Заблудившийся во сне

Я так и думал, что Тигр не обойдется без ежедневной сентенции.

– Значит, вы называете это людьми… – пробормотал генерал.

– Мы называем их людьми. Они – это и все мы, и вы, и он… Разве кто-то из нас не оправдывает этого имени? Спать – свойственно каждому. Но, может быть, продолжим собеседование?

Последний вопрос явно не требовал ответа, и разговор сам собой вернулся в первоначальное русло, когда Корявый Дуб не без сарказма вопросил:

– Если все уже раскручено – что же, без Груздя и машины остановятся? Главное ведь он сделал?

Генерал ответил не сразу:

– Если вы едете в автобусе по серпантину, какая разница, когда ваш шофер потеряет сознание: в начале дороги или в конце? Результат будет тот же. Чтобы это колесо как следует раскрутилось, его еще придется толкать и толкать. Вам ведь наверняка не хуже моего известно, что такое – процесс освоения?

Ответом был всеобщий вздох.

На этом можно было бы и закончить. Но генерал, видимо, полагал, что его научный кругозор расширен еще недостаточно.

– Ладно, пока что печать и все прочие как будто бы удовлетворились объяснением: легкая простуда, через три дня профессор будет здоров, как огурчик. На самом же деле… Я там поинтересовался: летаргический сон может, оказывается, продолжаться месяцами… Может?

– Летаргия, конечно, не кома, – ответил Жокей Мысли. – Мы ведь уже говорили об этом полчаса назад. Но затянуться она может. Однако, может быть, достаточно теории на сегодня? Все, что от вас требуется – это сделать выбор: или вы полагаетесь на нас – и тогда не лезете в наши кастрюли, занимаетесь своими делами и ждете от нас результатов. При этом вам придется предварительно перечислить нам те суммы, которые мы собираемся с вас получить: средства нам нужны, на свое существование мы зарабатываем сами. Либо же, если это вас не устраивает, прекратим разговор и забудем о нем: у нас и без того достаточно большая нагрузка. Итак?

Генерал Асунин думал недолго.

– Похоже, нам придется пойти на ваши условия, – проронил он не очень веселым тоном. – Кстати, деньги, которые вам, наверное, понадобятся для проведения операции, вы получите. Вы ведь доплачиваете вашим сотрудникам за пребывание в… э-э… во сне?

Я хотел было сказать, что это не доплата, а насмешка – если учитывать нынешние цены, а также постоянно растущие потребности. Однако решил на всякий случай промолчать. И так уже каждое мое выступление встречалось здесь как-то очень нервозно.

– Деньги – это, конечно, хорошо, – буркнул Тигр.

– Но информировать нас о ходе операции, – продолжал Асунин, – будете регулярно, а о серьезных событиях – немедленно. У вас есть три дня. И Груздь нужен нам живым, здоровеньким и даже без телесных повреждений. Вы можете это гарантировать?

– А вы всегда гарантируете успех? – парировал его настырность Корявый Дуб. – На моей памяти бывали случаи, когда…

Такой поворот, похоже, пришелся не по вкусу генералу.

– Я имел в виду – гарантии того, что вы сделаете все возможное.

– С этим мы, вероятно, согласимся, – сказал Тигр Подземелья, просканировав взглядом всех участников нашего совещания. – Но лишь в том случае, если ваше предложение вообще будет принято.

Асунин воспринял эту существенную оговорку совершенно спокойно. Спросил лишь:

– А есть причины, по которым вы могли бы отказаться?

– Вам наверняка известно, – ответил Тигр, – что мы являемся лишь подразделением интернациональной, или, скажем так, наднациональной системы. Системы ОПС.

Похоже, для генерала это не явилось новостью. Он сказал:

– Мы тоже – в определенных пределах. Однако защищаем в первую очередь интересы России, а следовательно – решаем наши сугубо внутренние дела, не вынося их на всеобщее обсуждение.

