Дети переглянулись и раскрыли пакеты. Доротея ахнула - там лежала красивая золотая цепочка с врезанными в звенья четырьмя персикового цвета жемчужинами. Кену досталась маленькая серебряная фигурка, изображавшая гигантского о десяти ногах рака. Это чудище обитало в каледонском океане. Клешни были золотые, а шесть крупных черных жемчужин изображали его глаза.
      Дети завизжали от восторга:
      - Спасибо, спасибо, дедушка!
      Гран Маша ничего не сказала - ее пакет долго оставался нераскрытым. В полете она все-таки не удержалась и заглянула внутрь. Доротея услышала, как она ойкнула, потом до нее долетело ее мысленное восклицание:
      Кайл, ты просто осел, упрямый старый осел!
      Девочка не удержалась и бросила короткий телепатический взгляд на подарок. Это было свитое из золотой проволоки ожерелье, формой напоминавшее букву "с". На концах его были впаяны головы двух драконов, смотревших друг на друга. Алые жемчужины служили глазами драконов, каждый из них держал в пасти по крупному бриллианту.
      Последний отрезок пути они проделали на высоте десяти километров. Небо там было густо-фиолетового цвета, легкие прозрачные перья облаков висели в ясной, подсвеченной с земли тьме. Время от времени пассажиры рокрафта наблюдали странные воздушные явления - грандиозные радужные кольца, плывущие над сплошным облачным покровом. Кайл объяснил, что подобные явления не редкость на Каледонии. Сверху в льдистой облачной дымке вспыхивали ослепительные пятна - ложные солнца, вокруг них круги, дуги... Пятна эти называли солнечными собаками...
      После полудня, когда Кен и Гран Маша дремали на заднем сиденье, а Доротея, окончательно одуревшая от передаваемых по бортовому тридивизору новостей, фильмов, спортивных программ, - тоже начала засыпать, в лежащем внизу облачном покрывале начали появляться разрывы. Они ширились, скоро сквозь эти прогалы проступила черная, с зеленоватым отливом гладь океана. По ней были разбросаны цепочки островов, покрытых буйной цветастой растительностью.
      Через несколько минут полета впереди и слева показалась гигантская облачная башня, более густая и плотная, чем повисшая под рокрафтом рваная сизая завеса.
      - Ой, дедушка, смотри! - встрепенулась Ди.
      - Это раскаленные газы, вырвавшиеся при извержении вулкана. Видишь, они уже добрались до стратосферы, - объяснил Кайл. - Огнедышащая гора называется Стормкинг. Мы сейчас пролетаем примерно в шестидесяти километрах от островов Рикки. Все они вулканического происхождения и лежат вблизи материка Бейн Биорах. Их цепочка как бы обнимает континент с юга и по восточному краю убегает на север. В сотне километров от отцовской фермы, в архипелаге Гоблинов, есть даже один маленький действующий вулканчик.
      - Разве это не опасно?
      - Нет, он совершенно безвреден, разве что ветер иногда приносит с той стороны пепел. Единственное поселение в тех местах - это поселок шахтеров Даомеан Даб, им тоже не грозит опасность. Они устроились в узкой котловине и прикрылись от Бен Фризига горным хребтом. Куда более опасны другие вулканы, расположенные на юго-западе материка. Дело не в том, что они извергают лаву или посыпают пеплом огромные площади. Они начинают растапливать снег и ледники в горах. Тогда на равнину обрушиваются гигантские сели - это такие грязевые стремительные потоки, сметающие все на своем пути. Из-за действующих вулканов Бейн Биорах заселили в последнюю очередь. С другой стороны, извержения приносят много пользы. Летучая минеральная взвесь замечательно удобряет почву, кроме того, пепел и газы, вырывающиеся из-под земли, служат прекрасным кормом для небесной травы. Когда активность вулканов падает, для фермеров наступают черные дни.
      - Вот так, как сейчас у папы? - тоненьким голоском спросила Ди.
      Кайл кивнул.
