— А что, если Уолдо проснется, пока ты… э… будешь лишать его невесту девственности?

— Ты проследишь, чтобы он не проснулся, — сказал Дрейк, вставая и направляясь к возвышению. Джон шел за ним по пятам. Дрейк остановился рядом со стулом Уолдо, прислушался на мгновение к его храпу и презрительно фыркнул. — Если мой брат проснется до того, как я вернусь, воспользуйся рукояткой своего меча, чтобы он снова заснул. Никто не узнает. Его сквайры и солдаты уже отправились спать.

— Я, должно быть, с ума сошел, участвуя в этой глупости. Как долго я должен здесь ждать?

Дрейк бросил взгляд на лестницу, которая вела в брачные покои, и улыбнулся. Он задумал вовсе не насилие, а скорее умелое соблазнение. Он хотел, чтобы Рейвен испытала наслаждение.

— Не менее двух часов. Три, если ты сможешь удержать Уолдо здесь.

Брови Джона взмыли вверх.

— Три часа, чтобы овладеть девственницей? Ты, должно быть, теряешь навык, Дрейк. Раньше ты мог сделать то же самое за половину этого времени. Что такого особенного в Рейвен?

— Я знаю ее еще с тех пор, когда она была совсем девочкой. У меня нет к ней нежных чувств, но ради старой дружбы я лишу ее девственности без насилия.

Джон с осуждением посмотрел на Дрейка.

— Не дело ты задумал.

— Это как посмотреть, — сказал Дрейк, отпивая вино, чтобы укрепиться в своей решимости. — Лучше я, чем Уолдо. Она, может, даже поблагодарит меня.

Рейвен нервно расхаживала по комнате; жгучая ненависть к Уолдо пронзала ее сердце, словно острый нож. Сейчас Уолдо придет к ней. Он думает, что она уже ждет его в постели, совершенно обнаженная. Если она ослушается или станет сопротивляться, он может ударить ее. Он раздвинет ей ноги и вонзится в нее, причиняя боль. И у него есть законное право делать это столько, сколько ему захочется. При мысли о том, что она будет носить ребенка Уолдо, тошнота подступила к горлу. И все же ради себя самой она надеялась, что ребенок будет зачат в эту же ночь. Возможно, тогда Уолдо оставит ее в покое.

Было уже совсем поздно, и Рейвен все больше нервничала. Чуть раньше она выкупалась, а потом Тельма забрала ее одежду и помогла лечь в постель. Но едва служанка вышла, Рейвен тут же встала, накинула рубашку, чтобы прикрыть наготу, и стала расхаживать по комнате, обдумывая план действий. Подошло и миновало время вечерней службы. И только когда близилось время утрени, она услышала за дверью шаги. Быстро задув свечу, она с трепетом ожидала, когда муж овладеет ею, тем самым узаконив их брак в глазах церкви.

Дверь открылась и закрылась. Она услышала скрежет ключа в замочной скважине и забилась в самый темный угол, между кроватью и ночным столиком. Тихое шуршание сбрасываемой одежды заставило ее ахнуть. Она знала, что он услышал ее возглас, потому что скорее не увидела, а почувствовала, как он взглянул в ее сторону. Она прижималась к стене, ожидая, что он сейчас схватит ее и потащит к брачному ложу.

На мгновение Рейвен задумалась, почему он ничего не говорит и не показывает, чего хочет от нее, но ее голова была настолько занята мрачными размышлениями о брачном ложе, что мысли путались. Потом она услышала приближающиеся шаги и совершенно отчетливо поняла, что очень скоро Уолдо лишит ее невинности. Что-то всколыхнулось внутри ее, и, охваченная страхом и решимостью, она схватила кувшин с ночного столика, готовясь защищать свою честь.

Темнота скрывала его лицо, когда он появился в полосе света, лившегося из окна, и у нее перехватило дыхание. Лунный свет подчеркивал каждый мускул поджарого, тренированного тела воина. Он стоял неподвижно, само воплощение силы и мужественности. Потом он шагнул к ней, и она увидела его глаза — сверкающие серебристые щелки на волевом лице.

Дрейк! Вовсе не Уолдо! В голове у нее помутилось; ее взгляд судорожно заскользил по его телу, и глаза широко распахнулись, остановившись на его напряженной плоти. Рейвен с трудом оторвала от нее взгляд и снова взглянула ему в лицо.

Его имя сорвалось у нее с губ с тихим возгласом.

— Я не понимаю. Где Уолдо?

— Выйди на свет, чтобы я мог увидеть тебя, — попросил Дрейк, растягивая слова.

Ее пальцы сильнее сжались вокруг ручки кувшина.

— Ты пьян. Или с ума сошел. Или и то и другое. Уолдо убьет тебя, если застанет здесь, со мной.