– Мы находимся в несколько ином положении, – возразил Жокей Мысли. – Хотя бы потому, что работаем в общем пространстве – в ПС, как вы понимаете, нет национальных границ – и, чтобы ненароком не нарушить чужих интересов, нам приходится достаточно подробно информировать зарубежных коллег.

– Полагаю, что вы не совсем правы, – заметил Асунин спокойно. – Если пространство интернационально, как, например, океанские воды за прибрежной зоной, то вы ни при каких условиях не нарушаете ничьих границ и единственное, что должны соблюдать – нести флаг своей страны и выполнять правила расхождения при встрече с другим судном. Думаю, что и в нашем случае этого вполне достаточно.

– Из вашей информации мы поняли две вещи, – проронил неуступчивый Тигр. – Во-первых, что предмет этого разговора не должен стать темой обсуждения с нашими коллегами…

– Это очень существенно нарушило бы интересы государства.

– Совершенно верно. Но во-вторых – это уже наше развитие вопроса – мы не можем нарушать сумму условий… назовем ее Кодексом ОПС, такой и на самом деле существует, – потому что в противном случае наша деятельность будет в дальнейшем сильно затруднена, а может быть, станет и вообще невозможной. Не говоря уже о "том, что мы лишимся возможности пользоваться в Пространстве Сна услугами коллег из других бюро и тем самым затрудним себе задачу настолько, что она вообще может оказаться нерешаемой. Поэтому нам нужно – учитывая, что мы ведь по природе своей все-таки не розыскная организация, хотя определенное сходство, конечно, есть, – нам нужно хотя бы прикинуть, по силам ли задача нам одним, какие тактические приемы могут позволить решить ее – если такие вообще имеются, ну, и тому подобное.

Генерал слегка пожал плечами:

– Надеюсь, что вы, по крайней мере, не промедлите с этим.

– Нам предстоит через несколько минут продолжить совещание, но уже с участием легатов – постоянных представителей некоторых других бюро. Не беспокойтесь, они присутствуют в России вполне официально.

Асунин кивнул. Это было ему известно.

– И у нас остается очень мало времени, чтобы решить – каким образом и в какой степени мы их проинформируем, чтобы не причинить ущерба России, но и не испортить наших отношений.

– Ну что же, – произнес генерал без особой радости в голосе, – рассчитываю на ваш патриотизм… и благоразумие. Или, может быть, мне следовало сказать – хитроумие?

– Думаю, у вас есть все основания верить нам. О результатах нашего совещания сообщим вам сразу же.

– На связи с вами будет капитан. – Генерал повел рукой в сторону своего спутника.

Названный, вернее – лишь обозначенный, привстал и деликатно кашлянул.

– Прекрасно. Как нас найти, вы знаете. В таком случае, генерал, пожелайте нам удачи, как мы желаем вам.

– Взаимно, – ответил генерал, и гости одновременно поднялись, бесшумно отодвинув стулья.

Теперь в зале остались только свои.

НАПУТСТВИЯ

То, что я видел и слышал, мне не очень понравилось. Однако я решил обождать с выступлением, пока Тигр не внесет ясности. Он, похоже, как раз собирался сделать это: подергал себя за кончики усов и громко откашлялся.

– Обстоятельство, заставившее нас безотлагательно вызвать вас обоих для участия в Консилиуме, чего мы обычно не делаем, – начал Тигр, переводя взгляд с одного из нас на другого и обратно, – заключается в том, что, как вы уже могли понять тут, мы оказались в достаточно сложном и деликатном положении. Просто отказать СБ было бы крайне неразумным и неосторожным, а кроме того, и непатриотичным шагом.

Тут он сделал паузу.

– В случае, если мы выполним обращенную к нам просьбу, – продолжал он, – целиком приняв выдвинутые условия, нам придется разыскивать Груздя, полагаясь только на собственные силы, мало того – мы будем вынуждены скрывать от коллег в СБ истинную цель наших действий. А выполнять работу – повторяю, если мы согласимся – придется именно вам. Поэтому для нас важно ваше мнение.

