Отойдя от бойницы, он приблизился к кучке отчаявшихся рудокопов, опустился перед Тони на одно колено, вытащил стальной кинжал и поднял его на уровень лица острием вверх.
      - Я не уберег вас, благородный лорд. И пусть расплатой за это станет моя жизнь. Но коли будет на то ваше повеление, я избавлю вас и этих презренных от мучительной смерти от рук демонов-ревунов.
      - Кого это ты называешь презренными? - рыкнул Орион.
      Несколько рудокопов, разинув рты, отшатнулись от коленопреклоненного Дугала.
      - Психопат чертов! - проворчал один.
      - Окороти его, Вейланд! - взмолился другой.
      Но в этот момент в стену один за другим ударили три огромных валуна, и сломанное бревно еще больше вдавило внутрь барака. Маленький Беньямино облизал губы и выкатил налитые кровью глаза.
      - Дуги прав, парни. Те, кто попал в засаду снаружи форта, умерли быстро. Но если эти долбаные ревуны захватят нас, то тут уж они вволю поизмываются, точно так же, как в прошлом месяце, когда они сцапали бедных Альфу и Вен Хонга.
      Острие кинжала пошло вниз и замерло на уровне диафрагмы Тони.
      - Скажите лишь слово, милорд. И мы встретимся вновь пред троном Аслана.
      - Постой! - воскликнул металлург, вжимаясь в восточную стену. Он протянул Дугалу свой арбалет. Помедлив, Дугал вложил клинок в ножны и принял оружие с учтивым поклоном.
      - У нас еще есть арбалеты, сэр Дугал, - сказал ему Тони, - пусть даже они и не столь дальнобойны, как ваш усовершенствованный лук. Бревна хоть и подаются, но пока еще держатся. В Ржавом Форте и в других поселках, должно быть, уже знают, что мы попали в переплет. Мы нарушили расписание поставок. Если нам удастся продержаться до прибытия подмоги...
      - Размечтался, Вейланд, - с горечью сказал один из рудокопов.
      Другой поник, свесив голову между коленями, и затрясся в беззвучных рыданиях. Хамид, заведовавший перегонным агрегатом для получения скипидара, сверившись с закрепленным на запястье гирокомпасом, определил направление на Мекку, которой предстояло появиться на Земле лишь через шесть миллионов лет, а затем распростерся ниц и принялся возносить предсмертные молитвы.
      Орион Блу подошел к одной из восточных бойниц, выходящих на Мозель, и через небольшую подзорную трубу стал смотреть на подернутую туманом гладь реки.
      - Адов огонь и бледная молния! - возопил он, отшатнувшись от амбразуры, словно его ударило током. - Кое-что и вправду близится! Только это никак не войска из Ржавого, уж будьте уверены.
      Все, кроме Хамида и плачущего рудокопа, сгрудились у бойницы. К пристани подтягивался большой плот. На нем стояла башнеподобная деревянная машина, напоминающая подъемный кран на колесной платформе. В верхней части устройства имелась поворотная стрела, на одном конце которой был закреплен контейнер в виде ковша, а на другом - какой-то объемистый бесформенный предмет. Стрела соединялась с основанием машины сложной сетью веревочных растяжек. Когда плавучее сооружение было накрепко пришвартовано, трое уродливых ревунов привязали к деревянной конструкции канаты, впряглись в них на манер русской тройки и поволокли механизм к открытым нараспашку воротам поселка.
      - Проклятье! - взвыл Беньямино.
      - Что это еще за хреновина? - спросил Тони.
      Дугал изучал машину с профессиональным интересом.
      - Мангоню. Или, может быть, перрье? Бриколь? Странно... никогда не слышал, чтобы ревуны применяли механические орудия.
      - Да объясните же, что такой штукой делают? - завопил выведенный из себя Тони.
      - А может быть, это просто онагр? - вслух размышлял Дугал. Он степенно повернулся к Ориону Блу. - Могу ли я позаимствовать на полмгновения вашу подзорную трубу?
