Холодная улыбка тронула губы Брайана.
      - Чаровница!
      - Нет. Просто Ноданн разглядел у меня в мозгу не то, что у других... А еще увидел любовь. Но он не только из-за этого сделал меня своей настоящей женой.
      - Ну разумеется, - сухо отозвался Брайан, и она вновь рассмеялась.
      - Мы с ним не столь романтичны, как ты, дорогой мой.
      Не столь человечны, прошептал голос у него внутри.
      - Мы еще не успели достигнуть Гории, как поняли, что созданы друг для друга. Он взял меня в жены, устроил феерическую свадьбу, которая как будто была осуществлением моих самых удивительных снов. О Брайан! Если бы ты только видел! Все одеты в розовое, золотое, цветы, пение, радость...
      Он прижал Мерси к груди и через ее голову устремил взор к горизонту, где мелькали отраженные вспышки. Он знал, что ему суждено умереть за нее, но это уже не имело значения. Ее сказочный любовник - ничто, ее метапсихические силы - ничто, даже ее неизбежное восхождение в Высший Стол теперь не суть важно. Маленькой частицей своего сердца Мерси его любит и поклялась, что он останется там до конца.
      Она вернула его с небес на землю веселым сообщением:
      - Дейрдра принесла щенят. Четверых. Они теперь бегают по всему дворцу, маленькие белоснежные резвые бесенята. К счастью, мы, тану, любим собак.
      Он расхохотался, до сих пор не веря, что они здесь, сейчас, ярким солнечным утром, 31 октября, за шесть миллионов лет до их рождения.
      - Хочешь, я покажу тебе игры? - сказала она и поспешно уточнила: Ах, нет, милый, я не могу взять тебя на Серебристо-Белую равнину - еще не время. Но я могу воссоздать для нас обоих картину того, что там происходит. Это будет как на стереоэкране плюс все ощущения. Мне не надо возвращаться туда до завтра, до демонстрации сил.
      - Ты выступишь против Алутейна?
      - Да, любовь моя. Но я его одолею, не бойся. Бедняга очень устал, ведь ему уже три тысячи лет. Представляешь, он признался Ноданну, что готов к закланию!
      - А Тагдал? - спросил Брайан. - Ведь Эйкен и Ноданн встретятся на Битве. И победитель бросит вызов Тагдалу. Едва ли Ноданн станет считаться с отцом после победы над Эйкеном Драмом.
      Глаза Мерси живо блеснули, но она тут же отвела взгляд.
      - Конечно, не станет. Если мой лорд победит, в чем я не сомневаюсь, он сядет на трон и восстановит старые порядки. А то все слишком далеко зашло.
      На миг в нем одержал верх ученый.
      - Мерси, старые порядки восстановить невозможно. Приход людей, наполнение экзотической культуры нашей технологией, гибридизация рас - все это необратимо! Должен же он понимать!
      - Типун тебе на язык, Брайан! Чтоб я больше не слышала таких речей! Она взмахнула рукой, и далекий Турнир предстал в прозрачном воздухе за перилами балкона. - Давай смотреть - это так возбуждает! А в перерывах ты будешь любить меня снова и снова... И твоя чувствительность цивилизованного человека не пострадает, потому что в первый день смертельные схватки не предусмотрены. Насилие, но только ради спортивного интереса.
      - Так я, по-твоему, цивилизованный человек? - Смеясь, они упали в подушки.
      Вокруг них разворачивался Отборочный Турнир: рыцарские поединки тану, гонки в шарабанах, бега иноходцев, состязания грубых фирвулагов в метании копий и булав, бои со свирепыми плиоценовыми чудовищами, в которых представителям всех трех рас позволялось применять только физическую силу и природную хитрость (Брайан с трудом поверил своему затуманенному взору, когда увидел противника гигантской обезьяны), захватывающая драка дев-воительниц, уже с применением не только оружия, но и жутких иллюзий (танускам, фирвулажанкам и женщинам в золотых торквесах не разрешалось только обезглавливать друг друга, чтобы силу побежденных можно было восстановить в Коже, к третьему дню Битвы, когда пойдет настоящая драка).
