Преображение любовью

      - Это все, что у нас осталось, не так ли?
      - Разве? - сказал он многозначительно.
      - Конечно, - Элис боялась взглянуть на него, боялась думать.
      - У нас есть настоящее, - осторожно сказал Титус, не отрывая от нее глаз.
      В глазах Элис появились удивление и страх, она не могла понять, куда он клонит.
      - Похоже, в твое настоящее вошла Гэйл. Возможно, и в будущее, - сказала она так же осторожно.
      - Я не думаю о будущем. Настоящее же может вместить не только Гэйл, сказал Титус.
      - Что.., что ты имеешь в виду?
      Титус крепче прижал ее к себе; глаза ее горели, и Элис охватило смешанное чувство знакомого влечения, щемящей безнадежности и желания. Это чувство повело ее к нему той ночью, но он был с Гэйл. А теперь это чувство во что бы то ни стало надо было преодолеть. Не веря своим ушам, Элис слушала слова Титуса:
      - Нам было хорошо вместе. Ты и сама это знаешь.
      - Да... - Глаза ее расширились и она, не отрываясь, смотрела на него.
      Он заговорил тихим голосом, нагнувшись к ней так, чтобы только она могла его слышать.
      - У меня большая удобная одноместная каюта. Почему бы нам не провести там время - ради прошлого? Посмотрим, действует ли еще колдовство.
      Она уставилась на него в изумлении.
      - Колдовство?
      - Мы раньше зажигали друг друга, - Титус внимательно наблюдал за ней, ожидая реакции. По лицу Элис пошли красные пятна.
      - Ты делаешь мне гнусное предложение! - воскликнула она, не в силах скрыть изумления.
      - Разве? После того, как мы так хорошо узнали друг друга? Не в первый же раз. Это могло бы стать.., удобным способом оживить старые воспоминания, сказал Титус, пожав плечами.
      - Вроде того, как прокручиваешь старую пластинку, о которой уже давно позабыл? - предположила Элис. Голос ее опасно зазвенел.
      - Точно! Ты нашла прекрасную аналогию.
      - Чтобы проверить, нравится ли тебе еще мелодия, значит ли она что-нибудь для тебя?
      - Правильно! - Он выразительно поднял бровь.
      - Сегодня? О'кей?
      После любви и тоски, которые она испытала буквально несколько минут назад, его откровенная похоть была оскорбительна, и она чувствовала себя так, словно ее облили грязью.
      - Если бы мы были не здесь, - сказала она с яростью в голосе, - я бы ударила тебя в самое больное место! Как ты смеешь предлагать мне это? Я бы не легла с тобой, даже если бы была другая постель, а не та, где побывала Гэйл.
      Она вдруг поняла, что разговаривает слишком громко, и прошипела:
      - И к твоему сведению, я не храню вышедшие из моды пластинки; я выбрасываю их в помойное ведро - туда, где и тебе найдется место!
      Она резко оттолкнула Титуса и направилась к тетушке, оставив его в одиночестве посреди танцевальной площадки.
      Глава 8
      Программа круиза была рассчитана не на лежебок; к восьми часам следующего утра пассажиры уже позавтракали, прослушали лекцию и в сопровождении местных гидов отправились смотреть древний замок в Бодруме. Потом все опять расселись по автобусам и устремились к очередной достопримечательности.
      Элис и тетушка Луиза сели в последний автобус, но, чтобы не стеснять Джека, расположились на передних сиденьях. Он же не терялся, и хотя вначале Гэйл казалась скучной, спустя некоторое время Элис услышала ее смех и догадалась, что Джек из кожи лез, чтобы очаровать свою собеседницу. Элис мысленно пожелала ему удачи - он заслуживал счастья. Собственные же эмоции она постаралась упрятать поглубже, хотя ночью почти не спала, и ей не давала покоя мучительная мысль, что можно было оказаться в объятиях Титуса.