      Горный мастер молча передал рыцарю трубу. Дугал внимательно разглядывал механизм, бормоча вполголоса:
      - На классическую баллисту не похоже. Противовесы... О Господи... Кажется, я узнал! Это требюше! - Сияя, он вернул подзорную трубу Ориону.
      Голос Тони едва не сорвался на визг:
      - Да что же этой штукой делают?
      Рыцарь пожал плечами.
      - Это такая средневековая катапульта. Они прикончат нас, подавая каменные "свечки" нам на крышу.
      - Адов огонь! - простонал Орион. Тони с ужасом следил за неотвратимым приближением осадного орудия. Коренником в упряжке шло отвратительное чудище, которое передвигалось неуклюжими скачками, поскольку имело одну-единственную колонноподобную ногу. Из его цыплячьей груди торчала огромная, шириной более метра, кисть, оканчивающаяся черными когтями. На голове, словно у циклопа, имелся лишь один глаз, а из лягушачьего рта непристойно свешивался вертлявый язык. Две другие образины в упряжке имели несколько более традиционный облик: двухметровый ящер с гребнем на голове и пылающими глазами-карбункулами и громадная бородавчатая свинья небесно-голубого цвета, передвигающаяся на задних ногах.
      Вступив на территорию лагеря, троица ревунов огласила воздух победными воплями. Их товарищи с высокого холма над фортом ответили им радостными криками, после чего обрушили на бревенчатый барак настоящую лавину камней. Но по счастливой случайности мощь этой атаки обернулась для запертых в ловушке рудокопов некоторой передышкой. Перед западной стеной выросла груда валунов, образовавшая выступающий угол, этакую клиновидную насыпь, отклоняющую катящиеся снаряды вправо и влево от цели. Когда ревунам стало ясно, что маневр с пусканием булыжников утратил свою эффективность, они прекратили бомбардировку, дожидаясь прибытия на место требюше.
      Дугал воздел руки. В пыльном полумраке сияющее плетение кольчуги и алый сюртук придавали его фигуре фантастический вид.
      - Вознесись, вознесись, дух мой, твоя обитель в горных высях! Понеже плоть бренная моя низринется в пучину тлена. - С печальным театральным вздохом он закрыл глаза.
      - Придурок чертов! - Орион подхватил брошенный рыцарем арбалет и кожаную сумку со стрелами, снабженными железными наконечниками. - Кончай ты. Дуги! Волоки свою задницу к стене. Эти засранцы с машиной окажутся сейчас в пределах арбалетного выстрела!
      Дугалов ореол отрешенности развеялся.
      - О чем глаголешь ты, долговязый неумытый мастеровой?
      - Они подтащили свою чертову рогатку к цеху при военно-морском складе и полезли на нее. Я так мыслю, что готовят ее к бою. Сейчас эти козлы на виду, и ты можешь накрыть их, если как следует рассчитаешь траекторию.
      Дугал, Тони и большинство рудокопов поспешили к северной стене, где стоял Орион. Утрамбованная площадка между бараком и производственными постройками была усеяна трупами людей и халиков. Ревуны нанесли свой неожиданный удар как раз в тот момент, когда караван, груженный железными чурками, уже был готов отбыть в Ржавый Форт. Теперь требюше занял позицию примерно в девяноста метрах от барака, его частично заслонял навес над установкой. Прикрытием врагам служила большая куча еловых пней, сваленных по соседству с цехом при военно-морском складе, но из барака можно было разглядеть темную фигуру, перемещающуюся поверху осадного орудия и поправляющую, судя по всему, растяжки.
      - Враг пришел в движение! - сообщил Беньямино, ведший наблюдение у одной из западных бойниц. - Они спускаются с холма и отворачивают к северу. Бьюсь об заклад - собираются помочь своим дружкам боеприпасами для бомбарды.
      В пространстве между частоколом и железорудным карьером, там, где красная руда, словно открытая рана в теле земли, создавала разительный контраст с зеленью джунглей, скользили какие-то фигуры. Повисла жуткая тишина, прерываемая лишь скрипучими звуками требюше, с которым возился механик-ревун.
