Глава третья

Утро выдалось пасмурным и сырым. Туман клочьями висел на кустах и нижних ветвях деревьев. Огромные дубы, словно только что вышедшие из сказки, обступали со всех сторон новенький «Икарус», совершенно неуместный здесь, в этом девственном лесу. Люди высыпали из автобуса и ошалело смотрели на вековые деревья.

— Да-а, — задумчиво произнес Олег Павлович. — Не часто увидишь такое чудо. Весь день мотаешься, словно ошпаренный, с работы — домой, из дома — на работу, метро, автобус, лица, десятки, сотни, тысячи лиц, и так каждый день. А здесь… Какая красота! Какое спокойствие, и никакой суеты.

— И грибков, видать, пропасть, — добавил Климов.

Над головами, скрытая туманом, пролетела большая птица.

— Нет, что ни говорите, — улыбаясь, произнес Олег Павлович, — а Николай все-таки молодец, что привез нас сюда.

— Олег Павлович, не хотел я этого! Клянусь! — воскликнул Николай, для пущей убедительности подтверждая свои слова яростной жестикуляцией.

— Ну будет тебе, — Борис хлопнул Николая по плечу. — Пора приниматься за дело. Предлагаю обследовать близлежащую территорию. Будем искать дорогу.

— Да, иного выхода у нас нет, — согласился Олег Павлович.

Налетел легкий ветерок, и туман стал таять. Видимость несколько улучшилась. Люди разошлись в разные стороны. Было решено вернуться к автобусу через двадцать минут, а чтобы никто не заблудился, Николай, которого оставили дежурить, по истечении этого срока должен был просигналить тремя длинными гудками.

— Ой, смотрите, сколько здесь малины! — послышались из-за деревьев возбужденные голоса девушек. — И ежевики! А какая крупная!

Климов ничего не слышал. Он попал в рай, о котором мог только мечтать. Как только туман немного рассеялся, его взору представилось такое изобилие грибов, что он даже присел от удивления. А как присел, так уже больше и не встал; его руки сами потянулись к огромному белому, потом к другому, третьему… Он полз на четвереньках, срезал грибы перочинным ножиком и складывал их в случайно оказавшийся в кармане пиджака полиэтиленовый пакет. Когда пакет был полон, он встал и удовлетворенно хмыкнул. В этот момент он почувствовал, что кто-то осторожно тянет его за рукав. Климов обернулся. Перед ним стоял маленький гражданин в очках и с большим портфелем под мышкой.

— Извините, товарищ… э-э… — начал было он.

— Климов моя фамилия, — буркнул Климов, подозрительно глядя на собеседника.

— Извините, товарищ Климов, у меня к вам деликатное дело.

— Ко мне? — удивился Климов. — Ну что ж, валяйте.

— Видите ли, мне показалось, что вы не очень доверяете нашему водителю…

— Я? С чего вы взяли?

— Мне так показалось. Может быть, я, конечно, ошибаюсь, но и мне он как-то подозрителен. Например, я совершенно не могу взять в толк, как он в такой темноте ехал по совершенно незнакомому лесу и не то чтобы столкнулся — даже не задел ни одного дерева. Это ведь невероятно, если предположить, что он здесь впервые. А раз это все-таки случилось, значит, он хорошо знал дорогу, по которой ехал, и привез нас сюда специально.

Гражданин в очках говорил шепотом, боязливо озираясь по сторонам. Климов недовольно поморщился.

— А что вы, собственно, от меня хотите? — спросил он.

— Ничего, ровным счетом ничего, — скороговоркой произнес гражданин в очках и хихикнул: — Просто решил довести до вашего сведения, так сказать, просигнализировать.

Климов нахмурился.

— Вот что, — с угрозой в голосе произнес он, — сплетничать и наушничать на честного парня я не позволю. Понятно?

— Что вы! Что вы! — испуганно замахав руками, гражданин в очках попятился назад.

— А если есть какие соображения, — продолжал Климов, схватив своего собеседника за ворот пиджака, — то выскажи их при всем народе, а хитрить и юлить здесь нечего.

— Да разве я в этом смысле… мне ведь показалось, что вы тоже так думаете.

— А-а! Решил, значит, сообщника найти? Не выйдет! — категорически заявил Климов, наступая на гражданина в очках. — Я в Николае уверен, как в самом себе.

От изумления глаза гражданина в очках стали круглыми.

— Как же так! Ведь вы вчера…

— Так то было вчера, а сегодня я думаю иначе, — отрезал Климов. — И вообще, если бы не Николай, не был бы я сейчас так счастлив, — и он показал на пакет с грибами.