      До обеда они побывали еще в двух местах, причем вторую экскурсию проводил Титус. Затем их привезли на берег большого озера, где устраивался обед-пикник. Столики расставили в тени деревьев, и легкий ветерок шелестел в листве... Место было чудесное, и после обеда Элис откинулась в кресле, закрыла глаза и подняла лицо к солнцу. Вдруг она почувствовала легкое прикосновение, открыла глаза и увидела огромную, необыкновенно красивую разноцветную бабочку, которая села ей на плечо. Элис была в восторге, что это нежное существо совсем не боялось ее. Вдруг бабочка взлетела и села опять, прямо на губы.
      Несколько человек заметили это и наблюдали за ними. Один из лекторов, ботаник, объяснил ей:
      - Она собирает соль с вашего рта. Титус обратил внимание на группу, толпившуюся вокруг них, подошел и увидел, как тетушка Луиза сделала снимок.
      - Пригодится - показать внукам, - сказал он с усмешкой.
      Услышав эти слова, Элис резко повернула голову в его сторону, и бабочка улетела. Она задумчиво проводила ее взглядом, такую блестящую на фоне ярко-голубого неба, а когда обернулась к Титусу, он уже ушел.
      Озеро было таким красивым, что Элис не хотелось уезжать, но их ждала поездка в Эфес - лучший из уцелевших древних городов. Впечатления были очень сильны, но после столь насыщенного дня Элис и тетушка Лу с радостью вернулись на корабль.
      Вечером они легли рано, и Элис так устала, что крепко спала всю ночь и утром они чуть было не проспали. В тот день предлагалось выбирать экскурсию на целый день или полдня, и тетушка предпочла последнюю, так как призналась, что провести подряд два дня на жаре для нее трудновато. Но Титус, Джек и Гэйл уехали на длительную экскурсию, и Элис не видела их до вечера.
      Она сидела на открытой палубе, читала и загорала в лучах заходящего солнца, когда к ней подошла Гэйл и грациозно опустилась в шезлонг рядом с Элис.
      - Твоя тетя сказала, что ты здесь.
      - Хорошо провела время?
      - Могу сказать, что да.
      Элис посмотрела на нее с удивлением. Она знала, что мать Гэйл тоже выбрала короткую экскурсию и спросила:
      - С кем ты была? - ожидая услышать в ответ имя Титуса.
      Но Гэйл застенчиво ответила:
      - Ну.., с Джеком Ридом, - а потом несколько агрессивно добавила:
      - Он довольно забавный.
      - Да, я знаю.
      - И довольно симпатичный.
      - Я бы сказала, очень симпатичный.
      - Да. По крайней мере гораздо лучше, чем я думала, - призналась Гэйл.
      - В нем непознанные глубины и скрытые таланты, - сказала Элис, так как поняла, что Гэйл привлекает все таинственное.
      - Какие глубины?
      - Думаю, со временем ты сама узнаешь, - уклончиво ответила Элис. Но Гэйл насторожилась.
      - Ты действительно что-нибудь знаешь о Джеке или все выдумываешь?
      - Я действительно кое-что знаю, - призналась Элис.
      - Тогда почему ты мне не расскажешь? - спросила Гэйл.
      - Потому что я поклялась хранить тайну.
      - Правда? Как интересно! - Гэйл задумчиво посмотрела на нее и вздохнула. Я знаю таких, как ты; коль обещали, секрета не выдадите. - Она пожала плечами. - Ты слышала, что корабль будет стоять в порту до двенадцати ночи? Мне кажется, что для разнообразия было бы неплохо поужинать в ресторане в городе. Я договорилась с твоей тетей; она не возражает.
      - Гэйл!
      Но та уже поднялась и направилась к лестнице.
      - Встретимся на причале в семь часов.
      - Гэйл! - Элис вскочила на ноги и крикнула ей вдогонку:
      - Мы пойдем вдвоем?
      Гэйл остановилась и повернулась к ней:
      - Нет, с нами пойдет Джек. - И побежала дальше.
      Кипя от негодования, Элис пошла в каюту извиниться перед тетушкой, но Луиза нисколько не возражала против затеи Гэйл.
      - Тебе это пойдет на пользу, и ты развеешься. Элис надела нарядное белое платье, которое прекрасно оттеняло загар и подчеркивало стройную фигурку, туфли на высоком каблуке и стала осторожно спускаться по трапу. Джек уже ждал. Даже он выглядел довольно элегантным в легком светлом костюме. Он улыбнулся и чмокнул ее в щеку.
