Глава 6

Карен молчала так долго, что обед почти подошел к концу, прежде чем она проронила хоть слово и сделала это в ответ на вопрос Пола:

— Так как же? Хочешь ты, чтобы Аарон Бернард посмотрел твои картины?

— Хочу ли я? — очнулась от своих раздумий Карен. — Ну конечно же, Пол. Но только если ты действительно считаешь, что он не зря потратит свое время. Мне совсем не хочется, что бы он меня высмеял. Это убьет меня, а пока есть неясная надежда, что когда-нибудь я сделаю что-то стоящее. Я получаю бездну удовольствия, когда пишу их, и, если он скажет, что я дура, раз трачу на них время, я буду просто раздавлена.

Пол улыбнулся, непринужденно откинувшись на стуле:

— Хотел бы я быть во всем таким уверенным, как в том, что я в тебе не ошибаюсь. — Он вздохнул. — Однако, если картины ему не по нравятся, я сам куплю их у тебя.

Карен прищурилась и насмешливо поинтересовалась:

— Для своего нового дома?

— Возможно, — ответил он, подняв бокал с вином к губам и глядя на нее поверх стекла. — Тебя это удивляет?

— Ты, наверное, шутишь! Ты меня просто изумляешь. На месте Рут я бы не хотела иметь в своем доме картины другой женщины, особенно если та была первой женой моего мужа. — Она засмеялась. — Это звучит по-дурацки, да?

Лицо Пола окаменело.

— Пожалуй, — медленно согласился он. — Но, Карен, ты ведь так отличаешься от Рут. У нее нет твоей, как бы это лучше сказать, стремящейся подавить других индивидуальности. Ты хочешь быть с мужчиной на равных, а Рут вполне готова удовлетвориться ролью женской половины. Она умная, способна выслушать и понять, что рассказывает ей ее муж, но тем не менее полностью поглощена только семьей и домом.

— Боже, спаси и сохрани! — воскликнула Карен, подражая простонародному говору. Она не могла скрыть, как ее позабавила эта речь. — Типичная домохозяйка. А носки, дорогой, она тоже будет штопать… и согревать у камина твои домашние туфли?

Лицо Пола слегка порозовело, и Карен поняла, что он разозлился.

— По крайней мере, ее не будет интересовать собственная карьера, — отрезал он. — Рут никогда не приходилось работать, так что она не станет об этом жалеть. — Голос его стал резким. — Поверь мне, Карен, большинству женщин нравится быть матерью и женой в полном смысле этого слова.

Карен почувствовала себя неловко, но ей удалось сказать так, чтобы в голосе прозвучала вежливая издевка.

Видеться с Полом ей больше не понадобится. И вообще, его свадьба приближается с каждым днем.

Карен поехала на фирму повидаться с Льюисом, надеясь, что он снова вернется к своей обычной дружелюбной манере, но он по-прежнему сохранял свое странное настроение, которое Карен понять не могла. Она готова была поверить, что это игра ее собственного растревоженного воображения, но стала серьезно подумывать о смене работы.

Она начала изучать газетные колонки, где предлагались вакансии, но ничто ее не заинтересовало. «Еще нет нужды торопиться, — уговаривала она себя. — Мы с Льюисом так долго работали вместе, что подождать еще немножко не повредит».

И вдруг в пятницу утром ее разбудил звонок телефона. Карен лениво перекатилась на кровати, в голове ее стучало из-за резкого пробуждения от глубокого сна. Накануне вечером ей пришлось принять таблетку снотворного, потому что она вообще не могла заснуть, и действие ее еще не кончилось. С трудом вглядываясь в циферблат, она пыталась понять, который час. Семь пятнадцать! Кто, ради всего святого, может звонить в такую безбожную рань? Моргая, Карен села в постели и потрясла головой, чтобы отогнать сон. Затем она медленно встала, надела халат и направилась в гостиную к телефону. Миссис Коатс еще не было, наверное, это она звонит, что не придет. Но с другой стороны, миссис Коатс знает, что в такое время Карен еще спит, и вряд ли позвонила бы так рано.

