Роковые женщины - Роковые императрицы России. От Екатерины I до Екатерины Великой

Зато она любила читать романы, что считалось в то время предосудительным (она разговаривала и умела читать на нескольких языках). Еще царица Прасковья приставила к Ане крепостную девушку, чтобы учить ее русскому языку, а госпожа Адеркас обучала ее иностранным языкам. Разным православным церковным премудростям ее взялся обучать архиепископ Феофан Прокопович.

На минуту прервемся и поговорим о чтении Анны Леопольдовны. Ведь то, какие книги ты читаешь в 15-летнем возрасте, закладывается в характер человека на всю жизнь. Книги очень много значат для воспитания неокрепших душ, да и стоит ли говорить о прописных истинах! Помните, как у В. Высоцкого сказано – важно, какие ты книги в детстве читал. А изо всех иностранных книг Аня больше всего любила читать о любви, истории о страдающих, но верных своему избраннику принцессах или же страдающих принцессах, борющихся со своими угнетателями. Заметим – и то, и другое в ее жизни было – прямо как по писаному!

Позволим себе еще одно замечание – Анна Леопольдовна была единственной изо всех потомков царя Ивана V, которая овладела иностранными языками и любила читать.

Свататься к Анечке стали рано (еще бы, за ней в приданое отдавали целую Россию!), когда ей было всего 11 лет. Первым соискателем на ее руку и сердце стал брат короля Португалии инфант Эммануил. Однако этот заморский принц был неразборчив в связях – ему было все равно, на ком жениться, лишь бы кусок послаще был – на юной Анне, на дочери Петра I Елизавете и даже… на самой императрице Анне Ивановне! Анна Ивановна всплакнула о своем, о бабьем, и выставила любвеобильного Эммануила вон. Сама же она хотела, чтобы Аня вышла замуж за маркграфа Карла Бранденбургского, племянника прусского короля. Однако венский двор решил иначе. При чем здесь Вена, спросите вы? А при том: в те времена в Европе существовало некое объединение, наподобие сегодняшней объединенной Европы, и называлось оно «Священная Римская империя» германской нации, в которую в основном входили германские земли. То есть все мелкие раздробленные немецкие княжества (которых в разное время было то ли 200, то ли 300) должны были подчиняться одному центру и одному императору (другое дело, что они не всегда его слушали). А Вена как раз была тем центром, и австрийский император был как раз тем лицом, который творил германскую политику.

Жениха для 14-летней Анны в Европу поехал искать генерал-адъютант Карл Левенвольде, «дабы там осмотреться, но никому обещаний не давать». И нашел! Генералу, по свидетельству очевидцев, «австрийский двор щедро заплатил», и он остановил свой выбор на перспективном юном принце Антоне Ульрихе Брауншвейг-Беверн-Люнебургском. Эта фамилия была уже известна в России – родная тетка Антона, Шарлотта, была женой несчастного царевича Алексея и матерью императора Петра II. Другая его тетка, Елизавета, была супругой императора той самой «Священной империи» Карла VI, а две его сестры стали королевами: одна женой прусского короля Фридриха II Великого, а вторая – датского Фредерика V. Английский король Георг I был дядей Антона. Так что жених и вправду был перспективным, ведь через него можно было породниться со многими царствующими дворами Европы, что в те времена было немаловажным обстоятельством. Родственные связи в политике тогда играли немаловажную роль.

Восемнадцатилетний Антон приехал в Россию в 1733 году, официально – на военную службу, а на самом деле как потенциальный жених. В переписке высоких особ его сватовство именовалось «главным делом».

Щуплый, белокурый и крайне застенчивый юноша, который к тому же еще и заикался, сразу не понравился ни императрице Анне Ивановне, ни будущей невесте. Однако отступать было уже неприлично, и принца решили испытать на военном поприще. Ему дали в подчинение 3-й Кирасирский полк, в котором Антон стал полковником; позже этот полк переименовали в Брауншвейгский.