– Надо подумать, – сказал Борич неторопливо. – Мы знаем ребят, которые работают в ПС от других бюро. Они не дураки, и если и не сразу дознаются до смысла нашей операции, то, во всяком случае, быстро сообразят, что мы темним. Так что…

– Мы не сыщики и уж никак не политики. Делать то, на что нас подбивают, и так, как нам советуют, значит – внести в Пространство Сна тот же дух политиканства, который не знаю, как вам, а мне уже тут, в Производном Мире, осточертел. Просто противно – вот что я могу сказать.

Так я высказался – не дожидаясь, пока меня спросят. Ждал, что оборвут. Этого, однако, не произошло.

– Несомненно, – согласился Тигр. – Это не наша область. Но мы все-таки живем и действуем в конкретном государстве, обществе…

– Которое о нас очень мало знает, и во всяком случае, нам не платит, – снова нахально вмешался я; здравый смысл подсказывал, что в моих услугах нуждаются – а значит, легкая наглость сойдет с рук. Так оно и получилось.

– Дрим-драйвер Остров, прошу вас проявить выдержку, – вот и все, что сказал в ответ на мой выпад Тигр Подземелья. – Я и без вашего вмешательства намереваюсь учесть все эти обстоятельства.

– Пора бы уже, – не удержался я. – Не то тут черт знает что делается. Посторонние на Консилиуме! Может, мы скоро на базаре начнем обсуждать наши проблемы?..

– Да заткнись ты, – проворчал Борич, – или выпей валерьянки.

Я хотел было намекнуть, что валерьянка не входит в число моих любимых напитков, но решил, что для разнообразия можно какое-то время помолчать.

– Как всем нам известно, – продолжал Тигр, глянув на меня без особой симпатии, – до сих пор считалось, что наша Система, не входящая в государственные рамки, но являющаяся, как сказано в Кодексе, транснациональной, находится вне поля зрения СБ – и всех других подобных организаций. Их обращение показало, что наши предположения не соответствуют действительности. О нас знают. Хотя далеко не все, разумеется. Но это даже хуже.

– Слава всегда приятна, – проворчал я, но не очень громко.

– Разговор с генералом Асуниным был выдержан, как вы могли видеть и слышать сами, в рамках крайней доброжелательности; думаю, что я могу определить его именно так. Нас не пытались заставить, нас просили, и очень уважительно. Просили оказать всю возможную помощь в деле возвращения господина Груздя к активной деятельности в кратчайший срок. Нам объяснили, что последствия нашего отказа могут оказаться весьма печальными для страны, для всего мира; о том, каковы они будут для нас, прямо не заявлялось, потому что это слишком походило бы на угрозу. Обращались к нашему патриотизму, а также – это происходило наверху, до вашего прихода, – недвусмысленно намекалось на то, что в случае удачного сотрудничества многие проблемы, волнующие сейчас Институт, можно будет решить быстро и с немалой для нас выгодой.

– Значит ли это, – настороженно спросил Борич, – что нам предстоит сделаться одним из подразделений Службы?

– О нет, ни в коем случае. Я уверен, что речь идет о равном партнерстве именно в этой конкретной операции. Ни о чем более.

– И вы верите этому?

– Я бы сказал, – проговорил Тигр, – что я вынужден поверить. Потому что, как всегда в подобных обстоятельствах, будут ли выполнены добрые обещания – неизвестно, но если не станут выполняться недобрые, это уже само по себе даст выигрыш.

– В какой степени вы намерены информировать легатов? – поинтересовался Борич.

– Н-ну… процентов на пятьдесят. Я не стану скрывать того, что мы предпринимаем новую операцию – хотя бы потому, что там, в ПС, бывает весьма трудно укрыться от постороннего глаза, не так ли. Остров?

Я кивнул:

– Это как повезет.

– Однако, – продолжал Тигр, – я не собираюсь докладывать им о наших контактах со Службой. Как нас и просили в вашем присутствии.