Подняв трубку телефона, она спросила:

— Кто говорит?

— Карен? Карен, это ты, наконец?

Карен заморгала. Это был нетерпеливый голос ее матери.

— Господи, мама! — воскликнула она. — А кого еще ты ожидала услышать по этому номеру? — По голосу было слышно, что Карен это позабавило.

— Не шути, — дрожащим голосом оборвала ее Мэйделин.

— Нет, серьезно, мама, что происходит? Ты знаешь, который час?

— Да, да, конечно, знаю. Карен, это очень важно. Проснись же, наконец! — Наступила пауза, и Карен услышала, что мать сдерживает рыдания.

— Ну, продолжай же! — воскликнула она. У нее похолодело внутри: должно быть, случилось что-то серьезное. — В чем дело? — нетерпеливо понукала она мать. — Что-то с Сандрой? Она больна?

— Хуже, — ответила Мэйделин прерывающимся голосом, — она убежала и оставила мне записку. В ней сказано, что она ждет ребенка. От Саймона Фрейзера.

— О боже! — Карен без сил опустилась около телефона на диван. — Ну и каша! Ладно, мама, успокойся и никуда не уходи. Я сейчас буду. Я быстро. Свари кофе или что хочешь.

— Хорошо, Карен. Но поторопись. Одна я этого не вынесу.

Мэйделин повесила трубку, а Карен сжала руки, стремясь подавить тревогу. Только этого не хватало! Как раз тогда, когда все вроде так удачно разрешилось. Сумасшедшая идиотка! Позволить такому случиться! Позволить Саймону такое.

Карен беспокойно поднялась на ноги. Ребенок! Что теперь делать? Саймон будет недоволен, в этом она не сомневалась, что бы там Сандра ни думала о его отношении к ней. Ему всегда хотелось быть свободным, а дети — это ответственность.

Заставляя себя двигаться быстрее, Карен оделась в темно-синие слаксы и ярко-желтую кофту навыпуск. Затем надела дубленку и вышла из квартиры. К матери она поехала на своей машине и вскоре остановилась у ее дома.

При ее приближении дверь распахнулась, мать встретила ее на пороге. Она была все еще одета в халат и с бигудями в волосах. Театрально бросившись Карен на грудь, она разразилась рыданиями вперемешку с бессвязными восклицаниями. Только спустя несколько минут она достаточно успокоилась, чтобы дать Карен отвести себя в гостиную. Там был включен электрокамин, и Лайза пристраивала на низком столике поднос с кофе.

Карен подчеркнуто неторопливо налила две чашки, передала одну матери и только после этого спросила:

— Так что случилось? — после чего стала медленно пить кофе, чувствуя, как постепенно согревается.

Мэйделин прикусила губу, сдерживая подступающие слезы.

— В общем, я ведь тебе говорила, когда мы с Сандрой обсуждали поездку за границу, она не проявила особого энтузиазма…

— Говорила.

— По-видимому, она уже планировала свой побег. Хотя, полагаю, что это чудовище все знал.

— Саймон?

— Кто же еще? Он, наверное, и уговорил ее на это. Я имею в виду, уехать от меня.

— Это не похоже на Саймона, — сухо заметила Карен. — Он не тот тип, чтобы пойти на такое. По-моему, это все придумала сама Сандра, а Саймон об этом и не догадывается.

— Но она наверняка рассчитывает на его поддержку, — возразила мать, и Карен подумала, что, пожалуй, она права. — Я говорила Сандре, что мы отправляемся за границу не только из-за нее, но и ради меня, но, по-моему, она мне не поверила. Она поняла, что мы пытаемся разлучить ее с этим человеком, и ей это не понравилось. И оказывается, у нее были на это серьезные причины. О, Сандра! — И она снова разразилась слезами.

