Глава 8

Рыцарь защищает честь своей дамы

Огонь, разгоревшийся из обломков старой мебели, весело пылал в огромном камине. После трапезы Рейвен, Дрейк и сэр Джон устроились перед огнем на скамьях, найденных кем-то в одной из огромных комнат замка. Дождь лил как из ведра, раскаты грома грохотали над головой, ветер выл в стенных проломах, вселяя холод в душу Рейвен, и, несмотря на теплую накидку, ее била дрожь. Сэр Джон вернулся из деревни промокший до нитки, но в превосходном расположении духа.

Деревня приютилась у подножия скалы, на которой возвышался замок. Оказалось, что жители уже давно ждут прибытия лорда и чрезвычайно рады ему. Они одолжили сэру Джону повозку, а каждая семья выделила часть ужина, чтобы накормить лорда и его людей. Джон, хотя и пробыл в деревушке недолго, успел нанять нескольких мужчин и женщин, которые хотели, вернее сказать, жаждали служить у Черного рыцаря. Они пообещали начать работу у лорда Дрейка уже на следующее утро.

— Пора на покой, — внезапно сказал Дрейк, прервав размышления Рейвен. — В комнатах наверху жить нельзя, миледи. Вам придется спать в другом месте, пока слуги из деревни не приведут ваши покои в порядок.

Глаза Рейвен распахнулись, и она недовольно сморщила носик.

— А я и не собиралась спать на сгнивших коврах. Эта скамья вполне подойдет.

— Нет, я нашел место получше. Завтра в комнатах уберут и застелют кровати новым бельем. Сегодня же мы с сэром Джоном переночуем с воинами в комнате для слуг, а ты поспишь в зале.

— Нет! — Она так горячо возразила, что Дрейк недовольно покосился на нее. — Я… мне не хотелось бы оставаться здесь одной, — сказала она, взглянув на него. — Здесь как-то… жутковато.

— Тут нечего бояться, — успокоил ее Дрейк.

— Останься с ней, — сказал сэр Джон, пытаясь изо всех сил скрыть понимающую улыбку. Поднявшись, он добавил: — Спокойной ночи.

— Извини, — сказала Рейвен, глядя вслед сэру Джону. — Не оставайся из-за меня. Я уверена, что тебе будет удобнее со своими людьми. А мне хватит и скамьи.

— В этом нет необходимости, — возразил Дрейк. — Я осмотрел несколько альковных ниш в зале и поручил Эвану смести паутину в одной. Альковы строили как опочивальни для важных гостей. Каждый из них — это целая комната с широким топчаном. Пойдем, я покажу тебе. Там не так уж плохо.

Рейвен неуверенно последовала за Дрейком. Причудливые тени танцевали на закопченных стенах парадного зала. Рейвен понимала, что ее страхи неоправданны, и все равно мысль о том, что ей придется спать одной в алькове, пугала ее.

Но, осмотрев довольно просторную комнату, Рейвен решила, что альков не так уж плох. Он был довольно чистым, и в нем не бегали мыши. На топчане был постелен матрац, а ее узелок с вещами лежал на скамье у стены.

— Это тебе подойдет? — спросил Дрейк.

— Да. А где-нибудь можно помыться?

— Колодец в порядке, и Эван набрал для тебя воды. Она в ведре у скамьи. Раньше в алькове была занавеска, чтобы можно было уединиться от чужих взоров, но она давно сгнила. Я сам буду мыться во дворе, так что тебя никто не побеспокоит.

— Благодарю, — тихо сказала Рейвен. — Ты ведь вернешься, да?

Он задумчиво посмотрел на нее.

— Да. Я посплю на скамье у очага. Я не оставлю тебя одну.

Рейвен вздохнула с огромным облегчением. Может, при свете дня она по-другому будет чувствовать себя в этом одиноком, продуваемом всеми ветрами замке. Интересно, а вдруг в замке есть привидения? Но она тут же рассмеялась над своими страхами. Ведь призраков не бывает.

Дрейк повернулся и вышел. Как только его шаги стихли, Рейвен нашла ведро с водой, достала из узелка мягкую тряпку и чистую рубашку. Быстро вымывшись, она вытерлась, надела рубашку и устроилась на матраце.

