Зак ехал к Черным Холмам. Пока бескрайняя прерия не простерлась перед ним, он не понимал, какую почти невыполнимую задачу поставил перед собой. После двух дней упорного продвижения на восток, Зак начал ужасно скучать по Эбби и сыну и чуть не повернул назад. Только обещание, данное Эбби, и всплеск надежды, блеснувший в зеленых глазах Ханны при прощании, заставили его продолжить путь. Он скакал вдоль горного хребта, поглядывая на долину. Зак так удивился, заметив другого всадника, пересекавшего пустынные прерии, что остановился и стал вглядываться в крохотное пятнышко, становившееся все больше по мере приближения.

Заслонив глаза от слепящего солнца, он убедился, что одинокий путешественник — не кто иной, как брат жены. Зака удивила обреченная поза Райдера: безучастно поникшие плечи, опущенная на грудь голова — казалось, ему было все равно, куда ехать. Зак знал Райдера стремительным и волевым человеком, сейчас же ничто в его облике не выдавало былых проворства и ловкости. Зак направил коня всаднику наперерез.

Чуткое ухо Райдера уловило стук копыт приближавшейся лошади. Он замер, положив руку на нож. Видеть он не мог, но сумел бы защитить себя при необходимости. Райдер остановил свою индейскую лошадку, поджидая всадника.

Зак облегченно вздохнул: Райдер цел и невредим! По душе ему пришлось и то, что ехал Райдер на запад, к ферме. Он остановился рядом с ним.

— Слава Богу, я разыскал тебя!

— Кто это?

Зак с удивлением глянул на Райдера.

— Это Зак, ты, что, ослеп? Эбби беспокоится о тебе и…

Вдруг он заметил пустой взгляд Райдера и то, как он смотрит мимо него, словно… Сердце гулко ударилось о ребра, когда Зак осознал страшную правду.

— Боже мой, ты…

— …ослеп, — помог ему закончить фразу Райдер. — Я не вижу тебя, Зак.

— Господи! Как это случилось?

— Химмавихьо отобрал у меня зрение в наказание за…

— В наказание? За что? Я не понимаю.

Райдер сжал зубы.

— Я не могу тебе сказать.

Ему было трудно говорить об этом. Он потерял Ханну и потерпел поражение, пытаясь найти свое место в мире белых. Он оставил свой народ ради женщины, а она предпочла другого, потому что муж ничем не мог ей помочь. А теперь Великий Дух поразил его слепотой, сделав ненужным ни одной из женщин.

— Я доставлю тебя к нам домой, Райдер. Ты отдохнешь и поправишься. Слепота может оказаться временной. Я приглашу лучших в этом крае докторов. Они вылечат тебя, друг. А если они не помогут, пошлю в Бостон за специалистом. Может быть, ты и не знаешь, но я теперь состоятельный человек.

— Богатство — в благославенных Матери-земле, Дедушке-солнце и небесах над головой, а не в презренном металле, — ответил Райдер.

— В мире белых людей очень важно иметь деньги, — заметил Зак. — Я счастлив, что могу обеспечить твою сестру всем, что она заслуживает.

Райдер понимающе улыбнулся Заку.

— Слезы Как Дождь хочет лишь, чтобы ты и ее сын были счастливы. Ничего больше ей не надо. Индейцам не нужны деньги.

— Но они нужны белым людям. Когда ты устроишься на ферме, мы обсудим одно предложение, которое может тебя заинтересовать. В мире белых ведь еще каждому нужна работа, чтобы обеспечить всем необходимым себя и свою семью.

Третий день подряд Ханну тошнило по утрам, а у нее было слишком много братьев и сестер, чтобы она не поняла, что беременна. Она скрывала свое состояние от Эбби, но рано или поздно Эбби обо всем догадается, ей не откажешь в проницательности. У Ханны уже два раза в нужное время не пошли месячные. Ребенок Райдера. Мысль о ребенке вызывала у Ханны радостную дрожь. О, если бы Райдер был с ней, чтобы разделить ее счастье!