      Брайан и Мерси смотрели спектакль весь день и часть ночи - кто же спит в ночь Великой Битвы? Мерси оказалась права насчет воспламенявшего их возбуждения, и когда она собралась уходить, он уже так насытился ею, что не мог подняться с дивана.
      - Вот видишь, ты нашел то, что искал, - заметила она, целуя его в лоб. - И будет только справедливо, если я тоже получу свою долю, верно, милый? Жди, за тобой придут. А потом, когда все будет кончено, мы встретимся еще один, последний раз.
      Вновь представ ему в своем великолепном придворном наряде, она вышла сквозь запертую дверь, как и вошла.
      4
      Под оглушительные вопли болельщиков гонки в шарабанах подошли к концу, венки из цветов украсили шеи выкрашенных в голубой цвет иноходцев, за чем, разумеется, последовали вручение призов и королевская акколада. Лишь букмекеры проявляли вполне понятное раздражение: не то чтобы исход скачек был предрешен, но, спрашивается, из какого расчета можно принимать ставки против королевы? Ведь ясно, что заключительная победа будет за ней.
      - Мои поздравления, Нанни, - проговорил Тагдал, целуя жену, когда она выпрыгнула из плетеной позолоченной повозки. - Ты опять утерла им нос, старушка!
      Однако он не захотел смотреть ни бег юниоров тану по пересеченной местности, ни парусную регату людей и гибридов, для которой Фиан Разрыватель Небес специально пригнал бриз - и благородные леди попадали наземь под яростными порывами ветра. Она уговаривала его посмотреть, как фирвулаги мечут копья, или танец с мечами - вдруг кому-нибудь невзначай пропорют брюхо или отрубят ступню? Но даже эти маленькие развлечения не прельстили короля.
      - Лучше, Нанни, я пойду в павильон, отдохну малость. Настроение что-то паршивое.
      Она последовала за ним. Как только они уединились за белым шелковым пологом, Нантусвель поставила метапсихические экраны, заглушив карнавальный гомон. Они сами накрыли для себя стол, так как рамапитекам вход на Серебристо-Белую равнину был заказан из опасения, что их нестойкие умы не выдержат эмоциональной встряски, а серым и голошеим слугам, по давней традиции, на время Битвы давали отпуск, чтобы они могли посмотреть игры и сделать свои ставки.
      Тагдал ел без аппетита. Его тревога была настолько очевидна, что Нантусвель в конце концов уложила сиятельного супруга на походную кровать и применила свою личную королевскую терапию. В последовавшем почти бессвязном бормотании он поведал ей все дурные новости. О дезертирстве Катлинель и генетика. О донесении из Гильдии Корректоров - что оруженосец Эйкена Драма Стейн бежал вместе с его последней неблагодарной наложницей, и Фелицией, и... даже Элизабет.
      - Грядет беда, Нанни. Тяжелые времена настали, а будет еще хуже. Эйкен Драм клянется, что ему ничего не известно о побегах, но кто ему поверит? Куллукет и Имидол в один голос заявили, что маленький ублюдок говорит правду! Однако если не Эйкен освободил пленников, то кто? И где Элизабет? Она больше не работает с целителями! Сбежала с Фелицией? Или прячется, чтобы воссоединиться с Эйкеном Драмом во время Битвы?
      - Ну что ты, Тэгги, конечно, нет. Элизабет неагрессивна. Риганона установила это с первого дня, как только женщина прибыла в Мюрию.
      Но король, не слушая, продолжал бушевать:
      - А чертова Кэти? Мерзавка - после того, как мы возвысили ее, посадив за Высокий Стол и все такое! Сбежала, подтвердила все, что говорил Ноданн по поводу неверности гибридов! Одной Тане ведомо, зачем она взяла с собой Грегги, но в компьютерном зале все вверх дном.
      - Уж не думаешь ли ты, что Грегги умудрился достать копию отчета Брайана? - встревожилась Нантусвель.
      Тагдал пожевал усы, заплетенные в причудливые косички.
      - Тогда он себя поставил в хорошенькое положение! И нашим и вашим хочет потрафить, играет против середины. Человеческой середины! А знаешь, кто стоит там у руля и смеется над всеми нами?..