Холодные стены замка дышали сыростью, и дрожь пробежала по телу Рейвен. Хорошо хоть отороченная мехом накидка была с ней. И Рейвен, невероятно усталая, сжалась в комочек и мгновенно заснула.

Вернувшись, Дрейк заглянул к Рейвен и увидел, что она крепко спит. Он не отводил глаз, думая о том, знает ли она, как он желает ее. Потом, выругавшись, отвернулся и вытянулся на скамье перед огнем. Должно быть, он тут же заснул, потому что через некоторое время обнаружил, что лежит на полу. На голове образовалась внушительная шишка. Скамья совершенно не годилась для него. Либо она была слишком узка, либо он чересчур велик. А скорее, и то и другое.

Если бы он не пообещал Рейвен остаться с ней, он бы ушел к своим людям. Они очень неплохо вычистили комнату для слуг, и Дрейк подозревал, что там ему было бы гораздо удобнее, чем на этой скамье. Он с тоской посмотрел на альков, где спала Рейвен, и мгновенно решил, что этой ночью не только она будет почивать с удобствами. Топчан достаточно широк для двоих.

Стараясь не разбудить, он немного подвинул ее к стенке, чтобы освободить место для себя. Затем сел на топчан, разделся, приподнял край накидки, которой укрылась Рейвен, и лег рядом. Тепло женского тела обдало его горячей волной, и он прижал ее к себе, впитывая этот жар. Его рука обвилась вокруг нее, и он улыбнулся, когда она не оказала ему никакого сопротивления. И тут до него вдруг дошло: лишь тонкая ткань отделяла его от Рейвен.

Очень осторожно он скользнул рукой вверх, обхватил ладонью ее грудь и слегка сжал. Тихий, легкий вздох вырвался из ее губ, и она выгнулась, стараясь сильнее прижаться грудью к его ладони. Дрейк, вдохновленный этим порывом, прикоснулся к соску. Рейвен снова вздохнула, и все внутри Дрейка словно взорвалось. Искушение оказалось слишком сильным, и он заскользил рукой по ее талии, округлым бедрам, стройным ногам.

Добравшись до подола, он сжал его в руке и осторожно поднял рубашку до талии. Рука замерла на мгновение на обнажившемся животе Рейвен. Из горла рвался стон, стало невозможно дышать. Отбросив всякую осторожность, он погрузил пальцы в треугольник завитков у ее бедер и накрыл его ладонью. Жар, упоительный запах женского возбуждения едва не свели его с ума. Сейчас им руководило лишь страстное желание продолжить начатое, и, не обращая внимания на и так уже едва слышный голос разума, он раздвинул нежные лепестки, проникнув пальцем в лоно. Глаза Рейвен распахнулись, и она резко дернулась.

— Боже правый! Дрейк! Что ты делаешь?

— Здесь достаточно места для двоих, а скамья для меня слишком узкая.

Рейвен возмущенно посмотрела на него:

— Уберите от меня руки, милорд. Я не позволяла вам прикасаться ко мне.

— Я не могу остановиться, — прохрипел Дрейк, прижимая ее к постели. Удерживая ее своим весом, он снова скользнул пальцем в ее лоно, и Рейвен вскрикнула. Дрейк улыбнулся. Его палец проникал в нее вновь и вновь. Едва уловимое движение ее бедер оказалось для него долгожданным приглашением, и вот уже два пальца ласкали ее.

— Дрейк, пожалуйста. Ты не должен делать это. Пальцы неторопливо задвигались, и у нее вырвался удивленный вскрик. Она подалась ему навстречу.

— О… Дрейк… о…

— Наслаждайся, милая моя.

Он склонил голову к ее груди, лаская губами соски через ткань рубашки, а внизу его пальцы продолжали неутомимо двигаться. Когда он на мгновение остановился, Рейвен чуть не вскрикнула. Потом он поднял голову и нашел ее губы; его язык тут же проник во влажные глубины ее рта.

Дрейк увлекал ее все дальше в паутину страсти, и Рейвен едва не задохнулась от нахлынувших не изведанных ранее ощущений. Высвобождение наступило стремительно и внезапно. Все более настойчивые пальцы Дрейка, его жаркие поцелуи вызвали в ней бурную реакцию. Дрожь пробежала по ее телу. Она вскрикнула и вцепилась в плечи Дрейка, погружаясь в пучину чувственного наслаждения.