      - Он уже пять лет выбивается из сил, рвет жилы, а выбраться из нищеты не может. Ну, нищеты, наверное, сильно сказано, а из бедности точно. Каждый цент приходится считать. Даже полный штат работников не в состоянии нанять. Это были очень трудные годы, девочка. Сейчас, кажется, повезло - урожай в этом году на удивление, и уменья прибавилось, но это все не наверняка. Другое радует - даже при таком урожае цена на экстракт из летающих пузырей постоянно ползет вверх. Золотая, должен сказать, травка... Очень помогает... ну, это тебе рано знать. И в других областях медицины тоже оказалась очень полезной... Послушай, малышка, ты старайся не расспрашивать папу о тех временах. Не надо его расстраивать. Тут еще смерть Виолы. Он так любил твою мать, ты себе представить не можешь... Вот оно как вышло...
      Тут же мысленно он закончил - это тоже лежит камнем у него на сердце. Настоял бы он тогда, уговорил бы Виолу остаться, глядишь, она была бы жива...
      Ди прикрыла ладошкой рот, потом встрепенулась и горячо пообещала:
      - О нет! Я никогда даже словом не заикнусь...
      Девочка надолго задумалась - в прошлом, оказывается, столько тайн, столько страданий. Что же оно такое, это прошлое? Время от времени она поглядывала вниз на проплывающую землю. Это был материк Бейн Биорах. Сквозь частые разрывы в облаках были видны покрытые снегами высокие горы, в расселинах - ледники, нижние языки которых обламывались в океан. Частая сеточка айсбергов кружила на темно-зеленой водной глади.
      На западной оконечности материка, в горной стране и на прилегающих островах вулканы попадались куда чаще, чем на юге. Большинство из них слабо курилось. Гран Маша и Кен успели проснуться и с удивлением разглядывали местное солнце, теперь вдруг заметно позеленевшее. Весь день они летели в лучах бело-голубой звезды, и вот к вечеру оно окрасилось в какой-то хищный изумрудный тон. Это оказалось лишь началом - чем ближе к горизонту, тем чаще стал меняться цвет светила. Скоро солнце окрасилось в густое, с оранжевым отливом золото. Потом его залило яркой киноварью, которая по мере падения к облачному слою у горизонта дозрела до легкого багрянца и, наконец, до насыщенного пурпура. Вот оно наполовину погрузилось в облачную подстилку...
      Навигационный робот неожиданно объявил:
      - Глен Туат - пять минут полета. Циро-статус одиннадцать-точка-три километра, рваные стратокумулюс ниже - два-точка-три километра с базой в ноль-точка-девять. Ниже облаков видимость двадцать один, осадков не наблюдается, ветер северный, умеренный, один-ноль, температура воздуха на уровне моря плюс ноль-восемь. Внимание! Богатые поля небесной травы расположены поблизости от архипелага Гоблинов, Даомеанских гор, над проливом Туат, Рудха Глаза, перешейком Туат между восемь-точка-три и шесть-точка-семь километрами над уровнем моря. Особую осторожность следует проявить всем незащищенным силовым полем рокрафтам, реактивным самолетам и дирижаблям с энергетическими установками на борту. Пожалуйста, выдайте данные на посадку или переходите на ручное управление. Пожалуйста, свяжитесь с пунктом наблюдения.
      Кайл Макдональд сразу начал вызывать ферму:
      - Глен Туат! Глен Туат! Здесь Кайл Макдональд, готов сесть вам на трубу. Со мной редкой ценности груз. Ян? Ты где, парень? Почему не отвечаешь? Дай разрешение, и я совершу посадку, как обычно.
      - Здесь Джанет Финлей! Я - Джанет Финлей! - в динамике раздался скрипучий женский голос. Акцент необычный - определенно не шотландский. Яна еще нет. Скоро будет. Он и остальные работники набрали полные трюмы, мы с минуты на минуту ожидаем их на ферме. Используйте автоматическую посадку и обязательно задействуйте, черт вас побери, защитное поле.
