не связал ее имя с этим необычным британским художником. Прошлым вечером миссис Уистер предупреждала его об этой женщине, которая заколола ее кинжалом и пыталась устроить ему ловушку с мертвым телом. А потом она вернулась в комнату на третий этаж, сняла свою фантастическую шляпу, переоделась и помогла ему бежать со шкатулкой.

— Джиллиан — это все, что осталось от нашей семьи, — продолжал Прайор. — И я считал, она умерла, убита одним из этих летающих снарядов.

— А теперь вы не считаете так?

— Нет. Откровенно говоря, Джиллиан всегда была немного порывиста. Я боялся, что она будет беситься за нас двоих. — Он улыбнулся. — Я художник, но настоящей жизнью художника живет она.

— Когда она вернулась, то заявила что жила в Северной Африке, — вставил Клапп.

— Совершенно верно. У нее всегда было пристрастие ко всему военному. Она говорила, что была в Африке с кем-то из генералов. Вот что заставило меня волноваться, мистер Фесдей. Перед войной она находилась в Испании и познакомилась там с одним американцем, который сражался с монархистами. — Он стиснул руки. — Я оставляю вашему воображению представить себе, что она там пережила... — Он смутился.

— Не крутитесь вокруг да около, — опять вмешался Клапп. — Девушку там изнасиловали. По крайней мере, так она заявила. Но она, очевидно, забыла о своих переживаниях, когда война пришла в Англию, и во время одного из налетов исчезла. Но когда она появилась снова, уже здесь, месяц назад, она сказала Прайору, что сделала это сгоряча. Она сбежала с одним важным американцем.

— Джиллиан может забыть друзей или меня, но она никогда не забудет своего врага и не простит оскорбления. Неприятно говорить о своей сестре такие вещи, но только правда может помочь ей. Она вернулась назад, как будто вышла из могилы, с одним только желанием отомстить. Я беседовал с ней около трех часов, пытаясь ее отговорить. — Художник помолчал. — Если быть откровенным, джентльмены, у меня нет никакого влияния на сестру. Я знаю это и потому приехал в Сан-Диего.

Фесдей потер глаза.

— Может быть, еще несколько рановато... — произнес он.

— Прайор приехал, чтобы предупредить жертву своей сестры. Намеченную жертву. Это Мерлоз Финч — сын старого Оливера Артура Финча. — Глаза Клаппа впились в лицо Фесдея. — Тебе неинтересно это, Макс? Секретарша Финча, миссис Уистер, была убита, а блондинка подняла тревогу. Или мы не упоминали, что Джиллиан блондинка?

— Нет, не упоминали, — ответил Макс.

— Конечно, мотив, которым я руководствуюсь, эгоистичен, — снова заговорил Прайор. — Я нисколько не беспокоюсь за этого Финча. Наоборот, я считаюсь с обстоятельствами. Но хотя Джиллиан — натура темпераментная, до сих пор ей удавалось избежать крупных неприятностей. Я хочу, чтобы так было и дальше.

— Насколько мне известно, — заметил Клапп, — она не появлялась в Сан-Диего. Но это происшествие в Дель Маре выглядит не слишком обнадеживающим.

— Смени-ка тему, Клапп, — сказал Фесдей. — Ты хочешь всучить эту работу мне?

Прайор выглядел озабоченным.

— Я прочитал эту историю в газетах, лейтенант. Я знал миссис Уистер. Но я не в состоянии обнаружить какую-либо связь. Зачем Джиллиан...

— Кто знает, — пожал плечами Клапп. — Финчи знают насчет Джиллиан, Макс. Когда две недели назад Прайор рассказал мне эту историю, мы разговаривали со старым Финчем и его сыном.

— А как насчет миссис Уистер?

— Она не принимала участия в этом разговоре.

— Она могла и не принимать участия, но Финчи могли ей рассказать.

— Зачем?

— Может быть, она могла оказаться полезной. У вас есть фото сестры?

— Я передал лейтенанту все фотографии, которые у меня были, — ответил Прайор. — Позавчера он предложил мне попытаться изобразить ее в красках. Можете посмотреть.

Он подошел к окну и снял покрывало с мольберта.

— Фото были все старые, — сказал Клапп. — Десяти летней давности. Прайор сказал, что она была брюнет кой, когда исчезла, а теперь она стала блондинкой.

Они подошли к мольберту. Преобладали желтые и коричневые тона. Из окна лился мрачноватый свет.

Но Фесдей не обращал внимания на это. В центре холста была видна головка с длинными, до плеч, золотистыми волосами. По отдельным чертам он узнал ее. Или Джиллиан и блондинка, которая помогла ему бежать из отеля, были одним и тем же лицом, или у них был один и тот же парикмахер.

— Простите, но я еще не закончил, — виновато произнес Прайор. — К тому же я не портретист.

— А что ты думаешь, Макс?

— Ты же знаешь мое отношение к искусству. Критик из меня никудышний. Может быть, когда портрет будет закончен...

— Я связался с Лондоном, — сообщил Клапп. — У них есть сведения о Джиллиан, но только до начала войны, с тех пор они ничего не знают о ней.

— Жаль, что вы мне не доверяете, — сказал Прайор.

— А я никому не доверяю, — успокоил его лейтенант. — В моей работе нельзя полагаться на слова. Я не доверяю даже своему другу Фесдею.

— Простите, — пробормотал Прайор.

— Мне нравится, как быстро вы успели набросать эту головку, — продолжал Клапп. — Кстати, Макс намекнул вам, что хочет, чтобы вы устроили просмотр ваших картин до открытия выставки. — Он с улыбкой посмотрел на Макса.

— Правда? — спросил Прайор и, не дожидаясь ответа, начал демонстрировать свои картины. — Многие еще не распакованы, но две самые лучшие я вам покажу.

— Мне нужно работать, — выдавил сквозь зубы Фесдей.

— Повышай свое образование, — усмехнулся Клапп. — Пригодится.

— Эту картину я назвал «Репутация», — говорил Прайор. — Не подходите близко, стойте на месте.

Картина была написана яркими красками, но детали были выписаны так точно, что казалось, будто смотришь не на картину, а в окно. На картине изображалась группа мужчин и женщин, толпящихся у входа в пещеру. Они были одеты в яркие одежды и что-то держали в руках. Видимо, подарки. А на земле лежал гигант, такой большой, что толпа не могла не видеть его. Похоже, он не обращал на них внимания. — Фесдей почувствовал, что его глаза слезятся от такого обилия красок и от попытки внимательно разобраться в происходящем на картине. Он посмотрел на Клаппа. У того был вид человека, у которого давно болят зубы.

— А это моя самая любимая картина, — продолжал художник. — Я назвал ее «Грех».

Эта картина была написана в более спокойных тонах. Она изображала конюшню с открытой дверью и освещенную солнцем. Толпа мужчин и женщин валяла в навозе золотую статую обнаженной женщины. Фесдей решил, что у статуи волосы, как у блондинки.

— Очень интересно, — пробормотал Клапп. — Я никогда еще не видел таких картин. — По его тону было непонятно, хвалил он картину или, наоборот, отвергал.

Прайор пожал плечами.

— Я не стараюсь, чтобы мои картины кого-нибудь захватывали. Мои работы предназначены для людей, которые могут понять меня.

— Благодарю вас! — Клапп посмотрел на часы. — Нам пора идти. Пошли, Макс.

Фесдей думал, что им придется рассматривать и другие картины, поэтому обрадовался предложению Клаппа. Он очень спешил. И не потому, что хотел побыстрее побеседовать с Финчем. Просто ему не терпелось убедиться, что музыкальная шкатулка цела.

Они простились с хозяином и вышли.

— Что ты думаешь о нем? — спросил Клапп, вздыхая. — Я лично ничего хорошего о его работах не думаю. Правда, этот «Грех» любопытен. Видимо, он имел в виду Джиллиан.

— Я же сказал тебе, что я не критик, — ответил Макс. — Тебе что важно, что это изображена Джиллиан?

— Скажи, Макс, она похожа на ту, что ты встретил в Дель Маре?

— Где? — переспросил Макс, не поняв, а потом засмеялся. — Поверь мне, Клапп, уже если я начал тебя обманывать, то буду крепко стоять на своем.

Глава 5

Пятница, 24 декабря, 10.00 утра

Фесдей стоял возле своей двери и ждал, когда «седан» Клаппа скроется за углом Юнион-стрит. Затем он быстро открыл дверь и торопливо вошел к себе.

Музыкальная шкатулка была на месте. Все выглядело вполне невинно. Макс обошел свою квартиру и внимательно осмотрел все щели. Убедившись, что он один и никто за ним не наблюдает, он уселся на диван со шкатулкой в руках и открыл крышку.

Раздалась музыка. Макс терпеливо выслушивал каждую ноту. Звуки тянулись медленно, но он терпеливо ждал. Наконец прозвучал последний звон колокольчика, раздался знакомый щелчок и перед глазами Макса показался потайной ящичек.

Макс посмотрел туда и изумленно свистнул. Он достал из ящичка пачку зеленых тысячедолларовых бумажек. Сто тысяч долларов — за что?

Макс заставил ящичек снова открыться, спрятал туда находку и закрыл его.

Этот швейцарский умелец был молодцом. Даже зная секрет ящичка, Макс не смог найти ни малейших признак ков того, что внутри что-то может быть. Микроскопические щели были тщательно скрыты инкрустацией.

Пока он нес шкатулку до своего автомобиля, он поймал себя на том, что испуганно озирается по сторонам. Про себя он улыбнулся, хотя ему было не до смеха. Ну мало ли людей носят по городу странные предметы и всякие шкатулки, особенно сейчас, когда наступило Рождество!

Из-за облаков выглянуло неяркое декабрьское солнце. Макс гнал свою машину к Порт-Лому. Со стороны океана дул холодный ветер.

Оливер Артур Финч выстроил свой особняк на полуострове. Он достаточно заплатил за уединение, и его ближайшим соседом была морская лаборатория, находящаяся в миле от его дома, через залив.

Его жена тоже любила уединение. Сам Финч приехал в Калифорнию со Среднего Востока. Он явился сюда без денег. Свое фантастическое состояние он начал сколачивать с небольшого галантерейного магазина, который ухитрился открыть в Сан-Диего во время большого бума в 1880-х годах. А теперь почти все магазины на побережье принадлежали ему. Одно время поговаривали, что он был неразборчив в средствах. Фесдей вспомнил все слухи, которые в разное время ходили о Финче. Да, Финч был хорошим клиентом. Богатым и сильным.

У въезда на дорогу к дому Финча стоял столб с надписью: «Проезд запрещен. Частная дорога». Макс направил машину прямо к дому.

Дом оказался недалеко. Это было большое сооружение в стиле «тюдоров», с высокой двухскатной крышей и слуховыми окнами.

Выйдя из машины, Макс внимательно прислушался, нет ли сзади шума мотора. Но услышал лишь шум океана. Он запер все дверцы машины и направился к массивной двери особняка. Макс нажал на звонок, подождал немного и дважды ударил кулаком в дверь.

Он ожидал, что ему откроет дворецкий, но увидел перед собой невысокую женщину, в которой по ее одежде и выражению лица признал сиделку. У нее было непроницаемое лицо индейского вождя, и она сразу же заявила, что Оливер Артур Финч не принимает посетителей.

— У меня крайне важное дело, — сказал Макс.

— Мистеру Финчу запрещено волноваться. Я его личная сиделка, мисс Мун, и у меня определенные инструкции насчет возможных посетителей.

— Отлично. Вы только скажите ему мое имя — Макс Фесдей — и увидите, захочет ли он принять.

Ни слова не говоря, она захлопнула дверь перед самым носом Фесдея. Он услышал звук ее шагов где-то внутри дома. Макс закурил сигарету, но не успел выкурить и половину, как дверь неожиданно снова открылась. На лице мисс Мун было нескрываемое раздражение.

— Мистер Финч просит вас пройти на террасу, — произнесла она.

— Благодарю вас, — сказал Макс, бросил сигарету, снял шляпу и последовал за ней в дом.

Увидев обстановку, Макс пожалел, что не надел свой лучший костюм.

— Слуг нет? — спросил он громко. Его голос гулко отозвался под потолком.

— Сейчас праздник, — сказала мисс Мун, не поворачивая головы. — Мистер Финч отпустил всех.

Они прошли большой холл и вошли в кабинет, три стены которого занимали книги. Перед камином стояло кресло. В конце кабинета была французская дверь. Мисс Мун остановилась перед ней и, кивнув в ее сторону, сказала:

— Мистер Финч там.

Фесдей поблагодарил ее и постучал в дверь. Под его ударом дверь открылась, и он вышел на террасу. Старик лежал в шезлонге, закутанный в одеяло. Дверь, ведущая с террасы на улицу, была заперта. Единственным входом на террасу служила дверь кабинета.

Фесдей сделал десять шагов вперед и приблизился к Финчу. Желтые глаза старика с тревогой и подозрительностью смотрели на гостя.

— Я — Макс Фесдей, — представился детектив, стоя прямо перед стариком.

— Мне сказала мисс Мун, — прошамкал Финч. Он походил на живой скелет. Несмотря на его девяносто лет, кожа его была ровной и гладкой, без морщин. Он вытащил руки из-под одеяла и приподнял голову.

— Я не прошу вас садиться, — проскрипел он старческим голосом. — Здесь негде сесть. Вы можете постоять или сесть на пол.

И действительно, кроме шезлонга, в котором сидел сам Финч, другой мебели на террасе не было.

Фесдей, улыбаясь, прислонился к балюстраде.

— Случилась неприятность, — начал Фесдей. — Прошлой ночью умерла миссис Уистер. Я хотел срочно...

— Неприятность... — как эхо повторил Финч. — Вчера вечером у меня была полиция, и они нарушили мой покой.

— И вчера же, — осторожно продолжал Макс, — перед смертью миссис Уистер передала мне музыкальную шкатулку, которая играет мою любимую мелодию. И она дала мне кое-какие инструкции. Я подумал, что мне лучше увидеть вас. Инструкции остаются в силе?

— Я не знаю, о чем вы говорите, молодой человек, — сказал Финч и отвел глаза. — О чем вы говорите?

Фесдей вздохнул.

— Сейчас я вам объясню. Я — частный детектив, которого вы наняли через свою секретаршу. Секретарша не может передавать сто тысяч, как чашку чая. Это ваши деньги, мистер Финч. Их все еще надо передать фон Рашке?

Старик кашлянул.

— Зачем бы я стал нанимать детектива? Люди подумают, что я что-то...

Он замолчал и кивнул головой. Фесдей посмотрел в направлении его взгляда.

Сквозь драпировку двери проглядывал силуэт мисс Мун.

— Повсюду сует свой нос, — пробормотал Финч. — Я отпустил всех, а эта всегда подсматривает.

Мисс Мун скрылась в глубине кабинета. Фесдей понял, что старик хочет отказаться от разговора. Он стиснул зубы.

— Все, что я требую от своих клиентов, — сказал он, — это быстрое согласие. Да или нет. Вы...

— Всегда шпионит, всегда наблюдает. — Старик протянул свою руку в сторону океана. — Вы не верите мне? Вы только послушайте.

Тщательно скрывая свое отвращение, Фесдей посмотрел в сторону скал, которые находились в сотне футов от террасы. На рыжеватом песке отчетливо выделялось белое пятно кучи гуано[1]. Из всех расщелин торчали птичьи гнезда. Дюжины птиц кружились в воздухе, и ветер доносил их гам. У подножия скал пенился прибой. С подветренной стороны маленького островка виднелись моторная лодка и пара яликов. Подвесной мостик связывал скалы с берегом и домом.

— Там живут птицы, — сказал старик. — Бакланы. Но Мерлоз гоняет их с лодки. Мой сын совсем моряк. Он там, правда? Я знаю это.

Фесдей напряг зрение. Он увидел на лодке мужчину в белой брезентовой куртке.

— Я вижу кого-то, — сказал он.

— Это он, это он, — радостно подтвердил старик. — Он и его друзья. Он думает, что я не знаю, чем он занимается.

Фесдей видел только фигуры, но не мог подробнее разглядеть друзей. Но когда моторная лодка развернулась, Фесдей увидел, что за ней на доске стоит девушка. Ее лицо и голова были скрыты.

— А кто эта девушка с ним? — повернулся он к Финчу.

— Еще одна, которая сует нос в чужие дела. — Старик засмеялся. — Она не сводит глаз с Мерлоза. Мерлоз наблюдает за мной, а она за ним.

— Превосходно, — улыбнулся Фесдей. — Я могу понять, почему человек в вашем положении нанимает детектива...

— Нет, нет! — воскликнул Финч. — Я не могу себе позволить этого. — Он нахмурился. — Вы знаете, как они говорят? Дурак и деньги неразлучны...

Старик издал странный звук. Такой же звук Макс слышал прошлой ночью от миссис Уистер. Он внимательно всмотрелся в фигуру в шезлонге. Оливер Артур Финч был его клиентом. Иметь дело с таким клиентом опасно. Он может принести Макса в жертву. Пока Макс не может связать с ним убийство миссис Уистер. Ясно только, что этот король боится скандала и не хочет разговаривать о своих делах. Возможно, он боится даже думать об этом.

— Хорошо, — медленно произнес Фесдей. — Я сам посмотрю, что мне делать. Я получил указания и выполню их. Это звучит логично, не так ли?

— Боже мой! Не спрашивайте меня, молодой человек! Я не хочу лезть в ваши дела. В мое время мужчины не спрашивали, что им делать. Они только шли вперед и делали дело.

Появилась мисс Мун. Старик увидел ее и вздохнул.

— Мисс Мун, — сказал он, — не впускайте его больше. Я спутал имя. Я не знаю, кто он.

Фесдей поклонился и направился к двери. Мисс Мун пошла его проводить.

Следующий шаг — фон Рашке. Фесдей отпер машину и достал перчатки. Он не испытывал чувства облегчения от мысли, что может оставить себе сто тысяч.

— Эй, Фесдей, — окликнул его голос.

Макс резко повернулся, приготовившись к удару. Потом выругал себя за то, что взял с собой шкатулку.

От угла дома к нему направлялись два человека. Впереди шел Мерлоз Финч. По его неуверенной походке Макс понял, что он пьян. За ним шла девушка, которую он видел на доске. Теперь Макс мог рассмотреть ее лицо. Она была с непокрытой головой, и ее длинные белокурые волосы трепал ветерок. Фигура у нее была великолепная. Вечером он не успел это заметить, пока она помогала ему выскользнуть из отеля «Палмз-Бай-Си».

Глава 6

Пятница, 24 декабря, 11.30 утра

Мерлоз Финч загородил дорогу Фесдею. Его чувственный рот был приоткрыт. Детектив радостно ждал. Блондинка относилась к числу тех, кого он всегда хотел видеть.

Потом молодой Финч, парень лет тридцати, повернулся к ней и сказал:

— Подожди меня, милая. Одну минуту. У меня к нему есть дело.

— Хорошо, — ответила она. — Я досчитаю до ста и уйду.

Фесдею ее голос показался музыкой.

— Отойдем в сторону, там мы сможем поговорить, — предложил Мерлоз.

Вблизи он оказался выше, чем думал Макс. У него были грубые руки. Из-за спины Финча девушка удивленно посмотрела на Фесдея и села на землю возле машины.

Мерлоз был круглолицым, темноволосым, под его одеждой угадывалось мускулистое тело.

— Я могу говорить где угодно. — Фесдей старался быть вежливым с сыном своего клиента, но ему не хоте лось уходить далеко от блондинки.

Мерлоз покачал головой и понизил голос:

— Я рад, что нашел вас. Надо обсудить одно дело.

— Что за дело?

— Вы знаете. Маленькая музыкальная шкатулка, — озабоченно произнес Финч. — Она пока у вас?

— А вам какое дело? — проворчал Фесдей.

— Она мне нужна, — нахмурился Финч. — Вы понимаете? Я не хочу, чтобы продолжилось дело, которое случилось прошлым вечером.

— Что заставило вас передумать?

— Я скажу вам. Отдайте ее мне. Я не хочу оставаться здесь и тявкать все дни.

Мерлоз начал раздражаться. Глядя на него, Фесдей вспомнил его отца, который так отзывался о своем сыне.

— Я согласен, — сказал Фесдей. — Это облегчит мою работу. А как насчет пяти сотен баксов, которые мне обещаны?

— Не беспокойтесь, не беспокойтесь. — Мерлоз облегченно вздохнул. — Где шкатулка? Вы получите свои пять сотен.

Фесдей холодно улыбнулся. Мерлоз Финч мог быть его клиентом, но он не знал, что обещанный гонорар равнялся тремстам долларов. Положение сложилось странное. Человек, которого он знал как своего клиента, ничего не требовал, а человек, который не был его клиентом, предъявлял свои права. Для собственной защиты у Фесдея был только один путь — выполнить поручение миссис Уистер.

— Давайте ее, — настаивал Финч. — Я спешу.

— Вы хотите получить ее до того, как об этом узнает старик? — спросил Фесдей.

— Какое ваше дело? — грубо ответил Мерлоз. — Предупреждаю вас: отдайте мне шкатулку или у вас будут крупные неприятности.

— Не советую. И не забудьте, что говорит закон о незаконном присвоении чужой собственности.

Фесдей оглянулся. Его интересовало, сидит ли красавица-блондинка на прежнем месте. Но ее не было. Поворачиваясь обратно к Мерлозу, Фесдей понял, что сейчас что-то произойдет, и резко шагнул в сторону. С вытянутой рукой мимо него проскочил Финч и, не удержавшись на ногах, упал. Фесдей помог ему подняться. То, что Финч был пьян и, кроме того, был сыном его клиента, спасло его от ответного удара. Ауж Фесдей бил без промаха.

— Я досчитала да ста, — послышался голос блондинки. — Мне еще надо считать?

Фесдей оглянулся на звук ее голоса. Она смотрела на них из-за капота его машины. Давно ли она наблюдала за ними, он не знал.

Мерлоз снова поднял кулак, но девушка успела схватить его за руку.

— Это не способ действия, — сказала она. — Скажи мистеру Фесдею, что ты сожалеешь, что так случилось.

— Пойдем, милая, — пробормотал Мерлоз. — Пошли в дом.

Фесдей открыл уже рот, чтобы заговорить с блондинкой, но девушка опередила его.

— Нет, я вернусь обратно в город с мистером Фесдеем.

— Не стоит тебе ездить в город, — запротестовал Мерлоз.

— Я воспользуюсь удобным случаем. И вернусь назад с друзьями.

— Я сам отвезу тебя.

— Не глупи, ты же пьян. А мне надо поговорить с Максом.

— Ты никогда не говорила, что знакома с ним, — со злостью произнес Мерлоз.

— Мы виделись в отеле, — ответила она спокойно. — Ты не жалеешь теперь, что заставил меня признаться в этом? Иди открой пятую бутылку, и к тому времени, как ты прикончишь ее, я вернусь. Поверь мне.

Фесдей влез в машину и открыл дверцу. Мерлоз помог девушке сесть. Он долго еще стоял и смотрел вслед машине, которая быстро уносилась в город.

Фесдей молча вел машину. Когда они проехали бульвар Каталины, он мягко проговорил:

— Хорошая жизнь! Вино, женщины... Плюс еще и не работать.

Девушка улыбнулась.

— Не будьте таким злым, — повернулась она к нему. — Если ему хочется пить, пусть пьет.

— Я не говорю о том, что он не хочет.

— Тогда в вашем тоне было что-то от святого. Мерлоз дрался с испанскими монархистами. Он всегда был героем. Так что он имеет право пить. А вы, наверное, не были на войне?

— Точно, — засмеялся Фесдей. — Я прошу прощения. Но насчет моего тона вы ошибаетесь.

Теперь машина ехала прямо, и он мог лучше рассмотреть ее. У нее были очень красивые белокурые волосы и голубые глаза. Он украдкой любовался ею. Она заметила, что он изучает ее.

— Не пропустите ничего, — сказала она. — Размер бюста — тридцать четыре, бедра — тридцать пять. Я ношу девятый размер, белье — нейлоновое. Если будете покупать мне обувь, я пойду с вами. Что еще?

— И как называется это тело? — И, как бы отвечая на свой вопрос, произнес спокойно: — Джиллиан?

Глаза девушки вопросительно уставились на него.

— Что вы сказали?

Фесдей помрачнел. Он еще никогда не встречал человека, который бы так быстро отреагировал на неожиданный вопрос и имел бы при этом такой невинный вид. Возможно, она великолепная актриса. Ведет себя так, будто ни разу не слышала этого имени.

— Меня зовут Эйприл Эймз.

— Отличное имя. Оно настоящее?

— А что же тут ненастоящего? Во всяком случае, звучит не хуже, чем Макс Фесдей[2]. — Она скрестила ноги. — Вполне созвучно, хотя некоторым кажется, что грубо.

— А откуда вы узнали мое имя?

— Глупый вопрос. Только покойники не знают великого Фесдея — доверенного лица сильных мира сего, друга полиции, который следит за мужьями за двадцатку в день плюс еще кое-что.

— Ладно, про себя я все знаю. Расскажите лучше что-нибудь о себе.

— Что-нибудь о себе?

— Да. Почему вы так неожиданно решили поехать со мной?

— А разве вы этого не хотели?

— Я хотел услышать от вас кое-что. Расскажите же о чем-нибудь еще, кроме имени.