Маленький Трей проснулся и испустил громкий вопль. Ханна знала, Эбби в амбаре. Она пошла в детскую, сменила пеленки и вынесла мальчика в гостиную. Усевшись с малышом в кресло-качалку перед очагом, Ханна стала раскачиваться, надеясь, что мальчик успокоится, а там придет мать и покормит малыша. Движение было таким убаюкивающим, что ребенок снова заснул, и сама Ханна отдалась легкой дремоте. Она не услышала суеты во дворе, поднявшейся несколько минут спустя.

Эбби услышала стук копыт и выбежала из амбара во двор, всем сердцем предчувствуя, что возвращается Зак. И можно не сомневаться, с ним Райдер! Заверещав от восторга, она бросилась в объятия Зака, как только он спешился. Быстро обняв мужа, Эбби повернулась к Рай-деру. Комок подкатил у нее к горлу. Она так давно не видела брата и так боялась за него с тех пор, как в армии вышел приказ уничтожать всех индейцев мужского пола старше двенадцати лет! А в некоторых случаях солдаты обращали мало внимания и на пол, и на возраст! Стоило только вспомнить, что случилось в Сэнд-Крик!

— Быстрый Ветер! — Эбби трудно было назвать брата именем белого человека. — Я так счастлива, что Зак разыскал тебя! Где ты был?

При звуках голоса сестры Райдер повернул к ней голову. Он протянул руки, и она бросилась к нему на шею.

— Слезы Как Дождь!

Когда год назад он расставался с ней, то думал, что больше не увидит. Он вспомнил, как близки они были, когда впервые оказались в лагере Белого Пера — двое детей, которым не к кому было прильнуть, кроме как друг к другу. Многие годы они были неразлучны, пока, став взрослыми, не научились думать и поступать, как чейены.

— Райдер направлялся к нам, когда я нашел его, — сказал Зак, ожидая, что Эбби сама заметит слепоту брата.

— Пошли в дом, Райдер. Я хочу, чтобы ты познакомился со своим племянником, — радовалась Эбби, ведя брата в дом. — Ты должен его увидеть, Райдер! Он удивительно похож на Зака.

Ханна услышала голоса, шаги на крыльце и проснулась. Обнаружив, что ребенок заснул, она положила его в колыбель и направилась к двери, которая неожиданно широко распахнулась, когда в комнату стремительно вошла Эбби. Она тащила за собой за руку Райдера. Зак шел следом. Ханне пришлось ухватиться за стол, чтобы не упасть от потрясения.

Эбби заметила Ханну и улыбнулась, ожидая, что сейчас и Райдер увидит свою жену. Она надеялась, он обрадуется, застав ее здесь. Эбби выжидающе посмотрела на брата, но выражение его лица не изменилось. Глаза были пусты, словно он ничего не видел.

— Райдер, разве ты ничего не хочешь сказать Ханне?

— Ханне? А где Ханна?

Эбби глянула на него, как на сумасшедшего.

— Райдер, что случилось? Ханна же стоит перед тобой!

Из груди Ханны вырвался сдавленный крик, ее пронзила боль — самая ужасная боль, какую она когда-либо испытывала. Райдер ее ненавидит! Ненавидит так сильно, что даже отказывается признать ее присутствие в доме. О, зачем сказала она ему ту страшную ложь! Как он не понимает, что она скорее умрет, чем позволит какому-то другому мужчине прикоснуться? Заглушив рыдания, Ханна повернулась и выбежала из комнаты.

— Райдер! Что это значит? — голос Эбби прозвучал строго и сердито, никогда прежде она не говорила с братом в подобном тоне.

— Он не видит, милая, — слова Зака заставили Эбби резко повернуться к нему лицом.

— Что… ты сказал?..

— Это правда, Слезы Как Дождь. Слепота поразила меня.

— Что..? — она вновь обернулась к брату. — Как как это случилось?

— Я решил испросить Видение, что мне делать. Оно возникло, когда я смотрел на солнце. Великий Дух наказал меня. Он забрал мое зрение. Где Ханна?