– Надеюсь, что они поверят, – проговорил Борич.

– Ну вот. Теперь обстановка вам ясна, – завершил свое выступление Тигр Подземелья. И, мне показалось, облегченно вздохнул. – Тогда я могу перейти к вещам более конкретным. Остров, слушайте внимательно, потому что если что-то пропустите, потом сможете горько пожалеть. Вы ведь понимаете, что мы не случайно пригласили именно вас…

– Конечно, – сказал я. – Вы пригласили меня потому, что горячо меня любите и желаете мне всего наилучшего.

ДИСКУССИЯ

Однако к этому времени у меня уже успел созреть свой вариант дальнейших действий. Я так и сказал шефу.

– Ну-у? – протянул он, и тон его был – коктейль из недоверия и иронии, только оливки не хватало. – Тогда, может быть, посвятишь и нас в суть – очень коротко?

Я не стал упираться и постарался изложить свою позицию настолько кратко, насколько вообще было возможно.

– Как я понимаю ситуацию, – начал я, – нам нет ни смысла, ни надобности скрывать сам факт розыска исчезнувшего человека. Секретом является лишь его личность. Если в ПС заблудился, скажем, дядя Вася, это не грозит мировой катастрофой и не заинтересует никого, кроме его близких – и нас, разумеется.

– Почему какой-то дядя Вася должен интересовать нас? Лично я его совершенно не знаю, – буркнул Висячий Замок, у которого всегда наблюдался дефицит чувства юмора.

– Потому, – пояснил я, – что дядя Вася – наш работник. Он исчез, находясь в Пространстве Сна. И для нас просто необходимо найти его, потому что мы не оставляем своих в беде. Это понятно любому дримеру, к какому бы бюро он ни принадлежал. Дядя Вася исчез, и мы усердно ищем его.

– Да какой, к дьяволу, дядя Вася? – снова возник Замок.

– Федя, – сказал ему Тигр. – Дай человеку досказать.

– По-моему, я уже все сказал.

– Та-ак, – протянул Тигр. – Что-то в этом есть. Правдоподобие, по крайней мере. Но для полной чистоты нужно, чтобы было и еще кое-что.

– А именно? – поинтересовался уже Борич.

– Да этот самый дядя Вася. Чтобы в случае чего направить нежелательных наблюдателей и доброхотов по его следу. Он не может быть чистой фикцией. Послать туда кого-нибудь, чтобы он исчез?

– Боюсь, что все люди понадобятся нам на своих постах, – озабоченно проговорил Жокей Мысли. – Да и кроме того это нужно уметь – укрыться так, чтобы тебя нашли не сразу. Необходим опыт. Допустим, Борич или Остров могли бы укрыться – но кто же тогда будет искать?

– А если я? – предложил Дуб.

Тигр задумчиво полюбовался на него, подыскивая, видимо, необидный повод для отказа. Но я опередил его.

– Дядя Вася уже есть, – заявил я.

Все уставились на меня, как на новые ворота.

– И не надо никого прятать: он и сам хорошо спрятался, да так успешно, что без нашей помощи и в самом деле может не выбраться. Это раз. Тело его – у нас, уходил он по всем правилам – это два. Легенда выдержит любую проверку.

– Объяснись по-человечески, – потребовал Тигр.

– Да Степ, понятно, – сказал я. – Наш кадет, из группы Козлова. По прозвищу Веник. Час тому назад он провалился в канал Узла. Суммой приемов не владеет, и его несет там неизвестно куда – или уже принесло в какой-то мини-континуум, откуда ему самому не выбраться. Он же зелен еще. Потому и попал. Это был только второй его сольный выход.

– Откуда ты знаешь?

– Да мы с Боричем случайно увидели часа полтора тому назад. Как раз его принимали по подсознанке. Внушительная картинка была…

– Почему это ты вдруг стал экспертом? – с некоторой обидой в голосе поинтересовался Жокей Мысли.

