-- Черт возьми! -- воскликнул Спленнервиль, подкатывая к нам столик на колесиках, уставленный бутылками. -- Что за церемонии? Почему вы все еще величаете мисс Де Ла Крус профессором? Мы ожидали встретить лысого ученого мужа с выпуклым, как у марсианина, лбом! Линда, -- продолжал он, наполняя бокалы, -- по-испански означает красивая. Черт побери, Мартин и мистер Брэггс, неужели вы не можете называть ее просто мисс Линда? Что же касается этой проблемы, то мы еще вернемся к ней. Не стоит сейчас обсуждать ее. Давайте выпьем коктейль, черт возьми, а потом отправимся ужинать.
      Перед нами возвышался огромный сливочный торт, и мы уже собирались отдать ему должное, как официант вручил Спленнервилю конверт. От вскрыл его, прочел письмо и сообщил:
      -- Это телекс от корреспондента нашей газеты в Галифаксе, в столице Новой Шотландии. Я просил его собрать сведения об острове Оук, -- продолжал редактор, размахивая листком. -- Он пишет, что после смерти Ресталла остров сделался местом паломничества множества туристов, особенно по субботам и воскресеньям. Но теперь там, похоже, никого нет. Несчастная семья Ресталла покинула его... Это, впрочем, не означает, что там теперь пустыня.
      -- Жаль! -- воскликнул Брэггс.
      Спленнервиль пожал плечами:
      -- Постараемся не привлекать внимания, -- сказал он, -- отправимся туда туристами, на яхте... Я распорядился, чтобы "Монитор" сразу же снялся с якоря. Через несколько дней вы встретитесь с ним в Галифаксе.
      "Монитор" -- личная яхта Спленнервиля. Я спросил:
      -- Значит, вы тоже, шеф, примете участие в этой игре?
      Он многозначительно посмотрел на меня:
      -- Кто знает, Мартин! Кто знает! Мне надо отдохнуть немного, и это, возможно, самый подходящий случай. Естественно, -- продолжал он, -- я не полезу в колодец. Мне там делать нечего. Эти игры не для меня. Как вы считаете, мисс Линда, можем мы с вами подождать их на берегу?
      Линда, до сих пор слушавшая его с легкой улыбкой, нахмурилась:
      -- Разве вы не сказали, господин Спленнервиль, что эту проблему еще предстоит обсудить? Почему бы нам не поговорить сейчас о более важном -- об экипировке, например?
      -- Да, да, экипировка. Я считаю...
      -- Господин Спленнервиль, -- прервал его Брэггс, доставая из кармана лист бумаги, -- я приготовил список всего, что необходимо. Вот, посмотрите.
      Спленнервиль взглянул на бумагу и, усмехнувшись, протянул ее мне. Четким, аккуратным почерком профессор Брэггс перечислил очень немногие необходимые, по его мнению, вещи: специальные противорадиационные костюмы, электрические фонари, лопаты, ломы, длинный канат.
      -- Канат, -- объяснил он, -- понадобится, чтобы вытащить на поверхность
      -- Что? Сокровище? -- смеясь, перебил его Спленнервиль. -- Кому мы поручим это дело, Мартин?
      -- Есть один надежный человек, шеф.
      Спленнервиль указал на телефон:
      -- Так позвони ему.
      Я направился к телефону. Брэггс остановил меня:
      -- А что? Вы считаете мой список неполным? Чего-то в нем, возможно, недостает, но обсудив
      -- Профессор, -- сказал я, -- об экипировке позаботится мой друг. Мой старый армейский товарищ. Мы вместе воевали в Корее, он готовил экипировку для командос... Это человек, -- убежденно добавил я, -- которого отличают одновременно два редких свойства: воображение и практическая сметка. Мы можем положиться на него.
      -- Но я надеюсь, вы не собираетесь брать его с собой? -- встревожился Брэггс. -- Экспедиция укомплектована. Профессор Де Ла Крус, то есть мисс Линда, займется научной частью, я -- археологическими находками, вы, Мартин, будете, так сказать, руководителем, а господин Даггертон станет фотографировать все, что возможно. Зачем нам еще кто-то? Впрочем, -- добавил он, -- если есть возможность, то я бы предложил доктора Хольсштейна, молодого геолога, который...