      Глаза у Кайла полезли на лоб, однако голос его не изменился:
      - Что за выражения, Джанет, милая моя! Я не собираюсь поджаривать эти плавающие водоросли. Скажи лучше, ты подготовила вкусное пойло из этой травки, чтобы нам с тобой ночь показалась короче воробьиного носа.
      - Сохрани свой дубовый юмор для своих грязных книжек! - отрезала Джанет. - Глен Туат отключается.
      Кайл захохотал, а Гран Маша сказала ему по-гаэльски:
      - Постыдился бы своей седины! Разве можно так разговаривать с женщинами!..
      Кайл добродушно ответил:
      - Ох-хо-хо, бедная, бедная Джанет! Что с ней случится, если даже она и наглотается этой пузырчатой травки?!
      - Перестань немедленно, здесь же твои внуки! - возмутилась Гран Маша. - Ты, старый болтун!..
      В разговор бесстрастно включился навигационный робот:
      - Глен Туат - одна минута полета. Пожалуйста, выдайте данные на посадку и переходите на ручное управление. Вероятность аварии возрастает.
      - Вот пристал! - повысил голос Кайл. - Автоматическая посадка. Давай!
      Почему они все время скандалят, спросила себя девочка. Давно не виделись? Как же им удалось прожить вместе около тридцати лет? Чуть что - и сразу переходили на гаэльский? С ума сойти... Прошлое - сплошная загадка. Таинственный лик былого исказила лукавая ухмылка - Доротея воочию почувствовала ее. Впрочем, будущее тоже терялось за дымкой неизвестности. Как папа их встретит?.. Сердце сжало тревожное ожидание. Тут простая и ясная мысль посетила девочку - она сразу успокоилась. Если папа до сих пор любит маму, значит, ему нужна поддержка. И не чья-нибудь, а именно ее. Его дочери, его кровинки... Этого добра у девочки было хоть отбавляй, и, словно одобряя ее настрой, будущее окрасилось улыбкой, подобрело прошлое, чуть заметно кивнул ангел.
      - Смотрите, смотрите! - закричал Кайл. - Видите розовато-зеленые пятна. Они похожи на плавающие водоросли... Это и есть воздушная трава.
      Ди и Кен прижались лицами к прозрачному пластику, расплющили носы. Однако аппарат снижался так быстро, что они в мгновение ока пронзили слой странных растений - радужное переливчатое облачко на секунду затуманило купол рокрафта. Тут же внизу открылась земля. На этот раз обошлось без вспышек - видимо, дедушка включил защитное поле, чтобы поберечь растения.
      - Вон там, смотрите, что-то огромное! - вдруг объявил Кен. - Птица какая-то...
      - Похоже, это "фаол па х-армалт". По-нашему - небесный волк. Трава его не интересует. Ею питаются "даоинсит", или "фейры" - этакие махонькие летающие существа. Их стада постоянно пасутся в небесных угодьях. Если перевести с гаэльского, их названия звучат так - "сказочный народец". Они очаровательны и очень опасны, особенно когда попадут в бункер вместе с летучей травой... Небесные волки не обращают никакого внимания на людей внизу. Но стоит им подняться на флитере, такое начинается... Эти твари просто звереют и начинают бомбардировать врага твердыми как камень экскрементами, а потом пытаются долбить клювами...
      - Дедушка, можно спускаться чуть медленней? - взмолился Кен. - Так хочется получше рассмотреть этот народец и небесную траву.
      - Нет, парень. Нас сейчас ведет навигационный робот на ферме, и Троун Джанет надраит мне хвост, если я возьму управление на себя. Ты еще успеешь наглядеться на эту травку. Когда у твоего папаши появится свободная минутка, он, возможно, возьмет тебя с собой. Вы взлетите на большом флитере и познакомитесь с представителями местной флоры и фауны.
      Поколебавшись, Кен спросил:
      - Дедушка, кто такая Джанет? И что значит слово "троун"?