— Извините, — пробормотал гражданин в очках так, словно набрал не тот номер. — Я, пожалуй, пойду.

И он без промедления скрылся за деревьями.

Глядя ему вслед, Климов задумался. «А ведь этот тип прав! Черт возьми, Николай действительно не мог проехать по ночному лесу, не зацепив хотя бы за пень».

В это время послышались три длинных гудка.

«Все. Пора назад», — решил Климов и направился к автобусу.

У шестьсот второго уже толпились все пассажиры, кроме багроволицего гражданина, который, кстати, до сих пор спал и о котором просто-напросто забыли.

Климов отвел Николая в сторону и поведал ему о своих сомнениях, которые зародились в его душе под влиянием разговора с гражданином в очках. Слова Климова, видимо, сильно озадачили молодого человека: он ошалелым взглядом обвел близлежащие деревья и с открытым ртом уставился на столяра.

— Так что же, товарищ водитель, как вы это объясните? — прищурившись, спросил Климов.

Николай опустил глаза и шепотом ответил:

— Не знаю.

— Значит, — продолжал Климов не без иронии, — будем считать, что твой внутренний «автопилот» оснащен приборами ночного видения?

— Зачем вы надо мной смеетесь?

В этот момент раздался голос Олега Павловича, призывающего всех ко вниманию.

— Товарищи! — произнес он. — Наша разведка не дала никаких результатов. Никакой дороги поблизости мы не обнаружили. А судя по обилию ягод и грибов, а также по отсутствию следов жизнедеятельности человека, как то: пустые бутылки, консервные банки, окурки, обрывки бумаги и так далее, мы с Борисом пришли к выводу, что эти места не видели человека, по крайней мере, лет двадцать.

— Бог ты мой! — закачала головой пожилая женщина.

Люди взволнованно зашептались.

— А посему, — продолжал Олег Павлович, — предлагаю следующий план действия. Мы все сейчас грузимся в автобус, и Николай везет нас строго на юг, потому что именно там должна быть Москва, если, конечно, предположить, что версия Татьяны верна. В любом случае нам нужно выбираться из этого леса.

— Неплохо бы сначала подкрепиться, — заметил Борис.

— Верно! — подхватило несколько голосов.

— Дома подкрепишься, — буркнул Климов, — здесь тебе не пикник.

— Так ведь у нас же ничего нет, — возразил Борису Олег Павлович.

— Как это нет? — выступила вперед пожилая женщина. — У меня в сумке целый батон любительской колбасы и буханка бородинского. Сыну везла, да теперь, видать, вам достанется. Ешьте на здоровье!

— А я вот тут грибков малость собрал, — почему-то смущаясь, сказал Климов.

— Нет, нет, грибы отпадают, — категорически заявил Олег Павлович. — Их еще готовить надо, а у нас времени в обрез. Вы уж нас извините, товарищ, но вашим предложением мы воспользоваться не можем. А вот предложение…

— Марии Семеновны, — подсказала пожилая женщина.

— А вот предложение Марии Семеновны, — продолжал Олег Павлович, — я думаю, мы все охотно примем. И скажем ей огромное спасибо за ее доброту.

— Спа-си-бо! — прокричали хором участники необычной поездки.

Вскоре люди с аппетитом завтракали, расположившись прямо на траве. Туман растаял, а вслед за туманом стали рассеиваться и тучи. И вот уже первый луч солнца, пробившись сквозь толщу облаков, упал на лица горе-пассажиров.

— Смотрите, лошадь! — вдруг воскликнула подружка Тани.

Из-за кустов на людей смотрела лошадиная морда. Борис вскочил на ноги.

— Сейчас я ее поймаю! — крикнул он и бросился к лошади, но та, испуганно заржав, скрылась за деревьями. — Эх, упустил, — с досадой махнул рукой Борис.

К концу завтрака тучи почти совсем рассеялись, стало даже припекать. Когда все было готово к отправлению в путь, Олег Павлович попросил слова:

— Товарищи, минуточку внимания. Поскольку судьба сыграла с нами злую шутку, и мы все оказались втянутыми в какую-то необычную историю, то я считаю необходимым познакомиться друг с другом. Начну с себя. Я — Олег Павлович Муравьев, работаю на АЗЛК инженером. Это — Борис, фрезеровщик с завода «Серп и Молот», а также мастер спорта по дзюдо. Марию Семеновну мы все уже знаем: если бы не она, мы, наверное, уже бы умерли с голоду. Николай Бармин — наш водитель. А это — Татьяна, вселившая в нас надежду. К сожалению, мы не знаем имени ее подружки.

— Ольга, — ответила та и опустила глаза.