Карен закурила сигарету. Все было и так достаточно плохо, чтобы еще и мать полностью расклеилась и перестала держать себя в руках. Спустя какое-то время Мэйделин успокоилась и продолжала:

— Я не должна была так рано узнать о ее отъезде, но я проснулась в 5.30 с ужасной голов ной болью. У меня кончился аспирин, я пошла в комнату к Сандре посмотреть, нет ли у нее, и увидела, что ее кровать пуста… а к подушке пришпилена записка.

Карен тяжело вздохнула:

— А ее одежда тоже исчезла?

— Некоторая. По правде говоря, она могла уйти в любое время. Вчера она в девять часов заявила, что пойдет спать, потому что очень устала. Я легла спать в половине одиннадцатого, но к ней не заглядывала, так что, может быть, ее уже не было.

— Понимаю. А что ты сделала, когда нашла записку?

— Позвонила тебе, разумеется.

— Но ты мне позвонила в семь часов.

— Я звонила и звонила, — снова зарыдала она. — Мне никто не отвечал. Я думала, что тебя нет.

«Это снотворное», — подумала Карен.

— Прости, — сказала она, — я, наверное, очень крепко спала.

— Да уж наверняка, — нахмурилась мать. — Во всяком случае, — она сунула руку в карман халата, — вот ее записка.

Карен развернула письмо. Там говорилось:

«Дорогая мамочка, моя жизнь здесь стала невыносимой. Вы с Карен решили разлучить меня с единственным человеком, которого я люблю, и я этого категорически не потерплю. Я жду ребенка от Саймона, и мы собираемся вскоре пожениться, как только эта ужасная Джулия даст ему развод. Не пытайтесь меня найти. Я вернусь, когда ты поймешь, что я поступаю правильно.

Сандра».

— Маленькая стерва, — сердито пробормотала Карен. — Если бы она попалась мне сейчас, я бы… Кем она себя вообразила? И откуда у нее вообще взялись деньги на отъезд?

— Ее сберегательная книжка тоже пропала, — уныло проговорила Мэйделин, — У нее там, по-моему, семьдесят пять фунтов.

— Их надолго не хватит, — практично заметила Карен. — Как может она так бездумно поступать!

— Наверное, это моя вина, — заплакала Мэйделин, и слезы опять покатились по ее щекам. — Я никогда не пыталась понять ее проблемы.

Карен в душе была полностью согласна с тем, что это вина Мэйделин, но совсем по другой причине.

— Бога ради, мама! — воскликнула Карен. — Ты прекрасно знаешь, что ты всегда старалась ее понять. В этом-то вся ее беда. Ее всегда «понимали», а ей нужна хорошая порка!

— О, Карен, не будь такой жестокой! Сандра всегда была мне больше дочерью, чем ты. Ты просто не можешь понять близость наших отношений.

— Хороша близость, — холодно возразила Карен. — Прости, мама, но тебе надо винить только себя.

— Спасибо. — Мэйделин вытерла глаза. — Зачем ты приехала сюда? Мучить меня или помогать?

— Конечно, помогать! — воскликнула Карен. — Давай не будем ссориться. Что бы ты ни думала, а в этом деле мы заодно. Я просто не хочу, чтобы ты воображала, будто Сандра бедный, непонятый ребенок. Она — ребенок, но избалованный, безответственный и эгоистичный, ею нужно твердо управлять, а не потакать ей.

— Но она беременна! О, Карен, что мы будем делать?

— Только без паники! Постарайся прийти в себя, мама. Мы что-нибудь придумаем.

Мать тоскливо поглядела на нее:

— Конечно. Ты можешь сейчас же позвонить Полу и все ему рассказать.

Карен стиснула кулаки. В глубине души она понимала, что только Пол может им помочь. Но честно ли было снова ждать помощи от него?

— Знаю, — медленно проговорила Карен. — Полагаю, что это единственно разумное решение, но мы снова вешаем на него свои проблемы. Так ведь?

Мэйделин встала со стула.

— Если бы не его брат, никаких проблем и не было бы, — с достоинством ответила она.