      Дед пробормотал что-то невнятное, во взгляде его засквозила растерянность. Гран Маша осуждающе глянула в его сторону и ответила:
      - Это унижающее человека определение, используемое в шотландском диалекте гаэльского языка, которое ваш дедушка почему-то находит смешным. Вы, дети, пожалуйста, никогда не употребляйте его при обращении к гражданке Джанет Финлей, которая занимается хозяйством в доме вашего отца. Она... она, вероятно, весьма строгая особа. Я разговаривала с ней по видеокому. Вы должны быть всегда вежливы и уважительно относиться к ней. Ясно?
      - Да, бабушка, - в один голос ответили дети. Ди, между прочим, удалось уловить истинное значение слова "троун", мелькнувшее в мыслях Гран Маши. Это значило что-то среднее между "неприятная" и "несчастная", только в более грубом смысле - вроде бы родилась она раньше срока и получилась какая-то "недоделанная". Как такое могло случиться со здоровым ребенком, Доротея не могла понять. Мрачное предчувствие охватило девочку. В своих размышлениях о будущей жизни на ферме, о людях, которые работают вместе с папой, она даже не подумала о том, что кое-кто будет внушать ей страх. И не только Джанет, над которой дедушка подтрунивал - это было ясно - только потому, что сам немного побаивался ее; но и другие - рабочие, например, или нерожденные папины дети, выращенные из клеток его тела, когда мама оставила отца и улетела с ней и Кеном на Землю. Бабушка еще на звездолете объяснила, что на Каледонии существует такой, признанный законом обычай. Когда же Ди поинтересовалась, что же они собой представляют, Гран Маша тут же сменила тему, а мысленный образ, невольно возникший у нее в голове, оказался настолько запутан и непонятен, что девочка так и не уловила смысла. Для Кена такой проблемы не существовало - он заявил, что нерожденные - это что-то вроде сирот, но Ди догадывалась, что люди, взращенные в пробирке, чем-то здорово отличаются от нормальных граждан. В библиотеке на "Друмадуне Бей" она не смогла ничего отыскать на эту тему, или ей просто по возрасту не выдали нужную литературу. Ее любопытство осталось неудовлетворенным.
      Яйцо достигло слоя сплошной облачности, и уже в сумеречной влажной мгле рокрафт начал долгий неспешный разворот на сто восемьдесят градусов. Наконец они провалились ниже, и перед глазами пассажиров открылась северная оконечность материка. Яйцо продолжало быстро снижаться - теперь оно мчалось на юг, где сразу открылся длинный узкий фиорд. Стены его поражали крутизной. Отвесные скалы в полкилометра высотой тут и там были рассечены рубцами расщелин. Вспомнив карту, Ди сразу определила, что это и есть залив Туат, или на шотландском диалекте Лох Туат. По обе стороны фиорда вздымались снеговые пики - горы здесь были дикие, угловатые, неприступные... В полусотне километров к востоку возвышался вулкан Ан Теалах - вершина его терялась в облаках.
      В широкую лагуну, которой завершался на глазах мелеющий фиорд, впадала речка, маловодная в это время года. В маленькой бухточке, невдалеке от устья, был построен узкий дощатый причал - там, привязанные, томились две лодчонки. Здесь же на берегу стоял ангар. Отсюда брал начало вихляющий разбитый проселок, петлявший между холмов и упиравшийся в широкую, образовавшуюся в скалах выемку, где стоял домик на колесах. Окна его посвечивали мягким оранжево-золотистым светом. Рядом с домиком располагался легковой вездеход, несколько грузовичков, под брезентом складированы какие-то ящики...
      Сумерки сгущались...
      - Это те самые гробокопатели. - Кайл, указывая пальцем вниз, обратился к Маше: - Логан и Маевский, они со старой Земли. Уже полгода здесь работают... Когда они уберутся отсюда, Ян планирует окончательно выровнять площадку и построить капитальный склад. По закону первыми вскрывать дерн могут только археологи, особенно в тех местах, где можно найти какие-нибудь окаменелости. Поэтому Ян пока туда не суется, иначе по судам затаскают. Этих ученых отлично снабжают, даже белое вино привозят, а мадам Логан умеет так вкусно жарить мясо, что пальчики оближешь.