      Дугал прицелился. "Ваннг", - пропел арбалет. Издалека донесся захлебывающийся рев. Небесно-голубая туша кувыркнулась с башни требюше и, прежде чем исчезнуть из вида, съежилась в маленькую черную фигурку. Из-за кучи пней раздался хор гневных воплей.
      - Хей-йя! - Не отрывая глаз от подзорной трубы, Орион радостно хлопнул себя по бедру. - Гляди в оба! Вон, с другой стороны кучи! Слабое шевеление в пальмовнике!
      "Ваннг".
      Фантом, похожий на мохнатый клыкастый шар, подскочил вверх, молотя по воздуху рудиментарными конечностями, и заверещал, словно дикий кот. Прежде чем свалиться вниз, он тоже изменил форму.
      - Попадание, совершенно явное попадание! - закричал Дугал.
      - Второй готов! - загоготал Орион.
      Тони хлопнул огромного рыцаря по кольчужному плечу.
      - Отличная работа, друг мой.
      - Всегда к вашим услугам, милорд.
      - Эй! - выдохнул Беньямино. - Метательная стрела машины двигается. Они, наверное, уже приготовились стрелять.
      Дугал отчаянно отыскивал мишень сквозь прицел арбалета.
      - Не вижу ни одной долбаной твари... Я хочу сказать, милорд, ворог бежит от моего взгляда... Эва, а вот и началось!
      Рычаг, оттягиваемый противовесами, склонился вниз. Требюше задрожал. Внезапно противовес упал, стрела взметнулась вверх, и глыба гранита весом килограмм в пятьдесят просвистела над крышей барака.
      - Бисмалла! - возопил Сын Пророка, в очередной раз падая на колени. Пришла наша погибель.
      - Сделай что-нибудь, Дугал! - принялся понукать своего героического вассала Тони.
      Но рыцарь бессильно покачал рыжей бородой.
      - Я не могу узреть этих демонов, милорд. Они затаились за навесом над перегонным кубом.
      - Перегонный куб! - Лицо Тони озарилось. - Военно-морской склад! Смола, деготь, бочонки со скипидаром в перегонном цехе. Если бы ты смог попасть туда горящей стрелой...
      Тяжкий грохот ознаменовал падение нового валуна, на этот раз - метрах в пяти перед бараком.
      - Они взяли нас в вилку, - простонал Орион. - Уходите с линии огня!
      Все рассыпались в разные стороны. Отчаянно ругаясь, Тони пытался подстрогать ось лучной стрелы так, чтобы ее можно было выпустить из арбалета. Кто-то отыскал мех, наполненный легковоспламеняющимся дегтем, а Беньямино, пустив в ход свое искусство лагерного повара, быстро разжег огонь.
      Первый снаряд, угодивший точно в цель, пробил крышу как раз в тот момент, когда Тони удалось-таки справиться со стрелой. Раздался треск, и с потолка дождем посыпались обломки. Переломившаяся балка упала на одного из рудокопов, придавив его к полу. Пока остальные пытались вызволить орущую и кашляющую жертву, Тони привязал к древку стрелы клок вымазанной дегтем ветоши и запалил его. Пылающий факел он вручил Дугалу.
      - Это наш последний шанс. Целься прямо в открытое окно перегонного цеха. Ну, рази, великан!
      Дугал прицелился и выпустил стрелу. Остальное, казалось, произошло одновременно. На крышу, как раз над той бойницей, у которой стояли Тони с Дугалом, упал еще один огромный валун. Сверху посыпались стропила и доски. В ушах у Тони раздалось оглушительное "бумм", он почувствовал, что падает, а потом услышал долгий перезвон и далекие неистовые вопли ревунов.
      Когда Тони окончательно, словно сломанная кукла, погребенная под грудой гигантских счетных палочек, увяз в путанице обрушившихся с крыши жердей, раздался победный клич Ориона.
      Тони догадался, что огненная стрела поразила цель, а потом провалился в забытье.
