Глава 14

Пэдди Бой выиграл первый заезд, обогнав соперника почти на восемь корпусов, и установил таким образом новый рекорд местного значения. Победителя ждал приз более двухсот долларов – самый крупный, который Ребекке когда-либо доводилось выигрывать.

Но Стивена не оказалось рядом, чтобы разделить ее радость. Ветеринар только что сообщил ему, что Брайта Мона нужно отвезти домой, чтобы лошадь могла отдохнуть.

– Чем скорее вы поместите его в спокойную знакомую обстановку, тем быстрее пойдет процесс восстановления, – заявил ветеринар.

– Вы считаете, что мне следует отвезти его домой на двенадцатичасовом поезде? – спросил Стивен.

– На вашем месте я бы именно так и поступил, – последовал ответ. – В противном случае жеребцу придется находиться здесь до конца дня и ехать домой ночным поездом. В результате он еще больше устанет и ослабнет. Да, я считаю, что вы должны отправить его домой как можно скорее.

– Ну что ж, док, если надо... – Стивен обреченно вздохнул. – Я тотчас же займусь отправкой.

Оставив Брайта Мона на попечение ветеринара, Стивен купил билеты на поезд и нанял людей, которые должны были погрузить лошадь в специальный вагон. Затем Стивен отправился на поиски Ребекки, намереваясь сообщить ей о том, что уезжает.

Однако Ребекки не оказалось ни в ее гостиничном номере, ни в номере деда. Недоумевая, куда это она подевалась, Стивен пошел на конюшню, надеясь найти Ребекку там. Она как сквозь землю провалилась. Зато на конюшне Стивен обнаружил Генри Хокинса. Старый наездник чистил Пэдди Боя, мурлыча себе под нос какую-то веселую песенку.

На вопрос Стивена о том, где его внучка, Хок ответил:

– Бекки здесь нет, парень, но думаю, что она скоро появится на ипподроме. Вряд ли она пропустит скачки чистокровных рысаков.

– А вот мне придется их пропустить, – печально сказал Стивен.

– Это еще почему? – Оторвавшись от своего занятия, Хок с удивлением взглянул на Стивена.

Тот быстро объяснил старому наезднику, что ему придется везти Брайта Мона в «Дубовую долину».

– Поэтому я и хотел переговорить с Ребеккой. Собирался сказать ей, что уезжаю... и спросить, не хочет ли она поехать со мной.

– Понятно, – протянул Хок, снова взявшись за Пэдди Боя.

– Мистер Хокинс, я люблю вашу внучку, – без обиняков заявил Стивен, – и хочу жениться на ней.

– Я знаю, – сказал Хок. – Бекки мне говорила, что ты сделал ей предложение.

– Ну и что?

– Что «ну и что»?

– Что вы думаете по этому поводу?

– То, что я думаю, парень, никакого значения не имеет, – ответил Хок. – Важно, что думает по этому поводу Бекки.

– Она любит меня, я знаю, – уверенно сказал Стивен. – Но не хочет давать ответ до конца дерби.

– А почему, как ты думаешь?

– Не знаю. Кажется, она вбила себе в голову, что ей необходимо выиграть дерби, чтобы доказать мне свою самостоятельность. Буду с вами откровенен, Хок. Я не знаю, почему она тянет. – Стивен беспомощно пожал плечами. – Женщины вообще-то странные создания.

– Ну, с этим не поспоришь. А может быть, она просто хочет выбрать? – Старик, прищурившись, взглянул на Лайтфута. – Ты об этом подумал?

– Что выбрать? – нахмурился Стивен.

– Знаешь, ты ведь не единственный, кто интересуется Бекки.

– Вы говорите о Глэдни?

– Да.

Стивен рассмеялся, однако смех его прозвучал не очень естественно.

– Да вы шутите! Глэд?

– Я говорю совершенно серьезно, – сказал Хок. – Глэд влюблен в Ребекку, и ей об этом известно. Думаю, что она считает своим долгом хорошенько все взвесить, прежде чем принять окончательное решение.