— Она выбежала из комнаты. Она не знает, что… ты ослеп. Я уверена, Ханна решила, ты сердишься и потому преднамеренно не обратил на нее внимания. Иди к ней, расскажи, что случилось. Она поймет.

— Почему она здесь, а не со своим любовником?

— Может, и нет никакого любовника, — намекнула Эбби, не желая выдавать то, что сказала ей Ханна по секрету. — Не знаю, что случилось между вами, но ты должен ей все объяснить. Теперь она свободная женщина и нет у нее никакого хозяина. Пойди к ней и пусть она в свою очередь расскажет тебе, как все было.

Райдер покачал головой. Иногда гордость оказывается слишком тяжкой ношей.

— Без глаз я не нужен ни одной женщине. Ханне будет лучше без меня.

— Мы пригласим лучших докторов, — заверила Эбби. — Может быть, твоя слепота — состояние временное, просто солнце обожгло глаза. Я так рада твоему приезду, что мне все равно, видишь ты или нет. Подожди, я дам тебе подержать Трея. Он спешит познакомиться со своим дядей.

— Ты знаешь, она права, — заметил Зак, когда Эбби вышла из комнаты. — Скорее всего, это у тебя временно, и нужно подумать о Ханне. Она твоя жена, и ты не можешь ее покинуть.

— Она покинула меня, Зак. Должно быть, ей лучше с синим мундиром.

— Вот он, Райдер. Это твой племянник Трей Мерсер, — Эбби передала ребенка на руки брату, наблюдая, как выражение его лица из печального становится восторженным.

Малыш загулил и невидящие глаза Райдера загорелись. Подушечкой пальца он легонько коснулся лица ребенка.

— Ты говоришь, он похож на Зака Мерсера?

— Вылитый Зак! — Эбби забрала Трея, прижав к груди. — Извини, что я забираю ребенка так быстро, но его пора кормить.

— Я пойду с тобой, любимая, — сказал Зак. — Мне хочется взглянуть, как ты малыша кормишь. Но сначала я отведу Райдера в его комнату, — он подмигнул Эбби, взял Райдера за руку и повел в спальню. — Отдохни до обеда. Я знаю, ты устал. В кувшине — вода для умывания. Тебе помочь умыться?

Гордость Райдера требовала, чтобы он справлялся с непредвиденными затруднениями самостоятельно, не прося и не принимая ничьей помощи. Если остаток жизни ему придется провести в темноте, то лучше поскорее приспособиться к обстоятельствам.

— Я справлюсь сам.

Он вошел в комнату, оставив Зака за дверью.

Ханна лежала на кровати. Она бросилась на нее сразу же после того, как Райдер отказался ее заметить. Сколь сильна его ненависть! Она услышала, как открылась и закрылась дверь ее комнаты, и с удивлением увидела Райдера. Встав на колени, она с опаской поглядывала на него. Тревожная дрожь пробежала по телу. Райдер сделал пару нетвердых шагов и внезапно остановился. Он по-прежнему отказывался ее замечать.

Райдер понял, в комнате еще кто-то есть. Его ноздри уловили головокружительный аромат женщины. Глаза не видели, но чувства подсказывали: она здесь. С тоской вспомнил он сияние медных волос, высокую грудь, тонкую талию, нежное местечко, подарившее ему блаженство, неведомое ранее…

— Райдер? — ее голос дрожал от волнения.

Он услышал и повернулся в том направлении, откуда доносился голос. Ханна судорожно вздохнула. Казалось, он смотрел сквозь нее, лицо было непроницаемым, опустошенным.

— Ханна, я не знал, что это твоя комната. Зак, должно быть, что-то перепутал.

Однако, насколько он знал Зака, можно было подозревать, что тот отлично понимал, что делает.

Рассчитывая движения, медленно Райдер подошел к Ханне, ориентируясь по звуку ее голоса. Когда его колени коснулись края кровати, он остановился и осторожно оперся.

