25

Из мемуаров Рогатьена Ремиларда

Двое суток, в ожидании окончания работ по спасению Каледонии, я провел в подземном бетонном бункере, где на командном пункте находились члены правительственной комиссии, ученые из научного Директората, геофизики из комплексной экспедиции и три журналиста… Мы, скрывая тревогу и отчаяние, без конца играли в покер, тиз, «монопольку», ели все, что попадалось под руку, а здесь под руку попадали яйца по-шотландски, «ядерная» пицца, булочки с кремом, вкуснейшие лепешки, помазанные джемом. Некоторые самые разумные — и я в том числе — непрерывно пили за успех предприятия. В бункере беспрерывно гремела музыка…

Связь со спустившимися в океан магмы оперантами отсутствовала — все это время мы пребывали в неведении. Что там происходит на глубине, как там наши товарищи, — мы старательно избегали этих вопросов. Почва под ногами без конца сотрясалась, стрелки на шкалах приборов ходили ходуном… Срывались изображения на экранах мониторов, цифры в колонках данных прыгали как безумные. Так что даже взирая на их показания, нельзя было определить, что же происходило в недрах планеты. Только когда горячие газы наконец прорвались сквозь щит кристаллических пород и осадочную толщу, а в космос ударила необыкновенно мощная струя двуокиси углерода и водяных паров, мы поняли, что экспедиция, ушедшая в глубины мантии, добилась успеха. Извержение сопровождалось сокрушительным землетрясением, но, к счастью, литосферная плита материка Клайд выдержала.

Шансы «пятьдесят на пятьдесят» многих из нас сделали оптимистами, но долгое ожидание, отсутствие информации в конце концов сыграли свою роль. К тому же к середине вторых суток толчки усилились, и мы приготовились к самому худшему. Казалось, все было ясно — сила толчков нарастала, они все более учащались, значит, с минуты на минуту жди катастрофы.

Планета обречена…

Каледонцы — из тех, кто присутствовал в бункере — с непробиваемым шотландским фатализмом ожидали исхода. Их застывшие вытянувшиеся лица навевали скуку, а у меня при этом всегда начинается истеричная зевота. Хоть челюсть подвязывай! Вот тогда я со своими товарищами по несчастью, одетыми в клетчатые юбки, весело налег на виски…

Пили мы за Каледонию — удивительную планету, чьей бодрости и молодости хватит, чтобы зарядить оптимизмом даже такого прожженного меланхолика, как я.

Я уже был совсем хорош, когда в бункере появился неожиданный гость. Устроившись в темном углу главного аппаратного зала вместе с Калемом Сорли и репортерами с тридивидения, я с невозмутимым спокойствием следил за экраном большого монитора, где изображалась панорама участка Байндлестроусского залива и части плато, где можно было ожидать первого выброса лавы. Помню, я в тот момент попросил кого-то выключить музыкальную трансляцию — Вагнер со своими порхающими валькириями уже сидел у меня в печенках! Зачем до такой пошлости докатываться!.. Ну, армагеддон! Ну, холлокост! Ну, так встретьте его достойно, с рюмкой в руке!.. Трансляцию тут же выключили — по-видимому, об этом просто надо было сказать… И тут до меня донесся громкий металлический лязг, у входа в аппаратную возникла суматоха, послышались громкие крики. Я обернулся в ту сторону. И не только я. Все присутствующие в зале повернулись в ту сторону… Еще бы! Ведь неожиданный посетитель откровенно предупреждал всех, попадающихся ему на пути людей, чтобы они убирались с дороги, иначе он их передавит, как собачье дерьмо.

Высоченный громила в темных джинсах и накинутом на плечи клетчатом пледе ворвался в зал. Волосы у него стояли дыбом, ругался он как сапожник.

Увидев меня, привставшего со стула, он на мгновение замер, потом перевел взгляд на хрустальный стакан — я тут же вскинул его в честь появления дорогого племянника. Лучше поздно, чем никогда. Лицо Марка приняло не виданное мною никогда ранее свирепое выражение. Он свернул ко мне, сдернул со стула. Стакан полетел на пол…

— Что здесь, черт побери, творится, дядя Роги? — сквозь зубы спросил Марк.

— Разве не видишь? Мы работаем с церебральным генератором. А ты что здесь делаешь?

Он ответил не сразу. Его испытующий луч, не обращая внимания на защитный экран, проник в мое сознание — у меня руки и ноги задергались. Мои шотландские приятели наблюдали за мной с отвисшими челюстями.

Марк опустил меня на стул, встал рядом и уперся кулаками в бока.

— Ничего с тобой не случится, разве что протрезвеешь немного. На что ты, собственно говоря, рассчитывал, ввязавшись в это дело?

— На виски, — ответил я.