      -- Который, -- прервал я его, -- не сумеет исправить вышедший из строя кислородный прибор. Нет, профессор, позвольте уж решать мне. Илк нужен нам. Он, -- пояснил я, набирая номер телефона, -- самый дельный и самый молчаливый человек, какого я когда-либо встречал. С ним мы как за каменной. Сейчас я вам это докажу.
      Они смотрели на меня, явно заинтригованные. Гудок прозвучал в трубке два или три раза, потом донесся мужской голос:
      -- Стивен Стендилк.
      -- Привет, Илк. Это я, Мартин Купер.
      -- А, лейтенант!
      -- Послушай, Илк, ты в курсе истории с островом Оук, с этим колодцем, я хочу сказать?
      -- Нет.
      -- Неважно. Мне надо бы поговорить с тобой об этом и немедленно, если возможно. Я у Спленнервиля, дом 32, 57-я стрит. Можешь приехать, скажем, через час?
      -- Да.
      -- Отлично, Илк! Жду тебя!
      Я положил трубку. Спленнервиль воскликнул:
      -- Все ясно! Я слышал, Мартин. Ты прав. С таким не пропадешь.
      Илк появился в библиотеке, куда мы перешли после ужина, ровно через час. На нем были узкие брюки, слегка потертые в коленях, и старая кожаная куртка. Он казался более худым, чем прежде, зато стали как будто еще шире. Илк задержался на мгновение в дверях и направился ко мне своей раскачивающейся походкой, слегка наклонив голову. Волосы его были очень коротко подстрижены, почти что сбриты, и лицо индейца с твердо очерченными скулами походило на бронзовую маску античного воина.
      Я пожал ему руку.
      -- Рад видеть тебя, Илк, -- и, обратившись к остальным, сказал: -Господа, это Стивен Стендилк. Хаймукта из племени Кроус. Его имя означает Неторопливый Лось. Но мы будем Называть его просто Илк.
      Я представил ему собравшихся, и он цепким взглядом окинул каждого.
      -- Садись, Илк, и послушай меня.
      Я подробно рассказал ему, в чем дело. А закончив, спросил:
      -- Хочешь поехать с нами, Илк?
      Черные, как уголь, глаза Стендилка заблестели от радости. В его душе вспыхнула -- я в этом не сомневался -- жажда приключений. Он коротко кивнул.
      -- Хорошо, -- заключил я в полной тишине, пока все внимательно разглядывали индейца, -- тогда сразу же принимайся за дело, Илк! Нам нужно экипироваться. И у тебя на это... всего три дня!
      Илк опять взглянул на меня, его суровые губы неожиданно растянулись в улыбке. И он опять коротко кивнул.
      -- И чтобы все было в самом лучшем виде! -- добавил Спленнервиль. -Это необходимо для престижа моей газеты.
      -- Да.
      Илк поклонился всем и удалился, оставив своих новых знакомых в некоторой растерянности. Профессор Брэггс пробормотал:
      -- Господа, сколько же слов мы тратим понапрасну каждый день!
      Илк был пунктуален. Через три дня превосходная экипировка уже находилась на борту "Монитора", который сразу же отправился в Галифакс под командой самого Спленнервиля.
      Мы же, я хочу сказать -- профессор Брэггс, Линда, Дег, Илк и я -- через неделю вылетели самолетом.
      Когда четырехмоторный лайнер поднялся со взлетной полосы аэропорта "Кеннеди", у меня внезапно возникло ощущение, будто что-то завершилось, подводится какая-то черта -- я словно оторвался от чего-то, нет, не от места, где жил, не от земли, а от времени, нашего времени.
      Глава 6. ОСТРОВ ОУК
      "Монитор" накренился от внезапного порыва ветра, пенистая волна прошлась по палубе, плотный туман неожиданно развеялся, и остров Оук открылся перед нами в бурном просторе океана.
      Мы молча смотрели на него. Все, что происходило до сих пор -- перелет из Нью-Йорка, плавание вдоль изрезанных берегов Новой Шотландии, переход на восточное побережье -- все это было лишь прологом. История начиналась вот сейчас, в этот момент. Во мне зашевелилось какое-то смутное беспокойство, и я постарался приглушить его.