      Очнулся Тони весь в лубках и бинтах. Над ним сияло улыбкой напоминающее вылепленную из асфальта маску лицо Денни Джонсона, временно исполняющего обязанности Главнокомандующего первобытных. Здесь же были медик из Скрытых Ручьев по имени Джафар и старикан Каваи собственной персоной.
      Тони попытался заговорить, но челюсти не двигались.
      - Шо со мной? - спросил он так, словно рот у него был набит кашей.
      Доктор приподнял голову Тони, поднес к его губам стакан воды с соломинкой и помог напиться.
      - У вас сломана челюсть, и я наложил шину, поэтому рот не открывается. Не волнуйтесь.
      - Фем луффе. - Металлург сподвигнулся на кривобокую улыбку. - Знафит, каалерия носфела как раз фофремя, да?
      Денни кивнул:
      - Отряд бойцов из Ржавого Форта высадился с баржи, как раз когда эти засранцы заливали водой горящую катапульту и пытались помочь своим раненым. Мы перебили их всех.
      - Вы и другие защитники проявили изумительную силу духа, Вейланд-сан, - сказал старикан Каваи. - Свободное человечество в неоплатном долгу перед вами.
      - Дофольно доохая обеда, - устало пролепетал Тони. - 3ас'анцы прикончили тьицать-соок наших.
      Каваи поспешил с объяснениями. Его желтое, до неправдоподобия морщинистое лицо затряслось от воодушевления:
      - Людские потери прискорбны, Вейланд-сан, но тем не менее наши товарищи погибли не напрасно. В результате этой стычки мы получили бесценные сведения.
      - А Дуги? Где Дуги? - перебил его Тони с капризностью тяжелобольного.
      Доктор копошился в каком-то устройстве, которое было прилеплено ко лбу Тони.
      - Он перевозбуждается.
      Тони попытался приподняться. Глаза его расширились.
      - Фы шо, хофифе сказась, саик Дуги мертв?
      - Сэр Дугал жив и теперь уже поправляется, - поспешил успокоить его старик Каваи. - Так же, как и пятеро других ваших товарищей.
      Тони испустил вздох облегчения и обмяк.
      - Хоо-оо... - Он начал было погружаться в забытье, но тут вдруг его глаза распахнулись, и он воззрился на престарелого японца пронизывающим взглядом. - Вы говорили - сфедения? Какие сфедения?
      Над постелью склонился Денни Джонсон.
      - Вину за все вероломные нападения, случившиеся за последние месяцы, мы возлагали на ревунов, на этих безобразных мутантов, которые не признают союза между людьми и фирвулагами. А маленький народец мы считали нашим добрым приятелем с тех самых пор, как пала Финия. Так мы считали.
      - Ты хочеф сказать, что эти заф'анцы...
      Черные глаза-пуговки Каваи сердито сверкнули:
      - Трупы нападавших изменили форму и вернулись к своему нормальному состоянию. Останки, которые отряд Денни обнаружил во время ликвидационной операции, принадлежали не мутантам, а обычным фирвулагам. Нашим так называемым союзникам. - Он покачал головой. - Мадам Гудериан никогда не доверяла маленькому народу, и вот ее сомнения подтвердились. Фирвулаги наносили свои предательские удары, чтобы вынудишь нас уйти из рудных поселков. Они боятся кровавого металла, несмотря на наши официальные заявления о том, что мы никогда не станем применять железное оружие против своих друзей.
      Тони мигнул.
      - Моэт быть... это п'офто какие-то фифалагские сорвиголофы?
      - На трупах были обсидиановые доспехи, - сказал Денни. - Это регулярные части армии короля Шарна и королевы Айфы. А использование осадного орудия свидетельствует, что сейчас баланс сил изменился в пользу фирвулагов, и они не теряют времени попусту, а осваивают новые методы ведения войны.
      - Мы бы никогда этого не обнаружили, если бы не ваше доблестное сопротивление, - добавил Каваи.
      Тони застонал. Он уже с трудом что-либо соображал.
      - Он должен отдохнуть, - настойчиво проговорил врач.
      Израненный металлург промямлил еще одну, последнюю фразу, после чего погрузился в сон.
      Лоб Каваи обеспокоенно сморщился.