— Ладно, — вздохнула Карен. Она прошла в прихожую, где висел телефон. Было еще немногим больше восьми, так что она набрала номер его квартиры в Белгравиа.

Гудки, казалось, длились вечность, потом наконец раздался щелчок и ленивый, хрипловатый ото сна голос Пола произнес:

— Фрейзер у телефона.

— Пол, это Карен.

— Карен? — Наступило молчание, как будто он пытался сообразить, кто это. — Господи, ты знаешь, который час?

— Да, но это очень важное дело. Могу я увидеться с тобой?

— Сейчас?

— Если только ты не хочешь все выслушать по телефону… Может, так будет и лучше.

— Нет, нет, — твердо сказал Пол. — Я встречусь с тобой. Где ты?

— Я у мамы. Ты приедешь?

Пол поколебался мгновение и затем проговорил:

— Лучше приезжай сюда ты. Я к тому времени успею одеться и побриться.

— Хорошо, Пол. Спасибо. — Она положила трубку и вернулась к матери: — Я еду к Полу домой. Он еще не встал, но пока я туда доберусь, умоется и оденется.

— Ох! — Миссис Стэси встревожилась, — Ты не забудешь, зачем к нему поехала?

Карен еле смогла сдержать раздражение:

— Ей-богу, мама, ты и святого выведешь из себя! Я еду к нему только из-за тебя. Понятно?

— Да… да. По-видимому.

— Тогда почему ты это сказала? Право же, это нелепо.

У матери хватило совести покраснеть.

— Я только подумала, что Пол очень привлекательный мужчина и вы ведь уже были когда-то… ну…

Карен надела пальто.

— Я вернусь, — коротко проговорила она и вышла из дома.

До квартиры Пола Карен доехала не очень быстро. Улицы уже были загружены транспортом, и в нескольких местах ее задержали дорожные пробки, заставив разозлиться и пожалеть, что она не взяла такси. Они как-то всегда доезжают быстрее. К Эмблфорд-Хаус она подъехала в 8.40.

Двор перед блоком роскошных квартир был полон машин. Моторы многих уже рычали, готовые развозить состоятельных жильцов.

Внутри дома лифты, отделанные блестящими хромированными накладками, непрерывно двигались, и Карен пришлось нетерпеливо ждать, пока какой-нибудь из них спустится. Наконец один пришел, из него выплыли двое мужчин в очках, официальных костюмах, котелках и с тростями под мышкой. Она слегка улыбнулась, увидев, каким взглядом они ее окинули: в своей повседневной одежде она явно не походила на тип женщин, обычно посещающих этот дом. Она поняла их недоумение, но, не обращая на них внимания, скользнула в лифт и нажала кнопку верхнего этажа, где располагалась принадлежащая Полу квартира с садом на крыше.

Теперь Карен начала нервничать. По мере того как лифт поднимался, ей невольно стало вспоминаться все, что случилось с тех пор, как она в последний раз поднималась на нем. Коридор, в который она вышла, был по-прежнему покрыт ковром, а на двери в конце его вместо номера была табличка с фамилией Пола.

В этой квартире было огромное окно, дававшее панорамный обзор Лондона. Карен обожала вид из него. В прошлом они с Полом часто ночевали в этой квартире, если поздно задерживались в городе. Там они были совершенно одни, их никто не мог побеспокоить… Мысль об этом растревожила Карен душу.

Она невольно дрогнула, нажав кнопку звонка и ожидая, пока откроют дверь. Впустившего ее служителя она не узнала. Судя по всему, Пол расстался со своими старыми слугами и нанял новый штат.

Карен почувствовала странное разочарование, так как ожидала застать Пола одного. Хотя она должна была догадаться, что Полу нужен кто-то, чтобы готовить ему и подавать на стол, если придут гости.