— Твой муж слишком пьян, чтобы выполнить сегодня свой супружеский долг. Так что я пришел вместо него.

— Ты действительно безумец! Или, может… — Она замолчала и шагнула в круг лунного света, где он мог увидеть ее; ее лицо озарилось надеждой. — Ты пришел, чтобы увезти меня? В Шотландию?

Дрейк уставился на Рейвен, и во рту у него внезапно пересохло. Ее тело обольстительно просвечивало сквозь прозрачный шелк рубашки. Коралловые соски вызывающе натягивали ткань, а темный загадочный треугольник между ее ног манил его к себе. Он усмехнулся и неохотно оторвался от этого зрелища, снова посмотрев ей в лицо.

— Неужели похоже, что я собираюсь увезти тебя? Нет, леди, я лишь намерен лишить твоего мужа первой брачной ночи. Если мои подозрения верны, то он занял мое место наследника. Так что вполне справедливо, если я лишу его жену невинности в ответ на то, что он украл у меня.

— Ты обесчестишь меня? — ахнула Рейвен, готовая швырнуть в него кувшин.

— Поставь кувшин, Рейвен. — Я собираюсь заняться с тобой любовью, а не изнасиловать. Я лишаю чести не тебя, а твоего мужа.

— Это одно и то же, — возразила Рейвен.

— Тебе по-прежнему ненавистен этот брак? Или ты теперь думаешь по-другому?

— Нет! Я ненавижу Уолдо, но это не оправдывает того, что ты собираешься сделать.

Она швырнула кувшин. Дрейк играючи поймал его и осторожно поставил на пол. В два шага он очутился рядом с ней, схватил за талию и прижал к себе.

— Я собираюсь сделать тебя сегодня счастливой, клянусь!

— Бастард! — прошипела Рейвен. — Я сама тебе не нужна. У тебя нет никаких чувств ко мне. Я лишь орудие твоей мести. Убирайся, Дрейк!

— Многие называли меня бастардом, — ответил Дрейк сквозь сжатые зубы. — Клянусь, я когда-нибудь докажу, что меня унижали напрасно. — Криво усмехнувшись, он спросил: — Ты думаешь, я не хочу тебя? Тебе стоит только посмотреть на меня, чтобы понять, как я жажду обладать тобою, Рейвен.

Пытаясь оттолкнуть его, Рейвен воскликнула:

— Я даже не нравлюсь тебе! Ты по-прежнему обвиняешь меня в том, что я предала тебя и Дарию.

— Забудь о Дарии, — сказал Дрейк, пьяно пошатнувшись. — Я хочу уложить тебя на пол и почувствовать в ладонях твою обнаженную грудь. Я хочу чувствовать, как эти длинные, стройные ноги обвивают мои бедра, когда я проникну глубоко в твое лоно.

Черт возьми, он, оказывается пьянее, чем предполагал. Ему вдруг подумалось, что только в сильном опьянении он мог решиться совершить нечто бесчестное. Но сейчас, когда он пришел сюда, назад пути уже не было.

Он посмотрел на Рейвен. Лунный свет превратил ее глаза в зеленые сверкающие озера. Но более всего его завораживали ее губы. Полные и сочные, они манили к себе, дразнили, искушали и звали испробовать их сладость. Она, должно быть, поняла его намерение, потому что открыла рот, чтобы возразить, но для Дрейка это стало приглашением, и его рот с силой приник к ее губам.

Он застонал, поняв, что не ошибся в своих ожиданиях. Запутав пальцы в ее волосах, он еще крепче прижался губами к ее губам, просунув язык в ее рот. Он целовал ее жадно, жарко, крепко прижимаясь ртом к ее губам.

Она всхлипнула и сумела оторваться от его губ.

— Дрейк, остановись!

— Нет, не сейчас. Простому смертному не устоять перед таким искушением, как ты.

Рейвен прекрасно понимала, что имеет в виду Дрейк. Хотя ее возмущала причина, побудившая Дрейка прийти к ней, тело предало ее, едва Дрейк прикоснулся к ее губам. Можно ли ненавидеть и любить одновременно, недоумевала она. Его прикосновение обжигало. Его руки были повсюду, жадно изучали ее тело. Они словно поставили на ней клеймо, говорящее о том, что она принадлежит только ему.

Собрав все силы, она заколотила кулаками по его спине, когда он подхватил ее на руки, понес к брачному ложу и, положив на постель, навалился сверху своим тяжелом телом. Приподняв большими пальцами ее подбородок, он стал осыпать поцелуями ее шею, опускаясь все ниже к груди, пока его язык не коснулся соска через ткань рубашки. Его руки мяли ее грудь. Рейвен возмущенно ахнула, когда он разорвал рубашку от выреза на шее до подола и отбросил ее в сторону. И тут же его руки заскользили по ее обнаженной коже. И хотя Рейвен сопротивлялась, она в то же время чувствовала, как тает под его прикосновениями. Когда он раздвинул ее ноги и устроился между ними, она вдруг пришла в себя и стала отчаянно пытаться спихнуть его.