– Из всех нас такое приключалось только со мной, – пояснил я. – Если помните – четыре года тому. Я-то, правда, выбрался сам. Но тогда я уже соображал, что к чему. Вот и давайте искать Веника-Степа.

Выслушав меня, ареопаг минуту-другую безмолвствовал; если учитывать обстановку, это было очень долго. Потом Корявый Дуб проговорил:

– Не оказалось бы это лишней потерей времени.

– Почему?

– Потому что, если генерал прав и тут имело место насильственное похищение, то кто-то в Системе ОПС совершенно точно знает, кто на самом деле исчез и кого ищут.

– Думаешь?

– А кто, если не дримеры, может утащить и спрятать человека, даже простого снивца, в ПС?

Снова все помолчали. Мысль была своевременной.

– Тогда, выходит, нам и незачем… – начал было Борич и умолк.

– Ничего подобного, – возразил Пещерный Лев. – Шум, которого мы не хотим, поднимется, только когда будут реальные доказательства того, что с ним приключилось нечто подобное. Асунин же говорил, что те, кто похитил Груздя, сами выступать с заявлениями не будут; привлекут прессу. Это потребует некоторого времени. По сути дела, только этим временем мы и располагаем, чтобы найти его, чтобы здесь он благополучно проснулся, сладко позевывая…

– То есть, – сказал Корявый Дуб, – ты уже решил, что мы принимаем в этом участие?

– Разве не об этом мы все время говорим?

Переглянувшись, мы согласились с ним.

– Тогда, может быть, продолжим разговор в присутствии легатов? Не то у них могут возникнуть излишние подозрения.

– Справедливо, – согласился Тигр. Остальные кивнули, и Тигр вызвал распасовочную и велел пригласить господ.

Когда все трое появились в зале, Тигр изложил суть дела – в варианте для печати.

Пока он говорил, я следил за их лицами. Они восприняли все спокойно, даже слишком, быть может; и я заподозрил, что какая-то, пусть самая неопределенная, информация о случившемся у них уже есть – но нет уверенности в том, что она истинна.

– Да, – произнесла с некоторым даже волнением Лепесток Вишни, – своих людей необходимо выручать. Если мы сможем в чем-то помочь вам в этом поиске…

– Я не уверен, – сказал Тигр, – что мы сейчас будем просить о содействии. Вопрос принципиальный; если мы сразу начнем взывать о помощи, то никогда уже не сможем вернуться к нынешнему самоуважению. Мы, как вы понимаете, не можем совладать с нашей загадочной русской душой. А к чему приведет сомнение в своих силах – представляете?

– Я склонен думать, – пророкотал Привратник Храма, – что в высказанных идеях имеется разумное основание.

– А у меня такое ощущение, – задумчиво протянула Лепесток Вишни, – что пора для совместных действий уже пришла. Инкубационный период, если я могу так выразиться, заканчивается, и кто-то должен совершить первый шаг. Почему бы не сделать это вам – тем более что обстановка действительно подсказывает такое решение. Все мы понимаем, что статус нашей Системы до сих пор не являлся естественным: в немалой степени причастные к коренным судьбам Мироздания, мы пока еще существуем в Производном Мире разобщенно, мы не привыкли не только требовать, но даже просить содействия, в том числе и тогда, когда оно необходимо не только нам, но и человечеству в целом…

– Так-то так, – проворчал Тигр, – но подобные вопросы готовятся месяцами, это сложный процесс. И выступить вот так, скоропалительно, будет, мне кажется, скорее вредным, чем полезным. И кроме того… – Тигр сделал паузу, покачивая головой и пошевеливая плечами, словно собираясь поднять их до самых ушей и тем показать масштаб своих сомнений, но так и не решившись на такое действие. И, наконец, проговорил: – Надо ведь еще, чтобы все и в других бюро, особенно молодых, уразумели это всерьез. Сейчас они воспринимают свободу своих действий в ПС, их, так сказать, мировой масштаб, свою независимость, как что-то приятное и возбуждающее, как бокал шампанского – и вот им нелегко будет сразу выйти на новый уровень мышления, на совместные операции…

Легаты согласно наклонили головы.