— Где ты был, Райдер?

— Искал Видение.

— Я надеялась, ты вернешься. Разве тебе было безразлично, что со мной?

Райдер, казалось, смотрел мимо нее.

— Ты ясно дала понять, что больше не хочешь иметь со мной дело.

— Я не сержусь, что ты тогда ушел. Так было нужно, я сама этого хотела, на то были причины.

— Знаю я эти причины! — с горечью сказал Райдер.

А что, если он ошибся? Что, если у Ханны на то действительно была причина? Не наказывает ли его Химмавихьо за гордыню? Однако, он не смог удержаться от горестных обвинений:

— Синий мундир мог дать тебе больше, чем я, вот ты и стала его любовницей. Можешь возражать сколько угодно, Воробышек! В любом случае, сначала ты была моей и всегда будешь моей, даже если…

— Даже если — что?

Отказываясь смотреть ей в глаза, Райдер покачал головой.

— Почему ты не хочешь смотреть на меня, Райдер? Ты так сильно ненавидишь меня? Я все объясню! — ради себя, ради ребенка она должна убедить его, что у нее были веские причины солгать.

— Слишком поздно. Никакие объяснения не смогут нам теперь помочь.

Встревоженная тем, что он постоянно отводит от нее взгляд, Ханна взяла его лицо в ладони и повернула к себе. Серебристые глаза, всегда такие выразительные, были пусты. Зловещее и темное предчувствие беды пронзило ее. Она начала кое-что понимать и молила Бога, чтобы оказаться неправой.

В голосе Ханны появился страх.

— Посмотри на меня, Райдер! Пожалуйста, посмотри на меня!

— Не могу. Я ослеп.

— Нет!.. О, нет!.. Это невозможно!.. Как это случилось? Скажи, что это неправда!

Райдер отвернулся.

— Я не хочу говорить об этом. Расскажи мне лучше, что произошло после того, как пришел шериф в тот вечер, когда скончался Харли.

Собравшись с мыслями, но не отойдя еще от потрясения, в которое ее повергло страшное открытие слепоты Райдера, Ханна рассказала обо всем — вплоть до того момента, как Зак вошел в гостиницу.

— Не понимаю, почему ты не хотела, чтобы Гилмор купил твое обязательство? Раз он все равно твой любовник, не было причин вмешивать во все это Зака.

Слезы превратили зеленые глаза Ханны в мерцающие озера. Теперь, когда оба они были надежно укрыты под сенью гостеприимства Зака Мерсера, больше не было необходимости лгать. Трент Гилмор находился в Денвере. Чем теперь он может навредить Райдеру?

— Лейтенант Гилмор никогда не был моим любовником. Я сказала неправду. Я сделала это, чтобы он не арестовал тебя снова и не отправил в тюрьму. Лейтенант сказал, будто располагает неопровержимыми доказательствами твоего участия в набегах сиу. Он хотел стать моим любовником, но, слава Богу, до этого дело не дошло. Я готова была на все, лишь бы он оставил тебя в покое.

— Может быть, тебе следовало все-таки остаться с ним?

Ханна испуганно взглянула на него. Это был не тот человек, которого она знала прежде! У этого мужчины, казалось, не было ни сердца, ни души.

— Ты единственный, кто мне нужен, и теперь мы можем быть вместе!

Она коснулась ладонью его груди, почувствовала, как перекатываются мускулы, уловила тепло и силу мощного тела, и ей мучительно захотелось вновь испытать глубину страсти.

Райдер затаил дыхание, отшатнувшись от ее прикосновения. Он закрыл глаза и застонал, чувствуя сильнейшее желание и в то же время понимая, что подвергается испытанию. Он потерял право обладать Ханной. Ему следовало сразу понять, что она солгала насчет синего мундира. Но сейчас он был не достоин ее любви. Без зрения невозможно быть полноценным человеком. Пока Химмавихьо не снимет с него наказание за пренебрежение к любимой женщине, нельзя к ней прикасаться. Неизвестно, чего хочет от него Великий Дух, но все станет ясно, когда придет время.

