Мир сотворен из ничего. Лучше сказать: приведен в бытие из небытия, как Отцы обычно и выражаются, т. к. если говорим «из», то, очевидно, уже думаем о материале, но «ничто» не является материалом. Однако условно принято и вполне допустимо пользоваться этим выражением ради его простоты и краткости.
      Что сотворение есть приведение из полного небытия, об этом говорит слово Божие во многих местах:
       «все сотворил Бог из ничего»(2 Маккав. 7:28),
       «так что из невидимого произошло видимое»(Евр. 11:3),
       «называющим несуществующее, как существующее»(Рим. 4:17).
      Само время получило свое начало от сотворения мира: до того была вечность. И Священное Писание говорит: «чрез Которого(Сыном Своим) и веки сотворил»(Евр. 1:2): слово векиимеет здесь значение «времени»; можно сказать поэтому: мир сотворен одновременно со временем.
      О днях творения — блаж. Августин в своем труде «О граде Божием» говорит так: «Какого рода эти дни — представить это нам или крайне трудно, или даже вовсе невозможно; а тем более невозможно говорить о том» (кн. 9, гл. 6).
      «Мы видим, что обыкновенные наши дни имеют вечер вследствие захода солнца и утро вследствие восхода солнца, о сотворении которого говорится в день четвертый. Повествуется, правда, что с первых же пор словом Божиим сотворен свет и что Бог разделил между светом и тьмою и назвал этот свет днем, а тьму ночью; но какого рода был этот свет, каким поочередным движением и какого рода вечер и утро производил он, — это недоступно нашему разумению, и не может, понято нами соответственно тому, как оно есть; хотя мы должны верить этому без колебания…» (кн. 11, гл.7).
      Бог сотворил мир мыслью Своей, хотением, словом или повелением («Прав. Исп. Веры»). Он сказал, и сделалось, повелел — и сотворилось(Пс. 148:5). Сказал (рече) обозначает мановение. Под «словом» Божиим, как замечают Отцы Церкви, здесь должно разуметь не какой-либо членораздельный звук или подобно нашему слово; нет, это творческое слово обозначает только мановение или выражение всемогущей воли Божией, произведшее из ничтожества вселенную.
      Преп. Дамаскин пишет: «Как только благий и всеблагий Бог не удовольствовался созерцанием Себя Самого, но по избытку благости восхотел, чтобы произошло нечто, что в будущем пользовалось бы Его благодеяниями и было причастно Его благости, Он приводит из не-сущего в бытие и творит все без изъятия, как невидимое, так и видимое, также и человека, составленного из видимого и невидимого. Творит же Он мысля, и мысль эта, дополняемая Словом и завершаемое Духом, становится делом» (Точное изл. Прав. Веры, кн.2, гл. 2)
      Таким образом, хотя мир сотворен во времени, но Бог имел от вечности мысль о мире(Августин, «Против ересей»). Однако избегаем выражения: «Сотворил из своей мысли», чтобы не дать повода думать, что сотворил из своего Существа. Если слово Божие не дает нам права говорить о «предвечном бытии» всего мира, то по тем же основаниям нужно признать неприемлемой мысль о «предвечном существовании человечества» стремящуюся проникнуть в наше богословие чрез одно из современных философско-богословских течений.
       Участие всех Лиц Святой Троицыв творении исповедует св. Церковь, руководясь указаниями Священного Писания. В Символе веры читаем: «Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во единого Господа Иисуса Христа Сына Божия… Им же вся быша… И в Духа Святаго, Господа Животворящего». Ириней Лионский пишет: «Сын и Дух Святой, как бы руки Отца» (Против ересей, кн. 5, гл.6). Та же мысль и у Иоанна Кронштадтского («Моя жизнь во Христе»).

