21

Несмотря на всю ее решимость, королеве Исе не удавалось избавиться от ужасных последствий очередной попытки прибегнуть к колдовству. Время от времени она вдруг спотыкалась на ходу или чуть не падала с кресла из-за приступов головокружения. Аппетит, прежде никогда ее не подводивший, теперь порой совершенно пропадал. Иса недоумевала: что же такое она призвала, что так сильно на нее подействовало? Ей оставалось только надеяться, что недомогание постепенно пройдет. С нее хватало уже и того, что королю с каждым днем становилось все хуже, а она никоим образом не была готова к тому, что его место может занять принц Флориан. Флориан был в том неудобном возрасте, когда его еще нельзя было считать достаточно зрелым для самостоятельного правления (если уж на то пошло, он никогда не будет достаточно зрелым для этого, в любом возрасте!), однако он был уже слишком взрослым для того, чтобы все до единого его решения утверждал Совет регентов. А что до его готовности следовать советам матери… Иса невесело хохотнула и задумалась о том, как она может помешать ему сесть на трон — если, конечно, не подсылать к нему наемных убийц. Ей следовало бы содрогнуться при одной только мысли об этом… но то, что она способна была без ужаса допустить даже такую возможность, свидетельствовало лишь о том, насколько глубоко она презирала рожденного ею сына. Более того, Иса даже задержалась на этой мысли, соображая, можно ли это сделать так, чтобы ее не заподозрили в соучастии.

— Страна — прежде всего, — сказала она себе, сжимая руки так, чтобы все пальцы соприкасались с Кольцами. — На первом месте — земля. Мы, короли и королевы — да и принцы тоже, — приходим и уходим, а земля должна пребывать в мире.

Осторожный стук в дверь прервал ее размышления. Иса подняла голову, радуясь возможности отвлечься от неизменно мрачных мыслей.

Вошла леди Гризелла.

— Из крепости Крагден приехала леди Маркла, и она просит у вас аудиенции, — почтительно произнесла она.

— Проси ее войти! — сказала Иса.

Повод отвлечься оказался даже более приятным, чем она могла надеяться. Обычно в это время ей приходилось улаживать какие-то вопросы придворной жизни, делая вид, будто они ее интересуют.

— Принеси подогретое вино и пряные бисквиты, а потом можешь уйти.

Когда Маркла вошла в комнату, Иса в очередной раз поразилась тому, насколько хорошо ее королева шпионов сумела войти в роль аристократки — словно играла ее с самого рождения. Маркла сделала реверанс, а потом села на низенький стул, указанный Исой. Она приняла принесенный Гризеллой кубок с горячим вином и с удовольствием сделала глоток.

— До полудня воздух все еще морозный, — сказала она, — хотя к вечеру становится довольно тепло. Благодарю вас за вашу заботливость.

— Вы приносите нам радость жизни и свет, — отозвалась королева, видя, что Гризелла еще не закрыла за собой дверь. — А теперь расскажите мне, как дела у нашего верного друга, графа Харуза.

Дверь закрылась с довольно громким щелчком, и Маркла осмотрелась, убеждаясь в том, что никто не задержался в покоях королевы.

— Я получила известие, что в крепость Крагден должен прибыть еще один гость, — негромко сообщила она, — Даже два, и оба очень важные. Леди и кавалер. Граф Харуз прислал вперед человека и попросил, чтобы я приготовила гостевые покои.

— И как зовут эту леди?

— Я пока не знаю. Знаю только, что Харуз возвращается с очередного выезда на охоту, — эти слова она произнесла с некой долей отвращения, — и везет ее с собой. А еще с отрядом Харуза едет какой-то неизвестный мужчина, и его имени я тоже не знаю. Но мне подумалось, что вам интересно будет получить известие об их скором приезде. А кроме того, мне показалось, что пребывание при дворе поможет мне вернуть душевное равновесие. Я обнаружила, что ожидаю возвращения Харуза с куда большим нетерпением, чем следовало бы.

— В этом нет ничего плохого, — поспешила успокоить ее Иса. — В конце концов, ты молода, а он красив. И наверное, он самый завидный жених Рендела, если не считать принца.