— Дрейк! Прекрати! Ты пьян. На самом деле ты не хочешь этого делать.

— Вы ошибаетесь, миледи. Именно этого я и хочу.

Она посмотрела в его полные решимости глаза и поняла, что пропала. Его возбужденная плоть прижималась к ее телу, показывая ей, насколько велико его желание. Он буквально пылал им. Она с шумом выдохнула воздух, когда он схватил ее руку и сжал ее вокруг своей возбужденной плоти.

— Ты думаешь, я не хочу тебя? Вот как хочу!

Пальцы Рейвен невольно обхватили его плоть. Она пульсировала, как будто жила своей отдельной жизнью. Она была такой большой. Причинит ли он ей боль? Рейвен решила, что нет, по крайней мере не так, как Уолдо. Внезапно осознав, куда ведут ее мысли, она поспешно отдернула руку.

Его рот тут же снова приник к ее губам в жадном поцелуе, требуя ответа и получая его, несмотря на нежелание Рейвен уступить. Он целовал ее до тех пор, пока ей не показалось, что она вот-вот лишится чувств. Уловив ее ответную реакцию, он лишь усилил свой натиск. Она судорожно вздохнула, когда кончики его пальцев дразняще заскользили по внутренней стороне ее бедер. Через мгновение его палец проник в ее лоно, и Рейвен охватило еще никогда не изведанное ощущение. Ей показалось, что она почувствовала его дрожь, и лишь спустя мгновение поняла, что это она сама задрожала.

Рейвен застонала, когда его большой палец скользнул вверх и, найдя чувствительный бугорок, стал поглаживать его, пробуждая желание. Дрейк продолжал целовать ее, а его пальцы в это время превращали тлеющий огонь ее желания в безудержный костер. Она уже не могла ни о чем думать, хотя понимала, что должна сопротивляться. Но сейчас она была способна лишь чувствовать, как томное желание разливается по ее телу, нарастая и усиливаясь.

Впервые в жизни страсть вспыхнула в ней, и Рейвен наслаждалась ею. Если бы она любила мужа, то сейчас зубами и ногтями боролась бы с Дрейком. Но она презирала Уолдо. Она не думала ни о последствиях, ни о том, как жестоко накажет ее Уолдо, когда узнает, что произошло сегодня ночью на его брачном ложе. Все ее чувства были связаны с мужчиной, творившим с ней такие запретные и "такие упоительные вещи.

Умелые пальцы Дрейка и поцелуи заставили ее забыть обо всем, и Уолдо для нее больше не существовал. На этот раз ее не нужно было подталкивать, она уже сама сомкнула пальцы вокруг его плоти, заставив ту напрячься от желания.

— Боже милостивый! — Хриплый крик Дрейка словно вырвался из самых глубин его естества. — Ты испытываешь мое терпение, леди. — Глаза Дрейка потемнели, превратившись в серебристую лаву. — Ты хочешь меня, Рейвен?

— Это все неправильно, — ответила она после долгого молчания. — Мы оба попадем в ад за это безумие. Но я не могу лгать, Дрейк. Я желаю тебя. И да простит меня Господь.

— Тебе не нужно прощение, — сказал Дрейк, почти рассердившись. — Ты ни в чем не виновата. Невинная девушка, слишком неопытная, чтобы остановить меня. Скажи это Уолдо, если он обнаружит, что ты потеряла невинность.

Рейвен знала, как бурно отреагирует Уолдо, узнав, что его опередили. Но она уже была слишком охвачена страстью, чтобы заглядывать так далеко. Потом, испытав наслаждение, предложенное Дрейком, она может возненавидеть его за то, что он обесчестил ее. Но сейчас ничто другое, кроме желания, не имело значения. Она интуитивно чувствовала, что близость с Уолдо не доставит ей удовольствия, и отчаянно хотела испытать наслаждение с Дрейком, пусть хотя бы единственный раз.

Ее мысли мгновенно испарились, когда Дрейк снова коснулся ее между ног.

— Ты влажна и готова принять меня, милая.

Дрейк обхватил ладонями ее ягодицы, приподняв их, и она почувствовала, как его плоть, гладкая, твердая и горячая, прижимается к ее лону. Она судорожно вздохнула, готовясь к боли.

— Расслабься, — прошептал Дрейк ей на ухо. — Я вовсе не собираюсь сделать тебе больно. Боль будет, но я постараюсь сделать так, чтобы ее было как можно меньше.