      Сленнервиль горой возвышался над небольшим штурвалом, держа во рту погасшую трубку.
      -- Вот и дошли!-- провозгласил он, и я уловил в его голосе гордость человека, проведшего свое судно через опасные рифы к намеченной цели. -Пожалуйте на свой остров, профессор!
      Брэггс повернул к капитану свое укрытое капюшоном, мокрое от морской воды лицо, казавшееся тонким и прозрачным, и с удовольствием произнес:
      -- Мой остров.
      Спленнервиль подозвал одного из матросов и передал ему штурвал.
      -- Держи с подветренной стороны! -- приказал он.
      Мы спустились в каюту, тесную и теплую, именовавшуюся кают-компанией. Спленнервиль пыхтя разжег свою трубку и неожиданно заявил:
      -- Я не сойду на берег. Я руковожу газетой, а не занимаюсь журналистикой. Для меня это путешествие и в самом деле только отдых. Что вы на это скажете, профессор?
      -- Согласно расчетам, которые я сделал, -- ответил Брэггс, -- самый низкий уровень отлива будет завтра утром примерно между пятью и шестью часами...
      Спленнервиль вопросительно посмотрел на меня.
      -- Мы сойдем на берег, -- сказал я, -- в северной части острова, там, где когда-то высадился Мак-Гиннес. Может, кого-нибудь обнаружим там...
      -- Сейчас на острове никого нет, -- прервал меня Спленнервиль. -- Мне подтвердили это по радио из Честера. Бурное море, похоже, не пускает сюда праздных искателей приключений. Так что вперед, Мартин!
      -- Мы, конечно, обследуем остров и попытаемся найти вход в туннель. Когда найдем, вы сразу же подойдете на "Мониторе", и мы заберем экипировку.
      Индеец кивнул. Я продолжал:
      -- Мы должны найти этот вход еще сегодня вечером, чтобы проникнуть в него, как только спадет вода. Придется ночевать на берегу. -- Думаю, -заключил я, -- мне больше нечего добавить.
      Наступило молчание. Первой его нарушила Линда.
      -- Пойду возьму свой прибор, -- сказала она и вышла из каюты.
      "Монитор" подошел к северной части бело-зеленого острова и встал на якорь метрах в двадцати от берега. Мы спустили на воду надувную резиновую лодку. Спленнервиль, стоя на борту яхты, хмуро наблюдал за нами. В серой предутренней мгле с земли долетал лишь горьковатый запах мокрой травы и грязи.
      Мы направились к небольшому причалу, к которому для смягчения ударов были привязаны старые шины. Волны нервно накатывали на узкий песчаный берег, белый от ракушек и гальки. Несколько чаек с криком пролетели мимо, к темной чаще леса, откуда доносился картавый гомон морских птиц. Мы продвигались к острову, ничего больше не обсуждая,
      Я первым спрыгнул на берег. Сразу же за причалом оказалась небольшая асфальтовая площадка, покрытая лужами. Кое-где виднелись остатки изгороди. В пожелтевших листьях кустарника пряталась деревянная будка. Видимо, именно тут выходил из воды электрокабель, уложенный в 1936 году. Немного поодаль возвышалось нечто вроде деревянной башенки, над которой мотался рваный рукав -- словно старое забытое знамя над давно покинутым полем битвы.
      Мы молча зашагали по узкой грязной тропинке, сохранившей местами куски асфальта. Несомненно, мы шли той же самой дорогой, которая привела Мак-Гинеса к дубу с подвешенным на его суку блоком.
      Но высокого, мощного дуба мы не увидели. Алчные кладоискатели, пытаясь проникнуть в колодец, за последние полвека основательно изуродовали и опустошили остров, некогда цветущий рай для животных. На месте дерева оказалась какая-то сторожка из полусгнившего теса. Некоторые доски, державшиеся на одном лишь ржавом гвозде, скрипели и шатались под порывами ветра.