Войдя в квартиру, она снова, как всегда, залюбовалась гостиной. В ней никого не было, и Карен сразу подошла к протянувшемуся во всю стену окну. Вид был таким же, как она его помнила, то есть изумительным. Шум Лондона доносился сюда приглушенным, еле слышным шорохом. Служитель, сообщив ей, что мистер Фрейзер принимает душ и скоро выйдет, тут же исчез в двери кухни.

Карен отвернулась от окна и с удовольствием оглядела комнату. Современная шведская мебель была светлой и приятной, диваны белой кожи прекрасно смотрелись на фоне великолепного густо-красного ковра. Стены были расписаны пейзажами Норвегии, которые Пол заказал по ее просьбе после того, как они съездили туда на отдых. Для Карен все вокруг было полно воспоминаний, и ее охватила ностальгия. Она пожалела, что приехала сюда, но, с другой стороны, если бы она отказалась, это выглядело бы, по меньшей мере, странно. В конце концов, все зависит от того, как ты к этому относишься, и не стоило избегать этого дома только лишь потому, что когда-то была здесь счастлива.

Взяв сигарету из стоявшей на низком столике шкатулки черного дерева, Карен закурила, потом скинула дубленку. После холодного воздуха улицы в квартире ей показалось слишком тепло. Она почувствовала, что напряжение оставляет ее, и вздохнула свободнее.

Беспокойно расхаживая по комнате в ожидании Пола, Карен без особого интереса разглядывала безделушки, снимала с полок и ставила обратно книги, едва замечая при этом их названия.

Выкурив сигарету, она резко загасила окурок в пепельнице и, повинуясь неодолимому порыву, подошла к двери в главную спальню. Ей было интересно посмотреть, поменял ли Пол ее обстановку, и, кроме того, это была комната, которой они больше всего пользовались когда-то. Громадная кровать была еще не убрана, простыни смяты. Однако, за исключением кровати, беспорядка в комнате не было. Кремовый ковер на полу был таким же мягким, как ей помнилось, хотя прибавились темные коврики, придавшие комнате более мужской вид. Карен всегда ее любила, мнения своего она не изменила и сейчас. Теперь эта комната пахла табаком и лосьоном после бритья, и все это сливалось в один мужской запах, доказывая, что в этой квартире женщины нет.

Карен подошла к окну, широко его распахнула и высунулась наружу. Внизу раскинулся сад, полный тюльпанов и нарциссов. Она с сожалением вздохнула. Как странно сложилась жизнь. Или это была судьба? Несколько недель назад она даже не мечтала, что когда-нибудь ей доведется снова поговорить с Полом. Она думала, что все кончилось. А сегодня стоит в его квартире в окружении его вещей, в его спальне!.. Она улыбнулась. Как странно все повернулось.

Внезапно сзади раздался звук открывающейся двери. В спальню вошел Пол, и Карен круто обернулась, чувствуя себя по-детски глупо из-за того, что он застал ее здесь.

На нем были только темные брюки, черные волосы взъерошены. Широкая загорелая грудь была голой, на шее висело полотенце.

Карен смущенно покраснела, почувствовав себя неловко. Что он о ней подумает? Какая же она дура! Ее глаза скользнули по нему. Она увидела густую поросль черных волос у него на груди, узкие бедра, ощутила его неодолимую мужественность. Его темные, непроницаемые глаза внимательно наблюдали за ней. Если он и удивился, увидев ее в спальне, то ничем этого не выказал. Помолчав какое-то время, он сказал:

— Сожалею, что не встретил тебя, когда ты приехала. Ты должна меня простить. Я несколько устал, работал вчера допоздна.

— Все в порядке. — Карен с трудом собиралась с мыслями. При виде его, такого дорогого ей, она чуть не выдала свои чувства. На какое-то мгновение все мысли о Сандре и матери вылетели у нее из головы, она лишь хотела кинуться к нему в объятия. — Я… э… я просто смотрела… — неловко проговорила она.

Пол потянулся за чистой белой рубашкой, подчеркнуто медленно надел ее и стал застегивать пуговицы и заправлять ее в брюки.