      О побуждении к творению в мысли Божией «Православное Исповедание» и «Пространный, Православный Катехизис» выражаются так: мир сотворен Богом, «дабы и другие существа, прославляя Его, участвовали в Его благости». Мысль о милости и благости Божией, выразившейся в сотворении мира, заключена во многих псалмах, напр., псалм. 102 и 103 (Благослови, душа моя, Господа), призывающих прославлять Господа и благодарить за свое бытие и за все промышление Божие. Те же мысли выражают и Отцы Церкви. Так, блаж. Феодорит пишет: «Господь не имеет надобности в восхваляющих, но по единой своей благости даровал бытие ангелам, архангелам и всякому созданию» — и далее: «Бог ни в чем не нуждается; но Он, будучи бездна благости, благоволил несущим даровать бытие». Преп. Иоанн Дамаскин: «Благий и всеблагий Бог не удовольствовался созерцанием Самого Себя, но по преизбытку Своей благости благоволил, чтобы произошли существа, пользующиеся Его благодеяниями и причастные Его благости».

      Слово Божие, а за ним Отцы Церкви поучают, что все созданное Богом — добро, и указывают на благоустройство мира как созданного Благим. Неразумная тварь, не имея, сама по себе нравственной свободы, в нравственном отношении ни добра, ни зла. Тварь разумная и свободная становится злою тогда, когда уклоняется от Бога, т. е. по своему греховному влечению, а не потому, что такой создана. «И увидел Бог свет, что он хорош»(Быт. 1:4, 10, 12, 18, 21, 25). «И вот, хорошо весьма»(ст. 31).
      Бог создал мир совершенным. Однако Откровение не содержит в себе той мысли, чтобы настоящий мир был совершенным настолько, что он уже не нуждался бы или был бы неспособен к дальнейшему совершенствованию, в дни ли его творения или в его позднейшем и нынешнем состоянии. Земной мир, в лице своих высших представителей — человечества, предназначен к новой, высшей форме жизни. Божественное Откровение учит о замене этого состояния мира некогда лучшим и совершеннейшим, когда будут «новое небо и новая земля»(2 Петр.3:13) и когда сама тварь «освободится от рабства тлению»(Рим. 8:21).
      На вопрос: «В чем протекала жизнь Божия до сотворения мира?» — блаженный Августин отвечает: «Лучше всего, отвечу — не знаю». Св. Григорий Богослов рассуждает: «Он созерцал вожделенную светлость Своей доброты». «Поскольку Богу нельзя приписать бездеятельности и несовершенства, — то чем занята была Божия мысль прежде, нежели Всевышний, царствуя в пустоте веков, создал вселенную и украсил формами? — Она созерцала вожделенную светлость Своей доброты, равную и равно совершенную светозарность Трисиянного Божества, известную единому Божеству и кому открыл то Бог. Мирородный Ум рассматривал также в великих Своих представлениях составленные Им образы мира, который хотя произведен впоследствии, но для Бога и тогда был настоящим. У Бога все пред очами: и что будет, и что было, и что есть теперь» (Григ. Богослов, слово 4, О мире).
      На вопрос: в чем выражалось всемогущество Божие, когда не было мира? Св. Мефодий Патарский замечает: «Бог Всемогущ, вне всякой зависимости от вещей, Им сотворенных».

      Первое и высшее место во всей лестнице тварного бытия занимают чистые и бесплотные духи. Они существа не только высшие сравнительно и совершеннейшие, но они имеют весьма важное влияние на жизнь людей, хотя они и невидимы для нас.
      Что нам открыто о них? Как и когда они произошли? Какая дарована им природа и — всем ли в одинаковой мере? Какое назначение и образ их бытия?

      Наименование «ангел» значит «вестник». Этим словом определяется, главным образом, их служение роду человеческому. И человечество от дней своего райского состояния знало об их существовании. Отражение этого факта видим и в других древних религиях, не только иудейской.