      Вдруг мы остановились -- перед нами предстал барак, в котором, несомненно, жил со своей семьей Роберт Ресталл, последний искатель пиратских сокровищ. Проржавевшая от дождей и снега жестяная крыша, со временем не вы выдержала и провалилась, обнажив утыканные старыми гвоздями балки. Ветер укрыл ободранный скелет дома легким слоем песка. Я заглянул в окно с тонкими матовыми стеклами. Пустая комната тоже была засыпана песком. На полке в углу валялась небольшая розовая кукла. Конечно же, это была игрушка дочери Роберта Ресталла. Она лежала без одной руки и, казалось, пристально смотрела огромными голубыми глазами на пригорок, где находился колодец, словно тоже слышала могучий призыв, сулящий богатство неизвестности.
      -- Бедные люди! -- по-испански тихо произнесла Линда у меня за спиной. Я обернулся к девушке. Она была очень бледна.
      -- Да, -- сказал я, -- здесь жили очень бедные люди... -- и тотчас же осекся. Невозможно было говорить что-либо еще в этой юдоли безнадежной нищеты. Я кивнул и, указывая вперед, двинулся дальше, остальные последовали за мной. Мы прошли еще немного и оказались у края колодца. Это был широкий кратер, заполненный грязной зеленоватой жижей. Мы остановились. Слышно было только, как скрипели раскачиваемые ветром доски. И где-то далеко надрывно горланили чайки.
      Некоторое время все молчали. Потом Брэггс произнес:
      -- Эта грязь... -- и умолк. Я увидел, как он вздрогнул при звуке собственных слов. Я знал, что он хотел сказать, и закончил его мысль:
      -- Эта грязь, -- громко заговорил я, нарушая трепетное волнение, охватившее нас, -- покоится тут вот уже полтора столетия, с того самого утра, как колодец заполнился водой. С того дня и начались разные беды. Но мы пришли сюда не для того, чтобы отметить печальный юбилей или позволить себя испугать... Мы должны сделать свою работу, и мы сделаем ее, Дег, -- приказал я, -- сфотографируй все это. Мисс Линда, не хотите ли приняться за дело? Прошу вас!
      Мои товарищи посмотрели на меня с изумлением, едва ли не с обидой, но всем, похоже, стало немного легче. Пока Дег делал первые снимки, Линда открыла кожаную сумку, висевшую на плече, и достала из нее небольшой прибор, похожий на транзисторный приемник. Девушка направила прибор в сторону колодца и нажала кнопку. Послышалось негромкое тиканье. Мы все внимательно смотрели на нее. Она скривила губы и, взглянув на нас, объявила:
      -- Легкие следы лучей дельта.
      -- Тогда идемте на берег, -- предложил я. -- Раз речь идет о туннеле, через который поступает вода в колодец во время отлива, то давайте не медля искать это место. Мы не имеем права терять время.
      Дег поспешил вперед, чтобы сделать снимки. Мы вдруг увидели, как он споткнулся и упал. До нас донесся металлический лязг.
      -- Дег! -- крикнул я, и мы поспешили к нему, но он уже поднялся.
      -- Проклятье! -- воскликнул он. -- Именно тут это должно было произойти.
      Оказывается, он упал в яму, заваленную металлоломом и мусором. Никто из нас даже не улыбнулся. Мы двинулись дальше на север. На песке не было видно никаких следов, лишь кое-где встречались прогалинки зеленой и желтоватой травы.
      Спустя какое-то время мы увидели еще одну сторожку и под нею колодец, в котором нашел смерть Роберт Ресталл и трое его отчаявшихся товарищей. Из длинной железной трубы, торчащей в гранитной скале, с легким плеском лилась, устремляясь к колодцу, вода. Недалеко стоял джип, мотор которого служил, очевидно, генератором электричества, рядом лежало несколько канистр из-под бензина.
      Илк наклонился, поднял резиновый сапог и перевернул его. Он был полон воды. Неподалеку валялась почти засыпанная песком старая кожаная куртка.
      Мы осмотрели колодец. Он был глубиной метров в десять и медленно заполнялся водой. Внизу виднелись балки. Именно там погибли от внезапного выброса газа четыре человека. Казалось, тут ощущалось какое-то ледяное, смертоносное дыхание. Тот, кто прорыл этот колодец, защитил его с изощренной фантазией, с жестокой решимостью, на какую только был способен. Внезапно во мне родилось сильнейшее чувство протеста. Ну, что ж, если нам брошен вызов...
      -- Пошли, ребята, спустимся к берегу. Начнем оттуда!
      Мы не стали больше обращать внимания на окружающее нас -- на утесы, покрытые мхом и маленькими розовыми цветочками, на деревья, сгибающиеся от ветра, на могучие дубы. Мы двинулись вдоль берега, и Линда пристально следила за стрелками своего небольшого прибора.
      Мы уже два часа обследовали побережье. Профессор Брэггс с тревогой спросил:
      -- Опять ничего, мисс Линда?
      В его голосе звучал едва ли не страх. Девушка сжала губы и покачала головой:
      -- Легкие следы... Такой уровень радиоактивности можно обнаружить повсюду.
      -- Ну, а у тебя, Дег, как дела со снимками? --спросил я у фотографа.
      -- Я сделал немало хороших кадров. И должен признаться, -- добавил он, -- немного проголодался.
      Мы преодолели гряду скалистых камней, усыпанных ракушками, и прошли небольшой участок песчаного пляжа. Я помогал Линде перебираться по камням, на которых росли низенькие, ярко-зеленые сосны. Волнение усилилось. Море словно нападало на нас, время от времени обдавая колючими холодными брызгами. В одной из скал на берегу я заметил широкую расщелину, где вода бурлила и пенилась как-то особенно сильно.
      -- Посмотрите-ка сюда, мисс Линда, -- попросил я, -- а потом отправимся в другую сторону, чтобы...
      -- Мартин! -- перебила меня девушка. -- Идите сюда!
      Подбежав, я услышал, как громко -- словно большие напольные часы -тикает приборчик в ее руке.
      Глава 7. НАКАНУНЕ
      Нам показалось, будто ветер внезапно утих и море успокоилось: мы слышали только ритмичное тиканье счетчика, суровое и настойчивое, словно голос, доносящийся из какого-то иного мира.
      Мы окружили Линду и, затаив дыхание, смотрели на ее маленький прибор, на котором то загоралась, то гасла желтая сигнальная лампочка, казавшаяся нам живым существом.
      Я спросил:
      -- Что все это значит? Есть радиация?
      Линда с трудом оторвала взгляд от прибора и посмотрела на меня. Мне показалось, она была испугана.
      -- Да, -- ответила она не совсем уверенно, -- лучи омикрона и... очень сильные. Смотрите! Стрелка указывает на отметку 32, это значит...
      -- Неважно, что это значит, мисс Линда, -- прервал я ее. -- Мы все равно в этом не разбираемся. Нам ясно только одно -- вход, видимо, здесь.
      Я посмотрел на широкую расщелину в скале. Оттуда из-под этого мрачного укрытия сквозь бурлящую воду какой-то таинственный голос вот уже Бог весть сколько веков шлет свой загадочный призыв. И все это время, вплоть до сегодняшнего пасмурного утра, он оставался не услышанным. Услышать зов предстояло нам -- услышать, понять и ответить. Наступило долгое молчание. Я понял, что все мои товарищи тоже страшно волнуются, предчувствуя непредвиденные испытания. Первым заговорил Брэггс. Он неуверенно шагнул по скользким камням, взглянул на бушующие у самых его ног волны и обратился к нам:
      -- Вы сказали "видимо", Мартин? Почему? Вы не уверены, что это... именно здесь?
      Я ответил не сразу. А прибор между тем настойчиво и равномерно тикал.
      -- Нет, профессор, -- пожал я плечами, -- у меня нет уверенности в этом. .Вполне возможно, что в каком-нибудь другом месте на побережье в ста метрах отсюда или в одной миле прибор мисс Линды обнаружит еще более сильные сигналы. Может быть, и напрасно, -- добавил я, -- но необходимо продолжить обследование.
      В это время ветер усилился, высокая волна накрыла всех с головой и рассыпалась в дюнах за нашими спинами. Брэггс невольно пригнулся. Потом он опять заговорил. По лицу его крупными каплями стекала вода, глаза выглядели усталыми.
      -- Да. Мартин, вы правы, -- медленно сказал он, -- лучше... лучше продолжить поиски. Но я возразил:
      -- Если только вы не устали, профессор, и вы тоже, мисс Линда...
      -- Идемте дальше! -- дружно ответили они, и голоса их звучали одинаково решительно.
      Мы продолжали поиски, продвигаясь вдоль кромки воды. Низкие темные тучи наползали на море, от чего вода становилась свинцово-серой. Мы опять пробирались по нагромождениям серых камней, чередовавшихся с небольшими просветами песчаного пляжа, и Линда отважно карабкалась рядом, наблюдая за прибором, который теперь упрямо молчал.
      Я чувствовал, как во мне нарастает какое-то мучительное возбуждение, желание поскорее предпринять что-то еще. Дважды мы в волнении останавливались, когда раздавались тихие сигналы прибора, боясь, что он опять затикает громко и неумолимо. Ведь тогда нам придется выбирать...
      В абсолютном молчании мы добрались до южной оконечности острова, где начинался болотистый берег. Тут я остановился и решил:
      -- По-моему, бесполезно идти дальше. Фокс и Лемб искали воду, когда наткнулись на этот вход... Мало вероятно, чтобы они дошли до этой низины.
      Мы не спеша вернулись к расщелине в скале и молча присели отдохнуть. Илк открыл фляжку и протянул ее Линдс. Резко и сладко запахло ромом. Линда отпила глоток.
      -- Спасибо, -- проговорила она. Потом взглянула на меня и с робкой улыбкой протянула фляжку мне. Я передал ее Дегу:
      -- Выпей, мальчик, -- предложил я, -- потом сходи к Спленнервилю и попроси его привести "Монитор" сюда. Скажи, что это здесь.
      Дег глотнул рому, поднялся и быстро побежал по берегу. Его фигура еще некоторое время мелькала за дюнами и кустарниками. Настроение у всех было мрачное и подавленное. Мы сидели на ветру, тучи опускались все ниже, все беспокойнее метались и кричали чайки.
      Брэггс стоял у самого края скалы, глядя вниз, себе под ноги. Линда делала какие-то записи в блокноте, а Илк сидел молча, скрестив по-индейски ноги. Бесстрастное и суровое лицо его было обращено к морю.
      "Вот это место, Мартин, вот здесь, прямо перед тобой," -- усмехнулся я про себя. Это было чертовски просто, слишком даже просто. Сотни людей потратили сотни лет на поиски входа, потеряли около двух миллионов долларов, но так ничего и не добились. А мы, благодаря воображению историка и маленькому тикающему приборчику, нашли это место за каких-то три часа!..
      "Монитор" подошел на самых малых оборотах двигателя и отдал якорь возле выдвинувшегося в море утеса. Дег и Спленнервиль спустили на воду находку надувную лодку и начали грести к берегу. Слышно было, как шеф ругается при каждом взмахе весла.
      Он побрел к нам, ступая сапогами по глубокой воде. Услышав тиканье прибора, нахмурился:
      --Ну, так что? -- спросил он. -- Нашли вход?
      -- Кажется, да, -- ответил я, указывая на широкую расщелину в скале.
      Брэггс подошел ближе и снял очки:
      -- Завтра на рассвете будет ясно. И у нас останется полтора часа, чтобы...
      -- Всего полтора часа, -- перебил Спленнервиль, -- ясно. А потом вода поднимется и снова заполнит туннель. Но в сущности мы могли бы иметь столько времени, сколько нам нужно. Теперь никто не помешает нам воздвигнуть тут плотину, осушить этот участок берега и спокойно спуститься туда.
      Мы с изумлением посмотрели на него. Никому и в голову не приходила подобная мысль. Приключение увлекло, захватило нас, и предложение Спленнервиля невольно вернуло всех к действительности, которая показалась теперь весьма прозаической.
      -- Однако, -- продолжал он решительно, -- мы не станем делать ничего подобного. Черт возьми, я уверен, что тут тоже есть какой-нибудь подвох, как и в том колодце, что под блоком. Это проклятое место поглотило слишком много денег, и я не намерен вкладывать сюда ни цента. Если вздумаю строить плотину, то через пару лет окончательно разорюсь. Полтора часа... -протянул он, скривив рот. -- Если не встретится неприятностей, то этого вполне достаточно, чтобы обследовать колодец.
      Я облегченно вздохнул:
      -- Вот это другой разговор, шеф, -- улыбнулся я и кивнул Илку и Дегу: -- Давайте, ребята, перенесем с яхты экипировку.
      Настала ночь. Ветер стих, в воздухе был разлит горьковатый запах трав, коры деревьев, мутной влаги. Океан вздыхал, словно огромное, таинственное существо. Фонарь на "Мониторе" светил в полной тьме желтым приглушенным сиянием.
      Переодевшись в специальный костюм, предохраняющий от радиации, я сидел на скале возле, небольшой палатки, которую делил с Дегом. Рядом лежал рюкзак, собранный Илком, а также кислородная маска, небольшой шлем. Отличная экипировка. Илк позаботился обо всем. Тем не менее...
      Меня не покидало какое-то странное беспокойство, а временами возникал едва ли не страх. Такое ощущение я испытывал на войне в ночь перед атакой, и в Стране Огромных Следов, на Амазонке, где довелось пережить невероятные приключения... Что-то мы найдем внизу, на дне колодца? Может, какое-нибудь сокровище? Документы? Что это может быть еще? Что еще может представлять такую ценность, чтобы упрятать это что-то столь хитроумным способом, чтобы так скрывать, оберегать и защищать? Или мы вообще ничего не найдем и будем довольствоваться только экскурсией туда, где некогда побывали два пирата. Еще несколько часов, и все будет ясно. Еще несколько часов, и мы ответим на этот вызов, брошенный людям...
      -- Не спите, Мартин?
      Я вздрогнул и обернулся. Линда извинилась:
      -- Я напугала вас, простите...
      -- Нет, нет. Не сплю, мисс Линда. Вы ведь тоже... -- Я подвинулся. -Не хотите ли присесть?
      Она села рядом. Некоторое время мы молчали и только смотрели на фонарь "Монитора", колыхавшийся в бездонной тьме моря. Линда обхватила колени руками и опустила на них голову. Вдруг она спросила:
      -- Вам ведь не страшно, правда?
      -- Если говорить честно, нет, не очень. У нас оснащение.
      -- Мне тоже не страшно... Мартин, но... я не очень уверена...
      -- Если хотите... -- заговорил я, но она сразу же меня:
      -- Нет, я не собираюсь оставаться наверху. Я здесь для того, чтобы спуститься в колодец... -- Она помолчала, потом, спросила: -- А вам нужно, чтобы я осталась тут?
      В темноте я не видел ее лица, различал только бело пятно и слабый блеск глаз.
      -- Нет, Линда, я не противлюсь вашему желанию,. -- успокоил я.
      -- Спасибо, -- тихо прошептала она, помолчала, потом сказала:
      -- Профессор Брэггс -- великий ученый, вы не находите? И удивительный в своем упорстве.
      -- Очевидно, это так. Только мне непонятно, почему ему так хочется спуститься в колодец. Непонятно также, почему он обратился в газету и именно ко мне.
      Линда прошептала:
      -- Он историк, Мартин. Его интересует все, что когда-либо делали люди. И вы оба, газета... Думаю, он обратился к вам, прочитав материал об Амазонке. Это невероятно интересно.
      -- В самом деле, замечательное приключение. Только не столь загадочное, как этот проклятый колодец.
      Тут из темноты донесся голос Брэггса:
      -- Мартин!
      Мы обернулись.
      -- Что случилось? -- насторожился я
      -- Смотрите, начинает светать! -- ответил он.
      Глава 8. КАМЕННАЯ ДВЕРЬ
      Я поднялся. Далеко на востоке была видна лишь слабая дрожащая полоска света. Я возразил:
      -- Нет, профессор. До рассвета по крайней мере еще часа два.
      -- Но это уже совсем скоро, -- с волнением произнес он.
      -- Этого достаточно, чтобы немного отдохнуть. Лучше пойти и поспать. Я разбужу всех, -- громко сказал я, не давая Брэггсу возразить. -- Доброй ночи, мисс Линда. Спокойного сна, профессор.
      Примерно около четырех часов утра мы все уже были на ногах, в защитных костюмах, шлемах, с кислородными масками и рюкзаками наготове.
      Светало. Мы различили неясный в тумане, но изящный силуэт "Монитора". Спустились к расщелине. Своими большим электрическим фонарем Дег осветил бурлящую у наших ног воду, которая заиграла тысячами разноцветных бликов, отразившихся на влажных камнях. Еще совсем немного и, повинуясь тысячелетнему зову, вся эта огромная водяная масса сдвинется с места, подхваченная какими-то таинственными гигантскими силами отойдет, отхлынет, отодвинется и обнаружит вход в туннель. И тогда загадка острова Оук будет, наконец, решена.
      Мы молчали. Ожидание становилось все напряженнее. Я распорядился:
      -- Я войду первым. За мной профессор Брэггс, потом мисс Линда, Дег и Илк. Сеть готова, Илк? -- спросил я.
      -- Да, -- как всегда кратко ответил он.
      У илка были приготовлены туго скрученная нейлоновая сеть и какое-то необыкновенное пневматическое ружье, с помощью которого он собирался закрепить в скале металлический стержень, привязанный к сети.
      -- Смотрите! -- воскликнул Дег. -- Эту скалу мы раньше не видели!
      -- Начинается отлив! -- торжественно произнес Брэггс.
      Вода в расщелине бурлила еще сильнее, чем прежде, едва ли не кипела, и с каждой новой волной опускалась все ниже и ниже, обнажая крутой скалистый берег, покрытый мокрыми водорослями. И вот наконец возле расщелины появилось песчаное дно. Море отодвигалось быстрее, чем мы ожидали. Дрожащим от волнения голосом Брэггс повторял:
      -- Через несколько минут... Через несколько минут ,
      Между тем становилось все светлее; Дег погасил свой фонарь. Воздух был свежим, опалово-голубым.
      -- Смотрите! -- воскликнула Линда, показывая в сторону "Монитора". С трудом оторвав взгляд от расщелины, мы посмотрели туда. На борту яхты показалась массивная фигура Спленнервиля. Он наблюдал за нами в, большой бинокль и приветливо махал рукой.
      Минуты тянулись медленно и мучительно.
      Море продолжало отходить. Мы смотрели на зеленую, блестящую от влаги скалу, облепленную ракушками и оплетенную водорослями. Я приказал надеть кислородные маски. Илк проверил у каждого респираторы, взял наизготовку пневматическое ружье. Я посмотрел на товарищей. Выстроившиеся на краю скалы, они походили на каких-то необычных солдат, готовых к бою. Вода у расщелины все еще кипела, пенилась и бурлила в слабом перламутровом свете дня, а потом вдруг с клокотанием и шумом отступила, отодвинулась и уползла в расщелину, обнажив ее всю целиком и оставив на мокром песке сотни лопающихся пузырьков. В моих наушниках раздался оглушительный возглас Брэггса:
      -- Вот он! Вот он!
      И Аде мне показалось, что в этот момент зазвучала какая-то торжественная мелодия, возносившаяся от земли к небу и заполнявшая все вокруг, оглушая и опьяняя меня. В эту минуту мы увидели долгожданный проем -- темный, широкий, неведомый, открылся он навстречу дневному свету после долгих лет пребывания во мраке. Когда последняя капля воды канула в его Бог весть каком глубоком зеве, я скомандовал:
      -- Илк, огонь!
      Ил выпустил из пистолета зеленую ракету, и та трепеща взвилась в небо. Спленнервиль понял наш сигнал.
      -- Запускай сеть!
      Ил выстрелил из пневматического ружья. И тотчас стальное крепление вонзилось в скалу. Тогда я спрыгнул вниз, на скользкие камни, и направился к расщелине, вернее, ко входу в туннель.
      -- Пошли! -- позвал я товарищей.
      Проем был примерно в один метр диаметром и как раз на уровне моих плеч. Пока Дег щелкал своей электронной вспышкой, я ухватился за край проема, залепленный мокрыми водорослями, и подтянулся. Просунул внутрь ногу, немного помедли, посмотрел на своих товарищей, стоявших рядом и едва отличимых друг от друга в одинаковых защитных костюмах.