— Ничего страшного, — лениво промолвил он, — ты меня этим не обидела.

Карен покраснела еще сильнее.

— Ах! — сказала она с раздражением и, захлопнув окно, вернулась в гостиную; прекрасно понимая, что его насмешливый взгляд следует за ней.

Пол вошел за ней, и Карен, заставляя себя держаться естественно, опустилась на низкий диван. Она потянулась за сигаретой и, после того как Пол дал ей закурить, отрывисто сказала:

— Сандра сбежала. Говорит, что ждет ребенка. Можешь догадаться от кого.

Слегка ироничное выражение лица Пола мигом переменилось.

— Что?! — сердито воскликнул он.

— Она написала матери записку, что беременна, — повторила Карен, затягиваясь сигаретой.

— Бог мой! — Пол был потрясен. Ему в голову не приходило, что Саймон может так далеко зайти с Сандрой. В этот момент он охотно придушил бы своего брата. Нервно проведя рукой по своим коротким темным волосам, Пол раздраженно отвернулся.

Подойдя к окну, он закурил. В этот момент вернулся служитель.

— Не хотите ли кофе, сэр? — вежливо спросил он.

— Что?.. А, да… полагаю, что да, Траверс, спасибо, — ответил Пол, обернувшись, и Траверс снова удалился.

Карен скрестила ноги.

— Мне очень жаль, Пол, но нам не к кому обратиться, кроме тебя. Что можно сделать?

Пол покачал головой.

— За меня не тревожься, — пробормотал он. — Виноват здесь Саймон и то, что он делает, касается меня, так же как тебя касается то, что происходит с Сандрой. — Он стиснул зубы. — Что за проклятый идиот… Хотя в этой ситуации надо было бы назвать его похлеще. Черт!.. А Сандра о чем думала? Она, должно быть, рехнулась!

Карен пожала плечами и откинулась на мягкие подушки дивана.

— Лучше прочти письмо. Из него все ясно, кроме того, куда она уехала.

Она передала ему записку, и Пол быстро пробежал ее.

— Боже, она действительно верит, что он собирается развестись с Джулией! Да ведь он недавно сказал мне, что и не думает делать ничего подобного.

— Ты считаешь, что он продолжает тайно встречаться с ней?

Пол покачал головой:

— На прошлой неделе я услал Саймона в Ноттингем. Он только вчера вернулся.

— Хорошо. Значит, это идея Сандры. Но то, что она так долго молчала, может быть очень существенно. Ты не думаешь, что она связалась с Саймоном вчера, когда он вернулся?

— Такая вероятность есть, но очень небольшая, — медленно произнес Пол, соглашаясь. — Он ведь знает, как я к этому отношусь, мы с ним на эту тему говорили. Не думаю, чтобы он собирался нарушить данное мне слово. Ты же знаешь, он не такой уж плохой.

Карен передернула плечами:

— Что же теперь будет?

— Ну, нам надо найти Сандру, а когда мы это сделаем… будем поступать по обстановке. У меня тоже найдется что ей сказать.

Карен широко открыла глаза. Лицо Пола было мрачно, и она не усомнилась, что он так и сделает.

— А ребенок? — тихо пробормотала она.

— Ты бы хотела, чтобы она вышла замуж за Саймона, если бы это было возможно? — прямо спросил он.

Карен отрицательно покачала головой.

— Что ж, тогда ей просто придется уехать, родить ребенка и отдать его на усыновление. Звучит жестоко, но что еще остается делать?

— Ты прав, — вздохнула Карен. — Но как нам найти ее?

— Я свяжусь с Саймоном. Может, он знает, где она. Возможно, она ему об этом сообщила.

— Дело в том, — медленно проговорила Карен, — что, если бы Сандра подумала хорошенько, я уверена, она захотела бы оставить все по-старому. В конце концов, у нее вся жизнь впереди, а ребенок все только усложнит. Это означает бросить работу в салоне, когда она только собиралась пойти в отпуск, и вообще такая работа на дороге не валяется, а она, по-моему, на хорошем счету.