      Рокрафт медленно двигался вверх по течению. Ближе к горам речная долина густо поросла колеусами. Наступила осень, и деревья начали сбрасывать листву. Примерно в трех километрах от устья через речку был переброшен мост - отсюда начинались угодья Яна Макдональда. Поля были огорожены, на лугах росла настоящая сочная трава. Кое-где розоватыми пятнами проглядывали болота. На запад убегала извилистая дорога - сверху были отчетливо видны две колеи от гусениц. "Это на рудники", - пояснил Кайл и указал в сторону Даомеанских гор. Коровы, мохнатые, круторогие - сразу видно, что из горной части Шотландии, - паслись на опушке леса. Рядом, за изгородью, спокойно жевали сено маленькие черные лошадки. В каменных россыпях бродили овцы. Вдали в поблекшем жемчужном небе тянулся к северу, к океану, клин белоснежных, похожих на птиц существ. Они одновременно взмахивали крыльями...
      Поселение, основанное Яном Макдональдом, состояло более чем из дюжины крепких добротных домов. Крыши крутые, двускатные - видно, снега здесь выпадало немало. Небольшая усадьба, построенная по проекту Виолы Страчан, тоже накрыта остроугольной крышей - располагалась она на вершине холма среди живописного нагромождения каменных глыб и великолепно прижившихся шотландских сосен. Стены были выкрашены светло-голубой краской; карниз, оконные рамы, дверные проемы окантованы белым. Увенчивали ее две серебристые параболические антенны и навигационный купол, а также какое-то устройство, очень напоминающее мелкокалиберную лазерную пушку. У подножия бугра четко просматривалась ровная, залитая бетоном светло-серая площадка. Там в рядок было выдавлено несколько яйцеобразных углублений. В двух из них покоились пассажирские рокрафты. За ними серебрилась крыша длинного низкого ангара. Двери его были распахнуты. С другой стороны, тоже у подножия холма, среди груды камней выделялось пестро раскрашенное строение. Из высокой трубы валил дым...
      - Это фабрика для первичной обработки воздушной травы, - объяснил Кайл. - Почти все автоматизировано. За ней главный склад. А вот тот амбар хранилище летательных аппаратов и прочей техники. Еще ниже контора, у самой реки - видите три коттеджа, - это для рабочих и их семей. Когда сюда приходит зима, они обычно перебираются в свои квартиры в Макл Скери.
      - Кайл, что там за странный летательный аппарат - вон, посмотри! Он приближается к нам. Такой огромный, желтый. - Гран Маша указала на горы. Очевидно, с помощью дальновидения она еще раньше заметила его. - Рядом четыре поменьше, все разных цветов. Они едва двигаются. Я никогда таких не видывала.
      - Это особого рода дирижабли, - ответил дед. - Они более известны как воздушные комбайны.
      Теперь странные летательные аппараты появились и на экране тридивизора. Дети припали к экрану...
      - Сверху на флитере размещена жесткая и очень прочная гондола с водородом, в которую вмонтирован бункер для сбора воздушных растений. Пилот находится в кабине, прикрепленной к днищу аппарата, однако в случае необходимости он может выбраться наружу, чтобы проверить, как работает оборудование, особенно насосы, подкачивающие водород. Но главная задача прочистить приемное устройство. Его часто забивает воздушной травой. В таких случаях фермеры обычно используют лазеры, чтобы прожечь пробку, но случается, приходится и вылезать наверх. Сбор шаров - работенка не для слабонервных!
      - Теперь и я их вижу! - закричал Кен. - Папа летит на желтом, самом большом?
      - Необязательно, - ответил дедушка. - Этот аппарат слишком неповоротлив и скорее служит складом или ангаром для своих меньших собратьев. Твой папа обычно летает вон на том серебристом аппарате. Он куда более маневрен. Три других флитера ведут нанятые летчики.
      - Разве нельзя летать на рокрафтах?
      - Нет, парень. Существуют веские причины, почему даже защищенный сигма-полем рокрафт нельзя использовать на таких работах. Флитерами управляют при помощи струй сжатого воздуха, подъемная сила создается за счет водорода и самой небесной травой, загруженной в бункер. Эти штуки всего лишь разновидность дирижаблей. Ты расспроси папу, он лучше разбирается в этих тонкостях, чем я.