      - По-моему, ты доволен собой, - сказала она, улыбнувшись в ответ. - Как идут дела?
      - Не плохо. Совсем неплохо. - Он посмотрел наверх.
      Появилась Гэйл, одетая в сверкающее платье из золотой парчи. Элис тоже посмотрела в ее сторону и застыла, увидев Титуса, который помогал ей спуститься вниз. Она быстро взглянула на Джека, но на его лице не было удивления.
      - Что происходит? - потребовала она ответа.
      - Гэйл подумала, что будет веселее, если нас будет четверо.
      - Нет!
      Но Джек взял ее за руку.
      - Успокойся и не паникуй! Сначала давай посмотрим, что у Гэйл на уме.
      - Я не хочу быть пешкой в ее игре, - сказала Элис сердито, но уже более тихим голосом. - И я думаю, что тебе этого тоже не хотелось бы.
      Но Джек только засмеялся и повернулся поприветствовать подошедших. Гэйл была оживлена и болтала без умолку, а Титус, прочитав в глазах Элис раздражение, лишь насмешливо улыбался.
      - Давайте сначала немного погуляем по городу, - предложила Гэйл. - Мне говорили, что тут потрясающие магазины.
      Элис пошла рядом с Гэйл, мужчины следовали за ними.
      - Почему ты не сказала мне, что пригласила Титуса? - спросила Элис шепотом.
      Гэйл с удивлением посмотрела на нее.
      - Это был единственный свободный мужчина. Но я надеюсь, ты не против его присутствия? Я думала, что ты не настолько с ним знакома, чтобы невзлюбить его.
      "Попалась в собственную ловушку!" - подумала Элис. Как же трудно жить двойной жизнью!
      - Я просто хотела знать, кто с нами идет, вот и все.
      Но Гэйл уже направилась к ближайшему магазину.
      В городе было полно базаров и современных супермаркетов, что создавало потрясающее зрелище. Около ярко освещенных ювелирных лавок расположились чистильщики обуви с ящиками из сверкающей меди. Каждый старался перещеголять соседа в оформлении своего места. Мальчишки с напольными весами предлагали прохожим свои услуги за несколько монет, а тонкие, как тростник, и невероятно вежливые молодые люди старались завести беседу и завлечь туристов в магазин кожаных изделий. И над всем этим стоял пряный аромат земли, который, казалось, становился все более густым по мере того, как судно двигалось к востоку. Но везде он был разный, и Элис подумала, что каждый кусочек земли, должно быть, пахнет по-своему.
      - О чем ты думаешь? - Они остановились, так как Гэйл зазевалась у витрины магазина. Джек остался вместе с ней, и на какое-то время Элис и Титус оказались одни.
      Подняв голову и взглянув на него, Элис сказала:
      - Когда-то ты часто задавал мне этот вопрос. Но тогда ты действительно хотел знать ответ.
      - Может быть, сейчас тоже хочу. Она покачала головой.
      - Не думаю.
      - Скажи мне, - настаивал Титус.
      - Хорошо. - Она вызывающе вздернула подбородок. - Мне интересно знать, что случилось с Камиллой.
      Титус в изумлении поднял брови.
      - Ты думала об этом? Здесь?
      - Да, - солгала Элис.
      Конечно же, он ей не поверил, но его ответ удивил Элис:
      - Мне было любопытно, когда ты соберешься задать этот вопрос.
      Гэйл соблазнилась и вошла в магазин примерить пальто, Джек последовал за ней. Чувствуя себя неловко, Элис ответила:
      - Вообще-то мне не очень интересно, но надо же выяснить все до конца.
      - Конечно, - согласился с ней Титус. - Камилла замужем.
      Он специально сделал паузу, и Элис пришлось призвать на помощь все свое мужество, чтобы сохранить на лице спокойствие, а затем добавил:
      - Замужем за адвокатом, с которым она встречалась, пока жила в нашем доме. Она с ним консультировалась по поводу Гарри, своего бывшего сожителя. Он очень приятный, добрый и надежный человек.
      - А.., твой сын?
      - Адвокат официально усыновил его и ясно дал мне понять, что в дальнейшем сам намеревается о нем заботиться. Тим, разумеется, знает, кто я, и иногда мы встречаемся. Но у него уже было предостаточно отцов, поэтому я в его жизнь не вмешиваюсь. И, насколько мне известно, в скором времени у него появится брат или сестра.
      - Значит, Камилла счастлива? - Элис не смогла скрыть неприязни в голосе.
      - Да. И не завидуй ей, Элис. Ей много пришлось пережить. И она никогда не притворялась, ты не думай.
      Не зная, верить этому или нет, Элис с нетерпением посмотрела на магазин.
      - Ты думаешь, Гэйл в самом деле собирается что-нибудь купить?
      - Сама - вряд ли, но, может, ей удастся раскрутить Джека. Давай немного пройдемся, ладно?
      Элис заколебалась, но Титус пошел вперед, и ей не оставалось ничего другого, как пойти вместе с ним. Миновав несколько магазинов, они подошли к галерее, где продавались ковры, остановились в дверях и стали наблюдать за двумя женщинами в национальных костюмах, которые сидели за ткацкими станками. Чтобы соткать даже маленький ковер, необходимо бесчестное количество ярких шерстяных нитей.
      - Неудивительно, что они такие дорогие, - заметила Элис, взглянув на ярлычки. - Нужны месяцы, чтобы выткать один такой ковер.
      Титус не ответил, и когда она взглянула на него, то увидела, что он смотрит не на витрину, а на нее. То, что она прочитала в его глазах, заставило ее сердце бешено биться: откровенная страсть, желание, призыв - все было в них. Но в следующее мгновение он уже смотрел на Гэйл, которая подходила к ним. Какой-то момент Элис была уверена, что взгляд был обращен к ней, но все произошло так быстро, что она начала сомневаться; может быть, он так смотрел на Гэйл и хотел только ее.
      - Где Джек? - спросил Титус.
      - Он еще в магазине, покупает бумажник и отправил меня найти вас. Там совершенно потрясающее кожаное пальто, - сказала она Элис. - Я от него без ума, но оно ужасно дорогое. С тобой все в порядке? - добавила она, не услышав ответа.
      - Что? О да, спасибо. Прошу прощения. Мои.., мои мысли были далеко.
      Это была чудовищная ложь, потому что Элис думала о Титусе, который стоял всего в нескольких шагах от них. Он задумчиво посмотрел на нее, но Элис сделала вид, что не заметила взгляда, и подошла к витрине ювелирного магазина. Она видела, что Титус заходил в такой же магазин, когда они были в Санторини, но на Гэйл не оказалось ни одной новой драгоценности (а уж Гэйл обязательно похвасталась бы, Элис знала точно), поэтому подарок, очевидно, предназначался не ей. Значит, у него в Англии есть кто-нибудь еще?
      Джек присоединился к ним, и они двинулись дальше. Мужчины захотели почистить туфли и остановились у ящика, в который были вмонтированы даже часы, а затем нашли ресторан возле старого караван-сарая. Им дали отдельную кабинку. Элис села рядом с Титусом, напротив Джека, и не знала радоваться этому или огорчаться. Ее смущало, что они сидели так близко, что их плечи почти соприкасались, но зато ей не надо было смотреть ему в лицо. Она вновь почувствовала беспокойство и неуверенность, возбуждение и отчаяние, и при этом должна была держаться естественно.
      К ним подошел улыбающийся официант, принес аперитив в крошечных стаканчиках и огромного размера меню. Пока все шло гладко, и они начали обсуждать, что будут есть, но затем Гэйл предложила взять на всех одно меце, сложное блюдо, к которому дополнительно подавали грибы и креветки. Совершенно машинально Элис сказала:
      - Титус никогда не любил креветки. Наступила многозначительная пауза. Джек опомнился первым и, стараясь загладить ее промах, стал о чем-то говорить. Но Гэйл спросила:
      - Минуточку. Что ты имела в виду, Элис, когда сказала, что он "никогда не любил" их?
      - Ээ.., разве ты не говорил этого вчера за ужином? - спросила Элис у Титуса, интонацией намекая, что он должен ответить утвердительно.
      Но вместо этого Титус ответил:
      - Мы ни разу не ужинали за одним столом во время этой поездки.
      - Тогда за обедом.
      - И не обедали тоже.
      Губы Титуса дрогнули, когда он увидел ярость в глазах Элис, но она обмерла, когда он повернулся к Гэйл и сказал:
      - Она знает. Потому что раньше мы жили вместе.
      - Жили вместе? - Гэйл увидела, как у Элис вспыхнули щеки, и догадалась обо всем. - Вы были любовниками?
      - Да, и довольно долго.
      Гэйл уставилась на них, лицо ее стало постепенно краснеть, а в глазах загорелся гнев.
      - Вы оба вели себя отвратительно, ничего мне не сказав. Из-за вас я выглядела, как дура.
      - Нет, Гэйл, это не так. - Элис хотела прикоснуться к ее руке, но Гэйл отодвинулась. - Мы с Титусом давно расстались. До этого круиза в течение двух лет мы даже не виделись. - Переведя дыхание, она постаралась говорить спокойно. - Титус совершенно свободен и волен общаться, с кем пожелает. И мне.., мне очень жаль, что он знает о том, что ты рассказала о вашей связи.
      При этих словах Гэйл вздернула подбородок и быстро взглянула на Джека, но тот не проронил ни слова.
      - Похоже, ты не очень удивлен, Джек. Ты... ты знал об этом?
      - О том, что Элис и Титус были близки? Да.
      - И.., и обо мне? Он кивнул головой:
      - И об этом тоже.
      Гэйл разозлилась.
      - Такое впечатление, что все все знают.
      - Не совсем. - Титус пристально посмотрел на Гэйл. - Мне кажется, ты кое о чем должна рассказать Элис.
      Элис с удивлением посмотрела на него, а затем ей пришла в голову мысль: "Боже, она сейчас скажет, что они обручились". Ей стоило огромного труда встретиться взглядом с Гэйл, пока она ждала ответа.
      Губы Гэйл дрожали, но она справилась с собой и сказала:
      - Хорошо. Все было не правдой - то, что я сказала о Титусе и о себе. Мы с ним не спали. Я это придумала, - закончила она с вызовом. Стало ясно, что поступила она так из тщеславия.
      Элис не знала, как реагировать на это признание.
      - Ну, поскольку все проблемы решены, может быть, теперь мы обсудим, что будем есть, - сказал Джек. - Послушайте, лично я хотел бы попробовать красную кефаль. А ты, Гэйл?
      Женщины с благодарностью посмотрели на него, хотя трудно было сказать, у кого из них щеки пылали сильнее. Элис взяла меню и невидящим взглядом уставилась в него. Зачем Титус заставил бедняжку Гэйл признаться во лжи, зачем он вообще все это затеял? Скорее всего, чтобы внести ясность, но для кого? Если для Джека, то тогда Титусу стоило всего-навсего шепнуть ему на ухо. Значит, это было сделано ради нее. Но почему это так важно для Титуса, если только... Элис испугалась своих мыслей, боялась, что надежды опять вернутся к ней. Понимая, что остальные смотрят на нее, она оживилась, стала смеяться, болтать о всяких пустяках и вела себя вполне непринужденно до конца ужина.
      - В нашем распоряжении еще есть пара часов до отплытия, - сказал Джек, когда они покинули ресторан. - Что будем делать?
      - Мы с Элис прогуляемся по берегу, - заявил Титус решительно и добавил:
      - Увидимся на судне.
      Ночь была ясная, в небе горели звезды, и луна сверкала серебром. Они долго шли молча. Когда огни центра города остались позади, Титус сказал:
      - Давай пройдемся по пляжу.
      Он спрыгнул с дорожки на песок, и Элис положила руки ему на плечи, чтобы он поддержал ее, хотя вполне могла спуститься самостоятельно. Она сняла туфли и отошла к самой воде. Титус наблюдал за ней. Она повернулась к нему и спросила:
      - Почему?
      - Ну и вопрос! Что именно почему?
      - Почему ты позволил мне думать, что вы с Гэйл были любовниками?
      - Разве это было так уж важно?
      - Ты прекрасно знаешь, что важно, - воскликнула она. - Зачем ты это сделал? Почему ты целовал ее у меня на глазах. Это что - месть?
      - Месть?
      - Да, за то, что я бросила тебя. За то, что я не оправдала твои ожидания? Ты же об этом хотел поведать в своем сонете?
      Титус покачал головой, и затем, медленно подбирая нужные слова, сказал:
      - Когда ты ушла, я был вне себя от ярости. Никогда в жизни не испытывал такой злости. Я знал - из-за того, что мы полюбили друг друга с первого взгляда, для тебя наши отношения, наша совместная жизнь стали сбывшейся мечтой, идеальной любовью. Я пытался сохранить этот сказочный мир, но когда понадобился Камилле и Тиму, у меня не было другого выхода, и пришлось тебе все рассказать. Мне не хотелось разбивать твои мечты, Элис, но я был вынужден это сделать. А затем, когда я нуждался в тебе, ты не захотела мне помочь и этим убила мою мечту.
      - Так значит, это месть?
      - Нет. Я стал ухаживать за Гэйл и поцеловал ее, потому что хотел посмотреть, как ты будешь реагировать. Мне важно было знать, любишь ли ты еще меня и станешь ли ревновать. То, что она похвасталась тебе, будто нас связывает нечто большее, было продиктовано ее тщеславием, но никак не входило в мои планы.
      - Ну и как, я правильно среагировала? - спросила Элис с горькой усмешкой.
      - Ты засмеялась, - напомнил он ей. - Поэтому я не знал, что и думать. Но когда ты уплыла в море, я так волновался, что уже был готов поплыть за тобой.
      Не отвечая на эти слова, Элис сказала:
      - Я не солгала, когда сказала, что уплыла для того, чтобы побыть одной. Она замолчала, устремив взгляд вдаль. - Я тебя очень разочаровала, верно?
      Титус ответил:
      - Во многом я сам виноват; я слишком опекал тебя.
      При этих словах она обернулась, пытаясь лучше разглядеть его лицо.
      - А я слишком многого ждала от тебя; я хотела, чтобы ты любил меня одну даже до того, как мы встретились.
      - Тогда мы пара дураков, - произнес он мягко и протянул руку.
      Она не взяла ее и сказала:
      - Почему ты сделал мне это мерзкое предложение, почему ты был так циничен? Хотел заставить меня почувствовать, что я ничего не стою?
      - Конечно, нет, - перебил он. - Я не был абсолютно уверен, что ты все еще любишь меня. Мне надо было в этом убедиться.
      - И из-за того, что я отказала тебе, ты подумал, что я тебя разлюбила?
      Титус рассмеялся. В его голосе звучала мягкая ирония.
      - Конечно, нет, совсем наоборот. Ты рассвирепела, твой гнев был восхитителен, и я уже точно знал, что любовь не прошла. Ты не собираешься это отрицать?
      Она не отвечала, и он нежно, с любовью посмотрел на нее.
      - Есть еще вопросы? Потому что если нет...
      - Есть, - твердо сказала Элис, чем очень удивила Титуса. - Я видела, как ты что-то покупал в ювелирном магазине в Санторини. Для кого?
      Титус помолчал, и затем ответил:
      - Для женщины по имени Гвен. Мы встречаемся несколько раз в неделю.
      - Так значит, у тебя есть кто-то еще! - Она попыталась скрыть охватившее ее отчаяние.
      - Да, это женщина, которая приходит убирал в доме. Она замужем, у нее два взрослых сына и у нее есть браслет с подвесками. Я покупал еще одну фигурку.
      У Элис вырвался вздох облегчения. Титус подошел и положил руки ей на плечи.
      - Элис, - мягко сказал он. - Я так по тебе соскучился. Ты знаешь, каково лежать по ночам без сна и мечтать о тебе?
      - Да, конечно, знаю, - сказала Элис срывающимся голосом. - Почему ты не пришел за мной? Я ждала и ждала, но ты не звонил, не писал, не...
      - Потому что вначале я ужасно на тебя разозлился. Я чувствовал, что мы могли все выяснить, если бы ты захотела выслушать меня. Как только приехали Камилла с Тимом, я отдал им ключи от дома, собрал вещи и переехал. Я сделал то, что был обязан сделать, и обеспечил им крышу над головой. Но с ней я оставаться не хотел. Мне нужна была только ты.
      - Тогда почему же ты не пришел за мной потом?
      - Я долго не мог успокоиться. Видишь ли, ты не дала мне возможности объяснить, что Тим серьезно болен и ему необходима была операция.
      - Операция? Боже мой, Титус, неудивительно, что ты так злился на меня. Он и не пытался отрицать.
      - Да, я долго был с ними, но как только смог, уехал в Египет. Мне нужно было время, чтобы успокоиться и все обдумать. Потом у меня появилась возможность остаться там еще на полтора года. И когда ты не ответила на мое письмо, я решил принять предложение.
      - Ты мне писал? - Элис испуганно посмотрела на него. - Но Титус! Я не получила письма. Клянусь. Я...
      - Я знаю, - перебил он ее. - Тетя Луиза рассказала мне. Похоже, твой отец так разозлился на меня, что бросил его в камин.
      - О, нет! Если бы я только знала!.. - сказала она в отчаянии.
      - Не осуждай его, Элис. Он был уверен, что ограждает тебя от неприятностей.
      - О чем.., о чем ты писал? Титус пожал плечами.
      - Обо всем, что могло вернуть тебя... Что во всем виноват я сам... Что люблю тебя, хочу тебя, что ты мне нужна... Что я не могу жить без тебя. И, конечно, просил прощения за то, что не рассказал тебе о Камилле и Тиме раньше.
      - Было бы лучше, если бы ты это сделал сразу.
      - Да, - согласился Титус. - Но это слишком давняя история. Я думал, что все уже в прошлом. Такая любовь, какая была у нас, бывает одна из тысячи; я не хотел, чтобы ее что-либо омрачало. - Он вздохнул. - Я ошибся и все испортил.
      Элис не хотела, чтобы он брал всю вину на себя, и сказала:
      - Нет, я тоже виновата. Я слишком ревновала и хотела, чтобы все принадлежало мне одной.
      - Я бы тоже повел себя так, если бы в твоей жизни оказался другой мужчина. Я боялся, что, расставшись со мной, ты встретишь другого.
      Элис засмеялась.
      - А я-то думала, что ты разлюбил меня и даже возненавидел.
      - Никогда в жизни, - сказал он нежно. - Никогда.
      Он хотел обнять ее, но она уперлась руками в его грудь. На ее лице отражалось страдание.
      - Титус, все пошло кувырком. За один день! Если бы только ты все рассказал мне! Если бы я тебя выслушала! Я думала, что твой сын тебе нужнее, чем я. Что ты полюбишь Камиллу и...
      - Не говори глупостей, - перебил он резко. - Как я могу любить кого-нибудь еще?
      Она прижалась к нему, обвила его шею руками, он крепко держал ее в своих руках, так крепко, словно боялся снова потерять. Он страстно поцеловал Элис, развеивая этим поцелуем все ее сомнения.
      - Я никогда не перестану любить тебя, хотеть тебя. Я постоянно думал о тебе. Каждый день, каждую ночь.
      Элис смеялась и плакала, а он, сжимая ее в объятиях, своими поцелуями осушал слезы.
      - Моя милая, дорогая девочка. Какими же глупыми мы были!
      - Но больше этого никогда не случится, никогда. Обещай, что ты ничего не будешь скрывать от меня, даже для моего блага.
      - Конечно.
      Элис нежно провела рукой по его лицу и заглянула ему в глаза. В ее глазах светились любовь и счастье. Слегка заикаясь, она сказала:
      - А я обещаю никогда не быть трусихой.
      - Ты нашла в себе мужество остаться на корабле.
      - Потому что в глубине души я хотела, чтобы это произошло. Понимала, что напрасно, но все время надеялась. Я не могла уйти, не могла не воспользоваться случаем видеть тебя, слышать твой голос - даже если ты разговаривал с Гэйл, призналась Элис. - О, Титус! Держи меня и больше не отпускай.