      «По изгнании из рая впавших в грех людей херувим был поставлен с пламенным мечом, обращающимся охранять двери рая» (Быт. гл. 3). Авраам, посылая слугу своего к Нахору, обнадеживал его убеждением, что Господь пошлет с ним ангела Своего и благоустроит путь его (Быт. 24:7). Иаков видел ангелов и во сне (в видении таинственной лестницы; на пути в Месопотамию, — Быт. 28) и наяву (на пути домой, к Исаву, когда он увидел «ополчение» ангелов Божиих, — Быт. 32:1-2). В Псалтыре много раз говорится об ангелах (напр., «хвалите Его, все ангелы Его», Пс. 148, «ибо ангелам Своим заповедает о тебе — охранять тебя на всех путях твоих», Пс. 90:11). Равным образом, о них читаем в книге Иова и у пророков. Пророк Исайя видел серафимов, окружающих Престол Божий; пророк Иезекииль видел херувимов в видении Дома Божия (Иезек, гл. 10; Исайи гл. 6).
      Новозаветное Откровение содержит очень много сообщений и упоминаний об ангелах. Ангел возвестил Захарии зачатие Предтечи, ангел возвестил Пресвятой Деве Марии рождение Спасителя и являлся во сне Иосифу, многочисленное воинство ангелов воспело славу рождества Христова, ангел благовествовал пастухам рождение Спасителя, удержал Волхвов от возвращения к Ироду, ангелы служили Иисусу Христу по искушении Его в пустыне, ангел явился для укрепления Его в саду Гефсиманском, ангелы возвестили мироносицам о воскресении Его, а апостолам при вознесении Его на небо о втором Его пришествии. Ангелы разрешили узы Петра и других апостолов (Деян. 5:19) и одного апостола Петра (12:7-15), ангел явился Корнилию и преподал ему указание призвать к себе для наставления в слове Божием ап. Петра (Деян. 10:3-7), ангел возвестил ап. Павлу, что ему должно предстать пред кесаря (Деян. 27:23-24). Видение Ангелов лежит в основании откровений, данных св. Иоанну Богослову, в Апокалипсисе.

      В Символе веры читаем: «Верую в единого Бога… Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым».Мир невидимый, ангельский, сотворен Богом, сотворен раньше в мире видимого. «При общем ликовании утренних звезд, когда все сыны Божии восклицали от радости», — сказал Господь Иову (Иов. 38:7). Апостол Павел пишет: «…ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли…»(Кол. 1:16). Некоторые Отцы Церкви в первых словах книги Бытия: «В начале сотворил Бог небо и землю», — разумеют под небом не физическое небо, образованное впоследствии, а небо невидимое, или жилище горних сил. Многие учители Церкви высказывают мысль, что Бог создал ангелов далеко прежде видимого мира (Амвросии, Иероним, Григорий Великий, Анастасий Синаит) и что при создании последнего они уже предстояли пред ликом Творца и служили Ему. Св. Григории Богослов размышляет об этом так: «Так как для благости Божией не довольно было заниматься только созерцанием Себя Самой, а надлежало, чтобы благо разливалось все далее и далее, так чтобы число облагодетельствованных было как можно больше (потому что это свойственно высочайшей благости), — то Бог измышляет прежде всего ангельские небесные силы: и мысль стала делом, которое исполнено Словом и совершенно Духом… Поелику же первые твари были Ему благоугодны, то измышляет другой мир, вещественный и видимый, или стройный состав неба и земли и того, что есть между ними» Мысли св. Григория Богослова следует и св. Иоанн Дамаскин (Точное Исповед. Правосл. Веры, кн. 2, гл.3).

      По своей природе ангелы суть деятельные духи, имеющие разум, волю, знание. Они служат Богу, исполняют Его промыслительную волю и прославляют Его. Они — духи бесплотные, и поскольку принадлежат к миру невидимому, не поддаются лицезрению нашими телесными очами. «Когда ангелы, наставляет преп. Иоанн Дамаскин, по воле Божьей являются достойным людям, то являются не такими, каковы сами в себе, а в таком преображенном виде, в каком плотские могут видеть их». В повествовании книги Товита ангел, сопровождающий Товита и его сына, сказал им о себе: «все дни я был видим вами, но я не ел и не пил, а только взорам вашим представлялось это»(Товит. 12:19).