Маркла резко подняла голову, пристально посмотрела на Ису — а потом улыбнулась.

— И конечно, принц Флориан мне совершенно, совершенно не подходит! — сказала она со смехом.

Да, приход Марклы определенно принес Исе столь необходимую возможность развлечься!

— Он не подошел пока никому, кого мы намечали ему в невесты, — отозвалась она, и на этот раз женщины засмеялись вместе.

— У меня есть и другие известия, — сообщила Маркла, взяв кусочек пряного бисквита. — Но пока это только сплетни.

— Все равно рассказывай.

— Я слышала, что в глубине крепости Крагден Харуз держит под замком некие то ли рукописи, то ли книги, которые он обнаружил много месяцев тому назад. Никто толком не знает, что там такое. Известно только, что время от времени он уходит в ту комнату и читает. Говорят, там все настолько пропылилось, что, когда он оттуда выходит, прибирать приходится весь замок.

Иса кивнула. Она уже слышала об этом, однако у нее было слишком много проблем, чтобы она могла сосредоточиться на решении еще одной загадки.

— Ты должна выяснить, что именно Харуз считает настолько важным, что это необходимо запирать. Я уверена, ты сможешь это сделать. Не торопись, чтобы не выдать своих намерений, но и не откладывай надолго.

— Я уже кое-что предприняла.

— Хорошо. А пока останься во дворце на полуденную трапезу. После этого тебе следует вернуться в Крагден: думаю, графу Харузу не понравится, если тебя там не окажется, когда он вернется со своими таинственными незнакомцами.

— Да, ваше величество, — отозвалась Маркла. Она встала, сделала новый реверанс и удалилась.

Иса решила, что ей следует сейчас навестить короля. Благодаря визиту Марклы и принесенным ею новым сведениям о странной деятельности Харуза она почувствовала прилив свежих сил. А выполнив свои обязанности в отношении Борфа, она сможет наконец поесть. На этот раз она пообедает с придворными — и к тому же как следует, вне зависимости от того, будет ли у нее аппетит. Необходимо, чтобы люди считали ее полной сил и энергии.

Во время поездки по совершенно новым для нее местам Ясенка не могла сдержать любопытство. Ей даже не случалось читать о подобных землях. Ничего ей не рассказывала и Зазар: знахарка только упомянула о том, что за пределами Трясины существует совершенно другой мир, и пообещала, что со временем Ясеика будет жить именно в нем. И вот это предсказание стало сбываться! Ясенка понимала, что ей надо постараться как можно быстрее узнать о том, как тут устроена жизнь.

Она заметила, что Оберн не так поражен всем увиденным, как она. И все же он тоже оглядывался с живейшим интересом. Это значило, что внешний мир для него не был полностью незнакомым но эту его часть он не знал. Ясенка взяла этот факт на заметку, чтобы обдумать на досуге.

Новые места показались ей красивыми, хотя и совершенно непривычными. Тут было так сухо! Казалось, можно было направиться в любую сторону, не опасаясь ни омутов, ни гигантских лапперов, ни топких болот. Однако здесь была дорога, и они ехали именно по ней, а не напрямик. Прежде Ясенка таких дорог не видела: ей знакомы были только ненадежные тропки Трясины, которые появлялись и исчезали, подчиняясь капризам погоды.

Постепенно она поняла, что они проезжают по местам, где пищу выращивают специально, так что людям не приходится идти и собирать то, что нужно им на текущий день. Куда же девается остальное? Она сама ответила на свой вопрос. Одни кормят других, таких как Харуз. Разве можно представить, чтобы этот красивый и явно обладающий властью мужчина выпалывал сорную траву на поле с хорошим зерном?

Земля то поднималась, то опускалась, потом Ясенка увидела вдали горы, похожие на те, что окаймляли Трясину, — вот только прежде ей не случалось видеть таких гор, которые изрыгали бы огонь и дым. Однако на горизонте высилось несколько именно таких вершин, и время от времени в воздухе ощущался странный запах.

— Сера, — сказал Харуз, когда она спросила его об этом.