      - Грегги - душка, он слишком прост, чтобы стать пешкой в интригах Эйкена Драма, даже если б юнец и оказался способен заварить такую кашу.
      - Ха! Насчет простоты Чокнутого Грегги мои сомнения уже давно рассеялись. А Эйкен популярен среди нашей мелкой знати, не заблуждайся. Ты не посмотрела, в каком секторе он будет биться с обезьяной?
      Королева потрясенно взглянула на мужа, потом захихикала.
      - С гигантопитеком? Ох, Тэгги! Ну и умен же ты, дьявол! Я не должна пропустить такое зрелище!
      - Кому охота! - буркнул король. - У шута вся толпа в кармане, даже теперь, когда дело еще не дошло до кровавых событий. Ублюдок им нравится, помяни мое слово! А вот Начнет он свое шоу, пустит в ход проклятые метафункции - так они и вовсе будут его боготворить. Как пить дать, он прорвется через Главный Турнир, привлечет под свое знамя кучу народу и добьется участия в Поединке Героев.
      - Какую кучу? Горстку человеческих дилетантов и гибридов!
      Тагдал покачал головой.
      - Да перед ним по меньшей мере трое рыцарей Высокого Стола стоят навытяжку. Контингенты Ронии, Каламоска, Геронии, Вермеска - все за него. Мейвар по всем провинциям раззвонила про его золотые яйца!
      - Нет, никогда не изберут они такого клоуна противником Ноданна!
      - Надо смотреть правде в глаза, Нанни. Метафункций у нашего сына Стратега хватит и на меня, и на моего отца, и на моих предков черт знает до какого колена, вместе взятых. Но как производитель он, мягко говоря, не тянет. А ведь они о чем мечтают, эти провинциалы: сильные гены, более многочисленное потомство, прирост населения, чтобы и впредь одерживать победы над ордой фирвулагов... Нет, надо быть реалистами. Если Эйкен выйдет живым из Главного Турнира, то он будет сражаться с Ноданном на Поединке. А в случае победы все паскудное братство единогласно объявит его Стратегом. И тогда уж моей заднице несдобровать.
      - Ноданн не допустит победы Эйкена Драма, - возразила королева. - Он твой законный наследник. В случае необходимости он сможет воспользоваться древней привилегией и взять в руки Меч.
      Тагдал свесил голову и признался ей, что у Эйкена есть Копье.
      После чего они долго сидели рука об руку, и каждый в отдельности созерцал свой крах, пока наконец оба не пришли к выводу, что страшно умирать в одиночку, вместе - плевое дело. На том и успокоились.
      Путешественники решили отдохнуть денек на берегу фиорда. Фелиция заверила Сьюки, что враги не заметят их за воздвигнутыми ею барьерами. Затем она предложила Сьюки обследовать ее мозг, полюбоваться на новорожденное чудо. Все, что знала Сьюки о бывшей хоккеистке, было из вторых рук, от Стейна. (Так, значит, ребенок с огромными карими глазами и в рваной кофте и есть та силачка, с которой Стейн познакомился на постоялом дворе?) Все недоверие Сьюки рассеялось в ауре добродушия и ласковой силы, что сияла в мозгу Фелиции.
      Однодневная передышка, решила Сьюки, поможет им найти путь друг к другу, привести себя в божеский вид и принять разумные решения на будущее. А главное - даст возможность провести деликатную операцию по удалению у Стейна торквеса.
      Обоюдоострые стальные напильники обнаружили в одном из ящиков.
      - Я сумею исцелить его ум даже без торквеса, - смущенно объясняла Сьюки Фелиции. - Там есть несколько травм, с которыми и Элизабет справиться не в силах, понимаешь? Это старые увечья, усугубленные торквесом. Их исцеление - вопрос не столько целительского искусства, сколько... любви.
      У Фелиции вырвался смешок.
      - Ну, Стейн, ну, счастливчик! Хочешь, я поработаю напильником, чтобы ты могла полностью сосредоточиться на целительстве? А если потребуется, я утихомирю его.
      Сьюки благодарно кивнула. Обе склонились над Стейном; тот лежал на земле, широко открыв глаза. Когда спилили торквес, великан закричал. Но заботливый ум Сьюки был начеку со своими успокоительными приемами и направил его психоэнергетику по каналам, подготовленным Элизабет. По идее, у Стейна не должно было возникнуть серьезных послеоперационных травм. Аномальные цепочки и все следы злоупотреблений, пережитых в результате ношения торквеса, рассыпались, стерлись перед целительной силой любви. Стейн Ольсон выжил во всей своей личностной целостности.
      - Теперь все будет нормально, - сказала Сьюки. - Я разбужу его.
      Он очнулся. Долгое время они не видели никого и ничего, кроме друг друга.
      Фелиция оставила их вдвоем и пошла изучать ландшафт - пористые блоки лавы, массы слежавшегося пепла, чахлую растительность. Только много часов спустя, когда одежда была выстирана, когда Стейн, в свою очередь став утешителем, вывел Сьюки из короткой истерики, вызванной воспоминаниями, Фелиция как ни в чем не бывало затеяла разговор о планах геноцида.
      Они сидели вокруг небольшого костра, созерцая удлиняющиеся вечерние тени. Охотница показала свое нехитрое искусство, подстрелив маленькое существо, напоминающее вислоухого американского зайца. Они изжарили его на вертеле, а на десерт полакомились биопирогом из припасов Элизабет и терпким диким виноградом. Стейн и Сьюки обнялись и умиротворенно переваривали пищу, даже не слыша, о чем толкует Фелиция.
      - ...фабрика торквесов практически не пострадала, поэтому третий этап плана мадам Гудериан остался невыполненным. Человечество все еще пребывает в рабстве. Закрытие врат времени не помеха этим ублюдкам. Вы меня понимаете? Тану достаточно только отменить запрет на человеческое воспроизводство - вот вам и источник потенциальных рабов! Думаете, люди подчиняются гуманоидам только из-за торквесов? Черта с два! Видели бы вы, как скулили неокольцованные ренегаты после того, как мы взорвали Финию! Тупицы предпочитают жить под властью тану!
      - Можно полететь в Бордо, - сказал Стейн жене. - Ричард предположил, что там тоже есть племя виноделов, подобное первобытным мадам Гудериан. Только они не воюют железным оружием. Просто живут на свободе, как лесные братья. Я бы построил нам маленький домик...
      - Ты что, не слушаешь меня? - прервала его Фелиция.
      - Слушаю, Фелиция, слушаю. Оставайся с нами. Мы с Сьюки тебе многим обязаны. Как и остальные люди в изгнании. Все, чего ты добилась вместе с твоими друзьями...
      - Ничего я не добилась, Стейн. Пока существует фабрика, ни один человек, в торквесе или без, не свободен от рабства. Имейте в виду: предателям, носящим торквесы, железо не страшно. Они не более уязвимы, чем любой голошеий. Стоит Летучей Охоте увидеть с воздуха скрытое человеческое поселение, и тану пошлют серых сделать черное дело.
      - Проклятье! Неужели негде укрыться? Не все же тану умеют летать. Воротилы вроде Ноданна будут рыскать на севере в поисках осиного гнезда Гудериан, а в Бордо не сунутся. Это надежное местечко. Ричард все думал, где бы обосноваться, и еще на постоялом дворе потолковал с одним геологом. Я тоже присутствовал... Одним словом, мы остановились на Бордо. Местность там заболоченная, но есть хорошие, высокие островки. Ричард считает...
      - Знаешь, где теперь Ричард? - мечтательно улыбнулась Фелиция. - Нет? Так я тебе скажу. Вращается на полуразбитой машине по орбите за сорок девять тысяч километров отсюда вместе с мертвым телом своей дамы. То и дело смотрит на приборы и смеется. И впрямь смешно, как поглядишь, что за видок у него. К тому же запас кислорода кончается.
      Сьюки, словно очнувшись, вырвалась из объятий Стейна.
      - Фелиция! Как ты можешь насмехаться? Ведь Ричард - он же твой друг!
      Впервые Сьюки осмелилась провести глубинное исследование. Но умственный ланцет корректора сломался о безупречно гладкую поверхность. Сьюки тихонько вскрикнула от боли.
      - Не надо этого делать, милочка. Мегаактивный ум либо открывается по своей воле, либо нет. Так что поделикатнее со мной, или тебя в Содружестве не обучили правилам хорошего тона? На Ричарда мне наплевать. Равно как и на тебя, жена-целительница... А вот Стейн мне нужен... потому что я нашла новый эффективный способ навсегда избавиться от рабства.
      Стейн и Сьюки во все глаза уставились на нее.
      - Я хочу стереть с лица земли ублюдков тану. И момент сейчас самый подходящий, когда все они собрались в одном месте. А вдобавок, в качестве премии, и фирвулагов хорошенько пощипаем. Мы с мадам Гудериан никогда не доверяли маленьким паршивцам.
      - Если ты намерена устроить еще один штурм Мюрии, на меня не рассчитывай, сестричка, - отозвался Стейн.
      - О нет, Стейн! Ничего похожего. - Она погладила пальцем ложбинку на шее. - Вот здесь был золотой обруч. Он наделил меня сверхъестественной силой. А потом меня схватили, срезали торквес и хотели уничтожить. Но пытки обернулись обратной стороной, тану не поняли, на кого нарвались. Мучения возвысили меня до полной активности. И никакой торквес не нужен. Я теперь ничем не уступлю метапсихологам из Галактического Содружества. А мой психокинез и творчество сильнее, чем у кого-либо из великих тану.
      - Ишь ты! - хмыкнул викинг. - Ну давай, лети на Битву и добудь там себе титул королевы мира!
      На губах у Фелиции опять появилась мечтательная улыбка.
      - Я придумала кое-что получше. Только мне нужна твоя помощь... Я открою затычку на Гибралтаре и впущу Атлантику в Средиземноморский бассейн. А ты покажешь, где заложить взрывчатку, чтоб все было наверняка.
      У викинга вырвался восхищенный возглас:
      - Утопить их всех, как крыс в бочке? Вот это да!
      - Стейн! - надрывно крикнула Сьюки.
      - Заманчивая перспектива, правда? - самодовольно проговорила Фелиция.
      - Нет! - снова закричала Сьюки.
      Он прижал ее к себе.
      - Не глупи, малышка. За кого ты меня принимаешь? Там ведь люди, в Мюрии. Элизабет, Раймо... и Амери, и два парня, которых схватили вместе с тобой. И даже поганец в золоченых портках. Ему бы под зад коленом - это точно, но не утопить же!
      - Эйкен Драм почти наверняка победит Ноданна в Битве и станет королем. Думаешь, он закроет фабрику? Освободит рабов, лишит себя верных подданных? Не смеши меня!
      - А остальные, черт возьми!
      - Амери, Бурке и Бэзил тяжело ранены - все равно что мертвы. Единственный способ их спасти - завернуть в Кожу. А чего ради тану станут это делать? Они просто заживо сварят их в Реторте - и все дела.
      - Но Раймо... Брайан! - протестовал Стейн.
      Фелиция засмеялась.
      - Они тоже пропащие. Скажем, отжили и отлюбили. Что касается Элизабет, она сможет спастись, если захочет.
      Брови Стейна резко сошлись на переносице.
      - Но ты должна ее предупредить. Она помогла Сьюки спасти меня. Она отдала нам свой шар.
      Маленькая спортсменка отмахнулась.
      - Ладно, пошлю ей телепатическое предупреждение, когда все будет на мази и она не сумеет меня остановить.
      - Стейн, не смей! Она... она не человек.
      - О да, - согласилась девушка, помешивая прутиком угли костра. Шалаш из тлеющих сосновых веток обвалился, подняв сноп оранжевых искр. - Но тану и фирвулаги тоже. Первых море смоет полностью, от вторых останется маленькая управляемая горстка. Свободным людям еще придется воевать с носителями торквесов во всех городах материка. Но, истребив власть имущих, разрушив фабрику, мы хотя бы получим шанс... Вы получите шанс.
      Не глядя на жену, Стейн сказал:
      - Сьюки... она права.
      - Любимый, а как же те люди, что в Мюрии? Они утонут!
      Он поморщился.
      - Все, с кем мне приходилось иметь дело, были до мозга костей верны тану.
      - Но Фелиция хочет убить сотню тысяч живых существ! Ты не можешь помогать ей, Стейн! Не можешь... если я хоть что-то для тебя значу. Она безумна! Она целую неделю была в лапах у Куллукета. Этого достаточно, чтобы... - Сьюки осеклась, закусила губу.
      Фелиция осталась невозмутимой.
      - Тебя он тоже пытал, дорогая. Ты же не сошла с ума. Она рассказала тебе, Стейн? О допросе, проведенном по приказу королевы? Разве ты не хочешь отомстить мучителям Сьюки?
      - Стейн знает обо всем, что сделал Куллукет! - вскричала Сьюки. И вдруг ужас сковал ее: он не знает о...
      - А Тагдалу ты не хочешь отомстить, Стейн?
      - Королю? - озадаченно переспросил викинг. - А ему-то чего? Он вроде добрый старикашка. Мы славно поохотились на Делбета.
      - Не надо, Фелиция! - взмолилась Сьюки. - Не смей!
      - Твоя жена скрыла от тебя то, что случилось с ней перед допросом, не так ли, Стейн? Она не хотела, чтобы ты натворил глупостей и чтоб тану... или кто другой... навечно заткнули тебе рот. Спроси Сьюки, откуда королеве стало известно про диверсию.
      - Не слушай ее, Стейн! Она лжет!
      - Разве я лгу, Сьюки? Оно же все там, у тебя в памяти. Жаль, что на Стейне уже нет торквеса, а то бы я и ему показала. Ты тщательно прячешь эти воспоминания, но я все равно их прочла. В твоем маленьком раболепном подсознании осталась крупица памяти. И ты хочешь передать ее Стейну, поделиться с ним. Одно лишь подозрение, одна возможность... обвинить.
      - Пожалуйста, - прошептала Сьюки, - не делай этого со Стейном!
      - Обвинить? - Викинг наморщил лоб. - Да как я могу обвинить Сьюки в том, что она выдала планы нападения? Это я не должен был ничего ей говорить. Даже Эйк меня предупреждал. Я виню себя... виню его за то, что...
      - Идиот! - прошипела Фелиция. - Да разве за это. За ребенка!
      Сьюки спрятала лицо на груди у Стейна и плакала тихо, безнадежно. Руки великана безвольно повисли вдоль ее тела. Он как будто увидел что-то в глубине догорающего костра. Точно бы вспыхнул комочек смолы.
      - Король Тагдал, - наконец выговорил Стейн. - Несмотря на обещания Эйкена, и Мейвар, и Дионкета... Он заполучил Сьюки.
      - Когда она уже была беременна от тебя. А некоторые женщины в первые недели должны быть особенно осторожны... пока плод хорошо не закрепился. Так что теперь ты знаешь, кто виноват.
      Сильные руки обхватили дрожащую фигурку. Стейн не глядел ни на Фелицию, ни на жену. Он уставился в огонь.
      - Надо будет произвести разведку с воздуха. Ты можешь направить шар, куда захочешь?
      - Конечно.
      - Тогда завтра... - Он помолчал и повторил: - Завтра на рассвете.
      Элизабет вернулась в комнату без дверей.
      Больше ей некуда было идти, не могла же она пассивно ждать, пока потомство до всего докопается и прикончит ее. С момента отправки воздушного шара на нее настроилось слишком много первоклассных экстрасенсов, чтобы удалось как-то иначе сбежать с Авена. А Супруга Корабля со всей очевидной искренностью заявила, что она не в состоянии переправить ее в безопасное место средствами телепортации. Как жаль, сетовала Бреда, что сама Элизабет не сильна в психокинезе!.. Какое-то время Элизабет верила ее оправданиям.
      Но потом двуликая лицемерка выдала себя. Ее судьбоносное предвидение - если б только Элизабет помогла окончательно его прояснить! Кто-то из них - или обе - должен сыграть свою роль... И если они исследуют это с помощью Единства, то наверняка узнают правду.
      Дионкет предлагал ей укрыться в недрах Горы Героев. Но она знала, что даже естественный скальный заслон недостаточен, чтобы скрыть ее от враждебных умов. Ноданн собрал их более сотни и очень тонко скоординировал. Если кто-то из них обнаружит ее во время сна, то ей уже не проснуться.
      Только в комнате без дверей она защищена от них. Что до Бреды... против ее назойливости тоже есть способ... Прочь, фальшивое Единство! Прочь, двуликая искусительница с твоим лживым проллепсисом, что ведет к новым злоупотреблениям. Элизабет не приемлет утешения, если за него надо платить ценой ответственности. В такой варварской, чуждой ее метапсихическому уму обстановке она не может брать на себя ответственность. В изгнании человеческие существа всегда будут терпеть поражение от гуманоидов. А она слишком устала, слишком морально издергана, чтобы приговорить себя к ожиданию в шесть миллионов лет.
      Внутренний голос Бреды продолжал взывать: "Ты нужна нам! Всем трем расам! Только взгляни - ты увидишь, как все это будет. Взгляни и утешься."
      "Не стану я смотреть. Не дам себя использовать. Однажды ты уже обвела меня вокруг пальца, чтобы достичь полной, направленной активности. И не ради своего народа, как уверяла, а чтобы захомутать меня! Чтобы и дальше искушать своими соблазнами, о сакраментальное двуличие! Но я не стану для тебя панацеей, инопланетянка! К такой роли принудить нельзя. И тебе нечем меня утешить. Мое утешение за шесть миллионов лет, а эта плиоценовая теосфера насквозь бесчеловечна и не допускает реинкарнации. Оставь меня в покое. Оставь..."
      Обернутая огненным коконом, Элизабет уплыла вдаль. Мольбы Бреды звучали все слабее, слабее, пока не утонули в мертвой тишине.
      5
      - В наше время ширина пролива была всего лишь двадцать пять километров, - сказал Стейн Фелиции. - И это после того, как шесть миллионов лет его бороздили океанские течения. Ты не сможешь проделать одним взрывом такую впадину.
      Они перегнулись через борт корзины. Красный шар, удерживаемый в неподвижности психокинетической силой девушки, завис на высоте триста метров над Гибралтарским перешейком. Вершины гор были скруглены эрозией. В долинах рос кедровник. Ближе к Атлантике перешеек горбился дюнами и поросшими травой холмами, но со стороны Средиземноморья головокружительным эскарпом обрывались голые шероховатые скалы, переходящие в более гладкие отложения Альборанского бассейна.
      - Судя по данным альтиметра, высота гряды всего двести шестьдесят восемь метров. Если, как ты говоришь, перешеек напичкан пещерами, словно швейцарский сыр, то я смогу его взорвать. По-моему, он и сам давно должен был рухнуть от естественных причин. А вот восточный контрфорс вроде спускается ниже уровня моря.
      - Мы видели Гибралтар с моего спутника, - улыбнулась Сьюки, глядя в голубое безоблачное небо. - Называли его местом, где Европа целуется с Африкой. Все мы очень сентиментальны, когда речь идет о Земле.
      Фелиция не обратила на нее ни малейшего внимания.
      - Так где, по-твоему, мне следует нанести первый удар? Насчет взрывной волны не тревожься: я поставлю вокруг нас непробиваемый щит. Что, если начать вот с того маленького выступа?
      - Ты что, дура? - воскликнул он. - Тебе нужна настоящая приливная волна или струйка, чтобы наполнить ванну и дать им всем время унести ноги?
      - Ты видел мой спутник в ночном небе, когда работал в Лиссабоне, а, Стейн? - спросила Сьюки. - Там, высоко-высоко над мирами?
      - Гидравлический удар! - сказал Стейн, стукнув правым кулаком по левой ладони. - Вот что нам нужно, детка! Большая водяная масса. Поток, который прорвется из Южной лагуны на Серебристо-Белую равнину и вмиг затопит поле Битвы.
      - Точно! - заявила Фелиция. - Я продырявлю перешеек сразу в нескольких местах. Проход должен расшириться и впустить биллионы тонн воды! Всю Атлантику!
      - Мы там у себя часто смотрели на Землю, - продолжала Сьюки. Особенно те, кто никогда на ней не бывал. Обитатели спутника в четвертом поколении, как я. Странно, что она так нас притягивала, правда? Ведь на нашем прекрасном спутнике было все, что душе угодно.
      - То-то и видно, что у тебя вместо головы задница! Даже если ты пророешь несколько каналов, то в лучшем случае расширишь проход на пять-шесть километров. О'кей, море вырвется, и ты получишь самый адский водопад в истории. Но Мюрия за тыщу километров отсюда! А ты видала тот здоровенный высохший бассейн между этим местом и Альбораном?
      - Ты хочешь сказать - он поглотит всю воду?
      - Наш маленький уютный спутник... На внутренней поверхности цилиндра, в какой точке ни стань, центральная ось все равно оказывалась сверху. Иногда эта странность сводила с ума наших гостей-землян. Но мы привыкли. Человеческий мозг очень легко приспосабливается... Почти ко всему.
      - Проклятый бассейн задушит нашу волну не далее как в субботу! Нет, радость моя, пока рано бить по перешейку. Сперва надо вернуться на прежнее место и запечатать фиорд. Ясна картина?
      - Создать дополнительный водный поток?
      - Именно. Когда мы закроем фиорд, то старая вулканическая граница между Коста-дель-Соль и Африкой образует естественную плотину. Что-то вроде порога, может быть, в двести пятьдесят километров, но невысокого и не слишком широкого. Болото лежит севернее и питается притоком из той испанской реки. Какова глубина фиорда? Метров сто?.. Одним словом, если его перекрыть, получится очень длинная плотина. И не такая твердая, как скальные породы Гибралтара, - все больше пепел да лава.
      - Ты не находишь, Стейн, что в Пустой Земле мы будем в большей безопасности, чем в Бордо? - заметила Сьюки. - Ведь еще не поздно...
      - Я, кажется, поняла, - кивнула Фелиция. - Когда плотина обеспечит хорошую подпитку, я вскрою перешеек.
      - А пупок не развяжется?
      - Погоди, громила, увидишь. Ты уверен, что плотина продержится, пока мы сюда долетим?
      - Должна. Если твои таланты - не одно хвастовство, то ты сможешь ее залатать, как только она начнет трескаться.
      - Решено! Айда к фиорду, и я вам покажу, на что способна. - Фелиция принялась манипулировать с тепловым генератором. Шар быстро набрал высоту.
      - Но Фелицию мы не можем взять в Пустую Землю, - встревожилась Сьюки. - Насилию нет входа в мирное царство Агарты. Туда являются только с добром. А что станется с ней, если мы ее покинем? Бедная Фелиция! Одна среди трупов!
      Стейн ласково потрепал жену по плечу.
      - Ты отдыхай, Сью. Вздремни чуток. Не тревожься о Пустой Земле и о Фелиции. Теперь я беру на себя все заботы.
      У Сьюки задрожали губы.
      - Жаль, Фелиция, что мы не сможем взять тебя с собой. Стейн теперь изменился. Стал мягкий, добрый. Его впустят. А тебя нет... Давай прямо сейчас полетим в Агарту, Стейн. Я не хочу больше ждать.
      - Скоро полетим, - заверил он ее. - Поспи. - Он поудобнее устроил ее на полу корзины.
      Творческие метафункции Фелиции столкнули две воздушные массы разного давления. Подул ветер с Атлантики, неся шар прямо к фиорду. Глаза юной спортсменки сияли.
      - Сейчас поддам газу, и мы поспеем туда до обеда. Ты уверен, Стейни, что эта штука сработает?
      - Когда клинкерная дамба лопнет, оба потока вместе создадут страшный напор для узенькой Южной Лагуны. Старик Ной наверняка бы в штаны наложил.
      Сьюки уткнулась лицом в ладони. В глубине черного кошмара сверкнул вдруг луч надежды. Элизабет! С помощью нового золотого торквеса, быть может, она сумеет...
      "Дура!" (Сьюки передернулась.) "Ты что, думаешь, я не предвидела этого?"
      "Ты не достанешь меня!"
      "Да я так тебя стреножу, что ты плюнуть не посмеешь без моего ведома!"