— Знаю, и вполне с тобой согласен. Поэтому я готов ей помочь, хотя едва ли она этого заслуживает.

Вошел Траверс с кофе на подносе, и какое-то время они молчали. Карен наливала кофе в чашки, Пол надевал пиджак. Он сообщил Траверсу, что они будут завтракать вместе через пятнадцать минут, и тот удалился.

Карен оценивающе посмотрела на Пола.

— Я остаюсь на завтрак? — несколько удивленно спросила она.

— Разумеется. Нет смысла бегать голодными. Ты и так достаточно бледная.

— Я действительно ощущаю пустоту в желудке, — призналась она с улыбкой. — Будем завтракать вдвоем, совсем как в старые времена.

Пол пожал плечами и застегнул пиджак. У него был невозмутимый и решительный вид, он уже думал о делах предстоящего дня. Карен была бесконечно благодарна судьбе, что у нее был Пол, к которому она могла обратиться за помощью. Без него положение было бы просто отчаянным. Как смогла бы мать найти деньги для Сандры, чтобы она уехала рожать ребенка? А миссис Стэси совсем не хотелось бы, чтобы соседи узнали о том, что случилось с Сандрой. Она бы этого просто не вынесла. Карен хорошо представляла себе, что сплетни ранили бы мать сильнее всего. Но Пол стал для семьи Стэси добрым волшебником, и ей хотелось объяснить ему, как глубоко она благодарна ему за это.

— Так ты находишь, что здесь почти ничего не изменилось? — спросил Пол, глядя на нее сверху вниз.

— Да. Я до сих пор считаю, что это замечательная квартира.

— Почему ты зашла в спальню? — отрывисто проговорил он и увидел, как вспыхнули ее щеки.

— Мне было любопытно, — защищаясь, ответила она. — Я просто пыталась воскресить свои воспоминания.

— Понимаю. Приятные воспоминания?

— Разумеется, — небрежно пробормотала она, не желая пускаться в долгие объяснения и начинать споры.

Он криво усмехнулся и многозначительно сказал:

— Тебя иногда просто видно насквозь.

— Насквозь? Что ты хочешь этим сказать? — настороженно поинтересовалась она.

Он пожал плечами:

— Ничего, ничего, забудь.

Но Карен не умела забывать так легко. Она почувствовала себя оскорбленной тем, что он подразумевал под этими словами. Она вскочила и нервно подошла к окну. Его ехидные замечания взвинтили ее, она пожалела, что дала ему для них повод.

— Успокойся. — Ситуация, видимо, его забавляла. — Не принимай все так серьезно.

Карен круто обернулась и хотела было ответить, но снова появился Траверс. Он принес завтрак: кашу, яичницу с ветчиной, поджаренный хлеб и кофе. Пол хорошенько позавтракал, а Карен съела только кусочек поджаренного хлеба и выпила три чашки чудесного кофе с молоком.

Заставляя себя держаться с ним так же небрежно, как и он с ней, она поинтересовалась:

— А когда Рут возвращается из Америки?

— Послезавтра или что-то в этом роде, — вежливо ответил Пол. — Когда она звонила в последний раз, то сказала, что скоро будет дома.

— Ты по ней скучаешь?

— Конечно. — Он улыбнулся. — Рут сказала, что протелеграфирует дату приезда, но с тех пор никаких известей не было.

— Понимаю. Ты, наверное, рад, что она скоро будет здесь. — В голосе Карен прозвучала насмешка.

— Очень, — согласился он, ироническая улыбка заиграла в уголках его губ.

Они кончили завтракать, и неожиданно Пол сказал:

— Я чуть не забыл сказать тебе, Карен. Аарон Бернард решил, что ему будет интересно взглянуть на твои картины.

Карен широко открыла глаза:

— Правда? Ты связывался с ним?