– Мы не можем навязывать свое содействие, – подвел итоги Привратник Храма. – Но будем следить за вашими действиями. И при малейшей надобности придем на помощь. Вас устраивает такой вариант?

– Безусловно, – в свою очередь, поклонился Тигр.

После утонченно-вежливого обмена поклонами и любезностями легаты вышли. Двери затворились.

На этом долгое заседание наконец завершилось. В самое время: я уже потерял уверенность в том, что у меня все еще имеется то, на чем сидят. Оно просто онемело.

– Мне кажется, уважаемые коллеги что-то пронюхали, – не удержался я, чтобы не сказать о своих подозрениях. – Столь полная готовность бросить свои дела, чтобы спешить нам на помощь – вам это не показалось странным?

– Можно представить, что какая-то информация до них докатилась, – проговорил Жокей Мысли. – Об этом знает уже куча людей: родные, обслуга, медики, их жены и дети, соседи… Да и сама СБ – насколько она звуконепроницаема?

– Вот кстати, – сказал я, – по каким каналам могла уйти информация? Иными словами – кого следует опасаться нам самим?

– Я сказал бы: по хорошо замаскированным официальным. То есть как бы случайная утечка, на самом же деле – умело, профессионально организованная.

– Ориентированная на внутренний – или на внешний – рынок?

– Трудно сказать, – ответил на этот раз Тигр. – Наивно думать, что у Груздя есть одни только доброжелатели. Ну а что касается внешнего рынка, то, насколько мне известно, никто еще не объявлял о роспуске своих разведок.

– Но Система ОПС – не разведка.

– Ну, дорогой мой, было бы очень неверно думать, что об ОПС совершенно ничего не знают. Мы сами тому пример. То, что нас не трогают, вовсе не означает, что мы невидимы. Другое дело – что в разных картотеках все мы занимаем место в одном ряду с астрологами, хиромантами, ведунами – чуть пониже экстрасенсов, пожалуй. Но это, так сказать, официальный рейтинг, а на самом деле кое-кто из наших коллег давно уже мог склонить голову на широкую грудь спецслужб.

Я кашлянул, стараясь сделать это как можно выразительнее.

– Нет, нет, – прореагировал Тигр. – Мы вовсе не собираемся воевать с какими-либо разведками и прочими солидными конторами. Совершенно исключено. Однако мы считаем дело серьезным. Мы с вами только что совещались, не так ли? И пришли к выводу: необходима розыскная операция. В конце концов, это наш Груздь… Сделайте из этого вывод, дрим-драйвер, и в соответствии со всем сказанным готовьтесь к операции. Продумайте схему…

– Пока что мне еще не все ясно, – сказал я в ответ. – Кто будет ассистировать мне в ПС? Кто – охранять мой канал возвращения, поскольку возникает опасность, что его попытаются перехватить? Какова форма связи? По какой методике меня отправят? И наконец: не уговорим ли мы все-таки подпустить нас к телу? Думаю, мне стоило бы внимательно понаблюдать за тем, как Груздь спит: по собственному опыту знаю… А уж если бы поставить на него датчики – и вовсе никаких проблем не осталось бы…

Тигр поднял руку, давая понять, что продолжать мне не стоит.

– Было бы, конечно, куда удобнее, если бы тело находилось в нашей палате. Однако, оно лежит там, где ему полагается, и попасть туда, я мыслю, невозможно – во всяком случае, для нас, не имеющих в государстве никакого официального статуса. К тому же генерал, помнится, высказался по этому поводу с исчерпывающей ясностью, не так ли?

Тигр, как я понял, не хотел заводить нового разговора с СБ.

Но мне было наплевать на эту дипломатию: работать-то придется именно мне, это было совершенно ясно, и я должен был обеспечить себе наилучшие условия.