Однако сватовство Антона затянулось на целых семь лет! В России его стали воспитывать вместе с Анной в надежде, что между молодыми людьми завяжется любовь. Принц усердно изучал русский язык, другие науки, военное дело и посещал конный манеж. Он наносил необходимые визиты и участвовал в военных парадах, балах и дворцовых приемах. Однако при всем при этом он не забывал и о «главном деле» – добиваться благосклонности Анюты. Вероятно, он был влюблен в нее «по собственному желанию». А может, этот несчастный парень действительно ее любил? По крайней мере, в своих письмах к родным он отзывался о ней в самых превосходных выражениях. Но, увы, на любовном фронте он успеха не добился: сказалась его наивность и неопытность в этих делах. Вместо того чтобы обольщать юную девственницу, он заводил разговор о скучных материях, о фортификации, например. Кстати у Антона была отличная библиотека, одна из лучших в России, правда в ней нашлось место всего трем художественным книгам – двум вычурным романам, принадлежащим перу его деда, и… «Робинзону Крузо». Остальные же книги были посвящены точным и военным наукам.

Но все было напрасно! Во-первых, против такого брачного союза отчаянно интриговали послы Англии и Франции, а во-вторых, дело было в Анечке. Она обвиняла его в слабодушии, отсутствии характера, трусости и других неприятных качествах. И действительно, с портрета Антона Ульриха на нас смотрит красивый мальчик с белокурыми локонами, с невыразительным лицом. Однако позже оказалось, что Анна ошибалась, и Антон проявил незаурядную силу воли и исключительные нравственные качества. Анна дала ему неверную оценку, и вообще она плохо разбиралась в людях; ее больше всего интересовало отвлеченное, книжное. А книжные девочки хотят более сложных отношений, чем муж – жена. Но при этом они и сами не знают, что хотят от жизни. Отсюда – и метания, психологические проблемы, бесконечные сложности, выдуманные герои. Была и еще одна важная проблема – Анна, судя по всему, больше интересовалась дамами, чем мужчинами, но об этом потом.

Все видели, что ее отношение к Антону колеблется между холодностью и неприязнью. И тому было свое объяснение – почти одновременно с Антоном в Россию приехал чрезвычайный посланник польский и саксонский (король Польши в то время являлся и герцогом Саксонским) тридцатилетний граф Карл-Мориц Линар. Он быстро добился взаимности Анечки, завоевал ее сердце, и у них вспыхнул роман. Нюра влюбилась в Линара с первого взгляда. Антон по сравнению с ним выглядел жалким замухрышкой. Красавец-мужчина быстро очаровал невинную семнадцатилетнюю простушку и уложил ее в постель. Их связь открылась в 1735 году. Разразился невероятный скандал, тем более что роман Линара и Анюты разворачивался на глазах жениха. Однако тот по своей скромности и мягкотелости молчал. Анна Ивановна была взбешена и отлично сознавала, на какое посмешище выставила ее любимая племянница. Она заперла Анну в своих покоях и выслала из страны ее наставницу Адеркас (как оказалось, она была воспитательницей и в амурных делах тоже). Камер-юнкера Брылкина, передававшего интимные записки влюбленной парочки, императрица сослала в Казань. Самого же Морица Линара по просьбе русского правительства отозвали обратно в Польшу. Над Анютой тетка установила жесточайший надзор – буквально все ее передвижения контролировались и все разговоры докладывались императрице немедленно. Теперь Анна Леопольдовна смела появляться только на официальных церемониях.

Годы разочарования судьбой и утраченной любовью наложились на замкнутый характер Анечки. Она и раньше удивляла современников своей серьезностью и сосредоточенностью. Теперь же она стала еще замкнутее и нелюдимее. Все свое свободное время она посвящала чтению французских любовных романов, над которыми порой роняла скупую слезу, горюя по своей разбитой любви. Шумных и веселых компаний она не любила, даже маленькое общество, состоявшее из четырех-пяти человек, тяготило Нюру. Такая жизнь продолжалась целых четыре года.

С возрастом облик Анны Леопольдовны несколько изменился, вернее изменились описания ее внешности, в зависимости от симпатий или антипатий к ней. Так, один из современников писал о ней: «Это была толстая немка, довольно ограниченная, чувственная и апатичная, но не злая…» Это он, конечно, загнул. Судя по дошедшим до нас портретам Анны Леопольдовны, она толстой не была. Важно другое: опять в описании натуры Анны присутствует чувственность, и это не случайно. А вот какой портрет ей дает историк Н. Костомаров: «Принцесса не обладала ослепительной красотой, но была миловидная блондинка, добродушная и кроткая, вместе – сонливая и ленивая; она не любила никакого дела и проводила праздно часы со своей любимой фрейлиной Юлианой фон Менгден, к которой питала чувства редкой дружбы». Оказывается, не только пылкий саксонец Линар занимал воображение Анны, но и Юлиана.