— Да. Пару дней назад. Я собирался позвонить тебе вчера утром, но был слишком занят. А когда я звонил вчера поздно вечером, мне ни кто не ответил.

— Понимаю, — кивнула она. — Это я приняла снотворное, где-то около половины десятого, так что если ты звонил позже…

— Позже. — Он нахмурился. — Я звонил почти в десять. Но какого черта ты пьешь снотворное?

— Чтобы бодрствовать, — саркастически заявила Карен, — зачем же еще?

— Тогда прекрати! — резко приказал он. — Если ты не можешь спать, значит, тебя что-то тревожит. Что именно?

— Кто ты такой? — ехидно поинтересовалась она. — Автор рубрики «Отвечаем одиноким сердцам»?

— Нет. Не ерничай, Карен. Мне просто не нравится мысль, что ты принимаешь такие препараты. Скоро тебе понадобится две таблетки, потом три. Чем это кончится? Ты будешь полностью от них зависеть?

— Да, сэр.

Кроткий голосок Карен не показался Полу смешным. С раздраженным видом он встал из-за стола.

— Ладно, — сказала она, — давай продолжим разговор об Аароне Бернарде. Когда он хочет посмотреть картины?

Перед тем как ответить, он закурил.

— Вообще-то он хотел поглядеть их сегодня. Поэтому я и пытался тебе вчера дозвониться.

— Ох, понимаю. — Карен прикусила губу. — Полагаю, теперь ничего не выйдет? — В ее голосе прозвучало все испытанное ею огорчение.

— Необязательно, — возразил Пол. — Если мне удастся договориться с ним на конец дня, то все будет нормально.

— Но со всей этой суматохой из-за Сандры не знаю, должна ли я… — нервно начала она.

— Чушь, — холодно ответил Пол. — Господи, Карен, Сандра ведь вполне может сама заниматься своими делами. И даже если она беременна, она не первая и не последняя девица, с которой это случилось.

— Если она беременна? — повторила Карен. — А разве можно в этом сомневаться?

— По-моему, вполне возможно, и даже наверняка, — сухо сказал Пол. — Я не думаю, что все так и есть, только потому, что Сандра объявила об этом. В конце концов, это может оказаться ложной тревогой.

— Да, полагаю, такое возможно. Но если это просто ее фокус… — Карен замолчала. Неужели может быть правдой то, что предположил Пол? Нет, Сандра не может быть такой жестокой к матери после всего, что та для нее сделала.

— Ладно, я свяжусь с Аароном сегодня же утром и обо всем договорюсь. Может быть, к тому времени мы уже разрешим «загадку Сандры», и тогда это станет приятным окончанием дня.

— Ты прав, — вздохнув, согласилась Карен. — Спасибо, Пол.

Пол поглядел на часы.

— Сейчас 9.30, — задумчиво произнес он. — Саймон редко появляется в конторе раньше десяти, и один бог знает, где он сейчас. Я готов держать пари, что дома его нет. Если Сандра успела огорошить его счастливой вестью, он, по моему разумению, пребывает сейчас в тоске и тревоге.

— Что ж, мне надо идти, — нахмурилась Карен. — Мама тоже будет волноваться, она просила не задерживаться.

Пол пожал плечами и предложил ей сигарету.

— Расслабься, — отмахнулся он. — Черт, разве ты не сделала все, о чем она просила?

— Да, я знаю, но…

— Но ничего. Теперь сядь и посиди спокойно.

— Ладно, только я лучше позвоню маме.

— Я сам позвоню, — решительно объявил Пол. — Если ей есть что сказать, пусть скажет это мне лично.

— У нее, наверное, будет истерика, — тревожно сказала Карен.

— Чепуха! — отмел ее возражения Пол. — Твоя мать умеет хорошо разыгрывать трагедии. Она бы так не распускалась, если бы не знала, что ты возьмешь все хлопоты на себя.

Он мягко толкнул Карен на диван и снял трубку телефона. Набрав номер дома Стэси, подождал, пока к телефону подойдет миссис Стэси.