      Теперь их яйцо недвижимо висело над фермой на высоте в пару сотен метров. Кайл объяснил, что груженный добычей флитер имеет преимущество перед всеми другими воздушными средствами, и, пока навигационный робот не посадит его, им придется повисеть в воздухе. Дирижабли летели красиво очерченным клином: в центре желтый грузовик, по бокам - красный, голубой, серебристый, сзади - раскрашенный в древнюю символическую клетку рода Гордонов. Они почти одновременно приземлились на гудронированной, выкрашенной в белый цвет площадке, расположенной перед воротами фабрики. Два человека встречали сборщиков урожая. На экране бортового тридивизора было отчетливо видно, как эти работники - мужчина и женщина, - не теряя ни секунды, начали присоединять гибкие толстые шланги к брюхам грузовых дирижаблей.
      - Приступили к разгрузке, - объяснил Кайл. - Работать надо очень, очень осторожно, иначе - бах! Теперь и мы можем садиться.
      Через несколько мгновений они под контролем автоматического штурмана тоже приземлились у подножия холма, на вершине которого возвышался голубой дом.
      Ди последней вышла из рокрафта. Было прохладно и очень тихо, с гор слетал слабый свежий ветерок. Непривычный, густой, припахивающий мускусом дурман мешался с сочным смолистым, сосновым ароматом. Из-под опор, на которых стоял рокрафт, вырывались струйки пара.
      Вот она, папина ферма! Постройки, хозяйственные здания, домики у реки едва угадывались сквозь пестрые, как расписной платок, заросли кустарника и редкий лесок. Только хозяйский дом победно голубел на холме. Склоны бугра облиты пышным изобилием распустившихся цветов. Те, что попадались на глаза Ди, были привезены с Земли - пурпурные астры, золотистые, белые, рубиновые хризантемы, георгины самых невероятных расцветок.
      Неожиданно в расщелине, между двумя мшистыми каменными глыбами, что-то звонко щелкнуло - следом распахнулась не замеченная ранее металлическая дверь, и на посадочную площадку вышла молодая женщина в голубой мешковато сидящей юбке. На плечах у нее была наброшена куртка, из-под ворота которой выглядывала рубашка в крупную клетку и край массивного серебряного ожерелья, отделанного бирюзой, на ногах - ковбойские сапоги. Черты лица ее были резки и грубы, рыжеватые волосы коротко пострижены.
      Светлого окраса терьер вертелся у ее ног - заметив гостей, он с лаем устремился в их сторону. Женщина сунула два пальца в рот и коротко свистнула - пес остановился, посмотрел на хозяйку.
      - Сидеть! - приказала она, потом еще раз повторила: - Сидеть, ты, дрянная собака!..
      Кайл, не глядя на нее, прошептал детям:
      - Гражданка Джанет Финлей. Родом из Аризоны... - Потом он обошел стороной терьера и подошел к домоправительнице, снял кепку и низко поклонился: - Джанет, моя радость, ты, как обычно, такая же искрящаяся и обворожительная.
      Мисс Финлей, не говоря ни слова, прошла мимо Кайла и, приблизившись к Гран Маше, протянула руку:
      - Здравствуйте, профессор Макгрегор-Гаврыс. Меня зовут Джанет Финлей. Добро пожаловать на Каледонию и на ферму Глен Туат.
      Женщины обменялись рукопожатием. Джанет Финлей, сузив глаза, внимательно оглядела нарядный костюм гостьи. В ее взоре промелькнуло едва заметное неодобрение.
      - Какое счастье, что мы наконец добрались сюда, - спокойно ответила Гран Маша. - Позвольте представить: Кеннет, а это Дороти.
      Джанет чуть улыбнулась.
      - Привет, Кени, привет, Доро.
      Потом Джанет указала пальцем на собаку.
      - Его зовут Таксон. У этого пса есть еще какое-то шотландское имя - у него длинная родословная, - только я сразу забыла его. С ним пока лучше не играть. Вот когда он познакомится с вами поближе... Он пес добрый, веселый, вы с ним еще набегаетесь.
      Дети молча кивнули.
      - Ваши внуки устали и умирают с голода, - обращаясь к Гран Маше, добавила Джанет. - Здесь, за дверью, - она указала в сторону холма, - есть маленький электромобильчик, он доставит вас по туннелю прямо к лифту. Мы эти ходы называем норами, здесь мы храним все - ну, буквально все необходимое, и частенько укрываемся от непогоды. - Она неожиданно хихикнула. - Климат здесь не балует. Зимы куда более суровы, чем на старой Земле или в дорогом для вас Эдинберге.
      Дети испуганно переглянулись, а Гран Маша со сладчайшей улыбкой поправила:
      - Эдинбурге...
      - Черт бы меня побрал! Спасибо, что подсказали, профессор, - радостно засмеялась Джанет. - Я была бы просто благодарна, если бы кто-нибудь свеженький, только что из Шотландии, прочистил мне уши и язык. Все, кто, как Ян, долго живет здесь, все перезабыли. Большинство каледонийцев такие же, как я, - шотландских генов хватает, чтобы прописаться здесь, но что касается Шотландии и гаэльского языка, все мы ни в зуб ногой. Жаль, что вы так скоро уезжаете, а то бы я попросила вас позаниматься со мной.
      - Я могу остаться и подольше, - ответила Гран Маша. - Прежде всего я должна быть совершенно уверена, что здешние условия подходят для детей. Меня все интересует - условия жизни, школа...
      - Вот и оставайтесь. Мы, чем можем, поможем, чтобы вы не бросали свою работу. - Затем ее пугающе-требовательный взгляд устремился на детей. Те замерли по стойке "смирно". - И вам, маленьким горемыкам, тоже нужна забота. Для начала вас надо хорошенько подкормить... Ну, а теперь пора домой. Элен и Хью позднее принесут ваши вещи.
      В этот момент Доротея улучила момент и спросила тоненьким голоском:
      - Я наконец увижу папу?
      - Нет, малышка. Он сейчас занят. Ты увидишь его за ужином, когда кончится рабочий день.
      Джанет резко повернулась и направилась к распахнутой, со скругленными углами, стальной двери. На ходу она наклонилась и легонько шлепнула терьера - ну-ка, домой! Собака тут же исполнила приказание.
      Ди без слов умоляюще глянула на бабушку, которая стояла засунув руки в карманы - видно было, что она едва сдерживает возмущение. Дедушка тут же засуетился, схватил детей за руки.
      - Еще чего! - быстро, насупив брови, заговорил он. - Что за глупости! Неужели отец не может взглянуть на своих детей!.. Полные глупости...
      Он пошел с детьми по боковой, огибающей холм, бетонной дорожке. Когда они прошли с десяток метров, Кайл шутливо шлепнул их пониже спины.
      - А ну-ка, вперед! Зачем меня ждать! Бегите, бегите...
      Доротея вскрикнула от радости и, обогнав брата, помчалась вниз по дорожке. Кен бросился за ней следом. Скоро дети выскочили к площадке, где стояли пять дирижаблей. Теперь они показались Ди огромными, совсем не похожими на игрушечные аппаратики, которые они видали на подлете к ферме. Даже самый маленький был раза в два больше их яйца. В густеющих сумерках флитеры более напоминали чудных инопланетных животных, сгрудившихся для ночевки. В них не было ничего от стремительных, штурмующих небо машин.
      Двое мужчин в рабочих комбинезонах беседовали с четырьмя другими, которые были одеты в высотные летные скафандры - в руках они держали шарообразные, лобастые шлемы. Все они заулыбались, когда к ним подбежала маленькая девочка. Ди остановилась как вкопанная, смутилась... Она почувствовала, что слова не может вымолвить, однако все собравшиеся сразу догадались, кто примчался на стоянку.
      Женщина-пилот показала рукой на серебристый флитер.