Через мгновение он уже был внутри ее, заполнив ее пульсирующей плотью. Ей было больнее, чем она ожидала, и Рейвен вскрикнула. Понимая это, Дрейк почти выскользнул из нее, а потом вонзился снова, прорвав девственную плеву одним сильным толчком. Рейвен почувствовала резкую, нестерпимую боль и сдавленно вскрикнула. Дрейк тут же замер.

— Я не стану двигаться до тех пор, пока ты не скажешь, — хрипло сказал он и, приподнявшись на локтях, посмотрел на нее.

Она всхлипнула, и он вдруг мгновенно протрезвел. К сожалению, было уже слишком поздно исправить то, что он натворил. Черт возьми! Он, должно быть, действительно потерял рассудок, явившись сюда. Несмотря на всю свою ненависть к Уолдо, он никогда бы не пошел на столь бесчестный поступок, если бы не был пьян.

— Ты такой большой, — ахнула Рейвен, осторожно задвигавшись под ним. — Боль уже немного утихла.

Все мысли Дрейка устремились к лежавшей под ним невинной девушке. Он лишил ее девственности и теперь должен был ей чем-то отплатить за это. И раз девственность уже не вернуть, то он обязан доставить Рейвен удовольствие.

Он задвигался в ней медленно, неторопливо, вновь и вновь проникая все глубже, задавая ритм, который Рейвен мгновенно подхватила. Она выгибалась навстречу его толчкам, призывая его вонзаться глубже, сильнее, быстрее. Он мгновенно понял ее, а она погрузила пальцы в его волосы, притягивая к себе его голову для поцелуя.

Кровь ее забурлила, когда он стал жадно целовать ее губы, шею, грудь. Она извивалась под ним, забыв обо всем, предлагая себя всю, когда он обхватил губами ее сосок. Она услышала его стон, и этот звук вызвал в ней ответную реакцию. Она пыталась схватить что-то неведомое, ускользающее от нее, не представляя, что же это такое.

— Я не оставлю тебя, милая, — хрипло сказал Дрейк. — Давай же, следуй за мной.

Рейвен хотела было спросить, куда он зовет ее, но в этот момент что-то словно взорвалось внутри ее. Невероятное блаженство внезапно охватило Рейвен, затягивая в водоворот новых упоительных ощущений. Ее ноги инстинктивно обвились вокруг него, втягивая его все глубже в ее лоно, и каждый новый толчок вызывал волну за волной непередаваемого наслаждения. Она все еще пребывала в тисках страсти, когда он откинул голову, зажмурился, зарычал и излил в нее свое семя. Она почувствовала, как жаркая влага проникла в ее лоно, и волна наслаждения унесла ее в забытье.

Через некоторое время она открыла глаза и увидела, что Дрейк, приподнявшись на локтях, всматривается в ее лицо с каким-то странным выражением. Она попыталась столкнуть его и услышала его вздох, когда он выскользнул из нее и перекатился на бок.

— Я не должен был делать этого, — сказал он. Рейвен уставилась на него, возмущенная тем, что у него внезапно вернулась совесть. — Я был пьян, — попытался оправдаться. — В свою защиту я могу сказать лишь то, что Уолдо пировал меня. — Он расплылся в улыбке. — И я не могу не признать, что мне понравилось заниматься с тобой любовью, Рейвен из Черка.

Рейвен захотелось ударить его, и она ударила бы, если I в это время не раздался громкий стук в дверь.

— Дрейк! Пора уходить. Уолдо просыпается.

Ото сэр Джон, — объяснил Дрейк, вставая с постели и (Спешно одеваясь. — Успокойся, Джон, я иду! — крикнул через дверь.

— Поспеши, Дрейк, — поторопил его Джон. — Я жду тебя на конюшне.

Дрейк повернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Рейвен, и в груди у него что-то дрогнуло. Она лежала среди простыней на своем брачном ложе, распутное создание с припухшими губами и сверкающими страстью глаза. Она выглядела так, будто долго предавалась любви и была удовлетворена в полной мере. И еще она была ужасно рассерженной.

— Уходи! — гневно сказала она. — Уолдо убьет тебя, если мнет в моей комнате.

— А тебя это тревожит?

— Нет! Я ненавижу тебя, Дрейк из Уиндхерста. Почти же, как я ненавижу Уолдо. Ты забрал мою невинность какой-то давней ненависти к своему брату.

— Я ничего не забирал у тебя, леди. Можешь отрицать сколько хочешь, Рейвен из Черка, но ты хотела меня. Ты хотела сама. Я обманул Уолдо, но не тебя.

— Черт бы тебя побрал, Дрейк, — выругалась Рейвен. — подобающее имя — Черный рыцарь, потому что сердце твое так же черно, как и твои помыслы. Дрейк не стал оправдываться и, выйдя из комнаты, тихо за собой дверь.