      «Впрочем, — высказывает мысль Иоанн Дамаскин, — бестелесными и невещественными называется ангел только по сравнению с нами. Ибо в сравнении с Богом, Единым несравнимым, все оказывается грубым и вещественным; одно Божество всецело невещественно и бестелесно».

      Ангелы — духи совершеннейшие, они превосходят человека духовными силами; однако и они как существа тварные носят в себе печать ограниченности. Будучи бесплотными, они меньше, чем люди, зависимы от пространства и места и, т. к. с быстролетностью проходят необъятные пространства, появляются там, где им нужно действовать. Однако нельзя сказать, чтобы они существовали совершенно независимо от пространства и места или были бы вездесущи. Священное писание изображает ангелов то сходящими с неба на землю, то восходящими с земли на небо, причем необходимо предполагается, что в одно и то же время не могут быть и на земле и на небе.
      Ангелам принадлежит бессмертие, как об этом свидетельствует ясно и Писание, уча, что они умереть не могут (Лук. 20:36). Однако их бессмертие не есть бессмертие божественное, т. е. самобытное и безусловное, а зависит оно, как и бессмертие человеческих душ, всецело от воли и милости Божьей.
      Ангелы как духи бесплотные в высшей степени способны к внутреннему саморазвитию, их ум возвышеннее сравнительно с умом человеческим; могуществом и силою, по изъяснению ап. Петра, они превосходят все земные начальства и власти (2 Петр. 2:11). Природа ангела выше природы человека, как это выражает Псалмопевец, когда с целью возвеличить человека замечает, что он «не много умалил его» по сравнению с ангелами (Пс. 8:6).
      Однако их высокие качества имеют свои границы. Писание указывает, что они не знают глубины существа Божьего, ведомого одному Духу Божиему ( «Божьего никто незнает кроме Духа Божия», — 1 Кор. 2:11), не знают будущего, ведомого тоже одному Богу ( «О дни же том или часе никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец». — Мрк. 13:32), а также не постигают вполне тайны искупления, в которую желают проникнуть ( «во что желают проникнуть Ангелы», — 1 Петр. 1:12), и даже не знают всех помышлений человеческих (3 Цар. 8:39); наконец, они не могут сами по себе, без воли Божьей, творить чудеса ( «благословен Господь Бог… един творящий чудеса», — Пс. 71:18).

      Мир ангельский представляется в Священном Писании необычайно великим. Когда прор. Даниил видел в видении, его взору открылось, что «тысячи тысяч служили Ему, и тьмы тем предстояли пред Ним»(Дан. 7:10). «Многочисленное воинство небесное»восхвалило пришествие на землю Сына Божьего (Лук. 2:13).
      «Представь, говорит св. Кирилл Иерусалимский, как многочислен народ римский; представь, как многочисленны другие народы грубые, ныне существующие, и сколько их умерло за сто лет; представь, сколько погребено за тысячу лет; представь людей, начиная от Адама до настоящего дня: велико множество их, но оно еще мало в сравнении с ангелами, которых более. Их — девяносто девять овец; а род человеческий есть одна только овца. По обширности места должно судить и о многочисленности обитателей, сколько больше пространство; небеса небес содержат их необъятное число. Если написано, что «тысячи тысяч служили Ему и тьмы тем предстояли пред Ним», — то это только потому, что большего числа пророк изречь не мог». При такой многочисленности ангелов, естественно предполагать, что в мире ангелов, как и в мире вещественном, есть разные степени совершенств, а потому и разные ступени, или иерархические степени сил Небесных. Так, слово Божие называет одних «ангелами», других «архангелами» (1 Сол. 4:15; Иуды ст. 9).
      Православная Церковь, руководясь взглядами древних церковных писателей и Отцов Церкви, а в частности, сочинением «О небесной иерархии», носящим имя св. Дионисия Ареопагита, разделяет мир ангельский на девять ликов, или чинов, а эти девять — на три иерархии, по три чина в каждом. В первой иерархии состоят находящиеся ближе к Богу, именно: престолы, херувимы и серафимы. Во второй, средней, иерархии: власти, господства, силы. В третьей, более близкой к нам: ангелы, архангелы, начала (Православное Исповедание). Исчисление девяти ликов ангельских встречаем в «Постановлениях Апостольских», у св. Игнатия Богоносца, у св. Григория Богослова, у св. Златоуста; позднее — у св. Григория Двоеслова, св. Иоанна Дамаскина и других. Вот слова св. Григория Двоеслова: «Мы принимаем девять чинов ангельских, потому что из свидетельства слова Божия знаем об ангелах, архангелах, силах, властях, началах, господствах, престолах, херувимах и серафимах. Так, о бытии ангелов и архангелов свидетельствуют почти все страницы Священного Писания; о херувимах и серафимах, как известно говорят больше книги пророческие; имена еще четырех чинов исчисляет апостол Павел в послании к Ефесянам, говоря: «превыше всякого начальства, и Власти, и Силы, и Господства»(Ефес. 1:21); и он же в послании к Колоссянам пишет: «престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, — все Им и для Него создано»(Кол. 1:16). Итак, когда к тем четырем, о которых он говорит ефесянам, т. е. к началам, властям, силам и господствам, присоединим престолы, раздельно означатся пять чинов; а когда к ним присовокупятся ангелы, архангелы, херувимы и серафимы, то ясно окажется девять чинов ангельских».
      И действительно, обращаясь к книгам Священного Писания, встречаем имена перечисленных девяти чинов, и более девяти не упоминается. Так, наименование херувимов читаем в книге Бытия 3 гл., в псалмах 79 и 98, у Иезекииля главы 1 и 10; серафимов — у Исайи, гл. 6; сил — в посланиях к Ефесянам гл. 1 и к Римлянам гл. 8; престолов, начал, господствий, властей — Колоссянам гл. 1, Ефесянам гл. 1 и 3; архангелов — 1 Солунянам гл. 4 и Иуды стих 9; ангелов — 1 Петра 3 гл., Римлянам 8 гл. и др. На этом основании число ангельских ликов в учении Церкви обычно ограничивается числом девять.
      Некоторые Отцы Церкви, впрочем, высказывают свои частные благочестивые мнения, что разделение ангелов на девять ликов обнимает только те имена и лики, какие открыты в слове Божием, но не объемлет многих других имен и ликов ангельских, которые нам не открыты в жизни настоящей, а сделаются известными уже в будущей. Эту мысль развивают св. Златоуст, блаж. Феодорит, Феофилакт. «Есть, говорит Златоуст, поистине есть и другие силы, которых даже имен мы не знаем… Не одни ангелы, архангелы, престолы, господства, начала и власти суть обитатели небес, но и бесчисленные иные роды и невообразимо многие классы, которых не в состоянии изобразить никакое слово. А откуда видно, что сил — больше вышеупомянутых и что есть силы, которых имен мы не знаем? Ап. Павел, сказав об одном, упоминает и о другом, когда свидетельствует о Христе: «посадив (Его) превыше всякого Начальства и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем»(Ефес. 1:21). Видите, что есть какие-то имена, которые будут известны там, но теперь не известны? Почему и сказал: «имени, именуемого не только в сем веке, но и в грядущем»». Суждения эти принимаются Церковью, как частные.
      Вообще же древние пастыри считали учение о небесной иерархии таинственным. «Сколько чинов небесных существ, — рассуждает св. Дионисий в «Небесной Иерархии», — какие они и каким образом у них совершаются тайны священноначалия, — в точности знает Бог, Виновник их иерархии; знают также и они сами свои собственные силы, свой свет, священное их и премирное чиноначалие. А нам об этом можно сказать столько, сколько Бог открыл нам через них же самих, как знающих себя». Подобным образом рассуждает и блаж. Августин «Что есть престолы, господства, начала и власти в небесных обителях непоколебимо верую, что они различаются между собой, содержу несомненно; но каковы и в чем именно различаются между собой, не знаю».
       Примечание:В Священном Писании некоторым ангелам высшим усваиваются собственные имена. Таких имен есть два в канонических книгах: «Михаил» (кто яко Бог Дан. 10:13; 12:1. Иуды ст. 9; Откр. 12:7-8), «Гавриил» (муж Божий, Дан. 8:16; 9:21; Лук. 1:19, 26). Три имени ангелов в книгах неканонических: «Рафаил» (помощь Божья, Тов. 3:16; 12:12,15), «Урииль» (огонь Божий. 3 Ездр. 4:1; 5:20), «Салафиил» (молитва к Богу, 3 Ездры 5:16). Кроме того, благочестивое Предание усваивает имена еще двум ангелам: «Иегудеил» (хвала Божия) и «Варахиил» (благословение Божие); эти имена не встречаются в Священном Писании (только в 3 книге Ездры упоминается еще «Иеремиил» (высота Божия 4:36)). Таким образом, имена усвоены семи ангелам высшим, соответственно словам ап. Иоанна Богослова в Откровении: «Благодать Вам и мир от Того, Который есть и был и грядет, и от семи духов, находящихся перед престолом Его»(Откр. 1:4).

      Каково же, наконец, назначение существ мира духовного? Очевидно, они предназначены Богом к тому, чтобы быть совершеннейшими Его величия и славы, с нераздельным участием в Его блаженстве. Если о невидимых небесах сказано: «небеса поведают славу Божию», то тем более такова цель духовных небес. Поэтому св. Григорий Богослов называет их «отблесками Совершенного Света», или вторичными светами.
      Ангелы из чинов, более близких к роду человеческому, предстают в Священном Писании, как вестники воли Божьей, руководители людей и служители их спасения. Ап. Павел пишет: «Не все ли они (ангелы) суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение»(Евр. 1:14).
      Ангелы не только воспевают славу Богу, но и служат Ему в делах Его промышления о мире вещественном и чувственном. О таком их служении часто говорят свв. Отцы: «Одни из них предстоят великому Богу, другие своим содействием поддерживают целый мир» (Григорий Богослов, Песнопения таинств, сл.6). — Ангелы «поставлены для управления стихиями и небесами, миром и всем, что в нем» (Афинагор). — «Каждый из них получил (в заведование) одну какую-либо часть вселенной или приставлен к чему-либо только одному в мире, как ведомо это все Устроившему и Распределившему, и все они ведут к одному концу (цели), по мгновению Зиждителя всяческих» (Григорий Богослов, сл. 28). Встречается у некоторых церковных писателей мнение об особенных ангелах, поставленных над отдельными видами царства природы — неорганическим, органическим и животным (у Оригена, у блаж. Августина). Последнее мнение имеет свой источник в Апокалипсисе, где говорится об ангелах, управляющих согласно воле Божией некоторыми земными стихиями (Тайновидец пишет в 16, 5 Откровения: «И услышал я ангела вод, который говорил…»;в 7, 1: «И после сего видел я четырех ангелов стоящих на четырех углах земли, держащих четыре ветра земли, чтобы не дул ветер ни на землю, ни на море, ни на какое дерево…»;в 14, 18: «И иной Ангел, имеющий власть над огнем, вышел от жертвенника и с великим криком воскликнул…»). По видению прор. Даниила, есть ангелы, которым доверяется Богом наблюдение за судьбою существующих на земле народов и царств (Дан. 10, 11 и 12 гл.).
      Православная Церковь верует, что каждый человек имеет своего ангела хранителя, если его не отдалил от себя нечестивой жизнью. Господь Иисус Христос сказал: «Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю всем, что Ангелы их на небесах всегда видят лицо Отца Моего Небесного»(Мф. 18:10).

      В лестнице земных творений человек поставлен на наивысшей ступени и в отношении ко всем земным существам занимает господствующее место. Будучи земным, он приближается по своим дарованиям к небесным существам, он «Не много ты умалил его пред Ангелами»(Пс. 8:6). Прор. Моисей так изображает его происхождение. После того, как созданы были все земные твари, «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными …и над всею землею …И сотворил Бог человека, по образу Божию сотворил его…»(Быт. 1:26-27). Уже сам по себе совет Божий, какого не указывается при создании прочих земных тварей, ясно говорит о том, что человек должен быть творением особым, отличным от других, высшим, совершеннейшим на земле, имеющим и высшее назначение в мире. Еще более подчеркивается мысль о высоком назначении человека и его особом значении тем, что в совете Божием положено создать его «по образу Божию и подобию»и что он действительно создан по образу Божию. Всякий образ необходимо предполагает сходство его со своим первообразом, следовательно, наличие образа Божия в человеке свидетельствует об отражении в его духовной природе самих свойств Божиих. Наконец, даваемые во второй главе Бытия некоторые подробности касательно творения человека подчеркивают еще раз особые преимущества творения человека. Именно здесь сказано: «И создал Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою»(Быт. 2:7). Здесь различаются два действия или две стороны действия, которые можно понимать как одновременные: создание тела и оживотворение его. Преп. Иоанн Дамаскин замечает: «Тело и душа сотворены в одно время, а не так, как пустословил Ориген, что одна прежде, а другое после» (Точное изложение веры, кн. 2, гл. 12, о человеке). По изображению книги Бытия, Бог творит тело человека из готовых уже земных и стихийных начал; притом творит особеннейшим образом, не одним Своим повелением или словом, как это было при создании других тварей, а Своим прямым действием. Это показывает, что и по телесной организации своей человек от начала своего бытия есть существо превосходящее всех тварей. Бог — сказано далее — вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою. Как получивший дыхание жизни, по образному выражению, из уст Самого Бога, человек таким образом, представляет собой живое, органическое соединение земного и небесного, материального и духовного.
      Отсюда вытекает возвышенное воззрение на значение человеческого тела, проводимое вообще в Священном Писании. Тело должно служить спутником, органом и даже сотрудником души. От самой души зависит — унизиться ли ей до того, чтобы стать рабой тела, или же, руководясь просвещенным духом, сделать тело своим послушным исполнителем и сотрудником. В зависимости от души тело может представить из себя сосуд греховной нечистоты и скверны, но может сделаться и храмом Божиим, и совместно с душой участвовать в прославлении Бога. Так учит Священное Писание (Рим. 12:14; Гал. 3:3; Кор. 9:27; Гал 5:24; Иуды ст. 7-8; 1 Кор. 3:16-17; 1 Кор.6:20). «И с телесной смертью человека не навсегда прекращается связь души с телом. Настанет некогда время, когда тела человеческие восстанут в обновленном виде и опять соединятся навсегда со своими душами, чтобы получить участие в вечном блаженстве или мучении, соответственно тому, что при участии тел совершено было людьми доброго или худого в течение земной жизни» (2 Кор. 5:10).
      Тем более возвышенный взгляд внушается нам словом Божиим на природу души. При создании души Бог ничего не взял для нее от земли, а наделил ею человека одним Своим творческим дуновением. Это ясно показывает, что, по мысли слова Божия, душа человеческая представляет собой сущность, совершенно отличную от тела и от всего вещественного и стихийного, имеет природу не земную, а премирную, небесную. Высокое преимущество души человеческой сравнительно со всем земным выразил Господь Иисус Христос в словах: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?»(Матф. 16:26). Господь наставлял учеников: «И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить»(Матф. 10:28).
      Об этом высоком достоинстве души св. Григорий Богослов выражается так: «Душа есть Божие дыхание, и будучи небесною, она терпит смешение с перстным. Это свет, заключенный в пещере, однако же Божественный и неугасимый… Рекло Слово и, взяв часть новосозданной земли, бессмертными руками составило мой образ и уделило ему Своей жизни; потому что послало в него дух, который есть струя невидимого Божества». (Сл. 7, о душе).
      Нельзя, однако, из подобных возвышенных святоотеческих образных выражений делать основание для учения, что душа «божественна», в полном смысле слова, и, следовательно, имела свое бытие вечное до воплощения своего в земном человеке, в Адаме (такой взгляд встречается в одном из современных Богословско-философских течений, идущем за В.