– Знаете, – сказал я, – если бы я услышал это от человека несведущего… Но от вас – я удивлен. А с проникновением к нему – имеются варианты. Найдите способ уложить меня в ту же клинику. Вы ведь понимаете, что разыскать его будет куда легче, обнаружив его канал, чем действуя практически наугад; а установить канал на два порядка проще, если я вхожу в ПС, оставив свое тело где-то по соседству с разыскиваемым. Формула Гастона, если применить ее к данному случаю…

Тигр снова поднял руку.

– Того, что ты предлагаешь, мы сделать не можем. Все, тема закрыта, – заключил он. – Что же касается остальных твоих вопросов, то ассистировать в ПС тебе будет Сизый. Устраивает?

Я кивнул. Сизый был уже слишком стар, чтобы идти первым номером, но для прикрытия лучшей кандидатуры было не найти.

– Дальше: на твоем канале – Борич. Есть возражения?

– Пусть только попробует возразить, – проворчал Борич.

– Не собираюсь, – заверил я.

– Теперь о методике. Опыт подсказывает, что самое лучшее – точно так же услать тебя в сон без ограничения срока, чтобы ты обладал полной свободой действий. Но за тобой пойдет охота: если Груздя похитили, то не для того, чтобы ты его нашел – во всяком случае, в срок, каким мы располагаем. Поэтому у тебя должна сохраняться возможность аварийного выхода в ПМ – и может быть, неоднократного. И мы тут остановились на таком варианте: сон без ограничения – но под контролем. То есть, если от тебя не поступает сигнала об отзыве, продолжаем держать тебя там. Устраивает? Не спеши, можешь думать целую минуту.

Я кивнул и честно использовал данное мне время до последней наносекунды.

– Пожалуй, я согласен, – сказал я, когда секундная стрелка замкнула окружность.

– Уверен, что плоть не подведет?

Я знал, конечно, что нагрузка на мое спящее тело будет намного большей, чем когда бы то ни было. Но решил, что выдержу.

– Если бы операция рассчитывалась на месяц, – сказал я, – то я бы еще подумал. Но за пару дней плоть, надеюсь, не успеет измыслить какую-нибудь пакость.

– Будь по-твоему, – решил Тигр.

– Значит, все ясно, – подытожил я. – Для меня, во всяком случае. Тогда дайте прямо сейчас распоряжение на Главный компьютер, чтобы начали работу над моей программой, пусть соберут все, что можно. Я тут же сажусь за материалы. Постараюсь не затягивать. Попутно вы выясняете – пусть и через генерала, – с кем Груздь соприкасался в последнее время, кто может рассказать хоть что-то о его желаниях, настроениях, обо всем – вплоть до случайных словечек. Что читал, что смотрел в минуты отдыха – если они у него были, конечно. Одновременно надо выяснить и круг забот и интересов самих этих людей: возможно, мне понадобится пообщаться с ними и там, в Пространстве Сна, – следовательно, я должен знать, где искать их, в каких временах и макроконах. Конечно, самое важное тут – его настроения и информационный репертуар: мне ведь, может статься, понадобится там собрать команду – и желательно уже заранее знать, кого мне привлекать к этой работе из постоянных обитателей ПС. А тут, в Производном Мире, у людей, о которых я говорил, обязательно надо выяснить еще и то – не встречался ли кто-либо из них с Груздем в ПС во время последних нормальных погружений. Я же займусь его записями – анализом и выводами; может быть, таким путем удастся хотя бы в первом приближении набросать его маршрут в ПС и конечную цель, которая и будет скорее всего местом нынешнего пребывания. Хорошо бы, конечно, покопаться в его компьютере – я имею в виду его личный, а не служебный. Можем мы туда вломиться, как думаете?

Мастера переглянулись.

– Именно это я имел в виду, говоря о последних записях, – проговорил Тигр Подземелья. – Что же касается взлома его компьютера…

Он не закончил, но интонация свидетельствовала о том, что он сильно сомневается в такой возможности.