      - Доктор Джафар, что он сказал?
      Врач озадаченно нахмурился.
      - По-моему, он сказал: "Отпустите меня обратно в Финию!"
      5
      Леди Эстелла-Сирон, земная женщина, вдова правителя Дараска, была совершенно уверена, что шале понравится Элизабет, поэтому заранее послала для его обустройства своего мажордома и добровольцев, вызвавшихся нести охрану и выполнять работу по дому. Основная часть беженцев стояла лагерем у западной оконечности Провансальского озера. Отсюда до охотничьего домика на Черной скале, в самом центре региона Южной Франции, было всего лишь полдня пути.
      Стараниями грозного Хьюги Б.Кеннеди VII сельское убежище его хозяйки было вычищено, отремонтировано и к моменту прибытия Элизабет, четверых ее друзей и их эскорта из законопослушных людей и тану в золотых торквесах полностью готово к приему гостей. В столовой, примыкающей к хозяйским покоям (в которых, как предполагалось, поселится Элизабет), накрыли стол, сервированный в соответствии с представлениями мажордома-ирландца о "легком ленче"; маринованные грибы, паровые лягушачьи ножки в желе, фаршированные зеленые оливки, копченый лосось, яйца ржанки a la Christiana, ветчинное суфле с головками спаржи, перепела под черешневым соусом, холодное жаркое из гиппариона, салат "Уолдорф", pate de foie fras [паштет из гусиной печенки (фр.)], хлебные шарики из дрожжевого теста, апельсины и булочки с ломтиками рожкового дерева.
      Для пятерых вожаков мюрийской эвакуации это была первая за многие месяцы спокойная и цивилизованная трапеза. К еде приступили в торжественной атмосфере, хотя и не без примеси горечи.
      Никто не сомневался в том, что это горное пристанище вполне соответствует чаяниям Элизабет, была очевидно также, что Крейн останется здесь вместе с нею, в то время как остальные намеревались продолжить переход до Скрытых Ручьев. Вполне могло случиться, что они расставались с Элизабет навсегда. И хотя и Бэзил, и вождь Бурке носили теперь золотые торквесы, с помощью которых могли поддерживать связь с Элизабет, горечь предстоящей разлуки лишила всех аппетита и мешала связному течению разговора.
      В конце концов попытки изобразить наигранное оживление были оставлены, и присутствующие пустились в воспоминания о своем страшном путешествии, которое наконец-то завершилось. Они вспоминали казавшийся нескончаемым переход вдоль разоренного полуострова Авен, во время которого проблемы материального обеспечения и психосоциального климата разноплеменной толпы эвакуирующихся превратились в сущий кошмар. Они вспоминали вероломный побег фирвулагов, которые скрылись лунной ночью, за несколько дней до наступления сезона дождей, прихватив с собой большую часть необходимых для поддержания жизни вещей. Вспоминали мучения с больными и ранеными, с павшими духом и с теми, кто рвался на подвиги. Вспоминали безоглядное бегство от Селадейра Афалийского и его банды фанатиков старого режима. Вспоминали жуткий переход через Каталонскую пустошь по нехоженой тропе, которая постепенно превратилась в трясину, кишащую ядовитыми змеями, гигантскими комарами и кровожадными пиявками...
      Вспоминали они и долгожданное избавление, предгорья Восточных Пиренеев с многочисленными рудниками и плантациями и до опасного предела обескровленные города Тарасию и Джеронию, жаждущие новых жителей. (К тому времени на юг уже просочились с дальнего севера новости о взятии фирвулагами Бураска, витали слухи о том, что и некоторые другие недостаточно надежно укрепленные города попали в число объектов для нападения.) Примерно треть из трех тысяч семисот лишившихся крова людей и тану решили обосноваться в Испании. Остальные, не теряя надежды добраться до родных мест, продолжили поход к приветливым берегам Провансальского озера, где щедрость и радушие Эстеллы-Сирон Дарасской одарили их дождем всевозможных радостей жизни. (В конце концов все они были товарищами Элизабет, спасшей леди жизнь во время родов.)