— Два дня назад ты испустил в пространство вопль о помощи. Он едва череп мне не снес! Ты призывал меня бросить все и мчаться на Каледонию на самом пределе Дф, чтобы спасти твою поганую душу, а ты здесь хлещешь виски!.. Залезаешь под землю, где тебя не отыскать?! Я бросаю корабль крондак, направляющийся сюда с Земли, а ты лыка не вяжешь?!

— Вяжу, — гордо ответил я. — И позволять негодному мальчишке разговаривать со мной в подобном тоне не позволю! Никогда я не обращался к тебе за помощью — ни словесно, ни бессловесно. Это — нонсенс! Ты не смог бы уловить жалобу моей страдающей души на расстоянии в пятьсот световых лет. Ты сам прекрасно это знаешь. — Я на мгновение оцепенел. — Кажется, я догадываюсь, кто подал сигнал…

— Кто?

— Фамильный Призрак.

— Ты совсем пьян! — Он опять мысленно поднял меня со стула, хорошенько встряхнул. — Очень важный эксперимент был в самом разгаре, и вдруг этот вопль. Я перепугался. У-у, дядюшка, наподдать бы тебе…

— Ты опоздал, — успокоил я его. — За тебя это сделает мисс Каледония. Через несколько часов… Но раз уж ты оказался здесь, почему бы тебе не заняться делом. Займись чем-нибудь полезным, вместо того чтобы бить стаканы и трясти старика.

Я освободился из его объятий и указал на главный монитор.

— Ти-Жан, Доротея и еще восемь человек там, внизу. В пекле… Ты бы лучше надел шлем и попытался связаться с ними. Здесь ни у кого не получается. Или садись в буровую машину и отправляйся на глубину.

Выругавшись, Марк направился к главному пульту.

После того как Марк занял место Доротеи Макдональд в диаконцерте, отделение «летучих» компонентов из массы «легкой» магмы было успешно завершено. Как и ожидалось, более плотные фракции расплава начали погружаться и сливаться с веществом мантии. Смесь газов с небольшим количеством захваченной при дегазации магмы стала искать выход на поверхность.

Все четыре буровых самодвижущихся аппарата отошли на безопасное расстояние. Извержение газов должно было произойти в ближайшие шесть часов — новость об этом, после анализа всех полученных данных, была объявлена по всей планете. Радость Нарендры Шаха Макнаба и всех присутствующих была неописуема. О приближающейся катастрофе сообщалось как о величайшей победе разума за всю историю человечества. Пелись хвалы взаимовыручке…

Собственно, в подобных восторгах имелся смысл — локальное землетрясение, извержение газов, разрушения на площади в несколько сотен квадратных километров, да еще практически на необжитой территории — не шло ни в какое сравнение с отведенной угрозой существованию жизни на планете.

Взрыв, разворотивший планетарную кору, произошел в том самом месте, где предсказал Нарендра Шах Макнаб. Жерлом для него послужила древняя кимберлитовая трубка, во впадине которой лежало живописное маленькое озерцо. Когда наполненный газами пузырь, поднимаясь вверх, достиг кристаллических пород, расположенных на глубине в тридцать пять километров, его температура была еще достаточно высока, чтобы расплавить граниты — в результате в узком стволе диатремы заиграло исходное вещество, которое после остывания обычно называют кимберлитом. Чем ближе к поверхности, тем быстрее падала температура расплава, и в затянутое тучами помрачневшее небо ударил столб уже почти остывших газов.

Взрыв образовал воронку диаметром в два километра — крупнейшая диатрема за всю историю Каледонии. Землетрясение, потрясшее Клайд, было силой в двенадцать баллов. Взрывом на поверхность планеты больше всего вынесло льда, в том числе и «сухого» — замерзшей двуокиси углерода. Перемолотый гигантскими силами, он начал выпадать на землю в виде града. Купол нашего бункера был покрыт двадцатипятисантиметровым слоем крупчатого льда. Когда извержение закончилось, ледяные фрагменты заполнили кимберлитовую трубку на глубину до трехсот метров. Только через несколько лет лед растаял.

Взрыв также вынес в атмосферу значительное количество каменных обломков и около тонны крупных и чистых алмазов.

После сообщения об окончании дегазации, переданном Марком, Калем Сорли выступил по планетарному тридивидению, объявил о достигнутом успехе и отдал распоряжение о начале спасательной кампании. В небо поднялся целый флот пассажирских и грузовых рокрафтов с добровольцами-спасателями на борту, геологами, а также огромной толпой репортеров. Во время извержения мы сидели в укрытии — признаюсь, было очень страшно. Все мы волновались за судьбу участников подземной экспедиции, и вы можете представить нашу радость, когда спустя три часа после катастрофы все пять самодвижущихся буровых аппаратов поднялись на усыпанную градинами поверхность земли.