Вот здесь-то мы и подошли к главному – кто же это была такая Юлиана Менгден и чем она заслужила столь «редкую дружбу» Анюты? Если учесть еще и то обстоятельство, что у нее вообще друзей не было…

Как Юлиана вообще оказалась при русском дворе? С воцарением Анны Ивановны она привела с собой в Россию массу немцев во главе с Бироном (мы об этом уже писали). Как писал в своих мемуарах Христофор Манштейн (предок того самого Манштейна, который пер как танк на Сталинград, сто болячек ему в печенку!), «в царствование императрицы Анны при дворе желали иметь фрейлинами лифляндок, а семейство барона Менгдена… пользовалось большим расположением герцога Курляндского (то бишь Бирона)». Ко двору пригласили сразу четырех сестер Менгден – Доротею, Юлиану, Якобину и Аврору. Старшая из них, Доротея, стала женой сына фельдмаршала Миниха, о Юлиане пойдет речь впереди, а младшая, Аврора, была потом женой личного врача императрицы Елизаветы Лестока. В этой семейке был еще и двоюродный брат Карл Людвиг; он являлся президентом Коммерц-коллегии.

Как видим, протекцию провинциальному остзейскому роду сделал Бирон, и они стали влиятельными лицами при русском дворе. Кстати, баронский титул Менгдены получили только в 1736 году, да и то стараниями Юлианы. Все тот же Христофор Манштейн дал такую нелицеприятную характеристику сестрам Мангден: «Девицы эти, мало видевшие людей, не обладали умом, необходимым для ведения дворцовых интриг, поэтому три и не вмешивались в них. Но Юлиана, любимица правительницы, захотела принимать участие в делах, или, лучше сказать, от природы ленивая, она сумела передать этот порок своей повелительнице». В этом отрывке речь идет о большом влиянии Юлианы на Анну Леопольдовну, которая якобы воспитывала ее в собственном духе. Трудно сказать, кто на кого влиял больше, несомненно одно – обе девицы нашли друг в друге родственную душу. Обе ленивые, неряшливые, неухоженные и вместе с тем чувственные и романтичные, они стали очень близкими подругами. Если не сказать больше.

Юля Менгден родилась в 1719 году, то есть была на год моложе Анюты. Тут мало сказать, что они были близкими подругами – это было нечто большее, чем дружба. Анна и Юля могли сутками не выходить из своей комнаты и находились там «неубранными», то есть непричесанными и полуодетыми, с косынками на растрепанных волосах, в одних нижних рубашках. Чем они там занимались, было неизвестно, но по дворцу сразу же пошли слухи об их нетрадиционных отношениях. Интересно знать, где они этому научились? Ведь лесбиянство – это игры аристократок, развращенных, утонченных и изнеженных, которым было уже мало мужчин и требовалось что-нибудь погорячее. Провинциалке Юле Менгден негде было этому научиться, а Анечку держали в ежовых рукавицах. Вывод здесь может быть только один – из французских любовных романов, конечно, которые запоем читали подруги. Только из них. То есть они были в этом деле чувственными самоучками, что еще более добавляло остроты в их ощущения – искать новые способы удовлетворения друг друга, придумывать новые позы и новые ласки. Это ведь было так увлекательно и заманчиво! Так что сцена, описанная нами выше, вполне могла иметь место и наверняка имела! Было доподлинно известно, что они спали в одной постели. По словам английского посланника в Петербурге Э. Финча, Анна испытывала к «пригожей смуглянке» Юлиане страсть, похожую «на самую пламенную любовь мужчины к женщине». Ну, а как же мужчины – Линар, например, или Антон, за которого она в итоге вышла замуж и родила ему пятерых детей, – спросите вы? Ответ может быть только один – Анна была полигамисткой, то есть могла предаваться любви как с мужчинами, так и с женщинами. Юлиана, похоже, была скрытой лесбиянкой, но вместе с тем и не чуралась мужчин. Но об этом позже.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.