      Обезлюдевшие города наперебой засылали в лагерь беженцев своих вербовщиков. Еще более заманчивые предложения поступали из Арморики, из далекой Гории, где Эйкен Драм, стремившийся усилить свои позиции, сулил высокие чины и богатство любому бесприютному тану, вставшему под его знамена, и золотой торквес любому человеку, присягнувшему на верность и готовому сражаться за лорда Эйкена-Луганна. Персональное телепатическое приглашение Эйкен послал и самой Элизабет, пообещав ей полную автономию "под его покровительством". Холодно поблагодарив, Элизабет отказалась.
      Главный Целитель лорд Дионкет и другие уцелевшие члены фракции мира двинулись своей дорогой, решив присоединиться к Минанану Еретику в его удаленном пиренейском анклаве. Былой Стратег тану возглавлял теперь крошечную общину, состоящую из тану, фирвулагов и нескольких вольных людей, живущих одной семьей в спартанских условиях, но в атмосфере дружбы и согласия. Дионкет настойчиво уговаривал Элизабет ради ее собственной безопасности отправиться с ними. Но, даже не прибегая к метапсихическому предвидению будущего, Элизабет понимала, что ее удел в Многоцветной Земле никак не связан с подобным уходом в пацифизм. Еще сложнее оказалось объяснить вождю Бурке, Бэзилу Уимборну и сестре Амери Роккаро, почему она не станет сопровождать их и Скрытые Ручьи - столицу первобытных. На какой-то срок Элизабет нуждалась в уединенном прибежище, где она могла бы восстановить силы и поразмышлять над новой, добровольно избранной для себя ролью.
      - Ну что же, - улыбнулась Элизабет, поднимаясь из-за стола и стряхивая крошки со своего черного платья, - неизбежный момент почти настал. Не выйти ли нам на балкон?
      Никто еще не успел пошевелиться, а Крейн уже вскочил со своего места и распахнул застекленные двери. Перед трапезой он переоделся, сменив грубую походную одежду на парадную, алую с белым мантию высокопоставленного психокорректора. Когда Крейн вслед за остальными вышел на солнечный свет, зрачки его сузились в точку, а радужки глубоко посаженных глаз стали матовыми и приобрели неземной голубой цвет. Его светлые волосы были по-походному коротко острижены, и сейчас он возвышался позади Элизабет, похожий на изнуренного серафима с полотен Эль Греко, такого земного и уязвимого. Крейну было шестьсот тридцать четыре года, и всю оставшуюся жизнь он был готов при необходимости провести в охотничьем домике на Черной скале верным слугой при земной женщине, которую Бреда, Супруга Корабля, называла "самым важным лицом во всем мире".
      Бэзил облокотился о перила, делая вид, что любуется открывающейся на востоке панорамой.
      - Должен признать, это место идеально подходит для тебя, Элизабет! Голос его звучал излишне бодро. - Уединенность, безопасность, изумительная природа. А наши друзья из Дараска совсем рядом и смогут обеспечить тебя всем необходимым. Леди Эстелла-Сирон была права: охотничий домик прекрасное место для отшельника. Это трон Одина! Восседая на нем, ты будешь обозревать мир!
      Ментальный образ, который Бэзил спроецировал вовне, вызвал смех у всех присутствующих, кроме не носившей торквеса Амери, проворчавшей:
      - Опять эти дьявольские телепатические штучки.
      - Смешная картинка. - Элизабет взяла монахиню за руку. - Представь себе третьеразрядную постановку вагнеровской оперы. Алебастровая гора, множество стробоскопических молний и жестяной гром. И на вершине этой бутафории сижу я в облике нордической богини в крылатом шлеме и с чрезвычайно напыщенным видом озираю под собой Срединную Землю. Если я замечаю среди смертных какое-нибудь непотребство, то на этот случай под рукой у меня полная кошелка громов и молний, которыми я караю грешников.
      - Только на самом деле ты никого не караешь, - сказала Амери.
      - Нет, не караю.