– Да что здесь, собственно, взвешивать? – удивился Стивен. – Поймите меня правильно. Я очень хорошо отношусь к Глэду и считаю его своим другом. Он славный парень. Но он человек без корней. Что он может предложить Ребекке? Ведь он зарабатывает на жизнь игрой в скорлупки! В один прекрасный день его могут посадить в тюрьму. Что тогда будет с Ребеккой? – Стивен пристально взглянул на Генри. – Думаю, что вы меня понимаете и целиком и полностью на моей стороне. Я прав?

– Ты прав только в одном, мой мальчик. Ты совсем не знаешь женщин. Все, что ты сказал о Глэдни, может быть, и верно, но если женщина любит мужчину, ей на это наплевать. Хотя я тебя прекрасно понимаю.

Улыбнувшись во весь рот, Стивен с облегчением вздохнул.

– Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

– А вот этого я не говорил. Я сказал, что я тебя понимаю. Ты сообщил мне, что любишь мою внучку, и это прекрасно. Но Глэдни тоже ее любит и точно так же, как ты, заслуживает моей поддержки. Я не могу одного из вас поддерживать, а другого – нет. Так что я лучше сохраню нейтралитет.

– Но в душе, Хок, вы уже выбрали?

– Что творится в моей душе, мой мальчик, никого не касается.

– И все-таки вы отдаете предпочтение одному из нас, – настаивал Лайтфут. – Я прав?

– Стивен, ты отличный парень. Любой мужчина гордился бы таким зятем... вернее, тем, что у его внучки такой муж. Но свои предпочтения я хотел бы оставить при себе. Вот так-то. Одно могу сказать: если Бекки выберет тебя, ты получишь мое благословение. Однако, – Хок усмехнулся, – ты забываешь об одной вещи или плохо знаешь Ребекку. В конце концов, она поступит так, как решит сама. И я слова поперек не скажу.

Стивен долго пристально смотрел на старого наездника, и на лице его появилась печальная улыбка.

– Когда увидите Ребекку, передайте ей, пожалуйста, что я уехал в «Дубовую долину». И еще скажите, что я встречусь с ней на дерби, а может, и раньше.

– Такую малость я могу сделать.

Издалека послышался паровозный гудок, и Стивен взглянул в ту сторону, откуда он донесся.

– Мне пора.

– Счастливого тебе пути, сынок. И передай своему отцу от меня привет.

– Непременно, Хок, – пообещал Стивен. – Как бы ни сложились у нас с Ребеккой отношения, я хочу, чтобы вы знали: вы – настоящий джентльмен. И надеюсь, мой друг на всю жизнь. – И он сердечно пожал руку Хоку.

– В этом, Стивен, можешь не сомневаться, – искренне подтвердил Хок.

Снова раздался паровозный гудок, и Стивен, улыбнувшись и махнув рукой на прощание, повернулся и быстро зашагал по направлению к вокзалу.

Проводив его взглядом, Хок продолжил чистить Пэдди Боя, размышляя: правильно ли он поступил, не сказав Стивену о том, что Ребекка находится в номере у Глэдни?

И Хок решил, что поступил правильно. К чему устраивать лишние неприятности?

Выжав тряпку досуха, Ребекка стала осторожно стирать кровь с плеч и рук Глэдни.

– Нет, вы только посмотрите на себя! – приговаривала она при этом. – И почему мужчин хлебом не корми – дай подраться? Счастье еще, что вам все ребра не переломали!

– Это точно, – согласился Глэдни и, подняв руку, принялся внимательно рассматривать распухшие костяшки пальцев. – Все-таки жаль, что вы не видели, как я мутузил этого Оскара Сталла! На это стоило посмотреть. Только не говорите мне, будто вам неприятно, что этого мерзавца проучили, я этому все равно не поверю.

– Глупо было с вашей стороны ввязываться в драку, – не сдавалась Ребекка, однако в глазах ее светилась гордость за Глэдни, а голос был не сердитым, а скорее ласковым. – Как же он вас отделал! – И она укоризненно поцокала языком.

Глэдни сидел без рубашки, и все лицо его, плечи и руки покрывали синяки.

– Вы теперь всю жизнь собираетесь на меня злиться, детка? – поддразнил Ребекку Глэдни.

– Это я-то на вас злюсь? – возмутилась Ребекка. – Лучше вспомните, как вы встретили нас на вокзале! Вы ведь так на меня за что-то разозлились, что убежали, даже слова мне не сказав.