      - Никогда. Никогда в жизни. - Он нашел ее губы и стал с упоением целовать. Трудно было сдерживать нарастающую страсть и водоворот чувств, в котором бурлящее желание заглушало звуки моря, а стремление быть вместе согревало сильнее, чем тепло ночи. Титус осыпал поцелуями ее глаза, шею, губы почти так же, как в первый раз, но теперь его желание было глубже, жгло его сильнее, потому что он знал, какое блаженство могло дать ему ее тело, и понимал, что чувственного совершенства они могут достичь только во взаимной любви.
      Наконец Титус поднял голову. Он тяжело дышал, и сердце его колотилось.
      - Давай вернемся на корабль, - позвал он. - Вернемся сейчас.
      Элис тихо засмеялась. Сердце ее также бешено стучало в груди.
      - О да! Да, да, да.
      Ее желание было таким откровенным, что Титус расхохотался, и они стояли на берегу, как двое сумасшедших, и продолжали смеяться не в силах остановиться. Затем Титус обнял ее и быстро повел в сторону причала.
      - Эй, не так быстро, - засмеялась Элис, хотя готова была бежать.
      - Ты с ума сошла? Я ждал этой ночи два года. Она замедлила шаг и заглянула ему в лицо при свете уличного фонаря. Теперь она была уверена в нем, но ей еще раз захотелось услышать ответ.
      - Ты правда ни с кем не был близок?
      - Нет. Ни с Камиллой, ни с Гэйл. Я был уверен, что ты знаешь, что мне никто не нужен, кроме тебя.
      Элис улыбнулась и встала на цыпочки, чтобы поцеловать его. Она уже знала, что счастье совсем рядом, но не могла отказать себе в удовольствии немного подразнить Титуса.
      - А разве ты не хочешь спросить, был ли кто-нибудь у меня?
      - Другой мужчина? - Титус засмеялся. В глазах его светились торжество и счастье, а еще в них можно было увидеть глубокую, с трудом сдерживаемую страсть.
      - Я знал, что у тебя никого нет. Еще до того, как начался круиз, твоя тетя сказала... - Он понял, что проболтался, и осекся. - Ээ.., я хотел рассказать тебе потом. Понимаешь ли...
      - Начинай, - перебила его Элис, слегка отодвинувшись от него. - Ты хочешь сказать, что знал, что я отправляюсь в этот круиз?
      - Ну да. Понимаешь, когда я вернулся в Англию, то сразу попытался найти тебя, но твои родители, которые справедливо считали, что я и так уже принес тебе достаточно горя, ни за что не хотели сказать, где ты. Затем я вспомнил о тетушке Луизе и пошел к ней. Похоже, она очень переживала за тебя, но тоже отказалась дать твой адрес, сказав, что мы должны встретиться на нейтральной территории. Затем она прочитала о несчастном случае с лектором и подумала, что это даст нам отличный шанс. Луиза позвонила мне и предложила попытаться занять освободившееся место. Она обещала уговорить тебя поехать, если меня возьмут. Он засмеялся. - Еще она сказала, что ты уже не сможешь убежать.
      - Она это сделала? - Элис охватило негодование. - Я была для вас марионеткой, вы управляли мною!
      - Только потому, что мы любим тебя, - быстро сказал Титус.
      - Но я же повернулась и убежала, когда мы встретились в Дельфах. Наверняка ты сразу понял, что я все еще люблю тебя. Почему же ты сразу не пришел и не сказал, что любишь, что я нужна тебе. Почему ты позволил мне пройти через весь этот кошмар, когда я думала, что ты влюблен в Гэйл?
      - Но я не знал точно, что ты чувствовала, - пытался убедить ее Титус. Да, я понял, что мое появление каким-то образом подействовало на тебя, но это могла быть как любовь, так и ненависть. Мне надо было убедиться. Кроме того, твоя тетя опасалась, что ты становиться апатичной, с головой уходить в работу. Поэтому я подумал, что если заставлю тебя приревновать к Гэйл, это будет хорошей встряской и ты начнешь бороться.
      - Я пошла работать в школу потому, что нуждалась в убежище, - резко ответила Элис, - месте, где я могла зализать свои раны... Потому что ты не приходил, и это разрывало мне сердце. Ты не представляешь, что я испытывала. Я не была апатичной; душа моя ныла, но я изо всех сил старалась не показать вида. А сейчас ты опять заставил меня пройти через все это, глубже всадил нож в рану, а сам...