Рейвен пришла в себя, лишь когда почувствовала, как бедра Дрейка трутся об нее, ощутила его прижатую к своему животу напрягшуюся плоть, и понимание того, что она только что допустила, стало для нее сродни ушату холодной воды. А Дрейк уже был готов вонзиться в нее.

— Нет! Ты не можешь! Дрейк словно окаменел.

— Ты позволила мне доставить тебе наслаждение. Разве я не заслуживаю тоже испытать его? Я весь горю от желания, милая. Ни один мужчина никогда не желал женщину так, как я хочу тебя.

В его голосе звучали чувственные нотки, и Рейвен подалась к нему, тая от его слов. Но через мгновение она собралась с силами, отгораживаясь от натиска его умелых рук и жаркого рта. Теперь она понимала, почему способности Черного рыцаря в постели стали легендой. Какая женщина сможет устоять перед ним? Дрейк был ее первым возлюбленным, так что ей не с кем было сравнить его, но инстинктивно она понимала, что никто другой с ним просто не сравнится.

У Рейвен были веские причины для того, чтобы противиться ласкам Дрейка. Она боялась, что может зачать от него ребенка, ведь она жена Уолдо, Дрейк никогда не женится на ней, даже если захочет. Ее ребенок, если он появится, будет принадлежать Уолдо, и вот этого она уже не вынесет. Дрейк хрипло прошептал:

— Рейвен… пусти меня.

— Я не могу, Дрейк, правда, не могу, — всхлипнула Рейвен.

Застонав, Дрейк отстранился. Рейвен чувствовала его неудовлетворенность, но заставила себя быть жесткой.

— Хорошо, в другой раз, Рейвен, — пообещал Дрейк. — Но очень скоро.

«Черт бы ее побрал», — думал Дрейк, отвернувшись от Рейвен. Будь проклята ее красота и ее упрямство. И будь проклят он сам за то, что не овладел ею, несмотря на свое безудержное желание.

Рейвен отодвинулась как можно дальше к стене, не в силах расслабиться, пока не услышала ровное дыхание Дрейка. И даже когда он заснул, она была все еще слишком возбуждена, чтобы сомкнуть глаза. Во сне она грезила о приятных, греховных вещах, а потом вдруг проснулась и почувствовала руки Дрейка. Он хорошо знал, как заставить откликнуться ее тело, и, словно послушная марионетка, она покорилась ему. Почему она не может возненавидеть его? У нее были все основания презирать его, только ненависть к Черному рыцарю по-прежнему не появлялась в ее душе.

Усилием воли Рейвен заставила себя отвлечься от мыслей о спящем рядом мужчине. По небесам вновь прокатились раскаты грома, и наконец звуки дождя убаюкали ее.

На следующее утро, когда Рейвен проснулась, гроза уже почти утихла. Место рядом с ней на топчане пустовало, и отчего-то это встревожило ее. Она просыпалась ночью несколько раз, но тут же успокаивалась, убедившись, что Дрейк обнимает ее, прогоняя жаром своего тела ночную прохладу.

В зале послышались голоса, и Рейвен начала поспешно одеваться. Ей не терпелось узнать, что там за шум. Внезапно двери зала распахнулись, и в него хлынули потоки света. Целая армия мужчин и женщин заполнила зал. Рейвен вышла из алькова, чтобы встретить их.

— Мы из деревни, миледи, — осмелился обратиться к ней один из мужчин. — Лорд Дрейк рассказал нам о наших обязанностях, прежде чем отправиться в Бидефорд нанимать каменщика и рабочих. Мы рады, что лорд замка наконец прибыл.

—Добро пожаловать, — с улыбкой сказала Рейвен. — Я — леди Рейвен. Как видите, в зале за годы запустения накопилось много грязи и мусора. И так почти везде.

— Да, мы знаем, как много прошло времени с тех пор, как лорд Уиндхерст жил здесь. Меня зовут Болдер, миледи.

— Раз вы знаете, что нужно делать, Болдер, то можете объяснить это остальным. — Она обвела взглядом улыбающиеся лица крестьян и спросила: — Среди вас есть повариха?

Полная женщина средних лет выступила вперед.

— Да, миледи. Я Марго и самая лучшая стряпуха в деревне, — с гордостью сказала она. Подтолкнув вперед симпатичную юную девушку, она добавила. — А это Джильда, моя дочь. Может, она пригодится вам как служанка.

Рейвен не знала, планы Дрейка на этот счет, поэтому лишь поблагодарила Марго и сказала, что поговорит с Джильдой о ее обязанностях позднее.

—А пока, Марго, идите в кухню и скажите Болдеру что там необходимо привести в порядок. Лорд Дрейк скоро вернется с работниками, которые все починят.

Болдер, явно серьезно отнесшийся к своим обязанностям, отправил всех заниматься делом. Они неловко поклонились и поспешно покинули зал. Болдер последовал за ними.

— А, вот вы где, леди Рейвен.

Рейвен с улыбкой встретила сэра Джона.

— Доброго вам утра, сэр Джон.

— Доброе утро, миледи. Лорд Дрейк отправился в Бидефорд, когда вы еще спали и я вскоре должен уехать.

— А у вас какое поручение? — с любопытством спросила Рейвен.

— Завербовать рыцарей и воинов для лорда Дрейка.

— Понятно, — ответила Рейвен. Она знала, что Дрейку нужны люди для защиты замка. Он считает, что Уолдо вскоре атакует Уиндхерст и его маленькая армия не сравнится с теми силами, которые Уолдо приведет с собой. Она молилась, чтобы Уолдо не появился до тех пор, пока Дрейк не подготовится к встрече с ним.

— Да, и это совсем нетрудно. Люди считают за честь сражаться под знаменем Черного рыцаря. Меньше чем через месяц я вернусь с опытными воинами.

Дрейк появился вечером. С ним были каменщик и множество работников из Бидефорда. Они приехали на двух купленных им крепких сельских повозках. Одна была заполнена инструментами, мукой и другими продуктами, элем, а также вещами, которые могли бы пригодиться Рейвен.

Все последующие дни у Рейвен не было ни минуты покоя. Она с удовольствием занималась обустройством зала, второго этажа и спален. Апартаменты чрезвычайно порадовали ее, когда оттуда была убрана вся грязь. Через два дня после их приезда начали прибывать различные вещи и утварь: кровати с толстыми пуховыми перинами; горшки, сковороды для кухни; большая медная лохань для купания; постельное белье и все, что нужно было для удобства.

Каменщик и работники сразу же приступили к заделыванию дыр в стенах. Столяры занялись изготовлением скамеек, столов и стульев для зала и спален. Каждый день в замке появлялись мастера, предлагавшие свои услуги или продававшие свои изделия.

Прошло две недели, и зал преобразился. Красивые новые ковры устилали полы. Исчез запах гнили, так донимавший Рейвен. Стены были побелены и завешены яркими гобеленами. Вновь изготовленные столы и стулья были отполированы до блеска, из очага шел приятный дымок. Кухню спешно отремонтировали, и там под руководством Марго уже готовились простые, но вкусные блюда. Рейвен была довольна тем, как идут дела, и замок уже не казался ей чужим.

В эти заполненные работой дни Рейвен почти не видела Дрейка. Он спал в северной башне, далеко от покоев Рейвен, и его целый день не было в замке. Он то руководил работниками, то упражнялся с воинами во дворе. Когда они изредка оказывались в одной комнате, Рейвен ловила на себе его жаркий взгляд, и тогда ее тело откликалось странным покалыванием. В любой момент дня и даже ночи она чувствовала его и знала, что и он испытывает такое же влечение; оно постоянно подталкивало их друг к другу.

Иногда Рейвен выходила на вершину скалы, чтобы полюбоваться морем. Ей нравилось смотреть, как белые барашки разбивались о скалы, ее восхищал оглушающий рокот волн. Никогда раньше она не видела моря, и оно завораживало ее.

Шли дни, и постепенно Рейвен стала чувствовать перемену в отношении к ней слуг. Она поняла, что ни ее положение в замке, ни отношения с Дрейком не были четко определены и некоторые молодые девушки, видя в ней соперницу, ревновали ее к Дрейку. Хотя Рейвен взяла Джильду себе в служанки, смазливая девчонка даже не пыталась скрывать от нее свое восхищение Дрейком.

Однажды утром Рейвен попросила Джильду забрать грязное постельное белье из ее покоев, выстирать его и повесить сушить, но Джильда враждебно посмотрела на нее, нахально пропустив мимо ушей ее просьбу.

— Джильда, ты меня слышала? — повторила Рейвен, но служанка лишь неопределенно пожала плечами, а потом снисходительно взглянула на Рейвен.

— Я не обязана вам подчиняться. Вы ведь не леди замка. Мне приказы отдает лорд Дрейк. А вы ему никто — не жена, не шлюха.

Рейвен в ужасе уставилась на Джильду.

— Что ты сказала?

— Вы слышали меня, миледи. Вы не нужны лорду Дрейку в постели. Вы ведь спите одна. Я не знаю, какие у вас там отношения, но заверяю вас, миледи, что уж лорд Дрейк один не спит. — Она горделиво выпрямилась, выпятив пышную грудь. — Его сиятельство — горячий мужчина, — поведала ей Джильда. Она отвернулась, но потом снова резко обернулась, чтобы в последний раз уколоть Рейвен: — Если вам нужно постирать белье, миледи, сделайте это сами.

Никогда еще Рейвен так не унижали, и она винила в этом Дрейка. Лорд замка не определил ее положение и не поставил официально во главе хозяйства. Она сама взяла на себя обязанность проследить, чтобы в замке царил порядок. Она считала, что должна это сделать для него, потому что и он много для нее сделал. Совсем непросто было защищать ее от Уолдо, и, оберегая ее, Дрейк поставил под угрозу собственную жизнь.

Рейвен настолько расстроилась, что не заметила, как Дрейк вошел в замок.

— Что озаботило вас, миледи? Рейвен сильно вздрогнула.

— Дрейк, ты напугал меня.

— Это и неудивительно. Ты была где-то далеко. Что тебя беспокоит?

Именно в этот момент Джильда вошла в зал, увидела Дрейка и устремилась к нему, выпятив грудь.

— Эля, милорд?

— Нет, Джильда, благодарю.

Длинные темные ресницы Джильды затрепетали. Покачивая бедрами, она отошла, но издали молча разглядывала Дрейка.

— Мне не нравится, когда ко мне пренебрежительно относится твоя подружка, — прошептала Рейвен. — Я знаю, что я никто в твоем доме, но сносить насмешки Джильды — это уже слишком.

Глаза Дрейка расширились, и он взглянул через плечо на Джильду. Девушка жарко посмотрела на него и, не стесняясь, дернула вниз лиф платья.

— Нам нужно поговорить, Дрейк, — сказала Рейвен, смутившись от столь вызывающего поведения Джильды.

— Мне и в голову не могло прийти, что к тебе здесь могут отнестись иначе, чем с полным почтением, — сказал Дрейк, сердито нахмурившись. — Я поговорю со слугами.

Рейвен увидела, что Джильда наблюдает за ними, и отвернулась.

— В зале невозможно остаться наедине. — Она взяла его за руку. — Пойдем наверх. Там нас никто не побеспокоит.

Дрейк последовал за ней вверх по узкой каменной лестнице. Рейвен спиной чувствовала злобный взгляд Джильды, но ей уже все было безразлично. То, что она должна была сказать Дрейку, предназначалось только для его ушей. Поднявшись в свои покои, она закрыла тяжелую дверь и прислонилась к ней спиной, укоризненно глядя на него.

— Тебе солгали. С тех пор, как мы прибыли в Уиндхерст, в моей постели не было женщин, — твердо сказал Дрейк.

Рейвен застыла.

— Джильда говорит…

— Она лжет. С какой стати ты ей веришь? — Он удивленно смотрел на нее, и Рейвен почувствовала угрызения совести.

— Ты мужчина, Дрейк. Я никогда и не рассчитывала, что ты будешь монахом.

Он в два шага преодолел разделявшее их расстояние и обхватил большими ладонями ее лицо так, что Рейвен сразу ощутила его силу и свою хрупкость.

— Я и не собираюсь быть монахом.

И через мгновение его жаркий, требовательный рот накрыл ее губы. Рейвен не отстранилась, хотя и понимала, что должна. Она замужняя женщина, и она замужем за человеком, которого боится и ненавидит. Язык Дрейка мягко скользнул в ее рот, и Рейвен почувствовала, как теплая влага появилась между ее ног, запретная влага. В какой-то момент временного просветления она поняла, что должна остановить Дрейка, пока еще не слишком поздно, но вместо этого она обхватила его мускулистые плечи и прижалась к его губам в ответном поцелуе.

— О чем ты хотела поговорить со мной? — прошептал он.

Она еще крепче вцепилась в его плечи, уже не в силах ни о чем думать.

—Дрейк…

Его руки заскользили по ее телу, лаская, успокаивая, убеждая.

— О чем? Скажи мне.

— Я… мы…

Он продолжал ласкать ее через одежду, пока у Рейвен не подогнулись колени, и она поняла, что ее решимость противостоять Черному рыцарю исчезла.

Рейвен судорожно прижималась к нему, задыхаясь и дрожа, как лист на ветру.

Дрейк внезапно оторвался от ее губ и пристально посмотрел на Рейвен, словно пытаясь прочесть ее мысли. Потом он улыбнулся и подтолкнул ее к спальне. Рейвен споткнулась, Дрейк подхватил ее на руки и внес в комнату. Поставив ее на пол, он захлопнул дверь и повернул ключ в замке. Он все еще улыбался, когда подталкивал ее к постели.

Хриплые нотки в его голосе сказали ей, что на этот раз назад пути не будет.

— Время пришло, Рейвен.

Солнечный свет струился в окна, освещая загорелое лицо Дрейка. Выражение было решительным, не терпящим возражений, ошеломляющим своей напряженностью. Хотя Рейвен до сих пор пыталась противостоять его мужской притягательности, она всегда знала, что этот день наступит. И не важно, что она замужем. В глазах церкви брак не считается законным до тех пор, пока он не закреплен в постели, а Уолдо этого сделать так и не удалось. Рейвен позаботилась об этом.

— Только не задумывайся, Рейвен, — сказал Дрейк, словно читая ее мысли. — Это было неизбежно. Терпение — одно из тех достоинств, которых я лишен.

Он снял тунику через голову и отбросил в сторону. Потом ослабил тесемки на рейтузах, и его плоть вырвалась наружу. Рейвен ошеломленно смотрела на Дрейка. Ей уже было знакомо ощущение проникновения его плоти в ее лоно, но она никогда не видела, каков он при свете дня. Он был такой большой! Рейвен увидела пульсирующие вены и заметила крошечную каплю влаги, выступившую на самом кончике.

Ее щеки вспыхнули, когда он снял рейтузы и тоже отбросил их в сторону. У нее перехватило дыхание при виде потрясающей красоты его тела. Высокий, мощно сложенный, излучающий силу и энергию, он был таким, каким она себе и представляла его.

Руки Дрейка вдруг коснулись аккуратных кос, которые она заплела утром и уложила вокруг головы.

— Я хочу, чтобы твои волосы были распущены, когда я буду любить тебя.

Рейвен кивнула и начала вытаскивать деревянные шпильки из волос. Когда ее косы упали ей на спину, Дрейк стал расплетать их, расправляя шелковистые пряди пальцами, пока они не накрыли сверкающими каштановыми волнами ее спину.

Дрейк приподнял волосы и поцеловал ее в шею.

— Я люблю твои волосы, — хрипло прошептал он. — Когда ты была ребенком, мне они казались ужасными. Я, должно быть, был слепым.

Рейвен вспомнила, как Дрейк насмехался над цветом ее волос, дразня ее Морковкой и другими дурацкими прозвищами. Но она не обижалась, потому что любила Дрейка с такой беззаветной преданностью, на которую способен только ребенок.

— Сними одежду. — Голос Дрейка был хриплым, с нотками нетерпения. — Я хочу тебя, моя сладкая. Сейчас. На этот раз все будет по-другому. Боли не будет, и я совсем не буду торопиться, чтобы ты успела насладиться.

Рейвен спрятала улыбку. Разве он не доставил ей удовольствие в первый раз, несмотря на боль? Неторопливо, наблюдая, как выражение восторга на его лице сменяется неистовым желанием, она начала раздеваться. Решив, что уже больше не может терпеть, Дрейк вцепился рукой в ворот нижней рубашки Рейвен.