      - Вот в этом и заключается вся ирония. - Пеопео Моксмокс Бурке говорил горячо, даже запальчиво, все время пытаясь закрепить подпорки безыскусного ментального экрана, целомудренно скрывающего от Элизабет его чувства. Проклятый золотой торквес! Не будь в нем такой нужды...
      Старина Бэзил почувствовал смятение Бурке, мучившую его тревогу, грозящую вылиться слезами, от которых и самой Элизабет, и всем остальным стало бы лишь еще хуже. И со всем своим профессорским тактом Бэзил обратился к Крейну по приватному каналу:
      "Помоги ему. Помоги нам всем справиться со своими чувствами".
      Тану не подал никаких признаков того, что призыв Бэзила услышан. Но в тот же миг двое люди почувствовали себя способными обуздать свои дурные предчувствия, поняли, что лицо цивилизованного человека можно сохранить не только внешне, но и в своей ментальной ауре, в том ее слое, который обращен к другим. Бэзил стал олицетворением практичного здравого смысла. Бывший судья Бурке обрел исконные качества краснокожего - стоицизм и непреклонность.
      Если Элизабет и распознала метапсихическое вмешательство, то никто из присутствующих этого не почувствовал. Она прогуливалась но балкону, оценивая затейливый деревянный декор и восхищаясь захватывающим дух видом. На юго-западе ослепительно-белая полоса пиренейских вершин, словно проведенная по геральдическому полю, отделяла синеву неба от темной зелени низин. Воздух был неестественно прозрачен, что в горах часто предвещает бурю, а его паяная недвижимость действовала немного гнетуще.
      - Моему трансментальному зрению открывается страна Минанана, сказала Элизабет. - Долина, словно Шангри-Ла, окруженная со всех сторон снежными пиками.
      - Рядом с Минананом и Дионкетом тебе было бы безопаснее, - сказала Амери. - И даже с нами, в Скрытых Ручьях. Этому чудовищу Селадейру доверять нельзя. Ты же знаешь, он способен летать, да к тому же еще и нести одного человека с собой. Что помешает ему явиться сюда и похитить тебя? Ведь ты - очень удобная заложница. Точно такие же виды на твой счет могут быть и у нашего маленького плутоватого приятеля Эйкена Драма.
      Элизабет развернулась лицом к трем людям, к трем своим друзьям, объяв их мощной волной утешения. Крейн неуверенно топтался сзади.
      - Я уже пыталась объяснить, почему не могу жить у Минанана или в Вогезах с вольными людьми. Я не имею права демонстрировать приверженность кому бы то ни было. Если я хочу, чтобы моя новая роль увенчалась успехом, то должна оставаться доступной для всех политических сил Многоцветной Земли. И особенно это касается Эйкена Драма и Селадейра Афалийского.
      Бэзил обвел пальцем контур гротескного резного изображения на балюстраде - лицо гоблина.
      - А как насчет фирвулагов? Сейчас их численность превышает нашу примерно вдесятеро, а Шарн с Айфой принадлежат к совершенно другому типу, нежели бедный старый король Йочи. Как говорил мне Кеннеди, слуга леди Эстеллы, с помощью трансментального видения обнаружено, что из Гельветид маленький народ стекается в район Барделаска. Барделаск - это совсем небольшая крепость на берегу Роны, примерно в восьмидесяти-девяноста километрах к северу от Провансальского озера. Лорд Дарелл и большинство его лучших рыцарей утонули вовремя Потопа, поэтому городок остался совершенно беззащитным. Кеннеди считает, что фирвулаги, невзирая на наше хрупкое мирное соглашение, планируют один за другим покорить наиболее ослабленные города. Шарн с Айфой всегда могут свалить вину за нападения на ревунов.
      - Если бы ты отправилась с нами в Скрытые Ручьи, - сказал Бурке, - мы бы защитили тебя с помощью железа.
      Элизабет положила свою миниатюрную ладонь на мощное, покрытое шрамами предплечье краснокожего американца.
      - Теперь у меня есть свой способ защиты. Фирвулаги не причинят мне вреда. Равно как и никто другой.
      Бурке помрачнел и ритуальные жестом прикоснулся к своему новому золотому торквесу.