– Что верно, то верно, – спокойно согласился Глэдни. – И я очень об этом сожалею. Признаюсь, я вел себя по-детски. Но когда я узнал, что вы столько времени провели со Стивеном, я ощутил в сердце такую боль, что по сравнению с ней боль от ударов Оскара Сталла – сущие пустяки. А кулаки у этого подонка страшные – как кувалды.

– Но ведь я не ваша собственность, Глэдни Хэллоран! – воскликнула Ребекка. – И не собственность Стивена Лайтфута!

– Ну, теперь я в этом несколько сомневаюсь, – заметил Глэдни, и глаза его весело блеснули. – Но видите ли в чем дело, Ребекка, у меня нет никакого желания делать вас своей собственностью. Я просто хочу любить вас, – тихо закончил он.

Ребекка продолжала смывать кровь с груди Глэдни влажной тряпочкой, избегая смотреть ему в лицо. Некоторое время оба молчали.

– Вы слышали, что я сказал, Ребекка Хокинс? – повысил голос Глэдни.

– Слышала, – ответила Ребекка.

– Я сказал, что люблю вас. Я люблю вас и хочу, чтобы вы стали моей женой.

Ребекка почувствовала, как к горлу подкатил комок. Глаза налились слезами. Она моргнула несколько раз, пытаясь сдержать их, но ничего не получилось. Слезы ручьем потекли по щекам.

– И что вы мне скажете в ответ, детка?

– Стивен задал мне точно такой же вопрос, – немного помолчав, тихо ответила Ребекка.

– Я в этом не сомневался. – Голос Глэдни прозвучал глухо. – И что вы ему ответили?

– То же, что отвечу вам. Дайте мне время, и я вам отвечу.

– Когда? – встрепенулся Глэдни.

– Когда пойму, что отвечать, – решительно сказала Ребекка. – Глэд, вы со Стивеном думаете, что все так просто. Стоит только сказать, что вы меня любите и хотите на мне жениться, как я тотчас же кинусь вам на шею и закричу, что согласна.

– Ничего подобного я от вас не жду... если я вам безразличен. А если любите, глупо было бы ждать меньшего.

– Я... я не могу вам дать сейчас ответ – просто потому, что сама его еще не знаю.

Глэдни усмехнулся.

– Значит, как я понимаю, у меня столько же шансов, сколько и у индейца?

– Да... – нерешительно сказала Ребекка.

– Но? – подсказал Глэдни.

– Что «но»?

– Вы не договорили. У меня столько же шансов, сколько и у Стивена. Но что?

– Я не понимаю, на что вы намекаете! – сердито воскликнула Ребекка.

И она отвернулась к окну. В этот момент от вокзальной платформы, громко пыхтя и выбрасывая в небо клубы дыма, отошел поезд. Стук его колес разнесся по всему городу. Внезапно Ребекке стало грустно, словно поезд увозил от нее человека, который ей дорог. Странные мысли приходят иногда в голову...

– А я думаю, понимаете, Ребекка, – раздался у нее за спиной голос Глэдни.

Опустив голову, Ребекка заплакала. Глэдни вскочил, подошел к ней и притянул к себе. Ребекка покорно уткнулась лицом в его голую грудь.

– Скорее всего у меня нет выбора, – пробормотала она. – Придется мне выходить замуж за Стивена.

– Большей глупости я еще в жизни не слышал! – воскликнул Глэдни и, отстранив Ребекку, взглянул в ее полные слез глаза. – Вы говорите так, потому что стали любовниками?

– Так вы знаете?!

– Ну конечно, знаю! – сердито ответил Глэдни. – Я понял это с самой первой минуты, когда встречал вас на вокзале. Это было видно невооруженным глазом.

Ребекка грустно кивнула.

– Да, мы были близки, – призналась она. Голос ее звучал так тихо, что Глэдни приходилось напрягаться, чтобы ее услышать. – И мне так стыдно!

– А почему вы должны этого стыдиться? – удивился он. – Ребекка, посмотрите на меня! – Однако Ребекка упорно продолжала смотреть в пол, и Глэдни, взяв ее за подбородок, приподнял ей голову и взглянул прямо в глаза. – Вам нечего стыдиться, – продолжал Глэдни. – Не стоит выходить замуж за Стивена только потому, что будто бы вы теперь скомпрометированы. Я, знаете ли, тоже не девственник...

– Но для мужчины это не важно!

– Я вовсе не собирался жениться на самой первой, с которой переспал, – продолжал Глэдни, пропуская слова Ребекки мимо ушей. – Я считаю, что никакого греха вы не совершили. Если двоим было хорошо вместе, то какой же в этом грех? Так что не вешайте носа и не казните себя.

– Тогда почему вы так на меня рассердились на вокзале, словно я вас чем-то обидела?

– Давайте, Ребекка, говорить начистоту. Не стану скрывать, у меня упало сердце, когда я понял, что индеец меня обскакал. Но я ревновал вас к нему, а не сердился на вас. Для меня вы все та же девушка, что были, когда мы с вами только познакомились.

– Вы хотите сказать, что произошедшее между мной и Стивеном вас не волнует?

– Я этого не говорил. – Глэдни печально усмехнулся. – Но я это переживу. В конце концов, я умею реально смотреть на вещи.

– Совсем вы меня запутали, – пожаловалась Ребекка и сквозь слезы взглянула на Глэдни. Лицо его было совсем близко. Дыхание согревало Ребекке щеку.

Наклонившись, Глэдни коснулся губами ее губ. Это прикосновение было преисполнено невыразимой нежности – словно бабочка провела по губам Ребекки своим крылом, и в то же время в нем чувствовалось обещание страсти, готовой воспарить ввысь, как орел к небесам. Губы Глэдни были как закутанная в бархат сталь, будто попавший в капкан льда огонь. Глэдни ничего не требовал, однако Ребекка готова была сдаться хоть сейчас.

Сердце ее застучало молотом, голова закружилась. Наконец, чуть отстранившись, Глэдни поднял голову и взглянул на Ребекку, насмешливо улыбаясь.

– Пожалуйста... – прошептала она.

– Что «пожалуйста»? – поинтересовался он. – «Пожалуйста» отпустить или «пожалуйста» поцеловать еще раз?

– Пожалуйста, отпустите меня, – вымолвила Ребекка. Правда, слова ее прозвучали неубедительно, и, говоря их, она уже сама потянулась к Глэдни.

Второй поцелуй оказался таким же восхитительным, как и первый. Ребекка чувствовала себя так, будто катается на огромном колесе. Голова у нее кружилась все сильнее и сильнее. Она уже не понимала, где она, что с ней. Чувствовала лишь, что сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди, а по телу разливается огонь. Такого блаженства Ребекке еще никогда не доводилось испытывать.

Внезапно раздался громкий, требовательный стук в дверь. Откуда-то издалека до Ребекки донесся знакомый голос:

– Бекки! Бекки! Ты здесь? Открой эту чертову дверь!

– Дедушка? – как во сне произнесла Ребекка, медленно высвобождаясь из объятий Глэдни. – Дедушка, что случилось?

Подойдя к двери, Глэдни распахнул ее.

– Что стряслось, Хок?

– Я вам сейчас скажу, что случилось! – вскричал Хок.

Он был так расстроен, что даже не обратил внимания на полуодетого Глэдни и на то, что Ребекка раскраснелась и тяжело дышит.

– Черный Принц! – выкрикнул Генри.

– Что с ним?! – испугалась Ребекка. Она уже полностью пришла в себя.

– Он исчез, девочка, – мрачно изрек Хок. – Его украли!

– Украли?! Не может этого быть! Только не это! Но, дедушка, кто... – не договорив, Ребекка взглянула на Глэдни.

Тот сдержанно кивнул.

– Оскар Сталл, конечно. Кто же еще?

Выманить Черного Принца из конюшни, следуя инструкции Сталла, для мистера Мерси оказалось проще простого.

У Сталла имелась специальная повозка, в которой он перевозил своих лошадей с вокзала на ипподром и обратно. Чистокровные рысаки – в основном лошади легковозбудимые, и чтобы не травмировать их нервную систему, приходилось перевозить их с места на место таким способом. Мистер Мерси просто завел Черного Принца в повозку, в которой и вывез его с ипподрома, и никто не задал ему ни единого вопроса. А когда Сталл погрузил Черного Принца на поезд, следовавший в Боулинг-Грин, штат Кентукки, он зарегистрировал его как свою лошадь. Таким образом жеребец Хокинсов находился в поезде, следовавшем в южном направлении и проезжавшем менее чем в ста ярдах от конюшни, а в это время Хок, Ребекка и Глэдни метались по этой же самой конюшне, тщетно пытаясь его разыскать.

Они искали его повсюду, но Черного Принца не было нигде. Создавалось впечатление, будто земля разверзлась и поглотила рысака, не оставив и следа.

Сдерживая вот-вот готовые хлынуть из глаз слезы, Ребекка воскликнула:

– Что же нам теперь делать?

– Мы уже сделали все от нас зависящее, – уныло сказал Хок. – Я сообщил в полицию и главному распорядителю скачек. По всей стране, на все ипподромы и во все конюшни разослали телеграммы. Так что если кто-то увидит Черного Принца, его тотчас же опознают. Думаю, единственное, что нам остается, – это ждать.

– Ненавижу ждать! – воскликнула Ребекка и в отчаянии замотала головой. – Лучше хоть что-нибудь делать!

– А вот я ждать не собираюсь, – заявил Глэдни.

Ребекка внимательно посмотрела на него, и в сердце ее закралась робкая надежда.

– И что вы собираетесь делать?

– Найти вашу лошадь, Ребекка.

– Глэд, по-моему, вы говорите это только для того, чтобы утешить меня. Как вы можете найти Принца?

– А разве так уж плохо вселить в вас надежду? – Глэдни попытался изобразить на лице улыбку. – Если мы будем сидеть сложа руки и ждать, пока его будет искать полиция, какой от этого толк? Никакого!

– Но ведь полицейские в таких делах собаку съели! – заметил Хок.

– Они будут искать вашу лошадь, а не Оскара Сталла. Мы рассказали им, что считаем Сталла причастным к краже, но у нас нет никаких доказательств его вины. А то, что Сталл исчез из города одновременно с Черным Принцем, можно счесть простым совпадением.

– Но ведь я уже говорил тебе, сынок, что на все ипподромы разослали сообщение о том, что Черного Принца украли. Значит, выставить его на скачки Сталл не сможет, – возразил Хок.

– А с чего вы взяли, что он собрался его выставлять на скачках?

– А зачем еще Сталлу понадобилось его красть? – удивилась Ребекка.

Секунду поразмышляв, Глэдни не спеша ответил:

– Я думаю, просто решил сделать так, чтобы Черный Принц не принимал участия в дерби.

– Ой, Глэд! – Ребекка испуганно схватила Хэллорана за рукав. – А что, если он убьет Черного Принца?

– Ну, не думаю, чтобы Сталл зашел так далеко. Пусть он и не сможет выставить его на скачках, но эта лошадь представляет немалую ценность. Сталл может использовать его как племенного жеребца.

– Но зачем ему это? – удивился Хок. – Ведь у него нет родословной Черного Принца, и он не сможет внести его в список породистых лошадей.

– А он скорее всего пойдет другим путем. Если вдруг ему удастся, скрестив Черного Принца с какой-нибудь породистой кобылой, получить в результате хорошего жеребенка, Сталл зарегистрирует Черного Принца как племенного жеребца вместо какой-нибудь другой лошади. А если жеребенок впоследствии станет чемпионом, вот Сталлу и прямая выгода от Черного Принца.

– А ведь такое и в самом деле возможно, – нехотя согласился Хок.

– А помнишь, дедушка, когда Сталл пытался вызвать нас на состязание, он говорил, что стал бы использовать Черного Принца как племенного жеребца? – напомнила Ребекка.

Хок задумчиво поскреб подбородок.

– Помню, конечно. А знаешь, Глэд, то, что ты сказал, не лишено смысла.

– Теперь нам остается лишь узнать, на какую ферму Сталл отвез вашего жеребца, и забрать его оттуда, – продолжил свою мысль Глэдни.

– Вас послушать, так это пара пустяков. Все равно что сходить в магазин за покупками, – заметила Ребекка.

– А что? Так оно и есть, – ухмыльнулся Хэллоран. – Мы, ирландцы, – люди самоуверенные. Но это все шуточки. На самом же деле осуществить задуманное будет не так-то легко. И все-таки я уверен, что Черного Принца можно найти, и я намерен это сделать!

Хок внимательно посмотрел на Глэдни.

– И как же ты собираешься это сделать, сынок?

– У нас есть огромное преимущество перед той же полицией: мы точно знаем, кто преступник. Следовательно, нам остается только найти Оскара Сталла. И я немедленно займусь его поисками.

– Я еду с вами, – заявила Ребекка.

– Нет! – отрезал Глэдни. – Ничего подобного вы не сделаете!

– Нет, сделаю! – упрямо возразила Ребекка. – В конце концов чья это лошадь?

– Ребекка, поиски Сталла могут быть сопряжены с опасностью. Вы же знаете, какой это негодяй. Кроме того, вы мне будете мешать.

– Нет, не буду! Я должна быть вместе с вами, когда вы найдете Черного Принца. Одному Богу известно, что этот подлец может с ним сделать! – дрогнувшим голосом воскликнула Ребекка и, взглянув Глэдни прямо в глаза, решительно заявила: – Я еду с вами, Глэдни Хэллоран! И что бы вы ни говорили, это меня не остановит!

– Хок, ну сделайте же что-нибудь! Неужели вы не можете убедить свою внучку, что ехать со мной опасно?

– Бекки – самостоятельная девочка. За время вашего знакомства ты уже должен был бы это понять, – пожал плечами Хок. – Нет, сынок, боюсь, что я ничем не смогу тебе помочь. Если уж она вбила себе в голову, что должна ехать с тобой, то непременно поедет.

Склонив голову набок, Ребекка некоторое время изучающе смотрела на Глэдни. Наконец губы ее тронула лукавая улыбка.

– Может, вы и в самом деле правы, Глэд. Может, я поступаю как эгоистка, навязываясь вам в попутчики. К тому же нужно ухаживать за Пэдди Боем.

Глэдни облегченно вздохнул.

– Я так и знал, что сумею уговорить вас остаться.

– Да и съездить на несколько дней в «Дубовую долину» повидаться со Стивеном было бы неплохо, – задумчиво продолжала Ребекка.

– В какую еще «Дубовую долину»? – мрачно воскликнул Глэдни. – О чем это вы, черт подери, толкуете?

– О визите в «Дубовую долину». Пэдди Бою нужно несколько дней отдохнуть, а лучшего места для отдыха я не знаю. Стивен и его отец заверили меня, что я всегда буду там желанной гостьей.

Лицо Глэдни потемнело от ярости.

– Знаете вы кто? Вы упрямая, хитрая, своевольная девчонка! – Он криво усмехнулся. – Ловко вы все это придумали!

– Глэдни, детка, ей-ей, я понятия не имею, на что это вы тут намекаете, – сказала Ребекка с сильным ирландским акцентом.

– Еще как имеете! – угрюмо бросил он. – Ладно, сдаюсь. Вы поедете со мной.

– Вот и чудно! Я так и знала, что вы согласитесь.

– Хватит об этом! Вы получили то, что хотели. Надеюсь только, вы понимаете, во что ввязываетесь.

– В то же, во что и вы, – пожала плечами Ребекка. – И не говорите, что для вас эта поездка менее опасна, потому что вы мужчина.

– Обязательно скажу. Потому что эти подонки не раздумывая прикончат женщину, тогда как мужчину убить побоятся. Они ведь уже пытались вас убить. Помните?

– Помню, – ответила Ребекка, невольно содрогнувшись. – Но я все равно поеду. У меня украли Черного Принца, Глэдни, и я готова рискнуть жизнью, чтобы вернуть его.

– Мистер Мерси, – обратился Оскар Сталл к сидевшему напротив него с невозмутимым, как всегда, лицом телохранителю. Они находились в вагоне поезда, который уносил их на юго-запад, все дальше и дальше от Лексингтона. – Думаю, вам понравится то, что я задумал.

Мистер Мерси взглянул на своего работодателя, и в глазах его мелькнуло слабое подобие интереса.

– Да, сэр, – с воодушевлением произнес Сталл, – я почти уверен, что вы будете в восторге от моего плана. – Сталл рассмеялся своим жестким, как ржавое железо, смехом и погладил шрам. – Как только Хокинсы узнают, что произошло с Черным Принцем, их красой и гордостью, они помчатся его искать. Я нарочно не стал запутывать следы, так что очень скоро они к нам явятся. И вот тогда-то... Нет, мистер Мерси, я не стану говорить, что будет тогда. Скажу только, что я позаботился и о том, чтобы доставить вам удовольствие. Так что не сомневайтесь, вы свое получите!

Глава 15

Проводив дедушку на вокзал и посадив на поезд, следовавший до «Дубовой долины», Ребекка вернулась в отель и, зайдя к Глэдни в номер, с грустью сообщила ему, что кассир наотрез отказался давать ей какую-либо информацию.

– А о чем вы его спрашивали?

– Я спросила его, не припомнит ли он, продавал ли билет Оскару Сталлу. Я очень тщательно описала внешность Сталла... ну там, шрам и все прочее, так что кассир наверняка понял, о ком идет речь. Но он мне ничего не захотел сказать. А когда я попросила показать мне документы на погрузку лошадей, он заявил, что железнодорожная компания запрещает показывать документы частным лицам.

– Наверное, Сталл дал ему взятку, чтобы он не распускал язык, – рассеянно предположил Глэдни. – Однако эти его слова о железнодорожной компании нам только на руку.

– Почему? – удивилась Ребекка. Глэдни усмехнулся.

– Если он ссылается на запрет компании и свято выполняет данные ему указания, значит, он бюрократ. А бюрократы не имеют собственного мнения и привыкли все делать по указке, так что с ними легче иметь дело.

– Не понимаю.

– Поймете, – заверил Глэдни. – Так, куда же я ее положил? – пробормотал он, выудив из-под кровати чемодан и роясь в его чреве. – Ага, вот она! – наконец торжествующе воскликнул он.

Вынув из чемодана маленькую коробочку, Глэдни раскрыл ее и высыпал содержимое на кровать.

– Господи, что это? – ахнула Ребекка. Перед ней, сверкая серебром и золотом, лежала целая куча значков.

– Кем же мне стать? Шерифом? – задумчиво сказал Глэдни и, схватив бляху шерифа, приложил ее к груди. – Нет, шерифом не стоит. – Глэдни отшвырнул бляху в сторону. – Тогда, может, начальником полиции? Тоже не подходит. Ага, вот то, что нужно! Значок инспектора торговли, действительный на территории разных штатов. Для железнодорожного кассира лучше не придумаешь.

– Где, позвольте вас спросить, вы раздобыли все эти значки? – поинтересовалась преисполненная благоговения Ребекка.

– И там и сям, – небрежно бросил Глэдни. – В моей работе они бывают нелишними. – И он прикрепил значок на лацкан куртки. – Отдохните пока немного, а потом я вернусь и расскажу, куда направился наш мистер Сталл.

Подмигнув Ребекке, Глэдни пошел к двери, однако, едва успев закрыть ее за собой, вернулся.

– Вы что-то забыли? – спросила Ребекка.

– Забыл, – ответил Глэдни. – Это мне потребуется на удачу.

Наклонившись, он быстро поцеловал Ребекку и, прежде чем изумленная девушка успела вымолвить хоть слово, вышел из номера.

Прижав руку к губам, Ребекка несколько мгновений еще смотрела на дверь невидящим взглядом, а затем подошла к окну и присела на подоконник. Из окна отлично просматривалась улица. Несколько секунд спустя она увидела Глэдни. Он размашисто шагал по тротуару, держа путь в сторону вокзала. Ирландец улыбался встречным дамам, приподнимая в знак приветствия шляпу, останавливался на пару слов со знакомыми мужчинами, что-то выговаривал расшумевшимся ребятишкам.

Видно было, что Глэдни обожает жизнь и стремится насладиться ею сполна. И как такой человек стал игроком в скорлупки?

Ребекка мысленно сравнила Глэдни со Стивеном Лайтфутом. У Стивена есть все: красота, сила, богатство. Впрочем, Глэдни тоже уродом не назовешь. Он довольно привлекательный мужчина, и хотя черты лица у него не классические, как у Стивена, однако вполне миловидны. В отличие от Стивена Глэдни лишен элегантности, присущей хорошо обеспеченным людям. И самое главное: он беден. Он вынужден каждый день зарабатывать себе на хлеб насущный, полагаясь на свой ум и смекалку.