Похоже, Харуз не имел ничего против того, чтобы она ехала рядом с ним, забрасывая его множеством вопросов. К счастью, Ясенка привыкла получать от Зазар всего одно объяснение (если знахарка вообще соизволяла его дать), и память у нее была прекрасная. Она жадно впитывала новые сведения. Харуз перечислял оружие, которого она прежде не видела: арбалет, меч, кинжал. Доспехи назывались кольчугой. Она составлена из колечек и похожа на вязаную. Ей еще предстоит познакомиться с вязанием и другим дамским рукодельем. Иногда, во время турниров — да, позже он покажет ей и турнир, — кольчугу усиливают еще и металлическими пластинами.

Ясенке не нужно было объяснять, для чего нужна рубашка вроде той, что она сняла с Оберна. Он назвал себя Морским Бродягой. Это должно означать, что он относится к объединению людей, живущих на том огромном пространстве чистой воды, которое она видела со скал — или, по крайней мере, рядом с ним. Если человек в таком доспехе случайно упадет в воду, то снять его куда легче, чем металлическую тунику — такую, какие носят Харуз и его люди. И тогда человек не утонет. Позже ей надо будет найти возможность сообщить Оберну, что его имущество цело — по крайней мере, она не видела, чтобы кто-нибудь из людей Харуза выносил эти вещи из развалин. И Ясенка возобновила свои расспросы.

Нет, они еще достаточно далеко от места назначения. Когда они туда попадут, она будет приятно удивлена. Да, это нечто вроде города, похожего на тот, что стоит на острове в Трясине, и он дает приют множеству людей. Иногда его называют замком, иногда — крепостью или твердыней. Нет, он не лежит в руинах, он цел, и именно там Харуз и живет, вместе с другими. Нет, его замок не самый большой в стране, но, возможно, самый неприступный. Это потому, что крепость Крагден — важное укрепление, которое защищает столицу, Ренделшам. Она называется так потому, что сама страна называется Рендел. Нет, это не единственный его дом. На западе у него есть охотничье поместье, но туда они не поедут. Кроме того, у него есть дом в столице, где он живет, когда у него много дел в Совете. Совет раньше давал рекомендации королю — предводителю, а теперь помогает королеве, жене короля. Это потому, что король очень болен. И так далее. Харуз, похоже, совершенно не раздражался. Любопытство Ясенки его только забавляло.

— Вы действительно вступаете в новую жизнь, — сказал он. — У вас будут преподаватели… учителя, которые помогут вам быстро научиться всему, что вам необходимо знать как леди этой страны. А по рождению вы леди, хотя, возможно, еще этого не осознаете.

Когда у Ясенки временно иссякли вопросы, она приотстала и поехала рядом с Оберном, который, казалось, быстро оправлялся от своих травм.

— Почему эти люди из Рендела взяли вас с собой? — спросила она. — Я могу понять, почему с ними я: мне было суждено оставить Трясину и попасть в новый мир, так предсказывала моя наставница. Но вы оказались рядом со мной по чистой случайности.

Оберн пожал плечами:

— Случайность это или нет, но, похоже, теперь это и моя судьба. Видимо, ваша нить в Полотне Судьбы очень сильна, раз волей-неволей тянет за собой и другие.

И вот тут-то Оберн рассказал ей о Станке и Ткачихах и о том, что вера в Станок бытует во всем обитаемом мире. Ясенка заворожено слушала его, вспоминая, что нечто подобное говорила и Зазар. А потом ей захотелось услышать ту же историю от Харуза. Оказалось, что различаются лишь мелкие детали.

— И в то же время я вижу, что вы не считаете Оберна другом, — заметила она.

— У вас зоркие глаза, — ответил Харуз. — Нет, он мне не друг. Но и не враг тоже. На данный момент он — человек, которому я решил дать кров и посмотреть, что из этого получится.

— Как и мне?

— Не совсем.

Но больше ей ничего удалось у него выпытать по этому вопросу — по крайней мере пока. Ясенка осознавала, что во многих отношениях Оберн нравится ей больше, чем Харуз, хотя манеры у Харуза были куда более любезными. Однако вскоре ее мысли сосредоточились на другом: они подъехали достаточно близко к крепости Крагден, которая венчала высокий холм. Ясенка сразу же поняла короткое описание Харуза. Местность вокруг была гористой, но даже ее неопытный взгляд различил за рядом вершин долину. Крепость Крагден стояла у входа в эту долину, защищая ее так же надежно, как пучок тростника, заткнутый в горлышко бутылки.