      - Если возникнет малейшая угроза с любой стороны, ты должна призвать нас на помощь. Мы не должны забывать того, что сказала о тебе Бреда.
      - Бреда! - рассмеялась Элизабет. - Старушка всегда была склонна к мелодраматическим преувеличениям. Она прекрасно знает, как заставить других плясать под свою дудку! - Великий Магистр раскинула руки, словно охватывая огромными крыльями души всех троих. - Но принуждение - не мой метод. Я хочу привлекать, а не заставлять.
      Амери обратилась за помощью к психокорректору-тану:
      - Если мы ей понадобимся, ты позовешь нас, Крейн?
      - Позову, сестра. - Крейн помялся, затем с сожалением добавил: - Если вы хотите продолжить путешествие с сегодняшним караваном, то вам пора идти. Я буду ждать внизу, чтобы попрощаться. - Отвесив великосветский поклон, он удалился.
      В глазах Амери блеснули слезы. Неизбежный момент разлуки трех друзей с Элизабет наступил для них слишком быстро.
      - Не тревожьтесь. - Элизабет улыбнулась. - Со мной все будет в порядке. У каждого из нас есть дело, и это нам поможет.
      Бэзил первым разрушил чары. Шагнул вперед и взял Элизабет за руку.
      - Крейн... отличный малый. Он самый настоящий человек, без всяких скидок. Он и его люди будут хорошо заботиться о тебе. Я в нем уверен.
      - Милый Бэзил. - Элизабет поцеловала его в обветренную щеку. Он отступил назад, но у балконной двери задержался.
      - Ты можешь рассчитывать на меня в деле с Суголлом. Я сделаю все от меня зависящее. А когда с этим будет покончено и страсти поулягутся, мы с тобой, как я и обещал, совершим восхождение в горы.
      Элизабет сделала вид, что сомневается:
      - Ты все-таки хочешь доказать мне, что где-то в Альпах существует плиоценовый Эверест! Но почему-то я ментальным зрением не могу различить ничего подобного.
      - И все-таки он есть! - Бэзил укоризненно помахал указательным пальцем. - Видишь ли, новичку бывает очень трудно оценить истинную высоту горы. Тем более мысленным взглядом. - Сделав прощальный жест, он скрылся внутри шале.
      Настала очередь Бурке. Сохраняя каменное лицо, он навис над женщиной в черном и сбивчиво мысленно заговорил, используя непривычный для него золотой торквес.
      "Я научусь трансментальной речи. Буду разговаривать с тобой через сотни километров".
      "Мой дорогой... Я до сих пор не уверена, что вы с Бэзилом поступили мудро, надев золотые торквесы".
      "Крейн проверял нас. Нам можно. Он подтвердил. За нас не волнуйся. Только отвечай, когда нам потребуется совет".
      - Ты же знаешь, что я всегда готова помочь советом, - вслух произнесла Элизабет. - Таково мое предназначение. Но возглавлять человечество и экзотиков доброй воли должны сильные, такие, как ты и Бэзил, а не я. Эвакуация из Мюрии - всего лишь первый шаг, но это хорошее начало, и благодарить за него нужно главным образом тебя. Даже сбежавшие фирвулаги поняли, что дружба между людьми и экзотиками не только возможна, но и необходима.
      - Ха. Сразу после катастрофы, пока в глазах еще не прояснилось от потрясения, экзотики были достаточно податливы. Ни у тану, ни у фирвулагов земля еще никогда не уходила из-под ног, не то что у нас, жалких человеческих придурков-путешественников во времени! Так что при переходе из Авена они довольно охотно подчинились моему руководству. Но ты же видела, как все изменилось, как только мы вышли на материк и приблизились к Афалии. Они всего лишь раз нюхнули старых порядков - и все! Появились прежние умонастроения. Тану стали такими же надменными, а фирвулаги кровожадными. Все могло обернуться довольно паршиво, не слиняй как раз в этот момент маломерки в кусты.
      На мгновение мысли их объединились в безмолвном взаимопонимании. Потом Элизабет спросила: