Глава 21

В Лирдский лес пришел рассвет.

Легко позавтракав в королевских апартаментах охотничьего домика, Орогастус подошел к застекленной двери, ведущей на балкон, открыл ее и вышел. Домик располагался на краю высокого утеса, а в каньоне внизу грохотали между огромных камней странно белые, бурные потоки реки Доб.

Утренний холод проникал сквозь льняное белье, которое колдун надел, прежде чем облачиться в доспехи, но Орогастус не обращал на это внимания и вышел за угол, чтобы посмотреть на открытую площадку, окаймленную высокими деревьями. Здесь провела ночь его немногочисленная армия. Воины медленно двигались в утреннем тумане, сворачивая палатки и собирая вещи, кашляя, сплевывая и огрызаясь на сержантов, которые пытались их поторопить. Квартирмейстер капитан Праксинус Тузаменский разносил конюхов из-за какой-то неразберихи с повозками с провиантом. Армия выступит к месту последнего сосредоточения перед вторжением в Брандобу с явным опозданием.

Уже не в первый раз Орогастус посмотрел на небо и спросил у Нерении Дарал, почему именно Саборнию она выбрала для возрождения великой Гильдии. Жители этой страны были достаточно умны, но также упрямы и своенравны и пытались оспорить даже самый простой приказ.

И если эти, так сказать, лучшие воины были настолько недисциплинированны, не стоило и надеяться на нормальное управление армией партизан, мобилизованных в столице тайными последователями эрцгерцогини Наелоры. Головорезы могли просто обезуметь, получив в руки оружие Исчезнувших. Даже власть Звезды могла оказаться недостаточной, чтобы сдерживать тысячи варваров, почуявших смертоносную силу высоких технологий и впавших в неистовство. Крайне необходимо было получить талисман, чтобы нападение на Деномбо прошло по тщательно разработанному им плану.

Пора было решительно надавить на мальчика.

Орогастус вернулся с балкона в отделанные в псевдодеревенском стиле королевские апартаменты с резными стропилами, стенами из полированных бревен, украшенными драгоценными камнями подсвечниками и коврами из перьев. Он сел за стол, за которым совсем недавно позавтракал фероловой кашей и фруктами, и попытался собраться с мыслями. Потом он сжал в ладони медальон Звезды и вызвал образ Толивара.

Впрочем, сейчас был не самый подходящий момент говорить с мальчиком, и Орогастус решил выполнить более трудную задачу — связаться с Харамис. В отличие от Толо, двойственные чувства которого оставляли брешь в защите талисмана, Белая Дама и ее сестра Кадия были полностью защищены от его наблюдения и мысленных посланий. Он надеялся лишь на то, что любовь Харамис заставит ее ответить на вызов.

Он снова поднял Звезду.

Любовь моя! Я знаю, что ты слышишь меня, если хочешь услышать. Ответь мне! Это твой последний шанс предотвратить войну. Скажи, что придешь ко мне. Вместе мы сможем восстановить равновесие мира и предотвратить его разрушение. Умоляю, ответь мне!

Он ничего не услышал, кроме далекого рычания ниора или какого-то другого хищника и жалобного ржания фрониалов, которых седлали во дворе. Харамис молчала, как молчала вчера, когда он попытался вызвать ее, прежде чем покинуть Огненный замок.

Харамис! Ты должна поверить, что я изменился в душе за время моего заточения на Луне Темного Человека. Я уже не стремлюсь к управлению миром, я хочу лишь спасти его! Я совершу это силой лишь в случае, если не будет других способов… Ты можешь заставить сестру Кадию и племянника Толивара отдать тебе их талисманы. Потом мы с тобой соберем Триединый Скипетр и используем его для исцеления земли и избавления от Покоряющего Льда навечно. Харамис! Поговори со мной!

Он встал со стула и подошел к выходящему на расположение лагеря окну. Щелкали кнуты, возчики орали на фрониалов. Сначала отправится в путь медленный обоз, за ним последует основной отряд воинов. Он и члены Гильдии покинут охотничий домик последними, после военного совета.

Харамис… Я даже соглашусь, чтобы ты сама использовала Триединый Скипетр для восстановления равновесия планеты. Только приди ко мне, любимая! Позволь рассказать тебе все, что я узнал из архивов Исчезнувших, все те страшные сведения, на которые Денби не обращает внимания.

Он нахмурился от ярости, вспомнив равнодушное отношение старика к его открытиям, его идиотский смех и высокомерный тон, которым он рассуждал о судьбе мира: «Путь так и будет, юноша. Нет смысла вмешиваться, становиться на пути колес космоса. Тебе удастся отсрочить неизбежное на какое-то время, но в итоге все случится так, как должно случиться…»

Если Денби и знает о приближающемся несчастье, он в своем безумии не делает ничего, чтобы его предотвратить. Поговори со мной, любовь моя. Скажи, что придешь, и я поверну армию назад и отступлю в замок. Если ты не придешь, война начнется по моему плану и я не смогу ее остановить. Ответь, моя любимая Харамис!

Закрыв глаза, он увидел ее в своих воспоминаниях, попытался всем сердцем защитить свою любовь и почти поверил сам в то, что откажется от насилия, лишь бы она пришла к нему. Ответа не было. У него опустились плечи, пальцы, до боли сжимавшие Звезду, разжались. Он открыл глаза, и в глубине темных зрачков загорелся холодный свет.

Хорошо, пусть будет так, как того желают Темные Силы Звездной Гильдии.

Словно в ответ, он почувствовал, как задрожал домик. Дрожь вызвало одно из слабых и безопасных землетрясений, достаточно часто происходивших в этих местах. Местные жители называли их Вздохами Матуты, символизировавшими терпимость богини к грехам человечества. Эти толчки беспокоили Орогастуса, когда он впервые оказался в Саборнии, но Наелора сказала, что никогда в истории страны землетрясения не были разрушительными, а в высоких горах над Брандобой не было обнаружено ни малейших признаков вулканической или сейсмической активности.

Колдун коснулся Звезды.

— Темные Силы, эти подземные толчки — симптомы еще большего нарушения равновесия мира? Предвещают ли они ужасные бедствия?

Он закрыл глаза и замер, чтобы все мысли оставили разум и сделали его более чувствительным к ответу. Но Темные Силы никогда не говорили с ним через Звезду, не дали они ясного ответа и теперь. От второго толчка, едва ощутимого в обычных обстоятельствах, задрожал пол домика под ногами.

Возможно, это было лишь совпадением, возможно Темные Силы ответили так, как могли. Он вздохнул, понимая, что узнает истину, лишь задав вопрос Трехглавому Чудовищу. Потом он надел доспехи, кроме сверкающего шлема, украшенного остроконечными лучами, и, зажав его под мышкой, спустился на совет с колдунами.

Действительных членов Гильдии было всего тридцать, но двое остались в замке приглядывать за заложниками, а Праксинус был занят управлением неповоротливой армией. Остальные собрались в главном зале охотничьего домика с огромным камином, в котором едва теплился огонь, и чудовищной мебелью, сделанной из костей убитой вельможами дичи. Стены были увешаны пыльными головами животных и чучелами зловещих на вид птиц, потрескавшимися кожаными щитами и примитивным оружием.

Собрав членов Гильдии перед камином, Орогастус повторил каждому его обязанности в предстоящей осаде, в последнюю очередь он обратился к эрцгерцогине Наелоре:

— Корабль с волшебным оружием войдет в бухту Брандобы завтра вечером. Мы можем быть уверены, что какой-нибудь назойливый чиновник не поднимется на него?

Женщина Звезды презрительно рассмеялась:

— Владельцы пристани и акцизные агенты отправятся по домам готовиться к Фестивалю Птиц и забудут о своих обязанностях. Праздник официально начинается фейерверком в полночь, но весь город начинает бражничать сразу же с наступлением темноты. Бояться нечего, Господин. Мой верный друг Дасинзин разгрузит корабль без помех.

— Я боюсь только одного, — заметил он холодно. — Некомпетентность твоих приверженцев может лишить нас элемента неожиданности.

Она мгновенно пожалела о своих словах.

— Простите, если я говорила неуважительно. Клянусь, все пройдет хорошо! Вельможи, поддерживающие мои притязания на трон и желающие свергнуть узурпатора, возможно, грубы и горячи, но совсем не глупы. Они понимают, что мой шанс взойти на трон целиком зависит от вашей магии. Они с радостью умрут за меня, но предпочитают жить и вернуть утраченную власть.

— А наша маскировка? Моя Звезда не показала никаких признаков того, что твои люди подвозят все необходимое к месту сосредоточения.

— Повозки тайно покинут город завтра вечером, когда люди начнут собираться в городе в предвкушении праздника. Костюмы будут доставлены вовремя, причем черные, как вы и приказали. Верные нам люди будут одеты в алые костюмы, и мы без труда узнаем друг друга.

Колдун кивнул. Когда вопросы были исчерпаны, он обратился к собравшимся членам Гильдии:

— Мне осталось только сообщить нашим товарищам в Огненном замке, что все в порядке. Вы можете готовиться к походу.

Все разошлись, осталась только Наелора, которая стояла тихо, пока Орогастус при помощи Звезды вызывал молодых членов Гильдии, оставшихся охранять заложников. Установить с ними связь, по необъяснимой причине, оказалось невозможно. Колдун вынужден был использовать магию, чтобы увидеть и услышать обычных обитателей замка, и мгновенно узнал о побеге заложников и страшной участи, постигшей их преследователей.

— Будьте милостливы, Темные Силы! — прошептал он в ужасе.

— Что случилось, Господин? — встревожено спросила Наелора.

— Случилась страшная беда, — сказал он и почти шепотом рассказал ей о происшедшем. — Это означает, что мы должны отложить или даже отменить нашу кампанию.

— О нет! Вы намеревались использовать плененных правителей только после завоевания Саборнии. Со временем мы поймаем их снова.

— Я также рассчитывал на то, что королева Анигель станет главным козырем при получении Трехглавого Чудовища от принца Толивара. Без этого талисмана вся моя стратегия может обратиться в прах.

Эрцгерцогиня хотела что-то сказать, но он жестом остановил ее и попытался при помощи Звезды отыскать беглецов.

— Вот они, — пробормотал он, — едут по дороге недалеко от Великого Виадука. Анигель я не вижу, но она должна быть среди них, и ее защищает янтарь Триллиума. — Он тихо выругался. — Они в шести часах пути от охотничьего домика! Если я пошлю за ними членов Гильдии, армия лишится командиров в критический момент вторжения… но я не могу поручить столь важное задание обычным воинам. Их верность Звезде, мягко говоря, сомнительна, а правители, конечно, предложат взятки, от которых будет невозможно отказаться. — Он в бессильной ярости ударил закованным в серебряную перчатку кулаком по ладони. — Выбора нет. Мы отложим вторжение до момента пленения беглецов. Это означает задержку по крайней мере на день и лишает нас преимущества нанесения удара во время Открытия, когда император наиболее уязвим.

Он взял шлем и последовал за покинувшими домик членами Гильдии.

— Господин, не спешите! — воскликнула Наелора встревожено. — У меня есть идея, как спасти положение.

— Какая? — он быстро повернулся.

— План достаточно отчаянный, — призналась она, — но думаю, стоит попробовать.

Она объяснила.

Орогастус сначала отнесся к ее плану скептически, но быстро понял, что другого пути нет.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Если ты хочешь рисковать троном ради этой глупости, я не стану тебя останавливать. Но помни, что армия должна покинуть место сосредоточения не позднее чем через час после заката, чтобы занять позиции к началу фейерверка.

— Я сделаю это с верным другом Тазором, — сказала она с сияющим лицом. — Я приведу к вам королеву Анигель, а он посторожит остальных заложников в охотничьем домике, пока не падет Брандоба.

Колдун улыбнулся Женщине Звезды:

— Теперь я лучше понимаю, почему люди считают тебя достойной претенденткой на императорский трон. — Он сжал ее руку. — Да помогут тебе Темные Силы.

— И вы. — Она склонила голову, чтобы он не видел, как сильные чувства исказили ее лицо. Потом она надела шлем и бросилась на поиски Тазора.

Глава 22

Эрцгерцогиня Наелора рассматривала двух высоких бескрылых птиц, привязанных за ошейники к стене императорского охотничьего домика, и хмурилась, чтобы не показывать усиливавшийся страх.

— Друг мой, — сказала она, — если бы наша миссия не имела столь решающего значения для наших судеб, ничто на свете не заставило бы меня и близко подойти к этим тварям.

Пернатые хищники достигали двух элсов ростом, а их перья отливали синевато-стальным блеском на солнце. Птицы были временно парализованы заклинанием, но их налитые яростью красные глаза следили за колдунами, явно свидетельствуя о том, что магия могла сдерживать их тела, но не их дух.

— Пока у нас есть Звезды и мы командуем этими созданиями со всей твердостью, — сказал Тазор, — они не причинят вреда ни нам, ни людям, которых мы преследуем.

Он надевал на птиц уздечки, а Наелора наблюдала, испытывая одновременно и отвращение, и непонятный восторг. Орогастус и другие члены Гильдии проследовали за армией около часа назад. Именно столько времени понадобилось Тазору, чтобы вызвать ниоров из чащи, даже при помощи Звезды.

— Ты абсолютно уверен, что эти чудовища не набросятся на нас? — спросила она.

— Конечно, ваше императорское высочество. Риск есть, но им стоит пренебречь, о чем я сказал Господину Звезды. — Он осторожно надел уздечку на устрашающий зубастый клюв.

— Ниары! Только такой безумец, как ты, мог додуматься приручить этих опасных хищников, тем более оседлать их. Что дернуло тебя заняться этим безумием?

— Я рассматривал задачу как вызов, брошенный Звезде, — пояснил Тазор, похлопывая птицу по шее, толстой, как одно из бревен, из которых был сложен охотничий домик. — Эта пара часто подходила к домику, потому что я угощал ее соленой пищей. Когда их ярость чуть уменьшилась, у меня родилась идея их приручить, и, должен признаться, я был поражен, когда магия сработала и ниары стали послушными. Это помогаю мне коротать время, когда я изнывал в этом богом забытом месте от тоски шесть месяцев назад, лишенный радости вашего общества и занятый лишь снабжением замка продовольствием.

— Ха! — презрительно воскликнула Наелора в ответ на его лесть, но улыбнулась, потому что они действительно были старыми друзьями. Тазор был старшим экономом на вилле Наелоры в пригороде Брандобы. Теперь они были членами Гильдии и теоретически занимали равное положение, но каждый понимал, что это не так.

— Если Темные Силы нам улыбнутся, — сказал Тазор, — птицы помогут возместить ущерб, нанесенный этими болванами в замке. Ниары стремительны как ветер. Даже безрогий скаковой фрониал не может сравниться с ними. Мы должны догнать беглецов часа через три.

— Если я не смогу из-за них участвовать в битве за Брандобу, — процедила Наелора сквозь зубы, — я поджарю печень того, кто задумал и осуществил побег.

— Думаю, мы оба знаем, кто это. Единственная женщина, которую Господин не смог разглядеть даже при помощи магии, потому что ее защищал янтарь Триллиума.

— Будь проклята эта королева-ведьма! Я знала, что мы должны были каким-то образом снять с нее талисман… или оставить без чувств до момента, когда ее можно было без риска лишить жизни. Но Орогастус не захотел меня слушать. Остается только надеяться, что Анигель находится вместе с другими беглецами.

— А где еще она может быть? Мы найдем ее, ваше императорское высочество. Не беспокойтесь. Вы не пропустите битву, и никому не удастся лишить вас победы над Деномбо.

— Какой длинный путь проделали мы всего за два года, мой друг! Кто мог подумать, что, открыв дверь виллы на властный стук, ты впустишь колдуна? Что он поможет нам превратиться из разобщенной толпы политических изгнанников в группу людей, способную завоевать империю?

— Я понял, что Орогастус опасен, едва увидев его, — сухо заметил Тазор. — Вы тоже.

— Именно по этой причине я поверила в него.

— И именно поэтому вы влюбились в него?

— Дерзкий ублюдок, — сказала она и рассмеялась, но в ее глазах веселья не было видно, и скоро она замолчала и поспешила застегнуть седло на второй птице.

Тазор был пропорционально сложенным мужчиной и ростом превосходил даже статную Наелору. Его умные глаза были расположены близко друг к другу над широким носом. Как и у многих членов Гильдии, за исключением рыжеволосой Наелоры, его волосы преждевременно поседели из-за невзгод посвящения в тайны Темных Сил.

— Тазор, — сказала она странно нерешительным тоном. — Ты действительно считаешь, что Орогастус выполнит данные мне обещания?

— Я верю, что он сделает тебя императрицей Саборнии, — ответил бывший эконом. — Но я не совсем уверен в осуществимости его грандиозных планов завоевания мира при помощи колдовства, а также в том, что он сделает тебя своей помощницей. Звезда — чудесна, но мир велик… и последние события напомнили нам о том, что существуют другие волшебники, не только Орогастус и его Звездная Гильдия.

— Должна признаться, я сильно встревожилась, когда Господин сказал нам о том, что молодой принц отдал один талисман этой ведьме болот Кадии. Но, позволив мальчику и колдунье проникнуть в Саборнию через виадук, Орогастус поступил мудро. Теперь можно легко завладеть обоими талисманами.

— Легко? — Тазор покачал головой. — Так же легко, как свергнуть Деномбо.

— Пусть он только окажется на расстоянии удара мечом от меня!.. В любом случае мы лишь ускорим события, если захватим Анигель и других беглецов. Пора в путь!

Они оседлали бескрылых птиц, стоявших неподвижно, как статуи, во дворе охотничьего домика. Наелора подняла свой медальон Звезды и коснулась им шеи пернатого скакуна. Ниар широко раскрыл клюв и издал громоподобное рычание. Услышав команду наездницы, он помчался как метеор по ведущей к Великому Виадуку дороге, а спутник Наелоры закашлялся от поднявшихся клубов пыли.

Выругавшись, Тазор последовал за ней.

Только по счастливой случайности Вечный Принц Уидл успел подхватить Вечную Принцессу Равию, когда она стала сползать с седла во время перехода вброд небольшой мутной речушки.

— Помогите! — отчаянно закричал он. — С Равией что-то случилось!

Президент Хакит Ботал быстро развернул своего фрониала, вернулся в реку и подхватил сильной левой рукой престарелую принцессу. Она повисла как тряпка. Чувства оставили ее, а лицо посерело. Вместе с принцем Уиддом президент перенес пожилую женщину на другой берег реки, где все, за исключением Гиоргибо, сразу же спешились и окружили Равию. Королева Анигель и королева Галанара Джири бережно положили женщину на землю.

— Пощади ее Триун! — заголосил Уидд. — О, моя бедная Равия. Трудности побега оказались ей не по силам.

— Она дышит, — сообщила Джири, ослабив корсаж принцессы. — И сердце бьется ровно. Уверена, ей стало дурно от усталости и напряжения.

Га-Бондис презрительно фыркнул.

— Как и всем нам! Ехать дальше — безумие. Наши фрониалы обессилели от усталости и ядовитых паров, которыми им пришлось дышать вчера. Они, несомненно, падут, если мы не дадим им отдохнуть, как, впрочем, и я сам. Каждая косточка моего тела стонет от боли, и я умираю от голода.

— Тогда умри тихо, — посоветовал не знавший жалости король пиратов. Крепкий горбатый монарх сбросил с себя плащ и накрыл им принцессу Равию. Веки ее затрепетали, и она застонала.

Принц Уидд вздохнул:

— Если бы она хоть что-нибудь съела и немного поспала.

Пища и вода, которую им удалось захватить с собой из конюшни замка, кончились еще вчера вечером, когда они отдыхали, испуганно вздрагивая и едва не лишаясь чувств от зловещих звуков, издаваемых ночными обитателями Лирдского леса. После этого они питались лишь водой и безвкусными дикими фруктами, которые, по заверению Гиоргибо, не были ядовитыми.

— Сейчас слишком опасно останавливаться на отдых, — сказал эрцгерцог. — Днем птицы и звери почти не представляют опасности, но если Люди Звезды узнали о нашем побеге, они могут отправиться на поиски.

— Иногда мне кажется, что лучше бы они так и поступили, — проворчал Га-Бондис.

— Мы постоянно двигались на запад, в сторону от гор, — продолжил Гиоргибо. — Очень скоро мы должны увидеть знакомые мне ориентиры, и тогда появится возможность сойти с тропы. Есть несколько коротких дорог в Брандобу в нижней части Лирдского леса, которыми мы сможем воспользоваться, чтобы избежать погони.

— Если Орогастус не воспользуется магией, чтобы нас отыскать, — сказал Приго.

— Если Люди Звезды придут, мы не сможем себя защитить, — несколько раздражительно произнес Хакит Ботал. — Но я полагаю, что колдун и его армия заняты совсем другим. Они могут быть уже в столице и штурмовать императорский дворец.

— Почему мы должны скакать в таком убийственном темпе? — спросил Приго. — Абсолютно невозможно вовремя предупредить императора. Мы должны подумать о себе… а также о наших странах, ввергнутых в хаос в результате похищения правителей. Зачем было убегать от колдуна, если все мы сгинем в этом вопящем и рычащем лесу?

День назад, после пересечения огненной котловины, они скакали часа два, чтобы добраться до Великого Виадука, который можно было легко заметить из-за вытоптанной земли вокруг. Анигель произнесла заклинание, и беглецы прошли сквозь виадук без происшествий. Они провели беспокойную ночь на поляне рядом с выходом и с первыми лучами солнца продолжили путь.

Скакать по широкой дороге было просто, слишком просто. Эрцгерцог и король Ледавардис, как самые искусные наездники, по очереди выезжали вперед на разведку, чтобы случайно не наткнуться на армию колдуна. Остальные медленно двигались вперед под убаюкивающее пение птиц. Иногда они вздрагивали от рева какого-то невидимого зверя, но в основном дремали в седлах, до происшествия с Равней.

Вечная Принцесса очнулась и произнесла слабым голосом:

— Я хорошо себя чувствую. Помогите мне сесть на фрониала, и я смогу продолжить путь.

— Нет, моя дорогая, не сможете, — возразила Анигель. — Приго прав. Мы проделали достаточно большой путь и должны отдохнуть.

— Если этот лес — императорский заповедник, здесь должны быть какие-нибудь шалаши или хижины. Что скажешь, Гиор?

Саборнианский эрцгерцог беспомощно развел руками:

— Есть отличный охотничий домик на реке Доб, есть хижины и комфортабельные засидки и даже оборудованный лагерь, но, к сожалению, эта дорога мне незнакома. Люди Звезды, должно быть, прорубили ее, чтобы было удобнее добираться до Великого Виадука. Эта река может быть верхним течением Доба, но я сомневаюсь в этом, вода в ней слишком мутная от белого ила. Река Доб берет начало в Коллумских горах из кристально чистых родников и является основным источником воды для Брандобы. Она никогда не бывала мутной, даже в сезон сильных дождей.

— Быть может, — предложила Анигель, — мой янтарь Триллиума укажет нам путь. — Она поднесла кулон к припухшим от усталости глазам. — Святой Цветок, укажи нам направление к безопасному пристанищу.

Янтарь продолжал светиться, но путеводная искра в нем не появилась.

— Не работает. Быть может, моей жизни ничто не угрожает?

— Быть может, — продолжила Джири, — поблизости нет безопасного пристанища для нас. Спроси у своего амулета, мы должны остановиться или продолжить путь?

Анигель так и поступила, и едва не закричала от разочарования, когда амулет вдруг ярко вспыхнул и почти сразу же потускнел.

— Что-то не так…

Птицы вокруг них вдруг встревожено закричали. Гиоргабо, единственный остававшийся в седле, обнажил ржавый меч и поднялся в стременах, напряженно глядя вдоль идущей по берегу реки дороги. Но нападение произошло совсем с другой стороны. Из зарослей внезапно появилась туча пернатых созданий, ярко-синих, зеленых и желтых, которые начали кружить над головами потрясенных правителей, бросаться им в лица и бить крыльями по телам. Равия пронзительно вскрикнула, мужчины забормотали проклятия. Испуганные фрониалы встали на дыбы и забили копытами. Затем животные без всадников бросились через реку на противоположный берег, а Гиоргибо с трудом удалось удержаться в седле. Правители пытались защититься от острых клювов, закрыв головы плащами, и размахивали руками, тщетно пытаясь отогнать маленьких птиц.

— Достаточно! — произнес чей-то громоподобный голос.

Туча птиц исчезла так же внезапно, как появилась.

Анигель выглянула из-под плаща и увидела двух страшных призраков всего на расстоянии броска камнем. Это были огромные длинношеие птицы с массивными чешуйчатыми лапами, крупнее, чем все когда-либо виденные ею вуры. Их тела были темно-синими, зубастые клювы широко открыты, а глаза горели как угли. На них сидели колдуны в серебряно-черных одеяниях Звездной Гильдии, стальных кирасах и блестящих, украшенных лучистыми диадемами шлемах.

Один из наездников выехал вперед, доставая из футляра оружие Исчезнувших.

— Гиоргибо Намбитский! Приказываю спешиться и сдаться!

Анигель узнала голос, а также струившиеся из-под шлема рыжие волосы. Это была Наелора.

Ненависть исказила грязное лицо эрцгерцога. Вместо того чтобы сдаться Женщине Звезды, он пришпорил фрониала и послал его в галоп, подняв меч для удара. Наелора подняла оружие, последовали золотистая вспышка и пронзительный свист. Фрониал Гиоргибо заржал, упал на тропу со сломанными рогами, забил ногами и жалобно замычал. Всадник вылетел из седла, кувырком покатился по земле и замер без чувств под огромным гнездовым деревом.

— Кто-нибудь еще желает сразиться? — Тазор подвел своего ниара к Наелоре и навел оружие на раненого фрониала. Алый луч вонзился между глаз животного, мгновенно убив его.

— Мы сдаемся! — крикнул президент Хакит Ботал, поднимая руки. — Пощадите нас!

Га-Бондис жалобно заскулил, упал на колени и поднял руки. Полузакутанный в плащ Приго стоял с широко раскрытыми глазами. Принц Уидд, король Ледавардис и королева Джири, которые пытались защитить принцессу Равию от нападения обезумевших птиц, стояли, склонившись над пожилой женщиной, и злобно смотрели на колдунов. Анигель, не обращая внимания на ниаров и их грозных наездников, подошла к Гиоргибо и склонилась над ним.

— Оставь его! — приказала Наелора. Она соскочила с замершей птицы и направилась к королеве.

— Твой брат ударился головой, — спокойно сказала Анигель, — но, кажется, он приходит в чувство. Позволь мне…

— Молчать! Подойди ко мне.

Анигель с достоинством выпрямилась и подошла к Женщине Звезды, направившей на нее древнее оружие.

— Ближе не надо, — остановила ее Наелора. — Сними свой янтарный амулет и положи на землю перед собой.

— Нет, — сказала Анигель. — Можешь убить меня на месте, но я не сниму Черный Триллиум.

— Тогда прими смерть, глупая шлюха.

— Ваше императорское высочество! — Тазор соскочил со своей словно окаменевшей птицы и подошел к Наелоре. — У меня есть предложение.

— Говори, — разрешила колдунья.

— В нашей власти два дуумвира Имлита, а для того, чтобы страна подчинилась, достаточно одного. — Тазор поднял оружие и схватил Га-Бондиса за воротник. — Быть может, если я отрежу руку старику…