— А город, о котором вы говорили…

— Ренделшам.

— Да, Ренделшам. Он лежит дальше?

— Он расположился на холме в самой долине. При обычных обстоятельствах он достаточно надежно защищен, а королевская резиденция даже напоминает замок. Но это — замок из детской сказки, и не устоял бы, если бы на эту землю пришла настоящая война. Вы сможете увидеть его с крепостной стены. Именно потому и была построена крепость Крагден: чтобы самому городу никогда не пришлось выдерживать трудности, которые принесли бы ему сражения.

Ясенка молча переваривала услышанное. Еще час езды, решила она, и они окажутся в стенах крепости Крагден и, возможно, ей даже удастся увидеть этот сказочный королевский замок, так что она сможет оценить все сама. По словам Харуза, они будут на месте к середине дня.

Но когда они приблизились к крепости, все вопросы вылетели у нее из головы. Крагден возвышался на скальном выступе и господствовал над всеми подходами к лежавшей за ним долине. Крепость когда-то побелили известкой, но камни, из которых она была сложена, начали просвечивать сквозь побелку, придавая ей удивительно домашний вид. Однако все следы приветливости исчезали по мере приближения к твердыне. Они въехали по крутому каменному пандусу, пересекли деревянный подъемный мост, переброшенный через ущелье — настолько глубокое, что при взгляде вниз замирало сердце, — и оказались у въездного строения, которое просто невозможно было назвать воротами. Да это и не были просто ворота. Ясенку задрожала и задохнулась, когда они въехали под арку… впереди она увидела целый туннель. Внутри царил полумрак, который лишь немного рассеивали факелы, укрепленные на обеих стенах. Двустворчатые двери в начале туннеля были широко открыты, но в любой момент их можно было захлопнуть и запереть. Створки были изготовлены из многослойного дерева и укреплены полосами металла.

Ясенка посмотрела наверх. Там, в полутьме, виднелись какие-то устройства, похожие и в то же время не похожие на двери. Они располагались на расстоянии двух дюжин шагов одно от другого и были подвешены в специально устроенных для этого желобах. По низу каждого шли острые шипы. Ясенка пришпорила коня, спеша выбраться из-под этих огромных, опасных устройств раньше, чем одно из них упадет на нее.

— Подъемные решетки, — объяснил Харуз. Он пристально наблюдал за Ясенкой, оценивая ее реакцию. — Если захватчикам удастся прорваться в ворота, их можно поймать в капкан между решетками и уничтожить. Случайно они на вас не упадут. И еще — посмотрите сюда.

Он указал на отверстия в обеих стенах. Ясенка ахнула, осознав, что вооруженный луком человек может оставаться скрытым и стрелять сквозь щели в захватчиков и что его обзору будет открыт почти весь проход.

— А теперь посмотрите наверх.

Теперь девушка заметила отверстия в своде туннеля, сквозь которые можно было бы бросать на головы врагам камни. Ясенка снова послала лошадь вперед. В конце туннеля еще одни мощные двери давали возможность закрыть и запереть вход.

— Конечно, эта сильная крепость ни разу не пала, граф Харуз — проговорила она, стараясь справиться с нервной дрожью в голосе

— Один раз, в далеком прошлом — из-за предательства. О, а теперь смотрите, кто вышел нас встречать! Это — прекрасная леди Маркла!

Ясенка подняла взгляд и увидела женщину более молодую и еще более прекрасную, чем та, которую она мельком увидела, когда оказалась… Где? В том месте, где Зазар была заточена в пламени. Маркла подошла к ним в тот момент, когда Харуз помогал Ясенке спешиться. Утомленная долгой ездой Ясенка двигалась несколько скованно, а вот Маркла казалась просто воплощением изящества и легкости жестов. На ней было удивительное фиолетовое платье, шуршавшее на ходу, а вокруг нее распространялась волна нежного аромата. Ясенка внезапно вспомнила о своей одежде из кожи лаппера, которая сильно истрепалась и запачкалась в дороге, и поняла, что от нее самой должно пахнуть конским потом. Отнюдь не сладко.