Все то время, пока машины пробивались сквозь толщу горных пород, Джек поддерживал жизнь в слабеющем теле Доротеи. За эти часы он успел в значительной степени восстановить и подлечить ее легкие, затянуть защитной пленкой сожженные до костей обезображенные плечи, шею, подбородок. Она еще была в сознании, когда он на руках вынес ее из машины. Джек медленно поднимался по склону, рядом шли остальные операнты. Они направлялись к нашему укрытию. Двое из них были в шлемах — они поставили защитный зонтик и сушили почву под ногами. Лило в те минуты как из ведра. Баллон с кислородом, влекомый психокинетической силой Джека, плыл сразу за группой людей.

Доротея была накрыта покрывалом из белого шелка, на лице — черная маска, прикрывающая скулы, нос, рот и подбородок. Ее глаза и волосы были выжжены. Оба талисмана — алмазная маска и мой «Карбункул» лежали у нее на груди, золотая цепочка, привязанная к замку молнии комбинезона, свисавшая сбоку, покачивалась на ходу.

По причине критического состояния, в котором находилась Доротея, правительство Каледонии едва не отменило праздник, однако она настояла на его проведении. Еще до отправления в медицинский центр университета в Нью-Глазго она телепатически рассказала нам, что случилось в недрах планеты. Лечение в регенерационном автоклаве она отложила до лучших времен — землетрясение нанесло Каледонии значительный ущерб, и ее присутствие на рабочем месте просто необходимо. Личико, сказала она, подправим попозже, когда выпадет свободное время.

Тогда ученые-медики, невзирая на ее возражения, изготовили для нее специальную сплошную исцеляющую маску. Ни днем, ни ночью она не имела права снимать ее — так решило законодательное собрание. Тогда Доротея украсила черный бархат маски бриллиантами, причем их расположение точно соответствовало тем местам, которые маленькие камешки занимали на ее любимой маске.

Через несколько дней она отправилась в инспекционную поездку по материку Клайд. Мы с Джеком сопровождали ее. На нас произвела глубокое впечатление радость простых каледонцев — людей суровых, могу добавить, угрюмых, — при виде своей «девчонки». Я видел их слезы, слышал смех, наблюдал, как они пытались похлопать ее по плечу и тут же убирали руки под негодующими возгласами: «Эй, куда лапы тянешь!», «Не видишь, девчонка еще совсем слаба!.. « Прежде она с недоступными большинству нормальных людей блистательными способностями была интересной, привлекающей внимание загадкой — такая молоденькая, а уже Глава администрации. Теперь она стала подобием иконы. По-видимому, то и грело сердца простых граждан, что своя-то она своя, а вот поди ж ты… В адский котел не испугалась нырнуть. Едва живая выбралась. Главное, дело своротила… Это людям было понятно, это они могли оценить.

С той поры я не видел Доротею в другом наряде — она уже никогда не снимала защитный скафандр и маску, закрывавшую нижнюю часть лица.

Марк настоял на том, что он исчезнет с Каледонии немедленно — так же, как и появился. Вернувшись на Землю, он с благодарностью отклонил предложение принять звание почетного каледонца. Новую Шотландию он обещал посетить следующей осенью, когда наступит лучшее время для рыбалки.

Я провел на Каледонии еще шесть недель вместе с Джеком и Доротеей, пока они не сразили меня заявлением, что летом 2078 года намерены сыграть свадьбу. (Это известие поразило большую часть граждан Содружества.)

Там, на Каледонии, я отреставрировал свой «Карбункул», пострадавший от жуткого подземного огня, потом вернулся в Нью-Гемпшир. Время подобрать свадебный подарок у меня было.

Чувствовал я себя прекрасно! Мир и спокойствие установились во всех уголках Галактического Содружества.

Все рухнуло в одночасье — после визита Анн Ремилард. Она открыла мне тайну человека, не ведающего о том, что в его сознании прижилась ужасная Фурия.

Этим человеком оказался Дени Ремилард.

Note1

Ты, маленькая кучка дерьма!

Note2

Какой же ты дурак!

Note3

Пустяки (фр.).

Note4

Заткни хайло, сопляк! Колебал я твое мнение!

Note5

Шотландия (поэтич. ).

Note6

Образ действия (лат ).

Note7

Превыше всего (нем. ).

Note8

Материк Бейн Биорах.

Note9

Коэффициент интеллектуальности.

Note10

Выступающая водосточная труба в виде фантастической фигуры.

Note11

Ирландия.

Note12

Круг привилегированных университетов Северо-Востока США: Корнуэлл, Гарвард, Йель, Принстон, Колумбийский, Браун, Колгейт, Дартмутский.

Note13

До свидания (фр .).

Note14

Научный журнал «Природа». (Примеч. пер. )

Note15

10-12 секунды.

Note16

Легкая смерть.

Note17

Удар молнии (фр. ).