Я перевел вопросительный взгляд на Висячего Замка. Тот покачал головой:

– Мы, собственно, с этого начали. И выяснили, что для того, чтобы вскрыть его компьютер, нужно сперва взломать его жилье. Потому что эта его машина не связана, по данным Глобалнета, ни с одной сетью, общается он при помощи служебных, но там – мы посмотрели – нет совершенно ничего такого, что могло бы нас заинтересовать.

– Понятно, – сказал я. – Значит, мои первоначальные действия таковы: после знакомства с материалами я, получив от вас сведения об интересующих нас людях, делаю более или менее подробную разработку – с кем из них мне надо будет встретиться в Пространстве Сна, сколько мне понадобится опорных групп и кого привлекать в их состав; далее – наметить места встреч с ними в ПС; затем – выбрать узел, в который надо будет пробиться, чтобы получить свободу выбора времен и направлений в ПС. Но прежде всего – подыскать наилучшую методику для выхода из семейного круга, где меня могут пытаться задержать или вообще нейтрализовать. Такого выхода, какой предполагаемым оппонентам было бы трудно предусмотреть. Потом ложусь. Но только для пристрелочного погружения – по производному времени часа на два-три. Выхожу, иду домой, готовлю там выход запасного канала. Дальше – как всегда.

– Нет, – сказал Дуб. – Домой тебе идти незачем. Тебя будет очень легко перехватить. С этим уже приходится считаться. Конечно, запасной канал не помешал бы – но первое погружение сделаешь без него. Ну, не увидят тебя соседи два-три дня – подумаешь, очень ты там кому-то нужен.

– Пожалуй, никому, – согласился я. – Ладно, на первый раз сойдет и так. Но из дома я хотел еще позвонить кое-куда, где я еще кому-то необходим.

– Звони сверху, из клиники.

– У меня разговор будет сугубо интимный. А тут все автоматически пишется. Не устраивает.

– Наверху, на крыльце, автомат, – сказал Дуб. – Он к записи не подключен, им пользуются легальные больные. Нарядишься в халат и позвонишь с крыльца, как нормальный клиент. Всего и делов.

– Уговорили, – согласился я. – Сделаю это сразу. Чтобы потом не отвлекаться от материалов.

– В общем, начать и кончить, – подвел итоги разговора Тигр Подземелья. – И на все это тебе здесь, в Производном Мире, могу дать часа три, не более. А теперь – оба свободны. А мы тут еще задержимся.

Мы с Боричем встали, откланялись и вышли в распасовочную. Молодой человек от Ле Монти лишь мельком глянул на нас – но мне почудилось в его глазах что-то вроде сочувствия; может быть, впрочем, то была легкая зависть? А джинсованный юноша вообще не обратил на нас внимания. Так тут у нас принято: вести себя, словно никто ничего не знает, не понимает – и вообще.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПАЛАТА НОМЕР ШЕСТЬ

Из распасовочной мы не стали подниматься, но направились по другому коридору. Здесь тоже были палаты, как наверху; но, в отличие от тех, это были наши, рабочие палаты, и каждая из них оснащалась оборудованием, какое, пожалуй, привело бы в недоумение любого врача – будь он терапевтом, хирургом или психиатром, все равно. Палаты обозначались номерами. Борич открыл шестую, как это и предполагалось.

– Вот твоя, – сказал он. – Милости просим к родным клистирам.

Осмотром палаты я остался доволен, и в первую очередь кроватью: не так-то просто даже для безмысленной плоти – лежать целыми сутками, а порой и неделями напролет, обходясь без пролежней и всего, связанного с подобным режимом. Тут неприятности такого рода мне не грозили. Теперь, с возведением в ранг дрим-драйвера, эти хоромы становились вообще моими персональными, и даже если бы я ушел, предположим, в отпуск, уложить тут кого-нибудь другого можно было бы только с моего разрешения; иначе я развел бы высокую волну, а что это такое – всем в Институте известно. Мне чуждо всепрощение, как черта характера или идеология.