— Добро пожаловать домой, милорд, — с улыбкой проговорила Маркла, а потом повернулась к Ясенке. — И кто это у нас?

— Гостья, о появлении которой вам уже сообщили, моя милая леди. Трясинный цветочек, который, как я надеюсь, вы превратите в одно из лучших украшений Рендела. Но которому, конечно же, никогда не затмить вас. — Харуз взял Марклу за руку и прикоснулся губами к ее пальцам. Мне хотелось бы, чтобы вы подружились.

— Как прикажете, милорд.

Маркла адресовала девушке улыбку, а той вдруг мучительно захотелось, чтобы Зазар оказалась рядом руководила бы ею. Она инстинктивно почувствовала, что Маркла никогда не станет ей другом. А она совершенно не представляла себе, как одна иноземка ведет себя с другой.

Неохотно признав, что на данный момент их силы значительно уступают силам ренделцев, Снолли снова повернул коня к Новому Волду. По крайней мере, теперь он знает, что Оберн жив и более или менее здоров. Хотя как ему удалось остаться живым после такого падения — с вершины скалы в Трясину, — было совершенно непонятно. До поры до времени пареньку придется принимать то, что происходит, и довольствоваться тем, что есть. Позднее, когда Снолли узнает, куда увезли Оберна, он сможет снарядить отряд и потребовать возвращения сына. В душе Снолли поднялась гордость за Оберна. Главный вождь не мог бы более успешно внедрить в Рендел своего шпиона, даже если бы строил планы в течение нескольких недель. Оберн и Гарвас (когда тому удастся сбежать, что неизбежно) смогут сообщить ему об истинном положении дел в Ренделе. Мудрость требует знать своего врага.

Он вскинул голову: какой-то шум отвлек его от размышлений. Приближался другой, более близкий враг.

— Трясинный народ! — сказал Касер, дотронувшись до локтя Снолли. — Похоже, на этот раз они не остались на своем берегу реки.

И действительно: отряд трясинных воинов решительно греб к тому месту, где остановились Снолли и его люди. Их было по шесть в лодке, сосчитал Снолли. А лодок — три.

Они снова оказались в меньшинстве, однако превосходство в вооружении Морских Бродяг плюс кольчуги отчасти уравнивали шансы.

— Спешиваемся, — решил Снолли. — Мы могли бы опередить их и сбежать, но раз уж нам не удалось вернуть Оберна, у меня руки чешутся с кем-нибудь подраться.

Мрачные кивки дали ему понять, что остальные разделяют его чувства. К тому моменту, когда лодки трясинных воинов заскребли по прибрежному дну, пять Морских Бродяг отправили Касаи с лошадьми подальше от беды и приготовились к бою. Усмехаясь за своими забралами, они вскинули оружие в сладком предвкушении. Дордан тщательно прицелился и стрелой уложил первого трясинного жителя, ступившего на землю, которая уже не была Трясиной. Воины из Трясины разразились криками и замахали копьями, а в ответ услышали зычный боевой клич Морских Бродяг. Дордан закинул лук за спину и взялся за секиру.

А потом, прежде чем сами Морские Бродяги успели перейти в нападение, как собирались, трясинный отряд налетел на них. Снолли быстро вошел в привычный ритм боя, хотя и остро ощущал отсутствие Оберна у себя за спиной. Касаи, не будучи воином, все же располагал особым оружием. Он начал барабанить, и настойчивый, мощный ритм придал Морским Бродягам силы, пугая их противников.

Копье с костяным наконечником ударило Снолли в плечо, заставив чуть пошатнуться, однако раскололось, не пробив крепкой кольчуги. Предводитель Бродяг вспомнил, что ему рассказывал Оберн: трясинные воины предпочитают наносить копьями удары, а метают их только в крайнем случае. Это дало ему понять, что бой складывается в пользу Морских Бродяг.

— Не давайте им уйти, если сможете! — закричал он.

Противник, бросивший в него копье, повернулся и побежал, но Касер уложил его раньше, чем тот успел добраться до лодок. Остальным трясинникам удалось влезть в лодки и оттолкнуться от берега, оказавшись в относительной безопасности.