— Не стоит говорить об этом. Я миссионер друидов[3]. Мой святой долг — обращать богатых людей этого мира, уговаривать их продавать дома и покупать деревья.

— Послушайте, — прервал ее Фесдей, — я еще никогда не колотил женщин, но сейчас мне хочется вздуть вас.

— Вы слишком проницательны, — проговорила она серьезно. — Я скажу вам правду. Я нашла Мерлоза в пригоне курильщиков опиума и вышла за него замуж из-за его денег. Я думаю, что ни его отец, ни он долго не протянут.

— Это звучит правдоподобно. Миссис Уистер долго не прожила.

Машина свернула к Харбор-Драйв. Эйприл начала насвистывать. Фесдей повернулся к ней.

— Ну? Я говорил о миссис Уистер.

— Продолжайте, — сказала она.

Его губы скривились в жесткой усмешке.

— Играем по правилам? Вы знаете, детка, одна красивая девушка заставляет меня думать, что она причастна к убийству. С тех пор как я увидел вас сегодня, меня не покидает мысль, что вы расскажете мне о своем поведении в отеле. Мне кажется, что копы легко смогут узнать у вас все, что их будет интересовать.

Эйприл широко раскрыла свои красивые глаза.

— Полиция? Но что они могут сделать? Я даже не могу себе представить, что вы им скажете.

Он знал, что она права. Ей было нетрудно увильнуть от вопросов полиции. А вот ему придется иметь дело с прокурором.

Они свернули на Бродвей.

— Что там? — спросила она, указывая на большой зеленый забор Лайн-Филда.

— О, там бейсбол. Сейчас, к сожалению, плохая погода.

— Слишком холодно и дождливо. Люблю, когда тепло. Вы знаете, где сейчас лучше всего? В Акапулько.

— Никогда не бывал там.

— Это удивительно для такого человека, как вы. Конечно, там нужны деньги. — Она усмехнулась. — Теперь-то вам не придется больше о них думать?

Она распахнула плащ, который был надет прямо на купальник, и продемонстрировала свое бронзовое тело. Потом, изогнувшись, прижалась к Фесдею. Он посмотрел на нее.

— Не покупаю, — сказал он.

Она пожала плечами и снова запахнула плащ. Фесдей направил машину прямо к отелю «Фримонт». Они проехали мимо рекламы Финча: «Финч — 5.10 и 26 центов».

— Вам куда? — повернулся он к девушке.

— В отель «Фримонт». Но высадите меня где-нибудь здесь. — Она легонько подмигнула ему.

Он подумал, что этот отель самый большой в Сан-Диего, что в нем всегда останавливается несколько сот человек и что фон Рашке и эта Эйприл живут по соседству. Это не случайно.

Фесдей остановил машину, и его пассажирка вышла. На секунду она задержалась у дверцы.

— Не говорите мне, что я могу идти и что вы довольны.

— Я недоволен. Надеюсь, что еще увижу вас.

Она захлопнула дверцу, и зло усмехнулась через стекло.

— Можете на это не рассчитывать, дорогой.

Она купила газету, еще раз оглянулась на него и направилась к отелю.

Фесдей смотрел ей вслед, пока ее легкая фигурка не скрылась в толпе.

Глава 7

Пятница, 24 декабря, 12.30 дня

Фесдей немного подождал, а потом медленно двинулся вперед. Он давал возможность девушке идти, куда ей нужно. Затем он проехал в гараж возле отеля.

Десятиэтажный отель находился в центре города. Он занимал очень большую площадь и представлял собою город в городе. Там располагались два ресторана, два бара, несколько магазинов, где обитатели отеля могли купить все, начиная от одежды и цветов и кончая бриллиантами и билетами на самолет в любой конец света.

Фесдей вышел из гаража и направился по коридору прямо в вестибюль отеля, который напоминал железнодорожный вокзал. Он был битком набит людьми. Они сидели, стояли, ходили.

Фесдей подошел к стойке клерка и спросил, где остановился граф фон Рашке. Клерк сообщил, что граф живет в комнате 628.

— Я полагаю, он там, сэр, — проговорил клерк. — Могу я узнать, кто хочет его видеть?

Он внимательно посмотрел на музыкальную шкатулку, которую Фесдей держал в руке.

Фесдей назвал себя и подождал, пока клерк сообщит это по телефону.

— Вы можете подняться, сэр, — сказал наконец клерк. — Лифт находится прямо.

— Благодарю вас — Фесдей отошел от стойки, но тут же вернулся обратно. — Мисс Эйприл Эймз зарегистрирована у вас?

Клерк сверился с книгой регистрации.

— Да, сэр, комната 710. Ей тоже позвонить?

— Не стоит, благодарю вас. Я увижу ее позднее.

Проходя по вестибюлю, Фесдей удивился, что девушка сообщила ему правильное имя. Теперь посмотрим на графа фон Рашке.

— Что-то по-оперному звучит его имя, — вслух проговорил он.

— Простите, сэр? — услышал он голос лифтера.

— Я сказал — шестой этаж, пожалуйста.

Выйдя из лифта на шестом этаже, он почувствовал себя, как в катакомбах. Дверей в коридоре было очень много, и все они были одинаковы. Потом он вспомнил о шкатулке ценой в сто тысяч и крепче прижал ее к себе. Он подошел к двери комнаты 628.

Его рука была поднята для стука в дверь, когда в дальнем конце коридора раздался резкий металлический звук. Макс обернулся. Хорошенькая горничная захлопнула дверь служебного лифта. Он подождал, пока она скроется, потом постучал.

Дверь открылась, и из нее выглянул человечек с абсолютно лысой головой. Его маленькие, как у зверька, глазки быстро посмотрели на лицо Фесдея, а потом на шкатулку.

— Входите, я с нетерпением жду вас.

Фесдей, не оборачиваясь, вошел в номер. Номер был дорогой. Видно, он состоял из нескольких комнат, потому что нигде не было видно постели. Стул, два кресла, консольная радиола и письменный стол составляли всю обстановку комнаты. Два окна выходили на Бродвей.

Лысый граф запер дверь и удовлетворенно потер руки. Он кивнул на кресло.

— Я не сомневаюсь, что вы мистер Фесдей, — произнес он, и Фесдей не заметил ни малейшего акцента в его голосе.

— Вы правы, — сказал он и сел в кресло. — А вы граф фон Рашке?

Тот кивнул и тоже сел в кресло.

— Обойдемся без титулов, мой мальчик. Ваше имя — Макс. Хорошее немецкое имя, не так ли? Два плода одной земли. — Рашке весело улыбнулся, но Фесдей не находил, что этот человек обладает чувством юмора. Работа детектива сделала его чувствительным к различным оттенкам голоса. Под своим жиром Рашке был холоден, как лед.

Фесдей даже почувствовал некоторую нервозность этого человека.

— Может быть, это ускорит дело, — уклончиво проговорил Фесдей.

Маленькие глазки уставились на руки Фесдея, которые поглаживали крышку шкатулки.

— Я вижу, вы принесли предмет искусства.

— Да, она и играет хорошо. Настоящая музыка.

— Возможно, но я не люблю музыку. Вы полностью слышали эту мелодию? — спокойно спросил Рашке.

— Вы можете сами попробовать прослушать ее до конца.

— Понимаю. Могу я посмотреть на марку изготовителя? — Рашке протянул руку к шкатулке.

Фесдей покачал головой. Внимательно глядя в глаза Рашке, Фесдей повторил слова, услышанные от старого Финча.

— Вы знаете, как говорится, дурак и деньги неразлучны.

Рашке усмехнулся.

— Я все понимаю, мистер Фесдей. Я вижу, вы сохранили все как положено.

— С трудом, но сохранил.

— Я не сомневаюсь вэтом, мой мальчик. Теперь поговорим о деле. — Рашке встал. — Вы принесли одну часть, у меня есть другая. Я вижу, нет смысла оставлять дело незаконченным.

— Поэтому я и пришел. — Фесдей тоже встал.

— Так если вы дадите мне шкатулку, я немедленно...

— Послушайте, Рашке, мы с вами не дети. И торопитесь, я не люблю долго ждать.

— Хорошо, мистер Фесдей. Простите, что я выразил вам недоверие. Но вы правы. Подождите здесь. Я скоро...

Он вышел через дверь, ведущую, видимо, в спальню.

Фесдей встал и подошел к окну. Он не хотел стать хорошей мишенью. Теперь он уже начал жалеть, что продал свой добрый кольт. Такой человек, как Рашке, способен на все. Он выглянул из окна. Внизу по Бродвею шли люди, ехали машины. Шесть этажей внизу. Фесдей поставил шкатулку на самый край подоконника, прижал левой рукой. Что же, он готов, Если лысый Рашке сделает что-нибудь неожиданное, шкатулка грохнется вниз. Он ждал с интересом. Что же все-таки может принести Рашке? Очевидно, нечто такое, что в состоянии поднять мужчина. Или что-то, что само может передвигаться.

Его рука стала уставать, а Рашке все не возвращался. Он прислушался. С улицы доносился шум. Ничего подозрительного.

Фесдей снял с окна шкатулку, взял ее под мышку и осторожно подошел к двери в спальню. Прислушался. Ничего. Он нажал на дверь. Она легко открылась.

Сперва Фесдей решил, что спальня пуста. Потом он понял, что ошибся. На постели он увидел мужчину в темно-коричневом костюме. Он лежал, будто пребывал в состоянии безмятежного сна. Но подушка под его головой намокла от крови. Странная серо-черная кудрявая борода прикрывала его горло.

Фесдей почувствовал, как его горло спазматически сжалось, во рту пересохло. Прошлым вечером такая же история приключилась с ним в отеле «Палмз-Бай-Си». Два случая: комната в отеле и труп.

Он достал платок и опять принялся протирать все, до чего мог дотронуться в комнате. Потом вернулся в спальню и запер за собой дверь. Дверь из спальни выходила в коридор и была снабжена автоматическим замком, что гарантировало ему безопасный выход.

Фесдей подошел к постели, осмотрел незнакомца. Смуглый цвет лица и эспаньолка говорили о том, что этот человек, возможно, был мексиканцем. Но мексиканцы обычно носят американскую одежду. Лацканы пиджака были узкими, а сам пиджак коротким. Европеец? На костюме он не заметил следов борьбы. Постельное покрывало сложено у изголовья. Характер раны на горле указывал на то, что жертва спала, когда это случилось. Руки трупа были еще теплые. Жизнь этого человека оборвалась совсем недавно.

Что же случилось с Рашке? Фесдей осмотрел спальню, заглянул в туалет, в ванную комнату. Окна были заперты.

Потом свободной рукой он пошарил под кроватью. Фесдей присел на корточки и обмотал руку носовым платком. К своему удивлению, он вытащил зеркало в позолоченной рамке. Обычное круглое зеркало. А над постелью, на стене, Фесдей заметил светлое пятно размером с зеркало. Чтобы повесить его на место, надо было встать на постель на колени и потянуться через труп. Фесдей хмуро посмотрел на зеркало. Зачем убили человека и спрятали зеркало?

Неожиданный металлический звук заставил его вскочить на ноги. Звук был мягким, металл о металл. Фесдей подошел к двери. Замок щелкнул, и дверь начала медленно открываться. Фесдей поднял кулак, приготовившись к удару.

Осторожно ступая, в комнату вошла Эйприл Эймз.

Глава 8

Пятница, 24 декабря, 1.00 дня

Фесдей одной рукой обнял ее за талию, другой зажал рот и быстро захлопнул за ней дверь. Он почувствовал, как испуганно напряглось ее тело. Но когда он отпустил ее, и она его увидела, лицо ее выразило неподдельное изумление.

— О! Снова вы! Что...

Он кивнул ей в сторону постели. Она посмотрела и присвистнула.

— Бедный Низа!

Она вздрогнула и с трудом сдержала тошноту. Фесдей подошел к ней. На его левой ладони остался след ее зубов того же цвета, что и подушка под трупом. Он вытер руку и посмотрел на девушку. На этот раз она оделась нормально. На ней была голубая куртка, отчего ее волосы казались еще желтее. Шляпки не было. В руке она держала две длинные стальные иглы.

— Вы знаете его? — спросил Фесдей.

— Да. — Она сделала шаг к двери, прежде чем он успел протянуть к ней руку.

— Осторожнее, — сказал он, — и будьте осмотрительнее.

— Не будьте болваном, Макс, — произнесла она резко. — Нельзя, чтобы нас тут застала полиция.

Он проследил за ее взглядом. Она смотрела на шкатулку, которая стояла на полу.

— Выйдем отсюда вместе.

Фесдей взял шкатулку, и они осторожно вышли из спальни в коридор. Она направилась к холлу, но Макс остановил ее.

— Лучше, чтобы нас не видел лифтер.

Он мягко увлек ее к другому концу коридора.

— Служебный вход для нас безопаснее.

Они подошли к служебному лифту, но он оказался занятым. В стороне от лифта проходила лестница.

— Пошли по лестнице, — сказал Фесдей, — мы не можем больше ждать.

Он вспомнил прошлый вечер и убийство.

Он взял ее под руку, и они торопливо спустились вниз. Эйприл предложила выйти в вестибюль по отдельности, чтобы не вызывать подозрений.

— Не стоит, — возразил он. — Вдвоем все будет в порядке.

Высокий мужчина с шкатулкой в руке и шедшая с ним под руку красивая блондинка ничем не выделялись в толпе, которая ходила взад и вперед по вестибюлю. Все выглядело вполне естественно перед Рождеством.

Фесдей подвел ее к телефонной будке.

— Как добропорядочные граждане мы позвоним копам, — сказал он. — К сожалению, мой голос там могут узнать, так что звонить придется вам.

— О, нет! Я не собираюсь говорить с ними.

Но он уже опустил монету и набрал номер.

— Говорите же! — И сунул ей трубку.

Фесдей с удивлением увидел перед собой другую женщину. Он был изумлен. Перед ним стояла истеричка, которая случайно оказалась свидетельницей убийства в комнате 628 отеля «Фримонт». Она назвала вымышленное имя и повесила трубку.

Он повел ее в бар отеля «Тайфун». Вокруг сидели обычные посетители и пили. Фесдей заказал виски с содовой.

— Выпейте и успокойтесь, — сказал он.

— Мне не нужно успокаиваться, — ответила она и выпила виски. — Бедный Низа! — пробормотала она.

— Кем он был?

— Человеком, которого я давно знала. Очень давно и далеко отсюда. — Она беспокойно барабанила пальцами по столу. — Макс, я хочу рассказать.

— Это хорошо.

Она внимательно наблюдала за ним.

— Это ужасное дело, Макс.

— Я думаю, что вы никогда не видели перерезанного горла.

— Подождите, Макс. Я быстро вам расскажу. Я была в Париже и там встретила Мерлоза. Он выполнял поручения своего отца. Ну, мы познакомились и хотели пожениться. Забудьте, что я вам говорила о деньгах. Возможно, я и не была безумно влюблена в него, но он очень нравился мне. И я хотела быть с ним. Поверьте мне! Мы хотели пожениться, но Мерлоз знал, что его отец никогда не одобрит этого, если узнает...

— Что узнает?

Ее губы дрогнули.

— Мистер Финч очень дорожит своим именем. А я играла в театрах, выступала в мюзик-холлах, курила. Если бы отец Мерлоза узнал...

— И такой гневный отец был бы против того, что его сын снизошел до женщины из театра? Печальная история в викторианском духе.

— Больше того... — Она говорила спокойно, несколько изумленная его словами, но они ее не оскорбили. — Я могу обойтись и без денег, но Мерлоз не может. Когда я приехала сюда вслед за ним, мы никому не говорили, что были знакомы раньше.

— Так в чем же дело?

— Я много думала о своей жизни, мне хотелось, чтобы у меня было все хорошо. Я бросила работу в увеселительных заведениях и стала заниматься другой работой.

«Наверное, шантажом, — подумал Фесдей. — Эта работа оплачивается выше, чем любая другая».

— В Париже я работала у человека по Имени Эмиль фон Рашке, — продолжала она. — До того, как я встретилась с Мерлозом, я думала, что вся моя жизнь будет связана с театром, с мюзик-холлом. Я позировала для определенных фотографий: Рашке был австрийским графом, но во время войны потерял все, и он все знал обо мне.

— И у него были эти снимки?

— Да, — дрогнувшим голосом сказала она. — В Париже у него их не было, но он знал, что у испанского фотографа по имени Абрахам Низа хранились негативы. Низа покинул Испанию после революции и приехал в Акапулько. — Она улыбнулась вымученной улыбкой. — Вы неправильно поняли утром мое упоминание об Акапулько.

— Абрахам Низа и есть тот бородатый труп в комнате 628?

— Да. Я не знала, что он в Сан-Диего, пока не увидела его там. — Она кивнула головой в сторону отеля. — Он мог связаться с Рашке. Перспектива для него великолепная. Неделю назад меня пригласил Рашке и предложил выкупить у него негативы. Я не могла этого сделать, потому что у меня нет денег. Покупателем стал Оливер Артур Финч.

— Одну минуту, — остановил ее Фесдей. — Старик мог сделать это ради, вас обоих.

— Рашке не отдал их мистеру Финчу. Их получила его секретарша миссис Уистер. — Эйприл прищурила глаза. — Она ненавидела меня. Не знаю почему. Возможно, она купила их у Рашке раньше, чтобы помещать нашему браку. Возможно, она хотела дождаться нашего брака, а потом показать их мистеру Финчу, чтобы тот изменил завещание, не знаю. Я не знаю, как ей удалось получить деньги у мистера Финча, но она могла обвести его вокруг пальца. Я никогда не узнала бы об этом, если бы Мерлоз не подслушал разговор миссис Уистер и Рашке.

— И потому вы были в Дель Маро?

Она пожала плечами.

— Я проследила за ней и сняла комнату рядом. Я надеялась, что смогу получить снимки.

— С помощью ножа?

— Я не убивала ее, Макс! Рашке не знал, что она решила действовать через третьего человека, — через вас. Я хотела подслушать, но в отеле стены не пропускают звук. Я стояла под дверью, но ничего не услышала. Когда вы залезли ко мне через окно, я хотела задержать вас у себя, потому что мне казалось, что в шкатулке могли быть негативы. — Макс машинально пощупал шкатулку. — Но я не убивала ее.

— Кто же это сделал?

— Я не знаю.

— Кто убил Низу?

— Я не знаю.

— Хорошенькая блондинка в шляпке, похожей на птичье гнездо, сообщила об убийстве клерку в отеле. Все совпадает.

— Я редко ношу шляпы, — ответила она спокойно. — Я была в своей комнате. Я прошу, чтобы вы мне верили. Я только не знаю, что делать. — Она потёрла лоб тыльной стороной ладони.

Фесдей вздохнул и посмотрел на нее. Он почувствовал, как что-то в его груди смягчается. Он перевел взгляд на сумку, которая лежала около ее правого локтя.

Она была из кожи, черная и закрывалась на молнию. Что-то знакомое почудилось ему в ней, но он не мог понять, что именно. Эйприл подняла голову и посмотрела на него. Ничего необычного в сумке не было. Он пододвинул ее к себе и начал рассматривать. Ничего. Ни одного кровавого пятнышка. В сумке лежал небольшой бумажник. В нем было пять десятидолларовых бумажек. Ее мягкая рука взяла у него сумку, как только он начал считать деньги.

— Деньги можете оставить себе.

— Взятка?

— Нет. Гонорар. Вы можете взяться за мое дело?

Он подумал немного.

— Вы поручаете мне не ту работу, Эйприл. Я щенок в обращении с дамами. Они кричат или об убитом чело веке, или о своих затруднениях. Обычно я беру клиентов по другим соображениям. Но сейчас у меня клиент, интересы которого противоположны вашим. — Он помолчал. — Я не силен в этике и не знаю, что могу сделать для вас. Скажите — и я возьму ваши полсотни. По какому следу я должен идти?

— Я еще не закончила, — сказала она и положила свою руку на его. Рука ее немного дрожала. — Макс, если Рашке убил Низу, а я полагаю, что это вполне возможно, он убежал. Мне кажется, что я знаю куда. Когда мы разговаривали, он случайно проговорился о своем старом друге из Тихуаны. Этот человек держит там ночной клуб. Если Рашке скрылся...

— Хорошо. Убийца он или нет, полагаю, он перебежал границу. Что дальше?

— Вы можете найти его. Купить фото. Деньги у вас есть. Но вы купите это для меня. Понимаете? Миссис Уистер умерла, и я уверена, что мистер Финч не знает, где деньги. — Она умоляюще посмотрела на него. — Вы поняли, Макс? Это единственный шанс для меня.

Он не понял, но не показал этого. Эйприл была не права. Оливер Артур Финч кое-что знал и ждал, что его деньги ему что-то принесут. Сто тысяч принадлежат не ему, и он не может выбросить их ради милой блондинки.

— О'кей, — сказал он. — Возможно, мы что-нибудь сможем сделать, когда закончатся наши дела. Где искать Рашке в Тихуане?

Он подумал, что если узнает, где Рашке, то сможет выполнить поручение миссис Уистер и подождать дальнейших инструкций, которые, как она обещала, даст кто-то другой. При таких условиях он сможет одновременно и наблюдать за Эйприл. Если она ждет свои фотографии, ей нет смысла исчезать, она не оставит его без свидетеля, который ему будет нужен. Он облегченно вздохнул. Она улыбнулась.

— Знаете, Макс, — сказала она, — я никогда не думала, что мне захочется вас поцеловать. Если вас не смущает бармен...

— В другой раз, — пробормотал он, пряча в карман деньги. — Вы не ответили на мой вопрос.

— Клуб «Семь ангелов». Находится на главной улице. Владелец его — сеньор Бикоча. Макс...

— Уже около двух часов, — прервал он ее грубовато, чувствуя, что она клонит в другую сторону. — Я вернусь к четырем.

Он взял шкатулку и поднялся.

— Желаю удачи, — сказала она. — Я буду ждать в своей комнате 710.

Он удивился, что после всего того, что она говорила о Мерлозе, он увидел в ее глазах нечто многообещающее.

Они подошли к выходу из бара, но у дверей Фесдей остановился как вкопанный. Через вестибюль отеля шли лейтенант Клапп и светловолосый мужчина в штатском.

— Что такое? — испуганно спросила Эйприл.

— Прибыли копы. И я должен бежать отсюда. Увидимся позже.

Глава 9

Пятница, 24 декабря, 2.30 дня

В Тихуане атмосфера Рождества чувствовалась меньше, чем в Сан-Диего. Городок находился к югу от Сан-Диего, в двадцати милях от международной границы.

Улицы были почти пусты, когда Фесдей проезжал на своей машине по городу. Большинство учреждений не работало.

Фесдей без труда нашел клуб «Семь ангелов». Он издали увидел его рекламу на авенида Революсьон. Он хотел сперва оставить шкатулку в машине, но раздумал. Рискованно носить с собой ящик с деньгами, да еще и не имея оружия, но все же лучше иметь его с собой, тем более в месте, где не любили американцев.

Клуб «Семь ангелов» был закрыт. Он подошел к двери и прислушался. Изнутри не доносилось ни звука. В окнах были выставлены различные картинки на библейские темы. Неоновые трубки образовывали слова: «Бог все видит».

Нахмурившись, Фесдей завернул за угол здания. Неподалеку кончалась мостовая, и дальше шли небольшие дома, выстроенные из необожженного кирпича. Узкая дорожка огибала кафе. Фесдей пошел по ней и нашел то, что искал. Перед ним был служебный вход. Он открыл дверь и увидел невысокого мексиканского мальчика лет пятнадцати.

— Мистер Бикоча, — сказал Фесдей, с трудом вспоминая испанские слова.

Мальчик поднял на него глаза и отозвался по-испански.

Фесдей кивнул и кинул ему монетку, которую тот ловко поймал на лету.

Широко улыбаясь, мальчик направился внутрь помещения. Фесдей поспешил за ним. Он крепко прижимал к себе шкатулку, пока они проходили по темным коридорам. Мальчик привел его в большую мрачную комнату без окон, с низким потолком. Стены были выкрашены в голубой цвет. Позади длинной стойки висело зеркало, в котором отражались голубые змейки неонового освещения. В противоположном конце располагалась небольшая сцена, перед ней была площадка для танцев, отполированная ногами множества танцующих. Между стойкой и площадкой для танцев стояли столы. Мальчик снял с одного стола стул, поставил его перед Фесдеем и скрылся за дверью.

Фесдей стал ждать. С улицы не доносилось ни звука.

Наконец из двери появился мужчина.

— Сеньор Бикоча?

— Или мистер Бикоча, как вам удобнее. — Он говорил по-английски со странным акцентом, наполовину глотая слова.

Это был высокий, крепкий мужчина в строгом темном костюме. Несмотря на солидный вес, двигался он легко и свободно.

— Отлично, — сказал Фесдей. — А то я плохо говорю по-испански.

— Здесь это необходимо, — улыбнулся Бикоча. — Мои посетители все говорят по-испански, даже американцы, а у меня их немало. Вы торговец, мистер... э...?

— Фесдей. Нет, мистер Бикоча, я детектив.

Бикоча удивленно поднял брови.

— Детектив? Это просто необыкновенно. — Он беспокойно оглядел голубые стены. — Надеюсь, у меня все в порядке?

— Да, конечно. Но меня интересует один из ваших посетителей. Вы поможете мне?

— Разумеется, — медленно произнес тот. — Я всегда дружу с полицией.

Фесдей не стал его разубеждать. Если его приняли за официального полицейского, это только поможет делу.

— Человек, который мне нужен, не американец. Он — австриец. Его имя — Эмиль фон Рашке.

Бикоча с сожалением покачал головой.

— Простите, мистер Фесдей, но мне это имя неизвестно.

— Вы уверены в этом?

— Конечно. По имени я знаю немногих посетителей, в основном в лицо. Они приходят и уходят. — Он развел руками.

— Мне сказали, что Рашке — ваш друг.

— Нет, — спокойно проговорил Бикоча. — Это неверно.

Фесдей посмотрел на его невинное лицо.

— Хорошо, — настаивал он, — я хочу увидеть Рашке.

— Но я же сказал вам!

— Разрешите я закончу. Я хочу увидеть Рашке по другому делу. Я не сомневаюсь, что он у вас. Я не официальный коп, мистер Бикоча.

— Не понимаю, — нахмурился Бикоча.

— Сейчас вы поймете. Эйприл Эймз попросила меня привезти ему деньги и...

Фесдей удивленно замолчал, глядя, как заулыбался мексиканец.

— Мисс Эймз! — воскликнул он. — Простите меня. Подождите минуту, я сейчас.

Он торопливо направился к двери. Фесдей снова уселся, достал сигарету и закурил. Он успел сделать только две затяжки, как Бикоча вернулся. В руках у него была папка. Он снял стул и уселся напротив Фесдея. Затем вытащил очки, протер их и водрузил на нос.

— Это было глупо с моей стороны, — улыбнулся он. — Ваше появление избавило меня от беспокойства. Такая молодая леди...

Он открыл папку. Фесдей поставил шкатулку на стол и склонился над папкой.

— Это все?

В папке лежало несколько обыкновенных писем и, насколько мог видеть Фесдей, не было никаких негативов. Бикоча поднял первую бумагу.

— Это счет за обед. Двадцать семь долларов семьдесят пять центов. Мисс Эймз подписала его сама, можете убедиться. — Он подвинул листок Фесдею и взял следующий. — Здесь счет за ужин. Семнадцать долларов. Затем счет за поломку...

Фесдей не слушал его. Он изумленно смотрел на долговую расписку. Она была датирована 18 декабря и подписана Эйприл Эймз.

— Расскажите подробнее об этой мышиной возне, — попросил он, прервав речь Бикоча.

Тот слегка оторопел.

— Мисс Эймз и ее сопровождающий не в состоянии были заплатить в субботу. — Бикоча вздохнул. — Что я мог сделать? Мисс Эймз настолько убедительна, что я не знал, что я еще мог сделать.

Фесдей почувствовал отвращение. Лицо этого человека выражало искренность.

— Возможно, это и странно, но мне кажется, что мисс Эймз говорила о некоторых картинках.

— Они у меня, — кивнул Бикоча.

Среди счетов в папке лежали два картонных прямоугольника. Фесдей взял один из них и с удивлением уставился на него. Это было обычное фото ночного клуба: темные фигуры на сцене и несколько столиков. За одним из столиков сидела Эйприл Эймз, а сзади нее выглядывало пьяное лицо Мерлоза Финча.

— Это стоит сорок семь долларов и семьдесят пять центов, — сказал Бикоча.

Фесдей достал пятьдесят долларов, которые дала ему Эйприл, и протянул Бикоче. Он подождал, пока мексиканец спрятал деньги, потом убрал в карман долговые расписки и фото, встал и взял под мышку шкатулку.

— Простите, что заставил вас поволноваться, мистер Фесдей, — сказал Бикоча. — Передайте мои наилучшие пожелания мисс Эймз, когда увидите ее.

— Обязательно, — пообещал Фесдей. — Не беспокойтесь, мистер Бикоча, я сам найду дорогу.

Он направился к выходу тем же путем, каким и пришел. Он ругал себя последними словами: он не должен был забывать, что Эйприл Эймз — хорошая актриса. А он-то наивно считал, что использует ее в своих целях.

Фесдей торопливо вышел через служебный вход на улицу. После темного кафе яркий солнечный свет ослепил его. Он на минуту замер на месте.

Он услышал, как за его спиной тихо заурчал мотор. Фесдей, не оборачиваясь, пошел вперед, как вдруг шум мотора стал слышен сильнее.

Какой-то животный инстинкт заставил его, не раздумывая, отпрыгнуть к двери, из которой он только что вышел. Чудом ему удалось избежать смерти, отшатнувшись буквально на несколько дюймов от машины.

Он сидел на полу в дверях ночного клуба. Ему понадобилось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем он пришел в себя. Драгоценная шкатулка была прижата к груди, руки дрожали.

Когда он вышел на улицу снова, она была пустынна и тиха, как и раньше. Он задумчиво обошел вокруг своей машины. Конечно, это не было случайностью. Машина ждала его на узкой дороге, как кот ждет мышь перед норой. Машина пыталась задавить его. Все было сделано умно. И блондинка лгала умно. Она направила его в ловушку.

Фесдей вздрогнул. Он понял, что его выследили.

Глава 10

Пятница, 24 декабря, 4.00 дня

Макс Фесдей остановился в Нейшнл Сити, чтобы позвонить во «Фримонт». Эйприл Эймз не было. Она ушла, не сообщив, когда вернется. Он повесил трубку, не спрашивая о Рашке. Толстый маленький граф или сбежал, или находился в руках полиции.

Макс направился в Сан-Диего по Харбор-Драйв в сторону Дид-Мен-Ройнт, где находилось Управление полиции.

Это было одноэтажное здание с красной крышей. Над главным входом висела надпись: «Полиция».

Оставив свою машину в стороне, Фесдей направился проведать Остина Клаппа.

Глава местной полиции лежал на диване, задрав ноги. Не имея возможности прямо задавать вопросы, Фесдей надеялся навести Клаппа на нужную тему.

Клапп с удивлением уставился на Макса, когда тот вошел. Он поднялся и уселся на стол.

— Ха, Макс! — воскликнул он. — Что привело тебя в наши места?

— Да вот, зашел тебя поведать, старина. Ты занят?

— Слава Богу, нет. Видимо, удастся провести Рождество с семьей. Ты смыслишь что-нибудь в упаковке вещей?

— Нет, а что?

— Да надо завернуть несколько вещей. Я купил Шейле. — Он стал перевязывать какие-то пакеты.

Фесдей отошел к окну, не зная, как приступить к делу.

— Кстати, — начал он, — пока ты в хорошем настроении, как насчет развлечений?

— Плохо.

— Проверь по своей картотеке одну девицу. Зовут Эйприл Эймз. Возможно, имя вымышленное, но ты можешь проверить по описанию.

— Ладно, — согласился Клапп без всякого интереса. — Кто она?

— Голубоглазая блондинка лет двадцати пяти, рост — пять футов два или три дюйма.

Клапп поднял на него свои серые глаза.

— Блондинка? Куда это ты гнешь, приятель?

— Что ты, все в порядке. Я имею в виду Джиллиан Прайор.

— Ты нашел что-нибудь?

— А ты? Фесдей засмеялся.

— Не волнуйся, Клапп. Это сугубо личное. Мой клиент интересуется девушкой по имени Эймз. Ему не терпится узнать о ней больше, чем она сама ему сказала о себе. И ты можешь помочь мне.

Клапп нахмурился, но все же подошел к телефону и сообщил кому-то данные Эйприл Эймз. — Подожди пару минут, — зевнул он.

— Могу и подождать, — сказал Фесдей и закурил. — Кури, — предложил он Клаппу.

Клапп покачал головой.

— Ты мне кое-что напомнил. Крейн и я были сегодня в отеле «Фримонт». Какая-то баба сообщила об убийстве в комнате 628.

— И что же? — поинтересовался Фесдей.

— Какая-то идиотка, вроде твоих клиенток, наврала. Мы с Крейном обшарили весь шестой этаж для уверенности, но не обнаружили и следов убийства.

— Может быть, просто пьяная шутка? — сказал Фесдей, пытаясь прийти в себя. Ведь он же сам видел мертвого, бородача. И тот не притворялся, а был на самом деле мертв. Перерезанное горло — это не шутка. Но куда же делось тело?

— Я тоже так думаю, Макс. Откровенно говоря, мне хотелось бы провести Рождество дома, а не в этом месте. Я сразу же не поверил в убийство. А потом поговорил с самим парнем из 628-й комнаты. Он думает, что это шутка. Он иностранец, его зовут Рашке. Сам он не мог звонить. Звонила женщина. Я сказал тебе об этом?

— Сказал.

Фесдей был окончательно поражен. Рашке мог вернуться после ухода его и Эйприл. Не мог же австриец не обнаружить на своей постели труп и окровавленную подушку?

— У этого Рашке очаровательный характер, — продолжал Клапп. — Фон Рашке. Австрийский граф или что-то в этом роде. Это его первый визит в Сан-Диего. Он сказал, что приехал сюда по делу к Гордону Лараби. Ты знаешь Лараби?

— Иногда видел его. Занимается импортом? Большой магазин в центре?

— Он самый. Тратит деньги на предметы искусства. — А что у него за дела с Рашке?

— Я не докапывался до этого.

— А может быть, он какой-нибудь бывший нацист? — спросил Фесдей.

— Это всегда возможно. Но нельзя же подозревать всех европейцев! Но мне кажется, что он не был ни нацистом, ни антинацистом.

— Настоящий граф? Клапп пожал плечами.

— Может быть, да, а может быть, и нет. Кто знает?

Фесдей думал о шкатулке с деньгами, о двух убийствах и ничего не ответил.

Зазвонил телефон, и Клапп снял трубку. Он слушал недолго, поблагодарил и повесил трубку.

— Ничего нет о твоей девчонке, — сообщил он. — Будешь радоваться?

— Не знаю, — задумчиво проговорил Фесдей. — Но только я немного растерян, — честно признался он.

Открылась дверь, и в кабинет Клаппа ввалился высокий широкоплечий мужчина.

— Простите меня, лейтенант, — сказал он, — я только хотел спросить, нет ли там чего-нибудь большего.

— Не думаю, — весело ответил Клапп. — Уверен, что все в порядке.

— Тем лучше, — улыбнулся тот. — Желаю счастья.

Он поклонился и вышел.

— Мы проверили его бумаги, но они вроде в порядке.

— О ком ты говоришь? — спросил Фесдей.

— Да о парне, который только что был здесь. Это граф фон Рашке. Что с тобой, Макс?

Сигарета выпала изо рта Макса, он закашлялся.

— Дым не в то горло попал, — сказал он. — Так это фон Рашке?

— Судя по паспорту и другим документам.

Только теперь до Фесдея начало доходить. Человек в отеле «Фримонт» вообще не был графом фон Рашке. Кто же тогда был тот толстяк? Кто убил Абрахама Низу и куда дели его тело? Кто такая Эйприл Эймз? И кто хотел убить Макса Фесдея?

Он очнулся от размышлений.

— ...почему так много европейцев приехало в наш город? — говорил Клапп. — Рашке, Люсьен Прайор, Джиллиан Прайор... Если она, конечно, прибыла. Кроме того, Мерлоз Финч тоже только что приехал из Франции. Что привлекло их сюда, Макс?

Фесдей покачал головой.

— Что их связывает? — Клапп облизал губы. — Женщина сообщила об убийстве Уистер и женщина же сообщила о липовом убийстве сегодня. А Джиллиан — женщина.

Клапп снял трубку.

— Дайте мне проходную.

— Что ты хочешь делать?

— У меня есть неясное предчувствие, — сказал Клапп и заговорил в трубку. — Брайан, ты видел человека, который только что прошел от меня? Его зовут фон Рашке. Я хочу, чтобы наши парни присмотрели за ним. Отчет присылайте через каждые два часа.

Он повесил трубку и повернулся к Максу.

— Это может оказаться очень интересным. Любопытно все же узнать, что за друзья у этого австрийца.

— Да, — согласился Фесдей. — Это хорошая мысль.

Глава 11

Пятница, 24 декабря, 5.00 дня

Туманный вечер облаком скрывал особняк у Порт-Лома. Фесдей медленно вел машину по дороге. Он знал, что нельзя возвращаться к Финчу. Подмена фон Рашке, которую ему продемонстрировали, поразила его. Может быть, завтра или послезавтра Клапп сообщит ему что-нибудь новое. После двадцатичетырехчасового ничегонеделания полиция принялась за работу. С австрийцем он может встретиться только очень секретно. Эйприл Эймз не вернулась в отель. Может быть, она вернулась к Мерлозу.

Серая мгла неприятно действовала на Фесдея. Он все время думал о шкатулке. Она лежала слева возле него. Большой дом в стиле «тюдоров» казался заброшенным. Света не было видно. Фесдей остановился у деревьев, взял шкатулку и осторожно вышел из машины. Некоторое время он внимательно прислушивался и вглядывался в дом.

Вскоре до него донесся скрип открывшейся двери. Какая-то фигура появилась на дороге и направилась к воротам. Фесдей узнал садовника, которого он видел раньше.

— Вы не можете сказать мне, есть ли кто-нибудь в доме? — окликнул его Фесдей.

— Не думаю, — ответил садовник. Он подошел к Фесдею и понизил голос. — Старик отпустил всех, а сам спит.

— А эта, как ее, мисс Мун?

— А она ушла в город полчаса назад и вернется не скоро. — Он увидел удивление на лице Фесдея и" добавил: — Если вы кого и увидите там, так это молодого Финча.

— А что он делает?

— Пьет. Но недавно он отправился туда.

Садовник кивнул в сторону скал, где Фесдей раньше видел лодки.

— Меня ждет семья, — сказал садовник, — я пойду. Желаю вам счастливого Рождества.

— И вам тоже, — ответил Фесдей.

Спокойный ветер дул с океана. Солнце опустилось совсем низко. Фесдей осторожно обошел вокруг дома. Он поднял воротник пиджака и застегнул его на все пуговицы. Подвесной мост угрожающе раскачивался. Фесдей осторожно двинулся по нему, держась свободной рукой за трос, натянутый в качестве перил. Позади него кричали большие черные бакланы. Впереди он видел белые парусиновые брюки Мерлоза Финча. Фесдей пошел быстро, стараясь не смотреть под ноги на воду. Ветер и шум прибоя заглушали скрип досок от его шагов. Он сошел с мостика с наветренной стороны скал. Фесдей различил шум мотора лодки сквозь свист ветра и крики бакланов. Лодка находилась в тридцати футах от него. Он видел золотые буквы на борту: «Венера-IV».

Мерлоз не заметил Фесдея ни на мосту, ни когда он подошел совсем близко. Лишь случайно его взгляд упал на шкатулку, а потом уж он поднял глаза на лицо Фесдея.

— Мне нужно поговорить с вами, — крикнул Фесдей.

Мрачный Мерлоз подогнал лодку к берегу, и Фесдей подошел и прыгнул в нее. Мерлоз, не оборачиваясь, дал газ, и лодка понеслась в океан. Она ловко развернулась возле скал и помчалась дальше. Фесдей с восхищением наблюдал за работой Финча. Пьяный или трезвый, но молодой Финч великолепно знал свое дело. Он закрепил руль и открыл дверь в маленькую каютку. Пропустив сначала Фесдея, зашел сам.

— В чем дело? — сердито спросил Мерлоз. — Что вам нужно, Фесдей?

— Почему так зло? Вы имеете что-нибудь против меня?

— Где Эйприл?

— Именно это я хотел спросить у вас. Она сказала, что вернется сюда.

Мерлоз не ответил.

— Между прочим, где вы встретились с мисс Эймз?

— Не суйте свой длинный нос в чужие дела.

— Я работаю на вашего отца. В его интересах.

— Отстаньте от Эйприл, поняли? Или я сверну вам шею! — Лодку сильно качнуло. Мерлоз пробормотал что-то. Фесдей расслышал только: — ...она хорошая. Я люблю ее.

— Я уверен в этом. И не имею ничего против нее, — сказал Фесдей. — Но пока мы вдвоем, нам лучше поговорить о другой... Как насчет Джиллиан Прайор?

Мерлоз засмеялся.

— О, Джиллиан! Хорошая ночь была в Мадриде, а?

— Это я слышал. Где она?

— Может быть, я не скажу вам это, Фесдей. Вы мне не нравитесь. Мне не хочется иметь с вами дело.

— Что же, это ваше право, мы живем в свободной стране.

— Вот уж не думал, что вы напомните мне о ней. Я давно не видел ее, но вдруг встретил два дня назад. — Он говорил, откровенно, как бы отвечая на собственные мысли. Фесдей от удивления открыл рот. Это не соответствовало показаниям ее брата и было первым конкретным свидетельством ее пребывания в Сан-Диего.

— А что было в Испании? Финч пьяно улыбнулся.

— Мой старик и Люсьен Прайор что-то там стряпали, какие-то свои дела. И у них были какие-то причины, чтобы копы считали меня чуть ли не бандитом.

— Что такое?

— Вы детектив, узнайте сами. — Он замолчал, выглянул из каютки, потом снова заговорил: — Мой старик — неплохая птица. Вы знаете, Фесдей, где он сейчас?

— Мне сказали, что он спит.

Мерлоз захохотал.

— Он не спит. Это верно, он дома, но он не спит. Он избавился от слуг и выгнал меня, чтобы засесть вдвоем с мистером Гордоном Лараби. Вы же детектив, Фесдей.

Фесдей нахмурился. Не насмешка его задела; он удивился такой информации. На сцене появилось новое лицо. Гордон Лараби. Клапп упоминал, что Рашке имеет дело с этим же Лараби. Странно, но этот человек связан с искусством.

— Мой дорогой параноик отец не знает, что я кое-что подслушал, — продолжал Мерлоз. Он достал из настенного шкафа бутылку и сделал добрый глоток. — Вот это ваша работа, Фесдей. Не захотели иметь дело со мной сегодня утром. О...

Он неожиданно посмотрел на шкатулку, и на лице его отразилась работа мысли. Он о чем-то думал.

Фесдей выглянул в иллюминатор. Темнота еще не наступила, и можно было разглядеть дом возле скал.

— Лучше вернуться назад, — предложил Фесдей.

— Не торопитесь, мистер. — Мерлоз сделал еще глоток. — Вы боитесь морской болезни?

— Нет.

— Это лучше. Я сообщу вам, когда надумаю вернуться. Скажите, Фесдей, вы пытаетесь отбить у меня женщину? Я в состоянии перерезать вам глотку. Вы думаете, что я пьян?

— Нет, Мерлоз, вы только сходите с ума. Вы сходите с ума по Джиллиан.

— Я не пьян. Видели бы вы, сколько я могу влить в себя, Я немногим обязан людям. Джиллиан... Что бы вы сказали, если бы вам всадили нож только потому, что вы положили руку на ее ногу? Разве это называется сходить с ума по женщине?

— Может быть, вы не понравились ей, — предположил Фесдей. Кое-что он уже знал. Слова, сказанные Мерлозом навеселе, дали Фесдею больше, чем если бы он был трезвым.

— Подождите немного. Она сама позвала меня, Фесдей, в кабинет в «Патио-Клаб». Я ждал целый час, прежде чем она пришла. Какие волосы! Какой голос! И все же я пожалел, что она уговорила меня поддаться в Мадриде на такую штуку.

— Насколько я помню, в «Патио-Клаб» темные кабинеты.

— Что вы имеете в виду?

— Видите ли, — медленно произнес Фесдей, — кто-то сказал мне, что Джиллиан приехала в Сан-Диего, но никто не видел ее, кроме вас. Да и там, где вы ее видели, было практически темно. Может быть, вам показалось, что вы видели ее?

— Да? — Мерлоз сунул кулак под нос детективу, но не ударил. — Нереально? А как вы назовете это? — Он засучил рукав и показал белоснежную повязку на руке. — Вы думаете, это я сам себе сделал? Ничего не говорите мне! Она уколола меня маленьким кинжалом. Для нее не было темно. Ну, что вы скажете? — Он потянулся за бутылкой.

— Я думаю, что вы с Эйприл были правы.

— Скажете Эйприл хоть слово о Джиллиан — и я перережу вам глотку.

— Шея мне еще пригодится, — усмехнулся Фесдей. — А что было на уме у Джиллиан?

— Я сказал ей, что мы ничего не хотим и что миссис Уистер должна встретиться с вами в Дель-Маро... — Он закрыл рот. — Вы умны, Фесдей. И я ничего не скажу вам. Старик занят делом, и я не хочу влезать в его дела.

— Я не собираюсь ни в чем вас обвинять, — сказал Фесдей. Он вышел из каюты и повернул лодку в сторону берега.

— Вам не кажется, что в этом деле слишком много блондинок? — спросил Фесдей, когда вернулся в каюту.

— Я не хочу разговаривать.

— Ну, так думайте вслух. Когда две одинаково красивые блондинки замешаны в одном деле, когда обе похожи друг на друга и когда обе не встречаются одновременно, — вас это не удивляет? — Он помолчал, а потом уверенно продолжил: — Конечно, с тех пор, как вы встретили Джиллиан, — вы не можете не думать, что это Эйприл. Но вы были пьяны и было темно, не так ли?

— Замолчите! — крикнул Мерлоз. — Предупреждаю вас, замолчите!

Лодка быстро приближалась к берегу. Фесдей выглянул в иллюминатор. Неожиданно его поразил яркий свет. Свет из большого дома возле скал. Свет слепил глаза, но лодка была довольно далеко от берега, чтобы можно было различить детали.

Они вышли на палубу. Мерлоз занялся снастями, а Фесдей взял бинокль. Чтобы удобнее было смотреть, он зажал шкатулку между ног и обеими руками вцепился в бинокль.

Он разглядел террасу и дверь, ведущую в кабинет Финча. Дверь была открыта, и через нее тоже падал свет. Лодку неожиданно качнуло, и он потерял из виду террасу.

Шум, раздавшийся позади него, заставил его повернуться. Мерлоз Флинч двигался к нему, держа в руках бутылку из-под виски. Он бормотал что-то неразборчивое. Фесдей выпустил из рук бинокль и шагнул навстречу Мерлозу. Шкатулка выпала и покатилась к борту. Мерлоз, как завороженный, следил за ней взглядом. Одной рукой Фесдей перехватил бутылку, а другой нанес короткий точный удар в подбородок Финчу. Мерлоз упал как подкошенный. Фесдей прыгнул в сторону и схватил шкатулку, которая задержалась у края борта. Потом он перешагнул через неподвижное тело и взялся за руль. Медленно, но верно лодка приближалась к берегу.

Фесдей снова поднял бинокль и направил его на террасу. Там уже появился Оливер Артур Финч. В дверях в кабинет стоял мужчина. Лицо его оставалось в тени, но Фесдею достаточно было увидеть его фигуру, чтобы понять, кто это.

Это был толстяк из комнаты 628 в отеле «Фримонт». Толстяк, который назвался графом фон Рашке. В руках он что-то держал.

Фесдей нахмурился и плотнее прижал бинокль к глазам. Но кроме толстяка на террасе уже никого не было. Оливер Артур Финч исчез.

Глава 12

Пятница, 24 декабря, 5.30 дня

Фесдей опустил бинокль и направился к рулю. Мерлоз лежал неподвижно, и Фесдею нужно было что-то делать. Его знания морского дела ограничивались тем, что он когда-то слышал и читал. Лодка беспомощно раскачивалась на волнах, ее несло на скалы. Мысль об увиденном на террасе не выходила из головы Макса. Оливер Артур Финч и лже-Рашке... Возможно, этот толстяк на самом деле был Гордоном Лараби. Но что за дела у него со стариком?

Фесдей снова поднял бинокль. Толстяк стоял на свету и курил. Он смотрел прямо на лодку. Но, видимо, не видел ее и не слышал шума ее двигателя. А света на лодке не было. Фесдей собирался опустить бинокль, но тут из кабинета на террасу вышла женщина. Она направилась прямо к Лараби. Фесдей не мог различить черт ее лица. Но волосы, спадающие на плечи, определенно были золотистыми. И главное, на ней была шляпка, похожая не то на птицу, Не то на гнездо. Женщина стояла за спиной Лараби. Толстяк, кажется, и не подозревал о ее присутствии, по крайней мере, он не поворачивался. Женщина протянула вперед руку, и что-то в ней блеснуло.

Фесдей открыл рот, чтобы крикнуть Лараби, но вовремя опомнился. Это было бесполезно. Ветер, прибой, расстояние — все это не позволило бы долететь его предупреждению. Он беспомощно смотрел на происходящее. Он увидел, как лысая голова откинулась назад. Потом все исчезло из поля его зрения. Затем он снова увидел легкую фигурку в костюме из серой фланели, которая двигалась по террасе. Некоторое время блондинка стояла над своей жертвой. Балюстрада прикрывала от него часть террасы, и он не мог видеть всего, что там происходило. Он видел какие-то порывистые ее движения над телом убитого, потом такие же порывистые передвижения по террасе. Когда он снова полностью увидел ее, она быстро направлялась к кабинету. В левой руке она держала какой-то круглый предмет, взятый у Гордона Лараби. Он увидел, как она прошла в кабинет и исчезла.

Бинокль камнем давил на руки Фесдея. Он опустил его и задумался. Три убийства, и при каждом он присутствовал. И все из-за этого чертова ящика, который лежал у него в ногах. Но теперь он мог радоваться: он видел Джиллиан Прайор.

Лодка приблизилась к скалам, и теперь ее меньше качало на волнах. Первым его движением было посадить лодку на камни возле берега поблизости от дома, но потом он раздумал. Он подошел к Мерлозу. Тот безмятежно спал. Фесдей встал к рулю и направил лодку прямо к небольшому причалу.

Как ему удалось удачно пристать к берегу, было для него загадкой. Он оставил Мерлоза досыпать, схватил шкатулку и помчался по деревянному мосту прямо к дому.

Мисс Мун подходила к передней, двери дома, когда из-за угла к ней бросился Фесдей.

— Боже мой! — воскликнула она. — Вы напугали меня, — проговорила она, узнав Фесдея.

— Простите, — сказала он, — но мне срочно нужно попасть к мистеру Финчу. Очень срочно.

— Это невозможно, — отрезала мисс Мун. — Мистера Финча нельзя беспокоить в такое время.

— Я не представляю себе, как можно его не беспокоить, если его уже давно побеспокоили.

— Мистер Финч спит, мистер Фесдей. Я вижу, что вы не представляете себе всю мою ответственность...

Фесдей не нашел, что возразить ей.

— Хорошо, — решительно произнес он. — Или вы откроете по-хорошему, или я сам войду.

Его лицо было настолько угрожающим, что она испугалась. Она подозрительно покосилась на шкатулку. Видимо, она решила, что это бомба.

— Ну, если вы считаете, что это очень важно, — нехотя согласилась она, — то я вас впущу. Но я снимаю с себя всю ответственность.

Она открыла дверь, и Фесдей вслед за ней вошел в дом. Он быстро направился к кабинету. Там было темно. На террасе тоже. Кто-то погасил свет. Джиллиан? Фесдей включил свет. В комнате никого не было. Дверь на террасу была открыта.

Но терраса была пуста. Гордона Лараби не было.

Изумленный Фесдей при свете осмотрел пол террасы. Ничего, кроме черной воды. С океана по-прежнему дул ветер, и все так же кричали бакланы. Фесдей внимательно вгляделся в пол. Он заметил кучку пепла возле того места, где он видел Лараби. Сигарный пепел. Лараби курил сигару, когда позади него появилась Джиллиан Прайор. Но окурка сигары не было. Пепел был, но ни кусочка сигары. Ни сигары, ни крови, ни трупа.

Фесдей поднял голову и увидел, что в дверях стоит мисс Мун и подозрительно смотрит на него. Фесдей направился к ней.

— Вы знаете, где я нашла мистера Финча? — не скрывая торжества, спросила она. — Он спал, как я вам и говорила. Он принял свою дозу таблеток и спал. Я даже не пыталась разбудить его.

— Хорошо, — устало произнес Фесдей. — Я зайду к нему позже.

— Ну, это мы посмотрим, — сказала она. — Я не думаю, что мне захочется часто иметь с вами дело.

Фесдей ничего не ответил молча вышел из дома и подошел к своей машине. Он сел в нее, закурил сигарету и некоторое время сидел, словно не решался включить двигатель.

За оградой он увидел желтое такси. Шофер сидел в машине. Фесдей направился к нему.

— Ждете кого-нибудь? — спросил Фесдей.

— Привез какого-то парня, и он мне велел ждать, — ответил шофер.

— Невысокий, толстый и лысый?

— Я же сказал, что парень.

— Он велел мне передать, чтобы ты не ждал.

— Не ждать? — заволновался шофер. — А как же мои деньги?

— Все будет в порядке.

— Ты имеешь в виду, что он заплатит?

— Да.

— Черт возьми, значит, он уехал в этой машине.

— В какой машине? — воскликнул Фесдей. — Ты видел, что он правил ею?

— Я вообще не видел ее, только слышал. — Шофер вздохнул. — Тут найдется какой-нибудь пассажир?

— Нет.

Фесдей сел в свою машину, записал номер такси. Шофер может впоследствии оказаться ценным свидетелем.

— Если настанет такое время, — вслух произнес он.

Машина Фесдея помчалась в Сан-Диего.

Глава 13

Пятница, 24 декабря, 6.30 вечера

У входа в отель «Фримонт» стоял в ватном халате Санта-Клаус и без всякого энтузиазма звонил в колокольчик.

Фесдей поставил машину в гараж отеля и вошел в вестибюль. Он улыбнулся клерку, как своему знакомому.

— Мисс Эймс вернулась, я надеюсь? Мое имя Фесдей.

Клерк поднял трубку и что-то произнес. Фесдей ожидал услышать что угодно, но только не то, что сказал ему клерк.

— Мисс Эймз просит вас подняться к ней в комнату 710.

Никогда еще ему не казалось, что лифт поднимается так медленно. Наконец он на седьмом этаже. Комната 710 располагалась в конце коридора, возле служебного лифта. Фесдей постучал в дверь и открыл ее.

— Рад видеть тебя, Макс, — услышал он сквозь голу бой табачный дым голос лейтенанта Остина Клаппа.

Клапп стоял посреди комнаты. Позади него у окна трудился дактилоскопист. В спальне тоже находился кто-то из полицейских.

Чего-чего, а этого Фесдей не ожидал. Он удивленно уставился на Клаппа.

— Проходи, Макс, — сказал Клапп. — Я хочу задать тебе один вопрос, и ты должен на него ответить. Зачем ты пришел сюда?

— Тебя это удивляет? Я пришел, чтобы увидеть девушку, которая здесь живет. Ее зовут Эйприл Эймз. — Он огляделся. — Клерк сказал, что она в номере. Где она?

— Клерк был предупрежден, чтобы такие, как ты, приходили сюда. Здесь давно никто не живет. Ты не знал этого?

— Нет, — задумчиво произнес Макс — Не знал. Но я не удивляюсь. Она направлялась сюда.

— Так где девушка, Макс?

— Где? Судя по толпе, которую вы тут собрали, она в спальне. Чем ее? Снова нож?

— Да, нож, — согласился лейтенант. — Ты прав насчет спальни, но не насчет тела. Эйприл Эймз вышла отсюда около полудня. Где она?

Как ни странно, Фесдей почувствовал облегчение. Блондинка определенно лгала продуманно.

— Послушай, Клапп, если бы я знал, где она, разве я пришел бы сюда?

— Возможно. Но если ты скрываешь ее от меня, берегись и потом не проси у меня помощи.

— Согласен. А теперь скажи мне, что все же произошло?

— Нам позвонила женщина и сообщила об убийстве в комнате 628. Но Крейн и я никого не нашли.

— Это я знаю, ты мне рассказывал у себя в кабинете.

— Так вот, я приставил своих ребят к Рашке. От меня он направился прямо сюда и выписался из номера. А простофиля, который следил за ним, упустил его.

— И дальше?

— А полчаса назад снова раздался телефонный звонок. Говорил мужчина приглушенным голосом. — Клапп встал и подошел к двери в спальню. — Иди посмотри.

Над постелью склонился невысокий мужчина с темным лицом. Это был полицейский эксперт Штейн.

— А, Фесдей, — сказал он, — что вас привело сюда?

— Любознательность, — пробормотал Фесдей.

На постели лежал мужчина с перерезанным горлом. Тот, кого Эйприл назвала Абрахамом Низой.

— Так вы нашли его наконец! — воскликнул Фесдей.

— Значит, ты видел его раньше! — резко спросил Клапп.

— Хочешь поймать меня на слове? Не выйдет. Тебе однажды звонили и предупреждали об убийстве. Должен же быть хоть один труп! Вот ты и нашел его.

Штейн отошел от кровати.

— Я узнал все, что мне нужно. Можно отправлять тело в морг. Его убили примерно в полдень.

Штейн собрал вещи и уехал. Клапп и Фесдей тоже вышли из спальни.

Фесдей заметил, что на постели лежало зеркало. В прошлый раз оно лежало под кроватью.

Дактилоскопист ушел, Клапп отправил полицейского за машиной, чтобы увезти труп в морг.

— Ты знаешь, кто он? — спросил Фесдей.

— Абрахам Низа. — К удивлению Фесдея, Эйприл сообщила ему верное имя. — Немного странное имя для него. В отеле мне сказали, что он связан с миром искусства. Кроме того, он известен в определенных кругах. Он испанский националист, из Мадрида, и прибыл сюда вместе с Рашке. Они участвовали в каком-то деле.

— А какого вида искусство?

— Кажется, картины. А ты что думал? Открытки?

Фесдей нахмурился.

— Бог знает, что он делал в Сан-Диего. Надо будет проверить в Мадриде. Прайор может знать. Хотя это ненадежно... — Он замолчал и посмотрел на Фесдея. — Так все-таки, Макс, зачем ты пришел сюда?

— Я же тебе сказал: я пришел посмотреть на мисс Эйприл Эймз.

— Это может навлечь на тебя подозрение как на соучастника, если мы найдем ее.

— А вы больше ничего и не можете сделать... Разве преступление прийти к женщине в гости? Надеюсь, ты не забыл, что недавно я добровольно зашел к тебе в кабинет? Почему ты так вцепился в меня?

— Ты, чего доброго, еще и меня заподозришь в соучастии, — засмеялся Клапп. — Скажи, Маке, как далеко ты заходишь, защищая своих клиентов?

— Я дорожу своей лицензией, — ответит тот.

Он приготовил рассказ для Клаппа, но увидел не то тело. В этом случае надо было лгать. Но Клапп достаточно умен, чтобы отличать правду от лжи. Надо быть откровенным с друзьями, но не с начальником уголовной полиции.

— Кое-что я могу сказать тебе, Клапп. Это старая, история. Оливер Артур Финч позвал меня, когда обнаружил, что его сын Мерлоз серьезно связан с этой Эймз. Его это обеспокоило. Ты же знаешь, как старик мог отнестись к ней.

— Да, продолжай.

— Лучше всего мне было проследить за ней прошлым вечером в Дель Маро... — Он добавил осторожно: — Еще не было восьми часов. — Клапп мог понять о существовании двух блондинок, одна из которых убила миссис Уистер, а Фесдей не мог рассказать ему обо всем, что случилось. Он не мог даже рассказать о происшествии в Тихуане. — Но я не нашел ее.

— Может быть, она следила за миссис Уистер? — предположил Клапп.

— Я не знаю, — сказал Фесдей. — Поэтому я и решил проверить по твоей картотеке. Кстати, ты упоминал о Гордоне Лараби. Эта Эймз была в его магазине, но я не видел, чтобы она что-нибудь купила. Это было вчера в полдень и сегодня утром.

— Гм... — пробормотал Клапп, постучав пальцами по столу. — Рашке был связан с Лараби. Теперь эта паршивая девчонка. Тело найдено в комнате Эймз. Здорово все связаны.

— А что насчет Лараби? Ты видел его?

— Он связан с правительством, один из лучших знатоков произведений искусства и античных вещей в Южной Калифорнии. Но его трудно «достать». В налоговом управлении говорят, что он очень осторожен и следит за чистотой своего имени. Купил недавно какую-то вазу тысячелетней давности, потом Шекспира...

— Может быть, попробовать действовать с его помощью? — спросил Фесдей, вспомнив о том, что он видел на террасе.

— Пока не стоит. У него слишком большие связи в городе. Я послал одного человека в его магазин, а другого к нему домой. Мы немного посмотрим за ним.

— Не будь таким самоуверенным.

— Это не обычное убийство, Макс. Человек не станет рисковать головой просто так. Здесь что-то кроется.

Открылась дверь, и в комнату вошел высокий светловолосый мужчина без шляпы. Это был Джим Крейн.

— Хелло, Фесдей, — поприветствовал он Макса.

— Что нового? — спросил у него Клапп.

Крейн тащил за собой четырехколесную тележку. Он поставил ее посреди комнаты, закрыл за собой дверь и вытер лоб.

— Я нашел эту штуку в подвале. Один посыльный — я записал его имя — обнаружил ее час назад на шестом этаже. Она стояла возле служебного лифта.

Клапп хмуро смотрел то на тележку, то на своего помощника.

— И что же? Это отельная собственность?

— В том-то и дело, что нет. Посыльный обнаружил ее, когда нагружал мешок для прачечной. Он ее не трогал. А где дактилоскопист?

— Я отпустил его, — сказал Клапп; — Надо вызвать его снова.

Трое мужчин склонились над тележкой. На ней лежала рама от картины размером 30 х 40 дюймов. Самой картины не было.

— Картину сняли недавно. Видимо, торопились, — сказал Клапп. — В одной руке тащили картину, в другой — тело...

— На ней нет ни одного кровавого пятна.

— На шестом этаже был номер Рашке, — пробормотал Клапп.

— Нет, — объяснил Крейн. — Я снова обшарил комнату 628 и не нашел там места, где могла бы висеть такая большая картина.

Фесдей молчал, пока оба полицейских осматривали пустую раму. Замечание Крейна подсказало ему, что зеркало, которое лежало под кроватью в номере Рашке, снова висело на стене. Когда он и Эйприл выходили из его комнаты, тележка стояла у служебного лифта. Там была горничная. Видимо, это она что-то делала с тележкой.

— Я думаю, пора идти домой, — сказал он. — А вы?

— Иди, — отозвался Клапп. — Я не собираюсь задерживать тебя. Пока у меня нет для этого оснований.

— А ты ждешь, что они появятся?

— Все будет зависеть от тебя. Я тебе сообщу.

Глава 14

Пятница, 24 декабря, 7.15 вечера

— Это телефонная служба? Говорит Макс Фесдей. Скажите, мне звонили сегодня?

— Одну минуту, мистер Фесдей. Слушайте. Вам на службу звонил мужчина в пять минут второго. Он не назвал себя и не сказал, когда будет звонить снова. Четыре раза вам звонили в шесть часов. Звонила одна и та же женщина. Она также не сообщила своего имени, но так хотела поговорить с вами, что я дала ей номер вашего домашнего телефона. Правильно, сэр?

— Да, благодарю вас. — Он повесил трубку. Фесдей зашел в комнату, удивляясь, что же за женщина звонила ему. Эйприл или Джиллиан?

Макс уселся на диван. На столе царил беспорядок. Все двери были заперты, но он прислушивался к каждому шороху. Опасно все же держать дома вещь стоимостью сто тысяч долларов. Лараби — знаток искусства, Низа — специалист, Рашке тоже связан с этим делом. А тут еще пустая рама. А что, если Оливер Артур Финч поручил Фесдею купить какой-нибудь шедевр, который Рашке украл в Европе? А почему бы и нет? Оливер Артур Финч, миссис Уистер и Мерлоз были покупающей стороной. Первый боялся признаться в этом, вторая была мертва, последний, кажется, относился к этому неодобрительно.

Продающей стороной были Рашке и Низа, которые работали вместе с Лараби. Двое убиты, один спрятался. И еще с ними как-то связана Эйприл Эймз. Вряд ли она подчинялась австрийцу. Была еще и Джиллиан. Она тоже имела отношение к искусству. С ней вообще все непонятно. Если бы она была связана с этим делом, с ее стороны глупо убивать миссис Уистер. Если бы она собиралась отомстить Мерлозу, ей вообще не было смысла убивать старуху. По словам Мерлоза, сообщение Люсьена Прайора было фальшивым. Чего он хотел этим достичь? Помочь сестре выполнить ее план или он действовал ради своей цели?

Фесдей посмотрел на стол, где были свалены подарки, приготовленные им к Рождеству. Он взял кожаный футляр с трубкой, которую он купил для Остина Клаппа. Глядя на нее, он удивлялся, как хорошо она была сделана.

Странно даже, что в одном деле замешаны две блондинки. И никто, кроме Мерлоза, не видел их. И то одну из них он видел слишком мало. Где же была картина? Фесдей улыбнулся. Рама находилась в тележке на шестом этаже. Было время ленча, когда он впервые пришел к Рашке. Но горничная была там. Может быть, кто-то собирался вывезти картину из отеля, пока никто не мог обратить на это внимание. Но потом тележка исчезла, осталась одна рама.

Фесдей задумчиво барабанил пальцами по столу. Перед ним постепенно вырисовывалась стройная гипотеза.

Граф Эмиль фон Рашке хранил картину у себя в спальне. Он смело повесил ее на место зеркала. А зеркало сунул под кровать, где Фесдей и нашел его. Поскольку картина стоила сто тысяч долларов, они должны были бодрствовать по очереди. Сам Рашке и Низа. Возможно, Рашке вышел к ленчу раньше, чем прибыл Фесдей. Низа оставался на страже. Возможно, после ухода Рашке появился Лараби. Поскольку он был их агентом в Сан-Диего, Низа попросил его подежурить возле картины, а сам прилег вздремнуть. Появление Фесдея с драгоценной шкатулкой подстегнуло жадность Лараби. Он решил стать на время австрийским графом, продать Фесдею картину и уйти, прежде чем вернется настоящий Рашке.

Пока Лараби выдавал себя за Рашке перед Фесдеем, или Джиллиан Прайор, или Эйприл под видом горничной проникли в спальню, где спал Низа. Чтобы достать картину, надо было протянуть руки над телом Низы. Но он мог проснуться каждую минуту. Тогда выход один: расчетливо и хладнокровно перерезать спящему испанцу горло.

Фесдей нахмурился, вспоминая поведение Эйприл, когда она увидела или сделала вид, что впервые увидела труп Низы.

Когда Лараби вошел в спальню, он обнаружил, что Низа мертв, а картина исчезла. Зная, что такой предмет, как картину, нелегко вынести и быстро спрятать, он бросился из спальни. Он чуть не поймал около служебного лифта мнимую горничную, но она сбежала, бросив тележку и картину. Лараби понял, что кто-кто еще интересуется картиной. В номер возвращаться было нельзя, потому что Фесдей уже мог обнаружить убитого Низу. Тогда он выдрал картину из рамы, свернул ее в трубку и с невинным видом вышел из отеля.

«Одну минуту», — остановил сам себя Фесдей. Гордон Лараби знал, что Фесдей принес деньги. Однако он направился прямо к старому Финчу. Не он ли звонил Феедею в пять минут второго? С тех пор как он обманул Рашке, Лараби не знает покоя. В отчаянии он помчался к Финчу, вместо того чтобы связаться с агентом Финча.

Тем временем блондинка — допустим, что это Джиллиан, — вернулась и обнаружила пустую раму. Возможно, она сразу же пошла к Рашке. Тогда это была Эйприл, и отсюда вся эта история с Тихуаной. Фесдей покачал головой. Глаза Эйприл стояли перед ним. К тому же блондинка на террасе действовала ножом. Третий раз появляется нож. Завладев картиной, Джиллиан обязательно должна найти Фесдея и постараться получить деньги. Что же, вроде все похоже на правду. Только нет объяснения этому странному исчезновению и появлению тел. С тех пор как был убит Абрахам Низа...

Резко зазвонил Телефон. И хотя Фесдей ждал звонка, от неожиданности он вздрогнул.

В три прыжка он оказался на кухне. Он чувствовал, как дрожат его руки, когда он подносил трубку к уху.

— Фесдей слушает.

— Это Джиллиан Прайор, — произнес мягкий женский голос, заглушённый расстоянием.

— Я ждал вашего звонка.

— Думаю, у нас с вами есть одно общее дело. У меня есть один предмет, который вы можете купить.

— Вы имеете в виду картину? — спросил Фесдей и очень обрадовался, когда ее мягкий голос сказал «да». — Где мы можем встретиться? Вы придете ко мне?

— Едва ли. Сколько вам надо времени, чтобы добраться до Гринвудского кладбища?

— Пятнадцать минут, если я сейчас же выеду.

— Я буду ждать вас двадцать минут. Оставьте машину у главных ворот и идите по центральной дороге. Если вы придете один, я буду рада вас видеть. Не опаздывайте. Я не могу долго ждать.

— Я скоро буду там, — сказал Фесдей. Но женщина уже положила трубку. Он тоже повесил трубку, удивляясь, не приснилось ли ему все это.

Он зашел в спальню и оделся, жалея, что не может почувствовать приятную тяжесть своего автоматического пистолета. Впрочем, он не нужен ему. Если ему повезет, он справится с Джиллиан и так.

Фесдей на ходу схватил кусок мяса и прошел на кухню. Взял там лист коричневой бумаги, вернулся в комнату и завернул в нее шкатулку. В бумаге шкатулка выглядела вполне невинно. Потом он погасил свет и спустился к своему автомобилю.

Уличные фонари уже зажглись. Машина стояла незапертой. Он открыл дверцу, влез в машину, положил шкатулку в передний багажник и запер его. Потом вставил ключ зажигания.

За его спиной раздался какой-то шум. Фесдей повернулся, чтобы посмотреть, и в этот момент что-то тупое и темное обрушилось на него. Что-то мелькнуло у него в голове, и он потерял сознание.

Глава 15

Пятница, 24 декабря, 7.45 вечера

Хор тихо пел песню.

Голоса доносились до него все сильнее и сильнее. Потом он почувствовал, как болит все его тело. В голове что-то стучало. Он попытался подняться, но у него ничего не вышло.

Фесдей застонал и открыл глаза. Темно, и свет узкой полоской проходит возле него. Нос его уткнулся во что-то пыльное. Он лежал в движущемся автомобиле. Это была его собственная машина. Хор доносился из радиоприемника.

— Кажется, очнулся, — услышал он чей-то голос. — Он не выглядит очень счастливым.

— Притворяется, — отозвался другой голос.

Один голос принадлежал молодому человеку, который сидел на переднем сиденье.

Фесдей осторожно приоткрыл глаза. Он увидел худое, злое лицо бездушного человека. Шляпа торчала у него на макушке. Он повернулся к Фесдею, и тот увидел у него в руке пистолет, кажется, 38-го калибра.

— Смотри, не рыпайся, — пригрозил он Фесдею.

— Не буду, — простонал тот. — А что дальше?

— Слышишь, Дан? Счастливчик хочет знать, что будет дальше. Ты лучше спроси, какой будет конец, а не продолжение. Подожди, счастливчик, все узнаешь.

— Куда ехать, Уайти? — спросил человек за рулем.

Фесдей мог видеть только его профиль. Этот Дан был выше, чем Уайти, и шире в плечах. На нем был спортивный пиджак, а на шее повязан платок.

— Поезжай прямо. Когда проедешь Валли, сверни к нашему мосту. Там вполне спокойно.

Судя по свету, падавшему с улицы, они ехали по Пасифик-Хайвей. Фесдей почувствовал внезапный озноб. Сквозь головную боль пробивалась одна мысль. Неужели это конец? В собственной машине ехать к смерти!

Радио вовсю надрывалось.

Фесдей изучал лицо парня. Отчаяние охватывало его. Всегда есть выход. Может быть, и сейчас удастся ускользнуть. На что могут реагировать такие люди? Только на деньги. Деньги... страх... Он решил попробовать.

— Вы деловые парни, — начал он. — Почему вы так мягко обошлись со мной в Тихуане?

— Я заткну тебе рот! — разозлился Уайти. — Я мог бы прикончить тебя сегодня, если бы у меня был человек, который умеет водить машину.

— Лежи, — пробормотал Дан, не поворачиваясь.

Машина мчалась по Мишион-Валли, которая вела за город. Фесдей осторожно пытался дотянуться до ручки дверцы.

На его счастье, Уайти не мог долго держать рот закрытым.

— Лараби лопнет, если узнаёт, что мы провернули, — усмехнулся он.

— Вы работаете на Лараби? — спросил удивленный Фесдей. — Что он имеет против меня?

— Смотри-ка, Дан, счастливчик не умеет пользоваться своей головой.

— Подождите минуту! — воскликнул Фесдей. — Я же ничего не сделал Лараби!

— А Дану и мне наплевать на это. Лараби сказал нам, чтобы мы притащили парня по имени Фесдей. Ему не нравятся типы, которые знают, что он скупает краденые картины, статуи и другие вещи. А ты из тех, кто может взять его за глотку. К тому же ты знаешь еще об одном типе.

— Рашке? — спросил Фесдей.

— Да. А ты, вижу я,умен, счастливчик. Ты настолько умен, что знаешь, что босс был во «Фримонте». Кстати, босс побаивался этого Рашке. Я уверен, что это так.

— Возможно.

— Рашке тяжелый парень. — Уайти посмотрел на Фесдея. — Мне кажется, счастливчик сегодня искал его.

Голова Фесдея лихорадочно работала. Лараби вытащил картину из отеля и в час дня пытался связаться с ним. Он спешил, боясь, что раскроется его маскарад с именем Рашке. Он надеялся, что Рашке никогда ничего не узнает, если он убьет Фесдея. Очевидно, Лараби ни слова не сказал им о шкатулке. Они даже не пытались залезть в багажник.

Внезапно его осенило. Он совсем забыл, что Гордон Лараби убит! Ведь два с половиной часа назад Джиллиан заколола его на террасе дома Финча.

— Послушайте! — воскликнул он. — Ведь Лараби убит! Я видел, как его убивали два часа назад!

— Слышишь, Дан, он пытается выкрутиться.

— Я не выкручиваюсь, — продолжал Фесдей. — Лараби мертв. Теперь все изменилось. Я не вижу причин, по которым вы должны выполнять приказ мертвеца.

— Заткнись!

— Послушайте же... — Он замолчал, потому что ствол пистолета уперся ему в голову.

— Я же сказал, чтобы, ты заткнулся!

Машина помчалась по Камино дель Рио. Асфальт кончился, и началась грунтовая дорога.

— Я могу заплатить вам больше, чем Лараби, — предложил Фесдей.

— Смотри-ка! — удивился Уайти. — Я еще никогда не слышал, чтобы частный коп платил выкуп. — Ладно, счастливчик, оставь свой миллион при себе. Нам заплатит Лараби.

— Но он же мертв и не сможет вам заплатить.

— Ты снова затянул свою песню? — с угрозой в голосе произнес Дан.

Машина резко свернула в сторону. Она проехала еще немного и остановилась.

— ...отведешь машину назад, — пробормотал Дан, — и оставишь ее на старом месте.

Уайти кивнул головой. Дан вышел из машины и приказал Фесдею:

— Выходи.

Они молча пошли по тропинке. Гравий поскрипывал под ногами. Перед ними возникла полоска воды. «Пара выстрелов — и все кончено», — подумал Фесдей. Да, неприятно умирать в канун Рождества. Хотя умирать неприятно в любом случае.

— Не волнуйся, счастливчик, — пробормотал Уайти. — Ты здесь только по делу.

— Верно, — подтвердил Дан. Голос его заметно дрожал.

— Посмотри-ка на воду, — приказал Уайти. Фесдей повернул голову. Они стояли в пяти шагах от него. Он напряг мускулы. У него есть последний шанс. Сейчас прозвучит выстрел, и все кончится.

— Ты слышал, что сзади нас проехала машина? — нерешительно сказал Уайти.

— Нет, — ответил Дан.

— А я слышал. Надо пойти посмотреть. Я подожду здесь.

Дан пробормотал что-то и пошел назад. Наступила тишина. Фесдей стоял и смотрел на воду. Сзади поджидала смерть. А может, попытаться разоружить его...

— И не думай ничего делать! — Уайти как бы прочитал его мысли.

Пять шагов. А что, если неожиданно прыгнуть вперед... Но было уже поздно. Послышались шаги возвращающегося Дана.

— Пора кончать, — сказал Уайти. — А то у меня уже пересохло в горле. Ты чего молчишь, Дан? — Шаги раз давались все ближе и ближе. — Дан...

До Фесдея донесся приглушенный удар, скрипнул гравий. Он резко обернулся.

Перед ним стояла Эйприл Эймз и улыбалась.

Глава 16

Пятница, 24 декабря, 8.15 вечера

— Держу пари, что в детстве вы никогда не верили в Санта-Клауса, — сказала она.

В первый момент Фесдей ничего не мог сообразить, он только смотрел на Эйприл. Она стала для него самым лучшим человеком за всю его жизнь. Она была одета так же, как тогда, когда он видел ее в последний раз. А у ее изящных ног лежал, скорчившись, Уайти.

— Ну, скажите же что-нибудь! Хоть поблагодарите меня, Макс, — засмеялась она.

Он глубоко вздохнул.

— Спасибо вам, Эйприл. Но как вы здесь оказались?

— Я была возле вашего дома, когда они увозили вас.

Фесдей покосился на суковатую дубинку, которую она держала в руке.

— Когда-то я была бойскаутом. — Она опять засмеялась.

Фесдей нагнулся над Уайти и вытащил из его руки пистолет.

— Я не могу больше обижаться на вас, — сказал он, — но после разговора с Бикочей я обещал себе, что дам вам по губам. Теперь мне придется отказаться от этого. А где второй?

— Там, в куче песка, — кивнула она головой. — Моя машина на дороге, поехали.

— Вы торопитесь?

— Как вы думаете, Макс, зачем я приходила к вам домой? Пока вы были в Тихуане, я нашла Эмиля. Графа фон Рашке. Вы ведь хотели его видеть?

— И вы знаете, где он? — удивленно спросил Фесдей.

— Теперь знаю. Мы объединили свои силы.

Детектив толкнул Уайти ногой.

— Надо связать его, — сказал он. — Его же собственными подтяжками. Займитесь этим, а я пойду к Дану.

Ее вопрос «зачем?» остался без ответа. Фесдей торопливо пошел к Дану.

Он достал свои ключи из его кармана. Дан не носил подтяжек, но Фесдей вполне мог обойтись и шнурками от ботинок.

Он прятал в куче песка второй пистолет, когда к нему подошла Эйприл.

— Все в порядке, — сказала она. — Но к чему эти хлопоты?

— По дороге мы сообщим о них копам. Мне кажется, что Клапп может узнать у них кое-что интересное. — Он посмотрел на нее. Кроме дубинки, она держала в руке несколько долларов.

Она пошарила в карманах Дана, не обращая внимания на удивленного Фесдея.

— Всего двадцать пять долларов, — сообщила она, пересчитав деньги, — Маловато им заплатили за вашу голову, Макс.

Она села в его машину, и они выехали на дорогу, где стояла ее машина. Она вышла, потом нагнулась к нему.

— Почему вы не поцелуете меня, Макс?

Ему не хотелось делать это сейчас, он еще не пришел в себя после своего приключения. Ведь еще несколько минут назад речь шла о жизни и смерти.

— За что? — спросил он.

— Вы забыли, что случилось пару минут назад?

Она нагнулась к нему, и ее губы страстно впились в его. Но она тут же отстранилась от него.

— Слышите, они кричат? Надо ехать.

Она захлопнула дверцу его машины. Но тут же сунула голову в окно.

— Не говорите ничего. Я поеду впереди, а вы следуй те за мной.

Она подошла к своей машине и села за руль. Как только она отъехала, Фесдей сразу же полез в багажник. Шкатулка, завернутая в бумагу, лежала на старом месте. Он снова запер багажник. Впервые за все это время он вновь почувствовал боль в голове. Он включил зажигание и направил машину вслед за Эйприл.

У ближайшего телефона они позвонили в полицию. Она сказала, что на нее напали два бандита, но ей удалось с ними разделаться. Она подмигнула Фесдею. Пока она говорила, он внимательно вслушивался в ее голос, стараясь определить, похож ли он на, голос Джиллиан, когда та звонила ему. Он вздохнул. Трудно быть уверенным. Он спросил ее, далеко ли еще ехать.

— Еще несколько кварталов, — ответила она, села в машину и поехала.

Фесдей следовал за ней по Сан-Диего-авеню. Ее машина начала крутиться вокруг домов, пока не остановилась у одного невысокого дома, выстроенного в испанском стиле и окруженного деревьями, Перед домом был маленький дворик. В центре его стояла массивная бронзовая пушка. На скамейке возле пушки сидел одинокий мужчина. Когда Фесдей подошел к нему поближе, он узнал в нем того высокого мужчину, который при нем заходил в кабинет Клаппа. Граф Эмиль фон Рашке.

Он поднял голову, увидел Эйприл и вскочил на ноги. Он улыбнулся, обнажив два ряда золотых зубов.

— Эйприл, дорогая, я уже начал беспокоиться!

— Мне пришлось ехать в объезд, — ответила она, пока тот целовал ей руку. — Эмиль, это Макс Фесдей.

Рашке протянул Фесдею руку.

— К вашим услугам, мистер Фесдей.

— Время уходит, — поторопила Эйприл. — Не стоит тратить его даром.

— Я видел вас сегодня в кабинете Клаппа, — сказал Фесдей.

Граф взглянул на Эйприл и засмеялся.

— Да, да, лейтенант Клапп. — Он снова засмеялся. — Компанейский парень, но немного неуклюжий. Он послал человека следить за мной, а тот может следить только за бараном.

— Для вашего сведения я должен сообщить, — заявил Фесдей, — что у меня с собой пистолет. Я взял его, потому что сегодня со мной было сыграно немало злых шуток. А теперь давайте перейдем к делу.

— Давайте, — согласился Рашке. — Сядьте, пожалуйста, — предложил он детективу.

Они сели на металлическую скамейку. Граф сидел посредине.

— Едва ли можно найти более идеальное место для встречи, — сказал граф. — Тем более при таких обстоятельствах.

— Когда дело!.. — начал Фесдей.

— Да, мистер Фесдей. Дело надо заканчивать, тем более что власти начали им интересоваться.

— Вы и меня втянули в это дело.

— Возможно, хотя я не хотел, чтобы так получилось. Но я предвидел, что мы в состоянии сами уладить это дело, вы и я.

— Он и мы, — уточнила Эйприл. Я снова вернулась, и не забывай об этом, Эмиль.

— Конечно, дорогая! — Он опять повернулся к Фесдею и посмотрел на сверток, который тот держал в руках. — Возможно, такое партнерство...

— Не стоит говорить об этом, — спокойно прервал его Фесдей. — Вам нечего предложить мне. Я уполномочен купить у вас картину...

Он улыбнулся, почувствовав, как Рашке и Эйприл неловко заерзали на скамейке.

— Да. Я знаю кое-что об этом. Но вы не можете предложить мне картину.

Рашке пригладил волосы и улыбнулся.

— В этом кроется какая-то загадка. Картину у меня украли. Я хочу вернуть свою собственность. Эйприл считает, что, если вы будете на нашей стороне...

— В этом деле — как в лотерее. Я люблю риск, но мне не нравится, когда происходят странные вещи, вроде одного или двух убийств. Вы, Рашке, пока скрылись от закона. Но почему я должен быть замешан в это дело?

— Физически я не виновен в этих убийствах, — сказал Рашке. — Вы знаете это. Мне только не нравится надзор полиции.

— Я знаю, что испанцу перерезали горло в вашей комнате.

— Ну что вы! — запротестовал Рашке. Эйприл усмехнулась. — Я вернулся с ленча и увидел, что мой бедный друг Низа лежит с перерезанным горлом. Картина, которую мы так тщательно берегли, исчезла. Естественно, я был потрясен.

— Ну, не настолько ты был потрясен, Эмиль, чтобы не догадаться перевезти на тележке тело Низы в мой номер.

— А что мне оставалось делать, Эйприл? Я знаю, что это дело рук таинственной Прайор. Мой поступок был продиктован необходимостью. Конечно, я не знал, что Эйприл сказала вам...

— Не беспокойся, Эмиль, — остановила его Эйприл. — Можешь врать, сколько тебе угодно.

— Превосходно! — Рашке снова посмотрел на шкатулку. — Мы с Эйприл еще раньше договорились не ссориться. Естественно...

— Это одна версия.

— Естественно. Я не верю, что маленькая Эйприл могла убить Низу, но что мне оставалось делать? Для меня было бы плохо; если бы тело нашли в моей комнате. Поэтому прежде, чем сообщить властям, я сделал то, что мог.

— Даже выкинул подушку из своей комнаты, — добавила Эйприл. Казалось, ее раздражал этот человек, как матадор раздражает быка. — Я знаю, Эмиль, кого я должна благодарить за эту удивительную историю. Если бы у меня хватило силы, я бы перетащила тело Низы в твою комнату назад...

— Вы оба скрылись от полиции, — вмешался Фесдей. — Ни одному из вас нечего продать. И вы хотите; чтобы я нашел картину, которой у вас нет. Почему я должен интересоваться этим делом?

Рашке пожал плечами.

— Разве вас не интересуют финансовые дела?

— Интересуют. Я тоже занимаюсь делом. Но мне кажется, что о деньгах может говорить каждый, но далеко не всякий раскошеливается. Вы говорите или раскошеливаетесь?

Фесдей достал из кармана пакет и протянул его Эйприл.

— Вот ваши бумаги из клуба «Семь ангелов». Фото я взял себе на память и два бакса за труды.

— Что вы скажете, мистер Фесдей, насчет десяти тысяч долларов?

— Рад вас видеть!

Эйприл от удивления открыла рот.

— Тогда мы в состоянии заняться этим делом вместе, — заявил граф, не обращая на нее внимания.

— Только, если все будет в рамках закона.

— Здесь все в порядке. Я действительно владелец картины. Конечно, вместе с несчастным Низой... — Он заметил недоверчивое выражение на лице Фесдея. — Вы не верите мне, мистер Фесдей? Тогда я вам все расскажу.

— Хорошо, — согласился Фесдей. — Я слушаю вас.

Глава 17

Пятница, 24 декабря, 8.45 вечера

Рашке достал из кармана длинную сигару, тщательно отрезал ножичком конец и сунул ее в рот.

— У вас есть спички? — спросил он.

Некоторое время они молча курили. Фесдей ждал, наблюдая за ним.

— Вы знаете что-нибудь о картине? — неожиданно спросил Рашке.

— Немного.

— Это не так важно. Надеюсь; вы слышали о великом Веласкесе?

Фесдей кивнул головой.

— Испанец, вроде Низы.

Фесдей задумался. Кто же еще говорил недавно о Веласкесе? И вспомнил. Люсьен Прайор упоминал это имя сегодня утром.

— Так вот, мистер Фесдей, достаточно сказать, что приключения начались в Испании десять лет назад во время гражданской войны.

— Я не хочу еще раз выслушивать эту печальную историю, — сказала Эйприл и встала со скамейки. — Я пойду покурю в машине.

— Сидите, — удержал ее Фесдей. — Незачем вам курить. Табак задерживает ваш рост.

Она пожала плечами и села.

— Говори, Эмиль.

— Сразу же после капитуляции правительственных войск к моему бедному другу Низе пришел один виноторговец. Имя его не имеет значения. Вы, видимо, не знаете, что профессор Абрахам Низа был критиком и директором Музея Прадо в Мадриде. Этот торговец сделал удивительное открытие. Рядом с его домом разбомбили дом. Вся семья, жившая там, погибла. В развалинах дома торговец нашел картину. Она была вмурована в стену, и о ней, очевидно, забыли. Стена обрушилась, но картина осталась цела. Торговец не разбирался в картинах и при нес ее Низе. А тот сразу понял, что это такое. Это была картина, написанная Диего Родригесом де Сильва Веласкесом «Дурак из Корна».

— Да, все называют ее просто «Дурак», — пробормотал Фесдей.

— Для Испании Веласкес то же, что и Рембрандт для Голландии, — продолжал Рашке. — Конечно, Низа был потрясен. Новый, неожиданный Веласкес. Но в то же время он был озадачен. Ведь эта же картина хранилась в музее под номером 1099. Картины были практически одинаковы, но Низа заметил определенное отличие. Второй «Дурак», например, был написан более ярко, глубина изображения была резче. И это...

— Он клонит к тому, Макс, что все эти годы в Прадо висела копия, — вставила Эйприл. — Фальшивый Веласкес.

— Это резко сказано, — нерешительно произнёс граф. — Но Низа понял именно так. У Веласкеса был зять Хуан Батиста дель Мазо Мартинес, тоже художник, который специализировался на копиях. Оба они часто пользовались одними и теми же моделями, рисовали в одних и тех же местах. «Дурак» написан между 1651 и 1660 годами и все триста лет хранился в частном собрании картин.

— Это все догадки, — сказал Фесдей. — На этот счет существует мнение известных испанских ученых, мистер Фесдей. Такие вещи случались и раньше. Рассматривая в Берлинской галерее картину...

— Вы переходите к новой истории? — спросил Фесдей.

— Абрахам Низа был человеком, который жил искусством. Его душа, быть может, гордится его героической смертью. Он умер, защищая картину.

— Аминь, — пробормотала Эйприл.

— Ах эта Эйприл! — воскликнул Рашке. — Ну что с ней можно сделать? Так вот, мистер Фесдей, Низа не симпатизировал фалангисгскому правительству. Он не хотел отдавать находку им в руки. Он скрыл картину и десять лет молчал, что «Дурак» в музее Прадо не Веласкеса, а дель Мазо. Несколько месяцев назад он начал беспокоиться и хотел уже объявить о находке. К счастью для Низы, в этот исторический момент появился я, подобно ангелу-хранителю.

— Или подобно волку, который кидается на стадо, — опять вмешалась Эйприл. — Бедный Низа никогда не знал этого.

— Вряд ли кто мог заподозрить, что ты, очаровательная Эйприл, тоже принимала участие в этом деле.

— Давайте говорить по существу, — сказал Фесдей.

— Начало моей деятельности, — продолжал Рашке, — характеризовалось тем, что я имел некоторые сношения с деловыми людьми. Они были в состоянии помочь мне найти богатого человека, который мог бы захотеть иметь в своей коллекции Веласкеса. — Рашке вздохнул. — Бедный Абрахам! Я боялся, что с ним будет плохо, когда он узнает о наших планах. Но что он мог сделать? Даже частное собрание лучше, чем фалангистский режим, убеждал я его.

— Может быть, пропустим все эти мелочи? — прервала его Эйприл. — Я могу рассказать короче. Эмиль и я объединились в Лондоне для одного маленького дела. Пару месяцев мы узнавали о возможных вариантах, а потом предложили «Дураку» нашему общему другу Оливеру Артуру Финчу.

— А когда Финч начал интересоваться искусством? — спросил Фесдей.

— Видите ли, мистер Фесдей, — сказал Рашке, — Финч считается одним из крупнейших в мире собирателе предметов искусства.

— Вы знаете старика, — заметила Эйприл. — Помимо всего прочего — он большой трус. Он боится, что кто-нибудь узнает о секрете его коллекции. Большая ее часть — краденое. Мы получили его согласие...

— Через Гордона Лараби, — продолжил Фесдей.

— Мистер Фесдей, я восхищаюсь вами! — воскликнул Рашке. — Я рад, что имею удовольствие прибегнуть к вашей помощи. Лараби и я провернули много дел на Востоке. Он отличный человек и сразу же вызвался нам помочь.

Фесдей удивленно поднял брови. Очевидно, ни Рашке, ни Эйприл не знали о попытке Лараби украсть картину и о его смерти. Пока блондинка не поинтересовалась, почему два вооруженных человека увезли его...

— Как вам удалось доставить картину в Сан-Диего?

— Эти действительно было проблемой, — вздохнула Эйприл. — К счастью, я знала английского художника. Его зовут Люсьен Прайор. Он паршивый художник, но оказался достаточно добрым, чтобы сделать то, что мы попросили. — Она смотрела на небо и не заметила удивления Фесдея. — У него есть картина «Грех», и мы натянули под нее «Дурака».

— А дальше?

— Наши волнения начались в Лондоне. Я жила в отеле для женщин «Мальборо». Однажды я пришла к себе и увидела, что в моей комнате рылись. В тот же день кто-то забрался в квартиру Рашке, там тоже все перевернули. Но «Дурака» не нашли.

— Картина была уже на борту «Королевы Елизавет ты». Естественно, в Лондоне никто, кроме нас, не знал о картине. Единственным посторонним человеком был Прайор. Уже на борту парохода я имел с ним крупный разговор, и он сказал мне, что кроме него о картине знает его сестра Джиллиан Прайор.

— Я знаю о ней.

— Вот как? — удивился Рашке.

— Продолжайте.

— Насколько я понял, эта дама — искательница приключений. В данной ситуации она явилась камнем преткновения. К счастью для нас, «Королева Елизавета» вышла в море следующим утром.

— Но как Низа согласился на такую поездку?

— Эмилю Низа был необходим, — сказала. Эйприл. — Для вас, Макс, это звучит странно, но Эмилю хорошо известно, что при продаже картины нужны доказательства, что она подлинная. А у Низы они были. Даже такому человеку, как Лараби, нужны были доказательства. Я же решила покончить с этим делом, и в Сан-Диего занялась Мерлозом. А Эмиль был поражен, узнав это.

— Я был поражен еще больше, — вступил в разговор Рашке, — когда узнал, что Джиллиан Прайор последовала за нами. — Он посмотрел на Эйприл. — Очевидно, я никогда не видел ее.

— Не смотри на меня, — огрызнулась девушка. — Я не знала о ней, пока ты не сказал мне.

— Конечно. — Рашке достал новую сигару. — Это так, мистер Фесдей. Вы знаете обо всех трудностях, которые я испытал в вашем городе. Мистер Финч отказался разговаривать со мной из страха. Даже Гордон Лараби не мог встретиться со мной, у нас была одна случайная встреча. Теперь я понимаю вашу связь с этим делом. О, да! Эйприл и я рады, что мы имеем дело с вами.

— Хорошо, — сказал Фесдей. — Я выслушал вас. Так что же?

— Не понимаю вас, — удивленно произнес Рашке.

— Видите ли, я хочу сохранить свою лицензию. Мне нужны доказательства, что картина действительно при надлежит вам.

— Но это же очевидно! — воскликнул Рашке. — Это же, бросается в глаза! Великое произведение искусства уникально! Оно принадлежит только тому, кто заботится о нем, кто хранит его. Кто же теперь удовлетворяет этим двум требованиям больше, чем я?

— Осторожнее, — мягко проговорила Эйприл.

— Проклятье! Мы владеем картиной вместе с мисс Эймз. Кто еще может предъявить свои права на нее? Конечно, не Джиллиан Прайор! Конечно, не испанское правительство, которое и не подозревает о ее существовании! Кто?

Фесдей усмехнулся.

— Мне поручили купить картину. Я не международный юрист. У меня лицензия на работу только в Калифорнии. Влез я в это дело довольно глубоко. Настолько глубоко, что не знаю, как я могу помочь вам.

— Почему вы так относитесь ко мне, мистер Фесдей? — с испугом спросил Рашке. — Я не покупаю и не продаю предметы искусства. Я меняю одно сокровище на другое. В данном случае я могу получить эту шкатулку, которую вы держите в руках.

— И которая случайно набита деньгами, — вставила Эйприл. — Эмиль, ты не думаешь, что мистер Фесдей знает, что внутри этого ящика?

Фесдей громко засмеялся, увидев обиженное лицо Рашке.

— Хорошо, — сказал он. — Но если мы решили вместе заняться этим делом, нам лучше договориться соблюдать правила этики.

— Так вы поможете нам? — воскликнул Рашке.

— Я займусь этим, но прежде всего нам надо заключить договор.

— Да, я уже сказал, что плачу вам десять тысяч.

— Верно. Но я спасу вас от долгих объяснений, Рашке. Дайте мне сотню долларов и считайте, что мы договорились.

Рашке улыбнулся и торопливо полез за бумажником. Он достал пять двадцатидолларовых банкнот и протянул их Фесдею.

— В случаях, подобных вашему, — сказал Фесдей, убирая деньги в карман, — я не даю рецептов.

— Я понимаю. — Граф спрятал бумажник и посмотрел на шкатулку. — Поскольку мы все осведомлены обо всем, можно ли посмотреть содержимое шкатулки? На расстоянии, конечно, — прибавил он, увидев, что Фесдей нахмурился.

— Забудь о деньгах, — сказала Эйприл. — Нам пока надо удрать.

— Мне просто любопытно.

— Для этого у нас нет времени. — Она посмотрела на часы. — Нам есть еще что делать.

Фесдей вытащил шкатулку из бумаги.

— Смотрите издали. Не пытайтесь дотронуться до нее. Никаких неожиданностей. Второго предупреждения не будет.

Рашке кивнул и посмотрел на карман Фесдея, где мог лежать пистолет.

Макс Фесдей поднял крышку, и заиграла музыка. Он не слушал ее. Он думал о картине, о Джиллиан, о том, что три человека уже убиты, а двоих преследуют. Они сами украли картину, а может быть, они и убили? Как бы то ни было, за ними надо понаблюдать и в случае чего сообщить Клаппу.

Прозвучала последняя нота. «Анакреона на небесах», раздался щелчок, и ящик открылся. Рашке от удивления крякнул, Фесдей вылупил глаза. Ящик был пуст. Пакет с зелеными бумажками исчез.

Глава 18

Пятница, 24 декабря, 9.15 вечера

Макс Фесдей опустил шкатулку на землю и посмотрел на Эйприл.

— Макс! — воскликнула она. — Он пустой!

— Вы удивлены? — Фесдей повернулся к графу. — Рашке, вы слесарь?

Австриец резко покачал головой и торопливо произнес:

— Нет. Но Эйприл умеет открывать замки. Я видел ее за...

— Верно, — пробормотал Фесдей. — Я и забыл, я же видел, как она открывала дверь вашей спальни.

— Макс! — Голубые глаза девушки блестели. — Я спасла вам жизнь!

Фесдей задумался, потер лоб, потом что-то вспомнил.

Он торопливо вышел на улицу. Там была тихо, он даже услышал, как пробили часы на церкви у Вашингтон-сквер.

Фесдей направился к черному лимузину Эйприл. Дверцы были заперты, но ему не составило большою труда открыть их.

Поиски его были недолги. Под передним сиденьем он нашел пачку денег.

Он спокойно вернулся к скамейке.

— Быстро вы вернулись, Макс, — сказала Эйприл.

— Вы действительно находчивый человек, мистер Фесдей, — удовлетворенно произнес Рашке и добавил шепотом Эйприл: — А ты, оказывается, была недалека от побега.

Она пожала плечами.

Фесдей положил деньги в потайной ящик и закрыл шкатулку. Потом он снова завернул ее в бумагу.

— Возможно, чувство юмора мне изменило сегодня, — обратился Фесдей к Эйприл. — Но я запомню, как дорого я заплатил за поцелуй. Теперь я понял, почему вы не интересовались теми парнями, от которых вы меня спасли. У вас на уме были деньги.

— Я снова вернусь к нашему разговору, мистер Фесдей, — сказал Рашке. — Насколько японял, ваша жизнь была в опасности?

Фесдей, рассказал ему о том, как Гордон Лараби похитил картину, о том, как он видел убийство Лараби и как его поймали эти два парня.

Некоторое время они сидели молча. Потом граф вздохнул.

— Это трудная штука — вернуть картину. Я не ожидал этого от Гордона Лараби. Впрочем, чего можно ожидать от человека, который имеет дело с продажными людьми? Интересно, что случилось с его телом?

— Меня больше интересует Джиллиан. Картина теперь у нее. Я как раз собирался с ней встретиться, когда меня схватили эти типы.

— В таком случае, эта женщина в наших...

— Вряд ли. Я не знаю, где она.

— Так это Джиллиан мы обязаны тем, что он появился здесь, — сказал Рашке Эйприл. — И она снова вышла на сцену.

— Третий раз, — добавил Фесдей. — Ее видела миссис Уистер, ее видел я и ее видел Мерлоз Финч.

— Он не говорил мне об атом, — удивилась Эйприл. — Он сам сказал мне. Они встретились в баре на прошлой неделе.

— Мне казалось, что я все из него выкачала, — задумчиво произнесла Эйприл. — А он умнее, чем я думала.

— А что вы думали?

— По крайней мере, я не думала, что он станет общаться с Джиллиан. Он не одобряет увлечения своего отца. Мерлоз хочет заниматься другим делом.

— Вам не приходит в голову, мистер Фесдей, что наши сведения о Джиллиан Прайор весьма скудны? — спросил Рашке.

— Да, это так.

— А вам не кажется, что ее вовсе не существует? Может быть, меня просто выследили в Лондоне.

— Не говори глупостей, Эмиль, — засмеялась Эйприл.

— Клапп запрашивал Лондон, и Скотланд-Ярд подтвердил, что такая женщина существовала, но она исчезла. Когда вы впервые встретились с Эйприл?

— Одну минуту! — запротестовала Эйприл.

— Я встретил ее после войны, — ответил Рашке. — И это она нашла в Лондоне Люсьена Прайора. Может быть, они сотрудничают? Может быть, Прайор и воскресил Джиллиан, чтобы спасти ее? Может быть, она и есть его сестра?

— Шути, шути... — сказала Эйприл.

— Не забудьте, — добавил Фесдей, — что эти две женщины очень похожи. Конечно, это может оказаться совпадением: обе блондинки, одного роста, с одинаковой прической, обе стройные.

— Звучит правдоподобно, особенно в устах мужчины, — разозлилась Эйприл. — Кто сказал, что мы похожи?

— Люсьен Прайор. Он нарисовал портрет своей сестры по просьбе Клаппа.

Рашке от удивления вскочил, раскрыв рот. Эйприл тоже была изумлена.

— Люсьен Прайор? Вы имеете в виду, что он здесь, в Сан-Диего?

— Он прибыл сюда две недели назад, — холодно объяснил Фесдей. — Я делаю вывод, что он прибыл немного позже вас, Эйприл. Конечно, это тоже может быть совпадением.

— Макс, бросьте ваши колкости. Что он здесь де лает?

— Он приехал предупредить Мерлоза Финча, что Джиллиан собирается убить его, — это версия для полиции, или предупредить старика Финча, что Джиллиан охотится за «Дураком».

— Но почему Джиллиан хочет убить Мерлоза? — закричала Эйприл. — Она ведь никогда раньше не знала его?

— Для этого у меня есть одна гипотеза.

— Боже мой! Люсьен Прайор здесь! Он стал орудием своей сестры! — воскликнул Рашке.

— Я тоже так думаю, — сказал Фесдей. — Он мог работать вместе с ней.

— Где его можно найти? — спросил Рашке.

— Он в студии в Спениш Арт Вилледж. Я был там утром и видел его картины. В том числе и «Грех». Это под ней был спрятан «Дурак»?

— Да.

— Ну, на месте Джиллиан я тоже не догадался бы, что такое дерьмо скрывает под собой шедевр.

Они медленно направились к улице. Фесдей нес в одной руке шкатулку, с другой стороны шла Эйприл.

— Простите меня, Макс, — пробормотала она. — Мне так жаль!

— Счастливое столкновение! Так редко в наши дни я встречал людей, которых я могу уважать, — говорил Рашке. — Давайте навестим художника.

— Отлично, — сказал Фесдей — Но только договоримся, что вы вдвоем пойдете впереди меня и выкините из головы все мысли о шкатулке.

Эйприл и Рашке кивнули и пошли впереди Фесдея.

Глава 19

Пятница, 24 декабря, 9.45 вечера

Рашке ехал вместе с Эйприл. Они вышли из машины и подошли к Фесдею, который стоял возле дома. Граф подозрительно посмотрел на него.

— А где шкатулка?

— Я запер ее в машине.

— И она будет там в безопасности?

— Да, если вы ничего с ней не сделаете.

Фесдей провел их по пустому коридору к студии Прайора. Глаза Прайора широко раскрылись, когда он увидел их, и он попытался захлопнуть дверь, но Рашке подставил ногу, и они вошли. В студии было светло. Глаза художника покраснели, на щеках остались следы недавних слез. Он съежился и был похож на обреченное животное.

— Итак, мы снова пришли по делу, Прайор, — спокойно начал Рашке.

Прайор выставил перед собой дрожащие руки.

— Я не хотел причинять вам вред! — закричал он. — Я не хотел! Я пытался с ней...

Рашке неприятно улыбнулся.

— Мы знаем это, — сказал он и хлопнул его по плечу.

— Пусть он сам все расскажет, — сказал Фесдей.

— Макс прав, — поддержала его Эйприл.

Фесдей внимательно наблюдал за выражением лица Прайора. Тот испуганно встретил Рашке, но не узнал Эйприл Эймз. Теперь он дернул головой. Фесдею показалось, что он удивлен.

— Эйприл... — лепетал он, — я... я не заметил вас. Графа фон Рашке я ожидал, но вас...

— Где ваша сестра?

Люсьен подбежал к детективу.

— Я не понимаю, мистер Фесдей. Я думал, что вы работаете с лейтенантом Клаппом. Вы не можете мешать...

— Я работаю на себя. Лучше скажите им, где Джиллиан?

— Или подумайте о последствиях, — предупредил Рашке. — А иначе вам будет плохо.

— Нет, — пробормотал Прайор. Он отступил к окну, подальше от австрийца, который медленно направился к нему.

— Подожди немного, Эмиль. — Эйприл повернулась к Прайору, но тот снова отрицательно покачал головой, и она повторила вопрос: — Где ваша сестра? Она нужна нам всем.

— Я не могу предать ее, — тихо произнес художник. — Я не знаю, где она. Она была здесь недавно, но не сказала, куда пошла. Я видел ее лишь дважды с тех пор, как она объявилась: сегодня и в Лондоне.

— Хорошо, — сказал Фесдей. — Никто не собирается ничего с вами делать. Что было нужно вашей сестре? Что тут произошло?

Люсьен нерешительно подошел к мольберту. Холста на нем не было. Незаконченный портрет, порванный в клочья, валялся на полу. Фесдей посмотрел на стены. Потом подошел к противоположной стене, где утром стояли накрытые картины, и сдернул покрывало. Все картины были в клочья изрезаны ножом.

— Да, поэтому я и плакал, — объяснил Прайор в ответ на молчаливый вопрос Фесдея. Все трое с ужасом смотрели на это варварство.

— Все до одной, — бормотал Люсьен Прайор, — и меньше чем за пять минут.

— Джиллиан?

— Она пришла ко мне сегодня вечером. Я не знал, как она нашла меня, откуда она узнала, что я в Америке. Сначала она была рада. Потом случайно обнаружила портрет, который я рисовал. — ...Губы Люсьена задрожали. — Она всегда неожиданно впадает в гнев.

— Мне очень жаль вас, Прайор, — сказал Рашке.

— Это небольшая утрата для мира, — проговорила Эйприл. — Возможно, мистер Прайор переменит имя и сделает себе карьеру на другом поприще.

Фесдей опустился на колени и стал внимательно изучать остатки картин. Когда он нашел обрывки картины «Грех», он протянул их Рашке.

— Посмотрите, нет ли тут Веласкеса?

Испуганный Рашке схватил остатки и начал внимательно их рассматривать. Потом он облегченно вздохнул.

— Этому холсту нет и десяти лет.

— Тогда надо посмотреть на всякий случай все обрывки картин.

И они стали собирать по всей комнате остатки картин. Но найти им удалось немного. Потом они расселись возле Прайора.

— Начнем с того, где может быть ваша сестра? — спросил Фесдей.

— Неужели вы не понимаете? Она все делала для меня. Я не могу выдать ее. Она моя сестра...

— И она убила трех человек.

— Это неправда! Это не может быть правдой!

— Насчет миссис Уистер вы узнали сегодня утром. Совершенно точно, что это работа Джиллиан. С тех пор она убила Гордона Лараби и испанского профессора по имени Низа. Деловая женщина — ваша сестра.

— Три человека! — прошептал Прайор. — Я не знал миссис Уистер и второго человека, но Низу я знал. Это большая потеря.

— Мы все понесли большие потери, — сказала Эйприл. — Зачем вы последовали за ней в Сан-Диего?

— Вы не поверите мне, Эйприл.

— Разве?

— Я люблю свою сестру и я нахожу объяснение всему случившемуся. Она не хотела навредить мне. У нее плохой характер, но она... Вы помните, что произошло в Лондоне? Она пришла в бешенство, когда вы увезли картину, и отправилась за вами в Америку. Я знал, что могут быть неприятности. Неприятности, но не убийства. И я поехал вслед за ней. А что еще может сделать брат? Я думал, что смогу повлиять на нее или, по крайней мере, отвлечь ее. Ее настроение...

— Мы знаем ее настроение, — перебила его Эйприл. — Что вы сказали Оливеру Артуру Финчу? Люсьен уставился в пол.

— Большую часть правды. Не о вас и не о Рашке. Просто, что моя сестра будет охотиться за картиной. — Он посмотрел на Фесдея. — Мы, вместе состряпали этот рассказ о моей сестре и молодом мистере Финче.

— Зачем? — спросил Фесдей.

— Очень просто, — удивленно произнес Прайор. — Это даст возможность полиции присматривать за ней, но ничего не скажет им о картине.

— Как все это бескорыстно! И это говорит Люсьен Прайор!

— Мы пришли с мистером Финчем к определенному финансовому взаимопониманию, — Прайор покраснел. — Мое финансовое положение немного пострадало от этого неожиданного путешествия. — И он заговорил вдруг торопливо: — Это все, что я знаю. Джиллиан не говорила мне, куда она пошла, и... она моя сестра. Но она не доверяет мне. Я мог бы помочь ей, если бы она мне разрешила.

— Где она теперь? — спросил Фесдей. — Я не знаю.

— Что она вам сказала?

— А разве вы не встретились с ней? Она же звонила вам с моего телефона.

И неожиданно раздался звонок телефона. Люсьен проворно кинулся к нему, но Фесдей опередил его. Он взял трубку и поднес ее к уху.

— Хелло?

Ответа не было. Но он услышал шум. Это был крик бакланов. Потом на другом конце положили трубку.

— Повесили трубку, не говоря ни слова, — сказал Фесдей. — Но судя по шуму, я думаю, что звонили из дома Финча. Я испугал кого-то. Кто-то пытался связаться с Джиллиан или с кем-то из ее посредников.

— Это неправда! Это неправда! — закричал Прайор. — Я не знаю, где Джиллиан! Она только один раз пришла сюда! Я не знаю, кто может звонить сюда! — Он вскочил, но Рашке схватил его за руки.

— Отпустите его, Рашке, — велел Фесдей. Тот повиновался.

— Такая щепетильность не к лицу человеку действия, мистер Фесдей, — недовольно проговорил он. — Откровенно говоря, я разочарован.

— Вы наняли меня найти картину. И вы должны делать то, что я считаю нужным.

— Макс прав, — сказала Эйприл, и Рашке кивнул головой.

— Я хочу рискнуть, — продолжал Фесдей. — Я не думаю, чтобы тот человек догадался, что я понял по крику бакланов, откуда звонили.

— И мы поедем туда, мистер Фесдей?

— Я считаю, что Джиллиан торопится. Так как я не появился, а она не может скрываться с картиной, она отправилась к Финчу. И она где-то там. Конечно, Финч не станет возиться с ней. Поэтому сейчас она занята Мерлозом.

— Вряд ли, Макс, — запротестовала Эйприл. — Я знаю Мерлоза, он не пойдет на такую сделку. И он не сможет заплатить ей.

Фесдей взглянул на ее серьезное лицо.

— Я думаю, что он изменил свои взгляды, — кратко сказал он. — Мерлоз надеялся получить от меня шкатулку и назначил ей свидание, но поскольку он не получил ее, он постарается отложить свидание.

— Вечно мы опаздываем и вечно оказываемся в стороне, — разозлился Рашке.

— Поэтому я и сказал, что надо рискнуть. Свидание состоится, потому что у Мерлоза нет возможности сообщить Джиллиан, что он еще не достал сто тысяч. Джиллиан пойдет туда, потому что она ничего не знает. Поэтому Люсьен ничего и не говорит нам. Верно, Люсьен?

Тот, загипнотизированный его повелительным тоном, кивнул. Эйприл засмеялась и схватила Фесдея за руку.

— Макс, вы вселяете в меня веру в мужчин.

— Вы и Рашке останетесь здесь и будете наблюдать за Прайором, — сказал Фесдей. — Следите за ним тщательно, а то он постарается предупредить свою любимую сестру.

— А вы?

— Я разрешу Мерлозу направить ко мне Джиллиан. — Он посмотрел на них. — Следите друг за другом, и все вопросы будут решены.

Эйприл лукаво улыбнулась.

— У меня уже есть вопрос. Кто будет следить за вами?

— Мне вы можете поверить, — сказал Макс и потрепал ее по щеке.

Глава 20

Пятница, 24 декабря, 10.45 вечера

Особняк старого Финча находился в семи милях, но Фесдей умышленно решил покрутиться по городу. Прошло двадцать минут, как он оставил Рашке и Эйприл сторожить Прайора.

Фесдей остановился возле массивных железных ворот. Мотор он не выключил. Сначала надо обдумать все варианты. Мерлоз Финч уже мог выйти на встречу с Джиллиан. В таком случае Фесдей будет ждать в винограднике. У него нет выбора. Он осмотрелся.

Порт-Лом представлял собой заднюю сторону бульвара Каталины. Мимо него проходила единственная дорога с севера на юг. На севере находился Сан-Диего. Бульвар Каталины в конце разделялся на две улицы: Кэнон-стрит, которая вела к заливу, и бульвар Чатсворт, который кончался где-то в солончаках, а на юге — где-то возле Мишбея.

Мерлоз мог проехать по любой из этих дорог. Но по какой?

Фесдей проехал по бульвару Каталины и через сотню ярдов поставил машину среди эвкалиптов. С этого места он мог видеть й дорогу, и особняк Финча. Он достал сигарету и осторожно прикурил.

По бульвару не было никакого движения. Он сидел и ждал.

Фесдей курил уже третью сигарету, когда заметил свет автомобильных фар. Когда машина была близко, Фесдей увидел, что эта темный «крайслер». «Крайслер» подъехал к воротам и остановился. Водитель открыл ворота, потом сел в машину и, выехав за ворота; направился в сторону города.

Фесдей включил зажигание, и его машина двинулась следом за «крайслером». Неожиданно передняя машина свернула на восток на мрачную дорогу, которая вела в порт. Фесдей тоже повернул за ней и задумался. Ни одна из этих дорог никуда не могла привести. Там ничего не было. Фесдей рассмеялся. Мерлозу не понравилось, что за ним едет машина. Фесдей снизил скорость. Если он прав, Мерлоз доедет до конца и развернется. Он захочет проверить, кто следит за ним. Фесдей остановился в тени акаций и выскочил из машины. Дорога кончилась недалеко от того места, где он стоял, и по кругу света он видел, что «крайслер» начал поворачивать. Фесдей немного подождал, а потом вернулся в свою машину. «Крайслер» снова направился к городу, и Фесдей следовал за ним. У ближайшего поворота Мерлоз повторил свой маневр, но Фесдей остался на шоссе. Когда «крайслер» вновь выехал на шоссе, Фесдей погнал свою машину в город впереди «крайслера». Интересно, поедет ли Мерлоз за ним? Он посмотрел в зеркало. Так и есть. «Крайслер» мчался за его машиной.

Было холодно, но Фесдей взмок. Он боялся, что Мерлоз узнает его серый «седан». Обе машины приближались к развилке. Какой путь выберет Мерлоз? Фесдей решил свернуть на Кэнон-стрит. Это был кратчайший путь в город. Он без колебаний свернул туда, посмотрел в зеркало и вскрикнул от разочарования. Мерлоз помчался прямо. Он выбрал Чатсворт. Этот путь был длиннее и не пользовался популярностью. Тут уже ясно, что если за ним поедет машина, то за ним следят.

Фесдей гнал машину вперед. Решение одно: или Мерлоз поедет в город, или к океану. Фесдей доедет до Роуз-стрит. Если Мерлоз едет в город, то он проедет мимо него. Если же нет, Фесдей развернется там и поедет обратно.

Фесдей сидел в машине и ждал. Больше ничего не оставалось делать. Мимо него проскочили две машины. Он решил было ехать обратно, но тут промчался «крайслер», и по силуэту человека за рулем Фесдей узнал Мерлоза. Он торжествующе улыбнулся. Значит, Мерлоз все же ехал в город. Он двинулся за ним Мерлоз ехал, не оборачиваясь. Фесдей ясно видел его, потому что его «седан» шел почти вплотную к «крайслеру».

Они промчались мимо театра и выехали на Мидуэй-Драйв. Снова Фесдей задумался. Здесь было несколько вариантов. Впереди — Пасифик-Хайвей, потом Олд-Тун и Мини-Валли, направо продолжается Сан-Диего, налево — Пасифик-Бич, Дель Map и Лос-Анджелес.

Пока на трассе был зеленый свет, Фесдей мог не бояться, что отстанет от Мерлоза.

Мерлоз свернул налево, Он явно предпочитал быть в пределах города. Гонка продолжалась. Спидометр показывал шестьдесят миль.

Фесдей чуть сбавил скорость и ехал ярдов на двести сзади.

Вскоре они выехали за город, что удивило Фесдея. Неожиданно «крайслер» резко свернул вправо, и Фесдей проскочил вперед, чтобы не обращать на себя внимания. Проезжая мимо того места, где свернул Мерлоз, Фесдей увидел неоновую надпись: «Кемпинг». Фесдей всмотрелся и увидел, что «крайслер» исчез среди небольших коттеджей.

Он вернулся назад, остановил машину на другой стороне шоссе. Кажется, Мерлоз приехал, куда хотел. Теперь он всех увидит. Его, убийцу и «Дурака».

Он подождал еще немного и повел свой «седан» к кемпингу. Он почувствовал уважение к Джиллиан. Для встречи с Мерлозом она выбрала хорошее место. Никто не сможет заподозрить ничего плохого в том, что мужчина и женщина встретятся в кемпинге.

С неохотой он запер шкатулку в машине. Все же лучше встретиться с Джиллиан, имея свободные руки.

Дежурный молча взглянул на Фесдея, увидел из окна его «седан» и сообщил:

— Мест нет.

Фесдей посмотрел на свободные стоянки возле двух коттеджей. На дверях стояли номера 1 и 2. «Крайслера» не было видно, но он мог находиться где-нибудь в глубине, между коттеджами.

— Покажите вашу регистрационную книгу, — попросил Фесдей. — Я из полиции.

— Можете убираться отсюда, — проворчал дежурный. — Мне нет никакого дела до полиции.

— Конечно. Только окажите мне содействие, и все будет в порядке.

Фесдей взял книгу и начал смотреть ее.

— Покажите ваше удостоверение, мистер, — потребовал дежурный.

Фесдей сделал вид, что не слышит. Он изучал имена. Под сегодняшним числом было восемь фамилий, но пятеро уже выбыли. Под номером 4 значились две фамилии.

— Покажите ваше удостоверение, мистер! — настаивал дежурный.

Место для первой подписи было прочеркнуто толстым карандашом. Под второй подписью значились мистер и миссис Мерлоз.

До Фесдей донесся шум. Он поднял голову. Перед ним стоял дежурный.

— Я выкину тебя отсюда, если ты не уберешься сам! — Он схватил Фесдея двумя руками.

Удивленный Фесдей попробовал вырваться, но дежурный крепко вцепился в него. Тогда Фесдей сжал его руки с такой силой, что тот вскрикнул от боли и выпустил его. Хорошо рассчитанным движением Фесдей выкинул вперед правую руку, вкладывая в удар весь свой вес. Удар пришелся прямо в челюсть. Дежурный, не успев вскрикнуть, раскинул руки, грохнулся на стол, опрокинул его и вместе со столом врезался в стену. Фесдей удовлетворенно посмотрел на него и направился к коттеджу 4.

Глава 21

Пятница, 24 декабря, 11.30 ночи

Дверь раскрылась легко, как только Фесдей толкнул ее. Мерлоз Финч поднял голову, удивленно уставился на Фесдея и выскочил из коттеджа.

Фесдей вовремя успел подбежать к «крайслеру». Мерлоз уже собирался захлопнуть за собой дверцу. Фесдей рывком вытащил его из машины и скрутил ему руки.

— Однажды я влеплю тебе хорошую затрещину, — пообещал он.

— Отпустите руки, — взмолился Мерлоз. — Больно!

— Тихо! — шепнул Фесдей, показывая на женщину, которая направлялась к коттеджу. Она зашла туда, и Фесдей услышал, как за ней захлопнулась дверь. Раздался звонок — это кто-то уезжал. Фесдей потащил Мерлоза к коттеджу. Он втолкнул его внутрь и включил свет. Там никого не было. Видимо, звонок и крик Мерлоза испугали ее, и она удрала. Если это Джиллиан Прайор, то у нее были основания опасаться. В маленькой спальне стояли железная кровать, небольшой столик с зеркалом и кресло. Туалета не было. Только крошечная ванная.

— Довольны? — криво усмехнулся Мерлоз.

— Не очень, — ответил Фесдей. — Где она?

— Я не знаю, о ком вы говорите.

Фесдей обошел все углы осмотрел все ящики. Постель была рассчитана на одного. Он пощупал матрац.

— Значит, она не оставила картины! — Мерлоз на это улыбнулся. — Сынок, — обратился к нему Фесдей, — ответь мне, почему ты вдруг заинтересовался «Дураком», который принадлежит твоему отцу?

— Дурак ты, Фесдей.

— Тогда я скажу тебе. Ты без ума от Эйприл Эймз. Настолько без ума, что она сумела втянуть тебя в эту игру, включая и игру с Джиллиан Прайор. Ты настолько связан с этим, что тебя не останавливает ни цена картины, ни то, что ты можешь стать соучастником одного или двух убийств.

Мерлоз присел на постель. Его руки дрожали, когда он закуривал сигарету.

— Ты только маленькая частица в этой игре с убийствами и воровством!

— Это твое мнение. Кто ты такой, чтобы указывать мне, что делать? Обычный детектив, каких мой отец может купить пачками.

— Верно. Но я свободен.

— Это твое дело. Я же не интересуюсь этим. Руки его дрожали еще больше, когда он зажигал спичку.

— Почему ты считаешь, что Джиллиан и Эйприл одно и то же лицо?

— А кто тебе сказал? Лучше оставь Эйприл в покое. Я предупреждал тебя. Понял?

— Здесь было темно. Она первой пришла сюда, и ты мог видеть ее не лучше, чем тогда в клубе. Кто-то разговаривал с тобой?

— Я сказал тебе — замолчи! — Мерлоз вскочил с постели. — Неужели тебе не ясно, Фесдей, что я не желаю слышать, что ты или кто другой говорят об Эйприл. Я не хочу слышать о ней! Ей нужны мои деньги.

Фесдей потер лоб.

— Ты влип в плохое дело, парень, но я принес тебе хорошую новость. Эйприл не может быть Джиллиан.

— Да?

— Я знаю, где твоя Эйприл. Ее сторожат, так что если кто и мог быть здесь, так это только Джиллиан Прайор. На ней голубая шляпка?

Мерлоз свистнул.

— Умен ты, Фесдей. Но меня на этом не поймаешь. Сначала докажи. Я приехал сюда, чтобы хорошо отдохнуть ночью. У меня нет денег, у меня нет картины. Теперь докажи обратное.

— Не стоит, — спокойно произнес Фесдей. — Будешь выпутываться сам. Поговоришь с прокурором. Я еще не слышал тебя там. — Он сунул руки в карманы и подошел к открытому окну. — Я полагаю, она убежала этим путем.

— Можешь полагать все, что тебе угодно.

Фесдей приподнял занавеску и выглянул в окно. Многого он не увидел. В двух ярдах от окна земля, поросшая травой. Земля мокрая. Он повернул голову. Глаза, его блеснули. В траве он заметил отчетливые отпечатки двух маленьких сандалий. Джиллиан носила обувь без каблуков. Она выскочила, из окна и убежала. Фесдей собирался повернуться обратно в комнату, когда что-то привлекло его внимание. Первой его мыслью было, что это кусок дерева. Он лежал в траве, и на него падал свет из окна. Но внимательный взгляд подсказал ему, что это не дерево.

Это был свернутый трубкой холст, перевязанный по центру веревкой.

Глава 22

Пятница, 24 декабря, 11.45 ночи

— Эй, что ты делаешь? — спросил оторопелый Мерлоз.

Фесдей перекинул свои длинные ноги через подоконник и спрыгнул вниз. Два шага — и он у холста.

— Ну-ка, иди сюда! — приказал он Мерлозу, входя в коттедж.

Мерлоз удивленно смотрел на него. Увидев холст, он застонал.

Макс Фесдей осторожно развернул холст.

— Она оставила его! Зачем? — с горечью произнес Мерлоз.

С полотна на них смотрел человек с бледным, нездоровым, худым, лицом. В углу, скрестив ноги, сидел шут короля Филиппа, одетый в зеленый бархат. На его костюме выделялись кружевные воротник и манжеты. Возле его маленьких ног лежали большие тыквы.

Развернутый холст был примерно сорок дюймов в длину и около ярда в ширину. Фесдей осторожно свернул его и посмотрел на Мерлоза.

— Джиллиан сделала ошибку, — сказал он. — Она паникерша, а не профессионал. Так же она поступила в Дель Маре, когда ваша старая секретарша выследила ее. То же самое случилось в полдень во «Фримонте»: когда Лараби вышел, она схватила картину и оставила ее возле лифта.

— Я не знаю этого.

— Я только говорю о поведении Джиллиан. Я рассказываю это для себя самого.

— Точно так же, как ты говорил пару минут назад? — сердито сплюнул Мерлоз.

Фесдей сунул рулон под мышку.

— Я не хочу хвастаться. Скажи лучше, поздно ли твой отец ложится спать?

Мерлоз не ответил. Казалось, он что-то обдумывает. Потом он сказал:

— Теперь-то он спит. Если хочешь отвезти ему эту штуку, лучше всего сделать это утром.

Фесдей усмехнулся.

— Хорошо. — Он был рад: «Дурак» был в его руках, и даже сын его клиента ничего не мог сделать. — Помни, что Эйприл ни при чем. Всего хорошего.

Фесдей вышел на улицу. Молодой Финч окликнул его из окна.

— Так ты придешь завтра? Я предупрежу старика.

— Хорошо. Скажи ему, пусть удавится на своем чулке.

Он направился по широкой Кэбрил-Фривей в Сан-Диего. Движение было небольшое, и он мог развить большую скорость. Время от времени он оглядывался на заднее сиденье, где лежал Веласкес. Никогда еще его машина не стоила так дорого, как сейчас. Он думал о миссис Уистер, о Низе, о Лараби. Все они владели этим опасным предметом искусства и потому умерли.

Джиллиан Прайор была на свободе. Он нашел картину, и его работа закончена. Граф фон Рашке нанял его найти картину, и он нашел ее. Оливер Артур Финч нанял его купить картину, и он скоро завершит его дело. После этого он сможет заняться той женщиной, чей нож убивал безжалостно и без какой-то бы то ни было необходимости. Завтра он посмотрит, сможет ли он помочь Клаппу.

Фесдей остановил машину и некоторое время сидел за рулем. Он решил не брать с собой ни шкатулку, ни картину. Лучше сначала поговорить с Рашке. Это, конечно, рискованно, но он все же безоружен, а троица, которая ждет его, уже не раз демонстрировала свои некоторые качества.

Фесдей прошел по коридору к студии Прайора. Из-под двери не было видно света. Он постучал, но ответа не услышал. Тогда он дернул дверь. Она открылась. Было темно, но он уже понял, что в комнате никого нет.

Эйприл Эймз, фон Рашке и даже Люсьен Прайор исчезли.

Он помедлил, прежде чем войти в комнату. Почему они все-таки ушли? Его план был достаточно ясен. Рашке вряд ли мог добровольно оставить комнату, он должен ждать возвращения Фесдея. Что случилось?

Пытаясь понять столь странный факт, Фесдей достал клочок бумаги из кармана и при свете спички нацарапал записку: «Поехал домой. Ф.».

Он кинул бумажку на пол в ярде от двери, чтобы входящему в комнату она бросилась в глаза. Потом он осторожно закрыл дверь. Это единственное, что он мог сделать. Вряд ли это принесет пользу, но если Рашке все же вернется сюда, он найдет записку. Во всяком случае, если он захочет, то найдет его. Эйприл знает его адрес, а телефон можно найти в справочной книге.

Вспомнив о своих сокровищах, он бросился к машине.

Она стояла там же, где он оставил ее. Все оказалось на месте. Он подошел к углу улицы. Машины Эйприл не было.

Добравшись до своего дома, Фесдей, держа шкатулку и картину в левой руке, не спеша подошел к двери и вставил ключ в замок. Ключ с трудом вошел в скважину, и он мог поклясться, что раньше этого не было. Нервы его напряглись. Дверь открылась, и он вошел внутрь.

— Стойте спокойно, мистер Фесдей, и не пытайтесь достать свой пистолет, — услышал он голос Рашке.

Желтый свет лампы освещал лицо графа. Он сидел на диване, лицом к двери. Палец правой руки лежал на спусковом крючке автоматического маузера.

Глава 23

Суббота, 25 декабря, 0.30 ночи

— Уберите пистолет, — сказал Фесдей. — Не шутите.

Рашке не пошевельнулся. Рука, сжимавшая пистолет, была направлена в живот Фесдея. Продолговатое лицо графа было серьезно, и он с угрозой смотрел на детектива.

— Вы проиграли, Фесдей. Поднимите правую руку, пожалуйста. И не пытайтесь кинуть в меня шкатулкой. Я стрелял без промаха еще до вашего рождения.

Фесдей поднял правую руку. Ключи звякнули на его пальце.

— Что с вами, Рашке? Что случилось?

— Какая невинность! Вас удивляет, что Клапп еще не поймал меня?

— Клапп? Что сделал Клапп? Почему вы поставили лампу на пол?

— Чтобы с улицы не было видно. Лейтенант Клапп прибыл в студию тотчас после вашего ухода. Что он сообщил вам по телефону?

— Я же сказал вам, что это был Мерлоз. Я выследил его.

— У вас было достаточно времени, чтобы позвонить Клаппу, пока мы сидели, как птицы.

Граф встал и медленно двинулся к нему.

— Пистолет, где вы его держите?

Фесдей покачал головой.

— Простите, но у меня его нет.

Он усмехнулся, увидев разочарование на лице Рашке. Австриец еще не заметил рулона в руке Фесдея.

— Можно я опущу руку? — спросил Макс.

— Нет. — Граф вернулся к дивану. — Жаль, что я не знал раньше, что вы не вооружены. Вы обманули меня, и я могу действовать так же.

— Что было нужно Клаппу?

— Стал бы я беседовать с полицейским после того, как выскочил из окна.

— А что произошло с остальными?

— Эйприл тоже имела мало желания оставаться там. Насчет мистера Прайора не знаю. Это вы все устроили, мистер Фесдей. Я не ценю подобные американские шутки.

Фесдей снова усмехнулся.

— Прежде чем вы вызовете меня на дуэль, — сказал он, — поймите одно: я не звонил Клаппу. Даю вам слово. Думаю, что, скорее всего, это сделал Люсьен.

— Художник? Зачем?

— Ловушка получилась случайно. Люсьен связан с Клаппом поисками своей сестры. Хотя он открыл ему только половину. Почему же он не мог позвонить ему и рассказать о ее выходке с картинами? Рашке удивленно вскочил с дивана.

— Боже мой, мистер Фесдей, вы начинаете убеждать меня. Но почему Прайор не сказал нам о полиции?

— Почему? А почему он должен был сказать? Австриец громко засмеялся и спрятал маузер во внутренний карман пиджака.

— Поверните выключатель, он сзади вас, — попросил Фесдей. — Как вы вошли сюда?

— Через окно. Я уже научился пользоваться им лучше, чем дверью.

Он включил свет.

— Я полагаю, — сказал граф, — что копы долго продержат Люсьена, чтобы он не смог помочь своей сестре.

Фесдей подошел к столу и поставил на него шкатулку. Затем начал разворачивать холст, а у Рашке от изумления глаза буквально полезли на лоб.

— Я не видел женщину, — проговорил Фесдей, — но получил ее вещи.

— Мистер Фесдей! Мистер Фесдей! — Граф вскочил с дивана и бросился к Максу.

Фесдей передал ему картину, и граф начал ее рассматривать. Фесдей стоял за его спиной. Оба мужчины некоторое время молчали, глядя на бессмертное произведение великого испанца.

— Я думаю, что это шут, — сказал Фесдей. — А зачем эти овощи?

— Это бутылочные тыквы, мистер Фесдей, — благоговейно прошептал Рашке, — Я полагаю, что при дворе шута прозвали Тыквой.

Граф снова внимательно уставился на картину. По том он осторожно свернул ее в рулон и спокойно разорвал на две части. Потрясенный Фесдей молча смотрел на него. Рашке снова порвал каждую часть еще на две части, бросил куски картины на пол и молча опустился на диван.

— Где он? Где он? — взвыл он. — Куда вы дели «Дурака»? — Его рука потянулась за пистолетом. Фесдей бросился к нему. Рашке встал, но ноги его подкосились, и он упал на пол возле дивана, Фесдей подскочил к нему и помог подняться. Губы графа дрожали.

— В чем дело? — спросил Фесдей, — Это не Веласкес?

— Простите меня, мистер Фесдей, — пробормотал Рашке. — Я не ожидал, что это произведет на меня такое впечатление. Это не «Дурак из Корна».

— Боже мой! — воскликнул Фесдей. — Но я не мог знать! Я не знал!

— Нет, нет, — прошептал Рашке. — Это подделка. Вы не профессионал и не можете определить возраст холста: Знатоки крупнее вас часто допускали подобную ошибку.

— Я начинаю понимать, — перебил его Фесдей. — Джиллиан оставила картину... — Рашке приподнял голову. Фесдей быстро объяснил ему, как он обнаружил холст. — Она специально так сделала, чтобы прервать погоню и отвлечь внимание.

Рашке согласился. Он пришел в себя и почти успокоился.

Резво зазвенел дверной звонок. Рашке вздрогнул. Они вопросительно посмотрели друг на друга.

— Я никого не жду, — сказал Фесдей. — Идите на кухню и сидите там. В случае чего, используйте свой опыт и бегите через окно.

Рашке послушно направился на кухню. Звонок прозвенел снова. Фесдей пошел открывать.

— Ну и дела! — воскликнула, входя, Эйприл Эймз. На ней были темно-голубой плащ и черные перчатки. — Могу вам сказать, что я была там, когда вы погасили свет.

Фесдей посмотрел на ее стройные ноги. На них были надеты туфли на высоких каблуках.

— Вы чувствуете себя в безопасности?

— Нет, — ответила она и взяла его руку. — С вами я никогда не чувствую себя в безопасности.

Он положил руку на ее мягкую талию.

— А где вы были, леди?

— Великолепно! — воскликнул появившийся Рашке. — Где ты была?

Эйприл не удивилась. Она погладила руку Фесдея.

— Я зла, Эмиль, Ты потерял меня?

— Вы ждали ее? — спросил Фесдей у Рашке.

— Когда появилась ваша полиция и нарушила нашу идиллию у Люсьена, мы все договорились встретиться здесь. Это вы ее прислали, Макс? — поинтересовалась Эйприл.

— Нет.

Рашке объяснил ей возможную причину появления полиции у Люсьена. Потом она увидела обрывки картины, и граф рассказал ей, каким образом Фесдей достал ее.

— Ну и умна же эта Джиллиан! — воскликнула Эйприл. — Можно только восхищаться ее тактикой. Она знала, что Макс не сможет отличить «Мать» Уистлера от «Моны Лизы».

— Не растравляйте рану, — сказал Фесдей. — Что касается меня, то я не понимаю, зачем ей вообще нужно было носить с собой подделку.

Рашке нахмурился.

— Чтобы заманить вас в ловушку.

— Да, но откуда Джиллиан знала, что я буду там? Кто сказал ей, что у Мерлоза нет денег и что ей не понадобится подлинный «Дурак»?

Рашке печально вздохнул.

— Вы правы, — сказала Эйприл. — Ну что, начнем сначала?

Она подошла к дивану и уселась на него.

— Мерлоз уверен, что женщина, которую он видел в темноте, была Эйприл. Я пытался разубедить его в этом, потому что знал, что Эйприл была с вами и Люсьеном. — Макс помолчал. — Теперь Мерлоз в таком, же положении, как и я. И, судя по вашему рассказу, вы все расползлись кто куда.

Блондинка подняла крышку шкатулки и стала слушать мелодию. Рашке посмотрел на часы.

— Как вы думаете, мистер Фесдей, — спросил он, — она могла бы успеть на это свидание?

— Вполне.

— Это мог сделать и Эмиль, и Люсьен. Меня удивляет ваша глупость. Вы бросаетесь из стороны в сторону, не интересуясь, кто нарисовал поддельного «Дурака». — Эйприл засмеялась. — Никто, кроме Люсьена Прайора, не мог этого сделать.

Рашке поднял кусок картины с пола и внимательно рассмотрел его.

— Это очень интересно, — произнес он. — Ты помнишь, что объяснял мне в Лондоне Прайор? И тогда же появилась его кровожадная сестра.

— А где вообще Люсьен? Полагаю, что он сделал все руками сестры и убежал.

— Посмотрим, — сказал Рашке.

— Вы говорите так, — заметил Фесдей, — будто у вас есть выбор. — Он опустился в кресло. — Это рисовала Джиллиан, и это ее ход.

За окном послышался шум затормозившей машины. Минуту спустя хлопнула дверца. Фесдей закрыл крышку шкатулки, оборвав ноту, и пошел открывать дверь.

Перед ним стоял мрачный и бледный Люсьен Прайор.

— Надеюсь, я не опоздал, — проговорил он. — Мне трудно было решить, идти или не идти. Я считал, что судьба моей сестры зависит от вас.

— Прайор, приятель! — воскликнул Рашке. — Какая радость!

— Трудно было решиться, — повторял англичанин. — Очень трудно...

— Входите, — сказал Рашке. — Я хочу, чтобы вы нас рассудили. — Он втолкнул художника в комнату и потащил к дивану, на котором лежали обрывки картины.

Прайор медленно передвигал ноги. Руки его дрожали.

— Это ваши проделки? — спросил граф, протянув ему кусок холста.

— Я рад, что вам это понравилось, — пробормотал Прайор.

С красным от ярости лицом Рашке толкнул его к стене.

— Нравится? — заорал он. — Я тебе покажу, как мне это нравится! — Рашке вцепился в Прайора и тряс его за плечи. — Зачем вы нарисовали этого поддельного Веласкеса? Отвечайте!

— Она заставила меня. В Лондоне, перед тем как уехала. Джиллиан заставила меня сделать копию. Получилось не очень удачно, потому что я торопился и работал всю ночь. Она сказала, что это может ей пригодиться. Я боялся сказать вам.

— Бедный Люсьен! — насмешливо воскликнула Эйприл. — Скажите, где вы взяли деньги на покупку машины?

— Это не моя машина. Моего друга здесь. Он уехал на неделю в Мексику и...

— Послушайте, — перебил его Фесдей, — Джиллиан первой забила нам мяч. Мы можем сделать ответный ход.

Рашке хотел что-то сказать, но Эйприл толкнула его.

— Подожди, Эмиль, пусть говорит Макс.

— Я не могу понять, — продолжал Фесдей, — почему Мерлоз так страстно хотел, чтобы я приехал к ним в дом утром. Но, может быть, он звал меня утром, а сам получит что-либо ночью? Другими словами, он мог успеть договориться с Джиллиан о новом месте встречи. Если возможно, то с деньгами.

Люсьен молча переступал с ноги на ногу. У, него был несчастный вид.

— Так что вы предлагаете, мистер Фесдей? — спросил Рашке.

— Вместо того, чтобы околачиваться у меня в комнате, нам надо поехать к дому Финча. Таким образом мы сможем ограничить действия Мерлоза. Он, конечно, не обрадуется нам, но будет рад видеть шкатулку с деньгами у себя под носом.

— Я предлагаю просидеть всю ночь в этом морге, пока что-нибудь не случится, — сказала Эйприл.

Фесдей холодно улыбнулся.

— Я обещаю вам, что если что-нибудь и случится, то это будет в восемь часов утра. Потому что в восемь утра ваш старый дядя Макс бросит это дело. Я верну Оливеру Артуру Финчу его сотню грандов и сообщу Клаппу все, что я знаю. Это произойдет ровно в восемь часов утра. — Он усмехнулся. — Вас не радует моя неожиданная честность? Кажется, вы недовольны?

— Откровенно говоря — нет, — первым заговорил Рашке. — Если ваше второе рискованное действие окажется подобным первому, вы намеренно отправите мировой шедевр в небытие. «Дурак» будет навсегда потерян, потому что никто в мире не сможет разыскать его.

— И мы все окажемся в проигрыше. Горькая пилюля! По лицу Рашке побежала тень.

— Вы безоружны, — заметил он.

— Я никого не собираюсь убивать, Рашке, — коротко ответил Фесдей. — А вы? С другой стороны, у меня нет опоры. Я не люблю пистолеты, но не потому, что не умею ими пользоваться. — Он посмотрел на Эйприл, потом на Рашке. — Кто играет?

Все молчали. Потом Эйприл звонко рассмеялась.

— Почему бы и нет? Улыбнись, Эмиль! Это игра, которую мы знаем, и любим. Стоит ли сердиться, если Макс предложил новый ход?

— А я сначала подумал плохое, мистер Фесдей, — спокойно сказал Рашке. — Я думал, что вы изменили.

— Мне лучше переменить брюки! — И Фесдей показал свои заляпанные ботинки и брюки.

Он сгреб весь мусор со своего кофейного столика — все газеты, поздравительные открытки и карточки.

— Подождите немного, — попросил он и направился в спальню.

Он тут же вернулся назад. Эйприл подняла крышку шкатулки и слушала последние восемь нот. Фесдей резко захлопнул крышку.

— Не стоит будить моих соседей, — сказал он и забрал с собой шкатулку.

Через закрытую дверь спальни он услышал смех Рашке.

Глава 24

Суббота, 25 декабря, 1.45 ночи

Граф беспрестанно крутил головой. Он выглядывал в окно машины.

— Не беспокойтесь, — усмехнулся Фесдей. — Они следуют за нами.

Они ехали к бульвару Каталины. Рашке внимательно осмотрел детектива, который переоделся в темно-коричневый костюм.

Граф вздохнул.

— Как ваш работодатель, позволю себе заметить, что было большой глупостью с вашей стороны разрешить Эйприл ехать без сопровождения.

— Она следует за нами. Мы ведь показываем путь, не так ли? И потом с ней ЛюСьен.

— Но если она его сестра, как вы, кажется, считаете...

— Вы знаете австрийскую поговорку насчет веревки? Я хочу быть уверен в возможностях Эйприл. — Рашке в этот момент опять оглянулся на машину, которая мчалась в четверти мили от них. — Мне нужна Джиллиан, Рашке, так же, как вам Веласкес. Я хочу сохранить хорошие отношения с Клаппом.

— Не считайте меня дураком, мистер Фесдей. Вы что-то скрываете от меня. У вас в голове что-то есть.

— Но ведь и вы можете иметь что-то в своей голове! Я строю свои идеи сам.

— И вы не считаетесь с...

— Нет. Я хочу все сделать сам. Ваша задача — сидеть и держать язык за зубами. Если вы решите, что я жду, чтобы вы сказали «да», кивните головой. Или это, или проститесь с вашей сотней грандов.

Рашке снова выглянул в окно. Машина следовала за ними. Он посмотрел вниз. Шкатулка стояли между ног Фесдея.

Железные ворота были широко раскрыты. Фесдей притормозил возле них, поджидая Эйприд. Потом обе машины подъехали прямо к главному входу особняка Финча.

— Его машина стоит на обычном месте, — сказала Эйприл, вылезая из «форда». Она распахнула свой плащ. — Надеюсь, что не заболею.

Удивленный Мерлоз молча уставился на Эйприл, когда открыл дверь и увидел ее. Он немного смутился, когда заметил остальных.

Все молча проследовали в холл.

— Кто сказал остальным, что они могут войти? — спросил Мерлоз.

— Он одет, — прошептал Рашке Фесдею. — Простите мои опасения.

Мерлоз был одет так же, как видел его Фесдей в кемпинге.

— Что заставило вас явиться сюда ночью? — сердито спросил Мерлоз.

— Закрой, пожалуйста, дверь, — попросила Эйприл. — А то холодно.

Мерлоз повиновался.

— Теперь нам надо увидеть вашего отца; — сказал Фесдей.

— Он не поднимется.

— Мы можем поднять его.

Мерлоз возмущенно заткнул руки за пояс.

— Я могу сказать вам только одно: старик вас не приглашал сюда, и я тоже. Теперь поворачивайтесь и убирайтесь отсюда. Все, кроме Эйприл. Она может остаться.

— Ах, так... — пробормотал Рашке, бросая взгляд на Эйприл.

Она взяла Финча за руки.

— Я знаю, дорогой, что тебе не нравятся эти дураки, но ради меня!

Мерлоз широко раскрыл глаза, но ничего не сказал. Он пожал плечами.

— Ладно, пусть будет так, — проговорил он. — Но объясните мне, кто этот тип? — Он указал на Рашке.

Эйприл представила.

— Теперь, когда мы все стали друзьями, — сказал Фесдей, — нам надо поднять вашего отца.

Мерлоз внимательно посмотрел на шкатулку в руках Фесдея, пожал плечами и направился к лестнице, ведущей на второй этаж.

Фесдей с удивлением заметил в холле елку. Он подошел к камину и поставил на него шкатулку. Люсьен безучастно отошел в сторону. Блондинка подошла к окну и открыла его. Некоторое время она молча всматривалась в темноту. Потом она потерла лоб и направилась к камину, возле которого стоял Фесдей.

— Где мои ключи? — спросила она. — Или вы боитесь за мою машину?

Фесдей протянул ей ключи, глядя на белые линии в уголках ее рта.

— У меня болит голова. Сегодня ужасный день.

— Это от ужасной жизни.

— Я сама ее выбрала. — Она замолчала, потом замотала головой и пробормотала: — Нет, нет. Поверьте мне.

— Вы можете все бросить. Этот город не самый лучший для вас.

Ее голубые глаза влажно блеснули, когда она посмотрела на Макса.

— Что вы имеете в виду?

— Сейчас не время говорить об этом, — криво усмехнулся он. — Но у меня хорошая служба. Женщина с вашими способностями...

— И мужчина с вашими, — она схватила его руку. — Я подумала то же самое. Вместе мы думаем лучше. В дверях появилась мисс Мун.

— Опять вы! — Она, как ястреб, налетела на Фесдея. — Сколько раз я могу вам говорить, что мистер Финч больной человек?

— Клиенты не платят мне за лечение. Где он?

— Он наверху. Но ведь уже два часа ночи!

— Совершенно верно.

Мисс Мун дрожала от негодования. — Я не привыкла, чтобы в такое время тревожили больного человека.

— Гутен морген, гнедике фрау! — воскликнул Рашке. — Хорошо, что вы пришли, а то нам стало здесь скучно. Теперь мы повеселимся.

— В этом нет необходимости!

Оливер Артур Финч, поддерживаемый Мерлозом, появился на лестнице.

— Вы и есть тот самый иностранный контрабандист, не так ли? — Он ткнул рукой в направлении Рашке.

Рашке вежливо поклонился.

— Я не могу допустить этого, сэр! — прошипела мисс Мун.

— Спокойнее, не надо так волноваться, — остановил ее старик. Он повернул голову и посмотрел на своих гостей. Сперва на Рашке, потом на Фесдея, Эйприл и наконец, на Люсьена.

— Кто тут считает, что может ночью вторгаться в мой дом и беспокоить меня?

— Вон тот длинный тип с длинным носом, — сказал Мерлоз.

— Я хотел видеть вас, — спокойно произнес Фесдей, Финч внимательно посмотрел на него.

— Молодой парень на террасе... — пробормотал он. — Я думал, что вы знаете, как обращаться с вещами, а вы похожи на остальных. Я всегда все делал сам. Не было ничего, что я не смог бы сделать.

Мерлоз поднес ему кресло и усадил. Рашке вопросительно посмотрел на Фесдея.

— Мистер Финч, — начал Фесдей. — Я был нанят вашим секретарем для выполнения простой работы. Эту музыкальную шкатулку я должен был вручить в обмен на картину. Но некоторые типы — часть из них находится в этом городе — причинили мне немало хлопот. Фактически они навели на это дело полицию. Вот эта шкатулка. Если в ближайшие шесть часов все не прояснится, я верну ее лично вам.

— Я говорил тебе, детектив, еще раньше... — вспыхнул Мерлоз.

Он наклонился к уху отца и что-то прошептал ему. Старик раздраженно покачал головой.

— Лучше выяснить остальное, — продолжал Фесдей. — Тогда буду рад я, будет рада и полиция. Я раз говаривал с графом фон Рашке, который является законным владельцем картины, и он согласился со мной.

Рашке протестующе поднял руку, но взгляд Фесдея приковал его к месту.

— Это правда, — с трудом выдавил он.

— Не так быстро, молодой человек, — сказал Финч. Руки его дрожали. — Вы не мажете идти в полицию. Я не разрешаю этого! Это будет скандальным делом. Все газеты начнут трепать мое имя. Эти люди ненавидят меня, они следят за мной!

— Я думаю, — холодно произнес Фесдей, — что вы в состоянии заткнуть рот газетам.

— Я старый человек. Я одинок, у меня больное сердце. Вы не можете покинуть меня. Я плачу вам за помощь.

— Во всяком случае, мы немного исправим дело, — сказал Фесдей. — Но я потяну, насколько мне это удастся. Прокурор считает убийцей меня, и за мной следит целый отряд полиции. Простите, мистер Финч, если это прозвучит назойливо, но лично я ожидаю, что вы захотите отомстить за миссис Уистер.

— Убийства — не мое дело! — закричал Финч. — Я платил ей деньги и устроил прекрасные похороны. Все, что я хочу, это жить, в мире.

— Это звучало бы лучше, если бы вы не пытались избавиться от тела Гордона Лараби.

Глава 25

Суббота, 25 декабря, 2.15 ночи

Эффект получился неожиданным. Оливер Артур Финч яростно закричал, вскочил с кресла и упал на пол. Мисс Мун подбежала к нему, достала из кармана какую-то зеленую бутылочку и дала ему отпить. Никто не двинулся с места.

Кроме Люсьена Прайора.

— Я готов ничего не... — начал он. Но резкий щелчок пальцев Рашке пригвоздил его к месту.

Мерлоз с ненавистью покосился на Фесдея.

— Надеюсь, вы довольны? Я хочу, чтобы свидетели подтвердили, что вы питались убить моего отца своей гнусной ложью.

Фесдей вздохнул и безжалостно заговорил.

— Вчера в 5.30 Джиллиан на террасе этого дома убила Гордона Лараби. Но когда я прибыл сюда через несколько минут, тела не оказалось. В течение этого времени Финч выходил из своей потайной галереи, где он принимал Лараби. Когда он обнаружил тело, то сразу же подумал о скандале и решил избавиться от него. Но бросить тело через балюстраду он не мог. Поэтому он оттащил тело в галерею. Для этого, видимо, у него хватило сил.

— Это ложь! — горячо возразил Мерлоз.

— Откуда вы знаете? Вас же не было здесь.

— Здесь нет никакой потайной галереи! Это тоже ложь!

— Будьте разумны, — мягко говорил Фесдей. — Когда ваш отец умрет — не сегодня, конечно, — вы станете обладателем величайшей коллекции в мире. Коллекция хранится где-то здесь. Но где? Дом велик, и мы не имеем возможности обыскать его.

Старик зашевелился. Фесдей посмотрел на него и кивнул головой.

— Я видел, что Финч исчез с террасы, еще не войдя в дом. Значит, здесь есть еще один вход. Лараби убит на террасе, и Финч не мог поднять его тело.

— Все верно, — пробормотал Мерлоз. — Но как вы узнали про эту таинственную галерею?

— На террасе много дверей, а в кабинет ведет только одна. Я заподозрил это с самого начала.

— Вы удивительны, Макс! — воскликнула Эйприл. — Я две недели пыталась представить себе все это!

Старый Финч попытался подняться. Мисс Мун осторожно поддержала его.

— Вы очень умный молодой человек, — заговорил старик. — Очень умный. Я полагаю; что вам нужны деньги, чтобы забыть это. Сколько? Подойдите ко мне и скажите.

Фесдей молча смотрел на старика. Его волновала Джиллиан Прайор. Пока Мерлоз оставался на людях в большой освещенной комнате, глупо было ожидать от нее действий. Белокурая убийца должна подготовить себе место. Фесдей может сам сделать это.

— Я скажу вам, как я поступлю, мистер Финч, и позднее мы обсудим это. Я могу заверить вас, что тело Лараби не будет обнаружено.

Глаза Финча заблестели.

— И вы постараетесь что-то вытащить у меня?

— Взять или оставить. Мерлоз схватил отца за руку.

— Отец, сделай так, как он говорит. Я думаю, он может нам помочь.

Затем он взглянул на Эйприл.

— Ты не считаешь, что это правильно, милая?

— Я решаю только собственные дела, — ответила та. — К тому же у меня болит голова. — Она повернулась к мисс Мун. — Где можно другу дома найти аспирин?

— Наверху есть кое-какие медикаменты, — холодно ответила сиделка.

Эйприл зевнула и направилась к двери.

— Вы решайте свои проблемы, а я решу свои. Макс, если я не вернусь к рассвету, пришлите большого сенбернара или приходите сами.

Рашке сделал два шага вперед, собираясь перехватить ее. Стоя позади нее, Фесдей покачал головой, и Рашке остановился, наблюдая, как исчез в дверях ее плащ.

Мисс Мун внимательно наблюдала за ними. — Одну минуту! — крикнула она Эйприл. — Одна вы не найдете.

— Не беспокойтесь, — откликнулась Эйприл с лестницы. — Я ничего не украду у вас.

Сиделка бодро последовала за ней. Оба Финча вели между собой разговор, а Рашке пытался подслушать его. Мерлоз повернулся к Фесдею.

— Мы решили воспользоваться преимуществами, которые представились...

— Прекрасно, — перебил его Фесдей. Мерлоз был плохим актером. Он так же страстно хотел уйти от дела, как Фесдей помочь ему.

— Я согласен действовать с вами, — внезапно заговорил Люсьен Прайор. Все уставились на него, и он покраснел.

— Понимаете, если моя сестра убила этого человека, я чувствую, что...

— В этом нет необходимости, — торопливо сказал Мерлоз. — Фесдей и я можем сами обо всем позаботиться. — Он достал из кармана отца ключ и повернулся к Фесдею. — Вы готовы?

Фесдей последовал за ним. Проходя мимо Рашке, он подмигнул ему и кивнул головой в сторону шкатулки, которая стояла на камине. Австриец понял и устремился к ней.

Они прошли через дом и вошли в кабинет. Фесдей слышал чьи-то шаги на втором этаже. Или Эйприл или мисс Мун.

Мерлоз направился к одной из дверей, которую Фесдей видел в бинокль.

На террасе гулял ветер, и было очень темно.

Массивная дверь открылась неожиданно легко и бесшумно. Мерлоз остановился перед дверью, пропуская вперед Фесдея.

— После вас, — усмехнулся детектив. — Я могу заблудиться.

Мерлоз шагнул вперед, и Фесдей услышал его шаги по металлической лестнице. Он тоже шагнул вперед, оставив дверь открытой для Джиллиан Прайор.

Казалось, что они опускаются в глубь земли. Фесдей держался за перила и осторожно нащупывал каждую ступеньку.

Наконец они достигли конца, и Мерлоз зажег свет. Первый момент Фесдей ничего не видел.

— Ну, вот вам и большой секрет, — сказал Мерлоз. Фесдей с изумлением оглядывался.

Подземное сооружение было огромно. Воздух был сухой и прохладный. Люминесцентные лампы освежали помещение дневным светом. Фесдей ожидал увидеть много отличных картин. Но, к его удивлению, их было мало, и они или были упакованы, или стояли прислоненными к стене. Он увидел всякие безделушки, вроде мексиканского подноса; кусков карандашей Линкольна, старинные лампы.

Фесдей прошел вперед, к столу, заваленному разными изделиями, которые не представляли большой ценности. На столе стоял телефон.

— Бедный Низа! — пробормотал Фесдей. Он пожалел профессора, который так старался вывезти картину из Испании, чтобы она не досталась фалангистам. Он считал, что здесь настоящий музей и вполне подходящее место для его шедевра. А здесь хранились пустые безделушки, которые могли утешить лишь убогую душу старика.

— Я не вижу здесь никакого тела, — проговорил Мерлоз. — Я уже был здесь. Может быть, вы не так умны, Фесдей? — Его враждебность вернулась к нему снова. Фесдей встревожился. Сейчас не время для препирательства.

Он подошел к западной стене, которая шла параллельно утесам. Через равные промежутки располагались отверстия, направленные к морю. Вентиляция.

— Здесь есть еще один момент, — сказал Фесдей. — Когда вы сегодня звонили, я слышал крики бакланов, хотя было уже поздно. Значит, их потревожили. Напри мер, светом с террасы. Но на террасе нет телефона. А галерея находится под террасой, и если вентиляция открыта, то, наверное, можно услышать крики бакланов.

Он резко повернулся и подошел к одному из ящиков, которые стояли у стены. Часть из них была заколочена. Он поднял крышку одного незабитого ящика. Там лежали различные предметы из глины. Фесдей внимательно присмотрелся к ним.

— Идите-ка сюда! — приказал он Мерлозу.

Тот неохотно подошел. Фесдей указал ему на ящик. Из-под глиняного кувшина виднелась мужская нога.

— Я могу быть неправым, — пробормотал Фесдей, не обращая на Мерлоза внимания.

— О чем вы? — спросил Мерлоз.

— Ни о чем. — Он не думал, что перед ним возникнет страшный вопрос, на который он никогда не захочет получить ответ. Хотел ли старый Финч спрятать труп или решил добавить себе новый предмет для галереи?

Потом Фесдей насторожился. Он услышал чьи-то осторожные шаги на лестнице. Мерлоз тоже услышал их. Он сказал быстро и громко:

— Я полагаю, что нам лучше продолжить работу.

Фесдей посмотрел, как Мерлоз вытаскивает из ящика кувшины, небольшие, с узкими прямыми горлышками.

— Хорошо, — согласился Фесдей и склонился над телом. Он встал на колени и чуть повернулся лицом к Мерлозу. Он думал, так он будет слышать звуки шагов и одновременно посматривать краем глаза на руки Мерлоза.

Шаги продолжали раздаваться. Джиллиан Прайор осторожно спускалась. Потом Фесдей увидел, что в руке Мерлоза что-то блеснуло. Детектив сгорбился и подставил спину для удара. Он решил, что удар будет не очень сильным, что глина слабая и потому все будет не так страшно.

Больше у него не осталось времени подумать.

Глава 26

Суббота, 25 декабря, 2.45 ночи

Первое, что он почувствовал, когда очнулся, что было холодно. Потом он подумал, что не могло пройти много времени, так как он слышал голоса недалеко от себя. Один голос принадлежал Мерлозу Финчу. Второй — мягкий голос, похожий на тот, который он слышал по телефону, разговаривая с Джиллиан Прайор.

— ...не делай такую безумную вещь, — умоляюще говорил Мерлоз. — Мой старик умрет со дня на день, и я дам тебе все деньги, в которых ты нуждаешься, Эйприл.

Женщина мягко засмеялась. Фесдей старался открыть глаза. Он хотел рассмотреть Джиллиан Прайор, но это не удалось ему. Веки, не поднимались. Наконец он почувствовал, что веки его дрогнули, он попытался что-нибудь рассмотреть, но ничего не увидел. Он страшно перепугался: удар до голове ослепил его.

— Мы сможем поговорить об этом позже? — прошептала женщина.

— Я хочу тебя, милая, ты знаешь это!

Фесдей облегченно вздохнул. Он увидел светящийся циферблат своих часов. Джиллиан могла выключить свет. Она всегда предпочитает темноту.

— Я вернусь к тебе, — сказала она. — Но позволь мне доказать самой себе, что я могу сама сделать дело. У меня есть Веласкес для твоего отца. Ты достанешь мне музыкальную шкатулку?

Фесдей осторожно встал на колени и нащупал что-то рукой. Это ноги Лараби. Он перебрался через труп и начал осторожно двигаться на звук голоса.

— Моя лодка возле скал, — говорил Мерлоз. — Можешь воспользоваться ею, милая. Мы можем скрыться вместе. Через час мы будем в Мексике. Они никогда не найдут нас там.

Голоса звучали где-то около лестницы. Не так далеко от него. Фесдей осторожно продвинулся вперед.

— Конечно, дорогой, но сначала принеси шкатулку.

— Но, Эйприл, они там ждут...

Теперь Фесдей был готов для неожиданного нападения. Но в ушах его звенело. Он выругался, встал на ноги и задел какие-то стеклянные предметы на цементном полу.

Мерлоз тревожно вскрикнул. Детектив прыгнул на крик и схватил кого-то. Кто-то стукнул его кулаком по спине, он не удержался на ногах и упал. И тотчас же Фесдей услышал торопливые шаги по железной лестнице. Фесдей отчаянно дернулся, но Мерлоз вцепился в него. Фесдей нащупал его руку, резко дернул к себе, а потом повернул в сторону. В ответ раздался истошный вопль. Фесдей оттолкнул его и нащупал первую ступеньку. Встал и включил свет.

Мерлоз Финч был жив, но лежал без сознания.

Сверху донесся шум возни и раздался крик Люсьена Прайора.

— Джиллиан!

Фесдей промчался наверх, выбежал на террасу и про шел через неосвещенный кабинет. В гостиной он встретил Рашке. Тот держал в руках свой маузер.

— Вы видели ее? — закричал Фесдей.

— Нет. Англичанин вышел в клозет. Я услышал шум борьбы, и он выкрикнул имя своей сестры. Однако я не осмелился вставить шкатулку, боясь, что нас собираются одурачить.

Фесдей осторожно осмотрел комнату. Шкатулка стояла на месте, В кресле сидел перепуганный Финч, втянув голову в плечи, как черепаха.

— Ждите здесь! — приказал Фесдей и выбежал в холл.

Входная дверь была распахнута настежь. Он выглянул на улицу. Обе машины, стояли на месте. Фесдей нерешительно топтался на ступеньках. И тут протяжный крик донесся до него с северной стороны дома. С висячего моста. Фесдей быстро обежал вокруг дома и выскочил к мосту. Мост отчетливо выделялся над белыми светящимися волнами. Одинокая фигура удалялась от скал. Фесдей быстро направился кмосту и в десяти футах от него вдруг увидел Люсьена Прайора. Англичанин двумя руками вцепился в трос и рыдал, дрожа всем телом. На террасе дома вспыхнул свет, и Фесдей заметил мокрые следы слез на мертвенно-белом лице художника. Он узнал детектива и попытался что-то произнести дрожащими губами.

— Ваша сестра? — спокойно спросил детектив. Прайор смотрел куда-то вниз. Фесдей проследил за его взглядом. Он увидел, как волны прибоя крутят что-то небольшое и голубое. Это могло быть шляпой.

— Я пытался схватить ее на мосту, — хрипло пробормотал Прайор. — Она бежала к лодке. Я обнял ее и умолял не уходить. Она согласилась, обняла меня и вдруг начала кричать. А потом я увидел в ее руке нож. — Художник поднял на Фесдея безумные глаза. — Она лгала. Она хотела убить меня. Она хотела убить меня!

Прибой подхватил шляпу и понес ее на скалы. Еще мгновение — и шляпы не стало.

— Это конец Джиллиан Прайор... — сказал Фесдей.

— Я не могу понять, — устало говорил Прайор, — она ведь не злая...

— А я не могу понять, почему она убила миссис Уистер, — задумчиво произнес Фесдей. Он стоял вплотную к Люсьену. — Мы знаем, что Джиллиан не была ангелом. Но она вела себя грубо с Мерлозом, когда тот предложил ей побег. Это непонятно. Миссис Уистер попыталась дотронуться до нее и получила удар ножом.

Это тоже непонятно. Вы единственный человек, который дотронулся до своей сестры и обнял ее.

— Иногда настроение Джиллиан...

— Есть только одна причина, по которой Джиллиан не хотела, чтобы до нее дотрагивались. — Фесдей посмотрел на Люсьена. — Потому что она вообще не была женщиной. — Прайор молча выпрямился, но Фесдей не обращал на него внимания. — Мужчина может замаскироваться под женщину, если случайно строение его тела похоже на женское. Он может изображать женщину, если у него мягкий голос и женственное лицо. Поэтому Джиллиан действовала только в темноте и не позволяла до себя дотрагиваться. Не так ли?

Люсьен Прайор бросился на него с протянутыми руками. Фесдей не спеша отошел в сторону и засмеялся.

— Вы — дьявол! — прошипел художник. Он неожиданно изменился. Его фигура вытянулась. В руке блеснул нож.

— Вам повезло, Люсьен, — спокойно сказал Фесдей. — Я подготовил вам прекрасную возможность действовать, хотя не думал, что вы осмелитесь принести с собой костюм Джиллиан. Но в галерее у вас все здорово получилось.

Люсьен пожал плечами, и отошел от Фесдея.

— Шляпа и парик были спрятаны в машине, — сказал он.

— Эта шляпа — неплохая идея, Люсьен, — продолжал Фесдей. — Но она была хороша для одного раза. Она была так поразительна, что никто не обращал внимания на ваше лицо. Но если бы вы были женаты, вы бы знали, что женщина не станет все время носить одну и ту же шляпу.

Фесдей шагнул вперед. Люсьен выставил вперед нож.

— Не советую вам подходить ближе. В подобных обстоятельствах я становлюсь отчаяннее.

— Зачем вы это сделали?

— Зачем? Вы считаете странным, что художник пытается получить деньги за предмет искусства? «Дурак» больше мой, чем графа фон Рашке.

— Да ведь вы провезли его среди своих картин!

— Неужели вы не понимаете, что шедевры не становятся великими, пока не пройдут столетия! А что получает тогда их создатель? Нет, выгоду от таланта имеют только торговцы, преступники, вроде Рашке. С моими работами этого случиться не может. Я уничтожил их.

— Запоздалая мысль! Вы создали липовую сестру, похожую на Эйприл Эймз, которая, как вы думали, находится в Лондоне. А вчера, когда вы изображали горничную в отеле «Фримонт», вы узнали, что она приехала в Сан-Диего. И портрет сестры, нарисованный для Клаппа, вы сделали похожим на Эйприл. Ваша настоящая сестра умерла.

Они медленно двигались по мосту. Фесдей осторожно наступал, а Люсьен, сохраняя дистанцию, отступал.

— Конечно. Она умерла во время войны. Это Рашке вынудил ее вернуться.

— Вы попали в отель для женщин в Лондоне, где жила Эйприл, переодетым в женщину? И придумали Джиллиан, когда Рашке сообщил вам о картине?

— Примерно так. — Лицо Прайора стало жестоким. — Я иногда и на самом деле чувствовал себя Джиллиан. Она действительно вела очень опасную жизнь.

— Ладно, Люсьен, игра закончена. Пошли в дом.

— Не подходите! — Люсьен поднял руку с ножом. — Я предупредил вас, Фесдей. Я не вернусь назад. Джиллиан не может вам позволить поймать ее!

— Бросьте нож, Прайор!

— Стойте!

Фесдей резко прыгнул вперед и выбросил правую ногу вверх. Удар по руке — и нож Люсьена упал на мост. Художник перегнулся через трос.

— Это не очень приятная смерть, — спокойно заметил Фесдей. — Там холодно и мокро. Да у вас и не хватит воли, чтобы броситься туда. Джиллиан могла бы это сделать, но не вы. Вы не Джиллиан.

Люсьен Прайор медленно повернулся и поплелся к дому. Фесдей шел сзади него.

Глава 27

Суббота, 25 декабря, 3.15 ночи

Все с интересом уставились на них. Мисс Мун и Эйприл тоже были здесь.

— Тоже мне, детектив! — пробормотал Рашке, пряча в карман свой маузер.

— Прайор расскажет вам, почему он решил бежать. Он раскроет свои родственные связи с этим домом и сообщит некоторые сведения о своей сестре.

— В это трудно поверить, Макс! — воскликнула Эйприл, — Он такой бесцветный человек!

— Не забудьте, что у него острые зубы: Лараби и Низа уже познакомились с ним. И миссис Уистер тоже. Она единственный человек, которого мне жаль.

— Никогда не подумал бы, что вы способны на такое, молодой человек, — проскрипел старый Финч. — Что вы думаете насчет нашей сделки? Вы разобрались с тем делом внизу?

— Лараби? — презрительно улыбнулся Фесдей. — Вы слишком стары для урока, но там есть кое-какие вещи, которые не могли быть куплены. Одна из них столкнет вас с полицией.

— Но вы же сказали... — испугался Финч.

— Я знаю, что я сказал. У меня есть для этого причина. Я хотел дать возможность Люсьену раскрыться.

— Вы опять отличились, мистер Фесдей, — вмешался в разговор Рашке. — Но простите меня, если я больше интересуюсь «Дураком», чем вашим пленником.

— Да, Макс, где картина? — спросила Эйприл.

— Я очень люблю, когда вы все объясняете, — сказал Рашке.

— Не думаю, что стоит об этом говорить. Как ваша головная боль? — повернулся Фесдей к Эйприл.

— Спасибо, мне лучше. Я приняла аспирин.

— Одной из причин головной боли может стать, например, отравление отработанными газами машины. Что-нибудь могло произойти с выхлопной трубой. — Он повернулся к Рашке. — Выхлопная труба похожа на это. — Детектив согнул большой и указательный палец в виде буквы "О". — Там вы можете взять свою картину.

Граф некоторое время молча смотрел на Фесдея.

— Мистер Фесдей...

— Люсьен принес картину с собой. А в машине это самое лучшее место, чтобы спрятать ее.

Рашке выскочил из комнаты, и они услышали, как хлопнула входная дверь.

— Вы довольны? — спросила Эйприл.

— Возможно, дорогая.

— Где Мерлоз? Где мой сын? — неожиданно закричал Оливер Артур Финч.

— Не волнуйтесь, пожалуйста, — успокаивала его мисс Мун. — Помните, что сказал доктор.

— Этот человек пытался разорить меня, он хотел сделать из меня убийцу! Где Мерлоз? Он не позволит ему ничего делать! — И Финч уставился на Фесдея. Сиделка снова дала старику отпить из флакона.

— Правда, где он? — спросила Эйприл.

— В галерее. Я уложил его спать. Вы можете сходить туда полюбоваться.

— Не смотрите на меня так серьезно, Макс, — засмеялась блондинка. — Я лучше побуду с вами. К тому же, когда вернется Рашке, я хочу присутствовать при всеобщей радости.

Фесдей взял кресло и усадил в него Люсьена.

— Этот человек рисовал картины, не умея отличить мужчин от женщин. Но с сестрой он придумал неплохо. Думаю, для психиатра отбудет интересен.

— Может быть, поэтому я всегда испытывала к нему отвращение. Не зная, чем оно вызвано. В комнату вошел Рашке. Он сиял.

— Мистер Фесдей, примите еще раз мою благодарность и поздравления!

— Теперь, надеюсь, картина подлинная? — спросила Эйприл.

— Да. Клянусь годами моей учебы!

Теперь карлик не выглядел безобразным. Просто у него были печальные глаза. Рашке показал картину старику Финчу. Тот с любопытством смотрел на нее.

— Ну, леди и джентльмены, — наконец произнес он, — я полагаю, что вечеринка закончена.

— Не совсем, — возразил Фесдей. — Мне еще надо потревожить Клаппа. Рашке, направьте на Прайора ваш маузер, пока я дозвонюсь до Клаппа.

Рашке кивнул. Он взял картину под мышку и сунул руку в карман. Его лицо выражало недоумение.

— Одну минут... — пробормотал он.

— У вас его нет, — заявила Эйприл. — Он у меня.

Все повернулись к ней. Эйприл стояла у дверей холла. Ее маленькая прекрасная рука сжимала маузер.

Австриец первым пришел в себя. Он прижал картину к груди.

— Эйприл, клянусь тебе, я отдам «Дурака» только вместе со своей жизнью.

— Не устраивай мелодрамы, Эмиль. Ты знаешь, что я имею ввиду. Мне не нужна картина. Макс, пожалуйста, бросьте мне эту изящную вещицу. — Она указала стволом пистолета на шкатулку.

Фесдей снял шкатулку с камина.

— Вы не смеете отдавать ей эти деньги! — с тревогой воскликнул Рашке.

— А у меня нет выбора, — сказал Фесдей. — Я отдал вам эту шкатулку.

— Я могу сказать вам, мистер Финч, — громко заявил Рашке, — что я не получил плату за картину. И это ваши деньги воруют, а не мои.

— Хорошая точка зрения, Эмиль, — рассмеялась Эйприл. — Кидайте, Макс, только полегче, пожалуйста!

Она ловко поймала шкатулку.

— Мы никогда не будем вместе. Я ухожу.

Ее голос звучал удивительно мягко.

— Такова жизнь, не правда ли, дорогая? Немного сентиментальности и пара поцелуев.

— Я буду вспоминать вас, поверьте мне. Возможно, когда-нибудь мы увидимся:

Она улыбнулась Фесдею, и они услышали ее удаляющиеся шаги.

— Вперед, мужчины! — закричал Финч. — Она исчезнет! Задержите ее! Верните шкатулку!

Фесдей неподвижно стоял возле Люсьена Прайора. Через несколько минут они услышали шум мотора, и потом все стихло.

— Она заранее обдумала все это, — задумчиво проговорил Фесдей. — Она была уверена, что получит все, что ей нужно.

— Не огорчайтесь, друзья, — сказал Рашке. — Наша Эйприл — забавная девушка.

— И вы еще называетесь детективом? — разозлился старик. — Чего вы ждете?

— Я жду обещанных денег. А что касается Эйприл, то она заслужила кое-что.

— Но не сто тысяч долларов! — простонал старик.

— Она и не получила сто тысяч долларов. — Фесдей сунул руку в карман и достал пачку денег. — Здесь было слишком много, и я решил, что деньги будут сохраннее в моём кармане.

— Вы хотите сказать, что наша дорогая Эйприл не получила ничего? — спросил изумленный Рашке. — Ящик был пуст?

— Она получила редкую шкатулку плюс мелодию, которую она играет, — в задумчивости улыбнулся Фесдей. — Но ящик не пустой. В последнюю минуту я оказался сентиментальным. Я положил туда поздравительную открытку с Рождеством.

1

Гуано — удобрения из отходов рыбного промысла.

2

Игра слов: Фесдей — четверг, Эйприл — апрель.

3

Друиды — жрецы у древних кельтов.