      - Твой папа еще там, в кабине, малышка. Поднимись по скобам, постучи ему - он спустится.
      - Ян сейчас в полной отключке, - посмеиваясь, сказал другой пилот, высокий усатый мужчина. - Может, витает в облаках - размышляет, каким богатым он станет, когда продаст полуфабрикат из травки этого года. Урожай, должен заметить, необыкновенный. Поля плотные, трава густая - два раза приходилось прочищать входное отверстие-Ди торопливо поблагодарила и побежала к последнему в ряду дирижаблю, который стоял под разгрузкой. Что-то тихо жужжало и хлюпало в рукавах, по которым на фабрику подавался груз, собранный в небесах. Здесь еще сильнее пахло мускусом. Тусклый зеленоватый свет сочился из кабины - наверное, шкалы приборов отсвечивали... Наверх вели пластмассовые, припаянные к корпусу скобы. Под прозрачным фонарем угадывались очертания человеческой фигуры, лица видно не было - оно было скрыто под солнцезащитным щитком. Округлый шлем матово поблескивал в полутьме. Неужели это ее отец? Девочка осторожно проникла в его сознание.
      Страшная, без единой мысли усталость придавила сидящего в кабине человека.
      На мгновение - Ди завороженно следила за ним - в глубине нейронных цепей пробежал слабый электрический импульс, оформился в едва видимый образ - огромный пласт воздушной травы, засасываемой в недра флитера, - и тут же оборвался, придавленный вспышкой боли. Еще глубже, в самом подполье, Ди вдруг уловила такую бездонную печаль и обиду, яростную, все заполнившую, что в ужасе мысленно отпрянула назад.
      Бедный папочка! Сколько же ему пришлось потрудиться - день и ночь без отдыха!.. Теперь все позади, страда подошла к концу, уже ночью поднимется ветер и разгонит плодоносные поля. Но это будет потом, а сейчас важно, что чудо все-таки свершилось - ферма спасена! Урожай оказался таким, что вполне можно рассчитаться с долгами и даже отложить кое-что про запас. Наконец он дома, обошлось без поломок, травм, трагедий - вся уборочная прошла как по маслу. Это многое значило... Ему было за что уважать себя, если бы не эта сокрушающая сознание боль. Лишь бы добраться до постели, рухнуть, забыться...
      Его мысли поразили дочь. Если год выдался удачный, если впереди забрезжил лучик надежды, тогда почему страдание, это ледяное отчаяние? Почему он так несчастен? Может, потому что она приехала? Доротея была уверена, что где-то в тумане бессознательного хранится ответ и на этот вопрос, но она больше не смеет следить за мыслями отца.
      Торопливо она начала взбираться по пластмассовым скобам, постучала в прозрачный фонарь.
      - Папочка, - позвала она. - Это я, Доротея.
      Наступила тишина, потом фонарь медленно пополз назад. Зеленоватый свет погас. Ди быстро спустилась на асфальт, и тут же фигура в шлеме и летном костюме выпрямилась, человек перекинул ногу через борт и начал спускаться на землю.
      - Папочка? - прошептала Ди.
      Человек не торопясь повернулся к ней, начал стаскивать перчатки. Его облегающий, серебристый - под цвет фюзеляжа - комбинезон местами имел выпуклости, напоминающие панцирь насекомого. Он поднял защитное стекло, нижняя часть его лица была прикрыта кислородной маской. Глаза у него были карие, как и у дочери. Когда он наконец снял перчатки, то занялся поясом на талии, затем щелкнул застежкой шлема - где-то справа, у горла. Стянул шлем и подвесил его к оставленному на одной из скоб кислородному баллону. Волосы у него были влажные и растрепанные, тонкий рубец сек поверху щеки и переносицу - здесь кислородная маска вдавилась в кожу. На подбородке густая щетина, губы сухие, обветрившиеся...
      Неужели этот уставший до предела человек и есть ее отец? Это он даровал ей жизнь? Это он был изображен на фотографии? Он спас ее от ментального насилия, которому хотели подвергнуть ее в полицейском участке на Земле?