Касаи перестал барабанить. Снолли выпрямился и стер со лба жаркий пот. Взглянув на свой меч, он вытер его о тряпицу, сорванную с последнего противника. Спастись бегством удалось менее чем половине нападавших: остальные остались лежать на поле боя немым свидетельством доблести Морских Бродяг. Один из трясинных воинов стоял в лодке, потрясая кулаком и что-то вызывающе крича.

— Не дать ли ему еще один урок? — спросил Дордан.

Он снова взял лук и встал рядом со Снолли, натягивая тетиву и накладывая на нее стрелу. По его щеке текла тонкая струйка крови: костяной наконечник копья расцарапал ему лоб.

— Похоже, он их предводитель. Да, сними его, если получится.

Однако к этому моменту течение уже быстро уносило лодки от того места, где стояли Морские Бродяги, и стрела Дордана вонзилась в борт одной из утлых лодочек. Предводитель расхохотался, и трясинные лодки исчезли в одной из бесчисленных проток, на которые ветвилась река.

Снолли сплюнул.

— В другой раз, — пообещал он, а потом повернулся к своим людям. — Серьезных ран ни у кого нет?

— Одни царапины, — пренебрежительно бросил Касер. — Мы даже и разогреться толком не успели, как они сломались и побежали.

Снолли невесело ухмыльнулся, восхищаясь боевым духом своих воинов.

— Они держались неплохо. Будь у них нормальное оружие, нам пришлось бы гораздо хуже. Поехали домой, — приказал он. — У нас в крепости будет чем заняться, пока мы будем дожидаться возвращения Оберна. — Он обернулся к Касаи. — Запомни. Когда мы вернемся в Новый Волд, я намерен отправить два наших корабля, чтобы они посмотрели, нет ли где-то новых беглецов с севера. Я предчувствую, что нам еще понадобятся все силы, какие мы только сможем собрать.

22

Шпионы королевы Исы стали то и дело приносить ей слухи о том, что из Зловещей Трясины начались военные вылазки. Стычки становились все серьезнее: между жителями Рендела и трясинным народом разгорелась настоящая война, которая не всегда складывалась в пользу Рендела. Поначалу болотные люди ограничивались берегами реки, но потом стали забираться все дальше в глубь страны. Не раз фермеры, не обученные сражаться, становились жертвами тех, кто прежде никогда не выходил за границы Трясины.

Но гораздо хуже было то, что рокот огненных гор становится все более угрожающим. В воздухе витали предчувствия, и поговаривали, будто древнее зло, таившееся далеко на севере, пробудилось и пришло в движение. Три таинственных витража в Великом Соборе Света начали изменяться быстрее. Тень на молочно-белом окне зашевелилась, словно нечто поднималось из снега… — и то, что стало там вырисовываться, настолько испугало королеву Ису, что она приказала закрыть этот витраж плотной занавесью.

Королева созвала Совет. Пятеро из семи советников были всегда под рукой. Только Эрфт сославшись на возраст, не приехал в столицу, чтобы побыть рядом с умирающим королем, а Харуз как всегда, отправился в одну из своих таинственных поездок. Однако оба отсутствующих советника прислали своих представителей: вместо Эрфта явился Эдгард, а вместо Харуза — Чевин. Иса заняла кресло в начале стола. Как глава Совета, Ройанс сидел напротив нее, на другом конце стола.

Ройанс потребовал карту, на которой флажками были отмечены места, где происходили набеги из Трясины. Сразу же прояснилась общая картина: трясинные воины не уходили от берега реки дальше, чем на лигу-полторы. Но не было никаких гарантий того, что, осмелев, они со временем не продвинутся дальше.

— Нам необходимо начать патрулирование, — сказала Иса. — Нельзя допустить, чтобы такое продолжалось. И я рассчитываю на то, что вы меня поймете и поддержите. Этот вопрос касается не только приграничных территорий. С незапамятных времен жители Зловещей Трясины знали свое место. Но раз уж они оттуда вышли, нет никакой уверенности, что они не захватят сколько угодно наших земель, если им вздумается. Наши добропорядочные жители перед ними практически бессильны.