Король подхватил ее на лету. Из-за крепостных стен вставало солнце, и народ Многоцветной Земли пел Песню в его честь.
      "Неплохо сработано", - подумал он и отправился восвояси.
      ЭПИЛОГ
      На острове Окала еще царила глубокая ночь.
      Три лягушки разучивали увертюру к осенней любовной симфонии. В ветвях палисандрового дерева, нависшего над крыльцом, мелькали светлячки. Заходящая бронзовая луна, казалось, передразнивала кривую усмешку Марка Ремиларда.
      - Этого ты ждал? - спросила Патриция Кастелайн.
      Он медленно выбрался из брезентового шезлонга - второй Вагнер с метапсихическим уклоном.
      - Примерно. Правда, трюк с поглощением умов меня слегка озадачил. До Единства полтроянцы практиковали нечто подобное по отношению к своим врагам, но чтобы человек пошел на такое... Невероятно! Впрочем, весьма любопытно... Весьма.
      Она просунула руку ему под локоть. Эпизоды разыгравшейся в Европе драмы прокручивались в его полностью восстановленном мозгу.
      - Слава Богу, тебе лучше, - сказала она. - А то я уж начинала бояться.
      Он беззаботно рассмеялся, точь-в-точь как в былые времена.
      - Пора бы уже привыкнуть, что Аваддону убивать не впервой. Меня застигли врасплох. Больше такого не повторится.
      - Все-таки пойдешь?
      - Не я, так он придет ко мне.
      - Пусть лучше он.
      - Я подумаю.
      Марк обнял ее за плечи и поцеловал. С озера потянуло прохладой.
      Патриция вздохнула.
      - Вообще-то хотелось бы посмотреть на Великий Турнир.
      - Почему бы и нет? - отозвался Марк Ремилард.
      Рука об руку они вошли в дом.
      На землю пала роса, лягушки смолкли, светлячки спрятались в листве, и остров уснул.