— Очень приятно. Ольга и Татьяна, прямо как у Пушкина. Теперь вы, товарищ с грибами…

— Климов Семен Степанович. Столяр.

— А вы?

— Я? — гражданин в очках вздрогнул.

— Да, да, вы.

— А это обязательно?

— Желательно, хотя, разумеется, вы имеете право оставаться инкогнито.

— Нет, пускай говорит! — вдруг потребовал Климов.

Гражданин в очках побледнел.

— Моя фамилия Лепешкин, — через силу выдавил из себя он.

— А имя? Имя у вас есть? — настаивал Климов.

— Просто Лепешкин, — гражданин в очках пожал плечами. — Этого достаточно. А работаю я бухгалтером. Еще вопросы есть?

Олег Павлович положил руку на плечо Климову.

— Оставьте его в покое, видите, человек нервничает.

— Негодяй он, потому и нервничает, — буркнул Климов.

— А вам-то откуда известно, что он негодяй? — спросил Олег Павлович.

— Да уж известно…

— Постойте! — воскликнул Борис. — Мы ведь еще одного забыли. Он в автобусе остался и до сих дрыхнет. Надо его разбудить.

— Не надо его будить. Пускай проспится, — сказала Мария Семеновна. — А если вам интересно знать, кто он, то я вам скажу. Это наш сосед с тринадцатого этажа, Мухин его фамилия. Имя-отчества, к сожалению, не знаю, да он и сам, наверное, забыл. Пьет с утра до ночи, не просыхая, сладу с ним никакого нет. Не работает вот уже который месяц, участковый обещал его за сто первый выслать. И поделом! Гнать таких из Москвы надо!

— Ну пусть спит, мне-то что, — сказал Борис.

— По машинам! — скомандовал Олег Павлович.

Люди на правились к автобусу.

— Куда ехать-то? — спросил Николай.

— На юг!

Николай приготовился было занять свое место в кабине, как вдруг…

— Ой, кто это? — испуганно вскрикнула Ольга.

Из-за огромного дуба показалась фигура неизвестного мужчины странной наружности. Люди застыли, онемев от изумления.

Мужчина был около двух метров роста, с всклокоченными рыжими волосами на огромной голове, мощного телосложения и с копьем в мускулистой руке. Одеждой ему служила шкура какого-то животного. Черты его лица были грубы и ничего не выражали, кроме тупого любопытства. Копье он держал наперевес, готовый в любую минуту пустить его в ход. Никто не двигался, ожидая дальнейшего развития событий.

Неизвестный осторожно шагнул вперед.

— Я все понял! — воскликнул Олег Павлович. — Мы попали в зону киносъемок. Здесь, по-видимому, снимается какой-то фильм из жизни первобытных людей. А это просто актер.

— Вы так думаете? — с сомнением покачал головой Климов, не отрывая настороженного взгляда от незнакомца.

— Я узнала его! — обрадовано закричала Ольга. — Это Николай Караченцов!

— Ну, если это Караченцов, — вполголоса сказал Борис, — то его мастерски загримировали. Впрочем, все может быть.

— Да он же, он! — твердила свое девушка. — Ручаюсь вам.

— Товарищ артист! — крикнул Олег Павлович и направился к мужчине с копьем.

«Артист» внезапно перевернул копье и тупым концом толкнул инженера в грудь. Олег Павлович неуклюже взмахнул руками и упал.

— Ну ты, ублюдок! — ринулся вперед Борис, но остановился, встреченный угрожающим покачиванием копья у своих глаз. — Будь ты хоть трижды Караченцов, а башку я тебе сверну!

Заявив о своем отнюдь не мирном намерении, Борис помог Олегу Павловичу подняться, и оба отошли на безопасное расстояние.

— Вы не ушиблись? — с тревогой спросила Мария Семеновна.

— Пустяки, до свадьбы доживет, — рассеянно ответил Олег Павлович. — Хотел бы я знать, почему он меня толкнул!

— Вы что же, до сих пор думаете, что это артист? — мрачно усмехнулся Климов.

— Не настоящий же это дикарь, в конце концов! — вмешался Борис. — И хотя я, честно говоря, тоже не очень верю в его принадлежность к кинематографическому братству, все же, согласитесь, дикари у нас в Подмосковье не водятся.

— Во-первых, я вовсе и не утверждаю, что это дикарь; вероятнее всего, этот тип действительно загримирован. А во-вторых, это не Подмосковье, в этом я совершенно уверен.

— Как это — не Подмосковье? — послышались удивленные возгласы. — А где же мы?

Климов пожал плечами.

— В Подмосковье таких грибов нет, — авторитетно заявил он, — а куда нас черт занес, я и сам знаю не больше вашего.

— Смотрите, он идет сюда! — воскликнула Татьяна, не спускавшая с незнакомца настороженного взгляда.

Действительно, незнакомец вышел из-под защиты деревьев и медленно приближался к автобусу. Лицо его теперь выражало крайнюю степень возбуждения, глаза блестели, как у одержимого, ноздри приплюснутого носа раздувались при дыхании. В облике этого человека чувствовалась какая-то первобытная сила, и в то же время движения его были неуверенны и медлительны.

— Осторожнее, граждане! Он вооружен, — произнес Борис, пристально наблюдая за каждым шагом незнакомца. — Может быть, он, конечно, и артист, но не исключена возможность, что перед нами обыкновенный псих. И еще пока неизвестно, что лучше — голодный дикарь или псих, вооруженный копьем.

— По-моему, он просто пьян, — сказал Климов, не отрывая взгляда от странного субъекта. — А точно, глаза у него блестят, как у чокнутого. Налакался, гад, какой-нибудь гадости, и теперь в нем проснулся его далекий предок. Еще пырнет кого-нибудь своим копьем.

— Молодой человек, прекратите паясничать, — воззвал к незнакомцу Олег Павлович, но тот даже ухом не повел.

— Странный тип, — буркнул Климов.

Человека с копьем, видимо, больше интересовал автобус, нежели люди. Он подошел к передней двери, заглянул в нее, затем коснулся рукой блестящей стальной поверхности, удивленно вскинул брови и что-то заворчал себе под нос. Обойдя автобус вокруг и тщательно его изучив, он повернулся к людям и совершенно неожиданно улыбнулся.

— Ну вот, — облегченно вздохнул Олег Павлович, — кажется, контакт налаживается. Сейчас он снимет парик и представится.

— Скорее вытащит кинжал и покромсает нас, как колбасу, — проворчал Климов.

Олег Павлович бросил на него уничтожающий взгляд, но ответить не успел, так как в этот момент произошло совершенно непредвиденное происшествие, в корне изменившее представление людей о создавшемся положении.

Улыбка вдруг исчезла с лица незнакомца, взгляд его устремился поверх голов наших героев куда-то в сторону леса. Смертельный ужас сквозил в его глазах. В тот же миг в воздухе пронесся какой-то длинный предмет, и человек со стоном упал. Девушки завизжали, Мария Семеновна закрыла лицо руками, а Климов громко выругался.

— Ложись! — крикнул Борис, и все упали на землю.

Борис бросился к незнакомцу и увидел страшную картину: тот лежал на земле и судорожно хватался за живот, изо рта его текла кровавая пена, а из груди торчало копье. Борис обернулся. В тени деревьев стоял человек, как две капли воды походивший на несчастного умирающего, если не считать незначительных отличий в одежде и чертах лица. Он стоял и удивленно взирал на автобус. Борис сжал кулаки и, тяжело дыша, грозно двинулся на вновь прибывшего. Но не успел он сделать и трех шагов, как тот скрылся среди деревьев.

— Быстро в автобус! — скомандовал Борис. — Женщин — вперед! Николай — за руль!

Все молниеносно пришло в движение. Без единого звука, с побелевшими от ужаса лицами люди атаковали все двери «Икаруса». Борис вбежал последним.

— Трогай! — крикнул он Николаю.

Взревел двигатель, и мощная машина рванулась с места.

— Куда ехать? — спросил Николай в микрофон.

— Куда хочешь — хоть к черту на рога! Лишь бы подальше от этого проклятого места, — отозвался Борис, вытирая пот со лба.

Он стоял у перегородки, отделяющей салон от кабины, и в открытое окошко отдавал распоряжения водителю.

— Жми, Коля! Только умоляю тебя, будь осторожнее, береги машину. В ней наше спасение… Правее, правее бери!..

Мария Семеновна широко открытыми глазами смотрела в пустоту и качала головой.

— Какой ужас! — шептала она. — Какой ужас!..

— Двери, двери закройте! — закричала Татьяна. Двери с шипением захлопнулись. Люди с облегчением вздохнули.

Все реагировали на последние события по-разному. Николай был всецело поглощен лавированием между деревьями и мертвыми поваленными стволами, Бориса поглотила жажда деятельности, Мария Семеновна находилась в нервном шоке, Олег Павлович вцепился руками в поручни и, сдвинув брови, усиленно думал, девушки-студентки испуганно озирались по сторонам и дрожали, видимо, до конца не понимая, что же все-таки произошло, Климов судорожно курил, делая глубокие частые затяжки, бухгалтер Лепешкин, стуча зубами, втянул голову в плечи и трясся, как осиновый лист, алкоголик Мухин…