— Райдер, не отстраняйся от меня! Ты не понимаешь? Я люблю тебя. Мне никто, кроме тебя, не нужен. И теперь нас ничто не разлучит!

— Ты не права, Воробышек. Я недостоин твоей любви. Я должен был наверняка знать, что ты не способна изменить мне, но гордыня меня ослепила, а Химмавихьо объяснил: гордость — это хорошо, но любовь и доверие всего важнее.

— Только скажи, что любишь меня, Райдер! Все остальное не имеет значения. Я буду твоими глазами.

Райдер печально покачал головой.

— Еще не время.

Ирландская вспыльчивость Ханны дала о себе знать:

— Когда же придет время?

— Я пойму, когда оно наступит.

— А что, если меня здесь уже не будет, когда ты решишь, что пришло время? Вдруг я вообще никогда не дождусь этого дня?

— Где бы ты ни была, я разыщу тебя, Воробышек!

— Райдер, это же смешно!

Он упрямо сжал зубы, и Ханна поняла: ей не пронять его никакими словами, слишком сильна его вера в индейские суеверия. Он решил, что его постигло наказание, и ничто теперь не заставит Быстрого Ветра изменить свое мнение. Ослепнув, он счел себя недостойным ее любви.

У Ханны мелькнула мысль сказать ему о ребенке. Но как может она обременять его еще и этой заботой, когда его душа и без того в таком смятении? Ей остается только ждать, надеяться и молиться.

— Что ты собираешься делать и что делать мне?

Райдер повернулся к ней.

— Оставайся с Заком и Эбби. Я вернусь на Черные Холмы.

— Разве ты не вернешься в племя Красного Облака?

— Нет, из меня теперь плохой воин. Я останусь на Холмах, пока не узнаю, чего хочет от меня Химмавихьо.

— Нет! Ты не должен уезжать! Не теперь, когда мы снова обрели друг друга! Я не отпущу тебя, Райдер!

Она обвила руками его шею и прижималась к нему, пока его объятия не раскрылись и он ответно не прижал ее к груди. Она прильнула к губам любимого и приоткрыла рот, зовя его язык к любовным ласкам. Ханна почувствовала его возбуждение по увеличившемуся и затвердевшему члену. Она прижалась к нему бедрами, истомившаяся плоть умоляла о ласке.

Райдер застонал, схватил ее лицо и впился в губы, вонзив язык в мягкую нежность рта. Как сладка была эта женщина! Слаще меда. Бедра Райдера подались вперед, он приник к теплой впадине между ее бедер. Изливая желание в поцелуе, Ханна притянула мужа к себе и согнула колени, обвивая ногами его тело. Задержав дыхание, ждала она пылкого проникновения в лоно.

Потеряв голову от страсти, Райдер чуть не забыл, чему учил его приемный отец. Много лет Быстрый Ветер подавлял плотские желания, пока Великий Дух не дал ему Ханну. Но теперь он должен вернуться к прежней сдержанности. С усилием, которое едва не свело его с ума, он высвободился из ее объятий, стремясь овладеть своими чувствами.

Разочарование охватило Ханну. Неужели она потеряла Райдера навсегда? Что, если он никогда не обретет зрение снова? Он уйдет и никогда больше не вернется? Но как же ей жить — без него? И что будет с ребенком?

— Не оставляй меня, Райдер, пожалуйста.

Как может он отвергать близость после ее признания.

— Я не имею права прикасаться к тебе, пока не узнаю, к чему готовит меня Химмавихьо.

— Почему ты думаешь, что Великий Дух на тебя сердится? — она-то уж точно начинала сердиться.

— Он отобрал у меня зрение.

— Ну что ж! Тогда иди! Я не стану останавливать тебя.

Почему же он такой упрямый? Сорвавшись с кровати, Ханна выбежала из комнаты, хлопнув дверью.

— Я люблю тебя, Воробышек, — его слова эхом разнеслись в пустой комнате.